Рождественский Сочельник – 6 января, день перед Рождеством. Мне до сих пор кажется, что этот день по-своему как-то заколдован. Вот и снова настало время моего Рождественского Сочельника – моего Дня Рождения! С годами этот день меняется, превращается в небольшую грусть, укрытую снежным покрывалом. В детском возрасте я всегда ждал подарков от родных, друзей, знакомых. Сейчас не жду! Как-то это всё отошло на второй, а то и вовсе на последний план. Просыпаюсь утром и думаю, что вот ещё один год можно положить в свой жизненный сундук, закрыть крышку и сесть сверху. С годами молодость превращается в память, о которой вспоминаешь с необыкновенным теплом, приобретённым с годами, которые никак не хотят идти медленнее. В этот день моё внутренне «я» словно рождается заново и стремится куда-то в неизвестность. От всего этого немного кружится голова и хочется побыть с другом. Не с женой и детьми, не с мамой и папой, а именно с другом. С тем, с кем связаны многие молодые студенческие годы жизни. Вспомнить время, когда у нас и забот-то никаких не было кроме сессий. Всё казалось таким простым и милым. И только повзрослев и создав семью, мы с тоскою молодого сердца вспоминаем о прелестях той жизни, жизни теперь кажущейся такой далёкой, но по-прежнему родной и любимой.
В этот раз я позвонил своему студенческому товарищу и предложил встретиться и отметить моё день рождение попарившись в его бане. О! Какая у него баня! Сколько она помнит моментов наших студенческих приключений. Сколько таит она в себе тайн и сколько может рассказать о каждом из нас. С этой баней не то чтоб у самого хозяина, но даже у меня, человека далёкого от этой территории, связано много впечатлений, самых светлых и дорогих моей памяти. Этот мир, такой незыблемый и безграничный, находиться всего в нескольких километрах от Казани. Любой, кто хоть немного времени мог потратить на своё присутствие в этом месте, мог оценить красоту природы и человеческое радушие русской души, которое лилось из окон и дверей родительского дома моего студенческого друга. Кто мало принимал пищу в своей повседневной жизни - в этом месте становился всеядным обжорой, кто мало ходил - начинал двигаться. И любой иностранец, погостивший в этом доме, мог прикоснуться к русской культуре - такой святой и безграничной, что только там, на краю вековых лесов и шёпота ветра, доносившегося с озера, можно было ощутить свою человеческую незыблемость и совершенство. Всегда, когда я приезжал сюда, это казалось чем-то неземным и поистине сказочным, так красиво дополняющим мою и без того грешную и где-то слепую жизнь.
В этот раз я зашёл в обычный супермаркет и купил две бутылки коньяка и бутылку водки. Спиртовой запас для моего дня рождения. Хвала моему работодателю, все причитающиеся по работе деньги он выдал в срок и даже более того, заранее, как раз к новому году. Интересное впечатление у тех, кто имеет честь справлять свой день рождения в преддверии или после нового года. Все бегают как сумасшедшие в поисках новогоднего чуда, и только ты в своих мыслях и где-то в мечтах думаешь не только о чём-то новом, но и о себе, таком простом и в принципе обыкновенном – о дне рождении. Это чувство умиляет и одновременно придаёт жизненных сил.
Основное купил. Я имею в виду спиртное сопровождение праздника. Остальное купим по пути, заехав в какой-нибудь супермаркет.
- Ну что!?! Короче в четверг – 6 января у твоего дома, около 16:30. – пишу я в виртуальном пространстве интернета своему другу Дену.
- Вот это мужской подход, - вторит моему стремлению друг.
На том и порешили. Я заранее подготовил свою машину к поездке – проверил уровень масла и давление в шинах. Всё оказалось в норме. Оставалось отработать один день, который и без того показался очень долгим. Однако всё в нашей жизни имеет своё начало, а стало быть, и конец. День прошёл, и наступило моё день рождение! С утра стали раздаваться звонки сотового телефона с многочисленными поздравлениями родных и близких. Такая своеобразная занавеса необходимости, которая возникает перед глазами у каждого, как безъисходность современного бытия, такого кратковременного и необходимого в нашей повседневной жизни.
В 15:00 тишину моего дома нарушает телефонный звонок. Я подхожу к своему мобильнику и вижу определившийся номер Дена.
- Ну что? У нас всё по плану? Я в принципе уже освободился, так что можешь заезжать за мной пораньше.
- Тогда ладно, я уже выхожу, - отвечаю я.
Я стремительно бросаюсь к входной двери и прихватываю заранее припасённые в пакете бутылки спиртного и несколько вариантов пиротехники для салюта. Машину я заблаговременно оставил во дворе, чтобы не тратить драгоценное время на ходьбу на стоянку. Прекрасный зимний день, предполагающий много интересного. Двигатель завёлся вполне сносно, и я стал ждать прогревания сердца своей машины. Пока двигатель гудел свою двигательную песню, я смахивал щёткой рыхлый снег с кузова машины. Накануне снег шёл непрерывной стеной, и вся наша затея могла с лёгкостью провалиться из-за не чищенных снежных дорог. На всякий случай я прихватил с собою широкую лопату для снега, которая с трудом уместилась у меня в салоне. Зато, как я думал, я постарался избежать любых ловушек, которые могли бы поджидать нас на дорогах. Постепенно стрелка прогрева охлаждающей жидкости поползла вверх и я, включив первую передачу своей машины, тронулся в путь. Дороги города были умеренно заполнены машинами. Кто-то ехал с работы, несмотря на первые числа января, кто-то, скорее всего, возвращался из гостей, но, тем не менее, где-то всё равно приходилось постоять минут пятнадцать – двадцать. Вдоль дорог на обочинах, всего за несколько дней, выросли огромные сугробы. Проезжая часть сузилась почти вдвое. Хорошо, что хоть немного расчистили, а то просто беда была глядеть как очередной отечественный, да в прочем и импортный автопром, на брюхе бороздит просторы нашей матушки России. Поэтому, как всегда, не стал надеяться на русский «авось» и выделил для лопаты почётное место в салоне. Пока я плавно двигался в потоке машин, я установил радар-детектор на клипсу, прикреплённую к лобовому стеклу автомобиля и включил магнитолу. Как и всегда, подъезжая к перекрёстку на улице Сахарова, я уткнулся в «пробку» из машин, ожидающих сигнал светофора. Перекрёсток украл у меня минут десять. Всё же пробравшись через него, я разгоняюсь до семидесяти километров в час и мой радар-детектор начинает «петь» о моём приближении к видеофиксации скоростного режима доблестными сотрудниками ДПС.
- Стоят стало быть, - слегка притормаживая, говорю я сам себе.
Проехав точку сбора дани с автомобилистов, я сворачиваю на автозаправочную станцию. Купил десять литров АИ 95 и попросил, чтобы сервис снова проверил мне давление в шинах, всё-таки как ни как по трассе поедем. Сервисом видимо я назвал того паренька, который возился с пересменой колёс у навороченного «лексуса», стоящего на домкрате на одном боку.
- Извините, я пока занят. Если хотите, сами можете проверить.
Я бегло осмотрел все свои четыре колеса и ничего не заподозрив махнул рукой в сторону «сервиса», прыгнул в машину и поехал дальше. В принципе, из-за этой сервисной точки и сложился мой последующий маршрут, средняя скорость которого составляла 60 километров в час, но правда до тех пор, пока я не въехал на мост «Миллениум». Если мне не изменяет память этот мост построили для транспортной разгрузки других ближайших дорог, ведущих через городскую речку «Казанку». Теперь этот мост всегда стал представлять собой толстую кишку, в которую с одной стороны набивались машины разных мастей, а с другой – происходил медленный их отток, как у больного в гастроотделении. Попав в эту дорожную клоаку, я несколько раз смачно выругался и дал «леща», ни в чём не виноватому рулю. Моя ругань и досада особых результатов мне не принесли, поскольку в этом «кишечнике» я застрял на тридцать пять минут, меняя первую скорость на вторую и наоборот. Всё же вырвавшись из плена этой незатейливой болезни родного города, я снова притопил педаль акселератора. Вскоре раздался телефонный звонок, это звонил Ден.
- Ну что? Ты где?
- Да вот, только что проехал «Миллениум», я как буду подъезжать к твоему дому, позвоню тебе.
- Хорошо.
Дальнейшая дорога до городской квартиры Дена сложилась вполне удачно и без пробок. Я быстро доехал до места и уже мог сказать в телефонную трубку, что я на условленное место прибыл.
Пока Ден одевался, я зашёл в магазин, чтобы осмотреться для дальнейших покупок. Сразу положил в тележку пачку пельменей для утра завтрашнего дня, банку корнишонов и два салата – «Мимозу» и «Селёдку под шубой». Пока на этом остановился и стою, жду Дена. Он не заставил себя долго ждать и, спустя несколько минут, его фигура в зимнем сером пальто до колен, появилась в дверях магазина.
- Привет! – протянул ему я свою руку.
- Привет, с днём рождения тебя!
- Что будем покупать?
- У меня ведь там вообще из еды ничего нет.
- Ну понятно, что ничего нет! Ты ведь там не живёшь. Вот поэтому и давай выбирать себе закуску под коньячок.
Мы набрали два полных пакета еды. Благополучно разместив их в машине, я снова стал прогревать двигатель, а Ден пошёл домой за собакой, которая должна была ехать с нами на наш праздник. Вот так троём - я за рулём, сзади Ден с питомцем и пакетами еды, – мы двинулись в путь.
- Как поедем? Как всегда, или по объездной?
- Давай по объездной, так быстрее получится, а то прошлый раз по обычной дороге ехал и застрял там на три часа из-за пробок.
- Ну, по объездной, так по объездной! Только указывай дорогу, а то я её не знаю.
- Давай рассказывай! Как живёшь? Как дела? – устроившись поудобней на сиденье, стал расспрашивать меня Ден.
- Да ничего. Я сегодня больше хандрю, чем праздную.
- Да брось ты! Праздник же у тебя!
- Да уж, праздник. Мне почему-то последние лет так пять этот праздник только грусть навевает. Время бежит, летит куда-то со скоростью света. Вот вроде бы только недавно пили с тобою за то, что мы разменяли третий десяток, а теперь едем с тобой отмечать этот же день, но восемь лет спустя. Ну куда время то уходит?
- Дааа, - протянул Ден, - Через несколько месяцев и мне исполниться столько же сколько тебе сегодня.
- Вот и посмотрю я на тебя, хандрить ты будешь или прыгать от радости. Кстати, вон перекрёсток впереди, мне куда прямо, или сворачивать?
- Пока прямо. Скоро надо будет свернуть на лево и там на трассу уже выйдем.
Через несколько минут мы и впрямь выехали на трассу, по которой то и дело сновали снегоуборочные машины, до сих пор чистящие дороги от недавно накрывшего весь город антициклона. Зрелище это и впрямь можно назвать экстремальным. Вы когда-нибудь видели снегоуборочный КамАЗ со щитком впереди для убора снега, несущегося со скоростью 90 и более километров в час. Это просто «атас» я вам скажу, когда подобный монстр в зимних сумерках проносится рядом с вами, того и гляди сгрудив тебя вместе с машиной на обочину. Слава Богу, такого не произошло, и мы благополучно ехали дальше. Спустя несколько километров вновь пошёл снег. Он кружил в свете автомобильных фар и улетал куда-то под колёса.
- Скоро должен появиться мост, за ним надо будет сворачивать направо, - всматриваясь в темнеющую дорогу сказал Ден.
- Моста пока никакого не наблюдаю, - я тоже стал присматриваться.
- Скоро будет. Ну должен же быть мостик, я же помню, - интонацией героев из художественного фильма «Особенности национальной рыбалки» произнес Ден.
С минуту мы ехали, молча, видимо оба искали хоть какие-то намёки на мост. Не выдержав тишины, я говорю:
- Они ехали и ехали, вместо моста им показалась надпись – «Welcome to Moscow»!
Мы дружно засмеялись. Спустя какое-то время впереди показались огни моста, которые как маяк кораблю указали нам, что мы движемся в нужном направлении.
- Перестраивайся в правый ряд, надо скоро будет поворачивать, - скомандовал Ден.
Я перестроился вправо и стал искать нужный нам поворот. Мы ехали прямо, не наблюдая поворота, и тут уже Ден решил подшутить:
- «Welcome to SAINT PETERSBURG», или вообще «Welcome to Finland».
Мы снова засмеялись и тут Ден уже почти кричит:
- Вот он! Вот! Сворачивай!
Я хладнокровно притормаживаю, и в самый аккурат вхожу в поворот. Объездная на то так и называется, чтобы можно было объехать. Дорога делает крюк и возвращается на основную магистраль.
- Вот местная «Рублёвка», - указывает Ден на коттеджный посёлок из кирпича, под названием «Ореховка».
- Знаю, я сюда как-то декоративный камень вёз на своём «запорожце». Загрузился по полной, даже с места еле-еле трогался. Кирпич до потолка машины лежал. Хозяин ждал, что «ГАЗель» подъедет, а тут я на легковушке ему 750 килограмм кирпича сгружаю, у него лицо как у актёра стало из «Мумии».
Постепенно скорость движения стала снижаться, и вдалеке стало видно машину ДПС.
- Опять авария, - констатировал Ден, - вообще это вот самое место какое-то проклятое, вечно здесь кто-нибудь да расшибётся.
Медленно проезжая это место, было видно, как двенадцатая модель отечественного производства, видимо на полном ходу влетела в очередной сугроб.
- Ну как так вообще ездить можно? – сокрушался Ден.
Тем временем мы проехали уже следующий местный анклав, под названием «Грузинка». Оставалось совсем чуть-чуть до поворота на «Раифу». В этом месте патрули ДПС стали встречаться всё чаще и чаще, поскольку на Рождество в Раифский мужской монастырь, тянулись длинные очереди из автомашин.
- Вот и поворот на «Раифу», - говорю я Дену, словно он и не знает.
- Ага! – только и остаётся ему, как кивнуть мне в зеркало заднего обзора.
Мы сворачиваем и медленно едем по дороге, окружённой с обеих сторон многовековыми соснами. Снег медленно ложится на иглы этих могучих лесных великанов. Возникает ощущение, что мы въезжаем в сказку.
- Я как-то на прошлой неделе сюда приезжал, - нарушил наше молчание Ден, - вышел на улицу и у меня уши заложило. Такая тишина кругом! Даже перепонки, привыкшие к городскому повседневному шуму, не выдерживают этой тишины, и слух растворяется среди этой природы. Ещё эти постоянные шумы от кондиционеров на работе, всё гудит постоянно.
Я молча его слушаю, не переставая любоваться зимней природой через лобовое стекло автомобиля.
- А воздух то какой! Ты чуешь?
Несмотря на закрытые наглухо двери автомашины, через горячую вентиляцию стеклообдува, в салон стали просачиваться отрицательные ионы этого зимнего леса. Мозг, привыкший к грязи и копоти городских улиц и домов, с жадностью впитывает это воздушное чудо, и некая эйфория постепенно начинает овладевать мною.
- Вот здесь сверни, пожалуйста, направо я пакет только отдам Серёге Михайлову.
- Это который с нами-то учился в университете на одном потоке? – переспрашиваю я.
- Он самый.
- Ну может тогда и его пригласим, на троих так сказать сообразим?
- Нет! – отрезает Ден, - только вдвоём, больше ни с кем не хочется.
- Ну нет, так нет, - остаётся ответить мне.
Спустя ещё некоторое время, двигаясь по лесной заснеженной дороге, мы подъезжаем наконец к родительскому дому Дену, который стоит на самой окраине за Раифским монастырём, вплотную прилегающему к лесу. Колонизация людей машинами процветает в наше время, и даже здесь, в этой сосновой глуши приходится искать место, где можно будет оставить машину. Потыкавшись в несколько мест, мы всё-таки находим отличное место рядом с домом Дена. Собака, обрадовалась тому факту, что мы наконец доехали, стала носиться по улице.
- Наверное, сначала зайдём к моим, потом вещи в квартиру занесём?!
- Давай так сделаем, - отвечаю я Дену.
Пройдя заснеженный огород, входим в дом. На пороге нас уже встречает мама моего друга.
- Приехали! Если бы знали, что вы так поздно приедете, мы и баню то вам подготовили попозже, остыла уже поди.
- Ничего! Сейчас посмотрим. Мам, приготовь нам валенки две пары, мы на озеро потом сходим салют пускать.
- Ну вот, опять же надо было предупреждать, они же в сенях лежат холодные.
- А ты их к батарее поставь – согреются, мы не прям сейчас пойдём, попозже.
- Ну проходите тогда. Есть то будете?
- Есть? Да нет, мы всё с собою взяли, сейчас там на квартире разложимся.
- Смотрите, а то я пирожков напекла, у меня и первое и второе есть.
Мы с Деном переглянулись и ответили оба только «спасибо». В этом доме всегда была еда, любой мог наесться до отвала, в любое время суток. Наша цель приезда была несколько иной, и мы направились на квартиру.
Квартира была неподалёку, в двухэтажном кирпичном доме, которых было несколько среди простых частных домов. Лестничные пролёты подъезда слегка были перекошены, то ли время искривило их, то ли умельцы-строители под самогонным делом выкладывали их ровность относительно перпендикулярной силы тяготения. Переступив порог, Ден сразу пошёл включать газовый котёл для обогрева квартиры. Я поставил сумки в коридоре и закрыл на простой шпингалет входную дверь.
- Слушай, а ты собаку то чем будешь кормить? – возникла у меня сердобольная мысль к животному.
- Да у неё вон целый «бомж-пакет» в углу стоит, «Chappi» называется.
И с этими словами Ден насыпал собаке полную миску этих сухарей. Особого интереса это у псины не вызвало и она ушла под стол на кухню.
- На кухне, наверное, лучше разместимся, - прихватив пакеты с едой из коридора, предложил я, - тут вроде бы как уютней.
- Давай здесь, - согласился Ден.
- Перед баней обязательно надо будет по рюмке пропустить, - предлагаю я.
- Обязательно!
Мы стали выкладывать еду из пакетов на стол. Я срезал верхние крышки с пластиковых упаковок салатов, нарезал небольшими ломтиками сыр и куриный рулет, хлопнул крышкой от банки с корнишонами, ну и, конечно же, свернул крышку с горлышка пятизвёздочного дагестанского коньяка. Ден принёс два стакана из затемнённого стекла под коньяк.
- Ну что? По полной? – ехидно улыбаясь, произнёс я, глядя, что в стакан может уместиться грамм по сто пятьдесят.
- Можно и по полной!
Я наполнил стаканы на четверть и, взяв в руки вилку, насадил на зубья кусочек селёдки.
- За тебя! За твой день рождения! – произнёс первый тост Ден.
Мы запрокинули стаканы, и пять звёздочек коньячного спирта, охлаждённых естественным путём во время поездки, посыпались внутрь наших тел.
- Ну! Здраве будем бояре! – произнёс я свою постоянную реплику, сопровождающую мой каждый первый тост в таких случаях и, закусив селёдкой, поставил стакан на стол.
Мы не спеша приступили к еде, то и дело запивая яблочным соком. Постепенно звёздочки стали растапливать организм и телу захотелось повторить. Я снова разлил коньяк по стаканам, в этот раз немного по более.
- Теперь давай выпьем за нас. За нашу с тобою дружбу, - произнёс я, и ещё пять звёздочек коньяка скатились в копилку нашего похмелья.
- Сейчас музыку поставлю, - закусив после коньяка корнишоном, Ден направился в комнату, где стоял его музыкальный центр.
Нашёл диск группы «Чайф», все песни которой мы помнили наизусть будучи студентами, и вложил его в чрево своего музыкального аппарата. Это самое чрево, почему то стало ворчать, видимо не желая слушать подобное пение и кряхтя, перекручивало на другой отсек для дисков.
- Ты что, замёрз что ли? – смеясь, сказал Ден, хлопнув по корпусу музыкального ящика с огоньками как старого приятеля.
Спустя какое-то время из колонок стали доносится голоса солистов этой группы.
- «Отогрелся стало быть» - подумали мы и снова разлили грамм по восемьдесят коньяка.
Собака Дена всё это время, глазами доброго крокодила, пасла то меня, то своего хозяина, оставаясь в смиренном ожидании подачки со стола.
- Вон же у тебя полная миска, чего тебе надо? – дразнил собаку Ден, но пёс настырно ждал своего звёздного часа.
Как говорится, кто ждёт, тот всегда получит. Я отрезал кусочек куриного рулета и положил на пол перед собакой. Пёс съел и с ничуть не изменившимся взглядом, снова стал клянчить. Потом уже Ден подбросил с «барского» стола собаке кусочек сыра, та видимо представила, что она крупная мышь, и без всякого сожаления на этот счёт, проглотила и сыр.
- Вообще ты у меня перестала из рук есть, собака, - похлопывая ладонью по спине своего питомца, сказал Ден.
Проходила минута за минутой, мы уговорили целую бутылку коньяка, хотя помнится мне, хотели только по рюмашке.
- Суп то завтра с утра наверное лучше сваришь? Сейчас то полно еды. – говорю я Дену.
- Да, наверное, лучше будет с утра.
Для супа у нас было припасено семь куриных ножек, правда мы покупали шесть - одну продавщица переложила, и пакетик весенних овощей, купленных всё в том же магазине.
Коньяк тем временем начал хорошо располагаться в организме и его тепло разлилось по всему телу, я начал чувствовать, что пьянею.
- Всё! Теперь на улицу. Пошли сначала салют на озере весь истратим, а потом сразу в баню пойдём, - говорю я.
- Сначала к моим только зайдём, валенки оденем.
Мы быстро оделись. Собака, видимо сообразила, что сейчас выйдем на улицу и сильно оживилась. Только мы вышли на снег, как она принялась гоняться по сугробам, только и было видно, как уши летают где-то рядом с головою.
В родительском доме друга нас ждали две пары тёплых валенок. Каждый из нас заправил джинсы внутрь валенок, и мы зашагали на озеро. На пути нам встретился отец Дена.
- Вы куда, в баню что ли?
- Нет, пока на озеро сходим, салют там пустим, а после в баню.
Ден хотел пригласить на это мероприятие своего племянника, мальчишку-школьника, но у того не оказалось сухой одежды и взрослые его не пустили. Вот так опять, как приехали, втроём, так втроём мы и направились на озеро. Мгла зимнего вечера полностью окутала лес. Тишина и впрямь кругом стояла волшебная, как и описывал Ден. Волшебство это заключалось в том, что её было слышно. Под валенками хрустел снег и воздух наполнял грудь живительной силой. Немного пройдя мы увидели горку, которая спускалась между соснами прямиком к озеру. Местная детвора минувший день провела в её строительстве. Снег был утоптан и залит водой, по краям горки были сделаны снежные бортики.
- Ничего себе! – удивился Ден, - мы такие бортики никогда не делали, мы всегда напрямую к озеру воду просто лили и всё. Давай после бани сюда придём, доделаем.
- С ума сошёл? Вот только после бани распаренным и идти нам в лес.
Видимо Дена стали переполнять чувства его детства и он вновь, как и прежде хотел окунуться в свою школьную молодость.
Мы вышли на озеро, которое уже было затянуто льдом. Звёзд на небе видно не было, лишь мгла как-будто прилегла поспать на кроны сосен, чернела над головами. И только над озером небо приобретало более тёплые тона. Мы установили несколько взлетающих петард, которые негромко в метрах 10 от нас издали незначитетельные хлопки. Зажгли несколько бенгальских огней, так и не разбудив этим светом мглу, спящую на соснах. Из привезённого арсенала у меня остались только две «римские свечи» заряженные шестью десятками зарядов разноцветных шариков. Мы сгрудили побольше снега и воткнули свечки в образовавшийся сугроб, чтобы выстрелы летели вверх. Подожгли фитиля, но они намокнув от снега не хотели сразу выполнять свою работу. После нескольких попыток ширканья кремнями зажигалок мы узрели эти «римские свечи». Разноцветные огоньки вылетали из них с такой ленью и непродолжительной жизнью, что Ден начал смеяться.
- Салют, блин!
Мне тоже стало весело от этой китайской проделки. Я лёг животом на озеро и со словами:
- Прикрой меня, - словно с гранатой на танк, пополз к свечкам, и кинул в них вместо гранаты комок снега.
Ден от этого стал смеяться ещё сильнее. Одна свеча переломилась где-то посередине и разноцветные шары даже не вылетали из палки, а только лишь на несколько секунд осветили сугроб изнутри. Со стороны это немного походило на вулкан. Ладно, надо признать, что идея с салютом, в полном смысле этого слова – провалилась.
Разобравшись с пиротехникой, Ден стал звать собаку. В пылу смеха я и вовсе забыл о ней. Она убежала от нас и не подавала никаких признаков своего присутствия. Мы потихоньку поплелись к дому. Настала пора попариться в бане. Подойдя к калитке, появилась и собака, выскочив откуда-то из темноты. За калиткой мы увидели отца Дена.
- Что уже салют попускали? – удивился он.
- Да так, пару огоньков выпустили – вот и весь салют, - сказал Ден, снова смеясь.
- Тогда здесь бы и пускали, что на озеро ходить то надо было?
- Да мы так, для прогулки больше.
- А, ясно. Сейчас в баню пойдёте? Веник я вам там в предбаннике оставил.
Я направился прямиком в баню. Ден немного отстал, видимо разговаривая с отцом. Перешагнув порог бани, я включил в предбаннике свет и стал раздеваться. Температура здесь немногим отличалась от уличной, благо я знал, что и где здесь висит и находиться, так как не впервой мылся в этой бане. Схватив берёзовый веник, я быстро прошёл в саму святую святых русской человеческой Души. Чувствовалось, что баню действительно топили с самого утра, но у Дена баня всегда была с характером, и нужный подход к ней я уже изучил за такие недолгие годы студенчества. Я одеваю шапочку на голову, висевшую на гвозде и, открыв верхнюю заслонку печки, ковшом плескаю на кирпичи слегка тёплой воды. Печка начинает выдавать мне последнее оставшееся у неё внутри тепло наружу. Ещё один ковш воды ждёт та же учесть. Размахав шапкой появившийся жар, я взбираюсь на самую верхнюю полку бани, оказываясь возле самой заслонки. Постепенно жар начинает действовать на тело, и кожа избавляется от влаги, с которой также начинают выходить наружу, оставшиеся после прогулки, звёзды коньяка. Я налил кипятка в таз и окунул туда берёзовый веник. Листья стали слегка потрескивать, впитывая в себя влагу. До меня донеслось хлопанье двери – это вошёл в предбанник Ден. Тоже раздевшись, он впрыгнул за дверь в тепло бани, оставив собаку «сторожить» наши вещи в предбаннике. Он сел рядом со мною и мы стали предаваться воспоминаниям.
- Да! Сколько помнит эта баня!?! – с тоскою вспоминая студенческие дни, вспоминаю я.
- Да уж! И печка тебя помнит, как ты её угол развалил.
- Ну, задел по пьяни ногой, с кем не бывает, - с улыбкой произнёс я, - Давай, попарь меня веничком!
- Да подожди ты, дай ещё завариться ему, - переворачивая веник в тазу, сказал Ден.
Я снова сажусь на полку и со мною садиться моё нетерпение.
- А помнишь, как Стасик хотел твою гитару взять прямо сюда, в пару брынькать на ней? Вот чудак!
- Да! Было дело. Лихой парень он, и пешком мог отправиться на мыс Доброй Надежды, автостопом так сказать.
- И что не говори – молодость, та ещё сила! Откуда энергия бралась в нас? Ну всё! Хватит запаривать веник, давай приступай, - и я разлёгся на полке.
Всё-таки русская баня – это великое дело. Веник вынул из меня всё плохое и чуждое добру. Душа расправилась и не обременённая повседневным грузом забот, воспарила над телом, но не теряя при этом с ним нить жизни. Я поднялся со скамьи и умылся холодной водой из бочки. Требовалось отдышаться и я присел на корточки, погрузившись в прохладу. Коньяк исчез во мне и телу стало легко.
- Давай, теперь твоя очередь, - говорю я Дену и беру в руки веник.
- Ой, ой, ой…, - кряхтя как старый дед, Ден стал подниматься с корточек и ложиться на полку.
Да, всё-таки баня лечит. Только надо всегда подходить к этому делу с трезвой ноги и чистым сердцем, тогда и веник берёзовый, и печка, и обшитая изнутри бани деревянная липовая вагонка – все отплатят чистотой и мирозданием.
Напоследок, я ещё раз прошёлся по себе веником и, намылившись шампунем, с ног до головы окатил себя тёплой водой из таза, затем вышел одеваться. Пока я одевался, Ден на правах хозяина, стал прибираться за нами в бане. Хорошо укутавшись, я вышел на улицу. По-прежнему стояла безветренная погода, и воздух был по особому чист и свеж – ну прям как после бани! Тело потихоньку стало чувствовать усталость, совмещённую с безграничным счастьем, которое переполняло меня.
- Пойдём чайку попьём, - вышел из бани Ден с собакой.
Мы снова пришли в родительский дом Дена. Сели на кухне. На столе стоял морс из красной смородины, слегка охлаждённый. Баня много высосала соков, и пить хотелось сильно. Я налил себе стакан этого чудного напитка и медленно, с осторожностью новоиспечённого водителя стал пить, чтобы на утро не проснуться с больным горлом. Ден пока поставил на плиту чайник и достал банку черничного варенья.
- Смотри, моя мама всегда под крышку банки с варением кладёт листик мяты, и плесень в банке никогда не образуется на поверхности. Я однажды в университете у преподавателя по микробиологии спросил – почему так происходит? А она, не найдя что ответить мне, сказала, что наверное моя мама хорошо стерилизует банки. Короче вопрос этот так и остался для меня не изученным.
- Круто! Да и мятный запах какой обалденный эффект вкусу добавляет к варению, - зачерпнув чайной ложкой из банки варенье, вместе с мятным листом, произнёс я.
Ден тем временем достал две кружки для чая и насыпал в них сухую траву. Этот летний «привет» с лугов, даже незаваренный кипятком, источал превосходный аромат, в котором особым тоном играла мелиса.
Наслаждение души продолжилось, когда чай на травах заварился. Вприкуску с черничным варением и пирожками с картошкой и грибами, мы окунулись в эйфорию вкуса. С каждой ложкой зачерпнутого варенья, с каждым глотком чая – душа наша парила и радовалась жизни. Ни с чем несравнимое ощущение. Постепенно глаза стали засыпать и такая нежная дрёма стала пробираться в моё тело.
В кухню вошёл отец Дена.
- С лёгким паром!
- Спасибо. – в один голос ответили мы.
- Скажите, вы в астрономии понимаете что-нибудь?
Мы с Деном переглянулись.
- Ну, если немножко. Ты что хотел спросить? – стало Дену интересно.
- Я вот уже какой месяц наблюдаю за полярной звездой. Мне кажется, что она, то поднимается выше, относительно вертикальной оси, то становится ниже. Вот что это за явление такое? Может где читали, или учили вас. Может Земля наша ось сместила свою и нам так кажется?
Не знаю, как моего друга, но меня точно, этот вопрос застал врасплох. Даже более того, мне стало смешно от того, что мы – городские жители, в своих многочисленных проблемах и занятости, в погоне за деньгами, даже и не поднимаем головы. Мы не видим, что там у нас над головами происходит. Является ли это пустяком, или вопросом вселенского масштаба – мы слепы в своих рассуждениях и мыслях, мы становимся теми, кого делает из нас город с его урбанизацией, и если из космоса на нас полетит комета, мы вероятней всего узнаем об этом самыми последними.
- Действительно странно, по полярной звезде корабли в морях всегда ориентировались. Непонятно! – и только-то нашёлся я ответить.
Ден тоже вроде бы не нашёл в себе ответа на вопрос своего отца, да и думать то в столь поздний час в принципе уже не о чём подобном не хотелось. Были выдвинуты лишь скрупулезные гипотезы на эту тему, но им видимо так и суждено остаться гипотезами.
- Спасибо за чай, - вставая из-за стола и доедая пирожок, сказал я.
Мы шли вновь по улице, снова на квартиру, где нас дожидалась купленная нами еда и коньяк. Есть мне не хотелось, да и пить спиртное после бани организм как будто бы не хотел и целиком отвергал эту идею. Если и возникала подобная мысль в моей голове, тут же откуда-то появлялись неведомые глазу силы, которые говорили – «не пей сегодня больше. Зачем? Ты чист и свободен, пусть так и остаётся…»
Переступив порог квартиры, во мне нашлись всё же силы съесть несколько ложек салата, в другом вопросе, который звучал по шекспировски: «пить или не пить?», я решил прислушаться к голосу разума и не пить коньяк. Я опустился на кровать и раскинул руки. Ден снова включил «Чайфов» и стал звать меня на кухню для продолжения банкета. В нём силы наоборот, видимо, прибывали.
- Вставай, пошли выпьем.
- Что-то мне не хочется, если хочешь себе налей.
У меня стали закрываться глаза и сон подкрался к сознанию. Сквозь пелену сновидений я всё тише стал различать музыку. Внезапно сознание моё вновь вынуждено было вернуться ко мне – Ден громко поставил пустую алюминиевую кастрюлю на холодильник «Свияга», приготовленную для варки утреннего супа. Я приоткрываю глаза и вижу протянутую мне кружку яблочного сока.
- Ух ты, как здорово! Спасибо.
После выпитого сока я снова провалился в страну снов. День показался мне долгим, и я быстро стал засыпать. Постепенно все звуки умолкают в сознании, я еле слышу, как Ден выключает свет, щёлкнув выключателем – и после всё! Тишина! Только ночью, видимо выйдя из глубокого сна, я вздрогнул от непонятного шума, который доносился каждый раз при включении холодильника и как только холодильник переставал работать, шум тоже исчезал. Сначала это мне было не понятным, что это могло шуметь, но через пару таких грохочущих циклов до меня дошло – «этот нехороший человек, этот блин Василий Алибабаевич» оставил пустую алюминиевую кастрюлю на холодильнике и накрыл её крышкой, которая-то и «пела» мне всю ночь.
Настало утро. Кастрюли слышно не было, лишь с кухни доносились шорохи Дена.
- Привет, - говорю я ему пройдя на кухню и замечая, что кастрюля стоит на газу и в ней бурлит вода.
- Привет.
- Вот она зараза! – тыкаю я пальцем в кастрюлю.
Ден улыбается.
- Я всё хотел было встать ночью и убрать её, да всё откладывал до утра. Всё думал, вот полежу ещё немножко и уберу.
- Спасибо тебе милый друг, - кланяюсь я.
- А сам чего не встал и не убрал?
- До утра тянул! Ты кстати храпел ночью.
- А ты как-будто не храпел?
- Да! Старость не радость и молодость гадость!
Умывшись и почистив зубы, мы сели завтракать. Горячий «весенний» суп, сваренный на куриных ножках, пришёлся нам по вкусу. От оставшихся салатов я тоже не отставал, то и дело запуская в них свою ложку.
- С Рождеством! – поднимая стакан с яблочным соком, поздравил Ден.
- С Рождеством!
- Да, запаслись мы вчера на славу, - глядя на оставшуюся не съеденную еду, сказал Ден.
- Ничего, не пропадёт.
Мы сложили еду обратно в пакеты.
- Смотри, опять два пакета получилось, - смеясь произнёс Ден, - и вчера было два.
- Бывает! Лучше так, чем вообще – без пакетов.
Собравшись в обратный путь, Ден закрыл на ключ квартиру, и мы пошли прогревать машину. Двигатель на утро завёлся без каких либо пререканий. Я положил в багажник пакеты и стал стряхивать щёткой снег с машины. Проводить нас, вышла мама Дена. Она пожелала нам счастливого пути, и мы поехали в обратный путь. Как мне показалось, обратная дорога заняла меньше времени. Спустя часа полтора я уже подвозил Дена к его работе.
- Ну что!?! До новых встреч!
- Пока.
Я моргнул ему вслед дальним светом фар и слегка нажал на кнопку сигнала. Ну вот и всё. Мой рождественский сочельник снова подошёл к концу. Я развернулся на сто восемьдесят градусов и поехал домой. Немного стало грустно, ведь в суматохе нашей повседневной жизни, друзьям мы выделяем слишком мало времени. Завтра снова на работу и всё закружится по новой. Что ж, такова наша жизнь и мы все в ней играем очень важную роль.
С Рождеством!