ИСПЫТАНИЕ ТЕРПЕНИЕМ
Пошла домой и свалилась в тяжелом микроинсультном состоянии. Иногда высвобождалась от горения в голове, шатаясь садилась за дневник. Вот некоторые сумбурные и почти горячечные записи перед...
Дневник:
"Маловерие...
И отсутствие недоверия. Почему?
Там передоверие, а здесь - недоверие. Там опасно, а здесь - безопасно и ... там нападение, а здесь - защита.
Странный мы народ: не защищаемся во время нападения и требуем максимальной защиты после свершившегося факта?..
"Бог нас любит" - самая загадочная фраза, сказанная в церкви. Еще Достоевский с нею так длительно и мудро разбирался, а решения так и не предложил...
"Красота спасет мир" – где это у Достоевского доказано? – Нигде!
У него все так же, как у меня в жизни: как только становлюсь красивой – получаю сальные взгляды, настойчивое желание насладиться мною и полное отвращение к моему личному желанию.
Я лично никому не нужна: нужны мои грудки, попки, в лучшем случае: глазки, кудряшки.
И сколько раз я собираюсь еще это проверять?
"Бог дает нам испытания по силам",
"Не хочу смерти грешника, но чтобы обратиться и живу быть ему" - эти фразы мелькали в голове, ничуть не утешая, а вызывая недоверие и возражения..."
И что так страшно страдать? Казалось бы.
Но физическая слабость и, какое-то состояние разрушения всего, довели до мысли о необходимости вызывать батюшку и собороваться, как перед смертью.
Признать это было необъяснимо страшно. Это было согласие со сдачей всех позиций.
Да.
- Как хорошо жили мои предки!
У них не было таких явных живоглотов, как эти "учителя жизни"!
Нет ничего страшнее!
Конечно, главный прав, хотя его вывод и неожиданен: надо печатать книги о прошлом, а не эти чумные диагнозы.
А мне? Мне надо потихоньку, помаленьку…узнавать о жизни моих предков. Кто из них и почему так замуровал мою жизнь и мою любовь?
ИСПЫТАНИЕ ТЕРПЕНИЯ:
Испытание - главная причина нашего существования здесь на Земле. Испытание - соль наших взаимоотношений с Богом. А где же так называемая "Божья Любовь" - скажете? И она тут.
В испытании.
Потом я услышала "придите ко мне все труждающиеся и обремененные и Аз упокою вы" - и рванула сюда с большой корзиной своих претензий!!!
В надежде получить вознаграждение за свои мытарства.
Ан, нет! Мне и здесь стали предъявлять требования и доставлять мытарства, теперь уже серийные, по два-три подряд.
Словом, я лишь убедилась в том, что мытарства доставляются именно этими ведомствами.
И чем больше просишь вознаграждения, тем суровее получаешь мытарства.
Такова Любовь Божия!
Видимо, наше понимание самих себя и своей любви резко расходится с пониманием Любви в Высшем смысле (или в Высших Сферах)?
Мы понимаем Любовь Божью как бесконечную жалость к нам, потакание и везение, бесконечное счастье и успехи, богатство и обеспеченность.
Но тут же приходит на ум, что таким путем не вырастишь человека подобного Апостолам.
А Богу нужны Апостолы. Или мученики. Или Апостолы-мученики.
Так мало было примеров угодивших Богу людей и обошедшихся без испытаний.
Практически не было.
Поэтому моя модель жизни, или мыслеобраз - так не соответствует Божественному желанию, что все дальше уводит меня под жадную власть человеконенавистника.
Заснула и "опять увидела красивого родственника, только ехал он теперь весной, и в карете.
Лицо его было и сурово, и, как ни странно, снисходительно.
Рядом спокойно спала, так спокойно, что можно было решить, что она находилась в обмороке, очень красивая бледная дама.
Жалость пронзила меня: так захотелось сесть с ними рядом и утешить.
Но побоялась, что Он не примет моей жалости и решила пока остаться наблюдательницей.
Одна рука его все время поглаживала довольно большой медальон с выпуклым изображением Христа и Ангелов, фоном был золотой крест.
Больше я не могла рассмотреть.
Медальон был привязан к голубой ленте, довольно длинной.
Напротив, на скамеечке лежали толстые книги, в кожаных переплетах и с закладками.
Одну из них он открыл: это было Евангелие на французском языке.
Путник нашел в нем какую-то цитату и выписал ее в документ, положив его поверх Евангелия:
- "Вождь" бывает только в племени, у папуасов.
У более просвещенных народов появляется царь или император, как представитель победы культурных слоев" - написал он в документе
- "Что же делать просвещенным гражданам, если низкие слои племени завоюют власть и поставят опять "вождя народов"?
- Убегать от этого вандализма и варварства!
- Вот что грозит России, которая и так находится на критической точке развития!"- закончил он записывать свои раздумья.
Потом еще покачал головой в такт движению и произнес по-французски:
"Так зачем же вы, сир, едете к вандалам и варварам? Что за нелепая жертвенность?
Или вы надеетесь, что они оценят ваш уникальный ум, похвалят ваше доброе сердце и примут ваши заметки в качестве тезисов будущего?" - Какая безнадежная иллюзия!
- И он засмеялся тихим горестным смехом много испытавшего человека:
- И вы, мадемуазель, обратился он вдруг ко мне, витавшей около потолка кареты, - Вы, мадемуазель Ангел-хранитель - не обольщайте меня будущим.
Хоть вы и есть, но душа ваша...
Он горестно покачал головой.
Вам самой нужна немедленная помощь, хотя бы из прошлого.
Вот вы и явились, якобы помогать мне... что ж, два сцепившихся кактуса.
Это уже неразрывная связь прошлого и будущего!
Вернитесь мадемуазель, немедленно в свое время и исцеляйтесь вот этакими же способами: Евангелие и Евангелие!
А еще отчитка, или новое крещение!
Ибо вы начерно запачкали свою райскую душу!
Мне даже неудобно называть вас Ангелом-хранителем".
Я заплакала и сквозь сон услышала свой плач. Он был совсем иной.
Меня пожалели и кто? Далекий и прекрасный предок!
Я снова захотела увидеть его, но увидела только ускользающее колесо, которое вращалось и вращалось, размывая пространство прошлого.
Опять мне с этим наваждением не справиться!
И столько раз уже главный меня вытаскивал!
Да. И тут я-бедняжка улыбнулась…
- Я ехала в автобусе, 34-том, и там, на первом сиденье...
-Уже два рецепта закатки баклажан...
-Это платье... эти туфли... джинсы... стринги...полотенца...курорты... туркомпании... стразы...
-Разве все это мысли?
-Это внешняя сторона - цивилизация.
Цепи бездуховности.
Звонкие побрякушки страха перед осознанием своей "трупности".
А за ней такая мрачная пустота.
Пять горячих точек рассматривает мудрость (она же философия):
- Как выжить человеку в меняющемся мире?
- Как решать проблемы?
- Как относиться к отрицательным поступкам?(в частности, чем наказывать за отрицательные поступки?)
- Понимание, что: если ты не придерживаешься уровня человечности, то этого уровня и не будет нигде около - он не создан сам собой, его создаешь только ты.
- Где твоя точка отсчета? Выше или ниже точки всего мира?
Словом, создать, как и для графа Монте-Кристо - область неизвестности.
Граф Монте-Кристо победил потому, что объявлял тайное явным.
У меня та же ситуация. Мне нужно объявить тайное явным.
Тайное - то, что он - мой умовед - сам не придерживается своей теории.
И доказывать это мне нужно не ему, а его ученикам: Сереже, Марине, и прочим.
Да, действительно: «проблема - это то, что не имеет решения»!
Я ощутила себя недостойным и извивающимся червем, который все никак не хочет признать, что ему угрожают добитием, если он не будет извиваться.
Ангел:
- Придумай что-нибудь покрасивее.
- Покрасивее? Все той же лягушкой, которая в банке с молоком.
Еще красивее? - Подопытным кроликом.
Как-то, в институте кино, я видела студента, который носил с собой всюду живую курицу: в монтажную, на лекции...
Это было до того любопытно, что я вскоре узнала эту «куриную историю».
Студент был направлен на птицефабрику для съемки автоматической линии по отбору качественных цыплят.
Этот цыпленок оказался нестандартным, его на линии машина убивала около десяти раз, на разных этапах отбора, но он так ловко изворачивался, что каждый раз оставался жив,
и, в процессе съемок, оператор-студент полностью переключился на него, совершенно пораженный этой неутомимой и уникальной живучестью.
И, в конце концов, когда цыпленок попал в неумолимые руки живой убийцы - контролера, то оператор умолил ее отдать это чудо ему, поскольку для птицефабрики он все равно не подходил по каким-то там параметрам.
Оператор-студент взял цыпленка с собой и кормил, и держал в своей комнате, и даже носил на лекции, боясь голодных и беспощадных соседей.
Мне теперь кажется, что я настолько похожа на этого цыпленка, что лишь могучая и удивленная рука Бога может меня спасти при моей нестандартности.
А мне все равно предстоят одни и те же испытания: на изворотливость и выживаемость, пока я не рухну в совершенно беспомощной старости.
- Не зря же Эдмон Дантес мучился целых 15 лет, пока заслужил такое королевское решение своей проблемы... А в чем, кстати, была вина самого Эдмона?..
Ведь… не бывает односторонней вины?
Но, значит, - не бывает и одностороннего страха!
Страх!
- СТРАХ! - Вот причина моего поражения и его отношения ко мне!!
Но, став графом Монте-Кристо…
Эдмон Дантес стал ПАЛАЧОМ?!
Теперь уже он казнил, а его враги стали ЖЕРТВАМИ!
Я - ЖЕРТВА! и МНЕ... НУЖЕН БЫЛ...ПАЛАЧ?