Глава 17
«Бархатный сезон» подходил к концу, но движение в обе стороны, по крутому серпантину, ведущему в чудный приморский городок, по-прежнему, оставалось плотным. Груженая мороженым мясом фура, на которой ехал Шурик, двигалась утомительно медленно, «короткими перебежками», постоянно останавливаясь в «пробках», которые, порой, достигали нескольких сотен метров. На обочинах, где позволяла возможность, стояли грузовики и легковушки с поднятыми капотами, из-под которых валили клубы пара. Перегрев двигателя на этой трассе был самой основной проблемой.
Водила, угрюмый, но добродушный Степаныч, подобрал попутчика прошлым вечером. Накормил, напоил. Дал выспаться в своей «люльке». Шурик предлагал Степанычу подменить его, но тот, любовно поглаживая «баранку», отказался: «Помнишь, как в том фильме про Дерсу Узала: лошадь, трубку и жену – не отдам никому. Так и я. Только вместо лошади – моя «ласточка». Хоть и старая, но надежная». Действительно, машина шла ровно, без сбоев. Мотор работал, как швейцарские часы, напрягаясь только на затяжных подъемах.
- А ты отдохнуть решил или по делу какому? – Степаныча не столько интересовал ответ, сколько сам процесс разговора.
- Знакомая здесь живет. Давно не виделись. Вот и решил навестить. Благо времени свободного – навалом.
- Безработный, что ли?
- Я бы сказал: в поиске лучшей доли.
- А что умеешь делать?
- Не знаю. Наверное, все, только не пробовал. Говорят, у меня руки «золотые».
- Так давай, я с нашим механиком, в автоколонне поговорю. Поработаешь, поначалу, учеником слесаря. Пойдет дело – сам мастером станешь. Работа денежная. Это я тебе, как специалист говорю.
- Спасибо. Я подумаю.
Серпантин закончился. Впереди показался первый городской пост ГАИ.
- Ну, что, тебе куда дальше?
- Я здесь сойду, Степаныч. Приехал. Сейчас, напрямик, в гору, к дачному поселку. Еще раз спасибо тебе за все. Может, еще увидимся.
- Ты адрес-то нашей автоколонны не потеряй. Авось пригодится. Я все равно с механиком переговорю. Вдруг, ты придешь, а я в рейсе буду. Ладно, бывай.
- Удачи на дорогах. Счастливо, - Шурик захлопнул дверцу кабины, помахал вслед машине рукой, забросил сумку на плечо, и не торопясь, направился дальше.
Минут через тридцать, преодолев достаточно крутой подъем, он стоял у невысоких металлических ворот, за которыми, в гуще пышных фруктовых деревьев, стоял уютный двухэтажный домик с балконом и солярием на крыше.
- Эй, хозяева! Есть кто дома? – из глубины сада послышался глухой рык, переросший в грозный лай. Через секунду, гигантскими прыжками, к ограде подскочила огромная, черная, как смоль, немецкая овчарка. Забор прогнулся под ее весом, когда она оперлась о него передними лапами. Собака уставилась на Шурика большими, умными глазами, еще раз гавкнула, потом высунула язык и радостно завиляла хвостом.
- Привет, Гранд. Привет, красавчик. Здоровый какой стал, - Шурик потрепал псину по загривку, - Молодец, не забыл. По-прежнему охраняешь Баскервиль-холл? Дал бы карамельку, но хозяйка запрещает тебя баловать. Кстати, где она?
- Гранд, - послышался знакомый женский голос, - ко мне. Кто там пришел?
В легком сарафане и пляжных тапочках из дома вышла молодая девушка, лет двадцати.
- Лена! Привет. Это я, Шурик.
- Сашка! Какими судьбами. Кого-кого, а тебя никак не ждала. Вот уж неожиданный, но приятный сюрприз. Заходи скорее. Гранд! Место! Оставь человека в покое.
Пес, как игривый щенок скакал вокруг Шурика и путался в ногах.
- Проходи в дом. Сейчас тебя кормить буду. Умойся, пока, с дороги.
Приняв душ, переодевшись и выйдя из ванной, Шурик пошел на аппетитный запах, доносившийся из кухни. На столе его ждала жареная картошка с котлетами, салат из свежих овощей. Призывно манила запотевшая бутылка водки.
- Вот это я называю – обед по-царски, - Шурик потер руки и уселся на табурет. Ленок, а ты?
- Я недавно поела. Просто, с тобой посижу. Ты жуй, давай.
Шурик не заставил себя долго упрашивать. С остервенением человека замученного сухпайком, набросился на домашнюю пищу. Лена, подперев подбородок, с умилением смотрела на него. Когда первый приступ голода был удовлетворен, Шурик налил себе водки.
- Ну, Ленок, за тебя. Дай Бог здоровья, - опрокинул содержимое рюмки в себя, крякнул и занюхал черным хлебом. Похрустел огурчиком и выпил еще одну, - Лепота! Я, как будто заново на свет родился. Ленок, ты, просто, волшебница. Впрочем, насколько я помню, ты была всегда таковой. Теперь рассказывай, как поживаешь, какие новости и, вообще… Мы же с тобой тысячу лет не виделись. Но ты хорошо сохранилась. Больше восемнадцати – не дашь.
- Спасибо за сомнительный комплимент. Узнаю. Ты все тот же гламурный подонок, каким и был всегда. Что тебе сказать? Собственно, никаких радикальных изменений у меня не произошло. Замуж не вышла. Заочно учусь на экономическом. Через год – защита диплома. Пока работаю у сестры, в магазине. Папа с мамой живы-здоровы. Тебя иногда вспоминают. Вот и все мои новости. Ты-то как? То, ни слуху, ни духу, то, как снег на голову. Случилось что?
- Нет. Ничего не случилось. Просто решил отдохнуть, развеяться. На людей посмотреть, себя показать. Может, на совсем останусь. Ты же знаешь, я птица вольная.
- Да уж, знаю. В общем, не хочешь – не рассказывай. Мне приятно, что ты приехал, а по какой причине – не важно. На море пойдешь?
- Обязательно. Только немного отдохну с дороги. Да и жарковато еще. Благодарю за своевременную подпитку организма. Теперь, скажи, где можно бросить свои кости на часок, другой.
- Поднимайся на второй этаж. Сиреневая комната твоя.
Шурика разбудил громкий женский смех доносившийся снизу. Он встал с кровати и вышел на балкон. Взору открылась панорама достойная картин Айвазовского. Море было, как на ладони. Легкое волнение не мешало прогулочным катерам и водным мотоциклам. Они сновали вдоль берега, как бы в хаотичном беспорядке, но, в то же время, строго придерживались предписанным им курсам. Ближе к горизонту, на рейде стояли три «пограничника». Не иначе охраняют какого-нибудь важного чиновника из правительства.
Шурик сорвал гроздь винограда, свисающую прямо перед ним и спустился на первый этаж. Лена сидела на крыльце и весело беседовала с каким-то светловолосым, загорелым парнем.
- Ой, мы тебя, наверное, разбудили? Извини.
- Нет-нет. Я давно проснулся. Просто валялся и испытывал неимоверное удовольствие от ничегонеделания, в таком раю.
- Вот, познакомьтесь. Это мой друг, Виктор. А это – Шурик. Давний приятель. Можно сказать – брат… по разуму.
Мужчины пожали друг другу руки.
- Саш, мы собираемся в город, немного потусить, развеяться. Хочешь с нами?
- Нет. Я, лучше, на море.
- Как знаешь. Если захочешь, возьми с собой Гранда, и сходите с ним на «Ласточку». Там людей мало. А он тоже купаться любит. Вот тебе ключи. С холодильником и микроволновкой, надеюсь, разберешься. Запиши мой сотовый и, если, что – звони. В общем, не маленький. Считай, что ты у себя дома. Ну, все. Мы пошли.
- Лен, будешь тусить с друзьями-подружками, поинтересуйся для меня, где можно подработать. Хоть до конца сезона. Не буду же я на твоей шее сидеть. Мои сбережения - практически, на нуле.
- Хорошо, узнаю. Нас не жди. Пока.
Лена выбежала за калитку, у которой стоял подержанный «Опель». Виктор уже сидел за рулем. Хлопнула дверца, и машина, с тихим шелестом, укатила.
Шурик вернулся в дом, набросил на шею полотенце и вышел во двор.
- Гранд! Ко мне!
Пес, как привидение, без шума возник, как бы из ниоткуда. Прыгнул на Шурика, завалил его на газон и принялся облизывать лицо.
- Фу, Гранд! Фу! Что за щенячий восторг?! – Шурик столкнул с себя собаку, встал, вытерся и отряхнулся, - Где твой поводок? Гулять будем.
При слове «гулять», овчарка сорвалась с места и, через несколько секунд появилась с длинным брезентовым ремнем в зубах.
- Умная собачка. Искупаемся? – пес заскулил от восторга, - Тогда, пошли.
Глава 18
Вращающийся шар медленно проскользил по зеленому сукну вдоль борта, зацепился за край лузы, секунду помедлил и, в конце концов, упал.
- Партия, - провозгласил невысокий толстячок с большим золотым перстнем на пухлом мизинце своему партнеру, стриженному под «ежика», с военной выправкой и косым шрамом под левым глазом.
- Может еще одну, Сергей Дмитриевич? – спросил «военный».
- Нет, на сегодня, я думаю достаточно. Лучше поговорим о деле. Какие известия от Ваших засланцев?
- Никаких. Они, как в воду канули. Я отправил туда еще людей, проверить. Жду сообщений.
- Не хорошо, - Сергей Дмитриевич выбрал из большой коробки сигару и внимательно ее разглядывал, - Очень не хорошо, Андрей Юрьевич. Что посоветуете доложить Николаю Трофимовичу? Вы ведь знаете, что полковник не признает никаких результатов, кроме положительных. Все остальное для него – саботаж и измена, что карается соответствующим образом. Причем мера наказания всегда одна: высшая. Он не жалует неудачников. И мне, почему-то, не хочется из-за Ваших просчетов оказаться где-нибудь на дне, пусть даже очень красивого водоема или в топке крематория. Да, я ему не подчиняюсь, но выполняю свою часть контракта, который для меня очень выгоден. Если я его потеряю, то, кроме огромных убытков, приобрету беспощадного врага, война с которым мне не по силам. И я это прекрасно понимаю. Должны это понять и Вы. Я плачу Вам немалые деньги, чтобы ничего подобного не случилось. И имейте в виду, дорогой мой Андрей Юрьевич, первым под раздачу попадете Вы и только Вы.
Сергей Дмитриевич уселся в кресло и тщательно раскурил сигару. «Военный» молчал. Он не понимал, как этим дилетантам удалось выйти на Благоярова, обскакать его специалистов по всем параметрам и уйти. «А может это вовсе не дилетанты и со мной, просто, ведут игру? Но зачем? Ясно, что полковнику нужен этот документ, но не путем же гонки за собственной тенью. Это бессмысленно. Поверить в их постоянное везение – невозможно. Один раз – может быть. Два – случайность, но три – закономерность! Бред какой-то».
Его мысли прервал охранник, обозначивший легким кивком, что есть новости.
- Простите, Сергей Дмитриевич. Я – на секунду, - толстяк небрежно кивнул.
По лицу вернувшегося вскоре «военного», Сергей Дмитриевич понял, что случилось нечто им предполагаемое.
- Они их упустили? – зная заранее ответ, утвердительно спросил он.
- В общем… - замялся Андрей Юрьевич, - …да. Мои люди обнаружили упавшую с обрыва машину. В ней – труп нашего сотрудника. Второго так и не нашли. По полученной информации, искомые объекты были в поселке. Один из них покинул его в неизвестном направлении. Подозреваю, что другой убит. Единственное, что удалось обнаружить, это армейские фотографии предполагаемого объекта. Изъяты при обыске дома. Он опознан соседями. Единственная, мизерная зацепка – его изображение на фоне приморского пляжа с какой-то девушкой. На ней надпись, - «военный» раскрыл свой блокнот, - «Мой дом всегда открыт. Жду. Целую. Лена». Человек, к которому они приезжали, находится в районной больнице, в реанимации. Ранение легкого. Местные больше ничего не знают…
- Или не хотят говорить, что вполне ментально для такого контингента, - пробормотал толстяк. Выдержав длинную паузу, сказал, - Значиц-ца так, Андрей Юрьевич, больного в реанимации – под круглосуточное наблюдение. Как только придет в себя, аккуратно опросить. Заметьте! Не допросить, а опросить. Выяснить все, что известно об объекте, его контакты, начиная с ясельного возраста. Короче, надо добыть о нем любую информацию.
- Но он может заупрямиться.
- Сообщите ему, под «большим секретом», что расследование взято под контроль высших инстанций. Каких – решите сами. И объект необходим, как свидетель, чтобы привлечь и отдать правосудию профессиональных киллеров связанных с международным преступным синдикатом. Патриотизм сыграет нам на руку. Одним словом, не мне Вас учить. Больше пафоса и таинственности. Но, в первую очередь, по фото с девушкой определить точку съемки, она, наверняка, из тех мест. Картинку размножить, раздать всем: бомжам, бандитам, ментам, всем, кто хочет заработать, и искать его или ее. Носом землю рыть, но найти!
- Я понял Вас, Сергей Дмитриевич. Все будет сделано, как надо.
- Надеюсь.
«Военный» замешкался.
- Что-то еще?
- Не знаю, как сказать, Сергей Дмитриевич.
- Говорите, как есть. Не на приеме у английской королевы.
- Одним словом, есть соображение, что не случайные люди взяли документ. Вполне возможно, что это какая-то третья сила, пока, нам неизвестная. Ну не верю я, что какие-то гопники, так лихо обставляют наших профессионалов.
«Военный» замолчал, а Сергей Дмитриевич надолго задумался. Пепел с кончика его сигары упал на ворсистый ковер. Наконец он сказал:
- Что ж, пожалуй, теория не лишена смысла. Немного надуманно, но если возникли сомнения, то это уже повод, чтобы удвоить меры предосторожности и оперативности. Пусть, даже, в конечном итоге все окажется пустышкой. Только так можно выжить в этом гребаном мире. А посему, Андрей Юрьевич, необходимо форсировать развитие событий и любыми путями, как можно скорее, добыть эту бумагу. Она может оказаться вовремя вытащенным из рукава тузом - последние слова Сергей Дмитриевич произнес, как бы про себя и злорадно улыбнулся, - Все. Не теряйте времени. Найдите мне этот документ!
Андрей Юрьевич, вытянулся в струнку, разве что каблуками не щелкнул. Развернулся и вышел из комнаты.