БАЙКИ ТИМОФЕИЧА. ОСТАНОВКА.
Вечером третьего дня, закончив долгое чаепитие, и радуясь, что не забыли купить перед отъездом биотуалет, казаки расположились на ночлег. Тимофеич заполз в спальный мешок, застегнул не до конца молнию и затих.
- Старый! – обратился к нему Цыганков. – Что сегодня нам расскажешь?
- Это ты ко мне, что ли? – отозвался Тимофеич.
- К кому же еще? К тебе!
- А я подумал, Владимира Николаевича спрашиваешь. Он тоже старый.
- Какой же я старый, Иван Тимофеич? – удивился Черных. – Мне еще и полтинника нет!
- Это так. Да пережил зато много. На несколько жизней казацких хватит! Ты бы рассказал нам, как в Югославии за братьев наших да веру православную потрудился.
- Да что там рассказывать? Повоевал. И все.
- А за что тебя басурманы Черным казаком прозвали?
- По фамилии наверно. Черных – Черный.
- Не лукавь! Рассказывали мне верные люди, как ты ночью, один целый отряд вооруженных до зубов албанцев уничтожил! Было дело?
- Было.
- Так расскажи, как стал Черным казаком для нехристей!
- Да рассказывать особо нечего! Днем они мирное село вырезали, а ночью я с горы спустился и покарал их.
- Всех покарал?
- Нет. Командира ихнего живым в штаб доставил. Обменяли его потом на нашего казака. А жаль…
- А сколько изуверов было? – спросил Михайлов.
- Двадцать семь человек.
- И как ты их, один-то?
- Просто. Часовых снял, потом вошел в дом, где они ночевали, и шеи им посворачивал как курям.
- Вы убили беззащитных людей? – удивился Маллинз.
- Почему беззащитных? Оружие при них было.
- Это не по-человечески!- осудил Росс.
- Почему не по-человечески? – спокойно возразил Черных. – Они днем живых людей в яме закопали. Шестерых мирных сербов. А перед этим жен и дочерей изнасиловали у них на глазах. Почему я должен к ним относиться по-человечески?
- Справедливо поступил! Покарал душегубов! – поддержали его казаки.
- Прости Господи души невинноубиенных рабов твоих! – перекрестился Тимофеич. – Жаль, плохой из тебя рассказчик, Владимир Николаевич! А ведь, столько рассказать можешь! Сколько видел, сколько пережил! Аж завидки берут!
- Так рассказывайте вы, Иван Тимофеич. У вас хорошо получается, - усмехнулся, не обидевшись, Черных.
- А и расскажу! Ломаться не буду. Про тебя расскажу. От верного человека слышал. Ежели что совру – поправишь! Хорошо?
- Поправлю, Иван Тимофеич…
- Вот и ладно…. В первую чеченскую компанию отправился наш Владимир Николаевич с батальоном терских казаков повоевать с ваххабистами. Григорий тоже участвовал….
- Было дело! – Цыганков заложил руки за голову и приготовился слушать.
- Цыц, мальчишка! Старших не перебивать! – одернул его Тимофеич. – Продолжаю…. Терцы тогда пошли вооруженные охотничьими ружьями, да с винтовками и автоматами времен Великой отечественной войны. Наковыряли, значит, на местах боев с фашистами. Ну, а через два месяца…. или три? Роман Игнатьич, когда вас вывели?
- Через два.
- Да! Через два месяца приказ – терских казаков вывести с театра боевых действий.
- Это почему? – удивился Цариков.
- Видимо чеченские военноначальники пожаловались российским военноначальникам, что с казаками тяжело воевать. Что делать? Терцы – казаки дисциплинированные. Вернулись. На БТРах, с пулеметами - гранатометами, не говоря об автоматах…
- Стоп! – опять удивился Цариков. – Откуда БТРы и оружие?
- У противника позаимствовали. С охотничьими ружьями особо не навоюешься! Пришлось неприятелю делиться с казаками. Да…. Потом разоружили казаков. Обидно. И больше не пустили воевать…. Так вот! Казаки вернулись, а Черных остался. Он же не терский казак, кубанский! Зачем ему было выполнять приказ? Нет оснований. Прибился он к разведроте десантной. Командир там достойный оказался, принял он казака на свой страх и риск. Ну, прижился он там и воюет помаленьку. Командир им доволен – он мальчишек необстрелянных ему натаскивает, солдат из них делает. И хорошо у него это получается. Со временем научились его мальчишки хорошо воевать. Сколотил Черных из самых достойных взвод и начал шерстить ваххабитов! Да так, что перья полетели! И все бы хорошо, да решили группу его бойцов в горы забросить…. Правильно говорю, Владимир Николаевич?
- Правильно, - подтвердил Черных.
- Ага! Забросили их в горы вертолетом. Черных, конечно, полетел с ними, не бросил мальчишек. Задание у них было – найти и уничтожить вражескую базу. Она располагалась в ущелье, в пещере….
- Овраг там был, не ущелье, - перебил Черных.
- Хорошо, пусть будет овраг, - согласился Тимофеич. – Значит, надо было найти базу и рвануть ее к чертям собачьим со всем, что в ней находилось! Чтоб нечем было врагам стрелять и чего покушать…. Нашли. А она пустая – взрывать нечего.
- Предупредили, значит, - уверенно заключил Михайлов.
- Не без этого, - зашевелился в спальнике Григорий.
- Что делать? – продолжил Тимофеич. – Задание не выполнено! Черных пещеру обследовал, нашел и обезвредил одну растяжку.
- Ждали, значит, - отозвался Михайлов.
- Ага! Возвращается он к выходу из пещеры, а парнишки его у входа сгрудились, ждут. Тут Черных что-то насторожило, и он скомандовал им быстро укрыться в пещере! И вовремя – ударили минометы! Сколько их было?
- Два.
- Засада! – заволновался Цыганков.
- Она самая! Эх, это ж какая падла сдала ребят?! Вот суки! Что дальше-то было? – зашумели казаки.
- Во время он их загнал в пещеру. Сидят они там. Вроде безопасно. Радист пытается по рации связаться со своими – нет связи! Из пещеры голову не высунешь – сразу минами долбить начинают. Ждать, пока командование сообразит их начать искать, бессмысленно. Можно и не дождаться. Проблема… - Тимофеич откашлялся и продолжил, - Поглядел на своих бойцов Черных и видит – испугались мальчишки! Значит, придется всем погибнуть.
- Да как же так? Должны же им помочь?
- Помощи ждать было неоткуда! Мальчишки трясутся, уже не бойцы. Видит Владимир Николаевич, что пришла хана. Куда деваться? Бой дать, да славно погибнуть? Не получится. Овраг выходит к реке, а враги сидят на противоположном берегу, на крутом обрыве – не достать.
Мальчишки сбились в кучу, смотрят на своего старшего товарища обреченно и покойниками себя представляют.
- Мальчишки к смерти не привычны. В этом возрасте они и не думают, что рано или поздно помирать все равно придется. Страшна смерть по молодости, ох страшна! – сказал Михайлов.
- Черных не привыкать смерти в лицо смотреть, - Тимофеич продолжил. – А тут он растерялся. Жалко ему этих молокососов стало.
- Обидно стало, что попались. Хотя, да – пожалел я их, - откликнулся Черных.
- Но что-то делать надо? Вот и обратился он к ним – все ли крещены? Они трясущимися руками воротники порасстегивали, крестики повытаскивали. Оказалось – все православные. Тогда он им и говорит: «Чего ж вы боитесь? Иль забыли, что смерти для нас нет?». Они: «Как так нет?». А он им и отвечает: « Вера наша православная сильна тем, что мы бессмертны! Не умирают наши души, живут вечно! Забыли? Или не знали?»
Ну, что мальчишки могли ответить? Кто им про веру и спасение рассказывал? Окрестили и – все! Сходит парень в церковь, свечку поставит – уже хорошо.
Тут Черных командует им командирским голосом: «Не ссать, бойцы! Нынче объявляю вам выходной день! Сейчас пойдем в речке купаться! Лишнее с себя скидывай, чтоб плавать не мешало!»
Бойцы рюкзаки, разгрузки с себя поснимали, каски в кучку сложили и ждут.
Приказал им Черных автоматы через спину перекинуть, да по запасному рожку за ремень заткнуть. Говорит: «Как купаться побежим – по врагам не стрелять! Выходной у нас, вот и нечего впустую патроны жечь!». Ребята приказ поняли, головами закивали. Осмотрел он свое войско: «Все делать быстро, и не сомневаясь! Сейчас бежим к речке и представляем, что там девчонки нас купаться ждут! Понятно?!». Отвечают, что понятно.
Обошел он их, потрепал по стриженным головам: «Смерти нет, ребята! А Бог – он с нами! За мной!» - и рванул из пещеры. Тропка до речки была хорошая - прибрали ее бандиты, чтоб удобно за водой ходить было. Вот они и рванули, как нагайкой подхлестнутые! Эти-то, с обрыва, как начали по ним минами лупить! Взрывы гремят, осколки свистят, да по камням щелкают! А мальчишки с Владимиром Николаевичем, как на соревнованиях до речки добежали, да в воду бултыхнулись!
Тимофеич замолчал.
- А дальше-то? Что дальше?!
- Дальше? – старый казак повернулся в спальном мешке и к чему-то прислушался. - Течение быстрое, унесло их далеко. Все целые и невредимые. Ни одной царапины. Вот и все.
- Как все?! А до своих как добрались?
- Тихо! – скомандовал Тимофеич. - Кажется тормозим!
Поезд сбавил ход, вагоны стали покачиваться на стрелках и скрипеть колесами.
- Вроде станция, - Цыганков выпростался из спальника и перебрался к люку. - Точно! Подъезжаем!
Состав начал дергаться, завизжали тормозные колодки, и поезд остановился. Издалека раздался характерный стук молотка – кто-то проверял тормозные буксы вагонов поезда.
- Кто-то идет! Роман, не упусти человека!
- Слушаюсь! – ответил Тимофеичу Цыганков.
Стук приближался. Стали различать скрип щебенки под ногами человека.
- Эй, дружище! – крикнул Цыганков.
- Чего вам? – ответил с железнодорожного полотна недовольный голос.
- Это что за станция?
- Новодвинск.
- Какой такой Новодвинск?
- Обыкновенный, - ответил железнодорожник. - И вы находитесь на грузовой станции Новодвинска.
В вагоне все замерли.
- Все? Вопросов больше не будет? – спросил обходчик. - Тогда я пошел!
- Постой! – Тимофеич на четвереньках юрко переместился к люку, отодвинув Цыганкова. - А Урал где? Эта, какая область?
- Область Архангельская. А где Урал – не знаю. С утра на станции был кран. Так то КАМАЗ был, не Урал.
- Архангельская область?
- Архангельская, Архангельская! – успокоил его железнодорожник.
- Александр Владимирович! – повернулся Тимофеич к Царикову. - Мы где-то не там! Что делать?
- Вагон открывать! – ответил Цариков.
- Понял, - Тимофеич высунул голову наружу. - Мил человек, посмотри, что у нас с засовом?
Железнодорожник подошел к дверям вагона:
- Тросиком перевязан.
- Отопри, пожалуйста!
- Да, пожалуйста! – он ударил молотком по тонкому тросику.
- Крюк откинь!
- Нет проблем! – приподнявшись на носки и дотянувшись до крюка, скинул его со щеколды.
Казаки отодвинули дверь.
- И куда вы едете? – спросил их железнодорожник.
- Во Владивосток.
- Понятно.
- Уважаемый, - обратился к нему Цариков. – А где тут у вас железнодорожное начальство находится?
- Железнодорожное начальство находится на месте.
- А место где? – вклинился Тимофеич.
- Место на станции.
- Проводить можешь?
- Могу. Обход закончу и провожу.