САНКТ
Видимо происходит превращение, мутация… Мысли, не должные оставаться словами …втуне, проговорившись там внутри горла, не достигнув языка, пробив череп растворяются в ничто… Пропав… Став волной, уходят в космос…и возвращаются…Для кого-то. Более удачливого, кто схватит их, не выпуская, заточит в бутыль с чернилами, и капля по капле выдавливая на бумагу, значками заставит их говорить за себя самих…И, мысли станут читаемы? И станут бумажками? И …?
Это надо было так переиначить?
- Ш-Шисть.
Кулак пролетел перед носом. Едва успел убрать, а то б снесли…
- У-упс. Здрасьте, приехали! За что деремся?
- Бей жидов!
- А-а…Понял. А что, похож?
- Ага. Когда задумчивый…
Кажется, душа города таится в мешках подвалов доходных домов, в их внутренних колодцах-патио, с куском сатиновой серятины вверху, что никак не напоминает небо, но грязную матрасовку. В грязных углах. В некогда праздничных, ныне слепых, молчащих, слезящихся окнах. В темноте предночной Новой Голландии и затхлых тупиках. Но вырывается душа и летит над… Расслаивается, плывет невообразимое в Бесконечности - Пространство странного воздуха, который никогда не бывает одинаков, даже в смурь. Душа, как солнечный зайчик перескакивает с одного купола на другой, вырвавшись из каменных джунглей, бегает, смеется над тщетой дворцов, над мраком забытых богом переулков. Звенит колокольчиками каблучков: цок-цок, радуясь мгновению свободы…
НА МОЕЙ ИТАЛЬЯНСКОЙ…
Вечером… наступает изумительная тишина. Костел со сводчатой кельей, где метрономом - неслышный стук часов… Благость креста, нависая над двориком, не давит с небеси, принижая и так маленького человечка-сиротинушку, а отечески храня блудного– возвышает. Удивительное чувство обладания городом. Его Жизнью. Его сердцебиением… Где еще можно найти такую прелесть?
- Там, куда стремится река времени…
Туда попадают неоднократно, взбираясь на карнизы, в полную луну. К открытиям, как будто не помня себя…
НА КРАЮ ВАСИЛЬЕВСКОГО…
Снова там…В благодати закатной и безветрии. Но…
Прячется солнце, и зашуршит занавеской, к полуночи лунной, воздух - бриз. Дышишь, не надышишься, как перед смертью. И задыхаешься от духоты конца дня и следующей ночи. И тишины. И предчувствия шторма. И внезапно – причастности. Горизонт в ярких пятнах зарниц, и не горизонт, но темень там, где должен он быть. Грохот в утробе неба. Молнии, прошивающие нарисованные, высохшие облака. Вдруг все, совсем рядом. Так неожиданно….
Птицей сорвался как будто с соседней крыши смерч, взбаламутив столб пыли, рассеяв ее вдоль пляжа, поземкой, поднимая ее выше и выше, до чердаков, мансард высоток - каемок острова, понесся, скрывая землю, воду, топя в своем шуме чьи то крики там внизу. Звучащие голоса во мне и крики сторонние с улицы значат одно – живы. Жив. За окном мультики. Свет длинного дня – сонет длинной ночи. Арка – перекрестие рамы. Фрамуга форточки в фате марлевого накомарника. Тепло, из которого не хочется уезжать. Тепло, в которое не хочется приходить, потому что оно не твое…
Comments: - О-п-я-аать? Смени темку, Грусть.
- Ладно, тогда : Лондон
ЛОНДОН
Вечно сомневающиеся и ищущие. Одержимые разгадкой пустоты, они напиваются вдрызг, понося настоящих идиотов и сетуя на похожих на них. Who am I не праздный вопрос для аналитика после пятой пинты эля.
Скучнеющее на глазах Сохо. Безделье. Лица размытые Шерлок-Холмским туманом. Ни зги. Жуликам – как рыбам в воде. Аляповые котелки с нечеткими, дрожащими краями. Cюртуки, плащи – темные пятна, тяжело пахнущие сырой шерстью и грубой кожей. По запаху узнаешь встречного, и сторонишься от: массы извинений; удовольствия мельком увидеть красный, сопливый нос и слезящиеся бесцветные глаза из-под рыжих мохнатых бровей… Либо…Но, кто пускает девушек в такое время на улицу? Конец девятнадцатого века. И проверить достоверность сего трудно. Ныне все не так. Кажется, нет тех туманов, той публики, кашля из подворотен и подозрительного шороха за спиной, на узких, склизлых улочках. Все упрятаны в авто с оранжево-пронзительными фарами, пробивающими вселенную. Пахнут совсем недурно, отчасти от дезодорантов, отчасти потому, что внутри авто сухо из-за кондиционеров. И снаружи не успевают промокнуть, заскакивая в магазин или паб. И кто носит сегодня такую шерсть? Ныне сталкиваются с лязгом, а вместо извинений рады услышать клаксон полицейской машины. И трудно заметить визави за тонированными стеклами. Может там совсем не сопливый… но…Мордашка юной леди?, наконец - то?! Конечно, может…
Фразы – разгонки. Словно самолетики, груженые сухим льдом. Они бомбят облака, и дождь обращается в ветер. И смеется солнечный луч, а туча плачет. Но слезы ее не достигают земли. Радостно тем, кто не ждет дождь, и грустно кто - да….
Comments: - Сно-ова?
-Да, ладно, Вам. Тогда: ТЕАТР
– О Театре? – Театр – Музэй – Эмоций – Плата – За выход – Не за вход –
Где всё – Наоборот – Небьющееся – Бьется – И – Где – Огонь – как – Лёд
Я не критик, а зритель. Наивный. Наверно, совсем не тот, какой он должен быть. Мне нравится абсолютно все. Не игра. Атмосфера. Сам театр с занавесом. Реальным и вымышленным. Даже тот, где нет никаких кулис. Где людей выталкивает к друг другу... Что-то? Мелодия? Звуки? Подкашливание, хлопанье сидушек, сквозь скрип дощатой сцены?.. из другого мира. Вздох - Шорох судорожных движений…Сумятица мыслей?.. Шиканье… Или ничего не случилось?! И через минуту все забыли. Про соседей. Про скудость декораций, или обилие. Про грязную манжету и брызги слюней изо рта, про взбухшую, некрасивую жилу на лбу или шее кричащего или кричащей о своем горе со сцены. Или радости? Театр? Театр – не действо одного или нескольких актов. Театр - Это…когда все кончилось. Театр-это глаза актеров и актрис, оглядывающих мир, тот мир за невидимой перегородкой…
Театр – это Мир, что минуту назад, затихший не знал, в смущении от непонятных чувств – он благодарен или нет за то, Что с ним сделала эта горстка взъерошенных, взмокших ряженных?!