Воспоминания и размышления дурака. часть 5

ВОСПОМИНАНИЯ И РАЗМЫШЛЕНИЯ ДУРАКА О ЖИЗНИ И ОБ ОКРУЖАЮЩЕМ МИРЕ.

ЧАСТЬ 5.

I.

Сегодня опять поймал себя на мысли о том, что то, что происходит со мной в жизни, я уже видел. Для этого есть даже некий научный термин – «дежа вю», но в данном случае, я уверен, он совершенно не подходит. Я абсолютно точно знаю, где и когда я всё  это видел. Во сне. Как это не глупо звучит, но мне на самом деле достаточно часто снятся вещие сны. На полном серьёзе. Однажды в детстве я даже с помощью одного из этих снов нашёл потерянные бабушкой или мамой ножницы, причём искать их мне не пришлось – я точно ЗНАЛ, где они лежат. Просто пошёл и взял их.
С тех пор на протяжении всей моей жизни мне время от времени снятся сны, в которых я вижу своё будущее. Проходит какое-то время, и то, что когда-то снилось мне, становится реальностью. И всё совпадает до мельчайших деталей.  Но у этих снов, правда, есть несколько недостатков. К моему великому сожалению в этих снах нет ничего особенного, они даже обыденны. То есть я хочу сказать, они не отражают каких-то особенных поворотов в моей судьбе, ну, хотя бы, вроде сломанной ноги или перемены места работы, а просто показывают данные случаи постфактум.  Именно из-за этого такие сны и запоминаются – я вдруг вижу себя на больничной койке или за какой-то совершенно непривычной и необычной для меня работой и, просыпаясь, думаю – что это за ерунда такая мне приснилась, прямо бред какой-то. И уже после того, как всё приснившееся мне  сбывается, я осознаю, что именно всё это значило. Так что в полном смысле  вещими эти сны назвать никак нельзя. По крайней мере, пока они не сбудутся, я, и понятия не имею, что они предвещают.
Единственное, что меня утешает, так это то, что всё-таки эти сны сбываются. А так как в них нет ничего особенно пугающего или предостерегающего, то я склонен рассматривать их как своего рода вешки на дороге в будущее.  И пока я иду от одной до другой, значит, я иду верно, и не сбился с пути, мне предначертанного. С другой стороны это плохо, потому что мне пока не очень нравится тот путь, которым я иду. Славы и признания  не видать, да и денежек почему-то маловато попадается на этой дороге, а те, что встречаются,  приходится добывать тяжким трудом,  а хотелось бы жить весело, счастливо и богато.
 Судя по случайным оговоркам окружающих, подобные сны вовсе не редкость, просто многие люди не любят говорить об этом, во избежание подозрений о наличии неких тараканов у них в головах. А если эти сны – реальность, значит, какой-то смысл в них есть. Конечно, выяснить всё досконально должны учёные, но они почему-то не любят замечать тех фактов, которые нельзя пощупать руками. Я же свою версию изложил выше, пусть и не очень внятно. Ну, как смог.


II
Я подвержен как минимум одному из семи смертных грехов – гордыне. Я горжусь своими стихами, картинками и рассказами вне зависимости от их качества. Можно даже признаться, что качество всех моих творений весьма невысокое, о чём можно судить хотя бы по тому, что они никем не востребованы. Пусть и не часто, но кое-что я посылал в различные редакции, но…  скажем мягко, восторженных отзывов не было, из чего можно сделать весьма неутешительные для моего самолюбия  выводы. По всей видимости, я – просто бездарность  и графоман. НО!
Пусть я и бездарь, но я всё делаю САМ! Пусть у меня никогда не бывает вдохновения и озарения, как у гениев, чьим пером движет Бог, пусть не приходят  ко мне мысли, идеи или даже целые произведения свыше, как некоторым. Многие именитые творцы говорят: « Я вижу своё произведение  сразу и целиком, оно рождается вне меня», тоже намекая на свою богоизбранность. У меня же ничего подобного не бывает. Но вместе с тем я  свободнее их всех, ибо я – САМ ПО СЕБЕ. Господь Бог творит, фантазирует и реализуется в одном, а я – в другом. Как говорится, мухи отдельно, а котлеты отдельно.  Его  и мой уровень несопоставимы, но занимаемся мы с ним примерно одним и тем же. Я ДЕЛАЮ ТО, ЧЕГО НЕТ. Я достаю из небытия и реализую вещи, которые подвластны только мне. Плохи они или хороши – не так важно. Но никто другой не нарисует МОИХ картинок, не слепит  МОИХ скульптурок, не напишет МОИХ стихов и рассказов, даже господь Бог.  Только я. Чем и горжусь.

III.

А пока запишу ещё одну, на это раз псевдо-даосскую притчу.
Монаха – даоса спросили как-то:
-  Вот вы говорите, что жизнь посвящённого человека находится полностью под его контролем.…  Но не подвластны ли мы  самым невероятным и неприятным случайностям, чьей-то злой воле, в конце концов? Вот вы выходите из дома, и не ведаете даже, что возле подъезда вас поджидает снайпер-киллер или даже просто маньяк-убийца. Бац – и вы уже мертвы. Монах подумал немного и ответил:
- Говорите, он ждёт меня у подъезда?  Ну, что же, значит, пусть ждёт. Я просто не выйду из дома в этот день.

IV.

Два маленьких  сюжетика об отношении животных к деньгам.
Один мужик, живущий в сельской местности, как-то заметил, что у него из кармана пальто потихоньку пропадают деньги. Сначала он подумал, что просто ошибается в своих подсчётах, но вскоре осознал, что кто-то его обворовывает. Но кто? Жены у мужика не было, гости не заходили…. Как поймать незримого вора? Помогла мужику кошка, которая стала очень странно вести себя в сенях, где мужик обычно вешал своё пальто. Всё она к чему-то принюхивалась, полы зачем-то лапками рыла….  Ну, хозяин ей поверил и вскрыл половицу, и видит, что под полом лежит ёжик, впавший в спячку, завернувшись на зиму, как капустный кочанчик, в денежную одежду. Он, оказывается, свистнул у мужика денежки, завернулся в них, и уснул крепким здоровым сном честного ёжика. То, что поступил он неглупо – очевидно, ибо всем известно, что бумага плохо проводит тепло, так что утеплился ёжик на совесть. Вопрос в другом, – каким образом  ёжик залезал в карман пальто, висящего на вешалке? Выглядят ёжики довольно неуклюже, да и в занятиях акробатикой и лазанием по деревьям  и кустам их, вроде бы, никто не замечал. И вообще – откуда этот ёжик  о деньгах узнал? Загадка.
Но закончилось всё хорошо. Мужик просто очистил ёжика от денег, завернул в газеты и положил обратно под половицу, где ёжик благополучно перезимовал.
Другая байка на почти общеизвестный бродячий сюжет. Мне его рассказывали независимо друг от друга как минимум три человека. А может быть и больше – точно не помню. Так что, вполне возможно, и вы знаете эту историю. А если нет? Так что, ничего от себя не придумывая (как вы помните, я лично в этих «Воспоминаниях и размышлениях» ничего не сочиняю и стараюсь не врать, а только повторяю чужие слова, за которые, естественно, отвечать не собираюсь). Я просто запишу всё, о чём мне говорили.
Жил-был ещё один мужик, судя по всему, одинокий и с некоторым вывертом в области психики. Иначе чем можно объяснить его действия, когда он увидел на своём кухонном столе здоровенную крысу? Другой бы заорал. Запулил бы в неё чем-нибудь тяжёлым  или просто сбежал бы (чего греха таить, многие из нас крыс боятся панически). Но мужик  поступил неординарно, он достал из холодильника кусочек сыра и предложил его крысе. Та, само собой, не отказалась от угощения, как впрочем, и от последовавшего  за сыром куска колбасы. Наевшись, крыса неторопливо уползла восвояси. Но каково было удивление хлебосольного мужика, когда  через некоторое время крыса вернулась и принесла в зубах некую  денежную купюру. Отплатила, так сказать, за обед. Так у них с тех пор и повелось – мужик крысу подкармливал, а она ему за это денежки таскала. То десятку, то пятёрку, а то и четвертачок. Все были весьма довольны. Откуда крыса брала деньги,  мужик вскоре узнал, но это не изменило их с крысой приятельских отношений.  Просто-напросто на первом этаже дома, в котором творилось всё это безобразие, находился ювелирный магазин, в котором в результате ревизии выявилась приличная  недостача. Но, ни мужик, ни крыса на себя ответственности за это не взяли.
А что я могу сказать в заключение? Не только ежу, но и даже и крысаку понятно, что деньги не пахнут, они греют и кормят. Всё.

V.

В прошлом году неподалёку от нашего дома произошло чудо – на газоне внезапно забил родник. Ввиду того, что район у нас, по сравнению с большинством районов города Москвы, экологически чистый – мы живем, почти в Серебряном Бору, только на другом берегу канала, родник был объявлен  целебным и чуть ли даже не святым. Поначалу с канистрами на родничок ходил народ только из нашего микрорайона, но весть о чудесных вкусовых  и целебных свойствах его воды разнеслась по городу чрезвычайно быстро, и ходили слухи, что за водой к нам приезжали чуть не из Бутова и Бирюлёва. Добровольцы выложили родничок камушками, сделали деревянный слив, навес и скамеечку для  ожидающих своей очереди прикоснуться к волшебной водице. Работал родничок  круглосуточно, исправно, час за часом наполняя самую разнообразную тару – канистры и пластиковые бутылки, вёдра, кружки и огромные баки для белья, и молочные бидоны. Закончилось всё это в один день, внезапно и самым невероятным образом.
Откуда ни возьмись, приехала красно-жёлтая машина с надписью «Аварийная» на двух бортах, привезшая в своём чреве целую бригаду  крепеньких мужичков, а вскоре на подмогу им притарахтел и ковшовый трактор «Беларусь».  Мужички  живенько огородили наш священный родничок красно-белыми заборчиками, а трактор  распростер уже над  ним свою беспощадную механическую лапу, когда со всех  окрестных домов слетелись бабульки, мамочки с детьми и даже несколько мужиков, неизвестно по какой причине не работающих, и грудью встали на защиту родничка. Споры между аварийщиками и защитниками живой природы  быстро перешли за границы разумного и допустимого и подоспевшая  пара нарядов муниципальной милиции лишней не оказалась. К тому времени, как я приехал с работы, к митингующим возле родничка присоединились и представители исполнительной власти района и округа. Но осмысленного диалога между соперничающими сторонами никак не получалось. В пылу борьбы и споров, то и дело переходящие на личности и оскорбления, все как-то позабыли о родничке и мирно тарахтящем «Беларусе», чем и воспользовался его машинист. С одного маху сделавший пару копков и моментально превративший наш чудесный родничок в безобразную яму, полную грязной воды и строительного мусора – раствора, камней и досок. Как его не убили сразу – не знаю, но после этих его действий спорить стало уже не о чем. Экс-родничок, ставший внезапно безобразным и неприглядным нечто, срочно требовал хоть какого-то завершения процесса. Видимо поэтому все как-то резко приумолкли и лишь заворожено  наблюдали за работой тракториста. Где-то через десять-пятнадцать минут в открытую им здоровенную яму спустились и аварийщики с лопатами, но к этому моменту уже почти всем всё стало ясно. Грунт у нас песчаный и даже дураку уже была видна здоровенная, видимо, магистральная, водопроводная труба с приличной дыркой, через которую хлестала фонтаном ледяная вода. Потом у нас на час-полтора отключили воду, дырку в трубе заварили, ямку закопали и даже засыпали сверху чернозёмом, на котором уже через месяц выросла нежная зелёная травка. И ничто больше не напоминало ни о родничке, ни о его ужасной кончине.

VI.

                Случай – это псевдоним Господа Бога,
                когда он не хочет подписываться
                своим собственным именем.
                А. Франс.

Я вообще-то очень  везучий. То есть стоит мне попасть в какую-нибудь неприятную ситуацию, как тут же подворачивается и способ вывернуться из неё  с минимальными затратами, как моральными, так и физическими. У меня иной раз получалось сдавать экзамены (и в школе, и в институте) будучи совершенно к ним не готовым, я был в юности неоднократно бит, и бит жестоко. Но обошлось всё без увечий. Хотя могли и убить. Ногу я сломал именно тогда, когда настолько устал на работе, что готов был на всё, лишь бы отдохнуть, а тут и отдохнул и ещё денежки по больничному листу мне за это платили приличные, и даже от женитьбы мне удалось улизнуть! Но сейчас я хотел бы рассказать и поразмышлять о моих финансовых делах. Иной раз у меня возникает ощущение, что Господь Бог (а больше-то и некому) всегда готов помочь мне в этом вопросе. Как только у меня возникает острая потребность в деньгах, как он тут же предоставляет мне возможность их получить – или зарплату мне вдруг увеличат, или просто выдадут её пораньше, или халтурка какая подвернётся. В общем,  всё обычно складывается как нельзя лучше, и беспокоит меня только одно – деньги я получаю от него строго дозировано,  то есть впритык, ровно столько, сколько  мне необходимо в данный момент, и ни копейкой больше. Иногда я думаю, что ему просто не нравится моё отношение к деньгам. Вернее к их избытку и он опасается (или думает), что, получив их больше необходимого, я  всё это счастье обращу себе же во вред. Мне даже кажется,  что если бы  я смог изменить свой взгляд на богатство, я тут же бы его и получил. Но как его изменить и в какую сторону – мне непонятно. Да и потом – как можно изменить своё отношение к тому, чего ты никогда не испытывал? Пусть он даст мне шанс, а там  и посмотрим. Может быть, я не так уж и плох, как кажусь с первого взгляда. Эй, там, наверху, что об этом думаешь, а? Молчит…

VII.

А эту главку я хотел бы посвятить нашей родной милиции. Сразу скажу, что милицию я не люблю, и, честно говоря,  не знаю ни одного человека, который бы не то, чтобы любил её, но хотя бы доверял ей. Вот именно об этом вопросе, почему многие из нас не любят ментов и не доверяют им, я и хотел бы поговорить. Хорошо смотреть фильмы или читать книги о крутых ментах, умных следователях, честных прокурорах, но отчего-то не очень веришь во всё это. Возможно, корни этого недоверия кроются в годах сталинских репрессий и беззакония, когда могли взять и посадить (а то и расстрелять, или уничтожить любым другим способом) ЛЮБОГО человека, неважно, правого или виноватого. Да и последние видеосъёмки министра юстиции в бане с девочками или Генерального Прокурора с девочками же тоже не вызывает симпатии  к оным представителям органов правопорядка. Не говоря о моральной стороне дела (какая мораль в наши времена?), обратимся к правовым аспектам этих скандалов. Вообще-то проституция у нас в стране пока ещё не легализована, а значит, оба этих  товарища напрямую нарушали закон. Можно, конечно, сказать, что эти девушки просто прельстились  неотразимой красотой и потрясающим интеллектом министра и прокурора, но… не очень-то в это верится.
Однако  постараюсь быть как можно более объективным, а потому начну свои размышления с положительных примеров. Пару лет назад мою квартиру попытались ограбить. Влезли через окно, но бдительный мой  сосед с верхнего этажа заметил воров и тут, же вызвал милицию. Наряд прибыл через несколько минут и взял похитителей прямо на месте преступления с поличным, хотя они даже и взять-то ничего не успели, только готовились. И хотя, если честно, не больно-то они у меня в квартире могли обогатиться, но даже если бы спёрли хоть что-то, любую ерунду, и, то было бы обидно и чувствительно для нашего скромного бюджета.
Едем дальше. Был у нас за городом очень неплохой участковый. Толстый, здоровенный, высокий хохол  дядя Коля. Его не то, чтобы уважали, но вполне определённо  побаивались. А вот через некоторое время стали и уважать. Взял он одного за другим двух психопатов-убийц, к которым остальные менты, более молодые и спортивные (на вид), и подступиться боялись. Сейчас вкратце обо всём этом и расскажу.
Первый случай (вернее, его начало, завязка), описан мною достаточно правдиво в рассказе  «Петюня – повелитель мух». Один мужик обожрался  водяры и то ли у него башню заклинило, то ли ещё что, но взял он на кухне топорик для разделки мяса и зарубил, тварь такая, и свою жену и двоих малолетних детей. После чего сбежал с топором, но недалеко. К вечеру нашли его на старом футбольном поле, в старом автомобильном кунге, приспособленном под примитивную раздевалку, всё с тем же топором в руках. Ментов понаехало уйма, но зайти в кунг не решался никто. Тесно там, да и любой входящий со света в тёмное тесное помещение сразу попадал в крайне невыгодное положение, ибо он преступника не видел, а он для преступника был, как на ладони. Ну и мужик этот ещё постоянно вопил, что порубает любого, кто к нему сунется, на психику давил. Решился сунуться один-единственный человек, толстый и неуклюжий дядя Коля.  Он вышел из кунга через несколько секунд, волоча убийцу одной рукой за брючный ремень, а руки и ноги убийцы бессильно  болтались. Он был без сознания. При задержании дядя Коля сломал ему обе руки. Так получилось.
Второй чокнутый засел на чердаке своего дома, стоящего на центральной улице посёлка, с охотничьим ружьём и неимоверным количеством патронов к нему. Этот стрелял картечью по проезжающим мимо машинам и по прохожим. Правда, слава богу, не убил никого. Не успел, наверное. Положение ментов осложнялось тем, что перед домом стрелка было большое пустое, хорошо простреливаемое пространство, только через которое и можно было подобраться к дому. И всё это пространство было засажено картошкой, то есть ещё и грядками изборождено. Пока дядя Коля бежал к дому, стрелок произвёл три выстрела, а потом, уже в доме, ещё два. Слава богу, не попал.  А вот свою пулю словил.
Так что сказать, что все менты – неумехи и сволочи, нельзя. Хотя других положительных примеров я больше вспомнить не могу. А вот отрицательных…. Начнём с того, что дядю Колю достаточно скоро из ментовки выперли. Слишком он  выделялся что ли, на общем их фоне, не знаю. Повод для увольнения, как я слышал, был вполне нормальный – злоупотребление крепкими спиртными напитками в рабочее время. Оправдывать я его не буду, выпивал он здорово, но в отличие от своих коллег ходил всегда на своих ногах, да и не обоссывался в рейсовом автобусе, как другие. Но уволили именно его.
Самый плюгавый и никчемный мой одноклассник пошёл работать в милицию, и даже однажды пытался меня задержать за появление в общественном месте в нетрезвом состоянии, оскорбляющем, по его мнению,  достоинство окружающих. Я ехал в двенадцатом часу ночи из вечернего института после сдачи экзамена поддатый, врать не буду, но на своих ногах и ни к кому не приставал, это не в моих правилах. Как бы то ни было, он меня прихватил. Когда мы с ним покинули общественное место, но ещё не дошли до отделения милиции, мне пришлось поставить его перед выбором -  или он меня отпускает  добровольно, или я даю ему по физиономии (рискуя, правда, в случае неудачи  получить приличный срок за нападение на сотрудника милиции при исполнении служебных обязанностей) и ухожу сам.  Не знаю, пожалел он меня или побоялся (одинаково возможно и то и другое), но он меня отпустил. Просто ни слова не говоря, развернулся и пошёл в другую сторону.
Ещё один раз меня арестовали возле самого подъезда родного дома, сам не знаю, за что, так как я был абсолютно трезв и просто шёл домой. Правда, опять было очень поздно, начало второго ночи.  Подъехал ко мне милицейский «УАЗик», выскочили из него два крепких мужичка в бронежилетах и с автоматами в руках и предложили  мне проехаться с ними до отделения милиции с целью выяснения моей личности.  Их аргументы в виде АКМ-ов (других-то у них не было) показались мне достаточно убедительными, и я согласился. Отсидел пару часов в обезъяннике и прибыл домой в пятом часу утра уже с бутылкой водки в руках для снятия стресса и злой, как собака. Кстати, через некоторое время мне прислали на дом ещё и квитанцию на штраф, но оплачивать его я не стал. Хотя протокол о том, что я якобы нарушал общественный порядок или ещё что-то подобное я, честно говоря, подписал. Уж больно мне  не хотелось у них сидеть дольше. К тому же в кармане у меня было триста баксов, заработанные мною на халтуре тяжким трудом (с неё я, в общем-то, и возвращался так поздно)  и я за них очень боялся. Но обошлось – меня не обыскивали.
Два раза я был под следствием, правда, оба раза по полчаса, не более. И пытались ментовские следователи добиться от меня одного  и того же – чистосердечного признания в совершении мною  преступления, которого я не совершал. Причём в первый раз я даже вовсе не знал, в каком именно преступлении я должен был признаться, и выяснилось всё, только тогда, когда в кабинет следователя зашёл потерпевший (уж не знаю, случайно ли это произошло, или менты хотели таким образом устроить неофициальное опознание безо всяких формальностей – я лично склоняюсь к последней версии) и тогда выяснилось,  что мы с этим парнем (нам тогда было лет по семнадцать) хорошо знакомы, так как учились в параллельных  классах. Меня тут же вышибли из отделения милиции за ненадобностью, естественно, даже не извинившись. Хотя забирали меня в ментовку прямо с танцплощадки, прилюдно, более того, прямо со сцены (я в группе на клавишках играл) и опозорили меня как минимум на месяц, за время которого мне пришлось объяснять ВСЕМ, кто был в тот  момент на танцах, начиная от билетёрши и заведующей клубом до самого распоследнего сопливого малолетки, что, к чему, почему и отчего. А так же и  и всем друзьям и знакомым, знакомым друзей и друзьям знакомых тоже. Короче, всем, всем, всем.
Второй раз я побывал под следствием и посидел перед суровым и очень умным, всё понимающим, ментовским следователем, когда жил в старой московской коммуналке. Все соседи ушли на работу и последний почему-то не закрыл входную  дверь (это я чётко знаю, потому что  очень этому удивился, уходя). А я в это время мирно спал в своей комнате. Потом ушёл и я, уже заперев квартиру, но в промежутке между нашими уходами кто-то к нам заглянул и свистнул с вешалки меховую шапку. В золотые  восьмидесятые годы это была большая потеря, и хозяйка шапки тут же сообразила, что, в общем-то, говоря, какое-то время в квартире оставался дин я, и уж кроме меня эту вонючую шапку спереть было некому. Она  на голубом глазу предложила мне добровольно отдать головной убор или деньги за него, не доводя дело до греха. Я её, само собой, разумеется, послал. Она написала заявление в милицию, и меня вызвал следователь, который очень просил меня снять с души тяжкую ношу, чистосердечно во всём признаться, расплатиться. И, наверное, в довершении чуда сесть в тюрягу. Я и его послал туда же, куда и соседку, но в гораздо более мягких выражениях, естественно (очень уж они ранимы и чувствительные, наши менты). Он жестоко на меня обиделся, чуть не заплакал, но меня отпустил. И сорвал всё зло на хозяйке шапки, она мне потом жаловалась.
Ещё один раз я был косвенным свидетелем и был вызван даже в Московскую Прокуратуру. Там следователь хотел от меня, чтобы я  помог ему спустить на тормозах уголовное дело (с тремя убийствами, между прочим!) тем, чтобы выставить отца одного из убитых (там мужа, жену и их двухгодовалую дочку убили, то есть целую семью) сумасшедшим, так как он не давал прокуратуре закрыть следствие, постоянно подавая на них жалобы и так далее. Я такой грех на душу брать не стал, что прокурору очень не понравилось, и он даже попытался меня припугнуть, но это ему не удалось, и он от меня отстал.
Из моего рассказа, как я чувствую, у вас может сложиться обо мне превратное мнение, но говорю честно, как  на духу – я за всю свою жизнь не совершил ни одного преступления, хотите, верьте, хотите -  нет. А что меня по ментовкам дёргали….   вот за это я их, козлов, и не люблю.
Теперь приведу примеры из жизни других людей, о которых я хорошо знаю. Мой двоюродный братец однажды возвращался домой после суточного дежурства (он тогда в пожарке работал) по железной дороге, заснул в вагоне и уехал чёрте в какую Тмутаракань, где долго не мог сообразить, с какой платформы ему нужно ехать обратно. Он сам подошёл к ментовскому наряду и спросил у них, с какого пути идёт поезд на Москву.  Даже зная его до предела говнистый характер, я сильно сомневаюсь, что он спросил у них настолько грубо, что дал им повод себя арестовать и отмудохать так, что после того, как он неделю отсидел у них в кутузке (позвонить домой ему, естественно, не разрешили, и мы всей роднёй целую неделю искали его по моргам и больницам), он ещё два с половиной месяца провалялся на больничном.
Мать моя боится ходить в милицию с того момента, как за городом зашла  в отделение что-то там узнать в паспортном столе, а ей под ноги вылетел из какого-то кабинета донельзя измордованный мужик, которого ментяры тут же за руки-ноги заволокли обратно, и, судя по звукам, продолжили его обрабатывать. Мать со страху забыла обо всех справках и ушла домой на ватных ногах. Был случай  в начале семидесятых годов, когда расформировали всю милицию города Одинцова. Отделение милиции тогда находилось возле пруда, бывшего песчаного карьера, заполненного водой. Пруд стали чистить, спустили с него воду, и нашли на дне множественные останки человеческих тел. Менты обирали людей и от греха подальше убивали их. Расформировать их расформировали, но, по-моему, никого не осудили. По крайней мере, разговоров об этом не было, даже слухов. А уж что касается официальной информации – тем более. Такие были времена.
Однажды я видел, как ОМОНовцы в пригородной электричке проверяли билеты. У одного пьяненького мужика, не оказалось ни билета, ни денег на штраф. На ближайшей остановке ОМОНовцы выбросили его из вагона так, что он пару    метров пахал мордой асфальт. Это я видел сам, но промолчал, как молчали и все остальные пассажиры. Мы боялись.
А уж про то, как в ментовках и вытрезвителях обирают людей и говорить не хочется. Про это и так все знают. Кроме ментовского начальства, разумеется.
И напоследок расскажу я вам один комичный случай, который произошёл со мной лично. Хотел я его приберечь для какого-нибудь отдельного рассказа, ну да что уж….  Ехал я поздно ночью, чуть ли не на последней электричке, из вечернего института к себе на дачу. В вагоне сидели всего два человека – я и ещё один мужичок. Я разместился на одном конце вагона, а он – на другом. Сидим, балдеем, никого не трогаем.
Проходит по вагону мент (в восьмидесятых годах они обязательно проходили, время от времени по вагонам, особенно на поздних рейсах), выходит в тамбур, и оттуда начинает корчить мне какие-то дикие рожи. В конце концов, до меня доходит, что таким вот странным образом он просит меня выйти к нему в тамбур, что я и сделал. Мент мне объясняет, что сидящий в другом конце вагона мужик - преступник, находящийся во всесоюзном розыске. Мент попросил меня помочь ему задержать этого преступника. Изрядно поменжевавшись (а чего врать-то, страшно мне было, я, в общем-то, не великий спец в этих делах, да и по комплекции я далеко не Шварцнеггер, скорее уж его близнец из одноимённого  фильма), я-таки сдуру согласился. Ну, тут и начинается комедия. Мент предупредительно открывает передо мной дверь в вагон и напутственно говорит:
- Ну, давай!
Причём сам он с места не трогается. Я тут же закрываю дверь обратно и начинаю выяснять у мента каким образом он представляет себе задержание – должен ли я, по его мнению, подойти к мужику и гаркнуть ему в ухо «Сдавайтесь, вы окружены» или «Откройте, милиция», или же мне стоит попросту скрутить этого мужика и принести его в зубах к ногам мента? Мент молчит, мнётся, но, чувствуется, что, в общем и  целом я понял его план верно. Тут уж я резко даю обратный ход и начинаю объяснять, что если он, то есть сотрудник милиции, проведёт задержание опасного преступника с помощью табельного оружия, приёмов самбо и прочих профессиональных хитростей, то я попытаюсь оказать ему посильную помощь – схватить преступника за руку, укусить за ногу. Ну, в общем, что-то подобное, но на большее я не согласен. Мент очень обиделся и начал давить мне на психику и взывать к моей совести. Короче говоря, мы с ним долго препирались, ни к какому концесусу не пришли, а электричка тем временем  сделала остановку в городе Одинцово. Мужик встал и вышел из вагона. Тут меня посетила ещё одна идея, и я говорю менту, что здесь, мол, прямо на станции, находится линейный отдел железнодорожной милиции, где ему могут оказать существенную помощь его собратья по внутренним органам (то есть такое же говно, как и он сам), но мент, видимо, уже полностью разуверился в человечестве, махнул на всё рукой  и эдак полувопросительно бросил:
- Да на хрен он мне сдался…
После чего двери вагона закрылись, и мы поехали дальше.
Конечно, никаких серьёзных обобщений я делать не стану, вообще не люблю эти дела, но я думаю, вам вполне понятно, почему лично я  ментов не люблю. А ещё у меня есть такое ощущение, что очень многие, причём, вполне добропорядочные граждане нашей страны, могут привести ещё большее число подобных же примеров из собственной жизни. Или я не прав?

VIII

Обе эти истории произошли в Белоруссии в начале восьмидесятых годов. Одной (первой) свидетелем был я, а вторая, возможно, придумана и выросла из первой. А может быть, они обе были на самом деле? Ничуть бы этому не удивился.
Отец мой тогда  служил в Белоруссии (он у меня военный, целый майор, а это не шутка!) в Бресткой области, а я у него был в гостях. Как-то прибегает мой папахен в гостиницу, где мы с ним жили и ни слова не говоря, хватает меня за шкибот, бросает в машину и мы рванули куда-то.  Я отца и так и эдак допрашиваю, куда это он меня тащит, а он молчит, как партизан, и только хмыкает, что сам, мол, увидишь. Таким макаром  прибыли мы в небольшую деревеньку и сразу же заехали во двор к какому-то дедуле. Сухонький такой дедушка преклонного возраста, типичный деревенский хитрован, то есть, когда ему нужно – и старый, и глухой, и хромой, и всё, что хочешь. А так – вполне крепенький. Окружают его приехавшие офицеры (двое ещё, помимо моего отца, что ли) и начинают уговаривать его, так, мол, и так, давай, мол,  дедуля, колись сам, всё равно мы всё знаем, коли уж приехали. Как дедуля не выворачивался, раз по двадцать их каждое словечко повторить заставил в специально оттопыренное ухо, всё без толку.  Не отстают солдафоны. Тогда пошёл дед к сараю и распахнул воротины. Я так и ахнул. В сарае  у дедушки стояла противотанковая пушка времён Великой Отечественной войны в рабочем состоянии, чистенькая, свежесмазанная и свежеокрашенная. Как выяснилось чуть позже, даже с десятью ящиками снарядов и прицельным устройством, бережно завёрнутым в мягкую тряпочку. Уже когда пушку привязали к грузовику и она, чуть подпрыгивая на кочках, поехала со двора, у деда спросили:
- Дедушка, ну объясните, ради бога, зачем она вам была нужна?
На что дедуля вполне резонно ответил:
-  А коли война, чем же я буду свою хату оборонять?
Вторая история чем-то похожа на первую. Правда, точных координат её я не знаю. На хуторке жил дедуля – пасечник, бывший партизан, орденоносец. Жил мирно, выращивал своих пчёлок, торговал медком, и всё бы было хорошо, но был у дедули один непростительный по советским временам недостаток – был дедушка единоличником, и в колхоз вступать не хотел, ни под каким  видом, чем, конечно, изрядно досаждал партийному и хозяйственному руководству, безбожно портя статистику по району, области и даже целой  советской социалистической республики. Какое-то время его не трогали, видимо, за его прошлые боевые заслуги, но потом, то ли начальство где-то сменилось, то ли сверху спустили очередную директиву, в общем, как-то раз приехал к деду на пасеку председатель колхоза с предложением, от которого, по его мнению, дед не мог отказаться. Звучало оно так – либо дед в  течение ближайших дней вступает в колхоз «добровольно», либо председатель присылает на пасеку пару тракторов и они сравнивают её с лицом земли. Председатель дал дедуле время на размышление и уехал, будучи в полной уверенности в своей победе.
Однако на следующий день раненько утречком дедушка решил навестить правление колхоза и дать свой ответ весьма своеобразным  способом. Запряг он в телегу свою лошадку, к телеге прицепил запасённую с войны пушечку, подъехал к правлению на расстояние прямой наводки и парой залпов развалил его к чёртовой матери, просто разнёс на кусочки. Было только пять часов утра, так что человеческих жертв не было, но ответ дошёл до начальства, пушку, правда, деду пришлось бросить в деревне и её конфисковали. Односельчане дедушку не выдали и доказать его причастие к преступлению не смогли. Или не захотели. Но зато уж в колхоз его больше никто не тянул – хрен его знает, может быть, он где-нибудь в лесу и танк припрятал, а то и «катюшу». Партизан есть партизан.

IX.

Меня здорово умиляют разговоры о том, как достойно и интересно жили наши предки – знали французский язык, танцевали на балах, проигрывали в карты  родовые имения и достойно и с честью защищали родину, управляя войсками и показывая чудеса личного героизма. Хотелось бы обратить внимание большинства, что подобными вещами занимались только избранные особы, а именно – аристократы, а после чистки времён гражданской войны их потомков в стране практически не осталось. Так что предки большинства из нас (мои в том числе) никогда не танцевали на роскошных паркетных полах и не учили французского. Это не они, а их проигрывали в карты вместе с имениями, или просто продавали как рабов. Да и в армии во время военных действий наших предков использовали в качестве пушечного мяса. Вообще-то большевики за семьдесят лет своего правления постоянно вдалбливали все эти элементарные факты в наши  пустые головы, но зачем-то они одновременно пытались убедить нас в том, что мы – граждане великой страны сверхдержавы, что им удавалось гораздо лучше. А гражданину Великого государства по чину только великие предки. Пушкин, Суворов, Пётр I, Дмитрий Донской, Вещий Олег, прибивший свой щит ко вратам Царьграда…. Успокойтесь, господа. Почти всех потомков этих достойных людей вы (мы) истребили, и, пожалуй, как-то недостойно примазываться к крови и наследству убиенных вами же людей. Хотя… о каком достоинстве может идти речь между ублюдками? А ведь мы и есть ублюдки, отребье, каким бы унизительным нам это не казалось.
Теперь я хочу на собственном примере показать и рассказать вам, кем на самом деле являются наши предки. Чаще всего это были вполне нормальные, трудолюбивые, честные люди, зарабатывавшие на жизнь собственным трудом, собственными руками и горбом. Обычные крестьяне, которых и сейчас ещё хватает на великих просторах нашей нищей страны. Да и все мы, даже живущие и работающие в больших городах на совершенно разных должностях, от дворника до президента, не храним ли мы внутри себя (зачастую  самим себе в том не признаваясь) частичку их крови, их духа. Не от них ли у нас всех   любовь к жалким шести соткам, и охота к ковырянию в земле вне зависимости от результатов труда, очень часто сводимых погодой и жуликами к нулю?
Конечно, и раньше и сейчас крестьян и подобных им трудяг вполне справедливо считали и считают лохами, а это обидно. Но что-же делать, если у наших родных, настоящих предков не хватило хитрости, чтобы наёбывать себе подобных и стать купцами, если у них не хватило здоровья и честолюбия, чтобы с оружием в руках пробиться в дворяне, в рыцари, в дружинники, если по-русски, если у них не хватило смелости выйти поздно ночью на большую дорогу с топором в руках и сколотить себе таким образом первоначальный капиталец, если, в конце концов, у них не было столько лени и лицемерия, чтобы пойти в священники, которые уж один бог знает сколько лет  (и даже столетий) утверждают одно, а вершат абсолютно другое? Ну что, давайте отвернёмся и отречёмся от таких предков с презрением. Или же будем помнить и НАСТАИВАТЬ на том, что именно ИХ трудами, ИХ потом и кровью создавалась эта страна, которую мы называем Родиной. Давайте же не забывать, что именно НАШИ предки здесь,  в этой стране, были и есть постоянно угнетаемый и унижаемый класс. Я вовсе не большевик и считаю их такими же угнетателями, как и предыдущую элиту. Я просто хочу вам всем ещё раз сказать – НАШИ предки  построили эту страну. НАШИ предки веками кормили и поили её. Но самое главное – теперь МЫ, их потомки, такие, же работяги, как и они, продолжаем КОРМИТЬ  эту огромную страну.
МЫ КОРМИМ ВЛАСТЬ – ОТ ПРЕЗИДЕНТА ДО САМОГО МЕЛКОГО ЧИНОВНИКА, МЫ КОРМИМ АРМИЮ ОТ МАРШАЛА ДО РЯДОВОГО. НА НАШИ ДЕНЬГИ, НА НАШИ НАЛОГИ ФУНКЦИОНИРУЕТ ВСЁ ГОСУДАРСТВО. НАШИМИ ТРУДАМИ, НА НАШЕЙ КРОВИ ЖИРЕЮТ ОЛИГАРХИ, БИЗНЕСМЕНЫ И ПРОЧАЯ ШУШЕРА, ВСЕ МЫ ДОЛЖНЫ ПОНЯТЬ И  ПРОЧУВСТВОВАТЬ ЭТИ ЭЛЕМЕНТАРНЫЕ ИСТИНЫ, НА НАС СТОИТ И ДЕРЖИТСЯ СТРАНА!
Вот когда бизнесмены будут не только находить возможности урвать лично для себя кусочек пожирнее, но и создавать новые рабочие места, когда они  будут развивать производство, причём неважно – промышленность, сельское хозяйство или науку, когда финансисты будут вкладывать свои (хотя они почти никогда не вкладывают СВОИ деньги, а пользуются, опять же НАШИМИ) средства в реальные инвестиции, то есть в вышеупомянутые проекты, тогда и они тоже смогут присоединиться к НАМ. Но до этого, похоже, далеко. Потому что МЫ ни хрена не понимаем и не хотим понимать. Потому что мы не уважаем ни самих себя, ни наших собственных предков. Но одно могу сказать точно – пока не изменится ситуация в нашем самосознании, не изменится и ситуация во всей стране.

X.

ХОЧЕШЬ ЖИТЬ ИНТЕРЕСНО – НАВРЕДИ СЕБЕ САМ.

ХI.

Эту историю рассказали мне на работе. Работает со мной один мужик, который в молодости шоферил. Ну и, как положено, было в советские времена, как тогда говорили, битвы за урожай (тогда мы постоянно за что-то бились) ездил он в командировки на своём грузовике. Тогда собирались целые колонны автомашин и отправлялись на уборочную страду в те районы и области, где была в них нужда.  Всё  это  сопровождалось, по тогдашнему обычаю, грандиозными митингами и бесконечными словоизвержениями партийных словоблудов. Экипаж  грузовика моего приятеля состоял из трёх персон – его самого, молодого напарника-сменщика и напарниковой собаки – мелкого  хулиганистого двортерьера неизвестных кровей, и всем троим, надо сказать, эти постоянные митинги были глубоко до лампочки. Такая вот аполитичная компашка подобралась.  Почему-то больше всего  ненавидел словесные сабантуи двортерьер. Может быть, не всё он понимал, а может быть и наоборот, кто его знает, но однажды он выразил свой протест таким образом, что чуть не подвёл под политическую статью весь экипаж машины боевой, но вовремя скрылся и все обошлось. Но обо всём по порядку….
На какой-то очередной узловой станции очередной местный начальничек решил в очередной раз вдохновить как следует московских шофёров на трудовые подвиги традиционным для партийного руководителя способом – то есть посредством впихывания  очередной дозы своего словесного поноса им в головы. Ну, шофера – народ тёртый, и хотя на митинг, конечно, пришли все (кроме тех, кто побежал за водкой в ближайший магазин) и вполне добросовестно сделали вид, что все они местного цицерона внимательно  слушают, хотя на самом-то деле все занимались совершенно другими делами – кто спал с открытыми глазами (в те времена это умели почти все), кто ворон считал, кто анекдоты травил шёпотом… хватало, в общем, дел. А вот двортерьер почему-то, в отличие от всех,  решил как можно более   внимательно  выслушать именно этого оратора. Он подошёл к стоящему посреди круглой    площади и толкающему  занудную речугу местному князьку, сел прямо напротив него, склонил голову набок (чтобы хотя бы одно ухо задралось и таким образом дало возможность псу не упустить ни одного слова из его выдающейся речи) и обратился в слух. Вдохновлённый  таким вниманием трепач впал в экстаз и залился соловьём, совершенно забыв о пространстве и времени, что с его стороны было большой глупостью. Не слушающим его шофёрам было на всё наплевать, а вот пёс через некоторое время изрядно утомился и стал рассеян. Сначала он потихоньку начал выкусывать из шерсти блох, потом чесал уши лапкой, чем уже привлёк к своей персоне внимание записных остряков («Лапшу с ушей стряхивает», - пробурчал кто-то), а  уж потом совершил  вообще из ряда вон выходящий, вызывающе наглый аполитический поступок – покрутившись вокруг оратора, пёс нашёл местечко поудобнее (где-то возле левого ботинка местного правителя), присел, поднатужился и наложил здоровенную кучу. Местная власть в лице оратора явно не привыкла к подобному  способу выражения протеста со стороны окучиваемых ею масс, сбилась, побагровела и начала орать что-то совершенно непотребное. Шоферня же повалилась от хохота, а пёсик, воспользовавшись создавшейся суматохой, благополучно  улизнул и спрятался в кабине родного грузовика (собака-собака, а сразу сообразил, чем ему  грозит подобная выходка). Но его не нашли, митинг тут же свернули и  всё обошлось.
Однако пёс на этом не успокоился. Следует заметить, что и он, и его хозяин, ввиду молодого возраста отличались повышенной сексуальностью, половым экстремизмом, присущей многим москвичам  развязностью и неразборчивостью в связях, что и явилось причиной  очередного грандиозного скандала. Так как колонна грузовиков всё время  кочевала из колхоза в колхоз, по мере выполнения сельскохозяйственных работ, у шоферов  было много возможностей как для новых знакомств с местными красотками, так и для своевременного  улепётывания от нежелательных  последствий этих приключений. Но пёс и его хозяин резко выделялись  даже на таком, крайне распущенном фоне, что, в конце концов,  переполнило чашу терпения шоферcкого начальства. Вечером после смены пришёл жёстко поговорить с сексуальными хулиганами начальник колонны, но никакие его  увещевания и угрозы никак не подействовали на молодых обалдуев. Молодость,  свобода, беспартийность, ухарство и уверенность в своей безнаказанности сделали своё гнусное дело. Хозяин пса дошёл даже до последней крайности – повернулся к начальнику тылом и спустил штаны в качестве последнего аргумента в доказательство своего  полного презрения к угрозам. Возмущённый такой наглостью начальник хотел было уйти, но вдруг его совершенно неожиданно поддержал предатель из шофёрской среды – двортерьер. Увидев  своего хозяина в весьма недвусмысленной позе, он подскочил к нему,  обхватил за ногу лапками и начал совершать фрикции, чем, конечно, вызвал хохот со стороны окружающих и протестующую реакцию со стороны хозяина, безрезультатно пытавшегося  освободиться от оседлавшего  его сексуально озабоченного пса. Нужно отдать должное и начальнику колонны – он сумел воспользоваться выгодной для него  ситуацией и резюмировал:
- Вот так вот, мужики, запомните, не всё вам всех подряд трахать, придёт время – и до вас доберутся! 
Развернулся и ушёл.

XII

На Востоке умирает старый  монах-учитель. Почтительно стоят у его изголовья многочисленные ученики,  поближе – самые продвинутые, подальше – поглупее. И вот один из учеников, самый близкий, с трепетом спрашивает у умирающего:
- О, учитель, вы находитесь сейчас на грани жизни и смерти, бытия и небытия. Вам, великому мудрецу, открылись ныне покровы  великих тайн…. Не скажете ли вы нам,  не просветите ли вы тьму нашего незнания? Молю вас, учитель, скажите, что такое жизнь?
Монах подумал немного и еле слышно прошептал:
- Жизнь – это река…
Ученики шёпотом восторженно передают друг другу откровения гуру: «Учитель сказал, что жизнь – это река»… В конце концов эта фраза доходит до  самого последнего, далеко не  самого лучшего ученика и он, абсолютно ничего не поняв, переспросил:
- А почему река?
Задумались ученики, но ничего не смогли ответить ему, и пошёл гулять по комнате глупый  вопрос в обратном направлении. Дошёл он до любимого ученика, и он решился-таки переспросить монаха:
-Скажите, учитель, а почему  - река?
Монах печально вздохнул и  прошептал:
- А хрен его знает…. может быть  и не река….   

XIII.

Чего больше на свете ненавижу – так это воинствующую тупость. Человек может не знать того, другого, третьего – всё это не страшно, в конце концов, всего на свете  не знает никто. Но когда человек, ничего не понимая в каком-нибудь вопросе, начинает пороть явную чушь, да ещё с пеной у рта доказывает свою правоту – меня это бесит. Самое страшное, что эти люди обычно не только ничего не знают, они и не хотят ничего знать. Им ничего нельзя объяснять, им бесполезно о чём-нибудь рассказывать. У них по любому поводу уже  есть готовое «своё» мнение, за правоту которого они готовы биться не на жизнь, а  на смерть. Причём, «их»  мнение чаще всего основывается на мнении так называемого «большинства». Их типичный аргумент – «это знают все», «все так думают», «это всем нравится», «это хорошо, потому, что так считают все». Кто эти «все», как обосновывают они свои мысли – неважно. Для таких  людей самое страшное – вывалиться из толпы, то есть стать непохожими на этих пресловутых «всех». Не знаю, пережиток ли это большевистского мышления или просто свойство всех  дураков сбиваться в стаи – не знаю, но меня это  бесконечно раздражает, однако победить таких людей невозможно. «Пока они едины – они непобедимы». Но и мириться с ними унизительно.  Интересно, приживётся ли у нас в стране  хоть когда-нибудь идея, что быть непохожим на всех остальных  вовсе неплохо, а очень даже замечательно, что быть оригинальным, единственным и неповторимым – цель любой нормальной личности? Станем ли мы когда-нибудь обществом ярких индивидуальностей, а не серой, единой и однородной массой? Об этом пока  можно только мечтать…



XIV.

Абсолютных истин не существует. Вообще-то говоря, истина всего одна, как бы её не называли – уравнение единого поля, или божественное откровение, или ещё как-то. Но не существует и её. Всегда остаётся загадкой, её постоянно разгадывают, но она, сверкнув другой своею гранью, снова остаётся непознанной и неразрешённой. Так что, получается, что основным законом природы является пресловутый принцип неопределённости, пока применяемый только в квантовой физике. А загадки таятся во всём – и в большом и в малом. Людям - этим недолговечным и путано устроенным существам – невозможно жить без этих загадок, они свыклись с ними и не могут даже представить свою жизнь  иначе. Если бы в мире не было подобных тайн, их следовало бы придумать. Чтобы разгадать все эти шарады человечество шло по самому сложному пути, множа и множа таинственные сущности, изобретая для объяснения одной сложной вещи другую, зачастую ещё более сложную. Всё правильно – никаких упрощений в понимании сути жизни быть не должно!  Познали что-то одно (или почему-то решили, что это так) и уткнулись лбом в стену следующей тайны, это как лабиринт – вышел из одного тупика и тут же попал в другой, только лабиринт познания бесконечен.  Впрочем, у людей всегда есть шанс выйти из него случайно, вывалиться наружу, но зато уж навсегда!
А вообще-то из любого лабиринта проще всего выйти с закрытыми глазами, то есть, не думая ни о чём. Нужно только идти вдоль одной и той же стены, постоянно держась за неё рукой. Путь может быть очень долог, но если в лабиринте есть выход – ты  найдёшь его. Проверено.

XV.

Что-то эта часть «Размышлений дурака» получается слишком уж серьёзной и злобной. Ну да ладно, если когда-нибудь дойдёт дело до публикации, я  внесу коррективы или смешаю части между собой. Или внедрю в «Размышления» свою новую работу «Жизнь  животных», которая написана примерно  в таком же ключе – коротенькие главки, условно объединённые общим замыслом. Но до публикации пока ещё очень далеко, а потому буду писать как пишется – всё, что в голову взбредёт подряд.
Сегодня ночью долго слушал  радиостанцию «Эхо Москвы», очень уж меня  заинтересовали её передачи. Но особенно задели меня за живое два поэта, которые битый час читали свои  стихи, пели друг другу дифирамбы и размышляли вслух. Но больше всего  меня задело то, как эти «поэты в законе» отнеслись ко всем остальным поэтам, не входящим в их круг – уличным, самодеятельным, графоманам – нас  можно называть как угодно, потому что хотя мы и обидчивые люди, но  мы не безответные, кто же пустит в прямой эфир или на страницы благороднейших журналов графомана.  Оба этих господина вовсю воспользовались  подвернувшейся им возможностью  и популярно и доходчиво объяснили всем, что стихи, приходящие в различные печатные издания самотёком не имеют никаких  достоинств и, что самое главное, не имеют НИКАКИХ шансов быть опубликованными. Они знали, о чём говорили, ибо оба работают редакторами в литературных журналах.
Меня вообще-то здорово интересует вопрос, откуда же берутся поэты,  писатели и художники? Из литинститутов? Из академий? А может быть просто  по знакомству? С улицы-то ведь не пролезешь. Все газеты и журналы заранее предупреждают: «Рукописи не возвращаются и не рецензируются. Редакция в переписки не вступает». И действительно, а на хрена им это нужно? Мало ли какая зараза проникнет извне? В нашей стране вообще таланты никому не нужны. Потому и поют  вокруг безголосые певцы, печатаются бездари, а среди художников выставляются те,  кто нравится искусствоведам и галеристам. Остальные имеют шанс прославиться после смерти.  Если, конечно, повезёт.
И под конец несколько вопросов, что-то я сам не могу вспомнить, какой литературный институт заканчивал Сергей Есенин? А в какой академии художеств учился Винсент Ван-Гог?  А в каком литературном заведении научили Льва Николаевича Толстого писать «Войну и мир»? Запамятовал я… может, кто подскажет?

XVI.


Я уже писал как-то о горилле Коко,  которую учёные  обучили языку глухонемых. Я даже думал, что эксперимент давно закончен, но вот недавно эта история поимела продолжение. Оказывается, учёные пошли ещё дальше, полностью, видимо осознав, что горилла – вполне нормальное  мыслящее существо. Они обучили Коко пользоваться компьютером (клавиатуру,  наверное,   пришлось переделать под символы и понятия, которыми может пользоваться Коко) и совсем недавно Коко выходила в интернет. Сие событие было  приурочено ко дню её рождения, в честь которого Коко вступила в прямой диалог с людьми во всемирной паутине. Больше всего меня растрогал ответ Коко на вопрос, что бы она больше всего хотела получить в подарок. Она попросила себе котёнка. По телевизору даже показывали коротенький сюжетец  о Коко, в котором фигурировал и котёнок, с которым Коко очень ласково и нежно играла. То, что Коко настолько умна, что болтает в Интернете, меня лично не сильно удивило. Я просто задумался  о её несчастной судьбе – ведь она уже взрослая, но из-за участия в этом долбанном эксперименте (конечно, весьма важном и интересном) она живёт одиноко, и как  же ей, видимо, не хватает простых житейских радостей – нежности, материнства, просто БЫТОВОГО общения с себе подобными.  Задумываются ли об этом учёные? Или она для них просто подопытное животное?  А ведь она тоже человек…


XVII.

Эту немного жуткую историю мне недавно рассказали на работе.  Сам я, естественно, не охотник, охоту очень не люблю, считаю её никак не спортом, а элементарным убийством. Спорт – это когда на медведя идут с рогатиной (когда и зубы против лезвия) или на волка с ножом (зубы против клинка), а всё остальное – ружья,  дробовики, карабины, сети, капканы и динамит – от лукавого. Но эта байка меня заинтересовала.
Пошли два молодых деревенских парня на охоту, и нарвались в лесу  на здоровенного кабана-секача. На их счастье у них в арсенале имелись соответственно патроны, и кабана им удалось завалить. Но вынести его  из леса не по силам. Посему они решили  вернуться в деревню, взять трактор и таким макаром перевезти  свою добычу домой.  Как решили – так и сделали, причём, ружья, естественно, оставили дома, так как охотиться  они больше не собирались. Однако когда они вернулись с трактором к своему трофею, вдруг выяснилось, что кабана они не убили, а только  ранили, а то, что он лежал без движения  - всего лишь следствие болевого шока, который как раз  к моменту их возвращения уже прошёл и кабанище решил продать свою  жизнь как можно дороже. Имея численный перевес (двое против  одного), фору в виде серьёзного ранения лесного зверюги и допинг  в виде деревенского самогона в собственной крови, ребятишки  решили-таки окончательно завалить кабана голыми руками, что и удалось им через пару часов. Они просто-напросто утопили кабана в болоте, наконец-то почувствовав, что такое НАСТОЯЩАЯ охота, в процессе которой кабан умудрился всё же  сломать ногу одному из парней.
Так что измельчал народец, нету  теперь настоящих охотников. И как это раньше, в первобытные времена,  люди умудрялись обеспечивать себе пропитание?
А современная охота чаще всего рассматривается, как просто  приключение, в котором охотнику ничего не грозит, а дичь заведомо  превращается в охотничий трофей. И желательно, чтобы дичь  эта была как можно  более редкой и экзотической. Новые русские  ездят охотиться то в Африку, то ещё куда подальше. Герои моей следующей истории поехали охотиться в Австралию. Всё как положено – купили лицензию, оплатили услуги егеря и сели в засаду. Но, как назло – нет добычи. Ждали они ждали, а новые русские, тем более, когда деньги заплачены, ждать не любят. И как назло – прыгают вокруг  них огромные стада здоровенных рыжих кенгуру, но их-то как раз стрелять и нельзя, ибо кенгуру в Австралии охраняются государством. А так как ребятки были русские, то есть неприученные относиться  к законам уважительно,  то решили они на всё плюнуть, и пристрелить хотя бы одну  кенгурёху. А коли решили – значит так и сделали. Егеря запугали и забашляли, завалили кенгуру и побежали с ней фотографироваться, ведь добыча незаконная, значит, вывезти её не удастся, а так хоть фотками похвастаться можно будет. Ну,  фотографировались они, фотографировались, стали уже прикалываться – поставили бедного зверюгу на ноги, (а она ведь как раз с человека ростом), натянули на неё кепку-бейсболку, тёмные очки одели, охотничью куртку с патронташем и только собрались сделать снимок, как  кенгуру внезапно ожил. У многих зверей есть эта привычка – при опасности прикидываться мёртвыми. Кенгуру для начала пару раз вмазал  охотничкам по мордасам, развернулся и ускакал в пампасы, или как  это там у них в Австралии называется, буш, что ли. Причём ускакал во всей красе – в бейсболке, очках и куртке с патронташем. Ну, новые русские сначала опешили, растерялись,  потом поржали вволю, и только потом хозяин куртки вспомнил, что у него в карманах находились все их  деньги,  документы, охотничья лицензия и билеты на обратную дорогу. Короче, всё-всё-всё.  Прыгнули они с ружьями наперевес в арендованный джип, но догнать и раздеть кенгуру им не удалось.  Пришлось жаловаться властям, которые кенгуру выловили, а на  незадачливых охотников наложили огромный штраф, после уплаты, которого их  с позором вышибли из страны. Но приключение у новых русских  получились что надо. Жаль только, что кепку, очки и патронташ так и не вернули.

XVIII.

Эта история, возможно, не очень приличная и уж явно не очень смешная, но всё дело в том, что одним из участников этой истории был лично я, и она мне почему-то  запомнилась. Не знаю даже, смогу ли как следует её рассказать, но попытаюсь.
В юности я и один мой приятель подружились с двумя сестрёнками из соседней деревушки, куда, соответственно,  и ездили каждый вечер на свиданки. Так как мотоцикл был у нас  с ним один на двоих, мы друг от  друга  далеко не уходили, тем более что и пацаны в той деревеньке почему-то не одобряли  нашего присутствия и норовили время от времени намять нам бока. Ну и были мы совсем юные, и дальше разговоров, поцелуйчиков и слабых попыток хоть за что-нибудь подержаться наши отношения с девицами ещё не распространялись. Поэтому большинство наших свиданий проходило на широкой и удобной скамейке возле дома этих девчонок.
И вот однажды, тёмной, безлунной, то есть самой удобной для наших ухаживаний, ночью сидим мы все четверо на скамейке, занимаемся своими делами, целуемся,  шепчем друг другу (я имею в виду нас и девчонок, конечно) разные  ласковые слова  и вдруг посреди этой идиллии раздаётся громкое попёрдывание и в воздухе зависает зловонная тучка. Как люди воспитанные мы с некоторым  неудовольствием выдерживаем это испытание, молча,  но только-только воздух вокруг нас очистился, как опять раздалось мощное «тр-р-р»  с соответствующим пахучим сопровождением. Моя подружка не выдерживает и начинает мне выговаривать за столь неприличное поведение моего друга. Я, само собой, стою за него горой и намекаю, что её сестрица – далеко не жена Цезаря, и потому тоже не может быть  освобождена от подозрений. Понемногу  между нами разгорается шепотливый скандальчик, который прерывается только очередным  «тр-р-р», которое  махом переполняет все чашки  терпения и мы все вчетвером чуть ли не в одно слово орём друг другу:
- Да сколько же можно! Неужели нельзя куда-нибудь отойти?!
И вот тут-то выясняется, что оное «тр-р-р» ни к кому из нас  не имеет никакого отношения! Но кто-то же воздух портил?! А вокруг, между прочим, темень непроглядная, не видно ни зги!! Дрожащими от страха  руками мы с приятелем извлекаем спички, зажигаем… и прямо  перед скамейкой  вырисовывается из темноты огромная задница лошади, которую пустили на ночь попастись, и которой, видимо, стало скучно бродить по лужайке одной и она понемножку  подковыляла к нашей лавочке – то ли подслушивала, толи возле лавочки  просто трава оказалась вкуснее. Не знаю,  сумел ли я рассказать эту историю смешно, но так, как в ту ночь, я  никогда больше не хохотал, причём ржали мы все впятером (лошадь тоже подключилась) так громко, что папаша девчонок, в конце концов, разогнал по домам с матюками.
XIX.

 Никак не могу понять, зачем нас постоянно пугают слухами о массовых отравлениях грибами. Пару-тройку лет назад вообще объявили свинушки ядовитыми. Я прошлой осенью благодаря этим разговорам набрал их сразу три ведра, еле до дому допёр. Отварили мы их с мамочкой и ели всю зиму, но самое удивительное – почему-то не отравились, желудки у нас, что ли лужёные?
Я недавно купил определитель грибов, так у меня чуть волосы на голове дыбом не встали. Благо дело я лысый. Свинушки – ядовитые, некоторые мухоморы – условно съедобные.  Зонтичные грибы, оказывается, временами  можно есть, а боровики – только второй категории грибы. Офигеешь!
С одной стороны понятно – гриб есть гриб, об их свойствах всасывать в себя из окружающей среды всю дрянь,  общеизвестно, но должны,  же подобные разговоры иметь какие-то границы?  Я из-за них недавно целое ведро дубовичков (между прочим – почти благородные грибы) в мусоропровод отправил. Соседи запугали – в этом году, никто дубовики  не берёт, травятся, мол, ими все… ну я и струхнул. Поддался, блин, на провокацию. Теперь так обидно, что ни в сказке сказать, ни пером описать!
 За всю свою жизнь я столкнулся лишь с одним достоверным случаем отравления нормальными грибами. Отравился мой двоюродный брат, причём подберёзовиками, у которых, как известно, двойников не бывает. Дело было страшно засушливым летом, и нашёл он эти грибы в посёлке городского типа, неподалёку от дороги и жилых домов. Так что в этом случае отравление легко объяснимо, необъяснимо то, как он вообще дотумкал такие грибы есть. Вроде бы неглупый человек. Говорит, затмение нашло. А я дубовички, срезанные в экологически чистом Звенигородском районе  Московской области, в мусоропровод  выбросил, дурак….  Ну до того обидно – слов нету.
А французы, между прочим, любят удивительные грибы – трюфели, которые  растут под землёй. Я их всего один раз только и видел, и даже затрудняюсь их описать – они похожи то ли на сморщенную пустотелую картошку, то ли на мошонку крупных  млекопитающих. Внутри картофелины какое-то желе, а в нём – яички. Понятия не имею, как их готовят и с чем едят, но слышал, что  это обалденный деликатес. А разыскивают их при помощи … свиней. У свиней, оказывается, очень острый нюх, да и рыло у них хорошо приспособлено для копания  земли. Вот какие трудности люди и животные преодолевают ради того, чтобы покушать грибочков, а я, идиот, целое ведро дубовичков…
А у одного моего друга бабуля  собирала вообще почти все грибы подряд, кроме, разве что бледных поганок, и поговаривала, что грибы съедобны все, нужно только уметь их обрабатывать и готовить. Мухоморы кушала, и – ничего, не травилась. А уж дубовички… да что уж говорить…
Ну и напоследок – анекдот. Спросили у компьютера:
-Все ли грибы можно есть?
- Все, -ответила машина. – Но некоторые их них только один раз.
Ну и всё. А вот дубовичков жалко до невозможности.

XX.

Не помню, писал ли я уже об этом или нет, ну, да не будет ничего страшного, даже если и повторюсь. Тем более и сюжет дублируется. В каком-то  зоопарке у черепахи была повреждена каким-то образом задняя лапка. Врачи сделали ей операцию, но так как черепаха всё время свою лапку нагружала, а панцирь-то у неё дай бог, сколько весит, рана никак не затягивалась. Поэтому пытаясь облегчить черепахе выздоровление, врачи прилепили ей снизу сзади  на панцирь колёсики, благодаря чему лапка у черепахи быстро зажила.
А один мой приятель приклеил к своей черепашке сразу четыре колеса, причём она у него ничем и не болела. Ему просто стало жалко черепашку. Сам он любит скорость, в молодости рокером был, и ему положение  медленно ползающей черепахи показалось унизительным. Теперь она  как психованная носится по всем комнатам, но никак  не научится тормозить, постоянно во что-то врезается, но по озорным глазкам видно, что ей  это  нравится.   

XXI

В последнее время в нашей клятой стране потихоньку насаждается капитализм. Всё большее число индивидуумов  становится обладателями пусть скромных пока капиталов и  недвижимого и движимого имущества, с которыми по большей части никто не умеет управляться.  У нас пока  не хватает мозгов и сообразительности, но это всё от неопытности. Пройдёт   ещё несколько лет и всё утрясётся. Я надеюсь, мы больше не увидим уже  владельца шестисотового мерина, живущего в однокомнатной хрущёбе или  трёхэтажную  строго квадратную кирпичную коробку без каких-либо архитектурных  излишеств в  окружении  нищенских садовых домиков. В принципе,  мне, конечно, на всё это наплевать, но иногда всё, же раздражает, что бешеные бабки почему-то оседают в карманах мудаков. Пусть уж лучше они живут отдельно, и нам, нищете, будет попроще. Нужно дифференцироваться  не только по доходам, но и по местам обитания, меньше будет зависти и злобы.
Но эту главку я хотел написать по несколько другому поводу. Добро хорошо иметь, но его же нужно ещё и охранять, а наши органы внутренних дел заниматься охраной частной собственности не очень богатых граждан не хотят. Или не умеют. Или не имеют возможности. Но это всё равно, ибо суть в том, что простые люди оставлены один на один с преступниками, то и дело посягающими на их имущество. Обороняются,  кто как может. Некоторые ставят на вандалов, бесчинствующих на дачах и обворовывающих их волчьи и медвежьи капканы, а то т противотанковые мины, отстреливают из ружей похитителей яблок и помидор – но это делают единицы, на психику, которых необратимо повлиял тот уголовный беспредел, который в последнее время  воцарился в нашей стране. Их нельзя простить, но вполне можно понять. Когда каждый за себя, все средства хороши. Но существует и прямо противоположный подход к решению проблемы. На даче  ставится самый простецкий замок, лишь бы ветром дверь не открывало, и на самом видном месте оставляется российский джентенльменский  набор – бутылка водки и банка тушёнки, в расчёте на то, что умиротворённый подобным к себе отношением  жулик удовольствуется тем, что ему предложили,  и уберётся восвояси, не громя  всю дачу. Говорят, иногда помогает.  Но изредка встречаются и весьма экзотические способы охраны личного имущества. В Москве частенько оставляют в квартирах в качестве сторожа каких-либо животных. На собак уже надеются мало, а потому гораздо чаще используют крокодилов, ядовитых змей, пауков и прочую гадость. Иногда помогают говорящие попугаи, во время умеющие орать «Кто там?» или «Руки вверх!», но вор в последнее время  пошёл наглый, и на испуг кого-либо взять трудно.
Впрочем,  одному бывшему моряку это удалось с успехом, даже чрезмерным. Частенько уходя в дальние плавания, он решил поставить свою квартиру на сигнализацию, то есть под покровительство вневедомственной  охраны, но это ему не удалось, ибо очередь на  установку аппаратуры растянулась на несколько лет. И морячок решил обойтись своими силами, установив в своей квартире, ревун с маяка, сирену, которая работает в условиях затруднённой видимости и слышно которую в открытом море на расстоянии многих миль…  Можно себе представить мощность  подобного агрегата. Ревун должен был сработать при проникновении в квартиру  посторонних личностей, то есть потенциальных воров. Установив свою хитромудрую  самоделку, морячок с лёгким сердцем отправился в рейс.
 И надо же было, такому случится, но вор в его квартиру действительно  залез,  но обогащения ему это не принесло. Через несколько минут  или секунд после вскрытия двери, в то время, когда вор ещё только осматривался в помещении, ревун сработал. Мощность звука, равносильная мощности самолётного реактивного двигателя, применённая в замкнутом помещении произвёл на вора  жуткое впечатление, да и тембр у ревуна  был тоже не весьма приятный.  А вор, как назло, попался  болезненный. У него от неожиданности и испуга случился сердечный приступ, и скончался он  ещё до прибытия скорой помощи и милиции, за что морячка чуть было,  не посадили в тюрягу по возвращении. И такие случаи бывают.
В заключение скажу так – ставить на живых  людей  капканы, мины и ревуны, стрелять в них почём зря – нехорошо. Но и то, что воровать запретил ещё Иисус Христос – тоже   факт    неоспоримый. Так что, ребята, как говаривал великий кот Леопольд – давайте жить дружно!

XXII.

 В последнее время меня здорово увлекает одна загадка. До недавних пор (по историческим меркам), примерно до середины XVIII века, человечество развивалось хотя и неуклонно, но очень медленно.  Как две тысячи лет назад плавали по морям и океанам под парусом, так и тысячу лет назад точно также было, под такими же парусами плавало  человечество в XVIII веке. Конечно, паруса  модернизировались, корабли совершенствовались, но основной принцип – использование энергии ветра, оставался неизменным. В качестве наземного транспорта использовались верховые животные  и телеги – и в XVIII веке, и за две, и за три тысячи лет до этого. Кое-что, конечно, менялось, но опять, же не принципиально. И подобный застой царил почти во всех сферах человеческой деятельности. Но в середине-конце XVIII века произошла подлинная революция. Человечество овладевает паровой энергией. Взлетает первый воздушный шар. Изобретаются паровоз и пароход. Строятся железные дороги. Меньше, через сотню лет человечество изобретает двигатель внутреннего сгорания и осваивает электрическую энергию. Строятся первые самолёты. Наука проникает в тайны  атомного ядра. Изобретается реактивный  двигатель. Человечество создаёт  искусственный разум – сначала это примитивные счётно-вычислительные  машины, а чуть позже – уже через  несколько десятков лет – и компьютеры. Появляются зачатки виртуальной реальности.  Подобные же изменения, не менее значительные, происходят в это время во всех сферах человеческой жизни, исключая, быть может, лишь  внутренний мир каждого конкретного человека. Но человеческая цивилизация и образ жизни общества изменяется кардинально. Человечество начинает развиваться по экспоненте.
И вот в чём загадка – что именно обусловило такой вот технологический взрыв, что явилось его первопричиной.  И к каким результатам нас всех это приведёт? К добру ли всё это или к худу? Всё это мне абсолютно непонятно. Лишь в последнее время в моём  мозгу забрезжил слабенький свет смутной догадки. Я тут узнал, что именно к середине XVIII века численность населения Земли впервые перевалила за один миллиард человек. Может быть, количественный состав особей вида HOMO SAPIENS и послужил толчком для технологического взрыва? Количество  каким-то загадочным образом переросло в качество? В животном мире нечто подобное  случается. Например, лемминги, когда их численность превышает  некую критическую величину, совершают массовые самоубийства, а некоторые насекомые в такой же ситуации просто перестают размножаться. Может быть, и человечество перешагнуло какой-то порог критической массы, размножившись до миллиарда? Может быть, из-за этого и включился неведомый нам механизм, заложенный природой? Но к какому результату приведёт нас работа этого механизма? К самоуничтожению человечества? Пока всё идёт к тому. Или всё-таки сработает какой-то контрольный клапан, лишний пар выйдет и всё вернётся на круги своя? Не знаю. Я не пророк, чтобы предвидеть будущее и не учёный, чтобы его прогнозировать. Да, по-моему, и никто пока этого не может. Или просто никто не видит этой загадки? Ну, так я её загадал. Решайте.
Да, кстати, чуть не забыл. Вот  с момента технологического взрыва численность человечества возросла уже в шесть с половиной раз. А это к чему?  Сплошные вопросы и нет них ответа.

XXIII.

Настроение  у меня в последнее время препоганое, вот и припомнилась цитата из Экклезиаста: «НЕ ПРОВОРНЫМ ДОСТАНЕТСЯ УСПЕШНЫЙ БЕГ, НЕ ХРАБРЫМ ПОБЕДА, НЕ МУДРЫМ ХЛЕБ; И НЕ У РАДУШНЫХ – БОГАТСТВО, И НЕ ИСКУСНЫМ – БЛАГОРАСПОЛОЖЕНИЕ, НО ВРЕМЯ И  СЛУЧАЙ ДЛЯ ВСЕХ»…

XXIV.

Прикольные всё же зверьки эти дети, чего только не выкинут. Немного утомляет, правда, их вечная привычка задавать вопросы, на которые невозможно ответить, но иногда даже самому становится интересно: кто кого всё-таки заборет, слон или кит? Или почему рыбы не тонут? А чем мурлыкают кошки? Или почему у собаки четыре  ноги? И даже в самой умной книжке  не найдёшь ответа.
Как-то раз, в бытность мою на даче, подбросили мне на время моего двоюродного племяша, которому тогда было около трёх лет. А я как раз перед этим готовил себе еду, и электроплитка была раскалена. Сдуру понадеявшись на то, что  трёхлетний пацан уже достаточно вырос, чтобы соображать по-взрослому, я его строго предупредил, что до плитки дотрагиваться нельзя, потому что можно очень сильно обжечься. И тут же получил от него массу вопросов типа: а обжечься – это как? Больно. А больно – это как? Тебе когда-нибудь было больно? Да. А когда обожжёшься – это так же больно, как будто разбивал коленку? Наверное, да. А почему? Не знаю. И стоило мне лишь на секунду отвлечься, как племянник тут же поставил эксперимент, давший ему ответ сразу на все  вопросы. Обернувшись, я увидел его огромные, расширенные от ужаса и боли глаза, до краёв наполненные слезами.  Вот так мы и учимся жизни. Причём постоянно, даже уже, будучи взрослыми. Где-то в глубине нас сидит любопытный ребёнок,  который ОБЯЗАН потрогать пальцем, раскалённую плитку или разобрать новенькую игрушку, чтобы только  посмотреть, что находится у неё внутри.
Уследить за детьми невозможно. Я где-то читал, что учёные подсчитали, сколько энергии ребёнок тратит, просто бегая и играя в песочнице с другими  детьми. Так вот, если бы точно такой же объём  работы совершил взрослый человек, то он бы  умер на месте от истощения. Не знаю, правда ли это,  но похоже, очень похоже….  С одной моей знакомой, врачом по образованию, произошёл такой случай, тоже, кстати, на даче. Решила она как-то  заняться постирушкой, а на даче это дело  муторное – воду принеси, подогрей, стирать, естественно,  приходится вручную, а потом бельё ещё нужно прополоскать…. В общем, занятие это всепоглощающее и следить  ещё одновременно за малолетней дочкой просто невозможно. И моя  знакомая совершила точно такую же ошибку, что и я, то есть решила  договориться по-хорошему. Дескать, мама будет стирать, а ты, Анечка, играй, но когда мама крикнет тебе «Анечка!», так ты ей тут  же отвечай «Я здесь!». Так и сделали. Анечка честно отвечала мамочке, и только где-то через час мама вдруг обратила внимание, что дочурка как-то подозрительно осела на одном месте. А уж если ребёнок чем-то занялся, то взрослому лучше сразу поинтересоваться, что же делает дитя, во избежание возможных неприятностей. В тот раз уберечься  от  них моей знакомой не удалось,  ибо время было безвозвратно  упущено. Анечка нашла  тарелку с объедками, которыми они подкармливали  приблудных и бездомных кошек, и съела почти всё. Мамаша, увидев это, обезумела и, будучи врачом, выдала дочурке одновременно лошадиную дозу рвотного и  слабительного, закончив дело промыванием желудка. Анечка впоследствии пожаловалась мне, что мама «вывернула её наизнанку, как перчатку». Но закончилось всё хорошо. То есть без последствий.
Однако чаще всего с питанием  у детей возникают большие проблемы. Почему-то домашняя пища кажется  им несъедобной. С уже упомянутым мною племяшом было именно так,  причём от еды он отказывался так упорно, что родители не знали, что  делать. Но, однажды, увидев с каким наслаждением, он грызёт сухарики из чёрного хлеба, сидя у меня в гостях, мы с его отцом придумали такой вот нехитрый трюк. Приготовленную пищу тайно приносили  ко мне (моя холостяцкая кухня маленькому ребёнку не годилась) потом приводили племянника и я ненавязчиво, как бы ненароком, предлагал ему перекусить, чем  бог послал. Ни уговаривать, ни ухаживать за ним мне не пришлось ни разу. Малец уплетал за обе щёки всё, что бы я ему не предложил.     А придя домой всегда говорил, что дядя Андрей (это я) готовит лучше всех на свете.
Во времена Олимпиады в Сеуле моя племянница только пошла в школу. И её очень сильно  увлекли репортажи с Олимпийских игр, так что однажды  она решила мне и своему отцу  продемонстрировать  некоторые наиболее запомнившиеся ей фрагменты. В тот день, по-моему, как раз  Александр Карелин стал олимпийским  чемпионом, так что племяшка показывала нам классическую борьбу (ныне греко-римскую). Так как никого в её весовой категории в доме не было, то в качестве спарринг-партнёра она выбрала обычный стул. Некоторое время она довольно успешно делала ему захваты и подсечки, но, попытавшись провести более сложный в техническом отношении приём, она запуталась в спинке и ножках стула своими руками и ногами. Они вместе со стулом завалились на пол (по терминам борьбы  - в партер), и, тщетно попытавшись освободиться от стула  самостоятельно, племяннице пришлось просить нас, зрителей,  избавить её от взбесившегося партнёра, что мы и сделали, попутно, признав стул победителем в этой схватке.
Конечно, любой человек, общающийся с детьми, может вспомнить множество подобных историй, ибо мир детей – это мир, полный всевозможных приключений, событий и открытий, далеко не всегда  безвредных. Но это и есть жизнь. Иногда, бывает, взвоешь в сердцах что-нибудь типа «дети – цветы жизни, и их нужно  сажать головками вниз», но это всё не всерьёз. Дети – это праздник, который всегда с тобой.

XXV

Но вернёмся-таки к животным, тем более, что изначально эти записки задумывались как сборник рассказок именно о них, но потом откуда-то полезли посторонние мысли, воспоминания и даже какие-то псевдофилософские размышления. Не знаю, плохо это или хорошо, но одно скажу – я пишу так, как пишется, то есть свободно. И мне это нравится.  Понравится ли это читателям – вопрос сложный, но мы,  как говорят американцы «живём в свободной стране», так что каждый делает то, что хочет. У нас, конечно, подобную фразу можно записать только в кавычках, но сути это не меняет. Расхлёбывать или выплёвывать мою писанину придётся читателям  самостоятельно, мне на это наплевать.
У одной моей подружки был огромный  слюнявый сенбернар, которого, видимо, в насмешку, звали Малыш. Совершенно невозмутимая личность, ни разу в жизни  не терявшая присутствия духа.  Как-то раз зимним вечером пошёл Малыш с моей подружкой прогуляться на сон грядущий, подышать свежим воздухом, заодно и пописать-покакать. А делать свои дела при женщине Малыш почему-то стеснялся, и потому, когда его разобрала охота, он моментально скрылся в кустах, где и затих. А подружка моя потихоньку пошла дальше. И вот тут-то на неё и  напал насильник. Чёрт их знает, откуда эти придурки берутся, особенно в мороз, но факт остаётся фактом – маньяк завалил мою подружку  на снег и начал  освобождать её от излишней, по его мнению, одежды. На  счастье моей подруги,  оделась она капитально, так что до нежного  девичьего тела насильник добирался  довольно долго, благодаря чему девушка успела придти в себя,  сориентироваться в ситуации и заорать во всю мочь: «На помощь!». В принципе,  в наше время, и особенно ночью, крича, что-нибудь подобное рассчитывать на  сочувствие окружающих не приходится, тем более на помощь, но что делать? Про Малыша хозяйка  забыла напрочь, да и не особенно надеялась на его помощь.  Между тем, на хозяйкин крик Малыш явился сразу же,  хотя долго не мог сообразить, что же перед ним происходит – то ли какая-то непонятная игра, то ли драка, то ли ещё  что. Ещё дольше Малыш не мог определить свою роль в данном спектакле. И лишь, когда,  увидевшая его хозяйка в страхе и бешенстве  заорала на него: «Малыш, какого чёрта ты стоишь? Взять!»  пёс вступил в дело. Его никто никогда не обучал тому, что нужно делать с насильниками, но, видимо, мозги у кобеля были на месте и он всё придумал  сам. Первым делом он стащил насильника  с хозяйки, а потом методично начал сдирать с него одежду. Что уж там Малыш надумал сотворить с маньяком – осталось неизвестным,  ибо прийдя в себя хозяйка оттащила пса  от насильника и под конвоем Малыша  отвела мерзавца в отделение милиции,  где он всячески отказывался от обвинений и даже хотел было выдвинуть свою версию  происшедшего – дескать, шёл он домой  с работы, и вдруг на него напала сексуально озабоченная мадама  с огромным злобным, похоже, что бешеным  псом…. Договорить ему  Малыш не дал, с рёвом бросившись на негодяя, и тот моментально заткнулся. Впрочем, преступника вскоре пришлось отпустить – он ничего не успел сделать. А у моей подруги не было свидетелей. А менты, провожая её с Малышом до дому посетовали, что зря она не дала Малышу поработать над насильником как следует.
Кстати, пока я записывал эту историю, я припомнил ещё одну, тоже про неудавшееся изнасилование. В этом случае у девушки с собой не было собаки, а потому надеялась она только на себя. Поняв, что справиться с насильником ей не удастся, она предложила ему  не переходить зря  через границы и всё устроить полюбовно, вроде бы она уже и согласна.  Насильник расслабился на секунду, и именно в этот момент девушка  мёртвой хваткой вцепилась в его гениталии. А отдав свои гениталии во власть женщины,  насильник ничего не смог больше сделать, но и девушка уже не могла отпустить гада. Так она и поволокла его в милицию, что ей вполне удалось, хотя сценка, видимо, была ещё та. Причём в милиции расцеплять пальцы девушки пришлось силой, от ужаса пальцы у неё свело. А уж  причиндалы насильника… ну его и не жалко. Так и надо. И под конец – избитая мораль сей басни: «Спасение утопающих есть дело рук  самих утопающих».

XXVI.

 Был в моей жизни случай, который я хотя и помню, но плохо и с ужасом. Дело было ещё в эсэсэсэре, но уже в самом его конце.  Мои приятели держали маленькую кооперативную автомастерскую, в которой починяли только появившиеся в стране иномарки. Имели, кстати, неплохие, по тем временам, бабульки. И вот как-то раз пригласили они меня на грандиозную пьянку, не помню уж, по какому поводу. Вроде чей-то был тогда день рождения, но я не уверен. И вот под самый конец пьянки, которая проходила в помещении мастерской, подъезжает к ним клиент, которому они до этого починили подержанный «Мерседес», чтобы расплатиться. И помимо оговоренных денег выставляет на стол бутылку настоящего французского коньяка «Наполеон».  В те времена фальшивок почти не было, и хотя оригиналы стоили приличных денег, но зато уж и товар того стоил.  Это сейчас отвалишь за бутылку спиртного несколько сотен и получишь за это  такой суррогат, что от одного запаха передёрнешься, чуть ли не наизнанку вывернешься. Но вернёмся в мастерскую. Стоит на столе пузырёк «Наполеона», вокруг сидит кучка крепко пьяненьких мужичков, а закуски – шаром покати. Кто-то несмело упоминает, что коньяк нужно закусывать шоколадом и лимоном, но тут же умолкает, поняв, что идти за всем этим  некому да и некуда. С продуктами тогда было плохо.  И тут один умник заявляет: «А вот у меня есть  кошачья тушёнка…как её… «Виски», что ли...»
А вот что было дальше – я не помню…. Коньяк мы, естественно, выпили, но неужели  мы его этими «висками» закусывали? Ужас! Бр-р-р…

XXVII

 Видал я однажды такую картину: новый русский во всей своей  красе – золотая цепь с лукоморского дуба на шее, бритый затылок, распальцовка и так далее уезжает на работу. А жена его провожает, и заодно прогуливает собачку – бультерьерчика. Хозяин влезает в громадный джип с затемнёнными стёклами, а его собачка в этот самый момент пристраивается пописать на заднее колесо. Джип трогается. И бультерьер, не в силах остановиться, бежит за ним на трёх лапах, продолжая на ходу орошать колесо. Видя такое дело, хозяин  останавливает машину, высовывает  из окна ряху, не хуже булькиной  и говорит:
- Братила,   ты не беги,  ты ссы давай,  я подожду.
Полный отпад.

XXVIII.

А теперь мне хотелось бы поговорить о голубых. То есть о сексуальных меньшинствах, которые тихой сапой превращаются в большинство. Но не это самое страшное. Пусть бы они занимались чем угодно между собой, лишь бы не лезли к нормальным людям и, самое главное, не выставляли бы себя как нечто  выдающееся и достойное подражания. Уж такие они яркие, неординарные, утончённые и эстетствующие…. Меня просто убивает, когда они утверждают, что  у них настолько развито чувство прекрасного, что только голубые и могут двигать вперёд искусство во всех его  проявлениях, приводя в пример Рудольфа Нуриева, Элтона Джона, Фредди Меркури, Сергея Паражданова, Петра Ильича Чайковского и протчая и протчая. Спорить не буду, это всё личности яркие и интересные, как и всё то, что они делали. Но, может быть, они просто талантливые люди, волею судьбы, имеющие  сексуальные отклонения, а вовсе не наоборот? Может быть, не стоит ставить всё с ног на голову? Если хорошенько разобраться, кто лучше – Пётр Ильич Чайковский (голубой) или Иоганн Себастьян  Бах (нормальный)? Какое отношение   имеет сексуальная ориентация к таланту? Да никакого! В конце концов, мне кажется, что голубые подобными утверждениями просто пытаются оправдаться перед кем-то. А если есть оправдание, то, значит, где-то в глубине души сидит и какая-то вина? Пусть они сами разбираются, это их проблемы.
Но что меня просто убивает, так это поведение наших местных, доморощенных голубых. Их манера поведения, говорить, кривляясь и жеманничая, вроде бы подражая женщинам. Но проделывают всё это настолько отвратительно и гнусно, что меня даже  передёргивает от их дурного сюсюкания. При их–то утончённости… фи.… Был я как-то свидетелем одного такого диалога – на трамвайную остановку возле пляжа подходят два красивых рослых загорелых парня, некоторое время стоят молча, и вдруг один из них, увидев симпатичную девушку в оригинальной расшитой кофточке, противным писклявым голосом пропищал своему дружку:
- Сюсик, а ты мне такую же кофточку купишь? Она мне нравится!
 На остановке стояло немало народу, но такого жуткого контраста не выдержал никто, и мы дружно захохотали, чем, правда, нимало не смутили парочку. Они наоборот демонстративно обнялись и стали целоваться. Их дело, хотя смеялись мы не над этим, но, похоже, им этого не понять. Шибко тонкие натуры, что с них взять.
Лет несколько назад показывали по телевидению какой-то штатовский фильм из жизни голубых. Там у них была своя тусовка, а потом началась эпидемия СПИДа, и стала их компания потихоньку вымирать. Так вот ни разу я не увидел, чтобы они там друг с другом по-****ски заигрывали, жеманничали или подвизгивали.
Нормальные мужики, вот и вели себя как мужики. Почему наши этого не могут – не понимаю. Ни Фредди, ни Элтон, давая интервью, не пищали псевдоженскими голосами и не вертели задами как престарелые, никому не нужные шлюхи. Наверное, у них помимо сексуальной ориентации ещё и мозги имеются, это единственное разумное объяснение.
А напоследок ещё раз выскажусь насчёт утончённости. Заранее приношу свои извинения, если моё заявление покажется слишком грубым, но  и не сказать этого я не могу.  Чтобы заниматься анальным сексом нужно быть не столько эстетом, сколько абсолютно небрезгливым и крайне непритязательным человеком. Велико удовольствие – говно в заднице месить. И не нужно делать «фи» - это  и есть секс по-голубому. Мозги можете пудрить другим. Лучше – самим себе. Есть у вас свой извращённый мирок, вот и живите в нём,  варитесь в собственном дерьме. И, ради Бога, не надо понтов и не надо выёживаться. Дураков нет.

XXIX.

Очень смешно бывает наблюдать, как взрослые коты относятся к собственным котятам. В природе-то чаще всего кошки выкармливают своих детишек в одиночку и папаши их практически никогда не видят. А у нас дома одновременно  кот, кошки и их котята, а потому воспитание проводится обоими родителями. Ну, на самом-то деле всё  обстоит не совсем так. Сначала, где-то до месяца, кот к малышам просто не подходит. А если его поднести к гнезду насильно, то он делает испуганные круглые  глаза и стремится тут  же удрать. В принципе, это, наверное, свойственно всем мужикам любой породы и вида. Как в анекдоте:
- Чего это у вас в городе численность населения не растёт, женщины не рожают, что ли?
- Да нет, женщины рожают исправно, но как только в городе рождается один ребёнок, один мужчина тут же уходит из города.
Зато наш кот – производитель плотно берётся за воспитание котят, которые уже начинают бегать и питаться самостоятельно. Причём, воспитывает он их исключительно личным  примером и никогда не обижает. Так что кошек у нас всегда много, но живут они дружно и почти безвредно. Особенно ярко это проявляется на даче. Стоит на наш участок  забежать какому-нибудь чужому коту, как наш папаша тут же устремляется к нему с намерением разорвать в клочья или хотя бы выгнать как можно дальше. А за ним, в аръегарде, следует молодая поросль. Пока они оказывают папе чисто моральную  поддержку, но ещё, ни один кот, каким бы здоровым и наглым не был, не решился вступить в бой, видя   столь явное наше численное превосходство и сплочённость. А нам только того и надо.

XXX.

Рекламу ненавижу лютой ненавистью. Особенно фразу из рекламы молока «Хорошо иметь домик в деревне!». В данный момент я как раз и нахожусь в таком вот домике, старом и требующим ухода и ремонта. И при нём – небольшой участок, который нужно  обрабатывать, то есть вкалывать и ещё раз вкалывать.  Хочешь, чтобы у тебя росли красивые цветы – копай, удобряй, пропалывай, поливай. Хочешь вкусных яблочек – копай, сажай, окапывай, ухаживай, опиливай, собирай…. Хочешь, чтобы домик не развалился – ремонтируй, покупай доски, брёвна, гвозди, инструмент и вкалывай, вкалывай, вкалывай…. Это у нас ещё нет скотины, коров, к примеру, которые и дают то самое молочко, а то ещё бы прибавилось работёнки и затрат: телёнка купи, да обиходь, да вырасти, ну и, соответственно -  травку коси, сено вороши, хлёбово приготовь, накорми, почисти, стойло убери, навоз вывези, подстилку  поменяй, … и после  всего этого  не захочешь ни молочка, ни домика в  деревне.  Тот, кто придумал этот рекламный слоган, никогда не был в деревне. Самое большее – отдыхал в коттедже или на вилле. Другому эта фраза и в голову не придёт.

XXXI.

 Уж на что в противоестественных, невыносимых условиях содержатся животные в зоопарке, но наблюдать за ними даже там – большое удовольствие. Хотя сейчас я в зоопарк ходить не люблю… другое дело – в детстве.  Тогда у меня в московском зоопарке был даже знакомый верблюд Яшка. Когда-то он, видимо, работал в цирке, а потом состарился, и списали его в зоопарк, доживать свой срок в покое и достатке. И хотя подкармливать зверей в зоопарке строго-настрого запрещено, но их, всё-равно  кормят, вот и я всегда для Яшки покупал бублик и скармливал ему потихоньку. Зубы у верблюдов страшенные – жёлтые, прокуренные, здоровенные, того и гляди руку отхватит, но Яшка кусочки бублика всегда брал очень аккуратно, одними мягкими и какими-то очень добрыми губами. А поев, он  всегда, по цирковой привычке,  благодарил – преклонял одно колено и кланялся, чем вызывал бурю восторга у детишек. Но один раз его  решил «подкормить» горящим окурком какой-то пьяный мерзавец. Я думаю, что пьяных в зоопарк пускать нельзя, ни под каким видом – большинство казусов и неприятностей в зоопарке происходит или с ними, или по их вине. Яшка был верблюд сообразительный и взрослый, поэтому окурок  он есть не стал,  а по-верблюжьи,  честно и откровенно харкнул  мужику прямо в рожу. Говорят, что верблюды плюются только во время гона, но, видимо, не всегда. Мужик умылся капитально.
Другой скандал тоже связан с пьяными.  На этот  раз это была целая компания – пять или шесть взрослых мужиков и баб, изрядно подогретых  спиртными напитками. И чего-то им очень захотелось понаблюдать воочию снежного барса-ирбиса, который жил в небольшой вольере,   заросшей густой крапивой, а именно в тот момент он  спокойно спал в будке, чем-то похожей на собачью. Компания орала, визжала и шумела, но ирбис из будки не показывался. Тогда пьяные стали бросать в будку камешки, подобранные тут же на дорожке. В конце концов, ирбиса из будки они вытащили, но даже не успели, как следует рассмотреть, так как он тут же развернулся к ним задом, задрал длинный хвост и пустил ярко-жёлтую струю прямо в них. Компания попыталась разбежаться, но, во-первых, их было много и они друг другу мешали, а во-вторых, все они были крепко поддатые. Досталось всем и особенно одной визгливой бабёнке, в белом платье. И поделом им. Я только представить  себе не могу, как же они, такие вонючие, домой-то добирались?
Моча у кошек жутко вонючая.
А ещё один раз был такой  случай. Наблюдал я зубров, а у них никаких решёток на загоне нету, размеры зубров делают решётки лишними. Во-первых, если им захочется вырваться на свободу, то никакая решётка их не удержит, а во-вторых, они и сквозь ячейку метр на метр не пролезут. Поэтому ограждение было сделано из толстенных труб, крепко сваренных между собой и вкопанных в землю и зацементированных. Так вот одному зубру захотелось почесаться, и он так почесался об ограду, что выдрал её из земли и уронил, даже не заметил этого. На волю, он не рвался, хотя перед ним образовался свободный проход метра в три шириной. Народ, естественно, шарахнулся в разные стороны, но зубры как бродили неспешно по своей территории, так на ней и остались. Им всё было до фонаря. Коровы, они коровы и есть, пусть даже и дикие. Тем более, что эти зубры, наверное, никогда на воле и не были, а так и родились и прожили всю свою жизнь за решёткой.

XXXII

Я по жизни человек не совсем нормальный. Я – графоман, чем, в общем-то, и горжусь.  А пишу и стихи, и прозу, да ещё и рисую – и карандашом  и шариковой ручкой, и гуашью, и фломастерами, и маркерами и даже маслом, но только на оргалите, на холсты у меня денег не хватает. Недавно ещё прикупил фотоаппарат, но снимаю пока мало – нет времени. Самое главное, что моё творчество не вызывает симпатии практически ни у кого, а у людей, занимающихся чем-то подобным профессионально, или хотя бы имеющих соответствующее образование и вовсе вызывает ярко выраженную реакцию отторжения. Свои прозаические опусы я никому  из профессионалов не показывал, попросту некому было, а вот картиночки ходили по рукам неоднократно,  и вызывают они у специалистов гнев и жалость. Если мои способности рисовальщика пусть и под сомнением, но принимаются, то живописные работы, цветные, отторгаются сразу и навсегда. Оказывается, цвета на моих картинках НЕ СОЧЕТАЮТСЯ, подобная цветовая гамма НЕДОПУСТИМА в приличном обществе, а уж моя любовь к использованию ЧИСТЫХ цветов, и особенно почему-то синий, розовый или зелёный и жёлтый вместе – просто бесят. Никто не  понимает, зачем я рисую абстрактные композиции, то есть сплошную мешанину, но при этом почему-то использую цвета, не смешивая их. Говорят, что нужно почаще пользоваться палитрой  и мешать, мешать, мешать краски, а не просто ляпать то, что есть в тюбике, ультрамарин, например, или краплак красный. Но я всего этого, убей меня, не понимаю. Какие цвета, с какими сочетаются? Кто это сказал, кто это решил и почему? Да, наверное, в живописи есть какие-то законы и правила, выработанные за тысячу или две лет, и я их не знаю только потому, что я намеренно никогда, ни разу в  жизни, нигде не учился рисованию и живописи, даже в школьных кружках и изостудиях. Ибо там меня  вполне могли бы научить рисовать, КАК ПОЛОЖЕНО, но раз и навсегда отучили бы рисовать так, как хочу я. И я никак не могу понять – почему я должен стремиться рисовать, как все, если я вовсе не собираюсь навязывать свои картинки никому. Я их рисую и благополучно складываю   в свой диван. Откуда они извлекаются, только по просьбам моих друзей или знакомых.
Так же не  укладываются в рамки правил и канонов мои стихи. Кое-кто до сих пор считает, что стихи от прозы отличаются только рифмами и тем, что их пишут в столбик. По-моему, это совсем не так. В конце концов, цифирки тоже в столбик складывают. Различие, по-моему, только в чувствах. Хотя, некоторые мои стихи кое-кому понравились, но это только из-за того, что во всём мире уже давным-давно, с незапамятных времён, стихи пишут верлибром или свободным стилем и кое до кого в России слухи об этом уже дошли.
Но дело не в моём творчестве, которое, я вполне это допускаю,  просто слабо и неинтересно. Мне его оценить трудно. Практически, даже невозможно, а люди извне не могут его оценивать нормально потому, что оно делается не по правилам,  что, безусловно, мешает.
В данной главке я хотел поразмышлять о том, кто и зачем устанавливает в художественном творчестве какие-то рамки и границы. Зачем они?  Для объективности оценки произведений? Какая объективность может быть, если само творчество по определению субъективно и только тем и интересно? Я могу (предположим, на самом-то деле я этого не умею) по всем канонам и правилам, со всякими там тенями и светотенями, а так же сочной колористикой нарисовать кучку говна. Ну и что, оно после этого станет произведением искусства? На Западе так и получается (да и у нас теперь, к сожалению, тоже) ибо они все умеют рисовать по правилам, но испытывают жестокий дефицит идей и образов. Отсюда  растут ноги всех (ну, подавляющего большинства) инсталляций, перформансов и протчая и протчая.
Одна из немногих читательниц моей прозы заметила вскользь, что всё написано уж как-то слишком просто, как для детей или слабоумных. Не отрицаю. Можно до предела усложнить текст, сделать его практически невоспринимаемым глазом, да и на слух тоже, но зачем? Он от этого, что, станет лучше?  Сильно сомневаюсь. Много я книг на своём веку прочитал, и очень не люблю те, которые читаются трудно (если это, конечно, не специальная литература). Беллетристика должна, по-моему, читаться легко. По определению. Но замечу, что это моё, чисто СУБЪЕКТИВНОЕ, мнение, которое я никому  не собираюсь навязывать. Пусть Лев Николаевич Толстой вовсю философствует на страницах своих романов, пусть Бурлюк, Крученых и Маяковский  экспериментируют со словом и формой, пусть даже Марсель Пруст продолжал бы писать свои неудобоваримые  опусы – пусть все они существуют, в этом и есть самый смак. Точно так же и в живописи, и в поэзии, и в скульптуре, и в кино – во всех видах искусства. Пусть цветут все цветы. И пусть каждый получит возможность найти своего  зрителя или читателя. Не нужно критиков! Зрители во всём разберутся сами. У меня есть ощущение, что если в какой-нибудь галерее повесить рядком картины всех направлений – от примитивизма и наивного искусства до соцреализма и сюрреализма, а потом пропустить   через эту галерею достаточно большое количество зрителей, попросив всех их отметить именно ту картину, которая больше всего понравится, то в конце концов, под каждой картиной будет примерно равное количество пометок,  хотя, возможно, я тешу своё тщеславие подобными мыслями, а на самом деле – я – неграмотный бездарь и никому не интересен. Допускаю…. Хотя нет, не совсем так. Я точно знаю одного типа, которому нравится всё то, что я делаю…. Это я сам.




XXXIII.

Сейчас развелось проповедников – хоть пруд пруди. Всех религий и направлений. И все утверждают, что только их адепты спасутся во время Страшного суда (или прочих катаклизмов), а всем остальным придётся гореть в геене огненной. Честно говоря, мне кажется, что во время Страшного суда,  то есть последнего суда над людьми, судить будут не по нашей религиозной принадлежности, а по нашим делам.  Вроде бы в «Откровениях Иоанна Богослова» так и  написано, правда, я не помню точных слов. Но даже если правы Свидетели Иеговы, или там Адвентисты, или Баптисты, или Кришнаиты, или буддисты, что же тут поделаешь….  Во все веры сразу верить нельзя, а если кто и попробует, то я ему тоже не завидую. Это уже не вера, а прямое проституирование. А так что ж…. Помрём, подождём немного, и вот тогда-то и разберёмся, кто из нас был прав. Но, чую я, многие будут  разочарованы, ох многие…

XXXIV.

 Раньше у нас на дачном участке всегда жили ёжики. Мы их постоянно подкармливали, да и участок был очень запущенный, много в нем было укромных уголков, так что жилось им у нас очень хорошо. А теперь у нас дикое количество кошек развелось, после них объедков не остаётся, да и за участок мы взялись основательно, все завалы расчистили, так что,  пропали ежи…. Может быть, конечно, живут, но не видно их, а уж у меня глаз намётанный. Очень обидно и жалко, что ушли ежики. Скучно без них. Больше всего я любил наблюдать, как они кушают. Начинается трапеза  всегда очень культурно, ёжик аккуратно подходит к миске и неторопливо лакает молоко, потихоньку всё больше и больше входя во вкус. Но вот  когда молоко подходит к концу, тут-то и проявляется истинная сущность ёжиков, тут-то и начинается подлинное свинство.  Ёж залезает в миску с ногами и не вылезает до тех пор, пока не вылижет её полностью. А вылезая, всегда миску перевернёт и уйдёт, недовольно фыркая, как будто его чем-то обидели до глубины души. Впрочем, на следующий вечер он обязательно придёт снова и будет крайне раздражён, если миска окажется пуста.
Самая первая семья ёжиков, которая у нас жила, вообще имела  привычку греметь пустой миской до тех пор, пока мы её не наполним. Те ёжики были почти ручные, наглые, никого  из нас не боялись. Ёж-самец как-то раз даже чуть меня не угробил.  Собрались мы с ребятами погулять ночью, ну и решил я на всякий случай пиджачок прихватить, дело уже к осени шло, так что ночи были прохладные.
 Ну а чтобы ждать меня ребятам не пришлось, я решил обернуться туда-сюда бегом. Схватил дома пиджак и тут же побежал обратно. И вдруг в саду цепляюсь за что-то большое и толстое ногой и со всего маху лечу мордой вниз на бетонную дорожку. Хорошо хоть руки успел вперёд выставить и очки не разбил. Встаю и думаю – что такое могло появиться на  дорожке, если я только что по ней пробегал, и была она пуста? Ну и по возмущённому фырканью сразу же понял, что это был ёжик.  Хотел я его сначала, со зла, пнуть как следует, да потом пожалел. И так, думаю, ему досталось, пусть идёт, куда хочет. И я  сам по своим делам  побежал.
А у ёжиков тогда маршрут был известный. Жили они под сараем, а от него через дорожку – клубничные грядки. Саму клубнику ёжики не ели, а вот слизняков очень любили. А слизняки, в свою очередь, очень любили клубнику, там и жили, там и кормились, там и размножались. Ну и ёжики на клубничных грядках просто как в ресторане питались – только чавканье стояло по вечерам. Ну и нам была сплошная выгода – клубника росла чистенькая да гладенькая. Интересно бывало смотреть, как ежи на клубнику выбирались всей семьёй.  Первой дорожку переходила мамаша, а за ней гуськом один за другим  шесть или семь ежат, маленьких колючих шарика, а уж потом, замыкающим, следовал здоровенный папахен.
Потом эта семья (муж с женой, ежи моногамны) вымерла, наверное, просто по возрасту, уж слишком большой был самец, судя по размерам уже старый. Да и жили они у нас долго. Хотя и их детишки селились у нас в саду, но жили недолго, родители их,  видно, выгоняли. А с одним из них произошёл такой жуткий случай, что я его очень не люблю вспоминать. Ежи, как известно, впадают на зиму в спячку, а   перед этим делают себе примитивное гнездо из старых листьев и прочего  подручного материала. Причём гнездо они делают не очень хорошее, да и прячут его тоже кое-как. Так что частенько бывало, что убираясь осенью в саду, уже спящего ежа из такого гнезда ненароком вытащишь. В таком случае мы с мамой поступали просто – заматывали ежа в тряпки, относили в сарай, накрывали старым дырявым ведром. Самое главное было не забыть о еже и ранней весной поехать на дачу и выпустить его на свободу. Бывало, правда, ежи и сами убегали, но мы всегда на всякий случай проверяли,  как он перезимовал, удачно ли. И вот однажды приехал я такого ежа освобождать, гляжу – ведро перевёрнуто, а ёж… крысы нашли его зимой и сожрали. Одна только колючая шкурка и осталась.  Ужас! Хорошо хоть, что это случилось только  один раз.
Так вот, когда старые ежи умерли, сменила их молодая парочка,  причём очень приметная – у одного из них, по-моему, самца, на спине была белая полоска, как бы седая. Когда я их увидел в первый раз, то подумал, что это грязь, но потом уяснил, что к чему. Эта парочка была боязливая. На кормёжку к крыльцу они тоже ходили, но вот если в это время я выходил покурить, то они всегда пытались от меня спрятаться. И прятки в их исполнении выглядели комично донельзя. Ежиха просто упиралась лбом в миску  и демонстрировала бег на месте в течение минуты.  После чего решала, что она от меня уже достаточно далеко убежала и снова приступала к трапезе. И больше испугать её в этот вечер было  невозможно ничем. Самец же  подобными формальностями не унижался, а честно делал круг по пионам и возвращался, проделав долгий и извилистый путь в десять метров. Совершив ритуал, ежи на меня внимания больше не обращали.  Но вот уже пара лет, как наши ежи пропали. То ли мор на них какой напал, то ли ещё какая беда, но они нас покинули. А жалко, очень жалко. Очень уж они прикольные, эти ёжики.

XXXV.

Сейчас напишу  очень неприятную вещь, за которую меня можно пинать сколько угодно, и даже ногами. Но, глядя на наглое, бесцеремонное и бесчеловечное поведение американцев во  всём мире – и в Югославии, и в Ираке, да и ещё много где, и ощущая  полную поддержку и одобрение подобным действиям американской военщины со стороны мирного американского населения, мне иной раз хочется, чтобы кто-нибудь произвёл ракетно-бомбовый удар по Нью-Йорку или Лос-Анжелесу, чтобы американцы на своей шкуре испытали всё это. Вот после этого я бы посмотрел, как бы они заверещали. Слишком давно они не воевали на своей территории, подзабыли, какое это горе и какой ужас – война. Никому не желаю  такого, но…
P.S.
НЕ помню точно, когда я это написал, где-то около года назад, а вот переписываю только сейчас, уже после терактов одиннадцатого сентября, разрушения двух небоскрёбов Всемирного торгового центра, падения самолёта на Пентагон,  рассылки неизвестными спор сибирской язвы, нападения американцев на Афганистан… честно говоря -  стыдно  и страшно… людей жалко….  Ну и упали самолёты на Нью-Йорк, и что? Кому-нибудь стало легче?  У меня, например, только на душе стало мерзко и гадко, как будто  и я в чём-то виноват…. Но, видимо, к этому всё и шло, идея носилась в воздухе…. Или это я её туда запулил? Страшно всё это…

XXXVI.

Ещё раз хочу вернуться к одной мысли. Многие, очень многие из   творческих людей, пробившиеся к глубине и славе, то есть  печатающихся и выставляющихся,  в интервью упирают на то, что они творят не сами по себе, а будто бы кто-то извне водит их рукой, то есть они не творцы, а всего лишь «передатчики», причём они недвусмысленно намекают, что вдохновителем их идей является никто иной, как Господь Бог. И вот я никак не могу разобраться, врут они или говорят правду? С одной стороны, я лично ни разу подобного чувства не испытывал, хотя и пишу и рисую. То есть повод есть. Значит, врут они всё? Но если посмотреть  на ситуацию с другой точки зрения – они получают  информацию, идеи, вдохновение, не знаю что ещё, прямиком от  Господа Бога, и потому-то их творения востребованы обществом и издателями или галеристами, а я орудую лишь своим собственным скудным умишком, а потому и никому и неинтересен.   Может такое быть? А почему бы и нет?
Но как, же мне добраться до истины? Никого из этих людей я не знаю, да и если б кого и знал, кто мне скажет правду? А если они честны, то почему Господь Бог меня так обходит? Не дал таланта и не имеет на мой  счёт никаких  надежд. Тогда почему заставляет меня так мучиться, ведь я не могу уже  обходиться без чистого листа бумаги и чего-нибудь пишущего или рисующего. Поговаривают, что он посылает нам только  такие испытания, кои  мы способны выдержать, а я уже на пределе. И за что? И что за всем этим кроется? Вот бы узнать…


XXXVII.

В детстве я несколько лет подряд в каникулы плотно общался со своим двоюродным братцем, ныне уже ставшим офицером Российской армии. А тогда он был шустрым подростком, увлекающимся разнообразнейшей техникой, юным Кулибиным, причём все его поделки, как ни странно, работали, я же был мальчиком домашним и книжным, но мне со Славиком (так зовут моего братца) всегда было очень интересно и весело, если, конечно, не вспоминать мелких неприятностей в виде заряженных здоровенных конденсаторов, которые в меня время от времени разряжались (неприятнейшее, скажу я вам, ощущение), системы сигнализации, установленной в нашей комнате Славиком без моего ведома, которая однажды меня чуть  заикой не оставила, или самодельного миксера для взбивания мусса (нашего с ним любимого десерта), который при первом испытании разбрылял яичные белки с сахаром и ягодами на нас, а также стены, пол и потолок комнаты, которые мы потом очень долго отмывали. Все остальные его изобретения были менее опасны и гораздо более интересны, как-то телефон, по которому мы с успехом переговаривались в пределах дома или мопед, на котором я впервые попробовал себя в качестве водителя моторизованного средства передвижения.
Впрочем, первая поездка лавров мне не стяжала. Очень уж всё прошло нервно, но тут уж ничего не поделаешь, ибо я сам на неё напросился. Славик посадил меня на мопед, переключил мне, на бегу, скорости и пустил меня  в свободное странствие, указав, каким образом прибавляется газ. И поначалу всё было очень хорошо и здорово, но потом я вдруг понял, что вот-вот выскочу на своём мопеде на правительственную трассу, на которой даже и в те времена было достаточно интенсивное движение, и мне туда соваться не хотелось. И вот тут-то я сообразил, что останавливать мопед, развивший к тому времени приличную скорость, я не умею! Был, правда, один способ, который я тут же и отмёл, как совершенно неприемлемый – брякнуться набок вместе с мопедом. Почему-то этого мне не хотелось. А развернуться было негде. Так что пришлось мне во всей красе – с развевающимися на ветру волосами и выпученными от страха глазами – вылетать на трассу, что я героически и сделал, лихо, прошмыгнув между двумя автомобилями. Какое-то время я ехал по шоссе, пока не нашёл спуск к лесу, куда и покатил опять же не имея понятия, как можно остановиться. На моё счастье, тропинка оказалась кочковатая, и моя правая рука, до того момента намертво вцепившаяся в рукоятку газа, потихоньку стала от тряски разжиматься, тем более, что и страх первого полёта к тому моменту уже почти прошёл. Мопед, естественно, стал сбавлять скорость, ну, тут уж и до меня, дурака, дошло, что для того, чтобы остановиться, от меня требовалось только одно – сбросить газ, что я и сделал. Мопед заглох.
Там, на опушке леса, меня и нашёл братец, насмерть перепуганный моими дикими фортелями на трассе. Слава Богу, что всё закончилось хорошо, но с той поры от техники меня Славик отстранил навечно, что меня, само собой, обидело и оскорбило.
Я лез из кожи вон, чтобы снова завоевать Славиково доверие, но он был непреклонен и к мопеду меня больше не подпускал. Пришлось мне, как следует пораскинуть мозгами и выдавить из них идею, которая смогла бы увлечь Славика и заодно дать мне возможность реабилитироваться. И я предложил ему не размениваться по мелочам, а сразу заняться постройкой настоящего (но миниатюрного) автомобиля. Идея моя была оценена по достоинству, и я был привлечён к постройке на правах идейного вдохновителя и мелкого подсобного рабочего типа «подай-принеси».  Но для начала я был согласен и на это. За основу своей модели мы взяли детский педальный автомобильчик, в котором нас особенно прельстило его «настоящее» рулевое управление с баранкой, сами мы такого сделать не смогли бы, и два маленьких одноцилиндровых моторчика «Д-5», ибо один, по нашим подсчётам, не позволил бы нам выйти на проектную скорость не менее сорока километров в час. Не долго думая, мы всобачили по мотору на каждое заднее колесо с помощью цепной передачи и тут же опробовали новинку. Один моторчик работал плоховато, зато второй ревел, как зверь, и потому наша машина стала, как сумасшедшая вертеться вокруг своей оси, словно собака, гоняющаяся за собственным хвостом, узкими колёсиками разрывая дёрн на гордости нашего  деда – дворовом газоне. Я, находясь снаружи, не мог заглушить движки, ибо никак не мог подступиться к взбесившемуся аппарату, а Славик, который сидел за рулём, тоже не мог этого сделать, ибо конструктивно мы с ним подобной ситуации не предвидели. Короче, машина не заглохла, пока не искалечила весь газон, за что мы со Славиком и получили от деда ремнём по первое число, а также были посажены под домашний арест. Впрочем, это время мы провели с большой пользой, целиком посвятили его доработке проекта нашего автомобиля.
Не помню уж у кого мы свистнули движок от мотороллера и новые колёса, более прочные и широкие, но через недельку наш «мерседес» был готов к новому испытанию. Газ у этой модели тоже фиксировался, да и глушилась она только снаружи, как и заводилась, но в дальнейшем мы надеялись избавиться и от этого мелкого, по нашему мнению, конструктивного недостатка. И всё же, во избежание дальнейших конфликтов с дедом, мы вывели машину со двора, тем более что как раз перед этим вдоль нашей улицы сделали асфальтированный тротуар, который был как раз чуть пошире  нашего автомобиля, что нас вполне устроило, и мы со Славиком решили заодно сделать не только ходовые, но и скоростные испытания новой модели. Тут замечу ещё вот  что, - хотя тротуар заканчивался на автобусной остановке, на кругу, где было очень удобно развернуться, у него был один небольшой недостаток – он был окювечен, причём кюветы вдоль тротуара были очень глубокие. Так что свернуть с тротуара было немыслимо – машина была бы разбита безвозвратно.
Пилотировал наш болид на этот раз я – все изобретатели, как выяснилось, люди очень суеверные, и так как первый блин у Славика вышел комом, то во избежание повторения неудачи мы поменялись ролями. И на этот раз всё получилось как нельзя лучше – Славик  меня завёл, вывел на максимальную скорость и отстал, а я помчался по ровному свежему асфальту к автобусной остановке. Мы с братцем не учли только одного – как раз перед этим подошёл автобус, и из него вылезла и направилась по тротуару огромная толпа, с сумками и авоськами, возвращающихся с работы людей. И они уже прошли к тому времени примерно половину пути по нашей гоночной автотрассе, или, если смотреть с их точки зрения – по тротуару, с обеих сторон окопанному глубокими кюветами. А так как мне сворачивать было некуда, да я, в общем-то, и не собирался, то, увидев на своём пути толпу, я только заорал дурниной «С дороги!» и попёр прямо на них, как на таран, тем более, что остановиться  я тоже не мог. Все попрыгали, прячась от меня, в кюветы, смертников среди них, благо дело, не нашлось, и я с ветерком пролетел мимо их злобных голов с выпученными глазами и орущими что-то ртами прямо к автобусной остановке. На их беду, люди не знали моих планов и потому тут же стали вылезать из грязных канав обратно на тротуар. Что с их стороны было большой ошибкой, ибо я, развернувшись на автобусном кругу, вернулся на тротуар и помчался в обратном направлении. К тому моменту все уже вылезли на тротуар и даже начали отряхиваться и чиститься, но всем им пришлось прерваться  и прыгать обратно. На их счастье, все успели спастись и на этот раз, я опять пулей просвистел мимо них и помчался к дому, где Славик меня и тормознул. Всё-таки техника – великая вещь, ибо к тому моменту, когда разъярённая толпа подошла к нашему дому, мы со Славиком уже сидели на самой верхушке  высоченной яблони – дикушки, и достать нас не смог никто, чем мы и спаслись. Однако наш автомобиль получил от варваров жестокие побои и увечья. Восстановить его не удалось.
Вообще моя начитанность вкупе со Славиковой изобретательностью частенько приводили нас в трудные ситуации. Как-то раз мы с ним пошли ночью на кладбище, вызывать нечистую силу, действуя по правилам из книги о чёрной и белой магии, найденной мною на чердаке и оказавшейся вполне состоятельным сборником фокусов. Мы, например, следуя указаниям из книги, легко запихивали куриное яйцо в пивную бутылку, да и много ещё чего проделывали, но об этом чуть позже. Так вот, мы пошли на кладбище, на двух шестах натянули простыню и только начали чего-то заклинать, как на простынь стали слетаться в огромных количествах летучие мыши – и маленькие, и большие и начали возиться на ней, пища и хлопая крыльями…. Заклинание до конца мы так и не прочли, ибо перепугались до смерти и рванули домой, где долго ещё не могли уснуть. Нечистая сила осталась непотревоженной, а простынь досталась кому-то менее суеверному, потому как вернувшись на кладбище при свете дня, мы её там не нашли, за что опять получили по шее, на этот раз от бабушки.
Но  и на этом мы  не успокоились. Про пьяных раков я, кажется, уже писал, тогда расскажу об оранжевых лишайниках. Их в наших лесах не так-то и много, а мы со Славиком до тех пор их ни разу не видели. И вот однажды, пойдя в лес за грибами или ягодами, на один такой наткнулись. И цвет его, и форма были максимально удалены от всех виденных нами на планете Земля и потому, видимо, сразу включили мою безудержную фантазию. Я сразу сообразил, что подобное существо никак не могло вырасти на Земле, тут же приплёл к этому марсиан (цвет-то оранжевый!)  из уэллсовской «Войны миров», в общем, наплёл с три короба и убедил Славика забрать странное создание домой и, проследить как следует за его поведением. Бедный лишайник никак себя не вёл, но мы всё время зарисовывали его положения, пытаясь расшифровать язык его жестов («Пляшущих человечков» А. Конан-Дойля я к тому времени тоже уже прочёл, да и Славику пришлось), а так же пытались перехватить его радиограммы на другие планеты при помощи старенького радиоприёмника, в чём, между прочими,  преуспели. Но расколоть язык лишайников нам не удалось. А так как за ним так никто и не прилетел, то через некоторое время мы оставили лишайник в покое.
А однажды произошёл со мной странный случай, то ли  мне что-то привиделось, то ли я дофантазировался  до глюк, то ли это было на самом деле – сейчас я уже не могу понять. Дело было зимой, мы со Славиком катались на лыжах в огороде, и я, проезжая мимо кучи срубленных веток малины, которая торчала из-под снега, вдруг увидел какой-то шарик с ручками и ножками, какого-то лилипутика, а он в свою очередь увидел меня, ойкнул (я до сих пор отчётливо помню его голос!) и шмыгнул внутрь кучи. Мы со Славиком всё там перерыли, но ничего и никого, естественно, не нашли. Но я его ВИДЕЛ, честно говорю. И помню я всё так ярко, как это бывает только с воспоминаниями детства.

XXXVIII.

Время настоятельно требует от людей изменений. Нужно менять всё – способы мышления, взгляды на окружающий мир, природу, на нашу жизнь, на взаимоотношения общества и личности и многое другое. И всё это уже происходит с нами независимо от наших желаний. Помимо того, что мы успешно создаём искусственный компьютерный интеллект, с которым уже не сможем общаться привычными нам средствами и уже потому вынуждены будем измениться, приспосабливаясь к собственному изобретению и виртуальной реальности, также созданной нами, человечеством, но как бы попутно, словно некий случайный побочный  продукт, который, в конце концов, способен перерасти во что-то гораздо более важное и самостоятельное, чем мы сейчас предполагаем. Но одновременно со всем этим возникает и множество различных мелких вещей – игрушек, головоломок, наконец, даже просто готовых приборов, требующих от нас, ни много ни мало, а изменения способа мышления. Нет больше привычных кнопок, ручек, дверок и так далее. Дизайн изменился самым коренным образом. Я иногда даже подозреваю, что таким странным образом в нас подспудно формируется помимо абстрактного мышления, воображения, логического и образного мышления некий другой, возможно, его стоит назвать виртуально-интуитивным, способ познания реальности. И все мы, сами того не подозревая, делаем всё возможное, чтобы подобное событие произошло и сформировалось как можно скорее. И, похоже, что уже следующее поколение  людей в массе своей будет обладать этим даром, ибо кто сейчас проводит большую часть времени в общении с компьютером и его странными игрушками? Дети и подростки. Кто запросто чатается в Интернете со всем миром,  подспудно подготавливая, таким образом, возможный переворот во взаимоотношениях целых наций и народов, создавая некую всемирную  общность людей, не слишком-то серьёзно воспринимающих общепризнанные условности типа границ между государствами и расстояние между континентами? Опять же они, дети и подростки. Кто с лёгкостью собирает все грани кубика Рубика, даже не задумываясь, как это делается? Они же. Так что формируется новая человеческая общность с совершенно новым, своеобразным мышлением, а мы катастрофически быстро устареваем и вымираем потихоньку, что, хотя и немного обидно, но правильно и неотвратимо, ибо всегда в природе побеждает новое и прогрессивное, а старое и никому ненужное уходит без следа, лишь изредка прячась где-нибудь в дальнем захолустном уголке планеты  Земля, как сделали это кистеперые рыбы латимерии целаканты или сумчатые млекопитающиеся.
Не знаю, поймёт ли кто-нибудь, что именно я хотел сказать. А потому приведу несколько примеров из собственной практики. Я, само собой, принадлежу к вымирающему виду, а потому мои отношения с компьютерами, кубиками Рубика, тетрисами и прочими атрибутами грядущего чаще всего натянутые. У кубика Рубика я по максимуму собирал две стороны. Чаще – одну. А мой сопливый племянник собирал его полностью за пару-тройку минут, а то и быстрее. И без какого-либо напряга. Но что самое интересное – он никак не может объяснить словами, каким образом он это делает. В его мозгу всё происходит само собой. Та же самая ситуация и при игре в «Тетрис». Я использую всё своё внимание, сообразительность и реакцию и – проигрываю. А дети болтают, жмут на кнопки абы как, вроде бы даже наугад, и результат в несколько раз выше  моего.
 Когда я играю в подобные игрушки, я бешусь, если идиотская железяка не подчиняется мне, а оказывается гораздо умнее. Однажды я играл в «Тетрис» целые сутки практически без перерыва, но результатом явилось лишь то, что мне пришлось сдаться. Несколько другая ситуация с компьютерами-писюками, там я, по крайней мере, заведомо отдаю преимущество в сообразительности и скорости мышления машине, а потому не так болезненно переношу проигрыш, хотя иногда и выигрываю. Недавно даже, находясь в гостях у моей племянницы, я попал в список лучших игроков на её компе, правда, всего лишь на пятое место.  Самое смешное, что на четвёртом и третьем месте оказался шестилетний пацанёнок, который писать и читать-то толком не умеет. Причём его рейтинг оказался существенно выше моего. Вот он-то и есть представитель следующего за homo sapiens вида людей. Мы живём в эпоху перемен. Как бы это ни было   печально.

XXXIX.

Одно из самых дурацких событий в моей жизни – турнир по мини-футболу, в котором я совершенно случайно принял участие. В одной из команд не хватило игрока, вот мне и пришлось занять его место, хотя я не шибко хороший футболист. Турнир проходил на улице, на асфальтированных теннисных кортах второго Часового завода города Москвы, по круговой системе. А так как народ подобрался взрослый и серьёзный, то играть просто так, ради некоего морального удовольствия или похвальной грамоты нам показалось скучно, и посему было единогласно решено, что проигравшая команда выставляет  победителям пузырь водяры, то есть чуть меньше ста граммов на рыльник. Пустяковая доза, но принятая многократно всеми играющими  (ибо проигравшие себя тоже, естественно, не обижали) она кардинальнейшим образом изменила весь ход турнира. Начиналось-то всё с шуточек-прибауточек, но понемногу и под влиянием спиртного и из-за тяжелейших условий, в которых приходилось играть (асфальт же, попробуйте на нём сделать подкат или же просто упасть, а ведь ещё была и металлическая сетка-рабица, окружающая площадки, в которую  время от времени кто-нибудь врезался) никак не способствовали налаживанию отношений между командами.
Все игроки мало-помалу ожесточились и отупели, и игры стали больше напоминать бои гладиаторов. Открытых драк, слава Богу, не было, но играть стали грубо, кровь полилась рекой, и хотя премии победителям всё росли, но спиртного уже не хватало даже для анестезии. Самое смешное, что турнирная сетка и положение в ней команд, в конце концов, были напрочь забыты, и уже никто не знал, чего ради ведётся эта борьба. Тут, по-моему, наиболее ярко проявился пресловутый «русский характер». Идя на лишения, на сверхусилия, на мучения мы иной раз даже не спрашиваем, зачем нам всё это, в чём смысл происходящего. Единственное, что все мы твёрдо помнили, так это то, что каждый должен сыграть с каждым, что и было исполнено. Турнир закончился поздно ночью и все разошлись по домам с чувством выполненного долга.
Я лично наутро встать не смог. Думаю, что и многие другие – тоже. У меня был подбит глаз, поцарапаны и жутко ободраны руки и ноги, а также сломано ребро, чего я поначалу даже не заметил, ибо болело ВСЁ тело. И чего ради – абсолютно непонятно. Но говорят же, «охота пуще неволи», так оно, видимо, и есть.
XL

В меня стреляли трижды. Это в наше-то мирное время! Но, слава Богу,  пока, ни разу не попали, вследствие чего у меня возникло ощущение, что погибнуть от пули мне не суждено. По известной поговорке – рождённый повеситься да не утонет. Сейчас расскажу, как всё это происходило, мне кажется, что это достаточно интересно.
В первый раз пуля просвистела у моей головы ещё в детстве. Мы с ребятами нашли упаковку патронов от мелкокалиберной винтовки и решили их взорвать, для чего пошли в лес, развели костёр и высыпали всю упаковку прямо в огонь, а сами разбежались и попрятались за деревья. Я лично прикрылся тоненькой рябинкой, сантиметров десять в диаметре. Через некоторое время патроны начали взрываться и пули с визгом полетели в разные стороны, что было достаточно интересно до тех пор, пока одна из них не срезала листочек, висевший  прямо перед моим лицом. Каким образом она не задела меня – не знаю, но в тот раз я заодно узнал, что та пуля, которая летит прямо в тебя, не слышна. Андрей Макаревич позже очень красиво  и лаконично изложил эту мысль в одной из своих песен: «И пули, что найдёт тебя, ты не услышишь, а остальные – мимо пролетят». Но тогда мне было совсем не до умных мыслей, ибо я здорово струхнул. Однако всё обошлось.
Кстати, с этими же патронами произошёл казус у моего двоюродного брата. Он несколько штук утаил ото всех и приволок домой, но побоялся, что родители не одобрят присутствия боеприпасов, а потому спрятал их в самом надёжном месте – печке, после чего благополучно про всё это забыл, а вспомнил только поздней осенью, когда его мамочка затопила печь и начала готовить на ней макароны. Взрыв разворотил полплиты, а макароны живописно облепили всю кухню. Жертв не было, если не считать братца. Отец вздул его так, что следующие две недели он провёл или стоя, или лёжа на животе.
Позже, когда мы уже чуть повзрослели, мы соорудили самодельный пистолет всё под тот же мелкашный патрон, так назывемый «куркач». Устройство достаточно  элементарное – ствол из толстой железной трубки, затвор из оконного  шпингалета, курок из проволоки, пружина из резины. Основание – деревянное. Всё грубо, примитивно, но – стреляло. А что  ещё нужно  пацанам? Вдоволь настрелявшись в лесу по пустым бутылкам, мы вернулись домой и сели играть в картишки. Но одному моему приятелю всё не давал покоя наш пистолет. Крутил он его в руках, крутил, а потом стал целиться в меня. Причём не только целиться, но ещё и затвором щёлкать. Щёлкает, гад, и приговаривает: «В левый глаз – бац! В правый глаз – бац!..» и так несколько раз. Подобные его выходки, честно говоря, меня несколько беспокоили и раздражали, что вполне объяснимо – ведь совсем недавно мы из этого же куркача палили почём зря, и бутылки разлетались мелкими осколками даже с десяти шагов (если, конечно, попадёшь), а тут  щёлкают тебе в глаз чуть ли не в упор. Терпел я, терпел. Ну и вырвал, в конце концов, пистолет из его шаловливых ручонок. Ничего ещё не подозревая, открываю затвор… и с ужасом вижу, что в стволе лежит патрон, весь помятый с одной стороны. Меня спасло только  несовершенство конструкции – пистолет дал несколько осечек подряд. Я живо представил себе, как разлетелись бы мои мозги, если бы пистолет выстрелил, и у меня было, видимо, красноречивое выражение лица, что приятель мой сразу всё понял и побледнел. Когда мы пришли в себя, я вышел на крыльцо, чуть повернул патрон и пуля, предназначенная мне, с визгом улетела в небеса с первого выстрела. А мне опять повезло.
Третий же случай был самым необъяснимым. Я тогда учился в вечернем институте и ездил за город очень поздно, чуть ли не на последних электричках. И вот однажды осенью я чуть пораньше вышел в тамбур, чтобы спокойно покурить до своей остановки, ибо на улице шёл дождь, а курить под дождём – удовольствие ниже среднего. В тамбуре уже стоял какой-то мужик, но я на него внимания не обратил. Ну, стоит и стоит – мне-то какое дело?
Но вот когда поезд стал притормаживать, подходя к моей станции, и я уже встал у двери, приготовившись выходить, я вдруг услышал позади себя выстрел, и в дверном стекле неподалёку от моей башки  удивительным образом появилось, абсолютно ровное круглое отверстие и какой-то странный ветерок колыхнул волосы у виска. Я стоял, ни жив,  ни мёртв от страха, но не вскрикнул и не обернулся. Может быть, это меня и спасло. Второго выстрела не последовало. Поезд остановился, я вышел на платформу и просидел на мокрых бетонных ступеньках моста под проливным дождём минут десять, пока мои чувства и нервы не пришли в порядок, а поджилки не перестали трястись. Чего хотел этот мужик, я не могу понять до сих пор. Может он просто пошутил? Не знаю. Но я опять, к счастью, остался жив. Поэтому я и начал думать, что от пули мне умереть не суждено. Хотя проверять свою мысль на практике я больше не хотел бы. И так хорошо.

XLI.

 Холодной ненастной осенней ночью, когда ледяной дождь беспощадно хлестал, ослепляя, прямо в лицо, шёл по голому чёрному дремучему лесу несчастный человек. Он то и дело спотыкался, цепляясь одеждой за острые сучки и ветки деревьев, и ему казалось, что все эти деревья, злобно мечущиеся под порывами резкого северного ветра – это одушевлённые хищные демоны – великаны, которые вот-вот вырвут из чавкающей грязи свои корни, бросятся на него и  моментально  разорвут на части. Земляные черви поглотят его кровь, пролившуюся на мёртвую землю, а мелкое лесное зверьё, шипя, и огрызаясь друг на друга, растащит и пожрёт клочья дымящегося мяса, ещё недавно бывшие личностью, чувствующей страз и думающей о спасении. Человек этот был верующим и богобоязненным, он ни разу в жизни не пропустил ни одной церковной службы. Соблюдал посты и помогал всем бедным и несчастным, встречавшимся на его жизненном пути. Он шёл, со страхом прислушиваясь к диким завываниям ветра и жутким, пугающим, злобным крикам незримых ночных птиц,… по крайней мере, он хотел бы верить, что это были всего лишь птицы.
Человек шёл и разговаривал с самим собой. Он думал: «я хороший человек и никому никогда не сделал ничего плохого. Если демоны ночи смогут причинить мне вред, то в мире больше нет ни капельки правды и справедливости…»
И тут хриплый, леденящий душу, голос у него за спиной произнёс:
- А её никогда и не было!
И НАСТУПИЛА ТИШИНА,
 P.S. Эта страшилка вообще-то двойной плагиат. Или даже тройной. Изначально это народная английская сказочка, которую процитировал в одном из своих произведений американский фантаст Фредерик Браун, о чём вспомнил в каком-то детективном романе (по-моему «361») тоже американец и писатель Дональд Уэстлейк. Там-то я её и прочитал. Ну и, немножко развернув и подправив, украл, в чём и каюсь.

XLII

Пожалуй, теперь самое время высказаться по поводу творчества писателей-фантастов. Давно уже хотелось. А уж после такого плагиата, который я позволил себе в предыдущей главке, так и вовсе стало необходимо. Хотя изначально я хотел в своих «Воспоминаниях…» писать о животных и, по возможности, смешно. Но отчего-то вот иссяк и улез куда-то совсем в другую сторону. Может быть, потому что параллельно сотворил большой капитальный труд под названием «Жизнь животных, половая и общественная» и основной заряд идей ушёл туда. Или просто жизнь стала невесёлая? Кто его знает. Единственное, что меня пугает, так это то, что эти записки в результате естественных изменений вдруг станут скучными. Кому, в конце концов, интересны мои мысли? Пожалуй, что никому. В том числе и мне самому. Оригинальности мне не хватает, нового взгляда на суть вещей.
Но, наверное, стоит всё-таки перейти к сути. Уже достаточно давно я практически перестал читать «нормальную» литературу и переключился на всяческое «бульварное» чтиво – фантастику, ужастики, дюдики (то есть детективы)  и сказки. Мне кажется, что именно в этих, полностью свободных, то есть не связанных жёстко с реальностью, жанрах, писатель только и может выразить свои мысли наиболее исчерпывающим образом. Он совершенно свободен и в отношении к миру и в восприятии его. Тут всё зависит только от мастерства  и интеллектуальных способней автора. Если автор туп, то читать его неинтересно (а таких, к сожалению, большинство и все они заняты бесконечным переливанием фабул и форм, найденных их более развитыми собратьями по перу). Посему этих авторов не читаем. Если же автор – не писатель и его трудно читать, то в наше время скоростной жизни и скоростного восприятия вряд ли кто захочет тратить своё драгоценное время на разгадку его идей. Будь они даже тысячу раз гениальными. Их тоже не читаем. И что самое интересное – фантаст не может сослаться на то, что его не поняли. Законы жанра не дозволяют, здесь  вам не серьёзная литература, здесь Марсель Пруст не прохонже. Короче, всё по старинке – умные и талантливые на коне, а остальные - … но не будем о грустном.
Читая фантастику, я и сам помаленьку перебрался в параллельный мир, который изобрёл для себя сам и живу в основном в нём, выходя в первоначальную реальность лишь для того, чтобы заработать денежек на хлеб насущный, да кое с кем встретиться. Хорошо ли это – я не знаю. Приятно и интересно – наверняка.
Кстати, именно один из моих любимых писателей – Роберт Энсон Хайнлайн научил меня писать. Могу попробовать  передать его науку и Вам. Есть у него такое очень короткое и толковое учебное пособие, как можно стать писателем, из четырёх, что ли пунктов. Первое – нужно писать. Второе – нужно обязательно заканчивать всё, когда-либо начатое. Третье – нужно перепечатывать написанное и четвёртое – посылать свои произведения в редакции до тех пор, пока их не напечатают. По утверждению господина Хайнлайна, если в ваших произведениях хоть что-то есть,  то их обязательно напечатают. Первые три пункта этой науки я уже освоил, сложности у меня только с последним. То есть я посылал свои рукописи, но в результате посылали и меня. Ни одного своего произведения я опубликовать не смог. Наверное, не хватает таланта.
Другой мой любимый писатель – Клиффорд Доналд Саймак, убедил меня в том, что фантазия человека безгранична. Если кто его не читал – настоятельно рекомендую. Тем более, что это писатель с большой буквы. Он заставит Вас вместе с роботом понять, что такое – «я весь внутри   плачу». Или пустить слюну вместе с енотом, собирающим сочные спелые ягоды боярышника. Или вместе с инопланетянином, похожим на клубок дождевых червей, задуматься о том, что такое душа. Причём безо всяких занудных рассуждений на сотню страниц.  В оные сто-сто пятьдесят страниц Саймак  умудрялся втиснуть целый роман с бездной идей и океаном фантазии. Когда его книга заканчивается, всегда испытываешь сожаление, ибо хочется продолжения. Саймак – живое олицетворение истины, что краткость  - сестра таланта.
Вообще-то хороших фантастов много. Всех не перечислишь. И у каждого свои особенные уникальные миры. И число этих миров бесконечно. Мне поэтому становится легче жить в нашей суровой реальности, так как есть надежда, что она всего лишь виртуальная.
Есть и ещё одно интересное ответвление фантастической литературы – ужастики. Причём мои любимые авторы в этом жанре – Стивен Кинг и Дин Кунц – пишут вовсе не для того, чтобы примитивно испугать читателя, а для того, чтобы  помочь ему разобраться в своём внутреннем мире, а также и в мире внешнем, окружающем, понять мотивацию и психологию других людей, ну и заодно подготовить человека ко всевозможным неприятностям, с которыми ему почти наверняка придётся столкнуться по жизни. Спасибо им за это.
Впрочем, многие другие авторы, творящие ужастики, даже и  талантливые, иногда чересчур увлекаются именно внешней формой и натурально пугают читателя, как, например, я  в предыдущей главке (тут всю вину прошу взять на себя вышеупомянутых Ф. Брауна и Д. Уэстлейка). Бывает, прочитаешь  такую книжечку, заработаешь приличный стресс, понапускаешь адреналина в кровь и мочи в штаны, а закроешь её и задумаешься – а на хрена, собственно, меня так круто напугали? Таких авторов лучше отправлять в тёмные подъезды пугать людей дикими воплями. Эффект, в принципе, тот же, а число пострадавших в сотни тысяч раз меньше.
Не знаю, смог ли я кого-нибудь убедить в преимуществе фантастики перед другими литературными жанрами, но зато сам высказал почти всё, что хотел по этому поводу.

XLIII.

Появление новых русских – самое яркое событие в жизни свободной России конца двадцатого столетия. Не побоюсь громких слов – возможно, самое сногсшибательное явление в культурной, политической и бытовой сферах нашего бытия. Они принесли свежую новую струю в моду, быт, разговорную речь, но мы, почему-то, этого не ценим. Может быть, «лицом к лицу – лица не увидать, большое видится на расстоянии?». Пройдут годы, и мы, наконец-то, поймём всю значимость этого феномена? Как знать. Я, к сожалению, не способен раскрыть всю глубину этого уникального явления, а потому попытаюсь открыть лишь часть его, и рассказать о новом взгляде новых русских на взаимоотношения человека с домашними животными. Кое-что на эту тему я уже рассказывал, но всё же…
Недавно иду я по улице утречком, погода чудесная, солнышко светит. Гляжу – навстречу мне медленно тащится здоровенный навороченный джип с тонированными стёклами, окошко водителя открыто и из него свисает волосатая короткопалая лапища, вся в перстнях и браслетах, и держит толстенную цепку… не, не золотую, а обыкновенную, хромированную, и к цепочке прицеплен жирный мордатый ротвейлер, который неспешно трусит рядом с машиной. Новый русский собачку выгуливает. Задрал пёс лапку – машина остановилась. Пописали – и дальше поехали. Молодцы, ребята!
У меня есть сосед – тоже новый русский. Дом у нас в хорошем месте стоит, в экологически чистом районе, поэтому у нас таких жильцов хватает. И вот однажды собрался он на отдых, то ли на Сейшелы, то ли на Бермуды, хрен его знает, но тут возникла у него проблема – не с кем оставить кота. У него кот какой-то жутко редкой породы, их во всём мире несколько сотен штук. Он мне как-то рассказывал, что у этого кота такая роскошная родословная, что если бы он умел говорить, то с нами разговаривать всё равно не стал бы -  счёл бы, ниже своего достоинства. Так что, за подобным котом и уход нужен  был соответствующий. Пришлось соседу ради такого случая специально выписать из деревни своего отца – он-то у него хотя и обычный и непородистый русский, но человек надёжный и привычный за скотиной ухаживать. Ну и заодно меня попросил помочь, если вдруг какие-нибудь сложности возникнут. И как в воду  смотрел – не прошло и недели, приходит ко мне дед и говорит:
- Выручай, сынок, а то что-то эта сволочь жрать ничего не хочет. Мне сын сказал, что ему надо только сухой корм подсыпать, да водичку свежую наливать. А он не ест ничего. Я-то сначала думал, что он скучает, но уже, сколько дней прошло – чувствую, что-то не то. Я уж ему и чёрненького корму  подсыпал, и беленького – ничего не ест, котий сын. Ты не посоветуешь чего?
Ну, я и пошёл, посмотрел, в чём дело. Кот вокруг бегает, орёт благим матом, и, смотрю, похудел уже основательно. У хозяина-то он килограммов восемь-десять весил, а тут за недельку треть веса где-то потерял. А когда я до мисок, то сразу стало понятно, что к чему. Дед, со слепу, и по незнанию в одну миску коту насыпал кофейных зёрен, а в другую – наполнитель для кошачьего туалета. Проблему мы разрешили легко и хозяин ничего не узнал. Ну и кот не протрепался, гордый, дворянин как никак.
Вообще животные у новых русских бывают только породистые, причём не просто породистые, а суперисключительно породистые! Ну и бабки за них приходится отваливать соответствующие. С кошками попроще – им документы, подтверждающие знатность рода, сразу выдают,  так сказать по праву рождения. А вот собаки должны ещё доказать своё соответствие породе на кинологической выставке, и уж только после этого им выдают родословную как своеобразный собачий паспорт качества или сертификат соответствия, что ли,   и без этой родословной собака – никто. Беспородная шавка.
Сейчас расскажу, какие трагедии порой разыгрываются из-за подобных правил. Приводит как-то новый русский на выставку своего щенка-добермана. Щенок таких чистых кровей, что его генеалогическое древо растёт, чуть ли не от любимой собачки Адама и Евы. Но -  закон есть закон. А на выставках есть такая часть осмотра – у кобельков проверяют наличие яичек в мошонке. Если два – то всё в порядке, а если всего одно – то пёсика выбраковывают, как негодного для воспроизводства потомства. Так вот, пощупал судья яички у   этого щенка и говорит – «Одно!». А это значит – брак! Хозяин щенка в панике. Чувствует, что всё рушится – бабки за собачку уплачены бешеные, а родословной – нет! И авторитет хозяина подорван раз и навсегда! А выставка, как назло, самая, что ни на есть престижная, международная. Судьи из-за границы выписаны,  так что взятку им не всучишь, они наших боятся. Хозяин прёт на рожон, вопит, нарывается на скандал, созывается целый консилиум, все дружно считают щенку яички (вот, видимо, получил паренёк удовольствие) и у всех один результат – яичко одно. Делать нечего, увёл хозяин щенка с выставки, но решил не отступать. Думал-думал, что делать. И придумал. Пришёл к знакомому ветеринару, отслюнявил немного денег (сантиметра два-три, не более) и тот сделал щенку протез – вшил ещё одно, недостающее, яичко. Как только следы операции исчезли, хозяин снова потащил щенка на выставку. Дошло дело до яичек, судья ощупал щенка и у него глаза полезли на лоб. Зовёт другого судью – и тот обалдевает. На хозяина все косятся как-то подозрительно. Но тот, как истинный новый русский, смотрит на них невозмутимо в упор, рожа кирпичом, и делает удивлённые глазёнки типа «не знаю, в чём дело». Короче, выясняется, что у щенка не одно яйцо, и даже не два, а целых три! Во время первой выставки  второе яичко у щенка куда-то там внутрь затянуло (так у щенков и вообще малышей бывает), а теперь вот оно вылезло обратно.
Судьи долго совещались, но, в конце концов, решили, что три яйца – всё-таки лучше, чем одно, щенок получил родословную и всё утряслось наилучшим образом, чему, несомненно, поспособствовала некая толика баксов, перекочевавшая из лопатника хозяина в карманы судей (на этот раз выставка была местная, хозяин извлёк уроки из ошибок прошлого). Вот такие вот дела.

XLIV.

Один мой друг почти одновременно обзавёлся парой сыновей – близнецов и очаровательным щенком дога, который был моложе мальчишек всего на полгода. И, понимая груз ответственности, свалившийся на него, мой друг со всей серьёзностью взялся за выращивание молоди. А в этом деле самое важное что? Правильно, вкусная и здоровая пища, с полным набором необходимых для правильного развития детей витаминов и микроэлементов. Чтобы вырастить своих малышей сильными и крепкими мой друг основательно покопался во всевозможных справочниках и изобрёл феноменальный кулинарный рецепт, какую-то уникальную кашу, в которой было всё, что нужно, и плюс к тому она была очень вкусная, малыши кушали её с огромным удовольствием. И мальчишки, и щенок. Причём, так как щенок рос быстрее, то и кушал он, соответственно, побольше. Вследствие чего кашу в их семье как-то само собой стали называть «собачьей».  Вот из-за этого названия и разыгралась в квартире моего друга трагикомичная сценка. Заехала к нему как-то мама (слава Богу, не тёща!) полюбоваться на внуков и в чём-нибудь помочь по хозяйству. Сходила с внуками на улицу погулять, постирала и погладила их бельишко – пелёнки-распашонки там всякие и умаялась основательно. Ну и попросила  родного сыночка её покормить. А тот, дурак такой, по простоте своей, которая, как известно, хуже воровства, ну и по привычке тоже, возьми да и брякни ей:
- Да вот, мам, на плите кастрюля с собачьей кашей стоит. Вкуснятина! Ты разогрей, да поешь…
И пошёл в комнату детей укладывать спать. Убаюкал их, тихонько заходит на кухню и обалдевает – сидит его мама над тарелкой каши, и плачет навзрыд. Друган мой перепугался, спрашивает её, в чём дело, что случилось, а она  и говорить не может. Только через несколько минут её прорвало и она ему выдала по полной программе всё, что думает о сыне, которому она отдавала всё самое лучшее, которого воспитывала, поила и кормила, а на закате жизни, от которого получила благодарность в виде собачьей каши. И как мой друг не оправдывался, никакие его аргументы на маму не действовали. А уж когда он заикнулся о том, что этой же кашей он кормит и своих сыновей, мама моего друга не  выдержала и ушла, в ужасе соображая, как она, порядочная женщина, могла воспитать подобного монстра.
Спасла ситуацию только жена моего друга, которая сумела с помощью женской логики, хитрости и терпения убедить свою свекровь, что ничего страшного не произошло. Но кашу им срочно пришлось переименовать в «детскую».
XLV.

Сегодня по телевизору прошла информация о том, что скоро отменят  и выпускные экзамены в школе и вступительные в высшие учебные заведения. Правда, введут один экзамен, единый для всех. По мне, так надо и эти экзамены отменить к чёртовой матери. Сколько нервов они жрут, подумать страшно. Как говорится  (и не зря) – принимали профессора и валерьянку, сдавали студенты и нервы. К счастью, когда, вспоминаешь все пережитые сессии и школу, на ум приходят в основном курьёзные и смешные случаи, но на самом-то деле где-то в глубине души ворочаются и все ужасы пережитого.
Самое приятное моё воспоминание об экзаменах – так это то, как я однажды сдавал физику и плавал как кирпич вольным стилем. Преподаватель, видимо, желая насладиться моими мучениями, посадил меня и ещё одну девушку, страдающую не меньше меня, прямо за свой стол и со знанием дела пытал нас разнообразными вопросами, умело делая вид, что пытается вытащить нас хотя бы на троечку, а на самом деле безжалостно топя. Но, несмотря на все его усилия, нам удалось выкрутиться,  ибо у девушки оказалась прекрасная шпаргалка – все необходимые формулы, чётко написанные на ногах под юбкой. Ножки были стройные и длинные, так что на них свободно поместилось всё. На свою беду девушка была таким знатоком физики, что чаще всего совсем не понимала, о чём её вообще спрашивают, и мне приходилось  пальцем ей указывать нужную формулу, от чего я, признаться, получал ещё и немалое удовольствие. Ну а мне её шпаргалка и вовсе была необходима. Таким образом,  мы помогли друг другу, получили по трояку, а когда выходили из аудитории, преподаватель, окинув мою подружку опытным взглядом, высказался:
- Да, теперь я понимаю, зачем вы всё время смотрели под стол и что-то там руками делали!
Мы с подругой чуть со смеху не померли от его догадливости. Но уже за пределами аудитории.
Самая быстрая сдача экзамена на моей памяти  была, когда мой друг сдавал тоже, по-моему, физику, находясь в состоянии жесточайшего похмелья. Он подошёл к экзаменатору, сел за стол. Тот его о чём-то спросил, мой друг коротко ответил. Преподаватель сказал:
-Два…
Мой друг ответил:
- Спасибо.
И ушёл.
Я долго потом пытал его, о чём его спросили и что он ответил, но друг мой, к сожалению, ничего не мог вспомнить. Интересно сформулировал, что такое «импульс» ещё один мой сокурсник. Точного определения он не помнил, и попросил разрешения высказаться своими словами. Препод, находясь в благодушном настроении, милостиво разрешил. Ну, тот парень наморщил ум и выдал:
- Импульс… ну как бы это сказать-то… ну, импульс… он копится, копится, а потом ка-а-ак даст!
У препода выкатились наружу глаза, отвалилась со звоном челюсть, и он с воплем:
- Я счас тебе как дам!
Выбросил зачётку формулировщика в коридор. Очень нервный попался.
Ещё раз мне удалось выскользнуть из жестоких преподавательских лап с помощью наглости. Сдавали математику, какой-то левый зачёт, но математик решил нас хорошенько помучить решениями примеров, прямо как в школе. Подходишь к нему, он тебе рисует пример, ты его решаешь. Опять подходишь, уже с ответом, препод проверяет и пишет тебе ещё один. Ну и так далее, пока кому-то не надоест. Если студенту – то он получает незачёт. Если преподавателю – подпись в зачётку и студиос свободен. А меня математик почему-то всё никак не хотел отпускать, я ему, наверное, уже штук десять этих примеров решил, а он мне их всё подкидывает и подкидывает. Ну, стало всё это меня раздражать, я ему и намекаю, не пора ли, мол, и честь знать, мол, и так уже явственно виден уровень моих знаний. А математик мне и говорит:
- Ну, хорошо, вот тебе предел, скажи мне без расчётов, чему он равен и – гуляй.
Я глянул на бумажку и, недолго думая, заявляю:
- Единице.
Препод удовлетворённо ставит мне зачёт и я ухожу из аудитории. А на свободе вдруг задумываюсь, а чему же на самом деле предел-то этот равен? Беру чистый листок, ручку и начинаю решать. Через пять-десять минут достаточно сложных расчётов выясняется, что предел равен, ну, допустим, семи. И тут как раз математик выходит покурить, заглядывает мне через плечо и спрашивает:
- Ну что, решил?
Я отвечаю, что да.
- Ну и чему он равен? – спрашивает он меня.
-Семи, отвечаю.
-Молодец, - говорит препод. – а ты мне сколько сказал?
- Единице, -  честно отвечаю я.
- Ну и я молодец, - бодро заявляет математик и скрывается в аудитории. Немая сцена.
А однажды у нас прошла чистая халява. Принимал экзамен какой-то левый товарищ. Он у нас и не читал даже, так что ему всё было до булды, к тому же и на экзамены он опоздал чуть-ли не на два часа и куда-то ещё торопился. Поэтому он предложил нам мирное соглашение – мы сами ставим себе «четвёрки» в зачётку, он расписывается и мы расходимся, обоюдно довольные друг другом. Его предложение всем понравилось, мы чинно выстроились в очередь за его автографом  и вдруг «экзаменатор» видит, что у одной студентки вместо «четвёрки» в зачётке стоит «отлично». Экзаменатор  смотрит на девушку укоризненно, а она, чуть потупив глазки, заявляет:
- Я так готовилась, что у меня рука не поднялась самой себе поставить только четвёрку!
Препод плюнул и подписал. Это была единственная пятёрка в зачётке этой девушки. И до этого экзамена, и после там царили одни трояки.
Ну и под конец одно поверье про халяву. Я его рассказал как-то ребятам в общежитии на последней вечеринке перед сессией. Мне показалось, что оно очень к месту прозвучит, и действительно, всем она понравилось, все дружно посмеялись над глупыми суевериями. Говорят, чтобы успешно сдать все экзамены, нужно ровно в полночь открыть форточку, высунуть раскрытую зачётку и громко прокричать:
- Халява, приди!
После чего зачётку нужно быстро захлопнуть, чтобы халява  не сбежала. На вечеринке мы хорошенько выпили, а когда уже стало совсем поздно, я собрался домой. Нетвёрдым шагом, выйдя из общаги, я только успел закурить, как вся улица огласилась дикими воплями:
- Халява, приди!
Я посмотрел на часы – было ровно двенадцать. Орала, по-моему, вся общага.

XLVI.

Говорить о Боге легко,  но неинтересно. Либо ты в Него веришь, либо нет, другого не дано. Не требуется ни доказательств, ни излишних умствований и размышлений. Да или нет. Другое дело – религии. Во-первых, их много. А во-вторых, все они различны не только в вопросе предмета веры, но и во внутренней своей сущности.
Я, честно говоря, ко всем религиям отношусь одинаково негативно. Мне все они кажутся паразитами, питающимися плодами веры. Да, многие сейчас взорвутся и заорут на меня страшными голосами, но что поделаешь, это моё суждение. Сразу скажу – я вовсе не призываю что-либо менять  в этом вопросе. В конце концов, религиозные течения (а с ними и церковь, причём в широком понимании этого слова, то есть и священнослужители, и монахи и сопутствующие им организации) благополучно существуют на земле не одну тысячу лет и не мне призывать к смене существующего его  положения. Но высказаться я хочу. А потому, как мне кажется, имею право. А право читателей -  принимать или не принимать мои доводы.
Так как мы живём в центральной России, то чаще всего без нашего на то согласия и ведома, являемся православными христианами, то и говорить мы будем именно о православной церкви. Остальные религии, по-моему, ничуть не лучше, но о них я лично знаю гораздо меньше.
Церковь проповедует нам христианское учение. Пытается привить его мораль. А сами  церковники соблюдают ли то, что рекомендует Библия?  Помнится, Христос изгонял торгующих из храма, но, видать, не смог изгнать всех. У нас как? Крестишь ребёнка – плати,          венчаешься – плати, записочку на помин или за здравие подал – плати. Не говорю уже о свечах, иконках и всём прочем. Самое главное – все продаваемые товары и услуги являются неотъемлемой собственностью православной церкви. У неё  МОНОПОЛИЯ на подобные вещи. Я не буду давать свои оценки описываемым явлениям, пусть каждый  решает сам.
В нашей стране экономический кризис и основными жертвами его стали малоимущие граждане, старики-пенсионеры и инвалиды, люди, которые не имеют уже физических возможностей зарабатывать деньги, и которые, между прочим, и являются опорой церкви в массах. Церковь зарабатывает неплохие деньги, но на что они идут, помимо содержания священников и иерархов? На восстановление старых храмов, а также и возведение новых. А занимается ли церковь благотворительностью? Нет, она только призывает к этому других. Между тем, на сумму, которая   идёт на одеяние какого-нибудь епископа, можно накормить  сотню стариков в течение целого года.
О моральном облике священников говорить вообще не хочется. Скользкая тема. Тут и гомосексуализм, и взяточничество. И торговля контрабандными водкой и сигаретами, и корыстолюбие – сколько мы обо всём этом читали в газетах? А с чем мы сталкиваемся в реальности, о чём не пишут, потому что считают вполне нормальным? Тема известная и крайне неприятная, но, как говорится, взялся за гуж, так не говори, что не дюж.
Хоронили мы моего дядьку. Хоронили на старом родовом деревенском кладбище, где уже лежит множество наших предков, и где есть место, зарезервированное для нас.  Отпевали его.  Священник тамошней церквушки сразу взял с нас денежки «за захоронение». За место, то есть, которое ему никак не принадлежит. Заплатили. За отпевание. Заплатили. На восстановление храма жертву. Пожертвовали. И уже после похорон догоняет меня местная бабуся-активистка:
- А на колокол для храма вы жертвовали?
Я чуть не взорвался. Мало того, что во время похорон из тебя тянут деньги все, кому не лень – врачи, работники морга, служащие ЗАГСа и так далее, так ещё и церковники туда же.
После развала Советского Союза  и устранения от власти коммунистов в нашей стране стали развиваться свобода слова и свобода вероисповедования. Появилось множество новых религий со своими проповедниками-миссионерами. Кришнаиты мне встречались, свидетели Иеговы – тоже, американские какие-то краснобаи по телевизору вещали,  да и на дом их приходит множество. Хорошо это или плохо – неважно, важен сам факт – ты им нужен. Нужен ли ты православной церкви? Той самой автохтонной церкви, которая имеет все возможности, которая укоренилась в этой стране тысячу лет назад? Пришли ли они к кому-нибудь?
Расскажу ещё один случай. Тоже хоронили одного моего родственника, всё тут же, неподалёку от Москвы. В этой деревне стоит знаменитый храм, его тогда только стали восстанавливать и прислали нового священника, молодого и образованного. Тот провёл  похороны по высшему разряду – и отпел, и на кладбище покойника проводил, что-то там ещё делал – я во всём этом не очень-то разбираюсь, и даже на поминки пришёл, причём пришёл не водку пить, а с людьми побеседовать, ответить на их вопросы по самым различным интересующих их проблемам, как религиозным, так и бытовым. Ну, думаю, вот оно, новое поколение, которое сделает церковь именно такой, какой она и должна быть – открытой для простых людей, и живущей именно для них,  служащей утешительницей в  страданиях и разрешительницей в сомнениях. Заинтересовал он меня, и я частенько осведомлялся у своих родственников, как себя чувствует, чем живёт этот священник. Но, смотрю,  постепенно разговоры о нём стали менять тональность – от открытого восхищения к горькому сожалению. За несколько лет он, видимо, устал утешать старушек, да и понял, что помощи от них никакой и переквалифицировался на утешение бандитов. Им же тоже  нужно отпущение грехов и благое наставление, а отдачи от них,  особенно финансовой – гораздо больше. Похоронил прямо при церкви, где хоронят самых заслуженных священников и прихожан, местного авторитета. Благодаря чему быстро закончил внешнюю отделку храма. Освятил несколько «Мерседесов» и «БМВ» - построил себе домик красного кирпича в три этажа, завершил ремонт колокольни и повесил на ней колокола с надписью «От одинцовской братвы». Бабок из церкви разогнал и стал служить только для бритоголовых отморозков и новых русских. Его, правда, куда-то потом церковные власти услали, слишком уж напоказ выставлял свои отношения с братками, но моя вера в возрождение православия рухнула окончательно.
Тут недавно прошёл архиерейский Собор, на котором  причислили к лику святых последнего русского императора Николая II. Спрашивается, за что? За то, что его большевики расстреляли? Так они миллионы людей поубивали, причём многих – безвинно. А вот царя-то при жизни называли Николай Кровавый. На его счету и Ходынка, и Кровавое воскресенье, и война с Японией, и Первая мировая война, в конце концов, он в самое сложное для страны время отрёкся от престола, бросил её на произвол судьбы. Отрёкся от собственного народа. О феномене Распутина мы уже не говорим. У Николая что, такой уж бесспорный авторитет в народе? Нехорошо, конечно, так говорить, но я могу понять, за что расстреляли именно его, а вот за что  расстреляли детей, слуг, врача, жену - непостижимо. Но они, вроде бы, святыми не признаны, только мучениками.
Есть, конечно, у новоявленного святого Николая поклонники – фанатики, и среди них даже очень любимая мною певица Жанна Бичевская, но, по-моему, не так-то  их и много. Я тут не так давно был на концерте Бичевской, так она там весь зал подымала со  стульев в знак почтения к царю-святому, а я, каюсь, не встал. И какие-то подозрительные старушки меня чуть не сожрали за это. И что самое интересное, этих самых старух я  видел и на какой-то коммунистической демонстрации.  Им, по-моему, всё равно, о чём орать и чему поклоняться, лишь бы в КОЛЛЕКТИВЕ, В МАССАХ.
Проблемы, проблемы,… но кому-то церковь нужна, а потому она обязана существовать. Только ей стоило бы хоть чуть-чуть повернуться к людям лицом. Ну и в политику не лезть, не её это дело.


XLVII.

Один знакомый мальчишка завёл себе аквариум. Ну, всё как положено – камушки, водичка, водоросли, рыбки, ракушки. А для экзотики приобрёл себе  ещё и лягушку какую-то необыкновенную – маленькую и прозрачную, и очень ею хвалился. А эта чёртова лягушка со временем подросла и стала рыбёшек жрать. Начинала с гуппяшек, вернее, с их мальков, а  теперь  уже и всех молинезий и меченосцев схавала. И растёт, сволочь, не  по дням, а по часам, да и охотничьи приёмы быстро осваивает.
Помнится, у Говарда Лафкрафта был рассказ о такой вот лягушке-мутанте, которая начала, сперва рыбу жрать, а потом росла-росла и стала уже собаками, коровами и людьми питаться. Я уже неделю в раздумьях нахожусь – рассказать мальчику о том, что ему грозит, или пока не пугать, не такая уж она и большая сейчас, эта лягушка. А с другой стороны как не рассказать – вчера она его уже за палец укусила,… кому охота грех на душу брать?

XLVIII.

 В мире нет места случайности. Всё предопределено, причём не Господом Богом, он-то как раз дал нам полную свободу действий, иначе незачем ему было бы в Эдеме сажать дерево познания Добра и Зла и ждать, чем всё это кончится. Но всё предопределено нашими поступками, нашими решениями, может быть – нашими мыслями. Перед нами – миллионы возможных путей, но мы каждым своим шагом  совершаем определённый выбор и постоянно сужаем пространство возможностей перед собой. Оптимальным вариантом, вероятно, было бы вообще не принимать никаких решений, но это, к сожалению, невозможно. Без движения немыслимо существование жизни в нашем понимании. Впрочем, некоторые индийские йоги пробуют опровергнуть последнее моё заявление. Но их доказательства кажутся мне пока не очень убедительными.


XLIX.

Многие мужчины утверждают, что женщина за рулём – потенциальный убийца. Конечно, для нашей страны это явление не совсем обычное, но во всём мире женщин за рулём ничуть не меньше, чем мужиков, да и ездят они не хуже. Говорят, даже правила движения они нарушают намного реже – нет у них в крови такого количества азарта и самолюбия, как у мужчин.
Но в нашей стране женщин за рулём ещё немного, и оттого они немножко комплексуют и дёргаются, что, конечно, отражается на манере вождения. Однако с увеличением количества женщин за рулём автомобилей, особенно роскошных, всё потихоньку придёт в норму. А сейчас я расскажу несколько историй о женщинах-водителях, свидетелем которых я был.
Очень давно, лет пятнадцать-двадцать назад видел я такую картинку. Поздно вечером ждал я возле московского зоопарка последний автобус, который должен был отвезти меня домой. А там есть такой перекрёсток со светофором, но в такую поздноту светофор мигал чисто формально, ибо машин на дорогах почти не было. Ну, светофор-то дело понятное – дура железно-электрическая, ему программу задали, он и мигает, вне зависимости от потока машин и времени суток, но вот за каким рожном припёрся на ночь глядя на этот перекрёсток гаишник – для меня загадка. Однако оказалось, что и ему работа нашлась. Со стороны Садового Кольца выехал на этот перекрёсточек «Жигуль» и тихонько, со скоростью пешехода, пересёк его, причём на красный  свет! Гаишник от такой наглости даже растерялся сначала, потерял свисток и бросился за «Жигулёнком» бегом, на ходу размахивая жезлом. «Жигуль» на его судорожные телодвижения не реагировал, а тихо продолжал двигаться в выбранном им направлении, даже успел проехать мою автобусную остановку, но был всё же настигнут работником автоинспекции, который и остановил автомобиль путём просовывания руки в открытое окно и вырывания ключа зажигания из соответствующего замка. «Жигулёнок» чихнул и остановился, и из него вышла симпатичная молодая женщина. Далее между ней и гаишником произошёл следующий диалог.
- Вы видели сигнал светофора?
-Нет.
- Вы видели, как я вам махал?
- Нет.
- Предъявите ваши права!
- А мои права, товарищ милиционер, на заднем сиденье лежат. Спят пьяные.
Дальше выясняется, что женщина была с супругом в гостях «неподалёку», муж основательно нажрался, а так как дама «машину водить чуть-чуть умеет», «только плохо тормозит и скорости переключать не может», то она, ничтоже сумнящеся, села за руль и поехала домой, причём, по её чистосердечному признанию, её уже три раза гаишники тормозили, но «так как все были очень добрые, то они её отпускали», «о чём она слёзно просит и его, ибо дама уже почти приехала, дом их находится прямо за зоопарком», а «поворот там правый, очень простой». Гаишник подумал-подумал и отпустил её. По-моему, правильно сделал.
Другая дама на перекрёстке, уже не так давно, когда поток автомобилей стал гораздо насыщеннее, попала в аварию, причём сама её организовала – я сам видел, ибо всё произошло на моих глазах. Она стала объезжать автомобиль, пытающийся повернуть налево, и потому остановившийся, по встречной полосе. Манёвр сам по себе дикий, но она умудрилась и стоячий автомобиль зацепить хорошенько, и во встречный врезаться, хотя он и пытался от неё  увернуться. Слава богу, хоть никто не пострадал. Однако обоим мужикам, которым довелось с ней столкнуться, не удалось убедить даму в том, что виновата в столкновении она. Всякие там «помеха справа», «встречная полоса» и «соблюдение дистанции» она легко пропускала мимо ушей. У неё же было два железных довода:
- А почему вы тут встали, когда я здесь еду? – это первому.
- Куда вы ехали, когда здесь уже стояла? – второму.
Мужики бились с ней полчаса, а потом разъехались, благо дело повреждения у них были незначительные. Когда они уже смирились со всем, дама записала номера их автомобилей, и строго пообещала заставить их сделать полный ремонт «её лапочке», имея, видимо, в виду машину.
Вам может показаться, что я не одобряю появление женщин за рулём. Но это не так. Мне-то на самом деле на всё это наплевать, потому что с моим зрением (вернее с его отсутствием) прав на вождение автомобиля мне никогда не получить, и эта проблема меня не волнует. И к тому же я знаю одну молодую женщину, которая так ловко управляется со здоровенным джипом, что любо-дорого посмотреть. Профессиональному водителю фору даст.

L.

Рекламу ненавижу лютой ненавистью. Наверное, я в этом не одинок, по-моему, любят её только заказчики и телевизионщики. Им она денежки приносит. Остальные либо терпят, либо ненавидят. Но у меня с рекламой особые счёты, я из-за неё однажды чуть заикой не остался.
Хотели как-то по телевизору показать трансляцию баскетбольного матча Евролиги с участием ЦСКА, а я за эту команду болею. Потому решил посмотреть. Но время для трансляции работники телевидения выбрали, естественно, самое удачное – где-то часа в два ночи. Ну, я и решил запрограммировать телек, чтобы он сам включился в нужное время, а сам завалился пораньше спать. Телевизор, думаю, меня разбудит, посмотрю баскетбол. И снова спать. Но, как говорится, гладко было на бумаге, да забыли про овраги. Сплю я, никого не трогаю, вижу какие-то розовые сны, и вдруг на всю квартиру – дикий вопль:
- Ура! Тётя Ася приехала!
Я в панике вскакиваю, ничего не понимаю, пульт, который лежал на спинке дивана, хлопается мне на башку….  Жуть какая-то…. И рубашка почему-то не такая белая… Баскетбол я, конечно, посмотрел, но, честно признаюсь, безо всякого удовольствия. А вот рекламу после этого случая сильно невзлюбил. Постоянно придумываю ей продолжения, причём, какие-то садистские. Вот, например,   реклама шоколадного батончика «Рикнис», там, где всякие идиотские типы вроде грабителя музея,  шизанутой бабули в мотоколяске и протчая, откусывают этот самый батончик, находящийся в чужих руках. Причём кусают они с таким зверским выражением лица, что хочется, чтобы они откусили ещё и руку, ибо тогда будет понятнее, почему их оппоненты так дико кричат.
Слоган «Не тормози – сникерсни», по-моему, очевидно вызывает ассоциацию в виде огромной автомобильной аварии, в которой в лепёшку разбиваются десятки автомобилей, а произнести эту фразу должен, с улыбкой идиота, мужик с окровавленным лицом в разбитой насмерть тачке.
Или ещё проще – сельское кладбище, свеженькая могилка и на фанерке, вместо имени и фамилии, написано: «Не тормознул – сникерснул».
Некоторые рекламы стоит объединить. Начало – реклама слабительного, там, где вас спрашивают с издевательской интонацией:
- У вас запор?
А дальше -  мужик  на унитазе, который радостно оповещает телезрителей:
- «Сникерс»! Съел – и порядок!
Или немножко по-другому. Деревенский сортир, в который выстроилась огромная очередь. А внутри сидит кто-нибудь и орёт:
-  «Данниссимо»! И пусть весь подождёт!
Или так – опять могильная плита и надпись: «Не все йогурты одинаково полезны!»
 А в недавно появившуюся рекламу «Милки вэй» - только для детей!», где детишки делают мамочке детскую операцию, стоит добавить огромную лужу крови на полу и парочку ампутированных конечностей. Эффект от рекламы будет намного сильнее.
И ещё о «Милки вэй». То, что он не тонет в молоке, мало что говорит о его качестве. Говно ведь тоже не тонет.
Одна реклама меня вообще наповал убила. Появилась она в КВН, генеральным спонсором которого является «Фанта». Но ведь, само название КВН подразумевает, что в его руководстве находятся люди весёлые, а оттого, наверное, и знающие анекдоты. Как они могли допустить на экраны эту идиотскую рекламу? Сюжет у ролика такой – компания молодых идиотов вылезает на крышу дома, покрытую пушистым снегом, поливают его «фантой» и сбрасывают жёлтые хлопья на головы прохожих. И прохожие, конечно, с удовольствием этот снег жрут. Так и просятся в этот ролик два чукчи – отец и сын, стоящие чуть поодаль и с удивлением наблюдающие вышеописанную картину. И отец с грустью говорит сыну:
- Сыночек, запомни, однако, - никогда нельзя есть жёлтый снег!
Занавес.
Что ещё можно припомнить или придумать….  Новый вариант рекламы пива «Толстяк», хотя мне очень нравится парень, который в ней снимается. Забитый наглухо сортир, и возле него жмётся этот парень и с болью в голосе сообщает:
- Э-эх…. А мужики-то не знают!
Короче говоря, много чего ещё можно придумать, а вот показывать  - не стоит. Ну, её, эту рекламу.

LI.

В моём понимании душа – это вполне материальная частичка человека, причём не данная ему от рождения, а формируемая им самим на протяжении всей его жизни. Душа – это ноосфера человека, то есть совокупность всех продуктов его мыслительной и духовной деятельности, причём именно в неразрывной связи, ибо возможен высокий интеллектуал,  начисто лишённый моральных принципов, а потому – и души, так как в формировании души ни одна из составляющих не может возместить, или компенсировать другую. Поэтому душу нужно взращивать терпеливо, бережно и аккуратно, чтобы к моменту смерти, то есть моменту разделения физического тела и души,  она уже могла бы существовать самостоятельно, как бабочка, покинувшая высохшую и уже не нужную ей оболочку куколки.
Бог же, существующий везде и в любой момент времени,  всезнающий  и всепроникающий, есть своеобразная полевая структура, являющаяся основой и движущей силой всей Вселенной. После нашей смерти душа, при условии, что она остаётся стабильной структурой, имеет возможность влиться  в это поле, соединиться с ним, стать его составной частью, одной из бесконечного множества, но оттого, отнюдь, не менее значимая, чем все другие по отдельности или вместе взятые. Вполне вероятно,  что подобное слияние и есть то, что мы в своей простоте называем Раем. Единение, слияние с Богом и есть истинный Рай.
Душа, неспособная слиться с Богом вследствие своего несовершенства остаётся одна, таким образом, попадая в небытие, ибо в одиночестве, без взаимодействия с другими сущностями, не может быть бытия. А может быть и вовсе разрушается со временем, что для неё, по-моему, было бы благом.


LII.

 Давно я уже обещал рассказать подробнее о нашей кошке Сюське. Раньше она была маленькой и глупенькой, мало кому интересной кошкой, а сейчас это уже взрослое, вполне сформировавшееся существо, матерь великого множества детей (основного источника наших головных болей и неприятностей) и обладательница сложного противоречивого характера. Сюська наша всегда сама по себе, она всегда сама решает, что ей делать и как. Иногда я даже называю её Хозяйкой или Графиней, что вовсе не является шуткой, а просто ярче и полнее раскрывает её внутреннюю сущность. В Москве, в квартире, это ещё не очень бросается в глаза, а вот её поведение на даче достойно упоминания и внимания.
Вся территория нашего дачного участка является её и только её безраздельной вотчиной, всячески ею  контролируется и охраняется. Завидя любое существо, без её разрешения  посягнувшее на частную Сюськину собственность, она без малейших сомнений идёт с ним разбираться, и все её разборки сводятся к безжалостному изгнанию чужака, будь то кошка, собака или клевачий соседский петух. Некоторые пренебрежительно относятся к нашей Хозяйке, ввиду её малого роста и субтильного телосложения, но столкнувшись с полным набором острых когтей, зубов и безудержной смелости, обычно сразу понимают свою ошибку и поспешно ретируются, ибо любое промедление при встрече с Сюськой – воительницей смерти подобно. Даже будучи в состоянии хронической беременности (неуёмная сексуальность – ещё одна её отличительная черта, как и любовь к материнству, что, между прочим,  вовсе не одно и то же). Сюська билась на равных и с котами и с собаками, почти всегда оставаясь победительницей. А в сложных ситуациях её с тыла поддерживает любимый муж Гоша, наш опытный матёрый восьмикилограммовый кот. Он тоже не трус, и всегда может вломить любому по первое число. Но обычно ленится.
Любая травинка, цветок, или дерево на нашем участке находится под Сюськиной опекой, и она всегда внимательно наблюдает за нашей с мамой работой в саду, что бы мы не делали – Сюська всегда рядом, всегда бдит. Вскопаешь грядку – она обязательно пройдётся по ней, проверит качество обработки почвы. Косишь траву – она посмотрит, куда и как ты её сложил. Собираешь ягоды – и тут Сюська рядом, следит, чтобы не пропустил  чего, и уж тем более в рот себе не положил. Нет, она не жадина, просто она порядок любит.
До недавнего времени Сюська очень любила воспитывать котят. Мы из каждого помёта оставляли ей по котёнку, и она  с наслаждением его выкармливала, выращивала и воспитывала. Котят мы потом отдавали в хорошие руки, а Сюська к тому времени уже готовила нам новый приплод. Эдакий безостановочный конвейер. Но в последнее время раздавать котят стало сложно, живут все бедно, никому не хочется ещё и  кошку заводить. Так что однажды весь Сюськин приплод был утоплен. Она  вроде бы никак не подала виду, что это как-то на неё повлияло, но следующих котят залезла рожать на чердак, да ещё так их там спрятала, что мы их с трудом потом нашли. Котят было четверо, топить их было уже поздно, и Сюське пришлось туго, выкармливая их. Уж не знаю, сделала ли она какие-то выводы, но вот мы с мамой двоих котят ни к кому пристроить так и не смогли и теперь они, видимо, навсегда останутся жить у нас, что приятно в плане общения, но ужасно тяжело физически и материально. Но – как Графиня решила, так и будет. А котят мы назвали Федюня и Васёчек.
А ещё Сюська, почему-то, уверена, что я обязательно должен её подкармливать. Не мама – кормилица и поильница, а именно я. Сюська не просит, не мяукает, не теребит лапкой. Она садится во время еды напротив меня и смотрит прямо в глаза тяжёлым насупленным взором. И пока чего-нибудь вкусненького не дашь – ни за что не уйдёт. Такая вот она, эта Графиня Сюська.  Характерная кошка.

LIII.

Есть у меня некая теория Обратимых и Необратимых Поступков, которая помогает мне жить спокойнее и веселее. Далеко не факт, что она может помочь ещё кому-либо, но всё, же я её  сейчас изложу. А уж вы думайте сами, пригодится она вам или нет. Вернее это даже не теория, а особый взгляд на жизнь.
Нам никак не дано предугадать, чем обернётся то или иное наше действие в будущем, и все наши умозаключения по этому поводу – лишь пустая трата времени и  нервов. А потому следует обращать внимание только на те поступки, действие которых НЕОБРАТИМО. Вы завели ребёнка  – и это суть необратимый поступок, так же как и смерть. В принципе, только эти два действия – рождение и смерть – абсолютно не имеют обратного хода. Всё остальное можно исправить или подкорректировать. Конечно, из-за условностей нашей  жизни (морали, нравственности, этики), к необратимым приходится так же отнести преступление, предательство. Вероотступничество, ну и кое-что ещё, но таких поступков очень и очень мало, и к тому же, столкнувшись с ними  в реальной жизни, вы их сразу узнаете.  Вот над такими своими поступками следует хорошенько размышлять, взвешивать всё за и против, искать совета у друзей и просчитывать по возможности ВСЕ их последствия, как позитивные, так и негативные. Ко всем остальным своим деяниям можно относиться наплевательски, ибо все эти поступки ОБРАТИМЫЕ, а потому – малозначительные. Их последствия, как бы неприятны они не были, поддаются исправлению, имелось бы на то желание. Но, я, кстати, заметил такую странную закономерность – чем меньше задумываешься над последствиями ОБРАТИМЫХ поступков, чем больше  пускаешь свою жизнь на самотёк, тем легче живётся и тем менее неприятными бывают последствия даже самых  спорных и сомнительных действий. Господь Бог, наверное, думает за нас, гораздо лучше, чем мы сами.
Почему ещё мы бываем, недовольны жизнью? У разных людей я частенько вижу одну и ту же привычку, которая кажется мне ошибочной, и которая приводит людей к разочарованию и скорби. Многие привыкли в жизни ставить перед собою какую-то конкретную цель, а достигнув её, сами же и теряются, ибо ВСЁ задуманное в жизни уже свершилось, но сама-то жизнь продолжается.  И что делать?  Поставить перед собой другую цель? Но для её достижения чаще всего остаётся уже слишком мало времени, да и какая это может быть цель, если  всю предыдущую жизнь жил с мыслью о чём-то весьма конкретном и вещественном? Где найти другую цель, столь же достойную вашего внимания, упорства и, возможно, лишений? В сознании человека наступает кризис. Ещё хуже бывает, если цель поставлена, но не достигнута. Разочарование в жизни, в самом себе – это ещё самые лёгкие последствия подобной житейской ситуации. Я в своих размышлениях пришёл к выводу, что совсем не нужно ставить перед собой ДОСТИЖИМЫХ ЦЕЛЕЙ (и это принципиально важно!). Чтобы жить интересно и находиться в мире с самим собой всю жизнь, стоит задать себе только НАПРАВЛЕНИЕ своего жизненного пути, и идти по выбранной дороге, словно путешествующий для собственного удовольствия турист, преодолевая возникающие трудности, но заодно и получая неожиданные и приятные подарки, которые нам посылают Бог и Судьба. Бесцельное существование с выбранным направлением не является бессмысленным, и к тому же  гораздо легче и интереснее целеустремлённого. Когда бежишь к одной цели, трудно обращать внимание на всё то прекрасное, что лежит чуть в стороне от неё. Можно поставить себе целью стать великим художником и никогда не стать им, всю  свою жизнь,  страдая и скорбя, а можно просто рисовать и получать от этого одно только удовольствие. Можно желать купить машину, дом, остров в океане, да всё, что угодно, угрохать ради этого всё своё здоровье, силы, потратить  всю жизнь, и, получив  желаемое, понять, что ты просто НЕ МОЖЕШЬ насладиться полученным. И зачем тогда всё это?
Р.С. Есть, правда, совсем другая точка зрения на смысл жизни, её очень ёмко и точно сформулировал незабвенный Савва Игнатьевич из  кинофильма «Покровские ворота»: «Живут не для радости, живут для справедливости». Ну, это кому что. Где это было написано – «каждому своё?»  То-то.

LIV

Я во всякую эту экстрасенсорику не очень верю. То, что биополе есть у каждого человека, по-моему, очевидно, а вот что касается всяческих чудес, с его помощью творимых, я сильно сомневаюсь. Но вот как-то прочитал я об энергетических вампирах. И призадумался. Есть у меня знакомец, умный и интересный парень, но каждый раз после общения с ним, я чувствовал себя так, словно пару недель подряд разгружал вагоны с углём и при этом меня ещё и не кормили. То есть полное физическое и моральное истощение и упадок сил. А в статье об этих вампирах был указан  и способ защиты от них – нужно вокруг себя мысленно создать непроницаемую сферу или яйцо, и тогда, дескать, вампир вашу энергию скачать не сможет, и сразу изменится его поведение – он либо сразу уйдёт, либо разозлится сильно и беспричинно. Так оно и получилось, но я до сих пор не могу понять – то ли всё это было на самом деле, верно, то ли я, создавая вокруг себя защитную сферу, выглядел и вёл себя просто по-идиотски? Как бы то ни было, но знакомец этот со мной общается только по телефону.
А, между прочим, моё биополе, как сообщила мне одна помешанная на экстрасенсорике бабуля с высшим образованием, замерившая его с помощью двух каких-то отполированных сучков, привезённых с места падения Тунгусского метеорита (каково!), составляет двенадцать метров. Вот только не знаю, хорошо это или плохо? Бабуля мне почему-то не сообщила.

LV.

Что бы там не говорили, как бы ни закатывали стыдливо глазки, но антисемитизм в нашей стране – явление укоренившееся и развитое. А в основе антисемитизма – самая наша главная, можно сказать, отличительная черта широкого загадочного русского характера – зависть. В принципе, никого из нас не чешет, какие, именно религиозные праздники справляют евреи и на какую длину они делают себе обрезание. Нам непонятно и обидно, отчего это почти все музыканты, учёные, политики (этих, вообще-то, не так уж и много), бизнесмены, писатели – евреи. Чем это они, спрашивается, лучше нас? Почему это мы, коренные русаки, сплошь спиваемся, а они, жиды пархатые, нет? Зависть, зависть, господа товарищи, ничего кроме зависти. А зависть у нас чёрная и слепая. Она не даёт нам увидеть и уж тем более осознать, что евреи вкладывают в образование и воспитание своих детей и деньги и силы, и их дети, в отличие от большинства наших, по улицам собак не гоняют, а прилежно учатся во всяческих спецшколах и гимназиях, а вечерами пиликают на скрипочках и плавают в бассейнах. И дело здесь не в наличии или отсутствии материальных средств, дело здесь исключительно в желании родителей дать своим детям хорошее образование. У большинства из нас такого желания нету. Так чего же мы тогда обижаемся? Чему завидуем? Нет ответа.
А ответа нет потому, что зависть – чувство необъяснимое. Оно есть – и всё. Можно иметь миллионы долларов, но позавидовать какой-нибудь мелочёвке, случайно увиденной у другого. А обида на других – вообще самое лёгкое  сладостное чувство, помогающее нам переживать чужие успехи и собственные неудачи. Да и оправдать себя всегда приятнее, чем заставить себя что-то конкретное сделать, чем мы и пользуемся.
А почему больше других достаётся евреям – легко объяснимо. В основном  - по привычке. А так-то, мы потихоньку ненавидим всех – черножопых (от негров до кавказцев), чурок или узкоглазых (всех жителей Азии, от севера до юга), всяческую цыганву, да и таких же, как мы русаков, но проживающих не в наших краях - дальнёвых, лапотников, кособрюхих и прочую лимиту. Деревня, она деревня и есть (в ответку, вся Россия люто ненавидит  москвичей). В любом случае остаёмся белыми и пушистыми только мы сами, да и то, к сожалению, исключительно в своих собственных глазах. А со стороны повнимательнее глянешь – сплошь москали поганые, или ещё что-нибудь похлеще…

LVI.

У меня на даче под кустом красной смородины  живёт   жаба. Вот уже несколько лет живёт. Они, жабы-то, животные сухопутные, в отличие от лягушек, и в воду уходят только размножаться и зимовать. В спячку впадают, зарываясь в ил. А живут на суше, у нашей жабы даже гнёздышко уютненькое из травы сделано, и она в нём днём сидит, отдыхает. Правда, ни разу мне не удалось её спящей увидеть, как не заглянешь, всё она сидит тихохонько и глазищами золотыми на тебя смотрит. Глаза у неё красивые и выразительные, заглянешь в них, и никак не верится, что она глупая и примитивная. Да и какая она глупая – водоём у нас в деревне один, маленький старенький прудик, почти в полуметре от дома. И если эта жаба каждую осень туда уходит и весною обратно возвращается, значит, ума ей не занимать. А ей ведь надо не просто пройтись туда и обратно, а ещё и от собак, кошек, людей и машин спрятаться, ну и прочих опасностей избежать. А это ох как непросто. Но ей – удаётся.
Очень  хотелось  бы  мне увидеть, как она охотится. Жаба ведь не обладает лягушачьим «стреляющим» языком, и её основная пища – слизняки и прочие ползучие насекомые. Но охотится она только по ночам и так аккуратно, что не увидишь её и не услышишь. Кошки мои пытались её выследить и изловить, но у жабы против них есть верное средство – ядовитые железы на коже. Насмерть она никого не травит, но плюются от неё кошки долго, а, то ещё и язык распухает. Один раз поохотятся на неё, и всё – на всю жизнь желание отведать нежного жабьего тела уходит напрочь.

LVII.

Недавно мой друг на работе рассказал такую историю. Будит его поздно ночью (часа в два) мать, причём вся какая-то перепуганная, и почему-то шёпотом ему говорит:
- Скорее вставай, сыночек, помоги отцу, а то к нам, по-моему, в квартиру воры лезут!
Друг мой сразу, конечно, сообразил, что никакие воры в полную людей квартиру не полезут, тем более к работягам, где и взять-то особо нечего, но решил-таки встать  и посмотреть, в чём, собственно, дело. Вышел он в прихожую, а там отец стоит в одних трусах и с топором наперевес. И бешеным взглядом смотрит на дверную ручку. А эта ручка тихонько так движется: вверх-вниз, вверх-вниз… Видно, воры отмычкой шуруют и проверяют – открылась дверь или нет пока. Тут мой приятель тоже понял, что дело пахнет керосином и ломанулся на кухню за оружием. Схватил первый попавшийся ножик подлинее и к отцу на выручку. Кое-как они жестами договорились о дальнейших действиях – друг мой должен был незаметно открыть замок и резким рывком распахнуть дверь, а уж папане досталось самое элементарное – порубать проклятых жуликов в капусту. В резерве ещё у них оставалась мамаша с самой увесистой сковородкой в руках.
И вот наступил кульминационный момент ночи. Все домочадцы как следует, приготовились, и мой друг с силой рванул дверь на себя. И вслед за дверью в квартиру влетела женщина средних лет, стоящая буквой «зю»  и держащаяся за дверную ручку. Её спущенное бельё и задранная юбка, а так же оставшийся на лестничной  площадке мужик со снятыми штанами и жезлом любви наизготовку делали совершенно очевидным то, чем эта парочка занималась. Дальше начался жуткий скандал, в котором участвовали все, кроме моего друга – он-то пошёл спать.

LVIII.

Боже мой, какой же у нас доверчивый и глуповатый народ! Все мы верим в состоятельность государства и в его желание помочь всем нам бедным, сирым и голодным. Но что нам может дать государство? Что у него есть за душой? Только то, что оно конфисковало, украло у нас же, и только это оно и может нам вернуть, по пути, конечно же, утаив некую часть на содержание самого себя, то есть огромного числа чиновников (от самых мелких до президента), а так же и работников бюджетной сферы (ну, этих-то госаппарат частенько исключает из своих рядов ввиду их микроскопичности и малой значимости). Почему мы никак не врубимся, что не мы существуем за счёт государства, а оно  - за наш счёт? Я повторял и повторяю эту азбучную истину, будто заклинание в слабой надежде на то, что когда-нибудь эта элементарная мысль станет понятной всем и каждому. И все мы будем отчётливо понимать – государство существует лишь благодаря нам всем, и нам незачем на него надеяться. Рассчитывать нужно только на самих себя. Всем – и шахтёрам, и жителям вымерзаюшего и голодающего Севера и Дальнего Востока, и студентам, и пенсионерам. Хотя последние зависят от государства – оно, если захочет, то может  и вовсе не платить им пенсий, то есть лишить их всех средств существования, которые они отдавали государству на  хранение всю свою дееспособную жизнь. Это кажется мерзким и невообразимым, но разве мало нас за последние десять-пятнадцать лет государство просто-напросто обворовывало? Захотят всласть имущие,  и кинут нас ещё раз, что им стоит? Это же натуральные бандиты, которых мы сами поставили управлять собственным хозяйством и финансами. Господа Черномырдин, Гайдар, Кириенко, Ельцин, Бородин, Путин и иже с ними – одного поля ягодки с господами Мавроди, Стерлиговым, Быковым, Михайловым, Березовским и прочими,   только чуть более удачливые. На  каких-то понтах вылезли они на самый верх и попытались сделать вид, что они – честные политики и ответственные государственные деятели. Не всегда им удавалось скрывать свою истинную сущность, но магия власти затмила глаза большинству из нас.
И вот, предположим, приходит время выборов. Что происходит в стране? Те бандиты, что находятся наверху, просят нас подтвердить легитимность своей близости к власти, а те, которые ещё не пробились наверх, хотят их заменить. От политической окраски бандитов ничего не зависит. Одни и те же мерзавцы сидят и у коммунистов и у крайне правых. Конечно, есть ещё и небольшая толика честных людей (весьма небольшая в наших современных условиях), но на них мы, избиратели, или «электорат», как нас с усмешкой называют политиканы, внимания не обращаем, ибо за их спинами нет ни мощных финансовых группировок, управляемых ворами, ни политических партий, которые, по сути, тоже являются лишь рвущимися к власти кланами, семьями, тейпами, бандами и так далее. А посему честные кандидаты не могут ни сулить нам золотых гор, ни обещать молочных рек с кисельными берегами. Да и вообще, будучи честными людьми, они явственно понимают, что невозможно быстрое процветание страны, охваченной коррупцией и давно поделенной между разнообразными мафиозными группировками, как бы они не назывались. А нам, народу, совсем неинтересно долго ждать и тяжело работать, мы уверены, что государство может дать нам ВСЁ и СРАЗУ, и потому легко выбираем своих представителей из числа откровенных или скрытых бандитов, которые, получив мандат из наших рук, тут же о нас и забывают,… по крайней мере, до следующих выборов, ибо мы для них всего лишь быдло, тупое и бессловесное.
А ведь, в принципе, так оно и есть. Обижаться нам не на кого, кроме как на самих себя. Пушкина Александра Сергеевича «Сказку о старике и рыбке» все читали, над глупой и жадной старухой смеялись, а уроков из прочитанного не извлекли. Да и выборы ведь у нас уже не первые, а мы всё повторяем и повторяем собственные ошибки. А, казалось бы – чего проще, выслушай или прочитай обещания кандидата и задай  себе всего лишь один вопрос, – а на какие шиши? Где ты, дорогой господин – товарищ, на все свои прожекты денежки возьмёшь? Опять из моего кармана? А оно мне надо? И сразу же до тебя дойдёт, что и к чему. Всё проще пареной репы.
И вот приходят к власти наши избранники и «вдруг» выясняют – экономику поднимать не нужно, ибо хотя зарплаты рабочих мизерны и цены растут, равно, как и инфляция, но благосостояние-то всё равно почему-то упорно поднимается. По крайней мере, по уровню цен мы Европу и Америку уже почти догнали, а это уже само по себе великое достижение, так что на какое-то время можно остановиться и о таких мелочах больше не думать. Да и с коррупцией бороться не нужно и невозможно, ибо взяток у нас никто не берёт. А если вдруг кто-то и берёт, то где ж его найдёшь? И невдомёк им, «наивным», что взяточники и казнокрады на виду, никто уже давным-давно не прячется. Это и чиновники с окладом в пять тысяч рублей, одевающиеся в костюмы от Кардена и Валентино, гибедедешники, стоящие на каждом углу и хапающие чужие деньги ртом и жопой, таможенники с крошечной зарплатой, разъезжающие на дорогих иномарках, менты и многие, многие другие, которые настолько привыкли к безнаказанности, что не только перестали прятаться, но даже наоборот – всячески выпячиваются, бравируя и хвалясь друг перед другом, и беспощадно давят тех немногих честных людей, которые ещё остались рядом с ними. На худой конец они ещё записывают свою собственность на родню, но ведь так просто доказать, что и кому принадлежит, если, конечно, хотеть этого. Но как может хотеть разоблачить взяточника человек, имеющий годовой доход в десять или пусть даже сто тысяч рублей (но таких доходов у кандидатов почти никогда не бывает), и имеющий в своей собственности всего только один автомобиль и больше ничего. Но иномарку. Стоимостью в тридцать тысяч баксов. И у которого нет ни дома, ни дачи, ни гаража, ни собственного бизнеса – ничего. Гол, как сокол. Ему, если честно, ещё самому нужно как следует навороваться, а уж потом начинать мешать воровать другим. Хотя он-то уже наворовался, мы все это прекрасно понимаем, но почему-то опять делаем вид, что ничего не замечаем. А почему я уверен, что всё, что у них есть (но не числится) – краденое так это просто, как яйцо – некраденое незачем скрывать. Так что ж обижаться, если тебя считают за идиота, если ты выглядишь, как идиот, ведёшь себя как идиот и думаешь как идиот? Я сейчас пытаюсь осмысленно оскорбить как можно большее количество людей в слабой надежде на то, что хотя бы обида заставит кого-нибудь думать. Вероятность мала, но …

LIX.

Пацанами, в деревне мы разработали эффективнейшее средство мести вредным садо- и цветоводам, чересчур активно и болезненно пресекавшие наши попытки приобщиться к дарам их участков. Особенно тем, которые рассыпали вдоль заборов битое стекло и стреляли из ружей крупной солью. Поверьте, пачка обычных дрожжей, брошенная в очко деревенского туалета типа сортир, способна творить настоящие чудеса, ибо дерьмо поднимается гораздо активнее теста и прёт наружу со страшной силой. А какой чудесный запах! Жаль только, что при этом безвинно страдают все окружающие без разбору. Даже мстители.

LX.

 Что-то я в этой части своих «Воспоминаний и размышлений» всё чаще и чаще возвращаюсь в детство.  Старею, наверное? Но ведь в детстве было так много интересного. С возрастом многое перестаёшь замечать, на многое становишься неспособным. Я не имею в виду секс. Он-то как раз появляется в нашей жизни, когда детство заканчивается. Или же наоборот – когда начинается секс – заканчивается детство. Как бы то ни было, вряд ли у кого из взрослых появится желание ночью воровать мёд из ульев не ради наживы, и даже не ради самого мёда, а просто ради  извлечения сотов из улья. Ведь всем и каждому интересно, как устроен улей, как там живут пчёлы, где находится матка, и спят ли они по ночам. А ведь ни один пасечник добровольно ничего не расскажет, ни одним своим секретиком, даже самым малюсеньким не поделится. Вот и приходится мальчишкам проводить исследования самостоятельно. Ну, и в качестве награды за настойчивость и бесстрашие можно получить кусочек мёда…  иногда вместе с прилипшей к нему пчелой, которая в самый неподходящий момент  ужалит вас  прямо в язык, как это было со мной, и вы будете несколько часов сидеть  с распухшим и жутко болящим органом речи, гораздо более к тому времени напоминающим как по форме, так и по цвету баклажан, явно непомещающимся во рту.
Вряд ли кто-нибудь из взрослых способен посвятить несколько недель своего летнего отпуска ремонту в конец убитого мотороллера «Вятка» ради весьма сомнительного удовольствия разок проехаться на нём с ветерком в одних плавках.
В конце поездки не удержать руль на засыпанной мелким щебнем дороге и на всей скорости упасть, ободраться, но придти домой, толкая проклятую «Вятку» кровоточащими руками, и быть при этом жутко довольным от пережитого приключения.
Кто из взрослых додумается ловить рыбу не удочкой, не бреднем, не электроудочкой даже, а при помощи сварочного кислородного баллона? Многие из вас даже и предположить не могут, как это можно сделать, я в этом уверен. А мы, пацаны, в своё время додумались. Известно же, что чистый сжиженный кислород взрывается при контакте с машинным маслом, что и послужило отправной точкой при создании нашей рыболовецкой установки. Мы соорудили шаткий плотик, лишь бы он выдерживал вес баллона, над приоткрытым вентилем баллона на палке подвесили консервную банку с маслом, от которой тянулась к берегу верёвочка и отправили наше сооружение в свободное плавание к середине озера. В нужный момент мы потянули за верёвочку, масло из банки потекло вниз, попало на вентиль, раздался взрыв….  Почти всё произошло именно так, как мы и рассчитывали, кроме одного. Взрыв только вырвал головку баллона и тот, словно ракета, сорвался с плотика и полетел обратно к берегу. На наше счастье, озеро мы выбрали большое, и баллон до нас не долетел, хотя и хотел. Но острых ощущений мы получили по максимуму, адреналин аж из ноздрей брызгал! А говорят ещё, что рыбалка нервы успокаивает.  Фигня  всё это!
А теперь хочу рассказать о наиболее ярком и запомнившемся  мне событии моего детства. Учился я тогда в пятом классе средней школы в небольшом подмосковном посёлке, и в этой школе существовал и работал (в годы застоя это были принципиально разные понятия) КИД, то есть клуб интернациональной дружбы, весьма распространённая в то время  форма общения детей разных стран, которые  при помощи этих клубов переписывались между собой. Общались дети стран соцлагеря – катали малявы из одной зоны в другую. Наш же КИД в корне отличался от себе подобных. То есть, может быть, кто-то кому-нибудь что-нибудь и писал, но основным занятием наших Кидовцев была этнографическая работа – члены клуба во главе с двумя учителями – руководителями собирали народные сказки, песни, поверья и игры, для чего ходили летом в экспедиции. Так что наш КИД был скорее  чем-то вроде туристического объединения с этнографическим уклоном. На его сборах я впервые услышал песни Окуджавы, Кукина и Городницкого, сходил в свой первый поход, поиграл в горелки и лапту и узнал кое-что о языческих корнях Руси, можно даже сказать – почувствовал их на своей шкуре. Ощущение было настолько непривычным и неожиданным, что желание побольше узнать об этой стороне русской истории не покидает меня и по сей день.
Уж по окончании учебного года нас, пятиклассников, то есть новичков клуба, пригласили отметить в клубе праздник Ивана Купалы, который приходится на ночь летнего солнцестояния древний праздник солнцепоклонников. Он и языческий, и отчасти уже христианский, и бог знает ещё какой, ибо в самом его названии мы видим и новозаветного христианского апостола, и славянского языческого бога Купалу, а некоторые историки прослеживают его связь даже с древнегреческим богом Апполоном, который, кстати, по поверьям прибыл в Грецию откуда-то  с далёкого севера, из наших, короче, мест. С этим праздником у славян связано множество событий: в эту ночь, говорят, зацветает огненным цветом папоротник, а этот цветок открывает его владельцу путь  к любым кладам и сокровищам, в эту ночь русалки выходят на берег реки и водят свои хороводы, но в эту же ночь и вся нечисть приходит на Землю и шкодит, и забавляется, как может. Позже я так же узнал, что в эту ночь наши предки не только водили хороводы и прыгали через костры, но ещё и устраивали сексуальные оргии. Но в те годы нам про это не рассказали.
Теперь о том, как был отмечен этот праздник в нашем КИДе. Для начала нас всех собрали в школе, где-то часов в десять вечера, что ли. Немного рассказали нам об этом древнем обычае, почему-то делая упор на всякие страсти-мордасти типа чертей, леших, водяных, русалок и так далее, заодно и объяснили их повадки, а потом построили нас попарно, заставили взяться за руки и строго-настрого велели ни за что не расцеплять рук, пока мы не дойдём до праздничного костра в лесу. А самое главное, оказалось, нужно идти за нашим проводником – старшеклассником по тропинке никуда не сворачивая и не оборачиваясь. Когда мы выходили из школы, солнце уже заходило, но было ещё кое-что видно, но едва мы зашли в лес, как мрак окружил нас плотной стеной. Всем стало не по себе. Темень, хоть глаза коли, да к тому же лес кругом. Мало ли что…. Через несколько минут зрение наше немножко адаптировалось к темноте, и тут же внезапно выяснилось, что наш проводник куда-то смылся. Мы, человек десять-пятнадцать пацанов и девчонок, немножко испугались, сбились в кучку и начали совещаться. В принципе, было уже ясно, что с нами затеяли какую-то игру, игру немного страшную, но оттого и ещё более интересную. Мы пока только не могли понять её условия. В результате совещания мы решили пойти прямо по тропинке, никуда не сворачивая, и найти костёр. Одна девчонка, правда, отказалась идти с нами и повернула обратно, благо от посёлка мы ещё далеко не ушли (так и так её тут же встретили и проводили домой, но мы об этом узнали после). Остальные же, смелые и решительные, пошли по тропинке в лесную чащу навстречу неизвестности. Пройти мы успели метров сто, не больше, как вдруг прямо из-под наших ног побежала вперёд огненная дорожка, в мгновение ока домчавшая до высокого сухого дуба, обежала вокруг него и осветила… висящего на суку человека. В смысле – труп. Висельник. Мы заорали так, что нас, пожалуй, и в Москве было слышно. Трупаку было всё по фиг. Он висел, слегка покачиваясь, и на нас внимания не обращал, тем более что был он не настоящий, а набитое соломой чучело. Когда огненная дорожка наконец-то угасла, и труп стало  не видно, мы смогли собраться с духом и пойти дальше. Все, ибо расцепить наши руки было уже невозможно, мы со страху ухватились друг за  друга изо всех сил. Впрочем, дальше всё было не так уж и жутко. Только в глубине леса всё время кто-то хрюкал, визжал и выл страшными голосами, да ещё один раз чёрт с перепончатыми крыльями и мерзкой светящейся рожей перелетел с дерева на дерево. Но на фоне светлого ещё неба была чётко видна верёвка между деревьями, по которой он и скользил. Страх стал потихоньку уходить, а вот азарт всё больше и больше нас охватывал. Стало интересно,… хотя всё ещё чуть-чуть, боязно. А вот когда мы вышли к огромному костру, возле которого собрались более взрослые члены клуба, стало совсем хорошо. Нас тепло встретили, тут же вовлекли в разные игры и танцы, пение старинных песен, посвящённых празднику. Но не забыли так же и мимоходом рассказать, что в окрестном лесу ещё может быть очень много интересного…. Так что через некоторое время кое-кто из ребят опять пошёл в лес. И я тоже, о чём сейчас ни капельки не жалею. Я слышал, как поют русалки, и видел, как они в белых марлевых платьях танцуют на поляне под полной луной. Я сумел удрать от них, когда они меня заметили и бросились ловить, и где-то в чаще видел, как цветёт папоротник. Его огненный цвет был похож на бенгальский огонь…. но и даже обгоревшую металлическую палочку я найти не смог. Ночь всё-таки. Меня даже поймали два чёрта, которые запихнули меня в мешок и таскали волоком по лесу, а потом бросили, предусмотрительно ослабив завязку, чтобы я мог легко выбраться из мешка. Я видел, как в сиреневом предутреннем тумане восходит огромное красное солнышко и прыгал через костёр. Сколько лет уже прошло, а мне всё кажется, что это было вчера, настолько это было яркое, чарующее и чудесное воспоминание врезалось мне в память, заодно, может быть ещё и приукрасившись, переплетаясь с какими-то другими. Но ничего более  волшебного со мной по жизни не случалось.

LXI

Новый русский рассказывает:
- Ты представляешь, купил недавно проекционный телевизор за две с половиной штуки баксов, а вчера кошка залезла на него и нассала, сволочь, внутрь. Вызвал ремонтника, так он взял с меня шестьсот баксов. Убил бы на хрен эту кошку, так она, скотина эдакая, сама штуку баксов стоит! Что делать – не знаю!

LXII

У моих знакомых кот очень умный. Он даже в туалет как человек ходит, на унитаз. Сядет, бывало на краешек, хвост задерёт, морду умную скорчит и делает свои дела. Единственные  отличия от нас – бумагой туалетной не пользуется и воду не спускает, да и то, наверное, потому, что у них бачок с верхним спуском, так что коту им пользоваться несподручно.
Правда, недавно произошло у них ЧП. В то время, когда кот делал свои дела на унитазе, на него сзади упала крышка сиденья и перепугала бедолагу, чуть не до смерти. И теперь кот делает всё почти также – садится на край унитаза, делает умное лицо и справляет  свою нужду, но только садится он теперь мордой к крышке. На всякий  случай. Хозяева в шоке, но ничего сделать не могут. Уж очень умный  у них кот, его вокруг пальца не обведёшь.

LXIII

Тут недавно я прослышал, что крупнейшее компьютерное ограбление века (имеется в виду, прошлого, двадцатого) совершили наши соотечественники, россияне, мало того – мои земляки, то есть москвичи. Я, правда, точно не знаю ни суммы, ими похищенной (но, говорят, что много миллионов долларов), ни названия банка, ими ограбленного, да и,  если честно, не очень-то уверен в правдивости всей этой истории, но мне она показалась интересной  и поэтому я перескажу её вам. Начинающим же хакерам она не поможет и ничего не подскажет, потому, как я в компьютерах разбираюсь, как начинающая свинья в апельсинах, не более. Однако приступим.
Организовано это ограбление было феноменально. В Москве грабителями было снято пятнадцать квартир, в которые они завезли мощные компьютеры, подключенные к Интернету, и в условленное время пятнадцать неглупых хакеров начали одновременный взлом компьютерной охранной системы банка. Компьютер банка был, конечно, весьма современный и программы его были готовы к подобным ситуациям, а потому, довольно успешно отбивалась от наскоков компьютерных взломщиков. Однако число нападавших было достаточно велико и постепенно оборонные ресурсы банковского компа стали истощаться. В это время (предварительно уже рассчитанное!) в дело вступил основной хакер с самым мощным компьютером, в считанные минуты доломал сопротивление банковского компа, вышиб из него все нужные коды, мгновенно перевёл огромные суммы денег в различные банки мира, где они были тут же обналичены ожидавшими переводов людьми и – всё кончилось даже и не начавшись.
Проклятые буржуины, естественно, тут же хватились утраченных денежек и проявили  чудеса расторопности – они тут же выяснили номера московских телефонов и, соответственно, домашние адреса хакеров. Им даже удалось совершенно необъяснимым образом живо распихать нашу обычно неповоротливую и не любящую работать милицию, которая приехала по означенным адресам через тридцать минут после совершения преступления. И нашли шестнадцать пустующих квартир с персональными компьютерами в каждой. Никого из взломщиков так и не нашли. Впрочем, полиции западных держав тоже не показали себя с лучшей стороны – никого из получивших наличные бабульки задержать так же  не удалось. Вот таким  примерно образом весьма кругленькая сумма попала в карманы наших умненьких соотечественников, которые сейчас, наверное, отдыхают на каких-нибудь тропических островах посреди лазурного океана, а когда на них накатывает ностальгия, или тоска по родине, они выходят на берег, садятся на белоснежный песок под сенью кокосовых пальм, смотрят в бескрайнее небо с редкими перистыми облаками и палящим солнцем и грустно поют вполголоса:
- Ой, мороз, моро-о-з… не морозь меня-а, не морозь меня-а-а, моего-о коня-а-а…

LXIV.

Он сидел за столом, обкуренный до остекленения и всё время монотонно повторял одно  и то же:
- У меня никого нет… никого… ни сестры, ни брата… ни брата… ни сестры….
Когда он наутро пришёл в себя мы выяснили, что он имел в виду талант и сестру его краткость. Какое он имел к ним отношение – абсолютно непонятно.
LXV.

Она мне всю жизнь испоганила, я её сначала даже зарезать хотел. А потом думаю – нет. С такой внешностью и с таким характером она ещё столько неприятностей себе наживёт, что лучше оставить всё как есть. В конце концов, кто-нибудь её всё равно грохнет. Неизбежно.

LXVI

После бурной вечеринки в отвязной компании один из гостей наутро выползает, весь  помятый и изжёванный, на кухню, где уже вяло похмеляются двое участников попойки. С трудом продирая пересохшее горло, гость хрипло спрашивает:
- Всё время снилась какая-то чертовщина…. Я вчера себя нормально вёл? А то такое  ощущение, что я кого-то трахал тут…
На что один из похмеляющихся меланхолично замечает:
- Ты – нет…. это тебя…

LXVII

В своих анекдотах о религии я как-то упустил ещё один весьма занятный сюжет. Моисей спускается с горы Синай к ожидающим его, сгорающим от любопытства евреям и устало сообщает:
- Удалось-таки не всё. Новость хорошая – их будет всё-таки десять. Новость плохая – прелюбодеяние  вошло…

LXVIII

Эту историю я услышал по телевидению из уст известного художника Михаила Шемякина, друга покойного нашего гения Владимира Высоцкого. Она  настолько невероятна, что, пожалуй, стоит её пересказать. Случилось это то ли во время войны, то ли сразу после, по крайней мере, годы были очень голодные.   Моя бабушка вспоминала, что самым голодными были послевоенные годы, особенно сорок седьмой. Мама Шемякина достала где-то несколько яиц, выменяла их на что-то, и оставила их на ночь в тарелке на столе. Вдруг посреди ночи она разбудила сына и, шёпотом приказав ему молчать, показала на стол. На столешнице сидела огромная крыса, которая аккуратно достала одно яйцо из тарелки и покатила его к краю стола, откуда сбросила его вниз, но яйцо не разбилось, ибо на полу лежала брюхом вверх ещё одна крыса. Она легко приняла упавшее яйцо на свой мягкий живот, на всякий случай, подстраховав его ещё и лапками, после чего ещё две крысы подхватили её за длинный голый хвост и потащили как на буксире вместе с яйцом в норку. Крысы явно хотели утащить все яйца, но им этого не позволили. Однако технология кражи была разработана грызунами сверхизобретательно…. Если, конечно, всё это, правда. Хотя от крыс, по-моему, можно ожидать что угодно.

LXIX.

Иногда, даже страшно становится от мысли, какое влияние на нас теперь оказывает телевидение. Мы его ругаем, мы его презираем, мы его ненавидим и – смотрим, смотрим,  смотрим…. Изредка видим что-то стоящее, но – крайне редко. Остальное время, проведённое у телевизора – понапрасну угробленное. И, тем не менее, подавляющее большинство населения по вечерам и в выходные дни накрепко привязано к «глупому ящику для идиотов» по меткому выражению В.С. Высоцкого.
А что творилось в Москве после пожара на Останкинской телебашне осенью двухтысячного года! Со всех прилавков практически одномоментно  исчезли видеокассеты, люди лихорадочно запасались «видеожвачкой» впрок.
Благо дело, телевидение не  работало всего несколько суток, а то, как мне кажется, многие с ума сошли бы без привычного массового зрелища!
Кстати, расскажу о том, какое впечатление на меня лично произвёл вышеупомянутый пожар. За последние годы в нашей богоизбранной стране произошло столько разнообразных и почти всегда печальных и жутковатых событий – и путч 1991 года, с человеческими жертвами, и путч 1993 года, с расстрелом Белого Дома из танков и опять же с человеческими жертвами и штурм Останкинского телецентра, не говоря уже о Чеченских войнах и великом множестве других, менее громких, но не менее отвратительных дел. Всё это понемногу приучило меня к постоянной готовности к неприятностям,  смирению с тем, что всегда можно лечь спать в одной, а проснуться – в совершенно другой стране. И на пожар я среагировал соответственно. Когда пожар ещё только начинался и об этом ещё не объявили в новостях, я смотрел какой-то дециметровый канал, то ли восьмой, то ли девятый, как вдруг изображение на экране медленно пропало и сменилось снежной пургой. В принципе, явление вполне рядовое, ничего необычного, и я спокойно переключился на другой канал, который примерно через полчаса тоже отключился, что меня уже насторожило. Но началась трансляция гонок «Формулы – 1» и я переключился на неё, однако беспокойство меня уже не отпускало, и я время от времени переключался на другие каналы и мог наблюдать, как они потихоньку, один за другим отключались. Мне всё стало ясно – в стране очередной переворот, непонятно только какая сила пришла к власти? Коммуняки? Военные? Гебисты? Может быть, именно потому, что ни одна из реально способных захватить  власть в стране сил мне не была симпатична. Мне стало тошно. Сижу, автоматически наблюдаю за автогонками, и настроение у меня портится, портится…. Ну и тут вдруг внизу экрана появляется бегущая строка: так, мол, и так, дорогие телезрители, через пять минут ждите экстренный выпуск новостей, после чего мне окончательно поплохело. Расстроился – жуть! И даже когда мне  и всем другим показали во всей красе дымящуюся телебашню, легче не стало. Вообще говоря, очень противно жить в нашей стране. Говорят, невыносимо жить в нашей стране, где нет чувства юмора, но ещё более невыносимо жить в стране, в которой без чувства юмора прожить просто невозможно. Это цитата, правда, не помню, кто это сказал.
Но иногда телевизор всё-таки доставляет удовольствие. Меня, например, очень сильно радуют спортивные комментаторы, особенно футбольные. Столько ляпов, оговорок, недоразумений, не услышишь больше нигде. Но перейдём к фактам. Первая плюха, поразившая меня, была услышана ещё в далёкие советские времена. Шла трансляция из Киева, и вести репортаж доверили какому-то молодому комментатору. Фамилию я не запомнил, так как больше этого товарища никогда к микрофону не допускали. По началу-то всё шло хорошо, хотя и было заметно, что ведущий волнуется. Но как только у ворот киевлян случился первый, же опасный момент, так его волнение тут, же и сказалось. Противник бил практически по пустым воротам и комментатор обречённо выдохнул:
- Гол…
Но почти тут же радостно завопил:
- ***! Штанга!!!
После чего звук тут же вырубили, и только минут через пятнадцать к  микрофону прибежал запыхавшийся дублёр.
Другую фразу я тоже по гроб жизни не забуду:
- Блохин получает мяч на левом фланге, удар, гол! Впрочем, нет, мяч попал в штангу, к тому же это был не удар, а передача, и делал её не Блохин!
Не знаю, кто как, а я так и не смог досмотреть этот матч – плакал и катался по полу.
Как комментирует наш известный спортивный обозреватель трагичную ситуацию – мяч попал в голову игроку сборной ФРГ Юргену Клинсманну, после чего тот упал без сознания на газон  и его минут пять приводили в чувство врачи? Спокойно и рассудительно:
- Мяч попал в голову. Удар был очень сильный. Если есть мозги – может быть сотрясение.
По себе судил что ли?
Ещё одна неплохая фраза из спортивных новостей:
- Праздник в Воронеже. Сегодня воронежский «Факел» в упорной борьбе вырвал очко у «Спартака»!
Генитально!
Ну и опять непосредственно во время футбольного матча:
- Мяч, преодолев последнее препятствие между ногами вратаря, влетел в ворота!
И таких фраз в каждом  репортаже хоть пруд пруди. Хотите повеселиться – послушайте. Но я, например, если комментирует Перетурин, сразу выключаю звук. Нервы не выдерживают.

LXX.

Сейчас у нас в стране издаётся великое множество самых разнообразных книг. И фантастика, и любовные романы, и детективы… да почти всё, что душе угодно. Но мне кажется, что во все времена у нас была и остаётся в дефиците литература трогательная, сентиментальная, книги, которые вызывают в людях сострадание, жалость, нежность и доброту. Не потому ли мы так жестоки и бессердечны в реальной жизни, что просто не обучены испытывать подобные чувства? Ведь мы частенько склонны видеть в мягкости – слабость, в сентиментальности – слюнявость, хотя это далеко не так. А кто нам может помочь в  самосовершенствовании, как не литература, которая всегда была одна из главнейших воспитателей чувств? Но писать подобные книги и не скатиться  к слезам и соплям очень трудно. Грань очень тонка, почти неразличима, а традиций у нас в этом жанре нет. И если я ещё могу её почувствовать, то написать что-либо подобное я не в состоянии, ибо боязнь показаться смешным и слабым сильнее мысли и превыше желания. Да и таланта не хватает. Посему дарю идею каждому, кому она симпатична. И, может быть, мы ещё почитаем святочные, пасхальные и рождественские рассказы, добрые и милые. Или что-нибудь в этом роде. Надеюсь.




LXXI

Каюсь, была у меня в детстве попытка самым живодёрским образом поохотиться на практически ручных, крайне доверчивых и глупых уток, живущих зимой и летом на озере в военном городке, в котором проживал мой двоюродный братец Славик, с которым мы постоянно чудили. В данном  случае нас сильно заинтересовал весьма необычный способ, открытый нам другими пацанами. Рискну рассказать о нём вам, ибо надеюсь, что никто из вас никогда им не воспользуется. Берётся большой («щучий») рыболовный крючок, толстая прочная леска и тяжёлая гайка, типа  той, что откручивал с рельсов злоумышленник из одноимённого рассказа Антона Павловича Чехова. Леска привязывается к крючку, на крючок насаживается кусок сала и бросается в воду, где он остаётся плавать на поверхности. Гайка с продетой  сквозь неё леской остаётся в руке. Утка заглатывает сало вместе с крючком. Гайка отпускается и, скользя по леске, превращается в грузило, которое через некоторое увлекает голову утки под воду и мешает ей орать. Через некоторое время утка умирает и выталкивается на берег. Всё.
Срабатывает ли этот способ я, слава Богу, так и не узнал. Не довелось попробовать,  а остановила нас со Славиком маленькая мальтийская болонка, которая пришла на берег озера вместе с хозяином отдохнуть на солнышке и подышать свежим воздухом. Дело было летом, хозяин болонки разделся и лёг загорать, а собачку свою отправил куда-то в лес. Через некоторое время болонка вернулась с грибом в зубах. По-моему, это был подберёзовик. Хозяин посмотрел, похвалил её и снова приказал ей идти за добычей. Где-то в течение часа болонка набрала изрядное количество грибов. Лишь один раз по ошибке притащила мухомор, за что хозяин отчитал её как следует. Через час они ушли, но нам с братом к тому времени почему-то расхотелось охотиться на уток. И, слава Богу, как я сейчас думаю.

LXXII.

 Знакомый рассказал мне  такую историю. У него в доме живут и относительно мирно сосуществуют толстомордый котяра-бандюган и большой и красивый говорящий попугай с привычками опустившегося интеллигента. Причём котяра, время от времени, пытается за попугаем поохотиться, но зная это, вся семья за ним зорко следит и, до поры до времени, не взирая на непростой его характер, успешно пресекала все его попытки кота схавать дорогую и любимую птицу. И вот недавно произошёл такой случай. Попугай летал-летал по комнате, а потом выдохся и присел на диван отдохнуть. Кот тут же заметил, что птица оказалась в пределах досягаемости его когтей,  и уже завертел задницей, готовясь к решающему прыжку, когда  в комнату неожиданно вошёл хозяин. Но не успел хозяин и рот раскрыть, как попугай, услышав, видимо, приготовления кота, повернулся к нему и чётко, строгим хозяйским голосом сказал:
- Это что ещё такое?! А ну-ка, прекрати сейчас же!
Кот обалдел от неожиданности и позорно бежал. Да и теперь поглядывает на попугая с подозрением, никак не может понять, кто он такой на самом деле, что за птица? Или ещё кто?

LXXIII.

Ох, чего только я в своей жизни не ел! Змею ел, про это я уже писал, собаку ел, в детстве, помню, однажды хавал селёдку со сгущённым молоком! До сих пор ощущаю, как мне было вкусно, но повторить этот эксперимент отчего-то опасаюсь.
Лягушку я в первый раз попытался скушать ещё в глубоком детстве – нашли мы с пацанами на помойке ржавую консервную банку, налили туда водички из лужи, засунули туда лягушку и поставили всё это дело на костерок вариться. Мать моя не дала нам французского деликатеса отведать – увидала, ЧТО и КАК мы варим и ногой банку поддала… они, родители, все такие – ни себе, ни людям.
Впоследствии, правда, одну лягуху я всё-таки заел, повезло мне. У знакомого бармена был в баре аквариум с настоящими французскими мясными лягушками, толстыми, белыми и противными, ну, мы его по пьянке однажды и раскрутили, опробовали одну на десять человек. Жалко, что все пьяные были – никто вкуса не запомнил.
Ещё в детстве мы ели речных двустворчатых моллюсков, так называемых «российских вустриц», а на самом деле – двузубок и жемчужин. Но до чего, же это мерзкие штуки – сколько их не вари, а всё равно – резина резиной и вкуса никакого нет. Но интересно ведь, а это самое главное.
А самое интересное, так это то, как я в Смоленской губернии однажды кушал настоящий деревенский творог, сметану с оладушками из русской печки и запивал всё это парным коровьим молоком. Оказывается ни по вкусу, ни по внешнему виду совершенно не похоже на одноимённые продукты, покупаемые и употребляемые нами в Москве, да к тому же наши желудки более приспособлены к суррогатам, а не к естественным продуктам. Бог мой, как же  у меня тогда живот скрутило – ни в сказке сказать, ни пером описать. А если ещё вспомнить, что у меня аллергия на цветение ЛЮБЫХ растений, и с мая по сентябрь я без таблеток за городом или в лесу находиться не могу – задыхаюсь, и только в душных асфальтовых джунглях чувствую себя более или менее комфортно да припомнить, что таких, как я, с каждым годом становится всё больше и больше, то придётся  признать, что постепенно формируется новый вид человека -  НОМО УРБАНИС, то есть человек городской, что бы мы не жрали, хоть подсластители Е 203, хоть ласточкины гнёзда.





LXXIV.

Говорят, где-то  на полинезийских островах детей до полового созревания не разделяют на мальчиков и девочек, а называют их просто – ОНО. Средний род. По-моему, в наше время сексуальных свобод эта мысль очень даже не глупа – вырастут, так сами пусть определяют, кто они такие. А кое-кому, допускаю, удобнее будет остаться в прежнем статусе – ОНО. И то, и сё. Или ни то, ни сё.
LXXV.

Не дай Бог кому-нибудь родиться с любыми отклонениями от нормы. Я имею в виду сразу всех – и инвалидов, и гениев, и сексуально дезориентированных, и даунов, и лилипутов. Последние, правда, предпочитают, чтобы их называли просто маленькими людьми. Видел я тут одну сценку в метро, так она мне всю душу наизнанку вывернула. Ехал я на эскалаторе вниз, а рядом со мной ехал маленький. Нормально одетый, симпатичный взрослый человек, только очень маленького роста. И вдруг на встречном эскалаторе, поднимающем людей вверх – девушка – лилипут, очень красивая. Мой сосед её увидел и ошалел, помчался вниз, там перескочил на другой эскалатор, попытался её догнать…. Но так как она его явно не заметила (она читала), я думаю, что ему это не удалось. И тогда я задумался – как же тяжело им найти друг друга в огромном мегаполисе, заполненном огромными и равнодушными людьми.
Кстати, я упоминал людей и с другими отклонениями. Так вот, и к ним мы относимся не лучше. Хорошо ещё, если равнодушно, но чаще – злобно и жестоко. Не любим мы тех, кто не похож на нас.

LXXVI

Конечно, гены генами, но многое зависит и от воспитания. Сюська, старшая наша кошка, настолько любит воспитывать котят, что однажды на даче спрятала свой выводок из четырёх котят (все коты!) на чердаке, чтобы наши злобные ручонки до них не дотянулись. Двоих из этого помёта мы-таки умудрились пристроить, а двое так и остались у нас. Так вот, когда мы утопили очередных Марусиных котят (вторая наша кошка, дочь Сюськи, и  точно такая же проститутка), между кошками чуть не возник конфликт – каждая из них хотела кормить и воспитывать этих котят, причём безо всякой посторонней помощи. Но так как обычно наши кошки между собой крепко дружат, то и в этом случае воевать они не стали, а каким-то образом договорились. Котят они просто-напросто поделили. Одного воспитывала Сюська, а второго – Маруся. Кормили они их вместе, вылизывали вместе, а вот воспитывали – каждая по отдельности. И котята выросли как две капли воды похожие характерами на своих мамаш – один, Васёчек, на родную – самостоятельный и необщительный, а второй, Федюня – на приёмную, ласковый лизун. Вот как порой в жизни-то бывает. Не всё гены определяют.

LXXVII.

В далёкой молодости я одно время жил за городом на даче, а работал и учился в вечернем институте в Москве. Потому, естественно, постоянно, недосыпал, и регулярно, засыпая в электричках, уезжал до конечной и ночевал на вокзалах и в тупиках. Что было – то было. И вот однажды, в очередной раз, проснувшись в отстойнике, прошёлся я по вагонам и обнаружил, что в данном поезде я не один такой – на лавочке у окошка вовсю сопела симпатичная девушка с сумками. Я осторожно, стараясь не напугать, разбудил её и она, пробудившись, задала такого рёву, что мне стоило большого труда её успокоить. Оказалось, что у неё именно сегодня был день рождения, что все её ждали, а она вот проспала всё на свете… ну и так далее. Интересное совпадение, но в тот день у меня с собой оказалась бутылка шампанского, какие-то праздники приближались, ну я, ничтоже сумняшеся, и предложил ей выпить и отметить, таким образом, её день рождения. Когда она немного успокоилась, мы так и сделали. У девушки был с собой тортик, так что мы чудесно провели ночь, попивая шампанское из горлышка и закусывая тортиком без вилок и ножа. После стресса нас пробило на смех, и мы беззаботно прохохотали с ней до утра…
А потом почему-то легко расстались, даже телефонами не обменялись,… как-то не подумали, что ли. Но время от времени я вспоминаю тот день рождения в электричке с удовольствием.

LXXVIII.

Очень не люблю жалельщиков. Есть такая категория людей, которым кого-то постоянно жалко – то самих себя, то своих близких, то совсем посторонних людей. И время-то сейчас какое-то не такое и жизнь-то совсем нехорошая, и то им не так, и это – не эдак. А какого им хрена надо – непонятно. Когда было лучше, кому и отчего – неизвестно. Они и сами не знают, чего хотят. И по своей безграмотности и атеистическому воспитанию даже и не ведают, что один из смертных грехов – уныние. Живут они, жалостливые и унылые, помогать ни себе, ни ближним не хотят, а только скулят и ноют, а зачем – сами не знают.
И даже если задуматься с другой точки зрения – что может изменить наш плохой характер и поганое настроение? Кому хуже всех оттого, что мы постоянно ноем и страдаем? Только нам самим, да нашим близким. Жестокому внешнему миру на всё наплевать.

LXXIX.

Животных люблю до ужаса. Так бы их и тискал, и гладил, и ублажал всячески. Но вот не везёт мне с ними – хоть плачь. Сам не знаю, почему, может быть у меня в квартире зона какая-нибудь неблагоприятная, а может, сглазил кто, но вот не живут у меня звери. С самыми примитивными ещё ничего, те живут, плодятся и размножаются, как сумасшедшие, да только радости от них нету никакой. Разве с мухами, клопами и тараканами поговоришь о чём-нибудь душевном? У них интересы дальше собственного желудка не распространяются. Ни черта они в проблемах мироздания не разбираются. Да и маленькие они какие-то, хочешь погладить, ан - уже раздавил. Ну и приручаются они фигово, единственное, что мне на этом поприще удалось, так это чтобы мухи на запах тухлого мяса слетались, да клопы, чтобы ночью, как только свет погасишь, на кровать лезли. С ними, конечно, веселее спать, но всё же какое-то неприятное чувство есть…
А тут позапрошлой осенью мне друзья черепашку подарили. Хорошенькая такая, весёлая, капустку хрумкает, по дому бегает, на руки её возьмёшь – одно удовольствие – головёнку прячет, глазками лупает, ножонками сучит…  красота, одно слово! Но всего лишь с месяц она у меня побыла, смотрю – прихворнула моя воспитанница. Ничего не ест, ничего не пьёт, почти уже не ползает. А потом прихожу с работы, а она, бедненькая, лежит сиротливо у дивана и уже не шевелится. Готова, значит…. Погоревал я, погоревал, да делать нечего. Положил её  в пакетик и во дворе дома закопал. Пришёл наутро на работу сам не свой, всё по любимице своей тоскую, ну меня приятель, который мне её подарил и спрашивает, что, мол,  случилось. Я ему всё и рассказал…. А он как заорёт:
- Ты что, совсем дурак, что ли?!
Она ж у тебя в спячку залегла, а ты её сонную закопал, гад!
Ну,  я, естественно, скорей домой, за лопату, полдвора перекопал, а черепаху так и не нашёл. Забыл с горя, где похоронил.
Уж и не знаю, как я всё это пережил, но к лету чувствую – больше  сил  нет терпеть. Не могу жить один.   Отловил на даче ёжика. Думаю, подружимся, потом в Москву его возьму, у себя пропишу, всё веселее будет. Так он у меня на даче две ночи, сволочь такая, пыхтел, сопел и ножонками топотал, спать мне не давал во время законного отпуска, а потом смылся. Поймал бы я его ещё раз – убил бы гада, но он хитрожопый, или на чужой участок ушёл, огородами к Котовскому, или уж так прячется, что его и чеченский спецназ не найдёт. Я, во всяком случае, его с тех пор не видел. Ну, думаю, ладно, тебе же хуже, проворонил ты, дурак, своё счастье. Живи теперь в деревне, в глуши, голодай и холодай – сам хотел.
А я поехал на Птичку, купил себе лягушонку. Красивая лягушонка, прозрачная вся, глазки красненькие, коготочки на пальчиках чёренькие – прям-таки Василиса Прекрасная в период полового созревания.  Но жрёт, сволочь, как сумасшедшая, причём всё подряд: дашь хлеба – хлеб жрёт, дашь мяса – мясо наворачивает, даже селёдку – и ту молотит, как поросёнок. Но что хуже всего – жрёт только с рук, ей жратвой перед носом помашешь – она и жрёт, а если просто так что-нибудь в банку бросить – не находит. Вода, соответственно, тухнет. Эта лягушка и так-то раз в неделю как  сиранёт, так сразу же воду приходится менять, а тут чуть ли не каждый день ей чистенькую банку подавай. Да ещё взяла дурную привычку во время кормёжки меня за пальцы кусать. Вроде бы и зубов у неё нету, а больно, блин! Ладно, думаю, тебе хуже. Я тебе устрою! И посадил лягуху на разгрузочную  диету – целую неделю голодной её продержал, чтобы, значит, знала, как  положено себя с хозяином вести. А она, зараза наглая, через дня три начала ещё по ночам орать, недовольство своё мне высказывать. Терпел я, терпел её выходки, но чувствую – не могу больше. И жалко её, но и отношение моё к ней изменилось в корне. А куда её денешь? Выбросить вроде жалко, на дворе зима уже…. Думал-думал, слава богу,  вспомнил какую-то американскую киношку, и отпустил бедолагу в унитаз – в канализации-то всегда тепло, да и хавчика хватает, так что жить захочет – выживет, ни хрена с ней не  случится. Черепашки-ниндзя живут, вот и лягушка-ниндзя появится.
Но долго без зверюшки в доме я уже не жил. Купил у соседского пацана ужа. Интересная змеюка, красивая такая, пятнышки оранжевые у башки – всё как положено. Но – вонючий. Какую-то слизь поганую выделяет сразу, как на руки его возьмёшь. То есть лежит – не воняет, а на руки возьмёшь и сразу …. Терпел я, терпел, наверное, целых два дня терпел, но чувствую, кончается уже моё терпение. Поговорил с пацаном соседским, а он мне и  заявляет, что уж ко мне должен сначала привыкнуть и тогда вонять больше не будет. Ну, ни фига себе, думаю, заявочки, это ОН ко МНЕ должен привыкнуть! Жалкие полтора метра скользкой верёвки, а гонору, будто у африканского питона! И сразу ужик мне как-то разонравился.  А выбрасывать жалко, на дворе зима. Ладно, думаю, подарю его своей подруге. Сюрприз, так сказать, сделаю. Она жалостливая, вечно бродячих кошек и собак подкармливает, и ужика полюбит. Притащил я его к ней потихоньку и под покрывало на диване засунул. А змею как будто-то того  и надо было – свернулся он там калачиком и закемарил. Посидел я у подруги немножко, чайку для приличия попил – и домой мотанул. На следующий день звоню ей, думаю, сейчас она меня благодарить за подарок начнёт, а трубку почему-то её мамаша взяла. Оказывается, подруга-то моя вообще без чувства юмора оказалась. Стала на ночь диван разбирать, увидела ужика и сразу сердечный приступ симулировала, в больницу её увезли,  а ужа какие-то спасатели конфисковали. Ну, ещё  много мне всякой ерунды её мамаша наговорила, да я и слушать её не хотел, всё мимо ушей пропустил. Расстроился за ужика очень. И обиделся. Бросил трубку и всё.
Теперь вот хочу крокодильчика прикупить. Но только взрослого, большого, то есть уже сознательного, чтобы  с воспитанием не возиться, а сразу, чтоб общаться можно было. А если и он мне не понравится, так я его, гада, в Москву-реку выпущу, куда-нибудь в Серебряный Бор. Благо дело и лето скоро, и еды он там всегда добудет.

LXXX.

Что может быть лучше утреннего осеннего леса в средней полосе России? Запах пожелтевших листьев, хвои, тумана и -  грибы … я без грибов жить не могу. Во всех видах их люблю – хоть собирать, хоть кушать. Хоть варёные, хоть сушёные, хоть жареные,  хоть солёные, хоть какие, в общем.  Тут поехали с друзьями под Звенигород, а там грибов – завались. Искать не нужно, знай, собирай. И ты представляешь, одни белые, чёрных вообще нету. А самое главное – никто их  не берёт, говорят, что, мол, не совсем они белые, а так, мол, двойники, причём намекают, что ядовитые. Дурной народ, что и говорить. Я один такой грибок срезал, посмотрел на него со всех сторон, гляжу -  чистой воды белый. Они мне говорят – у него ножка на срезе краснеет. Ядовитый, говорят. Ладно, я верю, гриб, скрепя сердце, выбрасываю. Нахожу ещё один белый, а они мне – ты ему помни немножко губчатку с внутренней стороны шляпки. Я помял. Вишь, говорят, порозовела. Ядовитый, значит. А если срез лизнуть – горький. Значит, точно его брать нельзя. Да ну вас, думаю, вас послушаешь, так вообще без грибов домой приедёшь.   У кого что краснеет, у кого синеет, голова кругом идёт. В общем, набрал я грибов полную корзинку. Домой приехал, пожарил… Запах – обалдеть можно, вкуснотища – пальчики оближешь! Очнулся через три дня в реанимации. Откачали меня врачи-вредители, да все мозги мне запудрили – не ешь грибов, да не ешь грибов. А если  я без них жить не могу? Их, врачей,  послушаешь, так ничего есть нельзя, всё для организма вредно – и сладкое и солёное, и жареное и печёное, а уж от жирного да сдобного так вообще сразу в ящик сыграешь. Не верю я им, и во всю ихнюю химию не верю. Другое дело – народные средства, травки там всякие, настоечки, растирочки,  отварчики. Да и те же грибы, кстати. Никакой химии, сплошные витаминчики и природная сила. Тут бабка одна, знахарка меня хотела от ревматизма вылечить. Врачи эти хвалёные уже несколько лет меня всякой ерундой мучают – и мазями мажусь, и таблетки жру, и уколы мне делают и иголками меня по китайским методам как ёжика утыкивают, а всё без толку, никакого эффекта, только бабки им отстёгивай, а улучшения нет, как не было. А эта бабулька меня обещала за месяц на ноги поставить…. Знает она такие мухоморы особенные, какими лоси от всех болезней лечатся, обещалась и меня ими накормить. Хрен их, конечно, лосей этих знает, чем они там болеют, и бывает ли у них ревматизм, но я бабке доверился. Старый человек, опытный, авось, знает, что делает. Целый ковшик мухоморного отвара заглотил…. Очнулся опять в реанимации.
Откачали меня врачи, отправили долечиваться в санаторий в Брянской области. А тамошний главврач, ну как нарочно, прямо в первый же день предупредил – грибы и ягоды, говорит, у нас ни в коем случае не собирайте, потому как наш санаторий, говорит, находится на территории, загрязнённой после Чернобыльской катастрофы. Для воздуха, говорит, это очень хорошо, он там какой-то ионизированный, а вот почва на полметра вглубь заражена радионуклидами. Поэтому и на травке   сидеть не рекомендуется, а то, говорит, жена бросит. Местная примета такая. Ходить можно, а сидеть нельзя. Ну, ягоды к тому времени уже отошли, а вот насчёт грибов, говорит, я вас специально предупреждаю. Ладно, думаю, сами мы с усами, разберёмся, что  к чему, что я, глупый, что ли, не знаю, что такое Чернобыль. Но интересно же…. Только устроился в палате, и сразу, же в лес рванул. Я ж говорю, не могу я без грибов жить. Думаю, что, ежели, собирать их нельзя, то хотя бы издали, одним глазком-то посмотреть можно? А в лесу грибов, хоть косой коси, видимо-невидимо. И все такие здоровые, блин, такие – чуть ли не со шляпу мою. И ни одного червивого… Радиация, радиация…. А я, может, таких больших грибов ни разу в жизни не видел! И ни одного червивого нету! В общем, очнулся я снова в реанимации.
В этот раз мне похуже стало. Хотя как меня врачи откачали, но перед выпиской со мной серьёзный разговор провели. Дескать, спиртного теперь – ни-ни, ни капелюшечки нельзя, печень, говорят, у вас уже на последнем издыхании держится. С женой, говорят, разводиться не нужно, вам теперь постоянный уход требуется, и вы без неё не обойдётесь, а вот насчёт супружеских  обязанностей мы вам справку дадим, что с вами в тесные сношения вступать опасно, потому как вы теперь очень радиоактивны. Не так, конечно, как четвёртый энергоблок, но спать с вами в одной  постели без вреда для собственного здоровья могут только пауки, клопы и крысы, потому  как они радиацию в сорок раз лучше переносят, чем люди.
Жизнь началась – хуже не придумаешь. Не выпить путём, не закусить, как говорится. Про жену не говорю – она мне, слава богу, ещё 16 ноября 1973 года безразлична стала, на следующий день после свадьбы, а вот насчёт водочки – обидно, прямо скажу. И вроде бы ничего и придумать нельзя…. Ан, нет, и тут меня грибочки выручили! Вычитал я в какой-то книжоночке, что мексиканские индейцы от каких-то поганок балдеют. Во, думаю, лафа! Водка сейчас вся палёная, с ней и здоровую печёнку посадишь, наркоту вообще не пойми из чего делают, а вот грибочки – другое дело, прямо то, что доктор прописал, и к тому же – естественный продукт. Короче, набрал я поганок…. Очнулся и сам не пойму где – то ли на том свете, то ли в реанимации….
Я вот думаю, зря наших врачей хают. Нет, конечно, лечить они может быть и не умеют, спорить не буду, но с того света людей как не фиг делать выкаблучивают. Я уж видел, как на пару с Господом Богом в райском саду грибочки собираю, а они меня цап за шкирку и – обратно. На этот свет, значит, вытащили.  Но почему-то в психиатрическое отделение положили. Мест, что ли, больше нигде не было? Ну, да неважно, я не обидчивый. Мне тут Наполеон из третьей палаты рассказал, что они, французы-то, очень трюфеля уважают. А трюфеля эти – совсем не то, что наши грибы, ими не отравишься, да и растут они исключительно под  землёй. Я таких грибов и не видел-то никогда, но Наполеон мне сказал, что всё мне покажет. И, правда,  покопались мы с ним во время тихого часа в кадке под пальмой в фойе и кой-чего нарыли. Наполеон их прямо сразу там сожрал, а я же не француз, я так не могу. Это они там всякую дрянь живьём жрут, и устриц, и лягушек, и улиток, и бормотухой запивают, а мы, русские, к таким делам непривычные. Пошёл я к медсестре кастрюльку попросить, но тут меня и повязали…. Наполеон теперь в реанимации кантуется, а я тут, в смирительной рубашке, к кровати привязанный лежу. Но врачи не отчаиваются, ещё, говорят, есть надежды. Может быть, через полгода и выпишут меня. А мне только того и надо – через полгодика уже осень будет! Значит, снова за грибочками пойду!

LXXXI.

 Никак не могу понять, почему одни рождаются и живут в нищете,  а другие – купаются в роскоши.   Ни от таланта, ни от каких-то других  внутренних качеств человека это не зависит, это я точно знаю. Многие гении прожили  свою жизнь в бедности, как и многие бездари, всю жизнь не знали ни лишений, ни даже каких-либо малейших волнений. Бывало, кстати говоря,  и наоборот, но редко. И добрые, и злые люди встречаются и среди богатых и среди бедных. Примерно в одних и тех пропорциях. Но так по какому уж принципу делятся люди на богатых и бедных? Кем? И ведь это относится не только к отдельным личностям, но и к отдельным странам. У нас в России, например, бешеное количество полезное ископаемых, умные и работящие люди, а живём мы даже хуже нищих.  Почему? И от трудолюбия тут тоже ничего не зависит, многие богатеи просто живут и в ус не дуют, ни капельки не беспокоясь о приращении и сохранении капитала, но живут же!
О конкретных людях говорить вообще сложно. Говорят, что каждый может заработать кучу денег, лишь бы были талант и трудолюбие. Мне кажется, что всё это ерунда на постном масле. Возьмём Винсента Ван-Гога. И талантище у него был огромный, и трудолюбия хоть отбавляй, а вот и жил он и помер нищим. Или Пушкин Александр Сергеевич. Гений наш общепризнанный. У него-то всё было – и дворянский титул, и родовые поместья и гений, а он всю жизнь, по его собственным словам, испытывал денежные затруднения. Так что и тут концы с концами не сходятся.
Или же взять государства. Что такое Австралия или США? Их основу первоначально составляло человеческое отребье – неудачники, каторжники, авантюристы, но они построили зажиточные, да что там говорить, богатейшие и весьма демократические страны. Со своими недостатками, конечно, но… а мы, русские? Мы вот тоже своих каторжников ссылали в Сибирь, на Сахалин, да и многие неудачники тоже  рванули в своё время, на пустующие земли, а хрен ли толку? Процветает ли Сибирь? Там, по-моему, ещё хуже, чем в Центральной России, хотя и здесь тоже жизни нет.
А посмотрим на мирные, богатые, сонные даже какие-то страны Скандинавии – Щвецию, Данию, Норвегию, где, как говорят,  осуществился в реальности социализм. В чём основа их процветания? Территория небольшая, климат неблагоприятный, ресурсов немного, а живут же. Их предки – викинги, варяги, по всей Европе в раннем средневековье плавали, грабили всех подряд, а их потомки уже даже и не понимают, как это – украсть что-то. И процветают. А у нас всё через задницу – ещё несколько десятков лет назад в деревнях замков не знали, а воровства не было, а сейчас хоть сто запоров вешай – украдут всё-равно.
Мы – страна с очень даже порядочной историей. Достойной. В смысле, у нас даже рабства никогда не было, с очень большим уважением относились мы  к чужой свободе. Либо отпускали пленников, либо принимали как полноценных членов общества. Практически никогда мы не вели кровопролитных захватнических войн (Кавказ – единственное, пожалуй, исключение,  и то не весь, Грузия и Армения – исконно наши друзья), но и никогда не поддавались никому, каким бы сильным не был наш враг – всем дали по морде – и татаро-монголам, и Наполеону, и Гитлеру, и Карлу 9 шведскому под Полтавой, и туркам в Крыму, и тевтонам. Результат – нулевой. Территория огромная, а толку чуть. В конце концов, дошло до того, что собственное государство превратило нас же в рабов. Сначала при царях-батюшках и царицах-матушках наши предки (в основной своей массе, дворянство и прочую знать  в счёт не  берём) стали крепостными, а потом ту же идею подхватил и развил Иосиф Виссарионович Сталин, поставив рабочий класс и особенно крестьянство (беспаспортное!) в положение безответных и безмолвных рабов. В Штатах уже и негров освободили от рабства (не коренной, а привозной, кстати, товар!) и права им избирательные дали, и с расовой сегрегацией вовсю борются, а мы у родного, собственного, государства всё на положении рабочего скота (опять же в основной своей массе, политическую партийную номенклатуру и чиновничество в счёт не берём). Почему? Похоже, что как раз из-за этого мы и бедствуем.
Ну, хорошо, произошла у нас «бархатная революция», перешли мы потихоньку от строительства коммунизма к строительству капитализма. Почти у всех стартовые условия были одинаковые – достойная бедность. И что мы видим по прошествии десяти лет? Ничтожная часть населения захапала себе львиную долю бывшего государственного имущества, а остальные превратились из бедных в нищих и вымирают. У государства доход, как у какой-нибудь карликовой Либерии. Коммунисты, побросав партбилеты и сменив маски на личины демократов, остались при власти и при деньгах. За что боролись, на, выходит, и напоролись? Холодную войну Западу проиграли вчистую, разоружились дальше некуда, из космоса нас вытеснили, влияние наше в мире теперь равно нулю. Теперь мы не только нищие, но ещё и слабые и беззащитные. Пока держимся на ядерном оружии, от которого должны будем скоро избавиться окончательно. Зато вот теперь у нас есть  свобода и демократия. На словах. А зачем оно нам?  политики, которые могут пообещать всё, что угодно перед выборами никогда своих обещаний не выполняют (у нас уже три состава Думы сменилось, а к лучшему ничего не меняется).  Мы отдаём за них  наши  голоса, и они за наш счёт и с нашим же мандатом доверия гребут в свои карманы НАШИ деньги и спокойно устраивают СВОЮ жизнь, причём это относится к депутатам ЛЮБЫХ партий, без исключений. Бессребреников среди них нету ни одного. И ещё раз спрошу – на хрена нам всё это? Я почему-то думаю, что будь у нас в стране анархия, нам жилось бы полегче. О свободе вообще говорить смешно. Ну, какая свобода может быть у нищего?
Нас с нашей историей в мире не любят, даже ненавидят. Не знаю, за что. Но всячески замалчивают и наше существование, и наши деяния. В американских учебниках химии не нашлось места, чтобы хотя бы вспомнить Дмитрия Ивановича Менделеева. Пройдёт десяток лет и мы никому не сможем доказать, что первым в космос поднялся Юрий Гагарин, что именно мы внесли основной вклад в победу над гитлеровским фашизмом, ведь уже и так всем и каждому в мире известно, что радио изобрёл не Попов, а Маркони, а электрическую лампочку не Яблочков, а Эдисон. Ну и так далее. А уж работников искусства давным-давно убедили, что все они – граждане мира, а вовсе не россияне. И Неизвестный, и Нуриев, и Бродский, и Плисецкая, и Барышников, и Ростропович, и многие, многие другие. Так что роняют нас, унижают, опускают, а мы пока всё встаём.  Но сколько это ещё будет продолжаться? Сколько мы ещё протянем?
Что нас вообще ждёт в будущем? Есть теория «золотого миллиарда», которая гласит, что через несколько десятилетий Западная Европа, США, ну, возможно, ещё и Япония будут жить припеваючи, а весь остальной мир будет на них ишачить в качестве рабов. Вполне реальный сценарий, мы, по крайней мере, уже сейчас стали сырьевым придатком развитых стран. Но есть ещё и другой вариант, ибо на Земле есть две страны (соседствующие между собой и с нами), в которых уже сейчас проживает половина населения планеты – это Индия и Китай. Причём живут они стеснённо, жилплощади им не хватает, а с севера с ними граничит огромная, практически безлюдная, но очень богатая на ресурсы Россия (пока, слава Богу, с ядерной дубинкой наперевес). Эти страны и сами по себе обладают неплохим научно-техническим потенциалом, особенно Китай (они и спутники в космос пуляют, и с ядерным оружием обзавелись, да и в производстве ширпотреба мало кому уступят), да и исторический опыт у них – дай бог каждому, но живут вот тесно, сельскохозяйственные земли истощаются. В Китае ещё и пустыни наступают. Так что если рождаемость у нас в скором времени не повысится, а смертность не уменьшится, то захватят они нас и ассимилируют на хрен. Вполне возможен вариант  развития будущего. Но как бы, то, ни было, оптимистического для России сценария я лично не вижу. И это печально.
Одно утешает – хотя Америка нас и сковырнула фактически с мировой арены и выбросила далеко за черту  бедности, но и ей, похоже, в этом будущем тоже не многое светит, несмотря на её прочное сейчас материальное положение. Во-первых,  доллар у них дутый, как бывший советский рубль, а евро вот-вот появится и вполне сможет занять место  основной мировой валюты. Во-вторых, численность цветного населения в Штатах – негров и латинов – постоянно растёт, а это вполне может привести её народ, внутренне полный фашистских идей, к расовым столкновениям, а в-третьих, достали они не только нас, но и многие другие народы и страны, а это чревато местью. Авось и им достанется по первое число. Аминь.





LXXXII.

Теперь несколько коротеньких историй о разных собаках, с которыми мне порой по жизни приходилось встречаться. Животные вообще прикольные существа, но собаки, по-моему, выделяются на общем фоне животного мира своей…. Как бы, поточнее выразиться…. наивностью, что ли. Если они даже и поступают как-то неправильно, то это только из-за своего простодушия.
По молодости, бывало, ходил я с друзьями в байдарочные походы. Очень увлекательная штука, доложу я вам. И особенно нам всем нравилось ходить через пороги. Это бывает опасно – можно и утонуть, и байдарку сломать, но в этом-то, в преодолении опасности, и есть какой-то особенный кайф. И ходил с нами один пёсик, беспородная дворняжка вида «легавый фокстерьер», принадлежавшая одному моему другу. Турист был – высший класс! И специальный рюкзачок на себе носил, и охранял нас, ну и пороги на речках тоже проходил вместе с нами. Представьте себе такую сценку – в брызгах и пене мчится на камни байдарка, а впереди сидит усато-бородатая рыже-белая дворняга, уши развеваются на ветру, глаза бешеные… и в самый опасный момент она начинает лаять и рычать. От возбуждения. А, уж сколько радости у него было когда мы, пройдя порог, приставали к берегу – не расскажешь! Он и прыгал, и визжал, и кругами носился – минут пятнадцать проходило, прежде чем он успокаивался. Но не дай бог попытаться высадить его из байдарки перед порогом – обидится на всю жизнь! Ну, часа на три, как минимум. Точной моей копией был пёс – бояться боялся, но страху не поддавался.
А ещё однажды он такое отчубучил, что мы все чуть со смеху не померли. Было это в самом первом нашем общем походе. Пройдя какое-то расстояние по маршруту, команда рано или поздно останавливается на привал. А привал – штука не простая, байдарки нужно разгрузить из речки вытащить, палатки поставить, хворосту набрать, костёр разжечь, пищу приготовить. А так как своих запасов всегда не хватает, то и рыбки наловить и грибочков или ягодок пособирать. Короче, обычно все шуршат, как муравьи. А уж когда обед или ужин подоспеет, то все собираются у костра, раскладывают припасы, достают гитару и балдеют. Вот так вот мы несколько  дней провели и Тимоша, так звали этого пса, очень внимательно, приглядывался к нашему поведению. И на третий день решился…. Сразу после остановки он мотанул куда-то в лес и через некоторое время вернулся. Таща в зубах какую-то толстую лесную крысяру безобразного  вида, которую и положил возле костра. Внёс, значит, посильную лепту в разнообразие нашего меню. И очень на нас обиделся, когда крыса так и не попала в котелок.
Другой пёс жил у моего коллеги, был мальтийской болонкой, очень дружил с котом и имел дурную привычку вечно огрызаться, ворча и мелко-мелко дрожа нижней челюстью. Вместе с котом они очень ловко воровали еду со стола. Вернее, воровал кот, пользуясь своими шустрыми лапками, и сбрасывал всё добытое вниз, на пол, где его подельник Бимка (тот самый мальтийский болонец) до поры до времени добычу охранял, а после того, как кот спускался, они приступали к совместной трапезе. Друг мой однажды попытался отбить у Бима уворованное котом, но Бим встал на его пути каменной стеной. Он и лаял, и бросался закрывать добычу собственным телом, и визжал, как резаный, когда хозяин пытался его оттащить, да так, что жена его не выдержала и велела  моему другу утихомириться и разрешить жуликам воспользоваться краденым.
Летом мой друг уезжал на дачу, и его всегда прикалывало, когда выставив в прихожую все необходимые вещи, подготовленные к отъезду, он видел этих двух бандитов – кота и собаку, примостившихся где-то рядом с рюкзаками и мешками. Так, на всякий случай, чтобы хозяин их не забыл. Причём и осенью, когда он возвращался с дачи домой, сценка повторялась.
А вот ещё один мой знакомый пёс, огромная среднеазиатская овчарка, кошек не любил. Дело в том, что его воспитывали дома два старых здоровенных кота, которые очень строго вышколили его. Эти мерзавцы дошли до того, что всегда проверяли его миску, поедая самые вкусные кусочки. А он, здоровенный волкодав, стоял и ждал, когда же два наглых котяры разрешат ему поесть. Так что своих котов он боялся и уважал. Но  стоило сказать псу где-нибудь на улице:
- Мишка, смотри, кошка!
Как он в дикой ярости озирался, и не дай бог, чтобы ему, в самом деле, в этот момент попадала на глаза какая-нибудь кошка. Он готов был преследовать её до бесконечности. Правда, в самый последний момент, Мишка всегда киксовал и бросаться на кошек не решался. Видимо, сказывалось воспитание. А вот если никаких кошек рядом не было, Мишка бросался на ближайшее дерево и в ярости глодал на нём кору, только щепки летели. Мы ухохатывались.
Вообще в этом звере странно уживались сила, мощь и какая-то совершенно неожиданная мягкость. Моя трёхлетняя племянница однажды чуть не отправила мишку на тот свет. Когда я увидел, как она вытащила из его огромной зубастой  пасти чуть ли не полметра языка,  а Мишка стоит напротив неё, выпучив от боли и удушья глаза на лоб, но не шевелится, я чуть не обалдел. И освободив, пса долго ему втолковывал, что детей, конечно, обижать нельзя, но и позволять им из себя верёвки вить тоже не обязательно. Не знаю, удалось ли мне ему хоть что-то объяснить, но детей он после этого случая стал обходить стороной.
В другой раз меня здорово удивил мой собственный щенок Стёпочка, которого я впервые вывез на дачу. По молодости лет он поначалу очень боялся соседских кур, которых никогда не видел в городе, и особенно петуха, который вызывающе на него поглядывал и очень страшно кукарекал. Стёпочка от него бегал прятаться на террасу. Но через некоторое время щенок освоился и перестал обращать внимание на кур. А через пару дней ко мне подошёл сосед и с негодованием заявил, что мой пёс давит его кур. Я и удивился и перепугался одновременно. Во-первых, за кур пришлось бы платить, а кто знает, сколько их уже мой Стёпочка укандохал?  Во-вторых, иметь на даче такого пса опасно – а если он будет бегать по всей деревне и развлекаться подобным образом и дальше? Или пристрелят его, или вообще в трубу вылетишь. А в-третьих, перед соседом неудобно. Первым делом мы с соседом проверили загородку, но нигде не нашли ни одной дырочки. Возникла загадка, – каким образом Стёпочке удалось укокошить двух кур дистанционно? Мы стали следить за курами и за щенком. И что же  мы выяснили? Оказывается, курам совсем неинтересно клевать зёрнышки и камушки на своем участке, а потому они частенько просовывают головы между кольями забора и клюют камушки с нашей со Стёпочкой стороны. А Стёпочка к тому времени уже очень хорошо осознал, что огороженный участок, посреди которого стоит наш дом, есть НАШ И ТОЛЬКО НАШ участок! А потому он выслеживал преступных кур, и как только они просовывали голову на НАШУ ТЕРРИТОРИЮ, он подскакивал к ним и моментально скусывал им дурные головы. Голова оставалась на нашей стороне, и Стёпочка тут же её закапывал (вот почему мы не смогли их найти), а тушка доставалась соседу. Вот как бывает. Стёпа был частично реабилитирован, а забор мы с соседом понизу обили частой сеткой-рабицей.
Следующая история кажется мне неправдоподобной, но кто-то мне рассказал её как правду. Какой-то мужик купил с рук щенка, из которого со временем выросла безобразнейшая собака, нечто среднее между бультерьером и таксой.  Но, несмотря на своё безобразие, собака была очень ласковой и даже спала на одной кровати с хозяйским ребёнком. И один только был у собаки недостаток – прожорливость. Жрала она всё подряд, прямо как поросёнок, ну и толстела не по дням, а по часам. И вот однажды на улице подошёл к хозяину, прогуливающему своего монстра, незнакомый человек и заявил, что он является доктором биологических наук, и хочет узнать у хозяина, как это он решился держать в доме страшную афганскую пустынную крысу. Оказывается, стоило этой крысе хоть один разок почувствовать себя голодной, как она сожрала бы и ребёнка, и хозяев. Но кончилось всё благополучно, крысу сдали в зоопарк, и все остались довольны. Но мне кажется, что всё это мура, чьи-то  выдумки, слишком уж напоминает анекдот, адаптированный к нашему времени. Гуляют два новых русских с собаками. У одного огромная, красивая, холёная фила бразилера, а у другого – какой-то жуткий ублюдок на кривых лапах. Ну, хозяин филы и предлагает:
- Давай стравим наших псов и  побъёмся на штуку баксов, чей победит.
Второй согласился и кривоногая жучка за пять минут задрала здоровенную бразилеру. Хозяин её расплатился и спрашивает:
- Слушай, братан, а какой породы твоя собака?
На что хозяин ублюдка  спокойно так отвечает:
- Пока ей хвост не отрубили, все называли её крокодилом.

LXXXIII.

Нет, сынок, все эти американские фильмы – сплошная белиберда. У нас в деревне наяву ещё похлеще истории случаются, да ещё чуть ли не каждый день. Да и героев у нас – пруд пруди. Хрен ли нам энтот ихний Шварц, прости господи, нигер. У нас вона Васька кузнец, пожалуй, вдвое крепче будет. Его в прошлом годе зимой в соседней деревне на свадьбу пущать не хотели, боялись, что начудит чего. Ворота закрыли и пируют себе в доме, дескать, и не слышут ничего. Вася на санях подъехал, раз постучал – ни гу-гу, два постучал – тоже нет ответу. Он тогда лошадку из саней выпряг, взял саночки за оглобли  и ка-а-ак шандарахнет санями по воротам – ворота так и рухнули закрытые. Засов крепче столбов оказался. А жених-то тамошний после энтого случая заикаться стал. Он по малой нужде под ворота вышел, а они тута и трюкнулись. А за ними – Васятка кузнец наш с санями наперевес стоит. Жениху, прям худо сделалось. Ну да это всё ерунда, лишь бы у него теперь машинка по деланию детишек выздоровела, а то вот тоже чего-то с перепугу работать перестала. Перед невестой неудобно. Одному Васе всё хрен по деревне. Выпил ведро водки и повёз свою лошадку домой в санях. Не всё, говорит, людям на тебе ездить, покатайся и ты на нас.
Или вот «Горца» тут по ящику показывали. Ну, это где всякие патлатые бессмертные долбоёбы бошки друг другу мечами рубят, и стёкла по пьяни бьют. Это же супротив моего зятя, сеструхиного мужа, дети малые. Вот кто бессмертный настоящий-то, Дуньки-сеструхи Маклауд хренов. Он как выпить захочет – сразу к Дуньке, неси, мол. А она что ж,  дура что ль набитая, собственного мужа спаивать? Ни в какую. Ну, он тогда на двор выйдет, и как есть – в рубахе да шлёпанцах башкой в сугроб и залезет. Одни тапки наружу торчат.
- Вот, - орёт,- Дунька, пожалела ты мне четушку, так я тебе назло щас тута и замёрзну!
И лежит в сугробе. Час лежит, два, другой бы помер давно, а он лежит себе и в ус не дует. А Дунька потерпит-потерпит, и бежит в сельпо, а то ведь он на сухую ни за что из сугроба не вылезет. Это ежели зимой дело. А летом у Маклауда другие приёмчики. Либо залезет на фундамент, вцепится одной рукой в провод электрический и орёт:
-Дунька, лети за водкой, до трёх  сотен считаю и за второй провод схвачусь, пусть меня убьёт на хрен!
А Дунька уж знает, ей в сельпо и обратно меньше чем за четыре минуты не обернуться, на разговоры уже времени нету. Она руки в ноги – и бечь. Пока, прости господи, ни разу не опоздала, но и  Маклауд её мужик честный, я за ним скоко разов следил, так он ровно так считает, ни быстро, ни медленно. Я вот всё жду, может быть, хоть разок Дунька не поспеет в срок домой добежать, так схватится он тогда за второй провод или нет? С него станется, бессмертный ведь.
 А то тут как-то летом гроза сильная  началась, так Маклауд энтот под яблоньку пристроился и жене своей грозит:
- Дунька, гони водку скорее, я знаю, у тебя где-то спрятанная есть, а не то в меня сейчас молния попадёт!
Ну, Дунька-то, сеструха моя, чай не дура набитая, ему спокойненько так и говорит:
- Ты мне, ирод, мозги-то не крути, кто ж в тебя, дурака, молнией-то пулять будет, кому ты там нужон?
А тут, как на грех, молния ка-а-ак  влупит, мы аж чуть не ослепли и не оглохли все. В баньку Маклаудовскую  попало. Ну, банька, конечное дело, загорелась тут же, все соседи с вёдрами огонь тушить выскочили, а Маклаунд энтот, свинья поганая, стоит под яблонькой как ни в чём не бывало и орёт:
- Дунька, так твою растак и разэдак,  предупредительный залп уже дали!
Ничего его, гадюку, не касается. Стыд и совесть остатние и те, наверное, пропил уже.
Он выпить захочет, так наизнанку вывернется, а ещё вернее – Дуньку свою вывернет. Ему-то что, он ить бессмертный, мать его, а людям – сплошная нервотрёпка. Как-то раз, по осени уже, иду я домой, а он в проулке нашем лежит и не шеволится уже. Я перпужалси, аж сердце захолонуло, схватил его в охапку, к забору оттащил и только уж собрался дыхание ему искусственное делать, как он лупёшки свои наглючие открыл и говорит мне, спокойно так, сука, говорит:
- Ты, свояк, лучше положь-ка меня обратно, а то скоро уж Дунька с бутылкой прибежит, а меня на рабочем месте нету. А это – непорядок. Я плюнул на него, да домой пошёл, а он ползком-ползком и обратно в лужу мордой уткнулся и затих. Честный, ети его.
Но, не даром, говорят, что и на старуху проруха случается. Решил он раз Буньку, быка нашего колхозного, в свои игрушки впутать. Гонют, значится, пастухи стадо, а он Дунькин фартук красный на себя нацепил и говорит жене:
- Иди, наливай скорее, или пойду на улицу, пущай меня Бунька насмерть забодает.
Ну а Дунька ему в ответ и говорит:
- Иди, аспид, куда хошь, быки-то, они же – дальтоники!
Насмотрелась, видать, рекламы, умная стала. Ну, Маклауду делать неча, пошёл он на улицу Буньку фартуком пугать. Уж не знаю, дальтоник наш Бунька или нет, но Маклауду нашему он башкой чуть пониже спины так зафиндилил, что тот енделю на пузе лежал, да и сейчас садится, прямо скажем, с неохотой. Но Дуньку, сеструху мою, они с быком на пару так запугали, что сейчас ей и говорить ничо не надо, стоит её Маклауду токо жопой вертануть, а она уж несёт ему, алкашу, бутылочку. Не жизнь у него, а малина. Я уж и то, на него глядя, подумываю, не податься ли и мне в бессмертные горцы?

LXXXIV.

Тут недавно наши депутаты – недоумки чуть не приняли закон о рекламе, в котором хотели рекламное время на телевидении не то, что сократить, а чуть ли вообще не свести к нулю. Ну, правда, им этого пока не дали сделать, а иначе мы бы с вами, братья-телезрители, оказались бы в весьма неприятном положении. Вы только задумайтесь, чего бы мы могли в один момент лишиться. Ведь всем и каждому известно, что реклама не только поддерживает на плаву наши славные телекомпании, но ещё и позволяет им закупать на Западе самые разнообразные и самые нужные и любимые нами фильмы и телепередачи. Ну и наши программы снимать тоже.
Если бы не было рекламы, мы бы с вами никогда больше не увидели бы на наших экранах замечательных высокоинтеллектуальных игр типа «Поле чудес» или «Молодожёны». И что бы мы после этого делали, где б ума набирались?
Мы не смогли бы увидеть ни одного из потрясающе живых, динамичных, увлекательных и очень жизненных мексиканских, бразильских и аргентинских сериалов! Ни «Луизу – Перднанду», ни «Марию – Селесту», ни «Раузану», ни «Рабыню Изауру»!
Если не будет рекламы мы никогда (задумайтесь, НИКОГДА) не увидим последнюю 2231-ю серию «Санты-Барбары» и никто из нас так никогда и не узнает, что Мейсон на самом деле был мужем Си-Си!
Мы больше не сможем смотреть добрых и вызывающих в наших душах наилучшие эмоции высокохудожественных американских кинокартин «Кикбоксер-13», «Роки-7», «крик-6» и последнего блокбастера 2001 года «Сдохни, козёл – 3»!
Наши дети никогда не смогут развиться в полноценных, всесторонне образованных личностей, ибо никогда не смогут посмотреть великолепных ярких мультсериалов «Покемон», «Скуби и Скраби», а также и замечательных, превосходных телепузиков!
И никогда больше онанисты, гомосексуалисты и прочие маньяки, и извращенцы не повздыхают, не попыхтят вместе с очаровательными и целомудренными юношами и девушками из телепередач «плейбой» и «Спальный район». И не перелистнут страниц из «Дневника красной туфельки».
И всего этого мы  можем лишиться из-за наших депутатов! И никогда больше не увидим генитальных в своей простоте самих рекламных роликов и не воскликнем вместе с их героями в экстазе «Кальве! Мама! Вовочка!» или «Я пью и писаю!» или «Ой, всё в порядке!» Но самое страшное, никто из нас никогда больше не сумеет сникерснуть по-чёрному, этой потери я лично не переживу, а потому – кончаю!

Р.С. И, правда ведь, – кончил…

13.04.2001.