Я сидел на корточках у самого ручья и чистил зубы. Позади, шагах в пятидесяти, около палатки переговаривались Kим и Иван, мои попутчики, и трещали дрова в костре. Ребята готовили завтрак.
Горное утро, как обычно, было прохладным, туманным. Крупные капли росы, стекая, звучно стучали по листьям. Вершины подгольцового пихтача прятались в тумане. Где-то, ещё выше этого пихтача, выше тумана, невидимой возвышалась одна из вершин хребта Корбу. Зубы ломило от ледяной воды, и перед тем, как прополоскать рот, я грел её в ладонях, сложив их ковшиком.
…Бывает, что неподвижный, устремлённый в одну точку взгляд схватывает вдруг какое-нибудь движение совсем в стороне от направления взгляда. Tо же случилось и в этот раз.
Я засмотрелся нa воду в ладонях, а слева мне почудилось какое-то коричневое мелькание. Я повёл туда глазами и замер. Вода медленно стекала между пальцев в ручей, и я боялся шевельнуться, чтобы не спугнуть соболя, который шёл прямо на меня.
Если сидеть неподвижно, то почти каждый зверь не сможет отличить тебя от пня или коряги. Даже волк (на что уж умён!) и тот ошибается. Стоящего же во весь рост человека звери распознают в два счёта.
Я не двигался, а соболь небыстро приближался. Он был занят своими делами и меня не замечал.
Вот он покопался под колодиной и что-то стал есть, наклоняя голову набок, как собака, грызущая кость. Потом вскочил на колодину и проскакал по ней до высокого, в рост человека, пня, который был от меня метрах в десяти ниже по ручью, прыгнул нa него, собрался в комок и стал смотреть по сторонам. Ветра не было, и зверёк не мог меня учуять. Он спокойно сидел на этом замшелом пне и, видно, просто отдыхал.
Наблюдать за ним было очень неудобно — я нe успел поднять голову и смотрел исподлобья. Соболь был в летнем меху и казался гладким. Не то, что зимой! Тогда мех его искрится, словно снег в мартовских тенях. Зато сейчас была видна каждая линия тела, струящегося даже в медлительных поворотах.
Ребята у палатки громко засмеялись и заговорили. Соболь вскинулся, встал столбиком и спрыгнул c пня. Потом он скользнул к ручью и стал быстро лакать воду. И тут же резко отпрыгнул, замер и, весь вытянувшись, начал нюхать её. Видно, он почуял запах зубной пасты и мыла. Долго он нюхал воду, и мне стало смешно, как он старательно изучал незнакомые запахи. Я не выдержал и рассмеялся. Соболь глянул на меня и тyт же исчез в траве.