В советские времена с прокуратурой считались. Прокурорами пугали. Прокуроров – боялись. Но ТОГДА все знали, что прокуратура - это такая фирма, которая веников не вяжет. И у нее не забалуешь! Само слово «прокурор» уже имело некое сакральное значение и приводило тех, которые «кое-где у нас порой», в сильный душевный трепет. Помните, как боялся прокурора в любимом всеми фильме «Кавказская пленница» герой Этуша - товарищ Саахов? К сожалению, те времена безвозвратно ушли. Но я застала еще времена, когда прокурорское представление являлось весьма действенной мерой прокурорского реагирования на любые нарушения Закона. А главное – мерой весьма результативной.
Я тоже направляла свои прокурорские опусы в виде представлений некоторым нехорошим товарищам. Правда, предметом их был производственный травматизм, иногда даже и со смертельным исходом. Но мои прокурорские опусы были с точки зрения формальной логики - железными, а с правовой – обоснованными. А результатом одного моего прокурорского опуса по поводу устранения нарушений Закона была установка теплых сортиров для рабочих завода «Ригель».
На «Ригеле» произошел несчастный случай на производстве. И вот при каких обстоятельствах. После окончания смены разнорабочий, назовем его любимым прокурорским псевдонимом - Пупкин, захотел справить... малую нужду. А справить ее было негде. Ну не было в столярном цеху сортира! И ходили работяги «по нужде» в другие цеха или топали на угольную свалку около заводской котельной. Полез Пупкин по насущной нужде на гору угля. А дальше – совсем как в кино: поскользнулся - упал, очнулся – гипс! На обоих ногах.
Да уж... Невесело! Семью-то надо мужику кормить! В лихие девяностые зарплату и так редко давали, а уж по больничным листам… Об этом лучше было и не мечтать! Вот поручил прокурор расследовать этот несчастный случай мне. И как ни крути, раз все это произошло на территории завода и в рабочее время, случай этот относился к несчастным случаям на производстве. Последствия тяжкие. А кто виноват-то?
Пострадавший Пупкин ничего такого не нарушил. Он просто хотел удовлетворить естественную потребность своего организма. Общеизвестно, что удовлетворять наши естественные потребности - не запрещено. А что не запрещено, то можно! В большинстве случаев причиной производственного травматизма является нарушение правил техники безопасности. Однако в том случае правила техники безопасности никто не нарушал. А тяжелые последствия - налицо! Но все равно, состава для возбуждения уголовного дела на директора «Ригеля» мне было не нарыть, хоть ты тресни! Чья тут вина? И у кого имелся преступный умысел или преступная небрежность и самонадеянность? И на что этот умысел или преступная небрежность были направлены? На Пупкина? Или на его здоровье? Или на сортиры, которых не было в наличии? Черт бы его побрал, этот состав преступления, который всенепременно надо отыскать. А заодно и доказать эту преступную самонадеянность директора "Ригеля".
И тут меня осенило! Вот ОНО! Эврика! Нешто положено, чтобы у наших советских работяг сортиров не было? Не положено это! Ох как не положено! Предусмотрено наличие этих сортиров правилами гигиены труда, всякими там САНПИНами, а самое главное, тогдашним КЗоТом родной еще РСФСР!
Подключила я районных санитарных врачей к этой проверке. Они мне "нарыли" столько этих самых нарушений гигиены труда на «Ригеле», что бедный генеральный директор понял, что не сегодня-завтра санитарные врачи остановят производство. А у него, по моим оперативным, но не подтвержденным данным, маленький коперативчик имелся на самом заводе. С него и кормился. А ну как его от родимой «кормушки» оторвут? Да чего доброго, и снимут с насиженной должности? Да и денег на зарплату работягам нет. Но директор понял, что на проклятые сортиры деньги надо, кровь из носа, найти! Хоть свои отдать.
С чистой совестью я вынесла постановление об отказе в возбуждении уголовного дела по факту несчастного случая на производстве. Но зато возбудила административное производство на директора «Ригеля» за нарушения гигиены труда. И еще и представление прокурорское в его адрес направила. Об «устранении нарушений Закона». Для чего? Если честно, исключительно для улучшения своих прокурорских показателей. Надо же доказывать кому следует, что я не зря народный хлебушек ем.
Через две недели от директора «Ригеля» я получила предусмотренный Законом ответ. В ответе сообщалось, что по результатам моего прокурорского представления с целью устранений нарушений правил гигиены труда в столярном, слесарном цехах, а также на складе готовой продукции были установлены сортиры в таком-то количестве штук. Прочитав ответ я честное слово - ЛИКОВАЛА! Наш прокурор, конечно, первый этот ответ прочитал. Зашел он ко мне по делу в кабинет и не без юмора сказал:
- Поздравляю вас, Татьяна Георгиевна!
Я удивилась:
- А что? Сегодня праздник какой?
- Поздравляю с событием районного значения: установкой теплых, почти сказочных "домиков отдохновения" на "Ригеле"! По имеющейся у меня... "оперативной" информации, директор "Ригеля" наскреб денег на новые туалеты по сусекам. И подгонял всех, чтобы закончили работу по установке туалетов побыстрее. А то, рассказывал, что если вы опять на проверку придете, тогда никому мало не покажется. Чем это вы его ТАК напугали?
К концу дня в нашей прокуратуре с установкой теплых сортиров на "Ригеле" меня не поздравил только ленивый. Моя коллега-приятельница, резюмировала:
- Да, мать! Есть мнение, что тебе надо «проставляться»! Сортиры - дело святое, их надо обмыть! Иначе они плохо смывать будут!
Что делать, пришлось идти за бутылкой шампанского. А сколько смеху было! Но все равно, пустячок, а приятно. Значит, не зря все эти наши опусы прокурорские: протесты, да представления. Главное - были бы сортиры для народа!