Двор с трёх сторон был окружен серыми громадами высотного П-образного дома. От улицы уединённое пространство было отгорожено каменным забором, вдоль которого росли колючие боярышники. Вверху переплетенные кроны деревьев образовывали почти непроницаемый для солнечного света купол.
Никаких достопримечательностей, ничего мало-мальски выдающегося тут не было: скамейка, на которой лежала, свесив пушистый хвост, ничейная кошка; обшарпанные стены, вдоль и поперёк испещрённые графоманскими виршами:
„Маринка — мурловая картинка" — далее неразборчиво, можно различить только отдельные слова — «балеринка», «кривая спинка», « вображынка*»“. Иллюстрировалось это творение меловым рисунком в стиле Марка Шагала. Были там даже стихи, выведенные мелкими буковками:
„…дыханье ветерка
неслышное,
и паутина лишь слегка
колышется“
Было и гигантское по своему размеру прозаическое воззвание, начертанное полуметровыми литерами прямо на тротуаре:
„Л Ю Б А! П Р А С Т И ! Я Б Е З Т Е Б Я Н Е М А Г У! “ *
Были и другие литературные произведения: на любой вкус, даже совершенно неприличные — эти, в основном, весьма лаконичные, короче некуда…
То ли из-за своей П-образности, то ли из-за своего обыденного прозаичного вида, а может, потому, что количество прозы на квадратный метр площади превышало все мыслимые нормы, двор называли «ПрозаРУзным»…
*Орфография воспроизведена с натуры