Посетителей в медицинском отделе терпели очень неохотно. Стажеров не пускали вообще. Поэтому гостинцы для меня ребята передали с Биллом. Ветераны могли пройти всюду.
- Опять ты вляпалась в историю, - насмешливо прокомментировал он, сунув мне в руки забавную открытку с нарисованным тряпичным пугалом, зашитым крест-накрест толстыми нитками. Ой-ой, до чего остроумно… наверняка, это Пол додумался. Амброс нерешительно потоптался на месте, видимо, прикидывая, ставить ли скромные цветы от ребят рядом с фантастическим кремовым букетом. Я отложила открытку и выпалила:
- Расскажи мне о жене Чарли.
Билл вдруг выронил цветы и шокировано уставился на меня. Все краски разом отхлынули с его лица. Господи, я и представить себе не могла, что наш невозмутимый наставник умеет так пугаться! Это было почти страшно, но это так щекотало нервы… Да, к дверце в загадочное прошлое Уокера существовали другие ключи, и теперь я торопилась подобрать к замочной скважине подходящий.
- Что с ней произошло? – не давая Биллу опомниться, продолжила я. – И когда это случилось?
Амброс отмер, перевел дыхание и принялся собирать с пола цветы. Он успокаивался на глазах, и меня охватила досада. Похоже, с этими вопросами я успешно дала маху.
- Какого черта… – Билл присел на край койки и принялся нервно вертеть в руках пахучий ярко-желтый нарцисс. – Зачем тебе это нужно?
- А что тут такого особенного? – с показной обидой спросила я. – Уже и спросить нельзя.
Билл о чем-то напряженно размышлял, не замечая, что ломает нежный стебель цветка.
- Ты… расспрашивала Чарли?
- Да.
- Что он тебе ответил?
- Примерно то же, что и ты. То есть, ничего.
Выражение глаз Амброса не поддавалось никакой расшифровке.
- И с какой стати ты решила, что можешь выпытывать это у меня?
- Ну почему сразу выпытывать? Я просто спросила! Спроси у меня что угодно - я отвечу.
- Меня не интересуют твои личные дела, - отрезал Амброс, вставая. – И обсуждать с тобой частную жизнь моего лучшего друга я тоже не намерен.
Билл явно засобирался уходить. Но я еще не успокоилась.
- А почему ты так испугался? Можно подумать, вы скрываете страшную тайну.
- Ничего подобного. Тебе показалось.
Я начала жалеть о своей затее. Ссориться с Амбросом вовсе не хотелось.
- Билл, погоди. Я совсем не об этом хотела спросить.
Он нехотя, но остановился, правда, не оборачиваясь.
- У Чарли есть какие-то планы, и он настаивает, чтобы я ему доверяла. Но мне и так трудно понять его, а он словно нарочно запутывает меня все больше. Билл, вы же друзья. Помоги мне, - выдала я на одном дыхании.
Амброс обернулся и медленно подошел. С таким лицом он обычно просто объяснял сложные вещи или, наоборот, усложнял простые. Что же будет на этот раз?
- Я не имею права говорить о том, что меня не касается, - медленно начал он. – Ваши с ним дела касаются только вас двоих. Если ты сама никак не разберешься в себе, я тем более не смогу ничем помочь с Чарли. Честно говоря, я и сам не всегда его понимаю. Особенно в последнее время.
Билл некоторое время помолчал.
- Знаешь, есть такая особенная порода людей… Они не признают общих правил, не пользуются чужими стереотипами. У них свои представления о добре и зле, а также о том, каким должен быть их идеальный личный мир, куда заказан доступ посторонним. Как правило, такой человек даже любит лишь раз в жизни, и только того, кого сам признает равным себе и достойнейшим этой любви. Все остальное… – Амброс покачал головой. – Кто знает, насколько все остальное затрагивает душу человека такой породы? Иногда мне кажется, что совсем никак. И лезть в эту душу, чтобы затронуть ее насильно, я никому не посоветую. Хуже будет.
У меня внутри разом стало как-то пусто и холодно.
- Зачем ты мне это говоришь?
Он пожал плечами, мол, решай сама, и побрел к двери. Остановился, слегка кашлянул и пробормотал:
- Ты, кстати, тоже из этой породы.
Я медленно подняла голову. Билл был мрачен, и мне разом стало тоскливо. Он ведь никогда не ошибался в людях.
- Не спеши, - тотчас же сказал Амброс, точно прочитав мои мысли. – Никогда не спеши с окончательными выводами, ясно тебе?
Я кивнула на всякий случай, хотя ничего ясно не было, и он тихо вышел.
Меня не оставляло странное ощущение – что я поняла слова Билла как-то неправильно. Хотя как их еще можно было понять?
***
Как только мне разрешили работать, Уокер в тот же день явился на планерку, молча забрал меня и увел с собой. Ребята лишь проводили нас удивленными взглядами.
- Ты снова сбил весь график наших тренировок, - едва поспевая за ним по коридору, укоризненно заметила я. – Зачем тогда вообще было его составлять?
- Таков порядок, - пожал плечами Чарли. – Графики составляют для бухгалтерии. Нам всем доплачивают за работу со стажерами.
- А почему же тогда Долорес отказалась?
- Она не нуждается в дополнительных деньгах. Ее муж – владелец крупной торговой фирмы. Последние пару лет Долли прогуливается в утопии исключительно для собственного удовольствия. Другое дело Билл - у него трое детей. Он всегда охотно берет новые группы.
- А что же ты?
- А я всегда охотно помогаю другу, - слегка усмехнулся Чарли и добавил: - Беру на себя прекрасную половину всех его стажеров.
- Ясно, - угрюмо бросила я. – И сколько же тебе заплатили за недавний эксперимент?
Уокер резко остановился.
- Нисколько, - отрывисто ответил он. – Этот рейд не входил в программу подготовки, как и не будут входить в нее большинство наших занятий. Если я буду равняться на этот жалкий график, то ты еще долго будешь ходить в неопытных стажерках. Пусть Билл тренирует ребят, как удобнее ему. С тобой я буду заниматься индивидуально.
- Это еще зачем? – насторожилась я.
Чарли помолчал, глядя в сторону.
- Прогнозисты постоянно прощупывают материю параллельных пространств, - наконец, начал он. – Больше полутора тысяч найденных ими стабильных миров уже давно ждут своего часа, и эта очередь все растет. Нам остро не хватает разведчиков. Это очень сложная и опасная работа, на которую мало кто пригоден.
Уокер сделал паузу, давая мне возможность осмыслить его слова.
- Моя группа за последние годы практически распалась. Долорес занимается одними наблюдениями, Билл постоянно увешан стажерами, а Кей Си теперь соглашается только страховать, и только в обычных рейдах.
Я уже поняла, куда он клонит, но никак не могла взять в толк одного. Неужели в TSR такой дефицит опытных рейдеров, что Чарли собирается натаскивать в разведку новичка? В разведку! В неведомые, непонятные, затерянные в других измерениях миры, куда порой опасно соваться даже на минуту, и где иногда подводят даже привычные и незыблемые законы физики.
- Мне нужна напарница на прикрытие, - глядя мне в глаза, четко выговорил Уокер. - Бесстрашная, надежная, незаметная, способная быстро принимать решения и не отвлекаться на пустяки вроде сломанного ногтя.
- Ты же меня совсем не знаешь, - покачала я головой. – Напомнить, как я облажалась в Италии? Неужели тебе подойдет такая недотепа?
На лице Чарли на секунду появилась прежняя ироничная усмешка. Несомненно, он сейчас тоже вспомнил, как я нелепо смущалась в его присутствии. Мне снова стало неловко. Как только я могла быть такой зацикленной идиоткой? И как хорошо, что я наконец-то опомнилась!
Уокер снова посерьезнел. Только в глазах осталось почти неуловимое тепло.
- Позволь мне делать выводы самому. А что касается той утопии… Признаюсь, я был впечатлен тем, как возле гостиницы ты недрогнувшей рукой уложила все их подкрепление. Для стажера очень даже недурно.
Мы снова двинулись в спортзал.
- А почему именно напарница, Чарли? – тихо спросила я. – Почему не напарник?
- Потому что ее мышление должно отличаться от моего собственного, - пояснил он. – Потому что она будет видеть мир совсем другими глазами. Я – стратег, и на прикрытие мне нужен тактик, чтобы проводить операции, не отвлекаясь на то, что происходит вокруг.
- Какой же из меня тактик, - посетовала я, – если в утопии я даже не заметила слежки?
- Всего лишь недостаток опыта, - отмахнулся Уокер. – А это дело наживное. К тому же, тогда у тебя голова была занята совсем другим, - тут он слегка улыбнулся. – Да и у меня тоже.
Я снова смутилась. Чарли взял меня за локоть, на ходу говоря вполголоса:
- Джелайна, я прекрасно знаю, под каким соусом здесь подают новичкам информацию о моих обычных отношениях со стажерками. Но те, кто распространяет сплетни, не знают самого главного – все они когда-то были забракованы мною. И их болтливость с тех пор заметно облегчала мне дальнейшую сортировку.
Я аж споткнулась. Уокер поддержал меня и невозмутимо продолжил:
- Билл дал мне исчерпывающую характеристику. По его мнению, ты заметно отличаешься от остальных. Ты не знаешь страха в обычном понимании большинства и свободно берешь на себя ответственность за других. Ухитряешься выполнить любую поставленную задачу, несмотря на явную разборчивость в средствах. Обладаешь приличным потенциалом, однако используешь всякую возможность, чтобы избежать применения силы. Ты настоящая сорвиголова, но при этом расчетливая и предусмотрительная. А в некоторых твоих качествах я и сам уже успел убедиться, – остановившись у лифта, Чарли тихонько сжал мою руку и произнес: - Суметь не отвлекаться на сломанные в утопии кости может научиться любой человек, так же как и вытерпеть до возврата боль и шок от огнестрельной раны. Но мало кто из рейдеров может легко простить напрасно разодранные вены в реале. Слишком уж ценны наши тела для подобного расточительства.
- Угу, - пробормотала я, все еще приходя в себя от услышанного. – Такую дуру еще поискать.
- Я и не говорю, что тогда ты поступила правильно. По отношению к себе, во всяком случае. Но с позиции телохранителя некоторое пренебрежение собственной безопасностью в утопии является вполне приемлемым.
Пока мы спускались в лифте, я бессмысленно пялилась на мутное отражение Чарли в металлической двери. Уокер молчал, давая мне время подумать.
- А вот Билл предсказывал мне, что я когда-нибудь могу стать аналитиком. Но ведь разведка относится к прогнозистам, не так ли?
Чарли небрежно пожал плечами.
- Между прочим, лучшие из аналитиков пришли в свой отдел именно из разведки. Билл не обязательно ошибся. Скажем так – он забыл упомянуть возможное промежуточное звено.
- Выходит, я больше не буду работать со своей группой? – спросила я, немного расстроившись.
- Нет, почему же? Чем больше ты будешь тренироваться, тем лучше. Нужно использовать любую возможность, пробовать силы в самых разных мирах. Я ведь не все время буду заниматься только с тобой. У меня еще много проектов, требующих постоянного внимания.
Возможно, мне только показалось, но в голосе Уокера проскользнула явственная нотка сожаления. Определенно, ветеран загорелся идеей подготовить себе идеальную напарницу по собственным меркам, и наличие большого количества текущих дел, отвлекающих от задуманного плана, не добавляло ему радости.
- Сколько времени у меня есть на размышления? – осведомилась я.
- Сколько пожелаешь, - улыбнулся Чарли. – Через час мы с тобой отправляемся в рейд, и не вернемся из него до тех пор, пока ты не примешь окончательное решение.
Его улыбка была весьма многообещающей. В воздухе так и повисло: «…а я буду уговаривать тебя изо всех сил». Дождавшись, когда я проникнусь этим ощущением, Уокер посерьезнел и невозмутимо добавил:
- Разумеется, я постараюсь, чтобы у тебя не осталось ни малейших иллюзий по поводу того, что тебя ожидает. В разведке приятного порой еще меньше, чем в «жареных» утопиях.
- Ладно, - пробормотала я. – Только я тогда сразу хочу кое-что уточнить…
- Поговорим в утопии. Лучше потрать этот час на разминку, – перебил Чарли и быстро зашагал к мужской раздевалке.
- А если я буду думать долго? – растерянно окликнула я его. – Если я и за целый год ничего не решу?
- Значит, запасись на год всем, что может тебе там пригодиться, - усмехнулся Уокер. – Брось, Джелайна. На подсознательное принятие любого решения среднестатистическому человеку требуется всего-навсего сорок секунд. Все остальное время занимают борьба доводов с сомнениями и придирчивые взвешивания всех «за» и «против». На самом деле ты уже все решила, осталось только убедить саму себя в правильности выбранного пути.
- Мне это только кажется, или ты и так уже знаешь, что именно я решу? - нахмурилась я.
- Ты тоже уже знаешь, Джелайна, - кивнул он, уходя. – Ты тоже.
Разминка прошла, как в тумане. Мысли прыгали с одного на другое. Мне столько всего нужно было прояснить перед забросом… Хотя бы вопрос о наших отношениях на этот срок. Но Уокер будто специально пресекал все мои попытки заговорить об этом, не давая ни малейшей передышки. Когда в спортзале появились ребята, он даже к ним меня не пустил.
- Ну, хоть две минуты! – попросила я.
- Не трать время зря. Поболтаете после командировки, - отрезал он. Когда Пол сам направился к нам, Чарли тут же свернул разминку и практически утащил меня оттуда.
- Что все это значит? – возмутилась я.
- Давай договоримся сразу, - с пол-оборота завелся Уокер. – Ты делаешь только то, что я говорю. Если я что-то запрещаю, ты слушаешься без пререканий.
- Эх, – вздохнула я. – Куда же подевался мой терпеливый наставник из Италии?
Чарли разом притих, внимательно посмотрел мне в глаза и вдруг спросил:
- Джелайна, ты хочешь, чтобы я снова стал таким?
В его голосе опять прорезались те самые волнующие нотки, от которых у меня начинали путаться мысли. Из простого, вроде бы, вопроса наружу так и лез совершенно однозначный подтекст.
- Тебе достаточно всего лишь не забывать о том, что я – не твоя дрессированная собачка, - ответила я. – А если тебе нужна именно такая напарница – давай, свистни любой другой.
Глаза Уокера потемнели. Мне стало не по себе, но сдавать позиции я не собиралась. Следовало сразу расставить все точки над «i», иначе прежние проблемы вернутся вдвойне. Наконец, Чарли вздохнул и первым отвел взгляд. Я победила.
- Мне нужна именно ты, - тихо сказал он. – Ты одна стоишь целой группы.
- Мы с тобой точно говорим об одном и том же человеке? – удивилась я.
- Точно, - слегка улыбнулся Уокер. – Я просто оговорился. Ты будешь стоить целой группы. Обещаю.
***
В утопии стоял самый разгар весны. Густой лес, наполненный пением сотен птиц, подступал к самому океану. Соленый ветер трепал палатки на берегу и оседал на губах йодистым привкусом.
- Зря ты расположилась на пляже, - заметил Чарли. – Здесь могут быть сильные шторма. Как только разведаем местность, нужно будет перебраться в лес.
- Море здесь мелкое, - возразила я. – Высоких волн не будет. А сейчас прилив, и его граница далеко, значит, нас может залить только при урагане. А при урагане и в лесу опасно. Давай останемся здесь?
Уокер поморщился.
- Я не привык к океану. Всегда жил далеко от берега. Мне кажется, подальше от волн будет спокойнее.
Видимо, держать нос по ветру уокеровского настроения скоро войдет у меня в привычку. Вот и сейчас, я вся подобралась, чтобы не спугнуть случайный всплеск воспоминаний. Когда бы я еще узнала о нем хоть что-то?
- А я родилась и выросла в доме на побережье, - забросила я пробный шар. – В детстве играла на пляже, засыпала под шум прибоя… Я не боюсь океана.
Чарли молчал. Похоже, спровоцировать его на откровенность сегодня не удастся. Жаль. Ну и ладно.
- Я подолгу смотрела на горизонт, и представляла себе, как однажды сяду на корабль и поплыву на нем далеко-далеко, к неведомым берегам… – я грустно усмехнулась. – Правда, очень скоро я узнала, что неизвестных земель давно уже не осталось.
Я повернула голову. Уокер смотрел не на море, а на меня, и в его глазах плескались зеленоватые волны.
- Мечты сбываются, Джелайна, - тихо сказал он. – Тебе повезло родиться на самом берегу, и теперь все неизведанные земли в твоем распоряжении. Только поворачивай штурвал.
У меня вдруг защипало в носу и все поплыло в поле зрения. Наверное, от ветра.
- У тебя глаза цвета зимнего моря, - невпопад прошептала я. Чарли вдруг отвернулся.
- Все может быть, - невыразительно бросил он, уходя.
***
По сравнению с нынешними тренировками наша злополучная трехчасовая разминка на окраине итальянского городка теперь казалась мне безмятежной прогулкой. Я выматывалась так, что падала и отключалась еще до наступления темноты, а утром с воем еле-еле распрямляла трясущиеся конечности. Тогда-то и пригодилось массажное мастерство Уокера – без его помощи я бы и подняться не смогла. Он приходил по утрам и разминал мне одеревеневшие мускулы, а я ревела белугой, кусая спальный мешок.
Чарли ни капли не щадил меня, но я не жаловалась. Он ведь угадал – подсознательно я уже согласилась на его предложение. Теперь, как положено, следовало взвесить все «за» и «против», но на это у меня попросту не оставалось сил. Я едва выдерживала сумасшедшую нагрузку. А вот мой наставник, мало того, что без труда шел наравне со мной, да еще и взял на себя охоту и все хлопоты по лагерю, включая стряпню. Железный человек, я все больше им восхищалась.
Он все же настоял, чтобы мы перенесли лагерь в лес, поближе к пресноводной речушке. Постоянный мерный рокот океана не давал ему покоя, а вот в шумящем и завывающем лесу Уокер сразу же обосновался, как дома, выделил нашу охотничью территорию и охранял ее, как заправский вожак стаи.
Чарли учил меня защищаться от здешних многочисленных хищников, будучи вооруженной только заостренным колом или суковатой дубинкой. В тот день, когда я в одиночку, без его помощи, справилась с тремя голодными волками, он вскользь заметил, что, похоже, не зря тратит на меня время. Я была счастлива!
Когда однажды вечером, вместо того, чтобы замертво упасть в палатке, я наконец-то нашла в себе силы присоединиться к ужину у костра, Уокер сказал, что теперь возьмется за меня всерьез.
- Здесь нет крупных сосудов, так что кровью не истечешь, - предупредил он, аккуратно нанеся мне несколько порезов. Я заскулила.
- Потерпи, - мягко сказал Чарли. – Проекции регенерируют на порядок быстрее реального тела. К утру все затянется. А сейчас делай, как я.
В этот вечер я начала учиться у него особой дыхательной гимнастике. С ее помощью можно было повысить свертываемость крови, уменьшить боль в натруженных мышцах или поднять порог чувствительности для всего тела, очень быстро восстановить сердцебиение после долгого бега и еще много всего, что для проекций, в принципе, уже и не требовалось.
- Почему ты взялся за это только сейчас? – спросила я. – Я бы уже давно применяла ее, и не так уставала.
- Чтобы ты по достоинству оценила разницу, - ухмыльнулся Уокер.
Раны и в самом деле поджили уже через несколько часов, и дезинфицировать их тоже не требовалось. Все-таки TS-проекция – удивительное состояние. В реале от таких физических нагрузок я попросту загнулась бы меньше чем за неделю, а в утопии, какой бы невозможной ни казалась вчерашняя усталость, наутро я через силу вставала и двигалась дальше. Естественно, никто из рейдеров даже не пытается проделывать то же самое со своим драгоценным реальным телом. С ним нужно обращаться бережно и аккуратно. А с проекцией можно не церемониться.
Правда, если рейдер в утопии полностью прекращает занятия, проекция опять возвращается к первоначальной форме – той, что была в момент заброса. И происходит это тоже на порядок быстрее, чем в реальном мире. В нашей группе, на фоне спортивных ребят, я изначально была самой слабой физически – сказывалась прежняя малоподвижная работа, поэтому не было ничего удивительного в том, что теперь мне приходилось несладко.
Изо дня в день Чарли занимался со мной разными видами рукопашного боя, фехтованием с применением всевозможного холодного оружия – от ножей до тяжелых мечей и топоров, от коротких копий до массивных алебард – захваченный нами арсенал охватывал сразу несколько «рабочих» эпох. Мы принципиально не использовали здесь огнестрельное оружие, это было бы слишком просто. А вот лук и арбалет – это самое то.
Разумеется, я прекрасно понимала: для того, чтобы достигнуть хотя бы более-менее сносного уровня, азов недостаточно, и мне понадобится тренироваться в утопиях несколько лет подряд. Достигнуть же мастерства Уокера, занимаясь только в реальном мире, не светило вообще – там я бы состарилась и умерла гораздо раньше.
***
Кончалось лето. Зори уже были прохладными. Я старалась использовать каждый вечер, чтобы поплескаться в постепенно остывающей морской воде. Чарли почти не ходил к океану – ему хватало и речки. Обычно я отправлялась на пляж уже в темноте и даже не брала оружия. За эти месяцы все животные в округе смирились с присутствием неуязвимых людей и больше не смели нас беспокоить.
Лунный диск безмятежно царил на темном небе, отбрасывая на океан сверкающую серебристую дорожку. Я сбросила одежду и улеглась в полосу прибоя. Волны мягко ласкали меня и с шипением уползали.
После травмы позвоночника я совсем забросила активные занятия спортом, так что только в TSR взялась сколько-нибудь заметно укреплять мускулатуру. За последние месяцы моя проекция сильно изменилась, и неудивительно – при такой нагрузке… Правда, объем, увы, так и не нарос – я стала сухощавой и жилистой, руки и ноги под кожей будто обвивали тугие веревки. Но такой я даже начала себе нравиться. Пусть мне никогда не быть привлекательной в общепринятом понимании, но в этом тоже что-то было. И вспомнив о том, что вернувшись в реальность, я опять стану прежней, оставив только новые навыки, я расстроилась и пообещала себе, что теперь и дома продолжу усиленно заниматься, чтобы это олимпийское совершенство оставалось со мной всегда. Вот как у Уокера, например. Он приходил в утопии и уходил их них практически одинаковым – его великолепному телу, наверное, уже некуда было совершенствоваться.
Мысли о Чарли в подобном направлении плюс ласкающие волны – это было уже слишком приятно. Сладко потянувшись, я перекатилась на живот… и заметила на прибрежной скале у леса темный человеческий силуэт. Я торопливо вскочила и отползла в воду. На скале уже никого не было.
Я поверить не могла – неужели Уокер способен позволить себе опуститься до ребяческого подглядывания? Он бы, скорее уж, заявился прямо сюда. Да и вообще, он предпочитал не появляться на пляже. Все еще сердясь, я зашла в глубину и поплыла навстречу луне. Заплыв в океан примерно на четверть мили, до уже разведанного подводного течения, я повернула обратно. Чарли уже стоял возле моих вещей. Когда я подплыла к берегу, он тактично отвернулся и подождал, пока я выйду и завернусь в полотенце.
- Ты всегда заплываешь так далеко, да еще ночью? – обеспокоенно спросил он.
- Надо же, какой сюрприз! – проигнорировав вопрос, едко прошипела я. – Что, тоже пришел окунуться?
- Я слышал в лесу странные звуки, - ответил Уокер. – Решил проверить.
- Да что ты?! И как, проверил? Я хорошо видна сверху?
Чарли уставился на меня с недоумением. О, очень убедительно.
- Откуда видна? – переспросил он. Я молча указала на скалу. Уокер замер, потом резко обернулся.
- Ты тоже кого-то видела?
- Н-не уверена, но… – начала я, вмиг усомнившись в своих подозрениях к нему. Чарли оглянулся по сторонам – мы были, как на ладони – поспешно сгреб с песка одежду, ухватил меня за руку и потащил к лесу.
- Стой! – ахнула я, наткнувшись на острый камень. – Дай хоть обуться!
Эту ночь мы оба провели в моей палатке. Чарли остался караулить, а мне велел спать. Я попросила разбудить меня среди ночи, чтобы сменить его. Ночью мне приснился малопонятный кошмар и, проснувшись, я обнаружила, что уже вот-вот начнет светать.
- Почему ты не разбудил меня? – упрекнула я Уокера.
- Не нужно. Спи дальше, - ответил он, сидя вполоборота к выходу. Я снова закрыла глаза, чувствуя на себе его взгляд, и мне вдруг почему-то пришло в голову, что он так и смотрел на меня всю ночь. Полежав немного без сна, я снова открыла глаза, и тут же встретилась взглядом с Чарли.
- Спи, - строго повторил он и отвернулся.
Мне снова явился кошмар. Теперь он был отчетливым, но странным. Раньше мне всегда снилось то, что со мной уже происходило, причем в гротескной форме. На этот раз мне привиделось, что окружающий лес следит за нами. Я проснулась вся в поту, и тут же вскочила, охваченная нехорошим предчувствием. Уокера рядом не было. Я выглянула в затянутую сеткой отдушину. Чарли сидел у костра и готовил завтрак. И тут я увидела глаза…
Их было не меньше десятка – смуглые полуголые воины с изрисованными темными полосами лицами. Отличная маскировка, я и заметила-то их только по блеску белков. Незваные гости внимательно наблюдали за Уокером, вторые сутки не спавшим, а он сидел к ним спиной и, видимо, из-за потрескивания огня и звона посуды не расслышал невесомых шагов. Похолодев, я принялась как можно тише рыться в своей сумке – там на самом дне лежал верный «узи», выручавший уже не раз. К черту здешние принципы, раз такое творится… Снова прильнув к окошку, я вставила обойму. Услышав из палатки характерный металлический щелчок, Чарли настороженно замер. Воины пошевелились, трое из них чуть выпрямились, я и заметила натянутые луки…
- Ложись! – крикнула я. Уокер мгновенно бросился на землю. Я принялась палить по зарослям. Тени заметались в стороны, корчились, падали…
Мы обнаружили четырнадцать тел. Судя по кровавым следам, еще двое успели сбежать.
- Придется уходить сегодня, - с сожалением сказал Чарли. – Хотелось бы надеяться, что «громы и молнии» насмерть запугали удравших, но скорее всего, они вернутся, и теперь их будет еще больше. Жаль, мне начал нравиться этот тихий уголок.
Он подошел ко мне, все еще сжимающей в руках автомат.
- Неплохо, Джелайна. Ты уже ведешь себя, как настоящий телохранитель.
- Мне просто повезло не попасться им на глаза… - пробормотала я и тут же вспомнила сон. – Чарли, я предчувствовала нападение!
Уокер спокойно кивнул. Мне показалось, его это ничуть не удивило.
- Да, у тебя сильная интуиция, - согласился он с таким видом, словно и так уже знал об этом. – Никогда не пренебрегай ею. Но они точно собирались напасть?
- Еще бы, - поежилась я, обмирая от мысли, что вполне могла не успеть. – Трое уже натянули луки. Я как представила, что тебе в спину вот-вот полетят стрелы… – у меня сорвался голос, а Чарли вдруг слегка побледнел, отступил назад, нервно провел рукой по волосам и, чтобы заняться чем-то, принялся складывать палатку.
- Давай собираться домой, - хрипловато бросил он. – Я тут совсем утратил бдительность.
- Уходим, - вздохнула я, начав распихивать вещи по сумкам. – А я так ничего и не решила.
- Неужели? – хмыкнул Уокер. – Ну, давай останемся. Дадим им бой, перезимуем…
- Ну, нет. Я не собираюсь тут моржевать.
- Тогда решай сейчас, - посерьезнел он. – Джелайна, сомневаться можно хоть всю жизнь. А можно жить, не оглядываясь на других. Тебя ждут неизведанные земли, – Чарли снова заманчиво улыбнулся, и меня охватила прежняя тоска. Ну почему он, такой необыкновенный, выбрал именно меня?
Уокер присел рядом со мной и тихо произнес:
- Открою маленький секрет. Ветераны, занимающиеся стажерами, заранее изучают дела всех потенциальных рекрутов. Джелайна, я присматривался к тебе еще до того, как Паркер завербовал и привел к нам тебя и еще одного парня, помнишь? Того, кстати, считали более подходящим кандидатом. Профессиональный спортсмен, неоднократный чемпион чего-то там… Вдобавок ко всему, - Чарли чуть поморщился, - родственник одного из патрульных. Все были уверены, что возьмут именно его. В тот день вам провели небольшую экскурсию, а потом рассадили по разным кабинетам и дали заполнять всякие бумаги.
Он сделал паузу, и я кивнула, отчетливо вспоминая день, ставший переломным моментом в моей жизни.
- За вами вели видеонаблюдение. Ландер тогда пригласил нас взглянуть на их протеже. Мне это было неинтересно, но я все-таки пришел, за компанию с Биллом. Каково же было мое удивление, когда я узнал в другом рекруте тебя! Оказывается, пока я обдумывал, как бы мне исхитриться обойти обычный порядок вербовки, Паркер сам сделал нужный выбор, - Чарли рассеянно улыбнулся, глядя куда-то мимо меня. – Хочешь не хочешь, а начнешь доверять неизменной воле провидения.
- А сколько рекрутов Паркер тогда отсеял? – озадаченная его внезапной откровенностью, спросила я.
- Тридцать четыре. Твою кандидатуру все считали просто довеском для контраста - никто ведь и не сомневался, что Ландер пропихнет своего человека. Но я тогда, наверное, единственный раз за все время, стукнул кулаком по столу и заявил, что если возьмут этого напыщенного спортсмена, то пусть попробуют заменить им меня.
- Так вот почему тебя терпеть не могут в Патруле?!
- Нет, не поэтому. У меня с ними давние трения. Но все и правда решили, что я просто поступаю назло, - Уокер лукаво усмехнулся. – А на самом деле я отвоевывал мою Джелайну.
Сраженная наповал, я вдруг с удивительной ясностью вспомнила все очевидные теперь мелочи, с самого начала ясно указывавшие на его особое отношение ко мне. Как я могла быть такой слепой?
- Что же ты нашел во мне такого, что собирался даже нарушить регламент? – еле слышно спросила я. Чарли наклонился вперед, почти коснувшись меня, и промолвил:
- Придет время, и я открою тебе все свои секреты. Клянусь. А пока… Что ты ответишь судьбе?
Я подняла плоский круглый камешек и подбросила его на манер монетки. Чарли с любопытством посмотрел на мою ладонь.
- Ну? – усмехнулся он. – Что там у нас?
Так и не взглянув на упавший камешек, я смотрела в глаза Уокеру и широко улыбалась.
- Орел.