- Мама! Я ухожу в армию! - сказал я, и мама смотрела на меня с таким непередаваемым выражением лица – в нём и боль, и страх, изумление, и материнский гнев… как будто своим решением я нарушаю все её планы на жизнь… Что чувствует мать, когда её восемнадцатилетний сын вдруг заявит такое?
Мы сидели в моей комнатке институтского общежития – я, мама и папа… Отец хмуро облокотился на стол… молчит.
- Это безумие! Ты не заболел? А как же учёба? Ты же хотел стать космонавтом… сынок, откажись, я всё сделаю, всё! – в глазах матери мольба, её можно понять… но почему она не хочет понять меня?
- Мам, я решил… вот моя повестка, - я достал из кармана сложенный листочек бумаги… и на нём написано:
«Призывнику… на основании… Вы подлежите призыву на действительную военную службу… приказываю… прибыть на призывной пункт»…
- Отец! Что ты молчишь? Ты что не видишь, что происходит? Cыночка, сыночка, ну давай спокойно – зачем тебе это нужно, зачем?
- Мам! Я хочу служить в армии! Это моё решение! Окончательное!
- Сынок… ну там же дедовщина… Афганистан… война… несчастные случаи… ты же учишься, разве тебе не положена бронь? Отец! Ну, когда ты скажешь своё отцовское слово?!
Отец посмотрел на повестку… потом на меня:
- Объясни нам с матерью, зачем тебе это нужно? Тебя что, заставляют?
- Пап! Мам! Я хочу служить в армии… чтобы стать настоящим мужчиной…
- И всё?
- А, по-твоему, этого мало?
- Послушай, послушай… что, те, кто не служил, не настоящие мужчины? Это всё от человека зависит…
- Я знаю, пап. Я вас понимаю. Но если я не пойду в армию, я себе не прощу…
- Сынок! – мама прижимает меня. – А о нас ты подумал? Если с тобой что случится… ты ведь можешь попасть на настоящую войну… ты что, не знаешь, сколько сейчас цинковых ящиков приходит… сколько искалеченных мальчишек… как же мы?
- Мам… у всех парней, что сейчас служат… у всех, кто на войне… тоже есть матери… тоже есть отцы… но ведь они служат… а чем я хуже их?
- Ты мой самый лучший… самый умный… но тебе совсем не нужно служить… пусть одевают сапоги те, кто не поступил в институт… а ты должен учиться… как хотел… ты же закончил школу с золотой медалью! Неужели всё зря? В армии служат только дураки! Умные должны выбирать себе приличное место в жизни… Сына, как же учёба? Ты же писал научную работу… что, и наука уже не нужна?
- Мам! Учёба от меня никуда не денется – приду и доучусь, если захочу… И наука никуда не убежит… что-то мне подсказывает, что и там смогу свои темы обдумать…
- Вот! – отец поднял палец вверх. – Думать! Думать надо не только о себе…
- А я подумал… очень хорошо подумал… и явился в военкомат.
- Сам? Сам пришёл и сказал: «хочу в армию»??? – отец негодует… такой глупости от меня он не ожидал…
- Ну почему же сам. Надо было встать на военный учёт – я прибыл – и встал. А потом вызвали и предложили. И я не отказался. И косить от службы не собираюсь. Вот и всё!
- Ты что, не успеваешь по учёбе, и поэтому сбегаешь от трудностей? – вновь отец ищет причину.
- Почему это… у меня всё нормально, никаких хвостов…
- Ты что, кому-то должен деньги, и прячешься? – отец ведёт допрос с пристрастием. – Только честно!
- Я стране должен, своей стране… я должен себе… я пойду и отслужу! Всего два года!
- А если три, в морфлот, что тогда?
- Ну, там тоже люди, пойду в морфлот и отслужу все три…
Мои родители в шоке… они по очереди теребят повестку. Отец смотрит её на свет, печать… настоящая ли… моя служба в армии для них, как гром среди ясного неба.
- Ну, погоди, погоди, - увещевает мама, - тебе же положена отсрочка на время учёбы…
- Все отсрочки сняли, всем студентам, потому что недобор, и я иду служить, - твёрдо отвечаю я, и мои родители в отчаянии – они знают, что моё решение уже ничем не перебить, хотя пытаются убедить… безуспешно… но в них тлеет маленький огонёк надежды… вдруг найдётся какая-то лазейка… чтобы я передумал… и тогда…
- Посмотри - кто служит… работяги… бездари… дети алкоголиков и матерей-одиночек… все те, кто не нашёл себя в жизни… лоботрясы, не поступившие в институт или не сдавшие сессию…
- Необязательно! Служат те, у кого нормальные родители, получают повестки и являются в военкомат… и, кстати, возвращаются домой окрепшие! Морально и физически! – я не сдаюсь, меня не переупрямишь.
- Что это за Павка Корчагин у нас дома вырос, отец! Это всё твоя вина! Поменьше надо было заниматься политическими беседами, и больше думать о реальной жизни… - отец морщится, молчит. – Сынок! Мы найдём денег, сколько скажут, мы найдём связи, мы всех подымем на уши… только не уходи, не уходи в армию… я не переживу этого! Пожалей меня!
- Мам! Ничего искать не надо, я уже всё для себя решил! - упрямо твержу я.
- Отец, у тебя кто-то есть знакомый в военных кругах… ну что там требуется… сколько это стоит… справки какие? Да не молчи же ты! Делай что-нибудь! Наш сын решил опять показать характер… надо спасать, а он молчит!
- Так… родители! Никаких справок не надо – я здоров, годен и иду служить!
- Как это ты идёшь служить? Вся Москва покупает себе отсрочки, любой дурак находит тысячу причин, а ты идёшь служить? Ты что, из детдома? У тебя нет отца и матери? – у неё начинается истерика. - Ну сына, не горячись… мы подойдём… найдём денег… они все берут… все они живые люди… всем нужно кушать… мы заплатим, сколько бы не попросили… я последнее отдам, лишь бы ты остался в институте… это же всё наше будущее… служат только дети нищих, а у нормальных родителей все дети пристроены… всё стоит денег… но мы заработаем… сына!
- Мам! Да не хочу я жить со справкой, как ты не понимаешь! Мне стыдно будет смотреть в глаза другим парням, кто уже отслужил. Я здоров, занимаюсь спортом, я морально и физически созрел для службы… и не собираюсь ни скрываться, ни косить…
- Ой… что-то у меня сердце заболело…
Я наливаю из чайника стакан воды… мама пьёт… держа руку на лбу… отец психует, ищет в её сумочке какую-нибудь таблетку… не находит, и бросает сумку на стол… папка тоже весь на нервах! Родители ведут себя так, как будто я решил покончить жизнь самоубийством… и спасти меня нет никакой возможности… вот сейчас выпрыгну с десятого этажа… удумал… пострелять мне захотелось…
- Сынок… сынок… сынок… ты мне нож в сердце вгоняешь… у всех матерей дети нормальные… все хотят учиться… оставаться дома… один ты хочешь в армию… на войну… ты меня просто убиваешь!
- Мам… прости меня, но я иду служить. Пап… ничего решать за меня никому не дам. Так что… приезжайте меня проводить, если захотите… через два месяца.
- Два месяца! Целых два месяца! Да мы всё тут перевернём… и тебе заменят эту проклятую бумажку на отсрочку… ты ведь можешь заболеть… у тебя случится плоскостопие там… мало ли… сердцебиение… давление… мы придумаем… все будем стараться, все!
- Мама! Я запрещаю тебе устраивать мне отсрочки и плоскостопия… я иду служить! В погранвойска! Команда 220! И всё! Пишите письма! – я тоже уже повысил голос, и мы просто ругаемся.
- Какие погранвойска, ты что! - мои родители смирились, что я иду служить, и теперь началась другая песня – как бы меня пристроить рядом, в блатное место. - Если служить, только рядом, только под боком. Чтобы я каждый день могла приехать и тебя повидать… лучше в Москве… хочешь, мы тебя устроим в кремлёвский полк? Это же карьера, это все генералы тебя в лицо будут знать!
- О, родители! Никуда меня пристраивать не надо – я поеду служить в погранвойска туда, куда меня пошлют.
- Тебе что, совсем на нас наплевать! – кричит мама… - Отец, ну скажи хоть ты!
- Ладно, он решил, это его жизнь. Не хочет жить приличным человеком, как все, не хочет учиться… ему армия нужна – пусть идёт... может там ему ума добавят… И не уговаривай его, это бесполезно! Всё, мы уходим. А ты подумай! У тебя ещё два месяца…
Родители собрались и вышли… мама оставила мне сумку с продуктами, что привезли… и, уходя, в последний раз посмотрела на меня с надеждой… и в расстроенных чувствах вышла за отцом.
Не успел я перевести дух, вернулись соседи по комнате – Вагиф и Серёга… Вагиф завалился на койку и молчит, а Серёга ко мне с расспросами:
- Ну у тебя и грозные родители… ты что, им сказал?
- Cказал…
- И что, уговаривали? – cпрашивает Серёга.
- А бесполезно меня уговаривать – сказал, буду служить, значит буду!
- Вот, Вага, наконец, мы слышим речь не мальчика, а мужа! Ну и правильно! Мы своё отслужили… теперь давай ты!
- Аха… я так вообще два срока отслужил, и ничего… - улыбается Вагиф.
- Нет, Вага, ты слишком много хватил армейской науки, и стал просто шлангом… а парень отслужит, как положено, два года… и вернётся мужчиной!
- Аха… а я дважды мужчина, четыре года откатал… за себя и за брата!
И дальше я, кажется, в сотый раз слушаю весёлую историю о том, как Вагиф сначала отслужил за себя, в стройбате, а потом вернулся – его младший брат решил жениться, молодая жена ребёнка ждала, и младший попросил Вагифа ещё раз послужить, теперь уже по его документам, тем более что на лицо они как две капли воды… и мой сосед пошёл служить за брата… в этот раз попал в инженерные войска, так что у него теперь опыт службы… двойной.
Надо сказать, что мои соседи, с которыми я прожил два месяца, явились катализаторами этого моего решения. Сергей отслужил в ракетных войсках… и каждый день с утра до вечера они с Вагифом, как два сведенца, промывали мне мозги, занимались обработкой призывника… Конечно, вполне возможно, что при этом они имели перед собой конкретную корыстную цель – если я уйду в армию, комнату будут делить на двоих… но делали они это настолько искренне… и разнообразно… что их усердию могли бы позавидовать самые одарённые вербовщики из военкомата…
- А вот у нас в армии был случай, - заводил песню Серёга, и мы слушали, как они здорово накалывали офицеров, как убегали в самоволку, как они дрались с землячествами… Серёга с гордостью показывал все свои шрамы… вот этот от табуретки… вот этот от штык-ножа… а вот этот он сорвался на учениях и сломал себе ногу… но в армии так здорово! Романтика… и каждый уважающий себя мужчина должен обязательно отслужить, иначе он просто дерьмо собачье, щенок, и всегда будет щенком, такова версия от Серёги.
Вагиф в этом отношении более ленив, всё-таки дважды дембиль, но и он, как только начинали вспоминать места, которые он посетил, тут же оживлялся – в Сибири его одолели на посту комары… а на Дальнем Востоке они как-то налопались икры так, что видеть её не могли…
Утро, день, вечер и ночь два солдата запаса рассказывали мне, что служить, это прикольно, что в армии сильные люди становятся ещё сильнее, а слабые просто ломаются… что надо каждому это пройти и себя проверить!
И постепенно я всё чаще стал задумываться – да, понятно, что парни просто стараются освободить себе побольше жилплощади, чтобы разгуляться, то девушку привести, то оторваться по полной… но ведь в их словах много правды… и главное, что мешает нам, всем салагам, щенкам, маменькиным сынкам служить – это даже не трезвый расчёт «учиться-работать-карьерку ляпать, а пусть за меня служат другие», а страх… страх перед неизвестностью… страх перед дедовщиной и неуставщиной… страх перед горячими точками и холодными широтами… и этот страх, внушаемый тревожными матерями ребёнку с детства… когда ещё утирают сопельки… когда он ещё маленький зайчик под ёлочкой… остаётся в парне на всю жизнь… и когда приходит время - он начинает косить… под любым предлогом… лишь бы не становиться мужчиной… а оставаться всё тем же… маленьким мальчиком… в коротких штанишках и с ушками на белой шапочке.
Служба в армии – это долг мужчин… и всё равно все его платят – только одни платят здоровьем, деньгами, страхом, внутренней подлятинкой, которая остаётся в человеке на всю жизнь… её не смоешь с лица… эту щенковатость и одомашненность… а другие платят… идут и служат. И я посмотрел на Серёгу и Вагифа – эти два жизнерадостных фрукта вопреки расхожей формуле "как одену портупею, всё тупею и тупею" вовсе не отупели в армии, не деградировали, наоборот, внутри у них какой-то мотор... шурудят в математике, соображают в физике, решают, сдают хвосты, читают, увлекаются - один музыкой, другой – спортом, и при этом… они действительно более зрелые люди… в них есть эта основательность – они прошли службу в армии… не сломались, а стали просто другими… мужиками… и не только я, но и все, кто с ними общался, это чувствовали.
И я спросил сам себя – чего, собственно, я боюсь? И сколько мне жить с этим ожиданием повестки? Мне что, слабо взять и отслужить? Решение пришло само собой. Да, учёба, наука, интересы, всё это здорово. В институте у меня друзья, мы ходим на слёты с гитарами, поём песни у костра, мы радуемся жизни… а в это время где-то в Афганистане мои сверстники под обстрелом… а в это время кто-то охраняет границу… нормальные парни… мужчины… не тряпки и не щенки.
- Знаете что, парни! Уговорили - ухожу от вас… пойду служить! – заявил я как-то, когда мои соседи начали свою извечную военную песню о том, что кто армию не прошёл, тот вечный сынок и салага… - Вот на учёт встану, и если позовут служить – отказа не будет! Так что освобожу скоро вам комнату, будет просторнее…
- Да ты не подумай, мы тебя не сплавляем! – обиделся Серёга. Вагиф только улыбается… молчит.
- Да ладно вам, не суетитесь, я решил сам, а вам благодарен, что вы помогли мне информацией и настроем!
- Ну, если так… давай… служи! Мы ещё увидимся, мы будем на четвёртом, и тебе, если что… поможем!
- А то… я вам спуску не дам! – на том и порешили, и в честь такого события тут же устроили небольшой пир на всё, что у нас было в студенческих закромах, не забывая умять и все продукты, что привезли мои родители.
А тут и оказия подвернулась. На учёт я встал в Калининском военкомате, недалеко от Курского… и вот пришла повестка на беседу.
- Ну что, студент! Поскольку все отсрочки для учащейся молодёжи сняли, надо послужить! – повёл со мной разговор сам военком. – И тут знаешь что – многие из ваших студентов пытаются сбежать от службы… ищут в себе всякие болячки несуществующие… ходы левые-правые… но ты учти… я тебе даю слово даже – если будешь от нас бегать – мы всё равно тебя найдём и направим в армию! И служить будешь там, где никто не хочет… А вот если ты идёшь служить сам, без беготни, пошлю тебя туда, куда сам захочешь, на твой выбор, в самое лучшее место, куда все мечтают попасть, да не попадают…
- А что, я согласен. Пойду служить! – отвечаю я бодро.
Военком, приготовившись к длительному отпору и давлению на мою сознательность, оторопел.
- Впервые вижу студента, который так живо принял к сердцу долг Родине. Что это ты вдруг? – с недоверием он спрашивает, листая моё дело… как там с психикой… всё ли у меня в порядке.
- Да вот убедили вы меня… что надо служить, поэтому и пойду! – ещё бодрее мой тон.
- Я убедил? Ты со мной не играй! Мне ещё тут ни одного студента не удавалось так легко убедить! Говори, почему решил служить, только как на духу! Я всё равно докопаюсь! Севастьянов! – кричит кому-то в соседнюю комнату, оттуда выходит какой-то военный в погонах, как я понял, помощник. – Ты смотри и завидуй – студент говорит – если Родина сказала надо, иду служить!
- Вот это да! Сегодня у нас какой-то необыкновенный день! – отвечает Севастьянов… - Надо идти в лес, медведя искать… который сдох.
- А ты присядь, послушай, вдруг пригодится… как думаешь, наш студент нормальный?
- Да нормальный я, не переживайте так! – пытаюсь успокоить офицеров, у которых и на самом деле глаза округлились, не избаловал их наш брат, студент, охотой на два года выпасть из нормальной жизни. - Годен по всем статьям! Спортом занимаюсь. Бегаю по утрам!
- Да… удивил… ну что ж… раз такая решимость, выбирай сам – в каких войсках хочешь служить?
- Направьте меня в пограничные войска!
- Да что ж это за странный студент пошёл? Я думал, ты в Москву попросишься, поближе к папе с мамой, под бочок… вроде и нам хорошо, и тебе… а ты сразу в пограничники?
- Аха, - улыбаюсь я, и мои собеседники непонимающе переглядываются между собой.
- Молодой человек, а с чем связан такой интерес именно к пограничным войскам? – с прищуром в глазах спрашивает Севастьянов. Неужто тоже не верит в мой патриотический порыв?
- У меня у бабушки муж был пограничник, погиб в первые дни войны, но их застава не отступила…
- Да, я вижу, ты подкован – учти – ни одна застава не отступила без приказа, все сражались! Насмерть! Пограничники – это элита! Но на вопрос ты не ответил! У тебя другой дед служил? Может, ты по его линии пойдёшь?
- Дед у меня донской казак, так что он на коне воевал…с шашкою наголо… в 43-м ранен был под Великими Луками…
- Казак, говоришь? А что, мы можем тебя в конный взвод определить, будешь принимать участие в съёмках фильмов, это ж какая интересная служба получится, а?
- Нет, я хочу на границу…
- Ну почему? Это же далеко от дома… и потом, есть такие медвежьи углы…
- Просто мне кажется, что пограничники делают настоящее дело… а бардак начинается там, где людям заняться нечем… поэтому мне хочется именно в погранвойска.
- Ну что ж… убедил ты меня! Молодец! Севастьянов… какая у нас лучшая команда на границу уходит?
- Есть покупатель из Прибалтики… команда 220.
- Будешь служить в Прибалтике на лучшей заставе! Такой заставе, как в сказке… куда все мечтают попасть, да попасть сложно! Всё, как ты сам решил. Вот тебе повестка, - расписывается, ставит печать и с чувством жмёт мне руку, как будто вручает мне пропуск в рай или государственную награду не меньше, чем Герой Советского Союза. - Отправляйся, пограничник! И не подводи… деда!
Я взял в руки повестку, и потом, отгуляв два месяца по слётам и студенческим вечеринкам, ровно в назначенное время явился на призывной пункт. Родители меня проводили… смирились с моим решением… были даже рады, что хотя бы не в Афганистан… это я потом, уже на заставе, вместе с другими бойцами подал заявление о направлении меня на выполнение интернационального долга… мы же на границе стали все сознательные… политически грамотные бойцы… накачанные правильно… по-советски.
А в этот декабрьский день, обозначенный в повестке, вместе с другими ребятами, среди которых оказалось много студентов, призванных в Москве, поезд умчал меня в Эстонию…
Конечно, военком никакого участия в моей дальнейшей судьбе не принимал – после учебки меня распределили на обычную заставу, и я служил на ней… как все мужчины служат… но в те далёкие времена… у нас в погранвойсках Советского Союза… каждая застава… была нашей сказкой… где легко сердцу… где у тебя есть друзья… где ты нужен… ведь для каждого погранца его застава – это его родной дом… на всю жизнь.
http://pressa.irk.ru/images/editions/kop/2004/n11/27.jpg