Ни Витька, ни сержант не следят за мной, не загружают Особыми вопросами. Вряд ли их приставили ко мне - для слежения - ирреальные ребята... Что навесили лишний глаз... Но они, ирреальные, горазды на все. Захотят - завербуют кого угодно...
О чем речь... Людей похищают запросто... Был человек - и нет. - Пропадают люди в шаданакарах, пропадают, - улыбаясь, сокрушаются спецы по аномальным казусам... Бывет, кого-то находят... В мутной канаве... Со вскрытой - как "бычки в томате" - черепушкой... И никаких залетных тарелок... Бутылка водки, ящик пива, неподеленная вертихвостка - и пошел гулять походный ловкий топорик по причинам неудач, башке собутыльника... Тогда уж лучше пропадать среди инопланетян... Среди неизвестности, по-тихоньку обживая ее и делая привычной...
У майора-особиста в бункере - единственное окно. Глупое окно - "окно в мир"... С экрана потеют в амбициях томительные мужи. На повестке дня неотложный вопрос - Быть или не быть? Я недоверчиво, исподлобья, поглядываю на майора... Все в нем правильно... И лицо - трезвое, как витрина молочного кафе... И одежда форменная... Она ему впору - как мотоциклу седло... И слова... Чем не лакомый "кусман" - на роль осведомителя для невообразимых гуманоидов?
Он и сам - как гуманоид... Кристальной безупречностью. - Еть подозрение, что с тобой произошло ч/п. Видели - как повар заводил тебя в каптерку. Он тебя там "што" - по неназначению использовал? В смысле - трах - и в дамки... - Нормально все, товарищ майор. Лекарство горькое, а на улице - погода, - прикинулся я слегка дурачком. Особо прикидываться мне не надо...
Особист и слышать не хочет про то, что расходится с его версией. Он поглощенно разглядывает остроносые свои "лодочки", зеркальные. Обутый в туфли... Его мундир не перетянут ремнем - так по уставу... Гнет свою линию - Сколько лет на этом свете, а о том, что мужик с мужиком способны предаваться низменным инстинктам - слышу впервые... Я и с женой живу - без извращений. Я сверху всегда... И в темноте... И не предавая никогда на стороне "Ячейку общества"...
Издалека подбирался - хитрец - к теме "третьего глаза". Уже не оставалось сомнений - он, он, казачОк засланный. В скором времени снадбит инструкциями, полезными указаниями из Центра...
Но замкунуло майора на пропаганде секснравственности... И вобще - он разбился на следующий вечер... Заснул за рулем новенькой "Жиги" и убойно поцеловался со стылой мордой встречного "Камаза"... Не герой он моего романа, не герой... Вот и погиб...
Не знаю, каким надо быть психом, чтобы комиссоваться... Наверное, мертвым... Меня, во всяком случае, оставили как есть - дослуживать... После месяца "дурки", где по территории - желтые, независимо от цвета, корпуса... Мой - так называемо - лечащий врач докопался в душеных беседах до меня, сокровенного... Выдал цельную лекцию на тему -"Болезненнность и творчество"... Выжимка из нее такая - Если бы припадочный Достоевский был здоров, он бы не стращал инфернальными "бесами", а сочинял, в манере Экзюпери, про маленьких принцев с розами, но более масштабно и эпохально...
Под таким натиском профессиональноо обаяния - я сдался и раскрылся... Как последний Сезам... - Да, - признался я Светилу, - сочинил я про третий глаз.... Придумал, что сзади у меня что-то моргает... Я просто домой хочу... Я давно маму не видел...
Какие они психи? О чем речь? Незлобивые, с мухами на дружеской ноге... Душевно хворающие. Никак нибудь, а душевно. Похожи на деревья, непонятно зачем сошедшие с места... Они лихорадочно вышагивают или же заторможенно шоркают тапками из конца в конец променадного коридора. При полном безветрии шелестя губами... Ты спрашиваешь - Не подскажите, который час? А в ответ - Злые санитары, злые... Лекарство горькое, а на улице погода... Заместо прямого ответа - продолжение внутреннего монолога...
И тебя как-то осеняет с наскока, что незачем тебе знать про время. И шаткая обстановка в мире, и цены на вино и воды, и ТВ-программа на неделю - все заморочки-хлопоты и пустой интерес... Лекарство горькое, а на улице погода... И везде - поэзия. Под ногами, над головой, на уровне живота. Даже в сирописто-сиропных стихах домохозяйки - поэзия... Нигде я не встречал столько поэтов. Разве что - в Литературном институте...
У соседа по палате голова принимает вражьи голоса - "ФМ-666", радиостанцию "Люц-и-Фер", работающие исключительно в диапазоне его извилин... Он принадлежит себе также - как и пижама, которую снимут и заберут при выписке... В любую минуту в черепной его коробке могут зазвучать адские позывные.
Он осторожно оглядывается на дверь. Нет возможности оглянуться в сторону беспокоящей собственной головы. Выразительным шепотом читает -
"Почему же судьба так жестока,
Что лишь счастья дает одному...
А другому - страданья и муки...
Ты ответь же мне..."
Здесь он мешкается - и молебно смотрит на меня... - Вас как зовут? - Игорь... - "Ты ответь же мне, Игорь, ответь - почему?" И долгий его вздох - как звуковая точка...
Не срубить ли и мне точкой затяжной рассказ? Все, срубаю.