Письмо к далекому и давно не любимому

Евгения Бланж
Прошло пять лет с тех самых пор когда мы виделись в последний раз. Мы сидели с тобой за столиком уличного кафе и разговаривали. Я помню разговор был свинцовым, тяжелым для нас обоих. Каждый из нас старался разрядить обстановку, но не получалось. Гнетущую тишину мы старались заполнить хоть чем-нибудь. Ты прихлебывал пиво, а я глотками цедила свой черный, холодный кофе.
Я говорила тебе, что во мне зародилась жизнь. Что я приняла решение родить и воспитать. Ты был не против. Да вообщем-то "за" ты тоже не оказался.
Я смотрела на тебя тогда и у меня сжималось сердце. ты был для меня таким близким, родным, единственным. Мне даже иногда казалось, что ты моя жизнь, кислород, словом свет на тебе клином сошелся. А тут еще и маленькая жизнь внутри меня. Но ты был беспощаден. Говорил со мной холодно и отстраненно. Для чего-то рассказывал о своей будущей жене, показывал мне ее фотографию и совершенно не замечал меня.
Я сжимала пальцы, ногти впивались в кожу, а на лице холодная улыбка, блеск глаз смелой и свирепой девы, которая не нуждается в твоих "подачках" ласки, внимания, доброты, щедрости.
Мы распрощались с тобой в тот день. Я остановаила автобус и уехала домой. Мне предстоял тяжелый разговор с родителями, длительная и в то же время такая короткая беременность, двенадцатичасовые роды. А потом появилась она. Моя маленькая дочь. Удивительно, но как только я увидела ее в первые минуты жизни, я поняла, она твоя копия. Она так на тебя похожа. Глаза, губы, а главное длинные и пушистые ресницы.
Ночью когда все спали, нам с дочерью было не до сна. Я держала ее на руках, гладила по маленькой головке плакала и думала о тебе.
Ты далеко от нас, в благополучной и педантичной Германии. А мы здесь вдвоем, одни без тебя.
Спустя два дня нас выписали. У порога роддома меня и дочь встречали мои мама и папа. Отец я помню подарил мне букет розовых фрейзий, скупо по мужски, но от души и с любовью поцеловал меня, поздравил. Я знала, что тебя нет возле роддома, но почему то мои глаза просматривали каждого стоящего во дворе человека. А вдруг чудо? А вдруг ты передумал и приехал? Но иллюзии были напрсны. И тогда я поняла, ты не нужен нам, впрочем как мы и тебе.

Спустя полтора года после рождения дочери я узнала, что ты приехал в наш город. Не знаю почемуЮ, возможно импульсивно, без особого умысла, а может потому что скучала по тебе, но не признавалась в этом я тебе позвонила. Ты не отказал мне и мы встретились.

Наша встреча была холодной и сдержанной. Но спустя пару часов и выпив пива нам вдруг обоим стало понятно, что зла друг на друга мы не держим, да и вообще к чему нам враждовать.
А дальше, а дальше была наша с тобой ночь. Проснувшись в 4.00 утра я посмотрела на тебя. Ты спал тяжелым, хмельным беспробудным сном. И вдруг мне стало так противно от самой себя, от произошедшего. И ты мне стал вдруг таким чужим и далеким.
Как странно вышло, полтьора года тебя не было рядом, и я думала, что ближе тебя и дочери у меня нет никого. А тут ты лежишь со мной в одной постели, и в то жевремя ты от меня очень далеко.

Помнишь, я чиркнула тебе записку "Надеюсь отныне наши жизни будут идти в паралельном направлении друг от друга". Так оно и случилось.

Я написала это письмо, мне легче. Даже не знаю, прочтешь ты его когда-нибудь или нет. Это уже не имеет никакого значения.

А дочь растет и ей 18 феврала исполнится 4 года. И день ото дня она все больше становится похожа на тебя.