продолжение...
Ночь, прошла в муках. Во-первых, Владимиру хотелось курить, а рот был «силикон» и почти обездвижен. Во-вторых, всё тело ныло, а кисть, которой успел «вмазать», вдобавок и опухла.
Внутри «сплошная отбивная» – болело всё, ни повернуться, ни вздохнуть. Владимир, с трудом поднялся посредине ночи, не выдержав боли, накатил себе «обезболивающего» полный стакан. Водка подействовала, и он заснул в позе «скрюченного мертвеца».
Проснулся от дверного звонка «орущего» казалось со всех сторон и во все отверстия.
« Господи, кто это с утра по мою душу? И …так всё болит».
- Кто там? – Владимир попытался узнать окриком, кто это ломится с утра ни свет ни заря.
Но за дверью его не вразумительного окрика не услышали и продолжали жестоко жать на кнопку звонка.
- Оооо, чёрт!.. Да, иду, иду, идуууу, - заорал из всех сил, злой как сатана.
Открыв деверь, он увидел, что перед ним стоит не высокого роста женщина в сером пальто, такой же серой вязаной шапочке с серым шарфом и похожая на серую мышь.
- Что Вам?... Кто вы?- он недоумённо спросил, одновременно припоминая незнакомку.
- Ой, я уж думала, Вы умерли. Вид у вас скажу я Вам, не барский.
«Серая мышь еще и хамит».
- Убедились…. жив?
- Да. А Вы меня не узнали?.Я Марина…Это же я Вас вчера спасла…..- воспользовавшись правом спасительницы, она смело переступила порог.- Я к Вам забежала, может чего поесть приготовить. Вы же « не стоячий» больной.
- А какой? Ползучий? - Марина хихикнула. -Проходите, раз уж пришли,-. Владимир пропустил Марину в комнату.
Шустрая Марина, пока он закрывал дверь, успела скинуть пальто и прошмыгнуть на кухню, всё той же мышью. - А вы что ж не на работе? - Владимир посмотрел мельком на себя в зеркало и отвернулся, подумав «Надо бы позвонить на работу и отпросится.Отлежаться пару дней за свой счёт».
- Да, выходная я,-весёлым голосом отозвалась Марина.
- Надо говорить «у меня выходной»,- поправил Владимир Марину, медленно двигаясь к столу.
- Вы думаете, что я деревня не отесанная? Нет, у нас на работе так все говорят, вот и я, чтобы не выделяться,- Марина распаковывала свой пакет, вытаскивая какие – то мисочки.-
Я Вас сейчас покормлю. И раны Ваши обработаю. Как Вы кстати? Поспали хоть чуть-чуть?
Владимир удивлено смотрел, как Марина ловко управлялась. А особенно он отметил её способность легко вступать в диалог, рассказывая и выспрашивая.
- Я бывший спортсмен. Занимался когда – то велосипедным спортом, потом лёгкая атлетика- бег. Травмы мне получать привычно. Ну, подумаешь, морду набили. Сам виноват, надо было предусмотреть, сгруппироваться. Да, ладно, что об этом. Отлежусь. Рёбра целы. Нос заживёт. Синяки пройдут.
- Да Вы боец оказывается, а я думала, что Вас как мальчишку побили. А вы оказывается, еще и сдачи даёте, - Марина поставила разогретую тарелку на стол, сшибая наповал запахом тушёной картошки и здоровущей котлетины. - Сдачи не успел дать, а вот один раз врезать успел, за что поплатился опухшей кистью.
У Владимира засосало в желудке от голода.
« А ведь я не ел со вчерашнего дня»
- Не представляю, как я буду - это есть, ведь я рот еле открываю,- он сожалел, представляя, как вся эта вкуснятина отправится в ведро.
- Что Вы, что Вы … картошечка мягкая, котлетка паровая и жевать не надо ничего..Вы только маленькими порциями в рот кладите. Поесть Вам надо . А я сейчас Вам тёплого чаю сделаю, - Марина опять засуетилась на кухне.
Владимир присев к столу, начал «протискивать» небольшие порции в рот.
Надо сказать, что картошка действительно таяла во рту, а кусочки котлеты так и проваливались в желудок, не задерживаясь, собирая во рту слюну как у бульдога.
- Да Вы мастерица Марина,- Владимир повеселел, даже обрадовался её приходу. В доме запахло настоящим завтраком, с вкусными запахами.
После завтрака Марина обработала ему раны на лице. Дуя на них, как мама когда он приходил домой со сбитыми коленками в кровь. Обтёрла вокруг влажным полотенцем.
Потом был задушевный рассказ о её жизни. Где она после ухода мужа к другой женщине осталась со своей дочкой одна. Узнавая о его холостяком житие-бытие, она даже всплакнула, когда он рассказывал о маме. Присматриваясь к нему, вдруг заметила, что
Владимир привлекательный мужчина, с душевными дарёными качествами и одинокой судьбой как и она.
« Нет, наверно не понравлюсь я ему. Он ведь вон какой: высокий, во всем положительный, образован» - думала Марина, поглядывая на Владимира.
«Так на мордочку смазливая, да и фигурка ничего. Не образована видно сразу. На один вечер сойдет. Готовит хорошо. Тепло веет от неё, что-то домашнее, уютное. Повариха ё-моё»- Владимир рассматривал Марину.
Так прошла неделя, две. Владимир почти поправился, на работе пришлось взять отпуск, чтобы окончательно выздороветь. Но все эти дни были скрашены посещениями Марины.
Она забегала к нему в перерыв, чтобы накормить, вечерами чтобы притащить продукты из магазина, что – то постирать, где-то убрать. И потихоньку входила в его жизнь за этими разговорами, за этими ужинами, обедами.
А в один из дней она решила его удивить новым нарядом, забежав как всегда из магазина с полной сумкой продуктов, прикупила и надела новую юбочку и кофточку. Распустив при этом свои длинные волосы по плечам..
Владимир понял призывный ход Марины. И не терялся поухаживать за ней: снять пальто, пододвинуть стульчик, подать салфетку, сделать комплемент.
«Жалко, что ли?! Пусть почувствует себя женщиной. Как говориться мне все равно, а ей приятно».
Долгое воздержание давило на инстинкт, и он принял всё, как естественный адюльтер двух одиноких сердец.
Прикоснувшись к ней, Владимир ощутил «электрический разряд» её тела.
«Соскучилась баба без мужика... Вся дрожит. … Все женщины одинаковы и падки на то, чтобы заарканить хоть чем нибудь: не умом, так телом, не телом, так умыслом».
Вечер был бурным на любовь. Марина оказалась чувственной , не заласканной женщиной. Отзывалась на его ласки, как маленький зверёк, трепеща от неожиданного наслаждения, оживлением и азартом. Её фигурка была не идеальна, но женственна, чем очень нравилась Владимиру.
После таких манипуляций со своим телом Марина влюбилась. Влюбилась так, что ночи дома были бессонные и холодные. А работа не отвлекала мысли о нём.
Только дочка могла вывести её из «затяжного прыжка» воспоминаний о Владимире. Дочку Марина, мало сказать любила, она её обожала. Всё, что было у неё хорошего в жизни - это была её дочь. Создание нежное, робкое и не избалованное.
(продолжение