Жених и невеста уже устали от всеобщего внимания и напрягающей ответственности уходящего дня. Им бы уединиться, но гости еще не настолько забылись, чтобы отпустить молодых. Музыка гремела на всю улицу, но это никого не беспокоило, казалось, весь город заразился праздником. Гуляющие заполнили улицы, из выставленных то тут, то там в окна колонок играла музыка. Люди танцевали, угощали друг другом пивом. Дети бегали с неизвестно откуда взявшимися шариками и флажками. Праздник разрастался, даже заядлые домоседы выходили из домов, усаживались на скамейки и вместо телевизора смотрели на прохожих. Что-то торжественно необычное носилось в воздухе. Все не сговариваясь, ждали какого-то зрелища, какого-то чуда.
Нинель не отходила от Гарика, сидя рядом, держа его за руку, она все равно скучала по нему. Что-то сделала с ней Луна, что-то перевернула в ней, теперь Гарик стал частью ее. Может любовь – это и привычка, только если два человека взаимно не могут жить друг без друга, иначе чем родство душ и тела на космическом уровне, это не назовешь. Гарик был счастлив. Его любимая была с ним, он точно знал, что теперь они всегда будут вместе, их дети будут землянами. Пусть через пару поколений они забудут, кто были их родители, главное, что бы в их семье царила любовь и понимание.
Павел, улучив момент, остался с братом наедине, признался, что приревновал к нему Аленку. На просьбу простить его, Женя улыбнулся: «Первое, что я подумал, когда ее увидел «Вот такую бы жену Павлуше». Павел обрадовался, стал рассказывать, как влюбился, как ждал целый год встречи с ней, Женя слушал внимательно, не перебивая. Чем он мог поделиться с младшим братом? Опыта в любви никакого, если честно, то он еще ни разу не задумывался о возможной любви. Наверно ему не дано испытать это чувство. Судьба затянула его в круговорот событий, забросила на Луну, что будет дальше вообще не ясно, но без сомнения его ждут испытания в глубинах космоса. Наверно это верх блаженства обнимать любимую девушку, встречать с ней рассвет нового дня, знать, что и горе и в радости она всегда будет рядом, но реальность в том, что вечер уже спустился на маленький городок. Женя пожелал брату счастья с его любимой девушкой, попросил не забывать родителей, бывать у них чаще в гостях. При этом его голос был таким спокойным, тихим, что Павлу показалось: Женя прощается с ним, но подбежала Аленка.
- Женя, ты салют обещал. Не забыл?
- Как только часы пробьют двенадцать, - засмеялся Евгений и потянул в круг танцующих брата и его невесту: Давайте веселиться!
Громадная, круглая луна повисла над городом. Голубоватый, холодный свет освещал землю. Еще позавчера ее свет подавлял, внушал мистический страх, ощущение безысходности и тоски. Луна светилась изнутри, как будто дарила погрузившейся в ночь земле собственный свет, а не являлась слабым отражением солнца. Люди танцевали, веселились, наслаждались праздником, никого не интересовали звезды и в прошлое уходящий день.
Женя, уединившись в тени яблонь, прислушивался к звукам веселья. Запах спелой антоновки смешивался с запахом родного дома. Почему когда человеку хорошо, его всегда ставят перед выбором? Почему чтобы что-то иметь, от чего-то необходимо отказаться? Почему так невыносимо больно терять?
Полночь…
Феликс, давно ждущий сигнала, рассыпался миллионом разноцветных искр. Такого фейерверка не знала ни одна столица мира. Одиночные взрывы красок прерывались фонтанами многоцветных комет, водопады огненных струй переходили в мерцание северного сияния. Разноцветные переливы неба отражались в окнах домов, оттеняли улочки городка. Все раскрасилось радужными красками, как будто шутливый художник взял и забрызгал окружающий мир самими яркими цветами из своей палитры.
Люди застыли в благоговейном восторге перед танцем огненных цветов в ночном небе. Они не думали, что никогда раньше не видели такого, что навряд ли такое еще повториться в их жизни. Они наслаждались этим зрелищем, ликованием встречая новые вспышки салюта.
Это называется «уйти по-английски», Женя не попрощался с дорогим для него миром. Он оглянулся, сверху фейерверк напоминал мерцание огня в потухающем костре. Он хотел сохранить в памяти: лица, голоса, краски покинутого им праздника, но знал, что память избирательна. Она сохранит моменты, на которые он не обращал внимания, и сотрет то, что сейчас кажется важным. Прощальный салют позволил ему уйти не заметно для всех, хотя наверно мама все равно почувствовала, что ее сын отправился в путь. В груди больно кольнуло, но сейчас не до эмоций, нужно собраться, нужно сосредоточиться на сиюминутном моменте.
Впереди Луна, сейчас она другая, безжизненный кусок породы, случайно повисший рядом с голубой планетой. Там за спиной остался родной дом, любящая его семья, друзья и знакомые. Там остались люди, которые не знают о его существовании, но не зависимо от этого, он должен защитить их, а для этого надо уйти. Женя шагнул вперед, из-за Луны выскочил рой светлячков, приближаясь, он перерос в армаду космических кораблей.
Землянин шел им на встречу, перешагивая с одного солнечного луча на другой. Важно чтобы они видели его, чтобы никто не усомнился, что это он – Евгений Карпушин. Корабли самму, зевран, еще кого-то окружали его, зажимая в коробочку, он терпеливо ждал, когда все успокоятся, уверенные в его захвате. Наконец корабли заняли свои места, кто-то был должен выдвинуться вперед, чтобы принять на борт пленника.
Две тарелки приблизились, протяни руку и дотронешься до их гладких бортов. Они не форсировали события, они ждали, кого из них выберет землянин, прямое противостояние самму и зевран сулило мало хорошего для обоих стон. Самму - опытные воины, которые надеяться только на себя, война для них, как воздух, без которого невозможна жизнь. Зевране – торгаши, за свои деньги обладают последними разработками вооружения и могут нанять в армию население нескольких галактик. Землянин нужен обоим, одним для усовершенствования следующих поколений воинов и захвата новых миров, другим для умножения капитала способного сделать зевран диктаторами вселенной.
Энергетический жгут, обычное оружие при противостоянии летающих тарелок друг другу, теперь вспыхнул с разных сторон и перехлестнулся в пространстве вокруг Евгения. Это было предупреждением: «уступать никто никому не собирается», и угрозой для землянина: «Смирись! Подчинись силе!» Этот жгут, как кнут над непокорным рабом, резко вспыхивал от перепадов бурлящей в нем плазмы. Время шло, а землянин не собирался делать выбор между пленом и заточением. В космической пустоте, окруженный армадой кораблей, его не страшило отсутствие кислорода, и смертельный холод не пугал. Внезапно рядом с ним оказался маленький огненный шар. Напряжение захватчиков возросло, они осознают, что борьбы не избежать, еще немного, и они начнут звездную войну.
Евгений обводит взглядом армаду, как в хорошем театре все на месте и каждому отведена своя роль. Самое главное Земля и ее жители теперь в безопасности, все клюнули на него, пора действовать… Феликс притянул ближайший извилистый конец жгута, потом другой, как клубок он наматывал на себя бурлящие смертоносной энергией молнии, увеличивался в размерах, белел от накала. Обесточив ближайшие корабли, оставив их болтаться в пространстве космоса ни к чему не годными консервными банками Феликс терял сгустки энергии весело помахивая неизвестно откуда взявшимся хвостиком. Изумленные захватчики, лишенные командования, ошарашено наблюдали, как человек в сопровождении огненного шара не торопясь, шел между ними. Оказавшись за кольцом нападавших, землянин оглянулся, прощально помахал рукой, они медленно направились к краю солнечной системы. Остатки армады двинулась за ними, не зная, какие действия предпринять. Они впервые видели живое существо, свободно чувствующее себя в открытом космосе, способное жить и перемещаться в вакууме. Какие действия они могли предпринять, если чувствовали благоговейный страх перед чем-то им не известным. Откуда взялось это давно забытое желание преклониться недостойным перед всесилием, перед всемогуществом.
- Ну, что, Феликс, - Женя бросил прощальный взгляд на Землю - его родину, на Луну – ставшей школой его жизни. Пол жизни он стремился домой, воплощал мечту в реальность, а был на земле неполный месяц. Короткий земной месяц. Грустно, больно, тоскливо, нельзя изменить жизнь, но можно принять ее и никто не помешает ему помнить свой дом. Уверенно смотря в звездную даль вселенной, Женя сказал: – Нам пора познакомиться с миром, о котором мы ничего не знаем.
- Здорово, - Феликс радостно махнул хвостом, оставив след из огненных искр. – Можно еще разочек салют показать? Они ведь не видели, - позаботился он о следующей за ними армаде.
Вспышка подобная рождению маленькой звезды озарила солнечную систему, на мгновение, затмив солнце. После ослепляющего света, мрак космоса показалась еще темнее. Безжизненная пустота дыхнула ледяным холодом на рой разобщенных кораблей, их обитатели остро почувствовали свою незащищенность от сил природы. Исчез смысл их присутствия здесь, не стало цели, один за другим они торопились улететь, подальше от необъяснимого страха. Жизнь продолжалась, хотелось забыть все, что они сейчас видели, стоило скрыть это от других.
Академик долго смотрел в черноту космоса. Внезапно он стал неимоверно старым. Как будто все его предыдущие года обрушились шквалом поступков, и приговорили к лишению сил, ограничению дней жизни.
- Ты ошибся, Евгений. Боги бояться не неверия. Боги бояться рождения нового бога.