За полчаса до этой трагедии Роберт Иванович в коридоре своего учреждения встретился со своим одноклассником, с которым они несколько лет просидели за одной партой, поэтому теперь, встречаясь, радостно улыбались друг другу, пожимали руки и спрашивали: «Как дела?» с более искренним интересом, чем это принято обычно. Одноклассник Роберта Ивановича работал следователем. Это он вел дело Саши и погубил его, отдав на растерзание уголовникам.
Теперь он шел навстречу Роберта Ивановича, радостно улыбаясь и ему и своей удаче.
- А меня в звании повысили.- сообщил он, светясь от счастья, и добавил многозначительно – Досрочно!
- Да ну!- порадовался за одноклассника Роберт Иванович.- И за какие такие подвиги?
- Слышал про дело банкира, которого взорвали в автомобиле? Это ж я его вел.
- Ты нашел киллера?
- Да какая разница кого я нашел? Пацан, который его подорвал, повесился в камере. Так что дальше копать не имело смысла.
- Какой пацан?
- Ну, который мину подложил. Вовремя его совесть замучила. Так удачно всё сложилось!
- Так это всё… - Так это всё было на самом деле?, хотел спросить Роберт Иванович, который всё это время, наблюдая на мониторе Мефистофеля жизнь других людей, тешил себя мыслью, что всё это – забавы дьявола. Что-то типа шуточного спектакля, поставленного специально для него. И вдруг понял, что всё было взаправду, на самом деле. А он – стал невольным соучастником гибели двух людей. «Маша», мелькнуло у него в голове, и ощущение надвигающейся катастрофы закрутило его своим темным вихрем. Он пожал руку однокласснику, кинулся в свой кабинет, схватил ключи от машины, предупредил секретаря, что будет через час и рванул домой, к ноутбуку Мефистофеля. Он хотел узнать адрес Маши, поехать к ней. «Но что я ей скажу?», спросил он себя, стоя на перекрестке в ожидании зеленого света. Чем он её утешит, чем поможет? Он даже чуть не повернул обратно, но все-таки доехал до дома и открыл ноутбук.
Маша стояла на подоконнике, она обернулась, Роберт увидел её глаза, её лицо. «Нет», прошептал он, но безжалостный монитор показал ему двор, асфальт и девушку, лежащую на этом асфальте. «Не-е-е-т», закричал Роберт в унисон с её матерью, его дрожащая рука нашла нужную клавишу, изображение исчезло. Темная волна беспамятства накрыла его и он перестал существовать.
Очнулся Роберт от вежливого покашливания. Он ощутил, что сидит на диване, в своей квартире, увидел ноутбук и всё вспомнил.
- Добрый день, Роберт Иванович.
Услышал он знакомый голос и медленно повернул голову. «Убью!», подумал он и взял ноутбук поудобнее, чтобы кинуть его в Мефистофеля.
- А вы, я смотрю, впечатлительны. – проговорил Мефистофель с сочувствием.
- И забывчивы - уже насмешливо добавил он, заметив его движение в сторону ноутбука. Роберт вспомнил, что уже кидал в него чем-то тяжелым, и отложил ноутбук. Теперь он решил молчать, он понял, что никогда не сможет переиграть дьявола и молчание – это единственное, что может уберечь его от дальнейших ошибок.
- Роберт Иванович, я вижу наши кандидатуры вам не подошли, и вы решили с ними расстаться.
Роберт сжался, но нашел в себе силы промолчать.
- У нас с вами договор на сорок человек. Три кандидатуры вы уже просмотрели.
Роберт закрыл глаза, но, сделав над собой усилие, открыл их и посмотрел прямо в глаза дьявола.
- Я понимаю, что вам сейчас тяжело. В первый раз всегда тяжело. Я же говорил, что это как прививка, надо переболеть, а потом будет легче.
Роберт упорно молчал, глядя ему прямо в глаза. Он заметил, что дьяволу не нравится этот его прямой взгляд и решил держаться, чего бы это ему не стоило.
- Давайте отложим наш разговор о других кандидатурах. Вы отдохнете, сходите в церковь.
При слове «церковь», прозвучавшем из уст дьявола, Роберт чуть было не опустил взгляд, моргнув от удивления.
- А что, вы же крещенный, сходите, исповедуетесь, попросите отпущения грехов.
«Крещенный», стукнуло в голове Роберта. «Крещенный … крест … перекрестить!», вдруг вспомнил он, «надо его перекрестить».
И, не отводя взгляда, Роберт поднял руку, собрав пальцы в щепотку. Мефистофель понял его движение и замолчал. Потом он усмехнулся. Роберт опустил руку вниз, проведя вертикальную черту. Дьявол захохотал, как будто его начали щекотать. Роберт, который никогда не был в церкви, никак не мог вспомнить, как надо провести горизонтальную линию – справа-налево или слева-напрво. Он помнил, что это имеет значение. Он напрягся, призвал на помощь воспоминание о бабушке, которая и крестила его в церкви, и провел горизонтальную линию. Мефистофель захохотал еще громче, но начал исчезать. Вскоре его уже не было в комнате. Роберту стало легче дышать. Он увидел ноутбук и перекрестил его. Ноутбук тоже исчез. На некоторое время Роберт почувствовал облегчение. Он встал и прошелся по комнате.
Зазвонил телефон. Его секретарь напомнил ему о совещании. Роберт сказал, что не приедет, удивленный секретарь напомнил, что он должен выступить на этом совещании с докладом. Роберт сказал, что у него болит голова и отключился.
- Что же мне теперь делать, Господи?- спросил он. И почувствовал, что плачет.
Роберт не плакал с десяти лет. С тех пор как старшие пацаны подловили его в подъезде и стали требовать денег. Робик тогда, что называется «пустил слезу», надеясь их разжалобить, но они только разозлились, дали ему подзатыльник, забрали деньги и ушли. Роб вытер слезы, подумал и пришел к выводу, что в его возрасте слезы – вещь уже бесполезная.
И вот теперь слезы сами лились из его глаз, как будто его душа решила выплакаться за все годы холодного молчания.
Наконец ему удалось успокоиться. Он умылся и сел думать, как ему жить дальше.
Вспомнил фильм «Адвокат дьявола», Киану Ривз с пистолетом у виска, но это видение тут же сменило другое: плачущая мать у его гроба. «Нет, это не мой вариант» - сказал он себе. И дело было не только в матери. Он чувствовал, что не может уйти сейчас, не победив в себе дьявола, что он должен справиться с ним, задавить его в себе. Он не может, не должен уходить побежденным.
« Я буду жить. Чего бы то мне это не стоило. Я выучу язык, я найду работу за границей, уеду из этой проклятой страны. Но я буду жить. Буду!»
Он вспомнил девушку, лежащую на асфальте, мертвое лицо Саши, Николая.
«И я стану хорошим человеком. Стану! Чего бы мне это не стоило».