Промышленная зона у Нижневартовска

               

      Один из моих бывших студентов-дипломников в последние годы уходящего тысячелетия организовал оригинальный бизнес, а позже на правах рядового сотрудника пригласил и меня, оказавшись, таким образом, начальником своего бывшего руководителя. С его слов толкнуло его на эту стезю стечение обстоятельств. На одной из компрессорных газгольдерных станций, которые служат задаче сбора, сжатия и подачи обратно в нефтепласт под давлением более сотни атмосфер отобранного попутного газа, случился взрыв. Роковую роль сыграла электрохимическая коррозия, приведшая к выходу из строя с полным разрушением одной из труб линии высокого давления. Людей в таких местах почти не бывает, поэтому обошлось без жертв. Но ситуация  оказалась очень непростой. Повреждения нанесённые всей системе коммуникаций позволяли лишь формально устранить неисправность. Никто не мог взять на себя смелость и дать гарантию, что вездесущая коррозия не подготовила к взрыву ещё какую ни будь из многочисленных труб системы. В этом случае выбор был между локальной заменой только аварийного участка с громадным риском в ближайшее время менять их один за другим, с одной стороны, и профилактической заменой труб всей системы.--- с другой. И тот и другой вариант означали по сути очень длительный простой. В конце концов оказалось, что реально заменить работавшие уже трубы просто нечем. В стране бушевал экономический кризис. Даже специалисты высших эшелонов управления могли лишь сослаться на штатных метрологов, которые строго периодично в так называемых «контрольных точках», и с применением простейших приборов ультразвукового контроля измеряли изменение толщины стенок трубопровода. Но это был явно тупиковый вариант. Дело даже не в том, что штатные метрологи обязаны были действовать в полном соответствии с утверждёнными инструкциями, которые были изначально формализованы абстрактной предпосылкой о строгости геометрических форм каналов газопроводов и идеально точной сборке системы. Само  появление точечных повреждений от электрохимической коррозии носит случайный характер. Следовательно,  на реальный результат замеров рассчитывать не приходилось --- немыслимо осуществлять поиск ожидаемой точки  зарождения свища на основе замеров толщины стенки в случайно выбираемых точках.. Все эти обстоятельства носили угрожающий характер, поскольку по большому счёту длительность эксплуатации десятков аналогичных систем газопроводов позволяла с большой долей вероятности предположить, что они вот -вот начнут «сыпаться». Мой начальник оказался в нужном месте и в нужное время --- он предложил местным руководителям  и необходимую технологию контроля трубопроводов, и свои услуги. Хотя период становления оказался тяжёлым, но результаты превзошли все ожидания. Меня ввели в состав группы технического контроля, когда прошло уже несколько лет её работы вахтовым методом. Иначе говоря, когда наработанный предшественниками материал позволял уже и  сравнивать динамику повреждения внутренней поверхности трубопроводов, и вместе с тем прогнозировать места, где угроза взрыва была болезненно реальной просто потому, что по замерам прошлого вахтового сезона стенка труб уже тогда имела критически малую толщину.


                Р а б о т а    н а    у з л а х

       Практически всем и не раз попадались на глаза в стороне от дороги, торчащие из земли подковообразно изогнутые трубы. Иногда от случайных повреждений их огораживают, в других случаях  на трубе легко заметить вентиль, то есть --- заслонку, а количество таких труб может быть впечатляющим. Нередко  они ярко окрашены, но практически всегда при ближайшем рассмотрении с внешней стороны изогнутого участка и строго симметрично располагается некая тёмная точка --- это и есть точка для периодического  контроля  стенки трубы. Именно так выглядит «куст» газопроводов и у компрессорных станций. Особенности носят конструктивный характер: трубы часто толстостенные из коррозионно  устойчивой стали, нередко они снабжены заслонками, иногда --- манометрами высокого давления, а с внешней стороны  часто нанесён дополнительный защитный слой полимера. Вместе с тем для осуществления контрольных замеров существенное значение оказывает иногда даже рельеф местности, погодные условия, уровень грунтовых вод и так далее.
       Первый для меня выход  для контроля труб на подобном узле состоялся  где то в конце апреля.
Узел находился довольно далеко от места высадки с автомашины, причём расположен он был в лесу. Сложность состояла прежде всего в очень глубоком снежном покрове и, как следствие перемещение без лыж было просто невозможно. Но какими должны быть лыжи, если на ногах громадные валенки в высоченных калошах --- такова специфика рабочей одежды. Собственно о доступных нам лыжах говорили, что они де «охотничьи», хотя знакомые с этим промыслом называли их «хозяйственные». Все отличия их заключены не столько в креплении, которое в том и другом случае выполнено в виде петли под размер носка обувки, сколько в противооткатной обшивке полозьев. Да и кто же будет расходовать мех для такой обшивки на оснастку преимущественно членов аварийно-ремонтных бригад с их непредсказуемыми маршрутами перемещения или заезжих специалистов вроде нас. Постичь принципиальную разницу оказалось элементарно просто.  Достаточно было единыжды  оступиться и соскользнуть в снег. Взобраться обратно на лыжи, стоя по пояс в снегу и не имея возможности ни зафиксировать ногу в петле крепления, ни опереться хоть о что нибудь, очень непросто. Увы, подобная ситуация только со стороны кажется юмористической репризой циркача.
    Как бы то там ни было, но до узла мы добрались. Он оказался расположен на крохотной проплешине   типичного для той местности хвойного малорослого леса, и был полностью скрыт под снегом. Пока ориентировались по месту и делали разметку для раскопок, свежий ветерок пробрал до озноба, и это, наверное, естественно --- мы все взмокли в одолении снежных сугробов. Когда закопались до земли, и все подлежащие контролю участки труб оказались оголены, озноб прошёл. Было необыкновенно тихо, а запах багульника в перемежку с запахом хвои действовал как то умиротворяюще. Только изредка ветерок, разогнав по снежному покрову льдинки, хвойные иглы, другую осыпь с зимнего леса, кидал всё это в лицо. Мы были заняты трубами и чаще ветерок проносился над нами. В снежном котловане было тепло и уютно, а уровень грунтовых вод в земляной воронке вокруг труб был низким. Нам просто повезло, поскольку это не только не мешало замерам ниже поверхности грунта, но снимало проблемы для валенок --- калоши непонадобились. В итоге с замерами мы справились без проблем, поскольку ничего не мешало зачистке металла в точках замера, и без спешки успели на условленное место трассы к оговорённому контрольному времени.
     Мне, как «перворазнику», всё было интересно. Но особенное внимание я невольно уделял коллегам.  Действительно, начальник и командир группы  когда то был мне знаком хорошо. Но это на текущий момент не снимало задач адаптации в новых условиях и при иной иерархии. Что же касается третьего участника  работ, то о нём я всего то и знал, что зовут его Курбан, что в этом году выезд на объекты для него далеко не первый, а опыта в такого рода работах он набирался в Туркменистане, на тамошних нефтепромыслах. Но и он был значительно моложе меня, хотя ходок из него оказался некудышний. По дороге мы договорились обсудить важные для меня особенности работы в «снежных» условиях, о чём с моей точки зрения у него могло быть особенно ясное представление благодаря известным для него условиям работы в пустыне..До выделенной нам в общежитии комнаты мы добрались около полуночи --- только ночные магазины могли нас снабдить провиантом.