Я мчался по шоссе, пытаясь догнать солнце, которое хотело спрятаться от меня, за горизонтом руки сильно сжимали руль моей потрепанной восьмерки. Иришка так хотела Пежо…купили, заняли, перезаняли, кредит и всё такое.… В тот, не самый удачный день, она была за рулем, как раз застав фазу: Я все могу! Или я всё умею. Её улыбка была не долгой, потому что она увидела мои испуганные глаза: на перекресток выезжал КамАЗ. Ира, резко, дернула руль влево, мы полетели в кювет, делая обороты через крышу. Что было потом, я не помню, потому что отключился, ударившись вероятнее всего головой. Её не спасли. Конечно, мне рассказали, что сделали всё возможное, что травма была слишком тяжелая, и если бы, немного пораньше её доставили в больницу.…Это всё потеряло значение, потому что её уже не было в живых. Чрезвычайно трудно было это осознавать, валяясь в больничной койке, в окружении беспощадно белых стен и кувшинчика с искусственными цветами. В бессильной злобе сжимая руками голову, с мозгом, после сотрясения. Вдобавок ко всему, сломанная ключица, на которой, эта голова лежала. Я не хотел никого видеть, и ни с кем разговаривать. Я потерял смысл жизни в тот день…
Сегодня я ехал к ней. 23 сентября, я каждый год ездил к ней. Не на кладбище, нет, я ехал туда, где мне казалось, разорвалась её связь с этим миром, там, где её душа утратила навсегда тело…20 километров от Ростова по шоссе, на запад в сторону Таганрога. Я ехал к ней, чтобы рассказать обо всем, что со мной произошло за год, и как я скучаю, и о чем думаю, о чем мечта... Нет, я больше не мечтаю! Последнее о чем я мечтал - это тот синий, 206й, который мы разбили, даже не о нем самом, а о том, как я увижу её счастливые глаза, как увижу её радость, когда она сядет за руль…
Её нет уже 8 лет. Время очень быстро бежит, когда ты спешишь, когда тебе на него становится плевать, оно не бежит, его просто становится всё меньше и меньше, причем очень быстро.
Меня задержали на работе, и от того я так спешил успеть до темноты на моё место, на наше место…в этот раз выпало на понедельник, и трасса оказалась достаточно свободной и поэтому я, почти выжимал всё из своей колымаги, я, вопреки всему, после той аварии совсем потерял страх дороги. За окном было буйство красок. Градиент чистого неба: От иссиня темного, до светло-голубого. Все это нависало над ярко-зелеными полями озимых, вдоль дороги играли оранжевым, красным и желтым, насаждения. В основном из деревьев.
Спустившись в кювет и шурша сухой травой под ногами, я пошел к полосе из деревьев, глупо озираясь, вдруг как-то темно стало, совсем не естественно.
Сзади, на плечо легла чья-то рука: - пойдем, тебя уже ждут. - Обернувшись, я увидел, кому она принадлежала. Это была высокая стройная, очень стройная девушка. С очень белой кожей и большими черными глазами, будто два огромных тоннеля, в них даже смотреть, одновременно не получалось. Она улыбнулась рядом ровных, белых зубов, совсем без клыков. Мне не показалось это странным, в ряде сплошных странностей, на очередную, из них, внимания не обращаешь.
Мы прошли, сквозь бурелом придорожной полосы, и оказались на небольшой площадке, возле огромного, серого камня, который я, почему-то, тут никогда, раньше не видел.
Возле него стоял высокий, очень благородного вида, человек, в черном, очень строгом костюме. Он смотрел на луну. Как только мы остановились, он повернулся. Меня укололо, будто легкий разряд тока перескочил с токоведущего элемента на тело. А еще глаза. Его глаза, были не просто большими, а по-настоящему приковывали, видели тебя на сквозь. Отражали целую вечность.
-А вы…?
-Да, это я. Что, ты удивлен?
-а он…? - я поднял голову к небу.
-Вовсе не обязательно, что там…вы у него не одни…и у меня…он как заигравшийся ребенок в большом магазине игрушек. Вот только и магазин его, и власть безграничная. Схватил одну, надоела - выкинул. Знаешь, вы ему уже давным-давно наскучили, своим упрямством, своей жадностью и глупостью, и самое главное не желанием любить друг друга. Лично мне, это не мешает, я ещё бываю у вас, хотя, последнее время, начинает становиться скучновато, вы все становитесь одинаковыми. Но пожалуй…ты, ты не такой.
А можно…?
-Конечно, спрашивай.- извини что не дослушиваю вопросов, давай не будем тратить времени, оно тебе пригодится. - Он деловито поправил очки на переносице.
-Я ведь…?
-Да, и довольно скоро, ты умрешь, поверь мне, в этом нет совсем ничего плохого. Ровно через год. Я хочу дать тебе шанс, маленький шанс, который ты используешь , я это знаю.
Я открыл глаза, их застилала густая пелена, дотянулся до лица …что-то липкое, и скорее всего красное. Моя левая рука безвольно свисала с плеча, не двусмысленно намекая, на перелом, а может просто сильный вывих, в состоянии шока, трудно трезво оценивать свой ущерб.
Получается я не доехал до места всего полкилометра, вон за тем поворотом большой тополь и после, тот перекресток…Я ведь должен был погибнуть, обязан был! Но я почему-то выжил…На секунду утратил контроль над дорогой и на скорости 120 км в час улетел в дерево, оно почему-то оказалось крепче машины. Я сидел в кресле, присыпанный крошевом, из остатков лобового стекла и безвольной сломанной рукой пытался набрать службу спасения.
-вы живы?! Вы целы!? - в разбитое стекло кричала просунутая голова и трясла меня за плечо, а я проваливался в забытье. Позже уже в больнице я узнал, что это был молодой парень лет 25 с сестрой, которая тоже пришла навестить меня. А я глупо улыбался им и не знал что сказать, но когда они уходили, я удержал её на мгновение за руку и попросил позвонить мне. И она позвонила…
Есть болезни что не оставляют людям шансов, а я и не наделся на чудо я лишь был безмерно рад тому, что она не оставила меня, что до последней минуты была рядом и сидела держа мою руку в своих руках, крепко сжимая. Она смотрела на меня с благодарностью нежностью и не покидающей её, тревогой, своими мокрыми, от слез, глазами, уставшими бояться.
Перед смертью у человека наступает миг просветления, когда ты понимаешь что- то, что не смогут понять остальные, понять что-то, что очень хочешь понять. И я наконец понял что это был за шанс. Шанс снова полюбить и быть любимым ,шанс обрести покой и мир в душе, шанс научиться ценить время, что нам отпущено, шанс осознать истинные ценности. И смотря в них последний раз, я увидел свою Иришку, потому что душа не умирает, она живет вечно.