Если бы я знала заранее о том, какое непростое время начнется для меня в TSR – точно раздумывала бы целый год, причем, в реале. Нет, я имею в виду не сложные тренировки и опасности рейдов. Как раз к этому я была готова. Сложным стало другое.
В TSR все новости разлетаются со скоростью света. Как только Чарльз Уокер подал начальству заявку на личного стажера для тренировок в разведку, об этом практически немедленно узнали все дамы нашей конторы. Новость оказалась самой настоящей бомбой. А я немедленно попала под перекрестный обстрел косых взглядов и сплетен.
По мне и раньше проходились злыми языками – еще когда только-только начались стажировки нашей группы. Но тогда я была лишь одной из многих, и нам с Энн доставалось поровну со всеми. Теперь же я узнала о себе немало нового… Спасибо моей старой броне, без нее я бы не справилась. Иногда мне даже становилось смешно. Взрослые люди – и так ведут себя. Можно подумать, Чарли объявил о нашей помолвке. Это же разведка, самый страшный этап работы с утопиями! Но по-моему, сплетниц интересовало только одно: всех задевало, что теперь я якобы становилась постоянной подружкой Уокера, да к тому же еще и единственной, ведь отныне он переходил исключительно на разведку и личные проекты. Никому даже и в голову не приходило, что наши отношения могут быть какими-то иными.
Пожалуй, только Кей Си, Долорес и Энн восприняли все адекватно. Остальные награждали меня хмурыми ревнивыми взглядами и перешептывались, даже не дожидаясь, когда я хотя бы отвернусь. Самым безобидным из всего, что я слышала, было «Что он нашел в этих блеклых мощах незнамо какого пола?» Появляться в кафетерии стало сущим мучением.
Энн при любом удобном случае старалась приободрить меня.
- Они просто завидуют! Никто же не знает… – и тут же осеклась, оглядываясь – не слышит ли кто.
- Да чему тут завидовать? – возмутилась я. – Честное слово, как кумушки на чужой свадьбе. Они ведь и сами тоже бывали в оперативке! Все прекрасно знают, что это вовсе не сахар. Чему завидовать? Да пусть берут и идут в разведку, кто им мешает?
- Ну, начнем с того, кто их туда возьмет? – усмехнулась Энн. – Все, кто годились в разведку, уже давным-давно там работают. Туда ведь в основном мужчин берут. А завидуют потому, что уверены – ты своего не упустишь. Многие наверняка готовы на любую, даже самую опасную оперативку, если потом каждый раз получать такую компенсацию… – Диклест расплылась в мечтательной улыбке, веки ее снова затрепетали. Я отвернулась, чтобы не видеть этого.
- Дурочка ты, Джа, - неожиданно посерьезнев, сказала Энн. – Сама не понимаешь, чего себя лишаешь. И совершенно напрасно, между прочим.
- Как раз понимаю, - упрямо отозвалась я. – Я хочу спокойно жить и работать, а не волочиться за ним потом, как Аннабелл.
- Ну я же не волочусь, - возразила она, и тут же проказливо ухмыльнулась. – А ведь хочется…
- Вот-вот, – угрюмо кивнула я. – Тебе просто «хочется». А мне после этого придется уйти отсюда.
Энн схватила меня за плечо и развернула к себе лицом.
- Джа, ты что, правда влюбилась?! – изумленно спросила она. Проклятье, даже парни оказались куда догадливее нашей заботливой подруги. Старая, как мир, истина: каждый меряет всех по себе. Энн предпочитала выстраивать отношения с мужчинами по потребительскому принципу. Не знаю, как там с официальным женихом, но с Марком и Чарли именно так все и было.
- Ой, ду-ура… – тихо протянула Энн. Я разозлилась.
- Сама знаю! Только теперь уже поздно метаться.
- Да ты что?! При чем здесь… – Энн всплеснула руками. – Вот дурочка, и сама отказываешься! Да наоборот бы цеплялась изо всех сил, за каждую минутку… Черт, да тебе радоваться надо, что все так сложилось! Пользуйся этим, пока есть возможность!
- Вот именно – пока! – отозвалась я. – Если через неделю-другую выяснится, что я все-таки не гожусь для разведки, он выкинет меня из своей жизни, как и всех остальных. И все!
- За эту неделю, - резонно заметила Энн, - для вас может пройти несколько лет. Я бы на твоем месте не тратила времени зря. Да и Чарли… каково ему, по-твоему, отказываться от прежнего образа жизни? Я вообще удивляюсь, как он пошел на это, с его-то запросами. Может, он все-таки надеется, что ты передумаешь?
Я вздохнула. Уже осталась в прошлом солнечная весна на берегу океана, когда сильные пальцы Чарли каждое утро искусным массажем возвращали меня к жизни. И тут мне вдруг вспомнилось, как в первые дни я по вечерам мгновенно засыпала, едва найдя точку опоры, а просыпалась потом в палатке, раздетая и в спальном мешке. Самое интересное, что я этому даже не удивлялась, считая, что устраиваюсь спать на автопилоте – в студенческие годы со мной уже бывало так пару раз, в сильном опьянении. Но теперь я взглянула на это как бы со стороны. Я не могла раздеться машинально уже хотя бы потому, что просто не могла двигаться. Есть такой мертвецкий сон, когда человека можно толкать, щипать – а он даже не почувствует. Я должна была проснуться на том же месте, где упала… если бы вообще проснулась после переохлаждения.
Меня охватило замешательство. Выходит, это Чарли все время переносил меня в палатку, разувал, раздевал и укладывал в теплый спальник? То-то у него по утрам было такое странное выражение лица… словно он ожидал от меня каких-то вопросов. Но он не стал говорить мне об этом сам – почему? Может, ему это казалось нормальным?
Вот черт, он ведь мог делать со мной все, что угодно, и я бы даже не заметила! В самом деле не заметила бы – первые две недели я совсем не чувствовала своего тела, воспринимала его только как сплошной комок постоянной боли. Но Чарли всего лишь заботился обо мне, устраняя все, что могло помешать тренироваться. И я принимала это, как должное. Вот ведь как: в первом рейде он всего лишь помассировал мне плечи, а я так отреагировала… А теперь он разминал каждую мышцу моего тела, и я нисколько этого не стеснялась. До чего же глупо с моей стороны было предполагать, что Уокер станет подглядывать на пляже – он и без этого, наверное, изучил меня всю в малейших деталях. А еще я никогда не задумывалась о том, что он сам должен был испытывать при этом – мне, отупевшей от усталости и боли, попросту не было дела ни до чего. Даже мысли определенного рода начали появляться, только когда я немного втянулась в изматывающий режим тренировок. А ведь Чарли так не уставал. Ему это было привычно.
Голос Энн вернул меня к реальности.
- Вряд ли Чарли стал бы тренировать в разведку первого попавшегося стажера. Наверняка они с Биллом долго выбирали подходящую кандидатуру. Так что, скорее всего, для тебя это теперь и в реале займет не один год. А уж в утопиях… даже представить себе трудно, – Энн покачала головой. - Ты хоть понимаешь, что тебя ждет? Целая жизнь! Так и будешь просто смотреть на него? Он же и правда теперь твой, только твой!
- Только в утопиях, - еле слышно ответила я.
- А ты чего хотела? – фыркнула она. - В реале? «Жили долго и счастливо», да? Смешная ты…
- Энни, а ты не ревнуешь? – осторожно спросила я.
- Да ну! – рассмеялась она. – Нет, жаль, конечно, что у нас с ним больше ничего не выйдет. Все-таки это было классно, несмотря ни на что. Но знаешь, Джа, я бы если и стала с ним встречаться, то только изредка. Мне кажется, я бы не выдержала долгих отношений.
- Почему?
Диклест ответила не сразу.
- Он очень сложный человек. Мужчины обычно так предсказуемы, а Чарли… Никогда не поймешь, о чем он думает, никогда не знаешь, что сделает в следующую минуту. Он будто сам видит тебя насквозь, и от этого как-то неуютно. И внутри он не такой, как снаружи, – Энн сделала паузу, подбирая слова. – Мне иногда кажется, что все-все, что он делает – это просто игра. Словно в нем и там, и тут живут по две совершенно разные личности. В утопии он поначалу просто душка – внимательный, галантный, ласковый; как вдруг резко меняется, делается холодным, безжалостным. Из-за чего - непонятно, а перехода не замечаешь, пока не становится поздно. Чувствуешь себя сидящей на пороховой бочке. Это так утомляет… А в реале он вообще другой: то совсем простой, веселый, открытый – и тут же отстраненный, чужой, подчеркнуто официальный. Нет, я бы не согласилась терпеть его постоянно.
Я задумалась. Во всех выводах Энн явственно ощущался осадок ее обиды на Уокера за их единственный совместный рейд. В чем-то она была права, я тоже иногда замечала за Чарли подобные вещи, хотя на мой взгляд, это никогда не бывало настолько уж выражено. По-моему, Энн, привыкшая выстраивать отношения с мужчинами по своим правилам, слишком уж заостряла внимание на непредсказуемых перепадах его характера. Ко всему ведь можно приспособиться, если научиться понимать Уокера и принимать его таким, каков он есть. А научиться, пожалуй, стоило. Несомненные достоинства этого неординарного человека ощутимо перевешивали все его известные мне недостатки, а ведь это так редко встречается среди огромной массы эгоистичных посредственностей, гордо именующих себя настоящими мужчинами. Я уже видела Чарли в условиях, требующих самых разных умений, и не сомневалась, что в любой жизненной ситуации он всегда окажется на высоте, что бы ни делал. Он был надежен, действительно надежен, несмотря ни на что.
Тут я поймала себя на том, что начинаю думать о Чарли так, словно решается вопрос о нашем совместном будущем. Я заставила себя прекратить это – все равно ни к чему не приведет.
- Мне почему-то кажется, – вдруг произнесла Энн, - что ты-то как раз и сможешь найти с ним общий язык. Любовь помогает женщине мириться со многими трудностями. А ты в этом смысле сильнее меня, ты вынесешь любую его жестокость.
- Чарли вовсе не жестокий, - возразила я. – Он всего лишь предъявляет к другим людям те же требования, что и к себе самому. Он безжалостен в первую очередь именно к себе, и считает это нормой.
У Энн стал такой вид, будто ей в голову пришло что-то необыкновенное.
- Знаешь, а я, кажется, поняла, почему он выбрал именно тебя, - слегка улыбнулась она. – И не спрашивай, почему - все равно не скажу.
***
Без пробуждения мнемоника неопытному рейдеру поначалу трудно помнить, что он отсутствовал в реальном мире секунды, а не месяцы. Когда командировки совершаются всего раз в день, это еще можно уложить в голове, но для меня тот этап остался в прошлом. Теперь мой реальный рабочий день был расписан полностью. Чарли показал мне, как именно лучше всего вести дневник или список текущих дел для реала. У меня выдался небольшой перерыв на это, пока Уокер смотался в две курируемых им утопии. Потом мы с ним снова отправились в очередной незнакомый мир.
Это был влажный лес каменноугольного периода. Колючие стволы гигантских древовидных папоротников, совершенно фантастические мхи и невероятное многообразие удивительных насекомых.
- Да-а… – пораженно протянула я, восторженно озираясь по сторонам. – На такой глубине я еще не бывала.
- Палеолит – это ерунда, - явно наслаждаясь моей реакцией, бросил Чарли. – Вся история человечества занимает на шкале эволюции лишь крошечный отрезок. Я покажу тебе еще много интересного. Как насчет юрского периода? Нет, лучше попозже, когда наберешься опыта – там очень опасно. Или, например, Пангея и безбрежный океан, как ты любишь.
- А с чего ты взял, что я люблю один океан? – возразила я, сорвав чешуйчатую маковку огромного синеватого хвоща. Жесткая на вид, наощупь она оказалась бархатной. – Мне куда интереснее то, что за горизонтом.
Уокер долго смотрел на меня, чуть улыбаясь. Потом посерьезнел и спросил:
- У тебя сегодня все в порядке в конторе?
- Да, все отлично, - автоматически ответила я, и только после этого поняла, о чем именно он спрашивает. От Чарли не укрылась резкая смена моего настроения.
- Неправда, - уверенно сказал он. – Джелайна, то, что ты слышала за спиной, у меня то и дело спрашивали прямо в лоб. Неужели это не понятно?
- Ах вот как, - пробормотала я. – Тогда зачем спрашивать, если и сам все знаешь?
- В том, что наши дамы так реагируют, есть значительная доля моей вины. Но мне бы не хотелось, чтобы все эти разговоры портили жизнь тебе. Ты этого не заслуживаешь.
- Ерунда, - передернула я плечами. – С теперешним расписанием я буду появляться среди сотрудников лишь на несколько реальных минут в день. Как-нибудь переживу.
- Вот и правильно, - одобрил Чарли. - Не обращай внимания. Скоро все привыкнут и забудут.
- А что ты им всем отвечал? – поинтересовалась я.
- Чистую правду, - спокойно заявил он, легко забрасывая на плечо тяжелый рюкзак.
- В самом деле? – удивилась я. Как-то не верилось, что Уокер захочет испортить себе репутацию.
- Конечно, – подтвердил он. – Я отвечал, что их это совершенно не касается.
***
Мясное меню этой эпохи не отличалось разнообразием. Мы ловили на мелководье непугливых амфибий, да иногда примитивных рыб или огромных медлительных моллюсков. К счастью, практически все плавающее, ползающее и растущее в этом первозданном мире было съедобным и вполне вкусным. Даже щетинистые плауны, если содрать с них грубую кожицу. И даже отвратительные на вид белесые личинки, которыми Чарли, смеясь, пытался накормить меня насильно – и те оказались самым настоящим деликатесом, если закрыть глаза.
Тренировки продолжились в том же темпе. У меня добавилось выносливости и остались все навыки, но мускулатура стала по-прежнему слабой, и теперь ее опять пришлось развивать. Было досадно приниматься за это почти заново – со смертельной усталостью и уже ставшей привычной болью по утрам, правда, теперь заметно сглаживаемой дыхательной гимнастикой. Но Чарли заявил, что подобная закалка пойдет мне на пользу. Он продолжил делать мне ежедневный массаж, и я все чаще замечала, что ему этот ритуал, похоже, очень нравится.
- Ты меня избалуешь, - однажды упрекнула я Чарли. – Я так могу и привыкнуть.
- Я очень на это надеюсь, - выразительно улыбнувшись, ответил он.
Примерно через месяц после нашего прибытия пошли сильные ливни. Среди ночи река вышла из берегов и затопила лагерь. Нам пришлось при свете фонариков, под проливным дождем и по пояс в воде перетаскивать все вещи на новое место. Река разлилась слишком широко, так что за неимением лучшего Чарли обрубил верхушки тесно стоящих папоротников, и на этих природных сваях оборудовал настил. С горем пополам натянув одну палатку, мы устроились вместе, прижавшись друг к другу, чтобы согреться, и укрываясь подмокшими спальниками. Ясное, солнечное утро казалось благословлением свыше.
- Оказывается, даже самый спокойный мир тоже может устраивать неприятные сюрпризы, - приговаривала я, кое-как развешивая мокрые вещи на колючих стволах. – Хорошо еще, что дождь прекратился.
- Это еще что, - хмыкнул Чарли, собираясь на разведку в поисках сухого места. – Нашей группе однажды пришлось удирать от потока лавы. Мы тогда лишились больше половины всех припасов.
- У нас тоже много чего утонуло. Сейчас поныряю, поищу.
- Там сильное течение и глубина в человеческий рост, - предупредил Уокер, связывая вместе несколько стволов, в изобилии плавающих повсюду. – Будь осторожна.
- Да разве это глубина? – фыркнула я. – Мне в десять лет пришлось нырять на шесть метров. И ничего.
- Зачем? – заинтересовался Чарли.
- Поспорила, что достану редкую раковину.
- И как - достала?
- Да.
Уокер усмехнулся и покачал головой.
- Все равно осторожнее – вода мутная и полно обломков.
Я почему-то решила, что он задержится, чтобы присмотреть за мной, пока я ныряю. Но похоже, Чарли ничуть не беспокоился и не сомневался во мне. Он оседлал импровизированный плотик и отправился на нем выше по течению реки. Я поплыла к месту нашей прежней стоянки. Почти сразу нащупала ногами кое-что из оружия, и принялась нырять. К тому времени, как вернулся Уокер, я уже разложила на настиле многое из утерянного. Остальное унесло наводнением.
Пришлось переезжать на добрый десяток миль – местность была очень низкой. Из настила мы сделали плот побольше, приделав снизу поплавки из толстых, пористых, напоминающих бамбук стволов.
- Если бы не тренировки, - помечтала я, - то можно было бы посмотреть этот мир, путешествуя именно таким образом. Прямо сверху поставить палатку - и вперед. Вода повсюду.
- Почему бы и нет? – пожал плечами Чарли. – Время не ограничено. Только что тут смотреть? Везде одно и то же – одинаковые болота и папоротниковые заросли.
Он оказался прав – здешний ландшафт не отличался разнообразием. Новое место для лагеря в точности напоминало прежнее. Через пару дней вода спала, и жизнь вошла в привычную колею.
- Я все больше убеждаюсь, - как-то заметил Уокер, - что выбрал напарницу на редкость удачно. Убеждаюсь во всем - начиная с того, что ты совершенно не пасуешь перед повседневными трудностями, и заканчивая твоим самообладанием в экстремальных ситуациях.
- Ну, за первое можешь поблагодарить своего друга, а по поводу второго можно и поспорить, - возразила я, смущенная его развесистой похвалой.
- Ничего подобного. Например, во время наводнения… Очень немногие женщины способны в такой ситуации обойтись без единой жалобы. Большинство, как правило, очень некстати вспоминают о том, что они относятся к слабому полу, и во всем рассчитывают на помощь мужчины. А ты молча занималась делом.
- А на что жаловаться-то? – удивилась я. – На дождь?
- На невезение, - хмыкнул Чарли.
- А, ну да, - недовольно пробормотала я, расставляя на солнце не просыхающую от здешней сырости обувь. - Только вот почему-то случаи невезения в моей жизни почти всегда напрашиваются к чему-то мокрому.
Поняв, что начинаю банально ныть, я попыталась улыбнуться как можно беззаботнее, но Чарли словно и не заметил этого, думая о чем-то своем.
***
В каменноугольном лесу мы прожили полгода. Просто удивительно, как незаметно пролетело это время, как стремительно промелькнули короткие теплые дни, до отказа наполненные будничными заботами о пропитании и усердными тренировками. Я уже в который раз обратила внимание на то, что время в утопиях никогда не кажется затраченным впустую. Например, в реальном мире я бы вся извелась, если бы пришлось несколько дней провозиться, приводя в порядок наш подмокший арсенал. Нудная, но неизбежная работа в обстановке стремительно живущего мегаполиса воспринималась бы сродни повинности или ограничивающему свободу наказанию. А здесь – ничего, терпимо. Ведь подсознательно я постоянно помнила о том, что время для меня сейчас идет только фактически, и оно поистине беспредельно.
- Пора переселяться, - заявил однажды Чарли. Мы уже четырежды перекочевывали на новые места, бросая обедневшие добычей и сухим топливом берега, но в последний раз это произошло совсем недавно. Поэтому я удивилась.
- Как, опять? Здесь еще нормально.
- Не на новое место, - покачал головой Уокер. – В новую утопию. Ты уже вошла в режим, успевать за мной стало несложно. Владение оружием тоже неплохое, но ты начинаешь приноравливаться к моим атакующим и защитным приемам. Это хорошо, конечно, но это говорит еще и о том, что тебе требуются новые противники.
Я немного расстроилась. Конечно, однообразный и практически безопасный папоротниковый лес давно уже надоел нам обоим, так что сменить обстановку не мешало. Но это значило и то, что я снова вернусь к началу. А я уже так привыкла к натренированному телу! И Чарли давно прекратил делать мне массаж – как только я перестала маяться по утрам, тут же сама отказалась от его помощи. Честно говоря, мне показалось, что его это немного разочаровало… нет, скорее всего, только показалось.
- Ничего не поделаешь, - тихо сказал Уокер, поняв, о чем я думаю. – Закалка – дело неблагодарное, но неизбежное. Начинай как следует работать над собой в реале. Разницу нужно поскорее сократить до минимума.
- Мне никогда не достичь этого уровня в реале, уделяя тренажерам два часа по вечерам, - уныло возразила я. – Если только уехать на пару месяцев куда-нибудь за город, и там тренироваться дни напролет в здешнем темпе. Но реальное тело такая нагрузка за пару месяцев попросту убьет. Нужно месяцев восемь, не меньше.
- Недостаток реального времени в том, что оно очень быстро уходит, - задумчиво произнес Чарли. – Я не могу отпустить тебя совсем, но с завтрашнего дня – реального завтрашнего дня – будешь приходить на работу к одиннадцати и уходить в два часа – этого хватит, чтобы провести хотя бы три-четыре заброса. Мы с Конни будем готовить все заранее. Утро и вечер посвящай тренировкам.
- А в конторе никто не станет возражать против индивидуального графика?
- Пусть только попробуют, - довольно усмехнулся Уокер. – Ты - моя, и я намерен распоряжаться тобой исключительно по собственному усмотрению.
Я растерянно кивнула и отвернулась. Интересно, это тоже было случайной оговоркой?
***
В следующую утопию нам предложили взять за компанию Амброса и ребят. Меня это предложение очень обрадовало, а вот Чарли долго не хотел соглашаться, заявив, что ему теперь некогда подрабатывать нянькой. Мне показалось, что Билл слегка обиделся, но все же спокойно попросил Уокера подумать еще раз.
- Они не будут тебе обузой, - пообещал он и иронично добавил: – Если хочешь, мы даже поселимся отдельно.
- Правда, Чарли, почему мы не можем отправиться все вместе? – возмутилась я.
- Джелайна, у тебя уже совсем другой уровень, - отрезал Уокер.
- Ну и что? Я же не собираюсь равняться на них.
- Ладно, голубки, - насмешливо встрял Билл. – Нет так нет, лишь бы вы не ссорились.
Я надулась и расстроено отвернулась, скрестив руки на груди. Ребята с молчаливым укором смотрели на Чарли.
- Ну, хорошо… – неохотно раздалось за моей спиной. – Но если я хоть раз замечу, что они мешают тренировкам…
Я просияла, едва удержавшись, чтобы не кинуться ему на шею. В глазах Уокера на мгновение промелькнуло что-то совсем незнакомое.
***
На этот раз в нашем распоряжении оказалась бескрайняя дубовая пуща в центре Европы. Первый день, как обычно, был отдан обследованию окрестностей, выбору места для лагеря и обустройству. Я хотела поначалу поселиться в отдельной палатке, но Энн настояла на общей.
- Без тебя Билл все время брал меня только с Полом, - пожаловалась она. – Заявил, что у него нет желания постоянно разгонять влюбленную парочку. Можно подумать, мы с Марком когда-нибудь давали повод! Одной жить скучно, а теперь хоть можно будет поболтать перед сном.
- Ох, Энни, сомневаюсь, что в первые дни из меня выйдет собеседник. Но ты можешь вечера напролет произносить монологи над моим трупом, - усмехнулась я. – Он не будет возражать даже против песен и танцев.
- Почему это – трупом? – нахмурилась Энн.
- Потому что я буду сильно уставать. Еще хочу предупредить тебя, как «сову», что рядом со мной поспать по утрам больше не удастся. Чарли приходит будить меня еще затемно, а после этого в лагере, скорее всего, уже никто не уснет. Зря вы не стали селиться отдельно.
На лице Энн появилась многозначительная ухмылка.
- Я что-то пропустила, или ваши отношения наконец-то… э-э… вышли на новый уровень? Так, может, я буду вам мешать?
- Ты нам – нет, но вот мы тебе точно покоя не дадим.
Подскочили ребята, и обняли нас обеих.
- Девочки, что мы нашли! Тут такая речка – и всего в двух минутах ходьбы! Песчаный пляж, мало водорослей, толстые ветки над водой – нырять с них…
- Какая речка? – одернула я их. – Мы здесь всего полчаса, еще не знаем, что вокруг творится, а вы зовете нас купаться! А если рядом живет воинственное племя? Учтите, блондинки ценятся везде.
- Ну вот, - скривилась Энн. – Как всегда, я крайняя.
- Джа, не пугай, - фыркнул Марк. – Откуда тут воинственные племена? Новичков не посылают…
- Джелайна совершенно права, - перебил его подошедший Уокер. Он холодно взглянул на Пола, и тот немедленно убрал руку с моего плеча. - Во-первых, мы еще не осмотрели все как следует. Во-вторых, сейчас все идут на охоту. Пока здешние животные не испуганы нашим присутствием, можно настрелять мяса, не забредая слишком далеко. И раз уж вы с нами, то больше не новички. Утопия выбиралась не для вас, а для нас. Это понятно?
Ребята притихли.
- Запомните сразу, - строго продолжал Чарли. – От Билла ни на шаг! Это не тундра, где все как на ладони. По одному от лагеря не отходить. По двое тоже, - добавил он, выразительно глянув на Марка и Энн. – Держаться всем вместе, и всегда с оружием наготове.
- Вот и поплавали… – разочарованно протянул Пол.
- Еще поплаваете, - успокоил его Уокер. – Когда окрестности будут только нашими, все станет намного проще.
В первую ночь ветераны по очереди дежурили, охраняя нас от зверей. Теперь я поняла, почему Чарли не стал настаивать на разделении лагеря – в этом лесу обитали, наверное, все мыслимые хищники средней полосы. Несколько раз мы просыпались от стрельбы, а утром обнаружили уже подпорченные падальщиками останки четырех здоровенных волков.
На второй день начались тренировки. Ребята остались где-то возле лагеря, а мы с Чарли углубились в лес, отдалились на полмили и начали кругами прочесывать местность – все дальше и дальше. Спугнули лосей, кабанов, выжили волчье логово с детенышами и обнаружили остатки старого разрушенного зимовья, сложенного из бурелома. Судя по найденным внутри кремневым обломкам, охотники этого мира еще не знали металлов, но говорить об этом наверняка было рано.
Мы вернулись к лагерю, когда уже смеркалось. Я едва волочила ноги. На весь лес аппетитно пахло жареной зайчатиной – ребята приготовили ужин. Но я даже не помню, съела ли хоть что-то…
***
Утро началось стандартно. Чарли забрался в нашу с Энн палатку и разбудил меня.
- Зря вы устроились вместе, - прошептал он, оглянувшись на Диклест. – Ты вытерпишь молча?
Я обреченно вцепилась зубами в спальник. Но сдерживаться после первого дня получалось плохо.
- Ты чего?! – взвилась Энн. – Волки?! – и тут она разглядела Уокера, разминающего мои ноги…
- Доброе утро, Энни, - невозмутимо улыбнулся Чарли. – Закрой рот, будь добра.
Диклест снова улеглась и принялась изумленно наблюдать за процессом.
- Чарли, зачем ты ее так мучаешь? – спросила она.
- Заткнись! – нервно прорычала я. – Спи!
- Ну и пожалуйста, - обиженно буркнула она, отвернулась и накрылась с головой. Но уснуть под мои полузадушенные стоны было нереально. Тогда Энн вылезла из мешка и, нарочито дразнясь в полумраке упругим белым телом, принялась одеваться.
- Поспишь тут с вами… – недовольно проворчала она и выползла из палатки. Наверное, отправилась досыпать под бок к Марку.
Сделав массаж, Уокер неслышно ушел. Я отдышалась, оделась и кое-как выбралась наружу, ежась от предрассветной прохлады. Возле палатки ребят алой звездочкой то и дело вспыхивала сигарета Марка. Обе наши «совы», наверное, еще спали. Разглядывая меня, Таунта ухмыльнулся.
- Джа, что он там такое вытворял, что ты теперь еле стоишь?
Из палатки ребят раздалось приглушенное хихиканье. Спелись, заразы.
- Насиловал, – вяло огрызнулась я. Энн высунула голову наружу.
- Так и знала, что меня выгнали специально, - ехидно поддержала она. – Мог бы прямо сказать…
Последняя фраза предназначалась уже Чарли, который шел от костра с дымящейся кружкой в руке. Он молча подал мне кофе, потом, как обычно, сел рядом и принялся укутывать меня пледом из палатки. Увидев это, Энн умолкла на полуслове.
- Кофе пахнет! – показался над ее головой сонный Пол. – А еще есть?
- Я сварил на всех, - отозвался Чарли.
Ребята засуетились, подтягиваясь к костру. Уокер помог мне подняться и повел завтракать.
***
Сегодня я тренировалась рядом с группой. Ребята вначале добродушно подшучивали надо мной, пока я разрабатывала одеревеневшие конечности, но потом перестали. К тому времени, как они в первый раз устроились отдохнуть, я только набрала темп. Чарли привычно гонял меня, ни на кого не обращая внимания. Ближе к полудню выдохшиеся стажеры начали обеспокоенно окликать нас, подзывая в лагерь.
- Напоминаю в первый и последний раз, - объявил им Уокер во время обеда. – Если вы будете отвлекать Джелайну, мы соберем вещи и уйдем выше по реке. Останетесь тут одни.
- Все-все, - примирительно сказал Билл. – Они больше не будут.
После обеда Энн взялась мыть посуду, и я присоединилась к ней.
- Энни, пожалуйста, прости меня за грубость. Я не хотела тебя обидеть, просто не сдержалась.
- Так вот в чем дело, да? – пытливо спросила она. – У тебя такая нагрузка, что по утрам все болит?
- Это ненадолго, - ответила я. – Еще неделю, не больше. Потом привыкну.
- Мазохизм какой-то, - пробормотала Энн. – Ты и раньше так же мучилась?
- Даже хуже. Сейчас я привыкаю все быстрее.
- А Чарли что, теперь каждый день будет тебя вот так будить?
- Я предупреждала. Отселяйся, пока не поздно.
Диклест вдруг усмехнулась.
- Нет, Джа, я ошиблась – ты садистка. Так издеваться над Чарли…
Я почувствовала, как давнее смущение предательски приливает к щекам.
- Он сам за это взялся.
- Ну, еще бы! Если выбирать между вообще ничем и возможностью ежедневно от души мять девушке ягодицы, то любой мужчина выберет второе. Но ни один мужчина не станет просто так мириться с этим несколько недель.
- Да нет, теперь уже не больше двух, – несмело возразила я.
- Ага, всего-то! Нет, я допускаю, что у тебя в это время мысли бывают совсем о другом. А вот у Чарли, похоже, как раз о том, о чем надо. Или я совсем ничего не понимаю в мужчинах.
Она натянуто рассмеялась.
- Я так старательно вертела перед ним задом, а он только разок покосился – и все. Конечно, кому интересно просто смотреть на девушку в одних трусах, когда можно сколько угодно трогать другую? Которую, к тому же, еще ни разу…
- Энни, хватит, - не выдержала я. – Чарли ведет себя очень тактично.
- Угу, тактично. Жаль, что у тебя нет глаз на затылке, и ты не видишь, как Чарли при этом на тебя смотрит. На меня он никогда так не смотрел. Даже тогда…
Скорее всего, Диклест это просто показалось. Вряд ли я могу вызывать больший интерес. Угловатая, с фигурой подростка, жеребячьими ногами и плоской мальчишеской задницей… Ладно бы попозже, когда тело становится рельефнее – тогда я еще ничего смотрюсь, и все же… Но ведь сейчас я еще совсем хилая.
- Не надо было мне с ним связываться, - вдруг вздохнула Энн, перекладывая тарелки. – Не стоило оно того, только Марка обидела зря. Вот, пожалуйста – вечером Чарли отнес тебя в палатку на руках. И утром – на, Джелайна, массаж, на, дорогая, кофе чуть ли не в постель, одеялко на плечи… А меня он, зараза такая, выгнал на разминку, не дав даже поспать хоть пару часов!
- Я в первом с ним рейде тоже совсем не спала, - тихо заметила я. – Мы поссорились, и я всю ночь не могла успокоиться. А потом он меня еще засветло заставил работать.
Энн лишь хмыкнула.
- А меня он еще и поимел. Четыре раза.
Я поперхнулась следующей фразой. Но тут мне в голову пришла занятная мысль:
- Энни, так что же, выходит, даже такой «компенсации» оказалась мало?
Диклест задумалась.
- Да нет, не в этом дело, - наконец, произнесла она. – Просто… при таком свинском отношении один только секс, даже самый лучший, ничего не компенсирует. Я даже не знаю, как объяснить…
- Ничего страшного, - пробормотала я. – Марк мне уже давно это объяснил.
Энн понурилась, вертя в руках тарелку. Потом бросила виноватый взгляд в сторону ребят.
- Джа, я беру назад все свои насмешки, - тихо сказала она.
Мне вдруг стало необыкновенно легко на душе.
- Да ладно, мы же подруги.