Глава 19
- Сашка! Вставай лежебока. Пора завтракать и на работу.
Звонкий голос Лены дошел до сознания Шурика не сразу. Психически измотанный событиями последних дней, физически изнуренный дальним морским заплывом, вчера ему еле хватило сил, чтобы доползти до кровати и вырубиться на всю ночь. Но отдых пошел на пользу. Он поднялся с кровати бодрый и готовый к новым свершениям. За завтраком, Лена рассказала, что одна из ее подруг владеет небольшим кафе на Ривьере и с удовольствием возьмет его официантом.
- Зарплата небольшая, но «чаевые» - солидные. Собственно, это и есть основной заработок. В накладе не останешься.
- Ленок, я - в халдеи? Ты можешь себе представить, что будет, если какое-то пьяное рыло мне нагрубит?
- Шурик, это лучшее, что я сейчас могу тебе предложить. Перекантуешься недельку, другую. Зажмешь свое «я» в кулак. Там, глядишь, что-то более достойное подвернется. Кстати, попытаюсь переговорить с одним рыбачком. Может, возьмет к себе на шаланду.
- Я всегда знал, что ты умная девочка.
- Да, только горе от ума-то. Вам же все глупеньких подавай: меньше слов – больше дела.
- Ой, Ленка, не греши. Уж, кому жаловаться на недостаток внимания, но только не тебе. Витек, весь, аж светится от счастья.
- Эх, Шурка, Шурка. Как был ты пацаном, так пацаном и остался. Не взрослеешь. Ладно закроем тему… Ты поел? Тогда вперед…
…Шурик не мог и представить, даже в кошмарном сне, что ему когда-нибудь доведется, наклеив на лицо благожелательную улыбку, взять поднос, перекинуть салфетку через руку и поработать гарсоном, половым или, попросту, официантом. Впрочем, пути Господни неисповедимы. Официант… Почему бы и нет? Все работы хороши. Только выбирай на вкус. А чтобы выбрать, надо попробовать.
Кафе Ирины, так звали знакомую Лены, было сродни ресторану. Все чинно, благородно. Чистота и порядок. Познакомились, выпили по чашечке кофе. Хозяйка оказалась обаятельной акулой махрового капитализма. За внешним шармом и светскими манерами, проглядывала «мертвая» бульдожья хватка тертой и знающей себе цену бизнес-леди. Через двадцать минут разговора, Ирина взглянула на миниатюрные золотые часики-кулон и спросила:
- Каков же Ваш положительный ответ, молодой и симпатичный человек? - при этом она обольстительно улыбнулась.
Шурик сдался и на одном дыхании выпалил:
- Готов отдать делу популяризации Вашего кафе среди населения все свои силы и возможности.
Смех Ирины прозвучал, как перезвон колокольчиков.
- Да Вы, прямо-таки Цицерон. Я прочувствовала всю глубину и чистоту Ваших намерений и согласна, без долгих колебаний, принять Вас на работу. Впрочем, давай сразу перейдем на «ты». Так удобнее общаться. Так вот, мое кафе – нейтральная территория. Маленькая Швейцария. Здесь разборок не бывает. Клиент просто отдыхает или ведет переговоры. Поэтому насчет безопасности – не беспокойся. Хоть на первый взгляд, может показаться обратное. У нас с этим строго. Оклад, как ты уже знаешь – символический. В отношении «чаевых»: все что заработаешь – твое. А заработать можешь не мало. Но никому об этом не говори. Такая льгота только для тебя, раз ты хороший знакомый моей подруги. Главное, чтобы сам не остался должен.
- ?!
- Я - про битье посуды, мебели и прочих нюансов… Кирилл! – она обратилась к вертлявому длинноволосому парню о чем-то болтавшему с барменом, - подойди сюда, пожалуйста. Знакомьтесь. Это Кирилл, старший официант. А это Шурик. Будет у нас работать. Кирюша введи парня в курс дела, только не особенно запугивай. А то сбежит. Жалко терять такую выдающуюся мужскую особь, - Ирина взглянула на Шурика глазами полными животной страсти, - А мне пора. Увидимся вечером.
Пока Шурик проходил профликбез, на компьютере, в приемной хозяйки был изготовлен фирменный бейджик с именем «Александр». Спецодежда не понадобилось. Хватило чистой, белой рубашки, без традиционной «бабочки». Этого добра, всевозможных размеров, в подсобке оказалось достаточно. В общем, к двум часам дня, Шурик был готов к исполнению своих новых служебных обязанностей.
- Добрый день. Мы рады, что Вы посетили наше кафе. Ознакомьтесь с меню. Если желаете, могу помочь в выборе блюд и напитков.
Как же неуютно, с непривычки, чувствовал себя Шурик с «другой стороны баррикады». Как он себя ненавидел…
Сначала, работа проходила размеренно, без суеты и спешки. Ему определили на обслуживание два столика у окна. Клиент заглядывал, в большей степени, «слегка перекусить»: чанахи, жаркое, солянка. На «запить» - чай, кофе. В крайнем случае, бутылочка пива. Быстро поели и – по своим делам. Студенческого возраста, молодежь, заходила помпезно и важно. Для осознания собственной значимости непринужденно, под сигарету и деловые разговоры о перспективах развития малого бизнеса в России, долго цедили апельсиновый сок и с барской, напускной небрежностью оставляли 1 р. 50 к. для «поддержания штанов» официанта.
Шурика бесил этот, ни на чем не основанный, снобизм. Но правило культуры обслуживания № 1 гласит: клиент всегда прав, какой бы он ни был. Эту догму, новоявленному официанту, вдалбливали в голову, по меньшей мере, час. Посему – смири гордыню и работай, как на приеме Большой Восьмерки. Тем более, что это были еще цветочки. Ягодки, в лице завсегдатаев, начали подтягиваться с наступлением сумерек.
Даже невооруженным глазом было видно, какого рода прибывающий контингент. Полуголые девицы в полной боевой раскраске, разве что без плюмажа из орлиных перьев, во главе с солидными матронами. Те, так же, держали марку «фирмы»: кожаные в обтяжку брюки или короткие юбки, во всей «красе» показывающие целлюлитные ноги, тонкие блузки на бретельках, одетые, на голое, не мало повидавшее, тело. Бритоголовые крепыши, с лицами, не обезображенными интеллектом и, с характерно оттопыренными полами курток или пиджаков. Интеллигентного вида джентльмены, с тростью и без, но с наколками, сделанными, явно, не в тату-салоне.
- Начинается «сенокос», - мимоходом бросил Кирилл проходя мимо Шурика, - главное не вздумай грубить или косо посмотреть. Включай «автопилот», смотри поверх голов. В разговоры не вступай. На провокации не реагируй. Если получится – улыбайся.
Легко сказать – улыбайся. Хорошо, пока клиент еще трезвый. Вежливо говорит: «Будьте любезны», «Благодарю»… Но и эти простые и доступные любому нормальному человеку слова вскоре становятся нелепым атавизмом ни с чем не сравнимого кабацкого сленга.
- Слышь, братан… Че за погоняло у тебя? А-лек-сан… Короче, Сашок… Подгони-ка нам, Сашок, по резвому, три кило водочки, хавчик – сам прикинь. Сечешь, девять голодных пацанов слюной захлебываются. За бабло не парься. Прикинь, лопатник ляжку жжет. Надо его располовинить. Сегодня лох залетный поляну накрывает. Только он об это не знает. Гы-гы!
Опытные повара, были примерно, в курсе, что значит «хавчик на твой прикид»: шашлычок, мясное ассорти, помидоры, огурцы, грибочки в сметане и без. Немного, граммов триста, икорочки в ассортименте…
- Молодой человек, - томно окликнула Шурика молодящаяся крашеная блондинка сорокапятилетнего возраста, с манерами застенчивой школьницы, из-за соседнего столика, - будьте любезны, бутылочку «Хенесси», две - «Шампанского», лимончик, фрукты и коробочку «Рафаэллок». Сегодня у нашей Изольды день рождения.
– Поздравляю, - пробубнил Шурик и оскалил зубы в подобие улыбки.
За суетой, он и не заметил, как в зале появились музыканты. «Живой» звук саксофона и синтезатора обещал внести свежую струю в прокуренный зал и взбодрить, начинавшую хмелеть, толпу.
Для «разогрева», лабухи, с чувством исполнили пару-тройку красивых песен «за так». Видимо, сквозь закостеневший панцирь души, изредка, еще пробивался крик вольнодумца, бессребреника, свободного и независимого артиста. Но вскоре, силу искусства, с явным преимуществом, победила мощь зеленых американских рублей. Духовной пищей сыт не будешь. 10 долларов и… «…Чередой за вагоном вагон. С легким стуком по рельсовой стали, спецэтапом идет эшелон…». Скупые слезы ностальгии потекли по заскорузлым и суровым лицам ветеранов тюремной жизни. Не дав им размякнуть до конца, музыканты сменили минорный лад на забойный «Гоп-стоп». Народ, осклабившись, самозабвенно бросился дергать ягодицами в такт мелодии.
Во время короткого перерыва, между активной утряской желудка, разгоряченные клиенты забросали Шурика очередными заказами, но уже в более категоричной форме.
- Давай, Сашок, пулей, еще два килограмма «беленькой».
- Сашенька, еще шампанского и мороженного. Побыстрее.
Голова шла кругом. Грохочущая музыка, сигаретный дым, неуемный гомон. Суматоха напоминала НЭПманский разгул. Пир во время чумы. Ощущение, что народ гуляет последний раз в своей жизни. Хамство, беспардонность, снисходительное панибратство, доводили до белого каления. Шурику казалось, что скрежет его собственных зубов заглушает даже децибелы, изрыгаемые колонками. Остервенение и ярость, быстро, капля за каплей, падали в чашу терпения. В самый разгар «вечера отдыха», уровень ее наполнения достиг критической отметки. Шурик почувствовал, что, в конце концов, может не сдержаться.
- Ира, - он схватил за руку, проходящую мимо, улыбающуюся направо и налево хозяйку, - меня клинит.
Она потрепала его по щеке.
- Вижу. Крепись. Закроешь счета на своих столиках, и тебя сменят.
Как ни странно, но слова Ирины оправдывались. Нештатных ситуаций, так и не возникло. Девочки вели себя прилично. Безвозмездно приставали к мальчикам. Не корысти ради, а от избытка чувств. Но, стриптиз не показывали и на столах не танцевали. Мальчики под их заливистый хохоток «распушили перья» и громко, вперемешку с ненормативной лексикой, рассказывали о своих «подвигах». В непрерывной суете прошел еще час. «Распаренные» клиенты начали собираться.
- Сашок, огласи-ка наш приговор.
- Восемь тысяч двести тридцать четыре рубля, - Шурик, играя желваками, положил папку со счетом на стол.
- Молодец, парень. Ты мне нравишься. Посчитай еще бутылочку «Брюта». Сдачу оставь себе.
У Шурика дернулся глаз. «Все! Больше не могу! Сейчас сдам выручку, и ноги моей здесь больше не будет». За вычетом стоимости трех разбитых стаканов с соком, его личный навар составил около тысячи рублей.
- Неплохо для первого раза, - подвела итог Ирина.
- Он же – последний. Извини, Ира, но это не мое, - Шурик опустил глаза, - Если не хочешь пьяного дебоша, то переведи меня, хотя бы в охрану. Слава Богу, навык имею.
- В принципе, мне охрана не нужна. Так, для проформы, для имиджа держу двух тупых бугаев. Но для тебя – сделаю исключение. Назначу к ним старшим, - Ирина обнажила в улыбке безукоризненные белые зубы.
- А что, у вас тут всегда так весело?
- Да нет. Просто сезон заканчивается. Накал «рабочих» страстей прошел. Курортники разъезжаются. Теперь скучно ребятам. Вот и зависают по полной… Ладно. Иди домой. Завтра, жду тебя в полдень.
Глава 20
Слова Ирины в отношении табу на любые беспорядки во вверенном ей заведении оправдывали себя. Вот уже неделю, каждый вечер, Шурик скучал, сидя у барной стойки, и равнодушно взирал на беснующуюся в пьяном угаре толпу. Не было даже намека на какой-либо инцидент. Все буйство проходило в рамках, дозволенных местными приличиями. Нет, не то, чтобы Шурику хотелось почесать кулаки. Он, просто, ненавидел бездеятельное времяпровождение. Его энергия бурлила внутри, как в ядерном реакторе, и рвалась наружу.
Сегодняшняя вакханалия ничем не отличалась от предыдущих. Расслабившись под «Владимирский централ» и дав возможность музыкантам выпить по чашке чая, клиентура расселась за свои столики и предалась обильному возлиянию и поглощению содержимого богато сервированных столов.
Шурик затушил сигарету в стеклянной пепельнице с логотипом кафе и направился к служебному выходу, размяться и подышать свежим ночным воздухом.
Легкий бриз мягко шевелил широкие листья большой пальмы, растущей в центре небольшого, аккуратно убранного подсобного дворика, огороженного глухим металлическим забором. Их шелест напоминал тихий разговор двух влюбленных, встретившихся на тайном свидании. Яркий полумесяц озорно щерился в черной бездне неба. Звезды маняще подмигивали и звали на приключения.
Протекающая рядом, в бетонном русле, река, мерно рокотала: «Кр-р-р-расоти-щ-щ-ща… Кр-р-р-расоти-щ-щ-ща…». В романтическую картину не вписывались стоящие высокими штабелями пустые ящики из-под пива, пляжные зонты с порванными тентами, сложенные у забора и огромная, блестящая от жира и запекшейся крови, колода для рубки мяса. Шурик расправил руки и потянулся. «Может и правда, здесь остаться. Курорт, пальмы, красивые девчонки.
Поживу, пока, у Ленки. Подзаработаю – квартиру сниму. Может, жизнь-то и устаканится…».
Его размышления прервали приглушенные голоса и скрип мелких камней под подошвами кроссовок, доносившиеся из-за забора. Шаги приближались к калитке, ведущей во двор. Шурик, по-кошачьи прокрался вдоль стены и спрятался за тарными стеллажами, не выпуская вход из поля зрения. Скрипнули несмазанные петли. Дверца открылась и на залитую лунным светом площадку вышли три человека, одетых в спортивные костюмы. Лица незваных гостей Шурику были незнакомы.
- Сеня, - в полголоса проговорил один, - останешься здесь. Смотри в оба. Если, что – маякуй. А мы пойдем с этой пигалицей разберемся.
- Понял, босс, - Сеня сплюнул сквозь зубы, - Все будет в лучшем виде.
Когда за мужчинами закрылась дверь, Сеня бесцельно побродил по двору, подошел к пальме и начал пинать ее ногами, возомнив себя, по меньшей мере, Брюсом Ли. Разделавшись с мнимым соперником, он вздернул руку со сжатым кулаком вверх и прошипел: «Й-й-ес-с!». Его беспечный вид и мальчишеские выходки вызвали у Шурика снисходительную улыбку. «Ну, чисто, дитё, женской ласки не познавшее. Ходил бы, лучше, в спортзал, да медали на соревнованиях зарабатывал… Ан нет. Красивой жизни захотелось, «крутым» решил себя почувствовать… Ладно, «крутизна», посмотрим, из какого теста ты слеплен…».
Когда Сеня повернулся спиной, Шурик, не таясь, вышел из-за укрытия и тихонько свистнул. Тот застыл как вкопанный и втянул голову в плечи.
- Какого хрена ты здесь деревья ломаешь? – отчетливо произнося каждое слово, негромко спросил Шурик.
- А-а ты кто? – не поворачиваясь, хрипло от внезапно появившейся в горле сухости, запинаясь, выдавил Сеня.
- Грин-пис, твою мать.
Парень резко развернулся и принял боевую стойку. Его глаза были широко раскрыты и наполнены страхом.
- Тихо… Тихо… Только не ори, - Шурик, прижал палец к губам. Но Сеня его уже не слышал. Он, как камикадзе ринулся на противника, открыв рот для победного возгласа.
Шурик сделал шаг влево, вытянул в сторону правую руку, и на встречном движении осадил пыл нападавшего, ударом под подбородок. Сеня, как будто наскочил на сук. Крик застыл в глотке. Его ноги, по инерции, подлетели вверх. Тело приняло, почти, горизонтальное положение, и он плашмя рухнул на асфальт.
Шурик, не спеша, подошел к судорожно дышавшему парню и придавил коленом грудь. Левой рукой прижал его за шею, большим пальцем правой – надавил на прикрытое веко.
- Теперь, Сеня, ты отвечаешь на мои вопросы. Одно неправильное слово, и я выдавлю тебе глаз. Вздумаешь поднять шум – результат будет такой же, но не исключено, что с летальным исходом. Знаешь, что такое летальный исход? – юноша нечленораздельно промычал, что должно было означать полное понимание, - Итак, кто вы такие и что вам здесь надо? – Шурик ослабил хватку.
- Нас хозяин прислал, - чуть не плача пролепетал Сеня, - Он сказал, что эта сука… - Шурик сжал пальцы. Парень захрипел, и на одном дыхании поправился, - … Что Ирка зарвалась, слишком много хочет и пора поставить ее на место.
- Он что, приказал ее убить?
- Нет. Просто, пока, на словах предупредить. Если не поймет, то, потом, устроить погром в кабаке. А, чтобы «валить», разговоров не было.
- Кто ваш хозяин?
- Ашот Круглый. Он у нас, типа, городского пахана. Его все знают.
- Хорошо. Я тебе верю. А теперь – извини, - без замаха, коротко, Шурик тюкнул его в челюсть. Сеня отключился.
В приоткрытую дверь хорошо просматривался коридор. Сейчас в нем никого не было. Шурик проскользнул в помещение, подошел к кабинету Ирины и прижался ухом к закрытой двери. Из-за нее доносились голоса мужчин, говоривших на повышенных тонах. Ирина изредка, но резко, вставляла свои фразы, отчего атмосфера беседы становилась все более и более раздражительной.
Шурик нащупал в брюках связку ключей, выбрал самый длинный из них и зажал его в кулаке, между пальцами, как штопор. Другого оружия при нем не было. Не вытаскивая руку из кармана, он поскребся в дверь, осторожно ее приоткрыл и засунул голову в кабинет.
- Ирина Вячеславовна, ради Бога, извините. Там, в зале, клиент разбушевался. Вас просит. Мы сами с ним не управимся…
- Закрой дверь, придурок, - один из громил повернулся и хищно оскалил фиксатый рот, - не видишь, директорша занята.
Ирина умоляюще взглянула на Шурика. Он ее понял, вошел в кабинет и закрыл за собой дверь.
- У тебя чё, бобер, бананы в ушах?..
- Вы просили закрыть дверь – я ее и закрыл, - Шурик сделал шаг вперед и в сторону, как бы показывая произведенное им действие и, тем самым, приблизился, почти вплотную к бугаю.
- Ирка, у тебя все такие дебилы? – громила, хохотнув, обратился к женщине, оставив на мгновение Шурика без внимания. А ему этого оказалось достаточно для того, чтобы мощно вонзить ключ между ребер бандюка.
Мужчина взвыл от боли и злости, но ответить обидчику не успел. Шурик схватил его сзади за шею, подкосил ноги, поставил на колени и упер свое импровизированное оружие ему в кадык. Напарник ничем не мог помочь товарищу, ибо находился, относительно, далеко.
- Вот теперь, при полном паритете сторон, думаю, можно продолжать дискуссию, - Шурик кивнул хозяйке, - Ирина Вячеславовна, если у Вас есть что сказать этим молодым людям - пожалуйста.
- Мне кажется, - взяв себя в руки, спокойным тоном проговорила Ирина, - я уже все объяснила. Но, повторю для тупых: в этом городе, я ни-ко-му и ни-че-го не должна. У меня есть определенные договоренности и обязательства перед другими, весьма авторитетными людьми, для которых ваш Ашот, как чемодан без ручки: нести тяжело и бросить жалко. А то, что Круглый решил таким способом затащить меня в постель, раз уж по согласию не вышло, то он еще об этом пожалеет. Мои боссы не любят, когда в их епархии, кто-то мешает личные интересы с общественными, да еще во вред делу. Так и передайте этому ублюдку.
- Вам, мальчики, все ясно?.. Теперь, берите свои задницы в жмени и летите отсюда, быстрее ветра. Иначе, могу придать соответствующее ускорение, - Шурик подождал, пока один из «спортсменов» открыл дверь и вышел в коридор. Сам, сопровождая второго, двинулся следом. Довел их до дворика и толкнул «быка» по направлению к калитке. Сеня уже пришел в себя, и сидел у пальмы, потирая скулу. Увидев своих, он поднялся и виновато опустил голову.
Перед уходом, громила обернулся к Шурику и прошипел:
- Мы еще с тобой встретимся, сопляк.
- Тогда, становись в очередь. Что-то мне везет, последнее время, на «кровников».
«Бык» сплюнул на асфальт и вышел за забор. За ним потянулись остальные. Через несколько метров, когда «бригада» остановилась возле своей Хонды на перекур и обсуждение создавшейся ситуации, Сеня задумался, что для него было совсем нехарактерно. Внезапно, он, с удивлением для себя, произнес:
- Босс, я сначала сомневался, но теперь, точно вспомнил. Это тот парень, фотку которого нам показывали. Ну, тот… На него еще центровой заказ пришел: найти, не потерять, не убивать.
- Точно! И я вспомнил, где я видел эту рожу… Быстро, погнали к Ашоту. Доложимся…