Глава 17
Яну в очередной раз снился сон: странный, рваный, до отвращения реальный. Большая комната с плотными шторами на окнах. Захламленная, заваленная грязной посудой, пустыми бутылками. Заполненная нетрезвыми людьми. Вся в сигаретном дыму с неприятным сладковатым запахом. И журнальный столик посреди всего этого безобразия, с кучей разорванной фольги, разобранных авторучек и чего-то дымящегося.
«Сандал? Не похоже. Черт, что же мне такое снится? Или это не сон?» Ян пошевелился, застонав от сильной боли во всем теле, и сел.
- О! Наша спящая красавица проснулась! Ян, дружище, как ты себя чувствуешь?
«Дружище?» - Молодой человек с недоумением смотрел на говорящего, силясь понять, откуда тот его знает.
- Эй, брателло, не узнаешь что ли?
- Ну что ты к человеку прицепился, не видишь, ему плохо, ему нужно дать водочки. Хочешь водочки, лапа? – Ян повернул голову в сторону говорящей и содрогнулся: рядом с ним, на продавленном диване, сидела его одноклассница. Грязные волосы, поплывшая косметика, огромная грудь, практически вываливающаяся из порванного в нескольких местах топа – узнать в этом монстре скромную и миловидную девочку Нату оказалось не просто.
- Ты?
- Я. Чего вылупился – нравлюсь? Можешь потрогать, не боись, не укушу, – мерзкий, лающий смех болью отозвался в висках. Ян с силой сжал голову руками, мечтая, чтобы это был сон, просто сон.
- Мне в ванную нужно, - собственный голос хрипел, нестерпимо хотелось умыться и как можно быстрее убраться из этого вертепа.
- Ладно, пошли, провожу, - вздохнув, произнесла бывшая милая девочка и первая поднялась с дивана. – Тебе еще одежду почистить надо. И где ты только так уделался, красавица?
Умывшись и кое как отчистив грязь, Ковда вернулся в комнату. В голове была абсолютная пустота. Он совершенно не представлял, что делать дальше. Денег, мобильного, ключей от квартиры в карманах не оказалось. Наташка вкратце рассказала, как он тут очутился.
В субботу после обеда она со своими приятелями, пара из них действительно училась в одной школе с Яном, решили хорошенько отдохнуть. Один из ее кавалеров презентовал пакетик плюшек – гашиша. Их то и собирались «воскурить» отдыхающие, культурно посидев у нее дома. За выпивкой пошли в ближайший магазинчик. По дороге наткнулись на валяющегося в беспамятстве Яна. Наташка его сразу узнала и притащила к себе домой. Пару раз он просыпался, но почти сразу же проваливался обратно, проспав вечер субботы и все воскресенье. Как Ян оказался в подворотне она не знала.
От одной мысли, что все это произошло с ним, становилось дурно. Но сильнее пугало то, что он опять, как и с дракой на вечеринке, ничего не помнил.
- Чего-нибудь хочешь, горе мое?
- Да. Наташ, у тебя чай обычный есть?
- Сейчас принесу. Сиди смирно, ничего не пей и уж тем более не нюхай. Парни – быстренько открыли окна. Тут уже топор вешать можно.
- Нат, ты обалдела?
- Даже не думай со мной сейчас спорить. Сказала открыть – значит открыть!
Девушка вышла из комнаты, а Ян, прикрыв глаза, погрузился в невеселые раздумья, не обращая на происходящее вокруг никакого внимания. Прозвонивший звонок и то, что все, находившиеся в комнате бросились в прихожую, сознание молодого человека также проигнорировало.
- Ян, очнись. Ян! – Голос звучал из далека - Черт, что ты там притащила? Чай? Давай сюда!
Теплая, приятно пахнущая жидкость, ласково коснулась губ. Ян обхватил, поднесенную ко рту чашку двумя руками и начал медленно пить. Лениво прислушиваясь к происходящему вокруг. Глаз он так и не открыл.
- Что тут у вас происходит? Откуда Ковда взялся? – резкий, властный голос звучал так, как будто его владелец был хозяином дома.
- Лень, ты чего злишься? На улице я его подобрала. Он пьяный в переулке валялся. Не бросать же.
- Пьяный?
- Да, пьяный! Все воскресенье у меня продрых. Только вот сейчас начал в себя приходить.
- Ясно. Ладно, ему тут не место. Я его к себе отведу.
- Он же только в себя пришел, мы и не поговорили еще.
- Не о чем ему с тобой разговаривать. Рассказы о жизни дна – не для его ушей.
- Дна? Думаешь ему про эту жизнь ничего неизвестно? Он сам под забором валялся! Ни денег, ни ключей, даже мобилу посеял – злость и неприкрытая ненависть звучали в голосе девушки.
- Как он оказался «под забором» я еще выясню, а теперь, будь умничкой: отойди в сторону и не мешайся под ногами. Ян, пошли!
Ян совершенно не понимал, что происходит. Кто этот парень, который вошел в дом Наты как хозяин, откуда он знает его, Яна, почему хочет забрать с собой? Быть щепкой и плыть по воли волн молодому человеку порядком надоело. Пора было брать ситуацию под контроль. Он резко выпрямился и открыл глаза.
- Никуда я с тобой не пойду, я тебя не знаю.
Высокий, широкоплечий парень, видимо тот самый Леонид, опустился перед ним на корточки и глядя в глаза очень тихо произнес:
- Я бы удивился, вспомни ты меня. Мы учились в параллельных классах. Тогда я был несколько субтильнее, с ежиком на голове и жутких очках с толстыми стеклами.
- Мальчик, который писал стихи? – удивлению Яна не было предела. Он просто не верил своим глазам. Тот худющий заморыш и этот прекрасно сложенный парень категорически не хотели превращаться в одного человека.
- Того мальчишки давно уже нет. И стихов нет. – Леонид поднялся и, отвернувшись от Яна, закурил. – Кошмарно выглядишь. В таком виде тебя даже консьержка на порог не впустит. Пойдем, примешь душ, в чистое переоденешься. Поешь нормально. Я в соседнем подъезде живу.
- Почему? Нет… Зачем? Зачем тебе это надо?
- Хм. Да как тебе сказать… Это не должно тебя волновать. Считай, что я делаю это для себя.
- Вот это меня и пугает, - уже поднимаясь, Ян подумал, что где-то сталкивался с Леонидом, но где, припомнить не смог. В любом случае, стоило покинуть этот гостеприимный дом. Общаться со сборищем алкашей и наркоманов, в которых превратились его бывшие одноклассники, не было ни какого желания.
Они молча вышли из квартиры, кивнув хозяйке и остальным «гостям» на прощание.
Глава 18
Квартира Леонида поразила своей обычностью. Ни хайтека, ни модерна. Обычная двушка, не вспоминавшая о ремонте лет пятнадцать. Мебель, доставшаяся явно в наследство, ковролин на полу, цветы на подоконнике. Чистая, уютная квартирка.
- Что в дверях застрял, проходи. - Леонид практически силой затащил Яна на кухню, усадил на мягкий диванчик и начал делать бутерброды. – Сейчас перекусишь, примешь аспирин и пойдешь в душ.
- Слушай, так неудобно тебя напрягать. Давай я просто позвоню своим. Меня заберут.
- Ага. И ты поедешь к мамочке и папочке в таком виде за ключами. Ты ведь их потерял. – Ян кивнул. - Да их кондратий хватит от одного твоего вида, а уж если ты им еще и историю свою расскажешь… На вот, пей чай, жуй колбаску и прекрати нести чушь! А я пойду вещи тебе поищу.
Через десять минут рядом с Яном лежало пушистое махровое полотенце, голубые джинсы и футболка с глубокомысленной надписью о смысле жизни.
- Лень. И все же, зачем ты меня от туда забрал? - Ян уже принял таблетку и ждал, когда она начнет действовать. – Мы же друг друга не знаем, в школе не общались.
- Ты меня может и не знаешь, а вот я тебе знаю хорошо. И тебя, и твоих родителей. Даже с Еленой знаком.
- Что?!
- А что в этом такого. Не напрягайся ты так. Просто я человек наблюдательный, замечаю много такого, мимо чего большинство проходит мимо. Мы же живем в одном районе, регулярно пересекаемся в магазинах, метро, аптеках. Хочешь, расскажу, что ты любишь есть на завтрак? Знал бы, что ты у меня в гостях окажешься, кофием бы запасся. – Леонид рассмеялся, но в глазах не было даже тени улыбки. – Ян, не надо на меня так смотреть. Я не маньяк, и тебе рядом со мной ничего не угрожает. Забрал я тебя оттуда только лишь потому, что у тебя на лбу написано «домашний мальчик», а таким как ты там не место.
- Может мне к зеркалу подойти? Что-то я не припомню у себя такой надписи!
- Ян, тише, тише. Не заводись. Я не хотел тебя обидеть. Пусть не домашний, но там ты чужой. Даже грязный, рваный, пьяный – все равно - чужой! И, пожалуйста, не спрашивай меня больше о мотивах. Правду ты от меня все равно не услышишь, а врать тебе я не могу и не хочу. Считай, я делаю добрые дела для поднятия самооценки. Ладно, иди уже отмываться. С мылом и прочими полезностями сам разберешься. Бери, все что нужно.
Ян взял стопку белья и вышел с кухни, а Леонид, убедившись, что дверь в ванну закрылась на щеколду, с тихим стоном опустился на табурет и, обхватив голову руками, замер.
Закончив с водными процедурами, и не обнаружив хозяина квартиры на кухне, Ковда отправился в гостиную. Леонид сидел в кресле и задумчиво смотрел на фото в золотистой рамке.
- Это кто?
- Не важно, - Леонид встрепенулся, положил фотографию на журнальный столик и бросил сверху газету.
- Красивая! – Ян не успел разглядеть все фото, но копну золотистых волос заметил.
- Кто? А… – Он хотел что-то еще сказать, но замер, глядя на то, как Ян пытается просушить волосы полотенцем.
- Слушай, у тебя фена не найдется? Терпеть не могу сушить волосы феном, но не ехать же к родителям с мокрой головой.
- Есть. Сейчас… Просто невероятно, столько лет прошло, а ты все с такой гривой. Неужели не хотелось подстричься?
- Нет. Мне как-то без них неуютно, да и не хочу быть как все. Девушкам, опять таки нравится.
- И не только девушкам, – прошептал Леонид и уже громче добавил, протягивая фен. - Ты молодец, с такой красотой действительно невозможно расстаться.
Через двадцать минут молодые люди уже ехали к родителям Яна за ключами. Пришлось сказать, что сумку с документами и всем остальным Ян забыл в офисной машине, а уже вечер, водитель дома… Наплели с три короба, но мама поверила, ключи выдала, с расспросами приставать не стала.
Обратно возвращались молча, слушая аргентинское танго. Тем для разговоров не было. Говорить о школе и вспоминать прошлое не хотелось, о настоящем – Леонид не был настроен рассказывать о себе, так же как и Ян, которого немного напрягла осведомленность вобщем-то совершенно постороннего человека о его жизни.
Уже на подъезде к дому Ян очнулся и предложил «спасателю» зайти.
- Ну если только вещи забрать. – Леонид колебался.
- Какие вещи? Я постираю и занесу, – Ян покраснел, ему было все еще ужасно стыдно.
- Ну уж нет. Я сам разберусь, что мне с ними делать. Хочешь поблагодарить за помощь – напои хорошим кофе и выпроводи. Мне завтра вставать рано, а еще собраться надо – в командировку еду.
Усадив гостя и включив кофеварку, Ковда пошел переодеваться. Трель дверного звонка взорвала уютную тишину.
- Станислав Борисович?
- Неужели нельзя было… – Логинов осекся, переводя взгляд с успевшего натянуть только джинсы Яна, на высокого парня, вышедшего из кухни. Взгляд потемнел - В следующий раз, Ковда, если решите загулять, ставьте в известность руководство! По вашей милости генеральный поставил на уши службу безопасности. Так что не поленитесь, зайдите завтра с утра к нему и объяснитесь. Уверен, он и Петровский с удовольствием послушают вашу сказку. Всего доброго.
Стас еще несколько мгновений смотрел в улыбающиеся глаза Леонида, развернулся и вышел, бросив в пустоту: «Мы еще посмотрим, кто кого!»
- Какой же он все таки горячий! Ладно, что-то мне расхотелось кофе. Давай вещички и я пойду.
- Да, конечно. – Ян, прибывая в легком ступоре от визита шефа, сложил в пакет джинсы и футболку, протянул Леониду. – Спасибо!
- Пустяки. Ты только… постарайся так больше не падать. Пожалуйста.
Логинов нервно курил, прижавшись затылком к прохладной стене подъезда. Опять липкий страх… Опять ужас… Оказывается потерять навсегда можно и так …
Хлопнула подъездная дверь. Насмешливые глаза поймали взгляд Стаса.
- Неделя.
- Что?
- Я даю тебе еще одну неделю. Потом ты его уже не получишь!
Стас с недоумением смотрел вслед парню, идущему к машине и нежно прижимавшему к груди пакет с каким-то тряпьем.
Глава 19
Всю неделю Логинов не приближался к Яну, сведя общение к допустимому минимуму. И, несмотря на это, Ян чувствовал, что между ними что-то происходит. Взгляды Стаса обжигали. В них читалось черт знает что. Он и сам с трудом справлялся с желанием постоянно смотреть на шефа.
Вокруг все бурлило. Офис гудел, как улей, обсуждая невероятное событие, а молодому человеку было на это абсолютно наплевать. Куда как больше его занимали собственные чувства и желания. Мысли о Леночке ушли на второй план, вытесненные воспоминаниями и размышлениями о том, почему Стас так странно смотрел на Леонида. Эти двое прекрасно поняли друг друга без слов. Ян же остался в полном неведении…
Хотелось наконец-то поговорить, «расставить все точки над И», но сделать первый шаг молодой человек не решался. Пару раз он даже хотел позвонить Леониду и с его помощью разобраться в странном поведении шефа. Яну казалось, что как человек незаинтересованный, Леонид сможет объективно оценить происходящее, но всякий раз ему что-то мешало. То по работе отвлекут, то кофе пить позовут… То мысли со странного поведения шефа ненавязчиво перейдут в размышления о собственных странностях и извращенных желаниях. Ян не на Луне жил, и прекрасно понимал, куда могут завести все эти переглядывания. С другой стороны, согласно статистике, в мире полно латентных геев, и большинство из них никогда не пробовало однополый секс. А мечты, что ж… Мало ли кто и о чем мечтает…
- Ян. У нас кажется осталось одно незавершенное дело, – шеф подловил Ковду на выходе из офиса.
- Дело? Что-то я не понимаю.
- Может, и не дело вовсе, но ты же хотел добить курс матстатистики. Вот я и подумал, что нам стоит продолжить.
Ян не сдержавшись, улыбнулся. Вид шефа был забавен. Смесь смущения и отчаянной храбрости вперемешку с явно хорошим настроением - невероятное зрелище.
- Я даже не знаю. Как-то неудобно Вас напрягать.
- Если бы для меня это был напряг, я бы промолчал. Так «да» или «нет»? – Ян хотел ответить, но Логинов его перебил. – Подожди. Еще вот что. Знаешь, мне ужасно стыдно, что я так повел себя тогда,… в ресторане. Я бы очень хотел вернуть тебе хороший вечер. Ну что ты на меня так смотришь? Как насчет того, чтобы зайти ко мне в гости? Напою тебя шикарным кофе – специально купил, для тебя. Поболтаем.
- Поболтаем? О статистике?
- Статистика, так статистика. Мне все равно! – Стас картинно закатил глаза и замычал.
- Раз все равно, Станислав Борисович, может, тогда устроим вечер вопросов-ответов? – сказывалось напряжение прошедшей недели, Ковду несло.
- А почему бы и нет, на все ответить не обещаю, но постараюсь. К тому же и у меня есть, что спросить… Пошли! И… за пределами офиса я предпочитаю быть просто Стасом. Так что давай на «ты».
***
Ян вертел в руках чашечку с кофе и о чем-то сосредоточенно думал. Потом решительно ее поставил, взял левую руку Стаса и расстегнул ремешок – часы с глухим стуком упали на стол.
- Расскажешь?
- Да что тут рассказывать, – Стас грустно улыбнулся, разглядывая шрамы. – Молодой был, глупый.
- Ты же обещал, – в голосе Яна невольно появились нотки разочарования, он слишком долго думал об этом секрете, чтобы в шаге от разгадки наткнуться на грустную улыбку и сообщение о том, что «это было так давно». Он хотел подробностей! Чувствовал, в том прошлом его настоящее, а, может, и будущее.
Стас колебался, собирался с мыслями, пару раз почти начинал говорить, но останавливался. Ян было решил, что вечер откровений так и не состоится. Досада незамедлительно отразилась на его лице, и мужчина сдался.
- Ну ладно тебе, не расстраивайся. Удовлетворю твое любопытство, – утешил Стас гостя. – Только имей в виду, история нетрадиционная, так что потом претензий не принимаю, сам захотел. Слушай. Это действительно было давно, когда в институте учился. Я влюбился, да так, что даже стихи писал. Весь из себя такой романтичный, язвительно-томный, с роскошными кудрями и открытой улыбкой. После того случая я еще долго не улыбался. Ну да не об этом речь… Он уже был серьезным человеком, настоящим профи, я каждое слово его ловил как откровение. Умный, талантливый, пробивной, уверенный в себе – он и сейчас такой, только стал еще более холодным и желчным.
- Так вы общаетесь?
- Нет, просто регулярно натыкаюсь на его презрительную ухмылку в дайджестах и обзорах. Как ни как, большой человек, вице-президент восточно-европейского крыла… Тебе действительно интересно?
- А то, - Ян попытался улыбнулся. – Запретная любовь и все такое. Но если тебе неприятно это вспоминать, я не настаиваю. – глядя на то, как потемнели глаза Стаса, он уже не был уверен в том, что хочет знать все.
- Сейчас уже никак. Перегорело… Ладно. Столкнулись мы с ним совершенно случайно, на выставке. Компьютерной. Я как раз анкету заканчивал заполнять – хотел получить какую-то рекламную пургу, и у меня ручка кончилась. Посмотрел по сторонам, углядел мужика шикарного, все девочки заняты были, так я к нему: «Ручку не одолжите?» Он достал Кензо с золотым пером, протягивает, а у меня челюсть медленно падать начинает, я такую красоту только в глянцевых журналах у подруг видел. Вроде ничего особенного, ручка как ручка… Скромное обаяние буржуазии… Он знал толк в действительно хороших вещах. В общем, дозаполнял я анкету, он у меня ее забрал, вручил пакетик красивый, улыбнулся, попрощался, а через неделю я увидел его около учебного корпуса.
Парни меня тогда совершенно не привлекали, девчонок более чем хватало, но он… Он поразил меня. Наверное, я видел в нем свою мечту – сам хотел стать таким же шикарным, успешным. Он разительно отличался от большинства компьютерщиков, ушедших в себя и предпочитавших заношенные джинсы и растянутые джемпера. Мне льстило его внимание.
Ухаживал он красиво – постоянно куда-то меня таскал, гаджеты всякие дарил. Уговорил к себе переехать, придумал потрясающую отмазку для родителей. Как они это съели, до сих пор поражаюсь. Ужасно любил мне что-то объяснять: посадит на колени, по волосам гладит, а сам лекцию на полтора часа читает, например, о менеджменте качества и его роли в построении информационных систем… Он любил, очень любил гладить меня по волосам, говорил – они мое богатсво… Тогда я не обращал на это внимания, меня больше интересовали секреты мастерства. Я все, как губка, впитывал, столько, сколько он мне дал в профессиональном плане, мне ни институт, ни многочисленные курсы вместе взятые не дали.
И секс у нас был обалденный. Ему нравилось быть учителем всегда, во всем. Наверное, то что он делал называлось развращением… Не знаю… Иногда мне казалось, что я могу заняться с ним любовью посреди центральной площади. Я был готов ради него на все. Абсолютно!
Стас говорил тихим ровным голосом, с каждым словом все глубже и глубже погружаясь в свои воспоминания. Сейчас он был очень далеко и от этой кухни, и от Яна, и от себя настоящего.
- Потом… потом я попал в аварию: руки, ноги переломаны, голова разбита. Обрили меня прямо в приемном отделении, перед тем как в операционную отправить. Сутки в реанимации. Только потом в палату. Он ждал. Апельсины, черешня любимая… Как увидел меня, затрясся – я тогда думал, переживает, а он по бинтам на голове рукой провел, пожелал скорейшего выздоровления и очень быстро ушел.
Через пару дней мать рассказала, что он принес все мои вещи. Сказал, что его срочно переводят в Англию, а квартиру он вынужден сдать.
Ни звонков, ни писем… НИ-ЧЕ-ГО! Я пытался до него дозвониться, нашел новый мэйл, даже факс один раз послал.
А потом, уже больше года прошло, увидел по телевизору репортаж с какой-то конференции и его рядом с длинноволосым красавцем. Хорошо, что дома никого не было. Выл я страшно, решил вены вскрыть, благо хоть не знал, как это правильно делать. Соседка пыталась до меня достучаться – не получилось, я тогда вообще ничего не слышал, не видел. Эта тетка, дай Бог ей здоровья, дозвонилась до отца. Минут через двадцать он был уже дома… Кровь быстро остановили, но в больницу меня все равно отвезли. К знакомым положили. С неделю под капельницей лежал, успокоительные кололи... Собственно все. Вышел из больницы. Полностью ушел в учебу и работу…
- Ничего себе. Какие страсти. Стас, с тобой это просто не вяжется.
- Со мной - нет, а вот для темненького, кучерявого паренька все как раз было естественно. Ян, мы же все взрослеем, хочется верить, умнеем. Я быстро понял, что ему не я был нужен, а мой образ. Мне его даже жалко стало, парней он менял, да и сейчас меняет, с завидным постоянством. Чувства к нему очень быстро испарились. Только вот бзик на длинные волосы остался – я их просто возненавидел. Говорю же, дурак был! А еще осталось непонимание. Волосы – они ж не зубы, отрастают. До сих пор для меня загадкой осталось, чего же он так испугался…
Помолчали. У Яна было множество вопросов, но все они выглядели такими не уместными здесь и сейчас. Казалось, что выговорившись, Станислав по настоящему, окончательно, расстался со своим прошлым. Момент портить не хотелось.
- Слушай, Ян, а что ты знаешь, как ты это назвал, о «запретной любви»? - Стас хитро улыбнулся.
- Что?! Ничего я о ней не знаю и знать не хочу! – Ян, возмущенно сопя, уставился в чашку, видимо, решив погадать на кофейной гуще.
- Да ладно тебе, не поверю, чтобы с такой внешностью ты ни разу не получал интересных предложений.
- Ну-ну. Кому интересных, а кому и нет. Получал и отвечал.
- Заинтриговал. И как же отвечал?
- Легко! Меня пару раз пытались сзади обнять. Локтем в солнечное сплетение, не глядя, и дальше шел. Очень доходчивый ответ.
- Надо будет взять на вооружение. И все же, что-то у тебя было. Вон как засмущался, – Стас откровенно веселился. – Рассказывай. Я же тебе рассказал.
Ян покраснел. Опять взял в руки чашечку, повертел, поставил на стол.
- Давай, давай. Колись! – Стас демонстративно уселся напротив, положил голову на скрещенные руки и проникновенно посмотрел Яну в глаза. – Я же вижу, что что-то было.
- Да не было ничего серьезного, так, ерунда. Черт с тобой! На военных сборах с пацанами дрочили вместе. Все!!!
- Как «все»? И больше совсем ничего? Ты даже ни разу с парнем не целовался?
- Я, в отличие от некоторых, человек нормальный, и мне такое в голову не приходило.
- Хм, врешь!
Ян действительно врал, последнее время ему не давала покоя улыбка шефа, и иногда появлялось странное, тягучее желание узнать, каковы эти губы на вкус. Видимо, сказывалось отсутствие Леночки.
- Знаешь, – мужчина подошел к Яну и произнес совсем тихо, – в жизни имеет смысл попробовать все, за исключением наркотиков, убийства и самоубийства.
Ян настороженно посмотрел на шефа, встал. Стас улыбнулся, потом протянул руку и ласково провел по щеке.
- Не бойся, твоя нормальность от этого не пострадает.
Ян не верил своим ушам, он вообще ничему сейчас не мог поверить, ни мягкому взгляду, в котором явственно читалась просьба, ни легким движениям, перебирающим его волосы. Совсем недавно этот человек был опасен, его взгляд пугал Яна, но сейчас… сейчас все изменилось.
Нежное, практически невесомое прикосновение к уголку губ. Горячие дыхание опалило скулу. Стас отстранился. Убрал руку, почти сделал шаг назад.
- Я больше так не могу, - не произнес - глухо выдохнул. – Ян, я больше так не могу. Ты мне нужен, очень нужен. Пожалуйста, посмотри на меня!
Молодой человек заворожено смотрел на своего шефа, прекрасно понимая, что сейчас происходит, понимая, что нужно что-то сказать, чтобы разрядить обстановку, но не мог пошевелиться. Словно кролик на удава, он смотрел в притягивающие, гипнотизирующие, как тогда в клубе, глаза. То, что начиналось как шутка, грозило перерасти во что-то очень серьезное…
- Ян! Скажи же что-нибудь!
- Я… Станисла…
- Черт! Не смей меня так называть, мы же договорились! – он схватил Яна за плечи, и окончательно признавшись себе в том, что проиграл по всем фронтам, смял его губы жадным поцелуем. Прижимая к себе, гладя волосы, покрывая лицо быстрыми поцелуями, Стас шептал имя человека, бывшего несколько месяцев его персональным кошмаром. Это был отчаянный шаг. Он боялся представить, что будет дальше, и был готов ко всему, даже к банальному мордобою – на что способен Ян в своей «боевой трансформации» Стас знал не понаслышке. Однако ничего не происходило, его не отталкивали, более того, он почувствовал, как Ян расслабляется в его руках, позволяя себя целовать.
Любопытство Яна пересилило его врожденное благоразумие, шеф потрясающе целовался и почему-то, что при трехдневной небритости казалось Яну странным, совершенно не кололся. Яна захлестнула волна возбуждения. Мысли о мягкой щетине, сильных и нежных губах, неуверенных, немного дрожащих руках и охренительном теле плескались где-то на периферии сознания, там же промелькнула мысль о Леночке, сравнение было явно не в ее пользу. Почему-то вспомнился Леонид. Абсолютно дурацкая мысль о том, кто: Стас или Ленька, целуются лучше, плавно перетекла в образ генерального в набедренной повязке…
- Подожди! – тяжелое дыхание, затуманенный взгляд, губы желающие продолжения, но руки уже уперлись в грудь Стаса. – Подожди, мы не можем…
- Ян, радость моя, почему, что случилось?
- А как же Валерий?
- При чем тут Валерка? Он съедет от меня через неделю, он нам не помешает.
- Как ты так можешь?! Сначала притягиваешь человека к себе, а потом, как стал не нужен, – пинок под зад и прощай-прости, завяли помидоры?!
- Что ты несешь, какие помидоры? У него через неделю ремонт в квартире должен закончиться ...
Ян не дал ему договорить.
Они не заметили, как оказались в спальне, рубашки полетели на кресло. Стас продолжал ласкать ошалевшего от происходящего подчиненного и тихо сходил с ума от свалившегося на него счастья – Ян полностью доверился ему, подставляясь под поцелуи, отдаваясь рукам Стаса – доверился сразу и без условий. Они тонули друг в друге, пытаясь получить как можно больше, словно боялись, что сейчас все закончится, как сон.
Уже в постели, стягивая джинсы, Стас услышал хриплый шепот:
- Только не снизу! Я же не гей!
- Хорошо, – одно изящное движение - и Стас оказался на спине. – Ты НЕ ГЕЙ. – Намек на улыбку, легкий кивок головы - Ян окончательно потерял связь с реальностью…
…
- Никому тебя не отдам! Я давал тебе шанс, отталкивал тебя, прогонял из своей жизни, ты ничего не понял. Теперь ты попался, ты мой! Навсегда! – шептал Стас, уткнувшись лицом в роскошную золотистую гриву и обнимая Яна. А тот боялся пошевелиться, с ужасом и предвкушением думая о том, какой геморрой, хорошо, что пока только в переносном смысле, его ждет рядом с этим человеком. Уже засыпая, подумал: «Интересно, Стас умеет готовить пельмени?»
Станислав заснуть не мог. Все еще обнимая Яна, он лежал, прислушиваясь к своим ощущениям там, где спина теряет свое гордое имя, и проклинал собственную непредусмотрительность: смазка черти где валяется, анальгетиков в доме нет. То, что не порвался – вообще чудо. Надо бы встать и привести себя в порядок, но сил выпустить из объятий своего, теперь уже своего, длинноволосого мальчишку у него не было. Поэтому он продолжал лежать, размышляя о том, чему следует научить этого «нормального человека» в первую очередь.
Как же хорошо, что завтра не надо рано вставать…
КОНЕЦ (осень 2009)