Когда она разговаривала с кем-то, то всегда искала глаза.
***
Снег под ногами был каким-то серым, рыхлым и скорее весенним, несмотря на самое начало февраля на календаре – разгар зимы в центральной части России. Они шли быстро и даже как-то дружно. Но так могло показаться только со стороны, во всяком случае, бодрость ее шагов имела нервный характер. А так, все выглядело очень даже мило и симпатично: двое молодых, красивых людей, идущих под руку, улыбающихся и непринужденно болтающих меж собой. У них на завтра назначен суд. Они разводятся.
- Я угощу тебя. Давай зайдем в магазин…
Нечто под названием «джин» в алюминиевой банке, по сути, отравляющее собой и тело, и душу, но так нужное сейчас им обоим. Ему – чтобы правдоподобнее и смелее врать, ей – чтобы снова поверить в эту ложь:
- Выходит, мы договорились? Просто не приходим завтра на суд…
- Значит, не разводимся?
- Значит, нет
Потом ещё были страстные поцелуи в подъезде, горячие объятия… Такое своеобразное прощание для одного и экстаз последней надежды для другой.
***
Она часто рассуждала о любви. И она не представлялась ей без доверия. Если рождалась любовь – значит возникало и доверие. Она крутила и вертела это слово в голове: доверие…нечто возникшее до веры…то, что возникает априори, когда ещё нет ничего. Ведь это и есть любовь, в самом своём чистом и сильном начинании.
***
Она не была на суде. Он присутствовал. И их развели. Вернее он развелся. Современное законодательство, а также наличие определённых связей и сумм, позволяет без проблем, при помощи всё того же пресловутого штампа в паспорте, сменить одну любовь на другую, освежить, так сказать ощущения. И очень даже кстати ее неприсутствие. И наличие годовалого ребёнка – не вопрос. Да и знать ей, наверное – не очень обязательно. Затем, он ещё ходил к ней, изредка, в течение полугода…Она возможно и догадывалась, но не спрашивала – верила, вернее…доверяла.
***
- Мама, хочешь, я приготовлю тебе чай?
Скрестив колени, она сидела на оранжевом диване, грея ладони о горячую чашку чая и глядя в окно. Тихий февральский снег медленно и обреченно падал на густую паутину, так отчетливо и правдоподобно возникшую от уличного фонаря, чей привычный свет желтым кругом упал на тонкие ветви спящих берёз.
Она улыбалась. Она снова доверяла себя жизни…