***

«Кто имеет уши слышать, да слышит…»


Часы обратного отсчёта.               

               Настал долгожданный день освобождения и вот, очумевший от «вольного» воздуха СВОБОДЫ, Павел, шагал к ж/д вокзалу. Станция, около которой была «его» зона, называлась «Боголюбская». Взглянув на вывеску, он горько усмехнулся, уж где-где, но только не здесь любят Бога и Его истину- это он знал не понаслышке. Здесь Его ненавидят, причём, особо зло, упорно. Тем не менее, даже тут есть единицы, которые через эти испытания узнали Бога и  действительно полюбили. Павел был одним из таких. В любом случае, в таких местах (лишения свободы) к Нему безразличных почти не было, не так как это на воле…
            До дома ему ехать 4,5 часа и Павел, усевшись в подошедшую электричку у окна, стал перебирать в памяти прошедшие года за колючкой. «Годы потерянной молодости»- кажется, так говорят об этом люди. В отличие от многих, годы своей жизни он и не собирался терять, а если возможно, то даже « приобрести». За время 6-ти лет, он успел добиться не так уж и мало: получил среднее образование, специальность сварщика (впрочем, не самого хорошего), имел широчайшую практику парикмахера и достиг достойных высот в этом направлении, с Божьей помощью (ещё на воле он получил «мастера»). Продвинулся и по культурной линии: развились способности  вокала, научился играть на гитаре, понимать классику - музыки и литературы, ценить живопись и даже сам (не без вмешательства свыше, как он верил) стал писать стихи и книгу. Особенным образом его заинтересовала физика и астрономия, также история не оставляла безразличным его пытливый ум. В зоне уверовал в Бога и признал Его авторитет, поэтому всерьёз  взялся за изучение Библии. Знания, полученные из истории, астрономии и физики здорово помогали и открывали новые горизонты для исследований. Так прошла вторая половина его срока до УДО (условно-досрочное освобождение). И вот он на свободе и теперь едет домой, к матери. Очень много работы по дому. Матери уже 55 лет и в доме нужна крепкая мужская рука хозяина (отец умер в 1988г). Теперь Павлу уже 28 лет.  Довольно крепок физически, особенно по сравнению со среднестатистическим осужденным. Мать будет довольна.
          Изучая и постигая физику с Библией, он увидел тончайшую взаимосвязь науки и Библии. Хотя многое в ней традиционно объявлялось запретным знанием. Как он понял, эти знания являлись потому запретными, что люди, познавшие его становились свободными от тех «узд», которые так усердно накидывало на людские умы так называемое «духовенство», большей частью невежественное в той духовной сфере, на знание которой, тем не менее претендуют, на самом же деле не имеющее ничего общего с Живым Богом. Стало понятно очень многое, и Павел пришел к выводу, что действительно не потерял в зоне времени даром, занимаясь этим всем. Появилось как бы внутреннее осознание того, что он теперь является чем-то даже более серьёзным, чем просто боевая единица, он стал духовной боевой единицей, а это не шутка. Что-то вроде танка с сердцем и здравым умом (что крайне тяжко сохранить и уж тем более развить в условиях неволи). И вот изучая астрономию, как обычно в совокупности с Библией, стала обрисовываться картина грядущих серьёзных перемен. Осознав это, он сперва встревожился, потом постарался отогнать эту мысль, но тщетно, догадка подтверждалась научными данными, говорящими о грядущей катастрофе, тогда мысль о том, как же быть и как же выжить (если это возможно) неотступно стала напоминать ему о себе. Ещё в зоне он понял, что дома будет видно, как быть. И вот теперь он на воле и едет домой. Уже час как он в пути, и новизна окружающего вольного мира, мысли, распиравшие его голову, физическое утомление и простое мерное постукивание колес электрички убаюкало парня и он, опустив свою голову на рюкзак с Библией и рабочими черновиками, утомленный всем происходящим, уснул… Снились ему часы, они тикали и отмеряли новую унцию времени, ушедшую в прошлое. Всё вроде  бы нормально, но часы эти были необычны - счёт времени шёл не так как обычно, они шли назад. Внезапно он понял, что видит часовой механизм, тонкими проводками сообщенный с огромной ядерной боеголовкой,…а счет времени шёл, всё меньше и меньше оставляя безопасности, благополучия и относительного благоденствия веками сформированного общества. Дата, на часах была дата… - Молодой человек, вы оплатили свой проезд? - А? - сонно переспросил он, увидев перед собой улыбавшуюся ему девушку-контролера, почему-то подошедшую к нему с нарядом ППС. «Наверное, осматривают состав…» - предположил он про себя. – Да-да, вот, пожалуйста. – Он видимо показался подозрительным, поскольку старший наряда попросил его  показать ещё и документы, девушка так же заглянула в справку об освобождении предъявленную Павлом и видимо подумала вслух: «Как странно…» - и возвратила ему её. - А что именно в ней странного? Что-то не так? - не понял Павел. – Да нет. Странно то, что вы еще не «отметили» это событие – сморщилась она, очевидно припоминая подобные прецеденты освобождения других осужденных и пошла дальше по вагону.
            Ну вот, наконец-таки  пришла электричка на город К., проходящая через город П., где Павел родился и куда теперь направляется. До родного города он ехал еще 25 минут. И вот долгожданный момент его возвращения наступил! Наконец-таки свершилось! Ещё в зоне он замышлял, купив стакан семечек, пройти пешком через весь город сверху донизу. Так он и поступил. Купив, что хотел, он отправился через весь город домой. Он пренебрег общественным транспортом, пошел пешком. Он шел туда, где около искусственного озера, в котором почти круглый год, на космах вонючей тины истошно орали и голосили на все лады тысячи лягушачьих глоток, там, внизу был его дом. Где  жила родная мать. Шёл к  будущей жизни и лишь один только Бог ведает какой она будет  теперь… Он шел, удивляясь и поражаясь тому, как же сильно изменился город всего за каких-то 6 лет. Никем не узнанный, он, наконец, достиг-таки родного порога. Изменения коснулись и его дома, конечно же. Сейчас он  стоял у шиферного забора вместо старого деревянного. Одного из старых  орехов тоже уже  не было – спилили. Изменилось все: и город, и дом, и брат, и мать, а больше всех изменился сам Павел, теперь он это ясно осознавал.
Мать встретила его традиционно – с некоторой сентиментальностью. Обняв своего блудного сына, она всплакнула у него на плече, у такого уже взрослого    и возмужавшего. С братом он обошелся довольно холодно, тот даже ни разу не помог больной матери к зоне на свидание тяжелую сумку привезти. Не говоряуже о том, чтобы зайти просто пообщаться – поговорить. Павел же все эти годы так хотел увидеть своего младшего брата, Кольку. Ведь и на «дело» то он пошел только потому, что хотел вытащить свою семью из социально – бытовой клоаки - нищеты. Ошибку сделал двойную:1)способ заработка; 2) бездумное доверие тому, кто его недостоин. Но распознавать кто достоин, а кто нет - удел мудрых, а откуда эта мудрость у Павла в 21 то год? Теперь - другое дело, «за колючкой» даже невольно приучаешься видеть и распознавать человека достаточно глубоко, различать негодяев в самых незначительных мелочах и быть с ними осторожным. Порой, Сам Бог дает такое чутье. Возможно, это именно его называют интуицией.
              Уже на следующий день он взялся за огород и осмотр домовладения на предмет необходимого ремонта, либо же перестройки вообще. Работал молча  слушал музыку (в зоне ее не давали слушать) и работая по хозяйству – наслаждался от души.  Мать  не могла нарадоваться сыном. Через неделю  он уже устроился на работу - дворником. При весьма богатой альтернативе и выборе, он все же выбрал именно это по 3 причинам: 1) отсутствие какой бы то ни было серьезной ответственности; 2) наличие в течение дня довольно большого объема свободного времени; 3) подметая на рынке зерно, он нес его домой, своей домашней птице - дармовой корм. Продолжал ходить в Церковь и библиотеку, изучая все ту же Библию, но теперь гораздо шире и объективнее, поскольку в Церкви образовался круг  единомышленников-исследователей. Поддерживал он связь с такими же исследователями, освободившимися раньше него и с теми, кто еще отбывает срок. Всего их вместе с ним было 6. Разумеется, общение было колоритным и оживленным. Некоторые уже успели приехать к Павлу в гости (трое: из города С., из города Ж. и из города К.) , ждал  гостей еще, они взяли за правило  нет-нет навещать друг друга.
Время от времени Павел видел повторение (или продолжение?) все того же сна. Часы. Они шли, неуклонно приближаясь своим смертоносным отсчетом к последнему  щелчку,  за которым последует дьявольский кошмар и смерть. В связи с этим, день ото дня укреплялась в сердце Павла тревога, что в действительности все меньше и меньше остается времени на пустое «времяубиение». Отвратительная это фраза – «убивать время». Она стала неприемлемой Павлу еще там, в зоне. Невыносимая и отвратительно пустая, она всегда возмущала его. Особенно же стала она чуждой его естеству с того времени, когда он узнал с какой скоростью носятся галактики во Вселенной. Сколько их (разумеется, примерно, из того, что видим и знаем) и Кто их очень мудро и милостиво хранит от столкновений с другими, (скорость перемещения галактики от15000 км/с и выше), Кто долго терпит род людской с его злом. А несведующие осмеливаются планировать еще что то на десятилетия вперед не ведая, что именно их ожидает в следующую секунду. А ведь в случае столкновения или же просто «зацепки краем», будет катастрофа вселенского масштаба, с невообразимыми последствиями. Хотя одно вполне очевидно и предсказуемо - гибель человека как вида полная и безвозвратная. Но неразумные в счастливом невежестве, продолжают строить планы…
Прошло 2 года жизни Павла на воле. Со временем он ушел из дворников, хотя и жалел об этом, но была необходимость зарабатывать деньги - «ремонтировать» больную мать. Помня о том, как Бог заботился и помогал ему в зоне, Павел, не отходил от Него и теперь и не столько из-за выгоды, сколько из-за того, какие у него сложились отношения с Отцом (как он  Его называл. Его друзья знали о том, что ему снятся пресловутые часы и то, как он это воспринимает, но относились к этому каждый по-своему. Кто-то беззлобно шутил, кто-то был склонен прислушаться, кто-то возможно даже верил, находя здравое зерно в его рассуждениях. Сам же Павел занимался дальнейшими изысканиями и размышлял, размышлял, размышлял… По городу П. уже давно пронесся слух, что « у Павла на почве Библии оборвало крышу» и теперь видя его временами мрачным, друзья бесшабашной юности все более и более в этом утверждались. В общем-то, это было ему на руку. Ещё там  он занялся оздоровительным комплексом динамично-дыхательной гимнастики «Ци-гун», вкупе с «Тай-Цзи-Цюань» и теперь продолжал практиковать, постепенно приучая к этому свою мать, Шаталову Нину Николаевну.
Получилось так, что Павел накопил некоторый объем знаний, которые были интересны людям, слушавшим его, когда он делился ими по поводу какого-нибудь спорного вопроса, в области которого был более-менее сведущ. Особенный интерес эти знания вызывали в Церкви и Павел был рад , что его скромные познания были востребованы.
Даже сформировался небольшой кружок исследователей Библии с подручными тут же необходимыми словарями, энциклопедиями и прочими изданиями духовной литературы способной облегчить исследовательский труд и еще более разжечь энтузиазм пламени познания.
В этот раз была тема: «Второе пришествие», шла упорная работа- анализ материала. Разумеется, были разные мнения, но, обсуждая, в конце концов, приходили к единому. В самый разгар «дебатов» входит одна из юных исследовательниц, Агнета, и сообщает, что наряду с ними, изучением Библии заинтересовалась одна из ее подружек, которая сейчас пришла и  которая не против присоединиться к основной группе изучающих. Все присутствующие внимательно выслушали ежеминутно краснеющую Агнетку (18 лет девушке) и, разумеется, были согласны принять ее подругу в свое общение. Агнета пошла пригласить ее. Вернулась она уже с…Таней, с той самой Таней, с которой некогда довелось повстречаться Павлу в той самой электричке, когда возвращался домой из 6-тилетнего «плавания». Девушки обе стояли красные от смущения, но, завидев Павла, Таня, стала вообще пунцовой. Её подруга, видя это, что-то зашептала на ухо Тане, но та  отмахнулась, мол, глупости.
Что именно они там обсуждали, так и осталось неизвестным. - Это Таня - представила подругу Агнета. – Здравствуйте…- отозвалась та. Агнета принялась называть поименно присутствующих. – Это Вова - показала она Владимира Симона. – Это Вадик – настала очередь Вадима Догузова. – Это тоже Вова – теперь  Тане был представлен Владимир Жуков. – Это Игорь - улыбчивый Игорек Платонов одарил и Татьяну частью своего сердечного тепла. – А это…- теперь Агнета добралась до Павла, указав на него…-Спасибо, Агнета, я знаю кто это. - Таня улыбнулась Павлу, в ответ он также улыбнулся ей. Глаза Агнеты удивленно округлились. – Откуда? Ты же говорила, что никого в этом городе не знаешь…- А я и не знала, что он живет в П.- ответила Таня. – Ну что ж, - пригласил к столу гостей Вадик, - давайте-ка с дороги чайку! Вот, Бог дал. Проходите, проходите…- Да-да, верно, мы тоже малость передохнем после таких диспутов – улыбнулся Павел. Удивительно, но ему, почему то было приятно от того, что здесь Таня, скорее всего, потому что надеялся, что появлению в Церкви Татьяны, хотя бы в малой степени способствовал их разговор в недалеком прошлом, что он помог ей правильно сориентироваться в своей жизни и сделать правильный выбор - за Истину или против Неё. А ведь он забыл о ней уже через неделю после прибытия домой (не до нее как- то было).
С тех самых пор Таня стала посещать «кружок книголюбов» или  «книгоедов», как еще смеясь они называли свой коллектив и собрания. Посещала она его регулярно и кто знает, что именно было тому причиной, интерес ли к Библии или интерес к кому- либо личного характера, неизвестно, но как бы то ни было, Павлу хотелось, чтобы она руководствовалась не только личным интересом, но в большей степени жаждой познания Истины и Премудрости Божией, хотя и не был против интереса личного, ведь в собрании столько молодежи, честно говоря, сама Таня нравилась Павлу. Спокойная, но решительная девушка, она, была все более и более симпатична. Таня,  в общем-то, в первый раз пришла на собрание не из-за того, что там можно с кем-то познакомиться, это же очевидно, а из интереса к Богопознанию, это радовало – потенциальная единомышленница, а это очень и очень много!
Их отношения становились со временем все теплее и теплее, можно было вполне назвать их дружескими (если не более).
Павел же не  удовлетворялся интересом традиционно библейского характера (т. е. есть таких тем,  которые принято считать «легальными»), как было уже упомянуто, он уловил тончайшую взаимосвязь: Библия – наука – мистика (даже вплоть до исследования оккультного, поскольку современная наука делает в своем развитии такие шаги, совершала такие открытия, которые раньше считались дьявольскими изобретениями, а первооткрывателей – ученых сжигали, вешали и т. д. люди невежественные и религиозно-фанатичные, объявляя их служителями сатаны… Ныне же эти открытия и их «продукты» пользуются широкой популярностью и спросом даже среди подобных религиозных самодуров, которые самонадеянно считают себя людьми духовными. Взять, к примеру, сотовую связь или просто электричество хотя бы, всем этим они ныне пользуются, невзирая на то, что их предки  яро восставали против подобного и искореняли все это. Не говоря уже о людях, чья связь с природой не до конца еще разрушена и они способны видеть и чувствовать как живые приборы, а то и лечить кого-либо). Однажды для себя он отметил, что астрология и астрономия идут по одной дороге Премудрости и не противоречат друг другу, но даже дополняют одна другую, но почему-то астрология считается «нелегальщиной». Отмечено наукой и повседневным бытом, что лунные циклы имеют гравитационное влияние на людей (невзирая на то, согласны последние или нет), порой даже пагубное: на гипертоников и сердечников, например. Разумеется, в любом случае оно влияет также и на внутреннее состояние нашей психики (вот тебе и самая настоящая астрология, пожалуйста). А вот Солнце. Каждый его всплеск влечет за собой агрессию и болезненное восприятие человеком человека и уж вообще не редкость – войны, именно в такие моменты, кстати. Приближение или удаление от Земли других небесных тел, также несет свое индивидуальное гравитационное влияние: 1) выходит из строя  аппаратура на Земле и спутники на орбите (высокопрочные,  высококачественные и высокоточные); 2) происходят природные катаклизмы и мн. др. напасти.  Так разве можно этим так пренебрегать?!? Поэтому Павел давно перестал слепо верить всему тому, чему учил их тюремную Церковь проповедник Юра, всю информацию он пересматривал – перетрушивал  по-своему, отсеивая религиозную чушь и выделяя крупицы здравого смысла от прочего сора чужого миропонимания, соотнося всё это опять-таки с Библией и наукой. И вот что он обнаружил одним прекрасным октябрьским днем. Мир находился на рубеже смен эпох, наступала эпоха Водолея и в ближайшие 7-10 лет, должны были произойти изменения вселенского масштаба, самые радикальные реформы на нашей планете. Это будет время возникновения и эволюции внутреннего духовного мира и его сверхъестественных (на наш взгляд) способностей, развитие и прогресс диаметрально противоположный современному нашему, техническому (по своей сути – регрессу и духовной деградации человека как личности). Грядет новая эра.
Теперь стало ясно, почему ему снились пресловутые часы – это самое настоящее предупреждение свыше.
Прошло еще два года. Еженедельно Павел все так же посещал кружок «книгоедов», многие приходили и уходили за это время, изменилось почти все, времени посещать эти собрания становилось все меньше и  меньше. Необходимо ухаживать за матерью на старости лет, да и к тому же систематическое общение Павла и Татьяны, а так же наличие многих общих интересов и взглядов, в конце концов, однажды вполне закономерно привело к свадьбе. Впрочем,  она прошла очень скромно и тихо. Ни Павел, ни Татьяна не желали  традиционной пышности и буйства пьяного разгулья. Пригласили лишь пятерых друзей Павла с женами (кто женат) и 4-х подруг Татьяны. За это время, Павел, более-менее  терпимо стал относиться к младшему брату, Николаю. Невзирая на его, не самое братское отношение в тяжелое тюремное время, Павел, все же стерпел его присутствие с женой, Натальей, на своем брачном торжестве. Такое отношение он просто не имел права стереть из памяти, простить – да, но забыть такое неблагодарное отношение – никогда.
Жизнь Павла могла бы, конечно, найти и для себя  обыденную колею финансовой стабильности и социального благополучия, то, о чем мечтает заурядный обыватель, но случай Павла и Татьяны, видимо был особенным, поскольку, во-первых, это благополучие как будто бы само избегало их; во-вторых, Павел сам за ним не особенно то гнался, зная, что скоро здесь все превратится в хаос. Татьяна мужа понимала  и не наблюдала в нем безумца и шизофреника, каким видели его слишком многие, чтобы быть их друзьями. Что же, пожалуй, так даже лучше, Омар Хайям сказал по этому поводу так: «… и лучше голодать, чем что попало есть,  и лучше будь один , чем вместе с кем попало…» Однажды под утро проснувшись, Татьяна обнаружила Павла не спящим, а сидящим за журнальным  столиком и читающим Библию внимательно и сосредоточенно. – Что ты, полуночник мой родной, не спится ? – спросила она. – Я опять видел часы, Таня…- ответил Павел. – Ну и что ж, ты довольно часто их видишь. -  Сегодня не так, как всегда. -  А как же? -  Я никогда не мог разглядеть и запомнить число на табло, а сегодня я его разглядел ,понимаешь, что это значит? – спросил он ее. -  Могу  лишь предположить, что время пришло. – Ты  права. Пришло время знать точную дату. Конечно не до часа и секунд, но все же более- менее конкретно. – Они замолчали. Минуты две спустя он спросил ее: – А знаешь кого я напоминаю себе? – Нет, кого же? – Ноя. Он был примерно в такой же ситуации как я, вернее это я в такой же ситуации как он…Слушай, Тань, скажи мне со стороны, меня случайно «маничка» не стебает, а ? Ну, величия, например?…- Татьяна посмотрела-посмотрела  -  Да не похоже что- то, только если новая какая форма… Паш, а что там за цифры? – не вытерпела она. -  Я не могу сказать точно, дата это или еще что- то, но цифры были такие вот, смотри. – И он протянул ей клочок бумаги. На ней Таня увидела на скорую руку набросанные цифры: 110810 – Это точно именно то, что ты видел? – Точнее быть не может, - и он назвал ей цифры все по порядку, - я туда, как успел все записать, больше ни разу не заглядывал. – Он сидел, вновь задумавшись над прочитанным в Библии. Тане уже спать не хотелось, сон как рукой сняло. Прямо не верилось никак, что скоро всему конец. Но что же это за цифры такие? – Слушай, Паша, а что если попробовать расставить их как дату, т. е. 11.08.10г?  Как считаешь, вероятно ли такое время? – В том то и дело, что да. Вполне вероятно. Примерно так и должен начаться мировой катаклизм по – моему предположению и расчетам. – Вновь замолчали, время от времени поглядывая друг на друга.
С этой ночи, их жизнь, итак суматошная по мнению окружающих, приняла вообще уж крутой разворот. Теперь они работали с особым усердием, дабы приобрести что-нибудь необходимое (может повезет уцелеть…)
В кружке «книгоедов» теперь частенько витал в воздухе вопрос о том, каким же  будет Апокалипсис. Каким его видят древние Боговдохновленные прозорливцы?! Стало ясно, что будет огонь и тектонические смещения. Вопрос стал ребром: как выжить в таких условиях?! Излишне говорить, что этот вопрос обсуждался только в тесном семейном кругу Шаталовых. Пришли к выводу, что нужно делать на заказ большую пластиковую гондолу и к ней соответствующий резервуар для  горячего воздуха, либо гелия (что весьма опасно). Делать решили все это втайне, а проект назвать «Ковчег».
Теперь почти все деньги, все доходы уходили на закупку материалов для сборки и монтажа «Ковчега», а также гелия в герметичных емкостях. Хоть и с трудом, но дела шли все же достаточно успешно. Павел работал по шабашкам, государству не очень то доверял и Сам Бог посылал ему все новые и новые возможности для заработка и приобретения необходимого. Двор потихоньку превращался в складское помещение, а они все трудились и трудились как пчелки. Павел, имея пристрастие к холодному оружию, стал запасать особо необходимые экземпляры (вероятность жизненной необходимости которого достаточно велика, разумеется, если они выживут в этом аду), по его просьбе были изготовлены 3 специализированных охотничьих ножа, боевой меч и еще он  сделал заказ на арбалет. Благо, один из его друзей-единомышленников был, сидевший с Павлом на одной зоне мастером на такие штучки.
Однажды  в один славный июльский вечер, Павел прибежал домой запыханный, чем весьма встревожил мать с Татьяной. На их вопрос о том, что произошло, он молча показал газету, которую приобрел.  Она была из категории так называемой «Желтой прессы», жена взяла ее в руки и стала читать вслух небольшую статейку, которую указал Павел. Статья была об одном монахе – настоятеле из Румынии, ясновидевшего скорый Апокалипсис во время которого всю нашу планету так будет «колотить», что материки поменяют свои места , возможно полюса будут также смещены… Так же объявлялась дата когда этого можно ожидать.
- Ну и что? – мать посмотрела на сына, - это же «Желтая пресса», ничего серьезного…Вот ты всегда такой, Павел,  сколько я тебя знаю и помню – всегда… «В поле ветер, в ж… дым» - мать отмахнулась и пошла на кухню готовить борщ. Таня молча и вопросительно посмотрела на мужа – Танюша, ты на дату посмотри, взгляни на нее…-  посоветовал он ей. Она еще раз посмотрела – Ну и что? – повторила она вопрос свекрови – 11 августа 2010 года, ну и что дальше то? – она была в недоумении. Павел стал терять терпение. – Тань, ты дату помнишь из моего сна? – Нет, сейчас гляну – и пошла рыться в бумажках, куда положила и этот клочок. Он тем временем умылся и пошел в дом. Вскоре появилась Таня держа в руках бумажку, она взяла у мужа газету и ахнула, ведь это было именно то, что видел Павел или похоже на то, по крайней мере…
Нина Николаевна, смотревшая на молодых и заметившая как у Тани красивые ее глазоньки чуть не повыскакивали из орбит, принялась ругать сына -  Ах ты ж, паразит такой, уже и девочке мозги набекрень вывернул…- Мам, они у нее итак набекрень были, за что я и люблю ее так – улыбнулся он, поцеловал мать и жену и пошел купаться и переодеваться. А мать шокированная стояла и смотрела на происходящее,  не понимая решительно ничего, в конце  концов она махнула на них  рукой, мол, муж  и жена – одна сатана и принялась за то, в чем толк действительно знала, готовить наваристый домашний борщ. Павел решил сохранить газету. Друзей пока что не собирался навещать, планировал сделать это в самый последний, 10-й год. Сейчас же шел 7-й, и Павел решил внимательно следить за событиями во всем мире: и духовными, и политическими. Соотносить же все это, конечно, с библейскими текстами, c книгой   «Откровение», где Сам Христос говорил Своему ученику – апостолу Иоанну - в 18, 19 и 20 главах этой книги о подобном. Естественно, нужно иметь духовное  разумение, а далеко не всегда  буквальное при чтении этого пророчества. Шифр же к Библии есть в самой Библии. Она сама себя объясняет. В мире творится именно то, что отражалось в этой древней книге, исполненной великой мудрости и знания. Так, назревала война с возомнившей о себе Америкой. Накачавшись с разбомбленного Ирака «левой» нефти, она теперь постарается наверняка устранить единственного претендента на мировое господство достаточно серьезного в своем могуществе (былом?) – Россию. Кругом разруха, голод, эпидемии, стихийные бедствия, «брат восстает на брата, дети восстают на родителей и умерщвляют их…». Все  это очень ясно просматривается духовным взором и достаточно веско подтверждает то, о чем свыше Павел получил предупреждение и тем более то, что он вычитал в газете.В свете этих знаний – откровений, жизнь семьи Шаталовых, разумеется, все больше и больше обосабливалась от жизни остальных людей этого мира. Вопить и безумствовать на улицах города возвещая людям о грядущем возмездии было бесполезно. Христос итак что мог, то сделал, кто же не приемлет этого и даже не считает нужным вникнуть в суть Его подвига, достоин определенно одного – смерти. За безалаберность, безответственность, безразличие и равнодушие – т. е. за неверие, а следствие этого – поруганная, оскверненная и даже сожженная у некоторых совесть. Кто считает это несправедливым, тот пусть сначала разберется и осознает,  что именно сделал Христос Собой, а потом уже мыслит о том, что есть справедливо. Поэтому Павел с Таней предпочитали, не теряя времени, по- возможности обеспечить себе хоть что то для того, чтобы выжить. У мусульман есть хорошая поговорка: «На Аллаха надейся, но верблюда привязывай». У русских есть аналог. Вот таким образом, руководствуясь этой мудростью, Шаталовы и жили. Делали, что было в их силах, а как оно получится в дальнейшем, лишь Богу ведомо.
Павел издал свою книгу, написанную им в зоне. Популярности он не искал, даже избегал излишнего внимания к своей персоне, он опубликовал «свою писанину» (как он ее называл) с целью обратить взор людей непосвященных, к познанию истины и правды, дабы обратить к Богу милующему хотя бы некоторых, хотя бы единицы. Вот так он и служил Истине (как ее разумел) и Истина также благословляла его в тех начинаниях, на которые он отваживался, через упорство и постоянство. Благоприятное стечение всяких обстоятельств частенько помогало ему добиваться намеченного (в чем, собственно, был склонен рассматривать заботу Божию о себе). Вот так и теперь. За книгу ему отсчитали энную сумму гонорара очень ему на тот момент нужную, и дела проекта «Ковчег» продвинулись …

Прошло еще 3 года. На дворе был теперь 2010 год. Военная угроза со стороны Америки все еще сохранялась. Однажды они попробовали было сунуться сразу с трех направлений: Грузии, Афганистана и Балкан, но «по носу» получили очень лихо, и теперь сохранялось мнимое спокойствие на наших границах. Честно говоря, Павел, сомневался (и не без оснований), что нашим теперь по сути нечего противопоставить мощи американского оружия, кроме «традиционного пушечного мяса». На этот  раз пронесло (опять русский «авось»). Но «мяса» теперь уже было мало, «популяция» резко сократилась за последние 20-30 лет по всей стране. Нация вырождается. Аборты, наркота, разврат, модифицированные продукты, национальная вражда, все что угодно, лишь бы расшатать и уничтожить русский дух, внутренний стержень русского народа, о который сломали свои хребты три претендента на мировое господство: Мамай, Наполеон и Гитлер. Разумеется, мы, т. е. Россия с ее боеспособным населением, как заноза в очень пикантном месте политиков Америки и уже давно, с 47-го года.Сразу после войны была разработана целая программа Алленом Даллесом (будущим директором ЦРУ) для подрыва и уничтожения этого самого русского духа, сломить этот жизненный стержень, что бы впоследствии завладеть миром. Китай как таковой не представляет слишком уж серьезной опасности, но в союзе с Россией это, конечно же, мощь, с которой Америка и весь мир вынуждены считаться. Программа Далета действует. Идет американизация России. По TV – американщина, на улицах – опять американщина. Где же наше, русское?!!!!? Куда девалось?!? Зато толпы невежд получают удовольствие от «чупа – чупсов», «Фант» и «Спрайтов», пища в «Мак – Дональдсах» им кажется  лучше нашей натуральной (наверняка генетически извращенная, модифицированная), носят опять таки американское барахло и этим лишь еще позволяют иноземцам завладеть нашими умами, вкусами, привычками и как следствие этой психологической проработки – нашими землями и их ресурсами. Как истинному патриоту, Павлу, было очень горько от этого факта. Поправить положение России – матушки с деторождаемостью Павел и Татьяна просто не имели сейчас права, а в остальном Павел даже не мог предположить, что нужно предпринять  по поддержанию русского народа. Почему не имели права? А потому что знали, что ожидается впереди, и было бы просто бесчеловечным поступком подвергать свое дитя такому кошмару, а видеть гибель своего ребенка – увольте. Ну что на этом свете, в этой Вселенной может быть горше? …..
Но все-таки наши здорово отделали «янки». Пока что сидят смирно. Наверняка затевают очередную пакость. Просторов им хочется русских и их природных ресурсов. Эти просторы, кроме прочего очень удачно расположены чисто геофизически и климатически. Вот отсюда такое неравнодушие завистников.
Было начало марта,  Павел решил собрать своих друзей и поговорить с ними серьезно о том, что тревожило его все эти годы. Для общения он пригласил их к себе домой, всех пятерых, и вот теперь он, взяв из Церкви все необходимые книги для демонстрации оснований своей гипотезы, достал  уже небезъизвестную  нам газету. Он ждал. Таня с Ниной Николаевной приготовили угощение, а после него должен был начаться серьезный разговор. Павел был хмур. Татьяна понимала волнение мужа и поэтому не приставала к нему по пустякам, она сама переживала, как же воспримут это все они. Этот вопрос не давал покоя ни ему, ни ей – слишком многое решается. Ну, вот и они. Сперва появился Савва Жариков, потом Золотарев Женька, позже Олег Исаков и Миша Геворкян вместе, а самым последним (из-за электрички) появился Женя Черных. Сбор был в 17.00 вечера  и никто, в общем-то, не опоздал. Поприветствовав друг друга и помолившись, все сели вечерять, а едва завершив «вечерю», приступили к рассмотрению причины их собрания. Глядя на все это со стороны  и вспомнив библейский сюжет, Павел, слегка усмехнулся: «Ну прямо первый апостольский Собор, ни дать ни взять!» - подумал он.
Начали с «Откровения». Прочитав внимательно  вышеупомянутые места, заостряя внимание на особо интересном (используя знания и сведения из заблаговременно взятых церковных материалов), рассматривая все прочитанное в свете этих знаний, пришли к выводу, что время катаклизма вполне вероятно может наступить очень скоро. Особенно это подтверждал анализ духовно-политической обстановки в мире, тем не менее это еще ни о чем не говорило, ведь даты в Библии не отличаются точностью исполнения пророчеств так как этого хотелось бы нам. Посему Павел обратился к астролого-астрономическим расчетам, кратко характеризуя слагающуюся обстановку создаваемую внешними факторами (т.е. гравитацией небесных тел и самой Земли), прибавив к тому еще и показатели обострившейся земной сейсмоактивности  и усталости планеты от бесчинств человека (вырубка лесов, порча почвы и водных пространств, а так же засорение воздушного слоя атмосферы планеты). Эти данные более конкретизировали время начала ожидаемых событий, ведь в отличие от пророчеств, данные астрономии, физики и др. наук гораздо конкретнее и точнее, а стало быть, приходиться прибегать и к этим знаниям. Итак, согласно этим расчетам, кризис мог наступить с 2002 – 2013 год. Круг  сужался. Павел волновался все более и более. В доме стоял гвалт. Даже те из присутствующих, кто всегда отличался сдержанностью (например, Савва, Женя Ч., Олег), теперь галдели все вместе как на рынке, так что пришлось постучать ложкой по графину с домашним вином, чтобы восстановить порядок. Наконец все стихло, и Павел предложил подвести итог тому, о чем говорили. Все, кроме Саввы, сошлись на том, что, мол, все это достаточно реально, все складно и ладно, но что-то препятствует всецело довериться этому, всем сердцем. Один лишь Савва сидел и внимательно слушал нет-нет бросая на обсуждение «Собора» какой-то очередной довод, тщательно взвешивая все «за» и «против», а в конце, когда все-таки подвели итог, он встал и решительно заявил, что противопоставить просто больше нечего (лично с его стороны) и поэтому он приемлет это известие об Апокалипсисе, но с тем, чтобы еще он мог поразмышлять молитвенно над этим. Другие же еще долго спорили, требуя еще каких-либо подтверждений. Тогда Павел в деталях рассказал им о сне, о часах, о дате и о пророчестве румынского настоятеля совпадающих с его, Павла, сном и в довершение всего показал сначала ту самую бумажку (куда записал цифры из сна), а потом и саму газетенку, уже старенькую и потертую. Почему-то все были шокированы в не меньшей  степени, чем в самом начале, когда он сделал для присутствующих гостей сенсационное заявление. Совершенно безумное заявление, но сомнений не оставалось. Павел облегченно вздохнул (переживал очень) и Таня тоже. Она умудрилась все это время сидеть молча, нет-нет переговариваясь с Ниной Николаевной, но так чтобы никто этого не слышал и чтобы не мешать «Собору». Теперь встал закономерный вопрос: «Что же теперь делать и почему ты не сказал об этом раньше?» и «Как теперь быть, ведь всего-то полгода, если верить этому  откровению?!»  Павел же, открыв Библию, прочитал: «Благоразумный видит беду и укрывается, а неопытные идут вперед и наказываются» (Пр. 27:12) все услышали и оторопели. Настал кульминационный момент и Павел предложил всем встать из-за стола и выйти во двор. Тут во дворе, в новоотстроенном Павлом и Татьяной большом сарае, стояло их детище – плод проекта «Ковчег». Большая и крепкая пластиковая гондола (пока еще в разобранном виде) по замыслу проекта  была приспособлена как для воздушного, так и для водного путешествия, даже была возможность ходить под парусом. Имелся в наличии и резервуар к гондоле и запас горючего: гелия, керосина,  сух. горючего (для выпаривания воды). Отдельно стояла установка – генератор I- ~ в виде двух спаренных велосипедов в одну велосистему, способную вращать винт «Ковчега» и в воздухе и в воде (помимо паруса). Присутствовал также запас сух.пая, оружие (преимущественно холодное, изготовленное Женькой Ч.), когда Женя увидел для чего Павел просил его изготовить все это, то улыбнулся ему и погрозил пальцем, было еще много другого….
Все эти годы Нина Николаевна никак не могла понять, куда и для чего молодые супруги так собираются, с какой целью сбор таких припасов, но теперь ей стало понятно, она обомлела от осознания услышанного и увиденного…
«Ковчег» был действительно как Ноев – на схеме. Длина его была -20м., ширина- 4м., высота бортов - 2м. И хотя настоящий Ноев ковчег был величиной со средний морской лайнер, тем не менее и этот был не мал. – Годы нашей усердной работы -  с радостью представил Павел их детище и расцеловал жену. Друзьям просто нечего было на это сказать. Оставалось лишь одно – готовиться. – Собирайте лишь самое необходимое, места хватит и если Бог даст, то выживем – предложил он друзьям. Те же, кивая оценивающе головами и цокая (от полноты чувств) языком, стали осматривать и сообща думать чего не хватает, что надо брать, что есть, а что забыли, тут же предлагали свою посильную помощь. Разумеется, любая помощь принималась. Теперь жизнь и этих людей наполнилась ожиданием грядущих перемен. Еще есть полгода, можно успеть приготовиться, но их семьи… Как же быть в этом случае?!? Из шестерых «женатиками» были трое: Павел, Олег и Женя З. Другие либо просто не хотели этого, либо не могли найти себе жену-единомышленницу. «Женатикам» же нужно принимать серьезное решение, хотя Павел не  препятствовал появлению их семей на «Ковчеге», ребята сами понимали что в такой экстремальной обстановке какая может случиться, «лишний рот» может оказаться «хуже пистолета», да и перенаселение «Ковчега» чревато последствиями плачевными для всех.
Павел надеялся на Бога, приглашая всех в  «Ковчег», что Он способен сохранить их, ну а если это не входит в Его планы, то бесполезны все ухищрения на свете вместе взятые.
Между тем собирались семена и рассады: овощи, фрукты, саженцы деревьев, ягоды, орехи. Приготовили клетки для домашней птицы, нутрий, кроликов, свиней и т.д. Приобретались энциклопедии лекарственных трав и пособия по медицине. Комплекты медикаментов и рабочего инструмента, одежда и канцелярия и т.д. и т.п. Так же взяли на борт еще и инструмент строительный: топоры, пилы, молотки, лопаты, кирки, гвозди и др. Приобрели хорошую пластиковую посуду (небьющуюся и термостойкую), в общем все, что может пригодиться вплоть до ниток с иголками. Подготовка к Апокалипсису стала  смыслом жизни этих людей до его начала. Особое внимание стали обращать на профконсультации специалистов в самых различных областях науки и производства: от пчеловодства до геологии, от виноделия до кораблестроения, от животноводства до энергетики и астрономии. Сложив в конце этого полугодия результаты своих трудов, они обнаружили, что перелопатили такой объем информации, что каждому из них в отдельности хватило бы на всю жизнь и одной десятой от общей массы. Разумеется, попутно велась проповедь людям о последнем дне и Апокалипсисе, что близится конец всему, и что было бы очень мудро и разумно обратиться к Богу за помощью и избавлением от Его наказания через заступничество Христа. Но так же, разумеется, очень мало кто послушал эти проповеди и воспринял их всерьез. Все было как обычно – люди смеялись за спинами этих проповедников, считая их помешанными на Боге (наверняка думая, что в Бога верить конечно же нужно, но не до такой же степени как эти безумцы), их считали сектантами и еще один Бог знает кем, хотя внешне, даже делали вид, что внимательно слушают.
Как было договорено, все собрались в первых числах августа и стали еще раз тщательно проверять и сортировать необходимые вещи и знания. Ненужное и лишнее отделяли, оставляя необходимое. Разобравшись с этим, принялись за сборку «Ковчега» и на это потребовалось 2 дня. Укомплектовали  и в запасе осталось еще 3 дня, после чего все разъехались по домам. Внезапно, на краю гибели и грядущей неизвестности захотелось увидеться с друзьями, родными, близкими…В простонародье это называется «повидаться на прощанье». Договорились встретиться 10 августа в 22 часа, желательно с семьями (если поверят и придут) чтобы дальнейшее развитие событий встречать уже у Павла дома, рядом со спасительным «Ковчегом». Итак, все разъехались кто куда. Супруги Шаталовы остались одни, прощаться не с кем. Брат Павла уехал, считая предупреждения брата очередной чушью. Что ж, это его дело, руки Павловы чисты от вины за этого человека и его семью. Таня со своими подругами уже успела попрощаться, и теперь часы ожидания тянулись очень долго и даже тягостно, как будто дамоклов меч, как известно, висевший на волоске, повис теперь над их головами. Вообще ничто не предвещало скорой катастрофы. Все как обычно, даже не верилось в состоятельность и серьезность предупреждения свыше, не зря ведь сказал Христос (хоть и несколько о другом): «Бодрствуйте и трезвитесь, ибо не знаете день и час когда придет Сын Человеческий»…Разумеется, «бодрствовать» (т.е. воздерживаться от зла).
Мир вокруг жил обычной обыденной жизнью привыкший к своей безнаказанности. Супругам Шаталовым Бог даровал возможность взглянуть на этот мир со стороны, примерно так, как его видит Он. И они исполненные какого-то неземного покоя чисто философски созерцали все происходящее с позиции стороннего наблюдателя, ясно сознавая, что видят последние часы, последней из  цивилизаций  человечества этой эпохи.
Они сидели на борту «Ковчега» и провожали взглядом уходящее за горизонт солнце, а соседи пришедшие с работы, исподтишка глазели на них через заборы своих огородов смежными с их. Кто-то поливал зелень, кто-то просто вышел поесть винограда и яблок, детишки резвились, бегали и в своей простоте откровенно разглядывали Павла и Татьяну, сидевших на непонятном сооружении, смеясь над ними, и выражали мнение своих родителей по поводу соседства с чудаковатой семейкой усердным вращением указательного пальца у виска. Смущаясь детской простоты, прямоты и чистосердечной откровенности, родители прогоняли своих отпрысков домой, но помогало это не надолго, и вновь зеленые грядки наполнялись криком и визгом играющих  малышей. А наши «чудаки» сидели и просто молча наблюдали все происходящее, мало реагируя на насмешки в их адрес. На вопросы вроде «Что это вы затеяли?», они обычно отвечали: «Собрались вот в путешествие, ждем попутного ветра…» - после двух-трех таких ответов больше их никто не тревожил. Люди обескураженные отходили, не зная, что думать по этому поводу…
Сбор состоялся  на следующий вечер и уже в 22 часа все были на месте с женами и детьми, встревоженные и озабоченные (впрочем, дети всерьез, разумеется, не воспринимали. Для них это было забавное приключение). Лишь один из «женатиков», Женька Золотарев, пришел один, без семейства понуро ковыляя к собравшимся во дворе. – Здоровенько! – поприветствовал он их. – Здоровенько, Жека, - отозвались те, что с тобой?… - Вернее будет спросить «что у меня?» - поправил он их и тут же сам ответил, - а у меня как всегда разруха. Ольга ни в какую не верит и никуда не хочет, дочь туда же, да и мать моя уже старая, больная,  еле ходит. Папик-то меня понимает и верит, но без них никуда. Бросать их что ли?! Вот и я тоже… - что ты «тоже»? – встревожившись, спросил Савва. – Вот и я тоже остаюсь с ними, куда я без них…- закончил он совсем уж глухим и сдавленным голосом. - в общем, остаюсь я – теперь уже решительно заявил он. - «Бог не выдаст, свинья не съест», ну не могу я их  бросить. - Послушай, Жека, это же их личная проблема – неверие, у тебя же есть свое право выбора, неразумно подстраиваться…- Я использую свое право и я остаюсь, давайте закончим на этом, не рвите мне душу… - чуть не взмолился он. Ну что тут можно еще сказать?! Стоит лишь поучиться такому мужеству и любви, а также вере в то, что Бог вмешается и защитит… Воистину Бог не может проигнорировать такой поступок и способен спасти Женьку и его семейство даже в этом аду. В Библии сказано: «Невозможное человекам, возможно Богу» (Христос сказал, между прочим).
Оставалось лишь уповать на чудо Божьей милости. Женька попрощался с каждым, обнявшись и на «ватных ногах» пошел домой как на эшафот. Глядя ему во след, души друзей просто разрывались, но что поделаешь – право личного выбора, оно сделано, и сделано по-настоящему мужественно, а потому: храни его Боже !
Все сидели в огороде рядом с «Ковчегом» ( на всякий случай в дом не заходили), жгли костер и наполняли воздушный резервуар горячим воздухом. Он пока еще лежал на земле дрожа и трепеща от потоков воздуха… Все молчали. Вдруг Татьяна подскакивает как ужаленная, и опрометью бросилась в дом. Оттуда, накинув курточку, помчалась со двора долой… Никто  ничего не понял, все в недоумении смотрели друг на друга, кричать было бесполезно – след ее давно уж простыл!
Ровно 24 часа. Часа через полтора она появилась, но не одна, а со своими 4-мя подружками из Церкви, среди которых была и Агнета. – Все они не замужем – зачем-то бросила она намек Павлу. Тот опешил. – Продолжательницы рода человеческого, - видя мужнино недоумение пояснила она.  Стало ясно, что раз Жени с его семейством  не будет, то вакансия  на 5 мест свободна. Почему бы не прихватить с практической пользой еще 5 помощниц (которые очень кстати не замужем). Молодые, скромные, трудолюбивые да еще плюс ко всему давние подруги Татьяны за которых она может поручиться. Павел оценил это, и поинтересовался у девушек, знают ли они в чём причина того, что Таня вытащила их посреди ночи из теплой постели? Они растерянно пожимая плечами ответили, что не совсем её поняли, что она сумбурно и наспех что-то говорила об Апокалипсисе и что не будь они верующими и близкими подругами, то скорее всего почли бы её сумасшедшей. Теперь же Татьяна предоставила мужу все обстоятельно объяснить девушкам.
      Павел стал знакомить девушек со сложившейся ситуацией, те в свою очередь недоверчиво косились на нахмуренную Таню. Как и на «Соборе», свои выводы он, разумеется, аргументировал и приводил факты, он старался как можно доступнее рассказать им о нависшей опасности, но, тем не менее, две из пяти девушек ушли,  явно  считая, что их угораздило попасть к каким то сумасшедшим, одержимым такой жуткой навязчивой идеей. Оставшихся звали: Оксана, Анастасия (Настя) и уже известная нам Агнета. Их напоили чаем и больше они от «Ковчега» не отходили дальше, чем на 5 – 6 метров.
     Время шло, резервуар все больше наполнялся и вскоре уже занял свое естественное положение – над гондолой. Мушег, он же Миша, теперь сидел внутри, у горелки. Всё было тихо и спокойно, Апокалипсисом и не «пахло». На часах уже было 3 часа ночи. Все стали расслабляться, нет-нет, даже шутили.
 4 часа ночи. Стали допускаться шутки в адрес Павла, сначала вполне беззлобные, но, в конце концов, в шутках отдельных людей сквозила легкая скептика.
 5 часов утра. Уже занимался рассвет. Скептика вступила в свои права, и Павлу было совсем не весело, испытывалась его вера (1-Кор.10:13). Теперь даже насмешки уже имели место. Павел оставил потуги убеждать кого-либо и отягощенный недоверием, больше не убеждал никого, молча перенося все это. Вдруг всполошились животные, стали гомонить и метаться по клеткам. Впрочем, на это мало кто обращал внимания, кто помудрее, тот сидел молча, не ропща, поглядывая на Павла и на беспокойство животных. Сам Павел переживал, естественно, больше всех.
        6 часов утра. Среди непосвященных начались толки о том, что из-за «неудавшейся затеи» можно пропустить рабочий день остаться без заработка. Со стороны Оксаны (жены Олега) стали проявляться открытые сомнения в состоятельности затеи в целом, факты уже утратили свою убеждающую силу и могущество. Даже Женька Черных начал колебаться, хотя знал Павла не один год. Оксана же продолжала протестовать и грозилась уйти на работу. Ее детям, Марите и Яночке, пора в школу. Обучение стоит дорого, и терять день впустую она не намеревалась. Никакие убеждения больше на нее и на Женю не действовали (впрочем, Оксану Олег не убеждал, все, что он ей сказал это то, что сейчас испытывается ее вера Богу). Тем не менее, Татьяна и другие девушки убеждали ее наряду с Павлом, но тщетно, Женю это тоже мало убеждало. Поэтому Оксана демонстративно поднялась и, позвав детей, направилась к выходу со двора. Женя, виновато посмотрев на всех, тоже произнес: - Ну ладно, давайте… пошел я …
       Савва  сидел и видимо просил Бога о чем- то, другие тоже последовали его примеру. Скорее всего просили о твердости веры и духа. Оксана же взяв детей, пошла обратно, Женя пошел следом, они подошли уже к воротам, как вдруг под ногами пронесся зловещий гул, наводя ужас и сея панику даже среди посвященных. Павел истошно заорал: В «Ковчег» все живо!!! Миша, горелки на полную!» И воздушный резервуар затрепетал от новых и более мощных потоков воздуха. С необычной прытью, без лишних уговоров Оксана с детьми и Женя оказались в гондоле. Все расселись, испуганно озираясь по сторонам. Гул все нарастал. Животные в клетках казалось посходили с ума. Люди были напуганы не меньше и жались испуганно в одну кучу… Неожиданно все стихло. Внезапная тишина шокировала и повергала душу в состояние какого-то неведомого до сих пор смятения. Все стали потихоньку приходить в себя, а кое-кто пытаться убедить себя в том, что это лишь игра случая и совпадения, как вдруг так тряхнуло, что женщины с визгом попадали на пол. Дом Павла тут же дал трещину от самого фундамента и до крыши (включительно), но пока еще держался и стоял. Тем временем горелка сделала свое дело и « Ковчег» стал потихоньку подниматься над поверхностью земли все выше и выше. Завис над верхушкой большого домашнего ореха. Миша немного сбавил мощность работы горелок, это позволило спокойно и относительно безопасно остановиться  и подумать о том, что же делать дальше. Тут же новый мощный удар сотряс почву. Удар следовал за ударом.У Павла сжалось сердце когда он увидел гибель своего дома, у Павла сжалось сердце. А вокруг трясло и колотило так, что вряд ли из построек могло что-либо уцелеть. Где-то что-то взорвалось, повалил дым, были слышны вопли и крики пострадавших, от этих криков пробирала еще большая жуть и страх. Вспомнилось, что рядом есть таксопарк и авто заправка – дым валил именно с той стороны. С высоты «Ковчега» взгляду открывалось страшное зрелище. Дома соседей рухнули как карточный городок, погребя под собой домочадцев. Те же, кто волей Случая успел отлучиться из дома в сад, в туалет или же просто выскочить при первых признаках катастрофы и благодаря этому пока еще остались живы, в ужасе метались, не видя ничего перед собой. Некоторые из них все-таки заметив парящий в воздухе «Ковчег», в отчаянии посылали проклятья тем, кто был на его борту, потому что те были… в безопасности, а эти на земле, обречены на гибель. Но можно ли винить в этом спасавшихся на «Ковчеге»? Может ли обвинение состоять в том, что «обвиняемые» почти все всецело посвятили свою жизнь познанию Истины и послушанию Ей в повседневной жизни?! Имеют ли вес эти обвинения и разумны ли они и уж тем паче их проклятия?!! Впрочем, кто сейчас был способен размышлять о разуме и мудрости?!? И люди гибли, гибли… Под руинами домов, обожженные бушевавшей  огненной стихией… Они гибли, погибал весь цивилизованный мир…Земля сотрясалась от скрытой доселе и пробудившейся теперь внутренней мощи. Будто могучие мышцы планеты расправлялись  от многотысячелетней скованности, разминались и наливались еще большей ужасающей силой для новых и более страшных сотрясений, что естественно повлечет смерть тысяч, миллионов и даже миллиардов человеческих жизней…
Впрочем,  это было только началом конца.
Оксана на дне «Ковчега» билась в истерике, рыдая и прося прощения за недоверие (скорее всего у Бога), ибо демонстрация Его могущества была ошеломляюще «убедительной». Что Он ей, глупой и амбициозной девчонке, дал тем не менее шанс выжить и теперь сраженная этим всем, она не знала как и чем отблагодарить Его, и теперь-то уже она никак не собиралась втайне посмеиваться над мужем, как над верующим человеком. Для Жени Ч. этот урок был так же поучителен, сейчас он сидел на дне гондолы, схватившись за голову. Все, без исключения, получили свыше урок о глупости человеческого самомнения о собственной исключительности и значимости. То, что происходило еще 10 минут назад, казалось просто детской утехой по сравнению с тем, что творилось сейчас. Павел жил рядом с микрорайоном многоэтажек, всегда маячивших на горизонте, теперь же обозреваемое пространство было «чисто», и глазу было почти не за что зацепиться – все лежало в руинах. Вопли ужаса, крики раненных, а также истерика и подвывания  Оксаны, вкупе с плачем и шоковым оцепенением окружающих (а так же и свое собственное) сопровождало это невольное созерцание гибели мира благополучия и общепринятых ценностей. Там, под обломками заживо похоронены люди, их сотни, но поскольку такое творилось по всей планете, стало быть, таких живых мертвецов сейчас уже были миллионы. Именно сейчас люди (кто еще был жив) стали обращать взор своего сердца к небесам: «За что месть Твоя, Боже, что я такого сделал!?!» и тогда перед глазами вставали картины из их прошлого, прожитой жизни нечестиво и подло, коварно и корыстолюбиво, немилосердно и вероломно (так за что же тогда просят милости к себе!?) под этими самыми небесами… « Вот он, Суд Божий, Его пришествие и люди чувствуют и знают об этом каждый и нет сейчас того, кто был бы неверующим. Готов поклясться, что многие из тех, кто носит крест (на груди) и был крещен, сейчас находятся там, поскольку жизнь их повседневная – нечестива» - пронеслось с оттенком горечи в голове Павла. «Храни, Отче, Женьку и его родных от всякого зла и горя… если Твой замысел таков… и нас тоже…по возможности, если благоволишь к нам».  «Ну раз сохранил, значит есть благая воля (разрешение или позволение)» - откликнулось в душе. Павел привык к такого рода диалогам и знал Кто это с ним таким образом разговаривает. А внизу скрежетало, гремело и грохотало, а на небе… ни облачка, погожий солнечный денек, солнце светит, тепло и хорошо «Издевка что ли?» - вслух подумал Павел. – Ты что, «Шауль» (так Павла называл Олег по-еврейски)? – спросил его Олег, также стоящий рядом и смотревший на все это. – Кошмар, говорю…- тут начался действительно кошмар, что-то по-настоящему ужасное. Орех, стоявший рядом вдруг содрогнулся, накренился  и целый кусок с полгорода просто провалился под землю. В образовавшуюся пропасть ринулись потоки подземных вод, а они теперь висели над бездной. Конечно, они вряд ли упали бы, только если пробить воздушный резервуар, но одно то, что ты без твердой опоры под ногами и висишь над пропастью, действовало не просто подавляюще, а уничтожающе. Внизу живота у Павла лопнул ледяной пузырь, и мелкой дрожью затряслись колени. Эта жуть просто вынимала душу… В « Ковчеге» раздался истошный вопль, те девушки, кто был в сознании теперь визжали от ужаса и было весьма вероятно, что такие потрясения сильно скажутся на их психике. Видя это, Женя, Савва и Олег, решили  достать таблетки снотворного и дать детям и девушкам столько, сколько было необходимо чтобы они отключились (если сейчас это возможно) и чтобы подольше не приходили в себя дабы не посходили с ума, а Павел бросился к велосистеме и, выбрав направление, зафиксировал  рули и стал остервенело крутить лопасти винта что за кормой. – Миша, давай сюда – заорал он Мушегу сидевшему и не ведающему что же предпринять на этом «НЛО», тот послушно бросился к Павлу пробираясь через обезумевших людей, а так же пытавшихся их накормить снотворным Савву, Олега и Женю. – Детям, смотри, поменьше… - донеслось сквозь непрерывный грохот.
    Мушег примчался на помощь Павлу и вдвоем дело у них пошло веселее, «Ковчег» стал теперь быстрее перемещаться в сторону «земли». Наконец-таки Женя, Савва и Олег управились, но люди не могли «отрубиться» из-за нервного напряжения. – Нужно было напоить их таблетками пока еще это не началось… - крикнул Мушег Павлу, имея ввиду то, что творилось внизу. – Ага. – саркастически отозвался он – «да кто же стал бы пить-то, если сомневались»  – тут же добавил Павел. К ним подбежал Олег – Не берет их, а увеличивать дозу просто опасно для жизни… - сообщил он. – Попробуй им водки дать, только немного, она вон в том ящике. – показал Павел. Олег кивнул и побежал доставать «снадобье». Достав  полутора литровую бутыль (из под « Спрайта» ), он заставлял всех поочередно сделать 2 – 3  больших глотка, а Савва следом успокаивал и даже пытался шутить с теми, кто выпил,  расслабляя их таким образом по возможности, чтобы ,, снадобье,, могло все-таки возыметь свое действие на перепуганных женщин. Лишь после этого они стали друг за другом отключаться. Олег с Саввой принялись успокаивать детишек, и те вскоре тоже уснули. Теперь за них было относительно спокойно. Павел с Мушегом все также крутили винт, и «Ковчег» вскоре уже плыл над ,,землей,, , близость которой не так уж пугала, как бездна под ногами. Вокруг все также грохотало, рокотало и гремело, почва была сотрясаема новыми ,,приступами и спазмами,, внутреннего, неудержимого буйства. Словно кто-то могучий и страшный рвался на белый свет из глубин матушки-земли. Так продолжалось до вечера. Когда стемнело, вдруг новый гул прокатился под поверхностью планеты и снова сумасшедший и адский грохот разорвал и без того неспокойную ночь. И снова кровь стыла в жилах, теперь уже от осознания неизвестности того, что творилось там, внизу во тьме … Новая пропасть? Или внезапное появление новой горы в ходе тектонической деятельности? Неизвестно. Это пугало больше всего. Какая длинная ночь.
Ну вот наконец-таки забрезжил рассвет. ,,Голос земли,, (как его назвали между собой наши герои), ни на минуту не умолкал и вот снова, теперь уже без предупреждающего гула и рокота, земля содрогнулась от нового усилия, и снова громадный ее кусок обрушился вниз. ,,Таких, как мой город, на нем могло бы уместиться десятка три…,,  - подумал Павел уже не удивляясь происходящему. С отрешением смотрел он на все это. Что-то заблестело на горизонте. – Что это, Савва, как думаешь? – спросил он друга, указывая на горизонт. – Я же плохо вижу – отозвался тот. Тут Павел вспомнил, что у того плохое зрение. – Что-то там блестит, понимаешь? Интересно, что бы это могло быть?! Похоже на воду… - Вполне вероятно, ведь здесь теперь низина и если такой обвал почвы достиг моря, то оно вполне может прибыть сюда – предположил Савва. – Очень похоже на то, – согласился Павел и продолжил – район здесь геологически молодой и поэтому сейсмонеустойчив, т.е. существует постоянная опасность подобных обвалов…-  Слышите? – к ним подошел Олег, - слыхали какой шум?! Что-то новенькое, с чего бы это?!? – беспокоился он. Присутствующие при разговоре прислушались и действительно, был слышен какой-то шум, он был похож на шум горного потока, настоящий гул которого скрадывался расстоянием. – Смотрите, смотрите! – закричал с носа «Ковчега» Миша, показывая куда-то вниз рукой. Все взглянули и увидели как тысячи кубометров грязной жижи, несли свои волны вниз по новому руслу, чего только там не было: мусор, трава, доски, бревна, трупы, вода волокла громадные камни, даже деревянный дом мелькал в ее грязных бурунах. Вот мелькнула крыша какой-то белой машины. Даже обломки какого-то баркаса взбесившаяся стихия так же притащила сюда. Когда-нибудь здесь будет лазурное море или залив… - предположил Миша, живший когда-то в Сочи. – Ага, – с отвращением передернув плечами поддакнул Павел - и возможно мы будем тут купаться -  саркастически добавил он.
Неожиданно возник ветер довольно сильный, который и прервал их разговор. Гондолу стало ветром относить куда-то в сторону. Ветер между тем все усиливался и креп, трепал «Ковчег», и вскоре его сила возросла еще более. Теперь он терзал гондолу совсем уж немилосердно, где-то через час их отнесло к морю, теперь они носились уже над водой.
       - О, Господи! – с перекошенным от страха лицом вдруг произнес Олег. – Что такое?! – все разом обернулись туда, куда смотрел он. То, что увидел он, наполнило леденящим страхом души авианавтов. Смерч. Гигантский смерч, его хобот спустился прямо с небес в море, постоянно извиваясь, как жуткий аспид. Он  плясал и танцевал выворачивая такие ,,колена,, , что опытный балетмейстер позавидовал бы. Он исполнял свой единственный танец, который печально известен всему миру…  Танец смерти всему живому на его пути. А ветер влек их именно к нему, неуклонно и неудержимо, нужно было что-то срочно предпринимать. – Паша, давай менять винт на морской, да поживее! Миша, постепенно сбавляй до минимума горелки, пока не сядем на воду! – вдруг нашелся Савва, и вдвоем с Павлом бросились вынимать один из двух морских винтов стоявших среди остальных в своих  ячейках по правому борту. Необходима экстренная установка его на редукторном валу, вместо воздушного поставить этот. Замысел стал понятен. Спустившись вниз, сопротивление воздушной стихии и ее гибельному воздействию увеличивалось, а если еще использовать спущенный резервуар, как своего рода якорь водного сопротивления (вроде парашюта во время приземления самолета), то шансы выжить возрастали.  Миша прикрутил горелки и поэтому ,,Ковчег,, относительно плавно спланировал на поверхность воды, но и от такого сравнительно мягкого планирования желудки наших авианавтов были как раз в области носоглотки. Для того, что бы резервуар не набрал воды и не утопил ,,Ковчег,, , его отверстие втащили на борт специально предусмотренными для этого тросами (идея Татьяны в свое время) и тут же пришлось срочно перетаскивать на противоположный борт груз провизии как балласт из вещей, с целью создать противовес и устранить своевременно возникшую угрозу переворачивания плоскодонной посудины (и все это через бесчувственные тела пассажиров ,,Ковчега,, , уверен, что читатель может себе представить такую картину достаточно легко, а так же чего это стоило нашим героям). Все эти приготовления и суета не давали возможности более-менее полноценно оценить обстановку. Просто некогда. Когда же они, все-таки управившись, взглянули, то обомлели. Да, все их усилия принесли желанный результат, теперь они просто дрейфовали в море и не неслись так неумолимо навстречу смерти как еще 10 минут назад, нет, теперь они стояли на месте. Своего они добились, но их гибель от этого не отдалилась, увы… она сама крутясь и воя неслась им навстречу. Небо было затянуто свинцовыми тучами, сверкали молнии. В кошмарных клубах воздуха вырванные чудовищной силой мелькали здоровенные деревья, лодки, крыши домов, даже легковые машины… Чего уж говорить о таком утлом суденышке как наш новоявленный кораблик, если даже ледокол едва выдержал бы натиск такого ветра… Ужасающий ,,коктейль,, воздуха, воды и грязи, вперемешку с вышеописанными ,,ингредиентами,, на большой скорости несся к ним сам… «…и небо свернется как свиток…» - искрой вспыхнуло в оцепеневшем сознании Павла место из Библии. «Вот оно, как написано… Хорошо, что дети и женщины не видят этого…». Всё, что им оставалось и что они могли сделать в этой ситуации – это молиться и больше ничего, что они и сделали, истово прося Его о спасении: кто на коленях, кто - сидя, а кто так, стоя. Кто как мог. Богу не важно, какую мы выберем позу для общения с Ним. Ему важно, с каким сердцем мы обращаемся к Нему, в чистой ли совести и искреннем духе, вот что играет решающую роль. В эту минуту лжи, лицемерию, коварству и. т. д. в сердцах не могло быть никакого места. Это вполне понятно всем. Но смерч, тем не менее, продолжал двигаться в их направлении, кошмарно свистя и воя, как сонм тысяч мертвецов, недовольных  теми, кто осмелился потревожить их вечный покой. Действительно, они уже ясно слышали запах смерти, осязая каждой клеточкой своего тела её гибельное дыхание, оно уже проникало в их сердца своим ядом. Вода вокруг них покрылась рябью и потянулась навстречу жуткому хоботу, пожирающему всё на своём пути… Резервуар затрепетал за бортом и само их судёнышко повлекло навстречу смерти, будто сам смерч тащил их невидимыми щупальцами себе в пасть, прямо в гущу водной пыли и грязи… Раздался душераздирающий крик: кто-то кричал бессознательно, инстинктивно и тщетно… Их обдало целым ураганом грязи, но на это уже вряд ли кто обращал внимание. Какое-то неестественное состояние сковало члены тела, и Павел с удивлением обнаружил, что так истошно кричал…он сам, впрочем какая теперь разница… Вот она - СМЕРТЬ… Он зажмурился беззащитно закрыв голову руками и… сидел так еще минуты три. Потом осторожно открыл глаза и увидел (о, счастье!), что кошмарная стихия теперь беснуется в стороне от них! Она обошла их, но радоваться этому уже не было ни сил, ни возможности – ничего, только два слова сорвались с его губ: «Спасибо, Боже…» и рухнул на пол без сознания, последние силы покинули его, и он остался лежать на дне гондолы… Сколько он так лежал было неизвестно, очнулся он от того, что кто-то влажной тряпочкой обтирает ему лицо, он открыл глаза и увидел Татьяну, свою ненаглядную и любимую жену - Таню. Ему показалось, что еще никогда он не любил ее так, как любил сейчас. Ей самой было очень плохо (от водки и снотворного), но она сейчас ухаживала за ним, потому что ему было хуже, чем ей во много раз и она плакала, обтирая грязь с его лица, шепча ему ласковые слова, а едва он открыл глаза, бросилась ему на грудь и дала волю своим едва сдерживаемым слезам. – Что ты, что ты, Танюша… - Павел гладил ее волосы и целовал ее наугад волосы, глаза, губы, лоб… - Видел бы ты себя, Павлик… Господи, что же ты пережил то, а?!? – Она корила себя за то, что не могла быть рядом, а Павел радовался тому, что она избежала того, что Бог выделил на его долю. Он осмотрелся и увидел Савву сидящего рядом с детьми (маленьким своим сыном и дочкой  Юлей, 20-летней девицей), а так же с Яночкой и Маритой, его трепетная любовь к детям была Павлу давно известна. Олега отхаживала Оксана. Миша Геворкян сидел, схватившись за голову на полу уставившись в одну точку себе под ноги. Женю Черных отхаживать не нужно было, он, как ни в чем ни бывало, принялся за уборку на борту. Солнце уже клонилось к горизонту. Удивительный Женька человек. Сколько знал его Павел, но так и не мог до конца его понять и уж тем более предугадать следующий Женькин шаг. Вот и теперь он совершенно спокойно убирал грязь, пока еще светло, усердно переставляя вещи с места на место. Вскоре к нему присоединились еще Агнета, Настя, Оксана и Юля, и таким образом дело пошло гораздо веселее и в прямом и в переносном смысле этого выражения. К закату солнца ,,Ковчег,, был более-менее чист и они могли бы заночевать, но присутствовала серьезная опасность неожиданной какой-нибудь опасности на воде, которая тем хуже, что ее вовремя не заметишь во мраке ночи, дабы избежать этого пришлось несмотря на усталость снова зажигать потушенные порывом ветра горелки и постепенно наполнять воздушный резервуар горячим воздухом чтоб подняться на высоту, хоть там и холодно, зато более-менее безопасно.
Наполнить его на воде оказалось делом очень-очень сложным и трудоемким. Пока они, в конце концов, сумели достаточно наполнить его горячим воздухом, так что бы он мог держаться над головой, они вымотались окончательно. Всем экипажем. Пришлось  для подъема баллона из воды, использовать зонд, наполненный гелием. Очень тяжелая и неудобная на воде работа.
Здесь, на море, шум внутренних тектонических процессов Земли как бы стих, приглушен толщей воды, но наших авианавтов было не обмануть этим мнимым покоем, обманчивым миром, что впоследствии и подтвердило их опасения. Но где же они теперь находились, и что это было за место море или залив или же пролив либо же новое пресное море, а может океан – неизвестно, и знать никто не мог. Великих запасов горючего, разумеется, у них не было, поэтому позже сделать более-менее точную карту новосформированной  местности было бы очень и очень сложно, посему Женя, не теряя времени даром, принялся фотографировать все, что только мог. Смерч он тоже, кстати, успел ,,щелкнуть,, в разных ракурсах и положениях. Снимки получились, конечно же, жуткие. Тем временем поднялся ночной бриз и повлек ,,Ковчег,, вновь неведомо куда. Сопротивляться ему уже не было сил, поэтому все отдались на волю Божию и установив дежурство (по 2 часа) буквально попадали спать сраженные наповал неимоверной усталостью – эмоциональной, духовной и физической. Как прошла эта ночь, практически никто и не заметил, даже предрассветный холод не смог разбудить усталых путников.
Занималось третье утро их вынужденных скитаний. Ночной бриз вынес ,,Ковчег,, к какому-то берегу и теперь они были влекомы ветром вдоль него. В предрассветной мгле, его очертания были неясны, но кое-что все же угадывалось, и совершенно отчетливо был слышен шум прибоя.
На горизонте снова были тучи. Тревожно между собой переглядываясь, ребята без слов понимали причину тревог и опасений друг друга. С замиранием сердца вглядывались они в предрассветную мглу, какой еще ,,сюрприз,, готовит им Его величество Случай? Душа трепетала и содрогалась, от одних лишь предположений о возможных ,,подарках,,… Павел взглянул на Мушега и обомлел… - Миша, да ты же поседел… А я вчера и не заметил этого… - тот посмотрел на Павла и сказал – А ты, думаешь лучше что ли?! – и покопавшись в вещах, достал металлическое зеркало (использовалось в военной авиации в системе оптики), то, что оно отразило Павла шокировало – его лицо теперь обрамляли седые волосы, особенно на висках. «Так вот почему Таня так причитала надо мною… Ну надо же, ведь молчит, не говорит мне об этом…Жалеет наверняка…» - он наклонился к спящей жене  и с нежностью поцеловал ее.
Через пару часов, когда солнце уже стало здорово припекать, на горизонте опять сгустились свинцовые  тучи, появилось то, чего они теперь панически боялись – там опять был смерч, сверкали молнии, небо вновь гремело от раскатов грома в унисон с глухим рокотом, доносившимся из-под воды. К счастью, он прошел стороной, и все облегченно вздохнули, когда он исчез за горизонтом в другом направлении, и небо вновь прояснилось.
Третий день почти полностью прошел относительно спокойно. Они покинули линию берега какого-то куска суши и понеслись дальше над водой. По пути обнаружили целый новорожденный архипелаг. Разумеется, Женя эти острова не пропустил, отщелкал целую кассету, попросив по возможности немного покружить над островами. Темные, в тине и водорослях, с большими омутами воды (в которых наверняка могла быть какая-нибудь живность). Их облепили тысячи откуда-то взявшихся птиц, копошащихся в этой грязи и выклевывавших из этой мутной жижи свой завтрак. – М-да-а, - задумчиво произнес Олег глядя на это, - как бы ни был ужасен Апокалипсис, а есть то хочется, во всяком случае, безгрешным созданиям…- Да, спора нет, - благодушно отозвался Павел, - я, конечно, частенько бывает, согрешаю (да простит меня Бог), но есть мне хочется не меньше – добавил он вопросительно взглянув на друзей. Савва тут же отозвался и в свою очередь заявил: – Я, знаете ли, нахожу это славным предложением и принимаю как прямое руководство к самым решительным действиям. - Способность выражения шутки у него была просто неповторимой и бесподобной (в этот момент обязательно видеть его лицо  и слышать голос которым он это все произносит в самой напыщенной и высокопарной манере, с самым умным видом). От такого юмора всем стало теплее на сердце, и поэтому проснувшиеся девушки принялись ,,соображать,, что-нибудь поесть. – Что ж, день начался не так уж плохо, -  констатировал факт погожего и относительно спокойного дня Мушег. – Да, неплохо – согласились Женя и Олег, а Павел чуть подумав, добавил: – Пока что…- и с этим пришлось тоже согласиться.
После завтрака корабль снова отдали на волю ветра несшего их  над морем (или океаном, или озером?)  впрочем, ненадолго, поскольку часа через 4-ре под ними снова широким ковром раскинулся довольно большой участок суши: либо новый материк, либо остров, либо еще что-то. Вот это то по возможности и захотели выяснить. Для этого ,,Ковчег,, направили вдоль линии побережья. Так изучая, они летели дальше, делали зарисовки местности, и все было благополучно где-то до 15 часов, если не считать ,,голоса Земли,, , который стал уже фактором, присутствие которого теперь всеми воспринималось нормально и даже считался уже неотъемлемым в нынешнем существовании обитателей ,,Ковчега,, и без него, наверное, даже чего-то не хватало бы. Эдакий фон для их общего мировосприятия.
Около 15 часов они стали очевидцами еще одного явления разъяренной стихии, от чего мурашки поползли по коже. Итак, примерно в три часа все занимались  своими делами: кто-то зарисовывал местность, кто-то общался, кто-то еще чем-то. Солнышко ласково пригревало ,,беженцев,,  и вдруг их идиллию нарушил ,,голос Земли,, , ранее он был более приглушенным  и зловещим, но сейчас он вновь заявил о том, что он отнюдь не стал менее опасным и более миролюбивым.  Его крутой нрав вновь посеял панику и страх в сердцах путешественников. Земля под ними так колыхнулась и вздрогнула, что даже горизонт пошатнулся, как изображение в бинокле. Где был эпицентр этого толчка, было неясно. Гул продолжал нарастать, вновь последовал толчок такой же силы. – Мушег, прибавь-ка ,,оборотов,, , на всякий случай… - попросил Савва глядя на горизонт. А там поднялась какая-то полоса, причем по всему горизонту и очень быстро приближалась. – Кажется, мы наблюдаем цунами – прокомментировал Женя глядя на растущую на глазах водяную стену колоссальных размеров. ,,Ковчег,, стал постепенно набирать высоту метр за метром, но слишком медленно, во всяком случае так казалось Павлу.                – М-да-а, -  на манер мужа протянула Оксана, - действительно цунами…Какая огромная волна, она нас не зацепит?  - спросила беспокойно она Павла, глядя на впечатляющую мощь водной стихии. ,,Ковчег,, же еле набирал высоту. На вопрос Оксаны никто не ответил, так было лучше. А гигантская волна между тем неотвратимо и неумолимо  приближалась. Воздух, казалось, аж звенел от напряжения неведомых энергий, но от чего именно, было непонятно. Павел кусал себе губы, чтобы не выдать своего страха, ведь была реальная угроза гибели, и если они не поднимутся  ещё хоть чуть- чуть, тогда… Было страшно думать об этом. Главное сейчас было не подать вида, чтобы не посеять панику. – Ничего, – едва ворочавшимся языком произнёс он, - проскочим. -  «Господи, а если нет?!»  - мелькнула мысль… Но волна действительно прошла в 2 – 3 метрах под ними и Павел с остальными облегчённо вздохнули, постарались скрыть то, что перепуганы были насмерть, ради тех, кто рядом, кто видит в них пример мужества и силы духа. Один Бог знает, каких чудовищных усилий стоило им это мнимое хладнокровие, чтобы не запаниковать. «Ой, Савва, как ты вовремя спохватился, братишка!!!» - и он благодарно кивнул ему. Тот всё итак понимал, всё было предельно ясно. А волна, жуткая и беспощадная очень быстро неслась куда-то вперёд, готовая снести, сломать, раздавить и уничтожить всё на своём пути – безразлично что именно. Слепая и всесокрушающая, куда она несётся?  Кого или что погубит? Неизвестно. Но что это – смерть, мгновенная и равнодушная, было известно и очевидно наверняка. Обитатели ,, Ковчега,, потрясенные созерцанием этой смертоносной стихии стояли как завороженные. Просто счастье, что ,,Ковчег,, успел-таки набрать спасительные метры высоты.
Гул не смолкал. А на горизонте тем временем обозначился новый вал цунами. Мушег на всякий случай ещё прибавил ,,оборотов,, горелкам, и таким образом поднял корабль еще выше. Высота уже была довольно серьезная, там буйствовал ветер,  и их повлекло в неопределенном направлении в очередной раз, теперь на юго-восток. ,,Голос Земли,, никак не желал умолкать или просто хотя бы притихнуть, нет, он вновь возвещал о продолжении хода развития дальнейших тектонических процессов. Землю лихорадочно трясло. Со дна моря поднималось на поверхность столько слежавшейся веками грязи и другого хлама, новые чудовищные волны цунами несли в себе все это, и вода, буквально, кипела всякой дрянью: падалью, мусором и клочьями водорослей, попавшими в эти волны морскими животными и рыбами, а также ржавыми кусками поросшего кораллами и грязью железа. Теперь все это неслось неведомо куда со страшной скоростью. Казалось, что океан (или море, что именно – неизвестно) решил ,,отряхнуться,, и теперь чистил себя ,,выворачивая карманы,,. Да, очень многое они успели повидать за двое с половиной суток. Наверняка ни один человек на Земле ничего не переживал за всю свою жизнь, кроме, пожалуй, одного, который повидал, познал и пережил неизмеримо больше. Сейчас же наши странники, как и  вчера, снова отдались на волю ветра, а тот вновь нес их куда хотел, и они не были против. В конце концов, какая разница, куда именно он их нес? Ведь должен же когда-нибудь окончиться этот путь над водой. У них нет никакого знания о географии Нового Мира, просто глупо тратить силы на то, чтобы направлять ,,Ковчег,, туда, не знамо куда. Пусть их просто носит ветром, а сейчас они исследовали новообразовавшийся мир.
Подземный грохот был неутомим в своих ,,стараниях,, , новые подземные толчки и скрежет порождали все новую и новую волну-цунами, а также сейсмические потрясения… - Не утихает что-то, - сказала Таня мужу, - ну никак не хочет успокаиваться. – и обняла Павла. Он поцеловал ее и со скрытой тревогой ответил: – Скорее всего, что-то формируется под водой, наверное что-то вроде горного хребта, либо просто материки движутся и пришла в движение вся земная кора в том числе и та, что сейчас пока еще является морским дном. Помнишь, в пророчестве было написано, что даже полюса могут поменяться местами?  - Таня кивнула. – Так вот, не знаю как там на счет полюсов, но движение земной коры очень явное и интенсивное, как бы не произошло чего непредвиденного… - А что еще может быть хуже того, что уже было, а? – Ты видела смерч? – Да, Женя показал мне снимки. Я знаю, от чего ты поседел… - и она поцеловала правый висок мужа. Он прижал ее к себе, и так они еще долго стояли в объятиях друг друга, провожая солнце третьего дня их вынужденного путешествия, думая каждый о своем.
Состоялся ужин. После него, в лучах заходящего солнца они наконец-таки увидели на горизонте долгожданный берег. Вскоре солнце село, и по всему горизонту должна была бы постепенно наступить ночь, но нет. Впереди, где была земля, было ясно видно какое-то зарево. И чем темнее было вокруг, тем явственнее оно было. А чуть погодя, еще в двух местах. Павел обратил внимание присутствующих на это странное явление. – Может это где-то полыхает пожар больших масштабов? – предположил Женя. Внезапная догадка озарила Павла, но ее провозглашение предвосхитил Олег. – Хорошо еще, если просто пожар, а если это вулкан?! Или даже несколько?! - Стало ,,немного,, не по себе. Землетрясение, наводнение, смерч, цунами свалились на их голову всего лишь за три дня, а тут еще и извержение вулкана (ов) не хватало, для полноты реального восприятия бытия… - Не многовато ли, о, Боже! – взмолился Олег. Напряженное и внимательное наблюдение показало состоятельность их самых худших опасений. Опускаться вниз было безумием, тем более в потемках, а если забраться повыше, то можно слечь всем от воспаления легких, да и воздуха не хватало, можно было просто задохнуться от нехватки кислорода на таком ветру, но все же  это было худшей из зол. Но это было не все. Мало того, что их несло прямо на тот вулкан, что посередине и самый большой из трех, показался еще и четвертый, стоявший в нескольких километрах от ,,центрального,, .А этот пакостник-ветер тащил их по такой траектории, что если они все-таки минуют ,,центральный,, , то пролетая над ,,четвертым,, , могут наверняка сгореть заживо. – Ой, да что же это такое за издевательство! – плакали девушки, не выдерживая такого психологического напряжения. И тому была причина. Земля дрожала, воздух давно уже вонял серою, а теперь еще стал нагреваться, и чем ближе к огнедышащей горе, тем сильнее. Было душно даже на этой высоте. Сама гора плевалась сгустками раскаленной магмы, которая могла запросто прожечь воздушный резервуар – тогда всем крышка. Мало того, она еще и сыпала пеплом. Выбор оставался небольшой: либо разбиться, либо сгореть. Ветер неумолимо нес наших авианавтов именно туда, где, казалось, было пекло самого Дьявола, и им ничего не оставалось, как только молиться. Мужчины же предприняли последнюю, жалкую попытку спасти ,,Ковчег,, и тех, кто на нем. Взяв по лопате в руки (кто совковую, кто штыковую), таким первобытным методом решили оборонять резервуар от случайных кусков раскаленной породы. Примитивно, глупо, бесполезно, комично и еще много чего можно было бы сказать, наблюдая все это воочию, очевидцу этих событий, но инстинкт выживания подсказывал не пренебрегать даже таким методом. И вот они с лопатами, как с теннисными ракетками, заняли оборону по трое на каждом борту (вместе с Таней). Больше лопат не было; ни дать, ни взять, 300 спартанских воинов.
Целые реки горящей лавы, как золотые потоки, стекали вниз по склону. При приближении к вулкану стало ясно, что горный массив оказался гораздо выше, чем они себе представляли (в темноте тяжело правильно и точно соорентироваться), теперь было видно, что ветер несет их в проход между горами. Над кратером, стало быть, они так и не появятся в этот раз, но теперь возникла реальная опасность того, что они разобьются о скалы. Поэтому было необходимо маневрировать, чтобы избежать катастрофы. – Миша, Олег, бросайте лопаты! Бегом сюда! – истошно закричал Павел. Никто ничего понять не мог, поэтому были послушны командам того, кто более - менее осознавал, что нужно делать. Диана и Агнета заняли место мужчин, взяв брошенные лопаты. Павел же встал к рулям и поставил их в нужном направлении, стараясь направить ,,Ковчег,, в сердце воздушного потока, чтобы вместе с этой воздушной массой проскочить между гор. – Эх, ну что за видимость поганая! – Мушег отозвался: - Хорошо еще, что огонь хоть немного освещает, не совсем вслепую летим! – Что правда, то правда. – согласился Олег, налегая на педали. Кое-как, кое-как, но удалось-таки миновать скальный выступ, но миновав его, обитатели ,,Ковчега,, попали в тень и абсолютно непроглядную тьму. А воздушный поток влек их, слепых, дальше. Волосы встали дыбом у Павла на затылке от сознания того, что именно сейчас, в любую секунду, их может просто размозжить о скалы силой этого ветра и собственной скорости. – Пронеси, Господи! – кто-то произнес рядом (Павел не разобрал, кто. Не до этого). Хвала Богу, что время этой слепоты не было длительным и уже через 3 – 5 секунд воздушный поток отнес ,,Ковчег,, к расселине между скал. Через эту расселину было видно пламя, лаву, и сполохи «плевков» другого, «четвертого» вулкана, и на фоне его огня, такого спасительного сейчас, и стекающей лавы стал виден силуэт расселины, и поэтому уже можно было более-менее ориентироваться. Все облегченно вздохнули, но радоваться было еще слишком рано, нужно было еще «вписаться» в ширину этой расселины, а потом еще и выбраться из нее, и это при такой видимости. Ветер теперь нес их в ее «русле». Павел у рулей, напрягая свое зрение, умение и интуицию стал маневрировать ,,Ковчегом,,. Лишь через долгих полторы минуты они выскочили из опасного горного коридора, в котором очень легко было погибнуть. И лишь тогда все действительно облегченно вздохнули. Но, как оказалось, снова слишком рано. Что за судьба, что за испытания, и для чего Бог благоволил их подвергать всему этому?! Ответ вполне очевиден – чтобы показать свое могущество и милость, любовь и заботу к ним, чтобы уже никогда недоверие к Нему не укоренилось в их сердцах, чтобы воспоминания о пережитом трезвили горячие и неразумные сердца и охлаждали пыл невежества.
Едва они вырвались из ущелья, поток понес их дальше, и как они ранее предполагали траекторию полета, прямо на более низкий, чем ,,центральный,, на ,,четвертый,, вулкан. Спасший их пару-тройку минут назад, он вновь грозил им гибелью, как и все предыдущие. Жалкие километры, разделявшие эти два вулкана они преодолели за считанные минуты и теперь неслись на такой высоте, на которой можно было рассчитывать безопасно миновать жерло огнедышащего ,,четвертого,,. И снова лопаты в боевой готовности, и снова ужас, раздирающий душу. Теперь облететь вулкан никак не получалось. Воздушный поток, в котором они дрейфовали, был очень силен, а спуск был, естественно, смерти подобен, ибо по инерции при снижении они неминуемо попадут прямо в кратер. В общем, перспектива не из радостных.
В отличие от первого раза, на педалях теперь сидели постоянно. Крутили винт и набирали скорость, чтобы побыстрее на большой скорости попробовать проскочит над этой огненной преисподней, раз уж облететь не получается. И вот, плюющийся пеплом и магмой, ,,четвертый,, разверз свое гибельное чрево под их ногами. Дышащий жаром и душащий все живое, эдакий громадный хищник-анемон, он простирал сейчас к своим жертвам щупальца лавовых всплесков-плевков, вырывавшихся из его чрева, будто бы в момент выдоха. Страшным жаром и сероводородной вонью он душил тех, кто невольно бросил ему вызов и осмелился миновать его пасть, надеясь уцелеть при этом. Эта вонь, итак еле переносимая, стала совсем невозможной и проникала во все клеточки человеческого естества, будто желая пробраться в душу и уничтожить эту самую человеческую надежду в самом ее зародыше, вырвать и убить… Неожиданно произошло то, чего не ожидали ни путники, ни, возможно, сам ,,Анемон,, . Едва ,,Ковчег,, пересек границу-край кратера, как жар, исторгающийся из недр вулкана взметнул, вознес и закрутил его, как перышко, вверх, чуть ли не выше туч. От неожиданности все попадали на дно, да и никто не смог бы устоять. В сумасшедшей круговерти потоков раскаленного воздуха, в которой смешались крики и вопли с «дыханием» ,,четвертого,, и «Голосом Земли» было просто невозможно не перевернуться и , не переплавив синтетические тросы, рухнуть всем вместе вниз, в пасть ,,Анемону,, . Было просто непонятно, как они уцелели в этой заварухе?! Воистину, здесь было явлено чудо Божьей милости, но они были  способны оценить его вполне лишь несколько дней спустя. Было ясно видно, что им все это время Кто-то помогал, слишком им уж везло. Вот и теперь ,,Анемон,, , видя, что добыча ускользает, так натурально «вздохнул» и выплюнул огромное количество раскаленной лавы им во след, словно пытаясь сбить строптивых и дерзких воздухоплавателей. Вполне понятны причины, по которым они посчитали действующий вулкан живым существом. Уж столько страху натерпелись, бедолаги, а у него, говорят, «глаза велики», да знать настолько, что стали мерещиться все силы ада.
В поднебесье они вновь попали во власть воздушного потока, такого же сильного, как и в первый раз, и он вновь понес их, понес было… да только больше мотаться туда-сюда у обитателей ,,Ковчега,, не было ни сил, ни желания… Из поднебесья спускались очень медленно. Решили, что хватит с них всяких злоключений, психика уже давно не выдерживала даже у самых стойких, остальные же просто заткнувшись в себе, кто лежал, кто сидел, нервы сдавали, и люди, против воли даже, плакали, а кто-то в истерике – навзрыд. Кто был в состоянии, утешал остальных…
Снова встретив поток воздуха, Павел решительно продолжил снижение – безумно хотелось отдохнуть на твердой почве под ногами, пусть даже на воде, безразлично, только не в воздухе, ну а там, будь что будет, плевать. Духовных сил не хватало даже на молитву. Пора «на покой», да и керосина для горелки уже почти не было. Таня прижалась к плечу мужа и всхлипывала. Сам же Павел при свете горелки был какой-то чумазый, как жрец во время таинственной церемонии – черный, жуткий и совершенно безумный (вид его, во всяком случае, был именно таким). Белки его глаз резко выделялись на черной от копоти и растертого пепла физиономии. – Олег, Савва, - позвал он их, отрывая от душепопечительского занятия, - Женек! Давайте, мужики, закрепите груз по бортам! – Те молча принялись за дело, фонариками высвечивая ящики и клетки с животными, разбросанные после встречи с ,,четвертым,,. Они справились достаточно скоро, особенно если учесть, что дело было в потемках и при абсолютном беспорядке на борту (животные орали, кудахтали и бегали, но на это уже давно перестали обращать внимание, ибо с самого начала путешествия на ,,Ковчеге,, они не переставали бесноваться в клетках и мешках, лишь на редкие минуты замолкая, но это было не надолго). – Паша, с нами дети… - напомнила ему об осторожности Татьяна. – Да, да, Таня, я помню… - ответил он и, чуть помолчав, добавил: - …я в здравом уме пока что еще, если ты об этом… - Она облегченно вздохнула, поскольку переживала, и не без оснований, не слишком много таких, кто пережил все подобное, останется при этом в здравом уме. – Груз закреплен? – спросил он у друзей. – Да, в общем-то, – отозвался Женя, - Большая его часть была закреплена еще со вчерашнего вечера. После уборки, помнишь, наверное… - Ну да… - Миша, продолжай потихоньку сбавлять «обороты». – Ага. – отозвался Мушег. – Ну что, готовы? Тогда поехали. – Мушег потихоньку сбавлял интенсивность горения керосина, резервуар остывал и, таким образом, они спускались. Вскоре они вышли из воздушного потока. – Дорогие женщины, обнимите детей, не дай Бог, что-нибудь еще произойдет… - попросил Олег измотанных и истерзанных женщин. Оксна прижала к себе Яночку, Агнета – Маритку, в объятиях Нины Николаевны теперь покоился маленький Жариков Санек, а Юлю принял в свои объятия сам ее отец – Савва.
Наугад они опускались еще 10-15 минут, очень и очень осторожно, потом остановились, чтобы погасить инерцию ветра, который принес их неведомо куда, и лишь после этого продолжили спуск, пока что-то не затарахтело по днищу и не затрещало под ним. ,,Ковчег,, накренился носом вперед, во что-то уперся и замер… Но положение его было весьма неустойчивым. – Очень что-то не надежно. – заметил Женя. Павел обратился к Мушегу: - Прибавь-ка огонька, Миша… - Олежка сел на «педали» и, приподняв посудину, немного поработав лопастями, попробовал найти более подходящее место для остановки. Савва светил фонариком за борт и пытался что-нибудь разглядеть. И кое-чего все-таки добился: - Ветви! Это деревья! Мы, наверное, в лесу! – Но как бы там ни было, пришлось снова подниматься и снова пытаться устроиться на ветвях поудобнее, и так еще пару-тройку раз, пока, наконец-таки, это не удалось, и ,,Ковчег,, более-менее надежно не уложили на густые кроны деревьев. Лететь, искать прогалину между деревьев или поляну были просто уже не в силах, поэтому довольствовались этим. – Отдыхайте, я подежурю, пока вы спите. – Никого не пришлось долго уговаривать. Близость твердой земли и осознание оконченности этого странствия действовало потрясающе успокоительно. Удивительно, но Павлу спать не хотелось, хотя все остальные попадали, как подкошенные, на свои лежанки и забылись беспокойным сном после всех этих потрясений и переживаний. Павел сидел и слушал ночь. И вот, что удивило его: «Голос Земли» утихал, становился все тише и тише, пока через час не затих совсем. Отвыкшее от тишины ухо не могло воспринимать спокойно эту тишь и предрассветный покой. Она, как бы давила и наполняла душу подспудной тревогой, воспринимая тишину, как затишье перед очередным кошмаром и открывая выход затаенной панике. Люди во сне, видимо, тоже почувствовали это, поскольку сон их был очень беспокоен. Они разговаривали и вскрикивали в ночи, болезненно реагируя на отсутствие «Голоса Земли». Но он теперь исчез надолго, его время прошло, но донести это до подсознания было гораздо тяжелее, чем до сознания. Даже понимая, что их путешествию уже пришел конец, все равно тревога и страх грызли душу изнутри…
Небо уже серело. В темноте слух Павла уловил журчание воды. С каждой минутой все больше светлело, и Павел уже ясно стал различать впереди какую-то холмистую местность. Он понял, что эти холмы не что иное, как кроны деревьев в большом лесу, на макушках которого теперь лежал ,,Ковчег,,. «Надо бы спускаться отсюда» - подумал он. Осторожно разбудив того, кто был ближе всех - Савву - он  попросил его помочь в маневрировании «кораблем». Вдвоем с ним они подняли его в воздух и, обнаружив неподалеку поляну, посадили на нее ,,Ковчег,, (кстати, именно там и был тот самый ручей, шум которого Павел слышал ночью). Савва снова улегся спать, а Павел, достав меч и повесив его за спину, отправился на ближайший холм. Там, на холме, сев на бревно, он вспомнил всю свою жизнь: детство, школу, армию, зону, женитьбу и странствие на ,,Ковчеге,, , и вот он здесь, на холме… на холме Возрождения… а почему бы и нет?! Он назвал этот холм «Холмом Возрождения». Вот-вот уже должно было подняться солнце. Павел сидел и молился, благодаря Бога за все Его милости, за их сохраненные жизни и за начало новой эпохи, с новым менталитетом и совершенно другого рода ценностями, иными чем в старом, погибшем мире. «Храни нас, Боже, и даруй нам мудрости и мужества жить так, как Ты предлагаешь!» - подняв глаза, он  увидел встающее солнце. Павел встал на ноги, решил встретить его стоя… И вот оно взошло – Солнце Нового Мира, на обломках старого… Пришло новое время новой цивилизации, новой расы человечества. Над осколками и руинами дряхлого и разваленного мира восходила заря новой эры, новой эпохи…