Гравий дорожки, мелкие камешки хрустят под ногами. Начало дня, розовые облака, мечта, картинка – реальность. Мы идём бок о бок, по парку щурясь на солнце, переглядываясь, смеясь. Дети малые.
Сейчас можно забыть о том, что за хрупкой стеной, и не стеной - завесой, плёнкой, совсем другая жизнь. Не жизнь даже, ни когда для себя не могла найти чёткого определения что. Формально всё тоже: небо, Солнце, звёзды, ветер, земля, всё узнаваемо, попадаются даже сходные названия местностей, но отличие настолько значительно, объёмно и ощутимо, что перепутать невозможно, даже если захочется. Но не захочется никогда. Чужая Земля.
- Одна из моих Проходящих до сих пор живёт не Земле….
- И чем занимается? – так, ленивый вопрос почти без интонаций. Да и какие интонации могут быть в такое утро…
- Да всем понемножку: книжки, картины, странствия… Полно негативных эмоций. И за что её держат только… Ах да, иногда вспоминает и о своих обязанностях, вернее, об обязательствах иерархии.
- Вредные привычки?
- Да нет, почти не осталось. На мягких лапах идёт. Сходи, посмотри, если хочешь, повеселишься, – но осторожно, солнышко, я прошу тебя, очень осторожно… она меня в детстве ещё чуть не убила, - а вот это уже про себя и закрыв весь диапазон эмоций. Услышит ведь. Проходящая. Да, люблю, и всегда постараюсь помочь, в смысле, оказать последнюю помощь, и она об этом знает, что в любой момент, стоит только сказать,… Но не говорит, а ждёт и держится за свой мир, который причиняет ей боль, при её способе восприятия, иногда почти нестерпимую. Зачем? Несколько своих земных лет назад она почти решилась, и надо-то было всего ничего, но опять отговорки, надуманные проблемы, иллюзии, ожидания. А решилась – могли бы закрыть тот сегмент, может быть, потому она и… С остальными как-то проще, они хорошо вмонтированы в свои миры, не доставляют ни забот, ни хлопот, управляемы. А эта… любимая. Наверно, потому что ближе всех подошла.
- Её, похоже, опять приснилась какая-то дрянь, всё утро доставала меня вопросами про Постапокалиптику, трансформацию, изменение частотности, и возможности перехода на другие планы в физическом теле.
- Не соскучишься. Мы все друг друга выдумываем мы – их, они – нас. А в результате проще скорректировать, чем устранить. Только не все это понимают.
- Издевайся, издевайся… Не тебе на эти вопросы отвечать, на уровне их реальности, к тому же.
- А ты не показывай картинок. Говори, как есть.
- ….
- Теперь ты понимаешь, за что я люблю именно этот мир?
- Я себя чувствую иначе, более плотным, что ли…более цельным. А ты часто с ней говоришь?
- Стараюсь пореже, но она быстро учиться. Хочешь попробовать: вот прямо сейчас останови поток, и посмотри что будет.
- Он прервался, а потом пошёл вспять. Сейчас он снова движется в прежнем направлении, качества чуть другие, но восстанавливаются.
- Я же говорила, быстро учиться, а теперь посмотри, что стало с тобой.
Пауза затягивалась. Затягивалась, и при том как-то подозрительно надолго. Волноваться, конечно, смешно для младшего это только урок, но всё же…
***
Ей опять повезло. Она не успела испугаться, а сразу провалилась в другую явь. Там страхов не было, там останавливался воздух, мысли, предметы, звуки, останавливалось сердце. Или почти останавливалось. Весь обозримый горизонт начал корёжиться и выгибаться, рискуя развалиться на куски. Нет, не острые краеугольные камни, которые «да воздастся каждому по вере его» - составляют основу бытия. Плавно перетекающие друг в друга формы, не имеющие ни какого отношения к реальности. К привычной её части. «Вещи», которым названия в этом мире нет, не было и не будет. Потому что чтобы иметь название должен быть тот, кто будет их называть и тот, кому их будут называть. И дети его, и дети детей его. Но таковых не нашлось. И вряд ли они могли бы найтись, потому что дальше не будет ни чего, или ни кого, что почти одно и то же. Живая и не живая материя перемешивалась, соединялась в потоки, вспучивалась пузырями, двигалась, возвращаясь в своё первозданное состояние. Может быть, дальше, то же что-то будет. Или кто-то, но уже не важно, потому что сейчас есть последний шанс, искра, мысль, даже не мысль, а отзвук мысли, ощущение. И ещё можно как-то вывернуться, выскочить. Устроить для себя персональную лазейку. Росток сознания стремиться куда-то вовне. Куда-то куда угодно, но подальше от этого кошмара. Крошево из движения и скольжения ещё раз как-то немыслимо извернулось и стихло, остановилось.
Прежние предметы, сумерки, дома за окном начали привычно походить сами на себя, сохраняя, однако, на себе следы Того, недавнего, невозможно даже сказать чего, но уже прошедшего, отпустившего. Как после болезни отпускает жар и весь мир, погружённый в багровый туман, начинает плавно принимать свои очертания, привычные, вроде бы, но уже всё равно неизмеримо отличные от себя прежних, подкорректированные и изменённые и уже ни когда не вернувшие себе полностью прежний облик.
Что ж, придётся привыкать к новому миру, или к очередной его иллюзорности. А всё- таки, что это было? Или не важно, жива и ладно… Постапокалиптика. У каждого своя реальность.
Он появился неподалёку, ошалело, озираясь по сторонам. Ну, слава Всем, живой и сейчас ругаться будет.
- Нет, ругаться не буду. Вы как-то слишком срослись, - после паузы начал брат, - и, похоже, что по ряду миров ведёшь уже не ты.
- Потому и говорю: будь осторожен. А что она ведёт, так что за беда. Но я только сейчас поняла, что вытаскивать её оттуда смысла нет, это уже больше, чем адаптация. Ты помнишь ещё такие примеры?
- Да. Ещё до той цивилизации, что сейчас на планете, но они все ушли, кто к нам, кто дальше а, ведь, сейчас даже школы не осталось и камня на камне. Традиции выходят в людях, местности, предметах.
- Она просидела всю жизнь, толком ни куда не выезжая. В её регионе точек входа нет.
- «Особые случаи» ни кто не отменял, и потом, это же ведь твоя Проходящая.
- Игра окончена. Партия.
- Нет слов, сестрица, следующая игра моя.
Мы посмеёмся и пойдём дальше, впитывая, вдыхая, растворяясь в красоте и свежести юного мира. Гравий дорожки. Мелкие камешки хрустят под ногами. Начало дня, картинка, мечта. Реальность. Мы идём бок о бок по парку, щурясь на солнце, переглядываясь, смеясь. Дети малые. Вечные малые дети.
18.11.09.