Призраки
Как её звали? Никто не знает этого. История не сохранила её имени, очевидно не сочтя чем-то весомым факт её существования. Она просто проскользнула по жизни, подобно тому, как бусина соскальзывает по тонкой разорвавшейся нити.
Легко.
Быстро.
Беззвучно.
И только когда бусина подает на пол – тихий стук.
В тот момент, когда началась, или закончилась эта история, Она сидела в машине и смотрела в окно. Мелкий дождь завешал окошко сплошной полупрозрачной шторочкой, через которую мир вне машины искажался, плыл, и дрожал, озябнув.
Она смотрела на этот зыбкий мир, и думала о призраках. О том, что люди, бредущие по улицам под зонтиками, через это дождевое стекло более походят на призраков, чем на людей.
На улице под дождём полно призраков.
Зачем они здесь?
- Кроме водителей рождённых летать, меня так же сильно напрягают водители рождённые ползать, - пошутил отец. Они притормозили на пешеходном переходе. У остановки по другую сторону дороги стоял автобус, и машины пропускали сошедших с него пешеходов. Уже проехала вперёд красная ауди, уже захлопнул двери автобус, и отец тронулся с места, когда на дорогу выскочила эта девчонка. Нос машины вылез на белые полоски перехода, и судорожно дёрнулся в сторону, увидев перед собой огромные глаза под вязаной шапочкой. Девчонка опоздала на только что отъехавший от остановки автобус. Увидев морду машины слишком близко от себя, девчонка замахала пакетами, заметалась по пешеходным полоскам. Отец вывернул руль в сторону, прочь от оранжевой девчоночьей куртки, прямо навстречу автобусу. Взвизгнула мама. От этого визга Она вжалась в сиденье и широко раскрыла глаза.
Время вдруг стало густым, будто капля клея, и мир вокруг раздвинулся настолько, что никак не хотел влезать в поле зрения целиком, и приходилось воспринимать его по кускам. Вот пролетают мимо стекла жёлтые пакеты, которыми во все стороны машет девчонка. Она решила, что в пакетах продукты. Вот мама, медленно поднимает руки к лицу, закрывая голову. Вот автобус, неторопливым жуком приближающийся к машине, нависая над ней. Ей показалось, что машину мягко толкнуло, Она качнулась на своём сиденье. Потом машина снова поехала назад, разворачиваясь вправо. Медленно, медленно…
Она ощутила, что почему-то движется не назад вместе с машиной, а вперёд, и удивилась этому.
Хруст стекла, словно хруст гофрированной бумаги.
Она на секунду закрыла глаза, чтобы не видеть, как эта стеклянная бумага мнётся перед её лицом, а когда открыла их, то увидела прямо над собой неподвижный автобус. Его лобовое стекло, посечённое мелкими каплями дождя, выглядело удивлённым. «Чего лежишь?» – словно спрашивал автобус, испуганно кося фарами по алым лужам, разлитым у него под колёсами.
«И правда, чего лежу?» - сама себе удивилась Она. И тут же увидела, как над автобусом вспыхнул яркий свет. Пятно света размером с руль в их машине. Из пятна выплыли шарики, нанизанные на белую нить.
«Бусы!» - поняла Она. - «Это – бусы!».
Шарики медленно вращались на нитке, и бусы всё ниже спускались к ней. Она протянула руку, взялась за них. Нить на секунду замерла, давая ей ощутить твёрдость бусин в ладони, а потом медленно стала подниматься обратно к пятну света. Она подалась за нитью, приподнимаясь с мокрого асфальта, и ощутила, как нить растягивается, становясь всё тоньше и тоньше, и бусины на ней разъехались, дрожа во влажном воздухе отдельно друг от друга.
«Не выдержит», - поняла Она. Тонкость нити почему-то пугала. Нельзя было, чтобы она порвалась. «Что-то есть ещё», - Она разжала пальцы. «Я ещё слишком тяжёлая. Что-то есть ещё».
Нить сокращалась, бусины подтягивались, съезжаясь ближе, и нить, вращаясь, втягивалась обратно в сияющее пятно. Свет погас.
Она обернулась. Некоторое время стояла среди толкавшихся вокруг людей, но они проходили сквозь неё, цепляя на свою одежду её частицы, отчего слышался слабый треск. Это было неприятно, и Она вышла из толпы. Мельком глянула на распластанное на асфальте тело. Руки сжаты на груди, а широко раскрытые глаза удивлённо смотрят в пасмурное небо. Она мельком признала, что была очень симпатичной. Но это было уже не важно. Важно было, чтобы не порвались те бусы, и она вздохнула с облегчением. Она вовремя их отпустила. Позже, можно будет вновь прийти сюда, а сейчас…
Она неуклюже поднялась в воздух и медленно полетела вдоль тротуара. Она вертела головой и видела призраков, и они были так похожи на людей.
«Новенькая?» «Новенькая!» - удивлённо шептались они, высовываясь из окон и стен домов. «А почему ты не ушла?» - спросил один призрак, обвившийся вокруг фонарного столба. Сквозь прозрачное тело была видна извёстка и пятна ржавчины.
«Я не знаю», - ответила Она, не делая попыток остановиться для беседы. Иногда дождь пропитывал Её с одной стороны больше, и Она переворачивалась вниз головой.
«Берегись собак!» - сказал призрак из канализационного люка, как раз когда Она пролетала над ним вниз головой. «Они видят нас, и могут укусить. Это не больно, но неприятно.»
Она кивнула, и перевернулась - лететь так было неудобно.
Собаки и впрямь увидели её, едва Она свернула на боковую аллею, где росли высокие тополя. Три здоровенных дворовых пса и маленькая «Пифи! Пифи! Куда ты моя прелесть! Немедленно вернись к мамочке!»
Она устала, и летела медленно, а собаки бежали быстро, и потому Она взлетела на верхушку тополя и, вцепившись в тонкие ветки, закачалась там под порывами ветра.
Дождь всё капал и капал. Она устало огляделась вокруг. Серо. Уныло. Только вон-то ярко-жёлтое здание немного радует взгляд. Она полетела к нему, замерла возле облупленных жёлтых стен, и попыталась согреться, вспомнить тепло, шедшее от нитки бус.
Вдруг нахлынул жар, и Она повернулась к его источнику. Да. Надо в здание. Она полетела к двери, через которую заходила толпа народа и с потоком воздуха проникла внутрь.
Первый этаж – презентация новых духов. Красивые платья, костюмы, драгоценности… Она пропиталась этими запахами парфюма, и перелетела на второй этаж, волоча за собой тяжёлый сладко пахнущий шлейф.
Тут было пусто. И много закрытых дверей. Она огляделась и увидела, яркий свет, который стелился из-под одной двери. И жар. Значит – туда. Она подлетела так близко, что почти коснулась носом холодной белой краски на косяке. Жар вдруг вырвался из стен, и охватил её со всех сторон. Она пошатнулась, схватилась за ручку двери, и почти упала в комнату.
- Вот так, так! – один из парней при её появлении встал с дивана. – Ты с презентации?
Она молча оглядывала большую комнату – столы, ковры, диваны. И трое парней.
- Тебя отец прислал? – спрашивает, тот, что встал Ей навстречу.
Она кивает, оглядывая себя. Незнакомая одежда. Юбка в клеточку, шёлковая блузка…был спортивный костюм… Но это не важно. Важно, что она на месте. И этот парень…
-Передай отцу, что я не пойду. Чего я там не видел на этом идиотском сборище? – обращается он к приятелям. – Угождать этим толстозадым старым шлюхам?
Все смеются. Она молчит.
- А ты миленькая, - он смотрит на Неё с улыбкой. – Не хочешь составить мне компанию?
Она кивает. Она чувствует, что это правильно. И протягивает к нему руки.
- Да брось, - морщится второй из парней. – Ты спятил? Ей лет пятнадцать!
- Давай, парень! – подзуживает третий. – Видишь, сама вешается! В наше время все малолетки такие…
- Умненькая девочка, - говорит первый. Он даже не пытается снять с неё юбку, просто задирает вверх. – Ты, наверное, пронюхала, что скоро я подвину отца с поста, что у меня контрольный пакет акций? – он распахивает блузку, и Она чувствует чужие жадные прикосновения.
- Всё верно, как только я стану главой компании, я уволю всех этих старух, и наберу хорошеньких мордашек. Постарайся хорошенько, девочка, и я найду для тебя тёпленькое местечко!
Тёпленькое…тёплое…это хорошо. Так и должно быть… И Она улыбается, и выгибается, чувствуя, как нарастает внутри нестерпимый жар… Сильнее. Сильнее! Она вскрикивает и с этим криком жар выплёскивается наружу и охватывает парня, который даже не кричит – хрипит и стонет, мешком падая на ковёр.
И жара больше нет. Теперь ей легко и прохладно. И Она отходит к окну, и слушает, как двое парней кричат и зовут на помощь.
В комнате становится много народа и «Что? Что такое?» «Сердечный приступ, похоже!» «Чем занимались?» «Да втроём кальян курили! Ничего особенного!» «А он вдруг застонал и упал с дивана..» «Что в кальяне?» «Обычный табак!» «Ничего не понимаю!»…
Она понимает, что уже всё. Смотрит на свою спортивную форму, через которую видна бархатная штора на окне, и улетает прямо сквозь стекло. На улице всё идёт дождь. Мелкий. Холодный. Она летит и, промокая, иногда переворачивается вниз головой.
Вот и та остановка. Она садится на бордюр, подпирает голову руками, и ждёт, когда появится сияющее пятно, из которого протянутся прочные длинные бусы для Неё…