Емеля

      
      Емеля проснулся, приоткрыл заспанные глаза и сладко зевнул. Майское утреннее солнце огненным котенком спокойно лежало на подоконнике и дремало. Емеля посмотрел на него с симпатией, словно обрел родственную душу. Ему тоже захотелось понежиться после сна, он решил не вставать, и стал с удовольствием лениться.
      На кухне кто-то загремел кастрюлями и другой посудой.
      «Маманя, - неспешно проплыла мысль в голове Емели и возникли следующие: - Перевернусь на другой бок. Правый отлежал. Приделать бы два запасных бока и можно лежать, сколько душе угодно, и не вставать».
      В комнату вошла мама и посмотрела в его сторону. На ней был сиреневый халат с белыми горошинами. Ей недавно исполнилось пятьдесят пять, но на вид она выглядела моложе. Двадцатипятилетний сын притворился спящим.
      -Емеля-я, - растягивая слова, сказала она. – Поднимайся. Ведь вижу, не спишь.
      Емеля заворочался.
      -Неохота, - выдавил он из себя и забормотал, себя усыпляя: - Баяньки, баяньки, баяньки-бабаяньки.
      -Умываться пора.
      -Неохота умываться. Вода мокрая, холодная.
      -Нет, теплая. Нельзя не умываться. Мама твоя и то умылась и причесалась.
      -Мам, а мам…
      -Что?
      -Я стих сочинил: «Повернусь и лягу на бочок, подложу под щеку кулачок, а потом – ладошку, и посплю немножко». Хороший?
      -Замечательный. Однако слезай с печи. Солнце высоко. Погуляй, позагорай. Воды заодно родниковой набери. И картошку из погреба достань.
      -Ой, неохота, - потягиваясь, сказал он. – В подвале страшные сквозняки и противные слизняки.
      -Нет там ничего, кроме картошек. А я тебе пирожков испеку.
      -Ну, ладно, принесу. Через десять минут.
      -Никаких минут. Сейчас отправляйся.
      -А если через часок?! – попробовал он отшутиться. – На дворе, небось, и до двадцати градусов не прогрело. Холодрыга.
      -Сейчас же слезай с печи, а то женю тебя, - пообещала мать. - Пусть жена тобой занимается.
      -И что я с ней делать буду?
      -Как что?!
      -Она со мной на печи спать не будет, на двуспальную кровать потащит. А я привык на печи. Мне тут спокойнее и теплее. И соломка в матрасе есть. И подушки из хмеля и сена.
      -Жена горячая, согреет.
      -Нет, жена не печка. Куда ей до нее!
      -Ох, Емеля, Емеля!
      -А потом… вдруг попадется сердитая? Станет меня пилить да изводить каждый день. Я похудею. Не жалко единственного сыночка, кровинушку?
      -Ничего с тобой не случится, балаболка. Женись на молчаливой, на такой, которая сама все будет делать.
       -Таких теперь невест, к сожалению, нет. Перевелись.         
       -А Оксана?
      -Ну, разве что Оксана, - он комично развел руками.
      -Болтун, - пожурила мать, махнув рукой в его сторону.
      В дверь их дома кто-то постучался. Мать пошла открывать дверь, а Емеля накинул покрывало на свою постель, быстро натянул светло-синие джинсы, спешно надел бледно-зеленую рубашку и стал застегивать пуговицы, пальцами расчесал волосы.
      -Кого еще принесло в такую рань, - нервничая, пробурчал он.
      Из прихожей долетели звуки женских голосов, и скоро в комнату вошла привлекательная девушка. Это была Оксана. Бархатистая кожа ее нежного лица не была знакома с косметикой да и в силу юного возраста не нуждалась в ней. Ее лицо дышало здоровьем, а глаза лучились теплым светом. Движения ее были плавны и обстоятельны. Плечи распрямлены. Статную фигуру подчеркивало милое легкое бежевое платье.
      Они дружили с детства, учились в одной школе, правда, Емеля был старше ее на три года. А жила Оксана на другом конце их деревни.
      -Вот и невеста, - по-свойски обняв ее, сказала мать, - легка на помине. А я-то думаю, на ком это Емелю женить.
      Оксана слегка застеснялась, но овладела собой.
      -Доброе утро, - степенно сказала она.
      -Доброе, доброе, - ответила за Емелю мать. – Проходи, располагайся. А я к соседке за питьевой содой схожу. Ведите себя хорошо в мое отсутствие.
      -Постараемся, - пообещал Емеля, изобразив скромника.
      Мать ушла. Емеля тут же полез на печь. Оксана – следом.
      -Ну, что? в лес гулять сегодня пойдем? – спросил он, с наслаждением вытягивая ноги.
      -Подожди, - сказала она, устраиваясь рядом. – Тебе бы все гулять. Работа есть.
      -Ты прямо моя маманя. Только петухи пропели, и сразу – за работу. Лучше послушай стишок: «Хочется, так хочется, хочется лениться, а какой-то егозе дома не сидится». И вообще я заболел.
      -Чем, если не секрет?
      -Меня поразило новейшее заболевание двадцать первого века – эргофобия.
      -Что за зверь такой?
      -В переводе означает – работофобия. Я теперь боюсь любой работы. При одной мысли о ней ноги трясутся, руки, будто плети, бессильно опускаются. Хочу трудиться, а не могу.
      -Неужели болезнь новая? – смеясь, спросила Оксана.
      -Зря не веришь. Новее не бывает.
      -Случайно она не заразная?
      -Надеюсь, нет. Хочешь, массаж тебе сделаю?
      -Ну, попробуй.
      Емеля стал на колени, чтобы было удобнее. Оксана перевернулась на живот. Емеля сдвинул ее платье на талию, а дальше оно застряло.
      -Только и умеете, господин доктор, девушку оставлять раздетой, - отреагировала на его бесцеремонные действия Оксана.
      -Что же мне платье массировать? Помнется.
      -Я сама, - сказала она, поднявшись на колени, и с укоризной добавила, заметив его лукавый взгляд: - Как не стыдно подглядывать!      
      -Я подглядываю от чистого сердца, из лучших побуждений и естественного любопытства.
      Оксана осталась в одних трусиках и легла на живот. Емеля склонился над ней и принялся мягкими движениями рук нежно растирать и разминать ее тело.
      -Так нормально? – поинтересовался он, хотя и так знал, что Оксана на седьмом небе от блаженства.
      -Продолжай, не отвлекайся, - сказала она, погружаясь в сладкую истому. – О левом плече не забудь. Болит с ночи. Потянула, наверное, во сне.
      -Во сне?! Фантастика! Как скажете, мисс. Кроме лечебного массажа я другим не владею.
      Тело Оксаны было податливым, мышцы – упругими. Массировать ее было легко и крайне приятно. Не долго думая, хитрец Емеля сосредоточил внимание на ее бедрах.
      -Не знала я, - монотонно пробормотала она, - что основные лечебные точки для лечения плеча находятся на попе.
      -Там, там они проклятые собрались, - хитря, убеждал ее Емеля. – Импульсы оттуда в плечи поступают.
      Оксана перевернулась на спину. Она явно боролась с нахлынувшим желанием, а девичий страх и самоконтроль помогали ей в этой борьбе.
      -Мед! чистый светлый мед! – восхищался он, поедая ее взглядом. – Невероятно красива! Из какого материала ты создана? Прямо мрамор, политый топленым молоком. А эти вишневые губы… Трудно удержаться, чтобы их не поцеловать. А какие они на вкус? Они у тебя сладкие или кисло-сладкие?
      -Сахарные, - отпарировала Оксана. – Видимо, с массажем мы закончили.
      -А невинный один девичий поцелуй в награду за труд?
      Оксана приподнялась на локтях и чмокнула его в щеку. Емеля обнял ее и страстно поцеловал. Она, не без короткой борьбы, вырвалась из его объятий, схватила платье, прикрыла им грудь и спрыгнула с печи.
      -Плохая привычка убегать от меня в самый ответственный момент, - с легкой грустью констатировал он, глядя на нее.
      -Тут недалеко… приехали городские на отдых, - стоя к нему спиной и одевая платье, сказала Оксана. – Надо для них баню истопить. Готов к трудовому подвигу? Я за тебя поручилась. Денег дадут. Обязательно заплатят.
      -Эх, баня так баня, раз нет счастья в личной жизни, - со вздохом проговорил он.

2

      Солнце перестало выглядывать из-за облаков, а сами облака пошли не волнистой чередой, а почти слитые воедино. Емеля быстро шагал по дороге, которая вела к трехэтажному коттеджу, стоявшему на окраине деревни. Вскоре перед ним выросла высокая кирпичная стена с железными воротами и боковой дверью. Он поискал кнопку сигнала, потом надавил рукой на дверь. Она поддалась и открылась. Он прошел внутрь.
      Обширный участок земли с надворными постройками скорее напоминал усадьбу, чем двор обычного деревенского дома. Перед коттеджем были и дорожки и клумбы, и площадки газона. Слева Емеля увидел теннисный корт, а справа небольшой сад. Он позвонил, нажав на кнопку звонка, но никто не ответил. Заметив вьющийся дымок над одной из построек,  он быстро сориентировался и пошел туда.
      -Чудно, - проговорил он вслух, теряясь в догадках. – Без меня истопили? Неужели опоздал?
      Он прошел через сад и увидел край рукотворного пруда, не маленького и не большого, размерами с малый двадцати пятиметровый бассейн. К пруду бежала родниковая струя.   
      И тут до него донесся крик. Послышался всплеск воды. Кто-то звал на помощь. Емеля метнулся к пруду. Когда заметил чью-то погружающуюся голову, не раздумывая, с разбега прыгнул в воду. Под водой он, щурясь, увидел очертания женского тела с рыбьей головой на плечах. В него в упор уставились рыбьи глаза. Инстинктивно спасаясь от такой жути, он мгновенно вынырнул на поверхность. И та голова вынырнула тоже.
      -А-а! – завопил Емеля, барахтаясь на месте и смахивая пальцами с глаз капли воды. – Чур меня! Кто ты невидаль диковинная, озерная?!
      -Щукина я!.. Василиса!..
      -Мама родная! – Емеля потряс головой, зажмурил глаза, снова их открыл и понял, что голова эта вовсе не рыбья, а человеческая, голова молодой женщины. – Фу ты! Наваждение! Привиделось! Почудилось!
      -Что глаза вытаращил?! - захлебываясь и барахтаясь, сопротивляясь из последних сил, с трудом выкрикнула она. – Ой… помираю! Вытаскивай… меня … скорее… дурак!..
      Через считанные секунды он, увешанный водными растениями, с усилием вытащил на берег Василису, которая была в купальнике и водорослях. Она наглоталась воды и на миг потеряла сознание. Не теряя времени, не обращая внимания на мокрую одежду, он стал делать ей искусственное дыхание.
      Василиса пришла в себя, стала шумно отплевываться и откашливаться. Емеля подхватил ее, охающую и ругающуюся, на руки и понес к домику, над которым вился дым. По пути он, изловчившись, зачем-то прихватил топор – тот одиноко стоял на видном месте возле стены бани.
      -Порядка нет, - пробурчал он себе под нос. – Топоры бросают, где ни попадя.
      Толкнул дверь ногой и вошел в предбанник. Вошел и остолбенел. За столом, уставленным бутылками с квасом, вином, пивом и закусками, сидело пять обнаженных и полуобнаженных – в распахнутых халатах - юных богинь. Воцарилась тишина. Емеля увидел их наполненные ужасом глаза. Пред ними предстал безумный потрошитель, увешанный водорослями, с глазами, налитыми кровью. Еще они увидели окровавленный топор и, все в тине, хладное посиневшее тело Щукиной. Они заметались, а две из них полезли под стол. Они так дружно завизжали, что Емеле показалось, - у него лопнут перепонки. Топорище выскользнуло из пальцев, и топор грохнулся на деревянный пол. Девушки завизжали еще громче. Емеля оглох полностью.
      Он сделал шаг, держа на руках Щукину.
      -Ай, не подходи! - кричала белокурая красавица с распущенными волосами.
      -А-а! маньяк! – вторила ей хорошенькая брюнетка с короткой стрижкой.
      -Банщик я, а не маньяк, - громко сказал ошеломленный Емеля. – Есть ли у вас коньяк? Дайте ей для согрева. И мне тоже. Фу-у!
      Он опустил Василису на стул и сел на другой. Девушки, запахнув полы халатов и успокаиваясь, усаживались за стол. Блондинка накинула Щукиной на плечи халат. Брюнетка взяла бутылку с коньяком и наполнила до краев две рюмки. Щукина и Емеля, не чокаясь, выпили и стали молча закусывать ломтиками лимона и кусочками шоколада. Подруги пришли в себя и стали с любопытством разглядывать Емелю.
      -Это ты банщик? – с пристрастием спросила его Василиса. – Где же ты пропадал?! Пришлось самой баню готовить.
      -Что с тобой случилось-то? – спросила красавица, обращаясь к Щукиной. – Сказала: «На минутку уйду, окунусь и вернусь назад».
      -Сказала… Я и окунулась, а рука с перил соскользнула, а плавать я не умею. Если бы не этот молодец, утонула бы. Вовремя подоспел. Хоть на что-то сгодился.      
       С этими словами Василиса одобрительно хлопнула Емелю по плечу, встала и направилась в душевую с намерением привести себя в порядок. Пока он снимал с себя мокрую одежду, подруги наперебой восхищались его мужественным поступком. А он был не против такого обхождения. И представил себя султаном в гареме.
       «Видно, мне всегда были близки гаремные отношения», - млея от восторга, подумал он.      
      -Я Емеля, - представился новоиспеченный банщик, когда остался в одних плавках.
      -А я Елена, - сказала красавица, с возрастающим интересом глядя на него.
      -А мое имя Алина.
      -Я – Маша.
      -А меня Ольгой зовут, - брюнетка бесцеремонно села на его левое колено. – А он у нас лапочка.
      -И мужественный человек, - Елена обвила рукой его шею и опустилась на правое колено. – И чем в жизни занимается наш спасатель? 
      -А ничем особенно, - ответил довольный, слегка захмелевший Емеля. – Поэт я и песни сочиняю.
      -Неужели! – воскликнула Ольга. – А я песни пою. Вот так совпадение. Теперь…
      -Стихи о чем, о любви? – перебила подругу Елена.
      -А, разные. Есть и о любви.
      -Прочитаешь?
      -Легко. Вот, например:

      Увидел я Дюймовочку размерами с горошину,
      С малиновым вареньем на губе.
      -Какая девочка хорошая!
      Она в ответ:
      -Бе-бе-бе-бе!

      -Восхитительно! – Ольга зааплодировала. – Экспромт обо мне, импровизацию в состоянии выдать?
      -Пожалуйста… - он внимательно посмотрел на нее, и тут его осенило: - Ты так держала в задумчивости теплую ладонь над грудью, словно грудь твоя имела эфирное продолжение, как земля – атмосферу.
      -Бесподобно!
      -Но есть и другие стихи. Не побоюсь открыть перед вами самые потаенные двери своих поэтических кладовых: «Немо, невменяемо, именно на вымя выменяю имя! И мина мимо меня, мимо!»
      -Нет слов! – подбодрила его Елена. – Талант! Ни убавить, ни прибавить. А еще?
      -Позвольте мне выдавить каплю вдохновения из пипетки поэзии.
      -Позволяем!
      -Дави свою пипетку!
     - Слушайте:
 
      Купил себе костюм кусачий,
      Асимметричный и висячий.
      Не от Армани, - от Версачи.
      Потом пошел к подруге Дашкиной
      И у нее купил рубашку я,
      Рубашку от Юдашкина.
      Мне не достался даже Гучи.
      Такой я невезучий.

      Раздались рукоплескания и восторженные вскрики, и Емеля вкусил литературной славы. Вернулась Щукина и присоединилась к веселой компании. Она согрелась после теплого душа и похорошела. Василиса была лет на пятнадцать старше подружек. Высушенные феном густые каштановые волосы обрамляли ее выразительное лицо. И вообще она обладала привлекательной внешностью.
      Емеля еще долго развлекал любительниц легкого пара виршами собственного сочинения. Когда проводили гостий, и кавалькада автомобилистов умчалась вдаль, Василиса сказала:
      -Хочется тебе, наверное,узнать, с кем ты сегодня общался? любопытство мучает? – она устремила на Емелю пристальный, изучающий взгляд и, не дожидаясь ответа, добавила: - Наша Елена – дочь главного советника президента.
      -Президента чего?
      -Так трудно догадаться? Страны, конечно!
      -Не слабые у вас знакомые!
      -У меня многое в жизни схвачено. Но все огромное хозяйство на моих плечах. И национальные проекты здесь на селе на мне висят и не национальные тоже. И деревенская больница и местная школа. Теперь отделение загса открываю, одновременно - похоронную контору и магазин «Универсам». Зашиваюсь вконец. То уколы, то роды, то уроки. Кручусь как белка в колесе! Умереть будет некогда! Заместитель мне нужен верный, заводной, толковый и работящий. Не желаешь стать заместителем?
      -Четыре работника в одном? Смогу ли? Дело в том, что я очень ленюсь и утром, и днем, и вечером.
      -А ночью?
      -А ночью сплю, почиваю.
      -Ничего, главное - в рабочий ритм войти и привыкнуть.
      -Ладно, попытаюсь, но я вас предупредил.
      -Разумный риск – моя стихия. Если бы не рисковала, до сих пор бы в развалюхе на курьих ножках жила.

3

      Подъезжая к магазину, Василиса заподозрила что-то неладное. Сердце закололо от непонятной тревоги. У входа в «Универсам» толпился народ. Одни выходили с полными сумками, другие старались протиснуться внутрь.
      «Зря я себя накручиваю», - подумала Василиса, вылезая из кроссовера и захлопывая дверцу. 
      Но то, что она увидела позже, повергло ее в шок. Над дверью висело объявление: «Сегодня распродажа – скидки пятьдесят процентов». Василиса стремительно вошла в магазин, расталкивая покупателей на своем пути.
      -Осторожнее! – недовольно крикнула ей полная женщина с пачками риса, прижатыми к груди, которую Щукина задела локтем.
      Но Василиса рвалась вперед. Она обвела обезумевшим взглядом пространство торгового зала. Покупатели разбирали, растаскивали последние товары, полки пустели на глазах. Она подскочила с одной из покупательниц и стала вырывать у нее банки из рук:
      -Отдай фасоль, воровка! Милиция!
      -Уберите от меня эту ненормальную! – покупательница сопротивлялась и не уступала, вцепившись в банки.
      -Положи макароны на место, дармоед! – закричала Щукина, повернувшись к человеку в гражданской одежде.
      -Я не дармоед, а милиционер.
      -Кто? ты – милиционер?! Ты – беззаконник, оборотень без погон!
      Василиса метнулась дальше. Она определенно кого-то искала взглядом и, наконец, нашла. Рядом с кассой стоял довольный происходящим Емеля.
      -Заходите к нам снова, - радушно сказал он очередному посетителю.
      -Непременно завтра будем, - твердо пообещал тот.
      Василиса подскочила к Емеле.
      -Разорить меня вздумал?! – с ходу набросилась она на него. – По миру пустить?! Растлитель покупателей!
      -Я рекламную акцию провел… - запинаясь, скороговоркой говорил он, отступая под ее натиском, - чтобы покупателя привлечь… теперь все так делают… то никого не было, и вдруг народ набежал…
      -Держите меня, а то я его поколочу! Убил меня! Зарезал без ножа!
      Когда Василиса отвлеклась и на секунду переключила внимание на очередного покупателя с пакетами, набитыми продуктами, Емеля спешно ретировался и выскочил из магазина на улицу. Он увидел Антона и Оксану - они, беседуя, стояли поодаль. Емеля торопливо направился к ним.
      Антон, темпераментный темно-русый здоровяк с широкими сильными плечами, в прошлом одноклассник Емели, был местным некоронованным авторитетом. Он брался за все, что приносило шальные деньги, не брезговал заниматься темными делами. А помогали ему трое деревенских отчаянных, бесшабашных парней.
      -Ну, ты, братан, молоток, навел шорох, - добродушно иронизируя, сказал Антон после приветственного пожатия рук.
      -Что ты снова натворил? – с тревогой спросила Оксана.
      -Спроси что-нибудь полегче.
      -Она еще не знает о твоих последних подвигах, - не меняя тон, сказал приятель. – Популярность тебе обеспечена. Такой праздник односельчанам устроил – распродажу века! 
      -Ты на тачке? – спросил Емеля. – Увези меня подальше отсюда.
      -Не проблема. Оксан, погнали с нами, покатаемся. Полусладкого вина по чуть-чуть примем.
      -Знаю эти твои «чуть-чуть». Твои «чуть-чуть» заканчиваются стаканами водки.
      -Опять преувеличение! Ты несправедлива ко мне. Когда за рулем, я не пьющий.
      -Веселитесь без меня. Я к Василисе иду по делу.
      -Вот и ступай к ней, - Емеля спрятался за могучую спину приятеля, увидев возникшую у дверей магазина разгневанную Щукину. – Поехали скорее!
      -Да, Емеля, не твоя неделя, - беззлобно пошутил Антон, неспешно направляясь к мощному пепельно-серому джипу. – Она тебя точно покусает.
      -Эта? Живьем проглотит и не облизнется, - Емеля последовал за ним, пристроившись с боку.
      -Будь смелее!
      -Я и так смелый, когда мне никто не угрожает.
      Через мгновение джип Антона с места рванулся вперед.

4

      Подруги знали толк в спорте, постоянно держали себя на пике формы и заботились о смене экипировки. С утра они ответственно подготовились к спортивному мероприятию. Для подготовки понадобились новенькие летние лыжи с палками, несколько косметичек, четыре флакона французских духов, три баллончика лака для волос сильной и слабой фиксации, нарядные купальники и прочие аксессуары. Если столь важное мероприятие планировалось бы провести на людной улице города, оно было бы обеспечено толпой восторженных болельщиков, преимущественно мужского пола, но вопреки всему места были выбраны безлюдные, правда, живописные.
      Подруги уединились на природе за городом, подальше от любопытных глаз восхищенных поклонников, чтобы те не отвлекали их дружными возгласами, не мешали сосредоточиться на главном занятии и установить новые рекорды. Они так и не доехали до усадьбы Щукиной. Машина остановилась за деревней, и подруги расположились на опушке на фоне леса и обширного пойменного луга.
      День был ясный. Солнце золотило верхушки деревьев. Дул легкий теплый ветерок. На краю леса расцвела сирень. Еле шевеля листьями, кусты сирени островками уплывали в сторону деревни. Пели птицы, среди голосов которых выделялся заливистый свист соловьев. 
      -Стартуем здесь! – объявила Елена.
      Девушки выгрузили снаряжение и стали готовиться.
      -Хочу замуж, - неожиданно заявила Ольга, распаковывая косметику. – Хорошо засыпать вместе с любимым человеком.
      -Чего же хорошего? – спросила Елена.
      -А то и хорошо, - Ольга лукаво посмотрела на подругу. – Например, с Емелей.
      Ольга явно провоцировала ее на откровенность. Елена сделала вид, что равнодушна к намекам подруги. На самом деле Емеля ей тоже приглянулся.
      -Вот еще извращение, - спать вместе. Никогда не понимала  такого. Локтями всю ночь толкаться, коленями пихаться. Спишь, и вдруг среди ночи кто-то в ухо сопит. Б-р-р! Через три дня психоневроз гарантирован. То ли дело – лежать одной на гигантской кровати. Руку туда, ногу сюда. Воля вольная! 
      -И что теперь – от любимого человека отказаться?
      -Когда мужа заведу, - пусть в соседней спальне спит.
      -А если второй спальни нет?
      -Тогда хоть на чердаке. Не приставай ко мне с чепухой. Я сегодня жутко злая.
      -Нет, не злая, - примирительно и весело заговорила Ольга, - а просто сердитая.
      -Нет злая!      
      -Нет сердитая, да и то немножко, - Ольга потянулась. – И нового принца хочется и старого терять жалко. Я как Емелю увидела, - меня даже перемкнуло!
      -Оно и видно!
      -А у меня, кажется, прыщик возле носа вскакивает, - заявила Алина, разглядывая себя в зеркальце.
      -Прыщик на прыщике не вскакивает, - переключилась на другую подругу Ольга. – Губы перекрась. На дождевых червей похожи.
      -Нет, не похожи.
      -Ума кот наплакал.
      -А я за умом и знаниями не гонюсь. Это сейчас не модно. Зато у меня новый перстень, - Алина продемонстрировала приобретение. – Карат в тридцать гранат… извиняюсь, гранат тридцать карат.
      -Понятно. Говорят, разум и не ночевал у нее в голове. В голове туман, золотая пудра и десять капель духов «Нина Риччи».
      -Алина, не обращай на нее внимания, - сказала Елена. – Она у нас девушка по имени «Форс-мажор». Все, хватит ссориться по пустякам. Начинается самая ответственная часть культурно-спортивного мероприятия, - в ее руках появился дорогой фотоаппарат с крупным объективом.    
      Три девушки уже стояли на лыжах, опираясь на лыжные палки, и были готовы к любым испытаниям. Елена расположилась напротив.
      -Поехали! – скомандовала она, и прекрасные натурщицы, не сдвинувшись с места ни на метр, поменяли позы. – Алина, повернись ко мне боком. Посмотри мечтательно вдаль. Ты окружена ароматами луга и леса. Ощути, окунись в драгоценный аромат сирени и покажи мне пробуждение чувств. Изменись. Стань величественной и горделивой. Изобрази царицу с египетской фрески. Замри. Не двигайся. Снова двигайся. Еще раз. Последний раз. Теперь - Ольга. Прогнись, обопрись на палки, подбородок поставь на кулачок руки.
      -Так?
      -Стань дикой кошкой. Ты пантера после сытого завтрака.
      -Я проголодалась, - Ольга изящно вильнула виртуальным хвостом и застыла, показав тонкий профиль.   
      -Нет, ты наелась досыта, - Елена защелкала фотоаппаратом. – Ты довольна удачной охотой и мурлычешь от удовольствия, не переставая. А теперь Мария…
      -Лариса привезла из Италии кучу снимков, - торопливо сообщила Маша, - всем показала и нос задрала. Я уверена, когда она увидит эти фотки, - станет завидовать черной завистью.
      -Ничего у нее не получилось, - авторитетно заявила Елена. – Ни в одном кадре нет изюминки, нет динамики. Скучная фотосессия. Но не отвлекайся. Бодрящая природа вокруг тебя излучает гармонию и полноту чувств, дает ощущение легкости и безмятежности. Вбери в себя ее дыхание, дыши полной грудью. А теперь подари мне сияющий взгляд и шаловливую невинность.
      -Одновременно? Это как?      
      -Продолжай, не останавливайся. Играй! Соблазняй!
      -Кого?
      -Дурочка! Воображаемого мужчину.   
      -Я не могу, не воображается.
      -Расслабься! Вон на тот дуб посмотри с обожанием, и все получится. Замри на мгновение. Отлично! И на сегодня достаточно. Ну, что? – сделав паузу, Елена поглядела на Ольгу с некоторым вызовом. – Едем к Емеле?
      -Без колебаний, естественно и непременно, - надевая платьице, весело ответила Ольга.

5

      Емеля стоял возле своего дома в расстегнутой рубашке и загорал, подняв лицо к солнцу. Полчаса назад позвонил Антон и обещал скоро заехать с ребятами: договорились съездить на пляж. Далеко удаляться от дома и любимой печи ему  не хотелось, но утешало одно, - и на пляже можно подремать на надувном матрасе.
      Емеля вздрогнул от автомобильного сигнала. Он вышел за ворота.
      -А вот и мы! – сказал Антон.
      С ним прибыли Коля Гвоздь, Стас Корявый и Витя Ржавый – двадцатилетние парни, в поступках решительные, смелые до безрассудства. Все трое были высокими, худощавыми, но с развитой мускулатурой.
      -Вступай в мою банду, - Антон отвел Емелю в сторону. – Людей не хватает надежных. Джип подарю. Джип хочешь?
      -Хочу, но в банду идти ленюсь, да и боязно. В тюрьму не охота.
      -Подумаешь, тюрьма! Она – дом родной.
      -И шпану не люблю.
      -А где она? У меня шпаны нет. Все пацаны конкретные. Не противно тебе целыми днями сидеть у мамки под боком? Не пойму тебя. А тут вышел в чистое поле, кому ни попадя, по голове настучал. Сердце радуется! И день не зря прожил.
      Шум подъезжающего автомобиля отвлек их от содержательного разговора. Это был «Мерседес» Елены.
      -Однако какие к тебе цыпы подруливают, козявки обольстительные, - Антон цокнул языком. – Не пойму, чем ты их заманиваешь? Медом что ли намазанный?
      -Да так, познакомился случайно, - не сильно оправдываясь, ответил Емеля.
      -Не прибедняйся, везунчик. Сразу видно – девахи знатные!
      -Привет, девчонки, - пробаритонил Коля Гвоздь.
      Девушки поначалу напряглись, но спокойствие Емели передалось им, и они быстро сориентировались, как себя вести в такой компании.
      -Привет, привет, - сдержанно, с расстановкой ответила Алина.
      -Приветик, зефир в шоколаде! – бухнул Витя Ржавый, глядя на Ольгу.
      -Здорово, мармелад в сиропе, - быстро нашлась с ответом Ольга.
      -Знаешь кто я?         
      -Понятия не имею.
      -Я твой лотерейный билет.
      -Просроченный что ли?
      -Рыженькая киска! – брякнул Стас Корявый. – У-у, чупырочка хорошенькая.
      -Щенячий восторг, - отозвалась Маша. – Не пыли в глаза, котик. Что уставился как мышь на крупу?
      -Мягкая у тебя кофточка, - изрек Стас. – Наверное, как и ее хозяйка.
      -Твоя откровенность и несдержанность пугают меня, - невозмутимо сказала Маша.
      -Можно кофточку поглажу? – не унимался Стас.
      -Не протягивай руки. Она колючая.   
      -Раз все познакомились, - подытожил Антон, незаметно бросая взгляды на Елену, - не отправиться ли нам на пляж?
      -А угощение будет? – Ольга вопросительно посмотрела на него.
      -Разумеется. Мы запасливые. У нас все с собой.
      -Тогда вперед. Показывайте свой лягушатник.
      -Неточное предположение. У нас неподалеку есть озеро с зелеными берегами.

      Светло-изумрудные берега, покрытые молодой травой, и вправду оказались красивыми, а само озеро было крупное и чистое.
      Они были на пляже не первые – на берегу расположились немногочисленные отдыхающие. Они стали выбирать место.
      -Долго еще ходить будем? – спросила Алина. – Я устала.
      -Охотно верю, - поддержала подругу Елена.
      -Бросаем якорь здесь, - успокоил их Антон. - Гвоздь, поставь коробку с едой сюда, а вино, минералку и пиво – в воду.
      Стали раздеваться. Алина бросила взгляд на Елену.
      -Ты купальник взяла?
      -А что, разве надо было? – кокетливо переспросила Елена.
      Где-то залаяла, страшно завыла собака.         
      -Лютый зверь, - замогильным голосом проговорил Стас. – Жертву просит.
      -От некоторых мыслей голова кругом идет, - сказала Ольга, - и мысли не помещаются в голове.
      -Что за мысли? – поинтересовался Емеля.
      -Подумать только, - Ольга показала пальцем на загорающих, - все люди на земле с пупками. Шесть с половиной миллиардов пупков. Немыслимо!
      -Просто жуть! – отреагировала Маша и уставилась на отдыхающего мужчину с густыми темными волосами на спине. – А это что за человекообразное существо?
      -Не стоит твоего внимания, - невозмутимо сказала Елена, - это атавизм.
      Алина заметила стадо коров.
      -Прелесть! Коровки, коровки пасутся!
      -Угадай загадку, - решил ее развлечь Коля. – Было десять голов рогатого скота. Две коровы отстали, затерялись в тумане. Сколько коров осталось в стаде?
      -Восемь, - не долго думая, сказала Алина.
      -Нет, семь.
      -Восемь, - заупрямилась она.
      -Семь. Восьмой был бык.
      -Сам ты бык!
      Коля Гвоздь сделал вид, что слегка обиделся.
      -Ну вот, надулся как шарик на помойке, - Алина дружелюбно посмотрела на него. – Расскажи еще о чем-нибудь. Расскажи анекдот.
      -Анекдотов не будет. Сатирик в отпуске.
      -Лови, рыжий! – крикнула Ольга и бросила в Витю волейбольным мячом.
      -Я не рыжий, я русский, - Витя ловко увернулся от мяча. – Лучше потетешкай меня на ручках.
      -Очень надо! Такого верзилу! Особенно губу не раскатывай, не надейся. Как тебя там по имени?
      -Для кого Виктор Семенович, а для тебя – Витя.
      -Все Вити живут на Таити, а Вани на Тайване. 
      Раздался треск с перезвоном сотового телефона.
      -У кого будильник в сумке? Пора вставать, просыпаться.
      -У меня.
      -Ай! Меня муха «цоцо» укусила! Включите "Фумитокс».
      -Мы такой рок-группы не знаем. У нас своя музыка.      
      Весеннее солнце не сильно припекало. Прохладный ветер освежал согретые молодые тела. Из лесопосадки доносилось настойчивое «ку-ку». Из кустов неслись трели соловья. Изредка квакали лягушки и постреливали на солнце одинокие пустые пластиковые бутылки.
      -Мелководный аквариум, - сказала Алина, подойдя к воде. – Это, конечно, не Средиземное море, но тоже ничего. Кто со мной?
      Все, кроме Емели и Елены, полезли в воду.
      -Красавица, - спросил ее Антон. – А ты с нами?
      -Я не сумасшедшая в ледяную воду прыгать, - отозвалась Елена и, словно невзначай, прижалась к Емеле спиной.
      -Бултыхаться с лягушками в холодной воде, - поддержал ее Емеля, - сомнительное удовольствие.
      Их единодушное решение пошло на пользу: Емеля осмелился взять ее за талию. Но их уже никто не слушал.
      -Ласты бы сюда!
      -Что, до сего дня плавник не отрос? Отрасти ногти. Будешь всегда с ластами.
      -Ой, мама! – вскрикнула Алина, погружаясь в воду по пояс.
      -Я здесь, доча, - отозвался Коля Гвоздь. – Иду на помощь.
     -Девочка! – стоя по колено в воде и переходя на баритон, внушительно произнесла Ольга. – Почему ты такая маленькая?
      -Я еще не выросла, - тоненьким девичьим голоском пропел Витя Ржавый, от которого над поверхностью воды осталась лишь голова.
      -Отпусти меня! – Маша попыталась выскользнуть из рук Стаса.
      -Не отпущу, Золотая Рыбка. Выполни три моих желания.
      Елена повернулась к Емеле лицом. Их губы встретились сами собой. Поцелуй получился долгим и сладким.

6

      Игоря Олеговича Топталова везли на персональном автомобиле к Щукиной. Появился повод для встречи: наметился грандиозный план важного мероприятия.
      В высших руководящих кругах общества вошло в моду обсуждать идеи инновационного пути развития, и он старался не отставать от новых веяний в политике и экономике. Удержаться на плаву и одновременно угодить главе государства – отнюдь не легкое занятие!
      Топталов был главным советником и помощником президента. Поговаривали, что он чуть ли не правая его рука. На Ближнем или Среднем Востоке его бы возможно назвали визирем. Но злые языки утверждали обратное, - левая! Не смотря на наветы и козни недоброжелателей, его страна процветала, в том числе и благодаря его мудрым советам.   
      Судьба вознесла Игоря Олеговича высоко. Ему не было еще и пятидесяти, когда он достиг верхних ступеней служебной лестницы. Было трудно, но он сумел взобраться на кремлевский Олимп. В свое время он выгодно женился по расчету на дочери крупного партийного руководителя и с тех пор нисколько об этом не жалел. За женской любовью он не гнался, зато был раз и навсегда влюблен во власть.
      Грунтовая дорога вела мимо усадьбы Щукиной в поля. На одном из них стояла она возле своего автомобиля.
      Остановились рядом. Первой, беспокойно озираясь,  вышла охрана. Игорь Олегович, как и положено сановнику, не спеша, ступил на землю, распрямил спину и обвел взглядом окрестности. Он обладал внушительной осанкой, и его фигура была еще крепка и пряма.
      -Здравствуйте, Игорь Олегович.
      -День добрый, Василиса Андреевна. Чем порадуете?
      -Обещанным. Двести гектар плодородного чернозема. По квадратному метру три года собирала.
      -Так уж и чернозема?! – с сомнением в голосе произнес он.
      -Непременно, его родного.
      -Не дороговата ли земелька? Вам, я гляжу, палец в рот не клади, - по локоть руку отхватите.
      -Преувеличиваете. Покладистее меня и миролюбивее, нет никого на белом свете. Почти даром землю отдаю.
      -Ну, хорошо, хорошо. Пусть так. Я гляжу, мы скоро соседями станем?
      -Обязательно. Только оформим сделку, подпишем бумаги.
      -Забываю спросить вас: вы замужем?
      -Конечно, замужем. Мой муж военный и находится в длительной командировке.
      -Я так понимаю, наши участки станут соприкасаться. Надеюсь, интересы тоже.
       -Почту за честь. Только мне невдомек, что вы хотите мне предложить? 
      -А я расскажу. Мы в кратчайшие сроки должны уменьшить нашу зависимость от импортных товаров. Такова задача. Я тут на днях посовещался с генетиками, агрономами. И решили запустить крупный инвестиционный проект «Северный шелк». Необходимо создать условия для выведения тутового шелкопряда у нас, в Подмосковье!
      -Смелое решение! – удивилась Василиса.
      -Перспективное дело! Технология не будущего, но настоящего. Чудеса генной инженерии! Ученые помогут. Создадим особые парники. Завезем саженцы тутового дерева, и новое направление экспорта обеспечено!
      -Вы не шутите? – тактично спросила она.
      -Двести процентов прибыли – шутка?! Хватит нашим людям носить одежду из нефти! Оденем российский народ в дорогие шелка.
      -Когда вы так говорите, -  Василиса будто растаяла, - мурашки по коже бегут.
      -Я дам почитать вам заготовки моих речей, - доверительно тихо сказал он ей на ухо. – Вот где экстаз!
      -С удовольствием почитаю. Отобедаем у меня?
      -В другой раз, не сегодня, - озабоченно сказал он, взглянув на часы. – Времени в обрез. Тороплюсь. Государственные дела. 

      На обратном пути Игорь Олегович засмотрелся на деревенские избы и палисадники.
      «Хоть глаза отдохнут от города, - удовлетворенно подумал он, - от серых бетонных коробок».
      И тут он заметил идущую селянку, которая показалась ему знакомой.
      «Неужели она?» - машинально подумал он.
      -Стой! – приказал он водителю. – Притормози-ка здесь! Тамара! – окликнул он ее, выскочив из правительственного лимузина.
      Женщина обернулась, всмотрелась и тоже узнала его. У Топталова быстро застучало и сладко заныло сердце. Вспомнились и подшефный колхоз, и лихая молодость, и забытое ощущение влюбленности.
      -Игорь, ты? Вот так встреча! – всплеснула руками Тамара.
      -Рад тебя видеть. Сразу тебя узнал. Ты та же. Словно и двадцати лет не прошло.
      -Годы никого не щадят, - сказала Тамара, вглядываясь в него. - А ты стал представительным. Виски осеребрились.
      -Не подурнел?
      -Нисколько. А я тебя иногда вижу по телевизору. Женат, наверно? Счастлив?
      -Женат. Дочь взрослую имею. Имя у нее красивое – Елена! А на счет счастья не знаю… что сказать. Жену редко вижу. Дома мало времени провожу. Работаю много.
      -Награды верно есть? Медали, ордена?
      -Какие там ордена, медали! Голову бы на плечах сохранить, и довольно. Кругом меня – злопыхатели и завистники!
      -Нелегко видно тебе?!
      -Самому себе не принадлежу, - сказал он и, театрально жестикулируя, добавил: - Порой мне кажется, будто я тащу на своих плечах всю страну. Но что мы все обо мне? О себе рассказывай.
      -А и рассказывать нечего. Живем помаленьку. Жизнь наша простая, деревенская.
      -Почему сказала «мы»? Семья?
      -Мы одни – я и моя дочь. Не знаю, говорить тебе или нет… - колеблясь, сказала Тамара. – Столько лет прошло. Но когда-то надо…
      -Что говорить-то? – нетерпеливо и напористо сказал он. – Договаривай.
      -Я тогда искала тебя. Хотела сообщить…
      -О чем сообщить? – занервничал Игорь Олегович.
      -Дочь у тебя есть. Оксаной назвала.
      Кровь прилила к его голове. Топталов пошатнулся, но успел опереться на плечо Тамары.
      -Что с тобой? – вскрикнула она. - Тебе плохо?
      Все… все   опустило. Ошарашила ты меня, огорошила! В себя прийти не могу. Что же ты меня не нашла?
      -Это я-то должна была тебя искать?! Соломенная вдова! А хотя… гордая, наверно, была.
      -И где сейчас моя… наша дочь?
      -Где ей еще быть? Где-нибудь в деревне.
      -Прости, - заспешил он, - очень тороплюсь. Видеть ее желаю. Могу увидеть? Позволишь?
      -Отчего не позволить. Заезжай в любое время. Дом на прежнем месте стоит, никуда не делся.
      -Обязательно приеду. К тебе приеду. Старая любовь не ржавеет.
      Игорь Олегович решительно сел в автомобиль. Тронулись в путь. Топталов перестал разглядывать загородные красоты. Неожиданная новость подействовала на него ошеломляюще.   

7

      Игорь Олегович прохаживался вдоль длинного стола. На ходу ему было легче сочинять, разучивать и репетировать речи для запланированных выступлений. Но сегодня мысли путались, а незнакомая, неведомая внезапно обретенная дочь Оксана не выходила у него из головы.
      «Поехал землю купить за миллионы, - рассуждал он про себя, - да еще в придачу бесплатно взрослую дочь получил».
      -Поддержите отечественного производителя, поддержите… - повторил он несколько раз одну фразу с разными интонациями.
      Но дальше дело не двигалось, будто в его мозге произошло короткое замыкание.
      –Уважаемые члены и подчлены комиссии… позвольте… - перескочил он с темы на тему. – Нет… подчлены не годятся. Что такое – подчлены?.. Нет. Члены и сочленения… - подбирал он слова, но почему-то в голове возникали несуразные неологизмы.
      В дверь постучались, и в просторный кабинет не просто вошел, а мягко вступил его первый помощник – тридцатилетний молодой человек среднего роста с бесстрастным лицом, чем-то напоминающий работника санатория.
      -Ливерий, ты появился кстати. Послушай такой кусочек: «Я и сейчас блюду и впредь намерен интересы народа блюдовать».
      -Простите, «блюсти интересы», - негромко поправил его помощник.
      -Совсем после поездки сообража не головает. Тьфу ты! Ничего голова не соображает. Срочно пора в отпуск. Заработался вконец… Ах ты! Запамятовал! Еще послушай. Если я речь начну так: «Други мои!» Сильно? Свежо звучит?
      -М-м, - замялся помощник. - В «другах» слышится ругань.
      -Тогда может: «Русичи, сограждане!»?
      -Лучше обратиться проще: «Граждане России, дорогие россияне».
      -И то верно. Без изысков, но точно, - и тут Топталова понесло. – Избирателей много, а я один – избранный… буду. Жнецов много, а я один – сеятель.
      А учтивый Ливерий задал наводящий вопрос:
      -Игорь Олегович, кандидат должен быть во всем безукоризненным и должен впоследствии выполнить обещания, данные избирателям, и придерживаться программы?
      -Обязательно. Но в том-то и заковырка, что  всех бедняков никто не облагодетельствует никогда. А посочувствовать им, вселить в их сердца надежду, которая, понятно, несбыточна, - долг каждого добропорядочного политика. И запомни, политик должен уметь ходить на тонких лисьих ногах. И кто только выдумал выборы?! – в сердцах добавил он. – Тридцать три пота сойдет, пока до финиша доберешься. Но стану новым народным царем… тьфу!.. президентом, по-другому у меня запоют низвергатели меня – народного кумира! все эти злопыхатели и шептуны, которые делают мне гадости у меня за спиной.
      -Вас обязательно изберут, - поддержал начальника Ливерий. – Вы самый достойный кандидат.
      -Твоя правда. Но и ты помогай, старайся, потому что ты работаешь не для меня, а за мое хорошее отношение к тебе.
      -Я это ценю.
      -Дорогой мой, Ливерий. Труд чиновника – труд стайера. Спринтерам он не по зубам.
      -И осторожность в делах не повредит.
      -Согласен целиком и полностью, но… на одной перестраховке не получится далеко уехать. Часто в карьерном росте следует подниматься к успеху и славе буквально по горбам и головам. Кто не рискует, разумно не рискует, тому новых высот не достичь.
      -Игорь Олегович… забыл сообщить… там пришли программисты, разработчики программы «Авточиновник». Говорят: все равно мы отказные письма с формальными ответами пишем населению сотнями тысяч, так лучше пусть это делают компьютеры, электроника.      
      -Гони их в шею!
      -Я так и хотел сделать, но политически не выгодно.
      -Так и быть, я их приму и незаметно спроважу по-нашему, по-правительственному. Не позволю сократить управленческий аппарат президента. Не позволю людей заменить электронными мозгами. Кем тогда командовать? Ноутбуками и винчестерами? Нет уж, увольте! Мне подавай живого сотрудника, а не виртуального.
      Тут дверь отворилась, и в кабинет стремительно вошла Елена. Она появилась в элегантном серо-голубом брючном костюме. Не обращая внимания на Ливерия, она прижалась щекой к щеке отца, изобразила поцелуй, не касаясь его напомаженными губами.
      -Папа, у меня к тебе срочный разговор.
      -Ты видишь, - я занят государственными делами? Дома нельзя поговорить?
      -Ничего я не вижу. Я ослеплена любовью. Я снова влюблена.
      -Глобальная новость. Увлеклись бы мною полсотни миллионов избирателей!
      -А ты их очаруй, приворожи.
      -Я не чародей, а управленец на государственной службе и политик.
      -Возражения не принимаются.
      -Ладно, стану иллюзионистом. Ну, и кто твой новый парень?
      -Он поэт. Имя у него редкое – Емельян.
      -Час от часу не легче! Зачем тебе поэт понадобился?
      -Понравился!
      -Что за причуда! Достоин ли он тебя? Видеть его желаю! Откуда родом?
      -Завтра на рауте с ним познакомлю. Я приглашу его. А живет он в деревне, недалеко от небезызвестной тебе Щукиной. Больше ничего не скажу. Ну, все, некогда. Я убежала. Пока, пока.
      Елена выпорхнула за дверь.
      -Вихрь, а не дочь! – восхищенно воскликнул Игорь Олегович и, помедлив, жестко добавил: - Отправляйся, не мешкая, загород. Адрес деревни я тебе дам. Доставь сюда этого Емельяна немедленно. Посмотрим, что за фрукт.
      -А если он откажется ехать?
      -В случае если не согласится добровольно, привередничать начнет, за бока хитрого дурака берите, хватайте его и везите ко мне. И тычками его, тычками!
      Топталов начеркал несколько строк на белоснежном листе.
      -И вот еще что… там же завези приглашение по другому адресу. Если встретится девушка по имени Оксана – передай ей лично.
      Помощник подхватил листок бумаги с адресом и вышел из кабинета.
      -Необычное совпадение, - прищуриваясь, приняв задумчивый вид, проговорил советник президента.

8

      В делах Ольга была девушкой практичной. Ей понадобились нестандартные стихи для песенного альбома и новой концертной программы, и она вспомнила о Емеле. Добралась она до его дома на своем серебристо-сероватом «Лексусе» необычайно быстро. Посчастливилось, - не было пробок. Дверь ей открыл Емеля.
      -Хозяин, пусти на постой, – сказала она, пройдя в комнату.
      -С радостью. Могу полпечки уступить. Она теплая, и русский дух над ней витает.
      -Дух какой-то доходит нервно-паралитический. Шучу, шучу. А это что? Первый раз в жизни такой коврик вижу! Дерюжка?
      -Нет. Это древний половик.
      -Прелесть! Половичок из цветных тряпочек! Вещь антикварная! И вы запросто по нему ходите, и топчите антиквариат?
      -Ходим, а что такого?
      -Богато живете! Продай. Любые деньги дам.
      -Брось! У нас в чулане еще один такой лежит. Забирай даром, на память.      
      -И возьму! Но позже. Я к тебе в гости не просто пожаловала, а за стихами. Авторов-песенников новых искала и тебя нашла. Хочу конкурентов обойти. Помоги, ладно?
      -Отчего не помочь. А я до такой степени разленился, что и ленью пресытился, и мне даже захотелось писать.
      -Тогда мы обязательно сработаемся.
      -Полезли на печку, там вдохновение живет.
      Только они собрались отдаться творчеству и заняться соавторством, - дверь загрохотала под чьими-то частыми настойчивыми ударами.
      -Кого-то нелегкая несет, - сказал недовольным голосом Емеля и пошел в переднюю.
      С наружи его дожидались Ливерий и четверо молодцев из службы безопасности, одетых в строгие костюмы и при галстуках, а поодаль – два «мерседесовских» внедорожника с мигалками.
      -Ты Емеля? – надменно спросил Ливерий, пренебрежительно окинув его взором с головы до ног.
      -Ну, я.
      -А я Ливерий Витальевич, помощник советника президента, отца Елены. Поговорить он с тобой желает. Собирайся, с нами поедешь.
      -Мне некогда, сегодня не поеду.
      -Кто тебя спрашивать будет?! – вмешался в разговор первый стражник.
      -Не хочу.
      -Нам по барабану, хочешь ты или нет.
      -А мне по там-таму! И по этому, по бубну!
      -А ну, подчинись!
      -Не нукай, не запряг!
      -Сам пойдешь или волоком тащить? – угрожающе спросил второй стражник-шкаф.
      -Испугал! – заводясь, сказал разгоряченный Емеля, подтягивая рукой черенок от лопаты. – Прямо поджилки затряслись! Собака чуносая!
      -Я твой поганый язык намотаю на твой длинный нос, - пообещал стражник-шкаф,  шагнув в сторону Емели. 
      -Свой хрюндель побереги, сто лохматых гусениц тебе в рот! - задиристо высказалась Ольга и встала между Емелей и стражником. – И ручонками перед носом не маши, чупа-чупс!
      -Мельница машет. Не буди лихо, пока оно тихо.
      -По щучьему велению, по моему хотению… - быстро забормотал Емеля.
      И тут на их счастье появился Антон со своей командой. Словно из-под земли выросли.
      -Кто здесь на нашего парня чирикает?! Кто лупетки вылупляет? Корявый разберись, ты самый умнявый.
      -Тот, кто против нас, получит в глаз, - не мудрствуя лукаво, пообещал Стас.
      -А кому в лобешник закатать? - спросил стражник-шкаф, ослабляя петлю галстука под воротничком рубашки.
      -А кому скворечник в груди сделать? – враждебно переспросил Антон, разминая пальцы рук. – Может тебе? – он повернулся к Ливерию так резко, что тот отшатнулся и спрятался за спины стражников.
      -На кого булькаешь, головастик? – не теряя достоинства, сказал стражник-шкаф.
      -Да на тебя, чундрей косопузый! – Антон посмотрел на него с дерзким вызовом.
      -Столкнемся?!
      -Столкнемся!
      -Стоп! – крикнул предостерегающе Емеля. – Завязывай! Так и быть. Едем к отцу Елены. Кровопролитие отменяю! 

9

      Долго ли, коротко добирались они до центра столицы, но лишь въехали на территорию Кремля, - Емеля ощутил легкое возбуждение, которое переросло в нервную беспокойность. Любопытство Емели внутри Кремля скоро сменилось нарастающим напряжением от осознания величия того исторического места, где он находился. Он пытался запомнить дорогу по коридорам власти, но безуспешно. Он едва поспевал за своим проводником Ливерием, который уверенно уводил его в глубь лабиринта. По пути им попадались сосредоточенные в себе работники администрации с умными лицами.
      «Вот они истовые чиновники одного пошиба, - успел подумать он и почувствовал себя немного не в своей тарелке. – Вот они главные эшелоны власти, а я здесь чужой и лишний, случайный человек».
      Тут их перемещения закончились, и они очутились в кабинете советника президента. Ливерий приблизился к начальнику и что-то шепнул ему на ухо.
      Игорь Олегович, не вставая, пристально поглядел на Емелю. Воцарилась молчаливая пауза. Емеля невольно отвел взгляд и стал переминаться с ноги на ногу.
      -Совсем заждались тебя, - ровным начальственным голосом произнес Топталов, - Люди, высокие чины месяцами ждут часа моего приема, а тебя, и когда по-хорошему зовут, на аркане не затащишь.
      -Дела были.
      -Вздор! У тебя дела? Это у меня дела! Ну, ладно… как тебя величать прикажешь?
      -Емельян.
      -А по батюшке?
      -Иванович.
      -Чем в жизни занят?
      -Изучением человека.
      -И что предпочитает Емельян Иванович?
      -Жить в мире с самим собой.
      -Работаешь, учишься?
      -Перебиваюсь случайными заработками.
      -Что так?
      -Был у меня мелкий, кустарный бизнес, но он приказал долго жить и канул в прошлое. И теперь я кум королю.
      -Мы малый бизнес приветствуем и заботимся о нем.
      -О нет! Телевизионными байками о поддержке правительством малого бизнеса сыт по горло. Теперь у меня на любую стоячую и сидячую работу - аллергия.
      -Оригинал! Что же тебе подходит?
      -Нет ли у вас работы лежачей, чтобы мне лежа что-нибудь делать?
      -Да, язык у тебя подвешен и точно без костей! Но о чем я хотел поговорить… ах, да… дочь моя Елена расстраивает меня в последнее время – знакомится, с кем попало. А мне потом суждено расхлебывать разные истории и разбираться с подобными типами.
      -Сожалею, но интуитивно догадываюсь, кто этот тип.
      -И кто же он интересно?
      -Ливерий, - уверенно предположил Емеля.
      Игорь Олегович неожиданно громко расхохотался.
      -Ловко ты стрелки перевел! - смеясь, сказал он.
      -Наглец! – теряя самообладание, не выдержав, сказал Ливерий, обращаясь к Емеле. – Букашка! Босяк! Кто позволил тебе, кто дал тебе право дерзить высокопоставленному лицу, уважаемому в стране человеку?!
      -Не в свое дело не лезь! – осадил его Емеля. – Тебя никто не просит. В отличие от тебя служилого пресмыкающегося, я ровня ему, и могу разговаривать, как мне заблагорассудится, а тебе это не позволено, и поэтому будь добр – молчи в тряпочку, сопи в свои сопелки в сторонке и не встревай в разговор равных.
      -А ты с норовом! – удивился советник президента. – Ершистый!
      -Нет в мире такой гребенки, которая меня расчешет, - разошелся Емеля. – И вообще я сильно проголодался. Позвали в гости и не кормите. Без разнообразной обильной еды быстро буйным становлюсь. Голодный поэт хуже десяти бандитов.
      -Действительно, как летит время! – отметил советник.       
      -Что время? Жизнь пролетает! – добавил Емеля.
      -Жизнь пролетает, а мы еще не обедали. Ливерий, организуй нам закуски.
      -Что-нибудь диетическое? – с трудом скрывая раздражение, спросил помощник.
      -Ливерий, где настоящий банкет?! – вмешался Емеля. - А бутерброды с черной икрой и виски? А баранина? Ты еще макароны  закажи! Они у меня и дома есть.
      Помощник незаметно исчез.
      -А ты задиристый малый, - то ли похвалил, то ли пожурил его Топталов.
      -Простите, погорячился, но вы проницательны.
      -Наконец-то, представился удобный случай. Поговорим наедине. Елену любишь?
      -Как не любить? Такой красавицы на всем белом свете не отыскать.
      -Верно… Я почему допытываюсь? Каждый лелеет свое дитя.
      -Инстинкт родителей, - Емеля кивнул головой.
      -Хочу спросить тебя: есть ли у тебя желание помочь в моей избирательной кампании? Мне скоро живая связь с народом потребуется.
      -Не вижу причин для отказа. Надо быть проще, и народ к вам потянется. Особенно если твердо решили выполнить после победы те обещания, которые людям дали. Слово дал – держи.
      -Так то оно так, но я всего лишь политик, а если политик станет отвечать за каждое свое слово, - он без штанов и рейтинга останется. Ты хочешь, чтобы я без штанов остался?
      -Нет, не хочу, - сказал Емеля, мысленно представив новоизбранного президента на инаугурации без брюк.
      -То-то и оно!

10

      Получив приглашение на раут – звонила Елена – и принарядившись, Емеля и Антон не без труда добрались до летней резиденции главного советника президента. Емеля был рад, что Антон заранее напросился с ним в гости. В пути вдвоем было спокойнее и веселее. 
      Солнце опустилось за горизонт. Наступали ранние сумерки. Они благополучно миновали два контрольно-пропускных пункта, охранников со списками приглашенных и приблизились к современному зданию из камня и стекла с великолепной отделкой и продуманной композицией фасада. Вошли в дом, и Емеля понял, что они прибыли вовремя: гости большей частью уже собрались. В фойе звучала ненавязчивая инструментальная музыка.
      -Бодрящая мелодия, - озираясь по сторонам и пытаясь освоиться в незнакомой обстановке, высказался Антон.
      -Не то слово, - поддержал его Емеля.
      -Вижу Ольгу, иду к ней.
      -Давай.
      Емеля проводил его взглядом, а к нему подошла Елена. В серебристом облегающем платье с оголенными плечами она была особенно хороша и произвела на поэта неотразимое впечатление.
      -Потрясающе выглядишь, - подарил он ей комплимент.
      -Стараюсь, - сказала она. – А сейчас я представлю тебя папе.
      -А мы с ним утром познакомились.
      -Ах, папа, папа! – краска бросилась ей в лицо. – Так и знала! Неугомонный. Обязательно проявит инициативу. Он ругался с тобой, обижал? Говори прямо.
      -Нет, нет, успокойся. Мирно поговорили. Он даже завербовать меня успел.
      -Но все-таки каков?! Не дал мне сделать сюрприз. Скажу ему пару ласковых слов. Подожди меня чуть-чуть. Я быстро.
      -Не стоит волноваться… - начал было говорить Емеля, но его слова повисли в воздухе не услышанными.
      Непреклонная Елена решительно направилась к отцу.
      -Елена, можно вас… буквально на два слова, - вежливо и настойчиво попросил Ливерий, возникнув на ее пути.
      -Не сейчас.
      -Я вас очень прошу. Давайте отойдем к окну. Там никто нам не помешает.
      -Что за конспирация? Ну, хорошо. Только недолго.
      -Вам давно известно, что вы предмет моего обожания. Можете ли вы проникнуться ответным чувством?
      -Я скажу вам откровенно. Пыталась. Уговаривала, уговаривала себя, но поняла, что сердце в вашу сторону не стучит, не бьется. Нисколечко.
      -А к Емеле стучит?
      -С Емелей по-другому.
      -Я уверен, он недостоин вас. Поверьте мне. Вы делаете неправильный выбор. Порвите с ним, пока не поздно.
      «Пиявка», - подумала Елена.
      Она нетерпеливо развернулась вполоборота, намереваясь уйти.
      -Я сама буду решать, с кем рвать, а с кем нет. Больше ничего слушать не желаю. Извините меня, но мне некогда.   
      И Елена ускользнула от Ливерия.
      В это же время Емеля не устоял на одном месте, и ему захотелось движения. Он побрел между разрозненных  групп гостей, бесцельно разглядывая приглашенных.
      -Очаровательный вечер, не правда ли? – приветливо обратился к нему лысый с бородой человек. – Если не ошибаюсь, вы деятель кино? 
      Емеля поддакнул, чтобы не разрушать идиллию богемного общения.      
      -Возьмите, пожалуйста, мою визитку. Я Альбион Голливудович, собственной персоной.
      -Емельян Мосфильмович, - не растерявшись, отрекомендовался мнимый деятель кино. – Рад знакомству.
      -И я безмерно, безмерно рад.
      Емеля откланялся и продолжил свое путешествие, но внезапно наткнулся на молодого человека жеманного поведения.
      -Нехороший, - манерно сказал тот. – Чуть меня не сбил. Но прощаю. Я пассивно смотрю на мир темпераментных мужчин. Играю с ними в поддавки.
      -В шашки что ли? – простодушно отреагировал Емеля.
      -Нет, отнюдь. Я люблю поддаваться молодым бычкам. А ты?
      -А я напротив, люблю хлестать и стегать телков из деревенского стада.
      -Заинтриговал. А чем хлестать? Мягкой плеточкой?
      -Мягкой несерьезно. У меня все свое настоящее: и пастуший кнут есть и нагайка казачья…
      Внезапно появилась Елена, взяла Емелю под руку и увела его.
      -Что за неведомое существо приближалось ко мне? – комично полюбопытствовал он.
      Она рассмеялась.
      -Пойдем. Это существо не для тебя. Оно из противоположного мира, из мира зазеркалья.
      -Да?.. А мне оно забавным показалось. Кого только на свете не встретишь.
      И они направились к столику с напитками, где Антон и Ольга уже дегустировали слабоалкогольные коктейли.
      -Не увлекайся, - предостерег его Емеля. – Тебе машиной управлять.
      -Плесните водителю, - балагурила Ольга. – Дайте ему, наконец, спокойно выпить, ему еще по домам пассажиров развозить.
      -Детские напитки! Через пару часов буду как стеклышко, - пообещал Антон.
      Новые посетители резиденции привлекли внимание Емели. Он вгляделся и едва узнал в двух красавицах Василису и Оксану. Обе в вечерних платьях, с эффектными прическами, они словно явились из салона красоты, где над ними поработала бригада стилистов.
      Емеля иными глазами посмотрел на Оксану, будто увидел ее первый раз в жизни, и залюбовался ею. Помогли и новое место и непривычная чужая обстановка, - все обострило и освежило его чувства. 
      Несколько мгновений Емеля наблюдал за ней. Оксана выгодно отличалась, выделялась на фоне остальных девушек. На ее лице не было заготовленной маски, трафаретного, искусственного отпечатка, свойственного золотой молодежи. Она не рисовалась, вела себя естественно и, как ему показалось, была слегка возбуждена, что придавало ей большей прелести.
      -Простите, я отлучусь на секундочку, - сказал он и мягкой походкой отправился к Оксане.
      Василиса первая увидела Емелю и сказала подруге:
      -Не могу на него долго сердиться. Вот тебе, Оксана, и кавалер.
      -Так уж и кавалер! – отшутилась Оксана.
      -Смотри, а то себе заберу! А у меня после того случая в бассейне и впрямь с ним телепатическая связь установилась. Будто мне в голову антенну запихнули. И сопротивляться не могу. Силы нет. Когда нахожусь от него на значительном расстоянии, тянет к нему, и все тут. Не как к мужчине, конечно, - я верна мужу. Тянет какая-то неведомая сила. Ну, ладно, оставляю тебя с ним, а сама прямиком – к Игорю Олеговичу.
      Теперь пришла очередь Елены наблюдать за ними. Она заметила, как доверчиво посмотрела на него Оксана, как с глубокой нежностью взглянул на нее Емеля: взгляды их встретились, глаза засияли внутренним светом, а близкие души словно соприкоснулись. И происходящее с ними нельзя было назвать сиюминутным увлечением. Скорее это походило на сердечную привязанность.
      Незнакомая ревность в миг источила, изгрызла сердце Елены. И хотя внешне она осталась невозмутимой, неожиданно для себя она сильно рассердилась на Емелю.
      От Антона не ускользнула эта перемена в ее настроении. Судьба давала ему шанс, и он решил воспользоваться удобным случаем.
      Елена стремительно направилась к дверям, намереваясь скорее выйти из здания. Антон последовал за ней.
      -Завращались любовные треугольники, - философски изрекла им в след Ольга.    
      Поздний вечер вступил в свои права. Спустившись по ступенькам, Елена пошла по дорожке парка, освещенной лампами декоративных фонарей. Антон прибавил шаг и догнал ее.
      -Уйди, - отрывисто сказала она ему. – Никого не хочу видеть.
      -Позволь мне остаться. Я тебе пригожусь, стану нужен.
      -Ты мне нужен как собаке пятая нога. Уйди, я зла на весь мир.
      -А я тебя развеселю.
      -Ты пьян. И несешь ерунду.
      -Пьян? Я опьянен тобою. Влюбился с первого взгляда. Неужели ты будешь наказывать меня за любовь холодными взглядами?.. Наступи мне на ногу, не наступая на ботинок.
      -Зачем?
      -Тебе полегчает, и мне станет хорошо.
      -Вот еще! Это блажь.
      -Ущипни меня. Тебе и мне будет приятно.
      Елена сильно ущипнула плечо Антона.
      -Ай! Больно же!
      -Сам просил! Не айкай, во мне не осталось жалости.
      -Я нарочно. Приглашаю тебя на ужин при свечах.
      -Конечно, притворщик, я поужинаю с тобой. Например, завтра. Но это будет последний ужин в твоей жизни.
      -Даже яд приму из твоих рук.
      -И называй меня «Ваша Светлость»!
      -Светлейшая из светлейших, я от тебя в восторге! Не сообщишь свой номер телефона?
      -Сейчас, разбежалась. Больше ничего не хочешь?
      -Хочу, но промолчу, - сказал Антон, протянув мобильник. – Возьми мой. Можно утром позвоню?
      -А..?
      -А свой номер я наизусть помню.
      Елена остановилась, и Антон прижался к ней.
      -Что за вольности?!
      -Прости, меня к тебе сквозняком притянуло.
      -Ты еще и дистрофик?
      -Поцелую, ладно? В щеку.
      -Нельзя. Долго ждать придется моего согласия.
      Он страстно обнял ее и поцеловал в губы. Елена не сопротивлялась и ответила поцелуем.

11

      Тем временем многочисленный контингент гостей покинул дом, и они весело проводили время на свежем воздухе. На краю парка раскинулся огромный шатер с гирляндами ярких лампочек, а под шатром стояли сервированные столы с яствами. Играла музыка. Слышались голоса людей, смех и отдельные веселые вскрики.
      Елена и Антон пошли туда. Не дойдя до шатра, они увидели Ливерия, который прятался в тени дуба и негромко разговаривал с пожилым незнакомцем.
      -Подкрадемся, - заговорщически прошептала Елена. – Подслушаем.
      -Зачем?
      -Тот молодой –  папин сотрудник. Но я узнала второго. Это политический конкурент отца Лаврентий Шипин.
      Они подошли ближе и притаились за соседним деревом.
      -Власть теперь ветхая, - говорил Ливерий, - ни на что не способная, а ее представители слабовольные, мягкотелые, с комплексами. Одни благие намерения. Много слов, слабых законов и никаких конкретных решений и дел. Нытики.
      -Пустозвоны, одним словом, - сказал Шипин. – А мы ради достижения цели решительно пойдем на все. Современную Россию надо держать в ежовых рукавицах. В моих рукавицах. Сфера моего влияния велика, обширна. Я признаю холодный расчет в делах. А измену стану выжигать каленым железом.
      -Игорь Олегович энергичный руководитель, - сказал Ливерий. – Но он заигрывает с народом, а так нельзя, несовременно.
      -Народ любит беспрекословно повиноваться сильному лидеру, - сухо заявил Шипин. – Ему надо дать такую возможность. Возможность слепого подчинения вождю нации и есть истинная свобода волеизъявления народа. А что касается представителей элиты, - по струнке ходить у меня будут, слова дерзкого не скажут.
      -Беседуя с вами, я получаю истинное удовольствие, - сказал Ливерий. – Ваша позиция мне близка. Пора брать быка за рога.
      Елена первая пошевелилась и тихо сказала:
      -Ливерий изворотливый тип. Тихоней прикидывался, паинькой.
      -Ящерохвостый он, - отозвался вполголоса Антон. – Сотрудник-то ваш – сума переметная. Давай, я ему по голове настучу? Прибью на месте продажную тварь!
      -Не стоит. Папе скажем, - он сам разберется. Уходим тихо и незаметно.
      В эту минуту Емеля и Оксана под шатром выбирали и пробовали то одни, то другие деликатесы. Емеля, забыв, ради кого он приехал сюда, ни на шаг не отходил от девушки.
      -Попробуй это, - предложил он ей очередное пирожное, пытаясь прижаться сзади. – Тает во рту.
      -Все, пора заканчивать, не то лопну, - она ловко ускользнула от него. – Глаза разбегаются от обилия, но боюсь переесть.
      -Ты сама – карамелька. Пальчики оближешь. Так бы тебя и съел.
      Он повторил попытку сблизиться, более удачную. Слегка коснулся губами ее виска. Оксана на этот раз не отстранилась и на мгновение даже замерла.
      -Ты меня словно гипнотизируешь, - сказала она нежным голосом.
      -Если тебе нравиться так думать, - пусть будет по-твоему.
      -Скажи честно, ты в меня влюбился?
      -Сейчас уже да, - он уткнулся лицом в ее волосы.
      -Точно полюбил? – трепетно переспросила она.
      -Я тебя не просто люблю, я тебя обожаю!
      Оксана увидала Топталова, внезапно забеспокоилась и сказала:
      -Верю, но мне надо поговорить с тем человеком. Скоро вернусь.
      Она оставила Емелю одного и подошла к советнику президента.
      -Здравствуйте, я Оксана. Вы меня пригласили, прислали приглашение.
      -Да, пригласил… - Игорь Олегович подбирал слова и вглядывался в ее лицо. – Здравствуй, дочка. Должен тебе объяснить…
      -Объяснять ничего не надо, - спокойно сказала она. – Мне мама все рассказала.
      -Да… да… А я к сожалению ничего не знал о тебе… Надеюсь мы скоро подружимся…
      -Приезжайте к нам. Я буду ждать.
      -Непременно буду… на днях, - ободрился он. – А ты на меня похожа. Лоб и нос точь-в-точь мои.
      -Меня друг ждет. Я пойду к нему?
      -Конечно… Отдыхай, развлекайся, веселись, а я продолжу другими гостями заниматься.
      Емеля время от времени с любопытством поглядывал на них, но и не забывал про вкусные бутерброды, которые съедал не спеша. Он взял бокал с шампанским, отпил, скривился и, обращаясь к вину, с пафосом сказал:
      -Кислятина! И ты «брют»!
      -Вы - поэт? – прервал его временное одиночество Шипин. – Мне порекомендовали вас.
      -Чем обязан? – Емеля перевел взгляд на него.
      Наружность Шипина была примечательна, хотя в целом его внешность не заключала в себе ничего привлекательного. Он был узкоплечий, худой, с бледным почти треугольным лицом, с острым бритым подбородком, растопыренными ушами и жилистыми руками.         
      «Вылитый Кощей Бессмертный, - ни убавить, ни прибавить», - сделав открытие, изумился Емеля.
      -Накануне выборов хотел бы видеть вас в своей команде, - вкрадчиво сказал Лаврентий.
      Емеля и бровью не повел.
      -Опоздали. Я принял предложение Игоря Олеговича. И потому я здесь.
      -Ошибка исправима. Зачем вам этот слабак? Держитесь за меня! Настоящие поэты выбирают сильную империю, а не второсортную, банановую республику.
      -Поэты выбирают Родину, державу, а не полигон для чьих-то несостоявшихся амбиций.
      -Пустая демагогия, - Шипин бросил на него колючий взгляд. – Прибиваться нужно к сильному, а я сильный, нацелен на победу. И победа моя не за горами. На планете необходимо утвердить новый порядок, мой порядок. В моей власти наклонить мировую чашу жизни и даже выплеснуть из нее половину содержимого.
      -Лихо закручено! – выразил удивление Емеля. – Помилуйте, но с такими речевыми оборотами вы разве нуждаетесь в чьей-то помощи?
      -У меня есть единственный недостаток: я напрочь лишен чувства юмора. Но для достижения цели могу притвориться, что остроумием обладаю. И в этом деле мне необходимы помощники.
      -Надеюсь, от желающих помочь вам не будет отбоя. А я, к сожалению, коней на переправе не меняю.
      Лицо Шипина судорожно дернулось.
      -Все-таки подумайте хорошенько и дайте знать в приемную моей партии. 
      И Шипин с надменным видом удалился.
      -Кто это был? – спросила подошедшая Оксана.
      -Так, один чемпион и будущий диктатор, - задумчиво проговорил Емеля. – Необходимо всех политических лидеров да и руководство страны в целом проверить на допинг-контроль, и не только. Думаю, известия о результатах проверок будут удручающими.
      Когда он в ее присутствии высказывал крамольные пожелания и делал смелые и необходимые политические выводы, Елена и Антон оказались в поле зрения Игоря Олеговича. 
      -Папа, знакомься, это Антон. Мой новый близкий друг.
      -Еще один? – сорвалось с языка Топталова. – Бесподобно! Второй за последние двое суток? Не слишком ли частая смена?!
      -Неважно, - твердо заявила дочь. – Я была слепа, но теперь прозрела окончательно.
      -Что ж, молодой человек, а не поговорить ли нам наедине?
      -С удовольствием, - ответил Антон и спросил у Елены: - Ты не против?
      -Иди, иди, - неохотно разрешила она.
      -Тогда пройдемте в дом и в мой кабинет, - пригласил Антона жестом руки Топталов.
      -Почему все сегодня оставляют меня одну? – сказала вслух Елена, когда мужчины направились к дому.
      Тут она увидела Емелю и Оксану и пошла к ним.
      -Как ты попала сюда? – придирчиво спросила она. – Кто ты такая?
      -Василиса ее привела, - попытался защитить подружку Емеля.
      -А!.. Наш пылкий влюбленный! Но я не тебе задала вопрос.
      -Да, пришла с Василисой, - не повышая голоса, спокойно сказала Оксана. – Но по приглашению своего отца.
      -И кто твой отец, хотела бы я знать?
      -Игорь Олегович Топталов.
      -Это мой отец! – невольно вырвалось у Елены. – Самозванка! Обманщица!
      -Не имею такой привычки. Спроси у него сама.
      И сестры молча уставились друг на друга. Пока они приходили в себя от пережитого ими нервного потрясения, Топталов и Антон устраивались в кожаных креслах рабочего кабинета.
      -Ваше величество! – обратился Антон. – Государь!
      -Это ты мне? – неуверенно спросил советник, оглядываясь на портрет президента.
      -Мне кажется, я увидел царя!
      -Где ты видел царя?!
      -А разве он сейчас не напротив меня сидит? Разве он – это не вы?!
      -Ну… как сказать… - замялся польщенный Игорь Олегович. – Вообще-то это не лишено смысла… и ты прав, конечно… И что, тебе нравится моя дочь?
      -Я без ума от нее! Влюблен без памяти! На руках носить буду!
      -Замечательно! А если соперник появится?
      -Никого к ней не подпущу.
      -Вижу, у тебя явно деловая хватка.
      -Скорее – цепкая.   
      -А… по нашей жизни это одно и тоже. Будешь мне помогать в избирательной кампании?
      -С огромной радостью! Мы с Еленой минут пятнадцать назад застукали на месте преступления вашего сотрудника. Ливерием, кажется, зовут. Так он, гнида, с вашим конкурентом сговаривался, с Лаврентием Шипиным.
      -Сговаривался?.. – Игорь Олегович встал и прошелся по комнате. – Значит, старый лис Лаврентий мышкует на моей территории?!
      -Ливерий, не скажу куда, без мыла влезет. Скользкий тип. Наверное, и жалованье двойное получает в двух разных конторах! Поди плохо! Хотите, я его и Шипина поучу уму-разуму?
      -Рано… потом, потом… Соперников надо на коротком поводке рядом с собой держать, чтобы знать их намерения. Я поэтому Лаврентия на раут и пригласил.
      -А может, все-таки отпрессовать их по полной программе… для острастки?
      -Не поможет. Мы побьем их на политическом ринге! – Игорь Олегович снова сел в кресло. – А ты молодец, малый не промах! Чем занимаешься?
      -Прежде колесную технику перепродавал. Сейчас… признаюсь честно… коноплей промышляю.
      -Ба! Ведь посадят, если поймают! Совсем страх потерял?!
      -Меня русской тюрьмой не испугать! 
      -Если тебе нравится моя дочь, однозначно пора завязывать с легкими наркотиками и становиться на путь исправления.
      -Я не для себя стараюсь. К тому же я ими не балуюсь… Можно хотя бы две грядки коноплей засадить? Деньги позарез нужны.
      -Ни в коем случае!
      -Ну, хоть в цветочном горшке на подоконнике? – умолял Антон.
      -Нельзя! И о чем твоя голова думает?!
      -А на подарок невесте? Привезу мешок конопли в последний-распоследний раз. 
      -Если только в последний. Но действуй с оглядкой, и без прикрытия не пущу, - Топталов нажал кнопку связи. – Вызвать ко мне этих… оборотней в погонах!
      Словно из-под земли выросли два нагловатые на вид дядьки с неприятными физиономиями и бегающими глазами.
      -Рады стараться! – отрапортовали они.
      -Этого молодца, когда понадобится, прикроете.
      -Так точно!
      -Ступайте, свободны.
      Те моментально исчезли.   
      -Да! – удивился Антон. – Парни покруче меня будут.
      -Не стоят внимания. Мелочь пузатая! Да и у тебя пока ограниченный кругозор. Размаха нет, - он испытующе посмотрел на Антона. – Погоди, мы с тобой такими делами займемся, - ахнешь! А дел действительно невпроворот. Сам не успеваю бюджетные деньги пристраивать. Тебе, на правах зятя, поручу. Есть два-три перспективных направления.

12

      На следующий день, в субботу Игорь Олегович задумал самостоятельно провести мероприятие. Предстояло опробовать предвыборные речи, новые инструменты и приемы пропаганды на населении. Топталов не забыл попросить Елену, чтобы она оповестила друзей и подруг о месте встречи, и чтобы Антон и Емеля обеспечили явку народа.
      «Надо активнее привлекать молодежь к работе, - думал Игорь Олегович, пока начальник службы безопасности выбирал в конюшне аппарата президента два лучших внедорожника. – Возьмем, к примеру, Емелю. Палец о палец не ударит. Хватит ему бить баклуши. Пусть послужит государству, а то я отдуваюсь, можно сказать за себя и за него. Пора, в том числе и ему, разделить со мной бремя ответственности. Займется политической работой, - сразу о стихоплетстве забудет».
      Он, Ливерий и стражники сели в машины и поехали. В пути их встретил короткий дождь. Наконец добрались до деревни.
      Люди собрались у здания школы. Там же советника президента ждали Оксана и Елена с подружками, Емеля и Антон с приятелями.
      После дождя воздух был прохладен и чист. Небо превратилось в живописную картину, будто неизвестный взлохмаченный художник небрежно расписал голубой холст необычными причудливыми узорами, состоящими из полупрозрачных, редких перьев и паутины, а рисунки кучевых облаков и оставшихся от туч лохмотьев разбросал по краям полотна. Игорь Олегович почувствовал подъем духа перед началом выступления. Он поздоровался, поднялся на ступеньки парадного крыльца и обратился к потенциальным избирателям:
      -Дорогие россияне, внутриполитические процессы на фоне необратимого глобального изменения климата идут непросто, но все мы заслуживаем лучшей участи, лучшего будущего, и оно не за горами. Нам предстоит воплотить в жизнь самые амбиционные государственные проекты. И совместные усилия благодаря вашим самоотверженным действиям не пропадут даром. Поддержим друг друга в годы испытаний…
      Раздались аплодисменты.
      -Грамотно работает Игорь Олегович, - с чувством приподнятости сказал Антон.
      -Грамотно-то грамотно, - отозвался Емеля. – Жаль выбор небольшой: либо параноик Шипин, либо бюрократ Топталов. Выбирать придется из двух зол меньшее зло. Почему в жизни нет золотой середины? Сплошные крайности. Куда ни кинь, всюду клин. Либо кандидат на роль царя – разгильдяй, а его команда – бояре-воры, либо претендент в борьбе за престол – потенциальный преступник с опричниками-карателями, мучителями народа. Когда же начнется золотой век? Когда появится достойный правитель, не палач и не пустышка? Поневоле сам в цари напросишься!
      -Нет, тебя к власти и на пушечный выстрел не подпустят, - категорично заявил Антон.
      -Почему?
      -Эстафетную палочку она тебе не передаст, а вырвать ее из чьих-то рук ты не способен. Сегодня в форе Топталов, а после него президентом стану я. Пойдешь ко мне тогда руководителем администрации?
      -А у меня будет выбор?! Тебе, попробуй, откажи. Все равно не отстанешь.
      -Это точно!
      Рот Антона расплылся в самодовольной улыбке, и он похлопал Емелю по плечу.
      -…Смею вас уверить, у нас есть понимание экономической целесообразности, - без умолку говорил Топталов. – Сохраним политический курс на развитие добрососедских отношений с приграничными странами, но и не поступимся национальными интересами. А виртуальные финансовые пузыри ликвидируем и усилим контроль над распределением средств…
      Не успел он договорить фразу, как на площадь возле школы въехали два «Хамера» и три «Тойоты» цвета воронова крыла. Из них выскочили двадцать вооруженных человек в черных униформах охранников. Последним вылез Шипин. Люди невольно обернулись в их сторону.
      -Все вранье! – громко сказал Шипин. – Не слушайте его! Не верьте его лживым заверениям. Мне верьте. Я ваша надежда и антирейдер. Вас ограбили и землю обманным путем забрали. А мы ее у них отберем. И народная демократия восторжествует!
      -Вы приехали помочь нам землю вернуть? – робко спросил кто-то из толпы.       
      -Всему свое время. Для начала с кремлевским душеприказчиком разберемся.
      Стражники выхватили пистолеты и взяли незваных гостей на прицел. Одновременно и охранники Лаврентия подняли стволы автоматов, а двое навели на Топталова гранатометы. Такой аргумент произвел сильное впечатление на собравшихся односельчан. Местные жители бросились врассыпную, а Ливерий тут же перебежал на сторону Шипина. Рядом с Топталовым осталась лишь верная горстка соратников: Антон с приятелями и Емеля, стражники и девчонки.
      -Может, проведем переговоры? – с волнением в голосе спросил Игорь Олегович.
      -Переговоров не будет, - безапелляционным тоном заявил Лаврентий.
      -Он явно не готов к достижению компромисса, - со всем пылом отчаяния обратился к своим сподвижникам Игорь Олегович. – Тут попахивает репетицией переворота. Это непозволительный экстремизм. Запрещенные методы! Узурпаторство!
      -Верчу, кого хочу! – злорадствовал Лаврентий. – Сила на моей стороне!
      -У нас есть шансы остаться в живых? – тревожась, спросил Емеля.
      -Ни одного! – отозвался осипшим голосом Антон. – Все, нам кранты!
      -Настоящий политический гангстер, - с напряжением в голосе негромко сказал Емеля. – Отрыжка имперских амбиций.
      -Надо незаметно позвонить в милицию, - почти пролепетала Оксана.
      -Не успеем, - дрожа от страха, сказала Елена.   
      Шипин недобро посмотрел на советника президента. Гнев сверкнул в его глазах.
      -Сдавайся, негодяй! – страшным голосом крикнул он, а в его глазах появился жесткий блеск. – Федералист недобитый! Откажись от участия в выборах при свидетелях, а не то!..
      Девчонки завизжали с испугу, а Емеля, уже плохо соображая, быстро заговорил себе под нос:
      - По щучьему велению, по моему хотению…
      Только он проговорил часть скороговорки, - послышался рев моторов, и появилась армейская колонна: к школе полным ходом шли несколько грузовиков и бронированных машин с десантниками на бортах. Небо задрожало, и над площадью завис боевой вертолет. «Вертушка» пустила несколько ракет, которые угодили прямо в автомобили Шипина. Взметнулось пламя, потом другое, третье, и машины взлетели на воздух. Охранники Лаврентия в панике заметались, но были блокированы подоспевшими десантниками и разоружены. Убегающих Ливерия и Шипина сбили с ног и скрутили им руки назад.
      -Армия и народ едины! - сумел на радостях выкрикнуть Топталов, еще не веря своим глазам.
      Вертолет приземлился на площади, а с борта подъехавшей бронемашины спрыгнула Щукина. На ней была парадная форма рядового десантника.
      -Вот и не верь после этого в чудеса! – захлебываясь от восторга, сказала Оксана.
      Она подбежала к Василисе, обняла ее и расцеловала в обе щеки. Все также приблизились к ней, обступили ее и стали наперебой благодарить за спасение.   
      -Откуда ты? – спросил Топталов. – Откуда взялись военные?
      -Пришлось по случаю соседства взять шефство над воинской частью. А у меня в последнее время возникла какая-то мистическая связь с Емелей. Чувствую, что с ним приключилось неладное, что он в опасности. Прямо сердце заныло. Я бойцов и подняла по тревоге. И не напрасно!
      Тут Василиса засуетилась, короткими жестами и озабоченным видом дала понять окружающим, что куда-то спешит.
      -Так… вечером, после семи всех жду у себя, а вам, Игорь Олегович, мое личное приглашение. А теперь, извините, покину вас. Некогда. Ужасно тороплюсь. Дела, срочные дела.
       Щукина направилась к вертолету. Летчик помог Василисе забраться в кабину. Она успела помахать рукой. Емеля и остальные помахали ей в ответ. Вертолет, набрав скорость вращения винта, поднялся вверх и плавно ушел над крышами домов.
 
Лето 2009 г.