Глава 4
- 1 -
Зимцерла* ещё лениво просыпалась, пытаясь приподнять набухшие от росы ресницы, а молодой князь уже выехал из леса, который окончился внезапно и остался стоять позади плотной зелёной стеной. Доростольцев он оставил на попечение стариков. «Там им точно будет спокойнее, чем со мной»,- подумал молодой витязь.
Впереди лежали земли новой страны – Гринуэлла. А по пути к столице – Гринтауну – стоял замок пропавшего без вести графа Плантвейна - нынешняя временная резиденция ненавистного Бухнадара.
День ожидался пасмурный. Накрапывал мелкий дождик. Черномазик, по обычаю своему, спал где-то в глубине дорожной сумы. А Святополк, против воли (просто мысли сами лезли в голову), размышлял о каком-то неведомом «начале», которое ему суждено «пройти».
Дорога, по которой ступал Ветролёт, была широка и ухожена, и свидетельствовать это могло, скорее всего, о том, что вела она к какому-то городу или большому селу. Святополк же надеялся, что она доведёт его прямиком к столице. А того лучше, к замку с Бухнадаром.
. В лесу молодому гриднику дважды пришлось пересекать реки - сначала Нейс, а потом Веймон, и свое месторасположение он вычислил довольно легко. Выходило, что сейчас он, очевидно, находиться где-то в треугольнике между границей Безымянного леса и двумя реками – Нетце на северо-западе и Веймоном на юге.
– 2 –
Дорога – не лес. И молодой витязь, конечно, хорошо понимал, что нарваться на «рыжих» здесь – плёвое дело, или как бы выразился Черномазик, «что улиткой подавиться». Но не для того он сюда запёрся, что бы сложить буйну головушку в драке с первым же сторожевым разъездом. Он – разведчик и, поэтому… должен… А, бес с ним, с разведчиком!
Увидев впереди отряд «рыжекафтанных», Святополк не колеблясь ни секунды, направил коня прямо к ним.
Властный окрик и копья, направленные ему в грудь, всё же заставили молодого воина остановиться. Но отступать уже было некуда. Да и не любил он отступать.
- Я – Святополк, князь Роца!- гордо проговорил сын Ратибора, не мало не озаботясь тем, поняли его или нет.- Если вы, «рыжехвостые», сейчас не посторонитесь, то всем вам Курдуш * будет по полному списку!
Бухнадаровцы переглянулись.
- Нэ га бэцар,*- сплюнув, лениво процедил сквозь зубы один из них, видимо военачальник, так как его шлем украшал высокий султан из перьев.- Курма нали.*
И взмахнул булавой. По этому знаку пятеро «рыжих» отделились от отряда и понеслись на князя, грозя поднять его на копья. Укрывшись щитом, и так же сжимая рукой копьё, Святополк – эх, была, ни была – ринулся им навстречу. Он сшибся с первым, выбил его из седла и выхватил меч. В следующее мгновенье он уже проткнул второго, а третьего разрубил пополам. Коня четвёртого укусил Ветролёт. Лошадь взвилась на дыбы и сбросила всадника, который был тут же затоптан. Пятого Святополк ударил в горло кинжалом. «Вот вам и Курдуш!»- пронеслась мысль голове молодого князя.
Остальные воины противника, несколько обескуражено наблюдавшие за странным поединком, вдруг опомнились, схватились за арбалеты и произвели по Святополку убийственный залп. Но не одна из стрел не достигла цели. Лишь несколько, слегка царапнув по броне, срикошетили, и нырнули в траву, не причинив молодому ратнику ни малейшего вреда. Святополк же, недолго думая, выкрикнул свой боевой клич и пустил коня в самую гущу врага.
Совсем не ожидавшие такого поворота событий, «рыжекафтанные» пришли в замешательство. Кони их сбились в кучу, и когда молодой витязь врезался в их отряд, никто не смог оказать ему достойного сопротивления. Один за другим, под его ударами мокинзарские воины летели на землю, и когда двадцать из них уже были повержены, шестеро последних, видя чудесную неуязвимость своего противника, пустились наутёк.
А сын Ратибора помчался следом за ними, размахивая мечём, и выкрикивая свой девиз: «Роц и свобода!»
- 3 -
Однако в сей раз Святополку не суждено было праздновать победу. В то самое время, когда молодой воин мчался за ратниками Бухнадара, обезумевшими от страха, а Ветролёт едва не доставал мордой до хвоста, скачущего впереди коня, на холме, слева от разворачивающихся событий, появился высокий всадник, в полосатой красно-чёрной ферязи и шлеме, полностью скрывающем лицо. На его шее висела чудесная хрустальная цепь, а внутри каждого её колечка сверкали и переливались, словно капельки росы, шарики ртути – волшебного жидкого металла.
Увидав исход поединка, всадник покачал головой, а потом дотронулся до своего хрустального амулета и что-то глухо, сквозь шлем, прокричал. Тот час сознание Святополка затуманилось; сердце его остановилось. Он умер мгновенно, так и не настигнув тех - последних шестерых.
Они же, видя, что Святополк мёртв, остановили своих лошадей и, ещё не придя с себя от страха, теперь с не меньшим ужасом взирали на красно-чёрного всадника. Тот не торопясь, спустился с холма и подъехал к тем, кто уцелел после страшной и такой нереальной битвы с сыном Ратибора.
- Э валэ ца матар цанэ канн? Ка лавэр у? Ба абир, на батэр. Шилум би сарац. Батэс аминахар. На кирут матарет. Жимас!*- со злостью проговорил он и, вонзив шпоры своему жеребцу в бок, ускакал.
Ещё несколько минут упавшие ниц ратники не осмеливались подняться с земли. Наконец тот, который так недавно был командиром, приподнялся и, отряхивая с одежды пыль, невесело пробормотал:
-Лупас, каши канатур, Бухнадар - эка.*
Но Бухнадар не мог этого слышать, потому что был уже далеко.
-4 -
Князь огляделся. Он находился в тёмной долине. Впереди - на холме, поросшем мхом и осокой, кренилась ветхая деревянная хижина, с заколоченными окнами и дырявой крышей. Чёрная покосившаяся дверь скрипела на ржавых петлях при каждом порыве ветра. Видимо, хозяева не сочли нужным запереть её перед уходом.
Откинув с лица капюшон плаща, молодой витязь снова огляделся по сторонам. Безбрежная тоскливая пустота простиралась кругом. Лишь ветер свободно разгуливал по ней, сметал листья, сухую траву и всё, что попадалось на пути и не могло противиться его воле. Немного успокоившись, воин смело ступил к подножию холма и направился к хижине. С каждым его шагом порывы ветра становились всё сильнее и яростнее, и вскоре настоящий ураган бушевал по округе. Казалось, ветер противится желанию человека. Но путник не обращал на это внимания. Он решительно приблизился к не прекращающей скрипеть двери, и с силой толкнув её, прошёл внутрь.
Когда глаза его немного обвыклись с темнотой, витязь увидел, что находится в просторной высокой комнате. Обстановки не было почти никакой – так: пара колченогих стульев, но зато на одной из стен висела старинная тронутая тленом парсуна, изображающая несущийся на всех парусах корабль. И в тот же миг - стоило ему лишь взглянуть - парусник стронулся с места, море вокруг него вспенилось, заскрипели мачты, а судно, стремительно увеличиваясь в размерах, стало надвигаться на человека, потревожившего его покой.
Тот, и близко ничего подобного не ожидавший, невольно отпрянул и упёрся спиной в противоположную стену. А трёхмачтовик продолжал стремиться вперёд - вскоре стали видны даже детали оснастки.
И здесь на палубе обнаружилось движенье – там появилась красивая молодая женщина с длинными распущенными волосами и лицом, искажённым гримасой гнева. И ярость её, явно, была обращёна к пришельцу. Колдунья (а в её принадлежности к злому чародейству воин нисколько не усомнился), взмахнула мечом, намереваясь обрушить его на голову витязя, но тут другой меч, направленный незримой рукой, возник из пустоты и отразил удар. И тут же видение исчезло, будто б ветер задул свечу или волна лизнула песок – смыла картинку на нём.
Но его место заняло другое. Целое семейство демонов, визжа и кривляясь, спрыгнуло откуда-то с потолка и устроило в комнате хоровод, поминутно хватая молодого витязя за руки - приглашая войти к ним в круг. Воин хмурился, сторонился нечистых. И тогда, видя, что ничего у них не выходит, трое демонов выбежали за дверь и тут же явились снова, толкая впереди себя гроб, который установили посреди комнаты. А рядом неожиданно появился человек – высокий худой старик - стоящий на коленях со связанными сзади руками. «Если хочешь, витязь, мы пощадим его,- пропищали злые духи,- а взамен ты с нами спляшешь».
«Прочь!»- вскричал тогда витязь и бросился вон из осквернённого нечистью дома. За ним – он не столь видел, сколь чувствовал - мчались какие-то огромные птицы без перьев и плевали ему вслед кусками твёрдого синего огня. Пламя обжигало беглеца; скоро вся его одежда дымилась. Он задыхался, и бежал, не разбирая дороги. От того, вероятно, зацепившись за вылезшую из-под земли корягу, со всего маху упал и покатился по кочкам. «Всё!- подумал молодой воин.- Загрызут!»
«Держись!»- словно бы в ответ услышал он голос деда Всеслава.
И всё стихло.
- 5 -
А в ту пору по дороге к замку во весь опор мчался всадник. Приблизившись к месту недавнего сражения, он с удивлением огляделся и хрипло захохотал.
- Славная битва,- отсмеявшись, пробормотал он на курфи и, без труда перейдя на гринуэльский, добавил: - Двадцать дружинников Бухнадара и один юноша! Да и то, сдаётся мне, не они совладали. Видать, сам великий снизошёл - потрясал тут своей проклятой цепью.
Соскочив с лошади, всадник, со словами: «Он может быть опасен!»- крепко связал Святополка. А после снял со своей шеи начищенную до блеска медную цепь.
И вдруг напряжённо замер. «Неужели?- сказал он сам себе.- Не может быть!» На груди витязя покоилась та цепь, которую одела на него Весена. «Невероятно! - воскликнул неизвестный.- Просто невероятно! Какая удача!» Он даже вскочил на ноги и обратил взор к небесам, как бы намереваясь отблагодарить богов за нежданный подарок, но быстро взял себя в руки и вновь опустился на колени рядом с найденным им молодым человеком.
- Вот так,- произнёс неизвестный, аккуратно снимая с витязя волшебный амулет. Потом подсчитал деревянные звенья, удовлетворённо хмыкнул и уложил в свой широкий карман. И только после неспешно дотронулся до лба поверженного воина своей медной цепью.
- 6 -
Святополк разлепил веки и, вздохнув, устремил взгляд на незнакомца.
- Кто ты, юноша?- услышалось из уст последнего.- Отвечай, ибо ты мой пленник.
Слова произнесены были уже по-роцки.
- Я – Святополк, сын Ратибора,- с трудом ворочая онемевшим языком, ответил молодой воин.
Во всём теле ощущалось приятное покалывание. Организм оживал и члены, которые было сковал смертный холод, обретали прежнюю упругость.
- А я – Хынсебен Ашан. И я только что оживил тебя, произнёс неизвестный.- Так что, несмотря на то, что я тебя связал и намереваюсь везти в лапы самому Бухнадару, которого ты, наверное, всей душой ненавидишь, ты должен быть мне благодарен.
Хынсебен помог молодому человеку подняться и усадил в седло. Святополк был очень слаб, и о сопротивлении не могло быть и речи. А, к сожалению, и помощи ждать ниоткуда не приходилось, ведь ни Ветролёта, ни Черномазика поблизости не наблюдалось.
- 7 -
Черномазик очнулся. Стояла глубокая ночь. И такая темень разливалась повсюду, что просто жуть брала. И ещё мёртвые тела вокруг. «Ох, мама,- ужаснулся маленький дух, который, к слову сказать, был вовсе не робкого десятка.- Неужели и хозяин обрёл тут свою смерть?» Голова домового раскалывалась от страшной боли и, дотронувшись до лба, он обнаружил огромную шишку. Еле-еле поднявшись на ноги, полазник побрёл по степи. Нет, хотя, убитых было много, тела князя Черномазик не обнаружил, и это вселило в него некоторую надежду.
Вырыв из земли несколько съедобных корней, домовик немного утолил голод, а затем зашагал в ту сторону, куда уходили следы Ветролёта.
Пройдя с версту, Черномазик услышал над собой тяжёлые хлопки больших крыльев. Повинуясь древнему инстинкту, он, не задумываясь, бросился на землю и вжался в колючую траву. «Дело нечисто,- подумалось ему.- У совы или летучей мыши крылья куда как меньше, чем у того, кто тут надо мной вьётся».
К сожалению, это и в самом деле было так. Более того, действительность оказалась куда мрачнее самых дурных предчувствий Черномазика. Он осознал это тогда, когда позади него опустилось на землю грузное массивное тело. Осторожно оглянувшись, домовой узнал Карама – зелёного упыря, о существовании которого он успел уже позабыть. Тот, как сразу выяснилось, видел в темноте отнюдь не хуже домового и, поэтому, без промедления, со скрипом сложив кожистые крылья, кинулся вперёд, чтобы схватить маленького друга Святополка. Домовой вскочил на ноги, намереваясь подороже продать свою жизнь, но в этот момент кто-то схватил его за плечи и потащил вниз – в узкую и сырую нору.
Когда же Черномазик отдышался и пришёл в себя, то разглядел, что сидит он на чистом земляном полу, который аккуратно выстлан сухим мхом. По углам небольшой уютной пещерки (совсем-совсем небольшой, ибо разместиться там могли, от силы, трое-четверо таких маленьких существ, как Черномазик), находились воткнутые в стены гнилушки, что распространяли вокруг себя мягкое голубоватое сияние. А напротив домового по-хозяйски расположился зверёк, покрытый чёрной бархатистой шерстью. Размерами он, пожалуй, был ещё меньше Черномазика.
- Я - Крот,- посвистывая, представился зверёк.- То есть, это меня так зовут. А, вообще-то, я полевой дух. Полевик.
- А я домовой Черномазик. Спасибо за помощь.
- Ой!.. Я, как упыря увидел, как испугался!- воскликнул полевик, забавно прижав лапки к оттопыренным ушам.- И давай тебя тянуть!
- Вовремя,- проговорил домовик.- Кабы не ты…прям не знаю… Съел бы он меня, наверное.
- Не, они таких, как мы не едят. Точно.
- А зачем я ему тогда?- не понял Черномазик.
- Ну, мало ли…
- Слушай, а ты по-роцки шпаришь… Наш, что ли?
- Родители мои сюда перебрались, когда на нашем лугу летавицы* завелись. Ох, и злющие твари! Да только и здесь не мёд. Одни бэнши* чего стоят. Летают, проклятые. Воют. Житья не дают. А на днях какая-то новая гадость ползала. Я такую раньше и не видел.
- Нам тоже что-то новое попалось, когда через лес ехали,- вставил в монолог полевика Черномазик.- Караконджо называются. Вроде наших водяных, но синемордые и пакостные очень.
- Сказали, что много нового будет,- просвистел задумчиво Крот.- Ещё бэнши с караконджами родными покажутся.
Рассказывая друг другу всякие страшилки, простые безобидные духи, что так легко сошлись меж собой, скоротали ночные часы. А под утро, когда чуть вздремнув и слегка подкрепившись, Черномазик попрощался с полевым и вылез на поверхность, его кто-то грубо схватил его и повалил на землю.
Карам дождался его. Быстро орудуя длинными пальцами, из которых сочилась тугая клейкая нить, упырь моментально оплёл вокруг маленького духа надёжную и крепкую сеть.
- Но ты же не пьёшь кровь домовых!- это было единственное, что успел прокричать Черномазик.
Примечания к главе 4:
25). Богиня утренней зари.
26). Курдуш – один из злых духов. «Курдуш будет»- конец придёт.
27). Какой ты наглец (курфи).
28). Убейте его (курфи).
29). Я должен сам объезжать свои владения? И охранять их? Вы зайцы, а не воины. Возвращайтесь в замок. Там вас закуют в кандалы. И не вздумайте бежать. Хуже будет! (курфи.)
30). Слушаюсь, великий владыка, достопочтенный Бухнадар. (курфи).
31). Злые духи в человеческом обличье. Чаще, в женском.
32). Злые духи в странах Запада. Наполовину ведьмы, наполовину призраки. В общем, страшное дело.