ЗУБ (быль)
Только включишь ТВ, сразу реклама зубной пасты. На украинском звучит ужасно: «Я публична людина и повинна пиклуватися» , сразу думаешь, а если не публичная, то что же? – не нужно «пиклуватися». Пусть кариес сьест?
Сказал один умный человек- есть вещи, о которых не принято говорить вслух. Но это не для рекламщиков.
Однако, после историйки с Любочкой согласна- за зубами нужно следить, иначе можно вляпаться в такую халепу, что больно вспоминать.
Коллега моя -Любочка- бандуристка, певица, а главное- красавица. «Все в ней гармония, все диво», точно про нее. Ноздри тонкого носика просвечивают, удлиненные карие глаза, зрачки в крапинку, пышные волосы по плечам и стройная необыкновенно. В самом деле, немного похожа на Наталью Гончарову. Плюс- прекрасное, сильное, гибкое сопрано.
А уж манеры такие утонченные, тончее не бывает. Манилова рядом не поставишь. Там Гоголь написал- передано было много сахару, а Любочка моя, если по Гоголю, то просто сахарная голова, еще и с ванилью.
Поясняю: Любочке нужно зайти по просьбе завуча в класс и попросить преподавателя прийти на совещание. Ну, как простой человек сделает- зашел, извинился, что во время урока, сказал, ушел.
А как Любочка :
тук-тук-тук, приоткрывается дверь
-Я извиняюсь. (обворожительная улыбка) Можно войти?
-Да.
-Мне так неловко, что я, Олечка Петровна, прерываю Ваш творческий процесс (сколько раз говорила, что ненавижу слово»творчество», не помогает.) Извините еще раз.
-Люба, что?
-Понимаете, я вышла из класса, у меня ученица заболела, а завуч подумала, просто боюсь представить, что она обо мне могла подумать. (делает большие глаза) Вы же знаете, я никогда в коридоре просто так не стою. Ох, я извиняюсь, я же Вас задерживаю. Я знаю как вы напряженно работаете, вам же и ученика слушать и самой аккомпанировать.
-Ядрен-батон, Люба, что?
-Ой, я извиняюсь.
-Люба ты уже извинилась 5 раз, говори.
-Правда? (удивленно) Я уже столько раз извинилась? (по накатанному) Ой, прошу прощения.
-Люба, или ты скажешь что тебе нужно или я тебя прибью!
-Ой, Олечка П., вы всегда так шутите, хи-хи-хи. Очаровательно.
-Какие могут быть шутки, (уже раздраженно) говори, что?
-Вас завуч зовет к себе в кабинет.
-Слава Богу.
Но несмотря на эту запредельную вежливость, она очень хороший, ясный человечек.
Поехали мы с ней на Западную, в горы со своими учениками, она с ансамблем бандуристов, а я со своими мальчишками. Там для наших детей- сказка: горы, лес, речки , горные «потички». Такое красивое слово «потичок», это про маленькую горную речечку, ручей, который весь искрится и звенит. Диво. Даже самые толстокожие дети приходили в восторг, когда мы водили их с экскурсоводом в горы, на скалы Довбуша, за подснежниками и т.д..
А в один прерасный день приходит вести экскурсию красивый, вальяжный мужчина, с седой шевелюрой и пронзительными голубыми глазами. Прямо Иствуд, только пошире в талии.
Привел нас к дому Саломии Крушельницкой. Была такая певица в начале века, прошлого, естественно. Рассказывает, а дети плохо слушают, не все понимают на западном диалекте. Я сзади стою, одергиваю, чтобы не шумели, а Любочка впереди. Рассказывал, рассказывал, а потом начал вопросы задавать:
-Кто написал оперу «Сельская честь», -в ответ тишина, пока я не начила шипеть
- Масканьи, Масканьи.
-А кто родственник Саломии, -опять же шепчу
- Мирослав Скорик.
Дяденька заметил и начал рассказывать мне и Любочке.
Я себе думаю, откуда он так хорошо музыку знает?- Пуччини, Доницетти. Потом выяснилось, что он директор музыкальной школы и экскурсоводом подрабатывает, как патриот родного края.
Слушали мы его, слушали, а он потом возьми да и пригласи меня с Любочкой на «горнятко кавы» (чашечку кофе). Мы согласились.
Не осуждайте нас, мы были очень молоды, а с «пионэрами» возиться не самое веселое занятие. Тем более, он так интересно рассказывал о западно-украинской музыкальной культуре.
Уложили народ спать, а сами стали собираться.
Любочка вся трепещет.
-Ах, что одеть и как причесаться?
Вертится перед зеркалом и так и этак, горюет, что лучшие наряды дома оставила. Кокетка, ну просто, записная. Прическу соорудила умопомрачительную. Стоит перед зеркалом и улыбки отрабатывает- и так, и этак, и сбоку, и наискосок- андедан, и широко, и слегка.
(Как это там Фарлаф пел у Глинки?- Я знал, я чувствовал заране…)
Но перед самым выходом, что называется на сцену, у нее выпадает передний зуб!
Вот так прямо берет и падает изо рта шикарный передний зуб!, а на его месте остается зиять дыра, которая прелестное Любочкино лицо превращает, ох, не хочу и писать во что…
-Боже мой! Олечка, что делать? Ужасно, просто ужасно.
-Да-а, какой реприманд неожиданный, просто удар судьбы, Бетховен, 5 симфония.
-Ну, как же я пойду?
Люба чуть не в слезы, пойти –то ведь хочется.
-Не искушай меня без зуба, Люба. Конфу-уз!
Спела ей вполголоса, но, хоть и смешно, а все-равно обидно. Хочется пойти, хоть тресни.
-Люба, давай так сделаем. Ты будешь молчать и улыбаться, а я уж буду говорить. Тем более, я недавно монографии прочитала о Леонтовиче, и Косенко. Такое этому дяденьке расскажу, ему не снилось.
Сказано- сделано, кое-как приладила Люба зуб и пошли.
Приходим- О-па, а на столе угощение царское- кофе настоящий, пирожные, тартинки, канапки, коньячок. Пан-директор с Любочки глаз не сводит
-Пани Люба, пани Люба.
Ручки целует, комплименты валом. Любочка, ну точно- восточная женщина: улыбается загадочно, а сама ни слова. Так чуть- чуть кофе пригубит и все. Только глазками стреляет.
Женщины, дорогие, верьте , такое поведение мужиков заводит с пол-оборота, гораздо быстрее, чем самая изысканная беседа. Этот потрепанный петушок вокруг Любочки так и вьется, но ведь и говорить надо что-то- тут уж я. Мне что?- я сижу торт ем, рассуждаю о музыке всяко-разно, в мою сторону никто неровно не дышит, а зубы все целые- жуй на здоровье. Как одна коллега говорит- ешь, пока рот свеж. То-то и оно.
Сидим хорошо, но туда бы видеокамеру, этим прибором зафиксировать все многообразие Любочкиных улыбок, ужимок, гримасок. Цены бы сьемке не было, пособие для начинающих актеров, продать- озолотиться.
Да, какие там слова? Что кавалер ни скажет, на все ответ без слов готов.
-Я вами восхищаюсь. Неужели? Извините. Благодарю. Спасибо, да. Спасибо, нет. Вы меня просто потрясли. В самом деле? Ах, это так смешно. Вы -прелесть и т.д.
Такие вот тонкие нюансы.
Короче, артисты МХАТа отдыхают рядом с Любочкиным искусством.
Не хотел дядя нас отпускать, впрочем не нас, а Любочку. Но я-то знала про зуб, потому сразу строго и решительно
-Большое спасибо, нам нужно идти. Все.
Любочка тогда была свободна, могла бы и остаться, пойти потанцевать, поговорить уже без меня. Я, вообще, там была- кость в горле. Тем не менее- раз зуб падает, уходим.
Вот так бесславно закончилось наше «парти», поэтому – Колгейт, Санино, Лукалут, уверяю на опыте- незаменимы в дамском туалете.
Теперь Любочка уже замужем за хорошим человеком, и я зову ее «Мы с Васичкой», даже, если и представить, что она не читала Чеховскую «Душечку», то ,все-равно, она именно так и говорит
-Я извиняюсь Олечка, мы с Васичкой читали про мой зуб и так смеялись. Хотя, что здесь смешного?
Ольга Голубь 20.06.09.