ВАЛЕРИЙ ИВАНОВ
DE JURE И DE FACTO
ДОКУМЕНТАЛЬНАЯ ИСТОРИЯ ЛИТВЫ И
ФОРМИРОВАНИЯ ГОСУДАРСТВА ЛИТОВЦЕВ
В МЕЖВОЕННЫЙ ПЕРИОД
1919-1941гг.
Том I
AD REM
ВИЛЬНЮС
2005
Факсимиле Акта на старорусском языке Великого князя Литовского Витовта (Александра, в православном крещении) писаный на кириллице Виленской епархии 1399 г.
http://www.photoshare.ru/office/album.php?id=110688
http://www.photoshare.ru/office/album.php?id=151301
ОГЛАВЛЕНИЕ 1-го тома.
AD REM
(К ДЕЛУ)
1. ВСТУПЛЕНИЕ 1
2. ЛИТВА, ВЕЛИКОЕ КНЯЖЕСТВО ЛИТОВСКОЕ, РУССКИЕ ЛЮДИ И ЖМУДЬ (до ХХ века) 2
3. ВНАЧАЛЕ БЫЛА ВЕЛИКАЯ ВОЙНА (1914-1945) 15
4. “ТУТЕЙШИЕ” КОРМИЛЬЦЫ И ХОЗЯЕВА (ХIХ в.– начало ХХ в.) 26
5. ПОИСКИ НАЦИОНАЛЬНОГО ЦВЕТА (1897-1953) 34
6. РОЖДЁННЫЕ РЕВОЛЮЦИЕЙ (11.1917-11.1918) 46
7. БОРЬБА ЗА ГОРОД ВИЛЬНУ (11.1918-01.1919) 66
8. ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ, ЛИТОВСКОЕ СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО - ЛИТБЕЛ (01-08.1919) 79
9. НАЦИОНАЛИСТЫ, ЛИТОВСКОЕ БУРЖУАЗНОЕ ГОСУДАРСТВО И ГЕРМАНИЯ (01-05.1919) 90
10.Ю.ПИЛСУДСКИЙ - С МЫСЛЬЮ О ВИЛЬНЕ (01-04.1919) 99
11.ПОД СЕНЬЮ ШТЫКОВ (04-05.1919) 104
12.В ОЖИДАНИИ ИЗ ПАРИЖА ПЕРВЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РУБЕЖЕЙ (04-06.1919) 112
13.БОРЬБА ЗА КАУНАС - ПОЛЬСКОЕ ВООРУЖЁННОЕ ПОДПОЛЬЕ (06-09.1919) 123
14.К ПЕРВОМУ ОФИЦИАЛЬНОМУ ЛИТОВСКО-ПОЛЬСКОМУ РУБЕЖУ (10-12.1919) 133
15.НАКАНУНЕ ВЫБОРОВ В ЛИТОВСКИЙ УЧРЕДИТЕЛЬНЫЙ СЕЙМ (12.1919-04.1920) 150
16.ГОСУДАРСТВО ЛИТОВЦЕВ СФОРМИРОВАНО - ГРАНИЦЫ ОТСУТСТВУЮТ (04-06.1920) 168
УКАЗАТЕЛЬ ИМЁН 178
УКАЗАТЕЛЬ НАЗВАНИЙ 213
ИСТОЧНИКИ 226
ОГЛАЛЕНИЕ 236
Конструкция вечна - деструкция временна.
ВСТУПЛЕНИЕ.
Историческая истина проявляется непосредственно в историческом факте - событии. Цепь событий, ситуационно и логически связанных между собой на фоне конкретной объективной обстановки, предопределяет политическую волю их зачинщика (или зачинщиков) и даёт возможность с одной стороны более объёмно понять глубинную суть происходящего, а с другой - намерения влиятельных деятелей. Это возможно даже тогда, когда сами они усиленно скрывают цели от посторонних. Те или иные результаты задуманного и осуществлённого позволяют рассуждать о правомерности, как самой идеи, так и способов её реализации.
Распутывать многомерную причинно-следственную связь синхронных, а потому многоплановых исторических событий - весьма сложное дело, учитывая временной интервал, дистанцию, на которой работает исследователь. Но историк на то и историк, чтобы уметь использовать, словно машину времени, свои знания при изучении ставшей известной ему новой исторической информации. Вместе с тем, большое лучше видится на расстоянии. Знание минувших событий позволяет лучше понимать и анализировать мудрость и отвагу, настойчивость и упорство, силу и смелость - на фоне наивности, ошибок и просчётов политиков, а порой их трусости и вершимых преступлений, когда вожделенная цель или победа ими всё же, безусловно, временно достигается. В последнем случае историка волнует принципиальный вопрос об условности или безусловности нравственного императива, детерминирующего любые действия культурного человека (в данном случае как исторического деятеля) в цепи происходящих событий. И вот здесь, на стыке нравственных табу, интересов, воли и объективных процессов истории, исследователь способен увидеть процессы развития цивилизации, объективно опирающиеся на абсолютные законы мироздания. По сути дела, именно это и является конечной целью любого научного расследования событий как исторических, так и природных (которые мы называем явлениями).
Историки не пишут свои книги математическими формулами, поскольку любое слово, в отличие от цифры, имеет много значений и смысловых оттенков - качественных выражений, в зависимости от того, в каком контексте, в системе координат каких ценностей оно применяется. Это позволяет повествователю раскрывать многогранную сущность произошедших событий, а просвещённому и любопытному читателю - эмоционально и рассудительно осваивать новую информацию, превращая её в знание.
Человек не знающий истины - всегда жертва. Однако спрашивается: нужны ли в наш рациональный век человеческие жертвоприношения? Ответ получен ещё на заре христианства, когда культура восточного Средиземноморья отказалась от культа Ваала и других идолов-каннибалов. В результате такой переоценки собственного физического достоинства, люди сделали огромный скачок в развитии своего натурального, социального и духовного бытия. Однако сегодня вновь назрела необходимость сделать следующий шаг на пути нравственного развития. Необходимо отказаться от жертвоприношения человеческих душ живым истуканам. Посмотрите вокруг - и вы увидите массу уничиженных людей, влачащих жалкое существование. Их личности надломлены в силу угрозы той или иной социальной дисквалификации или, попросту, физических репрессий со стороны того или иного политического вождя (государственного аппарата) или хозяина-работодателя. Такие люди отказались смотреть на мир собственными глазами, отказались обретать истину. Обезличенные и управляемые – они олицетворяют собой стадное нечто, или вовсе, живых мертвецов. Нуждающиеся лишь в словах утешения они боятся всего нового.
Нужна ли им эта книга?
Не знаю.
И всё же надеюсь, что данная книга поможет обрести духовную уверенность тем, кто её желает.
Те же своекорыстные меркантильные стяжатели, которые попытаются получить какие-то политические дивиденды на фоне этой книги, пусть, наконец поймут, что в мутной и грязной воде можно поймать лишь тухлую рыбу, а красивая, вкусная и полезная пища всегда омывается только чистым живым потоком, проистекающим от истины.
Данное повествование, думаю, может удовлетворить и самодовольный рассудок, который раскроет ум новым сведениям, если у тела появится желание снять шоры, порой столь умело прилаженные к его сознанию доморощенными умельцами от сотворения мифов. Конечно, это возможно при условии, что механизм познавания этих людей ещё не совсем отягощён и полностью не разрушен балластом сладких предрассудков или телесных благ, или того и другого вместе… и тогда начнёт вершиться процесс обретения информации и строительства нового знания.
Приступая к изложению сложных перипетий формирования литовской государственности на территории, распростертой отлогом к Балтийскому морю, её истории после распада в 1917г. Российской Империи до начала Великой Отечественной войны 22 июня 1941г., прежде всего, необходимо чётко определиться с понятиями, которые будут употребляться в данной книге.
В самом деле, что мы понимаем под такими понятиями, как употребляемые сегодня - “Литва”, “литовец”, “литовские территории” (или принятый почему-то за синоним к выражению “литовские территории” - “территория Литвы”) и гораздо менее употребляемые в русском языке - “литвин”, “литвак” и т.д.? Одним из важных в этом ряду является и понятие - “литовское государство”. Однако, что же это такое - сама “литовская государственность”? Государственность каких этносов, народов или какой нации являет оно?
Вопросы эти не праздны.
В преамбуле к современной конституции Литовской Республики указывается, что государственный суверенитет принадлежит нации литовцев - “много веков назад создавших государство Литва, укреплявших его основания Статутами Литвы и Конституциями Литовской Республики” и т.д.
Нисколько не покушаясь на внутреннюю юридическую логику, обосновывающую данный основной государственный закон, нельзя не увидеть неадекватность названных определений, за которыми закреплены, казалось бы, весьма конкретные и казалось бы, ясные современному человеку понятия.
Мифологизация истории, известный идеологический приём, применяемый государями для более сильного укрепления державного сознания подвластных им граждан, и, прежде всего, из низших, более убогих социальных слоёв населения страны. Исторические герои данного этноса всегда служили образцом для подражания. На примере их жизни, в сравнении с заимствованными религиозными догмами, формировалось чувство патриотизма, фиксировались культурные нравственные табу, выстраивались в чёткую систему гражданские устои, обреталось национальное сознание. Таким всегда являлся нормальный исторический процесс.
К сожалению, некоторые видные литовские историки в своих произведениях на литовском языке часто грешат существенными искажениями событий, стремясь доказать - недоказуемое. Прежде всего, историческую преемственность от Великого Княжества Литовского современного литовского государства, сформированного только после 1917г.
Изучая сегодня факты формирования государства современных литовцев, нельзя не увидеть, что история Великого Княжества Литовского принадлежит славянскому и нормандскому этносу.
Мойры – древнегреческие богини судьбы, согласно преданиям вершившие историю людей и народов, в том числе и славян с нормандцами, как оказалось, в конце ХIХ в. были похищены иным - прибалтийским народом, - балтами, а точнее жмудинами. Беспощадно эксплуатируемые и насилуемые нынче лукавыми историками от политики, эти божественные девы вынуждены были теперь иной этнос одевать в одежды, сотканные ими для русских национальных героев. Свершилась такая вот своеобразная «клептомойрия»!
Однако, мойры жестоко мстят узурпаторам.
Целенаправленное фальсификация исторических фактов, подмена значений слов их описывающих, их смысла, камуфлирование истинного их содержания приводит к определённым выводам о нравственных устоях лиц, прибегающих к таким методам. С другой стороны, сама такая необоснованность, а, следовательно, искажения - всегда чреваты далеко идущими политическими последствиями. Увы, они проявляются и в современном национальном государственном законодательстве прибалтов.
Отсюда и такой вопрос - может ли быть законным то, что построено не на истине, а на заблуждении или откровенной лжи?
Ответ известен: “Отойдите от Меня, делающие беззаконие”1 - читаем о тех наивных, которые не строят свой дом на каменной твердыне истины, но творят на песке свои чудеса, словно малые дети у моря.
Поскольку мифотворчество в истории преследует как всегда служебную, политическую цель, то избавление сознания читателя от лживых представлений, навязываемых непросвещенными или лукавыми историками от политики, является также целью нашего повествования.
ЛИТВА, ВЕЛИКОЕ КНЯЖЕСТВО ЛИТОВСКОЕ, РУССКИЕ ЛЮДИ И ЖМУДЬ
(изначально и до ХХ века)
Прежде всего, ключевое слово - Литва. Определение “Литва” является историческим сложившимся географическим понятием, таким как, например, Волынь, Галиция. Оно не идентично ни по смыслу, ни по содержанию определению государства - “Литовская Республика”, которая сегодня целиком расположена не на территории исторической Литвы, а - северо-западнее от неё. Территорию современной Литовской Республики составляют части территорий трёх бывших губерний Российской Империи: почти целиком Ковенской и частично Виленской, Сувалкской, а также часть графства Восточной Пруссии Германской Империи (восточное занеманье - так называемый Мемельланд).
Сегодня государственным языком в Литовской Республике назван литовский, который составляют конкретно районированные наречия. Это позволило литовским лингвистам выделить вполне определённые этнические подгруппы местного сельского населения: аукштайты, дзуки, жмудины, занавики, сувалки и др.
Современный литовский язык имеет близкое звучание к сувалкскому наречию, однако, коренным для этого наречия, как и для других, является язык жмудинов или, по-современному, - жямайтийцев. В силу определённой геополитической отчуждённости и психологической консервативности характера они сумели на протяжении веков сохранить самобытную чистоту своего лексикона. В нём весьма хорошо сохранился архаичный индоевропейский санскрит, послуживший основанием для всей языковой ойкумены Европейского континента. Вот почему в нём весьма часты слова понятные нам, поскольку имеют корни, аналогичные славянским словам. (Но и ирландец найдёт в жмудском языке знакомые ему слова. На это мне указывал в беседе за чашкой чая в своём уютном доме, лет так пятнадцать назад, известный литовский учёный, академик П. Славенас, посвятивший немало времени изучению этого феномена) И религии у жмудинов и славян имели почти идентичный пантеон богов-идолов, начиная с Перуна - Перкунаса.2
Именно жмудским или, если хотите жямайтийским, должен был бы назваться современный литовский язык. Это было бы точнее. Не вводило бы в сознание неведающих, как это стало очевидным в последнее время, весьма вредные иллюзии относительно этнической преемственности современными литовцами языкового, этнокультурного и исторического наследия Великого Княжества Литовского. Славяне в абсолютном большинстве населяли территорию этого княжества. Они и норманнские викинги-варяги были той движущей силой, которая предопределила политическое, хозяйственно-экономическое и культурное развитие Великого Княжества Литовского на европейском континенте.
Исследования археологов, антропологов, историков, лингвистов свидетельствуют: в первобытном лесу, который ещё в Х веке шумел от Рейна до Волги и далее, жили многие племена, которые, начиная с западных полабских славян (по реке славян Лаба, теперь немецкая - Эльба) в основном говорили на древнерусском языке. А на востоке, за верхним течением Днепра, говорили и на других языках, в том числе на языках угро-финской языковой группы, например, коми-пермяцком.3
Даже на территории современной Литовского Республики жили две расовые группы людей: “узкоскулая” и “широкоскулая”. Первые - на северо-западе, вторые - на юго-востоке.
Севернее и северо-западнее, вдоль Балтийского моря жили и варяги, в Варяжской Руси, в том числе и по Двине. (Прилегающие к бассейну этой реки территории ныне объявлены почему-то исконно латышскими территориями).
Проживали здесь и другие, не славянские племена. В Пруссии “жили пруссы, скалвы, нардувы. Это балтийские племена, но это не литовцы” - утверждает современный литовский историк Э. Гудавичюс.4 Несколько южнее жило племя ятвягов, а ближе к Балтийскому морю - жмудины. Их территория, обозначенная на древних картах как Samogitia, располагалась на север от Немана, за его притоками - реками Невежа и Швянтои (буквально с литовского - «Святая»).
;;;. В названии этих двух рек явно славянские корни. Первой - от слова вежа – башня, а на польком – wierzycz, - верить. Невежа - невежда, неверный: река, за которой живут невежды - не христиане. Кстати, слово Неман можно перевести с современного литовского языка дословно - не мой или не мне;
Хроники сохранили нам сведения о том, что русский князь Владимир-Красное Солнышко в 983 г. бил язычников ятвягов за наглые набеги вверх по Неману. По мнению известного исследователя становления литовской государственности В. Т. Пашуто,5 (С.80) вплоть до ХIII века (да и позднее) пруссы постоянно уходили от насаждаемого крестоносцами христианства, и переселилась на восточные земли в Жмудь ("Самогития") к этнически родственному им местному населению. Оно составляло, по мнению языковедов, единую лингвистическую жмудско-прусско-летскую группу. Естественно, в поисках безопасной и лучшей жизни пруссы уходили также и на юг, в более защищённую и богатую Литву, туда, где лежали основные торговые пути по рекам с севера на юг, а также и по земле с востока на запад (и наоборот). Когда же святой Владимир крестил местное население от Днепра до Буга никакого там ятвяжского, жмудского или ещё какого государя-князя, никакого собственного княжеского государства в этих краях не было. Именно русские князья под православную веру собирали в свои княжеские государства и языческие прибалтийские племена. Русские хроники Х - XII веков говорят нам и о том, что территории, на которых проживали и другие прибалтийские племена: Латгалия, Курляндия, Земгалия - находились под владениями русских князей и, прежде всего из Полоцкого Княжества, поскольку платили им дань.6 (С.25)
Впервые слово “Litva” (русское слово, записанное латинскими буквами) упоминается в 1009г. в Кведлинбургских анналах германских монахов-миссионеров. Однако вполне определённо её зафиксировали древнерусские летописи, когда южная часть Литвы была объединена Великим князем Ярославом (Ярислейфом – по-нормандски) Мудрым (прозвище - Хромой) в 1040-1044гг. Территориально это приблизительно треугольник между Вильной, Гродно и Менском с центром в теперешнем белорусском Новогрудке, основанным этим Великим князем в тоже время как и Троки (1045 г.). Впрочем, по мнению белорусских историков, территорию исторической Литвы необходимо расположить ещё ниже на юг: между Слонимом, Новогрудком, реками Березина и Уса, что также вполне закономерно, поскольку именно в этом районе находится пять топонимов “Литва”.7 (С.42-43)
Литва целиком находилась на территории государства Киевской Руси, которое, судя по средневековым хроникам и картам, современники называли попросту Русью.8 (С.5,22,23) Определение Русь на средневековых картах осталось и после распада государства Киевская Русь на отдельные княжества, в которых правили князья из великокняжеского рода Рюриковичей. На древних картах указаны такие славянские территории их великокняжеских владений, как Полоцкая Русь - по Двине, Червонная (Красная) Русь - в верховьях Вислы, Белая Русь - в верховьях Немана (она и сейчас там), а западне неё, между реками Нарев и Неман, вплоть до Вильна и Лиды - Чёрная Русь.9
Кто знает, если бы не победы и усиление московского князя Ивана Калиты, может быть Вильна, вслед за Новгородом и Киевом, стала бы стольным центром единения русской державы под великокняжеским гербом дома витязей Рюриковичей. Они пришли из Великого Новгорода и сели на княжение в Киеве. Крестились в православную веру византийской литургии. Здесь, в церквах, при молении с алтаря смотрел прямо им в глаза живой всемогущий Бог!
Тем отличались от своих западных норманнских братьев принявших римскую католическую литургию и молящихся на безжизненное тело мёртвого Христа, в жертве распятого на кресте Бога.
Под великокняжеским знаком рода Рюриковичей - пикирующий сокол (слово «ререг» или «рарог» на древнем языке племён ободритов означает сокол), вслед за Киевом, был в Вильне укреплён государственный престол нового русского государства Великого Княжества Литовского, в основе которого, как и в Киевской Руси, славянское и норманнское начала.
[NB. Само слово русский происходит от слова Рус, которое являлось названием норманнского племени, обосновавшегося в Самбии (Samland) 10 (С.18) впоследствии получившей название Восточной Пруссии. И сегодня здесь немало местных топонимов с корнем рус.]
Становление государственности Литвы сопряжено с татарским нашествием на Русь. Именно после Батыевой рати появился на исторической сцене нормандец Мендольф (он же, судя по летописным источникам - Мендог, Миндовг и т.д.), тот самый, который провозгласил лозунг “Кто что захватит, тот тем и владеет”. В 1246 году “Миндовг принял веру христианскую от Востока со многими своими бояре... непомнозе же сын его Войшелк пострижеся во иночество” - в монахи, сообщает Густынская летопись.7 (С.59)
Факт принятия Мендольфом христианства “с Востока” - православия, подтверждает то, что он не завоёвывал заложенный Ярислейфом Хромым и новоогороженный, укреплённый посад - Новый город, расположенный на территории исторической Литвы, а был избран на княжение в этом Новогрудке. Если бы он был завоевателем, ему не было бы вовсе нужды принимать православие и нарекаться новым христианским именем Василий. (Греческое прозвище Базилевс, в русской транскрипции имя Василий, означает в переводе – верховный правитель, царь, король).
Характерно, что он поступил так же, как несколько позднее Довмонт, в православном крещении св. Тимофей, ушедший в Псков с 300 литвинами7 (С.59) и усевшийся в этом городе на княжение.11 (С.189)
[NB. Новогрудок не следует путать с другой вотчиной Рюриковичей - Великим Новгородом. Этот город, в котором в конце XVIII века родился известнейший литвин, великий польский поэт А. Мицкевич, сегодня так и называется по-белорусски - Новогрудок, но не “Наугардукас”. Последнее название в начале ХХ веке было придумано ковенскими литовцами, которые также город Ковна в это же время переименовали в Каунас, а город Вильну - в Вильнюс, Троки - в Тракай и т.д.]
Сам же Миндовг - Василий в Новогрудке появился со многими своими боярами, которые также приняли христианство. Это является ещё одним свидетельством, что Миндовг был одним из тех варяжских предводителей, которые с дружиной и прислуживающими людьми приглашались и садились на правление в городах, подвергавшихся нападениям “псов-рыцарей” из Тевтонского и Ливонского папских монашеских орденов, для защиты местного православного посадского населения. Древнерусские и западные летописи хранят немало сообщений об этих подвигах Миндовга - Василия, по польским хроникам - Мендольфа.12 (Гл.133, с.186)
Василий - Мендольф (Миндовг) не был и не мог быть основателем “литовской государственности”. И пусть он и имел некоторое время суверенное княжение в Новогрудке, но убит был в 1263г. в междоусобице, другим русским литвином – Герденем,11 (С.107) не признавшим законность его княжения на вотчине Рюриковичей, выходцев из Полоцкого княжества. Видимо это произошло не без наветов крестоносцев из Пруссии, которые небезосновательно злились за набеги на них Мендольфа “с литвой”.12 (С.186)
Вызывает недоумение утверждение современных литовских историков, о том, что 750 лет назад 6 июля Мендольф («Миндаугас») надел на себя корону, полученную от римского папы, и стал королём некоего литовского государства. (Кстати в XIV в. Великий Князь Литовский Едимантий также величал сам себя королём - царей тогда ещё не было) Откуда взялась эта дата, да и само государство? Никто не только короны той никогда не видел, но и папской буллы на его коронацию. История упорно умалчивает и имя папского легата, высокопоставленного иерарха католической церкви, который должен был в соответствующем соборе надеть корону священной Римской империи немецкого народа на голову христианина, могущественного повелителя подвластных ему христиан, уже делом доказавшего свою приверженность и верность католической церкви. Ничем подобным, увы, изменчивый Мендольф не обладал, а до крещения коренного населения Самогитии, а также и Вильны в католичество, в связи с отходом от православия Великих литовских князей, оставалось ещё около двух веков.
Государственность Великого Княжества Литовского начинается с православного Великого Князя Литовского Едимантия (1275-1341), который известен теперь как Гедимин. Едимантий, современник Ивана Калиты и его политический соперник в борьбе за укрепление русской государственности после распада Киевской Руси, был одним из самых выдающихся русских политических деятелей той эпохи.
Весьма важно констатировать, что первые литовские князья, основатели русской государственности Литвы, были православные выходцы новгородского гнезда Рюриковичей и носили его герб - “пикирующий сокол”, стилизованный сегодня литовскими дизайнерами под “столпы Гядиминаса”. Этот герб имеет то же происхождение, что и современный украинский “Трезубец”. Ещё на монетах Великого Княжества Литовского XVI века “столпы Гедимина” и “трезубец” выглядят идентично, т.е. у стилизованного сокола есть опущенная вниз голова.6 (C.98)
Из Старых Трок около 1323г. вышел Едимантий в русский Кривой город - в Вильну, где двести лет до этого сели его предки Давид и Мовкольд (судя по записи в Воскресенской летописи13 и археологическим раскопкам в Вильне деревянной крепости славян кривичей). Два посадника, как в вечевых городах – Пскове и Новгороде, Давид и Мовкольд были детьми полоцкого князя из рода Рюриковичей Ростислава Рогволодовича, которых призвали горожане кривичи на правление в свой город ещё около 1129г.7 (С.45) Едимантий, судя по названной летописи, был прямым потомком первого Виленского князя Давида, от которого пошли также Гердень (убийца Мендольфа), а затем Витень. Именно от Давида род рюриковичей наследовал правление в Вильне, одном из первых самых больших компактных поселений славян - кривичей на территории Чёрной Руси.
Великое Княжество Литовское (ВКЛ) образовалось в результате слияния русских княжеств и, прежде всего Киевского, Полоцкого, Смоленского, Галицко-Волынского, Новогрудского, Луцкого, Пинско-Туровского, Слуцкого и далее на восток, вплоть до границ земель Пскова и Великого Новгорода. Его образование было практически завершено к середине ХV века. Ещё в конце XIV века из окружения митрополита Киевского и Литовского св. Киприана вышел весьма показательный документ - “Список русских городов дальних и ближних”. В “Списке” автор особенно отметил те из них, которые имели каменные стены. Среди русских городов, расположенных по бассейну реки Неман, читаем названия: Вильна, Ковна, Троки Старые и Новые. Во всех них имелись православные церкви.
[NB. Новые Троки и известный замок, расположенный на озёрных островах, заложены в ХV веке для обороны от набегов крестоносцев, которые, под предлогом обращения в христианство, колонизовали местное население. Новые Троки находятся в нескольких километрах от Старых Трок. Само название Троки происходит от славянского слова “тракт” - сухопутная дорога. Именно на такой стратегической дороге, проходящей с запада на восток между озёрами, для охраны и поборов была поставлена на острове известная крепость.
Этимология слова Ковна (Кавна) ещё представляет собой научную загадку, в то время как название города Вильна вполне объяснимо. Оно происходит от названия реки, на месте слияния которых расположен город. Омывавшие его средневековые стены река изгибается, виляет среди холмистой здешней местности. Рек две. Та, которая побольше - Вилия, виляющая, в переводе на литовский язык – Нярис (от слова – nerti, – плести, извиваться), меньшая - Вилейка, сейчас переименованная на литовский манер в ничего не означающее - Вильняле.;
С усилением в ХIV в. влияния Москвы честолюбивый Великий Князь Литовский Владислав Ягайло за польскую королевскую корону и престол в Кракове письменно пообещал в 1385г. в крепости Крево (ныне посёлок в Гродненской области) польским королевским посланникам и католическим иерархам крестить в католическую веру своих бояр и подвластное население - присоединить Великое Княжество Литовское к Польше.
Затем этот потомок Едимантия (Гедимина), братья которого - Скиргайла, сидел на княжении в Троках, Владимир - в Киеве, Корибут - в Новгород-Северском, Витовт - в Гродно, 22 февраля 1387г. составил Акт присяги. Она обязывала “всех литвинов обоих полов, любого сословия, положения и происхождения, находящихся под нашим правлением в Литве и на Руси”, перейти в католичество под покровительство “святой Римской церкви”.14 (С.59)
И лишь только после общей победы западных и восточных славян над рыцарями - крестоносцами Тевтонского ордена под Грюнвальдом 15 июля 1410г. (Грюнвальд, по-литовски Жальгирис - зелёный лес), в 1413г. двоюродный брат Ягайло Витовт присоединил к Великому Княжеству Литовскому посткрестоносную Самогитию - Жмудь и добавил к своим прежним титулам: «Великий Князь Литовский, Князь Полоцкий, Князь Смоленский» - «Князь Жмудский».15 (кн.11)
Кроме существовавшего у великих литовских князей персонального знака-герба дома Рюриковичей - “пикирующего сокола”,6 (C.98) со времён Великого Князя Литовского Витовта (1350-1430) историки констатируют появление и государственного герба Великого Княжества Литовского. Мы видим его изображение на большой гербовой печати этого Великого Князя Литовского (пользовался ею с 1407г.). Торжественно восседающий на престоле Витовт держит этот великокняжеский герб в своей левой руке, а в правой - символ своей власти скипетр (жезл).
Изображение на новоявленном гербе Великого Княжества Литовского не оригинальное, оно полностью заимствовано. Это вызывает недоумение, ибо плагиат да ещё великокняжеского герба - вещь недопустимая ни в какие времена и строго караемая. Посмотрите на средневековую монету из Великого Новгорода - на ней вы увидите этот же герб - такой же витязь, скачущий на коне с поднятым в сторону Запада мечом в руке. Эта монета Великого Новгорода так и называлась - “сабельник”, в отличие от её владимирской ровесницы - “копейки”, на аверсе которой конный витязь пронзает копьём дракона “с восточной стороны”. Св. Георгий - герб Великих Владимирских князей. “Копейник”, в свою очередь стал гербом Москвы, когда великокняжеский род из Владимира сел в ней на княжение.
По окружности большой гербовой печати Витовта расположены ещё три герба городов, титулы которых носил Витовт и на которые имел суверенные права государя.6 (C.71) Надпись на латинском языке называет владельца этого весьма красивого insignum. Она сделана на этом древнем языке не случайно. Латынь тогда считалась языком высшего правящего сословия в Европе, поскольку в те времена почти каждый уважающий себя европейский дворянин имел умело составленную родословную, которая “доказывала” прямое происхождение его рода от того или иного известного рыцаря Великой Римской Империи, или даже того или иного её императора. Некоторые, наиболее отчаянные, “находили” в своём роду и библейских героев - ловко выводили прямо от них своё генеалогическое дерево.16 (С.75)
Наперекор суждениям некоторых известных современных литовских историков, литовская государственность не начинается с принятия католичества и формального подчинения тем самым литвинов и жмудинов-литовцев папскому престолу. Как раз наоборот. По сути дела с этого момента начинается процесс завершения суверенной государственной власти Великих литовских князей. Их суверенное государственное правление после этого окончилось весьма быстро по историческим меркам, через четыре поколении рода Гедиминовичей, начиная с В.Ягайло (;.1432): Владислав III (;.1444), Казимир IV Ягелончик (;.1492), Александр (;.1506), Сигизмунд I Старый (;.1548) - в пятом, при Сигизмунде II Августе (;.1572). Великое Княжество Литовское в это же время теряет и земли, за сто лет, к середине ХV в., - почти половину территории.17(С.243.) В 1569 году была подписана Люблинская Уния между представителями Великого Княжества Литовского и Королевства Польского, в результате чего было образовано новое государство славянских народов Литвы и Польши - Речь Посполитая (дословно - вещь народов Польши и Литвы). Так, превратившись из русичей в шляхтичей, в погоне за королевскими регалиями утрачивая свою православную веру, честолюбивые Великие Литовские Князья потеряли вместе с государством свою независимую политическую власть и значение в Европе.
Касаясь темы литовских князей, приходится отмечать, что современное русское сознание очень искажённо понимает их этническое происхождение. Это, в свою очередь, позволяет сегодня литовским филологам утверждать, будто русские летописцы “русифицировали” их “литовские” имена: “Миндаугас”, “Даумонтас”, “Гядиминас” и т.д. Между тем, дело обстоит как раз наоборот - они “литуанизированы”! Причём совсем недавно - в начале ХХ в. История не знает, например, ни Миндаугаса, ни Гядиминаса, ни Витаутаса и др., поскольку те люди, которых современные литовские историки так обозвали, носили вовсе другие имена. Выше уже говорилось о Едимантии ставшем литовцем "Гедиминасом", аналогично Мендольф12 (С.185) стал "Миндаугасом", а Витовт - "Витаутасом". Естественно, они не говорили на языке жмудинов, т.е. как бы мы сегодня сказали, ни слова не знали по-литовски. Нет письменных свидетельств об этом, да и не могло быть, поскольку все их государственные документы, в том числе обращённые к местному населению, писались на старорусском языке. Ещё в ХVI в. на нём пишутся три Литовских статута (1529, 1566, 1588 гг.) – фактически первые европейские конституции. Поэтому, мы, по существу, не можем называть литовцами этих Великих Князей Литвы, да и других жителей княжества, вплоть до присоединения к нему в ХV в. земель Жмуди, которые были расположены за реками Невежа и Святая. Местное население в Великом Княжестве Литовском было в основном славянским, т.е. это были литвины, поскольку в этом определении отражено название территории, на которой они проживали и которую представляли, путешествуя по другим странам.
[NB. Аналогично, в связи с массовым приходом в XV-ХVI веках евреев на территорию Великого Княжества Литовского, через Баварию, гонимых инквизицией из Испании и других мест Европы, возникло слово литвак - определяющее местного еврея.18 (С.16)]
Вот ещё любопытная деталь: имена великих литовских князей никак не объяснимы с точки зрения нынешнего литовского языка, что вызывает недоумение. Люди никогда не давали своим детям неосмысленные имена, состоящие из набора ничего незначащих звуков. Доктор исторических наук Ян Цеханович, вслед за белорусским профессором Н. И. Ермаловичем и др. авторами,3 недавно довольно убедительно доказал, что эти имена имеют корни в коми-пермяцком языке.6 Несмотря на общепринятое мнение, имена Великих Князей Литвы не имеют ничего общего с т.н. группой балтийских языков, на которых говорили курши, жмудины и некоторые другие племена в заболоченной “привенедской” пуще (Венедским назвалось издревле на Руси нынешнее Балтийской море - Белое, если судить по корню “балт” - белый.) Эти княжеские имена, по утверждению исследователя И. Ласкова,3 коми-пермяцкого происхождения и переводятся с него: Мендольф - “человек кинжал”, Витовт - “пятый” (ребёнок), Кейстут - от “поливать”, Ольгерд - “рыжий”, Ягайло - от “молодая сосна” и т.д.
Возвращаясь к князю Гедимину, надо сказать, что это лишь белорусская форма его имени, а на Руси его называли Едимантием, да и на его сохранившейся печати стоит “Эдимантиус”, т.е. скорее всего норманнское имя Эдмунд (эдихман в переводе с германского означает - человек верный присяге). Не был никогда он «Гядиминасом».
;;;. Чего только не делали националисты ради “литовских корней” - одна современная литовская газета писала даже: “В Антавиляй жил могущественный царский министр Столыпинас”.;
Естественно, в последствии и польские короли никогда не пользовались жмудским языком (который мы теперь называем литовским), потому что его не знали и не могли знать, ибо это был язык местных, непонятных им простолюдинов - т.н. черни. Даже гораздо позднее, уже почти в наши времена, польская шляхта, иначе чем “хамским” этот язык не называла. Ни своего алфавита, ни грамматики жмудский язык не имел вплоть до 1920 года. Правда лютеранский пастор Мартин Мажвид (Мосвидиус), участник движения антипапской Реформации, издал в 1547г. в Кёнигсберге первую книжицу на языке местного населения Жмуди - лютеранское наставление “Простые слова катехизиса”, написанное латинским алфавитом. Однако до второй половины ХIХ века, жмудский язык, как известно, был представлен письменно только этой и ещё несколькими брошюрками, в основном литургическими, протестантского толка. Здесь необходимо подчеркнуть, что первые печатные книги на старорусском языке, начиная с «Малой подорожной книги», были изданы доктором наук Ф.Скориной в столице ВКЛ Вильне в период с 1522 по 1525гг.
Контрреформация, начавшаяся почти сразу после Люблинской унии, когда наряду с наступлением иезуитов, доминиканцев и монахов других католических орденов на лютеран, ариан, кальвинистов и иных приверженцев новой интерпретации Евангелия, подавлялось и традиционное влияние православной церкви на территории Великого Княжества Литовского. После захвата турками столицы Византии в 1453г. влияние Константинопольской церкви постоянно ослабевало. Новый центр православия - Москва, только-только начала укрепляться в качестве столицы суверенного русского государства.
Во времена царя Ивана Грозного, когда вместе с расширением московского государства, осуществлялся процесс становления автокефальной Русской православной церкви, Римский понтифик, в противодействии этому процессу, насаждал на землях Великого Княжества Литовского Униатскую церковь. Вместе с ростом влияния католицизма полонизировалось и местное русское население. Московская Русь Ивана Грозного, ещё не оправившаяся полностью от последствий татаро-монгольского ига, не смогла предотвратить эти процессы, ведя “с Литвой” безуспешные Ливонские войны. Не удалась эта попытка русского царя защитить на славянских землях интересы местного населения и наследные притязания Великих Русских Князей рода Рюриковичей.
Процесс контрреформации - наступления католицизма на территорию Великого Княжества Литовского длился со второй половины XVI века и весь XVII век, который стал «золотым веком» становления польской государственности и расцвета польской культуры в Литве, а через неё и европейской. Преобразилась Вильна. Расширилось могущественное влияние католицизма и в направлении территории Жмуди. В городах и весях в храмовых постройках и усадьбах пышно расцветает барокко и с ним такие жемчужины сакрального зодчества как костёл св. Марии и Елизаветы в монастыре камальдолов (Пажайслис) под Ковной, монастырь францисканцев в Титувенах. Прельщённые всем этим блеском, местные литвины, прежде всего крупные земельные магнаты, теперь начали называть себя вместо слова бояре – шляхтой. Утрачивали свои русские корни. Этому сопутствовало и то, что поляки говорили на родственном им славянском языке, который, к тому же почти ничем не отличался в те времена от русского. Среди тогдашних “новых ляхов” находим такие полонизированные русские имена как Тычка (трость, палка - Тышкевич), Огонь (Огинский), Сапог (Сапега) и др.
Основатель Российской Империи Петр I Великий не успел воссоединить западные прибалтийские русские земли под свою державу. Но вскоре, во второй половине XVIII в., в 1772, 1793 и 1795гг., Екатерина Великая завершила дело Петра. На земли Великого Княжества Литовского русская государственность возвратилась с императорской короной дома Романовых. “Отторгнутая ненавистью, возвращённая любовью”, - гласила надпись на медали в честь этого события, т.е. без мести, инквизиторского насилия и костров - за отступничество от православной веры некогда заблудших братьев славян.
В 1863г. на Жмуди разразилось восстание местной шляхты. Недовольные проводимой в Российской Империи с 1861г. аграрной реформой, крупные землевладельцы боролись за свои поместья, прикрываясь польскими национальными лозунгами. Только после подавления этого восстания, не без ходатайства графа М.Н.Муравьёва-Виленского, генерал-губернатора Северо-Западного края Российской Империи, началось национальное становление жмудинов. 25 августа 1866 года Император Александр II издал Указ гарантировавший литовскому языку гражданское право в школах Сувалкской и других т.н. литовских территорий. Прежде всего, было налажено начальное образование среди детей крестьян. Были организованы Литовская гимназия в Мариамполе, постоянный учительский семинар в Вейверах, а также был учреждён ряд стипендий в российских университетах, предназначенных специально для детей крестьян из этих трёх литовских губерний. Цель - вывести из-под влияния польской культуры местное население. Начали работу школы, в которых обучение велось на местном жмудском языке, так тогда назвали нынешний литовский язык. На литовском языке (на кириллице) начали выходить печатные издания. На местах, в глубинке, его культивировали, прежде всего, католические священники - ксендзы, такие как, например, получивший образование в Петербургской духовной академии А. Баранаускас. Многие молодые люди из более зажиточных семей поехала получать высшее образование в столичные высшие учебные заведения Российской Империи. Среди них, например, были Йонас Басанавичюс, Антанас Сметона и другие основатели государства литовцев. Обучался в Московском университете и Йонас Яблонскис - создатель «Грамматики литовского языка», который был впервые им нормирован в 1901 году благодаря тому, что он ввёл оригинальный алфавит, основанный на латинских буквах. Многие стали известными деятелями современной литовской культуры и искусства. Кстати, М.-К. Чюрлёнис получил художественное образование и мировую известность именно в С. Петербурге, и сначала ни слова не знал по-жмудски. Таким образом, в конце ХIХ - начале ХХ века, происходило формирование литовской национальной интеллигенции.
Германский Рейх, только что образованный после впечатляющей победы над Францией в 1871г., также включился в процесс формирования национального сознания у жмудинов, на которых издревле распространялось культурное влияние немцев. В Кёнигсберге начали печатать готическим шрифтом книги на литовском языке, которые приграничные жители контрабандисты - книгоноши вносили на территорию Российской Империи. Правда, не только из-за латинских букв это делалось. Был спрос. Книг на литовском языке напечатанных кириллицей не хватало. Латинский шрифт для книг на литовском языке был официально введён в Российской Империи в начале ХХ века.
Говоря о национальном литовском возрождении, мы должны понимать, что говорим о национальном становлении жмудинов. Язык, который внедрялся в церковный, литературный, социо-культурный а затем и в государственный обиход, на территории Ковенской губернии Российской Империи, в которую полностью входила территория исторической Самогитии - Жмуди, не был языком литвинов, т.е. русских. Этнокультура жмудинов, в определённой степени, также отличалась от славянской. Это позволяет оспаривать бытующее определение: “национальное литовское возрождение второй половины ХIХ века” - поскольку по существу оно не отвечает действительности. В данном случае можно говорить лишь о национальном становлении жмудинов, поскольку в основном они составляли этническое ядро того местного населения, которое было охвачено данным социально-культурным процессом. Именно на них было направлено национальное просвещение, формировавшее из них сознательных националов, ощутивших и осознавших свою языковую, историческую и этнокультурную своеобразность.
Обращает на себя внимание становление системы исторических прерогатив, начало функционирования исторического мышления, формирования сознания собственной исторической исключительности у жмудинов в истории литвинов, в то время как судьба новых литовцев - жмудинов никоим образом изначально не может идентифицироваться с историей славянского и русского населения Великого Княжества Литовского. Так происходило и по незнанию и непониманию. Но не только. То, что данный процесс пошёл под определением литовское национальное возрождение, можно считать во многом последствием тех настроений героического романтизма, которые были присущи сознанию просвещенных, богатых и влиятельных людей того времени (под влиянием английских романистов, художников и архитекторов), которые направляли любителей неоготики на поиски своих “древних корней” в мир средневековых рыцарей. К таким умозаключениям подталкивали также и тогдашние победы германского оружия. (Заметим, командный состав немецких войск со времён Фридриха Великого формировался в основном из прусских юнкеров) Такое не могло не послужить «глорификации» (восхвалению) в сознании молодого интеллигента, выходца со Жмуди, тех величественных времён, которые он ассоциировал с Великим Княжеством Литовским и со своими предками, естественно, по его мнению, славными войнами Великих Литовских Князей. Этот молодой литовец ещё не знал, ибо умалчивали об этом местные историки, что государственные формирования: Пруссию, Ливонию и Ингерманландию и т.п. образовали не местные жители, а заморские гости, в том числе из союза торговых немецких городов Ганза и рыцари, охранявшие их интересы. Это происходило в те же времена, когда по всей Европе к востоку от “границы Владимира Святого” (так её определил Л. Н. Гумилёв), изначально история начиналась с русской государственности. Изначально, в основе государственности русских людей были: христианство (восточное - православное), общенародный правящий орган Вече - совещательный и решающий сход всего посадского населения (как бы теперь сказали - демократический орган); экономика, основанная на земледелии и торговле (осуществляемой с использованием в основном рек); приглашаемые на посад (в укреплённые города), для исполнения по сути дела полицейской и защитной функции князья (князь был наёмным, получал жалование от тамошнего населения для себя и своей дружины); кодификация великокняжеских распоряжений. Местные жители и знать не знали, что являются националами: русскими, поляками, белорусами, украинцами, литовцами и т.д., поскольку само понятие нация родилось в масонских ложах Европы гораздо позднее, на волне Великой французской революции, а в широкий политический обиход вошло лишь во время революции 1848г., одновременно с понятием социализм. Именно с этого момента мы вообще можем говорить о национальных государствах. Поэтому полнейшим абсурдом звучат такие определения, в которых о Великом Княжестве Литовском говорится как о национальном государстве литовцев, идентифицируя его при этом по существу со жмудским этносом.
Из-за схожести славянских языков, аборигены Великого Княжества Литовского различались между собой лишь по принадлежности земли их обитания тому или иному конкретному феодалу, под защитой которого жили, а также - относительно религиозных конфессий. Другими словами, по принадлежности к существовавшим до ХV в. в этой части Европы лишь двум церквам: православной – Константинопольской, или католической - Римской.
Сегодня мы понимаем, религиозная принадлежность к той или иной конфессии не определяет сама собой национальную сущность людей, исповедующих ту или иную религию. Любая религия вненациональна, ибо нравственные доктрины, канонизированные в них, на которых строится затем материальная и духовная культура людей и социумов, косвенно – и наука, могут приниматься различными националами. Для формирования национального сознания, кроме языка и этнокультуры, необходим фактор исторического – государственного сознания.
История появляется у народов лишь тогда, когда племена, осуществляя товарное производство, объединённые церковью, которая социально иерархически культивирует религиозную идеологию, и вождями - в организованные межплеменные сообщества. Эти племенные сообщества официально признанные той или иной церковью, отстаивали свою определённо табуированую нравственную идеологию, жизненные и меркантильные интересы, вплоть до применения оружия. Добиваясь успеха в своём развитии такие объединённые государями племена - народы вершили свою историю. Летописцы с мыслью о Божественном Страшном суде описывали всё это, осуществляли свой отчёт для святой Книги жизни. Историки-хронографы делали всё это для владык. Так создавались умные свидетельства выживаемости народов, так творилась история, так фиксировалась степень цивилизованности человечества.
По сути дела коренное население Жямайтии - Самогитии, как видно из происходившего, практически вообще жило без истории Великого Княжества Литовского, вне её, ибо православие до Жмуди не дошло во времена суверенной государственности русичей в Киевской Руси и Великом Княжестве Литовском, а католичество пришло на эти земли фактически лишь во времена контрреформации. Тогда, когда Великое Княжество Литовское утратило свою независимость. Да и сама по себе католическая церковь, в сущности, не могла, и не являлась «нациогенным» фактором для местного населения. К тому же и язык местного населения католическая церковь не использовала, если так можно сказать, в культурном строительстве, поскольку таковым являлся - польский. Поэтому жмудский этнос никоим образом не может идентифицировать себя с историей Великого Княжества Литовского ни до, ни после Люблинской унии (1569г.). Когда же в конце ХIХ в., после искусственной «прививки» ему истории Великого Княжества Литовского, этот этнос начал трансформироваться в “литовскую нацию” - Lietuvi; tauta, само Великого Княжества Литовского, как суверенное государственное образование, уже почти три с половиной века отсутствовало на картах Европы.
Невольно возникает вопрос, почему к началу ХХ в. вдруг появляется превеликое множество “коренных” наций, которые предъявили свои права к Российской империи? Адепты учений К. Маркса и Т. Герцля (две стороны одной медали: “интернациональная” и “национальная”) дали нам уже в позапрошлом веке вполне конкретный ответ на это явление - “национальное самоопределение”.
Первые, хотя и были интернационалистами, опираясь на классовые императивы, указали этносам, что именно они имеют право на государственное национальное самоопределение. Поскольку этносам должны принадлежать территория (земля) и экономика, которые также идентифицировались интернационалистами с понятием нация. Земля, разумеется, вместе с расположенными на ней фабриками, и была в те времена концентрированным выражением экономики, т.е. хозяйствования, производства и продажи товаров. Она являлась продуктом и средством накопления капитала. Как утверждали марксисты, земля является национальной территорией, потому что по существу является обобществленной собственностью рабочего класса, который только может ею распоряжаться (одновременно со всем, что на ней расположено), и иметь на это все натуральные права.
Вторые националисты, которых можно ещё назвать «культурологами», в общем, исходя из этих же теоретических рассуждений классиков социалистических теорий, продолжали их развивать в идеологическом, культурном измерении, одевая данный социум, прежде всего, для его собственной идентификации, в ритуальные этнические одежды. Сионисты насаждали, в сущности, религиозную доктрину об исключительной «богоизбранности» еврейского народа.
Сионизм, итальянский фашизм и немецкий нацизм первой половины ХХ века показали, насколько заразительны и жизнеспособны данные социальные доктрины. Однако и советский интернациональный социализм не оказался жизнеспособным, поскольку сначала заразился национализмом, когда сразу после смерти И.В. Сталина коммунистическая партия начала проводить политику “национальных кадров”, а затем, вскоре, в поисках финансовых прибылей заболел стяжательством. В СССР начали формироваться группы тех или иных региональных, промышленных сфер влияния и финансовых интересов, представители которых, раздираемые противоречиями персональных амбиций на фоне хозяйственной немощи и нравственного разложения политического центра, окончательно сами уничтожили Великую державу - Советский Союз. Отбросили на целую историческую эпоху назад граждан многонационального советского государства.
Удивительно! И сегодня юридически абсолютно несостоятельные имущественные требования к российскому государству прибалтийских националов, которые объявили себя литовцами, латышами или эстонцами, да ещё и “коренными” (слово-то какое, только вот, где он этот “корень” у них?), добровольно удовлетворяются «новыми русскими», россиянами и даже малосведущими русскими людьми.
История становления государственности жмудинов, которых сегодня называют литовцами, показывает насколько трудным, лицемерным, коварным и не прямым был этот процесс, закончившийся полным успехом за счёт существенного ущемления национальных интересов русских людей в южной части Прибалтики. По существу это книга о славе небольшого народа, этническим символом которого является изворотливый хитрый уж, которого испугался прямолинейный сильный медведь и – ретировался.
ВНАЧАЛЕ БЫЛА ВЕЛИКАЯ ВОЙНА
(1914-1945)
В истории часто бывает, когда одни и те же события по-разному интерпретируются даже современниками и очень редко, - когда об одном и том же факте все говорят абсолютно в унисон. Последнее обычно происходит, когда говорят о малозначимых или абсолютно из ряда вон выходящих происшествиях типа катастроф. Любые военные действия - это не катастрофа, это результат прагматических действий тех или иных, наделённых властью и силой лиц, поэтому интерпретация военного насилия всегда противоречива, ибо противоречиво всегда сознание нормального человека. С одной стороны - мораль с её максимой “не убий”, с другой - хочу. Но есть ещё и такое измерение в сведущем сознании - надо. История наглядно показала, что перед этим рациональным - надо, не способны устоять даже такие канонизированные институции нравственной чистоты как монашеские ордена. Вспомните иезуитское - “цель оправдывает средства”.
Если бы мы, каким то чудесным образом вдруг вернулись в жаркое европейское лето 1914г., то в ландшафте улиц континентальных столиц и маленьких провинциальных городишек, буквально окунулись бы в атмосферу, которую, пожалуй, можно назвать - национальная истерия. Все доступные тогда средства массовой информации начиная с книг, газет, агитационных брошюр, плакатов, листовок, кино, общественных собраний, манифестаций, парадов, шествий и, заканчивая анекдотом, просто сплетней в подворотне или по телефону (радио и телевидение начали входить в общественный обиход только после 1-й Мировой войны, в конце третьего десятилетии ХХ века) - буквально до ступорного состояния надрывались в национальном мифотворчестве, приводя, в общем-то мало просвещённых людей, к прямо-таки психопатическому извержению эмоций. Сегодня различные исследователи человеческого естества по-разному объясняют эту эйфорию, но бесспорно одно - с тихими, экономными, аккуратными, привыкшими к учёту всего и вся бюргерами, буржуа, “товнсманами”, горожанами произошло нечто невообразимое. Огромные эмоциональные бури бушевали в душах людей, как будто могли сами собой разрешить накопившиеся в их сознании комплексы неполноценности в обличии непонятной им окружающей новой технологической действительности и всевластия абсолютно безнравственной наживы. Теряя честь и совесть, люди метались. Они цеплялись за веру, но уже не в справедливость Бога, а в справедливость идола - национального мамона. И когда страсти были доведены до предела - людей направили на бойню, - на войну!
Великая война в Европе началась 1 августа 1914г. Закончилась 11 ноября 1918г. подписанием акта о капитуляции и договора о перемирии стран Антанты с Германским Рейхом, который состоялся в железнодорожном вагончике в Компьенском лесу в 60-ти километрах от Парижа. До этого, 12 октября 1918г. капитулировала Австро-Венгрия - союзница Германии, а в самой Германии 9 ноября 1918г. началась буржуазно-демократическая революция, в результате которой кайзер Вильгельм II отрёкся от престола.
Великой - назвали эту войну европейские императоры и короли, влиятельные капиталисты и политики, публицисты и историки, пока 1-3 сентября 1939г. в Европе не разразилась Вторая Великая война, которая получила название Мировой после того, как 8 декабря 1941г. начались непосредственные военные сражения за влияние на Тихом океане между Соединёнными Штатами Америки и Имперской Японией. Для СССР эта Мировая война 22 июня 1941г. стала Второй Отечественной войной.
Напомню, Николай II Второй Отечественной войной назвал войну Российской Империи в составе Антанты против Германского Рейха и Австро-Венгерской Империи. Однако сегодня Второй Отечественной войной принято называть именно войну 1941-1945гг. с Третьим Германским Рейхом.
Первая Отечественная война была объявлена Императором Александром I после вступления 12 июня 1812г. наполеоновских войск Французской Империи на суверенную территорию Российской Империи, когда они форсировали Неман под Ковно. Обескровленная боями под Смоленском (4-6 августа) и на Бородинском поле (26 августа), деморализованная грабежами в Москве (сентябрь - октябрь), терзаемая партизанами, наполеоновская армия получила смертельный удар от армии фельдмаршала М. И. Кутузова на р. Березине (14-16 ноября), после чего практически перестала существовать. Остатки покорителей Европы через Вильну и Ковну были изгнаны из Российской Империи 14 декабря 1812г.
Манифест о победном окончании Отечественной войны император Александр I подписал 6 января 1913г.
В 1814-1815гг. Российская Империя восстановила в аграрно-феодальной Европе власть монархов и наследного дворянства. Как оказалось на сто лет. Всё эти сто лет Россию терзали поползновения российских масонов из английской, французской, а потом и американских лож. Их адепты-декабристы попробовали ударить в самое сердце страны в С. Петербурге 14 декабря 1825г. на Сенатской площади и свалить абсолютную монархию в Российской Империи. Ничего не вышло.
Затем последовали внушительные и хорошо профинансированные вольными каменщиками общественные мероприятия – социалистов всех мастей и ориентаций, как в России, так и по всей Европе под лозунгом Великой Французской революции (1789г.) “Свобода, равенство и братство!”.
В ХХ веке люди в чёрных кожанках, с красными флагами большевиков или с чёрными флагами анархистов, со звёздами или со знаком смерти - человеческими черепами и свастикой, завершили начатое дело по уничтожению самодержавия.
Умывшись кровью, прежняя, патриархальная феодальная Европа, с её удельными князьями и прочими титулованными дворянами всё же ушла в историю. На её месте начали подниматься национальные, гражданские государства, но с партийными вождями, наделёнными поистине неограниченными имперскими прерогативами.
Великая война закончилась по существу, только в ночь с 8-го на 9-е мая 1945г. с подписанием акта о полной капитуляции Германского Рейха, а также 2 сентября 1945г. – Японской Империи. Эта Великая война обрела название Второй Мировой войны и явилась логическим следствием Первой Мировой войны, поскольку та, первая Великая, названная теперь Первой Мировой войной, так и не смогла решить военным способом гражданские социально-экономические проблемы, постоянно порождаемые новообразованным промышленным капиталом в бывших сословных феодально-аграрных государствах.
Интересующую нас территорию Российской Империи накануне 1-ой Мировой войны составляли три губернии: Ковенская (в неё вошла практически вся территория исторической Жмуди), Виленская и Сувалкская. Впрочем, что касается Сувалкской губернии целиком расположенной на запад от Немана, польские политики и историки до и после окончания 1-й Мировой войны считали её территорию исключительно польской.1 (С.11)
Подчеркнём, историческая Литва находилась южнее - в Гродненской, Минской и частично в Могилёвской и Витебской губерниях. Определение «Lietuva» употребляемое в ниже приведённом литовском документе в русском переводе как «Литва» (и во множестве - других), можно принимать лишь как политизированное литовскими националистами (и не только ими) условное определение их территориальных претензий. Оно не соответствует истинному значению этого слова: Литва, т.е. - историческая Литва (см. вводную главу настоящей книги).
К сожалению, общепринятый русский перевод слова «Lietuva» на – «Литва», не правильный. Надо бы просто писать в русской транскрипции – «Л;тува».
Определение «Литва», идентифицируемое в том числе и с понятием –«территория современного литовского этноса», довольно прочно вошло в общественное сознание. Являясь продуктом «клептомойрии», определение «Литва», бесспорно, паразитирует на политическом сознании современных политиков, уводя их в сторону от истинного понимания современных проблем исследуемого нами европейского региона.
В марте 1922г. Генеральный штаб Литовской армии составил весьма любопытный с исторической точки зрения документ, озаглавленный: «Генеральный штаб Литовской армии. Ход немецкой, большевистской, бермонтовской и польской оккупации в Литве 1914-1920гг. Немецкая карта 1:300000. Каунас. 21.03.1922г.». Документ составили: Начальник генерального штаба Литовской армии генерал-лейтенанта Катше, его первый помощник майор Грицюса, начальник оперативного отдела капитан Якутис, а также непосредственные исполнители - лейтенанты Бразджёнис и Пукурис. В данном документе отображен, по мнению авторов, весь ход военных действий, начиная с немецкой оккупации западных территорий Российской Империи, которые составили в последствие территорию Литовской Демократической Республики.
Поскольку тема нашего изложения вплотную соотносится с излагаемыми в названном документе событиями, приведём текст данного документа (названия населённых пунктов представлены как в документе, все выделения в тексте – ИВВ).
“1914г.
В сентябре немцы, изгоняя русских из Восточной Пруссии, вторглись в Литву до линии Средники - Козлова Руда - оз. Зувинты – Симнас – Серея – Друскеники – Сопоцкине - Балинка (15 км. на юго-восток от Августова). Райград.
В конце октября русские опять вытеснили немцев из Литвы в Восточную Пруссию.
1915г.
10-го февраля немцы взяли Вежболево, 13-го - Калварию и Вижайны, 14-го - Сейны, 15-го - Сувалки и вошли в Августовские леса, 16-го - Августов и приближаются к Гродно. В конце февраля действия на российско-германском фронте вновь перешли к позиционной войне по линии приблизительно Поланген – Юрбург – Калвария – Сувалки – Августов - Граево. Такая обстановка продолжается до 1 мая. В этот период значительные позиционные бои прошли на восток от Сувалк.
27 апреля немцы на правом берегу реки Неман перешли границу России: одна группа напротив Юрбурга, другая в направлении Таурогген, третья через Поланген в Латвию. 30 апреля немцы кавалерийскими частями взяли Шавле.
Около 9 мая немецкая кавалерия показалась около Кейдан, а их пехота в Шавлях и в районе реки Дубисы. В тоже время в названных районах происходят значительные сражения с присланными сюда новыми российскими частями. В результате немцы отходят за линию р. Дубисы. 10 мая русские отбивают у немцев Шавле, однако район Мажейки и линия реки Дубисы остаётся в руках немцев.
Июнь и начало июля происходят перегруппировки. 14 - 24 июня происходят бои около Шавле, в результате которых немцы 24 июня берут Шавле. 26 июня немцы берут Поневеж.
В середине июля бои проходили в Сувалкии.
До половины августа немцы промаршировали до линии по реке Швента, которую и заняли; на севере в Латвии продвинулись до реки Даугава около Фридрихштадта. Ковна продолжает находиться в руках русских. 6 августа немцы начали операцию у крепости Ковна. 17 августа немцы взяли 2-й форт Ковна. 18 августа ворвались и заняли город Ковна. В конце августа немцы захватили Алитус и там перешли Неман. В конце августа немцы без боёв захватили Гродно.
В начале сентября начали боевые действия в направлении Лида, Вильна, Поставы и Двинск. Около 19 сентября немцы взяли Вильну, Вилейку и район озера Нарочь. Несколько позднее русские вновь занимают Вилейку и оз. Нарочь.
До конца октября фронт замирает по линии реки Березина - оз. Нарочь – Видзы – Иллюкс - р. Дуна (Западная Двина).
Таким образом, в 1915 году Германия оккупировала всю территорию Литвы (имеется в виду литовско-русская граница относительно Московского договора 12 июля 1920г.), за исключением района Браслав. Последний оккупирован Германией во второй половине февраля 1918г.”
Оторвёмся несколько от цитирования и подчеркнём, что немцы 15 сентября 1915г. на захваченной ими территории Российской Империи создали военное правление “Обер Ост”, которое охватывало территории Виленской, Ковенской, Гродненской губерний.2(C.202.) Никаких названий, в которых звучало бы слово «Литва», оккупационная немецкая администрация в отношении управляемых ею территорий никогда не употребляла.
В этой части приведенного документа ясно просматриваются западная и восточная оконечности территориальных притязания литовских политиков. На западе это бывшая государственная граница Российской Империи с границей графства Восточная Пруссия бывшего Германского Рейха, на востоке охватывают полностью Виленскую губернию и часть Минской. В границы этих притязаний, на юго-западе, вошла часть территорий Гродненской и Сувалкской. губерний.
Более точно о параметрах этих границ можно судить из дальнейших разделов рассматриваемого документа о военной оккупации территории Литвы, после окончания 1-й Мировой войны в которых освещаются действия Красной армии, Легионов Войска польского (Польской армии) и т.н. войск взбунтовавшегося генерала Л. Желиговского (войск Желиговского). О границах на севере, собственно территории исторической Жмуди, можно сделать вполне определённый вывод, ознакомившись с этапами военных действий Литовской армии против оккупационных войск бывшего офицера Российской Армии Бермонта (Авалова), попытавшегося на германские деньги и с помощью немецких военных отстоять здешние их интересы. В хронологическом порядке борьбу с иностранными интервентами командование и офицеры генштаба Литовской армии представили следующим образом.
“Отступление немцев и ход большевистской оккупации.
1918г.
Ночью на 18 ноября немцы начали отходить от линии фронта с Западной Армией большевиков (далее 16 армия), который проходил на восток от литовско-русской границы. За отступающими немцами следовали вперёд русские-большевики. 9 декабря большевики взяли Двинск, 10 декабря - Минск, 14 декабря - линию: Кривичи – Поставы – Опса - Якобштад, 28 декабря - линию: Листопады – Сморгонь – Годацишки – Новосвенчаны – Новоалександровск – Еловка - Якобштад.
1919г.
5 января большевики взяли Вильну, 9 января - Поневеж, Вилкомир - заняв эти пункты, они продвинулись на северо-запад и юго-запад от них. В конце января большевики заняли Шавле.
2-5 февраля - Скуды, Тельше, Сяды, Мажейки. Около 11-12 февраля немецкая часть “Гренцшюц Норд” разбила большевиков около Сяды и Мажейки и отодвинула их до Куршан. Таким образом, во второй половине февраля большевики вторглись в Литву до линии включительно: Лида – Ораны – Пшелае – Езно – Стоклишки – Жасле – Вепше – Сесики – Погиры – Ремиголе – Кракинув – Поцунеле – Байсягола - Шавле - Куршаны. 13 февраля литовцы отобрали у большевиков Езно.
Ночью с 1-го на 2-е марта литовцы изгнали большевиков из Поцунеле. 15 марта немецкий отряд “Оберкомандо Гренцшюц Норд”, действуя совместно с частями Литовской армии (Паневежским батальоном), взял под своё ведение от большевиков участок железнодорожного пути: Датнов – Байсягола – Радзвилишки – Шавле - Либау. Таким образом, большевики были изгнаны из Шавле, Радзвилишки, Шадувы. 27 марта литовские части взяли Поневеж.
3 апреля литовские части взяли Шаты. 4 апреля большевики опять занимают Поневеж. 17 апреля поляки взяли у большевиков Лиду, 19-21 апреля - Вильну. 27 апреля литовцы изгнали большевиков из Погир. 29 апреля поляки захватили у большевиков станцию Подброде.
3 мая литовцы при помощи немцев заняли Вилкомир. 4 мая поляки взяли у большевиков Ошмяны. 19 мая литовцы заняли Поневеж. 27 мая литовцы прогнали большевиков включительно до линии: Перкале – Куркле – Коварск – Сурдеги – Субоч – Окмяны – Зилишки - Стуморишки. 27-31 мая идут бои за Купишки, которые 1 июня занимают литовцы.
До 4 июня литовцы с боями прошли вперёд до линии: Узполе – Узяны – Войнейки – Комай – Панемунек – Понеделе - Купрелишки. 5-10 июня литовцы с боями продвинулись вперёд до линии: Довгали – Антолепты – Сувек – Молгетси - Гут Аненхоф - Гут Вешензее – Шуле - Гут Ильсен – Кальтенбрюнен – Асерн - Огниста.
10 июня - 25 августа в районе по вышеупомянутой линии происходят бои с переменным успехом. Из них выделяются бои 22, 23 июня и 7-12 июля, когда литовские части изгнали большевиков почти до линии реки Дуна, однако в связи с последующими неудачами были вынуждены вернуться и на исходные позиции.
24-30 августа происходит последняя большая операции на фронте с большевиками, в результате которой большевики изгнаны из Литвы и наши части вышли на линию: Лавкессы - Гут Свентен - река Дуна.
В это же время с Восточной Литвы (Вильнии) большевиков изгнали поляки.
Ход оккупации бермонтовцев.
1919г.
26 июля из Латвии в Куршаны по приказу ген. Гольца (Holc) прибыл первый отряд бермонтавцев.
6 октября они переходят в Шавле. В г. Шавле 9 октября нападают на литовскую комендатуру, почту, казну, арестовывают литовских представителей власти. В тот же день около Пасвел состоялось схватка их летучего отряда с - литовским, чреватый для последних. 13-14 октября напали на нашу охрану - около станции Линкайчай, её разоружила, солдат отпустили. 15 октября бой бермонтовцев с литовцами около Шавлян, Шавлайчай и Довгелайчай. 15-16 октября бермонтовцы захватили Радвилишке. Стычка между разведгруппами обеих сторон около Линково. 19 октября Литовская армия, отходящая от большевистского фронта, заняла линию фронта против бермонтовцев: Клаваны – Розалин – Малдзюны – Заезёры – Карчмы – Варняны – Мажеле – Бовного - Лауборы.
14 ноября немцы сообщили о том, что они закончили эвакуацию ;«литовских территорий» - ИВВ; и за оставшиеся части они не отвечают. 15 ноября вышел последний транспорт корпуса Дибича. 15 ноября немецкий комиссар, вице-адмирал Гоппман сообщил. “Командующий Русской Западной армией сегодня со всей своей армией перешёл в ведение ген. фон Эберхардта, который в свою очередь будет всячески содействовать, чтобы прошла упорядоченная их эвакуация”. То же самое, в тот же день, сообщил литовским властям и ген. Ниссель.
Во второй половине ноября бермонтовцы начали нападать и захватывать части позиций, удерживаемых литовскими частями. 17 ноября они нападают на деревни, находящиеся на юго-восток и северо-восток от станции Радзвилишки. В тот же день происходят стычки около Гут Гражуны. 18 ноября около Ворнян происходят бои с участием артиллерии. 20 ноября бермонтовцы при помощи артиллерии, миномётов и пулемётов напали на участок Илгоце - Варнены. 20 ноября бермонтовцы перед началом контрнаступления Литовской армии были на линии со следующими пунктами: Состы – Салаты - Сайме, Круки, Лигумы, Пошвитин, Стачуны, Аукшталки, Каулуны, с. Радзвилишки, Явгелайцы, Шавляны, Гитовяны, Шидлаво, Лидовяны, Юрбург, Зимяснес, - их силы сконцентрированы в районах Митау, Янишки, Шавле.
21-22 ноября начинается литовское наступление. 22 ноября литовские части занимают станцию Мяшкутис и Радзвилишки и после тяжёлых боёв опрокидывают бермонтовцев за линию Мяшкуче - Гут Александрия - Кутишки (3 км. на запад от ст. Радзвилишки) Покопя - Подубис. В тот же день ген. Ниссель потребовал остановить нападение и отойти на исходные позиции, чтобы “не мешать немецкой эвакуации”. 23 ноября литовцы возвращаются на исходные позиции (см. положение частей на 20 ноября). 27 ноября литовцы взяли Янишки.
2 декабря литовцы вновь взяли Мяшкутис, 7 декабря - Шавле, 9 декабря - линию: Эйткуны – Куршаны - Цытовяны; 10 декабря - линию: Сяды – Кельме - Россене - включительно; 14 декабря - линию: Плунгяны – Ретово – Ивонишки - Скаудвиле - включительно. 15 декабря литовцы подошли до бывшей немецко-российской границы, где и остановились.
Ход польской оккупации.
1919г.
В результате боев литовцев и поляков с русскими большевиками, Антанта, при посредничестве высшего военного командования Франции, установила демаркационную линию между армиями Литвы и Польши, т.н. 1-я и 2-я линии ген. Фоша. Однако поляки перешли и первую и вторую линии. Воспользовавшись тем, что вся литовская армия была занята боями на фронте с большевиками, сами себе установили следующую демаркационную линию от границы с Пруссией: около Виштынец, через Гульбянишки – Барковшчизну – Гилуше – Галинце – Зегары – Берзники - до реки Марыха; по рекам Марыха, Чёрная Ганча и Неман, до Мереч; от Мереч, через Стоклишки – Кетавишки - Овсланишки до реки Вилия, около Межанце; по реке Вилия до Гягужине; от Гягужин до Упники – Плахтуки – Покалне – Смольвы - Турмонт до Калькун.
1920г.
В начале июля большевики напали по всему фронту на поляков.
12 июля подписан литовско-российский мирный договор в Москве.
В ходе дальнейших событий, при отступлении поляков и преследовании их русскими, литовцы стремились занять как можно больше той территории, которая была определена Литве по условиям Мирного договора с русскими от 12 июля 1920г., чтобы защитить эту территорию от пагубных последствий большевистской оккупации. Насколько это удалось видно из следующего описания.
14 июля большевики заняли Ново-Вилейку. 15 июля большевики и некоторые литовские части вошли в оставленную поляками Вильну. 16 июля литовские части заняли Ораны. 18 июля - Друскеники и Ратница. 19 июля русские взяли Гродно и прошли вглубь Польши. 19 июля литовцы взяли Сейны. 23-26 июля Литовская Армия заняла следующую разделительную линию с русским: Больце – Вижайны – Шиплишки – Сейны - оз. Романовце – Миховце – Радзвилишки – Кукле - Будвеце по рекам Марыха - Чёрная Ганча и Неман до Друскеник, от Друскеник через Дедулянка (около Подбродзе) – Новосвенчаны – Кульнишки – Мелегяны - оз. Бегинское, оз. Дрисвяты до Браслава. 30 июля литовцы заняли Сувалки.
8 августа литовские части в Сувалкии (от немецкой границы, до Немана) вышли на линию Августовского вала (Августовский канал).
10 августа литовские части заняли оставленные русским Новосвенцяны и Свенцяны.
27 августа литовцы сосредоточили большие силы около Вильно и заняли Вилейку, ультиматумом заставили большевиков оставить Вильно и сами заняли город.
28 августа поляки начали нападение на литовские части в Сувалкии. Заняли Августов. 31 августа поляки заняли Сейны и Сувалки.
2 сентября литовцы начали контрнаступление в Сувалкии с линии Шиплишки – Берзники - Сопоцкине. До 5 сентября литовцы с боями продвинулись вперёд до линии: Гульбянишки – Лешчево – Червонка – Калетники - Тартак северный берег оз. Бялэ – Саенек - Калница.
6 сентября поляки начали контрнаступление и до 10 сентября оттеснили литовцев на линию оз. Виштынец – Вижайны – Ольшанка – Зегары – Зельва - р. Марыха - Аугустовский канал – Неман - Грандзиче.
13 сентября литовцы опять взяли Сейны и Гибы.
15 сентября литовская и польская делегации съехались на переговоры в Калварию. Переговоры продолжались до 18 сентября и – разъехались, не дав никаких результатов в связи с неприемлемыми требованиями поляков.
22-23 сентября поляки перешли в нападение с большими силами прорвали литовский фронт на участке Сейны – Гибы - Капчёво и отбросили их на линию Лешкемис (возле немецкой границы) Бендзишки – Ольшанка – Грауже - Старе Смоляны – Галинце - оз. Пасарники - Живулчишки (на берегу р. Неман). Переправившись 26 сентября около Друскеник на правый берег реки, польские силы с боем отбросили первый литовский полк, который держал разделительную линию с большевиками: Цимахов – Нача – Эйшишки - Пильвишкяй - на линию Юрканце – Пулстоки - Куже. 29 сентября начались переговоры с поляками в Сувалках. 30 сентября поляки сгруппировали силы на юг от реки Ула и начали нападение в направление Зурачишки - Зервяны и дошли до Оран. Контрнаступление литовцев были отброшены назад.
1 октября поляки после боя заняли: Кибарты (15 км. на запад от Лаздияй) и высоту 201.
2 октября в районе Оран - Зурачишки и Зервяны, 4 октября - станцию Ораны.
6 октября на Сувалкских переговорах достигнута договорённость с 12 час. остановить военные действия в районе Оран (район этот проходит от реки Неман до меридиана Потурце). В районе железной дороги Вильно - Лида поляки начали нападение, которое в результате позволило им занять линию Гярвишки - Беняконе.
7 октября в 2 часа утра подписан в Сувалках литовско-польский договор.
8 октября поляки продолжают наступление вдоль железной дороги Вильно-Лида. Заняли станцию Стасилы и Яшуны. 9 октября поляки после боев занимают Вильно и до 3 ноября развернулись с боями на запад до линии: Жылины – Битовтаны – Грандово - оз. Заилги - оз. Еве – Подолесе – Романишки – Скетары – Ромашканце – Оляны – Поёдзе – Магуны - Александришки – Лавниканце – Болома – Гацкишки – Кацунишки – Лабоноры - Калтиняны - включительно, все эти пункты за Литвой. 28 октября в районе Гедройц прорвали линию фронта Литовской Армии Пожелва - Видзенишки, а их разведка приблизилась к населённому пункту Нидоки.
31 октября - 1 ноября литовские части ликвидировали польский прорыв и возвратились на свои постоянные позиции.
17 ноября поляки начали нападение в направление Ширвинты и Гедройц. До вечера заняли названные местечки и прорвали фронт Литовской Армии. 18 ноября прорвавшиеся поляки заняли Пожелва, Видзенишки, Нидоки и Куркле. 19 ноября поляки упорно стремились прорвать фронт Литовской армии напротив Мусники, но без результата. Литовцы взяли назад Ширвинты. Бригада польской кавалерии прошла в тылы Литовской Армии в направлении Кейдан.
20 ноября прорыв на фронте Литовской Армии ликвидирован.
По требованию Контрольной Комиссии Лиги Наций 20 ноября в 24 часа воюющим фронтам отдан приказ, начать отступление с 9 часов 21 ноября. В ночь с 20 на 21 ноября части Литовской Армии расположенные на правом берегу Вилии после упорного боя заняли линию Романишки – Скетары – Поры – Ромашканце – Поёдзе - Гедройце. 24 ноября польская конница просочилась сквозь фронт в районе Сугинты (на юг от Скудуцишки) на свою сторону.
29 ноября при посредничестве Контрольной Комиссии Лиги наций в Каунасе подписан польско-литовский договор, по которому:
1) военные действия между Литовской Армией и армией Желиговского оканчиваются 30 ноября;
2) сразу после окончания военных действий обе стороны передают военнопленных в ведение Контрольной Комиссии;
3) между армиями Литвы и Желиговского устанавливается нейтральная зона, рубежи которой определяет Контрольная Комиссия Лиги Наций”.3
Так развивались военные действия на территории, часть которой стала затем территорией ново образованного государства литовцев. В этом документе, правда, ничего не говориться о событиях на фронтах военных действий около названных территорий. Они имели весьма важное влияние для понимания происходивших изменений в притязаниях воюющих сторон на ту или иную территорию. Информация литовских штабистов не полностью раскрывает всю суть тогдашней действительности.
Прежде всего, данное замечание относится к военным действиям между Польской армией под командованием Ю. Пилсудского и частями Красной армии, которой руководил советский нарком Л. Троцкий (Бронштейн). Они начались не с июля 1920г., а несколько месяцев ранее. Поддерживаемая Антантой, под имперскими лозунгами восстановления территории Речи Посполитой в границах 1772г., до первого раздела государства польской шляхты, Польская армия начала 25 апреля 1920г. не спровоцированное наступление на территорию, занимаемую Красной Армией. Через полтора месяца, 9 мая 1920г. польские воинские соединения вступили в Киев.
Этот поход Ю. Пилсудского на восток проблематичен. Будучи ставленником Антанты, т.е. отражая интересы правящих кругов прежде всего Франции и Англии, он перешёл условный рубеж “границы Владимира Святого”, который в 1919 г. был определён, сначала, как “линия Фоша” (по имени известного тогдашнего французского маршала), а затем несколько скорректирован под названием “линия Керзона” (английского маркиза, тогдашнего шефа бюро внешней политики этой страны).
Невольно возникает такой вопрос - почему Начальник польского государства, казалось бы, ослушался своих высоких и влиятельных западных хозяев?
Прежде чем ответить на него, немного предыстории.
Литвин Ю. Пилсудский родился в небольшом родовом поместье Жулув, под Швенчанами 5 декабря 1867г., в семье бывшего комиссара национального правительства Жмуди во время восстания 1863г. Став взрослым, стал соратником Ф. Э. Дзержинского по деятельности в социал-демократической партии Литвы. За деятельность по экспроприации денег местных землевладельцев и буржуазии, прошёл ссылку в Сибирь. В результате стал одним из теоретиков польского национального социализма, (излагаемого Польской Социалистической партией - РРS). Масон. В умиравшей на фронтах Великой войны Австро-Венгерской империи, Ю. Пилсудский был поддержан и выпестован на военноначальника - освободителя Польши от “царского ига”.
При всей своей незаурядной самобытности Ю. Пилсудский по сути дела не мог лично сам предпринять столь значительный военный поход, прежде всего по политическим причинам. Его “наступление на Восток” (“оfensywa na Wsch;d”) с помощью французского оружия, произошло вследствие интриг между Францией и Англией, которая боролась за политическое влияние на европейском континенте.
Кроме сказанного, «комендант» польских легионов, Ю. Пилсудский вместе со своими войсками весной 1920г. нарушил также ту границу, которую в июле 1914г., перед самым началом Великой войны, английский король Георг V обещал российскому императору Николаю II за союзническое участие в войне против Германской, а также Австро-Венгерской империи. Заключенный тогда договор предполагал, что страны Антанты согласятся на присоединение Восточной Галиции (территория Австро-Венгерской Империи) к Российской Империи в качестве компенсации за её участие в надвигавшейся войне.4 Имея столь высокое поручительство перед российским императорским двором, даже после расстрела в Екатеринбурге 17 июля 1918г. царской семьи Николая Второго, английские политики никак не могли позволить себе преступить бесспорно известное им высочайшее обещание, ибо окончательная судьба Российской Империи в то время всё ещё не была столь очевидной.
Через две недели, после начала польской “оfensywy na Wsch;d”, 26 мая 1920г. началось контрнаступление Красной Армии. 10 июня 1920г. Польские войска вышли из Киева. 16 июня 1920г. Польская армия - вновь на линии рек Уж и Случ, откуда в апреле начала свой поход на Киев. Украинский фронт Красной Армии остановился под Львовом.
Далее события на этом фронте развивались следующим образом. Западный (Белорусский) фронт под командованием М. Тухачевского перешёл Буг. В середине августа он был остановлен около Радзимина, в 30 км. восточнее Варшавы, прибывшими сюда несколько раннее из Франции польскими частями под командованием генерала Ю. Халлера.
16-18 августа 1920г. части Польской армии (в основном кавалерии) под командованием генерала Э. Рыдза-Шмиглого, осуществили обход южного фланга авангардных частей красноармейцев и отсекли их от растянувшихся тылов. Опасаясь полного окружения части Красной армии 20 августа 1920г. начали своё медленное отступление. Тем не менее, десятки тысяч красноармейцев попали в плен и были уничтожены. Как пишет современный русский историк О. А. Платонов: «Поляки захватили в плен большое количество красноармейцев, судьба которых оказалась трагической. Они были тайно убиты польскими властями, которые тем самым создали страшный прецедент, позднее обернувшийся для поляков катынским расстрелом».5 (С.652) Газета «Известия» сообщила недавно: «Ю. Пилсудский в 20-30-е годы содержал в концлагерях 130 тысяч красноармейцев, из которых 60 тысяч погибли».6
Значительная часть красноармейцев всё же сумела выйти из польского окружения через фронт, занимаемый частями Литовской армии и, беспрепятственно, вернутся на территорию РСФСР. В общей сложности это отступление продолжалось до 12 октября 1920г., когда в Риге было заключено перемирие между Польшей и Советскими Социалистическими Республиками - Российской и Украинской. Перемирие было осуществлено на фоне так называемого “бунта генерала Желиговского”, который 9 октября 1920г. своим 17-и тысячным воинством, при маневренной поддержке 2-й и 3-й армий польских войск, захватил г. Вильну, а до 30 ноября 1920г. - 1/3 часть бывшей Виленской губернии. В феврале-марте 1922г. указанная территория и другая часть Виленской губернии были присоединены к Польше и находились под её юрисдикцией до 17 сентября 1939г.
Вновь умытая кровью 10 миллионов жертв Первой мировой бойни ХХ века, на растерзанной снарядами и отравленной газами земле, на пепелищах развалин городов и в бесконечных рядах аккуратных солдатских могил, в восстаниях под красными или черными знаменами со звёздами или черепами, которые поднимали оставшиеся в живых, но израненные душевно и физически, голодные и никому не нужные бывшие солдаты, умеющие лишь убивать, - Европа в 1918г. вынуждена была решать проблемы, оставленные ей в наследство сходящими с политической сцены истории абсолютными монархами. Ключевые вопросы проистекали теперь из новой доктрины о демократическом национальном государстве, с его фиксированной чёткими границами территорией, экономикой и национально объединённым населением. По городам и весям континента масоны и социалисты всех мастей поднимали голодные «народные массы» на социальную революцию под национальными или интернациональными флагами.
“ТУТЕЙШИЕ” КОРМИЛЬЦЫ И ХОЗЯЕВА.
(ХIХ в.– начало ХХ в.)
Один из идеологов пангерманизма А. Серафин ещё в 1913г. требовал аннексировать земли литовцев, латышей и эстонцев. В начале Первой мировой войны, 28 августа 1914г. пангерманский союз потребовал оторвать от Российской Империи огромные территории - Польшу, Белоруссию, Прибалтику и Украину - “для заселения немецкими крестьянами”.1 (С.12.) Занимая сёла и города, оккупанты кайзера всюду вводили строгий военно-жандармский режим, запрещали общественную и культурную жизнь “не лояльным элементам”. Осуществлялся массовый грабеж местного населения. Признавая это, граф Э. Людендорф заявлял - “бессмысленно из-за неправильно понятого гуманизма жалеть страну”.2
Правительство Германии планировало полную аннексию земель, на которых проживали литовцы - жмудины и курши; литвины - белорусы, русские, поляки, украинцы; литваки - евреи, а также другие националы. Естественно, это касалось и просто «здешних» - тутейших. Выражая намерения властных структур Германии, один из идеологов империализма профессор Ф. Лециюс в 1916г. писал, что создание полусуверенных буферных государств литовцев и других прибалтийских националов было бы “вредным, половинчатым решением вопроса. Руководствуясь своей безопасностью и интересами будущего, - подчеркивал он, - мы должны занять эти страны и твёрдо управлять как объединёнными провинциями по примеру римлян”.3 Вместе с тем, после того как поляки, подданные германского Кайзера и австро-венгерского Императора активно включились в войну с Россией, императоры Вильгельм II и Франц-Иосиф декларировали 5 ноября 1916г. свою готовность “создать самостоятельное государство с наследственной монархией и конституционным строем”. Тем самым признали независимость Польши, правда, ничего не сказав о будущих границах государства поляков. Одновременно, в оккупированной немцами Вильне, члены новообразованного местного польского “Национального клуба” поспешили приобщить к своему верноподданническому обращению к немецкому канцлеру, также и просьбу о будущих границах Польши. Они пожелали включить в эти границы и всю территорию исторической Литвы, предоставив при этом автономию всем проживавшим на ней национальностям.4 (С.248-249)
Низкий образовательный уровень местного населения, проживавшего на интересующих нас территориях, являл собой и после минувшей Великой войны, судя по мнению польского исследователя Э. Ромера: “одну из самых темных и необразованных народных масс Европы”.5 (С.6) Такое положение дел исключало возможность осознанного соотнесения себя частью здешних людей к той или иной нации, руководствуясь при этом осознанным знанием и практикой определённого духовного и материального национального наследия. Перепись населения проведённая поляками в 1919г. на здешних оккупированных территориях славяно-балтского и католико-провославного пограничья, проходящего по Балтийской гряде, зафиксировала относительно большой процент людей, назвавший свою национальность “тутейшие” (“здешние”) - 5;. Однако это, свидетельствовало не только о их безразличии к вопросу о национальной принадлежности, но и просто о смекалке. В годину военного лихолетья, когда местная власть часто зависела только от того, у кого в данный момент сильнее войска, крестьяне понимали, что сохранить себя и своё, чаще всего крохотное хозяйство можно лишь не занимая ничей стороны. Почти сразу после окончания Великой “войны с немцем” местное население подверглось новым испытаниям, из которых, как оказалось, польско-литовская война стала судьбоносной для него на целых 20 лет. Польские и литовские военные соединения столкнулись на этих территориях под знамёнами, на которых были начертаны слова националистических лозунгов. Категория “национальное сознание” (в националистической идеологии) активно использовалась как идеологическое обеспечение всех захватнических польских, равно как и литовских, военно-политических акций во время формирования государственных границ этих стран после Первой мировой войны. Здесь, в промышленно недоразвитом, помещичье-буржуазном, аграрном регионе Европы категория “национальное сознание”, извращенная на мелкобуржуазный лад, использовалась политическими деятелями от коммерсантов землёй, честолюбивой местной буржуазией - и как средство идеологической демагогии, и как средство политической борьбы. Забитость и безграмотность основной массы населения - сельского, из которого едва лишь четвёртая часть умела расписаться, помноженные на разруху военных лет, объективно делали невозможным, по сути дела, формирование у крестьян национального сознания. “Есть две национальные культуры в каждой национальной культуре”, - метко заметил В. И. Ленин.6 (С.129), имея в виду классовый характер национального сознания, в классовом антагонистическом обществе.
В самом деле, вопрос об определении национальности того или иного человека из Виленской, Ковенской и Сувалкской губерний, оказался весьма не простым для переписчиков, проводивших в 1897г. по Высочайшему Указу Первую перепись населения Российской Империи. Несмотря на то, что в Российских университетах готовились кадры новой литовской интеллигенции, в жмудской глубинке их всё ещё было очень и очень мало. Изначальное преподавание в сельских и церковноприходских школах к тому времени в основном велось не на литовском языке. Отдельным предметом литовский язык был введён для преподавания лишь в 1906г.7 (С.363) Однако, как удручённо писал в июне 1919г. из Расейняй в центральную литовскую газету “Laisv;” её корреспондент - “с началом образования различных здешних учреждений мы заметили, что всюду слышим польскую речь. Ни председатель, ни секретарь, ни писарь, никто из них не умеет писать по-литовски. А если пишут, то стыдно даже читать. Что они делают, трудно вообразить”.8 Проповеди в костёлах Ковенской губернии на литовском языке, которые начали проводиться после январского восстания 1863г., как видно, сами по себе не смогли послужить делу массового национального просвещения местного населения. Тем не менее, метод определения национальности респондента по конфессиональной принадлежности был признан эффективным на территориях Виленской губернии, где без малого сто процентов населения говорила на том или ином наречии славянского языка - белорусском, польском, русском. Поляком записывали безграмотного прихожанина католического костела, белорусом - православной церкви. Православных русских определяли, как таковых, зная о том, что сельское население в основном составляли аборигены староверы-беспоповцы, а городское - церковные прихожане. Относительно Сувалкской губернии, основную часть которой составляют католики,9 то на этих землях и сегодня местное население идентифицируется как поляки или литовцы вполне определённо - по языку.
[NB. Сегодня на северо-востоке Польши, вполне компактно проживают группы аборигенов - православных белорусов и русских староверов, а также немцев лютеран.]
В свою очередь определение еврея - литвака не составляла никакого труда. ;yd - так еврея всегда называло здешнее население (от самоназвания - id или aid), явно переняв данный манер произношения от местной шляхты, а она - с французского языка. Евреи всегда осознано подчёркивали своё культурное самоотчуждение от иных националов - «гоев». Исторически сложилось так, что еврейское национальное просвещение достигло своего наивысшего расцвета именно в Вильне, где уже в шестидесятые годы ХIХ века на идиш публиковались самые первые статьи с идеями современного сионизма.
Проведённые в конце ХIХ и начале ХХ веков на территориях исторической Литвы, а также в Ковенской и Сувалкской губерниях, переписи населения показали, что здесь, несмотря на усилия царских властей, росло количество людей католического вероисповедания - определявших себя как поляки, причём именно в городах. Учитывая то, что натуральный прирост населения приблизительно в шесть раз отставал от роста числа католиков10 (С.80-83), можно сказать, что полонизация преобладавшего на селе белорусского населения происходила особенно интенсивно. Происходило это и в промышленно капитализировавшихся городах, куда в ремесленные мастерские и прочие мелкие предприятия стекалась безземельная крестьянская молодёжь.
Поляки, количество которых достигало в трёх названных губерниях (Сувалкской, Ковенской и Виленской) около 400 тысяч человек (считая по самому низкому уровню переписи населения 1897г.), составляли приблизительно треть жителей крупных городов, имевших ремесленные цеха.11 (C.187-189) Здесь они изготавливали мелкое сельскохозяйственное оборудование и инвентарь, служили управляющими, служащими различных государственных и частных конторах, объединялись в творческие и политические кружки, составляли местную интеллигенцию и т.п. Однако не они доминировали в здешнем городском ландшафте.
Евреи, составлявшие более 40; горожан: торговцы, деловые посредники, рабочие, ремесленники, служащие, ростовщики, интеллигенция и т.д. – были в основном объединены в закрытые для не евреев профессиональные организации. Переписи отмечают значительный прирост еврейского населения, который происходил, согласно статистических данных, прежде всего за счёт роста их количества на селе, хотя “найти хозяйствующего на земле еврея большая редкость.”- писала в мае 1919г. газета “Laisv;”, орган литовских христаинских-демократов.12 В основном они были перекупщиками сельхозпродуктов, лавочниками и трактирщиками, ремесленниками. Часть из них владела земельными участками и арендовала их зажиточным крестьянам.
Среди городского населения литовцев, которых ещё в начале ХХ века делили на жмудинов13 и литовцев (читай - литвинов), было немного. В городах они составляли 2 - 6;, в местечках и селах от 10 до 27; местного населения. Количество и национальный состав населения ряда крупнейших городов Виленской и Ковенской губерний по результатам переписи 1897г. выглядел следующим образом14 (данные в процентах):
Национальность Вильна(Вильнюс)Ковна(Каунас)Шавле(Шауляй)Поневеж(Паневежис)
154,5 тыс. 70,9 тыс. 16,1 тыс. 13,0 тыс.
литовцы 2,1; 6,6; 27,7; 12,1;
(жмудины)
русские 20,1; 25,8; 9,6; 12,7;
поляки 30,9; 22,7; 15,4; 19,6;
евреи 40,3; 35,2; 43,3; 50,5;
белорусы 4,2; 1,4; 0,6; 1,0;
немцы 0,3; 4,7; 2,4; - ;
татары 0,3; 0,6; - ; - ;
другие 1,8; 3,0; 0,9; 4,1.
По тогдашним данным известного литовского учёного, публициста и общественного деятеля М. Биржишки, в Ковенской губернии из 1544564 населения, литовцы составляли 66,02;, при этом он делит их на две группы.15 (С.400-406) Половина из этих литовцев считала себя непосредственно жмудинами (;emai;iai).
Через пятнадцать лет, накануне Первой мировой войны, в Ковно из 87986 жителей русские составляли - 18,7;, евреи - 44,4;, немцы - 4,8;, поляки и литовцы - 31,5;.16 (С.6) А ещё через десять лет, по данным 1923г., количество людей говоривших здесь на литовском языке резко увеличилось и составило четвёртую часть населения города.
В Виленской губернии в 1897г. население насчитывало 1591912 человек, из которых лишь 13; проживало в городах и местечках.17 (С.106) Абсолютное большинство здесь составляли белорусы - 56;. Литовцев было - 17,6;, евреев - 12,7;, поляков 8,2;, русских - 4,9;.
В период 1897-1909гг. постоянно увеличивалось количество литовцев в сёлах около Швенчан, на порядок опережая общий прирост здешнего населения. Небольшой прирост литовского населения отмечался и около Трок. Однако абсолютное их количество уменьшилось в силу различных обстоятельств социально экономического характера, менявшихся в интенсивно капитализирующейся Виленской губернии. Многие безземельные, и безработные в городах, уходили в крупные промышленные центры России и соседние губернии. К примеру в Риге накануне Первой мировой войны жило 20 тысяч литовцев. Немало переселилось в Сибирь. Так, в 1896-1907гг. туда, на свободные “столыпинские” земли, только через Челябинск проследовало 29 тысяч переселенцев из Виленской губернии. Эти процессы прекрасно описал русский рижанин В. Пикуль в своей книге “На задворках Российской Империи”.
Одновременно на селе шел процесс постоянного увеличения числа евреев. Особенно в районе г. Вильны их количество возросло более чем в десять раз. Только в Виленском, Швенчёнском, Ошмянском и Трокском (Тракайском) уездах их проживало 188,5 тысяч человек, а вместе с Лидским и Браславским - 239,6 тысяч, причём 76; из них жило не в уездных центрах (в Вильне проживало 75,5 тысяч и в пригороде - 38,9 тысяч), а в небольших местечках и сёлах.10 (С.76-79) Большое увеличение еврейского населения отмечается в этот период также в г. Ошмяны и окрестных сёлах. Согласно статистической картине Виленской губернии на 1909г., литовцы составляли 12,9; от общего числа местного населения, уступая несколько полякам 15,3;, и евреям - 13,9;. Больше всего, от общего числа населения в этом регионе, было белорусов и русских - 57,2;, среди которых православных было 23,7;, старообрядцев - 1,7;, прочих вероисповеданий - 31,8;.18 (С.62-63) Людей других национальностей: немцев, татар, караимов, латышей, цыган и т.д. - проживало 0,7;. Проживали здесь и славяне кривичи - в 1860г их зафиксировала российская статистика.19 (C.18.)
На основании статистических данных (апрель - август 1919г.) о количестве белорусов в Виленской губернии, приводимых поляками во время первой оккупации польскими легионами значительной части её территории, можно отметить резкое уменьшение их количества. Однако известно, что отсутствовали какие-то объективные процессы, которые могли бы повлиять на формирование столь резкого падения числа здешнего белорусского населения. Учитывая, что польские статистики подняли относительное количество своих соотечественников среди местного населения на оккупированных ими территорий с 10; в 1897г., до - 65; в 1919г., а относительный показатель по белорусам, на этих же захваченных территориях, свели с 42; в 1897г. до 7;, то можно утверждать – в связи с явным политическим заказом, была осуществлена фальсификация статистических данных.10 (С.80-83)
Интересными представляются статистические данные полиции о национальном составе населения Вильны. Стражи порядка регистрировали прописку по имевшимся паспортам. На основании таких данных с сентября 1919г., в Вильне проживало всего до 125 тысяч человек (в том числе 25 тысяч детей до 10 лет.), из которых без евреев и поляков, составлявших основную массу городского населения, русских было 3878 (3,1;), литовцев - 2567 (2,0;), белорусов - 1695 человек (1,4;).20 (С.281) Сколько в городе проживало «тутейших» людей без паспортов, полиция, естественно, не знала.
Иллюстрацией национального состава, а точнее национального самосознания жителей города Каунаса после Первой мировой войны могут служить результаты выборов в городское самоуправление, которые прошли 29 июня 1921г. К этому времени город был объявлен “временной столицей” Литовской Демократической Республики и на новый литовский манер назван - Каунас.
На фоне современных стереотипов о национальном составе этого центра, вокруг которого формировалась тогда государственность современных литовцев, весьма интересными и неожиданными выглядят подробности о политических группировках в городе, их авторитете и влиянии в городских властях. Прежде всего, надо отметить, что на этих выборах в самоуправление города кандидаты из Польского списка получили самое большое количество депутатских мест - 19 мандатов (34;), из - 56. Поляки прошли и по другим спискам. Общий результат представился следующим образом: “1) Народно-социальная Демократическая партия Литвы - 567 голосов, выбрано - 2; 2) Список рабочих - 2058 - 7; 3) Список кандидатов поляков - 4350 - 16 (кроме этого из двух списков домовладельцев - 2 и одного - квартиросъемщиков, христиан - 1); 4) Список Рабочей федерации - 1353 - 4; 5) Список домовладельцев - 1245 - 4; 6) Список квартиросъемщиков евреев - 1381 - 4; 7) Список квартиросъемщиков христиан - 470 - 1; 8) Список социал-демократов Литвы - 374 - 1; 9) Список евреев ремесленников - 268 - 1; 10) Список “Jedno;;” [“Единство” - ИВВ] - 726 - 3; 11) Список немцев - 883 - 2; 12) Список католиков - 1058 - 6; 13) Список русских - 136 - 1; 14) Организация сионистов - 241 - 1; 15) Список еврейских рабочих - 132 - 1; 16) Список Жители Вилиампольской слободы - 420 - 1 [здесь жили в основном поляки, в то время как в старом городе - евреи, прибывшие сюда ещё с ганзейскими купцами]; 17) Список Объединённые беспартийные евреи - 362 - 1”.22 Всего за поляков голосовало - 4350, т.е. было отдано 64,6% от общего числа голосов, а за евреев - 2384 - 35,4%. Данные о национальном составе предыдущего Каунасского городского совета, который был сформирован в результате выборов в апреле 1919г., показывают, что поляки составляли в нём - 42;, евреи - 31;, литовцы - 17;, немцы - 8,54;, русские -1,5; - от общего количества депутатов.23
В ноябре 1920г. министерство иностранных дел Литовской республики подготовило и распространило среди зарубежных представителей справку, в которой сообщалось, что на территории находящейся под управлением каунасского правительства (без Виленского и Мемельского регионов) проживает 75,5% католиков, 13% евреев и 8% православных (в том числе староверы), 3,5% - протестантов; “литовцы составляют 70% населения, евреи 13%, поляки - 8%, русские и белорусы - 7%, другие национальности - 3%”.24
Любопытные данные в июне 1921г., привела Брюссельской газетой “L`Independence Belge”, в которая в материале по поводу очередной попытки урегулировать литовско-польский территориальный конфликт сообщила, что на литовской территории из 2,5 миллиона населения проживает 1 миллион не литовцев (40%).25
Статистические данные тех лет убедительно показывают, что современные литовцы жили в основном на селе. Их повседневным занятием был тяжёлый труд крестьянина на земле, который только и мог обеспечить кормление и содержание многодетной семьи (в среднем до 7 человек). Так сложилось, что, не смотря ни на царский манифест 1861г., ни на предвоенную земельную реформу П. А. Столыпина 1906-1911гг., литовцы в своей массе так и не стали состоятельными землевладельцами у себя на родине. Мелкие хуторские хозяйства, наследство ещё первой царской земельной реформы на прибалтийских землях начала ХIХ века, а также добавившиеся к ним новые хутора, не сделали их вросшие в землю крытые соломой хаты, с земляными полами и скотиной в сенях, часто отапливаемые по-чёрному, - добротными домами зажиточных кулаков, с хозяйственными пристройками во дворе. В 1912г. более 52,6% всех крестьянских хозяйств на плодородной земле Ковенской губернии были малоземельными - до 10 га. (пятая часть, из которых было - безлошадных); середняцкие хозяйства - 10-20 га., составляли 24,4%; кулацкие - свыше 20 га, около - 23%. Кроме того, в деревне было 216564 безземельных - сельскохозяйственных рабочих. В Сувалкии батраки составляли 23% всего сельского населения, а крестьянские хозяйства с наделом до 3 га. составляли 31% всех хозяйств в регионе.26 (С.81)
В здешней деревне социальное расслоение населения было особенно заметным, поскольку оно носило ярко выраженный национальный характер (а не, скажем, конфессиональный). В Виленской губернии в руках крупных землевладельцев поляков до 1914г. было 1124122 га. (60,3%), Ковенской - 891724 га. (60,1%), Гродненской - 568819 га. (43,1%), Минской - 1452000 га. (49,5%), Могилёвской - 611000 га. (27,9%), Витебской - 710000 га. (38,7%) земельных угодий. “В общем на территории исторической Литвы полякам принадлежало, кроме мелких земельных хозяйств в деревнях и хуторах, крупным землевладельцам более 5 миллионов га. т.е. 10 миллионов моргов, больше чем сейчас составляет вся земельная собственность на территории Польского Королевства (вместе с латифундиями)” - считали польские национал-демократы в 1918г., направляя свои корыстные взгляды на заманчивые восточные земли.27 (С.11)
В марте 1919г. коммунисты, направляемые Советской властью в села на территории Литбела для проведения продразверстки, насчитали на землях бывшей Виленской губернии 3000 крупных поместий, находящихся под присмотром управляющих, хозяева которых, помещики, бежали в Польшу.28 Нашли они и брошенные поместья крупных русских землевладельцев.
На территории бывшей Ковенской и Виленской губерний, да и в других западных и Прибалтийских землях, имелось значительное количество крупных земельных латифундий, находившихся в руках российского дворянства. Вспомним хотя бы владения графов Зубовых под Шавлями, в Жямайтии и Курляндии; князя А. И. Васильчикова, которому кроме земель под Тауроген принадлежал и целый город Юрбург; П. А. Столыпина под Тельшяй, и т.д.29 (С.182) Огромным было количество лесов, земельных участков и построек находившихся в государственной российской собственности и в руках русских владельцев,30 (C. 571) а также православной церкви в Литве. Основное количество городских построек, в том числе и имущество различных предприятий, в Вильне, Ковне, других больших городах на территории этих губерний также находилось в руках российских собственников - императорской семьи, граждан. Когда после разгрома осенью 1920г. в Крыму войск барона П. Н. Врангеля на территорию новообразованной Литовской Демократической Республики направился, было, поток русских офицеров, многие из которых имели здесь собственность, - резолюции членов литовского правительства на их прошениях о въезде были отрицательными. Слишком лакомой для “новых литовцев” являлась оставшаяся здесь собственность русских людей.
[NB. К сожалению, в силу известных исторических обстоятельств, вопрос о русском имуществе на территории литовского государства (оно покупалось у местных владельцев после разделов Речи Посполитой), не был изучен историками. Он представляет весьма любопытный материал в связи с современными политическими действиями по реституции национального и частного имущества в Литовской Республике.]
А вот ещё любопытная и малоизвестная ныне деталь. “Автор “Народного гимна” князь Алексей Фёдорович Львов...” - читаем на большом черном гладко отшлифованном могильном гранитном камне. Он похоронен у фасада Успенского собора под Ковно. (О, ирония истории! Воспевший православного царя князь умер в 1870г., спустя несколько месяцев после рождения В.И.Ленина). Погост, приютивший князя, сочинившего в 1833г. по поручению Николая I державные звуки, к которым затем В. А. Жуковским написал слова “Боже царя храни!”, расположен во внутреннем дворике бывшего Первоклассного Успенского монастыря, величественно возвышающегося на холме с латинским названием Montepacis («гора Мира») перед живописной долиной реки Неман. До этого это был известный католический монастырь камальдолов (в Пажайслисе) в 12 километрах от Ковно по тогдашней Виленской дороге. В 1832г., после усмирения ноябрьского восстания 1831г. в Польском Королевстве, был закрыт не только “из-за смерти последнего монаха-камальдола” из ордена св. Бенедиктина, но, видимо, и за “непотребные связи” с польскими повстанцами. Затем в 1842г. земля, стены, храм и домики отшельников стали обителью православных монахов, которые жили здесь до немецкой оккупации Ковна в августе 1915г. В межвоенный период, до 1941г., да и нынче, в нём обосновался женский католический монашеский орден св. Казимира, прибывший из Чикаго.
И ещё, придание гласит, что в двух могилах дворянского рода де Кастро, как свидетельствуют могильные плиты расположенные рядом с могилой упомянутого достопочтенного русского князя А. Ф. Львова, “упокоились в ХIХ в. дальние предки нынешнего руководителя Кубы Фиделя Кастро Рус”.
После Первой мировой войны, в процессе формирования границ польского государства, польские источники весьма скрупулёзно констатируют собственность поляков на территории исторической Литвы, а также бывшей Ковенской губернии. По этим данным в 1919г. на литовских территориях в селе проживало 57 тысяч безземельных семей и 41 тысяча малоземельных семей. Здесь по-прежнему оставался большой процент польского земельного дворянства. В собственности 1500 семей, из которых основную часть составляли польские помещики, находилось более 100 га - у каждой, что составляло более 43% ареала всех земельных сельхозугодий,31 (С.203-204) на территории бывшей Ковенской губернии - 829684 га, Виленской - 416422 га.32 Польские землевладельцы задавали тон, используя свое политическое влияние и экономическую силу, когда в последующем литовское правительство решало вопросы связанные с аграрной реформой. Действовали против интересов литовских политиков из Каунаса, которые весьма желали утолить перманентный голод местного крестьянского населения на землю.11 (C.187-189) Около 80% населения проживало на селе.
Вопреки этому польские политики считали, что здешние земли не перенаселены, поскольку “на 1 квадратный километр в трёх Литовских губерниях (Виленской, Ковенской и Сувалкской) проживает всего 30 человек, тогда как в Малой Польше - 78, в “конгрессовой” Польше - 57, в Великой Польше - 39, в трёх белорусских губерниях (Минской, Гродненской, Витебской) - 28”.33 При относительно высоком уровне средних земельных хозяйств урожайность зерновых с одного гектара составляла 6 квинталей (из-за низкого качества земли в Виленской губернии), тогда как в России - 8,6, в Польше - 10, на территории бывшего Прусского раздела - 15,6, в Галиции - 10,3. Поэтому урожая ржи в регионе, основного здешнего зернового продукта, не было достаточно для удовлетворения собственного потребления. Согласно статистическим данным в регионе постоянно ощущался недостаток зерна, приблизительно около 500 тысячи пудов, поэтому пищевое и фуражное зерно ввозилось. Его ввоз был также обусловлен и большим производством спирта в крае.
В организации хозяйственной жизни и её управлении приняли видные деятели польских землевладельцев. “Ткацкая промышленность, организованная Скирмунтом, Сельское товарищество, Земельный банк в Вильне, затем Торговый банк, кооперативные товарищества - всё это посеяно польским земством. Однако торговля оставалась в еврейских руках”.34 В период 1910-1912гг. в среднем стоимость здешнего валового промышленного продукта оценивалась в 92 152 800 руб. (68,3%), а в Белоруссии - 42 814 500 руб. (31,7%). Причём сумма относилась только к продуктам фабричных предприятий с количеством рабочих более 10 человек. Для сравнения валовая промышленная продукция Польского Королевства в 1913г. оценивалась на более чем 1 миллион рублей.
Годы войны нанесли большой урон экономике региона и особенно сельскому хозяйству. Жители Вильны постоянно испытывало голод. О размерах разрухи в окрестных сёлах красноречиво свидельствуют следующие данные: в Швенчёнском уезде накануне Первой Мировой войны засевали 63 тысяч десятин, а в 1919г. - 6,6 тысяч десятин земли, т.е. почти в десять раз меньше, всего 10% от прежнего. Поголовье коров в этом уезде было перед войной 81 тысяч, в 1919г. осталось только 4302 коровы, т.е. всего 5% от прежнего и т.д.35 (С.84) Оставшиеся в городе вильняне вынуждены были платить за продукты питания и предметы первой необходимости по ценам, которые возросли с июля 1914г. до июля 1919г. - 20 раз. Среди них особенно подорожала крупяная каша - на 4900%, пшеничная мука - 3900%, пшеничный хлеб - 3400%, кошерная говядина - 2566%, а также мыло - 3233%, остальные продукты, такие как картофель, яйца, масло, соль, сахар, сало подорожали от 1100% до 1900%. Меньше всего из товаров подорожала обувь и одежда - всего в пять - четыре раза. Однако в течение последующих шести месяцев, когда Вильна и регион в первый раз находились под польской администрацией Восточных земель, все цены на названные товары резко возросли почти в два раза.36
Летом 1919г. боролись с ростом дороговизны и каунасские власти. Однако при существовавших “ножницах по зарплате”, когда государственный начальствующий чиновник получал в два раза больше, чем его подчинённые служащие, не могло быть и речи о нейтрализации социальных напряжений в обществе. В тех же Расейняй “начальник почтой получает 600 ауксине (“золотой” – тогдашняя литовская денежная единица, введенная вместо немецких оккупационных марок), а простой служащий не более 350; управляющий комитетом получает от 600 до 800 в месяц, нотариусы - до 600”.8
Таковы были статистические реалия того трудного и своеобразного времени. Они лежали в основе всех политических решений всех властных национальных структур, сменявших одна другую, но упорно стремившихся укрепиться на спорных территориях, недавно составлявших единую Российскую Империю, а ещё раннее Великое Княжество Литовское. Данные цифры, числа и пропорции были в основе тех идеологических концепций, которые были призваны обслуживать и оправдывать насильственные акции властей, формирующихся в этом регионе новых административных структур, новых государств.
ПОИСКИ НАЦИОНАЛЬНОГО ЦВЕТА
(1897-1953)
Всё познаётся в сравнении. Нарушение размеренной патриархальной жизни, война и насилие со стороны вторгшихся с оружием в руках и говорящих на чужом языке пришельцев, бесспорно, послужили катализатором процесса трансформации в национальное сознание этнокультурного самоопределения местных аборигенов. Но вот немцы ушли. Однако остались обострённые национальным сознанием чувства этнической самобытности. Эти чувства ещё не могли, и не стали полностью чувством национальной гордости, поскольку они вообще ещё не окрепли, ибо их культурная составляющая не могла развиваться во время четырех лет войны.
По сути дела все эти годы национальное сознание здешних людей лишь только всё более отчуждалось в некую фетишизированную и весьма ранимую форму. Происходило это в следствие перманентного всеобщего грабежа оккупантом местного населения, духовного насилия над его нравственными устоями (зиждущимися на религиозных табу) и физической экстерминации наиболее непокорных.
Кроме этого, на людей оказывалось очень сильное пропагандистское воздействие. Особенно в оккупированных городах и посёлках. В сопутствующей военным действиям и оккупации чужих территорий идеологической войне во славу победы Германского Рейха, которую проводили немцы всевозможными методами и в различных формах, безудержно восхвалялись ценности индустриального, технологичного и потому высоко цивилизованного нового порядка. Естественно, в данном случае, только в общегерманском государстве под скипетром кайзера. Лояльные по отношению к вторгшимся немцам авторитетные и влиятельные литовские националисты попросту подкупались оккупантами, причём весьма не дорого. Так выкармливалась и формировалась прослойка “новых литовцев”, а также и других националов, в том числе и польских.
Литовским националистам вторили социалисты из очень влиятельной в Вильне и Ковне еврейской национальной социалистической партии “Бунд” (начало деятельности 1897г.). Бундовцы строили свою антицарскую, антидворянскую деятельность за построение демократического гражданского общество, опираясь на лозунги о национальных интересах, под которыми, прежде всего, подразумевались - земля, экономика, равные гражданские права (как тогда говорили - свободы), независимо от имущественного ценза и социального происхождения.
Вместе с тем, уже во время войны, а в особенности после Октябрьской революции в России осенью - зимой 1917г., другие местные социалисты - большевики вели свою политическую деятельность на основе пропаганды, призывавшей к высоким идеалам всеобщего, мирового, интернационального, классового и поэтому справедливого государства власти рабочих и крестьян.
Названные два, по сути дела противоположных направления (национальное и интернациональное) социалистической идеи о социально-справедливом переустройстве государства в капиталистическую эпоху, имели единственный общий знаменатель - “с эксплуататорами трудового народа не по пути!” Правда, говоря об эксплуататорах, все социалисты прежде всего указывали на помещиков: русских, поляков, немцев - напрочь забывая о капиталистах евреях, которые к тому времени уже во всю развернули свою, предпринимательскую деятельность в банковско-финансовом, сырьевом и перерабатывающем деле, а также в торговле. Процесс роста влияния еврейского капитала развивался в городах и весях Неманского края, России, Польши, Германии, Австро-Венгрии и в остальной Европе.
В то же время “новые литовцы”, как на селе, так и в городе, не обладали до войны большим имуществом. Велико было их стремление всячески улучшить и приумножить своё состояние, благо военное лихолетье оставляло за собой много конкретных материальных ценностей, брошенных, прежде всего, русскими, да и - поляками. Поэтому часть литовских политиков быстро подхватила идею о социально «справедливом национальном литовском государстве» и на немецких штыках понесла её в народ.
События развивались следующим образом. Ещё накануне Первой мировой войны, в Четвёртой Государственной Думе Российской Империи произносились торжественные слова от имени “всех литовцев”, прославлявшие российское оружие и одобрявшие надвигавшуюся войну за передел мира. “Литовские националистические деятели подобострастно ожидали милости от самодержавия, полагая, что победа России над Германией приведёт к воссоединению всех литовских земель в составе Российской Империи и их автономия будет получена из рук царя”.1 (С.18)
Уже во время войны “один из известных представителей польской общины, администратор Виленской епархии, апостольский протонотарий, ставший в последствии Виленским епископом, ксёндз Михалкевич демонстрировал ещё в конце 1916г. свою верность уже более года не существовавшему в Вильне государству и российскому правительству. Проявлением такой лояльности, которая возмущала многих католиков и просто людей иных политических взглядов, были торжественные богослужения в кафедральном соборе по торжественным российским дням - в день рождения матери царя. Правда, по свидетельству очевидцев, это проходило обычно в полностью пустом костёле и могло свидетельствовать лишь о политической демонстрации. Ксёндз Михалкевич своими тогдашними взглядами не был исключением. Безусловно, самый известный житель Вильна тех времён, заслуженный для польской культуры адвокат Б. Врублевский, был весьма лоялен к российскому государству. Своей исключительной индивидуальностью оказывал воздействие на людей, подверженных его влиянию и даже на учреждения, в том числе на членов Виленского магистрата”.2 (С.8-10)
С другой стороны, перед войной поляком почти удалось убедить Рим в том, что Польша должна быть идентифицирована с распространением католицизма на Востоке, поскольку только она может противостоять распространению православия в Белоруссии и на литовских землях. Уже во время войны полякам практически удалось отгородить литовских представителей в их сношениях с Ватиканом и добиться такого положения, при котором даже их церковные дела, не попадали непосредственно к Римскому папе. Они всегда стремились к тому, чтобы все пожелания литовцев, прежде всего, были рассмотрены поляками и имели одобрение их католических первосвященников, вплоть до приложения их печати.3 (С.200)
Миллионы денег шли в Виленскую, Гродненскую и Ковенскую губернии. В этих губерниях поляки организовали более 500 народных школ, несколько гимназий и технических школ. Под сенью немецкого оружия в 1915-1916гг. проводилась полонизация этих территорий. В сообщении Лиги польской государственности (Liga Pa;stwowo;ci Polskiej), опубликованном ещё в 1916г., откровенно говорилось, что не только по историческим, но и по хозяйственным, а также и по политическим соображениям Польское государство следует строить не по этнографическому принципу. В данном сообщении предлагалось включить в состав Польского государства литовские, белорусские, а также часть украинских и русских земель.4 (С.71) Включение этих земель в границы Польского государства входило в программы всех национальных - буржуазных политических партий и группировок Польши.5 (С.149.) В дальнейшем программы территориальных требований польских националистов были направлены на включение в границы Польского государства тех земель бывшей Речи Посполитой, где проживало до 50; жителей польской национальности.6 (С.41)
Действовавший в Вильне Комитет поддержки поляков всецело зависел от Варшавы. Деньги ему присылал комитет Р. Дмовского, И. Падеревского, Г. Сенкевича, Вявейского.3 (С.242) Деньги не пропадали даром. “За восстановление Речи Посполитой в Виленских костёлах агитируют польские ксендзы Яшенский, Кретович, Кулечко, Пучато, Сенкевич, и даже евангелистский священник К. Курнатовский”.2 (С.9-10)
В июле 1916г. в Вильне были созданы первые ячейки Польской военной организация (POW), члены которых дали присягу на верность своим командирам, в том числе руководителю 11-го Виленского округа POW Добачевскому.2 (С.28)
Немецкий и австрийский генералы Беселер и Кук 5 ноября 1916г. издали в Варшаве и Люблине два идентичных манифеста. В них от имени Вильгельма II и Франца-Иосифа прозвучало обещание на польских землях, отобранных у России, “создать самостоятельное наследственное монархическое конституционное государство”.7 (C.531) Целью этой политической акции было желание привлечь на свою сторону как можно большее количество польских добровольцев. Ноябрьский акт двух императоров с энтузиазмом встретили вильнюсские поляки, члены местного “Национального клуба” (“Klub Narodowy”). Под Меморандумом германскому Кайзеру, который был написан “от имени всех польских политических течений в Литве”, читаем среди 44 подписантов фамилии: Станислав фон Когновицкий, граф Мариан Брел-Платер, Бронислав фон Умястовский, Вацлав Завадский.3 (С.248-249)
Кто конкретно из венценосных наследников немецкого дома Гогенцоллернов или австрийского - Габсбургов станет монархом над поляками, об этом высочайшие манифесты умалчивали. Почти сразу вслед за этим актом, в том же месяце, умирает Франц-Иосиф и на австрийский престол садиться император Карл (1916-1918). Это усилило возникшее соперничество между немцами и австрийцами за ожидаемую военную добычу. Тем не менее, данные манифесты легализовали численное пополнение оккупационных войск союзников. Начиная с 8 декабре 1916г. был налажен легальный путь из Вильна в польские легионы Австро-Венгерской армии.
Однако немцы думали прежде всего о себе. Организовав в Вильне немецкое бюро по записи добровольцев в польские военные отряды, они отнюдь не спешили помочь австрийцам, не направляли их к Ю. Пилсудскому. “Из 500 зарегистрировавшихся, 75% было направлено в немецкие войска”.2 (С.28.) Среди тех немногих местных литовцев, которым всё же удалось попасть в польские легионы, был и Михаил Рёмер, ставший в последствии ректором каунасского университета имени Витовта Великого.
Естественно, тех, кто уходил на фронт “провожали очень сердечно - с напутствующими молебнами, оркестрами и стечением толп народа”.2 (С.15)
И всё же, накануне июльского прорыва российских войск в Галиции (на фронте с австро-венгерскими войсками), немецкое бюро в Вильне по вербовке добровольцев в польские легионы прекратило свою деятельность с 1 июня 1917г.
Со вступлением немецких войск на территорию Ковенской губернии сразу проявили свою лояльность к оккупантам местные литовские политические активисты. Среди них были и такие видные, как националист А. Сметона и социалист С. Кайрис. Заметим, в надежде на автономию для литовцев, они ранее поддержали российского императора в его военных начинаниях против Германии. Но вот, уже летом 1916г. - просят генерала Людендорфа добиться у кайзера Вильгельма II согласия на создание самостоятельного литовского государства.
Поскольку это не соответствовало захватническим планам Германии, обращение литовцев осталось без ответа. Это только потом, после революции в России, немецкий Кайзер начал помышлять о создании в Прибалтике Курляндского герцогства и Литовского королевства.1 (С.19)
В ночь с 2-го на 3-е марта 1917г. в Пскове, в результате неудач на фронте, умелых действий военных разведок Германии и Австро-Венгрии и заговора масонов, император Николай II отрёкся от царского престола в пользу своего малолетнего сына Алексея. Одновременно он передал временно власть своему брату, великому князю Михаилу, который в свою очередь, не согласился принять властные полномочия. В результате к власти пришло временное правительство во главе с организатором и руководителем Земского союза России, крупным помещиком князем Г. Е. Львовым.
Новыми обстоятельствами не преминули воспользоваться литовские националистические деятели, проживавшие в Петрограде.
В марте 1917г. делегация в составе М. Ичаса, Янушкявичюса и Бельскиса посетила князя Г. Е. Львова и передала ему пожелания “литовской демократии”. Российский премьер-министр заявил, что он приветствует их инициативу и внесёт вопрос о будущем литовских территорий на обсуждение ближайшего заседания правительства.1 (С.20) Однако, каких-либо существенных изменений в этом направлении не последовало, ибо российские власти не имели реальной возможности влиять на события в Неманском крае, где тогда хозяйничали немцы. В июле 1917г., когда правительство крупных землевладельцев сменило правительство А.Ф. Керенского, отстаивавшее, прежде всего, интересы промышленного капитала и буржуазии, национальные идеи литовцев отошли для него на второй план. Бывшего лидера фракции трудовиков 4-й Государственной Думы весьма беспокоили другие насущные проблемы. В России к власти устремились большевики-интернационалисты с лозунгами борьбы с помещиками, капиталистами и буржуазией, для достижения социальной справедливости, путём передела собственности и диктатуры пролетариата.
Судьбоносная для всего мира Февральская революция в Петрограде имела самые прямые последствия для Германского Рейха и Австро-Венгерской Империи. Однако венценосные правители обоих германоязычных государств не узрели в этих событиях начало и своего конца. Наоборот, они праздновали победу - их имперские аппетиты возжелали новых приобретений на Востоке, для которых теперь, казалось бы, руки были развязаны. Россия лишилась Императора, имевшего суверенные права на всю территорию своего государства, как её владельца, хозяина и верховного правителя. Теперь, оставляя как и прежде за поляками пальму первенства в деле захвата земель на востоке для своих новых хозяев, императоры Германии и Австро-Венгрии дали команду оккупационной военной администрации заигрывать и с другими националами, проживавшими за Неманом, Бугом и Днестром.
Уже в конце марта 1917г. в Берлине весьма вежливо принимали делегацию литовских националистов во главе с А. Сметоной, которая привезла верноподданнический меморандум. Он обосновывал потребность создания самостоятельного литовского государства, как противовеса Польше, и указывал на ту пользу, которую получат немцы от этого. В ответ делегации было рассказано о будущих огромных успехах Германского Рейха и возможности некоторой автономии для литовцев.8 (С.372)
30 мая 1917г. администрация Обер Оста издала распоряжение о созыве на подвластной ей территории Ковенской и Виленской губерний т.н. Земского Совета. Он мыслился как совершенно бесправный орган, деятельность которого должна была ограничиться тем, чтобы содействовать германским оккупационным властям в администрировании местным населением.1 (С.20) Затем, в июле 1917г. на оккупированную территорию Ковенской губернии прибыл представитель кайзеровских властей, бывший министр по делам колоний В. Линдеквист. Его целью было выяснить возможности по колонизации края, путём переселения сюда немалой части семей немецких крестьян. Кроме этого, сюда, на строительство капитальных железнодорожных мостов, дорог и других построек стратегического и гражданского назначения, уже было направлено немало высоко квалифицированных немецких специалистов и рабочих. Высшее немецкое военное командование однозначно выступало за присоединение этих оккупированных территорий Российской Империи к Германскому Рейху.9 (С.14) Немецкие колонизаторы, а также местные литовцы, естественно, должны были выразить на это согласие и пригласить одного из представителей немецкой правящей династии к себе в страну для правления. Сами немцы считали литовцев не способными создать своё государство и тем более управлять им. Как писал в августе 1915г. в своём дневнике начальник штаба Восточного фронта генерал М. Хойман они “так же могут управлять собой”, как его дочь Эльза “может себя воспитывать”.10 (С.103)
Одновременно продолжались политические игры вокруг т.н. Польского Королевства, которое должно было стать небольшим буферным государством, находящимся под полным контролем Кайзера, ибо и здесь на престол планировался один из германских венценосных отпрысков. Это нисколько не помешало оккупационным властям вести работу с различными польскими партиями на занятых территориях Российской Империи. В сущности, немцы не препятствовали деятельности лидера польской национал-демократической партии Р. Дмовского, который стремился к восстановлению прежней государственности Речи Посполитой в границах до Первого раздела (1772г.). Кроме выработанного проекта Великой Польши, с границами от Балтийского до Чёрного морей, в состав которой вошли бы земли литовцев, белорусов и украинцев, этот теоретик польских националистов видел в лапах коронованного белого польского орла также Галицию с Богемией, и даже Хорватию с Югославией.3 (C.246) Данный проект поддержал такой видный литвин со Жмуди, как граф К. Платер, а также - граф М. Замойский, владелец немалых земель на Волыни. На политическом митинге в Варшаве, длившемся с 19 до 22 мая 1917г., все польские партии определили общую платформу построения польско-литовских отношений. Резолюция этого митинга гласила: “Все возродившиеся польские партии и политические группировки в лице подписавшихся ниже своих представителей требуют независимость бывшему Великому Княжеству Литовскому. Польша неуклонно стоит за Унию [тесный союз - ИВВ] независимых Литвы и Польши, будучи убеждена, что все проживающие в Литве нации, такие как литовцы, поляки, белорусы, украинцы, в следствии такого желания и согласия двух государств, найдут для себя гарантии национального культурного и экономического развития”.3 (C.250) Резолюцию подписали: президент Лиги Возрождения Польши доктор Р. Радзвилович, Центральный Национальный комитет - В. Славек (ближайший соратник Ю. Пилсудского); Национальная партия – Л. Козловский, К. Гнярдовский и др.; Национальный Союз рабочих - В. Малангевич; Партия Национальной независимости - В. Ерошевский; Объединение Демократических партий - Ст. Патек и др.; Партия польской нации - Ночницкий и др; Польская социалистическая партия - Я. Садлак и др. (Польская социалистическая партия, соглашаясь на платформу с другими партиями, посчитала необходимым добавить, что отношения Литвы и Польши должны будут определить комитеты Варшавы и Вильно, которые будут избраны всеобщим, равным и тайным голосованием); Партия реалистов - ксёндз З. Хелмицкий и др.; Партия национальной демократии - М. Киновский и др.; Партия прогрессивных поляков - Г. Барыльский и др.; Национальное единство - В. Станишкис; Союз экономической независимости - Ф. Швида; беспартийные - И. Любомирский и Л. Хшановский.
Под руководством Р. Дмовского 28 мая 1917г. в Варшаве открылся “Klub Narodowy” (“Национальный клуб”), который сразу заявил, что охватывает своей деятельностью территорию исторической Литвы. Его члены выразили “твёрдое убеждение, что в восстановленные границы Польши будет входить и Литва”. С помощью этой организации осуществлялось стремление восстановить польское государство с большим количеством земель, составлявших некогда Речь Посполитую, опираясь на автономию различных наций.
К июлю 1917г. в Польше обозначились две концепции относительно будущего литовских земель. Концепция инкорпорации, которую излагал лагерь националистов во главе с эндеками Р. Дмовского и концепция федерации, которую излагали сторонники Ю. Пилсудского.
Программа расчленения под национальные государства государственную территорию Российской Империи и их федерация, по эгидой Польши, была одной из основных целей деятельности части деятелей Польской Социалистической партии (PPS) ещё до войны. Представленная во времена формирования польского рабочего движения на переломе 80-90-х годов С. Мендельсоном, эта программа была связана с тогдашним рабочим движением в коренной России, которое делало первые шаги, и было лишено влияния среди «рабочих масс». Отсюда убеждённость в специфической роли только рабочих из Польского Королевства (составной части Российской Империи), которые «созрели до революции». Здешние социалисты были убеждены о том, что польское рабочее движение, а именно PPS, может сыграть специальную роль в организации восстаний в различных частях российского государства. Однако, вместе с убеждением о том, что под влиянием Польши может наступить революционный подъём в других частях многоэтнического государства, меньше всего они верили в возможность революции в самой России, среди русского населения. Это исходило из общих теоретических взглядов руководства PPS относительно соотношения национального вопроса и - классовой борьбы. Насколько понималось революционная роль национально освободительного движения, настолько недооценивалась в этом роль классовой борьбы.
Бурное развитие российского рабочего движения на переломе ;;; и ;; веков, и особенно в период Первой российской революции 1905г., а также связанная с этим смена отношения к революционным силам на восток от Польши, стали теми факторами, которые привёли к поляризации отношении между левыми - интернационалистами и правыми - националистами в PPS.
Политика группировки собравшейся около Ю. Пилсудского, стремилась к границе Польши, максимально выдвинутой на восток, которая должна была бы объять как минимум земли до разделов Речи Посполитой. Значительная часть польских общественных деятелей, имущественной элиты - крупных землевладельцев выступала за восстановление Польши в её исторических границах XVI - XVIIIвв. Это понималось лишь только как «исправление несправедливости и насилия по отношению к Польше во второй половине XVIII века».
Естественно, возникал вопрос о воле населении проживающего на «восточных землях» Польши. Эта воля не была однозначной с точки зрения дальнейшего развития здесь национальных движений. Согласятся ли местные националы нового времени на восстановление прежней Речи Посполитой. Именно с этой целью польская интеллигенция усиленно вела работу по активизации пропольских настроений среди здешнего населения, и прежде всего среди крестьян. Однако процесс формирования национала всегда был не простой и шел медленно. Этому мешали всё ещё бытующее с феодальных времён сознание, опирающееся на живучих прежних отношениях на селе между барином-землевладельцем и простым малоземельным или безземельным крестьянином; слабое хозяйственное развитие и общее низкое состояние просвещения землепашцев.
В городах и местечках Виленской, Ковенской и Сувалкской губерний, опираясь на пример национального самосознания евреев, их поддержку, воля этнических литовцев, белорусов, украинцев и др. общественных деятелей постепенно становилась национальным политическим фактором, которым нельзя было пренебрегать в политических расчётах. С учётом этих настроений рождались концепции построения федерального государства посредствам обеспечения постоянной социальной опоры среди националистов из среды нерусских этносов Российской Империи.11 (С.5)
Ещё в 1904г. правое крыло PPS-революционная фракция (к которой принадлежал Ю. Пилсудский), исходя из установок об особенной исключительной роли Польши и поляков в деле борьбы за национальные интересы - “национальный прометеизм”, установила отношения с украинскими и с грузинскими националами революционерами. Витольд Ёдко, действуя от имени Ю. Пилсудского, при помощи Мариана Малиновского, Леона Василевского и В. А. Енджеевского стремился к созданию коалиции всех революционных группировок, представляющих не русских людей.12 (С.175) Ю. Пилсудский вёл активную деятельность, способствуя претворению в жизнь программы расчленения Российской Империи на национальные государства. Взгляды его, и сторонников, были кратко и ёмко представлены в мемориале, который он вручил во время русско-японской войны 13 июля 1904г. служащему министерства иностранных дел в Токио. По мнению Ю. Пилсудского: “Отсутствие единства в российском государстве является главной его слабостью, “ахиллесовой пятой”, т.е. тем местом, по которой все враги российского государства должны бить. По его мнению, не все нации в Российской Империи имеют одинаковую ценность.
Ю. Пилсудский, как это делали немецкие националисты, разделял нации на “исторические” и “не исторические”, считая первыми - поляков, финнов, грузин, в “некоторой мере” армян. Ко вторым относил - литовцев, белорусов и латышей. Почти полностью отрицал способность к самостоятельным политическим выступлениям “русинов” - т.е. украинцев.
Поляки в этом меморандуме занимали специфическое место. Если иные националы могли создать самостоятельно только политическую оппозицию правительству и всячески саботировать его деятельность, то «поляки способны привести события к открытой борьбе и повлечь за собой оставшиеся нации на вооружённую борьбу за освобождение от российского поработителя».
Сама же революция в России представлялась как нечто мало возможное. “Потому что кроме быстрого развития революционного движения в России, она не обладает такой силой, чтобы иметь возможность выступить на открытую борьбу с имуществом самых крайних, однако, и самых слабых групп. Не ставит себе сейчас такого задания, рассчитывая на натуральное развитие событий, которые увеличивают недовольство царским правительством, ведущее к распаду самодержавия. Не рассчитывает на собственные силы и активную борьбу с царским правительством”.13 (С.249)
Зимой 1917г. накануне февральской революции направляя в Россию Владислава Барановского - председателя политической группировки левых, выступавших за независимость Польши (“Левые за независимость”), работавшей в Швейцарии, Ю. Пилсудский призвал: “Не забывать постоянно искать самые тесные контакты с националами в России и идти в этом направлении как можно дальше, начиная с литвинов и далее, аж за Кавказ. С нациями Российской Империи желаем жить в дружбе и желаем нашей борьбой помочь им скинуть российское ярмо, к чему они, похоже, как и мы стремятся”.12 (С.175)
Рассматриваемое федералистское направление изначально в своей основе было направлено против царизма. После свержения царизма и функционирования российского государства в режиме перманентной революции, действия федералистов приобретали совершенно иной характер. Вскрылась иная их сущность. Образование националистических движений в захваченных Россией государствах было направлено против революции и приобрело выраженный антиреволюционный характер. Вместе с тем, в период гражданской войны с большевиками эти устремления были направлены также и против реставрации “белой, неделимой России”.11 (С.7) Казалось бы, носили революционный классовый характер - “борьба с эксплуататорами” и т.п. Однако, - только с “эксплуататорами русскими”, но не со своими национальными “эксплуататорами”, алчность которых была направлена прежде всего на земли местных националов и другое имущество, бесхозно оставшееся после войны. Тем самым чётко обнаружилась антирусская сущность действия польских националистов во главе с Ю. Пилсудским, которую ни коим образом не могли прикрыт ни заигрывание с Б. Савинковым, ни с другими русскими масонами, врагами большевиков.
После февральской революции в России 1917г. концепция Ю. Пилсудского была направлена на восстановление имперского положения Польши с использованием романтической легенды о безжалостно растоптанной Российской Империей Речи Посполитой, в её исторических границах на востоке. Теперь он проявлял особый интерес к сотрудничеству с антирусскими группировками в Крыму и на Кавказе, готовыми поддержать поляков. При этом врагами назывались русские и как-то забывались немцы с австрийцами, которые во времена разделов заняли западные польские земли.
Необходимо отметить, что федеративные концепции Ю. Пилсудского были идентичны с некоторыми принципами политики Австро-Венгрии и Германии в отношении России во время Первой Мировой войны. Поддержка Австро-Венгрии, оказанная Польским легионам и Украинским сечевым стрельцам, вызвана была стремлением использовать сложную национальную ситуацию в России с целью ослабления её.
Широкомасштабные действия в этом направлении предприняла Германия накануне и после февральской революции.11 (С.7)
Иную концепцию - инкорпорация, сформулировал Р. Дмовский в своих записках ”Проблемы средней и восточной Европы” (“Problems of Central and Eastern Europe. London. Juli. 1917”), которые через год, накануне поражения Германии были вручены странам Антанты в виде Меморандума о территории польского государства. Получил его и тогдашний президент США, автор основных идей Парижского мирного договора В. Вильсон. Этот же меморандум был изложен в ноте польской делегации “О восточных границах Польши” Парижской мирной конференции, вручённой председателю территориальной комиссии этой конференции 3 марта 1919г. в Версале.
По программе Р. Дмовского, восточные земли Польши, целая историческая Литва и Жмудь, а кроме этого и округ Тильзита, принадлежавший Восточной Пруссии, округ Либавы (Лиепая), Дунабурга (Даугавпилс) и Иллюксне, входящие в латвийские земли, а также белорусские Бобруйск, Борисов, Дрисса, Каменец Подольский, Минск, Полоцк, Слуцк и Староконстантинов, принадлежавшие Российской Империи - были бы включены в состав территории будущей Польши. С тем только условием, что этнографические литовские территории получили бы в Польше определённую автономию. Мотивированная интерпретация этих концепций была следующей: “На северо-восточных землях поляков насчитывается 3,5 миллионов. Сюда входят и поляки, проживавшие на южных окраинах в губерниях. В Волынской - уезды Каменецкий и Пласкизовский, на Подолье. Но ни само количество поляков придаёт значимость этим землям. Здесь большое количество земли и богатств, продуктов сельского хозяйства, значительное количество промышленного производства представлено поляками”.14 (С.3) Сильной опорой данной «инкорпоративной» концепции (в сущности - аннексия) являлся город Вильна и Виленский край, где преобладало польское национальное движение во главе с Александром Звежинским. “В 1922г. включение Виленского края в Польшу было проведено лагерем инкорпорантов несмотря на сопротивление горсточки местных “федералистов”.15 (С.14.) Так отмечалась его заслуга впоследствии.
Начиная с весны 1917г. “Национальный клуб” Р. Дмовского имел представителя в польском комитете в Вильне, который не только поддержал создание этого клуба, но и регулярно, при содействии немцев, направлял в Варшаву всю информацию о деятельности местных польских организаций и их всевозможные публикации. По мнению литовских политиков, немцы гораздо больше содействовали полякам в обеспечении связи между своими организациями, чем литовцам.3 (С.248) Заметим, что такое содействие оккупантов было обусловлено лишь полной лояльностью поляков, вооружённые легионы которых с апреля 1917г. были приданы Австро-Венгрией германскому кайзеру в качестве Polnische Wermacht (Польские Вооружённые силы).
Как только в начале июля 1917г., не без влияния австрийцев, обещавших более интересные виды на будущее польское государство, поляки отказались принимать немецкую присягу, сам Ю. Пилсудский и верные ему легионеры моментально были интернированы. “Коменданта” польских легионов Ю. Пилсудского через год с четвертью из Магдебургской тюрьмы освободила ноябрьская антикайзеровская “революция спартаковцев” в Германии.
А пока, 15 сентября 1917г. генерал-губернаторы Германии и Австро-Венгрии, от имени своих императоров, издали текст, позволявший создание польской государственной власти. До момента вступления на польский трон отпрыска Гогенцоллернов, власть должен был исполнять Совет регентов. Сразу вслед за этими высочайшими позволениями оккупантов, 18-22 сентября 1917г. в Вильне, под эгидой местной немецкой оккупационной администрации, состоялась т.н. Первая Литовская конференция. В составе её участников были 66 ксендзов, 5 помещиков, 8 торговцев и фабрикантов, 75 представителей национальной интеллигенции. В качестве представителей “простого народа” привлекли 65 местных кулаков. Были представлены литовцы, белорусы, немцы, евреи и поляки, но для литовцев оставлено было наибольшее количество мест. Все проекты решений этой конференции предварительно рассматривались оккупационными властями, которые вносили в них свои исправления. Немецкое правительство потребовало, чтобы в постановлении, определявшем статус будущего литовского государства, было сказано о его тесном союзе с Германским Рейхом. В соответствии с этим в резолюцию был включён специальный параграф, в котором указывалось, что Литовская конференция признаёт возможным войти будущему литовскому государству, без ущерба его самостоятельному развитию, в соответствующие взаимоотношения с Германией, подлежащие установлению. Обо всём этом было решено заранее, ещё на совещании в помещении Главного штаба военного командования в Бингене 31 июля 1917г.16 (С.403)
На заключительном заседании конференции по указу оккупационных властей был создан орган Литовский Краевой Совет (Lietuvos kra;to taryba) - Тариба (Совет), состоящий из 20-и человек, который затем был назван Совет Литвы (Lietuvos taryba).9 (С.13-14) В Тарибу вошли крупные помещики, капиталисты, ксендзы. Здесь были такие лидеры литовских национальных социалистов как С. Кайрис, М. Биржишка, а также другие известные местные лица, среди которых и Станислав Нарутович, брат первого послевоенного президента Речи Посполитой Габриэля Нарутовича (в декабре 1922г., спустя неделю после вступления в должность президента, застрелен антисемитом, польским националистом художником Э. Невядомским). Во главе Тарибы был утверждён лидер партии литовских националистов А. Сметона. Весь персональный состав Тарибы был заранее согласован. Это были те же, раннее сотрудничавшие с оккупантами, лица. Военное командование Германским Восточным фронтом 23 сентября 1917г. утвердило состав этой Тарибы, квалифицируя Совет как достойный доверия орган, который теперь, официально объявив о разрыве связей с Россией, должен помочь немецким военным властям.
По мнению одного из основателей Коммунистической партии Литвы В. Капсукаса, на этой конференции преобладали ”крайние реакционеры, клерикалы Литвы, готовые к любым сделкам с кайзеровским правительством, лишь бы избавиться от влияния революции в России”.17 (С.528)
Первым актом Тарибы было выражение благодарности командующему немецкими войсками на Восточном фронте баварскому принцу Леопольду (католик) за разрешение созвать Первую литовскую конференцию.
И всё же, для литовских клерикалов (занимающихся политикой католических священнослужителей) и близких им политиков, а также национальных социал-демократов, во главе с С. Кайрисом - неудачей закончилась попытка получить в Берлине 22 сентября 1917г. разрешение на создание самостоятельного литовского государства.1 (С.21) Такая просьба была отклонена, поскольку немецкие власти не для этого создали этот Литовский Краевой Совет Её создавали при немецкой оккупационной военной администрации, как совещательный орган представителей различных национальных и социальных слоёв местного населения, который мог бы облегчить благовидную скорейшую аннексию территории Обер Оста Германским Рейхом.15 (С.11) Ещё за пол года до этого, 23 апреля 1917г. рейхсканцлер и представители Верховного военного командования Германии на совещании в Кройцнахе твердо договорились, что литовские территории и Курляндия должны отойти к Германскому Рейху.9 (С.13) О возможностях колонизации территории Ковенской, Виленской и других губерний Российской империи много писали немецкие публицисты и экономисты, стремящиеся обосновать германскую оккупацию. Часть из них правда замечала, что существует масса безземельных литовцев, белорусов и поляков, которых немцы не смогут изгнать. Поэтому можно колонизовать лишь только около 18% всей площади литовских и белорусских губерний.
Национал-демократ З. Людкевич констатировал: “на восток от территории Конгрессовой Польши до восточной границы Речи Посполитой после второго её раздела, расположена пустая, опустошённая войной страна или страна, которая никогда не была заселена, как Пинские болота». Затем утверждает: «это пустая страна должна быть предназначена к нашей колонизации”. По мнению этого автора “Постулатов аграрной программы в объединённой Польше”, для колонизационных целей Польши необходимо 2,5 миллиона га, (т.е. наполовину меньше, чем немцам, которые определяли для этого на востоке земли в 5 миллионов га.). Кроме такого же самого количества, которое может дать Галиция и Королевство и территория Прусского раздела Польши. Автор доказывал одновременно, что на территории исторической Литвы нормальное хозяйственное разделение земли должно составлять 15 га., т.е. весьма мелкое даже по тем временам.
Таким образом стремились наделить землёй как можно большее количество желающих, которых оставалось весьма много даже после “человеческой мясорубки” Первой Мировой войны.18
Впервые на Литовской конференции местные националы литовцы увидели флаг, который украсил Виленский зал их собрания 18 сентября 1917г. Это было двуцветное полотнище, красная и зелёная полосы которого, равной ширины, были расположены по горизонтали.
Естественно, на оккупированной немцами территории зал общественного собрания не могли украшать флаги Российской Империи, императорский - бело-золото-чёрный или государственный - бело-сине-малиновый, как это было всегда со времён Петра I и Екатерины II до 1915г. Поэтому в процессе подготовки конференции литовские националы столкнулись с вопросом и о национальном литовском флаге, которого у них до этого никогда не было. Летом 1917г. во время происходивших у Й. Басанавичюса совещаний, было решено искать цвета флага в национальных тканных поясах (juosta). Это взялся сделать молодой художник А. Жмуйдзинавичюс. Вскоре он решил, что самым любимым цветами литовского народа являются красный и зелёный, поэтому и литовский национальный флаг должен состоять из этих цветов. Такими двуцветными флагами художник и украсил зал городского театра в Вильне, в котором в сентябре 1917г. прошли заседания Литовской конференции. Большинству прибывших на конференцию делегатов ново созданный двуцветный флаг не понравился - показался слишком мрачным, поэтому было решено создать специальную комиссию, которая определит цвета национального флага. В неё были избраны Й. Басанавичюс, Т. Даугирдас и А. Жмуйдзинавичюс. Ничего нового эта комиссия не решила. Она только усовершенствовала двуцветный флаг, введя в него третий - желтый цвет. После долгих дебатов 19 апреля 1918г. комиссия окончательно решила, что литовский национальный флаг должен состоять из трёх горизонтальных полос одинаковой ширины - желтой, зелёной, красной. Вскоре этот флаг был утверждён литовской Тарибой. Кроме этого, одновременно литовская Тариба приняла и красный флаг с белым Витязем на одной стороне и “столпами Гедимина” - с другой. Этот флаг затем использовался как флаг президента республики.19 (С.29-30.) Таким образом, Витязь и «сокол», символика гербов дома Ярославичей (Рюриковичей), - государственные символы Великого Княжества Литовского, были самовольно названы государственными символами создаваемого новыми литовцами своего совершенно нового государства.
Напомню, впервые флаг Великого княжества Литовского описал средневековый польский хроникёр-историк Я. Длугош в ХVв. В 1410г. в Грюнвальдской битве участвовало 40 полков литвинов из Великого Княжества Литовского. Все они имели красные флаги. На 30 из них был изображён рыцарь в доспехах, с поднятым мечём, Новгородский сабельник - Витязь, скачущий на коне - белом, чёрном или сером, в яблоках, а на 10 флагах были изображён пикирующий «сокол» дома Ярославичей.
Дискуссии о национальных цветах проводились и позднее. В 1936-1938гг. в процессе подготовки новой Конституции страны, Н. Добужинский написал несколько статей, в которых, опираясь на цвета тогдашнего герба Литовской Республики Витязя, предложил цвета флага белый, красный и желтый, или, наоборот, желтый, красный и белый. Он утверждал, что «такой флаг был бы оригинален, не повторял сочетание цветов с флагами других государств и своим благородным цветосочетанием был бы весьма декоративным».20 (Эти цвета сегодня вошли в национальный флаг осетин). Однако эта инициатива не была поддержана и в Конституции 1938г. были утверждены прежние цвета флага: жёлтый, зелёный, красный. Новый государственный флаг Литовской Советской Социалистической Республики - красно-бело-зелёный, был введён по предложению того же художника А. Жмуйдзинавичюс 19 июля 1953г.
РОЖДЁННЫЕ РЕВОЛЮЦИЕЙ
(ноябрь 1917 г. – ноябрь 1918 г.)
7 ноября 1917г. (по старому стилю 26 октября) большевики свергли Временное правительство А. Ф. Керенского. Готовя свой переворот, они прежде всего использовали недовольство петроградцев отсутствием в магазинах северной столицы продовольствия. Торговцы осуществляли преднамеренный саботаж, искусно проводя при этом пропаганду классовой борьбы. В. И. Ленин и его партия получили для ведения такой пропаганды изрядное количество финансовых средств из Германии. Также умело использовали нерешительность, чванство, традиционное своекорыстие российских чиновников и попросту безграмотность министров.
Российский народ принял большевистский переворот. Люди были измотаны затянувшейся войной, нравственно дезориентированы различными обещаниями политических партий, не сумевших после Февральской революции осуществить ни одного из них и, прежде всего, - о доступном населению продовольствии, а также о социальном и имущественном равенстве. Переворот в Петрограде, подхваченный народом, измотанным войной и лишениями, трансформировался в социальную революцию на всей территории бывшей Российской Империи. Там, где мешали этой социалистической революции, большевики давила и сметала своих противников во рвы безымянных братских могил, сбрасывала в реки и моря вооруженные силы контрреволюции, Белой армии, интервентов. Под красными знамёнами большевики-интернационалисты нашли страшные и действенные слова о национальном белом русском землевладельце угнетателе - дворянине-помещике и придали новый импульс, в сущности, спонтанному процессу кристаллизации народной власти, образованию Советов рабочих, крестьянских и солдатских депутатов, который шёл по всей стране с февраля 1917г.
Граждане многонациональной России приняли революцию потому, что поверили первым политическим решениям правительства коммунистов-большевиков. Это были: декрет «О мире» (принят 8 ноября 1917г. в редакции В. И. Ленина, отвергал принцип аннексий - межнационального насилия); декрет «О земле» (принят 8 ноября 1917г., обещал землю крестьянам); «Декларация прав народов России» (принята 15 ноября 1917г., была подписана от имени «Республики Российской», народным комиссаром по делам национальностей И. В. Сталиным и председателем Совета Народных комиссаров В. И. Лениным). В этой Декларации, кроме прочего, утверждалось: “1) Равенство и суверенность народов России. 2) Право народов России на свободное самоопределение вплоть до отделения и образования самостоятельного государства. 3) Отмена всех и всяких национальных и национально-религиозных привилегий и ограничений. 4) Свободное развитие национальных меньшинств и этнографических групп, населяющих территорию России”.1
На местах, среди не русского населения, влиятельные националы, прежде всего капиталисты и торговцы-буржуа, увидели в этом документе возможность получить контроль над теми натуральными сырьевыми и прочими благами. В том числе историческим наследием, благами социального и культурного характера, носителями которого являлось автохтонное местное население.
В принципе, эта Декларация могла послужить полному расчленению территории бывшей Российской Империи, на бесконечное множество национально-государственных суверенов. Их сырьевые и человеческие ресурсы беспощадно эксплуатировали бы крупные капиталисты из Англии, Франции, США и других стран.
Но! Сами эти страны имели весьма серьёзные системные противоречия между собой, резко усилившиеся развивающимся капитализмом. Усилились они в результате минувшей мировой войны. Внутри государств, входящих в имущественно антагонистические коалиции, между членами противостоящих друг другу политический группировок и партий также нарастали противоречия.
Прежде всего, однако, расчленению России противостоял мощный вектор общенародной социальной революции. Точно избранный большевиками социальный ориентир и народная поддержка, железный кулак Красной армии, осведомлённость, хитрость и бескомпромиссность ВКЧ-ОГПУ, безграничная воля коммунистов-государственников во главе с Лениным и Сталиным, - всё это в конечном итоге сохранили российское государство, хотя и в урезанных границах. А ведь могло произойти то же, что произошло в Европе после 30-летней войны и Вестфальского мира в 1648г. Тогда Священная Римская Империя Германского народа (образованная и провозглашённая ещё в 962г. германским королём Оттоном I) была расчленена на множество суверенных княжеств, графств и прочих земельных мини-государств, граждане которых говорили в основном на немецком языке, а вот служили в разных, враждующих между собой армиях. Окончательный гвоздь в истлевший гроб этого исторического государственного реликта немцев, как известно, забили войска Наполеона в 1806г. Впрочем, за это и получили от О.Бисмарка сдачу несколько десятков лет спустя, в 1870г. в Версале.
Через две недели после захвата власти большевиками в Петрограде и спустя шесть дней с момента оглашения Декларации прав народов России, 21 ноября Совнарком РСФСР в одностороннем порядке приказал генералу Н. Н. Духонину, исполнявшему обязанности верховного главнокомандующего, обратиться к командующим неприятельских армий с предложением прекратить военные действия и приступить к переговорам о перемирии на западном фронте. После отказа последнего выполнить приказ, он был отстранён от командования. В. И. Ленин сам обратился по радио непосредственно к воюющим военнослужащим с призывом взять дело заключения мира в свои руки. 26 ноября 1917г. советские парламентёры вступили в контакт с высшим военным командованием немецкой армии и получили согласие вести переговоры о заключении перемирия. В последующие дни о своём согласии вести переговоры о перемирии заявили также правительства других государств Четверного союза - Австро-Венгрии, Болгарии и Турции.
Переговоры о перемирии начались 3 декабря 1917г. в Брест-Литовске. Советская делегация была сформирована тогдашним руководителем Народным комиссариатом по иностранным делам РСФСР Л. Д. Троцким (Бронштейном). Её руководителем был назначен А. А. Иоффе, заместителем Л. Б. Каменев (Розенфельд). В делегацию, в качестве консультантов входил лидер литовских большевиков В. Мицкявичюс-Капсукас, а также представители поляков К. Радек (Собельсон), С. Бобинский и др.
Советская делегация внесла проект условий перемирия, в которых подчёркивалось, что перемирие должно явиться основой всеобщего мира. Главными пунктами этих условий были: 1) в основу переговоров необходимо положить Декрет о мире (от 8 ноября 1917г., обязывавший правительства Советской России заключить мир без аннексий и контрибуций, при этом, предоставив возможность самоопределения национальным группам населения бывшей Российской Империи, которые до войны не имели самостоятельности); 2) перемирие заключается на 6 месяцев; 3) военные действия приостанавливаются на всех фронтах; 4) до заключения договора Германия должна очистить Моонзундские острова и Ригу; 5) запрещаются какие бы то ни было переброски немецких войск с Восточного на Западный фронт. Последнее условие показывало стремление Советской России учитывать интересы союзников и явилось основным пунктом разногласий. (Скорее всего это был элемент политической игры с целью не раскрывать существующий сговор между большевиками и главным командованием Вермахта). Генерал Макс Гофман резко заявил, что такие условия предлагаются только побеждённой стороне.
Поскольку немецкая сторона не согласилась принять пункт об отказе от переброски войск на западный театр военных действий, советское правительство дало указание своей делегации не подписывать перемирия без этих условий. По требованию советской делегации был объявлен перерыв в переговорах. Немцы пошли на уступки. В результате переговоры о перемирии закончились на этом этапе подписанием временного соглашения о прекращении военных действий на 10 дней – с 1 декабря по 17 декабря 1917г., после чего в работе конференции был объявлен перерыв до 12 декабря 1917г.
В создавшейся обстановке Советское правительство 6 декабря 1917г. направило ноту послам союзных стран Антанты. В ней указывалось, что со времени принятия Декрета о мире и до момента предстоящего возобновления мирных переговоров срок более месяца и за это время правительства союзных стран имеют возможность определить своё отношение к мирным переговорам, т.е. принять участие в мирных переговорах.
Вопрос о предоставлении нациям, проживавшим на территории бывшей Российской Империи, права на самоопределение, проистекавший из первых декретов советского правительства, по сути дела был не совсем удобный для правящих кругов Германии. В Берлине понимали, что национальные политические лидеры на оккупированных территориях могут в конечном итоге высказаться за большую свободу в своих делах внутри страны и на международной арене, а то и вовсе – за вывод германских войск и ликвидацию навязанного захватчиками военно-административного режима. Здесь усиленно искали способы, как использовать новую политическую обстановку сложившуюся на российских территориях, в своекорыстных имперских целях.
После принятия большевиками «Декларации прав народов России», литовские националисты не могли не выступить с идеями о независимом государстве литовцев. В новых условиях, когда новые власти России объявили, что позволяется национальное самоопределение, политики из Неманского края призвали к созданию своего национального государства литовцев.
Германское военное командование сама по себе данная идея устроить никак не могла. Однако у Кайзера уже имелось потаённое решение и на этот счёт, в виде насаждения в новом литовском государстве, в качестве его главы, одного из своих коронованных отпрысков. Поэтому немецкая делегация, камуфлируя свои захватнические планы, спокойно рассуждала на переговорах в Брест-Литовске о национальной самостоятельности литовцев, как впрочем, и других националов. “Чтобы были устранены неприемлемые для русских слова “аннексия” или “исправление границы” и Советская Россия могла бы согласиться с потерей Курляндии и Литвы, - утверждал канцлер Т. Бетман-Гольвег, - необходимо оформить захваченные национальные окраины Российской Империи как самостоятельные государства, которые получат внутреннее самоуправление, но в военном, политическом и экономическом плане будут полностью зависимы от нас”.2 (С.138)
Для того, чтобы не было никаких неожиданностей, ещё накануне мирных переговоров в Брест-Литовске, начальник штаба главнокомандующего Восточным фронтом, немецкий генерал М. Гофман приезжал в Вильну. Германское правительство потребовало от литовских политиков, а также тамошней еврейской и польской буржуазии некоторых новых обещаний. Вместе с местными литовскими националистами этому немецкому генералу удалось создать подложную петицию, в которой говорилось, что литовская нация высказалась за то, чтобы будущее литовское государство находилась под протекторатом Германии.3 (С.32) Как только 28 ноября 1917г. стало известно, что с 1-го декабря Советская Россия готова приступить к мирным переговорам в Брест-Литовске, 1 декабря 1917г. председатель Тарибы А. Сметона, вице-председатель С. Кайрис и секретарь Ю. Шаулис, прибыли в Берлин, где согласовали позицию литовских националистов с требованиями правящих кругов Германии. Она сводилась к тому, что после признания Германией литовской независимости, между сторонами будет союз, в котором будет реализовано тесное политическое единство. Основой для повседневной действенной реализации такого единства станут - «военная и транспортная конвенции, таможенная и валютная общность».4 (С.15)
Уже во время советско-германских переговоров в Брест-Литовске, 6 декабря 1917г., в ходе совещания правительства и высшего командования Рейха в Берлине фельдмаршал П. Гинденбург высказался за присоединение литовских территорий к Пруссии на основании персональной унии.4 (С.15-16) “Литва нам нужна для гарантии нашим границам, - подчеркнул он. - Её нужно более крепко привязать к себе”.5 (С.32) Несколько позднее генерал Э. Людендорф отметил, что литовские территории нужны Германскому рейху, как плацдарм против Советской России.5 (С.177-178) На этом же совещании высших военных и политических кругов Германского рейха был согласован текст декларации, которую должна была принять марионеточная литовская Тариба.
Одновременно, 7 декабря 1917г. в Варшаве, под эгидой оккупационной немецкой администрации, Совет регентов сформировал первый польский кабинет министров во главе с Я. Кухажевским.
Через два дня, 8 декабря 1917г. большинство членов Тарибы приняло решение о будущей форме власти в литовском государстве. Было предположено ввести монархию.4 (С.18) Затем 11 декабря 1917г. в Вильне был подписан секретный текст декларации Тарибы о литовской независимости. Под декларацией подписались не все члены Тарибы, а только 17 человек: др. Басанавичюс, С. Банайтис, П. Климас, Ст. Нарушявичюс, К. Шаулис, Ю. Вайлокайтис, К. Бизаускас, П. Довидайтис, Д. Малинаускас, А. Пятрулис, Й. Шярнас, Й. Вилейшис, М. Биржишка, Ст. Кайрис, В. Миронас, др. Ю. Шаулис, А. Стульгинскис. Обращает на себя внимание тот факт, что среди подписантов нет подписи самого председателя Тарибы А. Сметоны и ещё нескольких человек, которые голосовали против, или воздержались.6 (С.11)
“D;CLARATION
1. Le Consail National Lithuanien (Taryba) reconnu par les Lithuanians au pays et ; l' ;trager comme le seul corps repr;zentant de la Nation Lithuanienne, se foundant sur la d;cision de la Conf;rence de Septemre ; Vilna, Capitale de Lithuanie, et celle du Congr;s de Berne du 6 Novembre 1917 proclame la restauration de l' Etat de Lithuanie ind;pendent et la rupture de tous les liens politigues qui l' attachait, jadis, a d' antres Nations.
2. Le Counseil National pue l' Emprire d' Allemagne d' acearder son aide pour l' ;tablissement de cet Etat et afin de prot;ger ses interкts au cours des n;gaciations de Paix. Par rapport aux interкts vitaux de la Lithuanie qui requi;rent un ;tablisement inm;diat d' ;troites et durables relations avec l' Empire d' Allemagne, le Conseil National d;sire former entre l' Empire d' Allemagne et l' Etat de Lithuanie une alliance ferme et perp;tuelle qui consisterait particuli;rement en l' union des affaires militaires, des voies de communications, des douanes et de la monnaie”. 7
Декларация, оглашала, что в результате состоявшихся раннее собраний представителей литовской нации (в сентябре 1917г. в столице исторической Литвы Вильне, а затем 6 ноября 1917г. в Берне) было объявлено о восстановлении властных полномочий Литвы, и все государственные связи с другими нациями - прерываются. Здесь же, во втором пункте, указывалось, что литовская Тариба высказывается за вечные, твердые союзнические связи с Германской Империей, которые, прежде всего, должны проявиться в военной конвенции, общностью таможни и валют.8 (С.92-93)
Представители Германского Рейха не замедлили использовать эту, полностью инспирированную ими декларацию литовских политиков, во время переговоров в Брест-Литовске с Советской Россией.3 (С.32) Сразу, как только 15 декабря в Брест-Литовске возобновились переговоры о перемирии, немецкая сторона представила членам советской делегации первую часть этой декларации Тарибы от 11 декабря 1917г. Этот шаг немцев, должен был служить доказательством самоопределения литовской нации, поскольку тем самым литовцы уже высказались за отделение от России. Таким образом, Берлин подготовил аргумент для своих дальнейших политических шагов. Теперь, по мнению немцев, если литовские политики начнут официальные переговоры с Германией относительно дальнейшей судьбы своей страны, вплоть до объединения с Рейхом, то такие их тесные отношения уже не будут являться свидетельством аннексии немцами литовских, польских и других территорий Российской Империи.
Однако советская делегация отклонила такие разъяснения. Российские представители констатировали, что во время оккупации нигде - ни на польских территориях, ни на - литовских, ни в Курляндии - “не был создан и не мог быть создан и не существует ни один демократически избранный орган, который хотя бы в минимальной мере отражал чаяния широких слоёв населения”.8 (С. 93-94)
Заметим, что со своей стороны изначально немцы не допустили к участию в переговорах представителей националов с оккупированных ими территорий, в том числе и литовских. Не допустили в состав австрийской делегации и поляков. Только во второй фазе этих переговоров, - были допущены украинские представители от гетмана П. П. Скоропадского.
И ещё, реакцией на такие политические игры Германии в отношении народов на захваченных территориях бывшей Российской Империи стало создание 21 декабря 1917г. Комиссариата по литовским делам при Комиссариате по делам национальностей ЦИК РСФСР, который возглавил В. Мицкявичюс-Капсукас. Через год деятельность этого учреждения сыграет весьма важную роль в литовской истории, когда формировалось новое литовско-белорусское государство, образованное большевиками на территории исторической Литвы.
В связи достигнутым в Брест-Литовске десятидневным перемирием, 7 декабря 1917г. были остановлены все военные действия на фронтах войск Центральных стран (Четверного союза - Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции) и РСФСР. 15 декабря 1917г. перемирие было продолжено на период с 17 декабря 1917г. до 14 января 1918г., т.е. на 28 дней. Стороны могли прервать перемирие, только предупредив об этом за 7 дней. В противном случае «перемирие автоматически продолжалось, пока одна из сторон не откажется от него с предупреждением за 7 дней». В соответствии с условиями договора стороны должны были непосредственно после подписания перемирия приступить к переговорам о мире.
Через неделю 22 декабря 1917г. в Брест-Литовске открылась мирная конференция, в работе которой участвовали делегация Советской России и делегации Германии, Австро-Венгрии, Болгарии и Турции. Стороны представили свои официальные позиции на переговоры по заключению мирного договора. Советская сторона настояла на открытом характере переговоров (исключила возможность их засекречивания, изначально предложенную немецкой стороной) и выдвинула следующие конкретные предложения: «1) не допускается насильственное присоединение захваченных в ходе войны территорий; войска, занявшие эти территории, должны быть выведены в кратчайший срок; 2) восстанавливается политическая самостоятельность народов, лишённых этой самостоятельности во время войны; 3) национальным группам, не имевшим политической самостоятельности до войны, гарантируется возможность путём референдума решить вопрос о своей принадлежности к тому или иному государству или о своей государственной самостоятельности; 4) специальным законом ограждаются права национальных меньшинств, обеспечиваются их культурно-национальная самостоятельность и - при наличии фактической к тому возможности - административная автономия; 5) ни одна из воюющих стран не обязана платить др. странам “военных издержек”; взысканные уже контрибуции возвращаются; убытки частных лиц возмещаются из особого фонда, образуемого путём пропорционального взноса всех стран; 6) вопросы, касающиеся колоний, решаются в соответствии с принципами, изложенными в первых четырёх пунктах».9
Германская делегация, как и следовало ожидать, в принципе согласилась на такие советские предложения, поскольку, кроме прочего, увидела в них те возможности, которые позволят Германскому рейху аннексировать большую часть польских, украинских, литовских территорий, а также Курляндию, а оставшиеся - разделить между подвластными вассальными государствами, политически и хозяйственно подчинёнными системе “Срединной Европы” (“Mitteleuropa”).
25 декабря 1917г. от имени Четверного союза на заседании мирной конференции было оглашено заявление, в котором в частности говорилось: «Необходимо, однако, с полной ясностью указать на то, что предложения русской делегации могли бы быть осуществлены лишь в том случае, если бы все причастные к войне державы, без исключения и оговорок, в определённый срок, обязались точнейшим образом соблюдать общие для всех народов условия».10 Эта оговорка, требовавшая принятия советских условий мира всеми без исключения странами Антанты, фактически сводила на нет согласие австро-германского блока.
28 декабря 1917г. был объявлен 10-дневный перерыв в работе конференции. Советское правительство вновь использовало этот перерыв для того, чтобы информировать страны Антанты о происходящем в Брест-Литовске, надеясь на то, что их представители примут участие в этих мирных переговорах. С этой целью предлагалось перенести проведение мирных переговоров в новом расширенном формате в какую-нибудь нейтральную страну, например, в Швецию. Никаких официальных ответов, как и на прежние, не последовало.
Некоторое политическое и военное усиление Центральных государств, переговоры с Россией и выход её из войны, в результате приостановки ею военных действий на востоке Европы, позволило немцам и их союзникам сконцентрировать вооружённые силы на Западе. Это не на шутку обеспокоила влиятельных политиков стран Антанты. Реакцией на мирные переговоры в Брест-Литовске со стороны стран Антанты стали 14 пунктов президента США В. Вильсона, оглашённые в Конгрессе 8 января 1918г. В них было конкретно указаны условия заключения мира и формирования международных отношений после Великой войны. Первый пункт утверждал недопустимость секретных международных договоров. Шестой пункт требовал эвакуации войск с территории России, но одновременно указывал на различия национальных интересов националов проживавших на этих территориях. В тринадцатом пункте, говорилось о необходимости создания (не восстановление!) независимого польского государства на землях, где проживают поляки. Это означало расчленение единства государственной территории бывшей Российской Империи. И в то же время в отношении Австро-Венгрии, в десятом пункте, предполагалось сохранение территориального единства государственных территорий, путём “обеспечения автономного развития националам”, проживающим в этом государстве, т.е. создание административных национальных автономий.9 (C.987)
Такой вот двойной стандарт являл собой данный документ. Конкретно о литовцах в этом документе американского президента ничего не говорилось.
8 января 1918г. на заседании литовской Тарибы, А.Сметона, особенно активно выступавший за вечный союз будущего литовского государства с Германским рейхом, категорически заявил: “Мы не обязаны изменять решение от 11 декабря”,12 тем самым указал на необходимость для литовской Тарибы вечного твердого союза с Германией, военной, транспортной, почтовой и таможенной конвенций с ней. По мнению литовского политика, они обозначали некую литовскую государственность, среди других больших государств. Уже позже, после подписания Брестского мира, на очередном заседании Тарибы 19 марта 1918г. он повторил эту свою позицию, поскольку - “Литва маленькая, среди великанов”.13
Здесь необходимо помнить - условия в этих конвенциях диктовали немцы.
9 января 1918г. мирные переговоры в Брест-Литовске вновь были возобновлены. Состав советской делегации был несколько изменён. Руководителем советской делегации был назначен Л. Б. Троцкий.
В сущности, совпадали Стремление Антанты и стран Четверного союза расчленить государственную территорию бывшей Российской Империи и отторгнуть от неё новые национально-территориальные государственные образования. Преследовалась общая цель ослабить историческое политическое влияние России в мире и, прежде всего, на Европейском континенте. Лозунги большевиков о т.н. национальном самоопределении народов бывшей Российской Империи как нельзя лучше вписывались в эти имперские планы западноевропейских политиков и военных. Вот почему сразу же после начала 9 января 1918г. непосредственных переговоров в Брест-Литовске о заключении мира делегация Четверного союза, отбросив в сторону разговоры о стремлении ко всеобщему миру, начала диктовать Советской России тяжёлые условия сепаратного мира, по которым от российского государства отторгались огромные территории. Украина фактически должна была превратиться в зависимое от Германии государство. Для обоснования этих своих позиций, немецкое командование срочно доставило в Брест-Литовск украинскую делегацию буржуазной Центральной рады, которая должна была наглядно продемонстрировать желание «украинской нации на самоопределение» и послужить делу реализации этого своего права на деле.
Но политическая борьбы вещь интересная. К этому времени другие представители украинской нации на Первом Всеукраинском съезде Советов уже объявили Центральную раду низложенной и провозгласили Украину республикой Советов. Тем не менее, Л. Б. Троцкий, видимо ещё в марте 1917г. получавший в Нью-Йорке соответствующие инструкции от местных масонов, признал теперь полномочия делегации Центральной рады, несмотря на то, что рада фактически находилась в состоянии войны с Советской Россией.
18 января 1918г. на заседании политической комиссии конференции, представитель германского верховного командования генерал М. Гофман изложил территориальные претензии Германского рейха, предъявив карту, на которой была обозначена новая линия границы. На ней территориальные притязания к государственной российской территории проходили по границе: восточнее Моонзунского архипелага и г. Риги, западнее Двинска, у местечка Видзы и далее к Брест-Литовску. Южнее Брест-Литовска, граница должна была быть определена Германией и прогерманской Украинской радой. Таким образом, польские, литовские, часть Курляндии и белорусские земли должны были перейти под контроль Германского рейха. Советская делегация потребовала 10-дневный перерыв для изучения германских условий.
В. И. Ленин фактически согласился с этими предложениями немцев. Перед отъездом Л. Б. Троцкого в Брест-Литовск для участия в завершении работы мирной конференции В. И. Ленин дал ему совершенно определённую директиву: «Мы держимся до ультиматума немцев, после ультиматума мы сдаёмся».10 Однако, против его позиции выступают “левые коммунисты” во главе с Н. И. Бухариным, а также Л. Д. Троцкий и его единомышленники. Вместе с ними не захотели такого мира и запротестовали все буржуазные и мелкобуржуазные партии России - от кадетов до эсеров и меньшевиков.
В составе возвратившейся через десять дней в Брест-Литовск советской делегации были теперь и представители Украинской Советской Республики, но немецкая сторона возразила против их участия в работе конференции, ссылаясь на то, что делегация украинской Центральной рады была уже признана руководителем советской делегации Троцким как самостоятельная делегация.
Продолжая игру с различными национальными политиками: польскими, представленными в Совете регентов; литовскими – в Тарибе; латышскими - в Национальный совет Курляндии – в день, когда Красная армия вступила в Киев - 9 февраля 1918г. Германия и Австро-Венгрия заключили мирный договор с марионеточным правительством украинских националистов во главе с бывшим царским генерал-лейтенантом П. П. Скоропадским, предложив ему одновременно обширную военную, хозяйственную и продовольственную помощь Центральной Раде в борьбе с большевиками. В этом договоре за Украинской державой признавались восточные земли, раннее входившие в территорию Польского королевства, несколько более обширные, чем те, которые были отторгнуты от него царём после войны 1812г. Естественно, такие сомнительные подарки правительству гетмана Украины П. П. Скоропадского, которого по сути дела сами немцы и назначили, свидетельствовали лишь о слабости власти украинских националистов, не имевшей широкой народной поддержки.
Договорённости Германии и Австро-Венгрии с гетманом П. П. Скоропадским противоречили представленным советской делегацией мирным предложениям. Советские представители выразили стремление: исключить любую форму аннексии; эвакуировать войска с оккупированных территорий; предоставить независимость тем нациям, которые были её лишены; признать угнетёнными народы, которые до сих пор не имели независимости, право на свободное самоопределение, свободное выражение своей воли относительно приобретения суверенитета или соединения с другим государством.
Одновременно с заключением мирного договора Германии и Австро-Венгрии с Центральной радой Украины, в тот же день 9 февраля 1918г. Кюльман предъявил советской делегации фактически ультиматум. А предложенном главой германской делегации документе выражалось требование подписать предъявленные немцами условия мира. Вопреки имевшейся директиве В.И. Ленина Л. Д. Троцкий объявил на переговорах, что Советская Россия войну прекращает, но мира не подписывает.
Здесь необходимо отметить политическую позицию одного из руководителей Компартии Литвы В. Мицкявичюс-Капсукаса, члена советской делегации на брестских переговорах. Он замечает 10 февраля 1918г., что пока литовская территория оккупирована немецкими войсками, “и речи не может быть о самоопределении населения Литвы”, а решающее слово относительно судьбы литовцев, принадлежит «демократическим слоям, прежде всего рабочим и крестьянской бедноте, но не буржуазным группировкам, ищущим связи с немецкими оккупационными властями».14 (C.529-530)
Решение Л. Б. Троцкого не подписывать договор о мире было чрезвычайно выгодно германским империалистам. “Здесь почти все считают, что для нас вообще не могло произойти ничего более благоприятного, чем решение Троцкого, - сообщалось в телеграмме от 11 февраля 1918г. немецкой делегации из Брест-Литовска в Берлин, - теперь мы сможем всё урегулировать по нашему собственному усмотрению. Территориальный вопрос будет полностью решён по нашему желанию. В наших руках по праву сильного и победителя будут все оккупированные нами области, и мы сможем хозяйничать там по своему усмотрению”.10 (С.237)
Переговоры на три недели были прерваны и возобновились только 1 марта 1918г. по настоянию В. И Ленина.
Это произошло после объявления Германией 16 февраля 1918г. своего решения о возобновлении военных действий с 18 февраля 1918г. против российских войск. В своём ультиматуме от 16 февраля 1918г. Германия потребовала немедленно очистить от русских войск Лифляндию, Эстляндию, Украину и Финляндию, демобилизовать русскую армию, восстановить русско-германский договор 1904г. Все протесты и заверения В. И. Ленина о согласии Совнаркома РСФСР немедленно заключить мир на прежних германских условиях ни к чему не привели.
Германские военные и политики ловко использовали отсутствие мира с советской страной. Создавшуюся «иллюзию правового вакуума» (подчеркну - лишь иллюзию), они разыграли в своих имперских интересах, выступая с позиции силы и в качестве - побеждающей в войне стороны. В результате, практически сразу, после того как Л. Д. Троцкий отказался подписать договор о мире, но согласился с прекращением военных действий против стран Четверичного союза, 16 февраля 1918г. последовало новое объявление литовской Тарибы «о независимости Литвы».
На фоне сложных военно-политических реалий на восточном фронте и в связи с подготовкой в марте нового мощного наступления Рейха на западном фронте во Франции (после переброски туда вооружённых сил с восточного фронта), руководство Германии предприняло очередной шаг в деле легализации своего присутствия на захваченных территориях Российской Империи. Литовская Тариба в очередной раз была призвана служить этим имперским планам Рейха. Двадцать её членов (к подписантам добавились фамилии А. Сметоны, Й. Смильгявичюса, Ю. Стаугайтиса) 16 февраля 1918г. объявили правительствам России, Германии и других стан о том, что провозглашают “восстановление независимости литовского государства на демократических основах со столицей в Вильне”. В декларации было объявлено о созыве в ближайшее время Учредительного собрания, которое «определить будущую судьбу страны». При этом в тексте отсутствовали какие-либо упоминания прежней декларации Тарибы от 11 декабря 1917г., где говорилось о связях с Германией. Текст декларации литовской Тарибы от 16 февраля 1918г. на французском языке, переданный зарубежным государствам, гласил:
«Le Consail National Lithuanie (Taryba) proclame l' Independence de l' Etat de Lithuanien.
Le Consail National Lithuanien (Taryba) au cours de la Session du 16 Fevrier 1918 a r;solu б l' unanimit; d' adresser aux Gouvernements de Rusie, d' Allemagne et d' antres Etats la d;claration suivante:
La Taryba de Lithuanie, seul representant autoris; de la Nation Lithuanienne se basant sur le drait reconnu de l' autod;termination et par la d;cision de la Conference Lithuanienne tenue б Vilna entre le 18 et 23 Semtembre 1917, proclame la restauration de l' Etat de Lithuanien Ind;pendant, б base despincipes d;mocratiques, avec sa capitale Vilna, aiusi que la rupture de toutes les attaches politiques ayant li; cet Etat, au pass;, avec d' antres Nations.
En m;me temps, la Taryba de Lithuanie declare qu une Assembl;i Constituant;, l' un; democratiquement par tous ses habitants sera convoqu;l, aussitуt que possible, afin d' ;tablir d;finitivement les foundements de l' Etat de Lithuanien aiusi que ses relations envers les antres Nations.
Vilna, le 16 Fevrier 1918».15
Как видно из представленного текста Тарибы провозглашалось «восстановление независимой власти литовцев» (“restauration de l' Etat de Lithuanien Ind;pendant”). Однако фраза эта звучит абсолютно неверно. Ни с юридической, ни с исторической, ни с политической точки зрения государство литовцев «Литва», как таковое, никогда не фигурировало в истории в качестве суверенного субъекта международного права, поскольку такого государства вообще никогда не было. Таковым являлось государство Великое Княжество Литовское. Отсюда и реставрировать - восстанавливать государственную власть Литвы (или, скажем, литовцев), литовская Тариба, либо кто ещё - не могли по определению. Нельзя восстанавливать то, чего не было. В данном случае можно было бы только объявлять о создании нового государства литовцев: Литва, Литовское Королевство или Литовская Республика и т.п. - указав тем самым на форму государственной власти в нём.
В данной Декларации противоречивое определение реставрация - абсолютно запутывает юридический смысл документа, его статус. Кстати, в самом названии этого документа, члены литовской Тарибы так и утверждают - “Литовский национальный совет (Тариба) объявляет (proclame) независимую власть Литвы”, а не реставрирует (restauration) - восстанавливает её.
Впрочем, определение реставрация, в этой декларации, имеет вполне определённый смысл. Такое определение происходившего политического акта нужно была от членов Тарибы немецким заказчикам для того, чтобы тем самым наделить имущественными полномочиями на наследство Великого Княжества Литовского своих литовских политических ставленников. Была надежда при помощи них осуществлять собственные пангерманские планы по аннексии собственно литовских территорий, где проживала основная масса людей говоривших на литовском языке, а также территорий, составлявших изначально суверенное государство Великое Княжество Литовское. И хотя в данном тексте нет никаких упоминаний о каких-либо связях с Германией, декларация Тарибы от 11 декабря 1917г. продолжала своё правомерное существование. Таковыми были обстоятельства возникновения этой новой декларации литовской Тарибы.
Неизменность прогерманской направленности деятельности литовской Тарибы подтверждается в верноподданническом письме литовских политиков рейхсканцлеру Германии Г. Хертлингу от 28 февраля 1918г. В нём прямо указывалось на то, что решение Тарибы от 11 декабря 1917г., являются основой дальнейших литовско-германских отношений - “никакими другими решениями не уничтожено и продолжает действовать”.8 (С.96) Когда в конце марта 1918г. делегация литовской Тарибы прибыла в Берлин, то её члены попросили Кайзера признать литовскую независимость на тех основаниях, “которые сформулированы в решении Тарибы от 11 декабря 1917г.”.16 (C.29)
Уже 28 февраля 1918г. в центральном берлинском еженедельнике появились открытые высказывания о том, что правящие круги Саксонии желают, чтобы литовское государство была отдано под их правление. По имевшемуся плану, с Саксонией должны были быть объединены Виленская и Ковенская губернии, а также возможно регионы Сувалк и Гродно. Рейхсканцлер граф Г. Хертлинг также был склонен думать о кандидатуре принца Саксонии на пост “Великого Князя Литовского”.4 (С.18) Лидер Католической партии центра М. Эрцбергер, восхваляемый литовскими националистами, в связи с тем, что много помогал в деле объявления литовской независимости, хотя сам высказывался за тесную связь литовского государства “на вечные времена с Германией,”17 считал, что литовская Тариба не захочет навязанного сверху короля. Он предложил её представителям самим предпринять инициативу и пригласить Вюртенбергского графа герцога Вильгельма Ураха 16 (C.31.) на престол в новое литовское государство.
Несомненно, ещё одним фактором, повлиявшим на возникновение декларации литовской Тарибы от 16 февраля 1918г., явилось и то обстоятельство, что Учредительное собрание в России, в котором из 715 депутатов почти две трети составляли эсеры, и только четверть большевики, было 18 января 1918г. распущенно, так и не утвердив декреты съездов Советов, в том числе “О мире”, “О земле”, «Декларацию прав народов России» и др. Это создавало иллюзию, будто бы образовался правовой анклав, позволявший решать немецким и австро-венгерским оккупантам судьбу территорий российского государства.
Однако всё не так просто. Поскольку никакой, юридически обоснованной общепризнанной мировым сообществом кодификации «отмены» Российской Империи и замены её на РСФСР не произошло, из-за разгона Учредительного собрания (где такой акт легализации мог бы, допустим, законно состоятся), то и прежние юридические акты общепризнанного государства Российская Империя не утратили свою силу для иностранных государств. Новая большевистская власть в России не была признана в это время ни одним государством мира, в том числе и государствами Четверичного союза, несмотря на начало переговоров с её представителями в Брест-Литовске. Формально раздел государственной территории России не мог быть осуществлён ни кем из оккупантов её территории. Европейские императоры, породнённые семейными узами с императорским домом Романовых, не могли в одностороннем порядке отказаться от признания юридических прав своих российских родственников, в отсутствие (как считалось, - на время) на троне самого российского самодержца, на всю государственную территорию России, в которую входили и т.н. литовские губернии. Международные обязательства и договоры между монархами Европы, накопленные в течение всей истории сношения Российского Империи с соседями, не позволяли им, венценосным самодержцам западных государств нарушать их по велению большевиков, захвативших власть в России. Мартовская 1917г. революции, с временным правительством, а затем октябрьская – большевистская, ничего по сути дела с юридической точки зрения не изменили. Не было никакого законного акта, который фиксировал бы на общепринятых юридических принципах общенародное суверенное волеизъявление о передачи власти и всех имущественных полномочий самодержца российского государства новым властным структурам в России, в том числе и состоявшим, затем, в основном из большевиков. Поэтому, приступая к переговорам с большевиками, представители немецкого военного командования, обсуждали лишь, по сути дела, свои военно-стратегические интересы. А сами достигнутые в Брест-Литовске договорённости, как межгосударственные договоры, с юридической точки зрения носили ничтожный характер.
Отказ от подписания Л. Троцким мирного договора в Брест-Литовске привёл к тому, что уже 18 февраля 1918г. военные действия на германо-российском фронте возобновились, немецкие войска прорвали его. Рано утром 24 февраля 1918г. ВЦИК РСФСР сообщил о принятии Германского 48-часового ультиматума и о выезде советской делегации нового состава, во главе с только что вернувшимся в январе 1918г. из Лондона Г. В. Чичериным, для продолжения прерванных переговоров в Брест-Литовске.
Мирный договор с Германией, состоящий из 14 статей с приложениями, был подписан 3 марта 1918г. в Брест-Литовске. Кроме этого здесь же было подписано 4 дополнительных договора к нему: русско-германский, русско-австро-венгерский, русско-болгарский и русско-турецкий. Советское государство лишилось гораздо больших территорий Российской Империи, чем предполагалось вначале. Представители новой власти в России согласились на утрату территорий трёх т.н. литовских губерний Российской Империи (Ковенской, Виленской и Сувалкской), Курляндии, Лифляндии, Эстляндии и части белорусских территорий. Кроме этого на Кавказе к Турции отходили Карс, Ардаган и Батуми. Украина и Финляндия признавались самостоятельными государствами. Германия сохраняла за собой Моонзундские острова и Рижский залив. В договоре было оговорено, что оккупация всех территорий занятых немецкими войсками сохраняется до тех пор, пока не будет заключён всеобщий мир. Советская Россия обязывалась провести незамедлительную полную демобилизацию своей армии, включая вновь сформированные части Красной армии и т.д.
Брестский мир стоил России больших денег. Из 1295,6 миллионов рублей золотого запаса России (кроме золота за границей), учтённого на 8 октября 1917г., Германии было передано по Брест-Литовскому мирному договору 120 миллионов рублей золотом.18 (С.656)
[NB. 194,5 миллионов рублей золотом было присвоено англичанами и Швецией, 254,3 – увезено во Владивосток (а позднее вывезено) и захвачено атаманом Семёновым, 0,9 миллиона пропало при эвакуации. Остальные 725,9 миллионов золотых рублей золотого запаса были без остатка использованы на революцию. 18 (С.656)]
Декларация литовской Тарибы от 16 февраля 1918г., которая ещё раз после 11 декабря 1917г. огласила государственную независимость «Литвы», имело практические результаты. Через месяц Германия, на условиях акта от 11 декабря 1917г., признала литовскую Тарибу, как орган государственной власти.
После декларации 16 февраля 1918г., в которой ничего не говорилось о литовско-германском союзе, литовским националистам быстро напомнили о об этом союзе.19(С.225-225) 23 марта 1918г. кайзер Вильгельм II подписал декрет объявивший признание Германией литовской Тарибы de jure.20 Поставив подпись под этим своим «торжественным актом» германский Кайзер признал Декларацию Тарибы от 11 декабря 1917г. и обозначенные в ней постулаты.21 (C.119) Тем самым Германский рейх фактически приготовил почву к тому, чтобы превратить литовские территории в немецкую собственность (со всеми вытекающими отсюда последствиями - в виде немецкой колонии), однако соблюдая при этом видимость самостоятельности литовского государства.
«Германия, признавая независимость Литвы от России, на самом деле и дальше считала её своей управляемой территорией»4 (С.17) – утверждает литовский историк Р. Жюгжда.
Здесь необходима небольшое уточнение, - германский Кайзер признал лишь представительские полномочия литовской Тарибы, а не независимость Литвы от России. Это не одно и то же. Само территориальное и гражданское представительство литовской Тарибы, что делало бы её государственным органом суверенно страны, ещё вовсе не было определено. Поэтому литовский историк прав, утверждая, что Германия Литву считала «своей управляемой территорией».
После февральской декларации о литовской независимости, по мнению П. Климаса, оккупационный режим на занятых немцами территориях ещё больше ожесточился.22 (C.543.) Вот почему, когда в марте 1918г. представители Тарибы, через посольство Великобритании обратились к правительству Англии с просьбой признать объявленную 16 февраля 1918г. независимость литовского государства, в этом им было отказано. Мотивация была абсолютно точной: “В связи с тем, что Литва полностью оккупирована противником, Правительство его Высочества не может признать её независимость”.23
В свою очередь польских политиков, имевшим собственные планы в отношении литовских территорий, должны были нейтрализовать не немецкая администрация, а литовские националисты.6 (С.11) Это была прекрасная почва для раздувания межэтнического конфликта на соседних территориях - столь излюбленного метода правителей всех времён и народов для обеспечения безопасности своих территорий. Теперь раздувался новый межнациональный польско-литовский конфликт.
На повестке дня оставался абсолютно не затронутым краеугольный вопрос - о территории и границах литовского государства, которых тогда ещё не было и не могло быть. Это хорошо понимали литовские политики. “После мирного соглашения между Германией - Россией и подписания мирного договора ;в Брест-Литовске - ИВВ;, начался следующий этап истории. Началась борьба поляков, украинцев, литовцев за будущие границы государств” - писал в своих воспоминания В. Бартушка.24 (С.254)
В марте 1918г. в Минске была образована Народная Республика Беларусь во главе с Антоном Луцкевичем.
Напротив, немецкие оккупанты планировали сделать большим литовское государством, чтобы оно стало серьёзным форпостом против Польши и Советской России. Согласно их планов литовскими должны были стать также Белостоцкий и Гродненский уезды.5 (С.482.)
Этим намерения противоречили планам польских политиков проживавших на территории исторической Литвы. Так называемые Литовские губернии Российской Империи: Ковенская, Сувалкская и Виленская - были лакомым кусочком не только для немцев. Граф Реникер, представитель Государственного Совета Польши в Берлине посетил Лозанну, в феврале 1918г., сразу после того, как литовская Тариба объявила независимость литовского государства, с целью установить контакты с её представителями - В. Бартушкой и Квиляцкисом. Во время их конфиденциальной беседы была прозондирована почва относительно возможности восстановления совместной польско-литовской государственности (Речи Посполитой). Здесь было указано, что польские политики по сути дела видят два направления для реализации этой идеи. По утверждению В. Бартушки Ю. Пилсудский желает “purement et simplemnat” (чисто и прямо) присоединить литовские территории к Польше. Другой - “Лемпицкий, более благожелателен к литовцам, видит будущее за федеративным польско-литовским государством (избегали слова “Уния”), потому, что, по мнению делегатов Польши, Польша без Литвы не сможет жить, поэтому остаётся только один выход - жить общей жизнью с литовцами. Помыслы Ю. Пилсудского они считают фантастичными”.24 (C.259) В любом случае, проводя политику т.н. “прометеизма” польские политики стремились разрешить, кроме имущественных, капиталистических вопросов на восточных от Польши землях, также, в определённоё степени, и внутренние политические разногласия.
Неблагоприятно сложившуюся расстановку политических сил в Польше, которая самоопределялась между Германией и РСФСР, казалось можно разрешить путём расчленения последней на национальные государства, в определённой мере зависимые от Польши.25 (С.3) На Западе, несмотря на ту поддержку, которую получили от Антанты национальные демократы (эндеки) Р. Дмовского, захватнические намерения поляков не вызвали энтузиазма в правительственных кругах. Планы «эндеков» поддерживала Франция, однако не последовательно, поскольку во французском правительстве надеялись все же на реставрацию Белой России, которая как союзник Франции не континенте была бы гораздо ценней нежели Польша.25 (С.4-5) Открытая поддержка захватнических, «инкорпоративных» (аннексионных) планов «эндеков» мешала бы такому французско-российский союзу сил на континенте. Только последующие события, после разгрома к 1920г. военных предприятий А. В. Колчака, А. И. Деникина и П. Н. Врангеля, которых Франция поддержала, убедили наконец всех, что на Россию в ближайшее время вообще нельзя рассчитывать как на союзника, в том числе и по идеологическим соображениям.26 (С.11) Естественно, в этих условиях и литовская Тариба не могла рассчитывать на широкое признание своей деятельности со стороны Франции.
Спустя три месяца от провозглашения декларации 16 февраля 1918г., литовская Тариба приняла указание лидера немецкой Католической партии центра М. Эрцбергера. 4 июня 1918г. её члены выступили с обращением к сыну кайзера Вильгельма II немецкому принцу Вильгельму фон Ураху с просьбой принять Литовскую корону и под именем Миндаугаса II сесть на литовский престол в Вильне.3 (С.32) Это бесспорно был акт политической авантюры, поскольку литовская Тариба предлагала корону, которой никогда не существовало, как и литовского короля. С другой стороны: “избрание немца королём Литвы, - как признался позднее один из буржуазных деятелей Ю. Пурицкис, - в то время не могло быть в Литве популярным”.27 (C.69-70)
Данные обстоятельства не смогли остановить А. Сметону и его единомышленников, находившихся на содержании немецких оккупантов. Предвидеть стремительно приближающегося полного поражения немцев в Великой войне тогда ещё никто из литовских националистов не смог. Даже вступление в войну на стороне Антанты Соединённых штатов Америки (6.04.1917г.) и переброска к западному фронту Германского рейха свежих многочисленных подразделений американских солдат, не позволивших немцам зайти в Париж к лету 1918г., не охладили пыла литовских монархистов.
К этому времени уже были объявлены «Четырнадцать пунктов Вудро Вильсона» - программа мирного послевоенного урегулирования как в Европе, так и во всём мире. В этом весьма важном для понимания дальнейшей мировой истории документе в отличие от Польши, национальные интересы жителей территорий исторической Литвы и литовцев не упоминаются.
Весьма важным обстоятельством является тот факт, что американский президент объявил названный документ 8 января 1918г., после октябрьского восстания большевиков в России и объявления - «Декрета о мире» и «Декларации прав народов России». Благодаря предпринятой инициативе Белого Дома, в конечном счёте, США удалось перехватить политическую инициативу в деле введения нового мирового порядка.
Авантюра с коронацией короля литовцев нашла пониманием со стороны определённых немецких политиков. 1 июля 1918г. принц Вильгельм фон Урах сообщил, что принимает предложение. Большинство членов литовской Тарибы с удовлетворением встретили это сообщение, но не все. Й. Басанавичюс и ряд других её членов в знак протеста вышли из состава Тарибы.
Всё же дальше дело с коронацией не пошло. Правящие круги Германии, на данном этапе, когда приближалась трагическая для них развязка на западном фронте, не согласилось с возможностью возникновения у восточных границ страны нового королевства. Не известны и не понятны были политические гарантии для Рейха, в том числе и юридического свойства, относительно государственного статуса территории нового литовского государства, его границ, на суверенной территории Российской Империи. Всё это лишь как-то намечалось осуществить путём подготовки новой соответствующей литовско-германской конвенции. На всё это требовалось время, а шла война, требовавшая колоссальных концентрированных усилий немцев на обеспечение военных действий на Западе.
С другой стороны не были готовы и литовские органы власти, а Тариба, с точки зрения оккупантов, такую роль никак не выполняла.4 (С.18) Известный польский историк Я. Охманьский по этому поводу пишет: ”Неточным является утверждение, что собранная с согласия немцев 18-20 сентября ;1917г. - ИВВ; конференция литовцев в Вильне привела к жизни “Тарибу Литовского государства”, поскольку орган этот назывался “Тариба литовского края”, или сокращённо литовская Тариба, т.е. Краевой Совет Литвы”. Тем самым этот историк давал понять, что приведённые два названия не идентичны. Поэтому нельзя так свободно ими манипулировать: “юридический статус Тарибы, как Краевого Совета, был совершенно иным, чем статус Тарибы, как Государственного Совета. Тариба, как Краевой Совет, была только совещательным органом при немецкой власти над Литвой (Обер Ост), в то время как Тариба, как государственный совет, являлась самостоятельным органом власти, которым стала только с июля 1918г.”.19 (С.225-225)
Однако автор ошибается в своём последнем утверждении. И в июле 1918г. литовская Тариба не обладала статусом Государственного совета, поскольку не имела никаких собственных юридических полномочий на осуществление законной власти на свободной от оккупантов литовской государственной территории, ибо такой территории не было на картах Европы. Не имела она также никаких полномочий на осуществление верховной власти в стране. Не имела она сверенных прав. Немецкие оккупанты не могли наделить литовскую Тарибу суверенными правами - по определению. Литовское население путём общественного договора не наделило литовскую Тарибу государственными суверенными полномочиями. Населению Неманского края лишь предстояло сделать свой судьбоносный политический выбор. В Декларации от 16 февраля 1918г. ещё только говорилось о будущем созыве Конституанты – Учредительного Сейма.
По существу, литовская Тариба оставалась по-прежнему собранием представителей лишь различных национальных партий литовцев и их общественных объединений, которые помогали немецкой администрации, введённой путем насильственной вооружённой интервенции, решать хозяйственные и некоторые политические вопросы на оккупированной Германией территории российского государства, а также - в отношении собственной будущей судьбы местного населения.
В июле 1918г., на фоне поражения германских войск на западном фронте, леворадикальные группировки большевиков во главе с Л. Д. Троцким и Я. М. Свердловым (Янкель), а также эсеры предпринимают ряд экстраординарных действий. 7 июля в Москве эсерами был убит немецкий посланник граф В. Мирбах. РСФСР очутилась на грани возобновления войны с Германией. В Москве начался эсеровский мятеж (правда, молниеносно подавленный большевиками). В ночь на 17 июля в Екатеринбурге по непосредственному приказу Я. М. Свердлова расстрелян “хозяин земли русской” Николай ;; Романов, его семья и приближённые. Большевики явно не желают вновь присоединиться к войне стран Антанты против стран Четвертичного союза, который уже начинает рассыпаться.
30 августа 1918г. на заводе Михельсона Ф. Каплан тяжело ранила вождя большевистской революции В. И. Ленина. Советская власть в ответ “террору белых” объявляет “красный террор”.
За день до этого покушения, статья 3-я Декрета Совета Народных комиссаров РСФСР от 29 августа 1918г. аннулирует договор Правительства бывшей Российской Империи с Правительствами Германской и Австо-Венгерской Империй, Королевства Пруссии и Баварии, Герцогств Гессена, Ольденбурга и Саксен-Мейнингема и города Любека - относительно раздела Польского Королевства.28
Казалось бы, вот оно - расчищено юридическое поле, появилось пространство для долгожданной свободы действий, для начала действий по ограничению жизненных интересов России и аннексии западных государственных территорий Российской Империи!
Но вот тут-то и наступил момент истины. На заседании правительства и верховного военного командования Германии 20 сентября 1918г. прозвучали резкие высказывания против создания самостоятельного литовского государства, против любого наделения административными функциями литовской Тарибы. На этом совещании было принято решение не допустить формирование на литовских территориях любых элементов государственности.29 (C.310.)
Для того чтобы успокоить членов литовской Тарибы, с сентября 1918г. немцы начали платить членам литовской Тарибы по 18600 марок ежемесячно. Кроме этого, было выплачено 75451,90 марок на покрытие прежних расходов. Таким образом, литовская Тариба фактически стала официально регулярно оплачиваемым органом оккупационных властей Германии.4 (С.19.)
Весной, а особенно летом 1918г. резко ухудшилась финансовая и хозяйственная обстановка в Германии. Произошло и принципиальное ухудшение обстановки на фронтах стран Четверного союза. Уже к августу сложилась такая обстановка, что военное поражение Германии, и её союзников, со дня на день становилось очевидным.
Наметились и некоторые послабления оккупантов в отношении населения оккупированных стран, где росло социальное напряжение. Находя поддержку среди городского населения крупных литовских городов, где сильны были позиции социалистов из еврейского “Бунда”, в оккупированной немцами Вильне 1-3 октября 1918г. состоялся 1-й организационный съезд Коммунистической партии Литвы и Белоруссии.4 (С.20.) Большой вклад с создание этой партии внесли В. Мицкявичюс-Капсукас и З. Ангаретис, работавшие в литовской секции Российской Социал-демократической рабочей партии большевиков - РСДРП (б).
Под натиском военных, которые стремились сохранить максимальную выгоду во время будущих мирных переговоров, правительство Макса Баденского обратилось 5 октября 1918г. к президенту США В. Вильсону с мирными предложениями. Это правительство было сформировано правящими политическими кругами Германии за день до этого отчаянного шага. Оно было создано под давлением широких слоёв населения в надежде на то, что тем самым удастся избежать революции в стране. Не без помощи большевистских агентов из России, её усиленно готовили масоны, социалисты, другие левые радикально настроенные политические группировки. Демократические лозунги, с которыми новое немецкое правительство выступало, по всей видимости, должны были обеспечить удобную позицию странам Четверичного союза на переговорах со странами Антанты. Реакцией на эту инициативу немецких политиков стала капитуляция 12 октября 1918г. Австро-Венгрии. После выхода из войны этой самой значимой союзницы Германии, до окончания Великой войны счёт пошёл уже на дни.
19 октября 1918г., украинцы - члены Венского парламента создали во Львове Народную Раду, которая объявила суверенитет Восточной Галиции, как Западной Украинской республики. Президентом был избран доктор Е. Петрушевич.30 (Правление было не долгим, поскольку 14 декабря 1918г. власть в Украине взял Директорат, в котором постепенно главную роль начал играть атаман Семён Петлюра).
В тот же день, 19 октября 1918г. председатель литовской Тарибы А. Сметона поручил профессору А. Вольдемарасу сформировать литовское правительство.
Процесс формирования литовского правительства оказался не простым.
Кроме прочего, германские оккупационные власти Обер Оста всё ещё не обозначили чётко свою позицию в отношении будущих литовских территорий. Оказавшись в условия резкого послабление со стороны немцев, члены литовской Тарибы попытались обрести независимость своих действий на территории трёх «литовских губерний», входивших до войны в состав Российской Империи. Профессор истории А. Вольдемарас, накануне создания правительства, искал контакты, понимание и поддержку со странами Антанты и США. Об этом сообщалось 26 октября 1918г. в телеграмме представителя США в Швейцарии государственному секретарю США Лансингу: “А. Вольдемарас посетил посольство и информировал меня о том, что он уполномочен литовской Тарибой сформировать литовское правительство. Прежде чем сделать это, Вольдемарас хотел бы войти в контакт с Антантой и Америкой”.3 (С.40.)
Наблюдая за этими инициативами Тарибы, понимая безысходность ситуации и поражение Германии в Великой войне, премьер Рейха принц М. Баденский через два дня после данного демарша А. Вольдемараса, 28 октября 1918г. заявил президиуму Тарибы, что Германия позволяет литовской нации самой решать вопросы своей конституции и отношений с соседними государствами. Намечалось передать временно управление страной временному литовскому правительству – совету министров. Одновременно, немецкая военная власть на литовских территориях должна будет заменена на гражданскую. Будет действовать до тех пор, пока литовское правительство примет на себя все функции власти. Вместе с тем было указано, что, “соотносясь с многократно высказанным пожеланием”, правительство Германии пока оставляет свою армию и средства связи в стране.31 (C.63)
Чтобы ясно было кто остаётся хозяином литовской Тарибы, правительство Германии выделило 100 тысяч марок “для покрытия необходимых издержек”, связанных с созданием временного правительства. 21 (C.208) Членам Тарибы было обещано - в дальнейшем их финансовые запросы будут удовлетворяться в более солидной сумме рейхсмарок.4 (С.19) Немецкие хозяева держали своих подопечных на короткой «финансовой уздечке».
Получив согласие от германского правительства и материальную поддержку, а также моральную поддержку со стороны правительства США, литовские националисты создали в Вильне 29 октября 1918г. т.н. “кабинет министров” с А. Вольдемарасом во главе. Это произошло в тот же день, когда был отдан приказ об отступлении под напором большевиков немецких войск с территории Обер Оста.
Отметим здесь замечание итальянского посла в Польше Ф. Томассини, который несколько позднее, в своих мемуарах, заметил, что по сути дела этот день 29 октября 1918г., когда литовская Тариба утвердила в Вильне правительство А. Вольдемараса, можно считать началом польско-литовский конфликт за Вильну.32 (C.202)
В ноябре 1918г. Германский рейх взорвался изнутри. Начавшаяся 3 ноября революция в Германии к 7 ноября охватила Берлин. В этот день немецкая делегация начала переговоры по поводу подписания соглашения о перемирии. Через два дня 9 ноября 1918г. император Вильгельм ;; бежал в Голландию. 11 ноября 1918г. в Компьене было подписано соглашение о перемирии стран Антанты с Германией, тем самым Великая война заканчивалась. Одновременно, 11 ноября 1918г. немцы были подняты левыми социал-демократами, членами “Союза Спартака” (ставшего основой будущей Компартии Германии) на социалистическую революцию.
[NB. Любопытная деталь. Деятельное участие в подготовке германской революции принимал глава советского посольства в Берлине А. А. Иоффе. Тот самый, который руководил делегацией РСФСР по подписанию перемирия в Брест-Литовске в декабре 1917г. За такую свою «дипломатическую» деятельность он был выслан со всем посольством из Германии 6 ноября 1918г.,33 накануне восстания членов организации «Союз Спартака». (С.423)]
Желание немецких империалистов оставить свои войска на литовских территориях и в других оккупированных странах, до войны входивших в состав Российской Империи, совпало с имперскими планами стран Антанты и США. Боялись, как тогда говорили, “большевистской заразы”, которая поразила уже и Германию, грозя распространиться во Франции и Италии, а также на другие страны Европы. Немецкие оккупационные войска на востоке должны были стать бескомпромиссными защитниками идейных устоев западного буржуазного общества. Их рассчитывали применить против революционных движений в странах, где коммунисты приобрели значительное влияние на умонастроения широких слоёв населения. Поэтому по условиям Компьенского перемирия Германия обязана была немедленно приступить к процессу расформирования своих войск, но оставить их на оккупированных ею территориях Российской Империи. Там, где формировались новые национальные государства, в том числе и на землях Неманского края, - “для поддержания порядка”, 4 (С.19.) т.е. для борьбы здесь с социальными революциями.
Сразу после подписания акта в Компьене, 13 ноября 1918г. ВЦИК РСФСР аннулировал Брест-Литовский договор с Германией. Руки российских большевиков были развязаны. Ноябрьская революция в Германии, как прямое следствие Октябрьской социалистической революции в России, рост популярности социал-демократов, коммунистов, большевиков во многих европейских странах (в том числе и в литовских городах), на фоне роста социальных и национальных противоречий вызванных войной, военного поражения Германии, создавали новые перспективы для сторонников Л. Д. Троцкого. Теперь они воочию видели в происходящих процессах подтверждение своего тезиса о перерастании социалистической революции в отдельно взятом государстве - в «перманентную общемировую». Им казалось, что в результате победы Социалистического Интернационала осуществится «новый мировой порядок» и социалистический строй победит в Европе и во всём мире.
В тот же «день Компьена», 11 ноября 1918г А. Вольдемарас обратился по радио к державам Антанты и поспешил уведомить их о том, что на литовских территориях образовано “самостоятельное” правительство.
Это заявление было весьма забавным, поскольку уже 26 ноября 1918г. немцы выделили на содержание временного литовского правительства 10 миллионов марок – «на текущие расходы».4 (С.20)
Тем не менее, в своём стремлении демонстрировать свою «независимость», литовское правительство не преминуло использовать прибытие английских военных кораблей в Либаву (Лиепая). А. Вольдемарас спешно отправило к командующему эскадрой адмиралу Синклеру представителей с поздравлением по случаю “благополучного прибытия”, стараясь, вместе с тем, выяснить возможность английской интервенции на литовские территории.
Одновременно, в ноябре 1918г. литовская Тариба направила правительству США очередной меморандум. В нём просила “прислать военную миссию для помощи в создании из элементов, которые составляли прежнюю русскую армию, собственную литовскую армию”. Более того, чтобы США, “если союзники решат послать в Литву свою армию, временно оккупировала страну американскими войсками”.3 (С.41)
Естественно, всё ещё находящимся на литовских территориях военным немцам, такие политические шаги литовских политиков были весьма небезразличны.
БОРЬБА ЗА ГОРОД ВИЛЬНУ
(ноябрь 1918 г. – январь 1919 г.)
Компьенский мир не принёс спокойствия на окраинные земли бывшей Российской Империи в Европе. Наоборот, он обострил долгий, мучительный и кровопролитный политический процесс обретения новообразованными здесь многонациональными странами своих государственных территорий. Однако, убегая в 1918 году от большевиков, националы, на западных территориях бывшей имперской России, попали в западню других европейских империалистов - плохо относящихся к единству России. Германия объявила независимыми прибалтийских националов. Вместе с Австро-Венгрией - поляков, а затем украинцев, а с Турцией - кавказцев.1
Наряду с Киевом, Львовом, Минском и др. городами, одним из ключевых политических действенных факторов цепи происходивших событий стала государственная столица бывшего Великого Княжества Литовского Вильна. В сознании национальных политических деятелей того сложного времени прочно укрепился стереотип: та власть, которая утвердится в этом городе, имевшем тогда определение – «столица исторической Литвы», автоматически объявлялась наследницей великокняжеских территорий. Естественно, на право претендовать на такое политическое наследие могли проживавшие в городе политики, представлявшие интересы различных здешних националов: евреев, поляков, русских, белорусов, литовцев и других (перечисляю согласно статистического большинства), а также левые политики – интернационалисты, представлявшие классовые интересы местных «трудящихся масс». Но евреи, бывшие самой большой и влиятельной экономической социальной составляющей Вильны, да и других городов этого региона, в силу того, что не были автохтонами и христианами, не могли открыто претендовать на образование здесь своего национального государства. Поэтому, открыто не претендуя на собственную национальную политическую власть, местные евреи поддерживали, практически все другие местные группы населения, выступавшие под классовыми или национальными лозунгами политической и вооружённой борьбы за власть.
[NB. Впрочем, со второй половины ХIХв. в обыденное сознание местного населения было введено и такое название Вильны, как Северный Иерусалим. На одном из холмов обрамляющих центр города скульптурная группа трёх крестов, архитектора А. Вивульского, обозначила даже «Голгофу». Имелась в городе и своя “дорога плача” с часовнями, обозначавшими места падения Христа по пути к лобному месту и пр.]
Классовые, интернациональные лозунги были более приемлемы представителям еврейской диаспоры, поскольку позволяли ей получить власть в свои руки, не объявляя о национальных приоритетах. Поэтому среди членов левых политических партий, в национал-социалистическом еврейском «Бунде» и Коммунистической партии Литвы,2 (С.56) особенно большой процент составляли евреи, а в руководстве - они были в абсолютном большинстве. Правда, свою национальную принадлежность камуфлировали не еврейскими фамилиями – псевдонимами. Универсальные политические принципы формирования новых моноэтнических национальных государств были тогда всеобще принятыми международными юридическими императивами. Местные левые партии имели огромную всестороннюю поддержку со стороны руководителей Советской России, которые, в основном, также были евреями - коммунистами-интернационалистами, сторонниками классовой борьбы трудящихся за свои равные гражданские права, за социальную справедливость и т.д. С литовскими левыми партиями были солидарны и финансово весьма влиятельные немецкие евреи, при содействии которых началась и развивалась социальная революция трудящихся за свои права, свергшая монархию в Германии.
Полонизация населения Великого Княжества Литовского в ХV;; веке, а особенно в ХV;;; веке, оставила свой неизгладимый след как в сознании местного населения, архитектурном облике страны, так и имущественных отношениях. В Виленской губернии Российской Империи поляки составляли 15 процентов всего населения, а в руках польских помещиков на литовских территориях и в Западной Белоруссии было 4/5 всех имений, что составляло около 60% всей здешней территории.3 Поэтому второй наиболее значимой и влиятельной национальной группой местного населения были католики - поляки, которые считали своим неотъемлемым правом борьбу за восстановление Речи Посполитой в границах до начала её разделов в 1772 году. “Все поляки согласны с тем, что Вильно должно являются частью их страны, однако уже в 1918 году существовала принципиальная разница во взглядах относительно того, в какой форме это должно произойти. Утверждения, особенно характерные для Национал-демократов, указывают на то, что непосредственная аннексия Вильны с прилегающими территориями, которые «являются почти точными границами проживания этнографически польского населения», является необходимостью. Это отмечал в своих воспоминаниях итальянский посол в Варшаве Ф. Томассини.
Продолжая анализ обстановки, итальянский посол утверждал: «Другое направление представляли - Ю. Пилсудский, Г. Нарутович ;будущий президентом Польши - ИВВ; и князь Е. Сапега ;будущий министром иностранных дел Польши - ИВВ;, а также большинство литовских поляков. Они соглашались на то, чтобы Вильна стало столицей литовского государства, со смешанным польско-литовским населением, которое все же должно быть объединено с Польшей неразрывными узами. По имеющимся польским сведениям, которые, однако, трудно проверить, это государство имело бы территорию 84000 квадратных километров с населением - 3125000, из которых поляки составляли бы 31%, литовцы - 41%, белорусы - 11%, евреи - 12%. Оно охватывало бы всю этнографическую Литву; бывшую Виленскую губернию (кроме Дрисненского и Вилейкского уездов) и Гродненскую землю”.4 (С.208) Это по мнению итальянского политика могло бы предотвратить польско-литовские противоречия относительно Вильны; дало бы Польше Клайпеду и выход к морю через Неман, который был бы более надёжным и доступным, чем свободный немецкий город-порт Гданьск. Одновременно была бы предотвращена ситуация, когда литовское государство, являясь формально независимым, но маленьким и слабым, стала бы и в дальнейшем центром интриг и даже насилия со стороны Германии и России. Всё это можно было бы оформить согласно принципов, на которых построена федерация Австрии с Венгрией, цельно охватывающая общую оборонную и внешнюю политику, служащую интересам западноевропейских стран.
По мнению самих польских национал-демократов “Польша могла бы сохраниться как государственный организм между Германией и Россией и исполнить свою антикоммунистическую миссию, при условии, что станет мощным государством”.
Обращает на себя внимание некоторая логическая непоследовательность в этих рассуждениях - допускалась многонациональность польского государства. “Ограничение Польши до этнографических границ приговаривает её к слабости, как государство. Поэтому необходимо к Польше присоединить не польские земли. Однако территория этих земель должна быть ограничена, потому что слишком много присоединённых земель грозило бы уменьшением пропорционального количества поляков среди жителей другой национальности”.5 (С.4) Исходя из таких рассуждений, лидер национал-демократов Р. Дмовский отказывался от возможности обретения западных границ Речи Посполитой, существовавших перед разборами. Аналогичные доводы привели польских национал-демократов к тезису о необходимости дискриминации национальных меньшинств на востоке. Соотносясь, прежде всего с политикой проанглийских группировок (в том числе масонских лож), которые стремились сохранить сильную Германию, как противовес сильной Франции, - экспансия на запад не была допустима, несмотря на то, что в руках немцев остались значительные этнически польские территории. «Инкорпорационная» экспансия могла, по мнению «эндеков», быть направлена только на западные земли Российской Империи. «Эндеки» предполагали, что если экспансия польского государства не охватит слишком глубоко бывшую Российскую Империю то, это не повредит возможности установления хороших отношений с Белой Россией. На что надеялись после того, как будет свергнута советская власть. Естественно, такая идеология не находила поддержки не только у революционно настроенного местного населения на территориях бывшего Великого Княжества Литовского, но также и у здешних националистически настроенных политиков.
Леон Василевский, один из тогдашних ведущих теоретиков восточного империализма Польши в политическом лагере Ю. Пилсудского, писал в 10 ноября 1918г. - в случае отказа литовцев от сближения с Польшей и от связей на основании унии или федерации, польские политики решили бы в любом случае включить в состав Польши г. Вильну с прилегающими территориями.6 Владение этим городом решит вопрос подчинения всех земель от Балтийского моря до Днепра интересам польского государства.7 (С.475) Расчёт ставился на то, что вслед за Вильной поляки сумеют подчинить и все остальные территории.8 (C.71)
Планы польских помещиков захватить литовские и белорусские земли поддерживались правительствами США, Англии и Франции, которые рассматривали вновь образованную большую Польшу как своё орудие в борьбе против Советской России. Влиятельные американские политики желали, как можно больше усилить Польшу и превратить её в важный фактор интервенции против Советской России. В ходе подготовки к предстоящей мирной конференции в Париже, правительством США был создан специальный комитет по изучению проблем послевоенного строительства Европы. В программу его деятельности входило также рассмотрение вопроса о включении литовских территорий в состав Польши.2 (С.57) В рекомендациях делегации США на Парижскую мирную конференцию, предлагалось высказаться за воскрешение польско-литовской Унии.9 (C.11) «Литва и Польша - последний барьер между Германией и большевиками, - писал 30 декабря 1918г. А. Даллес в меморандуме правительству США. - Крушение последнего барьера между большевистской Россией и партией Либкнехта в Германии может означать большевистский потоп во всех странах Западной Европы вплоть до союзных сил на Рейне».10 (С.215-216)
С момента перерастания революционных настроений в Европе в открытые голодные бунты, вооружённые восстания и акты неподчинения начальству военных на фронте, вызванных обострением классовых противоречий в результате Первой мировой войны, и прежде всего укреплением Советской власти большевиков после летних, 1918 года, мятежей контрреволюционеров в России, вопрос о прекращении империалистической войны европейских монархов моментально вышел на повестку дня. В ноябре 1918г. европейским политикам срочно надо было сконцентрировать все силы на защиту власти национальных “денежных мешков” и обслуживающих их каст, от нарастающей экспансии международного коммунистического движения. Роль вооружённого тарана глобального капитала (его тогда называли - международным) против оплота мирового революционного движения Советской России отводилась полякам. Этнические славяне католики должны были выступить против славян православных. За всем этим просматривалась традиционно воинствующая в отношении православия политика Ватикана.
Классический пример политики - межнационального стравливания людей принадлежащих к одному этносу.
Национальные русские политические силы, представленные в основном родовыми дворянскими фамилиями, стояли на неделимости государственной территории Российской Империи. Они защищали её вооружённым путём, но, увы, используя материальную и финансовую поддержку своих старинных европейских коронованных соперников. С упадком последних, одна лишь английская корона могла достойно поддержать русское дворянство должным образом. Но, по существу, не стремилась к этому. Согласно тогдашним политическим воззрениям, сильные политические соперники на мировой арене никому были не нужны, в том числе и Англии. Поэтому политики страны Альбиона весьма зорко следить за происходящим на европейском континенте послевоенном разделе территориального пирога, который они всячески помогали обильно украшать национальными флажками различных цветов.
Естественно, не слишком афишируя вначале свои взгляды, также на будущее литовских территорий Российской Империи, англичане нигде публично не выступали и против их присоединения к Польше.
Ю. Пилсудский - “вождь” польских легионов, как его с восхищением прозвали романтически настроенные польские националисты, прибывший 10 ноября 1918г. в Варшаву после освобождения из Магдебурской тюрьмы, почти сразу приобрёл титул “начальника государства”, хотя и занял всего лишь пост министра обороны в первом послевоенном правительстве Польши Е. Марачевского. В этом правительстве, сформированном 18 ноября 1918г., пост министра иностранных дел получил Л. Василевский. Имперские идеи восточной политики Польши получили немедленное развитие и начали материализоваться. Одним из первых шагов Ю. Пилсудского в этом направлении стал приказ от 25 ноября 1918г.: образовать из состава военных частей Варшавского военного округа т.н. литовско-белорусские полки, а на их основе - литовско-белорусскую дивизию.11 (С.27)
Начальника польского государства нисколько не смущал тот факт, что в Вильне уже с 9-го ноября 1918г. существовал литовский кабинет министров (правда, созданный под покровительством германских оккупационных властей).12 (С.150)
Главное командование немецкими войсками в приказе от 16 ноября 1918г. командующему Восточным фронтом подчеркнуло, что быстрое освобождение Восточных областей, особенно Украины и Балтийских государств вовсе не соответствует ни национальным, ни хозяйственным интересам Германии.13 (С.38) После чего 23 ноября 1918г., с позволения немецкого военного командования, временное литовское правительство А. Вольдемараса начало формировать свои вооружённые части. «Оккупанты передали им некоторое количество оружия, патронов, военной амуниции”.14 (С.20)
Четырёхлетняя оккупация литовских территорий Германией, длившаяся с 1915г. до 1919г., по мнению польских политиков, явилась первостепенным фактором в развитии дальнейших польско-литовских отношений. В этой связи весьма важной была многомерная природа тех новых условий, которые так сильно повлияли на развитие новых исторических обстоятельств, которые влияли на происходившие реалия. Среди названных уже, - экономических, поляки сразу же выделили и непосредственное влияние политики на национальное возрождение литовцев в области культуры. Также и зарождение, в связи с Великой войной, возможности для возникновения литовской государственности, которая явилась последствием более крупной геополитической игры европейских монархий и тех национальных политиков, которые затем на развалинах дворянских поместий, создавали здесь новые национальные республики.
Обозначившееся во второй половины ХIХ века в области культуры польско-литовские антагонизмы, немецкие оккупанты застали в такой стадии, как они были взлелеяны российскими имперскими политиками, и все четыре года поддерживали их в прежней классической форме. В течение первых двух лет своего правления немцы косвенно помогли литовским политикам. Поляки на литовских землях были обособлены и, в определённой степени, противопоставлены литовцам. Кроме того, оккупанты сильно разрушили большую земельную собственность на литовских территориях, в основном польскую и русскую, которая здесь являлась существенным организующим культурно-хозяйственным началом. Германские оккупанты постарались задушить всякие проявления общественной и хозяйственной деятельности поляков, которая была сильно развита здесь перед войной. Немецкая военная администрация отрезала также всякую жизненную связь между этнографическими литовскими и польскими территориями.
В принципе эта политика была продолжена новообразованным литовским националистическим правительством.15 (С.V-VI) Однако уже изначально литовские политики - националисты проявили свою классовую принадлежность, всячески защищая интересы мелкой местной буржуазии, предпринимателей, ремесленников, вместе с тем выступая против крупных землевладельцев. Поэтому логика их политической борьбы за обретение независимости для создаваемого нового литовского государства, а затем - за его признание международным сообществом, органически включала в себя и противостояние литовским коммунистам, которые национальное строительство повели под лозунгами борьбы за интересы рабочего класса в солидарном союзе с большевиками Советской России.
На нелегальном заседании пленума ЦК Коммунистической партии Литвы и Белоруссии состоявшемся 8 декабря 1918г. в оккупированном германскими войсками Вильне (хотя, некоторые источники не указывают Вильну), было создано временное революционное правительство. Оно взяло на себя руководство борьбой за установление Советской власти в Литве. Председателем первого литовского советского правительства был избран старейший деятель коммунистического движения В. Мицкявичюс-Капсукас. Ему было поручено подготовить проект манифеста Временного революционного правительства.2 (С.47-48)
12 декабря 1918г. литовскому правительству А. Вольдемараса была вручена нота правительства Швеции подписанная Вен Ессеном. Документ свидетельствовал о признании шведами литовского правительства de facto.16 Этот дипломатический политический акт о признании литовского буржуазного правительства, бесспорно, был важен, поскольку явился первой официальной политической поддержкой буржуазному литовскому правительству в условиях нарастания политической борьбы и угрозы потери влияния им среди местного населения. Однако данный документ ни в коей мере не означал юридического признание Швецией нового литовского государства.
На заседании руководства ЦК Компартии Литвы и Белоруссии, которое состоялось 12 декабря 1918г. было решено провести в воскресение 15 декабря торжественное собрание Виленского совета рабочих депутатов и провозгласить советскую власть в столице исторической Литвы - в Вильне. Председателем Виленского совета был избран П. Эйдукявичюс.2 (С.50) 16 декабря в Вильне была провозглашена Советская власть - опубликован Манифест Временного Революционного правительства о создании Литовской Советской Республики. В Манифесте подчёркивалось, что оккупационная власть Германии на литовских территориях упраздняется и “вся власть переходит в руки представителей рабочих, безземельных и малоземельных Литвы”.10 (С.105.) Вильна стала столицей Советской Литвы.12 (С.149) 18 декабря 1918г. во всех виленских газетах было напечатано объявление: “исполняя волю общего собрания Виленского Совета депутатов от 15 декабря 1918г. о том, что вся власть переходит в руки Совета, Президиум Совета настоящим доводит до сведения населения, что отныне Совет считает себя единственной полномочной властью, которой беспрекословно должно подчинятся всё население. Вытекающие из этого положения Совета все его приказы, распоряжения и назначения имеют обязательную силу”.17
Фактически это означало двоевластие, поскольку в городе действовала и литовская Тариба, поддерживаемая немецкими солдатами. В самом Виленском совете большинство составляли представители «Бунда» и других мелкобуржуазных партий.2 (С.59)
21 декабря 1918г. состоялось торжественное открытие Каунасского городского Совета. Резолюция принятая Советом признавала власть Временного революционного Совета Литвы. Каунасский Совет издал декрет о переходе всей власти в руки Советов и о роспуске буржуазных организаций. Городской комитет партии приступил к изданию своего органа - коммунистической газеты “Пролетарская правда”.2 (С.52) На следующий день 22 декабря 1918г. была объявлена Советская власть в г. Шауляй, во главе которой стал К. Пожела (был избран городским Советом на этот пост). Советская власть была провозглашена в городах: Паневежис, Рокишкис, Укмерге, Зарасай, Швенчёнис, Биржай, Купишкес, Утена, Ионишкис, Жагаре, Мажейкяй, Тельшяй, Скуодас. В этих и других местах Советы образовывались фактически в тылу немецких войск.2 (С.53) И в этот же день 22 декабря 1918г. Совет Народных Комиссаров РСФСР принял декрет, пописанный В. И. Лениным о признании независимости Литовской Советской республики.18 (С.622) 23 декабря 1918г. ВЦИК РСФСР признал независимость всех трёх Прибалтийских республик: Литовской, Латвийской Эстонской.2 (С.54) Постановлением от 24 декабря 1918г. Всероссийский Центральный Исполнительный Комитет утвердил декрет о признании независимости Литовской Советской республики8 (С.622) со столице в Вильне.12 (С.150.) 24 декабря 1918г. по призыву ЦК Коммунистической партии Литвы и Белоруссии (КПЛ и Б) забастовали Виленские железнодорожники, к ним примкнули железнодорожники Каунаса, Шауляй, Гродно, Слонима, Белостока. В ночь на 25 декабря 1918г. были освобождены политзаключённые Лукишской тюрьмы.2 (С.59)
В это же время, литовские националистические буржуазные вооружённые организации действовали в населённых пунктах Сувалки, а также в Казлу-Руде, Пильвишкяй, Людвинавас, Калварии.2 (С.54) Положение Вильны в конце 1918г. оказалось исключительно сложным. В городе было объявлено действие двух правительств: буржуазного и коммунистического. И хотя коммунисты не обладали возможностью реально воздействовать на обстановку в городе и регионе, однако, в меру приближения к городу Красной армии, их правительство быстро набирало политический вес.
В преддверии начала Парижской мирной конференции, на конец декабря 1918г. намечалась эвакуация оккупационных частей германской армии из Вильны, однако оккупационные части по-прежнему находились в городе. Немецкое военное командование всячески поддерживало своих ставленников в Тарибе и литовском правительстве, при этом и само имело огромное влияние на ход здешних событий. Германское правительство социалистов Ф. Эберта и Ф. Шейдемана вопреки соглашению с Советской Россией об очищении немецкими войсками оккупированных областей продолжало удерживать значительное количество своих войск в Вильне, Каунасе, Шауляе и др. городах и уездах на литовской территории. Более того, солдатский совет 10-й оккупационной немецкой армии издал 18 декабря 1918г. приказ, в котором указывалось, что вся исполнительная власть в Вильне принадлежит исключительно германскому командованию.2 (С.56)
Поэтому, пожалуй, можно говорить не о двоевластии, а о троевластии в Вильне и регионе в декабре 1918г.
Одновременно и националистические польские политические группировки развернули усиленную подготовку к тому, чтобы взять власть в Вильне в свои руки. Уже в день образования революционного коммунистического литовско-белорусского временного правительства в Вильне начали формироваться первые отряды самообороны польских националистов.19 (C.35) Во главе образованных местных виленских польских отрядов, т.н. самообороны Литвы и Белоруссии, приказом Ю. Пилсудского был назначен генерал В. Вейтко. Для связи между Генеральным штабом Польши и этими формированиями был назначен капитан З. Клингер. Была также образована польская комендатура города Вильно во главе с генералом А. Мокшицким.11 (С.52) На заседании Совета министров Польши 12 декабря 1918г. впервые, уже прямо, обсуждался вопрос о посылке военных частей на Вильно. Для подготовки Польшей военного похода на Вильно из государственной казны было выделено 20 миллионов польских марок.11 (С.27) 21 декабря 1918г. Л. Василевский и Л. Коланковский подписали документ о назначении Временной правящей комиссии на округ Северная Литва, с центром её администрации в городе Вильно. По мнению польского историка П. Лоссовского это являлось “приготовлением к инкорпорации Польшей, в той или иной форме, всей этнографической Литвы”.20 (С.46)
Данный документ весьма важен, поскольку в нём впервые, после окончания Первой мировой войны была предпринята попытка определить границы литовских территории и тем самым - нового национального литовского государства. Как считает другой польский историк А. Деруга, в документе косвенно была обозначена и территория, на которую распространяется деятельность этой Временной правящей комиссии - территория “округа Северная Литва” (“Litauen Nord”). Представитель Германии при правительстве А. Вольдемараса, доктор Л. Зиммерле, в переписке с польским Верховным Советом в Гродно применял определение “Litauen S;d” («Южная Литва») для обозначения территории “Milit;r - Verwaldung Bia;ystok - Grodno” («Военное – Управление Белосток - Гродно»). В то же время относительно “Milit;r - Verwaldung Litauen” («Военное – Управление Литва»), то к нему принадлежат четыре уезда: Троцкий, Виленский, Лидский и Свенчанский”,21 т.е. те, где количество литовцев, говоривших на своём жмудском языке, среди местного населения было минимальным.
В этих условиях в начале декабря 1918г. заместитель министра охраны края, в правительстве А. Вольдемараса, бывший царский генерал К. Кондратович вместе с литовскими офицерами С. Настопкой, а позднее М. Вяликасом, многократно встречался с польскими военными. Целью являлось объединение усилий по борьбе с наступающими с востока частями Красной армии.22 За переговорами стоял Ю. Пилсудский, который предлагал помощь в борьбе с большевиками. Одновременно Ян Пилсудский, брат Ю. Пилсудского, вместе с польскими представителями выдвинул, как обязательное и не обсуждаемое условие sine qua non, - Уния между Польшей и Литвой.4 (C.202)
По мере приближения советских войск и роста влияния литовских коммунистов, степень сговорчивости правительства А. Вольдемараса с поляками возрастала. 19 декабря 1918г. последовал одобрительный ответ литовского премьера А. Вольдемараса на предложение Польши ввести в Вильну свои войска.19 (C.37) “Правительство Литвы с удовольствием приняло бы братскую помощь Польши”, поскольку общее политическое положение “заставляет литовское правительство выяснить отношения обеих соседних государств”. На такое согласие указывалось позднее в ноте М. Сляжявичюса от 4 января 1919г. правительству Польши.23 Однако, как было сообщено 23 декабря 1918г., условием для принятия литовским правительством такой помощи со стороны Польши является признание со стороны последней - “самостоятельного правительства Литвы со столицей в Вильнюсе”.24
До этого 18 декабря 1918. литовское правительство в поисках союзников в борьбе против Советской власти вступила в сделку с Белорусской радой и русскими белоэмигрантами, проживавшими в Гродно. На заседании Тарибы А. Вольдемарас сообщил, что представители этих организаций согласны войти в состав литовского кабинета министров. Белорусской раде был представлен аванс в 5 тысяч рублей, а сумму средств необходимых для поддержки белогвардейцев, поручено было установить министру финансов М. Ичасу, по договорённости с русскими.2 (С.58)
Попытки создать буржуазную литовско-белорусскую республику провалились, поскольку на это не могли согласиться немцы. Да и сами белорусы, как националы, всегда понимали своё исконное право считаться прямыми наследниками Великого Княжества Литовского и не желали делиться им с иноязычными жмудинами. С другой стороны и поляки, у которых таким образом литовские националисты делали попытку отхватить кусок от вожделенного территориального пирога, сами искали поддержки у немецкого командования. От правительства Польши был послан в Вильну уполномоченным министерства иностранных дел ротмистр О. Гурка, для ведения переговоров со здешним немецким руководством бывших оккупационных войск, выводимых в Германию. Официальной целью его визита, как было объявлено, являлось заключение соглашения об общих действиях против советского строя, против местных коммунистов. По сообщению военной разведки Англии, они согласились, на то, чтобы правительство Польши взяло в свои руки Вильну, потому что литовское правительство не имела для этого “ни сил, ни армии”.25 23 декабря 1918г. О. Гурка сообщил в Варшаву о том, что он подписал предварительную договорённость с немцами относительно переправки вооруженных частей Польши в Вильно.26
Однако правительство Германии договор не подтвердило, хотя затем, в решающий момент, перед самым вступлением войск Красной армии в Вильну, уступило полякам город, эвакуировав свои части в Каунас вместе с литовским правительством.
Забегая вперёд, скажу, это оказалось ничем не оправданной и жестокой провокацией против местных поляков и их вооружённых отрядов самообороны, которые в одночасье были разгромлены войсками Красной армии 5 января 1919г. Но прежде, немцам удалось таким своим манёвром, руками польских националистов, нейтрализовать в течение 5-х дней местных коммунистов и их отряды, которые были попросту разгромлены и уничтожены. Имперское мышление оккупантов заставляло их действовать согласно императиву - разделяй и властвуй. И пусть бежавший в Голландию Вильгельм II уже не правил немцами, дух прежних национальных политических амбиций нисколько не покинул сознание влиятельных германцев. Была возможность польско-литовского соглашения, относительно совместных действий против наступающих с востока большевиков. Но немецкие власти не содействовали такому развитию событий. К этому времени в Берлине отчётливо понимали, что Польша ушла из-под влияния Германии и полностью попала под опеку Франции.
26 декабря 1918г. Тариба произвела реорганизацию своего правительства. Кабинет А. Вольдемараса, члены которого выступали за введение в Литве монархии, был заменён коалиционным временным правительством. В состав его были включены представители всех политических партий, которые защищали интересы литовской буржуазии, начиная с правых социал-демократов и кончая христианскими демократами, а также представителями еврейской и белорусской буржуазии. Главой коалиционного правительства был назначен М. Сляжявичюс - лидер крестьянской партии демократических социалистов-народников («ляудининков»), выражавший интересы зажиточного крестьянства (кулаков); министром внутренних дел, соратник М. Сляжявичюса по партии - Й. Вилейшис, его советником стал бывший губернатор Ковна и Вильны Верёвкин, а заместителем, христианский демократ - Зигмунд Старкус; управляющим министерством иностранных дел - социал-демократ А. Янулайтис; министром охраны края, беспартийный - М. Вяликис, а его заместителем был утверждён царский генерал, белорусский националист - К. Кондратович; министром просвещения, социал-демократ - Миколас Биржишка; министром сельского хозяйства и государственного имущества, представитель прогрессивных националистов - Ю. Тубялис; управляющим министерством провизии и публичных работ - социал-демократ Ю. Пакнис, министром торговли и промышленности, - беспартийный Й. Шимкус, а его заместителем, представитель евреев - Нахум Рахмилович; управляющим министерством финансов - христианский демократ В. Чарнецкис; министром без портфеля - христианский демократ А. Стульгинскис; министром без портфеля по белорусским делам - социалист Юзеф Воронко; министром без портфеля по еврейским делам - Якуб Выгодский. В состав правительства также вошли: беспартийный – Й. Шимолюнас; профсоюзник – П. Леонас; представитель евреев - Шимон Розенбаум. Двое представителей союза литовских националистов - министры Мартин Ичас и Августинас Вольдемарас были в это время по поручению литовского правительства в Париже, где усиленно искали официальную аккредитацию на Мирной конференции в качестве представителей нового литовского государства.27
30 декабря 1918г. немцы передали новому правительству М. Сляжявичюса в виде кредита 100 миллиона марок. Тем самым они оказали поддержку этому буржуазному правительству местных литовских и еврейских националистов, а также - национал-социалистов. Поддержка была весьма актуальна в условиях угрозы утраты власти новым литовским правительством под напором поддерживаемых извне: польских националистов и советских коммунистов-интернационалистов. Правда, за это временное буржуазное правительство вынуждено было подписать договор, который узаконил дальнейшую циркуляцию на здешних территориях “остмарок” - денег, выпущенных кайзеровскими оккупантами. Это, как считает литовский историк Р. Жюгжда, нанесло большой урон экономике страны.14 (С.21)
Политическое руководство Польши ответ А. Вольдемараса от 19 декабря 1918г. расценило, как разрешение польским военным оборонять Вильно, и в период с 27 по 29 декабря об этом было сообщено французскому маршалу Ф. Фошу.28 После чего события в Вильне получили стремительное развитие. В Вильне 28 декабря 1918г. был организован митинг местных поляков с призывом прислать польскую армию.7 (С.38.) Военное командование Польши 29 декабря 1918г. образовало новый военный округ Литвы и Белоруссии.11 (С.52) А 31 декабря 1918г. командующий польским “военным округом” Литвы и Белоруссии генерал В. Вейтко издал приказ о мобилизации на борьбу с большевизмом всех способных носить оружие с 17-летнего возраста, с требованием чтобы мобилизуемые литовцы вступали в “литовскую армию”,10 (С.216) т.е. польские военные соединения под командованием литовских командиров. Все эти военизированные отряды самообороны вошли составной частью в состав Польской армии,2 (С.64) которой теперь никто не мог, казалось бы, мешать в открытой вооружённой борьбе с коммунистами.
Правительство М. Сляжявичюса, фактически не имело никакой ощутимой национальной опоры среди местных горожан, поскольку литовцев было очень мало в Вильне (2;) и они не играли сколь-либо значимой экономической или политической роли в жизни города. Как пишет российский историк М. А. Андреев, в конце декабря 1918г. в Вильне, где всегда были сильны еврейские националисты - сионисты, а также еврейские национал-социалисты “Бундовцы”, представители которых составляли к тому же большинство в Виленском совете, шла жестокая борьба за сохранение всех командных позиций на литовских территориях в руках буржуазии. “С ними за одно были левые эсеры, «ляудининки» и меньшевики, которые выступали против признания Временного революционного рабоче-крестьянского правительства”. 2 (С.61)
Сами по себе жмудины (как их теперь ещё называют - «младолитовцы»), по существу ничем не могли противостоять готовящемуся в Вильне выступление польских националистов. М. Сляжявичюс и его кабинет целиком и полностью опирался на всестороннюю поддержку немцев, которые в декабре 1918г. перебросили из Германии в юго-западные районы первые батальоны “добровольцев”. Они состояли в основном из немецких националистов, настроенных против коммунистов и должны были, заменить стоявшие здесь части немецких войск, подвергшиеся социалистической пропаганде и влиянию ноябрьской революции в Германии. К середине января 1919г. на территорию Неманского края прибыл всего 21 немецкий батальон “добровольцев”, каждый по 800-1000 человек”.29 (С.524)
Опираясь на немецкие штыки правительство М. Сляжявичюса предприняло отчаянную попытку переподчинить себе местные польские военные формирования. С этой целью на заседании литовского правительства 29 декабря 1918г. премьер приказал министру охраны края М. Великасу, сообщить польским легионерам из Вильны, “что они могут участвовать в охране края только как вооружённые части литовского правительства”.30 Одновременно был объявлен призыв в литовскую армию. За службу была обещаны земельные наделы. Литовцам предлагалось вступить в создаваемую литовским правительством “литовскую армию”, белорусам и евреям по выбору - польскую или литовскую, но находящиеся в ведении литовского министра охраны края. В заявлении временного правительства говорилось: “Временное правительство признаёт равенство всех национальностей. В демократической Литве не может быть межнациональной разницы. В состав Временного правительства входят представители всех социальных групп Литвы, начиная от социал-демократов и заканчивая христианскими демократами. В состав Временного правительства входят представители белорусов и евреев, нет только представителей поляков. Надеемся, однако, что польские демократы в Литве делают то, чего требует страна от каждого гражданина, от каждой нации, проживающей в ней. Надеемся, что деятели польской общины, станут в ряды строителей общего здания нашей Родины и помогут нам складывать фундамент свободной, независимой и демократической Литвы”, - далее следовали обещания материальных благ литовским крестьянам. - “Первоочередной задачей стоящей перед нами является аграрная реформа и обеспечение жизни рабочих. Временное правительство стремится к тому, чтобы малоземельные и безземельные были обеспечены землёй. Временное правительство считает, что земля должна принадлежать тем, кто её возделывает и приложит усилия, чтобы в ближайшее время безземельным и малоземельным на законных основаниях были переданы государственные земли, равно как и те земли больших поместий, которыми сами собственники не могут управлять”. После чего очередь доходит до городских рабочих, в основном евреев и поляков: “Временное правительство считает своей обязанностью прибегать ко всем возможным средствам для того, чтобы дать работу, тем кто её не имеет. Правительство в ближайшее время примет закон о сокращении рабочего дня до 8 часов. Временное правительство Литвы надеется, что все реформы найдут поддержку со стороны классовых и профессиональных организаций рабочих, т.е. со стороны Советов рабочих”. Естественно всё это преподносилось под лозунгами борьбы с угрозой анархии, защиты “границ Литвы”, которых ещё и в помине не было, а также - с обещаниями привести новообразованное государство к Законодательному Сейму. Здесь же подчёркивался интернациональный состав временного правительства, поскольку в него вошли белорусы и евреи. “Только поляки до сих пор колеблются, однако страна ожидает и верит, что также исполнят гражданский долг”.
Но поляки не исполнили этот «долг» по отношению к литовскому правительству, которое, в сущности, не признавали как самостоятельное. И не смогли их запугать отчаянные возгласы Обращения к “Гражданам Вильна!” Виленской военной комендатуры: “Литва в опасности! На восточные территории нашей страны ворвалось чужое российское войско. Вильняне! Виленская военная комендатура призывает в полки добровольцев охраны края всех граждан, без разницы национальной принадлежности. Будут сформированы отдельные отряды с командами на польском, белорусском, литовском и других языках”31 - видимо и еврейском, поскольку “Известия временного правительства”, где всё это было напечатано, издавались литовским кабинетом министров на литовском, польском, белорусском и еврейском языках.
;;.;. История умалчивает о наличии еврейских вооружённых частей у литовского правительства, как, впрочем, и у какого-либо другого в тогдашней Европе.;
К концу декабря 1918г. части Западной армии Красной армии продвинулись вглубь литовских территорий. Восстанавливая довоенную территорию российского государства, от немцев были освобождены г. Зарасай, железнодорожная станция Швенчёнеляй, Бездонис и другие населённые пункты. С остатками немецких оккупантов активно боролись местные партизаны в Рокишском, Шавельском, Паневежском уездах, в Жемайтии.2 (С.43) Местные жители грабили инвентарь и продовольствие эвакуирующихся немецких частей всюду, где только могли.
Перед броском на Вильну шло сосредоточение советских войск у станции Пабраде. Нависла реальная угроза окружения города частями Красной армии с отсечением железной дороги на Каунас. Однако военное немецкое командование, предвидя такой манёвр большевиков, начало заблаговременную эвакуацию города и отвод своих частей в Каунас по хорошо охраняемой железной дороге, в то время, когда Красноармейский 5-й Виленский полк, поддерживаемый местными бундовцами, а также коммунистами повёл наступление на Вильну. 31 декабря 1918г. части германской армии оставили город. Вслед за оккупантами из Вильна в Каунас отправилось и литовское правительство М. Сляжявичюса.12 (С.150)
После отхода немецких войск из Вильны и Виленского региона, Польша обратилась к правительству М. Сляжявичюса с предложением общими усилиями защищать Вильно от нахлынувших большевиков и, вновь, получило отказ.32 Польские националисты в городе были обречены, но это не волновало жмудинов.
За правильное поведение немцы признали за литовским правительством, которое теперь обосновывалось в Каунасе всю территорию прежнего Обер Оста. Договор об этом был подписан между ними 1 января 1919г.19 (C.60) Напомню, территорию Обер Оста составляли бывшая: Ковенская, Виленская, Гродненская, Сувалкская губернии Российской Империи, Белостоцкая область, часть земель на левом берегу Буга, Полесье.
Такие вот территории немцы предполагали «отдать» жмудинам, чтобы прикрываясь за их спинами, после политической легализации литовского правительства влиятельными западноевропейскими странами, не позволить большевикам взять власть на этих территориях. Предполагалось, что тем самым эти территории не отойдут к полякам, которые стремились во чтобы то ни стало, восстановить исторические границы Речи Посполитой. Тем самым - приобрести политический вес в послевоенной Европе, естественно, нежелательный для немцев.
Желать не возбраняется - говорит литовская пословица, однако всё это были очевидные элементы блефа при игре в политический покер, накануне Парижской мирной конференции. У литовцев не было и не могло быть никаких сил для того, чтобы не только усвоить этот территориальный пирог, но и вообще проглотить его. Однако, понимая свою провокационную роль в грядущих политических баталиях, литовское правительство осевшее, как оказалось, на двадцать лет в своей временной столице Каунасе, умело и с огромной пользой для себя, сумело провести всю последовавшую политическую игру. Приобрело при этом значительную финансовую поддержку, как от Германии, так и от Советской России, но самое примечательное, приобрело территории, на которых основную массу местного населения всегда составляли русские люди, говорившие на славянских языках, но не жмудины – литовцы, “кальбекавшие” (говорившие) на своём балтском языке.
Естественно, вслед за таким весомым, но пока, эфемерным подарком немцев, председатель каунасского правительства М. Сляжявичюс сразу же признал, что “в руках большевиков” оказалось “две трети страны”.33 Он констатировал, что почти все северные и восточные литовские территории уже контролируются “большевиками”, т.е. органами власти Советской Литвы.34 5 января 1919г. М. Сляжявичюс сообщал в письме Ю. Шаулису в Берлин, что “во внутренних делах - полный беспорядок”.35
Куда там было Каунасу до всей территории Обер Оста.
С отъездом последних немецких частей в Каунас, прихвативших с собой литовское правительство М. Сляжявичюса, 31 декабря 1918г., Виленский городской совет объявил о взятии власти в городе с свои руки. Однако уже в ночь с 1 на 2 января 1919г. польские легионеры свергая Советскую власть в городе, заняли в Вильне основные учреждения (почту, телеграф и телефонную станцию) и ввели свою власть.36 Коммунисты бежали из города или ушли в подполье. Выслеженная поляками группа коммунистов, забаррикадировавшихся в одном из зданий в центре горда, была после непродолжительной осады уничтожена. Но уже 5 января 1919г. части Красной Армии, вошедшие со стороны Швенчёниса в город, выставили из него польских легионеров. Вместе с красноармейцами в город вошёл 5-й полк Виленских стрелков. С вооруженным отрядом горожан, в основном евреев, настроенных против поляков, эти красноармейские стрелки восстановили в Вильне Советскую власть.
ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ, ЛИТОВСКОЕ СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО-ЛИТБЕЛ
(январь – август 1919 г.)
С занятием Красной армии Вильны, город сразу стал функционировать как столица Литовской Советской Республики. 6 января 1919г. было объявлено о создании Военно-революционный комитет г. Вильны, который с этого времени являлся “единственной властью в Вильне и его околицах». Председателем «Военревкома - сообщала местная газета «Echo Robotnicze» являлся - тов. Брановский, заместитель тов. Морозов, секретарь тов. Трайнис».1 По решению этого Революционного комитета через неделю, 12 января 1919г. были арестованы три министра литовского буржуазного правительства М. Сляжявичюса, оставшиеся в Вильне: М. Биржишка - уполномоченный Тарибы и министр просвещения, Янулайтис – исполнявший обязанности управляющего делами министерства иностранных дел, Выгодский - министр по делам евреев.1 Все они затем были вскоре выпущены.
7 января 1919г. в Вильне начало работать литовское временное революционное рабоче-крестьянское правительство (ЛВРРКП).
С 13 января 1919г. начинает действовать Революционный военный совет Литвы под председательством В. Мицкявичюса-Капсукаса, на который возлагалась обязанность организации вооружённых сил Советской Литвы.
Коммунисты начали осуществлять социальные преобразования местного общества. “Важное значение для установления фактического равенства всех национальностей в Литве, где существовало засилье польских панов, а также литовской, еврейской и польской буржуазии, имела отмена Советской властью сословных привилегий и ограничений. Временное революционное правительство упразднило все существовавшие в Литве сословные организации, а также отменила звания и титулы. Имущество различных дворянских сословных учреждений, купеческих и мещанских обществ переходило в распоряжение местных Советов и революционных комитетов. Для всего населения было установлено единое звание - гражданин рабоче-крестьянской республики Литвы”.2 (С.92) 14 января 1919г. Народный комиссариат ЛВРРКП, занимавшийся вопросами продовольствия, издал приказ № 8 всем военно-революционным комитетам и Советам рабочих и малоземельных крестьян: «1. Приступить немедленно к подсчётам ценного имущества богатых крестьян. Для разрешения земельного вопроса в Литве, провести контроль над сельским хозяйством; 2. Предупредить любые разбои в поместьях и сельских хозяйствах; 3. Создать в поместьях и среди богатых крестьян Советы сельских рабочих (батраков), а также советскую милицию, состоящую из батраков. Батраки небольших поместий и кулаков объединяются для общего избрания Совета; 4. Бандитов и разбойников, грабящих имущество, расстреливать на месте; 5. Обнаруженных воров, а также в его укрытии и продаже, или в купле имущества, арестовывать на месте и судить революционным судом».3 Таким были эти жестокие меры, направленные на сохранение целостности крупных земельных владений и их имущества под обобществлённым хозяйствованием сельских советов, состоявших из малоземельных и безземельных крестьян. Основной задачей этих местных советов была поставка продовольствия, фуража и необходимого инвентаря для Красной армии. Её ряды комплектовались также из местных горожан и сельчан.
Такое развитие событий не могло не вызвать протеста со стороны Варшавы. В ноте министра иностранных дел Польши Л. Василевского народному комиссару иностранных дел РСФСР Г. В. Чичерину, обнародованной 24 января 1919г., кроме прочего указывалось также и на то, что литовские и белорусские территории «является, несомненно, польскими и являются непосредственной зоной жизненных интересов польской нации. Присутствие среди советских войск польских полков, которые состоят из солдат поляков и эксплуатируют названия некоторых польских городов, как например – Варшавский, Сандомирский полки и предназначенные, по достоверным данным, для занятия территории Польской республики с целью поднять социальную революцию»,4 – естественно, по мнению Варшавы, было не допустимо.
Почти сразу после занятия Вильны Красной армией и образования ЛВРРКП было принято решение о проведении выборов в Виленский городской совет рабочих и крестьянских депутатов, которые состоялись с 30 января по 3 февраля 1919г.5 (С.91,125-139) В результате было избрано: 223 коммуниста - 75% от общего числа членов Виленского совета; 45 бундовцев - 15%; 12 интернационалистов - 4%; 5 членов Польской социалистической партии - 2%; 2 левых эсера - 1%; 2 члена еврейской объединённой социалистической партии Ferajnigte - 1% и 9 беспартийных - 3%. Всего - 298 человек.6 Столь широкий спектр национальной и партийной принадлежности членов Виленского совета отражал реальную социальную и демографическую обстановку в городе. Вот почему временное революционное рабоче-крестьянское правительство Советской Литвы предложило комиссариату просвещения руководствоваться следующими принципами в своей работе: а) обучение должно быть всеобщим и обязательным; б) обучение во всех без исключения школах должно быть светским и бесплатным; в) дети всех национальностей воспитываются и обучаются на родном языке.7
В основе социальных преобразований в обществе была аграрная реформа. Накануне Первого съезда Советов рабочих, крестьянских (малоземельных и безземельных) и красноармейских депутатов ЛВРРКП 15 февраля 1919г. приняло Декрет о земле. Текст устанавливал: “Аннулируется: 1. Собственность на землю, ископаемые, воду, лес и природные силы на территории Литовской рабоче-крестьянской республики. Земля не может продаваться или покупаться, а также отдаваться в пользование или же в залог. 2. Земля, ископаемые, вода, леса и природные силы на территории Литвы становятся собственностью Литовской республики. 3. Помещичьи земли, угодья, бывшие государственные и кабинетные, церковные и монастырские владения, а также земли кулаков с живым и хозяйственным инвентарём, строения и хозяйственное имущество - становятся собственностью Литовской республики. До создания крестьянских комитетов, всё имущество остаётся под опекой городских комитетов. 4. Всякая порча национализированного имущества, которая стала собственностью страны, будет считаться как контрреволюционное преступление. Виновные будут караться по законам революционного правительства. Революционные комитеты и Советы делегатов безземельных и малоземельных сельских рабочих составляют списки национализированных поместий и применяют все средства, для сохранения их в целости. 5. Земля небольших владельцев остаётся в руках тех, кто её обрабатывает. Временное революционное рабоче-крестьянское правительство Литвы будет поддерживать всех малоземельных крестьян, которые хотят создать хозяйствующие комитеты”.3 Документ подписали: председатель Временного Революционного рабоче-крестьянского правительства Литвы В. Мицкявичюс-Капсукас. Управляющий Народным комиссариатом сельского хозяйства З. Алекса-Ангаретис. Управляющий делами Временного Революционного рабоче-крестьянского правительства Литвы Г. Люткевич.
Одновременно было опубликовано “Обязательное распоряжение Народного комиссариата по продовольствию”, в котором указывалось “1. Запрещается местным жителям данного района скрытый убой животных и тайная продажа всякого рода мяса. Виновные в нарушении данного распоряжения будут судимы по всей строгости революционных законов. 2. Убой животных и продажа мяса должны проходить с разрешения соответствующих уездных и волостных военно-революционных комитетов”.3
Новая аграрная политика правительства Советской Литвы, несмотря на пятый пункт местного Декрета о земле, означала почти полную национализацию земли. Увы, данный документ не послужил обретению советской властью поддержки среди сельского населения. Наоборот, он означал начало её конца, поскольку не раздавал землю крестьянам, а запрещение убоя скота фактически означало продразвёрстку - его реквизицию. В свою очередь сохранение крупных земельных поместий нетронутыми, оставляла у их владельцев, бежавших от советской власти в Польшу, надежду на возможность отвоевать их обратно. Более того, 5 февраля 1919г. Народный комиссариат сельского хозяйства Литвы объявил, что в Вильне открываются Высшие курсы, которые будут вестись на польском языке в течение 2,5 месяцев для подготовки управляющих такими поместьями: “курс бесплатный, помощь и содержание слушателя обеспечены. После окончания курсов, гарантированы должности в поместьях”.3 Таким образом в структуры власти Советской Литвы попало значительное количество польских националистов, которые, бесспорно, повлияли на ход военных событий вокруг Вильны, разыгравшиеся здесь 19-21 апреля 1919г., через 2,5 месяца.
В конце январь первой половине февраля 1919г. на территории Литовской Советской Республики проходила избирательная кампания по выборам Советов рабочих и крестьянских депутатов. Инструкция данной кампании была составлена на основе Конституция и законов РСФСР, с некоторыми изменениями, учитывая специфические местные особенности. Пассивным и активным избирательным правом не могли пользоваться лица, добровольно вступившие в ряды Белой армии, а также служащие буржуазных административных учреждений. Инструкции, разработчиком которой являлся министр внутренних дел Литовской Советской Республики А. Алекса-Ангаретис, лишала избирательного права тех крестьян, земельная собственность которых превышала пять десятин земли (;5 га).2 (С.73,88)
В конце января 1919г. в Вильне уже действовали отделы Виленского ревкома: управления - руководитель Г. Люткевич, реквизиций и борьбы со спекуляцией - А. Кернович, следственный и криминальный - А. Евдокимов, расквартирования - А. Сливкин.8 В начале февраля 1919г. был назначен судебный орган советской власти - Виленский революционный трибунал, членами которого стали “товарищи Стасюлис, Лицкевич, Любинский и Севастьянов”.9
В конце января 1919г. маршал Ф. Фош потребовал, чтобы немецкое командование Германии свободно пропустило части вооружённых сил Польши в Гродно и далее на литовские территории, для борьбы с революцией на территории РСФСР. В Белостоке 5 февраля 1919г. был подготовлен секретный договор, на основании которого немцы согласились пропустить через контролируемую территорию около 10 тысяч польских солдат для “нападения на большевиков”.11(С.525)
Накануне, 4 февраля 1919г. в Калварии (Сувалкская губерния), где “безземельные и малоземельные сельские рабочие взяли власть в свои руки. Контрреволюционные силы, видя, что Красная армия временно не идёт дальше, учинили восстание, желая забрать власть у рабочих,” - сообщала виленская газета “Рабочее эхо”.10
11 февраля 1919г. польские войска вторглись с юга на территорию республик - Советская Литва и Советская Белоруссия.12 (С.26)
В это время, в феврале 1919 года происходила реорганизация Западного фронта Красной армии. Она совпала с началом наступления белогвардейцев и интервентов по всей западной границе Советской России. На правом фланге, в районе Мариенбург – Шавле, немцы и белолатыши теснили Латышскую Красную армию, ведомые белогвардейскими офицерами литовские отряды наступали вместе с немцами со стороны Каунаса. Белополяки развили активные действия в направлении на Пинск и Барановичи.13
Сообразно создавшемуся положению командование Западного фронта Красной армии поставило перед советскими войсками следующие задачи: “а) 7-й армии наступать по линии Псков - Нарва; б) Латышской Красной армии - содействовать 7-й армии и прочно закрепиться на занятых рубежах, по линии Тукум – Шавле - Поневеж, продолжая продвижение к Лиепаи; в) Западной армии - закрепиться на линии Поневеж - Вилкомир - Жасле - Ораны - Лида - Слоним - река Шара - Огинский канал - Пинск - Сарны. Соответственно обстановке командование поставило задачу продолжать продвижение авангардных разведывательных частей на следующих направлениях: Ковна - Тильзит, Ковна - Гродно, Гродно - Волковыск, Волковыск – Брест-Литовск, Ковель - Ровно. Особое внимание обращалось на подготовку к групповой обороне важнейших стратегических узлов: Риги, Елгавы, Вильны, Лиды, Барановичей и Лунинца. Вся территория Минской губернии была объявлена прифронтовой, а на участках железной дороги Вильна - Жлобин и Барановичи - Борисов введено осадное положение”.14
16 февраля 1919г. Временное Революционное рабоче-крестьянское правительство Литвы и Центральный Исполнительный Комитет Белорусских советов обратились к правительству Польши с предложением мирно разрешить спорные вопросы. Но Польша не ответила на эти предложения.15 (C.20)
В условиях усиления внешнего агрессии польских и немецких интервентов, а также сильного противодействия со стороны местного населения органам советской власти, вызванного методами проведения аграрной политики Центральным исполнительным комитетом Литовской Советской Республики, большевики взяли курс на концентрацию усилий в борьбе с внутренней контрреволюцией и внешней агрессией. По их мнению, стало жизненно необходимым объединение и образование литовско-белорусского государства. Такое слияние должно было, по мнению литовских коммунистов и других левых политических группировок, несколько стабилизировать внутриполитическую обстановку в регионе.
Ставка делалась на многочисленное местное православное белорусское население, которое, в отличие от ополяченного - католического, было гораздо менее националистически настроено и менее агрессивно по отношению к советской власти.2 (С.103)
Вместе с тем, такое объединение земель, где находились территории исторической Литвы, которая включала территории Белой Руси и Чёрной Руси, означало возврат к государственности местного славянского населения, как это было здесь с ХI в. по XVI в.
9 февраля 1919г. виленская газета «G;os Robotniczy» (“Голос рабочих”) публикует статью, из которой следует, что местные коммунисты за “Унию Литвы с Белой Русью”. В ней, в частности, сообщалось: “Вторая конференция Коммунистической партии Литвы и Белой Руси считает весьма благоприятной Унию Литвы с Белой Русью. Решение конференции является лишь пожеланием, а не свершившимся фактом, как того желает группа «Перелом». Далее разъяснялось, что – «съезд Советов Литвы должен пройти в Вильне 17 февраля [1919г. - ИВВ]. Этот съезд явиться отражением желаний пролетариата Литвы (Российского раздела), который должен высказаться по “вопросу объединения Литвы и Белой Руси (Минская и Гродненская губерния)» - как он был поставлен в повестке дня Съезда.
«Как этот вопрос рассматривает белорусский пролетариат, у нас точных сведений нет. Однако обращает на себя внимание факт выделение из состава Белой Руси Минской и Гродненской губерний. Очевидно, для Литвы самыми близкими являются белорусы, также как для Белой Руси - литовцы (понимаем их как людей, проживающих в Литве). Эти две нации и два края имеют общую историю своего развития, имеют общие условия хозяйствования - есть инстинктивное взаимное влечение, и мы всегда предвидели объединение этих двух наций, судьба которых была зависима от русских с одной стороны и поляков - с другой. Царская Россия штыками и нагайками влила белорусов в российское море, а польские национал-демократы, при помощи ксендзов и землевладельцев - их ополячили. Религия делила белорусов на две части. Вроде бы на поляков (католиков), и вроде - россиян (православных). Они и называли себя “католиками и “православными”. Может ли сегодня существовать этот религиозный раздел, когда отвергнуты национальные признаки. Неужели сегодня пролетариат Белой Руси хочет разделить национальное тело по признаку вероисповедания”.16
13 февраля 1919г. в виленских газетах было объявлена “Программа на выборы делегатов съезда Советов рабочих, крестьян и красноармейцев Литвы”, в которой указывалось на то, что на съезде будет поставлен вопрос об объединении с Советской Белоруссией и предлагалось представительство «от Вильна - 20 делегатов, Ковна - 10, Гродно - 5, Белостока - 7». Документ подписали: “Председатель ЛВРРКП В. Мицкевич-Капсукас, нарком внутренних дел Алекса-Ангаретис, управляющий делами Н. Пожелла”.17
Заметим, что в это же время, в феврале 1919г., в городском паспортном столе Отдела управления Совета рабочих и красноармейских депутатов удостоверения личности жителям Вильны оформлялись на еврейском и русском языках.18
18-20 февраля 1919г. в Вильне прошёл Первый съезд Советов рабочих, крестьянских (малоземельных и безземельных) и красноармейских депутатов. В повестке дня были следующие вопросы: 1) отчёт о деятельности Временного революционного рабоче-крестьянского правительства; 2) международное положение и оборона страны; 3) объединение с Белоруссией; 4) советское строительство в центре и на местах; 5) земельный вопрос; 6) продовольственный вопрос; 7) восстановление народного хозяйства; 8) вопрос о верховной власти в Литве; 9) избрание Центрального исполнительного комитета (ЦИК) Советов Литвы.2 (С.104) На съезде присутствовало всего 220 делегатов, из которых 167 являлись коммунистами. На нём были представлены делегаты городских Советов и уездных съездов всей Литвы, т.е. Виленской и Минской губерний, а также, как сообщила мандатная комиссия съезда, «представители тех городов и уездов, которые находились под властью каунасского буржуазного литовского правительства, немецких оккупантов и белопольских интервентов». Представительство было следующим: 1 делегат от 15 тысяч жителей, а от города - 1 делегат от 300 выборщиков. Общее количество делегатов Съезда Советов всей Литвы не должно было превышать 400 человек.
Съезд провозгласил, что вся власть принадлежит выборным Советам. Он легализовал деятельность ЛВРРКП, который теперь назывался Совет народных комиссаров. Было принято решение об объединении Литовской Советской Республики и Белорусской Советской Республики и образование государства Литовско-Белорусская Советская Социалистическая Республика (Литбел), столицей которого был объявлен город Вильна. На съезде был избран Центральный исполнительный комитет совета рабоче-крестьянских и солдатских депутатов. В него вошли 16 коммунистов - председатель В. Мицкявичюс-Капсукас. В списке членов Исполкома 2/3 были польские фамилии.5 (С.91) Была утверждена структура государственных организаций Литбела, которая строилась по принципу демократического централизма (принципу на котором строилась большевистская партия – абсолютному подчинения меньшинства большинству). Высшим исполнительным органом власти стал Совет народных комиссаров. Этому правительству Литбела было предложено организовать товарообмен с соседними советскими республиками и позаботиться о ввозе продуктов для массового потребления.2 (С.112) Большое внимание было уделено вопросам экономической политики. Одобрив декрет о земле, съезд предложил правительству немедленно приступить к национализации крупных имений, а так же, по возможности, «быстрее удовлетворить нужды и потребности сельского пролетариата». Однако, в общем, была подтверждена линия большевиков на сохранение целостности земельных угодий национализированных у крупных помещиков.
В Виленской губернии за три месяца с января по апрель 1919г. было национализировано около 500 таких имений, в Минской - 916.2 (С.90) Как сообщали местные газеты: “на съезде выступили товарищи Мицкевич-Капсукас, Ангаретис и Бобинский. Прекрасно доказывая необходимость создания союза, для сохранения имущества поместий в целом, для того чтобы были сохранены продуктивные возможности сельских хозяйств”.19 На съезде были высказаны предложения, предусматривающие создание во всех уездах и волостях отделов Комиссариата продовольствия с широкими полномочиями по заготовкам и распределению сельскохозяйственных продуктов, реквизиции крупных запасов продовольствия у частных лиц, проведения принудительной ссыпки хлеба у кулаков и т.п. “На съезде, при обсуждении вопросов продовольственной политики Советской власти, меньшевики и “левые” эсеры выступили против реквизиций хлеба у кулаков, продажи зерна по твёрдым ценам и запрещения свободного вывоза продуктов из города. Все эти ухищрения врагов народа были направлены на то, чтобы подорвать основы пролетарской продовольственной политики, развязать мелкобуржуазную стихию, помочь кулакам и спекулянтам свалить Советскую власть”.2 (С.112)
27 февраля 1919г. в Вильне состоялось объединенное заседание ЦИК Литвы и Белоруссии, на котором было избрано правительство Литовско-Белорусской республики, Президиум ЦИК. Председателем объединённого Совета Народных Комиссаров Литовско-Белорусской ССР был избран В. Мицкявичюс-Капсукас. ЦИК поручил своему Президиуму подготовить проект Конституции, а также обратится ко всем народам с предложением признать Советскую Республику Литвы и Белоруссии и вступить с ней в дипломатические отношения.2 (С.92,113) В этот же день, 27 февраля 1919г., правительство Литбела начало свою деятельность.12 (С.27)
Территорию Литбела составили Минская и Виленская губернии, несколько уездов Гродненской и Сувалкской губернии, а также находящиеся под контролем Красной армии уезды Ковенской губернии. До этого в январе 1919г. съезды Советов Витебской, Могилёвской и Слонимской губерний приняли решение о присоединении их к РСФСР. В составе Белорусской ССР оставались Минская губерния, часть Виленской (Вилейкский, Ошмянский, Дисненский уезды) и несколько уездов Гродненской губернии. Советская Литва объединила часть Виленской губернии и освобожденные уезды Ковенской губернии.
По мнению советского историка А. М. Андреева: “Объединение независимых Литовской и Белорусской Советских республик диктовалось объективными условиями. В Российской империи многонациональное население западных губерний жило в обстановке искусственно разжигаемой национальной вражды. Многовековое давление польской культуры вместе с католичеством вызвал в Литве и Белоруссии рост местного национализма. Русификаторская политика самодержавия усилила шовинистические настроения. Избавиться от них можно было лишь в совместной борьбе угнетённых наций за упрочение завоеваний пролетарской революции и построения социалистического общества”.2 (С.103-104)
Правительство РСФСР поддержала правительство Литбела финансами. Общая сумма представленных ему субсидий составила приблизительно 300 миллионов рублей.20 (С.31)
28 февраля 1919г. ЦИК Литбела обратился ко всем народам и правительствам с предложением о признании Литбела и о решении спорных вопросов мирным путём. 1 марта 1919г. правительство Литбела вручило ноты правительствам США, Великобритании, Франции и Японии с требованием прекратить организованную военную интервенцию со стороны Польши и Германии.
Ответа не последовало.20 (С.31)
Вместе с тем возрастала угроза внешней интервенции и возвращения прежних владельцев крупных поместий. Вот почему в Вильне вновь зазвучали выступления, затрагивающие аграрный вопрос, который по-прежнему большевиками решался весьма своеобразно. Местная власть фактически лишила безземельных крестьян надежды получать в собственность наделы бесхозной земли брошенных поместий. В то же время большевики усиливали коллективную повинность по обработке этих земель, не подкрепляемую никакими материальными стимулами. Кроме этого, не вся земля ещё была национализирована местными советами.
Виленская газета “Rolnictwo Ludowe” (“Крестьянское хозяйство”) от 5 марта 1919г., освещая состоявшийся первый съезд батраков, писала о выступлении «народного комиссара сельского хозяйства З. Алекса-Ангаретиса» на нём: “Земля должна быть отнята у помещиков и господ, а в отношении той, что будет передана рабочему классу, надо принять решение, что это имущество должно быть сохранено, а не поделено между частными владельцами, и всем надо всё делать вместе”. Было указано количество этих поместий - почти 3 тысячи. “Если бы сюда, в Литву, захотели бы вернуться поляки и другие помещики со своими войсками, то необходимо этому всеми силами противостоять - т.к. иначе земля опять пропадёт, и возвратится неволя”.21
Ему вторит статья С. Бобинского о национализации земли в еженедельнике “G;os Robotniczy”, в которой он указывал - “защищать целостность народных имений и лесов, вот самый важный наказ нашей земельной политики“. При этом необходимо - “стремиться к их большей продуктивности и хозяйственности”.
Первый съезд земельных рабочих - батраков постановил: «1) только благодаря советской власти земля отобрана у помещиков и передана рабочим; всякая иная власть, как это доказала история царского времени и немецкой оккупации, означает возвращение помещиков, новое закабаление и эксплуатацию сельских рабочих Литвы. Съезд также призывает сельских рабочих Литвы к поддержке советской власти в Литве и поддержки её в провинции; 2) вся земля должна принадлежать рабочему классу, угодья переходят, наконец, из рук помещиков и богатых крестьян (кулаков) в руки всего трудового народа. Признавая, что раздел, разукрупнение поместий и земельных угодий приведёт только к хозяйственной руине в деревне, к голоду, Съезд требует сохранения в целости эти поместья для использования их рабочими, которые должны служить под контролем и при помощи государства. 3) съезд стремится, чтобы правительство рабочих Литвы немедленно предприняло энергичные шаги, для того чтобы разрешить проблему недостатка семян, машин и живого инвентаря, без которых хозяйства нельзя довести до прогресса».22
Из представленного материала очевидным становится полная безуспешность действий предпринимаемых коммунистическими органами Советской власти по решению самых насущных проблем Красной армии и населения, которые расходились в своих прагматических векторах. Чем больше требовалось военным частям провизии и фуража, тем больше забирали у крестьян, фактически ничего, кроме обещаний, не давая взамен. На дворе была зима.
Но, обещать мог и костёл, что и делали его служащие. Противодействие на местах такой политике большевиков в сложившейся обстановке прежде всего оказывали католические ксендзы. Вот почему организаторами съезда был устроен митинг “Католический костёл и рабочие”. Однако видимо эффект этой акции был не весьма удачным поскольку, как писала газета “Rolnictwo Ludowe”, - “присмотревшись, делегаты увидели недостойное поведение тёмных даваток ;фанатичных католичек - ИВВ; и служек, оболваненных виленскими клериками и приведённых на митинг для того чтобы шуметь и топать ногами”.21
Другим важным инструментом советской пропаганды, кроме всевозможных совещаний, конференций и съездов, являлась постоянно функционировавшая пресса, которая с учётом национальной принадлежности местного населения издавалась на литовском, русском, еврейском и польском языках. Как сообщала газета “G;os Kowe;ski” (“Голос Ковна”): “В Вильне сейчас выходят три газеты коммунистической партии - на литовском, российском и еврейском языках, под названием “Коммунист”, одна также на польском - “Молот” (“М;ot”). Кроме ещё одной большевистской газеты “Наша Эра”, органа бундовцев “Наше Знамя” (“Unser Stime”) и “Литовского Курьера”, все другие газеты запрещены”.23
21 марта 1919г. Совет Народных Комиссаров Литбела принял постановление «О национальных правах Литовско-Белорусской Советской Социалистической республики», согласно которому все национальности, проживающие на территории республики, считались равноправными. Признавалось равноправие языков в школах, государственном управлении и общественной жизни. Виновные в нарушении прав национальностей привлекались к ответственности.24
С приходом весны, с усилением внешней агрессии на севере бывшей Ковенской губернии немецких добровольцев, которые в марте 1919г. отняли у большевиков города Шавле и Поневеж, действия пропольских антисоветских сил в Виленском регионе также усилились. В связи с таким развитием событий была предпринята попытка противодействовать контрреволюционным настроениям, путём усиления влияния большевиков в органах власти Литбела, введения в них более радикально настроенных интернационалистов. На объединённой партийной конференции, состоявшейся 4-7 марта 1919г. состоялось объединение коммунистических партий Литвы и Белоруссии. На ней же был избран Центральный Комитет. 6 марта 1919г. был оглашён персональный состав ЦИК Литбела: “Из 100 человек ЦИК - 91 коммунист. В Президиум ЦИК входят Чеховский, секретарь Ромуальд, члены: Уншлихт, Делецкий, Пролетарас, Иванов, Пилер. Председатель и комиссар иностранных дел - Мицкевич-Капсукас; народный комиссар внутренних дел - Алекса Ангаретис; и.о. наркома общественного здравоохранения - Авижонис; и.о. наркома соцобеспечения - Олдак; нарком работ - Диманштейн; нарком финансов - Брановский; нарком дорог и сообщений - Савицкий; нарком почт и телеграфа - Розенталь; нарком юстиции - Козловский; нарком государственного контроля - Берсон; нарком народного хозяйства - Гинзбург; и.о. наркома сельского хозяйства - Бельский; военком - Уншлихт”.25
13 марта 1919г. была образована общая литовско-белорусская Красная армия, было привлечено 5 тысяч человек.26 (С.655) Однако этого количества абсолютно не хватало для серьёзного сопротивления польским частям, медленно продвигающимся к Вильне с юго-запада. С запада и северо-запада над Вильной нависали хорошо вооруженные отряды немецких добровольцев. На помощь Литбелу, пришла 2-я дивизия латышских стрелков и бывшая Псковская дивизия, затем названная - Литовской, в которую вошёл и 5-й Виленский пехотный полк стрелков. Это позволило большевикам 4 апреля 1919г. вновь вернуть себе Поневеж.
Однако военная ситуация оставалась весьма сложной, поэтому 8 апреля 1919г. на всей территории Литбела было объявлено военное положение.26 (С.656) В этой, всё усложняющейся обстановке, народный комиссариат сельского хозяйства Литбела как и прежде упорно призывал не вести “преступную агитацию”, “не делить помещичьи земли между крестьянами”, объявляя тех, кто этим занимается, “злопыхателями”.27
Поддержка коммунистов среди местных крестьян - продолжала утрачиваться. Орган наркомата сельского хозяйства виленская газета “Rolnictwo Ludowe” 15 апреля 1919г. в статье под заголовком “Стучатся во власть” писала: “Со всех сторон Литвы приходят известия, что в исполкомах на провинции, в общинах и поселениях засели безответственные люди, богатые крестьяне, землевладельцы и т.п. На это необходимо обратить большее внимание. Этим пользуются контрреволюционные лица при выборах в Советы и Исполнительные Комитеты, чтобы при случае войти во власть”.27
В ночь на 16 апреля 1919г. большое количество польской кавалерии тайно перешло между Лидой и Марцинконисом через линию фронта Красной армии с польскими войсками. Целью польских легионов был город Вильна. На следующий день 17 апреля 1919г. поляки заняли Лиду, зайдя тем самым с юго-востока в направление Вильны, отрезая прямую линию отхода частей Красной армии на восток.
В этот же день, 17 апреля 1919г. правительство РСФСР разослало во все советы рабочих и солдатских депутатов Германии сообщение, в которых указывалось, что вооружённые силы Германии без объявления войны, напали на территорию Литбела. В нём подчеркивалось, что «вся ответственность за никем не спровоцированные конфликты ляжет на правительство Германии».28 Фактически это означало, что Москва предупреждала немцев о нежелательности их вмешательства в вооружённый конфликт советских войск с поляками. Большевики боялись, что немцы могут предпринять военные действия против частей Красной армии с северо-западного и северного флангов, а также с востока.
И немцы, открыто, не вмешались.
В свою очередь, это означало, что в данной ситуации интересы литовского правительства в Каунасе относительно Вильны, пока не могли осуществиться. Столица исторической Литвы по-прежнему была за пределами возможного обретения её жмудинами.
Части Красной армии и все государственные органы Литбела, после упорного трёхдневного сопротивления, всё же вынуждены были под напором прорыва частей польской кавалерии покинуть столицу Литбела Вильну и благополучно, через Пабраде, в восточном направлении и переместиться в Минск, который стал новой столицей этого советского государства.
Непосредственное военное наступление поляков на Вильну и захват города был осуществлён 19-21 апреля 1919г. Эта военная акция поляков вызвала одобрение политиков ведущих европейских стран и была оценена как важная победа в борьбе с советскими республиками. Английская газета “Deily telegraph” в связи с этим подчеркнула, что «Польша свою миссию на Востоке исполняет правильно».15 (C.21)
Проигрыш большевиков в Виленском крае был обусловлен той аграрной политикой, которую они проводили. Суть её заключалась в продразверстке. Фактический узаконенный грабёж не мог воодушевить местных крестьян на поддержку действий большевиков. Местное население в большинстве не приняло советскую власть, которую к тому же представляли в основном чуждые им по языку и культуре люди - евреи. К тому же правительство Советской Литвы никак не сумело реально подойти к решению ключевого вопроса о земле. Мешали ему в этом и вражеские агенты. Как пишет в своей книге А. М. Андреев: “Осуществлению в Литве справедливой политики по аграрному вопросу всеми способами мешали враги народов во главе с бывшим левым эсером Бельскисом и буржуазным польским националистом Бобинским, пробравшимся к руководству комиссариата земледелия. Прикрываясь “заботой” о создании большого количества “народных имений”, они стремились сохранить землю, инвентарь и всё имущество за их прежними владельцами. Многие бывшие крупные землевладельцы под видом “незаменимых специалистов” привлекались на работу в аппарат Наркомзема. Некоторых помещиков и управляющих, изгнанных батраками из имений, Комиссариат назначил “администраторами” в этих имениях. Управление национализированными имениями Наркомзема отпускало большие денежные субсидии. Помещики и их управляющие использовали эти средства для ведения антисоветской агитации среди населения. Впоследствии было установлено, что во многих “национализированных” таким путём помещичьих имениях скрывались агенты польской контрреволюции”.2 (С.86.)
После захвата польскими войсками г. Вильны, руководители правительства Советской России дали оперативные указания командованию Западного фронта по освобождению города. В своей телеграмме от 24 апреля 1919г. главкому и Реввоенсовету Западного фронта председатель Совета Обороны В. И. Ленин требовал следующее: “Немедленно развить максимальную быстроту для возвращения в кратчайший срок Вильны, чтобы не дать возможности белым подтянуть силы и укрепиться”.29 (С.289) В ноте от 25 апреля 1919г. на имя чрезвычайного представителя правительства Польши Венцковскому правительство Советской России выразило решительный протест против вероломного нападения на Вильну - столицу “братского” советского государства.28 (С.27, 142-143) Правительство РСФСР, строго осуждая агрессию польской военных частей, указало на безответственное отношение правительства Польши к элементарным принципам международных отношений и расценило произошедшее как акт насиляи.30 (С.151)
28 апреля 1919г. части Красной армии Советской России перешли в наступление в направлении Вильны, стремясь освободить город и Виленский регион от польских войск. Однако в это время со стороны Сибири на войска Красной армии начала наступление армия Колчака, с юга рвался Деникин, с севера - вооружённые части Англии, США, Франции. Оказавшись в окружении, обороняясь перед вооружённой интервенцией иностранных государств, правительство РСФСР не смогло оказать нужной помощи Советской власти в Виленском крае.12 (С.27)
Наступление Красной Армии на Вильну проводилось в течение пяти дней - с 28 апреля по 2 мая 1919г. Поскольку командование польских войск во главе с Ю. Пилсудским ещё до наступления Красной Армии успело подтянуть к городу значительные пополнения, численный перевес помог польским войскам удержать город в своих руках.31 (С.151)
Бои между вооружёнными частями Литбела и польскими интервентами, а также вооружёнными частями Литовской армии, образованной каунасским правительством при поддержке немцев, продолжались ещё четыре месяца - до августа.20 (С.31)
Красная армия РСФСР смогла вернуться в Вильну лишь только через год и два месяца - 14 июля 1920г. А пока, 2 мая 1919г. правительство Советской России смогло лишь обратиться к правительствам и народам всех государств мира с “разоблачением обстоятельств вероломного захвата Вильны”.31
Находясь на белорусских территориях правительство Литбела по-прежнему было вынуждено проводить политику продразвёрстки, поскольку снабжение Красной армии осуществлялось только за счёт местных ресурсов. Здесь, по решению ЦК Коммунистической партии Литвы и Белоруссии от 1 июля 1919г., реквизировали имущество 10 тысяч имений, которые находились в границах объединённой к тому времени Литовско-Белорусской Советской республики.2 (С.90.) Одновременно, 5-16 июля 1919г. правительство Литбела приняло постановление о равенстве представителей всех наций и их языков граждан проживающих в Республике2 (С.92), что уравняло права значительного количества еврейского населения в регионе, с местными автохтонами славянами - русскими (староверами), белорусами и поляками.
Под напором польских войск, которых было в пять с половиной раз больше, чем 17450 красноармейцев, защищавших Литовско-Белорусскую ССР, 25 августа 1919г. части Красной армии покинули последний крупный город в Виленском крае Зарасай. Это было продиктовано и тем, что с севера и северо-запада нависала угроза нападения на красноармейцев литовско-немецких и немецко-белогвардейских частей Павла Бермонта (Авалова).
Таким образом осуществился полный отход советской власти из данного региона бывшей Виленской губернии.
Вскоре и Минск остаётся полякам. В результате захвата легионами Ю. Пилсудского большой части т.н. литовских губерний - Виленской и Минской, в начале сентября 1919г. советское литовско-белорусское государство Литбел прекратило своё существование.20 (С.384)
Совместные усилия извне вооружённых сил Польши и немецко-белогвардейских частей Павла Бермонта (Авалова) дали свои результаты. Это было отмечено в меморандуме Генерального штаба английских войск от 20 августа 1919г.,32 который, оправдывая присутствие военных частей Германии в Прибалтийских странах, признал - “если было бы приказано немецким войскам отойти, там победила бы социалистическая революция”.12 (С.25)
НАЦИОНАЛИСТЫ, ЛИТОВСКОЕ БУРЖУАЗНОЕ ГОСУДАРСТВО И ГЕРМАНИЯ
(январь – май 1919 г.)
С переездом буржуазного правительства М. Сляжявичюса в Каунас, расположенный в ста километрах на запад от Вильны на слиянии двух рек Немана и Вилии, оно обрело более крепкую социальную основу среди местных литовских националов. В этом промышленном центре - крепости, хорошо укреплённом по периметру ещё в конце ХIХ века Российским Императором Александром III 12-ю мощными военными оборонительными фортами, среди почти 90 тысячного населения, литовцы составляли около 20 тысяч. Здесь их было в десять раз больше, чем в 125-тысячной исторической столице Великого Княжества Литовского Вильне, где жмудинов было всего около 2 тысяч человек. Кроме этого, литовское буржуазное правительство прочно закрепилось в городе благодаря тому, что сумело всё же заполучить поддержку влиятельного богатого местного еврейского населения: ростовщиков, банкиров, торговцев и владельцев многочисленных местных ремесленных еврейских мастерских, но, прежде всего, - благодаря немецким солдатам.
Едва успев распаковать чемоданы и баулы с бумагами, правительство М. Сляжявичюса хотело было приступить к расчистке территории от коммунистически настроенных рабочих и ремесленников здешних предприятий. Но у него не оказалось для этого никаких сил. Поэтому попросту подкупило группу немецких солдат, которая напала на помещение Каунасского Совета и задержала 47 человек. Вскоре задержанные были освобождены, в обмен на арестованных в Вильне членов правительства М. Сляжявичюса.
Дело по дезорганизации и запугиванию местных сторонников коммунистических идей было сделано. Было выиграно и время. Через три дня, после того как немецкое командование своими войсками обеспечило защиту города извне, дом, где проходили заседания рабочих депутатов, был захвачен. Каунасский Совет рабочих депутатов 15 января 1919г. прекратил свою деятельность. До этого, 11 январь 1919г. правительство М. Сляжявичюса официально попросило правительство Германии, а также страны Антанты, оставить немецкую армию на литовских территориях, для борьбы с Литовской Советской Республикой.1 (С.95-96)
Позднее Советы рабоче-крестьянских депутатов были ликвидированы немцами на западных и юго-западных литовских территориях бывшей Ковенской губернии. После упорных боёв, с конца января до середины февраля 1919г. местные Советы были ликвидированы в литовском Занеманье, в населённых пунктах близ Восточной Пруссии.
Для противодействия этим действиям каунасского правительства, газета виленских коммунистов “Echo Robotnicze” предлагала даже “передать всю власть в руки диктаторов”.2 Как известно, ничего подобного не случилось, а вооружённые части немецкой армии, продолжая борьбу с советской властью, нападали на подразделения Красной Армии Советской Литвы на Жмуди и добивались успеха.1 (С.524) По данным военной миссии Англии, в Прибалтике к апрелю 1919г. на территории Жмуди и в бывшей Сувалкской губернии было около 30 тысяч немецких солдат; из них 20 тысяч активно участвовало в военных действиях против Советской Литвы.3 Причём, соблюдался определённый камуфляж. Немецкие военнослужащие, которые будучи облачёнными в немецкую военную форму, которую часто носили и литовские военнослужащие, не надевали своего известного железного шлема, а носили как и литовцы - кепки.4 (С.26) Это делало немецких солдат совсем похожими на литовских пехотинцев, что позволяло им, под видом литовских военнослужащих, принимать непосредственное участие в военных действиях, как против красноармейцев, так и против польских легионеров. Так было, например, во время боя на линии Янов - Кейданы (Ионава - Кедайняй). В своих мемуарах немецкий генерал-майор Ф. Шрёдер отмечал впоследствии, что там участвовали немецкие солдаты в литовских кепках, а “после боя шапки опять были собраны” и “никто ничего не заметил”.5
Само обращение литовского правительства за помощью к немцам не было случайным, поскольку М. Сляжявичюсу известно было мнение одного из “силовых” авторитетов Антанты маршала Фердинанда Фоша, высказанное им во французском официозе “Le Temps” 7 января 1919г. в поддержку литовских националистов, в трудное для них время: “Литва это важный, а может быть и самый важный пункт на пути рвущегося с востока большевизма”.6 (С.215-216) Литовские территории должны были стать одним из важнейших плацдармов в борьбе против Советской России. Кроме того, этот французский маршал от имени крупных стран победительниц потребовал, чтобы правительство Германии, исполняя Компьенские мирные соглашения на западе, тем не менее, остановило отступление немецкой армии с оккупированных территорий на востоке от Германии, и восстановило “порядок”, т.е. подавила бы возникавшие здесь революционные большевистские советы.
Здесь необходимо сообщить, что правящие круги Франции в это время уже наметили присоединение литовских территорий к восстанавливаемой помещичьей - буржуазной Польше, чтобы таким образом усилить последнюю, как свою союзницу, естественно против Советской России, а также и против Германии. Французские политики стремились восстановить польское государство в границах 1772г., как этого желала крупные польские помещики, а также и буржуазия. Это, в свою очередь, предоставило бы Польше выход к морю через порт Мемель (Клайпеду). Поэтому предполагалось отделение Мемеля от территории Германского Рейха - Восточной Пруссии.
В то же время влиятельные английские политики не поддерживали эти планы укрепления позиции Франции в Европе, посредством усиления её стародавнего союзника Польши. Естественно, они ни в коей мере не стремились и к возрождению “единой и неделимой” России, поскольку в Англии не желали иметь влиятельных и сильных соперников в Европе, а также, в особенности, на Ближнем Востоке и Средней Азии.4 (С.23-25) Согласно планам Лондона, с падением Советской власти в России, после отрыва её окраинных территорий, Литва и вся Прибалтика должна была войти в сферу влияния Англии.7
Однако пока, в январе 1919г. лидер польских национал-демократов Р. Дмовский отметил - “по вопросу интервенции против большевиков в Литве получена реальная поддержка для получения необходимого снабжения со стороны союзников. Это произошло благодаря энергичному вмешательству Франции, Англии и Америки в виде проекта организации охранительного кордона ;т.н. - санитарного пояса - ИВВ; в западном направлении Польши. Этот кордон, прежде всего, обеспечивался бы американцами”.8 (С.178)
3 января 1919г. в варшавской печати появились первые сообщения о начале похода польских войск на Восток. В начале 1919г. страны Антанты и США прислали в Каунас свои военные миссии, военных инструкторов и советников с целью оказания помощи литовскому правительству при создании своих вооружённых подразделений. Эти миссии организовали все местные антибольшевистские организации для борьбы с Советской властью на литовских территориях.4 (С.24) Это нисколько не означало, что страны Антанты сразу же признали литовское государство. Более того, под нажимом западноевропейских политиков 26 января 1919г. литовское буржуазное правительство выдвинуло проект соглашения с Польшей, автором которого был И. Габрис, известный политический деятель, отражавший интересы определённых каунасских политических кругов. В этом документе, кроме прочего, говорилось, что Польша признаёт независимость буржуазного литовского государства в границах Великого Княжества Литовского до первого раздела и обязуется не вмешиваться в её внутренние дела. В свою очередь литовское буржуазное правительство заключает с Польшей военный и экономический союз, обеспечивает полное языковое и религиозное равенство прав своим гражданам. Оба государства поддерживают восстановление своих территорий относительно Германии, причём литовцы стремятся вернуть Кёнигсберг и Гумбинен. Сами формы правительства и границы будут окончательно остановлены в результате созыва литовского Учредительного Сейма.9 (С.69)
Как известно, Польшу самостоятельное литовское государство никак не устраивало. Не для того же, ещё в декабре 1918г. Ю. Пилсудский позаботился, чтобы для Комитета охраны восточных рубежей Польши были выделены 20 миллиона польских марок, на соответствующую работу по агитации местного населения за присоединение «восточных земель» к Польше. Член Польского комитета в Каунасе польский националист, член подпольной Польской военной организации (POW) Р. Радвиллович потребовал 23 января 1919г. усилить работу среды местного польского населения на территории бывшей Ковенской губернии, а также и – Виленской. А комендант Каунасского округа литовского Командования охраны границ даже сумел склонить для работы на Польшу не только отдельных лиц, частные товарищества, но и общественные польские организации.10 (С.64)
Накануне Парижской мирной конференции, заседания которой начались 18 января 1919г. в Версальском дворец под Парижем, литовское правительство сочло уместным ещё раз обозначить свою позицию, как представляющую интересы коренного населения «Литвы». 16-22 январь 1919г. в Каунасе прошла Вторая Конференция Литовского государства, на которой, в обстановке существующей внешней военной угрозы, кроме территориальных, административных и иных вопросов, М. Сляжявичюс указал на необходимость сформировать Литовскую армию для борьбы с Литовской Советской Республикой. “Литовские националисты, реакционное католическое духовенство, правые социал-демократы, меньшевики и белогвардейцы объединились в единый антисоветский блок. Со своей стороны представители белорусской, польской и еврейской буржуазии выразили доверие правительству литовской Тарибы”.1 (С.95) Для проведения деятельности по организации своих вооружённых сил 20 января 1919г. литовское правительство одолжило на год, под проценты, у германского правительства 98 миллионов 600 тысяч марок.11
Стремление литовских националистов обозначить и обрести более независимую от Германии позицию на международной арене, не могло не вызвать озабоченность со стороны немцев. Уже в феврале 1919г. начались переговоры с временным литовским буржуазным правительством и генеральным уполномоченным Германии в Каунасе Э. Цимерле относительно договора об урегулировании взаимных отношений до заключения мира. В результате переговоров выяснилось, что влиятельные политики Германии желают и далее удерживать литовские земли в своих руках. Э. Цимерле утверждал, что оккупацию можно считать оконченной лишь тогда, когда будет подписан Мирный договор, а до этого правительство Германии имеет права и обязанности оккупационной власти на занятых территориях.12
Договориться по этому вопросу так и не удалось. Была достигнута договорённость о том, что немецкая армия на здешней земле остаётся лишь только для охраны фронта, но совместно с армией литовского буржуазного правительства,13 т.е. для борьбы с Советской властью. Вместе с тем, необходимо отметить, что литовские военные части, находившиеся в подчинении буржуазного правительства, до мая 1919г. не играли на фронте с Красной армией сколь-либо значимой роли. Поэтому, в условиях постоянной угрозы с Востока, согласно договорённости с Германским правительством, временное литовское буржуазное правительство с 11 февраля 1919г. приплачивало ежедневно по 4 марки немецким воинам, которые воевали против Красной армии Советской Литвы.
С началом работы Парижской мирной конференции сразу же возник вопрос о литовских землях - где проживают литовцы автохтоны? Впрочем, западные политики подходили к вопросу о литовских землях прагматически. Здесь считали, что буржуазное литовское государство, со своей территорией, должно составить определённую цепь в готовящейся интервенции против Советской власти.
Но как можно было совместить далеко идущие территориальные претензии каунасского правительства, как на востоке - относительно белорусских (и даже украинских земель), так и на западе - относительно Восточной Пруссии, с тем, что Запад никак не желал усиления самостоятельности слабого, да и к тому же прогерманского литовского правительства? Тем более, что тогда ещё и в помине не было слышно даже каких-то намёков на признание влиятельными правящими политиками Западной Европы новообразованного литовского буржуазного государства со столицей в Каунасе.
Эти вопросы оставались открытыми.
“Страны Антанты совсем не намеревались констатировать самостоятельность независимого Литовского государства”,14 - признался Э. Гальванаускас в 1926 году, когда писал о Парижской мирной конференции. Вот почему литовская делегация А. Вольдемараса в Париже имела три первостепенных задания: урегулировать вопрос о допуске на конференцию; привести к признанию независимого литовского государства в границах, которые будут определены самими литовцами; получить помощь в борьбе с надвигающейся с востока революцией. Всё это было выражено в февральском 1919г. письме А. Вольдемараса премьер-министру Франции Ж. Клемансо.9 (С.71) Но, в отличие от делегации Польши, никакой официальной аккредитации делегация литовского буржуазного правительства из Каунаса, посланная на Мирную конференцию в Париж, не получила. Поэтому её члены действовали как полностью автономный орган - самостоятельный комитет, который принимал те или иные решения и согласовывал действия по их претворению в жизнь посредством контактов с официальными членами делегаций государств, принимавших непосредственное участие в работе Парижской мирной конференции и в пленарных заседаниях на ней.
Возглавляемая А. Вольдемарасом литовская делегации, в состав которой входили: П. Климас, Т. Нарушявичюс, М. Ичас, Э. Гальванаускас, Ш. Розенбаум, а также и другие политики, с самого начала своей деятельности (первое заседание делегации произошло 7 марта 1919г.) повела, прежде всего, переговоры с российскими политическими эмигрантами, объединёнными в т.н. Русском политическом соглашении (РПС). Связь между ними поддерживал М. Ичас. Он ещё со времён своей работы в Российской имперской Думе, лично хорошо знал политиков царской России: В. Маклакова, С. Сазонова, П. Милюкова.
Основной вопрос, который поднимался в переговорах с РПС, был о признании независимости буржуазного литовского государства и его каунасского правительства. С точки зрения существовавших общепризнанных международным сообществом правовых норм, литовская делегация, объявив о том, что представляет интересы населения проживавшего на территории бывшей Российской Империи, представляя ново образующееся государство, могла надеяться на приглашение на Парижскую мирную конференцию только после того как будет признана представителями временного правительства российского государства.
В связи с тем, что странами Антанты РСФСР и большевистское руководство страны не были признаны законными, литовская делегация решила искать признание у политических деятелей из прежней России, которые находились в политической эмиграции. Бежавшие от социалистической революции на Запад, буржуазные российские политики выступали за целостность государственных российских территорий, а поэтому, выступали вообще против любой независимости народов, входивших в состав Российской Империи, правда, кроме Польши и Финляндии. Литовские политики рассчитывали на благосклонность русских, в связи с угрозой опять-таки чрезмерного усиления Польши, в случае если за ней вновь признают границы, существовашие до первого раздела. Вот почему в своём письме сотруднику литовского министерства иностранных дел В. Чапинскасу, ответственный чиновник этого министерства П. Климаса отметил - “русские надеются в связи с независимостью Литвы иметь лучшего соседа, нежели более агрессивную Польшу”.15
В свою очередь, польские националисты, руководствуясь историческими имперскими амбициями, планировали к этнографической Польше присоединить территории исторической Литвы, Чёрной и Белой Руси. По проекту руководителя официальной польской делегации в Париже Р. Дмовского, который 3 марта 1919г. был вручён мирной конференции, территориям, где проживали литовцы – бывшая Ковенская, части Виленской и Сувалкской губерний - предлагалась лишь автономия в составе Польше. Эту концепцию поддержал и прибывший 19 марта 1919г. в Каунас руководитель военная миссия Франции полковник К. Ребуль, поскольку сразу же начал предпринимать всестороннее политическое воздействие на литовское буржуазное правительство для того, чтобы оно согласилось на присоединение литовских территорий к Польше. По его мнению, Варшава “являлась куда более сильной партнёршей в борьбе против Советской России”.4 (С.27)
В противовес этим геополитическим проектам, территориальные планы литовских националистических политиков, хотя и были умереннее польских, однако также не ограничивались этнографической литовской территорией Жмуди. Они включали этнографически славянские земли Виленской и Гродненской губерний. Таким образом, интересы литовских и польских националистов столкнулись на славянских территориях Виленской, Гродненской и славяно-литовской Сувалкской губерний.
Практически, экспансионизм литовских националистов был гораздо умереннее. Кроме прочего, это было вызвано тем, что Польша, будучи более мощной, в военном отношении, и поддерживаемая Антантой, прикрываясь лозунгами борьбы с Советской властью, в начале 1919г. приступила к вторжению на территорию Гродненской и Виленской губерний. Бессильное относительно возникающей опасности со стороны Польши, временное буржуазное литовское правительство, искавшее помощи у западных государств, начиная с Германии, не преминуло обратиться и к бывшим политикам Российской Империи, с просьбой о признании.
Не желая брать на себя ответственность, а фактически камуфлируя свою полную немощность решать из эмиграции подобные вопросы, РПС в своей декларации представленной Мирной конференции 9 марта 1919г., потребовала отложить решение “Русского вопроса” – «по существу», до того времени, пока всё же не состоится Всероссийское Учредительное собрание, которое только и в праве будет решать все вопросы, связанные с преемственностью государственной юрисдикции Российской Империи, а также все последующие политические и имущественные вопросы. До этого, явно под нажимом влиятельных западноевропейских кругов, предлагался компромиссный вариант - “помочь народам обороняться от анархии и признать их временные правительства, как соответствующие текущему моменту”.15
Заверения, аналогичного характера, давались деятелями РПС и литовской делегации. Естественно, что такое “признание” буржуазных правительств на окраинах России не давало никаких гарантий относительно признания государственности этих ново объявленных национальных стран. Такие декларации осуществлялись лишь только для того, чтобы получить от национальных политиков обязательства и конкретную поддержку в борьбе против советской власти в России. Такой политике РПС не противоречила и моральная поддержка, оказываемая литовцам в их споре с поляками относительно территорий, поскольку здесь фактически имелись в виду не границы Литвы с Польшей, а - будущего буржуазного российского государства. Деятели РПС, по всей видимости, вели переговоры с литовскими делегатами лишь для того, чтобы те вдруг не договорились с поляками и не создали лучшие условия для реализации польских претензий относительно территорий исторической Литвы. В этом аспекте РПС действовало весьма успешно, ибо нисколько не сопутствовало консолидации политики польских и литовских националистов в деле разрешения территориальных споров между ними, но более симпатизировало при этом немощным литовским политикам.
Такая политическая тактика приносила свои плоды. Успешно используя моральную поддержку русских политиков, реальную силовую – немецких, финансовую – еврейских и американских, литовские националисты начали искусно разыгрывать территориальную карту в политическом покере, в котором на кон ставились границы т.н. Литвы. Нисколько не гнушались при этом, попросту, блефа.
;;; Понятие Литва, введенное в политический оборот литовским националистами и успешно применяемое ими в политических играх и при военных баталиях, как уже указывалось, не имело ничего общего с историческим определением территории расположенной в нынешней Белоруссии. В таком, подменённом смысле, понятие Литва, к сожалению и сегодня дезориентирует сознание политиков, поскольку подспудно увязывает в единое целое территории балтского языкового этноса - жмудинов (современных литовцев), с абсолютно иными территориями славянского языкового этноса (современных белорусов, русских, поляков), где изначально располагалась историческая Литва, а затем сформировалось государство Великое Княжество Литовское. Это хорошо понимали в начале ХХ века и поляки и белорусы, да и русские, не говоря уже о самих литовцах. Однако в силу некоторых уже названных причин, русские политики, и, как увидим не только бежавшие на запад с Белой гвардией, но и московские большевики - коммунисты, подыгрывали литовским националистам в данном извращении – «клептомойрии». Понимали всё это и просвещённые, влиятельные евреи, во множестве проживавшие в данном регионе.;
С целью повышения статуса литовской государственности, на фоне начавшейся в Париже мирной конференции, литовская Тариба принимает решение о назначении «президента Литвы». Литовское пресс-бюро 4 апреля 1919г. сообщило: “Государственным Советом Литвы господин Антон Сметона был единогласно избран Президентом Литвы”.16 Естественно, избран он был самими членами литовской Тарибы и мог быть лишь только президентом этой Тарибы. Относительно территории с его населением, на которую распространялась бы юрисдикция нового своего назначенца, Тариба также не давала никаких разъяснений.
В своём обращении к председателю Парижской мирной конференции Ж. Клемансо 5 апреля 1919г., в связи с продвижением польских войск на территории Гродненской губернии, А. Вольдемарас подчёркнул - “вступление их в Литву будет рассматриваться как неприятельская агрессия”. Затем указал, что сам он понимает под понятием «Литва»: “только признание Антантой и Польшей независимости Литвы в границах 4-х губерний” - Ковенской, Сувалкской, Виленской и Гродненской. Также он чётко определил, что только отказ Польши от любых агрессивных намерений, сделает возможным совместные военные действия с поляками против советских войск.9 (С.73) Таким образом, впервые официально на Парижской конференции литовские националисты объявили мировой общественности территориальные притязания жмудинов - литовцев.
Между тем военное командование Польши, при поддержке Антанты, уже определила планы, силы и оперативные цели для захвата территории Советской Литвы, Литбела и его столицы Вильны. Оставалось только согласовать действия с каунасским правительством М. Сляжявичюса. С этой целью в Каунас в середине апреля 1919г. Ю. Пилсудским была направлена, как пишет польский историк П. Лоссовский “полуофициальная польская делегация, в которую входили Ромер, Лукашевич и З. Юнджилл”. Ромеру удалось встретиться и провести беседу только с двумя членами правительства М. Сляжявичюса - с социал-демократом С. Кайрисом, и крестьянским демократом Й. Вилейшисом, которые, после совещания, отвергли предложение представленное Ромером относительно польско-литовской Унии.
По сведениям другого польского историка Е. Охманьского, Ромер вообще не имел полномочий проводить переговоры с литовским правительством. Его целью было втянуть нескольких литовских политиков в планируемое “литовское” правительство в Вильне. Такое правительство предполагалось образовать после готовящегося занятия Вильны войсками Ю. Пилсудского. Премьер М. Сляжявичюс, узнав о прибытии Ромера и Юнджилла в Каунас, распорядился об их аресте. Был арестован только Юнджилл (спустя несколько дней был освобождён), однако Ромер успел выехать.17 (С.225-226)
Всё это происходило на фоне подготовки похода Ю. Пилсудского «на Вильно». Официальный Каунас, бесспорно, должен был знать об этом, поскольку Варшава с 12 апреля 1919г. уже гудела по этому поводу. Варшавяне повсюду высмеивали в анекдоте незадачливого легионера, похваставшегося о предстоящем походе своей возлюбленной.18 (С.12)
В свою очередь литовское правительство М. Сляжявичюса 16 апреля 1919г. направило в Варшаву официальную дипломатическую миссию во главе с Ю. Шаулисом. Цель - на основе согласования общих действий “против большевиков”, добиться признания литовского буржуазного государства, заключить с Польшей дипломатические и экономические отношения, а также решить литовско-польские пограничные проблемы. Окончательная граница литовского государства, по мнению самих литовских политиков, должна будет установлена на Парижской мирной конференции.19 Ознакомившись с ситуацией, Ю. Шаулис однако констатировал, что все буржуазные и мелкобуржуазные партии Польши “желают как минимум такой или иной унии или же федерации, а если этого не возможно достичь, то ни одна из них не имеет ничего против отрыва от Литвы большей или меньшей территории”.20 Естественно миссия эта не могла принести нужных для литовских националистов результатов, а послужила лишь польским политикам в деле международной легализации инспирированных ими военных действий по захвату Вильны.
21 апреля 1919г. польские войска заняли столицу Советской Литвы Вильну.
Уста литовских буржуазных политиков закрыты, и нет со стороны каунасских националистов возгласов протеста и призывов к мировой общественности по поводу несправедливости захвата исторической столицы Литвы поляками. Ликование военных и политиков Польши в связи со вступлением в Вильно ничто не омрачает. В Париже, на лицах влиятельных переговорщиков по поводу мира и предстоящего передела Европы, также царит радостное настроение.
Никто теперь не собирался признавать «какое-то маленькое новое государство литовцев, да ещё в каких-то неизвестных никому границах».
По существу, не нужна была теперь Польше и миссия Ю. Шаулиса.
28 апреля 1919г. последовала нота премьер-министра Польши И. Падеревского, одновременно исполнявшего обязанности и министра иностранных дел страны, литовскому премьер-министру М. Сляжявичюсу. В ней он, отказываясь от дальнейших переговоров, впервые высказался за свободное волеизъявление местного населения относительно своего будущего. Варшава желала знать только следующее: желают ли литовцы существования местных сеймов; единого сейма или же проведения плебисцита на землях бывшего Великого Княжества Литовского - для определения общего будущего с Польшей. Каунасское правительство при этом оставалось как бы за скобками. В этой ноте в частности говорилось: “Пока немецкие власти, будучи властями государства враждебной коалиции, а значит и Польше, имеют возможность вмешательства в жизнь и дела литовской нации, а последняя не может свободно выразить свою волю, правительство Польши не имеет достаточных гарантий относительно свободы действий и независимости временного литовского правительства”. Далее пояснялось, что “правовые вопросы между Литвой и Польшей, как и все другие вопросы, связанные с ней, не могут сейчас решаться, поскольку они не касаются вопросов, обсуждаемых сейчас в Париже на Мирной конференцией”. В конце документа И. Падеревский весьма однозначно, и весьма не дипломатично написал - “правительство Польши заявляет, что все следующие действия будут неуклонно направлены к созданию на землях бывшего Великого Княжества Литовского условий, в которых местное население могло бы свободно организоваться, свободно высказаться о своей судьбе и решать об этом”.21
Как не удивительно, но после этой высокомерной польской ноты, литовское правительство нисколько не возмутилось и не отозвало миссию Ю. Шаулиса из Варшавы.
В Германии, несмотря на признание литовского буржуазного правительства de facto, также не торопились с признанием всего литовского государства de jure. Однако, чувствуя, что на Парижской мирной конференции могут быть продиктованы тяжёлые условия мирного договора, влиятельные немецкие политики решили заблаговременно обсудить свои дальнейшие планы в отношении занятых литовских территорий. На совещании правительства Германии и высшего военного командования 24 апреля 1919г. было констатировано, что хотя с военной точки зрения создание самостоятельного литовского государства не целесообразно, но по политическим мотивам это желательно, как своего рода противовес против Польши, а также как «мост на Россию». Одновременно было выражено убеждение, что благоприятная географическая позиции литовских территорий, умелая политика в отношении литовцев, а также благоприятное стечение обстоятельств, в противостоянии между Польшей и Советской Россией, дадут свои результаты и “литовцы опять придут к нам”.22 (С.101-103.) Опять окажутся в сфере влияния Германии.
Опираясь на решения, принятые на этом совещании, 7 мая 1919г. были подписаны директивы правительства Германии относительно политики Германии на Восточном фронте. В директиве подчёркивалось, что необходимо стремиться к созданию самостоятельного, по возможности большого и хорошо организованного, по отношению к Германии дружественного литовского государства. Не желая по этому разногласий с Россией (с той, каковой она будет после свержения Советской власти), немецкие политики решили, что создание литовского государства, “по возможности, должно будет осуществиться Антантой”.22 (С.111-112)
Данная установка в решении правительства Германии свидетельствовала о том, что, по мнению официального Берлина, литовское государство в то время ещё не существовало.4 (С.28)
Ю.ПИЛСУДСКИЙ - С МЫСЛЬЮ О ВИЛЬНЕ
(январь – апрель 1919 г.)
В то время, когда литовское буржуазное правительство М. Сляжявичюса, предпринимала всяческие действия для закрепления своей власти в Неманском крае, противостоя “коммунистической заразе”; когда в Виленском крае большевики проводили продразвёрстку, внимательно следя за действиями каунасских политиков; Польша, заявляя о новом «Крестовом походе» против “антихристов - большевиков”, готовилась попросту аннексировать территории на востоке, а за одно, при благоприятных обстоятельствах, и оба литовских государства. Главным инициатором и руководителем всех необходимых приготовлений для этого являлся “начальник государства” и главнокомандующий польскими вооружёнными силами Ю. Пилсудский. Да и сама идея «возвращения восточных окраин» была популярна, поскольку романтически настроенных её вдохновителей, воспитанных на трилогии «Огнём и мечём» нобелевского лауреата польского писателя Генриха Сенкевича было полным полно среди местных варшавских политиков.
Понимали эти настроения весьма рациональные политики из стран Антанты. Идея свержения Советской власти по окраинам территории государства российского, начинала уже официально претворяться в жизнь, одновременно с всесторонней поддержкой вновь создававшихся национальных государств. Самые развитые западные государства спешили подкрепить формирующееся новое польское государство своим признанием. Как только 26 января 1919г. во главе правительства в Варшаве стал всемирно известный пианист И. Падеревский, со стороны руководителей тогдашних ведущих стран западного мира последовали признания Польши de jure: 30 января 1919г. дипломатические отношения на уровне послов устанавливают с Польшей США; 24 февраля 1919г. - Франция; 25 февраля 1919г. - Англия и 27 февраля 1919г. - Италия. Напомним также, что аналогичные дипломатические отношения Польши с Германией были установлены ещё в 1918г. Тогда, правда, прибытие в Варшаву 19 ноября 1918г. немецкого посла графа Г. Кесслера вызвало неоднозначную реакцию со стороны некоторых влиятельных польских политиков и недовольство политиков из стран Антанты. После чего, через месяц, он вынужден был покинуть Польшу.1 (С.179)
Варшавские газеты и прочие издания пестрели от публикаций относительно земель на востоке. Печатались всевозможные обоснования и рецепты относительно будущих границ Польши на востоке. Вот характерный пример такой публикации под название “Желаемое разрешение вопроса восточных земель”: “Самым желаемым с национальной точки зрения Польши и интересов культуры и цивилизации всех восточных племён, которые проживают на наших восточных землях, является: чтобы граница Польши достигала верховий Днепра, Березины, Припяти, Горины и Двины, чтобы при этом два берега Двины и Березины были в польских руках. Польская жизнь должна нравится тамошним жителям, импонировать и, тем самым, ими усвоена. Земли бывшего Литовского Княжества, до названных границ должны быть аннексированы Польшей за исключением этнографической Литвы, для которой должно быть зарезервировано особое положение”.2 (C.12-13)
Необходимый опыт ведения войны на российских землях у главнокомандующего Ю. Пилсудского, да и других польских военных начальников и солдат, имелся. Польские легионы под непосредственным командованием “коменданта”, вышедшие 6 августа 1914г. из Кракова против царских войск на Кельце и в район Радомя, да и другие польские военные формации, уже с самого начала Великой войны принимали участие в военных действиях на австро-российском фронте. Вместе с австро-венгерскими войсками они воевали: весной 1915г. на фронте по Днестру, осенью того же года в Полесьи и на Волыни, затем и совместно с немцами, в 1917-1918гг., в районах: Витебска, Орши, Бобруйска, Киева, Полтавы и Одессы.
Теперь, вначале 1919г. в Комитете Охраны окраин (Польши), которым командовал бывший российский генерал Вацлав Ивашкевич-Радошанский, форсировалась работа по организации Литовско-Белорусской дивизии, из беженцев с востока. В Варшаве их было очень большое количество. В основном с литовских и белорусских территорий. Среди них много мужчин способных носить оружие. В основном они составляли тот контингент, из которого создавались специальные отряды РОW под командованием полковника А. Коца. С октября 1918г. до марта 1919г. в эту Польскую военную организацию вступило 56 тысяч добровольцев.1 (С.194) Подготавливались и местные польские структуры, вплоть до комиссара по делам народного просвещения, для администрирования на захваченных территориях, которые планировалось аннексировать «на востоке и за Вильной, и за Волковыском и далее». Одним из них был юрист Витольд Абрамович, из Вильна, назначенный в Гражданский комиссариат Восточных земель, полностью подчинявшийся главнокомандующему Ю. Пилсудскому.3 (С.6)
Непосредственные вопросы, связанные с организацией управления на северо-восточных землях после занятия их польскими восками, судя по воспоминаниям польского общественного деятеля из Вильна и члена РОW Зигмунда Юнджилла, решались в глубокой тайне. Это происходило в первых месяцах 1919г. на квартире ближайшего сподвижника Ю. Пилсудского, офицера генштаба польской армии Александра Пристора. У него часто проходили в то время совещания. “Сам Ю. Пилсудский постоянно шефствовал над этими совещаниями, мысля о занятии Вильно, с которым особенно эмоционально сильно был связан”.4 (С.76)
Такая степень таинственности, принимавшая вид заговора, была необходима не только в связи с обычной секретностью, покрывающей любое военное планирование - это обычная штабная практика. Со свойственным характеру поляка-католика романтическим заговорческим, тайным (a la mason) способом ведения часто весьма прозаических дел, теперешняя секретность была необходима в связи с тем, что восточные планы Ю. Пилсудского не могли найти поддержки у политиков весьма влиятельной Англии. Поддерживая идею “санитарного кордона против большевизма”, англичане вместе с тем весьма неохотно смотрели на возможность усиления Польши по средствам расширения границ её восточных территорий. Они ревниво относились к возможному, в недалёком будущем, тесному польско-французскому союзу и чрезмерному росту влияния Франции на Европейском континенте.5 (С.113) Вот почему к началу Парижской мирной конференции англичане поспешили прислать своих нужных людей в Варшаву, под крышу быстро организующегося здесь посольства Его королевского величества Георга V.
Отметим, 2 марта 1919г. в Париже произошло принципиальное столкновение между сторонниками программы инкорпорации (аннексии) во главе с лидером эндеков Романом Дмовским и сторонниками программы создания федеративного государства - Антонием Суйковским, представителем группы Ю. Пилсудского.4 (С.67) Это произошло на заседании Национального Польского Комитета (KNP - Komitet Narodowy Polski, где подготавливалась общая концепция относительно восточных земель будущей Речи Посполитой), проводившего свою деятельность одновременно с Мирной конференции.
Англичане сумели навязать политикам стран Антанты недоброжелательное отношение к планам польских национал-демократов, несмотря на то что, к тому времени они пользовались большой популярностью в самой Польше.6 (С.5) На выборах в польский Законодательный Сейм национал-демократы получили около половины голосов.
Начало польской вооружённой интервенции на Вильну требовало предварительного согласия со стороны немецкого военного командования на пропуск польских подразделений на восток в направление Вильна, через кордон эвакуирующихся с Украины немецких войск. Такое согласие было получено на основании Белостоцкого договора от 5 февраля 1919г., который был заключён на основании аналогичного т.н. Ковенского протокола с ноября 1918г. С этого момента приготовления Ю. Пилсудского к военному походу на Вильну резко ускорились. «Комендант» опасался, что в занятии Вильны его могут упредить немецко-литовские вооружённые силы. Его не смущало, что большинство только что избранных депутатов Законодательного Сейма Польши, требовали концентрации максимума сил для захвата Львова. К захвату Карпатских областей были склонны также и некоторые польские высшие военные чины.1 (С.272) Тем не менее, при содействии Франции, в феврале 1919г. войска Ю. Пилсудского укрепились в Гродно и на железнодорожной линии Белосток - Брест.7 (С.150-151)
Важной акцией прикрытия имперских планов поляков при подготовки захвата Вильны явилась официальная нота правительства Польши от 12 февраля 1919г. временному литовскому правительству направленная в “Ковно”, с выражением “горячего стремления установить как можно более тесные связи и сотрудничество с литовской нацией”.8 При этом, естественно, всем союзникам из стран Антанты было объявлено о стремлении скорейшего разгрома объединенными усилиями “красной заразы” на Востоке. Что из этого вышло уже описано в предыдущей главе, когда освещался визит Ю. Шаулиса в Варшаву накануне захвата Вильны.
Правительство М. Сляжявичюса должно было знать и понимать более глубокий смысл происходившего в Польше. В Каунасе имели доступ и могли читать как варшавские газеты польских националистов, так и виленские газеты местных интернационалистов. Тот же Виленский “G;os Robotniczy” под рубрикой “Из Польши” открытым текстом публикует 16 марта 1919г. разоблачительный материал “Захватническая политика Польши”. В нём говорилось: “землевладельцы литовские, белорусские и польские из Литвы и Белоруссии сбежали от советских войск в Польшу и там создают организации и войска, которые хотят отнять Литву и Белоруссию у рабочих и восстановить в этих краях своё кровавое правление. Для этого в Варшаве был создан блок Национальных польских группировок из Литвы и Белоруссии, который ведёт агитацию за присоединение Литвы и Белоруссии” к Польше.
;;.;. Насчёт “кровавого правления” - газета виленских коммунистов не случайно употребляет это выражение, поскольку здесь ещё помнят уничтожение сторонников советской власти в Вильне. Помнят расстрел Красной гвардии в польском шахтёрском Заглембе Домбровским. Помнят расстрел в Варшаве рабочих манифестантов - сторонников новообразованной Польской Рабочей Коммунистической партии. Они выступили в защиту интернированной польскими властями делегации Красного креста из Советской России, которая прибыла в Варшаву по договорённости с польским правительством для обеспечения провоза военнопленных из Германии в РСФСР, а затем – расстрелянной. Помнят бесчинства в Галиции и ещё многое другое.;
Более того, эта газета здесь же опубликовала почти точный персональный список готовящегося Гражданского комиссариата Восточных земель, правда не назвала этого органа польской оккупационной администрации. Разоблачая т.н. делегатов избираемых в Законодательный Сейм Польши, выборы в который проводились с 26 января - 15 июня 1919г. в различных регионах страны (в спорном Сувалкском регионе - 16 февраля), газета писала: “Как известно в польском Сейме должны заседать “депутаты” от окраин - Литвы, Белоруссии, Украины. Вот фамилии польских депутатов самозванцев из Литвы (никем не выбраны) и направленных в Сейм как члены Национального Польского Совета в Литве ;Rada narodowa Polski na Litwie - ИВВ;. Абрамович Витольд - адвокат, Адольф Владислав - инженер, Богданович Адам - землевладелец, Боровский Юзеф - землевладелец, Боровский Казимир - землевладелец, Королец Юзеф - чиновник, Коссаковский Михаил - чиновник, Наркевич Адольф - врач, Наркевич Юлиан - железнодорожный техник, Неджялковский Конрад - вице-президент г. Вильно, Пилсудский Ян – адвокат ;брат Ю. Пилсудского - ИВВ;, Пётрович Генрих - инженер, Шимковский Станислав - землевладелец, Вельхорский Владислав - землевладелец, Звежинский Александр - журналист, Жултовский Адам - доцент Познанского университета”.9
4 апреля 1919г. Законодательный Сейм в Варшаве принял две резолюции. Как писал позднее в своих мемуарах бывший посол Италии в Варшаве Ф. Томассини,10 (C.202) в первой - призывал Ю. Пилсудского и польское правительство - как можно быстрейшему освободить северо-восточные земли Польши с их столицей Вильной, “чтобы могли воссоединиться тесно с Польшей”; во второй, признавая право литвинов и белорусов, занимающих территорию бывшего Великого Княжества Литовского, - к свободному принятию решения о своей судьбе. Сейм объявил, что не признаёт ни Советской Литовско-Белорусской республики, ни властей созданных на основе договорённости зажиточных классов с немецкими властями, без участия рабочего класса, поскольку литовское правительство не имеет поддержки свободно самоопределившегося народа.
Каунасский МИД моментально узнал об этом решении польского Сейма, призывающем к воссозданию единого польско-литовского государства на территории бывшего Великого Княжества Литовского.11
;;.;. Перед разделами польское государство в XVIII веке занимало площадь в 758144 квадратных километра, которую в 1919г. населяло 50 миллионов человек. В своём проекте предложений Парижской мирной конференции относительно границ своего возрождаемого государства, польская делегация отказалась от территории размером в 311007 квадратных километра, на которой проживало 10 605 000 человек. Вместе с тем было заявлено пожелание относительно территории в 447007 квадратных километра, на которой проживало 33 528 000 человек. Пожелания относительно территорий, которые не входили в состав польского государства перед разделами составляли 34386 квадратных километра, с население 3 317 000 человек. По этому проекту возрождённое польское государство должно было охватывать общую территорию в 481386 квадратных километра, с населением более 36 845 000 человек.12 (C.66);
После решений относительно восточных земель, принятых варшавским Сеймом, руки Ю. Пилсудского были развязаны. Именно теперь, 8 апреля 1919г. он пишет известное письмо Л. Василевскому, своему соратнику и главному идеологу «федерализма» в «Восточной политике» Польши, со следующими строками: «в ближайшее время смогу несколько приоткрыть двери политики связанной с Литвой и Беларусью. Знаешь мои взгляды относительно этого. Они заключаются в том, что я не желаю быть ни империалистом, ни федералистом, пока не имею возможности говорить об этих делах, так или иначе, серьёзно, но и с револьвером в кармане. Потому, что на нашем Божьем свете, кажется, начинает побеждать болтовня о братстве людей и народов, и американские доктринки. С большим желанием склоняюсь в сторону федералистов».13 (С.175)
Из этих строк видно, что в это время «федерализм» для Ю.Пилсудского уже не являлся концепцией основанной на самоопределения наций. Теперь это была программа для камуфляжа аннексии.6 (С.10) Принцип «федерализма» был удобен, потому что при помощи него создавалась возможность использовать демократические идеи (читай - иллюзии) и политический романтизм местных политиков на территориях предстоящей польской экспансии. Отсюда проистекала такая лёгкость перехода от политики за федеративное объединение Польши с землями на востоке, к их прямой инкорпорации - аннексии.
Прикрываясь общими планами Антанты относительно подавления советской власти на окраинных территориях бывшей Российской Империи, конкретно – необходимостью разгрома Литбела, и получив поддержку от Франции, в начале апреля 1919г., польские войска начали наступление против красноармейцев на участке фронта по линии Лида - Барановичи.
Во время сражения за Лиду 16 апреля 1919г. крупное подразделение польской кавалерии проникло в тылы Красной Армии. (Напомним, что именно в этот день, 16 апреля 1919г., в Варшаву выехала миссия Ю. Шаулиса, о которой говорилось в предыдущей главе.) 19 апреля 1919г. польские части приблизились к Вильне. Вместе с польскими легионерами в Вильну следовали и функционеры уже подготовленного в Варшаве Гражданского комиссариата Восточных земель. Свидетельствует живописная фотография в польском пропагандистском издании “Wilno - Legiony” с подписью: “Федеральное правительство Восточных земель по дороге в Вильно.” На фотографии видим, расположившихся на отдых членов этого “привозного правительства,”- и среди них, - “Ян Пилсудский, Зигмунд Нагрудский, Ивашкевич, Стефан Киртиклис, Витольд Абрамович, Александр Пристор, Януш Енджеевич”.14 (С.93)
Как известно, ещё в феврале 1919г. при административном польском органе Военном управлении окраин, был назначен Гражданский комиссар восточных земель - профессор, доктор Людвиг Коланковский. На тылах 200 тысячной армии, воюющей на востоке под бело-красным знаменем и белым орлом с Красной армией, служащие Гражданского комиссариата Восточных земель обязаны были устанавливать на занятых территориях оккупационную административную власть Речи Посполитой.
Непосредственно при подходе к Вильне польским легионерам была оказано отчаянное сопротивление частями Красной армии. Однако поляки получили поддержку со стороны местных жителей, и, прежде всего, от членов местных подпольных польских структур РОW, влияние которых было особенно сильно среди железнодорожников. Они приняли непосредственное участие во враждебных действиях польских войск против советской власти.15 “Значительный перевес вооружённых сил врага заставил защитников 21 апреля 1919г. оставить город. Столица советской Литвы была захвачена пилсудчиками, продолжавшими наступление на Советскую Литву и Белоруссию”.7 (С.150-151) 22 апреля Ю. Пилсудский обращается с воззванием к жителям “бывшего Великого Княжества Литовского”,10 (C.202) обещая “свободу и право свободной, ничем неограниченной возможности высказаться о стремлениях и потребностях”.16 (С.75)
24 апреля 1919г. руководителю миссии литовского МИД в Варшаве Ю. Шаулису сообщили, что Законодательный Сейм Польши не признает его правительства и стремится к воссозданию единого польско-литовского государства на территории бывшего Великого Княжества Литовского.11
Позиция Польши на Парижской мирной конференции относительно будущего западных окраин бывшей Российской Империи теперь была обозначена весьма конкретно. Правда сам Ю. Пилсудский в разговоре с И. Падеревским, состоявшемся вскоре после занятия Вильна поляками, замечает что, «федеративные принципы не удастся применить на этих землях; мы пришли с оружием, а это противоречит принципам федерации, - и далее, весьма важное замечание, - здесь нет тех, кто хотел бы вступить в такую федерацию».1 (С.274)
ПОД СЕНЬЮ ШТЫКОВ
(апрель – май 1919 г.)
Захват Вильны польскими легионами означал лишь первый акт международного представления под лозунгом борьбы «со злом, идущим с Востока», в котором сюжетная линия была расписана либреттистами из Парижа и Лондона, но где талантливые актёры, прекрасно экипированные авторами и продюсерами, играли собственные мизансцены, порой не согласовывая их с режиссёрами восседавшими в Версальском дворце на Мирной конференции. Однако, при всём цинизме происходившего на окраинах Российской Империи, спектакль ни в коем случае не мог носить вид трагедии, и даже драмы, во всяком случае со стороны польских легионеров, поскольку рыцари борющиеся с “большевистской гидрой” - только герои. Поэтому это всё был задумано как патетическое представление, патриотического эпоса, в конце которого была уже прописана длинная и впечатляющая своими формами сцена триумфа победителей.
Однако простые местные землепашцы, городские обыватели и весь прочий здешний люд литвинов, литваков и литовцев, не всегда понимал своей роли в массовках, а порой и просто не слушался указаний и даже протестовал против поведения героев. В этой обстановке от вооружённых пришельцев, кроме железной воли, требовалась особая политическая сноровка.
Прежде всего, польскому солдату необходимо было объяснить, зачем он пришёл на литовские и белорусские земли. Такие объяснения в виде брошюрок писали весьма талантливые польские публицисты, в том числе и Мельхиор Ванькович: “Мы пришли сюда на литовско-белорусскую землю, как солдаты польской армии и граждане государства Польша. Крестьяне, евреи и горожане, которые нас здесь видят, видят впервые польское войско, а о польском государстве почти ничего не знают. Они тёмные и не пресвящённые люди. У нас в Польше и газет больше люди читают, и одеваются и живут приличней, больше вещей понимают, нежели эти люди здесь - одним словом у нас в Польше люди более просвещённые. Поэтому мы, стоя на квартирах, должны разъяснять тутэйшим людям зачем мы сюда пришли.” Затем автор обосновывает геополитическую концепцию будущего Польши, которую надо разъяснять. Суть её в том, что Польша хочет восстановить торговый “путь из варягов в греки”, который будет контролировать новое Русское государство (“Неорусское государство” – автор применяет это выражение), - “потому что понимаем, какая это была бы возможность иметь такое государство, которое имело бы моря по две стороны и моря эти связаны реками”. Далее разъяснялись более приземлённые вещи о хозяйственно-экономическом и национальном аспекте польской экспансии на восточные земли, где “много земли, больше чем у нас в Польше”, а “людей на этих землях меньше. Не так густо заселена...”. А раз так, то “на всём этом много людей ещё возможно разместить. В два, три раза больше, чем всех их сейчас там проживает”. К тому же, “в Литве земля в четыре, пять раз дешевле и её много - для приобретения”, - заметим, не наделения солдат землёй, а - выкуп. “Правда земля здесь несколько хуже по плодоносности”, - откровенничает автор для большей солидности. В конце брошюрки преподаётся урок этики поведения героев, в котором говориться о недопустимости мародерства польских солдат на занимаемой территории, поскольку состояние гражданского сознания населения литовско-белорусских земель весьма низкое - не желают они понимать оккупантов. “Простой человек много не понимает. Он судит по тому, что имеет перед носом. Когда ему солдат последнего телёнка из хлева заберёт, кур порежет, выгребет овёс и сено, да ещё и побьёт, то для крестьянина он станет врагом”. Ну, и затем кредо: “Хотим, чтобы литовцы и белорусы, и братья поляки, которые на этих литовско-белорусских землях сидят, почувствовали себя гражданами польского государства, - поэтому автор поясняет, - как только придём к какому-то порядку на литовско-белорусских землях, сразу будут организованы выборы в Сейм, депутатов в который будут выбирать все жители, бедные и богатые, умеющие читать и не умеющие, мужчины и женщины, католики, евангелисты, православные и евреи, и магометане”.1 (С.3-16) Такую вот справедливость пообещал - в виде интернациональной, социальной и либеральной демократии, этот, ставший в последствие знаменитым публицистом, сочинитель агитационных брошюрок для Генштаба Польской армии.
Примечательно, что публикация М. Ваньковича не осталась не замеченной. На неё в газете виленских литовцев “G;os Litwy”, выходившей на польском языке, откликнулся известный литовский общественный деятель и публицист М. Биржишка. Он не без основания заметил, что “позиция польских властей не встречает поддержки у определённой части общества”. Разоблачая имущественные интересы поляков, он в частности пишет: “ещё в конце прошлого года ;1918г. - ИВВ; по Вильне ползли слухи, что из-за боязни о судьбе своего имущества, литовские и белорусские помещики предприняли в Варшаве старания по охране своих поместий, закладывая своё имущество в банках Познани”. Вот почему, ссылаясь на М. Ваньковича, этот литовский общественный деятель писал, что для польских солдат является целью: “колониальный раздел имущества Литвы и Белоруссии среди помещиков, однако не местных, а прибывших из Польши. Для польских помещиков, польские поместья слишком дорогие. Более дешевыми будут литовские и белорусские, которые, конечно, наши господа надеются им продать дороже, чем могли бы продать их местным помещикам. Такой “договор” гораздо выгодней для наших землевладельцев, а может и польских помещиков, но выгоден ли он для местных землевладельцев...”.2 Если М. Биржишка имел ввиду землевладельцев литовцев, предупреждая их тем самым о недопустимости сотрудничества с оккупантами, если таковые коллаборационисты и были, то в основном лишь в западной части Трокского (Тракайского) уезда и в Кошедарском (Кайшядорском). Однако и здесь, скорее всего, это были всё же поляки. “Когда 26 декабря 1918г. из Аукштадвариса, Кайшядорский округ, ушли немцы, очень активизировались местные поляки помещики и начали агитировать против литовской власти. Был создан комитет, который должен был всё-таки признать Тарибу литовского государства и принять её директивы. Хотя в комитете были одни “поляки”, всё равно дворяне ненавидели этот комитет и создали “комитет хозяев”, пропитанный польским духом. В этом действии “поляков” особенно выделились Винковский и В. Станевич. Последний даже легионеров собирал. Может поэтому он теперь и назначен комиссаром Тракай. Комитет, которому мало помогали сверху, действовал слабо, - но вот после большевиков, сообщает с досадой официоз литовских националистов “Laisv;” (“Свобода”), - пришли новые оккупанты - поляки. Люди из прихода Аукштадварис, будучи весьма тёмными и бедными, но сильно воспитанные против литовцев, очень радостно встретили польские легионы”.3
Да и не только в Аукштадварисе новые польские власти были приветливо встречены.
После занятия Вильно, в середине мая 1919г. в город приезжал на некоторое время Начальник государства Ю. Пилсудский, а также Э. Рыдз-Шмиглы, командующий Виленской операционной группой войск на Восточном фронте и другие польские военноначальники. Одновременно, главнокомандующий привёз с собой целую свиту друзей и помощников. “В неё входили, прежде всего, 18 делегатов от Литвы и Белоруссии, которые как депутаты уселись в варшавском Сейме, куда их никто не выбирал и не делегировал. А кроме них много ещё таких лиц, которые ищут должностей и доходов, и склонны к сотрудничеству и коалиции с Главным вождём”.4
Новые оккупационные польские власти устроили ряд приёмов для представителей города. За ними последовали ответные приёмы польского военного командования и представителей новой польской администрации. Среди участников этих приёмов брат Ю. Пилсудского, а также В. Абрамович, связной между гражданскими и военными польскими властями З. Нагрудский и другие известные лица из числа ближайшего окружения главнокомандующего польской армией. Всё должно было свидетельствовать о закономерности произошедшего и о сплоченности населения, хотя “польская общественность Вильна дезорганизована и очень разрозненна, а сам город без всяких средств пропитания”.5 (C.9-10)
Прибывший в Вильну 20 мая 1919г. Генеральный комиссар Главного управления Восточных земель Е. Осмоловский сразу распорядился о следующем: «1. Земельная собственность, владельцы которой в течение 14 дней со дня публикации настоящего распоряжения не возвратятся, или не назначат своих законных приемников на месте, будут включены под управление административных властей Виленского уезда. 2. Всякая собственность движимая или недвижимая оккупационных немецких властей, также как и всякая собственность российских властей, включается под управление Виленского уезда. Договоры, на основании которых собственность эта перешла от бывших оккупационных властей в частные руки (физических или юридических лиц), признаются не действительными, если не будут утверждены Генеральным Комиссариатом Главного Управления Восточных земель, - причём, - 1) Посевы, которые были осуществлены под немецкими властями в управляемых ими имениях, являются собственностью государства; 2) Весь инвентарь, орудия обработки земли и другие материалы, переданные большевистскими властями в имение, являются государственной собственностью и собственник имения или его заместитель обязан, под угрозой наказания, в течение 7 дней, со дня публикации данного распоряжения, зарегистрироваться в Ликвидационном управлении».
Такая вот польская «продразвёрстка».
Затем, естественно, шли санкции: «3) Кто добровольно нарушит или присвоит себе собственность, оставшуюся после оккупационных властей, или бывших российских, будет Уездным комиссаром наказан административным путём через арест до 3-х месяцев или штрафом до 30 000 марок, или одновременно и арестом и штрафом до 30 000 марок”. И подпись – «Я. Боровский - Комиссар Виленского уезда».6
Само собой разумеется, ни немецкие, ни, тем более, многочисленные российские владельцы окрестных поместий, не могли явиться, чтобы показать соответсвующие документы на собственное имущество. Российским владельцам принадлежали практически все каменные дома в ново построенной при русских императорах Александре III и Николае II части города Вильна. Эти строения располагались вдоль бывшего Георгиевского проспекта (теперь - Гядиминаса), на Антоколе, Закрете и Зверинце.
Новая польская оккупационная администрация приступила к “цивилизованному” (как это по-европейски!) изъятию (реквизиции) собственности российских владельцев, а также оставшейся после немецких оккупантов. Имущество тех, кто сотрудничал с коммунистами, прежде всего местных евреев, после немедленного расстрела самих владельцев, попросту грабили.
Сохранился комментарий литовских властей по поводу данного распоряжения Гражданского комиссара Восточных земель Е. Осмоловского. Он был напечатан в редакционной статье газеты “Lietuva” (“Литва”), в котором основной акцент делался на то, чтобы показать захватнический характер поведения поляков в Виленском крае в то время, когда само каунасское правительство не скупилось на обещания насчёт земли для литовских военных добровольцев, да и прочих безземельных крестьян - батраков. “Во время Немецкой оккупации поместьями управляли немцы, но работать на земле, давать семена, коней и т.п. должны были крестьяне близлежащих деревень, за что никто не хотел получать только немецкое “спасибо”. Сейчас поляки не только не хотят проводить земельную реформу, т.е. раздать землю людям, но и не желают мало-мальски платить за проделанную работу. Отдают всю землю с крестьянскими посевами бывшим помещикам. Но самое главное, - эти помещики должны вернутся в свои поместья в обязательном порядке, даже время назначено, иначе поместья будут отняты и использованы как это угодно властям. Припомним, что почти все литовские помещики являются поляками, и их пребывание в Литве было отмечено с давних времён, по мере распространения польской культуры”. Газета считала, что такое распоряжение носить пропагандистский характер, и направлено было на то, чтобы привлечь как можно больше поляков - крестьян на свою сторону. “Необходимо, чтобы это поняли те литовские сыны, которые идут на поле брани бороться, чтобы все люди могли по своей воле жить продуктами свободной работы”.7 Такими патетическими призывами заканчивался этот комментарий.
Литовец обладал, в основном, небольшим сельским хозяйством. Кроме этого в Неманском крае среди местного населения ощущался большой недостаток земли. Поэтому вопрос о польско-литовских отношениях приобретал большое социальное значение. В этих условиях ничего удивительного, что в здешних поляках литовцы видели, прежде всего, господ, землевладельцев, которые мешают их национальному литовскому движению, в своей основе - крестьянскому и мелкобуржуазному. Литовское правительство старалось ограничить, а затем и ликвидировать влияние и силу польских землевладельцев. Поэтому польско-литовский конфликт приобретал ярко выраженный социальный, классовый характер, что проявлялось, прежде всего, в борьбе за проведение в новообразованном литовском государстве земельной реформы.8 (C.187-189)
Национализацией земли, раннее находившейся в собственности российского государства, временное литовское правительство начало заниматься ещё в 1918г. Ему необходимо было решать вопросы связанные с управлением землёй и собственностью на неё. Прежде всего, взяло под свою опеку все бывшие государственные леса России, и её земельную собственность (майораты), а также леса, находившиеся в частной собственности тех лиц, которые не вернулись после минувшей Великой войны. Далее правительство объявило, что все эти земли, а также всё имущество, находящееся на них, является бесспорной собственностью литовского государства. Именно эти земли с их имуществом и должны были использоваться во время проведения аграрной реформы, для обеспечения безземельных и малоземельных, и для прочих нужд в нарождающемся государстве литовцев. Поэтому временное правительство приказало Министерству сельского хозяйства принять майораты и управлять ими, пока Учредительный Сейм решит судьбу этого имущества.9 (C.571) Премьер-министр М. Сляжявичюс 8 мая 1919г. издаёт приказ под названием “О присмотре за необрабатываемыми землями”, подписанный также министром сельского хозяйства и государственного имущества А. Стульгинскисом. Данный приказ преследовал ряд целей. Во-первых, поправить продовольственное положение в стране, во-вторых, смягчить социальную напряженность на селе и, в-третьих, что, пожалуй, главное, разрушить единый земельный ареал крупных бесхозных поместий, чьих хозяев нет на месте, чтобы затем пустить эти земли в счёт предстоящей аграрной реформы. В приказе в частности говорилось: “1) Землевладельцы, имеющие, за исключением лесов и водоёмов, не менее 50 га (в бывшей Сувалкской губернии не менее 100 га) земли, если по каким-то причинам у них осталось не менее 10 десятин не обработанной земли, обязаны её одолжить местным безземельным и малоземельным, придерживаясь правил использования поместий от 20 января 1919г. Вместо раннее указанного в этом приказе, оплата за аренду земли может браться из части урожая, или по свободному договору обеих сторон, иным способом. 2) Если арендатор отдаёт в аренду часть своей земли, то с него за арендованную им землю может браться оплата не более 50%, чем он сам платит землевладельцу за арендуемую им землю”. За неиспользованные земли определялся дополнительный государственный налог “из расчёта на каждую десятину земли от 1-го или 3 пудов ржи или эквивалент”, - а в конце главное. – «Землепользование по этим правилам не даёт никаких прав относительно будущей земельной реформы”.10
Для популяризации своих идей, но, прежде всего, для противопоставления литовцев полякам, в Неманском крае распространялась добротно подготовленная брошюра “На борьбу за землю и свободу! Или, что несут нам поляки”. В ней рассматривались многосторонние аспекты надела землёй польских “безземельных пришельцев”, в то время как для местных безземельных и малоземельных сельских рабочих её не хватает. Это прекрасно доказывали хорошо аргументированные статистические выкладки, приводимые видными польскими и литовскими специалистами в области землевладения крупными и мелкими хозяйствами.11 Причём, рассматривались различные аспекты землевладения как на литовских территориях, так и на территории Польши.12 Делу пропаганды за власть литовского правительства в Каунасе, среди значительной части безграмотного местного населения, служили и прямые призывы к объединению против врагов, которыми являются “польские помещики Литвы”. Поняли теперь эти «польские паны», что «власти Литвы вскоре будут делить землю их поместий для рабочих» - батраков, вот и противятся этому, захватывая «литовские земли».
Литовское правительство проводило политику аренды брошенных земель батракам и малоземельным крестьянам. Например, лишь седьмая часть владельцев крупных поместий оставалась на местах в Мариампольском округе. Однако было много и таких поместий, где - “батраки не захотели арендовать и управлять, т.к. сами не могут привести своё хозяйство в порядок без посторонней помощи”.13 Для решения насущных проблем в аграрном секторе правительство собрало в Каунасе в середине июня 1919г. Съезд уполномоченных министерства сельского хозяйства и государственного имущества.
По существу настоящую аграрную реформу литовское правительство ещё не в силах было осуществить. Но очень нуждалось оно в солдатах.
Уходящие в Литовскую армию безземельные рекруты, из которых ещё не известно, кто останется живым после предстоящих военных пертурбаций, как в борьбе с Красной армией, так и с поляками, в определённой мере снижали уровень социального напряжения на хуторах и в деревне.
Кроме социальных проблем, весьма трудную задачу надо было решать каунасским властям и с довольно большим местным польским населением. Об обстановке в этой области красноречиво свидетельствует следующая публикация о положении в населённом пункте Ванджёгала, что недалеко от Каунаса, когда польские легионы 26 мая 1919г. заняли Кайшядорский округ и перешли демаркационную линию т.н. Каунасской Литвы.14 “Ой, как смотрели наши “поляки” на Варшаву, - им все глаза вытекли от этого. Теперь все эти оборванцы ходят, опустив нос и клянут несчастную “Литву”. Не хотели поляки подчинятся распоряжениям каунасского правительства. “Как только приходят какие-то строгие законы властей относительно изъятия, мобилизации, так ничего нет - проклинают власть, но вот нашим духовникам - епископам и ксендзам, так вроде ничего для Литвы вроде и не надо, а если убрать всех ксендзов, то и Литвы не станет“ - утверждают поляки. “Всё что есть - от “польской культуры”, которой наши “поляки” любят похвастать. В последнее время наши “поляки” начали определяться, собирать подписи, чтобы принадлежать Польше, в то время как другие работы перестали делать”, - жалуется автор статьи ксёндз Ю. Гендренас. Не известно ему, что 9 мая 1919г. секретным приказом № 4985/II Генерального штаба Главного командования Польской войск, отделу информации командования северо-восточным фронтом было дозволено субсидировать польскую прессу, которая выходила на пространстве северо-восточного фронта и за линией фронта: “Nasz Kraj”, “Ojczyzna”, “Dziennik Wile;ski” - и другие пропагандистские польские издания, направленные на ведение пропаганды против литовцев, в том числе за линией фронта, в Неманском крае.15 (C.58) Такая деятельность имела определённый успех среди литовских поляков. Как говорится далее в приводимой публикации - “их голова занята “Польшей” - говорят, как придут поляки, так нам всё дадут ;землю - ИВВ;, зачем здесь непотребно работать. Читать умею немногие, может больше женщины - а уж писать, и понятия нет. Детей не учат и в школу не пускают, боятся, чтобы не начали учить по-литовски”.16
Другая характерная публикация в каунасской газете “Lietuva” рисует несчастное положение верующих литовцев в занятых поляками Молетском и Трокском районах: “В костёлах службы были раньше поделены: одно воскресенье пели по-литовски, другое - по-польски. Сейчас, когда поют по-литовски, поляки начинают затягивать “Боже, что Польше…”, а местный комендант, простой солдат, приказывает настоятелю не проводить службу на литовском языке”.17
И всё же основной аргумент литовских националистов для привлечения на свою сторону литовского сельского населения это - земля. Вот почему постоянно повторяется в литовской печати: “большие враги батраков, это польские помещики Литвы”. Указывается и актуальность таких вражеских действий - “сейчас, почувствовав, что власти Литвы вскоре будут делить землю поместий для батраков, - местные польские землевладельцы, естественно, - намерены отдать земли полякам”18 и т.п.
Относительно значительной и влиятельной части населения Неманского края - евреев, газета литовской партии христианских демократов “Laisv;” сообщает: “В Литве найти хозяйствующего на земле еврея большая редкость. Среди них немало мелких ремесленников. В то же время они составляют 32% всех горожан и насчитывают 8% всех жителей Литвы” - подчёркивая при этом, что евреи занимаются в основном торговлей, - “5-6% всех жителей Литвы существует только благодаря торговле. Таким образом, страна кормит (на своей не оккупированной территории) около 200 тысяч человек, единственным заработком и средством существования которых является торговля и мелкое предпринимательство”.19
Литовские пропагандисты не гнушаются запугивать местное население “ополячиванием” даже - коммунистами, как это делают “в Тельшяй большевистские комиссары”, которые сегодня “облачившись в польских интеллигентов, стараются наводить порядок, распространяя среди людей всякие домыслы и пугают возвращением крепостничества. Собирают специально для этого польские вечера, получают разрешения от комендантов для создания детских приютов”. Естественно, лишь для того, чтобы там было - “только пьянство и ополячивание”.20
В июне в Вильне с новой силой разразился голод. “Нам известно, - писала каунасская газета, - поляки, занимая Вильну, пообещали доставить в город продукты питания. Как видно это обещание они не в силах исполнить. Как во времена немцев так и сейчас группки людей идут в Каунас и Сувалкскую губернию с мешками, чтобы принести немного пищи”.20 Тем не менее на занятых поляками территориях Виленского края, “польские ксендзы заодно с польскими панами” - писала Виленская газета, выходившая на литовском языке: “В организованной епископами хозяйственной реформе, все ксендзы совместно с епископами оказались на стороне польских панов и заняли противоположную народу позицию”.21 Это относится и к депутатам - эндэкам польского Законодательного Сейма: “Станишкис, архиепископ Теодорович, Лютославский, ксёндз Сендзимин и др.”, – которые были “назначены” в этот Сейм “представлять” население восточных окраин Польши.
К происходящему в Вильне, наиболее настороженно относилось самое многочисленное население города - евреи, составляющие натуральную конкуренцию полякам, как в ремесле и торговле, так и вообще в имущественно-денежных делах. “Победив коммунистов в Вильнюсе, поляки не могут успокоиться, не напав на еврейскую нацию: отдельные группки военных лазят по квартирам, будто бы с целью обыска”, - пишет «Nepriklausomoji Lietuva» (“Независимая Литва”), газета виленских литовцев. “Евреи боятся возражать и не идут жаловаться, потому что самых смелых солдаты их тут же “укладывают” [убивают – ИВВ], обвиняя их при этом в том, что они тоже коммунисты, которые стреляли в польских солдат“.22 В то же время, вполне спокойно чувствуют себя оставшиеся в городе литовские ксендзы.23 “Присмотримся к литовцу. Живёт он в той же оторванности от прихода, как и поляк, и не тоскует за чем-то далёким, но горячо переживает за Вильнюс, как за столичный город своей родины. Обычно не желает он знать, что происходит в других приходах. Несмотря на то, что такое незнание является основным препятствием на пути реализации так любимых им национальных задач”.24
Такое настроение литовцев вполне устраивало поляков.
Именно в дни пребывания в Вильне, Ю. Пилсудский написал весьма любопытные строки, причём откровенно, ибо обращался непосредственно к Главнокомандующему польскими войсками “в Литве и Белоруссии” генералу Станиславу Шептицкому”: “С белорусами отношения складываются гораздо лучше и согласно моих, а также пана Осмоловского предположений, с ними удастся сделать почти всё, чего захочу, и, прежде всего, сделать какое-то заявление о союзе с Польшей против российского империализма - с одной стороны, с другой - против тенденций, которые оглашаются в Ковно. Вместе взятые, все эти условия склоняют нас к тому, чтобы придать нашей деятельности в отношении людей всякую внешнюю видимость доверия к ним и - великого гуманизма. Поэтому предпринимаю большие усилия по: а) развитию гражданского управления страной, не военного, так чтобы множество стычек местных жителей проходило по гражданской линии, а не с военными. Таким образом, удастся избежать видимости военной оккупации и опоры исключительно на штыки при правлении страной; в) развитию политической жизни в стране, при всех её противоречиях, специально в Вильне и Гродно, двух, уже занятых центрах жизни страны. Поддержка такого развития и исключение особо заметных репрессий, должно быть линией нашей деятельности для того, чтобы уже при первом столкновении каждого прибывшего чужака с жизнью этой страны, для него стало бы ясно, что под нашим правлением всё возвращается к нормальному состоянию, и он чувствует свободу, у него есть возможность высказаться. Думаю, что такой способ поведения, в связи с относительно очень пассивным характером местного населения и воспитанной веками склонности к уступкам и подчинению относительно каждого натиска извне, не представляет никакой опасности, как для войск, так и для государственной политики. В связи с этим очень прошу принципиально воздействовать на прекращения разгула военных, к которому склонно каждое военное соединение, особенно к этому склонны воспитанники больших прежних армий”. После чего, в конце письма, Начальник государства позволил себе сделает замечание весьма влиятельному в Польше генералу, - “Обращаю внимание на уже возникшие трения между военной комендатурой Гродно и гражданским правлением”.25 (С.162)
Такова была мало известная до сих пор упорная внутренняя пропагандистская борьба за умонастроение местного населения на территориях западных губерний бывшей Российской Империи. Она происходила по обе стороны демаркационной линии между польскими и литовскими войсками, после занятия поляками Вильны и перед важными территориальными решениями на Парижской мирной конференции. Вдали от Версаля каждая из сторон искала нужные аргументы в противовес штыку, который политики из стран Антанты не желали видеть, но который подспудно подрезал то, что не удавалось отрезать словом. Более сильный штык был у поляков, но литовцы уповали на дипломатию. В тени Парижской мирной конференции шла упорная и неравная борьбы за национальное государственное будущее поляков и литовцев на определённых территориях.
В ОЖИДАНИИ ИЗ ПАРИЖА ПЕРВЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РУБЕЖЕЙ
(апрель – июнь 1919 г.)
На Парижской мирной конференции было представлено 27 союзных и присоединившихся государства, а также Индия и четыре английских доминиона. Председательствовал на конференции премьер Франции Ж. Клемансо. Решением великих государств, страны участницы были подразделены на две группы: государства: “с широкими интересами” и “ограниченными интересами”. В первую группу вошло пять государств: США, Великобритания, Франция, Италия и Япония - причём первая и последняя, из этого списка, впервые заявили о себе как страны с мировыми претензиями. Они впервые приняли участие в столь высоком и авторитетном международном европейском форуме, среди прежних мировых европейских держав - Франции и Англии. России и Германии при этом были исключены из этого клуба.
Страны “с широкими интересами” имели своих представителей во всех комиссиях конференции. Всего их было 52. В то же время страны второй группы имели своих представителей лишь в некоторых комиссиях.
Принцип работы конференции, утверждённый представителями стран “с широкими интересами”, позволял только этим государства решать общемировые вопросы по послевоенному обустройству, как в Европе, так и за её пределами. Государства с “ограниченными интересами” могли высказываться лишь по вопросам, которые касались непосредственно только их самих. Практически сложилось так, что обо всём на конференции решала только четвёрка: представитель Англии Ллойд Джордж, Франции - Ж. Клемансо, США - В. Вильсон, Италии - В. Э. Орландо. Однако титула “политических львов” в западной прессе удостоились лишь два премьера - Ллойд Джордж и Жорж Клемансо, от слов которых, пожалуй, зависели решения всех политических интриг, обильным потоком бурливших в залах Версальского дворца и других помещениях, где проходили заседания комитетов конференции. От них прежде всего зависело также отношение западного мира к тем тектоническим революционным социальным процессам, которые сотрясали Европу. Политики Англии, Франции и присоединившихся к ним новых великих государств, в том, неспокойном мире 1919 года, искали благо для правителей своих государств - новые гарантированные источники больших денежных доходов и, даже, военной стабильности.
Названные пять государств “с широкими интересами” представляли на Парижской мирной конференции по пять делегатов, от каждой, а все оставшиеся страны - от одного до трёх. Польша имела 2 делегата: премьер министра И. Падеревского и лидера партии национал-демократов Р. Дмовского, а в работе комиссии по хозяйственным и финансовым вопросам принимал участие также видный польский экономист, член национального крестьянского союза В. Грабский.
Представительство литовского правительства в Париже, во главе с весьма импульсивным литовским националистом, профессором истории и филологии А. Вольдемарасом, не имело официального статуса делегации, представляющей суверенное государство на конференции, скажем такого, который был у польской делегации на мирных переговорах.
Такое положение не могло удовлетворить литовцев. Стремясь разрешить эту проблему в свою пользу, а также явно обозначившийся после 19 апреля 1919г. спор относительно Вильны, взамен на совместное участие в борьбе против большевиков, литовские представители усиленно искали в Париже контакты с И. Падеревским.1 Использовали «жупел большевизма». Временное литовское буржуазное правительство сообщило 29 апреля 1919г. председателю Парижской мирной конференции Ж. Клемансо, что оно предложило правительству Польши организовать общие действия против “опасности большевистского вторжения”.2 (С.27-28) Фактически против Литбела. При этом требовала, чтобы Польша признала свободу и независимое литовское государство «со столицей в Вильнюсе», который по их мнению должен был бы стать плацдармом борьбы с большевиками.3 В таком случае части польской армии, которые “поднялись на борьбу с большевизмом на землях Литвы”, считались бы вспомогательными частями союзников.4 (С.114)
Обещание военной поддержки полякам литовскими войсками, в силу крайней слабой подготовки и экипировки последних, выглядело весьма не убедительно.2 (С.26) И всё же, в период с 16 по 21 мая 1919г., во время пребывания Ю. Шаулиса в Варшаве, состоялась его встреча с премьер-министром Польши И. Падеревским. Кроме вопроса о налаживании дипломатических отношений, который был решён положительно, польский премьер однозначно высказался за федерацию с литовской республикой. На состоявшейся тогда же встрече Ю. Шаулиса с Ю. Пилсудским, который только что побывал в Вильне,5 он услышал со стороны главнокомандующего польскими войсками изложение той же позиции, которая была хорошо известной литовцам - о едином федеральном польско-литовском государстве.6
Это означало, что фактически никакой государственной самостоятельности для этнических жмудинов, управляемых из Каунаса суверенным литовским правительством, поляки не предполагали.
Однако в силу складывающихся политических обстоятельства варшавские политики вынуждены были весьма тонко маневрировать, ведя сложную внешнеполитическую интригу. Весьма серьёзные проблемой для Варшавы было формирование своей западной государственной границы, как в Восточной Пруссии, так и на юго-западе, в развитом промышленном и угольном бассейне Силезии. Равно как и на востоке, где надо было соотноситься с пронемецким литовским буржуазным правительством, одновременно воюя, “от имени свободной Европы”, с большевиками и Красной армией. И всё это - на фоне ожидания решения Парижской мирной конференции относительно всех этих государственных границ послевоенного польского государства.
Вот почему, после польско-литовских встреч и консультаций в польской столице, 21 мая 1919г. премьер И. Падеревский подписал документ о назначении “чрезвычайного и полномочного посла в ранге министра Речи Посполитой Польши Станислава Станишевского руководителем дипломатической миссии в Ковно, для установления связи с представителями литовского народа”. В состав миссии вошли “Вацлав Пшесмыцкий, майор Мечислав Мацкевич, военный эксперт лейтенант Михал Хурчин, военный атташе”,7 - поляков весьма интересовало состояние литовских вооружённых сил и уровень их сотрудничества с немецкими и российскими (белогвардейскими) военспецами.
В Варшаве не верили литовцам, поскольку прекрасно знали о полной зависимости их от немцев. Впрочем, о такой зависимости литовцев от немцев знали и на Парижской мирной конференции. Понимали это даже, в общем далёкие тогда от Европы, американцы.2 (С.29) Член военной миссии США в Прибалтике подполковник Э. Дж. Доул, ознакомившись с военным положением в Неманском крае, писал 15 мая 1919г.: “теперь немцы полностью контролируют Литву, как будто она составная часть Германии. Литовская власть лишь номинальная. Если германские войска будут выведены, возникнет опасность, что большевики полностью захватят власть”.8 (С.190)
Поляки ловко разыгрывали антигерманские настроения победителей Четверичного союза.
В такой ситуации, очевидным становится стремление поляков полностью оттеснить немцев от влияния на литовцев, опираясь на исторический опыт Кревской и Люблинской Уний. В том же мае 1919г. Законодательный Сейм в Варшаве принял решение, которое чётко обозначило стремление Польши к освобождению земель Великого Княжества Литовского от чужого насилия. Он объявил о необходимости предоставить возможность националам, проживающим на этих землях, высказаться относительно своей собственной судьбы, а также и об отношении к польскому государству. В нём подчёркивалось, что Польша “не стремится в одностороннем порядке, на основе правового документа законодательного учреждения Польши, к включению в состав польского государства земель, составлявших бывшее Великое Княжество Литовское”.9(С.81)
Эту позицию Сейма в Варшаве - “за польско-литовскую федерацию”, поддержали польские сторонники Ю. Пилсудского в Вильне.10
;;.;. О национальном составе Законодательного Сейма Польши и способах его комплектации говорилось выше, здесь представим социальный портрет первого польского парламента в ХХ веке. По сообщению июньского номера каунасского официоза “Lietuva”: “Польский Сейм отличается своим составом от Сеймов других стран. Всего представителей - 340, в их числе около 20 адвокатов ;6;;, 116 землевладельцев ;34;;, 21 - священник ;6;;, 1- архиепископ, 3 раввина, несколько десятков рабочих, множество управляющих и газетчиков”. Газета характеризует его как Сейм, в котором “земельный вопрос основной”.11 Подчёркивала при этом парадоксальную ситуацию - идёт борьба за передел имущества крупных землевладельцами, хотя крестьяне в Сейме практически не представлены. Данный комментарий, как видно, выдержан вполне в духе социалистических идей.;
Учитывая антинемецкие настроения в странах Антанты, и пытаясь договориться с поляками относительно Вильны, литовское правительство сделало жест, который должен был свидетельствовать о его нежелании - сотрудничать с немцами. По указанию буржуазного литовского правительства 20 мая 1919г. литовская делегация в Париже направила председателю Парижской мирной конференции ноту с просьбой содействовать выводу германские войска “из Литвы”.12 В процессе подготовки данного обращения к Ж. Клемансо, во время открытого совещания, отмечалось, что отношения с немцами “самые плохие: воруют - грабят... Всё в руках немцев. Телеграммы высылаются только с согласия немцев”.13
Однако, несмотря на такие антинемецкие демонстрации, член буржуазного литовского правительства, министр торговли и промышленности Й. Шимкус 30 мая 1919г. заявил представителю Англии в Лиепае Брисону, что его правительство просит дать указания на вывод германских войск только тогда, когда они займут Даугавпилс.14 (С.45)
Другими словами, когда на всей территории Литовской Советской Республики будет свергнута Советская власть.2 (С.29)
Данное заявление показывает исключительную роль и влияние Англии в деле использования немцев в борьбе с историческими российскими интересами в Прибалтике.
Происходило всё на фоне литовско-польских межправительственных переговоров в Варшаве - “относительно совместной борьбы с общим врагом - Российской Советской Федеративной Социалистической Республикой”.15 Первоочередной целью литовцев было признание польским правительством “независимости Литвы со столицей в Вильнюсе”. Это было изложено и в ноте главы временного литовского правительства М. Сляжявичюса от 22 мая 1919г. ново назначенному польскому послу в Каунасе С. Станишевскому. Правда, это нисколько не мешало польским военным отрядам, под предлогом “борьбы с большевиками”, понемногу просачиваться на земли, которые контролировал Каунас. 26 мая 1919г. польские легионеры перешли линию, отделяющую польские войска от литовских в Кайшядорском округе (менее 50 километров на восток от Каунаса). Там - “начали хозяйничать, разгоняя местные комитеты”, которые до этого исполняли указания каунасского правительства, “делали в некоторых хуторах реквизицию”, грабили продовольствие, фураж и инвентарь местных жителей.11
;;.;. Такая тактика: “свершённых дел” – во время ведущихся переговоров, теперь будет постоянно применяться поляками в ходе решения литовско-польского территориального конфликта. На фоне, казалось бы, установленной конкретной литовско-польской военно-политической ситуации, послужившей основой для начала переговоров, для того чтобы её юридически легализовать, поляки, в процессе достижения договорённостей, изменяли обстоятельства, связанные с объектом переговоров. Поэтому достигнутая на переговорах договорённость уже не отражала изменившуюся действительность, а значит, по существу, не могла ни к чему обязывать. Либо, такой договорённости уже не нужно было вообще, и от переговоров можно было попросту отказаться. При этом, в связи с самим фактом ведения переговоров, выигрывалось: время для тех или иных политических или иных действий вне переговоров; военно-тактическая обстановка на фронте, или то и другое вместе.;
Опираясь на свою ноту от 22 мая 1919г., в которой были изложены условия литовско-польского договора по борьбе с большевиками, каунасское правительство начало в Каунасе переговоры о заключении мира и союза в борьбе против совместного врага с представителями варшавского правительства.15 Это означало, что миссия литовского представителя Ю. Шаулиса. в Варшаву, провалилась.2 (С.28) 29 мая 1919г. премьер М. Сляжявичюс в своей новой ноте на имя посла Польши в Каунасе С. Станишевского, впервые представил правительству Польши территорию, на которую претендует со своей юрисдикцией каунасское правительство. Это была территория Обер Оста, которую признала Германия за литовской стороной в договоре от 1 января 1919г., т.е. бывшие: Ковенская, Виленская, Гродненская, Сувалкская губернии Российской Империи, Белостоцкая область, часть земель на левом берегу Буга, Полесье.16
Данная нота насторожила поляков. В ответной ноте от 7 июня 1919г. временному литовскому правительству, польский посланник в Каунасе С. Станишевский поставил восемь вопросов, суть которых сводилась к вопросу о том, как литовские власти намерены вводить свою гражданскую администрацию на территориях занятых польскими войсками. Но, прежде всего, просил пояснить польскому правительству, “каковы точные границы территорий, на которых литовское правительство желает взять гражданскую власть в свои руки”. А также: “какой вид гарантий даст литовское правительство, что вслед за гражданскими властями не придут немецкие войска, поскольку это сейчас имеет место на территории, занятой литовскими властями”.17 В документе были поставлены и такие вопросы: “4) в чьих руках должны остаться железные дороги; 5) кто будет проводить снабжение продовольствием гражданское население на территории под литовской гражданской администрацией; 6) как литовское правительство намерено урегулировать языковый вопрос в учреждениях и школах на территории, где в большинстве проживают поляки и белорусы; 7) как литовское правительство относиться к тому, чтобы оставить чиновников, принятых теперешними польскими властями” и т.д.
Необходимо отметить, что переговоры шли при посредничестве руководителя французской военной миссии в Каунасе К. Ребуля, который всячески пытался склонить литовское правительство к Унии с Польшей.18 (C.64) В сообщении С. Станишевского своему правительству в Варшаву прямо указывалось на то, каким образом этот французский военный считал возможным достижения союзной договорённости: “Закройте глаза на всяческие нетактичные поступки литовцев и сами избегайте особенно острых действий”.19
Поучения француза не пошли впрок ни одной из сторон. В ответной ноте премьер-министра временного литовского правительства М. Сляжявичюса от 11 июня 1919г., на ноту С. Станишевского, литовская сторона указала условия, на которых она согласна заключить мирный договор с Польшей: “Польское правительство признаёт независимую Литву со столицей в Вильнюсе и передаёт литовскому правительству всю власть на всей оккупированной польскими войсками территории Литвы”. Отмеченная на прилагаемой карте, эта территория в тексте ноты оговаривалась следующим образом: “на восток от Вильнюса до линии: Даугавпилс - Друя, оз. Нарочь и Деревня, до реки Неман, от Немана до Гродно, город Гродно с прилегающими околицами в радиусе 5 км. и от Гродно на всей территории, до линии на север от Новый Двор - Домброво - Суховоле - речка Березутка - Корытно; в) на юг от названной линии, на тамошние территории литовского государства, пока на них не будет введена власть литовского правительства, немедленно должны быть впущены комиссары литовского правительства. Южная граница между литовским и польским государствами будет окончательно установлена в результате мирных переговоров”.16 Далее шло изложение условий, на которых каунасское правительство видело возможным совместные действия против большевиков: “польские войска, находятся в определённых установленных местах литовской территории с единственной целью - борьба против большевиков и подчиняются на литовской территории литовскому военному командованию, проводя оперативные действия, не вмешиваясь в политику администрации, хозяйственный и иной порядок страны”. Затем, относительно роли, значении и месте немецких частей в Неманском крае: “Если относительно указанного, польское правительство в письменном виде сделает заявление, то литовское правительство, считая польские войска на литовской территории дружественными вооружёнными силами, потребует выхода из Литвы всех немецких войск и обратится к правительствам стран Антанты с просьбой приказать немецкому правительству немедленно исполнить это требование литовского правительства”.
Относительно транспорта польских войск по железной дороге, в ноте указывалось: “принимая во внимание нужды польских войск, после принятия в свои руки всех литовских железных дорог, поскольку идут военные операции против Российской Советской Федеративной Республики, литовское правительство позволит польским военным властям временно использовать в военных целях определённые железные дороги на определённых условиях, которые ещё будут установлены”.
Далее в этой пространной ноте М. Сляжявичюса были даны ответы на вопросы польской стороны относительно политики литовских властей по отношению к национальным меньшинствам и, прежде всего, к полякам: “Отвечая на нужные Вам второстепенные вопросы, указанные в Вашем письме от 7 мая т.г., имею честь пояснить следующее: 1) гражданское население в тех местах, где будет действовать администрация литовского правительства, обеспечит продовольствием литовское правительство; 2) в тех местах, где разговорной речью является ещё и не литовский язык, вместе с государственным литовским языков будет употребляться или польский, или белорусский, или еврейский язык, однако литовское правительство подчёркивает, что оно считает этот вопрос внутренним делом и относительно него никакие переговоры с посторонними государствами не желает вести; 3) среди оставленных польским правительством на литовской территории чиновников, будут оставлены литовским правительством те литовские граждане, отвечающие требованиям, которые выставляет литовское правительство”. Затем был указан срок передачи власти литовской стороне на территории, «оккупированной польскими войсками». Передача должна состояться ”не позднее недели со дня получения от польского правительства согласия с изложенными здесь условиями передачи”, - т.е. 18 июня 1919г. “Не дождавшись ответа, до указанного дня, литовское правительство будет считать переговоры закончившимися, а договор, между литовским и польским государствами, несостоявшимся”.16
Оставим поляков обдумывать этот весьма конкретный документ временного литовского правительства и посмотрим, что происходило вокруг. Посмотрим глазами литовского историка Ч. Лауринавичюса,20 как ко всему этому дележу бывших территорий российского государства относились белое русское офицерство, а также русские патриоты в эмиграции. А. В. Колчака, А. И. Деникина и окружавшие их белогвардейские круги не удовлетворяла ориентация политиков из стран Антанты на буржуазные правительства национальных окраин, как на средства для свержения советской власти. По их мнению, свергнуть советскую власть и восстановить “единую и неделимую” Россию можно только большими армиями захватив Москву. “Признайте единое национальное правительство - естественно, во главе с морским адмиралом А. В. Колчаком или генерал-лейтенантом А. И. Деникиным, требовали они от государств Антанты - а не удовлетворяйте какое-то сборище различных местных правительств”.21 (С.30)
Политики из стран “с широкими интересами” не остались глухими к этим требованиям. Хотя они и желали как можно скорее свергнуть советскую власть в России, однако, не имея конкретного эффективных средств и решений для этого. Поэтому сразу после начала Парижской мирной конференции, отложили “Русский вопрос”. Только спустя несколько месяцев, в мае 1919г., когда был приготовлен проект мирного договора с Германией, Верховный Совет Антанты смог действовать более решительно в отношении событий происходящих в России. После недолгих дискуссий, было решено признать правительство созданное А. В. Колчаком в качестве единственного легального представителя интересов всей России.22 (С.136-139)
Признание этого правительства, вызвало раскол в белоэмигрантской среде, поскольку, амбициозные сторонники А. И. Деникина сразу объявили А. В. Колчака ярым реакционером, что не могло не вызвать протестов в демократических кругах государств Запада.23 (С.319-327)
Вместе с признанием, Верховный совет Парижской конференции выдвинул правительству А. В. Колчака условия, чтобы оно в отношении национальных окраин России признало независимость Польши и Финляндии. С другими буржуазными правительствами национальных окраин необходимо было заключить договоры, которые регулировали бы взаимные отношения с ними. В случае если бы такие договоры быстро не состоялись, было обещано посредничество. А пока, до заключения таких договоров, на окраинных территориях должна быть признана автономия национальных меньшинств и исполнятся те временные договорённости, которые страны Антанты смогут заключить с окраинными государствами.
А. В. Колчак в своём ответе согласился признать Польшу и Финляндию. Относительно договоров с другими буржуазными правительствами окраин, не отвергая возможности предложенного посредничества, выразил “твёрдую уверенность, что договорённости будут скоро достигнуты” на основе автономий. “Естественно, - подчеркнул он, - что условия границ и автономии этим учреждениям, установим с каждым из заинтересованных народов в отдельности”. В своём ответе А. В. Колчак не оставил сомнений в том, что заняв Москву и свергнув советскую власть, он будет решать вопросы народов удобным для себя способом. Верховный совет Парижской конференции в своём письме А. В. Колчаку от 12 июня 1919г. выразил “радостное удовлетворение”, что “общий тон его ответа совпал” с условиями, предъявленными ему, и обещал военную и дипломатическую помощь.24 (С.181-182, 187-188)
Между тем в Париже политики стран Антанты стремились сохранить в тайне содержание переписки Верховного совета с А. В. Колчаком. В печати появлялись различные интерпретации условий выдвинутых А. В. Колчаку, цель которых заключалась в том, чтобы побудить политиков из национальных российских окраин на действия по борьбе с большевиками и, как следствие, - обретение национальной государственности.
В неофициальных контактах дипломаты Антанты уверяли членов литовской делегации, что при условии признания правительства А. В. Колчака обеспечивается независимость для их страны. Однако, рано или поздно, всё должно было проявиться, поэтому был предпринят маневр, целью которого было ангажировать делегации националистов с окраин в отношении будущей России. Представителям литовской делегации было указано на то, что литовское правительство, не обладая возможностью самостоятельно противостоять давлению со стороны Польши и Германии, имеет лишь один выход для обретения самостоятельности - войти в федерацию с восстановленной А. В. Колчаком “будущей демократической” Россией.
Как это видно из протокола заседания литовской делегации в Париже от 5 июня 1919г. литовским деятелям было предложено по этому вопросу сделать соответствующее письменное заявление, чтобы не возникло никаких сомнений.25 Литовская делегация не обсуждала предложения сделать письменное заявление по этому поводу. Однако, личную инициативу предпринял руководитель делегации А. Вольдемарас. Так родилось нашумевшее письмо А. Вольдемараса члену делегации Англии на Парижской мирной конференции Дж. Симсону. В этом письме А. Вольдемарас выразил соображения, что “для литовцев независимое государство не является целью, а только средством для достижения демократии”, такой же, как в англосаксонских странах. “Россия вряд ли когда-либо станет демократическим государством”, но если она таким станет, то “Литва” согласилась бы войти в её состав, как “Бавария входит в Германию”.26
Практически это означало готовность признать правительство А. В. Колчака, как единственного представителя России и начать с ним переговоры, что и требовал Верховный совет в своих условиях. В свою очередь, это наглядно показывает всю политическую эфемерность тогдашнего временного литовского правительства в Каунасе. Дело дошло даже до того, что 27 июня 1919г. военные члены литовской делегации А. Вольдемараса получили из штаба русских белогвардейцев в Париже “приказ представиться” для обсуждения совместных усилий в борьбе с Советской Россией.27 Формально всё ещё считавшиеся гражданами России, военнообязанные литовцы не исполнили этого приказа.
На заседании литовской делегации 10 июля 1919г., её член Т. Нарушявичюс сообщил, что видел рапорт представителя США В. Грина от 5 июня 1919г.,8 (С.213-214) в котором он высказался за военную поддержку каунасскому правительству в борьбе с Красной Армией. Однако только в том случае, если литовское правительство в этой борьбе объединится с русскими белогвардейцами.28 “Значит и здесь, нас связывают с русскими”, - сокрушался Т. Нарушявичюс.
В ответ на ноту от 11 июня 1919г. литовского премьер-министра М. Сляжявичюса польскому полномочному представителю в Каунасе, министру С. Станишевскому, каунасское правительство получило 18 июня 1919г. из рук руководителя французской Военной миссии в Каунасе К Ребуля рубеж - линию раздела территории между каунасским и варшавским правительствами. Предложил её французский маршал и британский фельдмаршал Фердинанд Фош (с 1923г. и маршал Польши). Она проходила по линии от границы с Германией, через населенные пункты: Августов – Ораны - Вильна – Двинск29 (на запад от Казлишек, Трок, Ораны, Ратники, Перевалка, Августовского вала и г. Августов до границы с Германией.30). Граница была весьма пространно обозначена, т.е. носила скорее принципиальный характер. Тем самым впервые вводилось территориальное разграничение политических интересов в этом литовско-польском межнациональном и, пока ещё, не вооружённом политическом конфликте. Целью этой инициативы было развести конфликтующие стороны между собой накануне подписания Парижского мирного договора. Затем, целью ставилось дальнейшее детальное обсуждение во время взаимных переговоров о конфигурации этой разграничительной линии интересов.
Однако поляки, не обратили должного внимания на объявленную линию. Они продолжали проникновения на территорию подвластную каунасскому правительству.20 (C.47) Это означало, что и обращение литовского правительства от 13 июня 1919г. к политикам из стран “с широкими интересами” с просьбой воздействовать на Польшу для прекращения её военных действий против литовской армии, не дало никакого результата.
Каунасское правительство не приняло предложение маршала Ф. Фоша. Это вызвало резкое недовольство поляков, которые, как и прежде, с новым упорством в литовско-польском конфликте принялись разыгрывать перед странами Антанты две, на их взгляд, основные козырные карты - “антибольшевистскую” и “антинемецкую”. При этом, обвиняли литовцев в пассивности относительно совместных действий в борьбе с названными врагами, под флагом Великого Княжества Литовского, восстановленного в границах совместного государства Речи Посполитой. В ноте премьера и министра иностранных дел Польши И. Падеревского на имя литовского премьера М. Сляжявичюса от 24 июня 1919г. в частности говорилось следующее:
“В своих нотах от 12 февраля и 16 мая т.г. правительство Польши уже дало выражение горячему стремлению установить как можно более тесные связи и сотрудничество с литовской нацией. Позиция Польши, опирающаяся на повсеместно известном праве наций на самоопределение, нашла своё конкретное выражение как в обращении Начальника государства ;Ю. Пилсудского - ИВВ; к населению Великого Княжества Литовского, так и в решении польского Законодательного Сейма и не может подвергаться оспариванию.
Фактическое признание независимости Литвы находится в полной связи с устранением немецкой оккупации с территории занятой сейчас временным литовским правительством. Пока немецкие власти, будучи властями государства, враждебного коалиции, а значит Польше, и имеют возможность вмешательства в жизнь и дела литовской нации, а последняя не может свободно выразить свою волю, правительство Польши не имеет достаточных гарантий относительно свободы действий и независимости временного литовского правительства. Поэтому, переговоры, относительно конкретных действий и практических распоряжений, должны быть проведены после устранения немецкой оккупации. Несмотря на сказанное, правительство Польши считает необходимым указать, и в этом смысле оно поддерживает позицию временного литовского правительства, что правовые вопросы между Литвой и Польшей, как и все другие аналогичные вопросы, не могут сейчас решаться, поскольку они не касаются вопросов, обсуждаемых сегодня в Париже на Мирной конференцией.
Что же касается переговоров, относительно изменения территорий, которые в настоящее время находятся в руках временного литовского правительства, то и в этом случае, существование немецкой оккупации делает их невозможными. Правительству Польши известно о целом ряде случаев, когда органы временного литовского правительства пользовались при проведении распоряжений немецкими оккупационными властями. В связи с этим правительство Польши должно иметь серьёзные гарантии относительно того, чтобы подобные факты впредь не происходили и правящие литовские власти были организованы на достаточно демократической и постоянной основе.
При этом необходимо указать, что правительство Польши чутко прислушивается к требованиям и пожеланиям местного населения, освобождённого от большевистского вторжения, и желает организовать общественную жизнь по воли этого населения. При этом оно не только не встретило нигде требований передать освобождённые местности под власть временного литовского правительства, но решения местных уездных сеймиков и организованных местными жителями самоуправлений свидетельствуют совершенно о противоположных стремлениях.
Не ведя себя враждебно ни в отношении к армии, ни к литовской нации, правительство Польши не сомневалось, когда посвящало жизни своих солдат для освобождения из-под оккупации большевиков значительной части бывшего Великого Княжества Литовского. Когда создавало условия, которые позволили бы всем нациям, населяющим эти земли, полностью использовать их право решать собственную судьбу. Правительство Польши подчёркивает, что его военная акция направлена исключительно против большевистских захватчиков, и не только не была никогда враждебной в отношении интересов Литвы, но наоборот, сослужила интересам литовской нации тем, что выровняла и отодвинула на восток большевистский фронт.
Перечисляя указанное выше правительство Польши заявляет, что все следующие действия будут неуклонно направлены к созданию на землях бывшего Великого Княжества Литовского условий, в которых местное население могло бы свободно организоваться, свободно высказаться о своей судьбе и решать о ней”.31 В этой ноте также указывалось, что “правовые вопросы между Литвой и Польшей, как и все другие вопросы связанные с этим, не могут сейчас решаться, поскольку они не касаются вопросов, обсуждаемых в Париже на Мирной конференции”.
Общий результат данного демарша Польши означал прекращение литовско-польских переговоров в Каунасе.
Вместе с тем, военная и политическая поддержка, оказываемая французскими военными и политиками правительству Польши вылилась в разрешение полякам оккупировать “суверенную Восточную Галицию,” которая “находиться в руках большевистских банд”.32 До этого Украинская армия вынуждена была под напором Красной армии уйти за реку Збруч, а само “самостийное” правительство эмигрировало в Вену. После 25 июня 1919г., когда из Парижа пришло такое решение, потопив Восточную Галицию в крови, польские войска выполнили указания Антанты. Вознаграждение за это была уже не за горами.
28 июня 1919г. в Версале состоялось подписание Парижского мирного договора с Германией. От имени Польши его подписали И. Падеревский и Р. Дмовский. Он был весьма важен для Польши, поскольку устанавливал западную границу государства. Правда она была менее удобная, чем это предполагал проект Комиссии Ж. Камбона от 12 марта, и даже - чем проект договора от 7 мая (территория меньше на 2148 квадратных километра, с населением 2120 тысяч человек). Тем не менее, договор окончательно легализовал победы восстания на юге страны - в регионе т.н. Великой Польши, признавая за Польшей почти весь этот регион (без Вшовы, Бабимоста, Мендзыжече и Скважины).
Этот договор признал за Польшей и часть побережья около Гданьска длинной в 70 километров и т.д. Город-порт Гданьск, с прилегающими территориями, был исключён из территории Восточной Пруссии и назван свободным городом, в котором Польша получила специальные права и привилегии. В то же время статья 93 договора обязывала Польшу соблюдать права национальных меньшинств, а также специальные льготы для великих государств и гарантии при транзите и торговле их товарами. Эти вопросы были оговорены в специальном договоре, который также был подписан поляками.33 (С.67)
Данный Мирный договор с Германией лишил её Мемельского (Клайпедского) края со стратегически важным портом Мемель, закрывающим Куршский залив и устье реки Неман, являвшейся основной водной транспортной артерией этого региона. Издревле Неман, был важным водным торговым путём (почти равнозначным знаменитому “пути из варягов в греки” по Западной Двине и Днепру), объединял местное этническое: русское, белорусское, польское, жмудское и немецкое население. Теперь Мемельский край передавался во временное управление великим державам победительницам. Восточная граница этого края, расположенного между правым берегом реки Неман - на западе и Курляндией - на северо-востоке, полностью соответствовала бывшей ранее здесь границе Восточной Пруссии. Она проходила от посёлка Полонген (Паланга), до речного порта Георгиенбург (Юрбаркас) расположенном на реке Немане, в 150-и километрах на юго-запад от упомянутого рыбацкого посёлка на побережье Балтийского моря.
До вступления 10 января 1920г в силу Версальского мирного договора с Германией, Мемельский край оставался в ведении Германии. Затем его администрацией, прежде всего самого порта Мемель, укреплённого фортом с моря в устье Куршского пролива, занялись вплотную французы. А расположенные севернее на побережье Балтийского моря Лиепайский и Вентспилский порты оказались под опекой Англии. Военноначальники из стран Антанты не скрывали своих намерений использовать Мемельский порт для стратегических военных перевозок в Польшу, в связи с готовящимися новыми военными действиями против Советской России. На основании этого же Мирного договора река Неман была объявлена рекой международного значения со свободным судоходством по ней судов различных стран.2 (С.28-29)
Каунас не удовлетворило полученное из Парижа, сообщение о том, что литовское государство не признано. Также не были признаны искомые литовцами первые национальные рубежи с Польшей (читай – с польскими войсками) на западе, юге и юго-востоке, которые были обозначены в нотах М. Сляжявичюса полякам от 29 мая и 11 июня 1919г. Не удовлетворило Каунас и решение относительно границ на северо-западе, с Мемельским краем.
После того, как Польша отказалась признать независимость нового литовского государства, каунасское правительство выразило свой первый официальный протест полякам относительно захвата Вильны.34 (С.154) Конец июня 1919г. можно считать рубежом, после которого литовско-польские отношения неуклонно и демонстративно ухудшались, подходя вплотную к военному противостоянию.
БОРЬБА ЗА КАУНАС - ПОЛЬСКОЕ ВООРУЖЁННОЕ ПОДПОЛЬЕ
(июнь – сентябрь 1919 г.)
Заключённый с Германией в Париже мирный договор никоим образом не удовлетворял имперские амбиции польских политиков относительно восточных земель. А установленная правительствами стран Антанты 14 июня 1919г. первая демаркационной линии между польско-литовскими войсками1 практически ломала всю концепцию восточной политики Варшавы. И хотя официальное идеологическое обоснование общего направления действий польских войск на восток - “борьба с большевизмом”, по-прежнему оставалось удобным прикрытием действий влиятельных польских националистов и генералов в отношении литовских территорий, сложность ситуации заключалась в том, что каунасские националисты и впредь не соглашались на какой-либо союз с Польшей. Поэтому на оперативных картах Главнокомандующего Ю. Пилсудского устремлённая на восток стрела - вектор стратегического наступления польских военных соединений буквально худела в связи с тем, что ответвлялись от неё – почти в обратную сторону - другие стрелки, указывающие иные направления военных действий. Эти стрелки показывали на северо-запад, на Каунас и на юго-запад, на Украину. Толщину названных стрел, олицетворяющих мощь и силу польских военных соединений, утончала также и перманентная нехватка финансовых средств на оружие, амуницию, продовольствие, фураж и нехватка денег на оплату жалованья для выступающих на поле брани.
Фактически лишь Франция всесторонне подпитывала Варшаву, отзываясь на её регулярные и настойчивые просьбы. Из Франции в конце апреля 1919г. была переброшена в Польшу целая армия польских легионеров под командованием генерала - поляка Юзефа Халлера де Хайлленбург. Однако Париж вместе с другими странами “с широкими интересами”, согласно взаимной договорённости, вынужден был отдавать большие средства белогвардейцам, которые вели упорные бои, стремясь окружить и уничтожить советское государство и её руководителей в Москве.
Увлечённость политиков из стран Антанты происходящим на российских территориях всё же позволила польским военным выкраивать кое-какие материальные средства из того, что давала Антанта на названное “общее дело”. Так сказать, под шумок, Варшава предприняла летом 1919г. новые военные и политические акции против Каунаса, одновременно подпитывая их и местными, буквально подножными средствами, а также - за счёт грабежа “тутейшего” населения.
«Экспозитура» - представительство Военного управления окраин Польши, доставленная в Вильну польскими легионерами 19 апреля 1919г., насчитывала значительное количество служащих. Ближайшие соратники Ю. Пилсудского составляли основу этой администрации, что позволяет судить о том какое важное значение придавал Начальник государства здесь происходящему. Возглавлял её капитан Валерий Славек (будущий премьер-министр Польши). В неё вошли деятель Польской социалистической партии Александр Пристор (будущий премьер-министр Польши и «маршалэк» - председатель Сейма), Казимир Швитальский (будущий премьер-министр Польши и «маршалэк» Сейма), Тадеуш Пискор (будущий генерал, командующий дивизией “Люблин”), Януш Енджеевич (будущий полковник и влиятельный польский политик). Кроме названных ближайших военных соратников Ю. Пилсудского, а также Яна Пилсудского, Витольда Абрамовича, лейтенанта Киртиклиса, в «экспозитуру» входил и Зигмунд Нагрудский, отвечавший за пропаганду, в качестве “прикрытия” имевший официальную должность администратора и издателя польской ежедневной газеты в Вильне “Nasz Kraj”. Под его началом работали сотрудники «экспозитуры» “старшина Еленевский, два молодых публициста в мундирах Бернацкий и Свершчевский, молодой еврей-публицист в мундире - Лакс, который должен был поддерживать контакты с еврейской прессой и быть её цензором”..2 (С.20.) Дело освоения и расширения восточных окраин Польши было подготовлено серьёзно и основательно.
Результаты такой организации не заставили себя ждать. Июль ознаменовался наступлением польских войск на контролируемые каунасским правительством территории в направлении Мяркине, Алитус и Жежмаряй - на запад от Вильны, на Каунас, одновременно с охватом его с юга.3 Поляки подошли к Алитусу, заняли Мяркине, Варену, Даугай, Бутримонис, Езнас, Стаклишки, Жежмаряй и другие населённые пункты. Тем самым до Каунаса им оставалось менее сорока километров.4 (C. 47)
Однако дальше вперёд польские легионеры не пошли. И дело было не в силе литовской обороны. Её практически не было. Полякам мешали политики, прежде всего, английские. Вторжение в Каунас стало бы актом прямой агрессии, а введение польской администрации - открытой оккупацией и аннексией. Для дальнейших действий полякам необходимо было нечто новое, а главное - весьма изощрённо аргументированная идеология. Такая, которая способна была бы действовать и убеждать всех влиятельных европейских политических игроков, заинтересованных в стратегически важных, относительно России, литовских территориях. Естественно, их не удовлетворял и сам тезис о возможности существования “Литвы”, как независимого государства.
Варшаве необходимо было убеждать западных политиков в правомерности действий Польши здесь.
Основой такой идеологии политиков из Варшавы были “права национальных меньшинств”. Эта юридическая категория только что была введёна в обиход международного права юридическими документами, подписанными в Париже. Пропаганда, основанная на данной идеологии, должна была убедить всех, что Польша ведёт борьбу только ради высоких гуманных целей, защищая интересы “угнетённых наций” (по-польски - “народов”) и, прежде всего, поляков.
;;.;. Естественно же, не за “классовые интересы угнетённых капиталистами трудящихся”, как это провозглашали большевики - сторонники Лейбы Бронштейна (Троцкого), которые, объявив “мировую революцию”, ради своей победы бросили в убийственный огонь лютой вражды и ненависти, для разжигания «революционной борьбы», жизни сотен тысяч русских людей и других россиян. Они не объявляли во всеуслышание на чужих для них национальных территориях, что призывают к войне за свободу и равные права евреев во всём мире.
Во всяком случае, это было бы честно.
Вышедшие из среды предприимчивого и чувствительного к собственным бедам еврейского народа энергичные политические лидеры всегда страдали пресловутым комплексом “богоизбранности” и “мессианства”. Такое мировосприятие веками культивировалось влиятельными еврейскими толкователями Торы и Талмуда среди своих сородичей. Теперь, опираясь на значительные финансовые средства и похотливую идеологию, в основе которой безудержное потребление, за счёт завуалированной финансово-денежными отношениями эксплуатации иноверцев, а то и прямого насилия, эти политики сделали заложниками своих необузданных страстей и амбиций не только Россию.
Как показала вся кровавая история ХХ века, тогда это было только начало тектонических социальных процессов, вылившихся в бурю больших и малых войн в Европе и на других континентах.
И мировая социальная антидворянская революция свершилась. Сами евреи заплатили за это очень большой кровью.
С развитием промышленного производства и кредитного банковского дела человечество встало на путь построения гражданского общества – очередного витка своего развития на пути прогресса цивилизации.]
Для прорыва на идеологическом фронте, Польше нужны были веские доказательства того, что жители Каунаса желают видеть у себя польские власти.
Каунасское правительство, зная и понимая политическое влияние местных поляков, а также и евреев, заигрывало с ними. Тем самым стремилось нейтрализовать их политическую активность, направить её в русло контролируемой властями деятельности. Прежде всего необходимо было разделить националистов и социалистов. С последними - литовские власти видели возможность определённого конструктивного сотрудничества. Для этого правительство социалиста М. Сляжявичюса пошло на весьма изощрённый шаг. В июле 1919г. в Каунасе было организовано Центральное бюро профсоюзов, которое литовское МВД зарегистрировало своим решением под № 17. В августе 1919г. Центральное бюро профсоюзов в Каунасе начало издавать свой печатный орган “Darbinink; gyvenimas” (“Жизнь Рабочих”). При центре были созданы фонды: печати, безработных, забастовочный клуб, а также ещё два рабочих клуба: “Интернационалист” и национальный еврейский “Арбайтер – Кунст - Ферайн”.5
С другой стороны литовско-польской демаркационной линии, польские националисты и далее продолжали вести усиленную пропаганду польско-литовского объединения. “Dziennik Wile;ski” весьма забавно писал в те дни, рассуждая о сторонниках того или иного способа подчинения Польше литовско-белорусских территорий (при этом никак не отрицая самого факта фактической их аннексии). “Одни стремятся к немедленному вхождению в Польшу (к аннексии) уже сегодня занятых нашими войсками земель, на которых в основном проживают поляки или определённо стремящиеся к Польше, признавая, что в отношении других литовско-белорусских окраин, по мере их оккупации, должно быть принято решение в зависимости от того, в каком направлении выскажутся жители.
Другие - это федералисты, хотят земли прежней исторической Литвы рассматривать целостно. Здесь желают создать отдельный государственный организм и затем соединить его при помощи Унии с Польшей. В лагере федералистов необходимо различать две группы. Одни, которых весьма немного, по идейным соображениям стремятся к восстановлению Великой Литвы. Поэтому для них целью является федерация. Другие - к ним принадлежат прежде всего самые пропольски настроенные представители “kresowcy” ;дословно “окраинцы”, а точнее, по-русски - “украинцы” - ИВВ;.
Однако широкий круг представителей федерального направления исповедует эту идею лишь в тактических целях. Для этого круга федерация не является целью, а только средством. Они имеют одинаковую цель со сторонниками аннексии или, другими словами, инкорпорации. Цель - в соединении Восточных земель с Польшей, таким или иным способом. Путём федерации это, вроде, сделать легче”. Далее газета подчёркивает, что ориентация местных жителей относительно формы единения с Польшей зависит в основном от района, в котором проживает данный человек. “Польская общественность Виленской и Гродненской земель почти без исключений стремится к немедленному включению их земель в Польшу, не видя этому, как правило, никаких преград”. От них отличаются, “поляки, проживающие среди литовского большинства Ковенской земли, придерживающиеся в основном федеративного направления. Эти стремятся к Литве, которая складывалась бы из 4-х губерний (части Сувалкской, Гродненской, Виленской, Ковенской и части Минской). Поэтому их программа, в этом смысле, схожа с намерениями литовской Тарибы, за исключением дальнейшего логического продолжения, т.е. Унии с Польшей. Главным мотивом таких устремлений для поляков являются вполне понятные сомнения относительно того, что окажутся в Литве, ограниченной этнографической территорией, слишком маленькой для того, чтобы противостоять литовской гегемонии”. Далее: “Поляки с Могилёвщины и Витебщины стремятся к тому, чтобы восстановить Литву в исторических границах”. В конце статьи кредо - “земли, на которых в основном проживают поляки, должны быть немедленно включены в Польшу”.6
Идеология непосредственно служила делу привлечения сторонников к борьбе за национальное польское дело на местах. На территории, находящейся под администрацией Каунаса, эта борьба была более конкретной, материализованной. Основная роль в деле обеспечения польских интересов летом 1919г. отводилась здесь Польской военной организации (POW).
Главное общее руководство деятельностью POW осуществлял полковник Адам Коц, при помощи командования Охраны окраин. Последней, в свою очередь, руководили в то время экс-министр иностранных дел Польши Л. Василевский и полковник Валерий Славек, тогда капитан 2-го (разведывательного) отдела 2-й польской армии под командованием графа генерала С. М. Шептицкого.7 (C.204)
Начав свою деятельность в Каунасе в конце 1918г. акцией привлечения добровольцев в польские легионы, после прибытия в этот город литовского правительства, POW смогла активизировать свою подпольную деятельность здесь лишь в начале весны 1919г. Активизация началась после того, как 21 марта сюда прибыли по приказу Генерального штаба Польской армии лейтенанты Островский и Секунда, а затем, в апреле - лейтенант Раймунд Кавалец. С прибытие последнего польского офицера подпольная работа начала приобретать широкий масштаб. Проводя работу под псевдонимом “лейтенант Адам Юзвик”, он сумел основать т.н. округ «POW Kowno», который сначала напрямую подчинялся округу «POW Suwalki».
20 апреля 1919г. Р. Кавалец объявил Инструкцию округа «POW Kowno». В ней в частности говорилось, что он, как комендант этого округа, опираясь на инструкции и приказы 2-го отдела армии, обращается к соратникам с призывом действовать в двух направлениях. Первое - организация польского войска. Второе - освобождение поляков на землях, где они составляют большинство. В ней также указывалось, что после занятия территории регулярными польскими частями, деятельность местных организаций POW прекращается, а их члены становятся военнослужащими Польской армии.
В инструкции подчёркивалось, что POW послужила бы делу освобождения Вильны - собирала военную информацию о Красной армии, призвала местных жителей на борьбу против советской власти. При этом организация выступила под лозунгом: “Уния литвинов и белорусов” с поляками, как “равных с равными.” Инструкция конкретно указывала - необходимо освободить Каунасский край и литовскую часть Пруссии. Акцент в ней ставился на необходимость вывести литовцев из-под немецкого влияния, поскольку, находясь ещё со времён войны под опекой Германии, литовское правительство заняло относительно польских предложений об объединении чёткую отрицательную позицию.8 (С.9) Здесь же помещался текст Устава POW и присяги.9 (С.27)
К августу 1919г. насчитывалось более 400 зарегистрированных членов округа «POW Kowno». Подпольные группы POW этого округа действовали в городах: Каунас - 170 человек, Кедайняй - 70; Кайшядорис - 50; Вилькия - 35; Паневежис - 32; Жеймяй - 30; Шауляй - 13; Пренай - 7; Алитус - 5. По одному члену POW было в Мариамполе и Вирбалисе.
В Каунасе все члены POW были распределены по секциям: организационная - 5 человек, разведки - 1, связи - 6, политическая - 12, гражданская - 99; военная - 47.9 (С.80) Анализ имеющихся данных о членском составе округа «POW Kowno» показывает, что количественный рост организации с апреля по июль 1919г. происходил за счёт роста числа членов прежде всего гражданской секции. Перед самой активизацией POW в июле 1919г. количество членов в гражданской секции увеличилось почти на 50;. Однако количество членов военной секции было постоянным - 47 человек. Отсюда можно сделать вывод, что её составляли инфильтрированные в Каунас кадровые агенты польской военной разведки.
Членские списки организации показывают, что возраст почти 90; членов POW составлял от 16 до 38 лет. Среди них было немало ремесленников и рабочих, причём в основном это были железнодорожники - 25 человек. Третья часть членов организации имела различные военные звания, которые они получили во время минувшей мировой войны. Основное количество членов POW имело образование до 2-х классов городской школы. В основном это были люди увлечённые романтическими национальными идеями, без достатка, без конкретных мотивов, прежде всего имущественных, которые могли бы побуждать их к действию по защите своего благосостояния. Поэтому в решающий момент, когда ставкой была собственная жизнь, никаких серьёзных действий с их стороны не последовало. А ведь они были главной движущей силой в POW.
Группа местных членов организации, входивших в старшую возрастную группу от 39 до 62 лет, составляла всего 6;. Среди них находим шесть врачей, пять агрономов и одного лесника, пять чиновников. В организации POW был инженер, художник и ксендз, а также одна женщина. Здесь были и более зажиточные люди, т.н. “шляхетного” (дворянского) происхождения, но они, как показали последующие события, так и не сумели поднять своих людей на восстание для защиты своих интересов. Среди широких слоёв местного населения их идея о восстановлении Великого Княжества Литовского в единстве с Польшей не нашла понимания.
Серьезной помехой распространению этих польских идей являлись литовские служители костёла. Имея огромное влияние на умонастроения в жмудской глубинке, эти ксендзы - “литвиноманы”, как их величали некоторые польские газеты, “вносили только воспалённость в религиозную жизнь Литвы и нанесли много вреда нашим глубоко религиозным людям”, - сокрушалась краковская газета “Час”.10
Справедливости ради надо сказать, что идеи объединения с литовцами в одно государство не были монополией одних только поляков. Германские политики, получив для своей страны из Парижа новые границы, также не желали сидеть, сложа руки. 14 июля 1919г. стало известно, что агентура Германии создаёт движение за некий союз, в который вошли бы Восточная Пруссия, с Мемельландом, вместе с территориями управляемыми национальными правительствами - литовским, латвийским и эстонским.11 (С.22.) В осуществлении этих планов немалую роль должны были сыграть войсковые части Германии, находившиеся в Прибалтике. Не стоит забывать, что опекаемые каунасским правительством немецкие военные по-прежнему чувствовали себя как дома на территории бывшей Ковенской губернии.12 (С.29.)
Организаторы восстания из округа «POW Kowno» стремились привлечь на свою сторону влиятельных политических деятелей, настроенных оппозиционно по отношению к правительству и одновременно лояльных к идее польско-литовского сближения. Ю. Пилсудский считал, что без них невозможно было бы привлечь к восстанию широкие массы населения, без чего оно не могло вообще победить. Он требовал от организаторов восстания искать таких людей. В этом направлении работали руководители POW, среди которых выделялся Тадеуш Каспшицкий, член направленной в начале августа в Каунас официальной польской миссии во главе с экс-министром иностранных дел Польши Леоном Василевским, а также некоторые политические деятели поляков на территории, контролируемой каунасским правительством. “Пеовяковцам” удалось завязать отношения с генералом С. Жукаускасом, военнослужащим Ю. Аукштолайтисом, дворянином С. Нарутовичем, группой польских офицеров в Литовской армии. Намечалось привлечь полковника В. Григолюнаса-Гловацкиса, министров: С. Кайриса, Й. Вилейшиса, Ю. Пакниса, П. Леонаса.4 (C.66-67)
20 июля 1919г. было объявлено особое положение в округе «POW Kowno». 1 августа 1919г. был дан приказ быть готовым к действиям - к восстанию.9 (С.35 ) Согласно программе действий POW, было объявлено, что организация стремится к образованию независимого демократического литовского государства в добровольном союзе с Польшей, при соблюдении равных прав для местных поляков и литовцев, а также равных прав для польского и литовского языка.
Для прикрытия последних приготовлений в округе «POW Kowno», а также для разведки общей обстановки на месте будущих предполагаемых действий и зондирования настроений в литовском правительстве, в Варшаве было решено направить в Каунас со специальной миссией члена Виленской «экспозитуры» Л. Василевского и майора Генштаба польской армии Т. Каспшицкого. Накануне выезда на встречу с литовским правительством они получили 31 июля 1919г. поручение от министра иностранных дел Польши И. Падеревского, а 3 августа 1919г. - инструкцию от Главнокомандующего Ю. Пилсудского, относительно ведения переговоров с литовскими властями и литовским военным командованием по поводу организации совместной действий против большевиков и Красной армии.13
Незадолго до этого, стремясь ослабить литовско-польский территориальный конфликт и объединить усилия Варшавы и Каунаса в борьбе с Красной армией, 26 июля 1919г. Верховный совет Антанты установил вторую демаркационную линию между польско-литовскими войсками. 3 августа 1919г. руководитель военной миссии Франции на литовских территориях подполковник К. Ребуль вручил литовскому премьер-министру М. Сляжявичюсу ноту, в которой были описаны внесённые изменения демаркационной линии между польско-литовскими войсками от 14 июня 1919г. За Польшей оставалась территория, занятая её вооружёнными частями в июне - июле 1919г.4 (C.47) Эта линия прошла по границам Сувалкского, Августовского и Сейненского округов до реки Чёрная Ганча, по ней и Неману до посёлка Мяркине, оставляя его литовкой стороне, вдоль железнодорожной линии, севернее от неё,34 Ораны - Вильна - Даугавпилс - до фронта с Красной армией.14
Одной из целей военной кампании поляков в начале лета 1919г. была железнодорожная линия Даугавпилс – Вильна - Гродно, которой они полностью завладели. Но в северной части литовских территорий бои с Красной Армией продолжались и далее.15 (C.15)
Летом 1919г. наступление на Советскую Россию антибольшевистских сил достигло кульминации. На востоке Красная армия вела энергичные бои с А. В. Колчаком. С юга на Москву начал надвигаться А. И. Деникин. Командующий северо-западным фронтом генерал от инфантерии Н. Н. Юденич организовал поход на Петроград, что весьма привлекло к нему внимание русских белогвардейцев в Париже.
На заседании комиссии Парижской Мирной конференции по Прибалтике в начале июля 1919г., вызванные на неё литовские представители А. Стульгинскис и А. Вольдемарас, приложили немало усилий на то, чтобы свидетельствовать о почти полном разгроме советской власти в стране. Они подчеркнули - литовское правительство “поддерживается общественностью” и в силах навести “порядок в стране”. Комиссия по Прибалтике, выслушав эти доводы, в конце заседания констатировала, однако, что “общий вопрос относительно Литвы невозможно решить, не разрешив Русский вопрос”.16 Такие результативные выводы разочаровали литовцев. Некоторые из членов литовской делегации в Париже открыто выражали недовольство политикой А. Вольдемараса в отношении Белой России.
Литовские националисты в Каунасе и в Париже опасались победы белогвардейцев, понимали - пока будет жива контрреволюция в России, до тех пор международное признание литовского государства со столицей в «Вильнюсе» будет невозможным. Сотрудничество литовской делегации в Париже с влиятельными российскими политическими деятелями зашло в тупик.
Поэтому вскоре линия поведения литовской делегации изменилась. Её члены перестали посещать российских политических деятелей. На заседании 19 июля 1919г. весьма влиятельный член литовской делегации в Париже Ш. Розенбаум сообщил, что один из лидеров кадетов в эмиграции В. А. Маклаков - «звал к себе поговорить», но он “открутился от переговоров”.17
Отход от консультаций с русской белой эмиграцией относительно совместной борьбы с большевиками, а также давление на Каунас английских политиков привели к тому, что литовцы возобновили связи с делегациями латвийских и эстонских националистов в Париже. 17 июля 1919г. П. Климас сообщил в Каунас, что “начались переговоры с латышами и эстонцами относительно альянса Балтийских стран”, которые, тем самым, противопоставляются Советской России.18
Все события последних двух месяцев: не признание независимого литовского государства в Париже участниками Мирной конференции, а также поляками; разрыв отношений с российскими политическими силами; разворот в сторону Прибалтийского военного сотрудничества - сделали возможным, как бы это не казалось парадоксальным, перспективу заключения мира между каунасским правительством и советской Москвой. Намеки на это содержит письмо от 30 июля 1919г. литовских представителей в Лондоне профессора В. Чяплинскиса и политического деятеля К. Бизаускаса своему правительству в Каунас. Анализируя политику влиятельных кругов Великобритании, всё более склонявшихся к миру с Советской Россией, они писали: “Нам кажется, что мир с Россией был бы нам более полезен, чем признание правительством Колчака потому что, заключая мир с большевиками, Антанта захочет, естественно, создать барьер между большевиками и Европой, а такой барьер как раз только и можно создать при помощи Прибалтийских стран, объявив их независимыми государствами. Ленин согласится, поскольку и им нужен мир”.19 Отсюда следует, что адмирала А. В. Колчака со всем его воинством уже тогда в Лондоне было решено «сдать».
По прибытии в Каунас, во время совместного заседания с представителями литовского правительства 5 августа 1919г., представитель польского правительства Л. Василевский сделал мотивированное заявление, в котором говорилось, что польское правительство не имеет никаких намерений в отношении литовской земли. Заверил в том, что Польша опирается на демократическое общепризнанное право нации на самоопределение и действует согласно идеи воззвания Главнокомандующего ;Ю. Пилсудского - “к жителям бывшего Великого Княжества Литовского” - ИВВ; от 22 апреля 1919г., что позволило польским войскам “освободить часть Литвы от вторгнувшихся большевиков”.
Во время встреч, проходивших в Каунасе 5-6 августа 1919г. с литовским премьером М. Сляжявичюсом и другими представителями каунасского правительства - Л. Норейкой, Й. Шимкусом, представитель Варшавы Л. Василевский убеждал их, что Польша не имеет намерений аннексировать литовские территории.4 (C.63)
6 августа 1919г. на совместном заседании литовского правительства и польской делегации Л. Василевского присутствовал член Английской военной миссии в Риге капитан Г. Броди, горячо уговаривавший обе стороны договориться. Прежде всего он советовал обратить внимание на общие интересы, а политические вопросы отложить на позднейшее время.20 Представителя Англии наиболее волновал вопрос о создании общего эстонского, латвийского, литовского, польского фронта против РСФСР.4 (C.65)
Здесь же Л. Василевский передал официальную вербальную ноту правительства Польши литовскому премьер-министру М. Сляжявичюсу.21 В ней, в частности, предлагалось:
“На той части литовской территории, которую заняли польские войска, а также на территории, которой управляют литовские власти, должны будут состояться выборы на одинаковых и как можно наиболее демократических основах. Представители обеих сторон, избранные таким образом, должны собраться в Вильне и сообща решить все вопросы, как политического обустройства, так и об их отношениях с соседними странами, представляемой ими литовской территории”. Далее указывалось, “для того, чтобы во время этих выборов не было бы возможности исказить волю избирателей, на том пространстве, которое освобождено войсками от большевиков, они организуются не гражданской властью, образованной польскими военными властями, но избранными самоуправлениями, которые теперь готовятся. Для наблюдения за ходом выборов по обе стороны края, две стороны могли бы назначить комиссаров. Принятие этого условия, устранило бы причины существующих недоразумений и взаимных непониманий. Тем самым была бы создана основа для совместной борьбы с общими врагами Литвы и Польши, которые им угрожают”. Под словом “враги”, прежде всего, имелись в виду большевики и немцы.
6 августа 1919г. последовал письменный ответ литовского правительства на польские предложения. В нём точно определялись границы территориальных притязаний Каунаса, признание которых поляками должно стать тем условием, которое сделало бы возможным вступление с ними в военную коалицию для борьбы с большевиками. В частности в этом документе говорилось следующее:
“1. Литовское правительство считает неоспоримой этнографической территорией литовского государства земли в бассейне р. Неман: бывшую Ковенскую губернию с частью района Грабино бывшей Курляндской губернии; Прусскую Литву; бывшую Сувалкскую губернию, без Августова и южной части Сувалкского района; бывшую Виленскую губернию, без Дисненского и Вилейкского районов и часть бывшей Гродненской губернии на север от р. Неман.
2. Выборы в литовский Учредительный Сейм на занятых в настоящее время частях Литвы могут быть осуществлены только в случае отсутствия на них польских войск и действия на всём этом пространстве литовских властей.
3. Бывшие части Виленской губернии на север от р. Неман (за исключением Дисненского и Вилейкского районов) вместе со столицей Литвы Вильнюсом, сейчас оккупированные польскими войсками, литовское правительство считает неотъемлемой частью Литвы и будет считать неприемлемым какую-либо постановку вопроса о политической принадлежности этой части территории Литвы. В этой части Литвы не должно быть действий, мешающих немедленному введению администрации гражданской власти литовского правительства.
4. Пока будет установлена южная граница между Литвой и Польшей на территории бывшей Гродненской губернии, на юг от р. Неман, должна быть создана нейтральная зона, в которую вошли бы районы Сокулки, Белостока, Волковыска, Слонима и Пружан, в которых в большинстве проживают белорусы, и в которой ни Литва, ни Польша не должна держать свои войска. Управление этой нейтральной зоной должно быть передано комиссии Антанты, а органы местного самоуправления - местным жителям.
5. Районы Вилейки и Дисны, в бывшей Виленской губернии, а также районы Минска, Витебска и Могилёва литовское правительство не считает принадлежащими литовскому государству и поэтому не считает возможным участие их в выборах в литовский Учредительный сейм.
6. Вместе с этими политическими условиями относительно общей договорённости между поляками и литовским правительством, литовское правительство считает желательным немедленно войти в контакт с польским правительством относительно согласованной борьбы с большевиками и ожидает от польского правительства ясных гарантий относительно установленной правительствами стран Антанты демаркационной линии.
Литовское правительство считает и принимает демаркационную линию, как больно задевающую литовские намерения, относительно самого важного в настоящий момент задания - борьбы с большевиками. Готово со своей стороны придерживаться этой линии. Получив такое же обещание со стороны польского правительства оно сможет плодотворно бороться с большевиками, не опасаясь нападения с тыла и уничтожения учреждений литовского государства, как это произошло в июле, когда началось наступление польских войск на Мяркине, Алитус и Жежмаряй, после того, как государства Антанты установили между литовскими и польскими войсками соответствующую демаркационную линию”.22
Польская сторона расценила этот ответ как полное несогласие литовцев на какой-либо плебисцит относительно возможности какого-либо объединения с Польшей.23 И всё же, это видимо было не совсем так, поскольку 9 августа 1919г. главнокомандующий литовскими войсками поставил военным подразделениям задачу: когда в середине августа польские военные начнут двигаться в направлении железной дороги Вильна - Даугавпилс, “общим давлением всем фронтом поддержать этот поход поляков”.24 (С.275-276)
Как известно в конце августа 1919г. в результате захвата большой части литовских и белорусских территорий польскими войсками Ю. Пилсудского, перестала существовать сначала Советская Литовская Республика, а затем, в начале сентября, прекратила своё существование Литовская Белорусская Советская Республика - Литбел.12 (С.30)
После возвращения членов польской миссии в Вильну, 20-22 августа 1919г. здесь состоялось совещание руководителей POW и поддерживавших их литовских военнослужащих. В совещание участвовали Л. Василевский, Т. Каспшицкий, В. Славек, Ю. Аукштолайтис и С. Нарутович. Задача - непосредственная подготовка POW к вооружённому восстанию поляков на территории, контролируемой каунасским правительством. Кроме уже названных целей готовившегося округом «POW Kowno» восстания, которое весьма поддерживали французы, был и выход Польши к морю через литовские территории, после польско-литовского объединения.9 (С.21-26) Восстание было намечено на конец августа. После свержения правительства диктатором литовского государства намечалось назначить генерал С. Жукаускаса, его заместителем Ю. Аукштолайтиса. Руководителем нового кабинета министров намечалось назначить С. Нарутовича (по-литовски - С. Нарутавичюса). Для начала Ю. Аукштолайтису было вручено 800 тысяч польских марок. Однако ни Ю. Аукштолайтис, ни С. Нарутавичюс большого влияния и сторонников на территории находившейся под администрацией каунасских властей не имели.4 (C. 67-68)
Почти сразу после собрания в Вильне руководитель военной миссии стран союзниц в Прибалтике английский генерал Ф. Дж. Марч 26 августа 1919г. собрал в Риге совещание представителей всех влиятельных антисоветских сил, действующих в Прибалтике.12 (С.32.) (Интересная деталь: буквально накануне, 22 августа 1919г. в Каунасе получили ноту министра иностранных дел Королевства Норвегии Левланда о признании литовского правительства de facto.25) Вместе с представителями военных миссий Англии, Франции и США, в совещании участвовали военные представители латвийского, литовского и эстонского правительств, а также представители генерала Н. Н. Юденича и П. Бермонта (Авалова). Здесь было принято решение 15 сентября 1919г. начать общее наступление против Советской России.
По мнению литовского историка Р. Жюгжды, правящие круги Англии таким образом всячески стремились усилить свои позиции в Прибалтике.12 (С.32.) “Англия, - подчеркивал В. И. Ленин, - хочет иметь под своим влиянием новые малые государства - Финляндию, Эстонию, Латвию и Литву”.26 (С.290)
Отвлекая каунасских политиков и прикрывая готовящуюся акцию POW, 24 августа 1919г. находившийся в Англии польский представитель князь Е. Сапега сообщил литовскому представителю А. Тишкявичюсу - правительство Польши согласно признать независимость литовского государства со столицей в “Вильно”, включая и провинцию Гродно. Это станет возможным, если литовское правительство откажется от идеи создания федерации Прибалтийских стран и вместе с Украиной согласится на создание политических федеративных связей с Польшей.27
Для англичан (да и для немцев) это было уж слишком. Поэтому английская разведка помогла каунасскому правительству раскрыть заговор POW.28 (С.105-106)
Ночью 27 августа 1919г. неорганизованно, не получив общего указания из Вильны, видимо спровоцированные и внедрёнными в организацию литовскими агентами, члены каунасской организации POW вроде бы должны были начать какие-то действия.
Время для восстания было выбрано крайне неудачно. Литовские буржуазные партии в условиях польско-литовского военного конфликта использовали аргументированную националистическую агитацию против Польши, показывая стремление поляков вернуть себе земельные владения, которые Каунас уже пообещал своим литовским солдатам. Широкой поддержки польские организаторы акции не получили.
В сущности никакого восстания не произошло. Да и аресты упредили его. В ночь на 29 августа, при соблюдении полной скрытности, поднятые по тревоге солдаты каунасского гарнизона (в основном курсанты офицерской школы) и полиция произвели повальные обыски и аресты. В тюрьме оказались известные деятели польской интеллигенции, помещики, военные. Среди них оказался также Ю. Аукштолайтис. 29 августа в Каунасе было объявлено чрезвычайное положение. 23 сентября был арестован и руководители округа «POW Kowno» Р. Кавалец, Я. Некраш. У последнего были найдены списки членов POW, шифры. Округ «POW Kowno» был ликвидирован. Процесс арестованных членов округа «POW Kowno» состоялся с 14 до 24 декабря 1920г.29
Разоблачению заговора POW во многом помог активный деятель этой организации, связной между Каунасом и Вильной П. Врублевскис-Даукантас. Это он передал литовским органам власти документы 2-го отдела штаба Польской армии, которые направили литовскую разведку прямо в штаб POW в Каунасе. Такие показания во время следствия дали Л. Гира и М. Сляжявичюс.30 На основании исследованных архивных документов невозможно установить, насколько с заговором POW был связан литовский генерал С. Жукаускас. Сам он не скрывал своего одобрительного отношения к литовско-польскому союзу. Во время разоблачения заговора, он был в Вильне. 25 сентября 1919г. актом председателя Тарибы А. Сметоны он был освобождён от должности Главнокомандующего Литовской армией. Позднее он возвратился в Каунас. 23 февраля 1920г. С. Жукаускас опять был назначен на пост Главнокомандующего.
В найденном Архиве руководства POW список литовцев, (судя по фамилиям) сочувствующих и симпатизирующих, Польше содержал более 122 фамилий. Однако не все из включённых в список лиц были связаны непосредственно с заговором POW.9 (С.35)
Провал военной акции округа «POW Kowno» весьма испугал Варшаву. Руководители Польши боялись, что литовское правительство огласит документы POW, поскольку они показывали настоящие захватнические намерения польского правительства. Возникла реальная угроза полной компрометации Варшавы перед международным общественным мнением. Однако эти документы, под влиянием военных советников из стран “с широкими интересами”, а также, по-видимому, и масонских авторитетов, литовской стороной так и не были оглашены.
С провалом акции POW, кроме весомой политическом победы, литовские власти получили и немалые материальные трофеи, поскольку, воспользовавшись предлогом борьбы с заговором POW, начали обыскивать польские поместья, которые, как было объявлено в литовской печати, “снабжали заговорщиков всем необходимым, и где пряталось их оружие”.31 При этом отнимался рогатый скот, свиньи, лошади, средства транспорта, заготовки и корма, продовольствие и другое добро. Таким образом, во время данной кампании разрушались крупные поместья и более мелкие владения поляков на территории бывшей Ковенской губернии. Все эти карательные акции осуществляли литовские военные подразделения и полиция.
Как отчитывался позднее 20 ноября 1919г. Л. Василевский перед крупным литовским землевладельцем графом В. Скшинским, эта чистка территорий каунасскими властями от поляков, которые выступали за польско-литовский союз происходила в связи с тем, что часть лиц связанных с POW бежала из Каунаса в Вильну.
Видимо надеялся этот, теперь уже экс-министр иностранных дел Польши, получить от графа новые субсидии на продолжение деятельности оставшихся сторонников союза с Польшей. Кстати, бежал в Вильну и Ю. Аукштолайтис, которого выпустили из тюрьмы «из-за недостатка улик».
Надо отметить, что польские власти весьма уважительно отнеслись к своим бежавшим в Вильну активистам. Им была оказана материальная помощь, созданы условия для работы.32 Сам Ю. Аукштолайтис начал выпускать с 29 февраля 1920г. на литовском и польском языках еженедельник “Litwa Zjednoczona” (“Объединённая Литва”).
Ничего не вышло и из затеи подключить литовские войска к совместным действиям против Красной армии в августе - сентябре 1919г. Причин было несколько. Но главное - западные страны вообще не желали признать право литовской нации на государственное самоопределение.12 (С.33.) Это, понятно, не побуждало влиятельных литовских националистов к организации участия литовских частей в военных действиях против Советской России, которая объявила весьма заманчивый лозунг о праве наций на самоопределение. С другой стороны, латышское правительство не согласилось на то, чтобы войска каунасского правительства были выделены на отдельный участок фронта в направлении Даугавпилса, т.к. боялась, что если бы там бои были выиграны, литовцы оттуда бы не вышли.33
В создавшейся обстановке, стремясь продемонстрировать политическую самостоятельность латвийское правительство приняло 8 сентября 1919г. решение о признании литовского правительства de facto.4 (C.75) Данный шаг преследовал также цель найти союзника для борьбы с нависшей угрозой со стороны немецко-белогвардейских отрядов под руководством авантюриста «генерала» Павла Бермонта (Авалова, самозваного дворянина), двигавшихся в направлении Каунаса с севера, с латвийских территорий. Да и поляков в Риге побаивались после истории с POW, знали об их интересах в «Польских инфлянтах» - Латгалии.
В это время появились первые заманчивые предложения Каунасу со стороны Москвы. Литовское правительство не решилось выводить свои войска из Каунаса, на единый фронт «прибалтов» с войсками Красной армии. Во «временной столице» всё ещё опасались восстания местных поляков.
В результате, литовцы не присоединился к военным действиям против Советской России.
К ПЕРВОМУ ОФИЦИАЛЬНОМУ ЛИТОВСКО-ПОЛЬСКОМУ РУБЕЖУ
(октябрь – декабрь 1919 г.)
С точки зрения политики осуществлявшейся в отношении Прибалтийского региона влиятельными соседними государствами, осенью 1919г. положение по-прежнему можно было характеризовать тремя важными факторами. Первый - продолжение войны с Советской Россией и противодействие советской власти на территории бывших западных губерний Российской Империи. Второй - противодействие Советской России внешнему агрессору. Третий - продолжение усилий Польши по реставрации территории Речи Посполитой, существовавшей до её разделов. И хотя внешне, казалось бы, всё шло своим прежним чередом, именной этой осенью наступили весьма важные перемены. Уже в самом конце лета, в сентябре, начало понемногу проявляться все то, что наметилось и происходило раннее, на фоне подготовки Парижского мирного договора с Германией и сразу после него.
В течение двух следующих месяцев происходили политические действия, которые в результате привели к принципиальному рубежу, определившему практически на весь ХХ век континентальную восточную границу экспансии всей многогранной западноевропейской идеологии.
Именно идеологии! Поскольку только умонастроения людей, обусловленное конкретной системой качественных, аксиологических - ценностных категорий, определяет их действия. Власть, деньги, наука и культура – всё это было, есть и будет всего лишь только инструментарием для удовлетворения человеком вожделенного. Ходя, как ни удивительно, но вожделенным для людей прежде всего и являются составляющие названного инструментария. В этом парадокс, поскольку желанное, по существу, никогда не постижимо. Желанное - отсутствующее управляет сознанием человека, а отсутствующее нельзя взять в руки, оно не материально. Соответствующий инструментарий помогает человеку взять и - быстро. Не соответствующий - не только затягивает процесс обретения, но может увести в сторону, или вообще погубить страждущего. Когда же вожделенное уже материализовалось, присутствует, оно уже не интересно, банально и мешает.
Западноевропейская идеология вызревала и строилась веками на собственной философии социального бытия. Имея общий христианский знаменатель, в ней отчётливо проявились такие особенности, которые поделили вненациональную христианскую общность, сначала на имущественные территориальные суверенитеты во главе с королями, представлявшими данный этнос, а затем и саму христианскую церковь на различные ереси, секты и прочие идейно-литургические ответвления. Порожденная симбиозом местного этноса с интерпретируемыми здесь христианскими догмами, культура формировала местные способы хозяйствования, экономики и политики. В течение веков эти способы проводили и поддерживали как религиозные экзархи, так и удельные феодалы, холодно - рационально и до мелочного меркантильно обслуживая эпикурейскую философию под знаком эгоцентричного эгоистического императива - “личное удовлетворение”.
[NB. Заметим - это императив телесно слабых, но алчущих, амбициозных и, в общем, целеустремлённых, волевых людей. Ибо личное удовлетворение в сущности являет собой только удовлетворение жизненных потребностей данного организма. Все другие потребности не субъективные, не личные, но социальные, или абсолютные.
Жесткие жизненные условия северных и восточных территорий Европы, где среднегодовые температуры были гораздо ниже западноевропейских и климат суровей, важное значение приобретали именно социальные и абсолютные ценности. Преодолевать серьёзные трудности на пути к цели можно только сообща, поскольку и цель тогда является общей. Отсюда приоритет идеологии обобществлённого творческого интереса и постижения непоколебимых вечных абсолютных истин, охватывающих всё объёмное пространство мироздания. Эта идеология не вмещалась в узкие рамки межличностных линейных прямых зависимостей (родовых, корыстных) или социальных плоскостных причинно-следственных отношений (племенных, корыстных, военных, партийных и прочих игр). В объёмной идеологии всегда присутствовал феномен многовариантности решений конкретной задачи с целью обретения возникавших потребностей - когда разуму конкретного индивида не дано осознать всю бесконечную возможность форм обретения задуманного результата. И в волевом умном (производным от социума и направленным на социум действии), человек познаёт лишь случайное проявление истины и осознает её обретение. Здесь форма не важна, но важен сам принцип - как в математике.]
Мирный договор с Германией никак не определял восточную границу Польши, никак не коснулся и вопроса о литовской государственности, а следовательно и границ её юрисдикции - государственных границ. Западные страны только-только начали признавать de facto как реально существующее лишь литовское правительство в Каунасе, а само литовское государство для них до сих пор de jure – как легальный юридический субъект не существовало. Только осенью 1919г. началась кристаллизация новой политической действительности в этом регионе.
Бесспорно, доминантой происходившего являлась усиленная подготовка похода на Россию, странами Антанты и, прежде всего, Францией - в данном случае на Петроград. Поход должен был осуществить бывший царский генерал от инфантерии Н. Н. Юденич. Ещё в июне 1919г. он принял обязанности главнокомандующего белогвардейскими войсками на северо-западном фронте. Предполагалось, что в этом военном походе примут участие вооружённые силы стран Прибалтийского региона. Однако обозначившиеся уже в Париже противоречия между Англией и Францией, относительно влияния в Европе, повлекли за собой такие результаты, которые не позволили достичь подлинного единства этих государств в совместных действиях против Советской России. В конечном итоге это привело к тому, что данная антисоветская военная авантюра, длившаяся в течение двух месяцев (октябрь - ноябрь 1919г.), с треском провалилась. Войска белого генерала вынуждены были отступить на эстонскую территорию где, как интервенты, были встречены пушечным и пулемётным огнём эстонских солдат.
Суть англо-французских разногласий, которые тщательно скрывались от общественного мнения, оставалась прежней. Англия весьма ревниво относилась к усилению Франции на континенте за счёт тесного союза с Польшей, воссоздаваемой в границах Речи Посполитой до её разделов в 1772г. Английские политики весьма неохотно принимали действия польских политиков и генералов, направленные на расширение границ Польши на восток. В итоге это привело к тому что к осени 1919г. в Англии сложилось весьма недоброжелательное отношение к планам Р. Дмовского и его национальных демократов по аннексии территории бывшего Великого Княжества Литовского.1 (С.113) Более того, английские политики с большим понимание начали относиться к действиям немецких военнослужащих, по прежнему остававшихся на литовских территориях под прикрытием статуса «добровольцев».
После подписания Парижского мира правительство Германии приняло решение эвакуировать немецкие военные части из Курляндии и Жмуди. Однако выполнять его не собиралось. Велик был соблазн, уходя - остаться здесь навсегда на издревле подчинявшихся немцам приморских территориях. Поэтому командование этими частями в лице Р. фон дер Гольца составило и подписало 21 сентября 1919г. договор с командиром белогвардейских военных соединений в Курляндии П. Бермонтом (Аваловым). По этому договору, находившиеся в Прибалтике немецкие военнослужащие начали массово переходить “добровольцами” к “бермонтовцам”. Деньгами и оружием их поддержал крупнейший немецкий сталепромышленник Густав Крупп фон Болен. Он вложил немалые средства в обустройство этого региона современными мостами и железными дорогами во время минувшей войны.
Действуя во имя удовлетворения немецких имперских амбиций, бермонтовцы до конца ноября заняли ряд городов: «Куршаны, Биржы (Биржай), Радзвилишки, Шавле, Юрбург, Россене» и другие населённые пункты на территории северной и западной Жмуди.2 (С.34) Казалось, возникла реальная угроза для Каунаса.
Но это только «казалось», ибо Каунас и заседавшее в нём литовское правительство “бермонтовцев” в сущности не интересовал. Да и английские военные корабли была недалеко, в близлежащих латышских портах на курляндском побережье Балтийского моря, т.е. практически на тылах военных соединений П. Бермонта (Авалова).
Для того, чтобы в Каунасе чувствовали себя спокойно и уверенно, 23 сентября 1919г. правительство Англии проинформировало представителя официальных представителей Каунаса в Лондоне, что оно готово признать временное литовское правительство de facto как действующее3 (С.567) аналогично тому, как это было сделано в отношении действующих правительств в Таллине и Риге.
Весьма любопытно здесь то, что правительство Ллойд Джорджа согласилось признать литовское правительство социалиста М. Сляжявичюса de facto на 19 месяцев позднее, чем эстонское и на 10 месяцев позднее, чем латвийское. Впрочем, если вспомнить о прежней поддержке и понимании Лондоном имперских идей национального демократа Р. Дмовского, в этом ничего удивительного нет. Потеряв интерес к новым возможным польским территориальным приобретениям, англичане нашли нужным признать литовское правительство. Однако, когда в ответ на ноту вице-консула Англии в Прибалтийских странах4 (C.71) и руководителя английской военной миссии в Каунасе полковника Р. Б. Варда2 (С.34) председателю Тарибы А. Сметоне о признании литовского правительства de facto,5 литовская сторона попыталась заполучить признание независимого литовского государства de jure, правительство Англии, отклоняя эту просьбу. В своей ноте от 25 сентября 1919г. Лондон заявил, что оно не может решать этот вопрос, не согласовав его с союзниками и вообще, «это всё находится в компетенция Мирной конференции или Лиги Наций». Мол, только в результате решений этих инстанций (читай - масонов) литовские власти смогут получить желаемый международный статус.6 (С.45)
С другой стороны данный политический шаг Англии был вызван и тем, что англичане, оказывая определённое давление на Каунас, пытались побудить литовское правительство присоединиться к готовящейся тогда интервенции войск Н. Н. Юденича против Советской России.
Был и ещё один аспект, ускоривший этот важный для литовцев шаг - признания их правительства самым большим мировым авторитетом того времени Англией. Английских политиков весьма насторожили известия об инициативах Советской России относительно заключения Мирного договора с литовским правительством и другими прибалтийскими странами на условиях признания их «государственных интересов».7 (С.3,70)
11 сентября 1919г. правительство РСФСР предложило литовскому правительству, начать переговоры относительно остановки военных действий и подготовки условий для переговоров.2 (С.33) Сам факт такого обращения, в данном случае, к литовскому правительству, означал, что Москва признаёт его существование de facto. В результате последующих затем мирных переговоров, которые естественно должны будут решить вопрос о границах литовской государственной юрисдикции, должно будет осуществиться признание литовского государства уже de jure. Аналогичные предложения были сделаны тогда же латышам, эстонцам и финнам.4 (C.76)
Бесспорно, в Москве знали о приготовлениях новой интервенции против Советской России с запада, и эта дипломатическая акция советского правительства была направлена на предотвращение объединения антисоветских сил перед новым походом. Однако литовское правительство, равно как и правящие круги других Прибалтийских стан, действуя под влиянием стран Антанты и США, не пошли тогда на переговоры с Советской Россией. Откладывая их, Каунас надеялся отвлечь время, в ожидании октябрьского нападения войск Н. Н. Юденича на Петроград, и в особенности - дождаться его последствий.8 (С.272) Сама по себе такая выжидательная позиция литовцев, впрочем, и других прибалтийцев, была выгодна советской стороне. В конечном итоге это привело к ослаблению белогвардейских войск и их поражению.
В общей ноте министров иностранных дел стран Прибалтики от 4 октября 1919г. литовское правительство выразило согласие «начать переговоры 25 октября т.г.». Затем, в телеграмме от 25 октября 1919г. сообщило что может вести переговоры с Советской Россией только о перемирии.9 (С.313) Дальнейшие шаги в направлении начала таких переговоров, в связи с интервенцией войск Н. Н. Юденича, не получили своего развития до декабря 1919г., когда в одностороннем порядке эстонское правительство приступило к непосредственным мирным переговорам с РСФСР.
В Министерстве обороны Великобритании хорошо понимали ситуацию сложившуюся осенью 1919г. Там видимо констатировали, что в связи с перспективой не участия Прибалтийских стран в интервенции Н. Н. Юденича на Северном фронте, создаётся не совсем желательная для Лондона ситуация. Одновременно был сделан вывод, что если А. В. Колчак и А. И. Деникин не дадут удовлетворительных обещаний относительно будущего стран Прибалтики, то нельзя надеяться на участие этих стран в военных действиях.10 Однако ни А. В. Колчак, ни А. И. Деникин с Н. Н. Юденичем не хотели слышать о независимом литовском государстве, как, впрочем, и о других самостоятельных Прибалтийских странах на территории бывшей Российской Империи.2 (С.34)
Действия войск под командованием А. В. Колчака в Сибири оказались безуспешными. Он потерпел поражение. Сам морской адмирал попал в плен и был расстрелян красноармейцами в 1920г. по постановлению Иркутского Военно-революционного Комитета. Это привело к переориентации влиятельных английских политиков в отношении к Советской России. Они потеряли интерес к монархическим и буржуазным российским политическим деятелям и их военным силам. Теперь Лондон был готов к открытым контактам с представителями Советской России.
Правда не всё было так просто. Слишком велика была политическая инерция неприятия английским истеблишментом власти Советов в России. Тем не менее, как мы уже видели, именно из Лондона летом 1919г. последовали рассуждения тамошних литовских представителей о возможности политических контактов с Советской Россией. В свою очередь, это вызвало отказ от дальнейшего сотрудничества возглавляемой А. Вольдемарасом в Париже литовской делегации с российскими политиками из среды политических эмигрантов.11
Надо признать, что Англия вела весьма тонкую и искусную игру против Франции, стремясь её ослабить, поскольку последняя тратила массу денег на своих союзников на востоке и, прежде всего, на поляков. С другой стороны провалы французских союзников серьёзно подрывали политический авторитет самой Франции как солидной мировой державы.
29 сентября - 5 октября 1919г. в связи с проходившей в Тарту Конференции представителей южно-прибалтийских стран по поводу объединения их антисоветских действий, на литовскую Тарибу было оказано давление со стороны других стран региона. Целью этой акции, проводимой под руководством Франции, было требование скорейшего налаживания каунасским правительством нормальных отношений с Польшей.4 (C.56.)
Как и прежде, желаемого результата не последовало.
Накануне конференции в Тарту, на фоне разоблачения POW и репрессивных акций против её участников, в Каунасе происходили весьма интересные и мало известные события. А. Вольдемарас, порвавший уже к этому времени всякие контакты с российскими эмигрантами, не без подсказок французов, искал контакты с поляками. Через Л. Василевского, посланного в Каунас к литовскому правительству в сентябре 1919г. с новой миссией, он установил контакты с энергичным сторонником Ю. Пилсудского, поэтом Ю. Гербачевским. (Заметим, Ю. Гербачевский был один из организаторов неудавшегося восстания POW).
Л. Василевский в своём сообщении от 17 сентября 1919г. в Варшаву на имя заместителя министра иностранных дел, отчитываясь о результатах встречи с А. Вольдемарасом подчеркнул, что политика литовского правительства не является антипольской. Здесь же говорилось о необходимости Польше признать территории Виленского края - литовскими.12
Во время двух сентябрьских встреч с Л. Василевским (вторая состоялась во второй половине сентября в Вильне) в присутствии заместителя консула Англии в Прибалтийских странах Р. Б. Варда, А. Вольдемарас выразил желание о личной встрече с Ю. Пилсудским - для проведения с ним переговоров.4 (C.71)
Однако грядущие события, связанные со сменой литовского кабинета министров, не позволили ему этого осуществить.
Всё это происходило на фоне призывов к присоединению Виленской земли к Польше и конкретных действий поляков, направленных на их осуществление. Пять человек делегировало в последней декаде сентября 1919г. Гражданское управление Восточных земель от крестьянских уездных советов Виленской земли в Париж, которые повезли с собой соответствующие материалы, “касающиеся воли народа о немедленном присоединении Виленской земли к Польше”. Как сообщилось “Выехали др. Харневич (врач), Антон Довгелло (земский гражданин), ксёндз Ян Мороз, Франтишек Левкович (крестьянин), Ян Адамович (крестьянин)”.13
В те осенние дни 1919г. общую атмосферу отношений поляков и литовцев к проблеме взаимных претензий наглядно иллюстрирует статья Виленской газеты “Nasz Kraj” под характерным названием “Ещё раз относительно литвинов”. В ней писалось: “Концепция национальных демократов, выступающих под разными названиями, основана на включении в польское государство польских территорий, оставляя другие земли их собственной судьбе. Поэтому в последнее время начали происходить определённые изменения. В печати национальных демократов прозвучали голоса с требованиями, чтобы Польше была дана свобода действий в разрешении литовского вопроса, не исключая тех территорий, которые находятся сейчас под правлением Ковно. Такие требования не нарушают принципиально позиций национальных демократов, не является изменением их политической линии относительно намерений на востоке, которую они определили. Они являются лишь расширением первоначальных планов, т.е. формулируются не высказанные сначала постулаты. Под влиянием той силы и энергии, которую проявила “польскость” ;понятие, определяющее всю полноту национального польского сознания и воли к действию этих людей - ИВВ; на восточных землях, с которых вступила сюда польское оружие; происходит вследствие политики правительства Ковно. Поступки его временами создают впечатление, что желает заставить Польшу прибегнуть к военной интервенции. Трудно судить сегодня до какой степени удастся национальной демократии реализовать свои проекты. Во всяком случае сегодня можно утверждать, что общая ситуация складывается для неё достаточно счастливо.
Концепция польских радикальных демократов не может быть популярной, поскольку в своих планах они желают иметь Вильно включенным в Польшу. Мысль о сохранении целостности земель бывшего Великого Княжества Литовского, о создании на их основе целостного государственного организма, требует глубокого обоснования, больших политических способностей, умения смотреть в будущее, чтобы возможно было найти определённую поддержку. Польская общественность в Литве так устала от многолетней московской неволи и немецкой оккупации, так разрозненна литовской политикой, что с нетерпением мечтает о том моменте, когда сможет оказаться в границах польского государства, где его свобода и быт будут обеспечены её армией. Эти настроения очень хорошо умеют использовать в своей демагогии национальные демократы, играя на чувствах масс, на великих традициях, которые были переданы нам борющимися повстанцами, разжигая и возбуждая межнациональные конфликты. Поэтому группировки, которые борются с национальными демократами, имеют весьма тяжкое задание для исполнения, желая обеспечить победу для своих планов. Защита идеологии настоящих демократов, защита лозунгов о взаимопонимании разных национальностей, становится особенно трудной в такой атмосфере, которая образуется вокруг всего этого дела. Для широких народных масс не может быть доступно не историческое обоснование союза с литвинами и белорусами, которые призваны посредствам плебисцита решить своё будущее. Поэтому победа направления, представляющего такую идею, может быть обеспечена только при особенно удачной общеполитической конъюнктуре и при поддержке со стороны национального движения.
Если события начнут складываться таким образом, что план создания польско-литовско-белорусского государства окажется невозможным, тогда польские демократы должны будут считаться с таким положением и приспособится к создавшимся условиям. Естественно они не смогут согласиться с таким не демократическим развитием ситуации, которое предлагает сейчас литовское правительство. Не смогут никогда допустить, в случае раздела земель Великого Княжества Литовского, включение польских территорий в иное, нежели Польша, государство. Постулат литвинов категорически должен быть отменён сразу. Правда, нет в нём ничего, чтобы можно было реализовать. Поэтому, объективно, остаётся постоянно непонятной политика каунасского правительства, которое протягивает руки к Вильно, не желая при этом слышать о договорённостях с Польшей. Литовцам Вильно в собственное имение не получить. Если не договорятся с польскими демократами, они его не только навсегда потеряют, но и будут совсем отброшены и отрезаны от влияния на этот город”. Это несмотря на то, что как далее пишется в статье: “Можно было бы сказать, что между национальной демократией и Тарибой существуют признаки согласия, которые имеют целью полное уничтожение всяких надежд на польско-литовское согласие”. Разрешить это противоречие газета предлагает так - “необходимо, чтобы как можно быстрее такое взаимодействие национальных демократов и сторонников Тарибы было бы взвешенно соотнесено с совместными усилиями польских демократов и литовских демократов”.14
Территории исторической Литвы, занятые польскими войсками летом 1919г., жили той осенью трудной жизнью. Но, прежде всего, отметим, что вместо Гражданского Комиссариата Восточных земель под руководством профессора Л. Коланковского при оккупационном польском Военном управлении окраин было образовано Гражданское Управление Восточных Земель (ГУВЗ). Под администрацией этого государственного учреждения Польши находились три округа: Виленский, Брест-Литовский и Волынский. Генеральным комиссаром ГУВЗ военным руководством Польши был назначен адвокат Ежи Осмоловский.15 (C.70)
Эти перемены никак не облегчили финансово-экономическое положение в Виленском крае и в особенности в Вильне. Здесь продолжались реквизиции имущества и вводились всё новые налоги. Местная газета оповещала жителей города: “Владельцы недвижимостью, которые до сих пор не получили из полиции анкет для заполнения, в соответствии с реальными данными, обязаны немедленно представиться в соответствующий полицейский округ, или в отдел Уездного магистрата (ул. Доминиканская № 3, к. 34) для получения бланка анкет. За не предоставление анкеты до 25 сентября Магистрат наложит штраф в размере 100 рублей”.16 В то же время городской бюджет Вильны попросту разворовывался “Баланс города на 1 октября н.г. в затратах, включая сюда и публичные работы, 10460265 руб. 83 коп. при доходе 4572135 руб. 34 коп. Недостача, спустя 6 месяцев составляет 5 миллионов 888 тысяч 109 рублей 44 копеек, т.е. около миллиона рублей в месяц”.17
Осенний урожай 1919г. не облегчил положение с продовольствием в Вильне. Наоборот - оно ухудшилось. Росла безработица, общий хозяйственный кризис вынуждал население, несмотря на военное положение, к протестам и требованиям. В начале ноября действовавшая в городе профсоюзная секция вручила Заявление Генеральному комиссару Восточных земель и Магистрату г. Вильна с требованиями: “1) немедленно создать специальную комиссию с участием представителей Секции профсоюзов (с совещательным голосом) для изыскания средств на организацию публичных работ, а также быстрой и соответствующей постановки социальной помощи; 2) ввести в городскую продовольственную комиссию представителей кооперативов, а также официальных делегатов Секции профсоюзов (с совещательным голосом): 3) до урегулирования продовольственного вопроса гарантировать горожанам минимум продуктов первой необходимости, с расчётом на день: а) половину фунта хлеба, b) 2 фунта картофеля, c) 1/8 фунта белка или жиров, d) 1 фунт дров на семью”.18
Такое положение дел не могло не отразиться на общем настроении местных жителей. Польская администрация Виленского края отмечала недовольство со стороны здешнего населения в отношении правильности своих действий. Её настораживала возможность непонимания и неприятия населением объединительных идей и, как следствие, общее отношение к Польше. Одним из способов разрешить опасные тенденции в умонастроениях основной массы местного населения - крестьян, должны были быть конкретные меры по обеспечению их интересов. В Вильне 1 ноября 1919г. прошла Конференция Союза польских крестьян в Литве [СПКЛ - ИВВ], на которой были рассмотрены организационные и текущие вопросы. Было решено: “продолжать выпуск “Gazety Ludowej” ;“Крестьянской газеты” - ИВВ; и усилить свою деятельность в деревне, принимая непосредственную деятельность в культурно-просветительской работе [в СПКЛ чувствовали недостаток пропольских настроений - ИВВ], которую проводит правительство и другие общественные организации в деревне. Решено обратиться в Гражданское Управление Восточных земель с просьбой шире развивать польские школы на деревне. Решено обратиться в ГУВЗ с инициативой открытия “Порциляционного банка” для того чтобы начать планированный раздел больших земельных владений и иметь возможность уделять кредиты малоземельным крестьянам для улучшения их хозяйств. В вопросе о улучшении самоуправления гмин [гмина – «староство», наименьшая административная единица польской администрации - ИВВ], решено привлечь своих членов для принятия активного участия в работе этих организаций. Решено в последних днях декабря созвать Всеобщий съезд СПКЛ, а вторую конференцию СПКЛ - в конце ноября. Собрание правления будет происходить два раза в месяц”. На конференции было избрано правление СПКЛ, в состав которого вошли: “Т. Недзеский, Я. Адамович, Л. Хонишлевич, Кучко, С. Михневич, С. Машчик, К. Самич, Я. Швабович, С. Войш”.19
Тем временем из Вильны неслись публичные обвинения в отношении политики правительства М. Сляжявичюса, которое в сентябре 1919г. должно было гасить общую забастовку каунасских рабочих, спровоцированную в сентябре поляками20 (С.107-122.) и решать трудные вопросы, связанные с наделом землёй безземельных и малоземельных крестьян.
Польская пропаганда весьма чутко реагировала на действия литовского правительства в отношении поляков. 25 сентября 1919г. газета “Nasz Kraj” поместила пространную статью, где в частности говорилось: “каунасское правительство применяет распространение по стране, на занятых поляками территориях, тысяч воззваний и вероломно нападает на всё, что польское, что с польским именем связано. По многим причинам не желая однако брать на себя ответственность за такую тактику, подписывает все изданные собой воззвания и листовки двумя организациями: “Комитет охраны Литвы” или “Комитет литовских рабочих и крестьян”. Далее идёт разоблачение методов действия литовских пропагандистов: “Как доказательство того, что эти две организации являются только прикрытием, и то неумелым, литовского правительства может служить такой факт, что в Ковно есть только одна типография, в которой печатаются, кроме распоряжений “Тарибы”, и эти антипольские воззвания. Это факт, который очень легко может доказан сравнением типографского шрифта”. В статье даётся характеристика такому поведению литовской Тарибы, которая «не имеет смелости» открыто признаться в таких публикациях. Поэтому всё сваливается на большевиков. Литовские власти распространяют листовки с таким текстом: “Хотите ли опять попасть в ярмо барщины? Может кто-то из вас помнит старые времена, когда надо было отрабатывать барщину, наполнять господские амбары, строить им дворцы, когда оборванный и голодный народ гнил в подземельях. Помните ли, как паны секли крепостных, как рвали им волосы с головы, меняли на собак и считали вас псами? Если не помните, то спросите у стариков». Обращаясь к действительности, цитируемый нами текст указывал - «помещики поляки с помощью нанятых войск, захватили уже значительную часть литовской земли и готовятся к тому, чтобы поглотить её всю. В некоторых местах Виленской губернии уже введена барщина”. Далее в статье приводился пример того, как действует литовское правительство: “Листовки такого рода подписывает “Комитет литовских рабочих и крестьян”. Как неопровержимое доказательство того, что этот “комитет” является прикрытием “Тарибы”, может служить “Указ о наделении военных землёй”, написанный на этом же клочке бумаги тем же типографским шрифтом. Под этим Указом стоит подпись президента государства Сметоны, министра Сляжявичюса и руководителя канцелярии кабинета министров Пяткявичюса. Подписывая так эти бумаги, литовское правительство проводит антипольскую агитацию в двух направлениях: политическом и социальном. Что касается политического - старается представить правительство Польши как реакционное, защищающее, прежде всего, привилегированные слои. Эта агитация концентрируется на призывах противостоять польским войскам, хвататься за “косы и вилы”; на разжигании борьбы и провоцирует литовско-польскую войну. С другой стороны, социальная агитация, ярко выраженная большевистскими лозунгами, призывает к резне господ и помещиков, к насильственному захвату поместий”.
Газета сетует, что в такой своей агитации литовское правительство доходит до отрицания земельной реформы, которую принял Законодательный Сейм в Варшаве. Не существует для литовского правительства и “великого дела великой демократии”. Более того, сокрушается газета, обманывают свое население такими утверждениями: “Правительство польских панов не даёт земли своим крестьянам. Уже одиннадцать дней, как господа из польского правительства собранные в Варшавском Сейме ломают себе голову над тем, как обмануть рабочий народ, чтобы не дать земли и чтобы при этом люди сами шли воевать за правительство господ”. Далее Вацлав Липинский, автор этого исследования идеологической войны литовского правительства против проводимой Варшавой аграрной политики, иронизирует: “Комично в этом воззвании то, что основания для своих рассуждений “тарибовцы” берут из газеты “Dziennik Wile;ski”, которая выступает против аграрной реформы. Взгляды провинциального ежедневника, который выражает взгляды только определенного социального класса, каунасское правительство сознательно представляет как голос польского правительства”.13
Поляки ведут пропагандистскую войну. Было бы наивно думать, что они не делали бы этого, сохраняя чистоту политических нравов. Скорее наоборот. В ноябре 1919г. одна виленская газета писала, что “в Каунасе расклеены призывы к безземельным и малоземельным, чтобы записывались, как желающие получить землю”, особенно те, “которые имеют не более 5 десятин, безземельные и живущие за счёт земли. В Литве в собственность землю хотят получить 95 - 99% безземельных и 92-88% малоземельных”, однако для удовлетворения всех «не хватило бы всех поместий в Литве», тогда как “без промышленности, на одной земле все литовцы не смогут прожить”.21 Под статьей была подпись белорусской организации “Единство”, находившейся под полным контролем ГУВЗ.
Подтекст заметки читался просто: литовцам без поляков не прожить, а земли делимых литовской администрацией польских поместий и так всем не хватит - такой вот образец контрпропагандисткой войны, которая велась в то время постоянно по обе стороны литовско-польской демаркационной линии.
В начале октября 1919г. продолжились литовско-польские контакты с целью достижению взаимовыгодных соглашений относительно литовской государственности и её границах. Они проходили на фоне непрекращающихся идеологических сражений. По поручению литовского правительства в это время в Варшаве пребывал М. Биржишка. Сопровождавший его с польской стороны Ю. Гербачевский высказал чиновнику министерства иностранных дел Польши М. Арчишевскому слова М. Биржишки, что литовское правительство готово к взаимным переговорам об урегулировании литовско-польских отношений, условием которых является возврат пяти уездов бывшей Виленской губернии. Территориальные притязания литовского правительства были следующими: Виленский, Швенчанский, Ошмянский, Лидский, Трокский узды - бывшей Виленской губернии Российской Империи, северная часть Гродненского уезда.22
Как стало известно из записи беседы Ю. Лукашевича и М. Биржишки, во время разговора с этим влиятельным чиновником министерства иностранных дел Польши, литовец подчеркнул, что его правительство не противится переговорам с Польшей, однако не желает переговоров с Л. Василевским, который скомпрометировал себя связями с заговорщиками POW. Он также предупредил, что ожидается смена литовского правительства.23
2 октября 1919г. правительство социалиста М. Сляжявичюса ушло в отставку. Его заявление об этом содержало следующую мотивацию – «по причине сложного внутреннего положения».24 (С.123) Имелся в виду заговор POW и участие в нём некоторых высокопоставленных литовских лиц.
Президент литовской Государственной Тарибы А. Сметона, видимо не без подсказки политической закулисы, своих немецких и английских советников, назначил 7 октября 1919г. премьером видного литовского националиста Э. Гальванаускаса, - “более консервативного, правого политического деятеля”.25 (С.175.)
В связи с новым литовским правительством Э. Гальванаускаса, в кругах правящей политической элиты Польши начали звучать высказывания со словами надежды на скорейшее разрешение литовско-польского конфликта.26
С другой стороны, литовский официоз - газета “Lietuva” 18 октября 1919г., поместила редакционную статью с текстом декларации нового премьер-министра Э. Гальванаускаса. В ней говорилось о том, что новое литовское правительство “будет стремиться войти в лучшие отношения с Польшей, но не уступит там, где будут задеты интересы литовской нации и государства литовцев”.27 Такую же позицию высказал Э. Гальванаускас во время заседания XV сессии литовской Государственной Тарибы.
Однако благие пожелания поляков о возможности нормализации отношений с Каунасом на приемлемых для Варшавы условиях так и остались всего лишь желаниями. Правительство Э. Гальванаускаса, по существу, прекратило всякие официальные контакты с польским правительством. Более того, каунасские националисты сосредоточили усилия на дальнейшем укреплении самостоятельной литовской государственности. 30 октября 1919г. Государственной Тарибой в третьем чтении был принят Закон (по существу, указ) о выборах в литовский Учредительный сейм.28 Выборы должны были состояться в начале 1920г.
В ответ политики из Варшавы уже в октябре 1919г. открыто заговорили о возможности проведения в одностороннем порядке плебисцита на занятых польскими войсками территориях исторической Литвы и Белоруссии.25 (С.176)
Напряжённость между Каунасом и Варшавой не спадала.
В ноябре 1919г. желая смягчить обстановку правительство Э. Гальванаускаса пошло на освобождение из Каунасской каторжной тюрьмы 133 арестованных заговорщиков из POW.29 Было ускорено следствие в отношении оставшихся в заключении. Как стало известно из сообщения министра юстиции Л. Норейки литовской Государственной Тарибе на её XV заседании, к декабрю 1919г. в тюрьме осталось всего 6 руководителей POW. До суда за денежный залог (кауцию), или под гарантию нескольких известных литовских граждан было выпущено 95 заговорщиков.30
Тем не менее польско-литовские отношения продолжали оставаться напряжёнными. Полякам не хватало обыкновенной информации о том, что происходит по ту сторону демаркационной линии. Для получения более широких сведений и с целью зондирования позиции литовцев (в том числе и на фоне акции Н. Н. Юденича в Советской России), поляки Виленского края создали делегацию. В неё вошли: от представителей демократического блока - Абрамович В., Бабяньский А., Ревковский З.; от Польского Национального союза в Литве - Мицкевич С. и Венгерский А.; от Польской Социал-демократической партии Литвы и Белоруссии - Заштовт А.
Делегация должна была проверить на месте, в Каунасе, состояние дел и получить информацию от тамошних политиков к вопросу урегулирования польско-литовских отношений. Как писала газета “Nasz Kraj” 26 ноября 1919г., после прибытия в Каунас, “делегация провела несколько совещаний с представителями польской общественности Каунасского и Сувалкского регионов с целью получения информации о потребностях и о местных отношениях”. О встречах с кем-либо из правительства Э. Гальванаускаса газета ничего не сообщила. Вместе с тем отметила, что делегация провела несколько консультаций с представителями литовских политических группировок. На этих совместных встречах и обсуждениях проблемы литовско-польских отношений были представлены следующие литовские политические партии: “христианские демократы, прогрессисты - “Pa;anga”, Союз социалистов - эволюционистов “Santara”, национальные социалистические демократы и клуб независимости Литвы”. В результате были приняты две декларации - литовцев и поляков.
В литовской декларации в частности отмечалось: “В вопросе обеспечения равных гражданских прав поляков Литвы констатируем, что в литовском государстве все граждане имеют равные права. Если по отношению к определённой части польской общественности эти права не могли быть реализованы, то это потому, что часть населения настроена против литовского государства. Принимая во внимание что эта антигосударственная деятельность поддерживалась соседним польским государством, а также теми поляками - гражданами Литвы, которые вследствие временной оккупации части Литвы польскими войсками, почувствовали себя безответственными по отношению к правительству Литвы, мы считаем, что для реализации таких равных прав необходимо:
1) чтобы правительство Польши прекратило подстрекательство одной части общества Литвы против другой;
2) чтобы граждане Литвы на оккупированной польскими войсками территории прекратили акции против независимости Литвы и перестали оказывать враждебное влияние против государства Литвы, на польскую общественность в не оккупированной Литве;
3) чтобы поляки, граждане Литвы, находящиеся на территории находящейся под властью литовского правительства, признавали независимость Литвы.
Заявляем следующее, что в части Литвы, оккупированной польскими войсками, польские власти насилуют и дискредитируют не только идею государственности Литвы, но и принцип свободного самоуправления населения. Граждане Литвы, которые поддерживают государственность Литвы, преследуются, их бросают в тюрьмы” - и т.д.
“В связи с тем, что представленная деятельность оккупационных властей Литвы поддерживается некоторыми поляками, гражданами Литвы, считаем, что это не может иметь позитивного влияния на формирование хороших отношений между литовской и польской общественностью в Литве”.
Затем, для улучшения литовско-польских отношений Польше предлагается провести: “1) демобилизацию из польской армии всех граждан Литвы; 2) выпустить из концентрационных лагерей всех невиновных граждан Литвы; 3) ликвидировать и запретить деятельность “Stra;y kresowej” ;“Охраны края” - ИВВ;, “Strzelc;w Nadnieme;skich” ;“Неманских стрельцов” - ИВВ;, “Коmitet obrony kres;w” ;“Комитета охраны окраин” - ИВВ; и других организаций, заданием которых является противодействие работе по организации государства, проводимой Литвой”.
Для этого предлагалось создать на территориях, находящихся под польской администрацией, литовские школы с двумя языками преподавания - польским и литовским; позволить вести устную и печатную агитацию за строительство независимого литовского государства.
“Оккупационные власти не должны ни финансово, ни военной силой поддерживать агитацию за присоединение оккупированной части Литвы к Польше”.
Здесь же говорилось о немедленном освобождении поляками политических заключённых. Подчёркивалось участие представителей литовского правительства в комиссии, которая должна будет провести соответствующую литовско-польскую демаркационную линию. Говорилось и о возможности создания при литовском правительстве представительства, охраняющего интересы польской общественности, после того как предъявленные требования будут Польшей исполнены. “В свою очередь для защиты интересов поляков - граждан Речи Посполитой - Польши, польское правительство имеет возможность назначить своего дипломатического представителя при литовском правительстве. Для устранения подобного считаем обязательным освобождение части территории Литвы, оккупированной польскими войсками”. Такими словами заканчивался текст литовской декларации.
Польская делегация выступила со встречным Заявлением. В нём указывалось что “сейчас наступило время, когда деятельность всех наций, проживающих в Литве, немедленно и без национальных различий должна быть направлена на строительство государства”. Поэтому “всем силам страны должна быть предоставлена возможность такой общественной работы”. Вот почему “польская делегация обращается к литовским общественным объединениям для того, чтобы они влияли на литовскую общественность в связи с вопросом нормализации польско-литовских отношений”. А для этого, по мнению польской делегации, необходимо: освобождение политзаключённых; равенство национальных прав для всего населения, а также - “позволить открыть польские гимназии в Тельшах, Вилкомире и других городах, откуда поступают обращения, при минимальном количестве учащихся в 25 человек”. Предлагалось прекратить грабежи польских имений, которые тут же были названы: Монтвилла в Антакальнисе, Платера в Вепшах, Рембовской в Шлижах, Бадринской в Шчитосадах, Корффа в Кошедарах, Мицкевича в Перемётах, а также Зубров и Данкшов в Сувалкии “и многих других местах”, вновь открыть в Каунасе недавно закрытые легально действовавшие польские организации: “Macierz szkolna” ;“Школа - мать” - ИВВ;, спортивное общество “Сокол”, “Скауты”, “Союз польских учителей”. Требовали признать польский язык в учреждениях и политической жизни в качестве языка страны; дать полякам полное право использовать свободу собраний, слова и печати; перестать постоянно подстрекать людей против поляков в правительственной и партийной литовской печати; создать в Каунасе должность “человека доверия” польской общественности, “для представления прав этой общественности в Литве”.31 Кроме проведённых совещаний члены делегаций посетили польские школы, которые, как отметили поляки, не имеют средств, книг и других учебных пособий.
Эта встреча показала, что достижение согласия по основному для поляков вопросу - относительно литовско-польского объединения нисколько вперёд не продвинулось. Более того, противоречия накапливались.
В октябре 1919г. под влиянием французов была предпринята попытка нейтрализовать воздействие немцев на литовское правительство. Поводом тому стал тот факт, что Антанта не могла затягивать вывод войск Германии из Прибалтики.
Боязнь утраты имеющихся в южной Прибалтике позиций находила понимание не только у французов. Ещё 28 октября 1919г. Верховный Совет Антанты принял решение поспешить с выводом германских войск, поэтому и создал для этой цели специальную военную комиссию с широкими полномочиями, под руководством французского генерала А. Нисселя. В инструкциях для комиссии говорилось, что первоочередные и основные её задачи “исходят из требования высвободить государства Прибалтики из-под любого немецкого правления”. Однако наряду с этим важным заданием миссии А. Нисселя являлось осуществление попытки направить находящиеся здесь немецко-бермонтовские части, в которых было более 50 тысяч солдат и офицеров,6 (С.37) на выступление в сторону Петрограда. В инструкции указывалось, что если Н. Н. Юденичу удастся захватить Петроград, А. Ниссел “получает полномочия представлять там государства Антанты и союзников”.32 (С.26-27) Однако бермонтовцы не пожелали идти в подчинение к Н. Н. Юденичу.
;;.;. П. Бермонт (Авалов) был вполне талантливый авантюрист - самозванец, появившийся в Прибалтике из Дальнего Востока. Весьма типичное явление в романтической среде революционных процессов. Этому самозванцу, естественно, не нужны были разоблачения относительно его “высокородного дворянского происхождения” и “высокого военного звания и авторитета”. Ничем подобным этот человек не обладал. Поэтому и не спешил попасть в круг офицеров Белой Армии, устремившихся на Петроград.;
Миссия А. Нисселя не удалась.2 (С.35) Более того 30 октября 1919г. руководитель миссии Англии в Каунасе полковник Р. Вард, уточняя прежние данные, сообщил главе внешнеполитического ведомства Англии Дж. Керзону, что немцы планируют создать новое государство - Восточная Германия, в которое вошли бы Восточная Пруссия, Мемельланд, Литва и Латвия. Это государство будет временно разъединено с Германией, во избежание давления со стороны союзников.3 (С.212) Несколько позднее он дополнительно сообщил, что планы создания «Восточной Германии» финансирует группа крупных немецких промышленников.2 (С.34-35)
Дальше терпеть “бермонтовцев” было уже невозможно. 21-22 ноября 1919г. литовские военные части напала на «бермонтовцев» около посёлка Радзвилишки и нанесли им сокрушительный удар. Эти действия литовского правительства были всесторонне поддержаны местным населением, которое с лета постоянно испытывало насилие и грабёж со стороны воинства П. Бермонта (Авалова). Однако по требованию комиссии А. Нисселя, наступление литовцев на «бермонтовцев» было остановлено. Затем этим французом были созданы такие условия, которые позволили “бермонтовцам” без помех уйти в Германию.
Накануне этого события последовали не менее знаменательные события для литовского правительства. Оно было признано de facto 8 ноября 1919г. эстонским правительством. А нотой финского премьер-министра Холста, от 17 ноября 1919г., на имя литовского премьера Э. Гальванаускаса, литовское правительство было признано de facto правительством Финляндии.5
В папке литовского МИД лежали уже три аналогичных признания de facto от прибалтийских правительств - из Хельсинки, Таллина и Риги.33 Теперь у Каунаса не было большего желания, чем получить такое признание de facto от польского правительства.
Однако в Варшаве думали совсем о другом. На польско-литовском фронте от Двинска до Сувалок в декабре 1919г. стояло около 12 тысяч польских солдат.34 Военная угроза со стороны Варшавы была весьма ощутимой. Во второй половине 1919г. общее количество польских военных против Красной армии и литовских войск составило на восточном фронте 14 дивизий пехоты и 3 кавалерийские бригады. Всего 230 тысяч человек. А на границе с Германией против немцев было только 4 дивизии пехоты и 1 кавалерийская бригада, всего 50 тысяч человек. Кроме этого 250 тысяч - находилось внутри страны на переобучении. В общей сложности Польша имела тогда более 540 тысяч военнослужащих.35 (С.319)
Реальная угроза роста польской военной мощи в Прибалтике и гегемония поляков в этом регионе, особенно после поражения войск Н. Н. Юденича под Петроградом, а также после вывода отсюда немецких войск и “бермонтовцев”, - всё это заставило английских политиков поспешить в решении принципиального вопроса о польских рубежах на востоке. Верховный совет Лиги Наций принял 8 декабря 1919г. такую границу, т.н. линию министра иностранных дел Великобритании маркиза Джорджа Натаниэля Керзона, которую заверил своей подписью также премьер-министр Франции Жорж Клемансо.
В силу того, что значение этого рубежа польской государственности приобрело принципиальный характер в литовско-польских отношениях, необходимо привести полное её описание: “От точки соединения границы России и Австро-Венгрии по реке Буг до Бислук и Брест-Литовска, по реке Буг, на север по административной границе до точки в 9 километрах на северо-восток от Мельник, далее на северо-восток до точки Лесная Права, по дороге до пункта на запад в 2 километрах от Скупово. По польской стороне населённые пункты: Верполе, Столбы, Пешчётка и Волка, пересечение железной дороги Бельск - Брест-Литовск и пункты по дороге Высоко – Брест-Литовск до Клешчели. Пункт севернее дороги Нарев - Наревка до железной дороги Гзиновка - Свислох. На северо-восток от пункта на реке Свислох, 4 километра на север от Яловки, где мост через реку. Лашанка. Мост в районе Литовка, половина километра на запад от Бараново. Далее северо-восточнее железной дороги Гродно - Кузница, приблизительно 500 метров от Келбасин. Пункт на северо-запад 2,5 километра от Лососно, далее на юго-запад к Неману. Далее по Неману до устья реки Игорка. Варвишки. Далее на юго-запад до пункта, где сливаются речка Черная Ганча (Марыха) с речкой Студзянка. Далее по реке до пункта на 2,5 километра на запад от Залва. Далее в северном направлении дороги Берзники - Капчёво, в 2 километрах на юго-запад от Берзники. Далее по административной линии округа Сувалки до пункта в 7 километрах на северо-запад от Пунска. Линия Берзники – озеро Жагары, 2 километра от озера на восток, далее на запад от озера Голадуша, 2 километра севернее Жагары. Пунск - за Польшей. Далее по административной границе Сувалкского округа до границы с Восточной Пруссией”.36
Линия Д. Керзона в этнографическом отношении хотя и не совсем точно, но всё же отделяла Восточную Галицию от Польши. Это полностью отвечало требованиям того договора, который был заключён ещё в июле 1914г., когда Антанта обещала помощь императору Николаю Второму в присоединении Восточной Галиции к Российской Империи в качестве компенсации за участие последней в войне против Германской Империи.37
Данная лордом Д. Керзоном граница одновременно определила и западные рубежи местного, непольского этноса, которые ещё предстояло оформить, в частности, в качестве границы литовского государства.
НАКАНУНЕ ВЫБОРОВ В ЛИТОВСКИЙ УЧРЕДИТЕЛЬНЫЙ СЕЙМ
(декабрь 1919 г. – апрель 1920 г.)
После проведения “линии Керзона” резко осложнились условия для политических, а вместе с ними и военных маневров руководства Польши в деле того или иного способа «инкорпорации» земель бывшего Великого Княжества Литовского, а также бывшей Ковенской и Сувалкской губерний Российской Империи. Практически всё надо было начинать сначала.
В определённой степени после 8 декабря 1919г. были ущемлены и национальные интересы литовцев, поскольку английский лорд разделил литовский этнос в Сувалкском регионе между двумя юрисдикциями - Варшавы и Каунаса. Однако стратегически важный город Вильна и прилегающий регион всё же были определены по литовской стороне. В связи с этим на повестку дня выносился вопрос о юридически оформленной передаче Виленского края узаконенному литовскому правительству. Надо сказать, что поляки практически готовы были это сделать, но только после того, как вся территория Неманского края, находящаяся под властью Каунаса, войдёт составной частью в возрождаемую Речь Посполитую на федеративных правах, или “инкорпорировано”, т.е. попросту будет аннексирована (что в принципе возбранялось Лигой наций). То ли ещё как-то, например, в качестве кантона общего польско-литовского федеративного государства и т.п.
Во всяком случае, в отношении Виленского края поле для подобного рода действий по-прежнему существовало. Поэтому, с одной стороны, литовцы теперь стремились уменьшить возможность политического маневрирования вокруг Вильны, стремясь как можно быстрее и больше сузить это поле. Служить этой задаче должна была интенсификации строительства независимого, нового суверенного литовского государства, с последующей легализацией последнего на международной арене и, в конечном итоге, - передача под его юрисдикцию столицы исторической Литвы Вильны.
С другой стороны, поляки также стремились сузить поле политического манёвра вокруг вопроса о принадлежности Вильны к Польше путём продолжения внешнего военного и политического давления на Каунас, и не только из Варшавы, но, прежде всего, при помощи Парижа, а также за счёт действий по дезорганизации литовской власть изнутри.
При всём этом вновь усилился обоюдный поток антагонистических пропагандистских публикаций, обслуживавший данные деяния конфликтующих сторон. Обе стороны основной упор сделали при этом на аграрную проблематику, понимая всю её актуальную значимость для основной массы местного населения - крестьян.
В польских публикациях относительно аграрных вопросов подчёркивалось “чрезмерное количество земли в трех литовских губерниях Виленской, Ковенской и Гродненской”. Причём, избыток земли здесь составлял 1743900 га. Самый большой избыток в Ковенской губернии – 730000 га. Затем в Виленской – 673000 га. И, наконец, в Гродненской – 339900 га. “К этому необходимо прибавить определённое количество казначейских земель, около – 265000 га. За счёт неиспользованных земель добавилось бы ещё около 100000 га.”. Общий земельный фонд, предназначенный для польской колонизации территорий исторической Литвы и Неманского края, составил бы приблизительно 2100000 га. Аграрная реформа, основанная на разделе земли на территории бывшей Ковенской, Виленской и Гродненской губерний потребовала, как писала виленская газета “Nasz Kraj”, около 4,5 миллиарда польских марок: “1) Выкуп 1830955 га по цене, в среднем, 500 марок за гектар - 915477500 марок; 2) Обеспечение уже разделённых хозяйств инвентарем по 10000 марок для 147722 хозяйств - 1477220000 марок; 3) Обеспечение строительства дорог, колодцев и т.п. - по 10000 марок для 147722 хозяйств - 1477220000 марок; 4) Цена объединения хозяйств на кумовства [соседства - ИВВ] - 392910600 марок. Всего 4262828100 марок. К этому необходимо добавить стоимость мелиорационных сооружений, приблизительно около 250 миллионов марок”. Как пишет далее газета: “На этих землях можно было бы разместить не как на территории бывшего Польского Королевства или Прусского раздела 400000 хозяйств, а 200000”. Это связано “с худшим качеством земли и худшей её производительностью”.1
Естественно таких денег для проведения полномасштабной аграрной реформы у поляков не было. Стремясь привлечь к себе местное население и объяснить другим государствам свою позицию при решении возникших проблем, Варшава использовала свой излюбленный национальный фактор.
Уже на второй день после объявления Дж. Керзоном линии польско-литовского раздела, ближайший соратник Ю. Пилсудского Л. Василевский опубликовал весьма примечательную статью, отражающую мнение самого Начальника польского государства. В ней, в частности, рассматриваются весьма принципиальные и важные с политической точки зрения вопросы относительно определения понятия: поляк, литвин, литовец. Как ни странно, но, по мнению Л. Василевского, от интерпретации этих понятий зависела и политическая интерпретация происходящего между поляками и литовцами конфликта.
“Выражение “этнографический” совсем иначе понимается поляками, нежели литовскими политиками. Поляки, согласно мировой практике, выражение “этнографический” понимают как определение, в основе которого языковый признак. Это означает, что этнографическая территория той или иной нации это такая территория, на которой большая часть местного населения говорит на языке этой нации”. Причём как подчёркивает автор публикации: “Поляк, говорящий об этнографической Литве, имеет в виду земли на которых проживает население говорящее сегодня в большинстве по-литовски, т.е. Ковенскую губернию, без восточной части Езерского уезда; северные уезды Сувалкской губернии и окраины Трокского, Виленского и Свенчанского уездов Виленской губернии, а также населённую литовцами линию в Восточной Пруссии. Совсем иначе смотрят на этот вопрос литовские политики. Они считаю этнографической Литвой не только территории, на которых жители говорят по-литовски, но и все те земли, где проживают литвины, хотя возможно и совсем не знающие литовского языка. Поэтому к этнографической Литве они причисляют Вильно, Гродно, Новогрудок, Сувалки, Белосток и т.д.” Автор даёт пояснение относительно определения “литовец” и “литвин”, которые применяются поляками и литовцами, но имеют разные значения для них. “Поляки из Литвы склоняются к тому, чтобы считать “литвинами” всех граждан данной территории”. С другой стороны, ”сегодня поляк, говоря о литовцах, применяя определение “литовец”, не имеет в виду жителя давнего Великого Княжества Литовского, поскольку применяет его к литовцам, говорящим по-литовски, проживающим на территории, где применяется литовский язык.
Тамошние литовские политики склонны считать поляками, только прибывших с территории Польского Королевства или Галиции, или из Познанского округа, отказывая в этом массе населения, которое проживает в Литве и говорит по-польски”. В связи с этим автор поясняет: “Поляки, напротив, считают поляками всё население, говорящее по-польски, несмотря на происхождение. Отсюда разница в расчётах польских жителей. Там, где поляки видят польское большинство, литовцы доказывают, что их не более 4-5;”.
Относительно самого понятия “Литва”: “Поляки видят две Литвы: этнографическую и историческую. Другими словами, территорию, на которой проживает население говорящее по-литовски и территорию Великого Княжества Литовского (последнее иногда называется - Литвой и Беларусью)”. Причём, замечает автор, литовцы считаю этнографической Литвой только ту территорию, “которая признаётся территорией литовского государства, созданного немецкими оккупационными властями в 1917г.
Поскольку это государство ещё никем не признано de jure, потому что его границы никак не установлены ни юридически, ни фактически, мы имеем здесь дело с чем-то нестабильным, поэтому сами политики Литвы ещё не имеют никакой уверенности относительно всего этого”.2
Отсюда следовал вывод автора статьи Л. Василевского, что «если земля принадлежит литовскому поляку, то и поляк - вместе с землёй к Польше».
Представленной публикации вторит Владислав Вельхорский, рассуждая об отношении литовского правительства к полякам и пожеланиях последних. “Лицо, которое объявляет о своём польском происхождении, сразу же в связи с этим фактом трактуется властями как потенциальный враг государства”. Автор указывает, что поляки проживают скучено “в юго-восточных уездах Литвы, вместе с Ковно”, где с начала 1919г. действуют “военное положение” или “состояние усиленной охраны”. Всё это даёт администрации и военным комендантам право на репрессивные действия в отношении неблагонадёжных. “Поэтому предписываемое Ковно враждебное отношение к полякам, проявляющим свою национальность, в провинции безоглядно усиливается местными крайне антипольски настроенными карьеристами”. Автор указывает, что число поляков, составлявших значительное часть среди специалистов и чиновников, особенно низших чинов и железнодорожных рабочих “в российские времена сейчас значительно уменьшилось. Литовцы уже лишили хлеба почти всех, начиная от инженера и юриста, и заканчивая извозчиком и стрелочником”.
Относительно сельских жителей автор замечает: “Состояние сельского хозяйства обращает на себя особое внимание в стране, где 87% населения проживает на селе. До войны в польских руках было более трети территории теперешнего литовского государства”. И уточняет - “польские поместья существуют как под Вилкомиром - на востоке, так и под Тельшами и Полонген - в далёкой приморской Жмуди. Мелкая земельная сельская собственность, занимая местами значительную территорию, в основном заселена польско-язычным населением, и находится в основном в восточных районах ;Виленского - ИВВ; края. Здесь находится основное число поляков Литвы”.3 (С.ХIХ-ХХII)
Естественно, не во всём можно согласиться с позицией В. Вельхорского относительно повальной дискриминации литовскими властями поляков при приеме на административные должности. Взяв власть в Каунасе в 1919г., литовцы приняли во вновь создаваемые свои учреждения часть бывших служащих и интеллигентов, в том числе и поляков, работавших в органах царской власти. Одновременно ускоренно готовили и новых специалистов из числа литовцев на курсах и в школах различного типа.4
11 декабря 1919г. в Вильне прошёл Общий съезд крестьян Виленского уезда. Съезд принял следующую резолюцию: “Общий съезд крестьян Виленского уезда представляющий более 205000 жителей: поляков, литовцев, белорусов, староверов - устами своих делегатов, избранных на основе общего, равного, тайного и пропорционального голосования, на общих собрания крестьян, ещё раз объявляет миру, что огромное большинство этих людей желает присоединения нашего уезда, вместе с другими уездами Восточных земель, к своей отчизне Речи Посполитой Польше. В согласованной взаимной жизни, свободе и равенстве относительно права наших братьев литовцев и белорусов, желаем развиваться и идти к светлому будущему под крылом Речи Посполитой”. Резолюция такого содержания была направлена Начальнику государства Ю. Пилсудскому.5 И ни слова об аграрной реформе, о наделении малоземельных и безземельных крестьян землёй.
Ситуация на селе была кране трудной. Земледельческий Конгресс “Odrodzenie”, прошедший в Вильне в середине февраля 1920г., констатировал, что в отношении аграрной реформы в Виленском крае - никаких конкретных решений польских властей нет.6 В историческую столицу Литвы съехались представители различных регионов, которые находились под польской оккупацией. Среди них наиболее были представлены Швенчёнская и Троцкая волости, а также - Дисненская, Вилейкская и даже Лепельская. Кроме прочего представители констатировали, что в Виленском крае “не хватает тяглового инвентаря. Хуже всего дела обстоят в больших и средних имениях, потому что большевики их целенаправленно грабили. Финансовые трудности не позволяют закупать коров из-за границы. Остаётся уповать на свои силы, т.е. местное животноводство и на коней, выбракованных из армии, которые военные продают только землевладельцам имеющим удостоверения властей о том что им нужны кони для обработки земли. Значительно тормозит восстановление земледелия в крае его неопределённое будущее” - из-за отсутствия сколь либо внятной аграрной политики местных польских властей относительно малоземельных и безземельных крестьян. Тогда как - “большая и средняя собственность могут сохраниться, опираясь на собственные силы при подготовке профессионально обученных специалистов”.7
Программа Виленского конгресса “Odrodzenie” включала также вопросы: “а) как в Польше крестьяне боролись за землю; b) задания крестьян, и нас, в борьбе за аграрную реформу; с) аграрные распоряжения у нас, после проведения закона; d) Народный банк размежевания земли; e) вопрос об обязанностях имений”. А также - ”отношение к Польше и к другим националам, проживающим в нашем крае”.
Практических результатов относительно аграрной реформы этот конгресс не дал. Однако продемонстрировал всем, что местное население сотрудничает с польскими властями.
С другой стороны, ссылаясь на публикацию в литовской газете “Lietuva” (№ 263. 1919г.) виленская газета “Nasz Kraj”8 пыталась в очередной раз дискредитировать каунасское правительство в его политике относительно разрешения аграрной реформы. Польская газета указывала на митинг в посёлке Делтува, который потребовал от литовского правительства начать как можно быстрее “делить землю среди безземельных и малоземельных, помня о том, что в поместьях сидят польские грабители, агитаторы, шпионы, комиссары и другие враги литовского крестьянина”. Этот митинг, по сообщению польской газеты, призвал немедленно “изгнать из Литвы польских граждан, которые хотят возвратить времена подданства”. Далее “Nasz Kraj” пишет: “Газета левых “Darbas” (№ 27, 1919г.) приводит, вслед за - “Vienyb;” (№ 47, 1919г.), проект аграрной реформы. По мнению автора, во время проведения аграрной реформы необходимо землевладельцев подразделить на три категории: кто сам (или сыновья) служат в ;польских - ИВВ; легионах - у тех немедленно земля подлежит конфискации; “нейтральным”, если докажут, что справедливо добыли своё добро, дать определённую награду; настоящим гражданам Литвы необходимо дать [землю - ИВВ] полностью”. Затем приводится ссылка на газету христианских демократов “Laisv;” (№ 124, 1919г.): “Большинство польских граждан сообщает, что использует настоящее время и поддерживает наших врагов – легионеров, направляя к ним своих сыновей и продовольствие. Народ с нетерпением ждёт, чтобы правительство сделало в отношении поместий решительный шаг. Поместья таких выродков давно должны быть конфискованы и использованы во благо людей и государства. Аграрная реформа в отношении поляков прежде всего нужна была литовским помещикам, которые, живя во времена упорной социальной борьбы, вынуждены были проводить политику аграрной реформы, т.к. иначе не удержали бы власть в борьбе с силами революции, которые хотели соединения с Россией под коммунистическими лозунгами”.
Такой вот образчик повседневной польско-литовской идеологической войны того времени, показывающий накал внутренних противоречий в Неманском крае. Здесь, в борьбе с интересами поляков, были задействованы и католические священнослужители, причём “авторитет местного ксендза, литовца, часто бывает более сильным для поляков и полек в глухой деревне, не только в религиозных вещах, но и в других”,3 (С.ХХ) - жалуется тот же В. Вельхорский. Литовские католические ксендзы вели антипольскую агитацию. “При катехизации наших детей, их учат и им вменяют, что Бог не услышит тех, кто молится на польском языке в Литве. Нашёлся такой ксёндз, который поучал детей, что “милее Богу лай пса, нежели молитва на польском языке”. Так поучал ксёндз Авгун, настоятель костёла в Жежмаряй, Троцкого уезда, Виленской земли, о чём в своё время был составлен протокол, утверждённый многими подписями, и дело было направлено к судебно-административным властям”.9 (С.3)
Более того, даже на территории занятой польскими легионами, литовские ксендзы, по мнению местной польской администрации, возбуждали антипольские настроения. Поэтому местные польские власти попросили убрать литовских священнослужителей из католических костёлов в северных приходах Виленского уезда, где, по их мнению, литовцы не составляют большинства населения. В открытом письме местного Крестьянского совета на имя Виленского епископа в частности говориться: “1) Порядок службы в польско-литовских приходах был установлен распоряжением № 2606 от 25 апреля 1911г. администратора вильнюсской епархии Ватикана, ксендзом прелатом Михалкевичем, на основе проведённых переписей населения в каждом приходе и проверенных польско-литовскими приходскими комиссиями; 2) Тем же ксендзом прелатом Михалкевичем, во время немецкой оккупации 2 марта 1916г. было дано новое распоряжение № 306, запрещающее всякое самовольное изменение порядка богослужения местными приходскими ксендзами; 3) В течение минувших лет количественное соотношение, что касается национального состава в смешанных приходах, радикально не изменилось”. И далее - ”5) В своём письме местный Крестьянский Совет утверждает, что поведение некоторых ксендзов - литовцев достойно осуждения, бросает вызов нашим национальным чувствам и является абсолютно враждебным и даже не однократно преступным - антигосударственным. Обращая внимание на такие заявления Крестьянского Совета о деятельности некоторых ксендзов - литовцев, нельзя не утверждать, что публичное суждение о деятельности кого-либо не является компетенцией Крестьянского Совета, потому что только государственная власть, через судебные органы может выдавать такие суждения”.
Далее указывается, что “общий съезд крестьян Виленского уезда, состоящий из делегаций всех наций, проживающих в уезде, выбранных на общих собраниях”, обращается к Виленскому епископу со следующим заявлением: “В северной части Виленского уезда, где проживает около 90% всех поляков и католиков, в большой части приходов посажены ксендзы - литовцы, которые всячески и неотвратимо противятся нашим национальным намерениям“.10
Вся эта пропагандистская кампания в сущности была направлена против предстоящих выборов в литовский Учредительный Сейм, о начале подготовки которых литовское временное правительство в Каунасе объявило 12 января 1920г.11 Этот шаг Каунаса вызывал резкое неприятие Ю. Пилсудским. “По сравнению с осенью 1919г. можно зафиксировать дальнейшую потерю эластичности и акцентированную враждебность польского Главнокомандующего в отношении каунасского правительства”, - замечает польский историк П. Лоссовский.12 (С.196) Начальника польского государства никак не могло успокоить и то «вызывающее» обстоятельство, что в Каунасе объявили среди избирательных округов по выборам в литовский Учредительный Сейм города: Вильну, Лиду, Гродно и Белосток - расположенные на восток от линии Керзона, где тогда располагались оккупационные польские части.
С другой стороны, шаг в сторону обретения политической независимости литовских властей не понравился и Германии. Накануне объявления выборов в литовский Учредительный Сейм, 5 января 1920г. немецкий банк Darlehuskasse Ost направил временному литовскому правительству ноту о возврате 98 миллионов 600 тысяч марок с процентами, которые литовское правительство одолжило у германского правительства 20 января 1919г.13 И это в то время, когда очень большое количество денег нужно было Каунасу для проведения важнейшего для него политического мероприятия.
Что и говорить, это был сильный удар со стороны союзника, который сам нуждался срочно в деньгах для выплаты контрибуций. Такое поведение Берлина в отношении Каунаса означало что литовские власти к этому времени начали изменять своим немецким наставникам, найдя себе нового, гораздо более влиятельного и сильного покровителя. Литовскую карту, как и других националов из Прибалтики на поле европейской политики с всё б;льшим успехом для себя начал использовать Лондон
Обстановка в Европе к началу 1920г. сложилась непростая. Послевоенный кризис в Европе, антагонизм между Францией и Англией, по-прежнему стремившихся сохранить каждая своё первенство в мировой политике и своё влияние на другие государства, накладывали отпечаток на общую политическую ситуацию. Однако в это время здесь наметился некоторый перевес в пользу Англии, которой удалось разрешить некоторые свои восточные проблемы (Суэцкий канал - Египет) в свою пользу.
В то же время у Франции не получилось самостоятельное разрешение вопроса, связанного со скорейшим получением контрибуции от поражённой Германии. Ей необходима была поддержка Англии.
Но окрылённая успехами Англия начинает действовать ещё более целенаправленно и вместе с тем - дифференцировано. С одной стороны, объявляет своим союзникам о моральной поддержке антисоветских акций, с другой - пытается идти на контакты с Москвой. Англичане явно опасались того, что Советская Россия сумеет найти мирные контакты с Польшей и новообразованными Прибалтийскими странами.
Дело в том, что после поражения А. В. Колчака, Н. Н. Юденича, А. И. Деникина внутреннее положение Советской России несколько стабилизировалось. Основная угроза для РСФСР по-прежнему исходила лишь со стороны Польши. Поэтому 22 декабря 1919г. Народный комиссар иностранных дел Г. В. Чичерин обратился к польскому правительству с официальным предложением заключить мир. Этот факт польская сторона умолчала, тем не менее он стал известен политикам в других европейских странах.14 (С.75)
По инициативе Франции в Финляндии с 15 по 21 января. 1920г. прошла Конференция Прибалтийских стран, основной целью которой было создание союза этих стран. Такой союз, прежде всего, должен был служить делу противодействия экспансии в Западную Европу большевистских идей - о классовой борьбе и коммунизме. Здесь, на конференции, с целью добиться скорейшего налаживания нормальных отношений между Каунасом и Варшавой, представителями Прибалтийских стран было оказано серьёзное политическое давление на делегацию литовской Тарибы. Не добившись своего, в конечном итоге выдвинули предложение создать союз Прибалтийских стран без литовского представительства в нём.15 (C.56)
Своим несговорчивым поведением литовская делегация не позволила в конечном итоге достичь главного. В Хельсинки не удалось использовать в деле планируемой новой интервенции против Советской России литовские земли, а также территории других юго-восточных Прибалтийских стран, которым отводилась при этом важная роль в планах западных европейских государств “с широкими интересами”, и прежде всего Франции.16
Причиной такой несговорчивой позиции литовцев, кроме конфликта из-за Вильны и Виленского края, стали и новые аспекты во внешней политике Польши, которые стали проявляться после Версальского мира с Германией. Эти новые политические реалии били в самое сердце литовских националистов.
Дело было в том, что не получив полностью в свои руки Гданьск (Данциг), польские политики устремили свой взор на Мемель и Неман. “В чём заключается высокий смысл польско-литовского сближения”, - пишет В. Вельхорский, отражая официальную позицию Варшавы, - “с польской стороны политический союз с Литвой, прежде всего, обеспечит Речи Посполитой выход через Неман к морю и все хозяйственные преимущества в связи с этим. Во-вторых, предупреждает от расположения около моря, на территории, которой располагает этнографическая Литва, военного потенциала какого-либо противника Польши - Германского Рейха или России. Не допускает устойчивое влияние на территорию Литвы одного из названных государств или их совместных усилий. Это вообще решающий фактор возможности сохранения северо-восточных земель Речи Посполитой. В-третьих, наконец, германский аппетит на “Гданьский коридор”, который будут возрастать, пока лежащая за этим “коридором” территория Восточной Пруссии будет играть роль моста в Россию, а Литва будет являться мостом такого географического континуума”. В конце автор публикации подчёркивает, в чём заключается непосредственный политический интерес польского государства от такого влияния на территории Неманского края: “Названное взаимодействие создаёт самую гарантированную, самую эффективную и самую реальную безопасность территорий Поморского воеводства Польши”.3 (С.Х)
Такие геополитические рассуждения были подкреплены довольно мощным польским военным кулаком. По данным литовской военной разведки на 25 января 1920г. на польско-литовском фронте от Двинска до Сувалк находилось около 37 тысяч польских солдат.17 Причём количество их неизменно возрастало. Уже через десять дней, 5 февраля. 1920г. их количество на этом же фронте увеличилось на 8 тысяч и составило 45 тысяч польских военнослужащих. Кроме этого литовская разведка установила, что польский фронт имеет 50 пушек, 300 пулемётов, 18 танков, несколько бронепоездов. «Согласно директиве Главнокомандующего Литовской армии № 1 наращивание сил поляками связано с тем, что - 1) хотят оккупировать Литву; 2) боятся нашего нападения на Вильнюс; 3) силы накапливаются для нападения на большевиков, причём последнее маловероятно, поскольку польские силы концентрируются вдали от польско-большевистского фронта».
Характерно, что Британской военная миссия в Каунасе в это же время -27 января 1920г. предупреждает литовское министерство охраны края о состоянии немецких войск в Восточной Пруссии.18
28 января 1920г. Совет Народных Комиссаров РСФСР опубликовал обращение “к правительству и польскому народу”, в котором были выражены предложения заключения мира между Советской Россией и Польшей.14 (С.75)
В тот же день, 28 января 1920г. была объявлена всеобщая мобилизация в Литовскую армию мужчин, которые достигли 18-летнего возраста и не старше 35 лет. Они направлялись в резерв Главнокомандующего. В то же время военнослужащие до 18 лет, а также старше 35 лет приказом Главного коменданта Литовской армии демобилизовались из армии.19 О состоянии литовских войск и территории, которая находилась под властью Каунаса можно судить на основании Директивы № 1 Главнокомандующего Литовской армией командирам бригад от 7 февраля 1920г. о дислокации частей Литовской армии, а также противостоянии им польских частей. “Вдоль фронта по линии городов Литовской Республики: Мариамполе, Алитус, Кайшядорис, Укмерге, Паневежис, Шауляй, Мажейкяй, Кретинга, Таураге - с центром в Каунасе.17 Литовская армия была расположена следующим образом: “3-й, 4-й - без одного батальона, 9-й пехотные полки, две батареи и отряд 2-го кавалерийского эскадрона, один белорусский батальон - в районе Алитуса, 4-й полк и 3-я батарея в районе Кайшядориса, 7-й полк и 5-я батарея, один эскадрон кавалерии - в районе Укмерге . 2-я бригада: 2-й полк - Шауляй, Мажейкяй, 5-й полк с эскадроном кавалерии – Кретинга - Таураге, 8-й полк - в Каунасе. Батальон 2-го полка, 2-й батальон резерва, 1-я батарея, эскадрон кавалерии - в Каунасе, 1-й батальон резерва в Мариамполе, 1-й батальон резерва в Паневежисе.
Поляки группируют свои силы в основном в районах: 1) напротив Алитуса; 2) вдоль дороги Вильнюс - Каунас - в районе Вевиса; 3) между Укмерге - Утена. Резервы расположены в Вильнюсе, Швенчёнисе. Объектом действия будет, скорее всего, Каунас. Основные операции будут вестись вдоль железнодорожной линии: 1) Варена - Алитус - Симнас; 2) Вильнюс - Каунас; 3) Швенчёнис - Утена - Аникщяй - Паневежис (вторая по значению железная дорога); Сувалки - Симнас; Чёрный Брод - Эглайте”.
Из всего видно, что Каунас ожидает нападение польских войск. В это же время, 5 февраля 1920г. Главнокомандующему Литовской армией сообщили об отъезде руководителя английской военной миссии в Латвии генерала А. Бурта, в связи с окончанием его миссии.20 Явно обеспокоенный отъездом важного союзника и надеясь на дальнейшее сотрудничество между литовскими и английскими военными, литовский Главнокомандующий 17 февраля 1920г. поспешил поблагодарить генерала Бурта “за поддержку в борьбе за независимость”.21
2 февраля 1920г. Общероссийский Центральный Исполнительный комитет Советов РСФСР обратился с мирными предложениями к польскому народу. Уже на второй день, 4 февраля 1920г. министр иностранных дел Польши С. Патек прислал ответ на ноту Г. В. Чичерина. В ней указывалось, что польское правительство рассмотрит советские предложения.
Предложения рассматривала Комиссия по иностранным делам Законодательного Сейма Польши 23 и 24 февраля 1920г. После чего председатель комиссии Станислав Грабский заявил, что Польша не отвергает предложений Советской России и готова приступить к мирным переговорам, при условии отхода Красной армии за линию границы с 1772г. Одновременно Бюро подготовительной работы к мирной конференции с Советской Россией представило С. Грабскому проект мирного договора.14 (С.75)
;;.;. Интересная деталь. Советская власть, отказавшись в августе 1918г. от всех притязаний на территории занятые Российской Империей в результате трёх разделов Речи Посполитой в ХVIII веке, не отвела свою Красную армию с территории бывшего Великого Княжества Литовского. Это поведение мотивировалось «интернациональной поддержкой» местных национальных «трудящихся масс».;
В тот же день, 2 февраля 1920г. состоялось подписание Мирного договора между РСФСР и Эстонией, что означало признание новообразованного эстонского государства de jure.15 (C.76) Тем самым литовские политики получили наглядный урок по международной легализации новообразованного государства на территории бывшей Российской Империи.
Через две недели, 17 февраля 1920г., из Берлина, от тамошнего литовского представителя доктора Ю. Пурицкиса последовало сообщение министру иностранных дел А. Вольдемарасу о том что он сомневается в большой твёрдости власти большевиков и эффективности их пропаганды.22 И уже на следующий день, 18 февраля 1920г. от Ю. Пурицкиса последовало новое и весьма серьёзное сообщение в литовский МИД А. Вольдемарасу, о косвенном предложении официального представителя Советского правительства в Берлине В. Л. Коппа “начать переговоры между Россией и Литвой о заключении мира и использовать этот процесс для передачи Вильны Литовской Республике”.
Сам Ю. Пурицкис сообщил, что поддерживает это предложение и считает, что литовское правительство сможет получить благодаря такой политике Восточную Литву, ибо Москва заинтересована в том, чтобы литовцы контролировали такие важные железнодорожные линии как Тильзит - Радвилишкис – Двинск и Эйткуны - Каунас - Вильна - Минск, поскольку по ним Россия связана с Западом. “Используя политические и национальные антагонизмы между Россией и Литвой это будет возможно достичь”, - считает Ю. Пурицкис, который вместе с тем предупреждает, что Советская власть уже всё же сделала предложение Польше о заключении мира. В то же время позиция литовского правительства на международной арене всё время ослабевает. В частности в сообщении говорилось: “Вчера имели продолжительный разговор с представителем Советской власти В. Коппом, который на днях был официально признан представителем советского правительства и ведёт официальные переговоры с немецкими властями. Наш разговор больше всего вращался вокруг политического отношения Советской власти к Литве и Польше. Должен подчеркнуть, что Копп, с которым я нахожусь в весьма хороших личных отношениях, имеет большие симпатии к Литве и антипатии к Польше. Он высказался приблизительно следующим образом: Советская власть на самом деле желает мира со всеми соседями и, прежде всего, с государствами западных окраин, особенно с Литвой. Советская власть надеется, что с Литвой ей не будет трудно договориться, а, договорившись, позиция большевиков, принимая во внимание Польшу, сильно укрепилась бы в связи с политическим антагонизмом между литовцами и поляками. Хотя советская власть и предложила полякам мир, однако Копп считает что вряд ли из этого что-либо получится, поскольку советская власть не хочет слишком уступать имперским амбициям поляков на востоке. Советская власть не желает предоставлять полякам никаких территориальных концессий и, насколько это возможно, будет оборонять существовавшую перед войной русско-польскую границу. Такой позиции советская власть может придерживаться только в том случае, если ей удастся сначала договориться с Литвой. Копп считает, что вопросы российской и литовской политики с поляками идут параллельно, и поэтому Литве необходим в самое ближайшее время договор с Россией. Только затем можно будет разговаривать с поляками, только тогда можно будет заставить поляков, даже без боя, отойти с востока. Согласно Коппа, сильным ударом по Советской власти было бы то, если бы поляки остались в Вильне”. Далее Ю. Пурицкис сообщал, что считает “необходимым начать серьёзные переговоры с большевиками относительно мира, поскольку с каждым днём наша позиция ослабевает, и если большевики увидят, что мы всерьёз не думаем о мире, то они начнут тогда искать компромиссный путь с поляками. Исходя из анализа множества обстоятельств, я прихожу к выводу, что Советская власть не желает войны и с поляками, поэтому готова к уступкам, лишь бы получить мир, который ей так нужен внутри страны. Однако, между Россией и Польшей велики не только политические антагонизмы, но и национальные, и мы должны поспешить использовать эти антагонизмы для своей выгоды. Мне кажется, что Восточную Литву мы можем получить только благодаря большевикам и только без применения оружия”.23
Всё это происходило на фоне того, что в Каунасе 7 февраля 1920г. был нанесён удар по коммунистическому движению. Литовское правительство ликвидировало Комитет коммунистической группы. Большинство членов этого Комитета были членами каунасского Центрального бюро профсоюзов.24 Было арестовано 14 активистов, из которых один провокатор тотчас же был освобождён, а коммунистка Маидута Нарушевич была убита тюремной стражей во время т.н. беспорядков.25
Эта акция литовских властей носила предупредительный характер, поскольку была осуществлена накануне восстания (точнее - бунта) в частях Литовской армии, начавшегося было под коммунистическими лозунгами. Протестные акции предполагалось распространить и на город - среди рабочих. Однако власти успели арестовать руководителей рабочего движения. “Фабрики и все предприятия города работали. 22-23 февраля 1920г. в Каунасе было полное спокойствие”.25 Как подтверждают и другие донесении литовской военной разведки “с этого момента каунасское Центральное бюро профсоюзов практически полностью свернуло свою работу”.26
18 февраля 1920г. в литовский МИД поступило сообщение литовского дипломата К. Бизаускаса о том, что офицер французской миссии в Каунасе сообщил в Лондон тамошней польской делегации о наличии договора о взаимопомощи между литовским правительством и Германией.
Полякам не понравился также финансовый литовско-английский договор. На основании этого секретного договора шла закупка в Англии военной амуниции для литовской армии. Например, по сообщению от 10 марта 1920г. литовского военного представителя в Риге начальнику Генштаба в Каунас, англичане были готовы предоставить Литовской армии 30 вагонов военной амуниции.27
К. Бизаускас сообщил также и о том, что поляки будут действовать совместно с Францией и частично с США, чтобы помешать литовцам легализовать свою государственность.
Согласно газетным сообщениям, поляки намеревались предложить Антанте свою новую схему общего мира с большевиками. Эта схема должна была учитывать прежде всего польские интересы.28
Примечательную деталь относительно методов которыми должны были воспользоваться тогда литовские военные с целью заработать дополнительные деньги, показывают документы из архива литовского министерства охраны края. Оказывается, литовским военным не чужды были и пиратские методы добывания денег для своей армии. Литовский министр охраны края майор Антанас Мяркис приказывает сбить один иностранный самолёт, в случае его появления 5-6 марта 1920г. в небе над литовской территорией. “Этот аэроплан должен был доставить из Москвы в Берлин очень богатый груз золота, платины и др. ценностей”.
;;.;. Нам не известна дальнейшая судьба этого самолёта, но в сообщении далее говорилось и том, что “в ближайшее время из Берлина в Москву на германских самолётах будут пролетать Энвер-Паша и Диемат-Паша”,29 которых видимо также надо было посадить как-то на литовскую территорию. С мыслью о выкупе что ли?;
В конце февраля 1920г. о своем согласии начать мирные переговоры с советским правительством сообщило латышское правительство в Риге. Это также означало признание Советской Россией новообразованного латышского государства de jure.
Ситуация побуждала литовский МИД действовать более решительно, чтобы не потерять политическую инициативу и опередить поляков. Каунас возобновил дипломатическую переписку с советским правительством относительно условий начала переговоров.30 (С.36)
В свою очередь 27 марта 1920г. советское правительство получило из Польши официальный ответ на свои предложения начать мирные переговоры с польской стороной. Польское правительство выразило готовность начать переговоры, но советская сторона не захотела принять условия, представленные польской стороной: восточные рубежи Речи Посполитой должны были пройти по территории до первого раздела Польши в 1772г.
По сути дела, польская сторона стремилась выиграть время для подготовки нападения на РСФСР.
Кроме этого польское правительство предлагало, чтобы польско-советские переговоры проходили в Борисове (ворота на Смоленск - Москву) при местном прекращении огня. Советская сторона, не желая соглашаться на Борисов, предложила любое иное место. Безрезультатное решение всех таких вопросов затянулось до конца апреля.
Правительство премьера Л. Скульского не считалось с общественным мнением, которое требовало немедленного окончания войны. Особенно активно против войны с Россией выступали польские коммунисты, частично и социалисты, а также и левые из крестьянского движения. В Польше проходили забастовки и антивоенные демонстрации. Это привело к тому, что в феврале и марте 1920г. Варшава усилила полицейские репрессии против руководителей оппозиции. Были арестованы видные деятели Коммунистической Рабочей партии Польши А. Варский, Ю. Чичевский, М. Кошутска и др.14 (С.75-76)
31 марта 1920г. литовское правительство сообщило комиссару по иностранным делам Советской России Г. В. Чичерину о своём принципиальном согласии заключить мир с Советской Россией.31 (С.420) Важная деталь - именно в этот день, 31 марта 1920г., правительство Англии официально объявило, что прекращает помощь белым российским генералам. Одновременно оно объявило о прекращении экономической блокады РСФСР.
Бесспорно, не только поражение Белого движения в России но и экономический кризис в Великобритании также ускорил принятие такого решения.15 (C.75) Полное совпадение действий литовских политиков с важными внешнеполитическими шагами Англии показывает, что к этому времени внешняя политика Каунаса была уже целиком синхронизирована с лондонским Уайт Холлом, где располагалось министерство иностранных дел Великобритании.
По мере приближения выборов в литовский Учредительный Сейм местные власти предприняли меры по укреплению своих позиций. Были ужесточены меры воздействия в отношении неблагонадёжных, по мнению литовских националистов, жителей Неманского края.
В докладе начальника разведывательного отдела Генштаба Литовской армии от 19 марта 1920г. министру охраны края А. Мяркису, составленного, кстати, на русском языке, т.е. профессионалами из бывших царских войск, обрисовывались шаги литовских властей по преодолению текущих проблем. Доклад констатировал, что в действиях правительства и его органов отсутствует единовластие, в результате чего наблюдалась “некоторая хаотичность в действиях правительства, тем более опасная в настоящий момент, когда началась предвыборная агитация в Учредительный Сейм, и когда начали проявляться стремления левых партий свергнуть ныне существующее правительство. Такая опасность усугубляется изолированным положением Литвы, окружённой врагами, стремящимися использовать каждый удобный случай для захвата её территории вооружённой силой, а также финансовыми затруднениями, испытываемыми страной”. Далее выражалось сожаление, что “среди призванных к государственному строительству партий, а также отдельных личностей, к несчастью, ясно проявилась разница в понимании возникших перед ними государственных проблем”.
Указывалась и более точная причина: “партийная нетерпимость, при отсутствии специалистов в отраслях государственной работы, и сравнительно невысокий культурный уровень правительственных чиновников значительно ухудшают положение и могут привести литовское государство к катастрофе, если не будет принято надлежащих мер”. Далее определялись необходимые меры по борьбе с этим злом. Они подразделялись авторами данного доклада на две категории.
Во-первых, нужно было, чтобы вопросы общей политики правительства, как заграничной, так и внутренней и, прежде всего, “точное и определённое выяснение курса нашей заграничной политики”, стали безусловным требованием для всех членов кабинета - “чтобы они поддерживали этот курс”.
В отношении внутренней политики “необходимо раз и навсегда определить отношение правительства к национальностям, населяющим Литву, а также к партиям и организациям, существующим на её территории. Неопределённость и нерешительность в этом направлении, а также сепаратистская политика отдельных министерств и лиц ведёт к полнейшей разрухе, а может быть и к гибели государства. Необходимо сейчас же точно установить, какие партии, организации надо признать вредными для политической жизни страны и бороться с ними всеми дозволенными законом средствами”.
Далее говорилось, что “существующие ныне в Литовской республике судебные уставы перешли к ней от бывшей Российской Империи и были созданы в мирный период времени. Теперь, когда волна анархии с востока может поглотить все окраинные государства, когда Литве угрожает соседняя, более сильная держава [Польша - ИВВ], а в самой Литве имеются многочисленные элементы, стремящиеся низвергнуть существующий государственный строй, - как подчёркивают авторы документа, - эти законы не соответствуют переживаемому моменту. Необходимо издание особых, временных законов, нормализующих порядок существования всевозможных партий, организаций, а также репрессивных законов - по отношению к тем, которые признаны преступными”. Делать это надо посредством повышения наказуемости «за уголовные и умышленно вооружённые преступления: убийство, грабеж, насилие бунт, подстрекательство к ним, и т.п. Также - за преступления по должности: взяточничество, вымогательство, растрата и т.п. ”.
Во-вторых надо принять меры по налаживанию деятельности самого государственного аппарата. “В отношении личного состава министерства дело обстоит ещё хуже. Недостаток специалистов заставляет закрывать глаза на личные недостатки тех лиц, которые поступают на службу в качестве специалистов, а для заполнения вакансий большинство начальников принимает на службу кого угодно, лишь бы это лицо умело читать и писать по-литовски”. Авторы сетуют - “при приёме на службу никакие правила не соблюдаются. Очень часто лица, скомпрометированные политическими преступлениями, уволенные со службы за негодность в каком-либо учреждении, уголовные преступники, дезертиры - определяются на службу совершенно свободно”.
Для упорядочения этого вопроса предлагается, “чтобы был установлен особый орган при министерстве внутренних дел или охраны края, куда бы сообщались все сведения относительно бежавших, уволенных по суду или в дисциплинарном порядке служащих, а также о лицах скомпрометированных в политическом и нравственном отношениях”. А пока всё это будет организовано, - “его функции мог бы принять на себя Разведывательный отдел” Генштаба Литовской армии.
“Служащие министерств забывают о своём прямом назначении - служить государству и народу. Большинство считает себя неограниченными повелителями в кругу своей деятельности. Поэтому, когда от них требует на законном основании помощи какое-либо учреждение или лицо, они проявляют крайнее неудовольствие, осложняемое вопросом, кто старше и кто кому должен подчиняться”.32
Таким возгласом сожаления, отражающим корпоративные настроения в разведке, да и в других учреждениях литовского правительства, заканчивается этот любопытный документ. Он раскрывает внутреннее состояние дел и взаимных отношений чиновников в едва только формирующемся государстве литовцев.
В следующем рапорте начальника разведывательного отдела Генштаба Литовской армии министру охраны края А. Мяркису, который был подан 23 марта 1920г. (всего спустя четыре дня после предыдущего), говорится о методах, которыми литовский правительственный аппарат борется с коммунистическим большевистским подпольем на подвластных территориях и о юридическом обосновании таких действий. Документ освещает слежку и преследование лидеров Коммунистической партии Литвы К. Пожелы и Бельскиса (псевдоним), борьбу с коммунистическими организациями на местах, а также - с коррупцией во властных структурах.
В документе подчёркивалось, что всего в “разведке работает 7 офицеров, 5 чиновников, 30 солдат и т.п. - суммарно 105 человек”.
Далее в нём сообщалось: “По поступающим в Разведотдел сведениям в некоторых кругах литовского общества слышаться постоянные нарекания на деятельность отдела по наблюдению за антиправительственными организациями и их ликвидации вообще. В частности, по борьбе с бывшими коммунистами. Основным поводом для упрёков является нынешнее положение тех лиц, которые раннее состояли на службе в советских учреждениях, как в федеративной республике [Литбел - ИВВ], так и во время оккупации части территории Литвы красноармейскими частями [сразу после 5 января 1919г. - ИВВ]. В настоящее время они свободно проживают в Литве, нередко занимая даже ответственные должности по управлению государством.
Общественное мнение подчёркивает, что Разведывательный отдел производит аресты лишь мелких сошек среди коммунистических деятелей, а равным образом рабочих, вызывая бесцельностью своих поступков лишь раздражение среди рабочего населения действиями правительства”. Поскольку такое мнение охватило “отчасти и высшее законодательное учреждение страны”, а “в правительственных сферах неоднократно возбуждались вопросы по этому поводу”, отдел видит необходимость более подробно осветить свою деятельность, чтобы вскрыть причины “мешающие общей продуктивной работе в этом направлении”.
Касаясь вопроса о борьбе с большевизмом, “вопроса крайне наболевшего для Литвы, и одного из самых серьёзных в настоящее момент, прежде всего, придётся коснуться тех основ, на которых базируется политический розыск. В демократическом государстве, каковым является Литва, отменены все чрезвычайные законы, кроме военного положения, ныне также не действующего. Административного воздействия на лиц, вредных в политическом отношении, почти не существует и единственным способом воздействия на политических преступников является судебное преследование на основании Уголовного Уложения Российской Империи изд. 1903 года, из которого исключены ст. ст. начиная с 100-й по ст. 125, за исключением ст. 108. По действующему кодексу для привлечения к судебной ответственности необходимо чтобы подсудимый занимался своей преступной деятельностью ныне, а также, чтобы при этом были обнаружены все вещественные доказательства, уличающие его в этой преступной деятельности, или надлежащие свидетельские показания. Ни один политический преступник предметов, уличающих его в преступной деятельности, у себя не держит. Поэтому для получения свидетельских показаний необходимо расконспирировать всю агентуру, что угрожает не только опустошением агентуры на будущее время, но и жизнью лиц, доверившихся правительству при предложении своих услуг.
Лица, которые участвовали ранее в коммунистической работе, как напр. Пожело [написание в польской транскрипции, с «о» на конце фамилии - ИВВ] и Бельский, на которых в большинстве случаев ссылаются при нападках на Разведывательный отдел, были в 1919г. арестованы Разведывательным отделом, но по приказанию высшего начальства освобождены, так как при въезде в Литву им были даны известные гарантии некоторыми членами правительства.
Это обстоятельство не помешало, однако, учредить как за ними, так и за другими аналогичными деятелями надлежащее наблюдение, которое не дало определённых результатов для предъявления обвинения в совершении государственного преступления ныне.
К этому надо прибавить, что лица эти настолько известны всем, что участие их в преступной подпольной антигосударственной деятельности почти невозможно, дабы не провалить деятельности всей такой организации и законспирированные члены организации коммунистов-большевиков не могут поддерживать с ними сношений, чтобы не попасть в сферу наблюдения. Эти лица относятся к разряду “симпатизирующих” - т.е. сочувствующих делу, и оказывающих лишь косвенную помощь своим единомышленникам, напр. предоставлением квартир, паспортов и т.п. В чём были замешаны и личности, стоящие ранее во главе управления государством, а потому для разведывательного отдела недосягаемые. Возможно, что по части большевистского переворота “симпатизирующие” заняли бы соответствующие должности в новом правительстве.
Гораздо большую опасность представляют те преступные элементы, которые непосредственно ведут пропаганду, агитацию и состоят в связи с коммунистическими деятелями Советской России и Германии. Они устраивают коммунистические ячейки среди рабочих и войск, подготавливают беспорядки, служат в качестве разведчиков для Красной армии. Деятельность их крайне законспирирована. Фамилии приезжих заменяются особыми псевдонимами, так как в случае провала им грозит не только тюрьма, но и смертная казнь. Безусловно, широкие круги населения о деятельности их не осведомлены, т.к. и для разведывательного отдела представляет крайнюю трудность внедрить в их среду надлежащую агентуру. Насколько в этом отношении была продуктивна работа Отдела - лучше всего говорят факты.
Начиная с апреля месяца 1919г., т.е. с момента постановки Разведывательного отдела на рациональное основание было обнаружено в одном Ковне 6 большевистских складов оружия, в которых находились, между прочим, и пулемёты. За последние дни в Шавлях взято много оружия: 2 пулемёта и 2 бомбомёта. В районе Шавель и Рокишек отделом ликвидирована международная коммунистическая организация, имевшая связи с Берлином, Берном, Веной, Либау, Ригой, Стокгольмом, Петроградом и Москвой, при чём была взята переписка уполномоченных германского правительства с Лениным и Чичериным и др. советскими деятелями”. Однако Советская власть не оставила своих людей без защиты. Как видно из текста доклада: “Все арестованные отделом большевики-коммунисты в 1919г. были перечислены советскими властями в своих требованиях при производстве обмена заложников между Литвой и Советской Республикой”.
Далее отмечается заслуга сотрудников отдела разведки в деле ликвидации в феврале 1920г. в Каунасе коммунистического подполья и срыва восстания в литовской армии. “Из этого можно заключить, что все большевики вроде Пожело и Бельского не так опасны, как это представляется, - но с другой стороны разговоры и суждения о неправильно производимых отделом арестах вызваны ложными слухами и неправильно понимаемой обстановкой, а также теми элементами, которым деятельность отдела вредна и может довести их до скамьи подсудимых”. Переходя к вопросу о причинах, препятствующих работе отдела, в документе констатируется, что “задача требует специалистов, знающих ведение розыска, ознакомленных с судебными уставами и правилами производства дознаний. Таких специалистов среди литовского населения до настоящего времени не обнаружено и в отделе их нет. Лица, попадающие на службу в отдел, представляют из себя сырой материал, который нужно пользовать для работы и вместе с тем обучать. Одни из этих лиц предприимчивые и, по большей части, молодые люди с не устоявшимся характером, входя в ближайшее соприкосновение с населением и сопряжённым с этим соблазном, нарушают требования службы и начинают брать взятки и совершать прочие служебные преступления, благодаря чему отдел перегружен производством дознаний по этим преступлениям. Другие лица, увлёкшись патриотическим чувством и находя способы ведения дела, представленные им по закону недостаточными и не будучи осведомлёнными о действующих уголовных законах, стремятся к превышению власти, допуская самовольные реквизиции, иногда даже без корыстных личностных целей, или занимаются истязанием допрашиваемых лиц с целью добыть откровенные показания. Выше описанные действия этих лиц не могут вызвать симпатий со стороны населения, но одни лишь нарекания, как на отдел в частности, так и на всё правительство. Последнее обстоятельство усиливается тем, что лица, занимающие сравнительно высокие посты и известные своим патриотизмом, остаются почти ненаказуемыми, несмотря на наличие преступлений”.
Далее: “Задача отдела, кроме ликвидации государственных преступлений и сообщения сведений о противнике, заключается и в осведомлении правительства и его органов о предполагаемых выступлениях господствующих среди населения мнений, а также о деятельности некоторых лиц, не имеющих прямого отношения к государственным преступлениям, но могущих приносить прямой вред государству. Неосведомлённые о государственной работе лица, стоящие во главе различных учреждений относятся к таким сведениям как к клевете, к желанию опорочить указанное в сведении лицо или учреждение и вместо того чтобы принять сведения для собственных соображений или разработать его, стремятся узнать из какого источника оно получено, или считают просто покушением на собственный престиж”.
Далее следует пояснение для тех, кто не понимает. “Во всех государствах, органы правительства, несущие службу по розыску и наблюдению, пользуются для выполнения следственных действий чинами наружной полиции или милиции корпуса жандармов и военной полицией. До настоящего времени в Литовской республике нет ни корпуса жандармов, ни военной полиции, чины же городской и уездной милиции настолько ещё не организованы и состоят по большей части из такого случайного элемента, что использовать его для указанных выше целей не представляется возможным”.
В документе указывается и на то, что “служащие отдела в семи пунктах, разбросанных на территории Литвы, кроме своих прямых обязанностей, несут функции полевой полиции и наружной, при производстве следственных действий, контрольных и пропускных станций, производят дознания по государственным преступлениям и обременены значительной перепиской и регистрацией”.33
То ли названные рапорта оказали воздействие, то ли не было уверенности в результатах выборов в литовский Учредительный Сейм, но уже 31 марта 1920г. литовский министр охраны края А. Мяркис приказал немедленно составить списки всех военнослужащих - избирателей Учредительного Сейма.34
Справедливости ради надо сказать, что литовская военная разведка накануне выборов в Учредительный Сейм не только наводила “надлежащий порядок” среди политических партий и их деятелей на территориях подвластных Каунасу, выполняя жандармскую функцию политического сыска, но занималась своей непосредственной, весьма трудной и смертельно опасной деятельностью по добыче сведений о войсках сопредельных государств. Правда, накануне выборов она не сумела представить литовскому правительству сведений о противостоящей ему Польской армии, которая весьма беспокоила умы каунасских политиков.
Только через год им стало известно, что в марте 1920г. начальник Генерального штаба польских войск полковник Адам Неневский, бывший офицер австрийской армии, в связи с несоответствием был смещён и назначен начальником штаба 1-й армии, командиром которой был генерал поручик Станислав Маевский. Место А. Неневского занял полковник Тадеуш Розводовский, в будущем генерал-майор (генерал-подпоручик), сыгравший серьёзную роль в деле приобщения Виленского края к Польше. “Он был офицером Генерального штаба Австрии, а в 1915г. перешёл в польские легионы, которые в то время Пилсудский организовывал в Галиции, где был командиром 2-го полка и затем назначен начальником штаба “Железной бригады” Пилсудского. Несколько позднее вновь был отозван в Генеральный штаб Австрийской армии. Вначале организации польской армии Розводовский был майором. Заняв пост начальника Генерального штаба, перенял место от полковника Неневского”.
Далее в справке была представлена организационная структура Генерального штаба Польской армии: “1-й отдел Генштаба - мобилизация и демобилизация армии. 2-й отдел Генштаба - разведка, пропаганда и т.д. 3-й отдел Генштаба - оперативный отдел, начальник полковник Килинский. 4-й отдел Генштаба - снабжение, начальник отдела майор Яницкий. 5-й отдел Генштаба - кадровый”. Главным квартирмейстером Польской армии был тогда генерал-подпоручик Норвид-Нойгебауэр, “слабый строевик”, бывший офицер Легионов польских, командовавший 1-м полком войск Ю. Пилсудского. “В конце 1919г. он был назначен старшим квартирмейстером штаба Литовско-Белорусского фронта, командующим которого был генерал Шептицкий, и занимал этот пост до апреля 1920г. В ведении квартирмейстера находится санитарная техника, специальная, связь, почта и др. части”.35 Увы, всё это были лишь общие сведения.
Лишь позднее отделу разведки Генерального штаба Литовской армии стало известно, что в Польской армии усиленно готовились к новой интервенции на восток, против Советской России. Весной 1920г. в связи с проведённой мобилизацией число польских военнослужащих возросло почти на треть. К военной кампании на востоке весной-летом 1920г. под ружьём находилась 700 тысячная армия польских военнослужащих.36 (С.319)
Не зная всего этого, Каунас весьма болезненно относился тогда к отрывочным сведениям о происходившем по ту сторону литовско-польской линии фронта. Не помогали добычи сведений и “свои люди”, фактически бесконтрольно передвигавшиеся через этот рубеж между Каунасом и Вильной.
Накануне выборов временное литовское правительство также опасалось проникновения большого числа польских агентов на свою территорию. Бесспорно эти лица, по мнению кабинета министров, могли повлиять на результаты голосования, как непосредственно участвуя в голосовании, так и проводя соответствующую антилитовскую пропаганду. За два дня до выборов 10 апреля 1920г. начальник Генерального штаба Литовской армии Константинас Клешчинскис попросил министра охраны края и главнокомандующего упорядочить сношение людей через литовско-польскую демаркационную линию, в связи с фактически полной бесконтрольностью перемещения людей через неё.37
Однако он волновался зря. Выборы в литовский Учредительный Сейм состоялись и дали нужные временному литовскому правительству результаты.
ГОСУДАРСТВО ЛИТОВЦЕВ СФОРМИРОВАНО - ГРАНИЦЫ ОТСУТСТВУЮТ
(апрель – июнь 1920 г.)
Выборы в литовский Учредительный сейм состоялись 14-15 апреля 1920г. Места, в которых прошли выборы, позволяют довольно точно назвать границы государственной юрисдикции временного литовского правительства, которая полностью распространялась на территории следующих избирательных округов: 1
Избирательный округ Избирателей. Голосовало. %. место.
I. Мариампольский 89087; 81784; 91.8; 2;
II. Каунасский 162250; 129800; 80,0; 6;
III. Расейняйский 124097; 110755; 89,2; 4;
IV. Тельшяйский 98000; 83698; 85,4; 5;
V. Паневежский 188983; 170085; 90,0; 3;
VI. Пренайский,
Укмергский и
Рокишский 105128; 99511; 94,6; 1.
Всего: 767550; 675735; 88,0.
Каунас смог провести выборы также и на других подвластных его администрации территориях, однако лишь с той стороны литовско-польского военного размежевания, с которой стояли литовские части. Выборы в этих округах, на территориях частично охваченных юрисдикцией временного литовского правительства, выглядели следующим образом:
В Эжеранском округе в выборах участвовало - 93,2% избирателей.
В Укмергском округе в выборах участвовало - 87,2% избирателей.
В Утенском округе в выборах участвовало - 85,5% избирателей.
В Алитусском округе в выборах участвовало - 83,6% избирателей.
В Тракайском округе в выборах участвовало - 81,0% избирателей.
Причём в Алитусском округе из общего количества 34034 проголосовавших больше всего людей явилось на участки в самом г. Алитусе, где располагался штаб Литовской армии - 3641 человек, 79,7% от общего числа избирателей 4570. Затем шли следующие населённые пункты: Лаздияй - 2807 проголосовавших; Рудамина - 2685; Езнас - 2656; Лейпалингис - 2407; Немунайтис - 2273; Калвария - 2256; Вейсеяй - 2159; Юргевены - 2113; Капчяместис - 1851; Аловис - 1823; Лишкявос - 1774 (избирателей 2065, проголосовало - 85,9% населения); Пуня - 1618; Пунск - 1519; Неманюны - 1368; Кучюнай и Берейнинки - 1084.
Представленные статистические данные вскрывают весьма важную особенность этих выборов. Чем ближе населённый пункт находился на запад и юго-запад к литовско-польской демаркационной линии, тем всё больше уменьшалось пропорциональное количество людей, принявших участие в голосовании.
Аналогичная картина обнаружилась и в восточном, а также юго-восточном направлении от Каунаса, по отношению к линии противостояния литовских и польских войск. Вместе с тем надо учесть и то обстоятельство, что самый большой из населённых пунктов в этом регионе – Кайшядорис находится в сорока километрах на восток от Каунаса, Жежмаряй - в тридцати пяти, а вот Жасляй - в пятидесяти, ровно на половине дороги между Каунасом и Вильной. Здесь - в Тракайском районе, где проголосовало суммарно 14797 человек (почти в два раза меньше чем, в Алитусском округе), количество избирателей отдавших свои голоса за депутатов Учредительного Сейма в названных населённых пунктах выглядело следующим образом: Кайшядорис - 2948; Жежмаряй - 1816; Жасляй - 1645; Кетавишки - 1582; Кульвы - 1555; Круонис - 1542; Пакертай - 1521; Кирвония - 1171; Папарчай - 1017.
Обращает на себя внимание полное отсутствие результатов выборов в Учредительный Сейм по северу и северо-западу Жямайтии, которая была всё ещё оккупирована немцами и их сторонниками, остатками войск П. Бермонта (Авалова). Важнейший стратегический пункт, узел пересечения магистральных железнодорожных линий - г. Шауляй и весь прилегающий регион не был охвачен выборами, т.е. не находился весной 1920г. под юрисдикцией временного литовского правительства в Каунасе.
Если сравнить нынешнюю карту Литовской Республики с той территорией, на которой прошли выборы в Учредительный Сейм, то последняя составит приблизительно около одной трети нынешней Литовской Республики. Эта территория полностью (с маленьким выступом в сторону Польши в районе Пунска, Сувалкский район) расположится внутри карты современного литовского государства по центру, в виде треугольной фигуры с вершиной опущенной на юго-запад, почти посредине которой расположен город Каунас. Отметим также, что территория, находившаяся тогда под юрисдикцией Каунаса, в самой удалённой на запад своей точке в районе г. Тельшяй, почти на сто километров отстояла от курляндского рыбацкого посёлка Полонген (Паланга) расположенного на берегу Балтийского моря.
И всё же границы избирательных округов - это не государственные границы, определение которых по отношению к границам других государств, как и самого литовского государства по отношению к другим соседним государствам, было ещё впереди.
В литовский Учредительный Сейм было избрано 112 депутатов. Партийный национальный и профессиональный состав депутатов этого Сейма был следующим. Христианские демократы - блок христианские демократы, федерация труда, союз хозяйственников, союз женщин и т.д.,2 (С.51) - были представлены 59 депутатами, что составляло 52,5; от всего числа избранных депутатов. Социалисты - Крестьянский союз и Крестьянские социалисты - народники, Крестьянские социалисты демократы, - 29; 26;. Социал-демократы - представители рабочих партий – 13; 11,5;. Национальный состав Сейма: литовцев - 102 депутата; 91;; евреев – 6; 5,5;; поляков – 3; 2,5;; немцев – 1; 1;. Ещё 1 депутат был доизбран 16 апреля 1920г.3 (С.569) Профессиональный состав нового литовского представительного органа власти выглядел следующим образом: профессоров и инструкторов - 16, юристов - 10, врачей - 8, инженеров - 3, агрономов - 7, служащих - 7, книжников - 10, офицеров - 6, предпринимателей - 7, кооператоров - 3, служащих - 15, творческих работников - 3, других профессий - 20. Интеллигенция - 87 человек (77,5;), другие - 25 (22,5;).4
В состав избранного Сейма5 вошли известные политические деятели строящегося нового литовского государства: Александрас Стульгинскис, 35 лет, по профессии агроном; Юозас Вайлокайтис - 41, - ксёндз; Казис Гринюс - 53, - врач; Шимон Розенбаум - 61, - адвокат; доктор Юозас Пурицкис - ксёндз; заместитель министра иностранных дел Зигмас Старкус - 27, - общественный деятель; помощник министра внутренних дел Элисеюс - 32; генерал Джон Гальвидис-Букаукскас - 40; Миколас Крупавичюс - 36, - ксёндз; Нахум Рахмилович - 48, - врач; Вольдемарас Чарнецкис - 28, - министр сообщений; Стяпонас Кайрис - 40, - инженер; Мойша Соловейчик - 36, - врач; Владас Пожела - 39, - юрист; Альбинас Римка - 34, - редактор; Миколас Сляжявичюс - 43, - адвокат; Витаутас Рачкаускас - 39, - инженер-метрист; профессор Владас Юргутис - 34, - ксёндз; Казис Ралис - 34, - хозяйственник.6
Отметим, что в связи с выборами в литовский Учредительный Сейм состоялись выборы нового состава каунасского Центрального бюро профсоюзов, которые прошли под эгидой социал-демократов. Были созданы новые профсоюзные организации на местах в рабочих коллективах, в том числе и такие экзотические - милиционеров, тюремных стражей, театральных служащих.7
2 июня 1920г. Учредительный Сейм в Каунасе принял Временную Конституцию Литовской Демократической Республики (далее - ЛДР).8 Основные положения этой Временной Конституции ЛДР были следующими: Сейм издаёт законы, ратифицирует договоры с другими государствами, утверждает бюджет, наблюдает за исполнением законов. Исполнительная власть принадлежит президенту и кабинету министров. Президента избирает Учредительный Сейм. Президент объявляет премьер-министра, представляет республику, имеет право амнистии, до избрания президента, его функции исполняет председатель Сейма. Кабинет министров, работая как единая команда, несёт единую ответственность. Кабинет министров отвечает перед Сеймом и в случае выражения им неудовлетворения - подаёт в отставку. Сословий и титулов нет. Всем гражданам предоставляется личная неприкосновенность, а также неприкосновенность жилища и корреспонденции, свобода вероисповедания, печати, слова, забастовок, собраний, общественных организаций. Смертная казнь отменяется.9
В состав нового литовского правительства, избранного Учредительным Сеймом в Каунасе, вошли: председатель, социалист-народник - др. Казис Гринюс; министр иностранных дел, христианский демократ - др. Юозас Пурицкис; министр внутренних дел – Раполас Скипитис, «Согласие» ("Santarv;"); министр охраны края социалист-народник (крестьянская партия) – подполковник Константинас Жукас; министр юстиции, беспартийный - Кароблис; министр финансов, торговли и промышленности, также и управляющий министерством сообщений, беспартийный - Эрнестас Гальванаускас; министр просвещения, христианский демократ - Казимирас Бизаускас; министр сельского хозяйства и госимущества, беспартийный - агроном Алекса; министр без портфеля по делам евреев - Мойша Соловейчик; министр без портфеля по делам белорусов - Семашка и др.10
Основной и самой животрепещущей проблемой, которую надо было решать без промедления новоизбранному Сейму, являлась земельная реформа. Почти сразу после начала своей работы Учредительный Сейм утвердил почти без изменений Временные законы о земельной реформе, с добавлением - землёй будут обеспечены военнослужащие. Землю могли получить и безземельные, а также малоземельные крестьяне - до 20га, «прежде всего те из малоземельных, поле которых соприкасается с разделяемой землёй поместья, жившие и давно работающие в нём». Семейные, имеющие детей также наделялись землёй. Одновременно с этой малой аграрной реформой, Учредительный Сейм в 1920г. начал обсуждать и большую земельную реформу,3 (C.572) которую ещё предстояло принять.
Выступление представителя христианских демократов Симанаускаса на 14 заседании первой сессии Учредительного Сейма Литвы 11 июня 1920г. показало, что данной аграрной реформой новому литовскому правительству не удалось уменьшить социальный конфликт в литовском селе. Наоборот росла озлобленность батраков по отношению к этой реформе. “Я был работником в поместье [батраком - ИВВ], жил как мог, - говорил этот депутат Сейма, - а они мне говорят, Симанаускас тебя подкупили буржуа. Эти профсоюзы, которыми руководят евреи, привели к тому, что мы не знаем, как их успокоить, но так или иначе, это вина помещиков. Когда пришли немцы, помещики убежали в Россию, взяв лучшие вещи. Они не позаботились о своих рабочих, которые были оставлены сами по себе и очень терпели, трудно даже высказать, как они терпели”. Затем депутат резюмирует: “Дело ясное, если сегодня помещик гонит батрака из поместья, - его долой, а на его место надо ставить батрака”.2 (С.56) Таковыми были настроения на селе.
28 июня 1920г. Учредительный Сейм принял Закон о приобретении, покупке и обмене земли. В нём в частности говорилось, что землевладельцам, имеющим более чем 70 га, без разрешения властей нельзя обменивать, продавать, дарить или другим способом передавать землю по частям или целыми хозяйствами, за исключением приобретения посредством наследства. Разрешалось всё это лишь в случае организации хозяйства или с целью улучшения его деятельности. Обменять или продать землю можно было только в отношении 10% возделываемой земли, но не более 100 га. В первую очередь земля должна была продаваться батракам данного поместья и ближайшим соседям данного поместья безземельным и малоземельным.
[NB; Невольно напрашивается вопрос, а откуда у них деньги такие на покупку земли?]
Разрешалась продажа, приобретение и обмен земельных участков только с разрешения соответствующей комиссии, в которую входили по одному представителю от министерства сельского хозяйства, государственного имущества, финансов, внутренних дел и юстиции, т.е. под полным контролем государственных чиновников. А в случае неучастия таковых все акты по продаже или обмену земли объявлялись незаконными. Провинившиеся относительно данного закона должны были наказываться тюремным сроком от 2 месяцев до 1 года или денежным штрафом от 3000 до 50000 литовских “золотых”. Было объявлено также, что со вступлением в силу данного закона, прежний аналогичный закон от 3 февраля 1920г. - о покупке и обмене земли, перестал действовать. Закон подписали Исполняющий обязанности президента республики, председатель Учредительного Сейма А. Стульгинскис, премьер - министр К. Гринюс.11
В июне 1920г. был принят и годовой бюджет правительства ЛДР. Он, в частности, был распределён следующим образом: на собственные нужды аппарата совета министров - было выделено 9 миллионов марок; внешняя политика - 4 миллиона; юстиция - 20 миллионов; публичные работы и культура - 26,5 миллионов; сельское хозяйство - 33 миллиона; коммуникации, почта, телеграф, телефон - 115 миллионов; финансы, коммерция, индустрия - 23 миллиона; оборона - 437 миллионов; внутренние дела -30 миллионов; представительские - 3 миллиона; канцелярия и президент - 1,3 миллиона; прочие - 15 миллионов; министерство по делам евреев - 0,4 миллиона; министерство по делам белорусов - 0,3 миллиона; госконтроль - 1,75 миллиона; национальное управление - 5,7 миллиона. Всего - 768,03 миллионов марок.
Резервы - 768,03 миллионов марок: импорт установленный - 60 миллионов марок; импорт не установленный и помощь - 157 миллионов марок; химия, навигация, почта, телеграф и телефон - 98 миллионов; финансовые сборы 136 миллионов; акцизы и монопольные сборы - 229 миллионов; дивиденды - 4 миллиона марок. Всего - 684 миллиона марок. Дефицит бюджета - 84 миллиона марок.12
За рубежом литовский МИД уже имел в 1920г. свои представительства в девяти странах, однако к лету 1920г ни одно из них не имело статуса посольства Литовской Демократической Республики. Каунас имел свои представительства в Германии (представитель - др. Пурицкис, до вступления в должность министра иностранных дел), Дании (Савицкис); Швеции (Аукштолис); Финляндии (Гилис); Латвии (др. Шилингас); Англии (Чаплинскас); США, Швейцарии (др. Шаулис); Италии (кс. Нараяускас), а также в 3-х городах: Лиепаи (Стулпинас); Одессе (Андрюс Лисаускас); Тильзите - Восточная Пруссия (др. Заунис).13
Формирование аппарата государственных чиновников ЛДР к этому времени практически закончилось.
Однако, как отмечали зарубежные аналитики, этот процесс нёс на себе характерную особенность. В Каунас прибыла волна литовских интеллигентов из России. Это были те, кто в Советской России лишился в результате революционных процессов своих управленческих постов, был выброшен оттуда бурными социальными событиями. “Они принесли с собой определённый уровень профессиональных знаний и опыта, но вместе с тем, в связи с коренными изменениями в их жизни, и большую дозу отвращения и ненависти к Польше и полякам, большую, чем у местной интеллигенции” - пишет польский публицист Я. Гертых.15 (С.14)
Важной вехой на данном этапе процесса формирования нового литовского государства явилось следующее событие. На имя руководителя литовского правительства в Париже, через своего тамошнего представителя Оскараса Милашюса (Оскар Милош), 11 мая 1920г. была получена нота руководителя французского министерства иностранных дел Мильерана. По существу она de facto подтверждала признание правительством Франции литовского правительства.14
После отклонения предложения советских дипломатов о заключения мира с РСФСР, получив очередную поддержку из Франции, Начальник государства Ю. Пилсудский готовился к новому походу на восток. Был убеждён, считал себя обязанным отвоёвывать для Речи Посполитой земли бывшего Великого Княжества Литовского.
Весной 1920г. польское государство всё больше становилось заложником необузданных амбиций своего вождя. Впрочем, он был не один с этими своими мыслями и намерениями. Так думали и польские политики, и генералы. По мере приближения выборов в литовский Учредительный Сейм росло недовольство Варшавы происходящим на восточных окраинах Польши.
Установленные летом 1919г. французским маршалом Фошем, а также вслед за этим зимой того же года руководителем внешней политики Англии маркизом Керзоном демаркационные линии, разделявшие литовские и польские войска, не имели статуса государственных границ. Поэтому они не давали никаких территориальных гарантий для властной юрисдикции каунасским политикам. Более того, по имевшимся у них сведениям, польские военные вели интенсивную подготовку к нападению на РСФСР, а также к нарушению польско-литовской демаркационной линии.16 (C.76)
В то время когда шла партийная борьба за депутатские места в избираемом Учредительном Сейме, литовские военные, в связи с нарастающей угрозой со стороны польских войск, самостоятельно искали возможности положительного разрешения для страны складывающейся сложной внешней политической обстановки.
Ещё не успели закончиться выборы, а уже поспешно было созвано заседание в министерстве охраны края, на котором должно было состояться обсуждение условий будущего мирного договора с Советской Россией.17 Начальникам отделов министерства охраны края приказом министра охраны края и помощника главнокомандующего было предписано явиться 15 апреля 1920г. в 19 часов в Канцелярию министра в армейской форме на заседание совета министерства, для того чтобы обсудить единственный вопрос повестки дня: “условия мирного договора с большевиками”. В Каунасе прекрасно понимали всю значимость такого договора с РСФСР. Его подписание означало бы признание литовского государства de jure. И надо отдать должное Генштабу Литовской армии, который в преддверии нападения Польши на РСФСР, пошёл на такой шаг. Видимо, не без поддержки Англии.
25 апреля 1920г. 700 тысячная Польская армия под командованием Ю. Пилсудского, с благословения и поддержки Франции, начала неспровоцированное наступление на Восточном фронте против Красной армии и прорвав его, устремилась вглубь Советской России.18 (С.202)
Интересная деталь - практически одновременно с новой интервенцией поляков на земли бывшего Великого Княжества Литовского сильную дипломатическую акцию в Москве начали белорусские националисты. Как стало известно 28 апреля 1920г. в Каунасе из сообщения представителя Генштаба литовской армии в Риге, белорусы срочно направили в Москву делегацию от белорусского правительства, во главе с его руководителем националистом Вацлавом Ластовским для того, чтобы заключить мир с одновременным признанием независимости буржуазной Белорусской Республики.
Самым важным для литовских политиков в этом сообщении было то, что в состав территории, которая, по мнению В. Ластовского, составляет государство белорусов, кроме прочих городов, входят Вильна и Гродно.
В конце сообщения литовского военного агента сообщалась любопытная информация о судьбе армии под руководством бывшего «красного генерала» С. Н. Булак-Балаховича, только что разгромленной на белорусских территориях красноармейцами. (Незадолго до своего поражения он переметнулся с войсками к Белой русской армии.) Из сообщения следует, что в подготовке действий С. Н. Булак-Балаховича против Красной армии принимал участие и Каунас. “Ликвидируется имущество Булак-Балаховича. Поскольку из всего его достояния остался лишь госпиталь, а он оценен за долги, которых Булак-Балахович имеет немало”. Литовский военный представитель в Риге подал “специальное письмо начальнику штаба, чтобы они наложили арест на это добро, и за что можно было бы взять вложенные нами деньги, за организацию литовских частей Гедгайды и майора Шумскиса, при этом отряде ;С. Н. Булак-Балаховича - ИВВ;, вместе с Эстонским полком”.19
Интервенты под командованием Ю. Пилсудского сразу добились больших военных успехов на территории Советской Украины и в Белоруссии. Польские войска заняли Минск, Бобруйск, Дубну, Кременец, Ровно, Сарны.
В этих условиях позитивные договорённости с литовским правительством, обеспечивали бы польским войскам безопасный тыл.16 (C.65.) Располагая, видимо, неполной информацией о секретных мероприятиях Генштаба Литовской армии, которые могли быть направлены против наступающих на Советскую Россию польских войск, 30 апреля 1920г. правительства Франции и США (при участии лишь в качестве наблюдателя представителя военной миссии Англии) обратились к литовскому правительству с целью получить обещания о том, что литовские войска не нападут на польские части расположенные вдоль демаркационной линии.20 На это от литовского правительства были получены утвердительные заверения. 2 мая 1920г. последовало сообщение представителей военных миссий в Каунасе командованию польскими войсками в Вильне о том, что Литовская армия не будет предпринимать никаких действий в отношении польских войск с целью занятия Вильны. Этот документ подписали: Паджитер (Англия), Колледж (США), Ребуль (Франция).21
Кстати, именно после такого ответа литовское правительство было признано de facto французским правительством.
Правительство Англии, как указывает литовский историк Р. Жепкайте, “отказывалось поддерживать Польшу в её новой военной авантюре”. Вместе с тем оно заботилось о создании союза трёх Прибалтийских государств: литовского, латвийского и эстонского (без Польши). Английский премьер-министр Д. Ллойд Джордж, лидер либеральной партии, неофициально поддержал стремление буржуазных правительств Прибалтийских стран начать переговоры о заключении мира с Советской Россией.16 (C.75) Возглавляемое им английское правительство в апреле 1920г само начало в Копенгагене переговоры с советским правительством по экономическим вопросам.
7 мая 1920г. в Москве начались литовско-советские переговоры о заключении мира в войне (которая, замечу, формально никогда не была объявлена). Эти переговоры должны были решить два ключевых для литовцев вопроса - признание de jure литовского государства и его государственных границ.
Однако после того как 9 мая 1920г. польские войска вступили в Киев, где на Крещатике сам Начальник государства Ю. Пилсудский принял их парад, настроения в литовском правительстве относительно перспективы продолжения переговоров в Москве начали было меняться. Как утверждал А. Вольдемарас в своей телеграмме от 15 мая 1920г.: “При определённых условиях возможен переход в противоположный лагерь”.22
Такое реактивное настроение каунасских политиков оказалось не долгим, поскольку уже 26 мая 1920г. началось массированное контрнаступление Красной армии на польские войска. В связи с этим литовское правительство срочно затребовало Доклад оперативной части Генштаба Литовской армии о положении фронта с Красной армией со стороны Латвии: от Дриссы в направлении озера Освея и речки Синяя.23 Переговоры в Москве не были прекращены.
Используя факт начала отступления поляков, Каунас обратился к Лондону с просьбой о помощи в разрешении мирным способом литовско-польского конфликта из-за Вильны с тем, чтобы этот город был передан литовцам. Представитель литовского правительства в Лондоне А. Тишкявичюс сообщил 4 июня 1920г. в Каунас, что английское правительство заверяет литовское правительство в своих намерениях - “урегулировать литовско-польские отношения и разрешить их территориальный спор”.24 В телеграмме от 9 июня 1920г. литовского МИД своей делегации на Московских мирных переговорах указывалось, что “для разрешения литовско-польского вопроса Англия обещала применить всё своё влияние”.25
Вся эта переписка проходила на фоне прорыва 6 июня 1920г. польского фронта и начала контрнаступления Красной армии на Польскую армию в непосредственной близости от польско-литовской демаркационной линии, которая рассекала территорию бывшей Виленской губернии Российской Империи. Из информации оперативного отдела Генштаба Литовской армии от 6 июня 1920г. следует, что поляки отходят со своих позиций. В то же время подразделения литовской разведки заняли железнодорожную линию от Калькун до оз. Смольвы, а также сообщение о передвижении войск Красной армии на город Вильну со стороны Глубокое, Друя, Слободка, Браслав, Опса - в направлении Видзы и Швенчёниса, не затрагивая латышские войска.26
Уже на следующий день 7 июня 1920г. литовский Генштаб сообщает литовскому правительству что части Красной армии заняли Турмантас и обратились к литовским военным с просьбой пропустить их в тыл отступающих частей Польской армии. В это же время “от польского военного командования прибыл к литовцам посланник с предложением примириться и начать совместные действия против большевиков. Красноармейцам было отказано в пропуске их частей в тыл отступающих поляков”.27
Положение дел для Варшавы складывалось очень серьёзное. Надо было срочно что-то предпринимать. В связи с началом отступления польских войск, под напором Красной армии, в Каунас прибыли уполномоченные представитель Сейма Польши В. Каменецкий и член Польской социалистической партии (PPS) М. Неджялковский. Их целью было получить заверения о нейтральности литовского правительства в польско-российском военном конфликте.28 (С.166, 207)
Однако трудно было ожидать от Каунаса нейтралитета, когда в Москве шли переговоры с большевиками, а с востока, по сообщениям военной разведки от 8 июня 1920г., большими силами “наступали большевики, ведя с поляками упорные бои в районе Двинска”.29
10 июня 1920г. в Каунас пришло срочное сообщение о том, что польские войска оставили Киев. Через неделю 16 июня 1920г. Красная армия была на линии рек Уж и Случ, откуда польские войска под командованием Ю. Пилсудского в апреле 1920г. начали свой поход на Киев. Украинский фронт Красной армии остановился под Львовом, а Западный (белорусский) фронт под командованием М. Тухачевского - перешёл Буг и пошел дальше, на Варшаву.
Столь стремительный поход на запад Красной армии ошеломил страны Антанты. Такого быстрого и позорного отступления поляков здесь никак не ожидали.
Вместе с тем литовское правительство, учитывая как внутреннюю так и внешнюю ситуацию, поспешило использовать её для достижения важных для себя политических решений. 20 июня 1920г. последовал запрос министра иностранных дел Ю. Пурицкиса литовским представителям в Лондоне, Париже и Риме, с тем, чтобы они на месте, по возможности быстрее и подробней, узнали и проинформировали его о том, как обстоят дела с признанием литовского правительства de jure.30
;;.;. В это же время готовилось заседание Верховного совета представителей Франции, Англии, Италии, Японии, Португалии и Бельгии, которое должно было пройти в бельгийском городе Спа 5-16 июля 1920г. Изначально эта конференция должна была разрешить вопросы, связанные с выполнением Германией военных статей Версальского договора, в том числе о судьбе германской армии, которая всё ещё насчитывала 200 тысяч военнослужащих. Это было вдвое больше того, что определял Мирный договор, да и вооружений было больше дозволенного: пулемётов в 3 раза, орудий в - в 6 раз, миномётов - в 24 раза и т.д.;
22 июня 1920г. из Лондона последовало сообщение литовского представителя А. Тишкявичюса (до войны служившего на дипломатической службе российского императора) министру иностранных дел Ю. Пурицкису о том, что “на Конференцию в Спа приглашены представители от Польши, Румынии, Чехословакии”.31 Думается желательно и участие представителей литовского правительства. Однако об официальном приглашении представителей литовского правительства в сообщении не было ни слова.
Для только что сформировавшихся прибалтийских государств страны “с широкими интересами” готовили несколько иное международное мероприятие. 23 июня 1920г. рижская газета “Сегодня”32 сообщила, что 20 июля 1920г. в Бильдермингсгофе (Булдури), “состоится открытие конференции Балтийских государств, где в гостинице “Билдер” будут происходить заседания конференции. Конференция продлится не менее 5-6 недель”. Аналогично конференции в Спа, она, вроде, будет носить чисто хозяйственно-экономический характер, поскольку на ней предполагается рассмотреть: “урегулирование валютных отношений, организацию банков, вопросы экспорта, транзита, судоходства, обмена сквозными поездами, беспрепятственного следования пассажиров и движения товаров, организация и система таможенных сборов и осмотров на границах, введение общей метрической системы, почтовые отношения, телеграфные”. Кроме этого должна будет решить гражданские и социальные вопросы - “выдача преступников, охрана труда, борьба с безработицей, охрана общественного здоровья, устройство карантинов и т.п.” И лишь в самом конце заметки несколько закамуфлировано говорилось о сути предстоящей встречи. “Одним из главнейших вопросов будет вопрос об организации соответствующего оборонительного соглашения между державами”.33 Франции явно не нравились те отношения, которые начали выстраиваться между молодыми Прибалтийскими государствами и РСФСР.
Однако вся эта политическая возня была не совсем тем что стремились получить литовские политики в этот решающий момент общего отступления польских войск. Министр иностранных дел Ю. Пурицкис 25 июня 1920г. направил литовскому представителю в Лондоне А. Тишкявичюсу сообщение о том, что если поляки признали бы минимальные требования литовской стороны относительно передачи Вильны литовскому правительству и признали бы независимое литовское государство, то Каунас согласен был бы вести переговоры с поляками. Другим словами, литовское правительство могло бы выйти из-за стола переговоров о мире в Москве.
Однако никакого польского предложения не последовало.
Одновременно литовский министр иностранных дел сообщил своему представителю: “французские власти утверждают, что англичане ещё не делали предложения признать литовское правительство de jure и просит выяснить это у [заместителя – ИВВ] министра иностранных дел Англии Гардинга”.34 Весьма болезненно в Каунасе относились к тому, что так трудно идёт признание литовского правительства странами “с широкими интересами”. Для провокации Лондона, как видно из представленного сообщения Ю. Пурицкиса, литовские политики не гнушались даже мелкими интригами в отношении своего ближайшего союзника - Англии. Кроме этого здесь же сообщалось, что литовских войск в Мемеле нет и направлять их туда никто не намеревается.
И всё же, как показали последующие события, самые серьёзные дела по признанию литовского государства вершились в мае - июле 1920г. на литовско-советских мирных переговорах в Москве.
; ; ; ; ; ;
УКАЗАТЕЛЬ ИМЁН
Абрамович Витольд – (г.р. 1874), адвокат, польский буржуазный политический деятель в Вильне, в начале 1919г. работал в Гражданском комиссариате Восточных земель. В начале лета 1919г. был направлен в качестве депутата в Законодательный Сейм Польши. Член «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. После захвата Вильны в октябре 1920г., войсками Л. Желиговского, до 27 января 1921г. был Председателем Временной правящей комиссии Срединной Литвы (ВПКСЛ), затем - бурмистр Вильны; главный юридический советник ВПКСЛ. В январе – марте 1922г. в Виленском Сейме возглавлял фракцию Демократическая партия (Stronnictwo Demokratyczne - SD), которая выступала за полноправный Сейм, контролирующий администрацию Виленского края, при этом придерживалась определённых федеративных позиций. - Стр. 98, 100, 101, 104, 122, 142.
Авалов, см. Бермонт.
Авгун – литовский ксёндз, националист, настоятель костела в н.п. Жежмаряй. - 151
Авижёнис Пятрас – (1875-1939), врач. Обучался в Петербургском и Тартуском университетах (1895-1900), работал врачом в Арёгале, Шауляе (до 1914г.). В марте 1919г. - член президиума Центрального исполнительного комитета (правительства) Литбела, и.о. наркома общественного здравоохранения. Затем в Каунасе работал врачом (1920-1939). - 85.
Адамович Ян - член делегации от пропольски настроенных белорусских активистов из Вильны на Парижскую мирную конференцию в сентябре 1919г., член правления Союза польских крестьян в Литве осенью 1919г. - 137, 139.
Адольф Владислав – инженер, в начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. - 100.
Алекса Йонас Прано – (г.р. 1879), агроном, окончил Московский университет в 1904г. Беспартийный. Министр сельского хозяйства и госимущества первого литовского правительства, утверждённого Учредительным Сеймом в июне 1920г. (до 1923г.). Затем, после переворота А. Сметоны, с 17 декабря 1926г. продолжал занимать министерские должности. В 1942г. сослан в Германию. В 1944г. арестован сотрудниками «Смерша». Репрессирован. - 167.
Алекса Зигмас (Ангаретис) – (1882-1940) деятель литовского и международного коммунистического движения. С 1906г. в СДПЛ, занимал радикальную позицию «в борьбе с классовым врагом». В 1909-1915гг. в ссылке в Сибири. В декабре 1917г. назначен заместителем комиссара по литовским делам при РСДРП(б). Принимал активное участие в работе правящих органов Советской Литвы в 1919г. Член Временного рабоче-крестьянского правительства Советской Литвы. С февраля 1919г. член ЦИК Литбела, с марта 1919г. член ЦК КП Литвы и Белоруссии, нарком внутренних дел. После захвата войсками Ю. Пилсудского Вильны, находясь в Даугавпилсе, назначен чрезвычайным уполномоченным ЦК КП Литвы и Белоруссии и Совета Литовско-Белорусской Советской Республики по защите Литбела, а также для поддержания связей с оккупированными районами. С сентября 1919г. секретарь Заграничного бюро КП Литвы. Член военно-революционного комитета г. Вильны, после занятия города в июле 1920г. частями Красной армии. С 1921г. представитель Советской Литвы при Исполкоме Коминтерна. В 1926-1935гг. секретарь Интернациональной контрольной комиссии Коминтерна. Репрессирован. Реабилитирован посмертно. - 62, 79-80, 82, 84, 85.
Александр I – (1777-1825), Российский Император, старший сын Российского Императора Павла I. Победитель Наполеона. Присоединил к Российской Империи земли Восточной Грузии (1801), где проживали православные христиане, земли Финляндии (1809), Бессарабии (1812), Азербайджана (1813), бывшее Герцогство Варшавское (1815). Организатор Священного союза государств Европы. - 16.
Александр II – (1818-1881), Российский Император. В 1861г. осуществил отмену крепостного права и провёл затем ряд буржуазных реформ. Во время его правления завершилось в 1864г. присоединение к России территории Кавказа, Казахстана – в 1865г., большей части территории Средней Азии – в 1865-1881гг. С целью усиления влияния на Балканах среди местного православного славянского населения, в 1877г. направил русские войска на войну с турецкими захватчиками, войска которых были разгромлены в 1878г. в сражении под Шипкой. - 12.
Александр III – (1845-1894) Российский Император с 1881г., второй сын Александра ;;. Усилил роль местной и центральной администрации. Усилил роль православной церкви в процессе объединения граждан. При нём завершилось присоединение к территории Российской Империи Средней Азии (1885), заключил русско-французский союз. - 88, 105.
Александр Ягеллончик - (1461-1506) Король Польши - 9.
Алексей – (1904-1918) сын Российского Императора Николая II, наследник престола - цесаревич. Убит большевиками в Екатеринбурге в ночь на 17 июля 1918г. вместе с отцом матерью, сёстрами и другими лицами. - 37.
Ангаретис Зигмас (Алекса), см. Алекса-Ангаретис Зигмас.
Андреев М. А. – российский советский историк. - 74, 83, 86.
Аннунцио Габриель, см. Д`Аннунцио Габриель.
Арчишевский Мирослав - польский дипломат. В 1919г. - исполняющий обязанности директора политического департамента министерства иностранных дел Польши. Затем посол Польши в Латвии, заместитель министра иностранных дел Польши. - 141.
Аукштолайтис Юргис - литовец из Восточной Пруссии, германский офицер, политический деятель. Служил военным управляющим в гражданской немецкой оккупационной администрации Обер Оста (Большой Восток) в Вильне. Был переводчиком и цензором литовского отдела Обер Оста. В ноябре-декабре 1918г. член Виленского совета немецких солдат. Одновременно советник исполняющего обязанности министра внутренних дел в кабинете А. Вольдемараса. Организовал в 1919г. в Таураге добровольческий батальон, состоящий из литовцев Восточной Пруссии, а также - Жмуди, был его командиром. С февраля по июль 1919г. работал в министерстве охраны края. Завербован польской разведкой, помогал членам POW в организации восстания в Каунасе против временного литовского правительства. Планировалось, что он должен стать во главе этого пропольского правительства. После провала восстания арестован, однако вскоре выпущен - бежал в Вильну, где редактировал пропольское издание «Litwa zjednozyona» («Объединённая Литва»), выходившее также на литовском языке. Навещал Мемель. После 1923г. – постоянно проживал в Клайпеде. Всячески стремился содействовать присоединению Клайпедского края к Польше. - 126, 130-132.
Аукштолис Йонас – (1886-1941), юрист, литовский дипломат. Обучался на юридическом факультете Петербургского университета. В 1916-1919г.г. представлял в Стокгольме (Швеция) комитет помощи литовским беженцам, затем до 1921г. - представлял литовскую Тарибу и литовское правительство в Скандинавских странах (резиденция в Стокгольме); 1921-1922 – литовский представитель в Нидерландах; 1922-1923 – директор департамента в литовском МИД; 1923-1927 – полномочный министр в Таллине и Хельсинки; 1930-1932 – директор административного департамента в МИД; 1923-1934 г.г. – чрезвычайный и полномочный посол в Чехословакии; 1934-1939 – организует литовские представительства в Южной Америке (Аргентина, Уругвай, Бразилия), резиденция в Буэнос-Айрес. С началом 2-й Мировой войны возвращается в Каунас. В июне 1940г. арестован и депортирован в лагерь Потьма (Мордовия). - 168.
Бабяньский Александр – (1853-1931), польский генерал. Окончил Петербургскую академию военного права. Инициатор различных компромиссов по урегулированию польско-литовского конфликта. В ноябре 1919г. был включён в состав делегации от Виленского края в Каунас, для ознакомления с положением тамошних поляков. - 142.
Баденский М., см. Макс Баденский.
Бадринская – крупная польская землевладелица в районе Шчитосады. - 144.
Балахович С. Н., см. Булак-Балахович С. Н.
Банайтис Соломон – (1866-1933), обучался в Петербурге. Член литовской Тарибы. Подписант текста первой и второй Деклараций литовской Тарибы от 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г. - 49.
Барановский Владислав – (г.р. 1885) польский политический деятель, социалист, дипломат. Т.1. 41.
Баранаускас Антанас – (1835-1902) католический епископ суфраган Жямайтии с 1885г., а с 1897 - Сейнской епархии католической церкви. Литовский поэт, языковед. В 1862г. окончил Петербургскую духовную Академию. - 12.
Бартушка Винцас – (1881-1956), ксёндз. В 1918г. представлял интересы литовской Тарибы в Лозанне (Швейцария). - 59.
Барыльский Г. – в мае 1917г. деятель Партии прогрессивных поляков. - 39.
Басанавичюс Йонас – (1851-1927) врач, публицист, политический деятель. Окончил в 1879г. медицинский факультет Московского Университета. Деятель и идеолог литовского национального движения, редактор издаваемого в Германии латинским шрифтом первого литовского периодического ежемесячного журнала «Au;ra» («Заря»). При советской власти в Литовской Советской Республике (01-04.1919г.) работал директором музея истории и этнографии. После захвата власти в Вильне поляками (04.1919), в Каунас не переехал из-за идеологических разногласий с политическими деятелями Каунасского правительства. - 12, 44-45, 49, 60.
Бельскис (Бельский) Вацловас – (1870-1936), инженер, окончил Петербургский Технологический институт. Бывший левый эсер, национальный литовский политический деятель, соавтор обращения к Временному правительству России в 1917г. Член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г., и.о. наркома сельского хозяйства. После занятия Вильны войсками Ю. Пилсудского пришёл в Каунас. В дальнейшем стал крупным предпринимателем. - 37, 87, 160-162.
Бенедиктин св. – (ок. 480-553) родом из Нурсии, основал около 530г. в Италии первый регулярный монашеский христианский монастырь и орден бенедиктинов. (Benedictus – красослов). - 32.
Бермонт (Авалов) Павел – (1877-1942), командир русских белогвардейских войск действовавших совместно с немецкими военными в 1919-1920гг. в Жямайтии и Курляндии с войсками Р. фон дер Гольца против войск каунасского временного литовского правительства. - 19, 88, 130, 132, 134, 145, 165.
Бернацкий - сотрудник «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. - 122.
Берсон (Станислав) – (убит в 1919г.), социалист – меньшевик, преследовался царскими властями. Был одним из лидеров польских социалистов в Минске, редактировал издания «Polska Prawda» («Польская Правда»). В феврале 1917г. вступил в ВКП(б). 1917-1918 – принимал участие в боях на белорусских территориях с войсками польского генерала Юзефа Довбур-Мушницкого. После занятия в феврале 1918г. кайзеровскими войсками Минска переехал в Смоленск. 1918-1919 - принимал участие в революционных социальных процессах в Литве. Член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г., нарком государственного контроля. При взятии Вильны 21 апреля 1919г. расстрелян военными Ю. Пилсудского. - 85.
Беселер Ганц Хартвиг фон – (1850-1921) немецкий генерал, политик. Во время 1-й Мировой войны генерал - губернатор оккупированных польских территорий. - 36.
Бетман-Гольвег Теобальд – (1856-1921) германский рейхсканцлер и прусский министр-президент в 1909-1917гг., В 1905-1907гг. министр внутренних дел Пруссии, в 1907-1909 имперский министр внутренних дел и заместитель рейхсканцлера. - 48.
Бизаускас Казимирас – (1891-1941), обучался в Московском университете на факультете права. Литовский националистический политический деятель, христианский демократ. Подписант текста первой и второй Деклараций литовской Тарибы 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г. В 1919-1920гг. представлял интересы Каунаса в Лондоне, в качестве советника литовского представителя. Министр просвещения первого литовского правительства, утверждённого Учредительным Сеймом в июне 1920г. Затем вновь на дипломатической работе: представитель в Ватикане, США, полномочный министр в Риге, Лондоне, Гааге. С 1931г. сотрудник министерства иностранных дел. Репрессирован советскими властями. - 49, 128, 157, 167.
Биржишка Миколас – (1882-1962), литовский националистический политический деятель, публицист, историк литературы. Подписант текста первой и второй Деклараций литовской Тарибы 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г. Был членом литовской делегации на переговорах в Сувалках 30.09-07.10.1920., профессор Каунасского и Вильнюсского университетов, ректор. После 2-й Мировой войны в США. - 28, 43, 49, 77, 103-104, 141.
Бисмарк Отто фон Шёнхаузен – (1815-1898), князь, 1-й рейхсканцлер Германской Империи в 1871-1890гг. Осуществил объединение Германии на основе Пруссии и общей военной доктрины. Укрепил господство в стране юнкерско-буржуазного блока. Вёл борьбу против клерикально-партикуляристской оппозиции («Культуркампфа»), ввёл исключительный закон против социалистов, провозгласил некоторые социальные реформы. Один из организаторов Тройственного союза 1882г., направленного против Франции и России, при этом считал, что война против России была бы крайне опасной для Германии. - 47.
Бобинский Станислав (Ян Кшешинский, Рафал, Рафес) - (1882-1937), философ, деятель коммунистического движения с 1905г. Бундовец. Член делегации РСФСР на мирных переговорах в Брест-Литовске в декабре 1917г. С марта 1919г. работал в руководстве наркомата земледелия Литбела. Член советской делегации по передаче Виленского края литовской стороне в августе 1920г. Ректор Уральского университета в Екатеринбурге. В 1937г. репрессирован. Реабилитирован посмертно. - 47, 82, 84, 87.
Богданович Адам – землевладелец. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. - 100.
Боровский Казимир – землевладелец. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. - 100.
Боровский Юзеф – землевладелец. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. - 100.
Бразджёнис - лейтенант оперативного отдела Генштаба Литовской армии 1922г. - 17.
Брановский А., см. Вайнштейн А.
Брел-Платер Мариан – граф, крупный польский землевладелец, член польского «Национального клуба» в Вильне в 1916г., подписан Меморандума к германскому кайзеру. - 36, 144.
Брисон – представитель английского правительства в порту Лиепая весной 1919г. - 113.
Броди Г. - член военной миссии Англии в Риге, в июле 1919г. посредник в переговорах между командующими польской и литовской армиями. - 128.
Бронштейн (Троцкий) Лейба (Лев) Давыдович – (1879-1940) в социал-демократическом движении с 1896г. выступал за объединение меньшевиком и большевиков, накануне Октябрьской Революции 1917г., вернувшись в Россию из Нью-Йорка, примкнул к большевикам. Основоположник теории «перманентной» - непрерывной революции, которая «победит лишь при помощи мирового пролетариата», который должен победить на всей Земле. (Первый теоретик глобализма). В 1917г. председатель Петроградского совета рабочих и солдатских депутатов, соратник В. И. Ленина во время Октябрьского восстания большевиков. Затем первый нарком иностранных дел РСФСР, до марта 1918г., после чего, до 1925г. нарком по военным делам, председатель Реввоенсовета республики. Руководил действиями Красной армии на фронтах Гражданской войны, широко использовал жестокие репрессии против гражданского населения. Член ЦК РКП (б) с 1917 по 1927г., Политбюро ЦК в октябре 1917г., и с 1919 по 1926г. За фракционную деятельность в партии, по существу направленную против И.В. Сталина, в 1927г. исключён из партии и выслан в Алма-Ату, а в 1929 – за границу. Убит в Мексике агентом НКВД, испанцем Р. Меркадером. - 23, 47, 52-55, 57, 60, 64, 122.
Булак-Балахович Станислав Николаевич - (1883-1940), генерал майор (1919). В 1918г. командир полка в Красной армии, затем перешёл на сторону белых. В 1919-1920гг. в Северо-западной армии генерала Н. Н. Юденича, в Эстонии и Польше. Осенью 1920г. командующим корпусом антибольшевистских вооруженных сил под названием «Добровольческая армия», которая действовала совместно с вооружёнными отрядами Б. В. Савинкова. В 1920г. вторгся с отрядом в Белоруссию, разгромлен советскими войсками. Бежал в Польшу. Убит в Варшаве неизвестным лицом. - 170.
Бурт Альфред – (г.р.1875), полковник генерального штаба Англии, в 1919-20гг. руководил военной миссией Англии в Каунасе и Риге. - 155.
Бухарин Николай Иванович – (1888-1938) политический деятель, академик АН СССР (1928). Участник революции 1905-1907 и 1917гг. В 1917-1918гг. лидер «левых коммунистов». В 1918-1929гг. редактор газеты «Правда», одновременно в 1919-1929гг. член Исполкома Коминтерна. В 1929-1932гг. член Президиума ВСНХ СССР, с 1932г. член коллегии Наркомтяжпрома. В 1934-1937гг. редактор газеты «Известия». Член ЦК партии в 1917-1934гг. (кандидат в 1934-1937гг.). Член Политбюро ЦК в 1934-1929гг. (кандидат в 1919-1924гг.). Кандидат в члены Оргбюро ЦК в 1923-1924гг. В конце 20-х гг. выступал против применения чрезвычайных мер при проведении коллективизации и индустриализации, что было объявлено «правым уклоном в ВКП (б)». Репрессирован. Посмертно реабилитирован. - 53.
Вайлокайтис Юозас – (1880-1953), ксёндз. Подписант текстов Деклараций литовской Тарибы от 11 декабря 1917г. и 16 декабря 1918г. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. Христианский демократ. Летом 1920г. - член литовской делегации на московских мирных переговорах. Член Комитета обороны Литвы, образованного осенью 1920г. литовским правительством и Учредительным Сеймом. - 49, 166.
Вайнштейн (Брановский) Айзик – (1888-1941), деятель социалистического революционного движения в Литве (1918-1919). До 1917г. участвовал в деятельности рабочих организаций украинских евреев. 1917 - член ВКП(б); 1918-1919 – член Компартии Литвы. 1918-1919 – член временного революционного правительства рабочих и крестьянской бедноты в Вильне. С января 1919г. - председатель Военного революционного комитета в г. Вильне, народный комиссар промышленности и торговли, член ЦК КПЛ и литовского ЦИК. Затем, в феврале 1919г., член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства), нарком финансов. В апреле 1919г. – уполномоченный по обороне Утенского района. 1919-1941 – на партийной (Харьков) и хозяйственной (Москва) работе. В декабре 1941г. погиб народным ополченцем в боях под Москвой. - 77, 85.
Ванькович Мельхиор – (1892-1974), польский писатель, публицист. С октября 1920г. работал в Срединной Литве. - 103.
Вард Р. Б. – руководитель английской военной миссии в Каунасе осенью 1919г., заместитель консула Англии в странах Прибалтики. - 134, 136, 145.
Варский Адольф Ежи, (Варшавский, Михайловский) – (1868-1937), один из основателей Коммунистической партии Польши, сотрудник 3-го Интернационала. Репрессирован в СССР в 1937г. - 158.
Василевский Леон – (1870-1936), деятель и теоретик Польской социалистической партии, историк, соратник Ю. Пилсудского, министр иностранных дел, затем полномочный представитель министерства в Вильне, председатель Комиссии восточных окраин Польши (“Komisja kres;w wschodnich Polski”) в 1919г. – представитель польского правительства на советско-польских мирных переговорах осенью 1920г. в Риге. Посол в Эстонии. - 40, 67-68, 71, 78, 101, 124, 126, 128, 130, 132, 136, 141, 148-149.
Васильчиков Александр Илларионович – (1818-1881), князь, российский экономист, публицист, земский деятель, близкий к славянофилам. Труды по истории русской общины и аграрному устройству в дореформенной России. - 31.
Вейтко Владислав – польский генерал. В конце декабря 1918г. по приказу Ю. Пилсудского командующий польским “военным округом” Литвы и Белоруссии. Принимал непосредственное участие в подавлении Советской власти в Вильне (1-5 января 1919г.), после ухода из города остатков германских войск (вместе с литовским буржуазным правительством) в Каунас. - 71, 74.
Вельхорский Владислав – землевладелец. Польский буржуазный публицист. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. - 100, 149, 151, 153.
Венгерский А. – польский общественный деятель в Вильне в 1919г. В ноябре 1919г. был включён в состав делегации от Виленского края в Каунас в поисках возможности организации совместных действий против Красной армии и ознакомления с положением тамошних поляков и т.д. - 142.
Вент, см. Ладнов.
Венцковский - чрезвычайный представитель правительства Польши в Москве в марте 1919г. - 87.
Верёвкин Пётр – (1861-1946), русский дворянин, царский чиновник. 1904-1912 – губернатор Ковенской губернии, 1912-1915 – губернатор Виленской губернии. С декабря 1918г. советник литовского министра внутренних дел. Затем жил в своём поместье под Утеной, занимался сельским хозяйством. В 1944г. выехал в Италию. - 73.
Вивульский Антон – (1877-1919), известный польский архитектор г. Вильны, конца 19 - начала 20 века. - 65.
Вилейшис Йонас – (1872-1942), литовский националистический политический деятель, активист Литовской партии демократических социалистов ляудининков (крестьян). Один из подписантов текста первой и второй Декларации литовской Тарибы 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г. Министр иностранных дел, бурмистр Каунаса, член фашистского Государственного Совета Литовской Республики. - 49, 73, 95, 126.
Вильгельм II Гогенцоллерн - (1859-1941), германский Император и прусский Король с 1888-1918. Внук Вильгельма I. Свергнут в результате Ноябрьской революции в Германии в ноябре 1918г. - 26, 36-37, 58, 60, 63, 73.
Вильсон Вудро Томас – (1856-1924), 28 президент США с 1913 по 1921гг. от Демократической партии. Сторонник выхода США на мировую арену. Ещё до вступления США в Первую мировую войну в апреле 1917г., выдвинул идею создания послевоенного союза государств, наиболее полно получившую отражение в т.н. Четырнадцати пунктах (январь 1918г.). Выступил за учреждение Лиги наций. Лауреат Нобилевской премии мира в 1920г. - 42, 52, 62, 110.
Винковский – крупный польский землевладелец в Кайшядорском районе вначале 1919г, политический активист националистического толка. - 104.
Витень, Вицень (Витянис) – (1295-ок.1315) сын князя Полоцкого Герденя, Великий Князь Литовский, брат Едихмантия (Гедимина). Совершил несколько крупных походов в земли Ливонского ордена, в 1307г. освободил от немецких рыцарей Полоцк. - 8.
Витовт, (Витаутас, Woldemar des Aleksander Vetter) – (1350-1430) сын Великого Князя Литовского Кейстута, Великий Князь Литовский с 1392г. Сидел на княжении в Гродно. Один из организаторов разгрома немецких рыцарей в Грюнвальдской битве (;algirio mu;is) в 1410г. - 8-11, 37.
Владимир Ольгердович – (1377-1395) православный Великий Князь Литовский (от первого брака Ольгерда с тверской княжной Ульяной), брат Великого Князя Литовского Ягайло. До 1394г. сидел на Киевском престоле - был свергнут своими ближайшими родственниками Великими Литовскими Князьями Скиргайло и Витовтом (Woldemar des Aleksander Vetter). - 8.
Владимир Св. – (958 - 1015), князь новгородский с 969г, великий князь киевский с 980г. объединил в Киевское княжество земли вятичей, радимичей и ятвягов. В 988-899 годах ввёл из Византии в качестве государственной религии христианство, образовав тем самым древнее русское государство. - 23.
Владислав III Венгерский – (1425-1444) Король Польши. - 9.
Войш С. - член правления Союза польских крестьян в Литве осенью 1919г. - 139.
Вольдемарас Аугустинас – (1883-1942) профессор истории. В 1919г. окончил историко-филологический факультет Петербургского университета. Совместно с другими литовскими националистами основал политические партии националистического направления: «Pazanga» («Прогресс», 1916); Союз литовских националистов (1924) - был их активным лидером. В 1918г. кооптирован в литовскую Тарибу. С ноября по декабрь 1918г. был первым литовским политиком на должности литовского премьер министр, министра иностранных дел. С конца декабря 1918г. был представителем Тарибы в Париже, где в это время проходила Мирная конференция. Затем на преподавательской работе в Каунасском университете. Один из организаторов государственного переворота 17 декабря 1926г. С декабря 1926 по сентябрь 1929 - премьер-министр и министр иностранных дел, в 1928-1929 одновременно и министр обороны. Затем, из-за противоречий с А. Сметоной, выведен из состава правительства. За попытки антигосударственных действий арестовывался, в 1940г. выслан за границу во Францию. После падения режима А. Сметоны возвратился в Литовскую Республику, был арестован и сослан. В 1940-1942гг. проживал в г. Орджоникидзе. В 1942г. опят был арестован и умер в тюрьме. - 62-64, 68-69, 71-74, 92, 94, 111, 117, 127, 136, 155, 171.
Воронко Юзеф – (г.р. 1891), окончил юридический факультет Петербургского университета, белорусский национальный деятель. С 21.02.1918г. премьер министр и секретарь по иностранным делам белорусского правления при немецкой оккупационной администрации Обер Оста (Oberbefehlshaber Ost). В декабре 1918г. назначен литовской Тарибой в состав литовского кабинета министров в качестве министра без портфеля по делам гудов (белорусов). - 73.
Врангель Пётр Николаевич – (1878-1928), барон, один из главных руководителей Белого движения в Гражданской войне, генерал-лейтенант. В 1918-1919гг. в Добровольческой армии и Вооружённых силах Юга России, в 1920г. главнокомандующий Русской армии, при нём создано Правительство Юга России. С 1920г. эмигрант. В 1924-1928 гг. организатор и председатель антисоветской организации Русский Общевоинский союз (РОВС). - 32, 60.
Врублевский Бронислав – (1888-1947) юрист, специалист по уголовному праву и теории права, профессор Виленского университета. - 35.
Врублевскис-Даукантас Пётр - связной POW (Польской военной организации), начальник полиции в п. Тауены. - 131.
Выгодский Яков (Шаббат) – (1857-1937), в декабре 1918г. назначен литовской Тарибой в состав литовского правительства в качестве министра без портфеля по делам евреев. Редактор каунасского еврейского издания «Тог». - 73, 77.
Вявейский - 36.
Вяликис Миколас – (1884-1956), генерал. С 24.12.1918г. по 12.03.1919г. - на должности министра охраны края. С 29 мая по 7 октября 1919г начальник Генерального штаба. С февраля 1921г. командир 2-й дивизии Литовской армии. С 1927г. в отставке. - 71, 74.
Габрис-Паршайтис Иосиф (Ц. Ривас) – (1880-1951), буржуазный политический деятель, юрист окончил Одесский университет, затем обучался в Лозанне. Во время 1-й Мировой войны организовал Высшую литовскую Тарибу в Швейцарии, которая взаимодействовала с литовской Тарибой на территории Обер Оста. В конце войны искал контакты с лидером литовских коммунистов В. Мицкявичюсом-Капсукасом. В 1920г., поддерживал за границей интересы каунасских политических кругов, в том числе еврейских, видевших возможность литовско-польского объединения. В 1925-1926гг. был генеральным консулом литовского МИД в Кёнигсберге. - 90.
Габсбурги – династия, правившая в Австрии с 1282 - герцоги, с 1453 – эрцгерцоги, с 1804 – австрийские императоры. Присоединив в 1526 Чехию и Венгрию, где титуловались королями, и др. территории. Являлись монархами обширной многонациональной территории. Габсбурги титуловались императорами «Священной Римской империи» (постоянно в 1438-1806, кроме 1742-1745). А также королями Испании (1516-1700). - 36.
Гальванаускас Эрнестас – (1882-1967), в 1919г. член литовской делегации в Париже, где проходила Мирная конференция. На должности председателя литовского правительства с 7 октября 1919до 19 июня 1920г., а также в 1922-1924гг. Беспартийный. Министр финансов, торговли и промышленности, управляющий министерством сообщений первого литовского правительства, утверждённого Учредительным Сеймом в июне 1920г. Министр иностранных дел. В 1924-1927гг. литовский представитель в Лондоне. - 92, 142, 145, 167.
Гальвидис-Букаукскас Джон – (1880 г.р.), генерал. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. - 166.
Гардинг Чарльз - лорд, заместитель министра иностранных дел Англии в 1920г. - 172-173.
Гедгайдис Балис – (1890-1941), литовский офицер. В 1916г. окончил Московское военное училище. Принимал участие в создании литовских национальных военных подразделений в царской армии. В июне 1918г. приехал в Вильну, где получил работу при литовской Тарибе, затем добровольцем вступил в Литовскую армию. Работал при Генштабе, затем начальником штаба 2-й бригады, потом – 2-й дивизии. 1930-1934 – министр охраны края. С 1935г. – в запасе. 1940 – генеральный секретарь министерства внутренних дел. После восстановления советской власти в 1940г. арестован, вывезен вместе с другими литовскими офицерами из Каунасской тюрьмы и расстрелян НКВД около п. Червени. - 170.
Гедимин, Едихмантий, Эдимантиус, Эдмунд (Гядиминас) – (?-1341) православный Великий князь Литовский, нанёс ряд поражений немецким рыцарям, в союзе с Тверским княжеством выступал против Московского княжества за влияние среди русских княжеств. - 7-8, 10-11, 105.
Гедиминовичи – потомки Великого Князя Литовского Едихмантия - Гедимина, внук Едихмантия Ягелло стал основателем польской королевской династии Ягеллонов. На Руси - великокняжеская ветвь вторая по значимости после Рюриковичей. - 9.
Гендренас Юозас – (г.р. 1886), католический ксёндз, литовский публицист. Перед 1-й Мировой войной и после неё (1919) широко сотрудничал с католической прессой. С 1931г. настоятель костёла в приходе п. Судегес. - 107.
Георг V – (1865-1936) английский король с 1910г. из Саксен-Корбург-Готской (с 1917г - . Виндзорской) династии. - 99.
Георгий св. – согласно христианской житийной литературе воин, современник римского императора Диоклетиана (284-305) был казнён палачом за христианскую веру, драконоборец, образец сословной чести воина для русских православных князей на славянских землях, а Западной Европе – для рыцарей. - 9.
Гербачевский Юзеф Альбин (Гарбачаускас) - (1876-1944), выходец из Литвы, преподаватель литовского языка в Краковском университете, в Каунасе - преподаватель польского языка и литературы, поэт, публицист. - 136, 141.
Гердень, Гердзень, Эрден (Гардянис) – (убит в 1267), православный Полоцкий князь литовский (по А. Киркору). Потомок первого Виленского князя Давида (Давила), отец Великих Князей Литовских Витеня и Едихмантия-Гедимина. 28 декабря 1264г. в Риге подписал договор с магистром Ливонского ордена и советом г. Риги по которому отказался от Латгалии. - 7-8.
Геринг Генрих - один из влиятельнейших фашистских вождей Германского Третьего Рейха, министр авиации, главнокомандующий военно-воздушными силами Германии “Люфтваффе”, рейхмиснистр.
Гертых Я. - польский буржуазный публицист. - 169.
Герцель Теодор – (1860-1904), видный еврейский общественный деятель, один из основателей и теоретиков политического сионизма, создатель и первый председатель Всемирной Сионистской организации (ВСО). Выходец из богатой еврейской семьи в Пеште (Венгрия). Учился на юридическом факультете Венского университета. В 1884г. получил докторское звание и работал в судах Вены и Зальцбурга. Затем занимался литературной деятельностью. В 1891-1895гг. был парижским корреспондентом журнала «Neue Freie Presse» («Новой свободной прессы»). Освещал темы связанные с жизнью европейского еврейства. Изначально считал, что еврейский вопрос может быть решён за счёт полной «конверсии» и ассимиляции евреев среди местного населения. Однако процесс над А. Дрейфусом изменил его отношение к проблеме мирового еврейства. Решение - в массовом исходе евреев на территорию Палестины из стран где они проживали. Получив поддержку Э. Ротшильда, организовал в 1897г. в Базеле (Швейцария) 1-й Всемирный сионистский конгресс. Идея создания еврейского государства на Синае получила поддержку Иосифа Чемберлена, однако в связи с несогласием Египта, была отложена. В 1903 И. Чемберлен поддержал переселение евреев в Уганду. В связи со сведениями о Кишинёвском погроме евреев, принял первоначально этот проект. В 1903г. приезжал в Российскую Империю (в том числе выступал в Виленском раввинате), где нашел поддержку своим инициативам. (Именно в Вильне в 1868г. в местной еврейской печати появились первые статьи с сионистскими идеями.) Затем получил поддержку в Турции. В 1904г. встречался с Папой Римским и королем Италии. - 14.
Гилис Витаутас Йоно – (1886), юрист, окончил юридический факультет Петербургского университета в 1912г. доктор наук. В 1912-1917гг. работал в МВД Российской Империи. В 1917-1918гг. – в администрации Финляндской губернии. В 1919г. представитель Каунаса в Хельсинки, а с 24 февраля 1920г. и в Эстонии. В 1921г. консул в Кенигсберге, в 1927г. – консул в Риге, в 1930г. – генеральный консул в Лондоне. В 1932г. генерал-губернатор Клайпедского края. В 1934г. представитель в Брюсселе. В 1937г. полномочный министр в Швеции, в 1938 – в Дании и Норвегии. В 1949г. консул в Канаде. - 168.
Гинденбург Пауль фон – (1847-1934), президент Германии с 1925г., генерал-фельдмаршал (1914). В Первую мировую войну командовал с ноября 1914г. войсками Восточного фронта, с августа 1916г. начальник Генштаба, фактически главнокомандующий. 30 января 1933г. передал власть в руки национал-социалистов, поручив Гитлеру формировать правительство. - 49.
Гинзбург – член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г., нарком народного хозяйства. - 85.
Гира Людас (Радзикаускас Э.) – (1884-1946), народный поэт Литовской ССР, в буржуазный период находился на различных административных должностях. - 131.
Гнярдовский К. - деятель польской Национальной партии в мае 1917г. - 39.
Гогенцоллерны – династия бранденбургских курфюрстов в 1415-1701, прусских королей в 1701-1918, германских императоров в 1871-1918. - 36, 43.
Гольц Рудигер фон дер – (1885-1930), немецкий граф, генерал. В апреле 1918г. вместе с Прибалтийской дивизией и финскими добровольцами высадился в Финляндии и совместно с войсками под командованием генерала Карла Густава Эмиля фон Маннергейма вытеснил большевиков из страны. С 1 октября 1919г., командир частей немецких добровольцев, действовавших на латвийской территории и в Жмуди. Штаб находился в Лиепае. Поддержал военные действия на здешних территориях частей белогвардейских добровольцев под командованием П. Бермонта (Авалова). - 20, 134.
Гоппман – немецкий вице-адмирал, военный комиссар, действовавший в 1919г. в Жмуди. - 20.
Гофман Макс – (1869-1927), немецкий генерал, начальник штаба главнокомандующего Восточным фронтом Германского Рейха. Руководитель немецкой делегации на Переговорах в Брест-Литовске в декабре 1917г. - 48-49, 53.
Грабский Владислав – (1874-1938), профессор экономики, польский премьер министр в 1920г., 1923-1925гг. Один из руководителей польской Национал-демократической партии. - 111.
Грабский Станислав – (1871-1949), профессор экономики. Один из лидеров польской партии Национал-демократов (эндеков), член Польского национального комитета в Париже, депутат Сейма. – Представитель польского правительства на советско-польских мирных переговорах осенью 1920г. в Риге.- 155.
Григолюнас-Гловацкис Винцас – (1885-1956), полковник Литовской армии, затем генерал. В августе 1920г. назначен командиром 2-й дивизии. Участвовал в боях с поляками в Августовских лесах. В 1922-1925гг. заведовал отделом мобилизации Генштаба Литовской армии, затем генерал по особым поручениям при А. Сметоне. В 1930г. подал в отставку. В 1944г. бежал с немцами на Запад. - 126.
Грин В. – представитель США на Парижской мирной конференции 1919-1920гг. - 117.
Гринюс Казис – (1866-1950), врач, политик. Окончил в 1893г. медицинский факультет Московского университета. Демократ, член партии народного (крестьянского) социализма. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. С июня 1920г. председатель первого литовского правительства утверждённого Учредительным Сеймом. Премьер министр до 1922г. Президент (1926), свергнут в результате декабрьского 1926г. переворота А. Сметоны. Вернулся к врачебной практике, занимался организацией лечения больных туберкулёзом. В 1940г. эмигрировал в Германию. В 1945-1946гг. – жил в лагере Ханау. С октября 1946г. – в фильтрационном лагере во Франкфурте на Майне. 24.01.1947г. – прибыл в США, где с 1948г. поселился в Чикаго. - 166-167-168.
Грицюс Йонас – (г.р. 1884), майор Литовской армии. В июле 1920г. назначен исполняющим обязанности командира 3-го полка пехоты. 1-й помощник начальника Генерального штаба Литовской армии в 1922г., затем начальник Генштаба. В 1927г. ушёл в запас. - 17.
Гудавичюс Э. – современный литовский историк. - 5.
Гумилёв Лев Николаевич – (1912-1992), доктор исторических наук, географ, академик Российской Академии Естественных Наук. - 13.
Гурка Ольгерд - офицер Польской армии в 1918г. - 72.
Давид (Давил)– сын князя Полоцкого Ростислава Рогволодовича, с 1129г. первый князь Виленский. - 8.
Даллес Ален – (1893-1969), известный руководитель разведслужб США. - 67.
Даугирдас Тадас – (1852-1919), национальный литовский общественный деятель в Вильне, художник, археолог. - 45.
Делецкий – член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г. - 85.
Деникин Антон Иванович – (1872-1947), военный деятель, генерал-лейтенант (1916). В 1-ю Мировую войну командовал стрелковой бригадой и дивизионным военным корпусом. В 1917г. начальник штаба Верховного главнокомандующего, главнокомандующий Западного и Юго-Западного фронтов. Один из руководителей белого движения: с апреля 1918г. командующий, с апреля 1918г. – главнокомандующий Добровольческой армией, с января 1919г. главнокомандующий «Вооруженными силами Юга России» (Добровольческая армия, Донская и Кавказская казачья армии, Туркестанская армия, Черноморский флот). Одновременно с января 1920г. «Верховный правитель Российского государства». С апреля 1920г. в эмиграции. - 60, 87, 115-116, 127, 136, 153.
Дзержинский Феликс Эдмундович – (1877-1926), активный деятель СДПЛ, один из руководителей революции 1905-1906гг. в Варшаве. Участник Октябрьского восстания большевиков 1917г. С 1917г. председатель ВЧК, с 1922г. – ГПУ, ОГПУ и нарком внутренних дел РСФСР с 1919 по 1923г. Одновременно с 1921г. нарком путей сообщений, с 1924г. председатель Всесоюзного Совета Народного хозяйства (ВСНХ) СССР. С 1921г. председатель Комиссии по улучшению жизни детей при Всероссийском Центральном Исполнительном комитете (ВЦИК) РСФСР. Член ЦК ВКП(б) в 1907-1912гг. и с 1917г. С 1924г. кандидат в члены Политбюро ЦК партии. - 23.
Деруга Александр - польский советский историк. - 71.
Дибич – военноначальник, командир немецкого оккупационного военного подразделения на Жмуди в 1919г. - 20.
Диемат-Паша – 157.
Диманштейн Шимон – (1889-1939), деятель левого революционного движения. Участвовал в революционных процессах в Вильне в 1905-1906; 1908-1912 – в тюрьме, затем был выслан в Сибирь, откуда в 1913г. бежал за границу. После февральской революции 1917г. принимал участие в политической работе в Риге, среди солдат 12-й армии, затем член центрального комитета еврейской секции РСДРП(б), редактор газеты на иврите «Емес» (Петроград). После Октябрьской революции 1917г. комиссар по делам евреев Совета народных комиссаров РСФСР. В конце 1918г. прибыл в Вильну, где был кооптирован в ЦК Компартии Литвы и Белоруссии. 1918-1919 – член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г., нарком труда. Участник 2-го (объединительного) съезда Компартии Литвы и Белоруссии (1919), избран членом ЦК и делегатом на 8-й съезд РКП(б). Затем работал на партийной работе в Украине, Туркестане, Москве и т.д. - 85.
Длугош Ян – (1415-1480), польский историк и дипломат, каноник из Кракова, воспитатель сыновей Короля Польши Казимера Ягелончика. Автор первых книг по истории Польши. - 45.
Дмовский Роман – (1864-1939), идеолог и лидер польской националистической партии - Национальная демократия («эндеки»), представитель Польши на Парижской мирной конференции, руководитель польского национального комитета. - 36, 38-39, 42, 59, 66, 90, 93, 99, 111, 119, 134.
Добачевский – руководитель 11-го Виленского округа POW в 1916г. - 36.
Добужинский Мстислав Валерианович – (1875-1957), российских график и театральный художник. После высылки из России большевиками с 1925г. проживал в Каунасе, затем в Великобритании и США. - 45.
Довмонт, св. Тимофей (Даумантас) – (?-1299), православный Князь Псковский с 1266г. - 7, 10-11.
Довгелло Антон - член делегации от польских активистов из Вильны, на Парижскую мирную конференцию в сентябре 1919г. - 137.
Довидайтис Пранас – (г.р. 1886), литовский националистический политический деятель, подписант текста первой Декларации литовской Тарибы 11 декабря 1917г. - 49.
Доул Э. Дж. – подполковник, член военной миссии США в Прибалтике в 1919г. - 112.
Духонин Николай Николаевич – (1875-1917), российский генерал-лейтенант (1917). С 10(23) сентября 1917г. начальник штаба верховного главнокомандующего, с 3(16) ноября временно исполняющий обязанности верховного главнокомандующего. Решением Совета Народных Комиссаров от 9(22) ноября отстранён от должности (за отказ вступить в мирные переговоры с австро-германским командованием.) После занятия Ставки (Могилёв) революционными войсками убит солдатами. - 47.
Евдокимов А. – в начале 1919г. начальник следственного и криминального отдела Виленского ревкома. - 80.
Екатерина II Великая – (1729-1796), немецкая принцесса София-Фредерика Августа Анхальт-Цербская, с 1744г. в России, жена Императора Петра III, в результате дворцового переворота с 1762г. Российская Императрица. Реформатор государственного устройства России. Присоединила окончательно к территории своего государства земли Причерноморья, вместе с Крымом, а также Прикубанье; земли западных славян - в результате раздела Речи Посполитой между Прусским Королевством и Австрийской Империей в 1772, 1793,1795 гг. и др.; приняла под российское подданство и опеку христиан из Восточной Грузии. - 12, 44.
Еленевский – сотрудник «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. - 122.
Елизавета св. – мать Иоанна Крестителя. - 11.
Енджеевич Януш – (1885-1951), офицер Польских легионов, полковник, член «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. - 101, 121.
Енджеевский Вацлав – (1893-1933), историк, общественный деятель Польской социалистической партии, соратник Ю. Пилсудского. С 1914г. в POW, член главного командования, эксперт по военным вопросам во время рижских польско-советских мирных переговоров. В 1925-1928гг. военный атташе в Токио. 1934-1935гг. – министр по делам религий и просвещения. После 1934г. руководил Морской и колониальной Лигой. В 1939г., в результате немецкой оккупации Польши, эмигрировал в США. - 40.
Ермалович Николай Иванович – белорусский советский историк. - 10.
Ерошевский В. – деятель польской Партии Национальной независимости. - 39.
Ессен вен – в декабре 1918г. возглавлял правительство Швеции, первым официально признавшее литовское правительство de facto. - 69.
Ёдко-Наркевич Витольд (Вроньский, Иовиш) – (1864-1924), деятель Польской социалистической партии, соратник Ю. Пилсудского, публицист. - 40.
Желиговский Люциан – (1865-1947), родом из поместья Желиговка (Ошмянский район),. инженер, обучался в Рижском политехническом институте. Офицер в царской армии, генерал Польской армии, министр военных дел. Осенью 1920г. осуществил захват Виленского края, на территории которого было образовано буферное государство Срединная Литва, присоединённое затем в 1922г. к Польше. 1925-1926 – в штабе армии. 1926-1927 – армейский инспектор, затем ушёл в отставку. 1935-1939 - член Сейма Польши. Во время немецкой оккупации Польши эмигрировал в Лондон. - 19, 23, 25.
Жепкайте Регина - литовский советский историк. - 171.
Жмуйдзинавичюс Антанас – (1876-1966), заслуженный художник Литовской ССР. - 45.
Жукас Константинас – (1884-1962), литовский полковник. Служил в царской армии офицером. В 1918г. вернулся в Расейняй. В феврале 1919г. вступил в Литовскую армию и сразу получил высокий командный пост. Депутат Учредительного Сейма от крестьянской партии. 19..06.1920-17.04.1921 – министр охраны края, а с 7.07.1920г. – главнокомандующий. Вскоре передал обязанности главнокомандующего подполковнику К. Ладиге. Служил на должности заместителя начальника штаба. С марта 1922г. командир 4-й пограничной дивизии. В 1924г. – начальник штаба 2-й дивизии. В 1926г. ушёл в запас. В 1944г. бежал в Германию, а в 1949г. эмигрировал в США. - 167.
Жукаускас Силвестрас – (1860-1937), литовский офицер. Служил в царской армии, отличился в Русско-японской войне 1904-1905гг. В декабре 1918г. вернулся в Каунас. 26.04.1919 - начальник Генштаба Литовской армии, а с 7 мая по 7 октября 1919г. – Главнокомандующий. С октября 1919 в миссии французского генерала Нисселя, которая контролировала эвакуацию бермонтовцев. С 23 февраля по 14 июня 1920г., а также с 6 октября 1920г., и 7 апреля 1921г. по 29 мая 1921г. - вновь Главнокомандующий. С мая 1921г. в отставке, однако с 5 июня 1923г. - вновь главнокомандующий. Окончательно ушёл в отставку с 26 января 1928г. - 126, 130-131.
Жуковский Василий Андреевич – (1783-1852), русский поэт, почётныё член (1827), а затем и член Российской Академии Наук (1841). Представитель романтического направления в поэзии. Перевёл «Одиссею» Гомера, произведения Шиллера, Дж. Байрона. Литературный критик. - 32.
Жултовский Адам – (1881-1958), философ, историк, доцент Познанского университета. В начале лета 1919г. делегирован от Вильны в Законодательный Сейм Польши. - 100.
Жюгжда Робертас - литовский советский историк. - 58, 73, 130.
Завадский Вацлав - крупный землевладелец, член польского «Национального клуба» в Вильне в 1916г., подписант Меморандума к германскому кайзеру. - 36.
Замойский Маурицы – (1871-1939), граф, активный политический деятель в Варшаве в период Первой мировой войны, принимал активное участие в Польском национальном комитете, действовавшем в Париже. В 1919-1924гг. польский посланник в Париже. В 1924г. министр иностранных дел Польши. - 39.
Заунис Довас – (1892-1940), юрист, доктор наук. Обучался в Мюнхене, Берлине, Кёнигсберге. Во время 1-й Мировой войны служил в немецкой армии. С 15 января 1919г. на литовской дипломатической службе, назначен директором политического департамента. С 8.02.1920г. посланник в Риге, и в Тильзите, а с 10.11.1921г. - министр резидент в Латвии; с 6 февраля 1923г. - в Эстонии. С 5.07.1923г. посол в Чехословакии, одновременно, с 4.11.1924г. – в Румынии. С 12.02.1925г. по 10.04.1927 – посол в Швейцарии, одновременно, до 23.05.1927г. Затем работал в литовском МИДе, где с 1.10.1928г. получил должность Генерального секретаря МИДа. С 8.ноября.1928г. (после отставки А. Вольдемараса), до 12.06.1934г. министр иностранных дел. Затем ушёл на работу в Государственный Совет, оттуда в Литовский банк. - 168.
Заштовт Александр - деятель польских социал-демократов Вильны. В ноябре 1919г. был включён в состав делегации в Каунас, от Виленского края, для ознакомления с положением тамошних поляков и подготовки возможных совместных действий против Красной армии. В январе – марте 1922г. депутат Виленского Сейма, возглавлял фракцию - Польская социалистическая партия Литвы и Белоруссии (Polska Partja Socjalistyczna Litwy i Bia;orusi - PPSLB), которая придерживалась позиции местной автономной PPS - выступавшей за автономию Литвы в составе Польши. - 142.
Звежинский Александр – (1880-1959), журналист. Видный политический деятель польской Национально-демократической партии в Виленском крае. В начале лета 1919г. делегирован от Вильны в Законодательный Сейм Польши. В 1921г. выступал за присоединение Виленского края к Польше. - 42, 100.
Зиммерле Л. – представитель Германии при литовском правительстве в 1918г. - 71.
Зубовы – графский род в Российской Империи, его отпрыски были фаворитами у Российской Императрицы Екатерины Великой, получили крупные имения на Жмуди. - 31.
Иван I Калита – (?- 1340), Князь Московский с 1325г., а с 1328г. и Великий князь Владимирский. - 6-7.
Иван IV Грозный – (1530-1584), Великий князь «Всея Руси» с 1533г., первый русский царь с 1547г., сын Василия III. Покорил Золотую Орду, Казань – 1552г. Астраханское ханство – 1556г. Начал и вёл неустанную борьбу (Ливонские войны – 1558-1583гг.) за русское православное наследие рода Рюриковичей на всех русских территориях, в том числе на прибалтийских, против насаждения на них инородцев и католицизма (после принятия Великим Княжеством Литовским в 1569 Унии с Польшей, и проникновения сюда реформированной лютеранской церкви). Жестоко наказал за измену старинные русские дворянские роды из Новгорода Великого, помиловал – из Пскова. Начал присоединение к православной России Сибири в 1581г. (в результате похода отряда взбунтовавшегося было казацкого атамана Ермака). - 11.
Иванов – член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г. - 85.
Ивашкевич-Радошанский Вацлав – (1871-1922), российский, а затем польский генерал, в начале 1919г. вёл работу по организации Литовско-Белорусской дивизии. - 98, 101.
Иисус Христос – 65.
Иоффе Адольф Абрамович – (1883-1927), во время октябрьского восстания был председателем Военно-Революционного Комитета, затем передал свою власть Совету Народных Комиссаров. Председательствовал на первой стадии мирных переговоров в Брест-Литовске (начиная с 3 декабря 1917г.), заместитель народного комиссара иностранных дел РСФСР. Руководитель делегации РСФСР на мирных переговорах литовцами в Москве летом 1920г. В 1927г. покончил жизнь самоубийством. - 47, 63.
Ичас Мартинас – (1885-1941), юрист, окончил Томский университет. Литовский буржуазный националистический политический деятель. С 1912г. депутат 4-й Государственной Думы Российской Империи от Ковенской губернии, кадет. В 1918г. возвращается в Каунас. В декабре 1918г. министр финансов в 1-м правительстве литовской Тарибы. Сразу же добился получения для Тарибы кредита английских банков в размере 200 тысяч фунтов стерлингов. Одновременно представлял в декабре 1918г. литовское правительство в Париже. Член литовской делегации в Париже в 1919г., где проходила Мирная конференция. В 1921г. участвовал вместе с А. Сметоной в комиссии Дж. Симпсона по установлению латышско-литовской границы. Затем занимался предпринимательской деятельностью. Летом 1940г. бежал в Германию, а оттуда - в Португалию и Бразилию. - 37, 72-73, 92.
Кавалец Раймунд (Адам Юзвик)– лейтенант польских вооружённых сил, комендант Каунасского округа POW с апреля 1919г. вёл нелегальную работу с местными членами организации POW. - 124, 131.
Казимир IV Ягеллончик - (1427-1492), Король Польши, Великий Князь Литовский, сын польского короля Владислава Ягайло. При поддержке Хаджи-Гирея в 1443г. получил Крымское ханство. После неудач политической борьбы с Великим Княжеством Московским утратил влияние на Новгород и Псков. В 1454г. дал превилегии сеймикам. После Тринадцатилетней войны с Тевтонским орденом крестоносцев заключил с ними в 1466г. Торуньский мир. - 9.
Казимир св. – (1458-1484), сын Казимера IV Ягелончика. Оглашён Королём Венгрии в 1471г., затем наместником Короля Польши в Вильне. - 32.
Кайрис Стяпонас – (1879-1964), инженер, в 1908г. окончил Петербургский технологический институт Лидер Литовской социал-демократической партии (ЛСДП). Подписант текста первой и второй Декларации литовской Тарибы 11 декабря 1917г. и от 16 февраля 1918г. Член литовской Тарибы в 1918-1920гг. Министр обеспечения и продовольствия 1919г. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. Профессор, почётный доктор Каунасского университета. После Второй мировой войны в Западной Германии, затем в США. - 37, 43, 44, 49, 95, 126, 166.
Камбон Жюль Мартин – (1845-1935), видный французский дипломат. Посол в Вашингтоне (1897-1902), Мадриде (1902-1907), Берлине (1907-1914). Руководитель комиссий по вопросам обустройства послевоенной Германии на Парижской мирной конференции. - 119.
Каменев Л. Б., см. Розенфельд Л. Б.
Каменецкий Витольд – (1883-1964), историк, политический деятель, член Сейма и Сената Польши. Обучался в Венском и Краковском университетах. Затем работал заместителем директора библиотеки Крашицких в Варшаве. 5.03.1917-27.02.1918 – заместитель директора политического департамента во временном правительстве при немецкой оккупационной администрации Польши, вместе с Е. Сапегой руководил литовским комитетом С февраля 1918г. – заместитель директора Общего департамента Совета Регентов, член президиума Союза восстановления государства. В апреле 1919г., совместно с В. Серошевским вёл переговоры с делегацией литовской Тарибы в Варшаве, на предмет воссоздания Речи Посполитой Польши и Литвы и совместных действий против РСФСР. 1.08.1920-1.11.1921 – польский посланник в Литве, с осени 1920г. член польской делегации на мирных советско-польских переговорах в Риге. Затем профессор Варшавского университета. Либеральный буржуазный политический деятель. После майского переворота Ю. Пилсудского, в 1928г. сенатор от беспартийного блока поддержки правительства (BBWR). После 2-й мировой войны, вновь профессор Варшавского университета. - 172.
Каплан Фани (Ройд Фаня) – (1893-1918), член эсеровской организации, обвинённая в покушении на убийство В. И. Ленина 30.08.1918г. расстреляна и сожжена без суда во дворе Кремля сотрудником ЧК сразу после допроса. - 61.
Капсукас В. см. Мицкявичюс-Капсукас В.
Карл I - (1887-1922), Император Австрии и Король Венгрии (под именем Карл IV) в 1916-1918. В ходе революции 11 ноября 1918г. отрёкся от Австрийского престола, а 13 ноября – Венгерского. - 36.
Кароблис Винцас – (1866-1939), юрист, окончил Киевский университет. Беспартийный, министр юстиции первого легального литовского правительства К. Гринюса (утверждённого Учредительным Сеймом), затем, с 25 сентября 1922 – в правительстве Е. Гальванаускаса, а с 25 сентября 1925г. - в правительстве Л. Бистриса. В 1926г. был избран в 3-й Сейм. Затем работал госконтролёром. - 167.
Каспшицкий Тадеуш – (1891-1978), офицер легионист, генерал, политический деятель. Член польской “делегатуры” Л. Василевского в Вильне в 1919г., одновременно руководил деятельностью POW в Каунасе. - 126, 130.
Кастро Фидель Рус – (1926), руководитель Кубинского восстания 1959г. Руководитель Республики Куба. - 12.
Катше Максим – (1879-1933), генерал царской армии, генерал-лейтенант Литовской армии. Окончил военное училище в С.Петербурге. Воевал с немцами на территории Литвы во время 1-й Мировой войны. В 1918г. вернулся в Каунас. С 16.04.1919г. - в Литовской армии. В 1919г. - командующий 2-й дивизией Литовской армии. Воевал с войсками Красной армии и бермонтовцами. В июле 1920г. – начальник Генерального штаба, затем руководитель литовской делегации на переговорах в Сувалках 30.09-07.10.1920г. С 13.07.1921г. по 7.10.1922г – вновь начальник Генштаба. Затем по состоянию здоровья подал в отставку. - 17.
Квиляцкис – в 1918г. представлял литовскую Тарибу в Лозанне. - 59.
Кейстут (Кястутис) – (ок.1300-1382), Великий Князь Литовский, сын Гедимина, православный князь Трокский и Жмудский, с 1345 соправитель Великого Князя литовского Ольгерда. В 1370г. разгромил немецких рыцарей-крестоносцев у Рудавы. Не приняв католицизма, погиб в междоусобной войне с королём Польши Ягайлой. - 11.
Керенский Александр Фёдорович – (1881-1970), адвокат. Видный политический деятель, лидер фракции трудовиков в 4-й Государственной Думе. С марта 1917г эсер, во временном правительстве: министр юстиции (март-май, военный и морской министр (май-сентябрь), с 8(21) июля министр - председатель, с 30 августа 912 сентября) верховный главнокомандующий. После октябрьской революции вместе с генералом П. Н. Красновым организатор антибольшевистского выступления 26-31 октября (8-13 ноября). С 1918г. во Франции, с 1940г. - в США. Один из организаторов «Лиги борьбы за народную свободу». Автор мемуаров, исследований, публикаций по истории русской революции. - 37, 45.
Керзон Джордж Натаниэль – (1859-1925), маркиз, видный английский консерватор. В 1899-1905гг. вице-король Индии. В 1919-1924гг. министр иностранных дел. - 23, 145-148, 152, 169.
Кернович А. – в начале 1919г. начальник отдела Виленского ревкома по реквизициям и борьбе со спекуляцией. - 80.
Кесслер Гарри – (1868-1937), граф, немецкий дипломат, посол в Варшаве в ноябре 1919г. - 97.
Килинский Владислав – (1884-1964), полковник Польской армии. окончил физиологический факультет Краковского университета. Преподаватель гимназии в Вадовицах. В 1914г. вступил добровольцем в 1-ю бригаду Польских легионов. Воевал на австро-российском фронте. В 1917г. закончил немецкие артиллерийские курсы в Рембертове. 31.10.1938г. начал службу в Польской армии. С апреля 1919г. – в Генштабе (Варшава) начальник 3-го, оперативного отдела Генштаба Польской армии, затем, в 1920г получил должность коменданта кадетского корпуса №2 в Модлине. 1924-1925 – окончил квалификационные курсы в Варшаве, заместитель командира артиллерийского полка. 01.1927 – заведующий отделом в министерстве религиозных конфессий и публичного просвещения. 12.03.1929 – директор государственного департамента физического воспитания и военной подготовки. 1935 – руководитель кабинета министра обороны. 09.1939 – перешёл границу с Румынией и был интернирован. Затем в концентрационном лагере военнопленных офицеров в Доессель (Вестфалия, Германия). После освобождения французами в 1945г. жил на юге Франции. В 1947г. вернулся в Польшу, работал в курортном управлении (Шлёнск) затем в Варшаве- научным сотрудником в институте сахарной промышленности. - 163.
Киновский М. – деятель польской Партии национальной демократии в мае 1917г. - 39.
Киприан св. – (?-1406), болгарин из Трнова. Посвящён в Константинополе в 1376г. Православный митрополит Киевский и Литовский, вёл усиленную деятельность за сохранение православия, кроме прочего, князьями управлявшими Вильной и Ковной, а также посадскими людьми. В 1380г. – митрополит Московский. В 1382г – возвращается в Киев. В 1390 – вновь митрополит Московский. Обратил в православие 3-х ханских вельмож. - 12.
Киртиклис Стефан – (г.р. 1890), родом из зажиточных помещиков Сувалкии. Окончил Университет в Брюсселе. В 1914г. возвратился в Польшу, где вступил в польские легионы Ю. Пилсудского. В конце войны лейтенант, член «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г., командовал жандармерией. Затем переведён командиром жандармерии в Минск. После захвата Виленского края войсками генерала Л. Желиговского возглавлял т.н. Народную милицию нейтральной полосы. В 1928 – заместитель, а с 1930г. - воевода Виленский. С июня 1931г. заместитель воеводы г. Лодзь. - 101, 122.
Клемансо Жорж – (1841-1929), премьер-министр Франции в 1906-1909, 1917-1920. Неоднократно министр. В 1880-1990гг. лидер радикалов. Председатель Парижской мирной конференции. Стремился к установлению военно-политической гегемонии Франции в континентальной Европе. - 92, 94, 110-111, 113, 146.
Клешчинскис Константинас – (1879-1927), полковник, дослужился до генерала Литовской армии. Окончил Московское военное училище. Служил в гвардии. Участник русско-японской войны. В 1915г. был начальником штаба 114 пехотной дивизии царской армии. В 1915г. попал в немецкий плен на территории Польши. В 1919г. возвращаясь через литовскую территорию в Россию, остался в Каунасе. И почти сразу вступил в Литовскую армию. Из-за незнания литовского языка получил должность инспектора 2-й дивизии, затем – её командира. В июле 1920г. назначен исполняющим обязанности генерального квартирмейстера. С августа 1920г. начальник Генерального штаба. С 1921г. - командир 1-й дивизии (Укмерге). В 1927г. по сфабрикованному делу о шпионаже в пользу СССР, (для устрашения высшего военного командования ЛДР), по приговору полевого суда расстрелян. - 164.
Климас Пятрас – (1891-1969), историк, дипломат. Окончил Московский университет. Литовский политический деятель, подписант текста первой и второй Деклараций литовской Тарибы 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г., член литовской делегации в Париже в 1919г. В 1919-1923гг. - заместитель министра иностранных дел. Заместитель руководителя литовской делегации на мирных переговорах в Москве летом 1920г. Полномочный министр в Италии в 1923-1925гг.; во Франции – 1925-1940гг., а также в Бельгии, Испании, Португалии и Люксембурге. В 1942г. арестован немцами и в 1943г. депортирован из Парижа в литовскую тюрьму, откуда вскоре был выпущен. С приходом советской власти, вновь репрессирован, затем вернулся в Литовскую ССР. - 49, 58, 92-93, 127.
Клингер Зигмунд - офицер Генерального штаба Польской армии, связной Варшавы с добровольными защитниками Вильны в январе 1919г. - 71.
Когновицкий Станислав фон – член польского «Национального клуба» в Вильне в 1916г., подписант Меморандума к германскому кайзеру. - 36.
Козловский Мечислав – (1876-1927), юрист, окончил в 1896г. Московский университет. Участник коммунистического движения с 1900г. Соратник Ф. Дзержинского в революционной деятельности, способствовал объединению социалистических групп Литвы и Польши, член правления СДПЛиП. Участник революции 1905-1906гг. В 1906—1909гг. – эмиграция в Париже, затем возвращение в Петербург. Принимал участие в Февральской революции 1917г.. После Октябрьской революции вёл следствие по делу юнкеров и царских офицеров. В январе-апреле 1919г. член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г., нарком юстиции. В 1922-1923гг. Генконсул СССР в Вене, затем посол в Австрии. С 1923г. – комиссар путей сообщений СССР. - 85.
Козловский Леон – (1892-1944), археолог, политик, деятель польской Национальной партии. - 39.
Коланковский Людвиг – (1882-1956), историк, профессор, в декабре 1918г. назначен руководителем Временной правящей комиссии на округ Северная Литва с центром её администрации в г. Вильна. Руководитель Гражданского комиссариата Восточных земель при оккупационном польском Военном управлении окраин с апреля 1919г. - 71, 101, 138.
Колледж – член военной миссии США в Каунасе в 1920г. - 170.
Колчак Александр Васильевич – (1873-1920), русский военноначальник, полярный исследователь, гидролог, адмирал (1918). В 1916-1917гг. командующий Черноморским флотом. Один из организаторов Белого движения в Гражданскую войну. В 1918-1920гг. «Верховный правитель российского государства». Установил режим военной диктатуры в Сибири, на Урале и Дальнем Востоке. Захвачен и расстрелян большевиками по постановлению Иркутского Военно-революционного комитета. Т.1. 59, 87, 115-117, 127-128, 136, 153.
Кондратович Киприан (Кондратавичюс) – (г.р.1858), генерал царской армии, в 1878г. окончил военное училище в Петербурге, а в 1884г – военную академию Генштаба. Белорусский буржуазный деятель. В 1-ю Мировую войну воевал в войсках генерала Г. М. Семёнова против немцев. В 1918г. приехал в Вильну, где в декабре того же года получил пост заместителя министра охраны края в первом правительстве литовской Тарибы А. Вольдемараса. В конце декабря 1918г. перед наступающими войсками Красной армии предлагал эвакуировать литовское правительство М. Сляжявичюса в Гродно, однако после неудачи этих попыток, сам выехал в Гродно, оттуда через Польшу в Париж, где вскоре умер. - 71, 73.
Копп Виктор Леонтьевич – (1880-1930), советский дипломат, в 1919-1921г. представитель РСФСР в Германии. - 155, 156.
Корибут Дмитрий – (?-1404), брат Великого Князя Литовского Ягелло, сидел на княжении в Новгороде - Северском. - 8.
Королец Юзеф – чиновник. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. - 100.
Коссаковский Михал Станислав – граф, крупный землевладелец на землях Литвы, ответственный работник Министерства иностранных дел Польши. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. Сотрудник отдела разведки Генштаба Польской армии. Представлял Польшу во Временной военной контрольной комиссии Лиги наций. С 20.12.1920г. начальник Литовского бюро МИД Польши. - 100.
Кошутска Мария (Костшева Вера) – (1876-1939), одна из основателей Коммунистической партии Польши, идеолог революционного движения. - 158.
Коц Адам (Витольд Шляхетный) – (1891-1969), офицер Польской армии, полковник, осуществлял общее руководство деятельностью POW на территории образующегося государства литовцев в 1919г. участвовал в захвате Сувалкского региона в сентябре 1920г. - 98, 124.
Кретович – польский ксёндз в Вильне, выступавший с проповедями во время Первой мировой войны за восстановление Речи Посполитой. - 36.
Крупавичюс (Крупович) Миколас – (1885-1970), ксёндз. В 1917г. окончил Духовную академию в Петербурге. Председатель литовской Христианско-Демократической партии в России. В 1918г. возвратился в Вильну, принял участие в деятельности литовской Тарибы, как лидер литовских Христианских демократов. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. В 1923-1926гг. министр сельского хозяйства. Один из организаторов государственного переворота А. Сметоны в декабре 1926г. Затем обучался в Католическом институте во Франции. В 1930-1931гг. и 1933-1942гг. был настоятелем костёла. В 1942г. был интернирован немцами, затем уехал в Германию, а после войны в США. В 1944-1955гг. председатель Всемирного литовского комитета освобождения Литвы. - 166.
Крупп фон Болен, Густав – (1870-1950) немецкий промышленник, немецкий националист. - 134.
Кук Карл фон – австрийский генерал губернатор оккупированных во время 1-й Мировой войны польских территорий. Резиденция его оккупационной администрации находилась в Люблине. - 36.
Кулечко – польский ксёндз в Вильне, выступавший с проповедями во время Первой мировой войны за восстановление Речи Посполитой. В 1921г. выступал за присоединение Виленского края к Польше. - 36.
Курнатовский Константин – (г.р. 1878), лютеранский священник. Обучался в Тартуском и Кёнигсбергском университетах, доктор философии. Польский евангелистский священник в Вильне, выступавший с проповедями во время Первой мировой войны за восстановление Речи Посполитой. В 1920-1925гг. - служил лютеранским священником. С 1938г. суперинтендант евангелической церкви в Вильне. В 1941г. выехал в Германию. Работал в комиссии Синода. - 36.
Кутузов Михаил Илларионович – (1745-1813), светлейший Князь Смоленский, генерал Фельдмаршал, победитель Наполеона. - 16.
Кухажевский Ян – (1876-1952), профессор историк, юрист. Первый премьер министр в сформированном 7 декабря 1917г при немецкой оккупации польском правительстве. - 49.
Кучко - член правления Союза польских крестьян в Литве осенью 1919г. -139.
Кюльман Рихард фон – (1873-1948), доктор наук, немецкий политик, дипломат. На дипломатической службе с 1900г. 1909-1914 – посольство Германского Рейха в Лондоне. 1916-1917 – посол в Константинополе. С августа 1917 – госсекретарь германского МИД. Руководитель немецкой делегации на переговорах в Брест-Литовске (1.12.1917—3.03.1919). Затем в Бухаресте, во время заключения германо-румынского мирного договора. - 54.
Лакс – еврейский публицист, польский военнослужащий, сотрудник «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. - 122.
Ласинг – государственный секретарь США при президенте В. Вильсоне. - 62.
Ласков Иван Антонович – (1941-1994), белорусский писатель, лингвист. Автор публикаций: «Племя пяти родов», «Таинственные загадки Литвы», «Жмудский тупик» и др. - 10.
Ластовский Вацлав – (1883-1936), белорусский писатель, буржуазный политический деятель белорусских националистов. С 1909г. в Вильне, редактор еженедельника «Наша Нива». Во время немецкой оккупации 18 февраля 1918г. возглавляемая им белорусская Рада в Вильне объявила, что Белоруссия прекращает всякие связи с Россией (документ идентичен заявлению литовской Тарибы от 16 февраля 1918г. сделанному так же в Вильне). 27 ноября 1918г. вместе с другими 5-ю белорусскими активистами вошёл в состав литовской Тарибы. В 1919г. был представителем белорусов при Литовском представительстве в Берлине. В июле 1920г., после свержения правительства А. Луцкевича, осенью того же года возглавил правительство Народной Республики Беларусь в изгнании, которым руководил до 1923г. После признания Германией Советской Белоруссии в 1923г. вернулся в Минск, где занялся издательской и просветительской деятельностью. Был одним из основателей Белорусской академии наук. В 1930г. арестован. В 1936г. погиб в заключении. - 170.
Лауринавичюс Ч. – современный литовский историк. - 115.
Левкович Франтишек – крестьянин. В сентябре 1919г. член польской делегации на Парижскую мирную конференцию (от польских активистов Виленского края). - 137.
Левланд – министр иностранных дел королевства Норвегии в 1919г. - 130.
Ленин (Ульянов) Владимир Ильич – (1870-1924), выдающийся деятель коммунистической партии в России (один из её основателей) и руководитель международного коммунистического движения. Вождь Октябрьской революции большевиков 1917г. в России, в проведении которой помогали политические круги Германии. Инициатор и вдохновитель Брестского мира с Германским Рейхом (3.03.1918). Первый руководитель Советского государства. - 26, 46-47, 53-54, 61, 87, 128, 130, 162.
Леонас Пятрас – (1864-1938), юрист. В 1889г. окончил Московский университет. В 1906г. вернулся в Каунас. Член 2-й Думы от Сувалкской губернии. Во время 1-й мировой войны эвакуировался с российскими войсками. После возвращения в Вильну сотрудничал с членом литовской Тарибы А. Вольдемарасом. С 11.11.1918г. по 11.03.1919г. – министр юстиции. С 12.04 по 6.09.1919г. – министр внутренних дел. Затем практическая работа по созданию юридической базы для работы литовских судов и местной администрации. Председатель Совета адвокатов. – 73, 126.
Леопольд – (1846-1930), принц Баварский и фельдмаршал (1905). Вступил в Баварскую армию в 1861г., участник Прусско-французской войны (1870). Во время 1-й Мировой войны - командующий 9-й немецкой армией на Восточном фронте, в 1915г. оккупировал Варшаву. - 44.
Лециюс Ф. – профессор, один из идеологов германского империализма. - 25.
Либкнехт Карл – (1871-1919), один из основателей (1918) Коммунистической партии Германии. В 1913-1916 депутат в германском Рейхстаге. Один из организаторов «Союза Спартака», призывал к свержению правительства ведущего войну. Организовал вместе с Розой Люксембург издание газеты «Роте Фане». Зверски убит вместе с Р.Люксембург немецкими нацистами. - 67.
Линдеквист В. – министр по делам колоний кайзеровского правительства. В июле 1917г. инспектировал литовские территории на предмет их немецкой колонизации. - 38.
Липинский Вацлав (Сохо, Гвидо, Александер, В. Гел, А. Стронский) – (1896-1949), историк, польский подполковник, публицист, апологетик Ю. Пилсудского. В 1914г. вступил в Польские легионы. С 1917г. член главного командования POW. В апреле 1919г. участвовал в походе на Вильно. В октябре 1919г. в разведке штаба командования Литовско-белорусским фронтом, затем сотрудник отдела печати и пропаганды в Вильне. 02.1920 – заместитель начальника отдела разведки в штабе командования Военного округа Познань. Затем, в течение 2-х месяцев сотрудник отдела разведки министерства военных дел Польши. В 1921г. возобновил учёбу в Краковском университете, где получил юридическое образование, а на факультете философии – историка. Занимался публицистической и лекторской деятельностью. 1932г. – генеральный секретарь института исследований новейшей истории Польши. 1936 – директор этого же института, переименованного в институт Ю. Пилсудского. С началом войны, начальник отдела пропаганды в штабе командования обороны Варшавы. Затем нелегальная деятельность в польском сопротивлении. В 1944г. арестован Гестапо. В 1947г. арестован в Варшаве, приговорён к смертной казни. Затем помилован. Приговорённый к пожизненному заключению, умер в польской тюрьме. - 141.
Лисаускас Андрюс - в 1920г. литовский представитель в Одессе. - 168.
Лицкевич Ян (с 1920г. - Левандовский) – (1898-1937), участник социалистической революции. Член РСДРП(б), до 1920г. был членом Компартии Литвы. 01-04.1919 – член следственной комиссии Виленского революционного трибунала. После апреля 1919г. арестован польскими оккупантами, подвергнут пыткам, заключён в тюрьму. В марте 1920г. после обмена политзаключёнными между Польшей и РСФСР, прибыл в Советскую Россию, работал в органах госбезопасности. - 80.
Ллойд-Джордж Давид – (1863-1945), английский политик. Лидер либеральной партии, премьер-министр в 1916-1922гг. - 110, 134, 171.
Лоссовский Пётр - польский советский историк. - 71, 95, 152.
Лукашевич Юлий - польский дипломат, был членом польской делегации на переговорах в Сувалках 30.09-07.10.1920, директор Политического департамента Министерства иностранных дел, в 1936-39гг. посол в Париже, министр иностранных дел польского правительства в Лондоне во время немецкой оккупации Польши. - 95, 141.
Луцкевич Антон Иванович – (1884-1946), белорусский националистический политический деятель. Обучался на физико-математическом факультете Петербургского университета, а также на юридическом факультете Тартуского университета. Один из создателей Белорусской революционной Громады (БРГ), затем Белорусской социалистической Громады (БСГ), член ЦК БСГ (1905г. Минск). С 1906г. в Вильне, издаёт журналы - «Наша Доля», «Наша Нива». После оккупации Вильны немцами, основал Белорусское общество помощи пострадавшим от войны. Основал Белорусскую социал-демократическую рабочую группу (БСДРГ), Белорусский национальный комитет (БНК). В 1916г. выступил с идеей о воссоздании Великого Княжества Литовского, как конфедерации государств от Балтийского до Чёрного моря. После февральской революции 1917г. высказался за включение в состав будущей Литовско-Белорусской Республики всех белорусских земель, а также за придание статуса государственного языка всем местных языкам (белорусскому, русскому, еврейскому, литовскому, польскому, украинскому). На Белорусской конференции 1918г. избран председателем Виленской белорусской Рады (ВБР). 18.03.1918 – кооптирован от ВБР в состав Совета Белорусской Народной Республики (БНР), инициатор провозглашения независимости БНР. После раскола БСГ один из создателей Белорусской социал-демократической партии (БСДП). В марте 1918г. стал во главе ново сформированной, при соучастии оккупационной немецкой администрации, Народной Республики Беларусь (НРБ). Искал связи с украинским ставленником немцев, гетманом П. П. Скоропадским. 3.12.1918г. совет и правительство БНР переехало в Вильну. 27.01.1919. – в Гродно Протестовал против включения в состав Польши Белостоцкого, Бельского и Августовского повятов. В конце апреля 1919г., в связи с оккупацией польскими войсками Гродненской и Виленской областей, правительство А. Луцкевича переехало в Берлин. Отсюда стремился получить официальный статус для белорусской делегации на Парижской мирной конференции. По приглашению И. Падеревского в июне 1919г. приезжал на переговоры в Варшаву, где после неудачных переговоров был интернирован. 1.12.1919г. вернулся в Минск. После распада Совета БНР, 13.12.1919г. был признан председателем правительства. После попыток договориться с Польшей, свергнут сторонниками В. Ластовского с поста Президента НРБ, возглавлявшего одновременно белорусское правительство. 28.02.1920г. выехал в Вильну. Здесь был арестован польской администрацией и провёл июль-август в Лукишской тюрьме. Вначале 1924г. – глава Белорусского национального комитета в Вильне. Вёл преподавательскую и общественную деятельность. В 1927г. вновь арестован (по подозрению в связях с германской и советскими разведками). В 1928г. судом оправдан. Выйдя на свободу отошёл от политической деятельности, работал в музее, читал лекции. После восстановления Советской власти 06.1940), вновь был арестован, приговорён к 6 годам заключения. Умер в Семипалатинской области. - 59.
Львов Алексей Фёдорович - (1798-1870), князь, окончил институт путей сообщения, служил в военных поселениях Аракчеева, позже флигель-адъютант. В 1833г. по поручению Российского Императора Николая I написал «Народный гимн», на музыку которого затем В. А. Жуковский написал слова. С 1835г., после смерти отца, стал директором придворной певческой капеллы – до 1861г. В этот период гармонизировал весь годичный музыкальный обиход обрядов Русской православной церкви. Создал 48 сочинений для церкви. Дважды выступал со скрипичными концертами за границей. - 32.
Львов Георгий Евгеньевич – (1861-1925), князь, депутат 1-й Государственной Думы. Председатель Всероссийского земского союза, один из руководителей «Земгора». В марте-июле 1917г. премьер Временного Российского правительства. В 1918-1920гг. председатель Русского политического совещания российских эмигрантов в Париже. - 37.
Любинский - в феврале 1919г. член Виленского революционного трибунала. - 80.
Любомирский И. – польский беспартийный общественный деятель в Варшаве в мае 1917г. - 39.
Людендорф Эрих фон - (1865-1937) немецкий генерал (1916) один из идеологов германского милитаризма. В 1-ю Мировую войну, являясь помощником генерала Гинденбурга, фактически руководил военными действиями на Восточной фронте в 1914 -1916гг., а в 1916-1918 всеми вооружёнными силами Германии. Участник Капповского путча 1920г. и руководитель (вместе с Гитлером) фашистского путча 1923г. в Мюнхене. В 1924-1928 гг. депутат Германского Рейхстага от Национал-социалистической партии. Автор концепции «тотальной войны». - 25, 37, 49.
Людкевич З. – активист польской партии Национал-демократов, один из теоретиков расширения Польши на восток. В 1922г. директор департамента сельского хозяйства и лесов ВПКСЛ. - 44.
Люткевич Габриэль – (1880-1926), адвокат. Участник революционного движения, 1905-1917 – член СДПЛ, с 1917г. - член РСДРП(б), затем – ВКП(б). Член комитета литовской организации Петрограда, затем член Бюро литовской секции РСДРП(Б). 1917-1918 – административный работник в Петрограде. 12.1918-1919 - управляющий делами Временного Революционного рабоче-крестьянского правительства Литвы, секретарь военно-революционного комитета г. Вильны. Затем работал на административных должностях Украинской ССР, нарком юстиции, член Верховного Совета Украинской ССР. - 79-80.
Лютославский Казимир – (1880-1924), ксёндз, доктор медицины (1903, Цюрих). Польский политический деятель националистического толка. Обучался на медицинских факультетах в университетах Германии и Швейцарии. 1909-1912 – духовная семинария во Фрейбурге (Германия), доктор теологии (1914). Затем на службе в Варшаве. В 1915г. эвакуирован в Москву. 1916г. – капеллан при польской бригаде стрельцов, сотрудничает с «Gazeta Polska». На съезде польских эмигрантов в Москве в августе 1917г. вошёл в состав Польского Совета Межпартийного объединения (RPZM - Rada Polska Zjednoczenia Mi;dzypartyjnego). В марте 1918г., после пребывания Ю. Галлера в Москве, стал членом военной комиссии (от RPZM), которая занималась переброской польских частей в Мурманск и далее на Восток. Осенью 1918г. через Украину, переехал в Варшаву. В 1919г. депутат Законодательного Сейма Польши, представлявший «восточные окраины Польши». Принимал участие в формировании текста Конституции Польши. С 1920г. - вновь военный капеллан. - 109.
Лянкайтис-Станкус, см. Станкус (Лянкайтис).
Маевский Станислав – (г.р. 1897), генерал поручик (генерал-лейтенант) польских войск. Служил в войсках Австро-Венгерской Империи, был офицером австрийского Генштаба. Весной 1920г. командир 1-й армии польских вооружённых сил. Затем – комендант Высшего военного училища. Командовал военным округом Лодзи. Был на посту заместителя министра обороны Польши, в должности главного интенданта. В 1926г., после майского переворота, осуществлённого Ю. Пилсудским, ушёл в отставку. - 163.
Мажвид Мартин (Мажвидас) - (1510-1563), лютеранский пастор. Окончил в 1548г. теологический факультет Кёнигсбергского университета, участвовал в процессе насаждения Реформации католицизма на территории Жмуди, для чего издал в 1547г. в Кёнигсберге первую книгу «Простые слова катехизиса», написанную на зыке жмудинов и куршей. - 11.
Маклаков Василий Александрович – (1869-1957), один из лидеров кадетов, адвокат. Депутат 2-4-й Государственной Думы. В 1917г. русский посол во Франции. Эмигрант. Брат Н.А. Маклакова - министра внутренних дел (1912-1915). - 92, 127.
Макс Баденский – (1867-1929), принц, последний рейхсканцлер Второго Рейха, в результате ноябрьской социалистической революции Германии, 9 ноября 1918г. передал свои полномочия социалисту М. Эберту. - 62.
Малангевич Владислав – (1883-1966), инженер, польский политический деятель. Обучался в Варшавском политехническом институте (1903). С 1905г. – деятель Национального союза рабочих (Narodowy zwi;zek robotniczy - NZR). Член главного правления NZR. 1909-1910 – арестован за антигосударственную деятельность. В июле 1916г. представлял NZR в Центральном демократическом избирательном комитете во время избирательной кампании в городской совет Варшавы. 20.02.1917 – секретарь бюро Департамента общественного хозяйства во Временном правящем совете (Tymczasowej Rady Stanu). С июля 1919г. – в национальной рабочей партии (Narodowa Partija Robotnicza - NPR). С сентября 1929г. член центрального суда NPR. До ноября 1926г. был директором общего Департамента в министерстве промышленности и торговли. Затем принимал участие в различных строительных кампаниях. - 39.
Малинаускас Донатас (Малиновский Донат) – (1869-1941), поляк, агроном, учился в Сельскохозяйственной академии г. Табор (Чехия). Литовский националистический политический деятель, родом из Латвии, крупный землевладелец (поместья под Троками). Один из организаторов литовского Виленского Сейма в 1905г. Занимался организацией национального движения литовцев в Виленской губернии. Во время 1-й мировой войны остался в Вильне. В сентябре 1917г. на Виленской конференции местных литовцев был избран членом Тарибы до избрания Учредительного Сейма. Подписант текстов Декларации литовской Тарибы 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г. После захвата в октябре 1920г. Виленского края войсками Л. Желиговского, из-за своих пролитовских настроений вынужден был выехать. В 1921г. был литовским представителем в Праге, где получил документы о признании литовского государстве Чехословакией de jure. С 7.03.1922 по 20.06.1923 – посланник в Чехословакии, затем работал в литовском МИДе. 16.03.- 16.11.1931г. – посланник в Эстонии. После восстановления советской власти в Литве, в 1941г. был репрессирован. - 49.
Малиновский Мариана (Войтек) – (1876-1948), деятель Польской социалистической партии, сторонник Ю.Пилсудского. С 1914г. в польских легионах. В 1915г. принимал непосредственное участие в создании Союза польских крестьян, член POW. В 1921-1922гг. директор департамента внутренних дел ВПКСЛ. Затем польский министр, депутат Сейма, профсоюзный деятель. - 40.
Мария св. – мать Иисуса Христа. - 11.
Маркс Карл – (1818-1883) еврейский мыслитель, материалист, теоретик капиталистической промышленной экономики («Капитал», 1867г. и другие работы), общественный деятель, выступавший в защиту гражданских прав трудящихся, основоположник доктрины классового развития общества в антагонистической борьбе различных классов за право обладания материальной собственностью и ранками сбыта в меркантильных целях - получения прибыли и сверхприбыли. Автор «Манифеста Коммунистической партии» (1848г.), послужившего теоретической основой интернациональному объединению классовых рабочих движений в различных странах мира с целью «свержения власти эксплуататоров». - 14.
Марч Ф. Дж. – английский генерал, руководитель военной миссии стран Антанты в Прибалтике летом 1919г. - 130.
Мацкевич Мечислав – (1880-1946), генерал бригады. С 1899г. в царской армии, окончил юнкерскую школу в Петербурге. Участник русско-японской войны (1904-1905). Во время службы на польской территории установил контакт с Ю. Пилсудским, с 1913г. сотрудничал с ним, информируя его о положении дел в царской армии. В ноябре 1914г. попал в плен к немцам. (В 1916г. во время поездки в Варшаву в отпуск, обращался к генералу С. Шептицкому с просьбой принять в Польский легион). После освобождения из плена в апреле 1918г. приступил в Варшаве к работе в военной комиссии, занимавшейся вербовкой солдат в польские подразделения немецкой армии. 10.12.1918 – начальник отдела разведки Генштаба Польской армии, содействовал организации боевых польских групп (POW) в Вильне, Лиде, Минске. Будучи майором, по личному заданию Ю. Пилсудского участвовал в политической миссии Главного командования Польской армии в Каунасе (05-06.1919); был членом польской делегации на переговорах в Сувалках 30.09-07.10.1920, член делегации С. Станишевского, (руководитель военных в составе делегации). 01.1921-05.1926 - командир 30-й пехотной дивизии в Бресте; 05.1926-03.1935 – командир 26 дивизии (Скерневицы). После чего ушёл в отставку. Во время 2-й Мировой войны был в немецком концлагере. - 112.
Машчик С. - член правления Союза польских крестьян в Литве осенью 1919г. - 139.
Мендельсон Станислав – (1858-1913), деятель польского и международного рабочего движения, публицист. Организовал первые социалистические кружки на территории Российской Империи (в Варшаве 1875-1978гг.), затем в Германии и Швейцарии. Организовал в Париже в 1892г. учредительный съезд Польской социалистической партии. Затем вышел из этой партии. Под конец жизни принимал активное участие в национальном еврейском сионистском движении. - 39.
Милашюс Оскарас (О. Б. де Любич-Милош) – (1877-1939), родом из дворян Великого Княжества Литовского. Французский поэт, философ-мистик, литовский дипломат. В 1920 – 1925гг. литовский представитель в Париже, затем советник литовского посольства с 1925г. по 1938г. - 169.
Милюков Павел Николаевич – (1859-1943), российский политический деятель, историк, публицист, теоретик и лидер партии кадетов. В 1917г. министр иностранных дел Временного правительства 1-го созыва – до 2 (15 мая) 1917г. После Октябрьской революции эмигрировал из России. - 92.
Мильеран Александр – (1859-1943), французский социалист. Вошёл в 1899г. в состав кабинета Р. Валдека-Руссо (первый в истории случай участия социалистов в правительстве – т.н. казус Мильерана). Исключён в 1904г. из Французской социалистической партии. В 1920-1924гг. президент Франции. - 169.
Миндаугас II, см. Урах Вильгельм фон.
Миндовг, Мендольф, Мендог (Миндаугас) – (?- убит 1263) в 1246г. крещен в связи с призванием на княжение в Новогрудок по византийскому (православному) обряду. - 6, 7, 10-11.
Мирбах Вильгельм – (1871-1918), граф, германский дипломат. С апреля 1819г. посол в Москве при правительстве РСФСР. Убит левым эсером Я. Г. Блюмкиным. - 61.
Миронас Владас – (1880-1953), ксёндз. Видный деятель литовских националистов. Подписант текста первой Декларации литовской Тарибы 11 декабря 1917г. председатель Союза националистов. С 12 мая 1938г по 28 марта 1939г. был премьер-министром. - 49.
Мицкевич Адам - (1798-1855) великий польский поэт. - 7.
Мицкевич Стефан - польский буржуазный политический деятель Вильно. В ноябре 1919г. был включён в состав делегации от Виленского края в Каунас для ознакомления с положением тамошних поляков. В январе - марте 1922г. депутат Виленского Сейма, руководитель фракции Крестьянский союз Возрождение (Zwi;zek Ludowy Odrodzenie - ZLO), которая выступала за безоговорочную федерацию с «Ковенской Литвой». Владелец крупных земельных участков в Перемитах, Зуброве, Данкшов в Сувалкии. - 142.
Мицкявичюс-Капсукас Винцас (Мицкевич-Капсукас) – (1880-1935), деятель Литовского и международного революционного движения, один из организаторов и руководителей Коммунистической партии Литвы. В 1918-1919 председатель советского правительства Литвы, Литбела ССР. В начале 1919г. - председатель Военного революционного комитета Литвы, занимавшийся организацией вооруженных сил советской власти. С марта 1919г. председатель ЦИК (правительства) Литбела, нарком иностранных дел. Принимал активное участие в работе Коминтерна, с 1928г., член Исполнительного Комитета Коммунистического Интернационала. - 43, 47, 50, 54, 62, 69, 77, 79, 82-83, 85.
Михаил Александрович – (1878-1918), великий князь, брат Российского Императора Николая II, генерал-лейтенант (1916), командовал во время 1-й Мировой войны конной дивизией, корпусом. В 1917г. после отречения императора Николая II, также отказался от прав на престол В марте 1918г. по постановлению СНК выслан на жительство в г. Пермь. В июле 1918 расстрелян. – 37.
Михалкевич Казимир Миколай – (1865-1940), ксёндз, архиепископ Виленский. Окончил Петербургскую духовную семинарию (1884-1888), здесь же - Духовную академию (1902), магистр теологии (1908). 10.07.1908-8.12.1918 – по назначению Папы Римского Пия Х, администратор Виленской курии Ватикана. С 18 февраля 1909г. разрешил вести службу в некоторых костёлах на литовском языке. Во время войны начал издавать «Dziennik Wile;ski» (01.1916). Подписал 24 мая 1917г., вместе с 43-мя представителями местных поляков меморандум к канцлеру Немецкого Рейха Т. Бетман-Гольвег, в котором высказывалось стремление к присоединению Виленского края к Польше с обеспечением культурной автономии для представителей других наций. 19.06.1918-26.11.1918 – вывезен в немецкими оккупационными властями в монастырь св. Бенедикта в Германии (В его отсутствии исполняющим обязанности был избран Ян Хонусович. 8.12.1918г. Виленскую епархию принял епископ Юргис Матулайтис). 18.08.1920 – арестован и вывезен в Москву, в тюрьму на Лубянке, откуда вернулся в Вильну 22.03.1921г. Здесь до 1937г., при католических архиепископах Виленских Ю. Матулайтисе и Ромуальде Яблжиновском, исполнял функции генерального викария, занимался опекой монастырей и религиозных католических организаций. - 35, 151.
Михневич С. - осенью 1919г. член правления Союза польских крестьян в Литве. - 139.
Мовкольд – сын князя Полоцкого Ростислава Рогволодовича, упоминается в Воскресенской летописи в 1129г вместе с Давидом, первым князем Виленским (Кривого города). - 8.
Мокшицкий Адам - польский генерал, комендант Вильно в конце декабря – до 5 января 1919г. - 71.
Монтвилл – крупный польский землевладелец в районе Антакальниса. - 144.
Морачевский Енджей – (1870-1940), инженер путей сообщения, член Польской Социалистической партии с 1894 (с 1907г. - член Правления). 1907-1918 – депутат австрийского Государственного Совета. 1914-1917 – в Польских легионах, один из политических руководителей POW. 1918 – министр коммуникаций в Люблинском правительстве И. Дашинского. 11.1918-01.1919 – первый председатель правительства Польши. После её государственного самоопределения одновременно и министр железных дорог Польши. 1925-1926 и 1926-1929 – министр публичных работ. В 1919г. был избран депутатом Законодательного Сейма Польши. 1919-1925 – член Верховного Совета и 1919-1921 – ЦИК PPS. В 1927г. исключён из партии. В 1928г. поддержал воссоздание прежней «революционной фракции PPS». В 1931г. основал проправительственные профсоюзы. - 68.
Мороз Ян - ксёндз, член делегации от польских активистов из Вильны на Парижскую мирную конференцию в сентябре 1919г. - 137.
Морозов Лев Абрамович – (1897-1963), участник революционных преобразований после Октябрьской революции, член ВКП(б) с 1917г. Участник Киевского восстания в январе 1918г. В 1918-1919гг. – комиссар по особым поручения западного фронта Красной армии, комиссар литовской (раннее Псковской) дивизии. С января по апрель 1919г. заместитель председатель Военного революционного комитета в г. Вильне. Член Совета рабочих представителей Вильны. Председатель республиканского революционного трибунала. В 1921-1937гг. работник архивов и различных административных органов, затем, в 1937-1941гг. заведовал различными архивами СССР. В 1941-1945гг. – начальник хранилища эвакуированных архивов. - 77.
Муравьёв – Виленский Михаил Николаевич - (1796-1866), граф, герой Бородинского сражения с армией Наполеона. На государевой службе: вице-губернатор в Витебске с 1826г., губернатор Могилёве с 1828г, в Гродно – 1831г., в Курске – 1835г. Затем возведён в чин Сенатора, становится членом Государственного Совета, генерал от инфантерии (1863). В 1863-1864гг. руководил подавлением польского восстания в Ковенской губернии (на Жмуди), в 1863-1865гг. генерал губернатор Северо-Западного края. - 12.
Мяркис Антанас – (1887-1955), литовский министр охраны края в начале 1920г., личный секретарь президента Литовской республики А. Сметоны, губернатор Клайпедского края, бурмистр Каунаса, с ноября 1939г. по 17 июня 1940г. премьер-министр. - 157-158, 160, 163.
Нагрудский Зигмунд – (1865-1937), польский политический и общественный деятель, масон, купец. Родом из Жюлова, родового поместья Ю. Пилсудского около Швенчёниса. С 1889г. в Вильне, где занимался торговлей. Вёл широкую общественную деятельность среди местных поляков, связан с т.н. виленскими демократами – «краёвцами». После образования в Вильне масонской ложи в 1909г., в которую вошли «краёвцы», также вступил в неё. Во время немецкой оккупации в 1916г. преследовался немцами за возможное участие в деятельности POW. После занятия Вильны Красной армии, переехал в Варшаву, где 1.04.1919г. был принят Ю. Пилсудским. После занятия польскими легионами Виленского края в апреле 1919г., член «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г., ответственный за пропаганду, основал в Вильне Демократическую партию, начал издавать газету «Nasz Kraj». Летом 1920г. эвакуировался в Варшаву, затем в октябре 1920г. вновь в Вильне. Член правления, созданной в конце 1920г. военизированной организации Zwi;zеk Bezpiecze;stwa Kraju («Союз безопасности края»), который соответствовал Союзу стрелков в Польше. Был депутатом Виленского Сейма (январь-февраль 1922г.). Член Виленского магистрата – 1922-1927гг. В 1923г. – основатель газеты «Kurjer Wil;ski». После образования в Вильне масонской ложи «Томаш Зан», стал её членом. - 101, 104, 122.
Наполеон I Бонапарт – (1769-1821), французский Император в 1804-1814гг. и в марте – июне 1815г. Начал службу в войсках в 1785г. в чине младшего лейтенанта артиллерии. Выдвинулся в период Французской революции, достигнув чина бригадного генерала. При Директории командовал армией. В ноябре 1799г. совершил государственный переворот (18 брюмера), в результате чего стал первым консулом. Провёл ряд буржуазных реформ: основал Французский банк, в 1804г. был принят гражданский кодекс. Благодаря военным победам, значительно расширил территорию империи, поставил в зависимость от Франции большинство государств Западной и Центральной Европы. Проиграл военную компанию в России в 1812г., в результате чего отрёкся от престола. Затем, в 1815г. после поражения при Ватерлоо был сослан англичанами на остров св. Елены в Атлантическом океане, где и умер. - 47.
Нарьяускас Юргис – (1876-1943), ксёндз. В 1920г. литовский представитель в Италии и при папе Римском. - 168.
Наркевич Адольф – врач. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. - 100.
Наркевич Юлиан – железнодорожный техник. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны. - 100.
Нарутович Габриэль – (1865-1922), профессор, инженер конструктор, первый президент Польши 9-16.12.1922г., убит антисемитом Евгением Невядомским. - 43, 66.
Нарутович Станислав – (1862-1932), крупный землевладелец (поместье в Тельщяйском районе), брат первого польского президента Габриэля Нарутовича. В сентябре 1917г. на Виленской конференции был избран членом литовской Тарибы, подписант деклараций Тарибы от 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г. - 43, 49, 126, 130.
Нарушевич Маидута – член коммунистической партии Литвы, в начале февраля 1920г. убита в Каунасской тюрьме охранниками. - 156.
Нарушявичюс (Норус) Томас – (1871-1927), инженер, масон. Окончил Московское Высшее инженерно-техническое училище (ныне им. Н. Э. Баумана). Работал в Москве над развитием трамвайного транспорта, часто бывал за рубежом (Англия, Япония, США). Во время войны занимался помощью еврейским беженцам с территории исторической Литвы. В 1916г. участвовал в Лондонской конференции этих беженцев. Был одним из основателей партии хозяйственников. 1917-1918гг. – проживал в США. В 1919г. член делегации американских выходцев из Литвы, которая участвовала в лоббистской деятельности в отношении участников Мирной конференции в Париже. Во Франции вместе с М. Ичасом получил для литовской Тарибы оружие и военное снаряжение с закрывающихся складов США во Франции на сумму 4 млн. лит. В июле 1920г. вместе с А. Вольдемарасом представлял в Лиге наций литовскую Тарибу. Руководитель литовской делегации на мирных переговорах в Москве летом 1920г. Участник литовской делегации на антисоветской конференции представителей Прибалтийских стран в Латвии в августе 1920г. В 1921г. представлял ЛДР в Брюсселе во время переговоров с Польшей, где был предложен план П. Гиманса (отвергнутый Каунасом). Полномочный министр в Англии в 1921-1923гг. В 1923-1924гг. – министр путей сообщений. В 1925г. председатель директории Клайпедского порта. - 49, 92, 117.
Настопка Стасис – (1881-1938), генерал лейтенант (бригадный генерал). Окончил Виленское военное училище. Служил в царской армии. Во время 1-й Мировой войны принимал участие в боях против немцев. Во время формирования в России в 1917г. литовских военных частей, был назначен командиром отдельного литовского батальона в Витебске. После октябрьской революции вернулся в Вильну и вступил в литовские войска. 23 ноября 1918г. был назначен членом совета министерства охраны края. С марта 1919г. командир военных подразделений в Паневежисе в борьбе с большевиками. С 7 октября 1919г. начальник Генштаба. С 13.07.1920г. до 23.08.1920г. исполнял обязанности главнокомандующего Литовской армии. С 23.08.1920г. - командир 1-й пехотной дивизией, воевал с польскими восками, когда 22 октября 1920г. попал в плен около деревни Ёдоле. Был обменен 4 декабря 1920г. С 1921г. – военный инспектор, а с 1923г. порученец по особым поручениям при Главнокомандующем. С июля 1924г., по состоянию здоровья, демобилизован. - 71.
Неджялковский Конрад - член Польского комитета в Вильне. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильны Вице-президент г. Вильно. - 100.
Неджялковский Мечислав – (1893-1940), публицист, деятель PPS, представитель Сейма Польши, выступал с сообщение в Сейме о воссоединении Виленского края с Польшей. С 1927г. редактор газеты «Robotnik». В сентябре 1939г. командир организации по обороне Варшавы. В 1941г. расстрелян немецкими оккупантами. - 172.
Недзеский Т. – член правления Союза польских крестьян в Литве осенью 1919г. - 139.
Некраш Ян - руководитель отдела Каунасского округа POW. - 131.
Неневский Адам – (1886-1947), офицер австрийской армии, затем дипломированный полковник польских войск. Обучался в офицерской школе кавалерии в Вене (1897-1904). 1.10.1911-25.07.1914 – слушатель Академии Генерального штаба в Вене. Во время войны служил в главной ставке австрийских войск; в командовании 1-й армии; в министерстве обороны и т.д. 23.05.1916 – был откомандирован к командованию Польских легионов – заместитель начальника штаба. 11.1918 – вступил в Польскую армию, был заместителем начальника Генштаба Польской армии генерала Ст. Шептицкого. 17.06.1919 - начальник штаба войск генерала Ю. Галлера. 1.09.19-5.07.1920 – начальник штаба Юго-западного фронта; Поморского фронта, 1-й армии; 1-й Литовско-Белорусской дивизии. Затем командир 5-го полка конных стрелков и заместитель командира оперативной группы кавалерии Александра Парницкого; 16.08.1920-25.01.1921 - командир 4-й бригады кавалерии. 26.08.-8.10.1920 – командир оперативной кавалерийской группы. 12.1920-01.1921 – курсы для генералов и высшего командования, затем работа в Генштабе Польской армии. Служил на различных командных должностях. Во время майского переворота 1926г. не поддержал Ю. Пилсудского. В 1928г. ушёл в запас. Занимался частным хозяйством. - 163.
Николай II Романов – (1868-1918) Император Российский с 1894г. по 1917г., старший сын императора Александра III. После поражения в русско-японской войне.1904-1905гг., послужившим поводом к Первой русской революции 1905-1907гг., издал 17 февраля 1905г. Манифест, который разрешал создание и действие политических партий в Российской Империи, а также учреждавший Государственную Думу – Парламент. Начал осуществление широких реформ в стране. В 1914г., на стороне Англии (английский Король Георг V был его ближайшим родственником) и Франции, вступил в войну с Германией и другими её союзниками. С августа 1915г. главнокомандующий. В ходе февральской буржуазной революции в России, организованной масонами, 1917г. 2 (15 марта) отрёкся от престола в пользу сына Алексея. После Октябрьской 1917г. революции, арестован. Расстрелян большевиками под командованием В. Юровского (Уншлихта) в ночь на 17 июля 1918г. в Екатеринбурге со всей семьей, после того как в Москве стало ясно, что деньги из золотого запаса российской короны, депонированные в Лондоне, не поступят большевикам. - 24, 37, 61, 105, 146.
Ниссель А. – французский генерал, руководитель военной миссии Верховного Совета стран Антанты по выводу войск Германии из Прибалтики в 1919г. - 20-21, 144-145.
Норвид-Нойгебауэр Мечислав – (1884-1854), инженер, польский националистический деятель -масон, офицер Польских легионов, генерал-поручик Польской армии, министр. С 1905г. был членом организации Narodowy Zwi;zek Robotniczy – NZR (Национального рабочего союза). В 1915г. окончил факультет механики Политехнического института во Львове. Во время 1-й мировой войны – в австрийской армии, затем командир в Польских легионах (в 1-й и 2-й бригадах). Тесно сотрудничал с Ю. Пилсудским. В 1918г. занимался рекрутацией в Польскую армию военнослужащих из расформированных польских соединений Ю. Довбур-Мушницкого. С 23.11.1919г. – заместитель интенданта командующего Литовско-Белорусским фронтом С. М. Шептицкого. Во время похода на Киев (с 2.05.1920), был заместителем командира Этапного округа «Украина» Генерала Яна Ромера. С 12.1920 – в министерстве обороны, на командных должностях. Помог Ю. Пилсудскому во время майского переворота 1926г. Армейский инспектор. 7.12.1930-30.03.1932 – министр общественных работ, после чего вновь возвратился на военную службу, на инспекторскую должность. Во время 2-; Мировой войны – в Великобритании, 10.1942-1947 – начальник администрации польских вооружённых сил на Западе. Затем переехал жить в Канаду. - 163.
Норейка Людас – (1884-1928), юрист. Окончил в 1908г. Петербургскую духовную академию, затем юридический факультет Петербургского университета. Литовский общественный и политический деятель. 1914-1915 – редактор периодического издания «Vairas» («Руль»). В 1917г. секретарь президиума Национального литовского совета, затем в 1917-1918гг. - Высшего литовского совета в России. В 1918г. кооптирован в литовскую Тарибу. С апреля по сентябрь 1918г. – редактор газеты «Lietuvos Aidas» («Эхо Литвы»). Один из создателей партии Национального прогресса («Pa;anga»). 1919-1920гг. – на должности министра юстиции. Затем – адвокатская деятельность. Один из создателей литовской организации - «Tautink; s;jung;» («Союз националистов»). С декабря 1926г. по октябрь 1927г. председатель партии Союз националистов. Застрелен партнёром за шулерство во время карточной игры. - 128, 142.
Норус, см. Нарушявичюс Т.
Ночницкий Томаш – (1862-1944), польский деятель крестьянского движения, депутат Сейма, сенатор, публицист. В 1883г. был призван в царскую армию. В 1886г. возвратился в родной Груец. 1919 – выбран председателем Главного правления Товарищества крестьянских кружков (до 1914). В 1915г. организовал в Варшаве деятельность национальных польских крестьянских организаций. Организовал Крестьянскую партию (Polskie stronnictwo ludowe - PSL), член ЦК партии (1915-1917). В 1916г. начал издавать газету «Wyzwolenie» («Освобождение»). 17.11.1918-16.01.1919 – в составе правительства Енджея Морачевского, министр без портфеля. 1922-1927 – депутат Сейма от партии PSL «Wyzwolenie». Приветствовал майский переворот Ю. Пилсудского 1926г. 1928-1930 – сенатор польского парламента. В 1935г. отошёл от политической деятельности. Во время оккупации жил в Варшаве. - 39.
Огинские – влиятельный дворянский род литвинов из Великого Княжества Литовского, крупных землевладельцев – магнатов. - 12.
Олдак – член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г., и.о. народного комиссара по соцобеспечению. - 85.
Ольгерд (Альгирдас) - (1296-1377), Великий Князь Литовский, сын православного князя Едихмантия - Гедимина, боролся вместе с братом Кейстутом за русское наследие против Тевтонского ордена, Золотой Орды, присоединил к территории Великого Княжества Литовского часть территории Смоленского Княжества, Подолию, Великое Киевское Княжество и Чернигово-Северское Княжество. Вместе с Тверским Князем два раза ходил на Москву, отвоёвывать Московское Княжество у Золотой Орды. - 11.
Онуфрий-Шостак, см. Стасюлис Казимирас.
Орландо Витторио Эммануэле – (1860-1952), один из лидеров итальянского либерализма, в 1917-1919гг. премьер министр. С 1925г. в оппозиции к фашистскому режиму. Содействовал в устранении Б. Муссолини от власти в 1943г. - 110.
Осмоловский Ежи – (1872-1934), адвокат, Генеральный комиссар Гражданского управления Восточных земель в 1919г. - 104-105, 138.
Островский Януш – лейтенант польской армии, прибывший в Каунас в марте 1919г. для нелегальной работы с местными членами организации POW. В январе – марте 1922г. депутат Виленского Сейма, член фракции Крестьянские советы. - 124.
Оттон I – (912-973), с 936г. германский король, с 962 Император Священной Римской империи, из Саксонской династии. Основал империю, завоевав Северную и Срединную Италию. Укрепил королевскую власть, подчиняя герцогов и опираясь на епископов и аббатов. Победив венгров при Лехе (955), остановил их продвижение на запад. - 47.
Охманьский Ежи - польский советский историк. - 60, 95.
Падеревский Игнаций Ян – (1860-1941), известный польский пианист и композитор, премьер-министр и министр иностранных дел Польши (16.01 - 09.12.1919). - 36, 96-97, 102, 111-112, 118-119, 126.
Паджитер де ля Утай - член военной комиссии Англии в Каунасе в 1920г. Наблюдатель на литовско-польских переговорах в Сувалках 30.09-07.10.1920. - 170.
Пакнис Юозас – (1883-1948), экономист, окончил коммерческий институт в Петербурге. С 1912г. проживал в Каунасе. Был связан с деятельностью литовской социал-демократической партии. В сентябре 1917г. участвовал в Виленской конференции литовцев. Бежал в Каунас от большевиков. С 2.04 по 7.10.1919г. – министр работ и социального обеспечения. Затем заместитель министра финансов, торговли и промышленности. С 1922г по 1940г. председатель правления Литовского банка. В 1941г. во время немецкой оккупации, вновь в руководстве Литовского банка. После ликвидации в 1943г. Литовского банка работал в комиссии по установлению ущерба населению во время оккупации. В 1944г. вместе с отступающими немцами уехал в Германию. - 73, 126.
Патэк Станислав – (1866-1945), адвокат, в мае 1917г. представлял Объединение польских Демократических партий, деятель PPS, польский дипломат, вначале 1920г. министр иностранных дел, посол в СССР. - 39, 155.
Пашуто В. Т. – советский историк. - 5.
Петрушевич Е. – президент т.н. Западной Украинской Республики с октября по декабрь 1918г. Затем власть на Украине взял Директориат, во главе которого затем стал С.Петлюра. - 62.
Пётр I Великий Романов – (1672-1725), царь с 1689г., Император Российский с 1721г., младший сын царя Алексея Михайловича. Реформатор российского государства. Победитель Шведов с их главнокомандующим Королём Карлом ХII в Северной войне (1700-1721). Возвратил под русскую государственность часть прибалтийских земель и обеспечил постоянное присутствие России в Балтийском море, путём закладки города-порта Санкт-Петербург, в котором основал столицу Российской Империи. Вёл успешные войны на юго-западных и на южных границах своих владений, приращивая территорию российского государства. Будучи создателем могущественного абсолютистского государства, добился признания за Россией странами Западной Европы авторитета великой державы. - 12, 44.
Пётрович Генрих - инженер. В начале лета 1919г. делегирован Законодательного Сейма Польши от Вильна. - 100.
Пилер Роман – (1895-1937), член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г. - 85.
Пикуль Валентин Саввич – (1928-1990), русский писатель, популяризатор истории государства российского. - 29.
Пилсудский Юзеф – (1867-1935), маршал Польши. Начальник государства (22.11.1918-9.12.1922), военный министр Польши, премьер министр (2.10.1926-27.06.1928, 25.08-4.12.1930). - 23, 24, 25, 37, 39-43, 59, 66-68, 71, 87-88, 90, 95, 97-102, 104, 109, 111-112, 118, 121-122, 126, 128, 130, 136, 148, 150, 152, 163, 169-172.
Пилсудский Ян – (1876-1950), польский общественный деятель в Вильно, брат Юзефа Пилсудского, член «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. В начале лета 1919г. делегирован в Законодательный Сейм Польши от Вильна. Адвокат, судья. - 71, 100-101, 122.
Пискор Тадеуш Людвиг – (1889-1951), польский генерал. Офицер Польских легионов, с 1918г. в Польской армии. Член «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. В 1919-1920гг. – генеральный адъютант Начальника государства и Главнокомандующего Ю. Пилсудского. 1925-1926гг. – командир 28 дивизии пехоты. 1926-1931гг. начальник Генштаба (с 1928г. Главного штаба). 1931-1934 – инспектор и генеральный инспектор вооружённых сил. В сентябре командир дивизии «Люблин», оборонявшей Варшаву. Сдался в плен и с 1939г. по 1945г. в германском плену, затем в Англии. - 121.
Платер Константин – (1872-1927), граф, член семьи рода Платеров, крупных землевладельцев на Жмуди, консервативный польский политический деятель. В апреле 1916г. от имени Гражданского комитета г. Варшавы проводил переговоры с российским правительством относительно восстановления независимости Польши. Представил послу М. Палеологу меморандум по этому поводу. Совместно с Р. Дмовским проводил широкую кампанию по данному вопросу в Париже, Лозанне, Риме. Позднее выступал за восстановление монархии в Польше. - 39.
Пожела Владас – (1879-1960), юрист. В 1903г вместе с В. Мицкявичюсом-Капсукасом и др. организует подпольные группы социалистического движения. Затем обучался в Тартуском (Юрьевском) университете. Участвовал в Октябрьской революции. Весной 1919г. - управляющий делами правительства Литбела. После занятия Вильны Ю. Пилсудским возвратился в Каунас. Вступил в «;auli; s;jung;» («Союз стрелков»). Участвовал в боях с бермонтовцами. В апреле 1920г. избран по списку социал-демократов депутатом литовского Учредительного Сейма. С 15.04.1626г. по 17.12.1926г. – в кабинете М. Сляжявичюса, на посту министра внутренних дел, затем, после государственного переворота А. Сметоны в декабре 1926г., на адвокатской работе. 1932-1941гг. – юрисконсульт «Пеноцентраса» (литовской молочной монополии) и Международного банка. В 1940г. председатель совета адвокатов Литвы. В марте 1941г. выехал в Германию. В 1944г. - в Австралию. - 166.
Пожела Каролис – (1896-1926), учился в Юрьевском (Тартуском) университете. В 1918г. вернулся на родину, вёл пропагандистскую работу в Ионишкельском уезде. Один из организаторов и руководителей Коммунистической партии Литвы. Участвовал в октябре 1918г. в 1-ом съезде Компартии Литвы. В 1918-1919гг. член Шауляйского городского и уездного совета представителей рабочих и заместитель председателя его исполкома. Один из организаторов Жемайтского красноармейского полка и восстания в Шауляй (январь 1919). На первом съезде советов Литвы (февраль 1919) избран членом Центрального Исполкома. По указанию партии в апреле 1920г. переселился в Каунас, где участвовал в подпольной работе компартии Литвы и в деятельности профсоюзов. Сотрудничал с 3-им Интернационалом. Расстрелян в 6-м форте Каунаса после переворота, осуществленного литовскими националистами в декабре 1926г. - 82, 160-162.
Пристор Александр – (1874-1941), соратник Ю. Пилсудского, видный деятель Польской Социалистической партии. В 1919г. офицер Генштаба польских вооружённых сил, член «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г., 25 мая 1921г. в чине капитана был назначен шефом гражданской канцелярии командования войсками Срединной Литвы, затем - начальник Генерального штаба, министр труда и социальной защиты, премьер министр, председатель Сейма Польши. - 98, 101, 121.
(Пролетарас) – член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г. - 85.
Пукурис - лейтенант оперативного отдела Генштаба Литовской армии 1922г. - 17.
Пурицкис Юозас – (1883-1934), ксёндз, доктор исторических наук. Окончил Петербургскую Духовную академию. Затем обучался во Фрейбургском университете, получил звания доктора исторических наук. Войну провёл в Швейцарии, участвовал в деятельности тамошних литовских комитетов. Сопутствовал попытке интронизации Вильгельма фон Ураха в качестве короля литовцев Миндаугаса II. В 1918г. был инкорпорирован в члены литовской Тарибы. В 1919г. советник литовского представительства в Берлине. В апреле 1920г. как представитель христианских демократов избран депутатом литовского Учредительного Сейма. С 19 июня 1920г. до 12 декабря 1921г. - министр иностранных дел, затем работал на ответственных должностях этого министерства. Участвовал: в подготовке захвата Мемельланда при помощи имитации восстания; легализации присоединения его к Литовскому государству. 1925-1926гг. редактор газеты «Lietuva» («Литва»), затем «Tautos ;kis». Председатель союза журналистов. В конце жизни сблизился с националистами из Союза стрелков. - 60. 155, 156, 166-167, 172-173.
Пучато Леон – (1884-1943), польский ксёндз, профессор догматической теологии Виленского университета, деятель польского просвещения. Обучался в Виленской духовной семинарии (1902-1904), затем в Риме в Григорианском университете – доктор философии и теологии. 1912 – кандидат теологии Духовной академии в Петербурге. После окончания образования - в Вильне при костёле св. Бернарда, затем св. Франциска. 1914 – настоятель костёла св. Анны. Во время немецкой оккупации Вильны – секретарь по связям с администрацией Обер Оста (по поручению Казимира Михалкевича, администратора Виленской епархии). Выступал с проповедями за восстановление Речи Посполитой. В 1919г. участвовал в комитете по восстановлению деятельности Виленского университета. С 1922г. читал лекции по итальянскому языку на гуманитарном факультете. С 1923г. на теологическом факультете читает лекции по пастырской теологии. Габилитировался по докторской диссертации «Грех первородный в теологии св. Анзельма». Вступал против деятельности литовского епископа Ю. Матулявичюса, который не поддерживал полонизацию Виленского края. Просил у папы Пия ХI сместить этого епископа со своего поста. 3.03.1942г. был арестован немцам вместе с другими преподавателями факультета теологии Виленского университета и Духовной семинарии и помещён в тюрьму Лукишки. Затем переведён в концентрационный лагерь в Вилкавишкяй, потом в Шалтукай около Каунаса (теперь исправительная колония усиленного режима Правенишки). 31.03.1943г. по состоянию здоровья освобождён из лагеря и вернулся в Вильну, где вскоре умер. - 36.
Пшесмыцкий Вацлав – (1891-1973), польский дипломат. Окончил торговую академию в Киеве. 8.11.1918 – начал работу на польской дипломатической службе. 24.05.1919-1.07.1919 – секретарь польской миссии в Каунасе. Затем работа в отделе дипломатического протокола МИД Польши. Член польской делегации на польско-литовских переговорах в Сувалках; 15.09.1921 – секретарь посольства Польши в Риге; 1923 – участник Хельсинской экономической конференции Польской, Финляндской Эстонской республик; 1.01.1924-31.01.1927 – секретарь польского посольства в Финляндии; 15.05.1929 – министерский советник политического отдела МИД Польши; 6.10.1933 – советник по протоколу при правительстве Польши; 20.12.1934 – начальник отдела печати МИД Польши; 21.12.1934 – чрезвычайный и полномочный посол в Таллине. В марте 1938г. вручил тамошнему литовскому послу польский ультиматум относительно немедленного заключений литовско-польских дипломатических отношений и т.д. После объявления об «угасании функций посла Речи Посполитой», в связи с поражение в войне с фашистской Германией, 29.09.1939г. выехал в столицу нейтральной Швеции Стокгольм. 1941-1942 – представитель лондонского польского эмиграционного правительства в Швеции. В 1945г. возвратился в Польшу, затем, в 1946г. вновь эмигрировал в Швецию. - 112.
Пяткявичюс – руководитель канцелярии литовского правительства в Каунасе осенью 1919г. - 140.
Пятрулис Альфонсас – (1873-1928), ксёндз. Окончил Петербургскую духовную академию. Участвовал в Виленской конференции литовцев в сентябре 1917г., избран в литовскую Тарибу и стал её секретарём и редактором документов. подписант деклараций Тарибы от 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г. - 49.
Радвиллович Р. - польский общественный деятель, в январе 1919г. член Польского комитета в Каунасе, член подпольной Польской Военной организации (POW). - 91.
Радек К. Б., см. Собельсон К. Б.
Радзвилович Рафал – (1860-1929), врач, масон. С мая 1917г. президент Лиги возрождения Польши. - 39.
Ралис Казис – (1886г.р.), землевладелец. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. - 166.
Рачкаускас Витаутас – (1881-1956), инженер-метрист. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. Член литовской делегации на московским мирных переговорах летом 1920г. Затем на различных административных должностях. В июне 1941г. депортирован в Сибирь - 166.
Рахмилович Нахман - (1876 г.р.) доктор философии., изучал философию в Кёнигсбергском и Гайдельбергском университетах. Общественный еврейский деятель Вильны. В 1916-1918гг. член правления города Вильны. В декабре 1918г. кооптирован в литовскую Тарибу. С 26.12.1918г. по 22.06.1920г. – на должности министра торговли и промышленности. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. В 1920г. – член правления Центрального Еврейского банка. С 10 января 1935г. – генеральный консул литовского МИД в Тель-Авиве. - 73, 166.
Ребуль Константин – полковник, руководитель Французской военной миссии в Каунасе в 1919г. - 93, 114, 117, 127, 170.
Ревковский Зигмунд – крупный землевладелец, польский общественный деятель, член ряда политических партий в Вильне. В ноябре 1919г. был включён в состав делегации от Виленского края в Каунас для ознакомления с положением тамошних поляков. - 142.
Рембовская – крупная польская землевладелица в районе Шлиже. - 144.
Рёмер Михаил – (1880-1946) в молодости близкий товарищ Ю.Пилсудского. С 1919г. профессор права Каунасского университета им. Витаутаса Великого, ректор. - 37.
Реникер – граф, член Государственного Совета Польши в начале 1919г. - 59.
Римка Альбинас – (1886-1944), литовский националистический общественный деятель, редактор. В 1919г. – редактор первой официальной литовской газеты «Lietuva». («Литва»). В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма по списку крестьянского союза. В 1921г. выехал в Германию, где окончил экономические курсы во Франкфурте. С 1923г. преподавал в Каунасском университете. С 26.06 по 17.12.1926г. министр внутренних дел в правительстве М. Сляжявичюса. Затем на преподавательской работе. - 166.
Розенбаум Шимон – (1859-1935), адвокат, еврейский общественный деятель, масон. Окончил юридический факультет Одесского университета. До войны занимался адвокатской практикой в Минске. В 1906г. был избран председателем Российской сионистской организации. От Минской губернии был депутатом 1-ой Думы. В 1915-1919гг. проживал в Вильне., где руководил Еврейской сионистской организацией. В 1917г., как представитель еврейской организации, кооптирован в литовскую Тарибу. В декабре 1918г. назначен литовской Тарибой в состав правительства. В 1919г. переехал в Каунас. В должности заместителя министра иностранных дел, являлся членом литовской делегации в Париже в 1919г., где проходила Парижская конференция. Специально для этой конференции подготовил в 1919г., вместе с Ю. Пурицкисом, книгу «Литовские территории». С 1919г. по 1924г. председатель Совета литовских евреев. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. Летом 1920г. - член литовской делегации на московских мирных переговорах. Затем был направлен литовским МИД в Лондон. В 1924г. выехал в Палестину. С 1929г. генеральный консул в Палестине. - 92, 127, 166.
Розенталь – член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г., нарком почт и телеграфа. - 85.
Розенфельд (Каменев) Лев Борисович – (1883-1936), один из руководителей ВКП(б), участник мирных переговоров в Брест-Литовске. В 1936г. по делу «Троцкистско-зиновьевского объединённого центра» приговорён к расстрелу. Реабилитирован посмертно. - 47.
Розвадовский Иордан Тадеуш – (1866-1928), генерал австрийской армии, с 1918г. генерал польских войск. С 01.05.1919г. – руководитель польской военной миссии в Париже, Лондоне, Риме. С марта 1920г. начальник Генерального штаба Польской армии. С 01.04.1921г. – генерал рода войск, инспектор кавалерии. Член Военного совета. После майского переворота 1926г., с 18 мая 1926г. по 18 мая 1927г. – в тюрьме на Антоколе. - 163.
Романовы – русский боярский род, затем царская (с 1613г.), императорская (1721-1917) фамилия. Первым известным предком Романовых был Андрей Иванович Кобыла, умер до 1351г. - 12.
Ромер Адам Феликс – (1892-1965), офицер польской армии, публицист, дипломат. Офицер Австро-Венгерской армии. Во время 1-й мировой войны воевал на русском фронте, где попал в плен. Осенью 1918г. возвратился из Киева в Варшаву, где вступил в Польскую армию и принял участие в Восточной кампании 1919г. С 1 февраля 1919г. - референт 2-го отдела Генерального штаба (разведки) по литовским делам. Военный атташе Польши в Брюсселе (01.02.-11.03.1920). После возвращения в Варшаву 28.08.1920г. направлен с миссией полковника М. Мацкевича в Каунас где до 1.09.1920г. вёл переговоры о заключении военного соглашения против РСФСР и обмене военнопленными. В результате представил в польский Генштаб проект создания польско-литовской федерации, с литовской автономией под управлением Виленского Сейма. Участвовал в польско-литовских переговорах в Калварии с 16 по 18 сентября 1920г., затем – в Сувалках с 30 сентября до 3 октября и от 4 октября до 8 октября 1920г. С 22 декабря 1920г. до 22.06.1921г. – офицер связи при делегате правительстве Польши в Вильне. Затем – военный атташе в Хельсинки (01.12.1921-01.11.1922); руководитель отдела политики и печати правительства (10.01.1924-31.12.1924). Затем ушёл в отставку, занимался преподавательской и публицистической деятельностью. С ноября 1939г. в эмиграции был связан с польским правительством в Лондоне. - 95.
Ромер Евгений – (1871-1954), польский учёный, географ, создатель современной польской картографии, профессор Львовского университета и Ягеллонского университета (Краков), член Польской Академии наук. - 26.
Ромуальд – секретарь президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г. - 85.
Рыдз-Шмиглы Эдвард – (1886-1941), польский маршал. В 1917-1918гг. главный комендант POW. Принимал участие в захвате территории Виленского края в 1919г. Весной 1920г. участвовал в Киевском походе. Затем - командующий 2-й дивизией Польских легионов. Инспектор Польской армии, с 1935г. генеральный инспектор вооружённых сил Польши, маршал, с 1939г. - главнокомандующий. В середине сентября 1939г., после падения Варшавы, покинул территорию Польши. - 24, 104.
Рюриковичи – династия русских князей, которая начинается с конца 9 века на землях славян. Основоположником династии стал норманнский Кёниг Рюрик, брат Синеуса и Трувора, пришедший по просьбе славян. Сели на княжение в Новгороде. Наследники его правили и носили титулы - Великих Князей Новгородских, Псковских, Киевских, Владимирских, Московских и русских царей начиная с Ивана IV Грозного в 1547г. и заканчивая смертью царя Фёдора Ивановича в 1598г., сына Ивана Грозного. Уже в годы правления последнего царя из рода Рюриковичей (1584-1598), управление страной фактически находилось в руках шурина Фёдора Ивановича, боярина Бориса Годунова (1552-1605), после которого и пошла «Великая смута» на Руси, завершившаяся воцарением в 1613г. князя Михаила Фёдоровича из рода Романовых. При М. Ф. Романове страной правил фактически его отец – православный патриарх Филарет, выведший страну из жесточайшего кризиса. - 6, 12.
Савинков Борис Викторович – (1879-1925), эсер, масон, один из теоретиков и лидеров антигосударственной террористической деятельности в Российской Империи, затем ярый противник власти большевиков в Советской России. - 41.
Савицкас (Савицкий) Винцас – (1890-1984), участник революционного движения в Литве. Член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г., нарком дорог и сообщений. В 1925г. выехал в Париж. 1926-1929 – член Французской компартии, с 1929г. – в Бразилии, член компартии Бразилии, 1948-1951 – в тюрьме, затем выслан из Бразилии. С 1953г. в Литовской ССР. - 85.
Савицкис Юргис – (1890-1952), литовский писатель, дипломат. В 1919-1923гг. - литовский представитель в Дании, Швеции, Норвегии. 1923-1925гг. – в Нидерландах; 1925-1927гг. – в Финляндии; 1937-1938 – в Латвии; 1938-1940 – в Лиге наций. В 1928-1930 работал в литовском МИД, затем директором государственного драмтеатра. С 1939г. жил во Франции. - 168.
Садлак Я. – деятель Польской социалистической партии в мае 1917г. - 39.
Сазонов Сергей Дмитриевич – (1860-1927), министр иностранных дел Российской Империи (1910-1916). В 1918-1919г. член правительства А. В. Колчака, и А. И. Деникина. С 1921 в эмиграции. - 92.
Самич К. - член правления Союза польских крестьян в Литве осенью 1919г. - 139.
Сапега Евстафий – (1881-1963), князь, польский посол в Лондоне, министр иностранных дел Польши. - 66, 130.
Сапеги – влиятельный дворянский род литвинов из Великого Княжества Литовского, крупных землевладельцев – магнатов. С 17в. княжеский род Речи Посполитой, в 18-20в. в России и Австрии - 12.
Свердлов Яков Михайлович (Янкель) – (1885-1919), политически деятель. Участник революции 1905-1907гг. на Урале. В 1912г. кооптирован в ЦК РСДРП, член русского бюро ЦК. В 1917г. член Партийного центра по руководству вооружённым восстанием в Петрограде, член Военно-революционного комитета. С 8(21) ноября 1917г. председатель ВЦИК (оставался и секретарём ЦК партии). - 61.
Свершчевский - сотрудник «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. - 122.
Севастьянов - в феврале 1919г. член Виленского революционного трибунала. - 80.
(Секунда) – лейтенант польской армии, прибывший в Каунас в марте 1919г. для нелегальной работы с местными членами организации POW. - 124.
Семашка Доменик – (1878-1932), белорусский общественный деятель. Окончил в Швейцарии техникум. С 1915г. начальник Виленских пожарных. Во время Виленской конференции белорусов в сентябре 1917г. был избран в Белорусский Совет. 27 февраля 1918г. кооптирован в литовскую Тарибу, где представлял белорусское население Виленской губернии. Участвовал в деятельности литовской делегации в Париже во время проходившей там Мирной конференции. Министр без портфеля по делам белорусов в первом легальном литовском правительстве (19.06.1920-01.02.1922), утверждённом Учредительным Сеймом в июне 1920г. Член литовской делегации на московским мирных переговорах летом 1920г. Участвовал в издании белорусского журнала «Погонь» («Витязь»). С 1926г. советник литовского МВД по вопросам противопожарной безопасности. - 167.
Семёнов Григорий Михайлович – (1890-1946), один из руководителей антибольшевистского движения в Забайкалье, генерал-лейтенант (1919). В 1917г. организовал антисоветское вооружённое выступление в Забайкалье, где в 1918г. установил военную диктатуру. В 1919г. при поддержке японских интервентов объявил себя атаманом Забайкальского казачьего войска. С января 1920г. преемник Колчака на территории «Российской восточной окраины». С 1921г. эмигрант, руководил деятельностью белоэмигрантов Дальнего Востока. В 1945г. захвачен советскими войсками в Маньчжурии и по приговору суда казнён. - 58.
Сендзимин - ксёндз «с восточных окраин Польши», в 1919г. депутат Законодательного Сейма Польши, представлявший польские националистические цели. - 109.
Сенкевич – польский ксёндз в Вильне, выступавший с проповедями во время 1-й Мировой войны за восстановление Речи Посполитой. - 36.
Сенкевич Генрих – (1846-1916), всемирно известный польский писатель, лауреат Нобилевской премии по литературе (1905). Автор исторических романов, трилогии – «Огнём и мечём» (1883-1884), «Потоп» (1884-1886), «Пан Володыёвский» (1887-1888), «Камо грядеши» (1894-1896), «Крестоносцы» (1897-1900). - 36, 97.
Серафин А. – один из идеологов пангерманизма. - 25.
Сигизмунд I Старый - (1467-1548), Король Польши. - 9.
Сигизмунд II Август - (1520-1572), Король Польши заключивший с Великим Княжеством Литовским в 1569г. Люблинскую Унию, в результате чего оно перешло под опеку католической церкви во главе с Римской папой, которым тогда был Григорий XIII. - 10.
Симанаускас Антанас – (г.р. 1889), небольшой землевладелец. В апреле 1920г. как представитель христианских демократов избран депутатом литовского Учредительного Сейма. - 167.
Симсон Дж. – член делегации Англии на Парижской мирной конференции в 1919-1920гг. - 117.
Синклер – английский адмирал, командовал эскадрой кораблей королевского военно-морского флота Великобритании, прибывшей в ноябре 1918г. в Либау. - 64.
Скиргайло Иван (Скиргайла) – (1357-1397), православный великий литовский князь, второй сын ВКЛ Ольгерда, брат Великого Князя Литовского Ягайло, сидел на княжении в Троках. В 1387г в Лиде подписал Унию на верность польскому королю. С 1394г. по 1396г. сидел на княжении в Киеве. В 1397г. отравлен православным монахом, когда возжелал перейти в папское ленно. - 8.
Скипитис Раполас – (1887-1976), юрист, окончил Московский университет в 1916г. Участвовал в революционном движении 1905-1907гг. в Литве. В 1917-1918гг. – член литовского Высшего контрреволюционного совета в России. В апреле 1920г., как представитель партийного объединение «Согласие», избран депутатом литовского Учредительного Сейма. 1920-1922 - министр внутренних дел; 1922-1940 – адвокат. Принимал участие в работе 2-го и 3-го Сеймов. 1925-1928 – председатель партии хозяйственников. 1927-1928 – председатель «;ali; s;jung;» («Союза стрельцов»). 1940г – эмигрировал. 1941-1945 – председатель союза литовцев в Берлине. После войны – в США. Член Комитета по освобождению Литвы (VLIK). - 167.
Скоропадский Павел Петрович – (1873-1945) военный, политический и государственный деятель, генерал-лейтенант (1916). В Первую мировую войну командовал дивизией, затем корпусом. С октября 1917г. глава военных формирований Центральной Рады. Гетман Украины (1918), провозгласил создание «Украинской державы». С 1918 в эмиграции в Германии. - 50, 53-54.
Скульский Леопольд – (1878-1940), инженер – химик, премьер министр Польши с 13 декабря 1919г. по 9 июня 1920г. Летом 1921г. был избран лидером новообразованного Национал-крестьянского объединения «Piast». - 158.
Скшинский Владислав – (1873-1937), польский граф, юрист, крупный литовский землевладелец. - 132.
Славек Валерий – (1879-1939), в мае 1917г. член польского Центрального национального комитета. Полковник Польской армии, начальник 2-го отдела штаба Литовско-Белорусского фронта, председатель «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г., председатель Сейма. - 39, 121, 124, 130.
Славенас Паулюс – (г.р. 1901), профессор астрономии, член Академии наук Литовский ССР. - 4.
Сливкин А. – вначале 1919г. начальник отдела расквартирования Виленского ревкома по реквизициям и борьбе со спекуляцией. - 80.
Сляжявичюс Миколас – (1882-1939), окончил Одесский университет в 1907г., адвокат. Принимал участие в революционных событиях в Одессе в 1905-1907гг. В конце 1917г. принял участие в организации Литовской партии социалистов ляудининков (крестьян) демократов, был её председателем в 1917-1922гг. Не принял Октябрьскую революцию большевиков. С декабря 1918г. по март 1919г. и в апреле-октябре 1919г. премьер-министр литовского временного правительства. Один из организаторов вооружённой борьбы против Советской власти в Литве. В 1920-1927гг. депутат Сейма. В 1922-1936гг. (с перерывом в апреле-декабре 1926г.) председатель ЦК Союза литовских крестьян – ляудининков. С 15 июня по 17 декабря 1926г. премьер министр, министр иностранных дел и юстиции. После государственного переворота А. Сметоны придерживался линии сотрудничества с новыми литовскими властями, был одним из организаторов прогитлеровского Движения «жигининков» (марширующих). - 72-74, 76-77, 88-89, 91, 95-97, 99, 106, 113-115, 117-118, 120, 123, 127-128, 131, 134, 139-141, 166.
Сметона Антанас – (1874-1944), обучался в Киевском Университете, лидер литовских националистов, подписант Второй Декларации литовской Тарибы 16 февраля 1918г., президент литовской Тарибы с апреля 1919г. до мая 1920г. В результате осуществленного государственного переворота с декабря 1926 по июнь 1940г. президент литовского буржуазного государства, с диктаторским полномочиями. - 12, 37-38, 43, 49, 52, 55, 60, 62, 94, 131, 134, 140-141.
Смильгявичюс Йонас (Берлинский) – (1870-1942), экономист. Обучался в Кёнигсбергском и Берлинском университетах (1899). Служил в Санкт-Петербурге, Варшаве. Участвовал в сентябрьской конференции литовцев в Вильне (1917). Был выбран членом Тарибы. Подписант первой и второй Декларации литовской Тарибы 11 декабря 1917г. и 16 февраля 1918г. Занимался только предпринимательской и коммерческой деятельностью. - 55.
Собельсон (Радек) Карл Бернгардович – (1885-1939), деятель международного социал-демократического движения (Польша, Германия). В 1919-1924 гг. член исполкома Коминтерн, а в 1920г. и ответственный секретарь Коминтерна. Сотрудник газет «Правда», «Известия». Репрессирован. Реабилитирован посмертно. - 47.
Соловейчик Мойша – (г.р. 1883), еврейский общественный деятель, доктор философских наук. Учился в Петербургском университете, затем в - Берлинском и Женевском, где получил учёную степень. До войны проживал в Петербурге, вёл активную сионистскую деятельность, издавал журналы «Еврейская жизнь», «Рассвет». Исследовал Ветхий завет. После 1-й мировой войны вернулся в Каунас, был избран членом 1-го Каунасского горсовета. В качестве представителя литваков участвовал в литовской делегации в Париже во время Мирной конференции. 12.04.1919-22.02.1922 – министр без портфеля по делам евреев. В 1923г. уехал жить в Берлин; в 1933г. – в Палестину, где до 1941г. был директором Банка в Тель-Авиве. - 166-167.
Сталин (Джугашвили) Иосиф Виссарионович (Коба) – (1878-1953), выдающийся деятель мирового коммунистического движения, политический и государственный деятель СССР, Герой Социалистического Труда (1939), Герой Советского Союза (1945), маршал СССР (1943), Генералиссимус Советского Союза (1945). В 1917-1922 годах нарком по делам национальностей, одновременно в 1919-1922 нарком государственного контроля, с 1918 г. член Реввоенсовета Советской Республики. С 1922 по 1953 г. Генеральный секретарь КЦ Компартии. С 1941г. председатель Совета Народных Комиссаров (правительства) СССР. С начала Великой Отечественной войны председатель Государственного Комитета Обороны, нарком обороны, Верховный Главнокомандующий. - 46-47.
Станевич В. – крупный польский землевладелец в Кайшядорском районе вначале 1919г, политический активист националистического толка. Содействовал формированию добровольцев в Польские легионы. После занятия Виленского края поляками в апреле 1919г. комиссар в Троках. - 104.
Станишевский Станислав - юрист, польский политический деятель, руководитель польской дипломатической миссии в Каунасе весной 1919г. в ранге министра. - 112-114, 117.
Станишкис В. – деятель польской партии Национального единства в мае 1917г. В 1919г. депутат Законодательного Сейма Польши от партии Национальных демократов, представитель «восточных окраин Польши». - 39, 109.
Старкус Зигмас – (1892-1944), литовский политический деятель. Обучался в Московском университете на сельскохозяйственном факультете. После возвращения в Вильну, с 28 декабря 1918г. по 15 мая 1920г. - на должности заместителя литовского министра внутренних дел. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма, затем избирался и в два других последующих Сейма. 19.05.1922-12.07.1924 – первый председатель управления по проведению аграрной реформы. С июля 1924г. по февраль 1925г. – министр внутренних дел. Госкотролёр (09.1925-06.1926); заместитель директора госбанка; 1926-1936 – член Государственного Совета Литовской Республики. С февраля 1940г. заместитель председателя правления литовского Госбанка. 16.06.1941г. арестован и вывезен в Сибирь. - 73, 166.
Стасюлис Казимирас (Стасюк Казимир, Онуфрий Щостак) – (1888-1956), участник революционного движения в Литве, создавал Социал-демократическую партию Литвы. Преследуемый, выехал в США где принимал участие в рабочем движении. После февральской революции 1917г. вернулся в Россию. В феврале 1919г. член Виленского революционного трибунала, член ЦИК Литбела. Затем начальник военного Трибунала 15 армии Западного фронта Красной армии. В 1920г. по заданию Коминтерна, военнослужащий Литовской армии. Приговорён в Каунасе военным трибуналом в июле 1920г. к смертной казни за участие в коммунистической ячейке, приговор не был исполнен. 1921-1922 – в тюрьме. После обмена политзаключёнными депортирован в Россию. Работал в военных судах Красной армии. 1942-1945 – председатель военного трибунала 16–ой Литовской дивизии Красной армии. 1947-1949 – сотрудник партийного архива ЛКП(б) при институте истории Компартии Литвы. - 80.
Столыпин Пётр Аркадьевич – (1862-1911), литовский дворянин, председатель Совета министров Российской Империи с 1906г., выдающийся русский хозяйственник - реформатор экономики России, осуществивший, в сущности, перевод её с патриархального - сельскохозяйственного уклада к промышленному - капиталистическому. Погиб от рук эсера-террориста Мордухая Богрова - 111, 31.
Стулпинас Людас – (1871-1934), капитан морских судов. Окончил Лиепайскую морскую школу. В 1920г. литовский представитель в Лиепаи. 1923-1933 – начальник Клайпедского порта. - 168.
Стульгинскис Александрас – (1885-1969), профессор, агроном. Лидер литовских христианских демократов, подписант текста первой Декларации литовской Тарибы 11 декабря 1917г., затем второй - 16 февраля 1918г. В декабре 1918г. назначен литовской Тарибой в кабинет министров министром без портфеля. В 1920-1922гг. председатель Учредительного Сейма, в 1922-1926гг. президент Литвы. - 49, 73, 106, 127, 166, 168.
Суйковский Антоний – (1867-1935), географ, деятель Польской Социалистической партии, соратник Ю. Пилсудского. - 99.
Теодорович Юзеф – (1864-1938), архиепископ армянско-католический (униатский) с «восточных окраин Польши», в 1919г. депутат Законодательного Сейма Польши. 1922-1923 – сенатор. - 109.
Тишкявичюс Альфредас (Тышкевич Альфред) – (1882-1930), российский, а затем литовский дипломат. Служил в царской армии, участвовал в русско-японской войне. Затем в Российском МИД в Лондоне – секретарь российского посольства. В 1918г. активно содействовал литовской делегации в Париже, в целях признания литовской Тарибы. После ухода В. Чаплинскиса с поста литовского представителя в Англии, в 1920г. назначен на его место и занимал этот пост до начала 1921г. - 130, 171-173.
Трайнис Владас (до 1918г. Римша) – (1902-1943), литовский революционный деятель. Служил в Царской армии. После Февральской революции вступил добровольцем в Красную армию. В начале 1919г. секретарь Военного революционного комитета в г. Вильне. Создавал ячейки молодёжной коммунистической организации в Вильне. - 77.
Томассини Франческо - итальянский посол в Варшаве с 1918г. - 63, 66, 100.
Троцкий Л. Д., см. Бронштейн Л. Д.
Тубялис Юозас – (1882-1939), агроном. Окончил в 1908г. Рижский политехнический институт. Служил в царской армии интендантом. В 1918г. возвратился в Вильну. В конце 1918г. получил пост министра сельского хозяйства и государственного имущества. С апреля, по октябрь 1919г. – на должности министра просвещения; 10.10.1919-19.04.1920 – вновь министр сельского хозяйства. В 1923г. организовал монопольное объединение Союз сельскохозяйственных кооператоров – «Liet;kis» («Литовское хозяйство»). В 1925г. организовал монопольное объединение «Maistas» («Пища») и стал его директором. В 1926г. организовал монопольное объединение производителей молока «Pienocentras» («Молокоцентр») и стал его директором. С 3 мая 1927г. – министр финансов в правительстве А. Вольдемараса. С 24.09.1929г. – премьер министр и министр финансов. 1931-1938 - председатель Tautininku S;junga (Союза литовских националистов). С 26.03.1938г. – министр сельского хозяйства в правительстве В. Миронаса. С 1938г. до смерти – управляющий Литовским банком. - 73.
Тухачевский Михаил Николаевич – (1893-1937), Маршал Советского Союза, теоретик военного дела. В Гражданскую войну командовал рядом армий в Поволжье, на юге Урала, в Сибири; командовал Кавказским фронтом, затем Западным фронтом во время польско-советской войны 1920г. и дошел до Варшавы. В 1921г. участвовал в подавлении Кронштадтского восстания, командовал войсками, подавлявшими крестьянские восстания в Тамбовской и Воронежской губерниях, во время чего применялись отравляющие газы. Занимал высшие военные посты в СССР. В 1937г., в результате сфабрикованной немецкой разведкой провокации, был арестован, объявлен немецким шпионом, осуждён и расстрелян. Реабилитирован посмертно. - 24, 172.
Тышкевичи – влиятельный дворянский род литвинов из Великого Княжества Литовского, крупных землевладельцев – магнатов. - 12.
Умястовский Бронислав фон - член польского «Национального клуба» в Вильне в 1916г., подписан Меморандума к германскому кайзеру. - 36.
Уншлихт Иосиф Станиславович – (1879-1938), советский государственный и партийный деятель. С 1900г. член Социал-демократии Королевства Польского и Литвы (СДКПиЛ). В начале 1919г. член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства), нарком по военным делам Литбела и член ЦК КП Литвы и Белоруссии. 04.-12.1919г. – член Реввоенсовета 16 армии; 12.1919-04.1921 – Западного фронта, одновременно летом 1920г., член Временного польского революционного комитета. 1921–1923 - заместитель председателя ВЧК, ГПУ. С 1923г. член РВСР, в 1925-1930гг. заместитель председателя РВС СССР и заместитель наркомвоенмора. В 1933-1935гг. начальник Главного управления Гражданским воздушным флотом. Кандидат в члены ЦК в 1925-1937гг. Репрессирован, реабилитирован посмертно. - 85.
Урах Вильгельм фон – (1864-1930), герцог Вюртенбергский из рода Гогенцоллернов. Официально избранный 11 июля 1918г. литовской Тарибой королём литовского государства, под именем Миндаугас II. (Неофициально такое решение было принято 4.06.1918). - 56, 60.
Фош Фердинанд – (1851-1929), маршал Франции (1918), британский фельдмаршал (1919), главнокомандующий вооружёнными силами Антанты (с апреля 1918). Член французской академии (1918). Один из организаторов интервенции в Советскую Россию. Маршал Польши (1923). - 21, 23, 74, 80, 89, 117-118, 169.
Франц Иосиф I Габсбург – (1830-1916), Император Австрии и Король Венгрии с 1848г. В 1867 г. преобразовал Австрийскую Империю в двуединую монархию Австро-Венгрию. Один из организаторов Тройственного союза 1882г. Австро-Венгерской Империи, Германского Рейха и Итальянского Королевства. - 26, 36.
Фридрих II Великий – (1712-1786), король Прусского королевства из династии Гогенцоллернов, крупный полководец и теоретик военного дела. Удвоил территорию своих владений. - 13.
Халер де Хайлленбург Юзеф – (1873-1960), австрийский и польский генерал, командующий войсками т.н. «Голубой дивизии» прибывшей из Франции в 1918г., в помощь польским военным легионам под командованием Ю.Пилсудского, политик. - 24, 121.
Харневич – врач, член делегации от польских активистов из Вильны на Парижскую мирную конференцию в сентябре 1919г. - 137.
Хелмицкий Зигмунд – (1851-1922), ксёндз, получил теологическое образование в Вестфалии (Германия). С 1877г. в Варшаве (костёл св. Духа), где, кроме прочего, служил проповеди на немецком языке. В 1917г. – генеральный секретарь Совета Регентов (польская административная организация немецких оккупантов). Идеолог и один из создателей польской Партии реалистов. После возвращения Ю.Пилсудского в Варшаву, отошёл от политической деятельности. - 39.
Хертлинг Георг Фрейхер – (1843-1919), немецкий граф (с 1914г.), философ, политик. С 1880г. профессор в Боннском университете. С 1 феврале 1917г., по 30 сентября 1918г. – рейхсканцлер и премьер министр Пруссии. Идеолог Брестского мирного договора с РСФСР. - 56.
Хойман М. – генерал, начальник штаба Восточного фронта Германского Рейха в 1915г. - 38.
Холст Рудольф – осенью 1919г. был премьер–министром Финляндии, затем, в 1921г. министром иностранных дел страны. - 145.
Хонишлевич Л. - член правления Союза польских крестьян в Литве осенью 1919г. - 139.
Хурчин Михал - польский офицер, участник польской дипломатической миссии в Каунас весной 1919г., военный атташе. - 112.
Хшановский Л. - польский беспартийный общественный деятель в Варшаве в мае 1917г. - 39.
Цеханович Ян (Тиханович) – современный польский историк. - 10.
Цимерле Э. - генеральный уполномоченный Германии в Каунасе, в феврале 1919г. принимал участие в переговорах с временным литовским буржуазным правительством об урегулировании взаимных отношений, окончательном выводе немецких войск с территории Неманского края и заключении мира. - 91.
Чарнецкис Вольдемарас Витаутас – (1893-1942), литовский политический деятель, дипломат. В 1911-1916гг. обучался в Петербургском электротехническом институте им. Александра II. В июле 1918г. вернулся в Литву. В ноябре 1918г. кооптирован в литовскую Тарибу. Вместе с А. Стульгинскисом создал комиссию по возвращению военных беженцев. С декабря 1918г. по март 1919г. на посту управляющего министерством финансов. 1920-1922 – депутат Учредительного Сейма от литовской Христианско-демократической партии. Был членом литовской делегации на переговорах в Сувалках (30.09.-07.10.1920). В конце 1920г. участвовал в литовской делегации в Женеве, где проходила конференция Лиги наций. 1921-1923 – литовский представитель в Вашингтоне; в 1924г. – в Англии. 1924-1925 – министр иностранных дел. 1925-1939 – чрезвычайный и полномочный посол ЛДР в Италии. 1939-1940 – директор департамента права и администрации литовского МИД. 1940 - член комиссии по передаче Вильны и Виленской области Литовской Республике. 1940-1941 – работал в Наркомате пищевой промышленности Литовской ССР. 14 июня 1941г. арестован и депортирован в Сибирь. 17 октября 1942г. по решению особого совещания расстрелян. - 73, 166.
Чаплинскас В. – весной 1919г. сотрудник литовского министерства иностранных дел, в 1919-1920гг. представлял интересы Каунаса в Лондоне. - 93, 128.
Чеховский Казимир – член президиума Центрального исполнительного комитета Литбела (правительства) в марте 1919г. Член военно-революционного комитета в Вильне, после занятия города в июле 1920г. частями Красной армии. - 85.
Чичевский Ю. – видный деятель Коммунистической партии Польши в 1920г. - 158.
Чичерин Георгий Васильевич – (1872-1936), советский дипломат, руководитель делегации РСФСР на мирных переговорах с Германией в 1918 г. в Брест-Литовске, которые увенчались его подписью на итоговом документе, народный комиссар иностранных дел РСФСР и СССР. - 57, 78, 153, 155, 158, 162.
Чюрлёнис Миколас-Константинас – (1875-1911), художник, композитор, видный представитель полькой, русской, а также и литовской культуры. Автор самобытных художественных произведений романтично-символического направления в искусстве. - 12.
Шаббат, см. Выгодский.
Шаулис Казимерас – (г.р. 1872), ксёндз. Окончил каунасскую семинарию, затем Петербургскую духовную академию магистр теологических наук, профессор. Подписант текста первой и второй Деклараций литовской Тарибы от 11 декабря 1917г. и от 16 февраля 1918г. Избран в Учредительный Сейм, работал в Конституционной комиссии. В 1922г. избран в Центральный комитет Христианско-демократической партии. До 1944г. преподавал в Каунасской духовной семинарии. Затем уехал на запад, поселился в Лугано (Швейцария). - 49.
Шаулис Юргис – (1879-1948), доктор философских наук, дипломат. Обучался в духовной семинарии жямайтийских ксендзов в Каунасе, затем в Бернском университете, где получил научную степень. По окончании в 1912г. высшего образования приехал в Вильну, где работал в Виленском сельскохозяйственном банке. Подписант текста первой и второй Деклараций литовской Тарибы от 11 декабря 1917г. и от 16 февраля 1918г. 20.11.1918-11.06.1919. – посланник литовской Тарибы в Германии; 1.09-1.12.1919 – в Швейцарии; 31.01.1921-29.05.1923 – в Риме. После ухода с дипломатической службы занялся изданием периодической литовской печати в Клайпеде. После декабрьского переворота, вернулся на дипломатическую работу. 5.05.1927-5.05.1931 – чрезвычайный и полномочный посол в Ватикане; 1.10.1931-14.12.1938 – в Германии; 15.12.1938-09.1939 – в Польше. После поражения последней, выехал в Швейцарию, где был литовским представителем до 1946г., когда швейцарские власти упразднили литовское представительство. - 49, 76, 95-96, 99, 101-102, 111, 114, 168.
Швабович Я. - член правления Союза польских крестьян в Литве осенью 1919г. - 139.
Швитальский Казимир – (1882-1962), полковник, политик. Во время 1-й Мировой войны – в польских легионах. С декабря 1918г. член администрации Начальника государства, один из ближайших приближённых Ю. Пилсудского. Член «экспозитуры» (представительства) правительства Польши в Вильне в 1919г. После майского переворота 1926г., член т.н. группы полковников. 1926г. шеф гражданской канцелярии президента; 1926-1928 – директор политического департамента МВД; 06.1928-04.1929 – министр по делам вероисповедания и просвещения; 1929 - премьер министр; 1930—1935 – депутат Сейма; 1933-1935 маршалек (председатель) Сейма, 1935-1938 – маршалек Сената; 1935-1939 – Краковский воевода; 1939-1945 – в немецком концентрационном лагере в Вильденберге; 1948-1956 – в тюрьме ПНР. Реабилитирован. - 121.
Швид Ф. – деятель польского Союза экономической независимости в мае 1917г. В 1921г. советник Делегатуры правительства Польши в Вильне. - 39.
Шейдеман Филипп – (1865-1939) один из лидеров Социал-демократической партии Германии, В ноябре 1918-феврале 1919г. один из представителей (наряду с Ф. Эбертом) Совета народных уполномоченных, в феврале – июне 1919г. глава правительства Германии. - 71.
Шептицкий Станислав Мария – (1867-1950), граф. Австрийский офицер, затем польский генерал, командующий Литовско-Белорусским фронтом в 1919г., военный министр. - 109, 124, 164.
Шилингас Стасис – (1885-1962), юрист, литовский националистический политический деятель. Окончил юридический факультет Московского университета. После приезда в Вильну, работал членом правления Литовского банка. В 1915-1917гг. – представлял литовские организации в комитете при МВД Российской Империи, который занимался военными беженцами. 26 марта 1917г. на собрании в Петрограде, где был основан Совет литовской нации в России стал его председателем. Здесь же была провозглашена Партия согласия демократической национальной свободы (Demokratin; tautos laisv;s santaros partija – Santara). Затем работал над созданием Верховного Литовского Совета в России. Участвовал в первой (10.1915) и второй (18-20.10.1917) конференциях литовцев в Стокгольме. В феврале 1918г. возвращается в Вильну. Был кооптирован в литовскую Тарибу. 1919-1920 – председатель Тарибы. 1920-1926 – адвокат в Каунасе. 19.12.1926-31.01.1928, а также 12.06.1934-24.03.1938 – министр юстиции. Член президиума литовского государственного совета, председатель, член фашистского государственного совета и его председатель, один из влиятельных советников А. Сметоны. В 1938г. ушёл в отставку с госслужбы. 14.06.1941г. – арестован и вывезен в Сибирь. 1954г. – переведён в Дом престарелых на Украине. В 1961г. возвратился в Литовскую ССР. - 168.
Шимкус Йонас – (1873-1944), химик, профессор, беспартийный. В 1900гю окончил Московский университет, магистр истории. Затем обучался в Женевском и Казанском университетах. В 1906г. – магистр формации, до 1916г. – доцент Московского университета. После переезда в Вильну в декабре 1918г. назначен литовской Тарибой министром промышленности и торговли (26.12.1918-7.10.1919), охраны края (7.04.1921-4.02.1922). Затем, по просьбе А. Сметоны, участвует в формировании литовского университета в Каунасе и его ректор. - 73, 113, 128.
Шимковский Станислав - землевладелец. В начале лета 1919г. делегирован от г. Вильны в Законодательный Сейм Польши. - 100.
Шимолюнас Йонас – (1878-1962), инженер- гидротехник, беспартийный. В 1919г. окончил Рижский политехнический институт. В 1918г. приехал в Вильну. В декабре 1918г. в кабинете А. Вольдемараса занимается организацией путей сообщения. С 7 января 1920г. на преподавательской работе, в том числе в ново созданном литовской университете. 1924-1936 – ответственный работник министерства путей сообщения, затем был ответственным за модернизацию Клайпедского порта. В 1944 выехал в Германию. В 1950 – в США. - 73.
Шрёдер – генерал-майор, в апреле 1919г. командовал немецкими военными частями, под видом литовских войск принимавшими участие в сражениях против частей Красной армии и Польских легионеров. - 89.
Шярнас Йокубас – (188-1926), юрист, окончил в 1914г. Петербургский университет. Литовский националистический политический деятель. Активист протестантской церкви в Литве. 1915-1918 – в Вильне преподаватель истории. Один из организаторов Виленской конференции литовцев в сентябре 1917г. Член литовской Тарибы, её генеральный секретарь. Подписант текста первой и второй Деклараций литовской Тарибы от 11 декабря 1917г. и от 16 февраля 1918г. В 1923г. организовал и издавал журнал «Savivaldyb;» («Самоуправление»). Затем директор Банка промышленности и торговли. - 49.
Эберт Фридрих – (1871-1925), активист Социалистической партии Германии. Во время ноябрьской 1918г. революции в Германии принял от Макса Баденского пост рейхсканцлера (9 ноября). С 10 ноября 1918г. стал одним из председателей т.н. Совета народных уполномоченных, заключил тайное соглашение с Генштабом о введении в Берлин войск для подавления революции. Президент Германии с 1919г. - 71.
Эберхардт фон – немецкий генерал осенью 1919г. руководивший эвакуацией немецких войск с территории Жмуди и одновременно принявший совместное командование Русской Западной армией П. Бермонта (Авалова). - 20.
Эйдукявичюс Пранас (Эйдукас) – (1869-1926), с 1889г. поддерживал связи с народовольцами, член Союза польских рабочих. С 1902г. был членом Польской Социалистической партии (ПСП). Участвовал в вступлениях рабочих в 1905г. в Вильнюсе, а затем Лодзи. В 1906г. в Вильне порывает с ПСП. Вступает в Социал-демократическую партию Литвы (СДПЛ). В 1913-1914гг. жил в США. В 1915г. вернулся в Вильну, возглавил полулегальное Центральное бюро профсоюзов. Руководил работой 1-го съезда Коммунистической партии Литвы. Был избран председателем первого ЦК КП Литвы. В 1918-1919гг. председатель Президиума Совета представителей рабочих Вильны, член Центрального исполкома Советской Литвы. В 1919-1920гг. в Смоленске работал в органах ЧК России, в 1920-1922гг. на преподавательской работе в Москве в Коммунистическом университете национальных меньшинств Запада. В 1924-1925гг. ответственный секретарь Комиссии Исполкома Коминтерна по нелегальной работе. - 69.
Элисеюс – (г.р. 1888) В начале 1920г. сотрудник литовского МИД. В апреле 1920г. избран депутатом литовского Учредительного Сейма. - 166.
Энвер-Паша – (1881-1923), турецкий генерал, политик. Один из лидеров революционного выступления младотурок (1908-1909), глава триумвирата, управлявшего Турцией в годы 1-й Мировой войны, начальник Генштаба, военный министр. В 1918г. бежал из Турции в Германию, затем примкнул к бухарским басмачам. Убит в Таджикистане в стычке с отрядом Красной армии. - 157.
Эрцбергер Маттиас – (1875-1921), лидер Католической партии центра, член германского правительства в октябре-ноябре 1918г. Подписал от имени Германии Компьенское перемирие 11 ноября 1918г. В 1919г. министр финансов. Убит членами террористической организации «Консул». - 56, 60.
Юденич Николай Николаевич - (1862-1933), генерал от инфантерии (1915), один из руководителей Белого движения на Северо-западе России. В 1-ю Мировую войну командовал Кавказской армией (1915-16), успешно провёл Эрзерумскую операцию (декабрь 1915г. - февраль 1916г.; в апреле-мае 1917г. командовал Кавказским фронтом. В гражданскую войну руководил весенне-летним наступлением 1919г. белых войск на Петроград: с июня главнокомандующий белогвардейскими войсками на Северо-западе России. После провала “похода на Петроград” (октябрь-ноябрь 1919г. с остатками армии отступил в Эстонию. В 1920г. эмигрировал. - 127, 130, 133, 135-136, 142, 145-146, 153.
Юнджилл Зигмунд - политический деятель поляков Вильно. Деятель РОW. Член польской делегации в Каунас в апреле 1919г. - 95, 98.
Юргутис Владас – (1886-1966), профессор теологии, ксёндз, член Учредительного Сейма, министр иностранных дел. Организатор Литовского банка и первый его председатель. Президент Литовской Академии Наук. Окончил Каунасскую семинарию в 1906г., затем Петербургскую духовную академию. 1910-1913 – учёба в Мюнхенском университете на экономическом факультете. Летом 1918г. вернулся в Каунас, где начал преподавательскую деятельность в местной католической семинарии. 1919-1921 – член центрального комитета партии Христианских демократов. 13-27.12.1920 – член литовской делегации в Варшаве на переговорах с поляками по урегулированию территориального конфликта. 2.02.-28.09.1922 – министр иностранных дел в кабинете Э. Гальванаускаса. 1926 – организатор литовского акционерного общества производителей сахара и его руководитель до 1929. Затем преподавательская и публицистическая деятельность. С 1940г. профессор Вильнюсского университета, а в 1941-1943гг. его декан. Осенью 1941г. был советником по хозяйственным вопросам немецких оккупационных властей. В марте 1943г. арестован и выслан в концентрационный лагерь Штутгоф, читал лекции по экономике для заключённых. Был освобождён советскими войсками и возвратился в Литовскую ССР. - 166.
Яблонскис Йонас – (1860-1930), литовский языковед, профессор Каунасского университета им. ВКЛ Витовта Великого, создатель грамматики литовского языка - в 1922г., осуществил первые значительные переводы произведений классиков мировой литературы на литовский язык. Изучал в 1881-1885гг. классическую филологию в Московском Университете. - 12.
Ягайло Владислав, Ягелло – (1350-1434), Великий князь Литовский в 1377-1392, Король Польский с 1386г. С целью получения короны Короля Польши на территории Великого Княжества Литовского вместо православия ввёл в 1387г. католичество. В Грюнвальдской битве 15 июля 1410г. командовал объединёнными славянскими войсками, против Немецких рыцарей. - 8-9, 11.
Якутис Болесловас – (г.р. 1890) литовский полковник. В 1916г. окончил Московское военное училище. В 1918г.попал в немецкий плен. После возвращения из плена в феврале 1919г. вступил в Литовскую армию, получил должность картографа в военном училище. 1920 – в должности капитана - начальник штаба бригады, затем дивизии. 9.10.1920 – участвовал в боях с поляками в районе Лентвариса. 1922 – в звании майора - начальник оперативного отдела Генштаба Литовской армии. 1923-1926 – учёба в академии Генштаба Бельгии., затем до 1930г. - начальник III, IV отделов Генштаба. 1930-1937 – военный атташе в Риге, Таллине и Хельсинки. 1937-1940 – заместитель начальника военной школы. В сентябре 1940г. ушёл в отставку. В 1944г. выехал в Германию. С 1948г. жил в Англии. - 17.
Яницкий – майор польских вооруженных сил. Весной 1920г. начальник 4-го, отдела снабжения Генштаба Польской армии. - 163.
Янулайтис Августинас - (1878-1950), историк, юрист, политический деятель. Обучался на юридическом факультете Московского университета. Преследовался за участие в социал-демократическом движении. Продолжал учёбу в Бернском университете (Швейцария). В 1907г., вернувшись через Вильну в Москву, окончил учёбу. 1-ю Мировую войну встретил в Вильне. В 1916г. был помещён немецкими оккупантами в концентрационный лагерь в Черсне. После освобождения - в кабинете М. Сляжявичюса - управляющий делами в литовском МИД (1918-1919). В январе 1919г. арестован большевиками в Вильне, однако вскоре был отпущен и переехал в Каунас. 1919-1925 – судья Высшего Трибунала ЛДР, а с 1924 – его председатель. Одновременно преподавал на историческом факультете Каунасского университета. С 1935г. декан исторического университета. После окончания Отечественной войны декан историко-филологического факультета Вильнюсского университета, действительный член Академии наук Литовской ССР. - 73, 77.
Янушкявичюс (Янушкевич) Юозас – (г.р. 1862), доктор философии. Окончил Браславский университет, где получил учёную степень. Затем работал преподавателем в литовской гимназии в Петербурге. Во время войны - соавтор обращения к Временному правительству России в 1917г. Был казначеем Центрального литовского комитета помощи потерпевшим от войны. После войны переехал в Тельшяй, где руководил Гимназией. Затем преподавал в Паневежисе, Шауляй, Кедайняй, Расейняй и др. После выхода на пенсию с 1941г. преподавал в Германии классическую философию в духовной семинарии в Бамберге, затем в других городах. С 1949г. в США. - 37.
Ярослав (Ярислейф) Мудруй – (978-1054), Великий Князь Киевский из рода русского князя Рюрика. Сын св. Владимира I Красное Солнышко князя Новгородского, а с 980 года Князя Киевского. Укрепил русское государство, добился его признания другими европейскими государствами, в том числе Франции. Издал первый русский государственный свод правовых уложений «Русская правда». - 6.
Ярославичи – наследники Великого Киевского Князя Ярослава Мудрого Рюриковича. Его дети унаследовали: Изяслав – область начиная выше Новгорода до Киева на юг и на запад до Карпатских гор; Всеволод – Переяславль, Ростов, Суздаль, Белозеро - до берегов Волги; Всеслав (внук Брячислава сына Ярослава) – княжил в Полоцке. Кроме этого Великое Киевское княжество объединяла русские земли на которых жили славяне кривичи, с городами Смоленск, Витебск, Калуга. Городами русских великих Киевских князей были уже тогда Рязань, Муром и др. - 9, 45.
Яшенский Збигнев – польский ксёндз в Вильне, выступавший с проповедями во время Первой мировой войны за восстановление Речи Посполитой. Затем председатель Национальной христианской рабочей группировки - 36.
УКАЗАТЕЛЬ НАЗВАНИЙ ГОСУДАРСТВ И ИХ СОЮЗНЫХ ОБРАЗОВАНИЙ, ТЕРРИТОРИЙ, МЕСТНОСТЕЙ, НАСЕЛЕННЫХ ПУНКТОВ И ГЕОГРАФИЧЕСКИХ ОБЪЕКТОВ
Названия приведены в том виде, как они значатся на современных картах и в исторических источниках.
Августов – 17-18, 22, 117, 129.
Августовские леса - 17.
Августовский канал, Августовский вал, Августовские перекопы - 21-22, 117.
Августовский округ, уезд, район – 127.
Австрия - 66, 163.
Австрийская Империя - Австро-Венгерская Империя, Австро-Венгрия - 16, 24, 35, 37-38, 42-43, 47, 50-54, 61-62, 64, 146.
Акмяне, Окмяны - 19.
Александришки - 22.
Алитус, Олита – 18, 122, 125, 129, 154-155, 165.
Алитусский округ, район – 165.
Аловис – 165.
Америка, см. Соединённые Штаты Америки.
Англия, Великобритания, страна Альбиона - 23, 46, 58, 67-68, 72, 83, 87, 89-90, 97-98, 110, 113, 117, 120, 128, 130, 133-136, 145-146, 152-153, 157-158, 169-173.
Аникщяй, Аникшты – 155.
Антакальнис, Антоколь район Вильны – 105.
Антанта (фр. согласие) «Тройственное соглашение», союз Великобритании, Франции и Российской Империи. Оформился окончательно в 1904-1907гг. и объединил в ходе Первой мировой войны против стран Германкой коалиции – «Четвертичного союза», более 20 государств, среди них США, Япония, Италия.) - 48, 51-52, 59, 62-64, 89-90, 93-95, 97, 99, 101, 110, 112, 115-117, 119-121, 126, 128-130, 133, 135, 144-146, 157, 172.
Антолепты - 19.
Ардаган - 57.
Асерн - 20.
Аукшталки - 20.
Аукштадварис - 104.
Бабимост - 119.
Бавария, Королевство Бавария – 10, 61, 117.
Байсягола - 19.
Балинка - 17.
Балтийская гряда - 26.
Балтийское, Варяжское, Венедское, Остзее (Восточное) море - 3, 5, 10, 38, 67, 120, 166.
Барановичи - 80, 101.
Бараново – 146.
Барковшчизна, Барковичи - 21.
Батуми - 57.
Бегинское озеро - 21.
Бездонис - 75.
Беларусская Народная Республика, Народная Республика Беларусь, Белорусская Демократическая Республика – 59.
Белорусская Советская Республика, Белорусская ССР, Белоруссия - 83, 99-100, 130, 170.
Белоруссия – 25, 33, 35, 62, 65, 71, 74, 80-82, 88, 94, 100-102, 104, 109, 139, 142, 149.
Белая Русь, см. Русь Белая.
Белорусские губернии, см. Минская, Могилёвская, Витебска губернии.
Белосток – 70-71, 80, 82, 99, 129, 152.
Белостоцкий уезд, область, регион - 59, 76, 114.
Бельгия – 172.
Бельск – 146.
Бендзишки - 22.
Беняконе, Беняконис – 22.
Березина река - 6, 16, 18, 97-98.
Березутка речка - 114.
Берейнинки – 165.
Берзники – 21-22, 146.
Берлин – 38, 44, 48-50, 54, 56, 59, 63, 73, 76, 97, 152, 155, 157, 162.
Берн – 49-50, 162.
Бинген - 43.
Биржай, Биржы - 70, 134.
Бислук – 146.
Битовтаны - 22.
Ближний Восток – 90.
Бобруйск – 42, 98, 170.
Бовного - 20.
Богемия - 39.
Болгария - 47, 50-51.
Болома - 22.
Больце - 21.
Борисов, Борисовский уезд - 42, 80, 158.
Бородино, Бородинское поле - 16.
Браслав - 18, 21, 171.
Браславский уезд, район – 29.
Брест-Литовск, Брест – 47-53, 57, 59, 63, 80, 99, 146.
Брест-Литовский округ, земли – 138.
Булдари, Бильдермингсгоф – 173.
Буг река - 5, 24, 38, 76, 114, 146, 172.
Будвеце - 21.
Бутримонис, Бутриманце – 122.
Бялэ озеро – 22.
Ванджёгала - 107.
Варвишки – 146.
Варена, Ораны - 19, 21-22, 80, 117, 122.127, 155.
Варшава – 24, 36, 39, 42, 68, 72, 78, 93, 95-96, 98-103, 112-114, 121-122, 126, 131, 136, 140-142, 145, 147-148, 153, 158, 169, 172.
Варяжская Русь – 5.
Ватикан - 35, 151.
Вевис, Евье, Ивье – 155.
Вевис, Евье озеро - 22.
Вежболево – 17.
Вейсеяй – 165.
Великобритания, см. Англия.
Великое Княжество Киевское – 8.
Великое Княжество Литовское (Великая Литва) - 3, 4, 6-14, 34, 39, 45, 55-56, 64-66, 72, 88, 90, 94, 96, 98, 100, 102, 112, 117, 119, 123, 125, 128, 134, 137-138, 147-149, 155, 169-170.
Великая Польша, см. Польша Великая.
Великая Римская Империя – 9.
Вена – 119, 162.
Венгрия - 66.
Вентспилс порт - 120.
Вепше – 19, 144.
Верполе – 146.
Версаль - 42, 47, 110, 119.
Видзы - 18, 53, 171.
Видзенишки - 22.
Вижайны - 17, 21-22.
Византия, Византийская Империя – 11.
Вилейка – 18, 22.
Вилейка (Вильняле) река – 8.
Вилейкский уезд, район, волость, округ, область. – 29, 66, 83, 150, 129, 141, 150.
Виленская губерния, край, область – 4, 17-18, 25, 27-29, 31-33, 36, 38, 44, 57, 59, 65-66, 76, 82-83, 91, 93-94, 114, 124, 129, 136, 138, 140-142, 147-148, 149-150, 153, 163, 171.
Виленский регион, воеводство, земля – 30, 42, 86-88, 97, 105, 108, 124, 137-139, 151.
Виленский уезд, округ, район – 71, 138, 148, 150, 152.
Вилиампольская слобода, район г. Каунаса, по правой стороне устья р. Вилии - 30.
Вилия река, см. Нярис.
Вилкавишкяй, Волковыск, уезд, район - 80, 98, 129.
Вилкомир, см. Укмерге.
Вильнюс, Вильна, Вильно, Кривой Город , Северный Иерусалим – 6-8, 11, 16, 18-19, 22, 25-26, 28-30, 32-37, 39, 42-43, 45, 49-50, 55, 60, 62-83, 85-88, 95, 97-105, 108-114, 117, 120-122, 124, 127-132, 136-139, 147, 150, 152-153-156, 164-165, 170-171, 173.
Вилькия – 125.
Вингис, Закрет район Вильны – 105.
Вирбалис, Вирбаллен – 125.
Висла река - 6.
Витебск - 98.
Витебская губерния (Витебщина) – 17, 31, 33, 83, 88, 124, 129.
Виштитис, Виштынец озеро - 21-22.
Владивосток - 58.
Войнейки - 19.
Волга река - 5.
Волка – 146.
Волковыск, см. Вилкавишкяй.
Волынь регион - 4, 39, 98.
Волынская губерния - 42.
Волынский округ – Т.1. 138.
Восточная Литва (Вильния), Восточные земли, см. Литва Восточная.
Восточная Пруссия, (см. Пруссия, Самбия) – 4, 6, 17-18, 42, 90, 92, 111, 120, 125, 126, 145-146, 148, 154.
Вшова - 119.
Высоко – 146.
Галиция, Галиция Восточная – 24, 33, 37, 39, 44, 62, 100, 119, 146, 149, 163.
Галицко-Волынское Княжество – 8.
Гацкишки - 22.
Гданьск, Данциг – 66, 119-120, 153.
Гданьский коридор – 154.
Гедрайчай, Гедройцы - 22, 23.
Германия, Германская Империя, Германский Рейх – 4, 12, 16-18, 24-25, 35, 37-38, 42-44, 47-48-64, 90, 146, 153.
Германская Республика, Веймарская Республика, Германия - 65-68, 72-74, 76, 80, 83, 86, 88-91, 93, 96-97, 100, 110, 112, 114, 116-117, 119-121, 125, 126, 133, 144-146, 152, 157, 161, 172.
Германия Восточная (проект государства Дж. Керзона осенью 1919г.) – 145.
Гессен, Гессенское герцогство - 61.
Гзиновка – 146.
Гибы, Гыбы - 22.
Гилуше - 21.
Гитовяны - 22.
Глубокое – 171.
Годацишки - 19.
Голадуша озеро – 146.
Голгофа - 65.
Голландия, см. Нидерланды.
Горынь река - 97.
Грабино – 129.
Грандзиче - 22.
Грандово - 22.
Граево - 18.
Гражушки, Гут Гражуны - 20.
Грауже - 22.
Гродно, Гардинас – 6, 18, 21, 70-72, 80, 82, 99, 109-110, 114, 131, 146, 152, 170.
Гродненская область, губерния, край – 8, 17-18, 31, 33, 36, 76, 81, 83, 93-94, 114, 124, 129, 141, 147-148.
Гродненский уезд, округ, земля, регион - 59, 66, 124.
Грюнвальд – 9.
Гульбянишки - 21-22.
Гумбинен – 90.
Гут Александрия, см. Зарасай
Гут Аненхоф - 20.
Гут Вешензее - 20.
Гут Гражуны, см. Гражушки.
Гут Ильсен - 20.
Гут Свентен, см. Швянчёнис.
Гягужине - 21.
Гярвишки - 22.
Дальний Восток – 145.
Данкшов – 144.
Данциг, см. Гданьск.
Даугава, Двина, Западная Двина, Дуня река - 5, 18, 20, 97-98.
Даугавпилс, Дунабург, Двинск - 18-19, 42, 53, 113-114, 117, 127, 130, 132, 145, 154, 156, 172.
Даугай - 122.
Даугилишкис, Довгелайчай - 20.
Дедулянка - 21.
Делтува – 150.
Деревня - 114.
Дисна – 129.
Дисненский район, волость, уезд, округ, область – 66, 83, 150, 129, 150.
Днепр река - 5, 67, 97.
Днестр река - 38, 98.
Довгали - 20.
Домброво - 114.
Дотнува, Датнов - 19.
Дрисвяты, см. Дукшты озеро.
Дрисса ¬- 42, 171.
Друскининкай, Друскеники – 17, 21-22.
Друя – 114, 171.
Дубиса река - 18.
Дубна - 170.
Дукшты, Дрисвяты, Друкшяй озеро – 21.
Европа, Западная, Восточная, Европейский континент, страны, государства – 10, 13-14, 16-17, 25-26, 35, 48, 52, 60, 63-64, 67, 75-76, 90, 96, 98, 110, 112, 123, 128, 133, 152-153.
Евье, см. Вевис.
Египет – 152.
Езеренский, Езерский уезд, волость – 148.
Езнас, Езно - 19, 122, 165.
Екатеринбург - 24, 61.
Елгава - 80.
Еловка - 19.
Жагары (Жагаряй) озеро – 136.
Жагаре, Жагаряй, Зегары - 21-22, 70.
Жасляй, Жасле - 19, 80, 165.
Жвяринас, Зверинец район Вильны – 105.
Жежмаряй – 122, 130, 151, 165.
Жеймяй, Жемя – 125.
Живулчишки - 22.
Жлобин - 80.
Жмудь, см. Жямайтия.
Жувинтас, Зувинты озеро – 17.
Жулув, Жюлов, Залавас - 23.
Жылины - 22.
Жямайтия, Жмудь, Самогития, Литва этнографическая – 3, 5, 7, 9-14, 17, 19, 23, 31, 39, 42, 71, 76, 89, 93, 97, 134, 149, 165.
Заглембе Домбровске - 100.
Заезёры - 20.
Закрет, см. Вингис.
Заилги озеро - 22.
Залва – 146.
Занеманье литовское (территория расположенная по левую сторону побережья центрального участка реки Неман, территория бывшей Сувалкской губернии Российской Империи, где проживали этнические литовцы - жмудины) - 89.
Зарасай, Новоалександровск, Гут Александрия, Эжеренай – 19, 20, 70, 75, 88.
Зарасайский регион, уезд, округ – 164.
Збруч река - 119.
Зверинец, см. Жвяринас.
Зегары, см. Жагаряй
Зельва - 22, 146.
Земгалия, Семигалия - 5.
Зервяны, Зярвянос - 22.
Зилишки - 19.
Зимяснес - 20.
Зубров – 144.
Зурачишки - 22.
Ивье, см. Вевис, Евье.
Игауния, см. Эстония.
Игорка река – 146.
Илгоце - 20.
Иллюксне, Иллюкс - 18, 42.
Индия - 110.
Ингерманландия – 13.
Ионава, Янов - 89.
Ионишкис, Ивонишки, Янишки - 20-21, 70.
Испания – 10.
Италия – 63, 97, 100, 110, 172.
Кавказ - 41, 57.
Казлишки - 117.
Казлу – Руда, Козлова Руда – 17, 70.
Кайшядорис, Кошедары, Кошедарский уезд, округ – 104, 107, 113, 125, 144, 154, 165.
Какяны – 57.
Калвария, Калварийский уезд - 17-18, 22, 70, 80, 165.
Калетники - 22.
Калиниград, Кёнигсберг – 12, 90.
Калница - 22.
Калтиненай, Калтиняны - 22.
Кальтенбрюнен - 20.
Калькуны - 21, 171.
Каменец Подольский - 42.
Каменецкий уезд - 42.
Капчяместис, Капчёво - 22, 146, 165.
Карпаты, Карпатские области - 99.
Карс - 57.
Карчмы, Карчаместис - 20.
Каулуны - 20.
Каунас, Ковно, Кавна – 7-8, 11, 16, 18, 23, 28, 30, 32-34, 70-73, 76-77, 80, 82, 85-86, 88, 90-93, 95, 99, 107-109, 111, 113, 117, 119-122, 124-128, 130-132, 134-137, 140, 142, 144-145, 147, 149, 152-157, 162-173.
Каунасский, Ковенский округ, регион, край, земля – 91, 125, 142, 164.
Кацунишки - 22.
Кедайняй, Кейданы - 18, 23, 89, 125.
Келбасин – 146.
Кельме - 21.
Кельце, регион - 98.
Кетавишки - 21, 165.
Кёнигсберг, см. Калининград.
Кибартай, Кибарты - 22.
Киев - 6, 23, 24, 53, 64, 98, 171-172.
Киевская Русь - 6.
Кирвония – 165.
Клаваны - 20.
Клайпеда, Мемель - 66, 90, 120, 153, 173.
Клайпедский край, область, регион, Мемельланд - 4, 30, 120, 126, 145.
Клешчели – 146.
Коварск, Коварский район - 19.
Ковель – 80.
Ковенская губерния (земля), край – 4, 12, 17-18, 27-28, 31-33, 36, 38, 44, 57, 59, 76, 83, 89, 91, 93-94, 114, 124, 126, 129, 132, 147-148.
«Ковенская Литва», см. Литовская республики, Литва этнографическая.
Комай - 19.
Компьен, Компьенский лес - 16, 63.
Копенгаген – 171.
Корытно - 114.
Кракинув, см. Крякинава
Краков – 8, 98.
Крево – 8.
Кременец – 170.
Кретинга – 154.
Крещатик – 171.
Кривичи, Кшивице - 19.
Кройцнах - 44.
Круки - 20.
Круонис – 165.
Крым - 32, 41.
Крякинава - 19.
Кубаки – 66.
Кубанский округ (казачий) – 212.
Куже - 22.
Кузница – 146.
Кукле - 21.
Кульвы – 165.
Кульнишки - 21.
Купишкес, Купишки - 19, 70.
Купрелишки - 19.
Куркле – 19, 23.
Курляндия, Курляндская губерния - 5, 31, 37, 44, 48, 50-51, 53, 57, 120, 129, 134.
Куршенай, Куршаны - 19, 20-21, 134.
Куршский залив, пролив - 120.
Кутишки - 20.
Кучюнай – 165.
Лабоноры - 22.
Лавкессы - 20.
Лавниканце - 22.
Латвийская Республика, Лифляндия, «Латвия» - 18. 20, 54, 57, 70, 130, 145, 155, 171.
Латгалия (Польские инфлянты), прибалтийский регион – 5, 132.
Лауборы - 20.
Лашанка река – 146.
Лейпалингис – 165.
Лепельский район, волость, уезд – 150.
Лесная Права – 146.
Лешкемис - 22.
Лешчево - 22.
Ливония – 13.
Лигумы - 20.
Лида – 6, 18-19, 22, 80, 86, 101, 152.
Лидовяны - 20.
Лидский уезд, район, область, округ, волость – 29, 71, 141.
Лиепая, Либава, Либау порт – 19, 80, 113, 120, 162.
Линкайчай - 20.
Линкува, Линково - 20.
Листопады - 19.
Литбел, Советская Литовско-Белорусская республика - 82-83, 85-88, 95, 100-101, 111, 130, 160.
Литва историческая, древняя – 3-7, 9-10, 11, 17, 27, 31-32, 37, 39, 42, 48, 50, 54-55, 60, 66, 73-74, 81, 90, 93-94-96, 100-101, 104-105, 107, 109, 123-124, 127-128, 129, 138-140, 142-144, 147-150, 160.
Литва этнографическая, см. Жямайтия.
Литовская республика, Литовская Демократическая Республика, ЛДР, «Ковенская Литва», «Литва» (этнографическая) – 3, 4, 5, 17-22, 26, 30, 32, 39, 43-45, 50, 52, 56, 58-59, 60, 62, 64, 66, 75, 91-92, 94, 107-108, 113, 115, 117-119, 124-125, 129-130, 141, 143-145, 148-149, 151, 153-156, 158-163, 165-166.
Литовская ССР, Советская Литва, «Литва» - 31, 45, 69-72, 76-84, 86-87, 89, 91, 95, 99-100, 102-104, 113, 130.
Литва Восточная (Вильния), Восточные земли - 20, 102.
Литва Северная - 71.
Литовка – 146.
Лишкявос – 165.
Лозанна - 59.
Лондон - 42, 57, 90, 102, 128, 134, 136, 152, 157, 171-173.
Лососно – 146.
Лунинец- 80.
Луцкое Княжество – 8.
Львов - 24, 62, 64, 99, 172.
Любек - 61.
Люблин – 36.
Людвинавас, Людвинаво – 70.
Магдебург - 68.
Магуны - 22.
Мажейкяй, Мажейки – 19, 70, 154.
Мажейкяй район - 18.
Мажеле - 20.
Малдзюны - 20.
Мариамполе – 125, 154.
Мариампольский округ, уезд, район - 107, 164.
Мариенбург - 20.
Марцинконис, Марцинканце – 86.
Марыха, см. Чёрная Ганча река.
Межанце - 21.
Мелегяны - 21.
Мельник – 146.
Мемель. См. Клайпеда.
Мемельланд, см. Клайпедский край, регион.
Мендзыжече - 119.
Мереч, Меречанка, см. Мяркине.
Минск, Менск – 6, 19, 42, 59, 64, 86, 88, 156, 170.
Минская губерния, земля – 17-18, 31, 33, 80-83, 88, 124, 129.
Митау - 20.
Миховце - 21.
Могилёв – 129.
Могилёвская губерния (Могилёвщина) – 17, 31, 83, 124.
Монтепацис возвышенность под Каунасом - 32.
Моонзундские острова, архипелаг - 47, 53, 57.
Молетский район - 108.
Молгетси - 20.
Москва – 9, 16, 21, 61, 86, 116, 121, 127-128, 135, 153, 155, 157-158, 162, 170-173.
Московская Русь - 11.
Муснинкай, Мусники - 23.
Мяркине, Мереч - 21, 122, 127, 129.
Мяшкутис - 20-21.
Нарва - 80.
Нарев река – 6, 146.
Наревка – 146.
Нарочь озеро - 18, 114.
Науёи Вильня, Ново-Вилейка, Ново-Вильня - 21.
Нача, Ноча, Наша – 22.
Неман река – 5-6, 16-18, 21-22, 32, 38, 66, 88, 114, 120, 127, 129, 146, 153-154.
Неманский край – 35, 48, 63, 74, 97, 107-108, 112, 115, 147-148, 151, 158.
Неманюны – 165.
Немунайтис – 165.
Нидерланды, Голландия - 63, 73.
Нидоки - 22.
Нижний Новгород, Горький – 6-9.
Новоалександровск, см. Зарасай.
Новогрудок (Наугардукас) – 6, 7, 148.
Новогрудское Княжество – 8.
Новосвенчаны – 19, 21.
Новый Двор – 114.
Норвегия Королевство – 130.
Нью-Йорк - 53.
Нявежис, Невежа река - 5, 10.
Нярис, Вилия река - 8, 21, 88.
Обер Ост, территории данной немецкой оккупационной административной единицы составляли - Ковенская, Виленская, Гродненская, Сувалкская губернии Российской Империи, Белостоцкая область, часть земель на левом берегу Буга, Полесье. - 76, 114.
Овсланишки - 21.
Огинский канал ¬- 80.
Огниста - 20.
Одесса - 98.
Окмяны, см. Акмяне
Олита, см. Алитус.
Ольшанка - 22.
Ольденбург, Ольденбургское герцогство - 61.
Оляны - 22.
Опса - 19, 171.
Ораны, см. Варена.
Орша - 98.
Освея озеро – 171.
Ошмяны – 29.
Ошмянский уезд, район, область, округ - 29, 83, 141.
Пабраде, Подброде - 19, 21, 76, 86.
Пагиряй, Погиры - 19.
Пажайслис, Пожайшче (от выражения «прихожая Паца» - магната литвина Христофора Паца, великого канцлера Речи Посполитой, давшего деньги на постройку монастыря в Пожайшче) – 11.
Пакертай – 165.
Паланга, Поланген, Полонген – 18, 120, 149, 166.
Паневежис, Поневеж – 18-19, 28, 70, 80, 85, 125, 154-155.
Паневежский округ, уезд - 76, 164.
Панемунек - 19.
Папарчай – 165.
Париж – 16, 63, 67, 73, 91-94, 96, 102, 110-111, 113, 116-122, 126-127, 133, 136-137, 147, 172.
Пасарники озеро - 22.
Пасвалис, Пасвелы - 20.
Перевалка - 117.
Перемёты – 144.
Перкале - 19.
Петербург, Санкт-Петербург, Петроград, Ленинград – 37, 47, 127, 133, 135, 145-146, 162.
Пешчётка – 146.
Пильвишкяй - 22.
Пинск - 80.
Пинские болота - 44.
Пинско-Туровское Княжество – 8.
Плахтуки - 21.
Пласкизовский уезд - 42.
Плунге, Плунгяны - 21.
Погиры, см. Пагиряй
Подброде, см. Пабраде.
Подолесе - 22.
Подолье регион - 42.
Подубяселяй, Подубис - 21.
Поёдзе - 22, 23.
Пожелва – 22.
Познань – 103.
Познанский округ, земля – 149.
Покальне, Пакальнис, Пакальнишки - 21.
Покопя - 21.
Полесье регион – 76, 98, 114.
Полецкишки - 22.
Полоцкое Княжество - 5, 8.
Полоцк - 42.
Полоцкая Русь, см. Русь Полоцкая.
Полтава - 98.
Польское Королевство – 10, 31-32, 33, 38, 53, 61, 148-149.
Польша – 8, 10, 33, 35-36, 38, 39-42, 44, 59, 66-68, 71-74, 76, 78-81, 83, 86-88, 90-100, 150.
Польская Республика, Речь Посполита, Польша - 21, 25-27, 31, 101-104, 107-112, 114, 116-125, 127-134, 136-139, 141, 143-144, 146-147, 150, 153-156, 158-159, 163, 165, 169, 171-172.
Польша Великая (регион нынешней Польши) - 33, 119.
Польша Малая (регион Польши) - 33.
Поневеж, см. Паневежис.
Понеделе - 19.
Португалия – 172.
Поры - 23.
Поставы - 18-19.
Потурце - 22.
Поцунеле - 19.
Пошвитин - 20.
Пренай – 125.
Пренайский округ – 164.
Прибалтика, прибалтийские страны, Балтийские республики, прибалтийские земли, регион – 25, 31, 37, 88-90, 112-113, 126-127-128, 130-131, 133-135, 144-146, 152-153.
Пружаны – 129.
Пруссия, Королевство Пруссия - 5, 13, 21, 33, 61, 148.
Псков - 7, 8, 37, 80.
Пулстоки - 22.
Пунск – 146, 165.
Пуня – 165.
Пшелае - 19.
Радвилишкис, Радзвилишки – 19-21, 134, 145, 156.
Радзимин - 24.
Радом - 98.
Райгардас, Райград, Райгард – 17.
Расейняй, Россене - 21, 27, 34, 134.
Расейняйский округ – 164.
Ратница, Ратники - 21, 117.
Рейн река - 5, 67.
Ремиголе, Рамигола - 19.
Ретавас, Ретово - 21.
Речь Посполитая (Польши и Литвы) – 10, 32, 36, 38, 41, 44, 65, 76, 99, 102, 118, 133-134, 144, 153-154, 158, 169.
Рига – 25, 29, 47, 53, 80, 128, 130, 134, 145, 147, 157, 162, 170.
Рижский залив - 57.
Рим - 35, 172.
Ровно - 80, 170.
Розалимас, Розалин - 20.
Рокишкис, Рокишки, – 70, 162.
Рокишский округ, уезд - 75, 164.
Романишки - 22, 23.
Романовце озеро - 21.
Ромашканце - 22, 23.
Россия, Русь - 5-6, 9, 17, 116-117.
Российская Империя, Россия - 3, 4, 12, 16-18, 24-27, 29, 33-35, 37-38, 40-44, 46, 47-48, 52, 55, 57, 60-68, 76, 81, 88, 92-93, 101-102, 106, 110, 114-115, 133, 136, 141, 146-147, 153, 155, 159, 161, 167, 171.
РСФСР, Советская Россия, Россия, Советы, советское государство и т.п. - 25,46, 47-53, 56-59, 61, 63-67, 69-71, 76, 79-80, 83, 86-87, 89-90, 92-94, 96-97, 100, 110, 113, 116-117, 120-122, 127-128, 130, 132-133, 135-136, 142, 151, 153-158, 161-162, 164, 168-171, 173.
Ротница – 38.
Рудамина – 165.
Румыния – 172.
Русь Белая - 6, 81, 93.
Русь Полоцкая - 6.
Русь Червонная - 6.
Русь Чёрная - 6, 81, 93.
Саенек - 22.
Сайме - 20.
Саксен-Майнингем, Герцогство Саксен-Майнингем - 61.
Саксония - 56.
Салочай, Салаты - 20.
Самланд, Самбия - 6.
Сарны - 80, 170.
Свенчаны, см. Швеичёнис.
Свенчанский уезд, см. Швенчёнский уезд.
Свислох река – 146.
Священная Римская Империя Германского народа - 47.
Северный Иерусалим, Вильна - 65.
Сейны - 17, 21-22.
Сейненский округ, уезд – 127.
Серея - 17.
Сесики - 19.
Сибирь - 23, 29, 87, 136.
Силезия - 111.
Симнас – 17, 155.
Синяя речка – 171.
Скважины - 119.
Скаудвилис, Скаудвиле - 21.
Скетары - 22, 23.
Скуодас, Скуды - 19, 70.
Скупово – 146.
Скудуцишки - 23.
Слободка – 171.
Слоним - 6, 70, 80, 129.
Слонимская губерния, земля, регион - 83.
Случ река - 24, 172.
Слуцк - 42.
Слуцкое Княжество – 8.
Смоленск – 16, 158.
Смоленское Княжество – 8.
Смольвы озеро - 21, 171.
Сморгонь – 19.
Советск, Тильзит, Тильже - 42, 80, 156.
Советская Беларусь, см. Белоруссия.
Советская Россия, см. РСФСР, СССР.
Соединённые Штаты Америки, США, Америка - 16, 42, 46, 48, 52, 62-64, 67, 83, 87, 90, 97, 110, 112, 117, 130, 135, 157, 170.
Сокулка – 129.
Сопоцкине – 17, 22.
Состы - 20.
Спа – 172.
Средники – 17.
СССР, Россия Советская, Советская Республика, «совдепия» – 15, 16, 153, 154, 162.
Средняя Азия - 90.
Стаклишкес, Стоклишки - 19, 21, 122.
Старе Смоляны - 22.
Староконстантинов - 42.
Стасилы - 22.
Стачуны - 20.
Стокгольм – 162.
Столбы - 146.
Студзянка река – 146.
Стуморишки - 19.
Субоч - 19.
Сувалки – 17-18, 21-22, 124, 145, 154-155.
Сувалкская губерния, край – 4, 17-18, 27-28, 33, 57, 59, 76, 80, 83, 89, 93-94, 106, 108, 114, 124, 129, 147-148.
Сувалкский регион, район, уезд, Сувалкия, округ Сувалки – 21-22, 31, 100, 127, 142, 144, 146-147, 165.
Сувек - 19.
Сугинты - 23.
Сурдеги - 19.
Суховоле - 114.
Суэцкий канал – 152.
Сяды - 19, 21.
Тартак - 22.
Тарту, Юрьев – 136.
Таураге, Таурогген – 18, 31, 154.
Тельшяй, Тельше – 19, 31, 70, 108, 144, 149, 166.
Тельшяйский округ – 164.
Тильзит, Тильже, см. Советск.
Титувенай, Титувены – 11.
Токио - 40.
Тракай, Троки, Троки старые, Троки новые – 6-8, 29, 117.
Тракайский, Трокский, Троцкий округ, воеводство, уезд, район, волость – 29, 71, 104, 108, 141, 148, 150-151, 165.
Тукум - 80.
Турмантас, Турмонт - 21. 171.
Турция, Турецкая Республика - 47, 51, 57, 64.
Уж река - 24, 172.
Узполе - 19.
Узяны - 19.
Укмерге, Вилкомир – 19, 70, 80, 144, 149, 154-155.
Укмергский округ, район, уезд – 164.
Украина - 99-100, 121, 131.
Украинская Советская Республика, Украинская ССР, Украина - 25, 53-54, 57, 68, 170.
Украинская Республика, Западная Украинская Республика, Демократическая Украина - 62.
Ула река - 22.
Упники - 22.
Уса река - 6.
Утена, Уцяны – 70, 155.
Утенский округ – 165.
Финляндия, Финская Республика – 54, 57, 93, 116, 130, 145, 153.
Французское Королевство, Французская Империя, Французская Республика, Франция – 12, 16, 21, 23-24, 46, 55, 59-60, 63, 67, 73, 83, 87, 90, 93, 97-99, 101, 110, 121, 127, 130, 133-134, 136, 146, 152-153, 157, 169-170, 172-173.
Фридрихштадт - 18.
Хельсинки – 145, 153.
Хорватия - 39.
Цимахов - 22.
Цытовяны - 21.
Челябинск - 29.
Червонка - 22.
Червонная Русь, см. Русь Червонная.
Чехословакия – 172.
Чёрная Ганча река (Марыха) – 21-22, 127, 146.
Чёрная Русь, см. Русь Чёрная.
Чёрное море – 38.
Чёрный Брод – 155.
Чикаго - 32.
Шавляны - 20.
Шадува, см. Шедува.
Шара река - 80.
Шауленай, Шавлайчай - 20.
Шауляй, Шавле – 18-21, 28, 31, 70-71, 80, 85, 125, 134, 154, 162, 165.
Шауляйский, Шавельский уезд - 75.
Шаты - 19.
Швейцария - 41, 62.
Швенчёнис, Швенчёнис новый, Швенчаны, Свенчаны – 20, 21, 23, 29, 70, 77, 155, 171.
Швенчёнский, Швенчанский, Свенчанский уезд, волость, район, округ – 29, 33, 71, 141, 148, 150.
Швенчёнеляй, Швенчёнелис – 75.
Швеция - 52, 57, 69.
Швянтойи, Швента, Святая река – 10, 18, 52, 57, 69.
Шедува, Шадува - 19.
Шидлаво - 20.
Шиланы – 147.
Шиплишки - 21-22.
Ширвинтай, Ширвинты, район - 22-23.
Шлиже – 144.
Штеттин, см. Щецин.
Шуле - 20.
Шчитосады – 144.
Эглайте – 155.
Эжеренай, см. Зарасай.
Эжеранский округ, см. Зарасайский округ.
Эйткуны – 21, 156.
Эйшишки - 22.
Эльба, Лаба река - 5.
Эстония, Эстонская Республика, Эстландия, Игауния - 54. 57, 70, 130, 155.
Югославия - 39.
Юрбаркас, Юрбург, Георгиенбург - 18, 20, 31, 120, 134.
Юргевены – 165.
Юрканце – 22.
Явгелайцы - 20.
Якобштад - 19.
Яловка – 146.
Янишки, см. Ионишкис
Янов, см. Ионава.
Япония, Японская Империя - 16-17, 83, 110, 172.
Яшуны – 22.
ИСТОЧНИКИ
Том I.
AD REM
ЛИТВА, ВЕЛИКОЕ КНЯЖЕСТВО ЛИТОВСКОЕ, РУССКИЕ ЛЮДИ И ЖМУДЬ
(до ХХ века)
1. Библия. Матфей. Гл.7. Ст.23.
2. Jurginis J. Pagonyb;s ir krik;;ionyb;s santykiai Lietuvoje. Mintis. Vilnius. 1976.
3. Ласкоу I. Племя пяцi родау. “Литаратура i мастацтва”, 18.08.1989. Минск.
4. “Литовский Курьер”, №28(72), 13-19.06.1996. Вильнюс.
5. Пашуто В.Т. Образование Литовского государства. Москва 1959.
6. Lietuvos TSR Istorija. Т. 1. Nuo seniausiu laik; iki 1917 met;. Red. B.Vaitkevi;ius. Mokslas. Vilnius. 1985.
7. Ермалович М.I. Па слядах аднаго мiфа. Изд. Навука i тэхника. Мiнск. 1991.
8. Ширяев Е.Е.. Беларусь: Русь Белая, Русь Черная и Литва в картах. Изд. Навука i тэхника. Минск. 1991.
9. Historia Polski. T.1, cz.3 (mapy). PAN. Warszawa. 1969; Живописная Россия. Изд. Белоруская Энцыклопедыя. Минск. 1994. С.13.
10. I; kur gal;jo kilti vardas Lietuva. Etimologijos tyrimas. J.K.О. Sandaros leidinys. Chicago. 1954.
11. Охотникова В.И. Повесть о Довмонте. (Академия наук СССР). Ленинград. 1985.
12. Chronica poloniae maioris, “Великая хроника” о Польше Руси и их соседях ХI - ХIII вв. Под редакцией члена-корреспондента АН СССР В.Л.Янина. (Издательство Московский университет.) 1987.
13. ПСРЛ. Т. 7. Стб. 573.
14. Lietuvos TSR istorijos ;altiniai. (LI;) T.1.
15. D;;gosz J. Dziej;w polskich ksi;g dwana;cie. T.4.ks. 11. Wyd. A.Przezdzieckiego. Krak;w. 1868.
16. Хёйзинга Й.. Осень средневековья. Москва. 1988.
17. Historia Polski. T.1, cz.2 . PAN. Warszawa. 1969.
18. Живописная Россия. Изд. Белоруская Энцыклопедыя. Минск. 1994.
ВНАЧАЛЕ БЫЛА ВЕЛИКАЯ ВОЙНА
(1914-1945)
1. Maliszewski E. ;ywio; polski na Litwie. Warszawa. 1918.
2. Tomassini F. Odrodzenie Polski. Warszawa. 1928.
3. Составители данного документа использовали следующие источники: “1) дневники военных действий Генерального штаба Литовской армии; 2) оперативный архив Генштаба Литовской армии; 3) публикации литовского военного журнала «M;s; ;inynas», с.2 и 3; 4) записки ген. Зенкявичюса “Ход событий общей кампании 1915г”; 5) Герман Стегеманн “История войн” 3 и 4 тома; 6) публикации польского военного журнала “Bellona” 1919г. кн.7 и 12, и 1920г.; 7) Стратегический очерк действий 16 армии, составленный в штабе армии; 8) воспоминания отдельных участников событий.”
4. CVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.516.
5. Платонов О.А. Терновый венец России. Москва. 1997.
6. «Известия», 18.11.1994. Москва.
“ТУТЕЙШИЕ” КОРМИЛЬЦЫ И ХОЗЯЕВА
(ХIХ в.– начало ХХ в.)
1. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
2. «Berliner B;rsenzeitung», 25.10.1915. Berlin.
3. Борьба за Советскую власть в Прибалтике. Москва.1967.
4. Bartu;ka V. Lietuvos nepriklausomyb;s kry;iaus keliu. Klaip;da. 1937.
5. Romer E. Spis ludno;ci na terenach administrowanych przez Zarz;d Cywilny Ziem Wschodnich (grudzie; 1919). 1920.
6. Ленин В.И. ПCС. Т. 24.
7. Lietuvos TSR istorija. T. 1. Nuo seniausiu laik; iki 1917 met;. Red. B.Vaitkevi;ius. Mokslas. Vilnius. 1985.
8. «Laisv;», № 69. 19.06.1919. Kaunas.
9. СVA. Ф.20, оп.1, д.17, л.87.
10. Иванов В.В. Границы и народонаселение Срединной Литвы. Труды Академии наук Литовской ССР. Серия А. Т.3 (104). 1988.
11. Pawlikowska N. Recenzija na ksi;;k; P.;ossowskiego “Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920.” Warszawa..1966. - “Wiadomo;ci Нistoryczne”, 07-08 1967. Warszawa.
12. «Laisv;», № 50. 25.05.1919. Kaunas.
13. Новой энциклопедический словарь Брокгауза и Ефрона. Ред. К.Арсеньев. Т. 22.
14. Первая всеобщая перепись населения Российской империи 1897г. Ред. Тройницкий Н.А. IV. Виленская губерния, СПб., 1903, ХVII. Ковенская губерния. СПб., 1903.
15. Энциклопедический словарь Бр. Гранат. Издание 7-ое.
16. Грибанов В.А. Литва – вчера и сегодня, домыслы и факты. Вильнюс 1990.
17. Энциклопедический словарь. Изд. Ф.А.Брокгауз и И.А. Ефрон. Т. 54. СПб. 1899.
18. Гаучас П., Видугирис А. Этнолингвистическая ситуация литовско-белорусского пограничья с конца ХVIII в. по начало ХХ в. - «География». № ХIХ. 1983г. Москва.
19. Makowski B. Litwini w Polsce (1920-1939). PWN. Warszawa. 1986.
20. Waligуra B. Walka o Wilno. W. 1938r.
21. «Nasz kraj», № 112, 04.09.1919. Wilno.
22. «Gazeta Krajowa», № 142(241), 29.06.1921. Wilno.
23. «G;os Kowe;ski», № 27, 11.04.1919. Kaunas.
24. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.49-59.
25. СVA. Ф.20, оп.1, д.19, л.16.
26. Андреев А.М. Борьба литовского народа за Советскую власть. Москва. 1954.
27. Maliszewski E. ;ywio; polski na Litwie. Warszawa. 1918.
28. «Rolnictwo Ludowe», № 2, 05.03.1919. Wilna.
29. Живописная Россия. “Белоруская Энцыклопедыя”. Минск. 1994.
30. ;apoka A. Lietuvos istorija. Kaunas. 1936.
31. ;ossowski P. Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920. Warszawa. 1966.
32. «Nasz kraj», № 160, 31.10.1919. Wilnо.
33. «Nasz kraj», № 158, 26.10.1919. Wilnо.
34. «Nasz kraj», № 138. 04.10.1919. Wilnо.
35. Archiwum PAN, Dariusz M.S.Kossakowskiego, t.56, k.2, l.363.
36. «Nasz kraj», № 19, 24.01.1920. Wilnо.
ПОИСКИ НАЦИОНАЛЬНОГО ЦВЕТА
(1897-1953)
1. Андреев А.М. Борьба литовского народа за Советскую власть. Москва. 1954.
2. Studnicki W.G. Stosunek Wilna do legion;w. (Kartki bez retuszu z pami;tnika 1916-1917r.) Wilno.1928.
3. Bartu;ka V. Lietuvos nepriklausomyb;s kry;iaus keliu. Klaip;da. 1937.
4. Problem Litwy podczas wojny. Zbi;r dokument;w, uchwa;, odezw. Warszawa. 1918.
5. Жепкайте Р.С. К вопросу о позиции Советского государства в Польско-Литовском конфликте. Труды Академии наук Литовской ССР. Серия А. Т. 2(36) 1971.
6. Lewandowski J. Federalizm. Warszawa. 1964.
7. Kienewicz S. Historia Polski 1795-1918. PWN. Warszawa. 1970.
8. Historia Polski. T. III, cz.3. PWN. Warszawa. 1974.
9. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
10. LI;. T. 3.
11. Lewandowski J. ”Prometeizm” polityka wschodnia Pi;sudskiego. Warszawa.1958.
12. Pob;g-Malinowski. J.Pi;sudski. T.2. Warszawa. 1935.
13. Pi;sudski J. Pisma zbiorowe. T. 2. Warszawa. 1932.
14. Studnicki W.G. W sprawie stosunku politycznego Polski do jej ziem wschodnich. Warszawa.1919.
15. Gertych J. Sprawa Litewska. Warszawa. 1938.
16. Basler W. Deutschland Annexionpolitik in Polen und im Baltikum 1914-1918. Berlin, 1962.
17. Kapsukas V. Ra;tai, T. 8. Vilnius. 1960-1978.
18. «Nasz kraj», № 160, 31.10.1919. Wilno.
19. Rudis G., Rim;a E. Tautin;s v;lavos spalvos. - "Моkslas ir gуvеnimаs", № 9, 09.1988г. Vilnius.
20. «Naujoji Romuva», № 19. 1938. Kaunas.
РОЖДЁННЫЕ РЕВОЛЮЦИЕЙ
(ноябрь 1917 г. – ноябрь 1918 г.)
1. Czubi;ski A. Najnowsze dzieje Polski 1914-1983. PWN. Warszawa. 1987.
2. Поп И.И. Восточная политика центральных держав после Брестского мира. - в кн. Германская восточная политика в новые и новейшие времена. Москва. 1974.
3. Андреев А.М. Борьба литовского народа за Советскую власть. Москва. 1954.
4. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
5. Советско-германские отношения от переговоров в Брест-Литовске до подписания Рапалльского договора 1917-1918. Т. 1. Москва. 1968-1971.
6. Gertych J. Sprawa Litewska. Warszawa. 1938.
7. СVA. Ф. 383, оп.7, д. 90, л.181.
8. LI;. T. 3.
9. ДВП СССР. Т. 1.
10. Osmanczyk E.J. Encyklopedia Spraw Mi;dzynarodowych i ONZ. PWN. Warszawa. 1974.
11. Брест-Литовский мирный договор. ДС.
12. CVA. Ф.1014, оп.1, д.14, л.49.
13. CVA. Ф.1014, оп.1, д.14, л.98.
14. Kapsukas V. Ra;tai, T. 7.
15. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.187.
16. Lietuvos TSR istorija. T.3. Vilnius. 1965.
17. «Berliner T;gliche Rundschau», 28.02.1918. Berlin.
18. Платонов О.А. Терновый венец России. Москва. 1997.
19. Ochmianski J. Recenzja kn. ;ossowski P. Stosunki polsko-litewskie w latach 1918-1920, Warszawa. 1966г. - «Kwartalnik Historiczny», №1. 1974.
20. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.188.
21. Klimas P. Der Werdegang des litaunischen Staates. Berlin. 1919.
22. ;apoka A. Lietuvos istorija. Kaunas. 1936.
23. Public Record Office. F.O.371. 48985.
24. Bartu;ka V. Lietuvos nepriklausomyb;s kry;iaus keliu. Klaip;da. 1937.
25. Lewandowski J. ”Prometeizm” polityka wschodnia Pi;sudskiego. Warszawa.1958.
26. Kutrzeba S. Nasza polityka zagraniczna. Warszawa. 1923.
27. «Vairas», № 8/9, 1934.
28. CVA. Ф.383, оп.7, д.117, л.8.
29. Basler W. Deutschland Annexionpolitik in Polen und im Baltikum 1914-1918. Berlin, 1962.
30. CVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.516.
31. Y;as M. Lietuvos valstyb;s sudarymo etapai ir jos pirmieji ;ingsniai. - Kn.: Pirmasis nepriklausomos Lietuvos de;imtmetis 1918-1928. Kaunas. 1930.
32. Tomassini F. Odrodzenie Polski. Warszawa. 1928.
33. Деятели СССР и революционного движения России. Энциклопедический словарь Гранат. Москва. 1989.
БОРЬБА ЗА ГОРОД ВИЛЬНУ
(ноябрь 1918 г. – январь 1919 г.)
1. CVA. Ф.1150, оп.1, д.3014, л.79-81.
2. Андреев А.М. Борьба литовского народа за Советскую власть. Москва. 1954.
3. «Звезда», 21.03.1920.
4. Tomassini F. Odrodzenie Polski. Warszawa. 1928.
5. Lewandowski J. ”Prometeizm” polityka wschodnia Pi;sudskiego. Warszawa. 1958.
6. Wasilewski L. Granice polskie na wschodzie. - «Kultura Polski», zesz.VI. 10.11.1918.
7. Walig;ra B. Walka o Wilno. W. 1938.
8. Budecki Z. Stosunki Polsko¬-Litewskie po Wojnie ;wiatowej. 1918–1829. Wyd. Szko;y nauk politycznych. Warszawa. 1928.
9. Urb;ien; M. Klaip;dos kra;to istorijos pakra;tyje. Kaunas, 1934.
10. LI;, T.3.
11. Dokumenty i materia;y do historii stosunk;w polsko-radzieckich. T.2. Warszawa. 1961.
12. Жепкайте Р.С. К вопросу о позиции Советского государства в Польско-Литовском конфликте. Труды Академии наук Литовской ССР. Серия А. Т. 2(36) 1971.
13. ZSA. Pr;sidialkanzlei, № 713.
14. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
15. Wielchorski Wl. Byt ludno;ci polskiej w pa;stwie Litewskim. Warszawa. 1925.
16. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.185.
17. «Наша Эра», 19.12.1918.
18. ДВП СССР. Т. 1.
19. ;epkait; R. Diplomatija imperializmo tarnyboje. “Mokslas”, Vilnius. 1980.
20. ;ossowski P. Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920. Warszawa. 1966.
21. Deruga A. Recenzija na ksiа;k; P.;ossowskiego “Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920.” Warszawa. 1966. - «Przegl;d Нistoryczny». Тom. LVIII, zeszyt 1. R. 1967.
22. Steponaitis V. Ginkluot; jeg; klausimas Lietuvos valstyb;s taryboje. - «Karo archivas», Т.3. 1926; Kubilius J. Savojoj kariuomen;j. - «Karo archyvas». T.10. 1938; Kubilius J. Atsiminimai i; pirm;j; kariuomen;s k;rimosi dien;. - «M;s; ;inynas», № 15, Т.5. 1923; Musteikis K. Savanorio atsiminimai. - «M;s; ;inynas», № 15. Т.11-12. 1938.
23. CVA. Ф.383, оп.7, д.102, л.120.
24. «Laikinosios vyriausyb;s ;inios», № 2-3. 1919. Kaunas.
25. Public Record Office. F.O.371. 211988.
26. «Bellona», № 5. 1938. Warszawa.
27. «Wiadomo;ci Rz;du Tymczasowego», № 1. 29.12. 1918. Wilna.
28. Documents diplomatiques concernant les relations Polono-Lithuannienes. Т.1. C.5.
29. Борьба за советскую власть в Прибалтике. Москва. 1967.
30. CVA. Ф.923, оп.1, д.9, л.51.
31. «Wiadomo;ci Rz;du Tymczasowego», № 1. 29.12. 1918. Wilna. С.1, 4.
32. СVA. Ф.383, оп.7, д.84, л.16.
33. CVA. Ф.1014, оп.1, д.44, л.174.
34. CVA. Ф.923, оп..1, д.40, л.387-388.
35. PUL. B.76. Рaulio J. Asmeninis archyvas.
36. Vaitkevi;ius B. Socialistin; revoliucija Lietuvoje 1918-1919 metais. - Vilnius 1967; Vilniaus miesto istorija nuo Spalio revoliucijos iki dabartini; dien;.
ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ, ЛИТОВСКОЕ СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО - ЛИТБЕЛ
(январь – август 1919 г.)
1. «Echo Robotnicze», № 1. 12.01.1919. Wilna.
2. Андреев А.М. Борьба литовского народа за советскую власть. Москва. 1954.
3. «Rolnictwo Ludowe», № 1. 15.02.1919 и № 4. 15.04.1919. Wilna.
4. «Echo Robotnicze», № 11. 24.01.1919. Wilna.
5. Waligуra B. Walka o Wilno. 1938r.
6. «М;ot», № 90(78). 13.04.1919. Wilna.
7. ЦГАОР. Ф.1318, д.1450, п.27; Андреев А.М. Борьба литовского народа за советскую власть. Москва. 1954. С.93.
8. «Echo Robotnicze», № 13. 26.01.1919. Wilna.
9. «Echo Robotnicze», № 21. 05.02.1919. Wilna.
10. «Echo Robotnicze», № 20. 04.02.1919. Wilna.
11. Борьба за советскую власть в Прибалтике. Москва.1967.
12. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
13. ЦГАКА.Ф.4. оп.2. д.66. л.238.
14. ЦГАКА. Ф.4. оп.2. д.66. л.241; Андреев А.М. Борьба литовского народа за советскую власть. Москва. 1954. С.115.
15. ;epkait; R. Lietuva ir did;iosios valstyb;s. 1918-1939m. Kaunas. “;viesa”. 1986.
16. «Echo Robotnicze», № 25. 09.02.1919. Wilna.
17. «Echo Robotnicze», № 28. 13.02.1919. Wilna.
18. CVA. Ф.20, оп.1, д.15, л.227.
19. «Echo Robotnicze», № 32, 18.02.1919. Wilna.
20. Литва. Краткая энциклопедия. Главная редакция Энциклопедий. Вильнюс. 1989.
21. «Rolnictwo Ludowe», № 2. 05.03.1919. Wilna.
22. «G;os Robotniczy», № 1. 16.03.1919. Wilna.
23. «G;os Kowe;ski», 16.03.1919. Kaunas.
24. «Известия ЦИК Советов ССР Литвы и Белоруссии». 16.04.1919. Вильна.
25. «G;os Robotniczy», № 1. 16.03.1919. Wilna.
26. Vaitkevi;ius B. Socialistin; revoliucija Lietuvoje 1918-1919 metais. - Vilnius 1967; Vilniaus miesto istorija nuo Spalio revoliucijos iki dabartini; dien;.
27. “Rolnictwo Ludowe” («Народное сельское хозяйство»), № 4. 15 04.1919. Wilna.
28. ДВП СССР Т.2. С.137-135; ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983. С.25.
29. Ленин В.И. ПCС. Т. 50.
30. Жепкайте Р.С. К вопросу о позиции Советского государства в Польско-Литовском конфликте. Труды Академии наук Литовской ССР. Серия А. Т.2(36) 1971.
31. Жюгжда Ю. Взаимоотношения литовского и русского народов в историческом развитии, Советская Прибалтика в братской семье народов СССР. Рига, 1960. С.3, 60; Жепкайте Р.С. К вопросу о позиции Советского государства в Польско-Литовском конфликте. Труды Академии наук Литовской ССР. Серия А. Т.2(36) 1971. С.151.
32. Public Record Office. F.O. 371. 124023.
НАЦИОНАЛИСТЫ, ЛИТОВСКОЕ БУРЖУАЗНОЕ ГОСУДАРСТВО И ГЕРМАНИЯ
(январь – май 1919 г.)
1. Андреев А.М. Борьба литовского народа за Советскую власть. Москва. 1954.
2. «Echo Robotnicze», № 32. 18.02.1919. Wilna.
3. Public Record Office. F.O. 371. 60893.
4. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
5. «Karo archyvas», Т.6. 1935. Kaunas. С.226.
6. LI; T. 3.
7. Deutschlands Ostproblem. W;rzburg, 1957. C.83.
8. Historia Polski. T.IV. cz.1. PWN. Warszawa. 1974.
9. ;ossowski P. Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920. Warszawa. 1966.
10. Rainys J. (Pape;kys). P.O.W. (Polska Organizacja Wojskowa) Lietuvoje. Kaunas. 1936 m.
11. CVA. Ф.383, оп.7, д.75, л.78-81.
12. CVA. Ф.1014, оп.1, д.44, л.173.
13. CVA. Ф.1014, оп.1, д.44, л.167.
14. CVA. Ф.383, оп.7, д.362, л.97.
15. CVA. Ф.383. оп.7, д.14. л.309-313.
16. “G;os Kowe;ski”, № 25. 06.04.1919. Кaunas.
17. Ochmianski J. Recenzja kn. ;ossowski P. Stosunki polsko-litewskie w latach 1918-1920, Warszawa. 1966г. - «Kwartalnik Historiczny», №1. 1974.
18. Nagrodski Z.Wyprawa Wilenska 1919. Wilna.1933.
19. CVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.64; ibidem, д.64, л.8.
20. CVA. Ф.383, оп.7, д.64, л.12.
21. CVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.45-46.
22. Советско-германские отношения от переговоров в Брест-Литовске до подписания Рапалльского договора 1917-1918. Т. 1, 2. Москва. 1968-1971.
Ю.ПИЛСУДСКИЙ - С МЫСЛЬЮ О ВИЛЬНЕ
(январь – апрель 1919 г.)
1. Historia Polski. T.IV, cz.1. PWN. Warszawa. 1974.
2. Studnicki W. W sprawie stosunku politycznego Polski do jej ziem wschodnich. Warszawa. 1919.
3. Nagrodski Z.Wyprawa Wilenska 1919. Wilna.1933.
4. ;ossowski P. Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920. Warszawa. 1966.
5. Kutrzeba S. Kongres, traktat i Polska. Warszawa. 1919.
6. Lewandowski J. ”Prometeizm” polityka wschodnia Pi;sudskiego. Warszawa.1958.
7. Жепкайте Р.С. К вопросу о позиции Советского государства в Польско-Литовском конфликте. Труды Академии наук Литовской ССР. Серия А. Т.2(36) 1971.
8. CVA. Ф.383, оп.7, д.75, л.78-81.
9. «G;os Robotniczy», № 1. 16.03; 1919. Wilna.
10. Tomassini F. Odrodzenie Polski. Warszawa. 1928.
11. CVA. Ф.383, оп.7, д.64, л.191.
12. Czubi;ski A. Najnowsze dzieje Polski 1914-1983. PWN. Warszawa. 1987.
13. Wasilewski L. J.Pi;sudski jakim go zna;em. Warszawa. 1935.
14. «Wilno – Legiony».
15. «Laisv;», № 65. 14.06.1919. Kaunas.
16. Pi;sudski J. Pisma zbiorowe. T. 5. 1937. Warszawa.
ПОД СЕНЬЮ ШТЫКОВ
(апрель – май 1919 г.)
1. Wa;kowicz M. Dlaczego ;o;nierz polski wkracza na Litw; i Bia;oru;. Warszawa.1919.
2. «G;os Litwy», № 1. 15.05.1919. Wilnо.
3. «Laisv;», № 65. 14.06.1919. Kaunas.
4. «G;os Litwy», № 4. 18.05.1919. Wilnо.
5. Nagrуdzki Z. Wyprawa Wileсska 1919. W.1933.
6. «G;os Litwy», № 7. 22.05.1919. Wilnо.
7. «Lietuva», № 124. 12.06.1919. Kaunas.
8. Pawlikowska N. Recenzija na ksi;;k; P.;ossowskiego “Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920.” Warszawa..1966. - “Wiadomo;ci Нistoryczne”, 07-08 1967. Warszawa.
9. ;apoka A. Lietuvos istorija. Kaunas. 1936.
10. «Lietuva», № 131. 21.06.1919. Kaunas.
11. Lutkewicz. Postulaty programu agrarnego w Polsce zjednoczonej. Warszawa. 1919.; Lutoslawski J. Sprawa rolna jako problem Polski. Warszawa. 1919.; Grabski W. Cele i zadania polityki agrarnej w Polsce. Warszawa. 1919.; Rimka. D;l ;em;s klausimo Lietuvoje. Vorone;as. 1918.
12. CVA. Ф.929, оп.3, д.23, л.47.
13. «Lietuva», № 129. 18.06.1919. Kaunas.
14. «Lietuva», № 116. 06.06.1919. Kaunas.
15. Rainys J. (Pape;kys). P.O.W. (Polska Organizacja Wojskowa) Lietuvoje. Kaunas. 1936 m.
16. «Laisv;», № 52. 28.05.1919. Kaunas.
17. «Laisv;», № 126. 04.06.1919. Kaunas.
18. «Laisv;», № 58. 05.06.1919. Kaunas.
19. «Laisv;», № 50. 25.05.1919. Kaunas.
20. «Laisv;», № 70. 21.06.1919. Kaunas.
21. «Nepriklausomoji Lietuva», № 61. 09.07.1919. Wilnо.
22. «Nepriklausomoji Lietuva», № 3. 27.04.1919. Wilnо.
23. «Nepriklausomoji Lietuva», №11. 02.05.1919. Wilnо.
24. «G;os Litwy», №3. 17.05.1919. Wilnо.
25. «Dzieje Najnowsze». Ежегодник III. № 3. 1971.
В ОЖИДАНИИ ИЗ ПАРИЖА ПЕРВЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РУБЕЖЕЙ
(апрель – июнь 1919 г.)
1. CVA. Ф.383, оп.7, д.70, л.221.
2. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
3. AAN, MSZ Polski, т.6099, л.21.
4. Mykolas Sle;evi;ius. Chicago, 1954.
5. «G;os Litwy», №4. 18.05.1919. Wilnо.
6. CVA. Ф.383, оп.7, д.64, л.10-12.
7. CVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.50.
8. Papers Relating to the Foreign Relations of the United States: The Paris Peace Conference 1919. Washington, 1947, vol.12.
9. ;ossowski P. Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920. Warszawa. 1966.
10. «Nasz kraj», 06.06.1919. Wilnо.
11. «Lietuva», № 116. 06.06.1919. Kaunas.
12. CVA. Ф.383, оп.7, д.16, л.3.
13. CVA. Ф.383, оп.7, д.25, л.32.
14. Навицкас К. Литва и Антанта 1918-1920гг. Вильнюс. 1970.
15. CVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.47-48.
16. CVA. Ф.383, оп.7, д.64, л.218.
17. CVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.51.
18. ;epkait; R. Diplomatija imperializmo tarnyboje. “Mokslas”, Vilnius. 1980.
19. Arhiwum PAN. Materia;y M.Handelsmana, III-10, т.229, л.14.
20. Laurinavi;ius ;. Lietuvos bur;uazin;s Laikinosios vyriausyb;s delegacijos bendradarbiavimas su rus; bur;uaziniais politiniais emigrantais Pary;iuje 1919m. Труды АН Литовской ССР. 03.03.1987.
21. Красный архив. Т. 5. 1929.
22. Juzwenko A. Polytika mocarstw Zachodnich wobec Rosji w roku 1919 (przed za;amaniem si; ofensywy Ko;czaka). – «Studia z dziej;w ZSRR i Europy ;riodkowej». IX. 1973. Warszawa.
23. Мельгунов С. Трагедия адмирала Колчака. Т.1. Ч.III. Белград. 1930.
24. Sprawy Polskie na konferencji pokojowej w Pary;u w 1919r. T.2. Warszawa, 1967.
25. CVA. Ф.383. оп.7, д.1, л.73.
26. CVA. Ф.383. оп.7, д.16, л.9-12.
27. CVA. Ф.383, оп.7, д.1, л.90.
28. CVA. Ф.383, оп.7, д.1, л.101.
29. CVA. Ф.929, оп.3, д.309, л.266.
30. CVA. Ф.383, оп.7, д.16, л.40.
31. CVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.45-46.
32. CVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.516.
33. Czubi;ski A. Najnowsze dzieje Polski 1914-1983. PWN. Warszawa. 1987.
34. Dziewanowski M. Joseph Pilsudski.A European Federalist, 1918-1922. Stanford, Calif,. 1969.
БОРЬБА ЗА КАУНАС - ПОЛЬСКОЕ ВООРУЖЁННОЕ ПОДПОЛЬЕ
(июнь – сентябрь 1919 г.)
1. СVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.31.
2. Nagrodski Z.Wyprawa Wile;ska 1919. Wilna.1933.
3. СVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.27.
4. ;epkait; R. Diplomatija imperializmo tarnyboje. “Mokslas”, Vilnius. 1980.
5. СVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.451.
6. «Dziennik Wile;ski», № 67. 10.07.1919. Wilno.
7. Wasilewski L. J.Pi;sudski jakim go zna;em. Warszawa. 1935.
8. Lewandowski J. ”Prometeizm” polityka wschodnia Pi;sudskiego. Warszawa.1958.
9. Rainys J. (Pape;kys). P.O.W. (Polska Organizacja Wojskowa) Lietuvoje. Kaunas. 1936.
10. «Dziennik Wile;ski», №114. 04.09.1919. Wilno.
11. Documents on British Foreign Policy 1919-1939, First Series. London, vol.3. 1949.
12. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
13. СVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.32.
14. СVA. Ф.929, оп.3, д.309, л.267.
15. Urb;ys J. Med;iaga Vilniaus gin;o diplomatinei istorijai. Kaunas. 1932.
16. СVA. Ф.383, оп.7, д.1, л.93-98.
17. СVA. Ф.383, оп.7, д.1, л.112.
18. СVA. Ф.383, оп.7, д.1, л.109.
19. CVA. Ф.383, оп.3, д.15, л.140-145.
20. AAN. Ambasada RP w Londynie, п.342, л.20-22.
21. СVA. Ф.383, оп.7, д.64, л.141.
22. СVA. Ф.383, оп.7, д.89, л.27.
23. AAN. Ambasada RP w Londynie, п.342, л. 21.
24. LI;. T. 3.
25. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.175-178 .
26. Leninas V.I. Ra;tai, T. 31.
27. Public Record Office. F.O.371. 179811.
28. Lietuvos TSR istorija. T.3. Vilnius. 1965.
29. «Lietuvos Aidas», 19.01.1921 Kaunas.
30. СVA. Ф.923, оп.1, д.79, л.88, 97.
31. AAN. Akta L.Wasilewskiego, п.34.
32. AAN. Akta L.Wasilewskiego, п.35, л.86.
33. СVA. Ф.384, оп.3, д.15, л.13.
К ПЕРВОМУ ОФИЦИАЛЬНОМУ ЛИТОВСКО-ПОЛЬСКОМУ РУБЕЖУ
(октябрь – декабрь 1919 г.)
1. Kutrzeba S. Kongres, traktat i Polska. Warszawa. 1919.
2. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
3. Documents on British Foreign Policy 1919-1939, First Series. London, vol.3. 1949.
4. ;epkait; R. Diplomatija imperializmo tarnyboje. “Mokslas”, Vilnius. 1980.
5. CVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.175-178.
6. Сиполс В. Тайная дипломатия: Буржуазная Латвия в антисоветских планах империалистических держав 1919-1940гг. Рига. 1968.
7. История дипломатии. М.-Л. 1945.
8. Штейн Б.Е. «Русский вопрос» на Парижской мирной конференции 1919-1920гг. Госполитиздат, М. 1949.
9. Внешняя политика СССР. Сборник документов. Т.1. Москва. 1944.
10. Public Record Office. F.O.371. 179811.
11. Laurinavi;ius ;. Lietuvos bur;uazin;s Laikinosios vyriausyb;s delegacijos bendradarbiavimas su rus; bur;uaziniais politiniais emigrantais Pary;iuje 1919m. Труды АН Литовской ССР. 03.03.1987.
12. AAN. KOD, т.7, л.262.
13. «Nasz kraj», № 130. 25.09.1919. Wilnо.
14. «Nasz kraj», № 125. 19.09.1919. Wilnо.
15. Czubi;ski A. Najnowsze dzieje Polski 1914-1983. PWN. Warszawa. 1987.
16. «Nasz kraj», № 123. 17.09.1919. Wilnо.
17. «Nasz kraj», № 170. 13.11.1919. Wilnо.
18. «Nasz kraj», № 163. 05.11.1919. Wilnо.
19. «Nasz kraj», № 172. 15.11.1919. Wilnо.
20. ;epkait; R. Lietuvos-Taryb; Rusijos Taikos sutartis ir Vilniaus klausimas. Труды академии наук Литовской ССР. серия А. 2(15). 1963.
21. «Nepriklausomoji Lietuva», №127. 26.11.1919. Wilnо.
22. AAN. MSZ, п.5197, л.11.
23. AAN. MSZ, п.5197, л.6.
24. Klas;s ir politin;s partijos Lietuvoje 1919-1926 m. Vilnius. 1978.
25. ;ossowski P. Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920. Warszawa. 1966.
26. «Nasz kraj», 15.10.1919. Wilnо.
27. «Lietuva», 18.10.1919. Kaunas.
28. CVA. Ф.929, оп.3, д.159, л.95.
29. «Lietuva», 06.11.1919. Kaunas.
30. «Nasz kraj», 19.12.1919. Wilnо.
31. «Nasz kraj», № 181. 26.11.1919. Wilnо.
32. Nissel A. Vokie;i; i;sikraustymas i; Baltijos kra;t;. K.1938.
33. CVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.183.
34. CVA. Ф.929, оп.3, д.277, л.2.
35. Historia Polski. T.IV. cz.1. PWN. Warszawa. 1974.
36. CVA. Ф.383, оп.7, д.80, л.23-25.
37. CVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.516.
НАКАНУНЕ ВЫБОРОВ В ЛИТОВСКИЙ УЧРЕДИТЕЛЬНЫЙ СЕЙМ
(декабрь 1919 г. – апрель 1920 г.)
1. «Nasz kraj», № 160. 31.10.1919. Wilnо.
2. «Nasz kraj», № 193. 10.12.1919. Wilnо.
3. Wielchorski Wl. Byt ludno;ci polskiej w pa;stwie Litewskim. Warszawa. 1925.
4. ;ostautait; P. Tarnautoj; skai;ius Lietuvoje 1919-1926m., j; profesin;, socialin; ir nacionalin; sud;tis. Институт истории Академии наук Литовской ССР. Серия А. Т. 4(61). 23.09.1977.
5. «Nasz kraj», № 199. 16.12.1919. Wilnо.
6. «Nasz kraj», № 37. 14.02.1920. Wilnо.
7. «Przysz;o;;», № 1. 17.02.1920. Wilnо.
8. «Nasz kraj», № 201. 18.12.1919. Wilnо.
9. Habdank A. Pzesladowanie poliak;w na Litwie Kowe;skiej. Wilno. 1920.
10. «Nasz kraj», № 5. 08.01.1920. Wilnо.
11. СVA. Ф.383, оп.7, д.81, л.61.
12. ;ossowski P. Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920. Warszawa. 1966.
13. СVA. Ф.383, оп.7, д.75, л.78-81.
14. Czubi;ski A. Najnowsze dzieje Polski 1914-1983. PWN. Warszawa. 1987.
15. ;epkait; R. Diplomatija imperializmo tarnyboje. “Mokslas”, Vilnius. 1980.
16. Штейн Б.Е. «Русский вопрос» на Парижской мирной конференции 1919-1920гг. Госполитиздат, М. 1949.
17. СVA. Ф.929, оп.3, д.277, л.2.
18. СVA. Ф.929, оп.3, д.174, л.312.
19. «Белорус», 28.01.1920. Wilnо.
20. СVA. Ф.929, оп.3, д.192, л.24.
21. СVA. Ф.929, оп.3, д.192, л.13, 22.
22. СVA. Ф.383, оп.7, д.75, л.124.
23. СVA. Ф.383, оп.7, д.75, л.123.
24. СVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.451.
25. СVA. Ф.929, оп.3, д.174, л.339.
26. СVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.451.
27. СVA. Ф.929, оп.3, д.192, л.140.
28. СVA. Ф.383, оп.7, д.74, л.176.
29. СVA. Ф.929, оп.3, д.192, л.64(67), 72.
30. ;iug;da R. Lietuva imperialistini; valstybi; planuose 1917-1940. Mokslas. Vilnius. 1983.
31. Внешняя политика СССР, Сборник документов. Т.1. Москва. 1944.
32. СVA. Ф.929, оп.3, д.174, л.330-335.
33. СVA. Ф.929, оп.3, д.174, л.335-343.
34. СVA. Ф.929, оп.3, д.159, л.79.
35. СVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.125.
36. Historia Polski. T.IV. cz.1. PWN. Warszawa. 1974.
37. СVA. Ф.929, оп.3, д.174, л.356.
ГОСУДАРСТВО ЛИТОВЦЕВ СФОРМИРОВАНО - ГРАНИЦЫ ОТСУТСТВУЮТ
(апрель – июнь 1920 г.)
1. СVA. Ф.383, оп.7, д.81, л.61.
2. LI;. T. 3.
3. ;apoka A. Lietuvos istorija. Kaunas. 1936.
4. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.95-97.
5. СVA. Ф.383, оп.7, д.96, л.35-38.
6. СVA. Ф.383, оп.7, д.96, л.11.
7. СVA. Ф.929, оп.3, д.301, л.451.
8. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.179-180.
9. СVA, ф.383, оп.7, д.96, л.26.
10. СVA. Ф.383, оп.7, д.96, л.25.
11. «Nepriklausomoji Lietuva», №1(135). 17.07.1920. Wilno.
12. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.105.
13. СVA. Ф.383, оп.7, д.94, л.5.
14. СVA. Ф.383, оп.7, д.90, л.175-178.
15. Gertych J. Sprawa Litewska. Warszawa. 1938.
16. ;epkait; R. Diplomatija imperializmo tarnyboje. “Mokslas”, Vilnius. 1980.
17. СVA. Ф.929, оп.3, д.159, л.77.
18. Nowak-Kielbikowa M. Polska -Wielka Brytania w latach 1918-1923. Warszawa. 1975.
19. СVA. Ф.383, оп.7, д.78, л.78.
20. СVA. Ф.923, оп.1, д.38, л.123.
21. СVA. Ф.929, оп.3, д.192, л.124 (126).
22. СVA. Ф.383, оп.7, д.77, л.179.
23. СVA. Ф.929, оп.3, д.174, л.357.
24. СVA. Ф.383, оп.7, д.74, л.145.
25. СVA. Ф.383, оп.7, д.77, л.134.
26. СVA. Ф.929, оп.3, д.188, л.239.
27. СVA. Ф.929, оп.3, д.188, л.249-250.
28. ;ossowski P. Stosunki Polsko-Litewskie 1918-1920. Warszawa. 1966.
29. СVA. Ф.929, оп.3, д.174, л.58.
30. СVA. Ф.383, оп.7, д.74, л.198.
31. СVA. Ф.383, оп.7, д.74, л.190.
32. «Сегодня», № 138. 23.06.1920. Рига.
33. СVA. Ф.383, оп.7, д.72, л.39.
34. СVA. Ф.383, оп.7, д.74, л.143.
ОГЛАВЛЕНИЕ
Том I.
AD REM
(К ДЕЛУ)
1. ВСТУПЛЕНИЕ 1
2. ЛИТВА, ВЕЛИКОЕ КНЯЖЕСТВО ЛИТОВСКОЕ, РУССКИЕ ЛЮДИ И ЖМУДЬ (до ХХ века) 2
3. ВНАЧАЛЕ БЫЛА ВЕЛИКАЯ ВОЙНА (1914-1945) 15
4. “ТУТЕЙШИЕ” КОРМИЛЬЦЫ И ХОЗЯЕВА (ХIХ в.– начало ХХ в.) 26
5. ПОИСКИ НАЦИОНАЛЬНОГО ЦВЕТА (1897-1953) 34
6. РОЖДЁННЫЕ РЕВОЛЮЦИЕЙ (11.1917-11.1918) 46
7. БОРЬБА ЗА ГОРОД ВИЛЬНУ (11.1918-01.1919) 66
8. ИНТЕРНАЦИОНАЛИСТЫ, ЛИТОВСКОЕ СОВЕТСКОЕ ГОСУДАРСТВО - ЛИТБЕЛ (01-08.1919) 79
9. НАЦИОНАЛИСТЫ, ЛИТОВСКОЕ БУРЖУАЗНОЕ ГОСУДАРСТВО И ГЕРМАНИЯ (01-05.1919) 90
10.Ю.ПИЛСУДСКИЙ - С МЫСЛЬЮ О ВИЛЬНЕ (01-04.1919) 99
11.ПОД СЕНЬЮ ШТЫКОВ (04-05.1919) 104
12.В ОЖИДАНИИ ИЗ ПАРИЖА ПЕРВЫХ ГОСУДАРСТВЕННЫХ РУБЕЖЕЙ (04-06.1919) 112
13.БОРЬБА ЗА КАУНАС - ПОЛЬСКОЕ ВООРУЖЁННОЕ ПОДПОЛЬЕ (06-09.1919) 123
14.К ПЕРВОМУ ОФИЦИАЛЬНОМУ ЛИТОВСКО-ПОЛЬСКОМУ РУБЕЖУ (10-12.1919) 133
15.НАКАНУНЕ ВЫБОРОВ В ЛИТОВСКИЙ УЧРЕДИТЕЛЬНЫЙ СЕЙМ (12.1919-04.1920) 150
16.ГОСУДАРСТВО ЛИТОВЦЕВ СФОРМИРОВАНО - ГРАНИЦЫ ОТСУТСТВУЮТ (04-06.1920) 168
УКАЗАТЕЛЬ ИМЁН 178
УКАЗАТЕЛЬ НАЗВАНИЙ 213
ИСТОЧНИКИ 226
ОГЛАЛЕНИЕ 236
Конец 1-го тома.