…Черный ротвеллер стремительно несется на Андрея, высоко выпрыгивая из мокрой травы. Из оскаленной слизкой, слюнявой пасти, вырывается тяжелое, мощное дыхание, налитые кровью и животной ненавистью глаза, устремленные на цель, гипнотизируют. Андрей парализован, страх сковывает его тело. Прыжок, еще прыжок… Вдруг морду пса перекрывает необычная, огромных размеров, бабочка. Крылья ее, расписанные сложным, многоцветным орнаментом медленно опускаются, а когда они поднимаются, появляется хищная морда ротвеллера, только теперь страшный пес оказывается на более безопасном расстоянии. Большой, выпуклый, черный глаз у бабочки обрамлен длинными, густыми ресницами, которыми она хлопает в такт взмахам крыльев. Пес уже исчез в белом тумане, а бабочка все смотрит на Андрея и вдруг, это хорошо видно, бабочка улыбается. В этой улыбке и во взгляде ему чудится что-то знакомое. Ба! Да это же Татьяна, Танюша. Как только он об этом подумал, бабочка исчезает и появляется Таня на фоне лабораторной вывески и также внимательно, с бабочкиным любопытством и улыбкой смотрит на него. Внезапно улыбка сходит с ее лица и она как-то раздраженно говорит:
- Андрюш, ты что оглох? Телефон надрывается, возьми трубку…
Андрей открыл глаза, действительно звонил телефон.
- Добрый день, Андрей Николаевич, это звонит Марина, можно сказать из сонного царства.
- А почему день? Сколько сейчас времени?
- Да уже начало первого, от того и день, а вы что, только проснулись?
- Да, Марина, ваш звонок меня разбудил. Это впервые со мной такое.
- Вот видите, а прошел-то всего лишь один сеанс. Я как раз вам и позвонила узнать о ваших ощущениях и самочувствии, но теперь мне и без объяснений все ясно. Вы сегодня будете? Хорошо, ждем вас.
Андрей повесил трубку и снова прилег, пытаясь вспомнить свой сон, но всплывали лишь какие-то бессвязные отрывки, вспомнилась бабочка, Таня, а что происходило до этого оставалось неясным.
- Бабочка, причем здесь бабочка? Ну, Танюха, это ясно, она появилась, когда зазвонил телефон. Должен же кто-то был мне об этом сказать, не бабочка же. Бабочка … – и тут ему вспомнилось, что на сеансе у Ольги Александровны, он лежал на поляне в лесу, наполненным густым запахом свежей хвои. Над ним летало много-много бабочек, которые то сближались, превращаясь в плотную тучку, закрывающую солнце, то разлетались и тогда солнце ласкало теплом его лицо.
- Ха-ха, процесс пошел – Андрей вскочил с постели и начал быстро собираться. Надо заскочить на работу, еще раз глянуть и окончательно причесать сценарий вчерашнего клипа, потом встреча на телевидении и уже в шесть надо ложиться в койку у доктора Оли в царстве сновидений.
* * *
Андрей пребывал в хорошем настроении после встречи с продюсером, его работу приняли на ура, а это значит, что скоро будут и приличные деньги. Марина открыла сразу же, услышав первый звонок. Ольга Александровна отдыхала после очередного пациента в гостевой комнате, и, когда Андрей вошел, она с радужной улыбкой, предложила ему чашку чая.
- Как у вас дела? Как вы спали? Посещали ли вас сегодня какие-то ужасные персонажи, расскажите подробнее, что вы видели во сне?
В течение дня Андрей не раз вспоминал сон, смазанный образ ротвеллера появлялся и исчезал в его сознании, правда, теперь это слюнявое чудовище не казалось таким ужасающе страшным. Андрей последовательно пересказал свои ночные видения.
- Ну что же, замечательно, Андрей Николаевич, все идет как надо. Сегодня мы продолжим, но запомните, пока мы с вами только лечимся, все же остальное, что вас заинтересовало в каталоге, потом, когда вы избавитесь от мучающих страхов. Допивайте чай и приходите в кабинет – Ольга Александровна встала, прошелестев своим накрахмаленным халатиком, и вышла из комнаты.
- Мариночка, у вас много сегодня народу?
- Да, достаточно, к счастью вы последний, так что через час я уже буду свободна.
- И что же вы будете делать? – поинтересовался Андрей и на всякий случай предложил – может, что-нибудь придумаем.
- Ой, что вы, что вы, Андрей Николаевич. Меня мой Слава убьет – это раз, а два – после сеанса должны быть исключены всякие напряги и нагрузки, а общение с женщиной, сами знаете, без этого не проходит. Покой, вот что нужно после нашего сеанса, вам разве Ольга Александровна не говорила?
- Ах да, вспомнил, говорила, ну тогда ладно. Привет вашему Славе. Вот, Мариночка, примите маленький презент, красивый, фирменный календарик. – Андрей протянул Марине красочную картонку.
- Действительно красивый. Но я в долгу не останусь, вот примите и от меня подарок, это тоже наш фирменный сувенир. - Она взяла со стола календарик и вручила его Андрею. На обратной стороне глянцевой карточки было напечатано крупное фото Ольги Александровны без очков на фоне перетекающих из одного в другой цветов, здесь же надпись «Сны на заказ» и координаты.
«А глаза-то у нее в порядке. То ли серые, то ли серо-зеленые, да и вообще Ольга все-таки очень даже ничего» – подумал Андрей.
– Спасибо, Марина, пойду посплю немножко – Андрей улыбнулся и вышел.
В кабинете, на сей раз, пахло морем. Ольга Александровна сидела за столом и колдовала у компьютера, не отвлекаясь от дисплея, она произнесла:
- Андрей Николаевич, вы уже все знаете. Давайте на кушетку, а я сейчас закончу подготовку сегодняшней программы для вас. – Пощелкав клавишами, она встала, подрегулировала приборы и начала устанавливать на голову и тело Андрея всевозможные датчики на прищепках, присосках, какие-то приклеивать пластырем.
- Вам ничего не мешает? Вздохните полной грудью, все, сеанс начинается, я включаю программу – Андрей вобрал в себя порцию свежего морского воздуха, услышал щелчок по клавише и …
… Ночь. Он стоит на берегу моря, небольшие волны лениво накатываются и лижут его ноги, вымывая из-под ступней песок. Безоблачное небо щедро усеяно звездами и полная луна светит так ярко, что больно на нее смотреть – слепит. Тишина. Изредка раздается вскрик чайки и снова все заполняется спокойным шелестом волн и веселым, болтливым стрекотом цикад. Вдруг он отчетливо слышит свой собственный голос:
Ночь. Тишина. Лишь море хрипит.
В природе все замерло. Стихло. Все спит.
Случайная птица, крылом поманя,
Как будто с собою позвала меня…
Свободой животной хочу наслаждаться
Иль рыбой в глубины. Иль птицей взвиваться.
Опять слышится вскрик чайки, и голос плавно затухает, шепот волн опять заполняет все пространство…
- Андрей Николаевич, мы приплыли, вставайте. Как вы отдохнули, надышались морским воздухом?
- Вы знаете, Ольга Александровна, это фантастика. Я много раз бывал на море, но такого удовольствия не получал, по моему, ни разу. Мне даже приснились стихи, несколько строчек. Откуда они взялись? Это все ваши дела? Послушайте...
- Нет, Андрей Николаевич, вот чего наша программа не умеет, так сочинять стихи. Это не наши, это ваши дела. Я расшевелила ваше сознание, и оно родило эти строчки, кстати, неплохие, образные. Поздравляю.
- Интересно, что мне сегодня приснится?
- Хорошего сна вам, Андрей Николаевич, завтра мне все подробно расскажете. Жду вас в это же время – Ольга Александровна по-доброму улыбнулась и они попрощались.
* * *
Домой идти не хотелось, Андрей дошел до машины, думая, куда бы податься. Он перебирал различные варианты, но ни на чем не мог остановиться. Решение пришло неожиданно и пальцы, как будто радуясь полученной команде, быстро пробежались по уже запомнившимся кнопкам.
- Ольга Александровна, это Андрей Николаевич. Нет, нет я ничего не забыл, просто хотел предложить вам зайти в какую-нибудь кафешку, ну хотя бы на часок. Не откажите больному, очень прошу вас. Честное слово ненадолго, я вас потом подброшу, куда скажете. Хорошо, я жду внизу.
Андрей переставил машину прямо к подъезду и, когда Ольга Александровна вышла, сразу же широко распахнул пассажирскую дверь.
«Вот это доктор наук. – удивился ее одеянию Андрей - Джинсы, куртка, вязаная шапчонка, скорее спортсменка или тренер в лучшем случае. А вообще-то ей все это к лицу, да и молодит». Он улыбнулся:
- У вас такой спортивный вид, Ольга Александровна, вы любите спорт? Чем-то занимаетесь?
- Пару раз в неделю хожу в бассейн, вот и весь мой спорт. А спортивный наряд просто наиболее подходит для рабочих будней. В нашей жизни, в вечной суете и давке мне так удобнее и комфортнее, а это главное.
- Согласен, я и сам люблю такую одежду. Но не будем терять время, мне хочется быстрее оказаться с вами в каком-нибудь теплом и уютном местечке, где дают хороший кофе, и где нет шума и грохота. У вас есть предложения? Ну, тогда доверьтесь мне, я такое место знаю, поехали.
Они ехали молча, еще не возникла необходимая легкость между ними, еще оставалась какая-то настороженность у каждого и в выборе темы, и в построении фразы, и в границах шуток и юмора.
- А куда мы все-таки едем? – нарушила молчание Ольга Александровна.
- Есть замечательное маленькое кафе, там всего три столика, в народе его нарекли «Три слона». Это недалеко, мы практически приехали – Андрей свернул направо в сторону тех самых Голутвинских переулков и вдруг впереди они увидели яркий свет. Еще немного и Андрей выехал к перекрестку, на котором полным ходом шла киносъемка. Он внимательно осмотрел это преображенное место, надеясь увидеть придуманный им тоннель, но никакого тоннеля не было, декорации сделаны явно под 18-ый или 19-ый век: фитильные фонари, полосатая сторожевая будка, служивые люди в шинелях и сани.
- Да, не то. – Расстроенно произнес Андрей.
- Вы о чем?
- Помните, я вам пересказывал свой сон. Я использовал его для клипа и написал продолжение, в котором на этом самом перекрестке тоже снимали кино и был тоннель, где и произошла развязка той погони. Но здесь совсем не то.
- Ах, Андрей Николаевич, ну что вы как ребенок. Вы и так предугадали своим сюжетом много, сам факт того, что здесь снимают кино – это уже из области парапсихологии, вы просто ясновидец. Но вам этого мало, вы хотите, чтобы здесь еще снимали придуманный вами сюжет. Вы мне, кстати, расскажите об этом клипе, во-первых, мне интересно, а во-вторых, для меня, как для врача, эта информация может оказаться важной. Вы же сами себя назвали моим больным, так что давайте. – с шутливой требовательностью произнесла Ольга Александровна.
- Хорошо, поехали.
Ольга Александровна слушала гладкий, уже причесанный рассказ и отмечала для себя изобретательный, фантазийный ум Андрея. Но одного этого мало, надо его все-таки получше раскрыть, какой он вообще человек, какой мужчина, в конце концов. «А почему бы и нет» – с еле заметной улыбкой подумала она.
- Все, мы приехали. Вот и “Три слона” – Андрей заглушил мотор.
Кафешка была действительно симпатичной. Маленькое, чистенькое помещение с крашеными в теплый терракотовый цвет стенами, с двумя акварельными пейзажами и три столика, застеленные скатертями в красную клетку. Все пространство за скромной барной стойкой занимал массивный, небритый, с черной лохматой головой хозяин.
- Привет, Резо - Андрей поднял в приветствии руку – знакомься, Ольга Александровна. Мы ненадолго, – они разделись и сели за столик у окна, – Резо работал в моей лаборатории, отличная башка, математический ум, только защитил кандидатскую, как начался распад, наука грохнулась, а у него семья, трое детей. Вот теперь все его математические способности реализуются здесь, считает доходы и расходы. Только кажется мне, что разница между ними не очень большая, я же вижу - он не жирует.
Резо пошипел кофеваркой и подошел к ним с подносом. Расставляя чашки, он с подкупающей широкой улыбкой обратился к Ольге Александровне.
- Меня зовут просто Резо, можно я вас буду звать просто Ольгой. Это Андрей пусть мучается и выговаривает ваше имя и отчество, он же не грузин. У нас люди любят друг друга и свою любовь проявляют в братском обращении, просто по имени. Согласитесь, Ольга, это же невозможно, чтобы брат к брату, к сестре обращался по имени отчеству. Смешно, правда?
- Я согласна с вами, Резо. Кофе очень ароматный, должно быть он еще и вкусный?
- Ах, Ольга, Ольга, здесь лучший кофе в Москве. Андрей, скажи, а.
- Не только в Москве, поверьте, я то знаю. Резо варит кофе по собственному рецепту и в каждую чашечку обязательно добавляет частичку души и любви, о которой он только что говорил – Андрей положил руку на плечо улыбающегося во весь рот, довольного дружеской лестью, Резо.
- Ну ладно, не буду вам мешать. – Резо вернулся за стойку.
- Андрей Николаевич, а что это означает, что Резо работал в вашей лаборатории? В какой лаборатории? Вы же мне сказали, что занимаетесь сценарным делом.
- Нет, я вам поведал о том, где и на чем я зарабатываю деньги. Официальная работа у меня до сих пор в НИИ, там и находится моя лаборатория – мое дитя, которое я в свое время создал собственной головой, руками, сердцем. Это была самая большая по площади, самая оснащенная по оборудованию, самая многочисленная и самая молодая лаборатория. У меня работало двадцать четыре молодых, талантливых, амбициозных, веселых, молодых парней и одна прелестная девушка.
- Почему только одна?
- Это мой принцип. У меня никогда и нигде не работало больше одной сотрудницы. Там, где их несколько, там всегда неспокойно, всегда обиды, сплетни, интриги. Совсем без женщин скучно и неудобно, но вот одна сотрудница – это лучший способ решения проблемы.
- Пожалуй, вы правы, но извините, я вас прервала, рассказывайте, мне интересно. – Ольга Александровна медленным движением аккуратно поставила чашечку на блюдце.
- Продолжение печально и банально. Развал начался еще при Горбачеве, а при Ельцине, Гайдаре и примкнувшей к ним партийно-комсомольской, чиновничьей братии все продолжилось и очень быстро развалилось, точнее все развалили, разбазарили, уничтожили. Когда этот процесс уже набрал обороты, и стало ясно, что никаких положительных перспектив нет, мои ребятки, а первым из них стал Резо, рванули на вольные хлеба – жить-то надо. Лаборатории не стало. Я, да еще пара сотрудников остались и держимся до сих пор, правда, у каждого свои причины на это. У кого-то пенсия на носу, а мне вот, например, в лабораторных стенах просто легко и свободно пишется, да и не трогает нас никто. Все озабочены сейчас собственными делами, надо успевать их делать, пока можно. Вот такая история, Ольга Александровна.
- Андрей Николаевич, вот вы назвали этих трех деятелей. Вы думаете, дело всего лишь в них? Может уже был достигнут некий предел и не они, так другие сделали бы это?
- Да, наверное, страна действительно дошла до предела. Но проводить изменения так бесчеловечно и бездарно могут, наверное, только у нас. Как всегда - что делать никто толком не знает, задачи ведь далеко не простые, а ни опыта, ни знаний нет. Кто тогда мог сделать что-то толковое, если во власти осталась вся партийно-комсомольская свора, а ее способности и возможности хорошо известны. Самоуверенных, безнравственных выдвиженцев среди них полно, а других там нет, и не может быть, система не пропустит, мы же это видим уже много-много лет. Я помню, в школе разбирали такую тему “Роль личности в истории”. Применительно к нашей стране я бы дополнил “Роль бездарной личности в истории”, так звучало бы более правильно. У нас роль б;здарей в истории всегда имеет огромные масштабы и последствия для народа. Личности-созидатели тратят годы и века для того, чтобы что-то создать, слепить, приумножить и так далее. Бездарности же крушат и ломают все в один момент и не потому, дорогая Ольга Александровна, что это является результатом их осознанных планов, тогда бы они были злыми, но гениями. Нет, просто их бескультурие, безнравственность, безответственность не допускают другого. – Андрей говорил быстро, с азартом, чувствовалось, что эта тема болезненна для него и продумана им хорошо и не раз. – Если бы я умел рисовать, я нарисовал бы такую карикатуру на нашу новейшую историю. Представьте себе весы с двумя чашами, на одной, которая наверху, государственные деятели России всех времен: Рюрик и Мономах, Иван Грозный и Петр, Екатерина, всякие Александры, Столыпин, Витте и даже, пес с ними, Ленин со Сталиным. Хотя нет, лучше без них. Вот они все сгрудились там в чаше и таращат выпученные от удивления глаза вниз, а там, внизу, в перевесившей чаше маленький, как всегда разводящий руками Горбачев и развалившийся, поддатый Ельцин. Перевесили! Вот такие весы истории, Ольга Александровна.
- Ну, вы их и разрисовали. Наверное, им сейчас здорово икается. – Ольга Александровна засмеялась – Идея замечательная, жаль я тоже не умею рисовать. Но, скажите, Андрей Николаевич, вот вам, как теперь говорят, в том совке неплохо жилось, правда? У вас было любимое дело, вы реализовывали все свои научные замыслы и планы, государство вам помогало. Может быть в вас говорит обида за то, что вас лишили этого. Но другие ведь тогда не имели как раз ничего и не могли развернуться, реализоваться, зато сейчас они это сделали.
- Ну, насчет того, что другие ничего не имели – это сильно сказано. В том государстве все, но что-то да имели. Пусть не в тех масштабах, не того качества, но имели. Другое дело, что машина работала вхолостую, тратились огромные силы и средства, все было в страшном дефиците, но зарплатой и работой, хотя и нелепо спланированной, иногда, просто ненужной, все были обеспечены. А что до меня, то я себя в нем чувствовал как раз нехорошо, именно потому, что он совок. Мне и сейчас нехорошо, ведь, несмотря на все пертурбации, страна так и осталась все тем же совком, только теперь не с коммунистическим, а с бандитским уклоном. А, потом я, как и многие другие, не имею ничего против разумных реформ и изменений, весь вопрос в том, как их делать. Если надо удалить гланды, специалист профессионал делает это через рот. Ну а самодовольный, чванливый бездарь, типа наших руководителей, не долго думая, может затеять операцию и с другой стороны.
Ольга Александровна громко засмеялась, Резо встрепенулся за стойкой:
- Андрей, что новый анекдот? Расскажи, а то я здесь как бирюк, ничего не вижу, ничего не слышу, одна реклама по радио.
- Нет, Резо, это старый анекдот, ты его хорошо знаешь – он посмотрел на Ольгу, в ее глазах еще носились смешинки – Мы еще посидим или тронемся?
- Вообще здесь хорошо, мне нравится, но надо домой. Давайте поедем.
Грузный Резо стремительно подлетел к Ольге, снял с вешалки куртку и галантно помог одеться, мягко задержав руки на ее плечах.