Как-то летним вечерком
На скамейке, под окном
Нюра с Дарьей повстречались.
Новостями обменялись,
И решили о мирском
Посудачить, о былом.
- Слышь, подруга, Марья наша
Хвалится, живет что краше
Всех в деревне и что ей
Ванька ейный всех милей.
- Да гуляет, - шепчет Дарья, -
От неё Иван. Наталья,
Что с зимы вдовою стала,
Его, слышь-ка, принимала.
Машка их вдвоем застала
Ей все космы изодрала.
- А сама к хромому Мишке
Собирать ходила вишни, -
Замечает бабка Нюра. -
Мне вчера сказала Шура.
Тут к ним Марья подошла:
- Добрый вечер! Как дела?
- Да тебя все выглядали
С Нюрой сели, вот, и ждали, -
Дарья тут же зачастила,
Улыбаясь Марье мило.
Дружно трое сели в ряд,
Глядь, идет девиц отряд
Мимо них, чуть стороной.
На гулянку, в клуб, гурьбой.
Вслед старушки посмотрели,
Дружно разом затрындели.
Дарья говорит за всех:
- И смотреть на них-то грех.
Все намазаны, одеты
Страмота, обидно это.
Помню пору молодУшка,
Когда я еще была,
Пашку с армии ждала,
Как сегодня, не гуляла,
Всю себя я соблюдала.
Он вернулся, ему мать
Подло стала в уши врать,
Что, мол, дескать, было дело,
Больно девка переспела,
Зря задумал под венец
С ней идти ты, не вдовец.
Только Пашка не послушал
И её завет нарушил.
С ним живём который год,
А сверковь всё кривит рот.
- Ты права, - ей Нюра молвит. -
Нынче нравами все вольны.
А меня свекровь сама
В дом к Илюхе привела.
Скромно я себя вела,
Тем её и привлекла.
Он послушно в жены взял,
Да потом всю жизнь пенял,
Что ему я навязалась.
А свекровь лишь улыбалась,
Никогда не заступалась,
И все дни со мной ругалась:
То приду с работы поздно,
То взгляну не так, да грозно,
Жидки щи Илье сварю,
Песню громкую спою…
Так вся жизнь и пролетела -
Я молчала, да терпела.
А как бабка померла –
Сразу жизнь ина пошла.
Жалко мне подружки Вас
Марья молвила тотчас.
Скромность верно украшает,
Но не всё она решает.
Мне поболе повезло –
С мужем мы живем назло
Всем судам и пересудам.
Оба счастливы покуда.
Расскажу всё вам, как было,
Только слушать терпеливо.
До хозяйства мой Иван
Смолоду был очень рьян
Всё в руках его горело,
До всего касалось дело.
Вот мне мать-то и напела
Мол, хватай его, поспела.
Но вольно словцо сказать,
Парня как охомутать?
Я и слева, я и справа –
Глядь, впустую вся облава.
Не посмотрит никогда,
Ванька видно, вот беда,
Про себя уж думать стала.
И така тоска напала,
Что не видит он меня,
Ночи спать не стала я.
И решилась опосля
Быть с ним вольной донельзя.
В гости парня пригласила,
Самогонкой подпоила,
А потом, мол, так и так,
Что поделал-то дурак?
Он ужасно удивился,
Но подумал и женился.
И свекруха была рада.
Что помощницу ей надо,
Давно сыну говорила,
Вот и сладилось всё мило.
Только зависть не дремала,
По деревне ползать стала,
Шепчет: Машка обманула,
В ЗАГС насильно заманула.
Мой уже начАл коситься,
Был собрался разводиться,
А свекруха говорит,
Тот мужик, кто сам решит
Где есть правда, а где ложь.
Что ль для слухов ты живешь?
Кто кого уговорил
Так ли важно? Ты ей мил,
И тебе она мила -
Вот и сладилась семья.
Ванька долго не тужил –
Плюнул слухам, да зажил
Лучше прежнего со мной.
Ладно, я пошла домой,
Ждут, небось, они меня,
Засиделась чёй-то я.
Вслед товарки ей смотрели
И от зависти кипели.
Марья шла меж тем домой
Вся довольная собой:
Дашку помню молодой.
С каждым встречным улыбалась,
Вот свекровь-то и ругалась,
Нюрка тоже хороша
Не имея ни гроша
К Ваське в жены-то пошла,
В дом работница нужна
Им была, а не княжна.
Растрещались две святоши,
Все вокруг им нехороши.
Их нарочно поддразнила,
Что живу с Иваном мило.
Есть у всякого изъян,
Жизнь соседская - туман.
Ночь настала. Три подружки
Улеглися на подушки.
Всё у бабушек в порядке,
Каждая живет в достатке,
Живность, куры, огород,
Все тучнеет каждый год.
Дети выросли, все справны,
Не сказать, чтоб своенравны,
Чтут родных и уважают,
Часто в гости наезжают.
И казалось бы, живите
Дружно, бабки, не тужите,
Что судить Вам и рядить
Зря раздоры разводить?
Но злословят по привычке
Что у нас, что в заграничке,
Злые бабьи языки,
Как сороки у реки.
Им что радости, что горе,
Лишь бы был язык в задоре.