1. Визит на Луну

Эль Куда Человекс Луны
Полковник Стаценко приник к прицелу: «Где лунатик?» Десять минут, как он ушел с кухни сестер Поппель. Пропустить момент, когда он вышел из подъезда, Сергей Александрович не мог. – Куда же ты делся, монстр инопланетный? – на всякий случай осмотрел крышу противоположного здания, пусто. Курить хочется, аж легкие рвет, а ведь два года, как бросил. Полковник сейчас бы не отказался затянуться даже брошенным старым окурком. Почему же чувство такой безысходности?
 Как удав кролика его взгляд притянула к себе громадная круглая луна. Сегодня она была необычайно яркой, даже звездное небо меркло в ее сиянии, от чего луна казалась еще больше, еще зловеще. Ее холодный голубоватый свет освещал любую подробность видимую полковником,  вкрадчивость с какой он вползал в ямку или под навес, грозил какими-то жутким, мистически чуждым для понимания событием. Противный липкий страх мягко, но настойчиво обволакивал Стаценко, пугая его, его же одиночеством, его же шорохом движений таким неожиданно громким в эту тихую, мертвенно светлую ночь.
«Черт подери! Только пронзительного воя, сейчас не хватает. Чтоб душа в клочки, как на мине разлетелась!» Полковник сглотнул густую противную слюну: «один затяг» - простонал он, и тут в тени здания, за выступом угла, он увидел лунатика. Вернее не увидел, а физически почувствовал присутствие своего врага, пять лет охоты дали о себе знать. Оптический прицел лишь подтвердил уверенность полковника, но стрелять в тень инопланетянина было бессмысленно.

«Шаг, всего один маленький шаг вперед», - мысленно уговаривал полковник лунатика. Напряженное ожидание, палец на курке, ему нужна доля секунды, чтобы поставить жирную точку в этой истории. Движение во дворе дома не интересовало Сергея Александровича, но что-то неуловимое беспокоило, заставляло внимательнее отнестись к происходящему: «Аленка! Как не вовремя!» Девушка в нерешительности стояла у своего подъезда, полковник постарался отрешиться от ее присутствия, прицелился. Год назад, полковник Стаценко изображая скучающего отца по уехавшей за границу дочери, познакомился с Аленкой. Это ложь была военной хитростью, чтобы выследить лунатика. Но чего не ожидал от себя Сергей Александрович, что в нем иссушенном военным уставом холостяке неожиданно проснется настоящая отцовская любовь к этой девочке,
Аленка нерешительно пошла вдоль дома в сторону, где прятался лунатик. «Куда ты? Зачем тебя тянет туда? Почему именно сейчас?» Будь это ее старшая сестра Нинель, полковник, дождался бы развязки, и если бы пришлось ради спасения человечества пожертвовать ею, то совесть бы его не мучила. Но Аленка!  Сейчас ей грозит смертельная опасность, а он сидит тут на крыше, с бесполезной винтовкой. Неизвестно как вообще поведет себя это чудовище, он может испепелить Аленку, может воспользоваться ее женской сутью, или забрать с собой для опытов. Нет! Этого Сергей Александрович допустить не мог. Он прикинул расстояние, которое осталось Аленке до угла, аккуратно поставил винтовку и бросился спасть девушку.

ПОЛНОЧЬ! Втянув в себя ночной теплый воздух земли, он выходит из тени многотажки на лунную дорожку. Неуверенный пробный шаг, потом второй, прыжок и, вот он бежит. Внезапно останавливается над верхушками деревьев, оглядывается назад, ему показалось, что его зовут, но резкая боль черканула по лбу. Увидев на пальцах кровь, он срывается вперед, к Луне, и почти мгновенно превращается в песчинку вселенной.

- Женя! Женя! – он где-то рядом, стоит его позвать, он отзовется и тогда  Аленка расскажет ему о своих чувствах к его брату. Он не обидится, что она любит Павла, он поймет и не встанет между ними. – Женя!
Она завернула за угол, но идти дальше страшно, яркий свет луны не освещает непроглядную мглу в тени дома. Жутко, черно. И все-таки она сделала шаг в эту тьму, споткнувшись обо что-то мягкое, испуганно отскочила, на лунный свет выкатились Женины  кроссовки. Аленка вдруг осознала, что его здесь нет. Жени вообще больше нет на Земле, она прижала к груди его кроссовки, пытаясь защитить его от чего-то страшного, неземного. – Женя, - слезы хлынули из ее глаз, - что же я скажу теперь Павлу?

- Аленка, девочка моя. Кто тебя обидел? – Сергей Александрович подскочил к девушке, широко раскрыл объятия. Он готов горы свернуть, победить любое войско, но бессилен против женских слез. Каждая ее слезинка обжигала: «Неужели не успел?» – Тебя кто-то напугал? Тут кто-то был? Не бойся никого, я с тобой. Я никому не дам обидеть мою маленькую дочку. - Девушка плакала, благодарно припав к груди дяди Сережи, ей и в голову не пришло спросить, что в эту глухую полночь он делает в ее дворе.
  Сергей Александрович проводил девушку домой; убедился, что дверь захлопнулась на замок; прислушался к  затихшим шагам в квартире, и встал на караул на лестничной площадке. Он бы чувствовал себя уверенней, будь у него винтовка, но лунатик может вернуться в любой момент, а значит, он подвергнет Аленку опасности. «Ничего, - рассуждал полковник, - я голыми руками с тобой справлюсь монстр инопланетный».

В солнечном свете, отраженном Луною, Женя бежал без усилий. Ощущение полета, самодостаточности, удовлетворения. Он не просто носитель световой энергии, он сам часть света. Он может проскочить это расстояние за секунды, но тогда не ощутит эту власть над пространством, над космосом. Теперь ему многому придется учиться, со временем он будет знать на что способен.
Луна не изменилась. Да и странно было бы ожидать для этого представителя космоса глобальных изменений за  мгновение земного месяца. Песчаная каменистая поверхность Луны как всегда пустынная и горячая. Женя не торопливо ступает по мягкой пыли,  сто двадцать градусов лишь добавляют сил и уверенности: «все получится. Он найдет Феликса, вернется с ним на землю, узнает, почему Аленка звала его, кто и зачем стрелял».

Шахта заброшенного лифта, когда-то они с Феликсом нашли ее, часто прятались здесь, обсуждая свои секреты. Было ли это для зевран тайной, неизвестно, но ровный слой нетронутой пыли говорил о том, что здесь давно никто не бывал.
Длинные извилистые коридоры, Женя идет осторожно, но быстро. Он уверен, что найдет Феликса в зале нижнего уровня, лишь бы ни с кем не столкнуться. Вскоре понял свое преимущество перед зевранами. Его босые ноги бесшумно ступают по гладкому полу лунной базы, а боты зевран издавали глухой, но хорошо слышимый стук. Женя слышал их заранее, успевал скрыться за очередным поворотом, избежав нежелательной встречи.

Проскользнув в щель тяжелых дверей нижнего зала, он попал в кромешную тьму, в груди больно защемило: «Феликс». Рассуждать и мучиться угрызениями совести времени нет, зажав в кулаке спичечный коробок, Женя двинулся вперед, помня с прошлого раза, что зал пуст. Вязкость тьмы усиливалась с каждым шагом, казалось, он попал в густую сметану, и чем дальше он идет, тем сложнее двигаться в этой плотной мгле. Женя плохо представлял себе, в какой момент осознает, что достиг того сгустка энергии, который еще хранит в себе память Феликса.
Он наивно ждал, что возможно мелькнет искра, или друг окликнет его. И все-таки Женя почувствовал, это было, как легкая оплеуха, как щелчок по лбу. Чиркнув спичкой, зажег несколько, заранее вставленных между коробком и крышкой, спичек. Почему-то вспомнил, как в детстве часто мастерил этот фейерверк для брата, как же это было давно, кажется в другой жизни. Спички загорелись, огонь перекинулся на сам коробок и вот она, вспышка шипящего, ненасытного пламени – горят спички внутри коробка. Мрак рваными сгустками, жадно накинулся на источник света, как голодный на корку хлеба, и этот черный спрут вот-вот поглотил бы пламя, но Женя ограничивает его атаки, держа руку  над пламенем. Свет, температура огня, плюс его энергия, которую он отдает в этот реактор жизни, стабилизирует поступление памяти Феликса, и теперь темнота накручивается на свет равномерно.
Женя сосредоточено наблюдает этот короткий миг горения спичечного коробка, важно, что бы вся память Феликса преобразилась в свет, может оказаться катастрофой потеря даже мимолетного воспоминания. Конечно, зажигалка горит дольше, но нет этой вспышки, которая стала сигналом для рождения шаровой молнии.
Коробок догорел, в кромешной тьме зала Женя видит только свою ладонь, освещенную блеклым маленьким солнечным зайчиком, который мирно спит у большого пальца. Начало возрождения Феликса положено, теперь назад на поверхность Луны к солнечному свету, чтобы завершить процесс.

Последний поворот, лифт на поверхность, уверенный, что там никого нет, звук шагов он бы услышал заранее, Женя вылетает за угол… « Черт! Академик!» – он бы сбил с ног зевранина, если бы не успел затормозить в полуметре. Тот стоит к нему спиной в какой-то задумчивой нерешительности,  как раз напротив поворота к лифту. Если бы чуть дальше на пару шагов,  Женя попытался бы уйти в тень коридора, а так он не успевает вернуться обратно, чтобы не привлечь к себе внимание зевранина. Остается шаг в шаг следовать за ним, возможно, удаться добраться до поворота, но Академик топчется на месте, погруженный  в свои мысли. Время идет, и тайное посещение Женей лунной базы, все больше и больше рискует быть раскрыто. Наконец-то зевранин делает два шага вперед, и Женя оказывается у заветного поворота.
- Евгений? – оглянувшись, Академик лицом к лицу оказался со своим бывшим пленником, от неожиданности он теряет равновесие. Женя уже шагнул к лифту, но передумал, резко крутанувшись, поддерживает зевранина, не дав ему упасть.
- Вы мне и нужны, - подхватив Академика под руку, Женя ведет его на верхние этажи: - Ищу вас, ищу! Никак не ожидал, увидеть здесь. - Логика подсказывала воспользоваться  встречей, раз не удалось скрыть свое инкогнито. – Знаете, я решил вам сказать, что согласен на ваше предложение, но при условии, что вы покажете мне Феликса. – Зевранин остановился, Жене пришлось протащить его несколько шагов за собой. Предлагая землянину работу в обмен на Феликса, Академик не собирался  показывать его, а тем более отдавать, ведь шаровая молния, а именно ею являлся Феликс, рассыпалась месяц назад. Женя представлял, что ввело Академика в ступор, но его мало интересовала растерянность зевранина, надо смываться отсюда. – Что?  Он улетел?
- Да-да, улетел, - ухватился зевранин за подсказку.
- Как неудачно. Вот он, его величество случай, - Женя театрально расстроился. – Я прилетел на корабле долинцев, но раз мое присутствие тут не имеет смысла, вы отправите меня обратно?
- Евгений! Разве я могу вам отказать, - такой поворот событий почему-то устраивал зевранина. – Но мое предложение остается в силе. Вы решаете небольшую задачку для меня, я возвращаю вам Феликса, как только он прилетит.

- Интересно, кто в данной ситуации больше выглядел идиотом? – мелькнула мысль, когда Женя усаживался в корабль, пилотируемый биотиком, было во всем этом что-то неестественно странное. Академик, мило улыбаясь, прощально ему махал.

Крыша напротив дома сестер Поппель чернела остатками прошедшей ночи, здесь высадился Женя. Первые лучи рассвета уже осветили город. В утреннем солнце бушует сила возрождения, взрывная энергия жизни. Поймав луч граненой линзой, Женя фокусирует его на своей ладони в самом центре блеклого пятна. Оно радужно заиграло, наполнилось светом и отразило свет как капля, переполненная водой, вдруг пытается сорваться, превратившись в  маленький яркий шар. – Не спеши, - шепчет Женя, удерживая этот подвижный сгусток энергии в своих пальцах. Солнце все выше, его лучи жарче и мощнее, удерживать Феликса уже бесполезно, он рвется к источнику света, он живет, и буйство чувств перехлестывает его сознание. – Наслаждайся! – Женя отпускает его, теперь остается только ждать, каким вернется к нему Феликс, и вернется ли.