21.
- Фёдор - я. Меня Фёдором звать,
Так когда-то отец мой да мать
Окрестили, но смолоду - Дед
И они звали, так как стал сед,
Почитай, я в семнадцать лет.
То ли в этом вина, то ли - нет,
Что всю жизнь прожил бобылём,
Знать не знаю, да только быльём,
Что прошло, то давно поросло.
И любовь, и то ремесло,
Что в наследство оставил отец,
Бросил я, безусый юнец,
И в Сибирь с казаками подался,
Где я ни был, где я ни дрался
За землицу, - то мне не счесть!
Басурманов бить - я за честь
И за высшую доблесть считал,
Пока в жизни день не настал,
Когда я свет - другим увидел.
С той поры - мухи я не обидел,
Пелена будто с глаз моих спала, -
Я дремал после боя, усталый
И увидел ясно, пронзительно:
Солнца свет, но подозрительно
Ярко-красно-кровавого цвета,
Пригляделся я лучше, а это -
Кровь людей, та, что пролИта
Была мной, и голос сердито,
Словно пушка с неба гремит,
Но - то Солнце со мной говорит, -
- Ты что, Фёдор! От крови спятил?
Жизнь свою ты на смерть потратил!
Сколько ты загубил народа, -
Не отмыться от крови сроду!
Ты же в жизни имел ремесло
И любовь была, да понесло
Идти землю в Сибирь воевать.
Как тебе земля русская, - мать,
Так и эта земля - мать родная,
Всем в степи без конца и края,
И в тайге бескрайней рождённым,
И в горах, к небесам вознесённым,
И везде, и повсюду, где биться
Сердца начали, Чудо творится,
Чудо вечное, жизни Чудо!
Хватит Фёдор! Больше не буду
Ни учить тебя, ни поучать!
Только помни, - Душе отвечать
За геройство в свой час придётся!
22.
Что тут было: во мне сердце рвётся, -
Не ровён час, прорвёт и кольчугу,
Страх, как било в груди с перепугу.
Не ответа сердце пугалось,
А того, что Солнце ругалось!
Что Ярило я грешный довёл!
С той поры жизнь иную повёл,
Было мне - тридцать три года!
Как Илье, но меня природа
Его силушкой не наградила,
Но моя была во мне сила!
23.
Смыть решил я с себя кровь людскую,
Но тогда - жизнь не Абы какую,
Прожить нужно на свете белом,
А такую, чтоб имя и дело
Доброй славой века гремело.
Вот тогда-то и начал я дело,
На которое жизнь извёл,
Но к концу его не довёл.
24.
Что мне делать, как славу добыть,
Я не знал, но не мог позабыть
Сердца стук и пушечный глас
И вдруг вспомнил, что как-то раз
Перед смертью с Урала казак
Открыл тайну, да я-то, дурак,
Простым бредом речь посчитал
И внимательно слушать не стал.
Но кой - что само врезалось в память.
Тот казак всё терзался, что с нами
Никого из его полка не было,
Прогневить боялся он небо,
А вот чем, я не понял в ту пору,
Лишь потом, когда я за горы
Сам сходил и людей послушал,
Понял, что казак-то нарушил
Слово, данное им, когда сам
Узнал тайну и небесам
Клялся тайну в чистые руки
Передать. Но его муки
Мне в то время были неведомы!
Речь он вёл о стране заповеданной,
Где свершились о счастье желания
И которой нет в мире желаннее
Никому из живущих на свете.
- Беловодье - страна та... и светел
Пред смертью стал его лик.
Почему? Теперь я, старик,
Наконец-то понял и сам,
А тогда, схоронил его там,
Где казак приказал долго жить.
Но не смог я слов тайных забыть,
Что открыл мне уральский казак
Перед самой смертью, но как
Путь к чудесной стране отыскать,
Не успел он сказать. Сыскать
Я решил сам путь безвестный!
25.
Только мне да Богу известны
Те углы сибирских окраин,
Где следы от земного рая
Или просто хотя бы намёки
Я искал. В те годы далёкие
Я пришёл совсем неспроста
Весной ранней в эти места, -
День за днём подымаясь чуть свет,
Отправлялся я в путь, и рассвет
Догонял меня в дальней дороге.
Довелось повстречать мне многих,
Кто слыхал о чудесной стране,
Но никто мне, в какой стороне
Беловодье лежит, не указывал,
Вот о белой горе мне сказывал
Кое-кто из слыхавших о чуде.
Что путь в гору неслыханно труден,
Что пройти весь путь вверх одному
Не удастся и в жизнь никому.
Но я был непреклонен в решении, -
Зря я что ли сносил лишения,
Идя к цели, пятнадцать лет?
Мне назад пути уже нет!
И как будто сила какая,
Потянула к горам Алтая.
Тут воистину встретил я чудо, -
И родных, и друзей, что оттуда,
Из села моего за мечтой,
За моею мечтой голубой,
Пришли в этот край поднебесный.
Каким чудом и им, там, известной
Стала тайна о чудной стране, -
Не скажу я, да только во мне
Это вызвало злость да обиду.
Но, конечно, не подал я виду,
Что в моей душе злоба кипела, -
А смекнул, что один своё дело
Не осилю я сам, как пить дать,
А тут мне, как раз, - благодать, -
Не затихли в народе споры:
Тут осесть или лезть в горы,
Чтоб дойти до страны чудес.
Только я в их споры не лез,
Делал вид, будто я-то не ведаю,
О чём спор, а сам кого следует
Втихаря подстрекал к походу.
26.
То, что в жизни огонь и воду
Я прошёл, все люди знали,
Потому-то меня и назвали,
Без особых раздумий, старшим,
Да и возрастом я был постарше
Всех отобранных в путь раза в два,
Я им - дед, а они - пацанва, -
Из них старшему - двадцать восемь,
А Миколке, и то под осень,
На белках, пятнадцать пробило!
Да вот только взяла их могила, -
Все остались там, на перевалах,
В ледяных, заоблачных скалах,
Так что даже могил-то нет,
Просто сгинули, но зато Дед,
Фёдор, я через горы прорвался!
27.
Я жалел, что Миколка сорвался, -
Он мне будто родным сыном стал.
Видел я, что парнишка устал,
А вершина-то - вот, совсем рядом,
Подсобить бы Миколке надо, -
Вот тогда весь съестной припас
Взял себе я, и он меня спас,
А пацан так и так сорвался.
Я помочь-то ему Душой рвался,
Да куда там, - не видно ни зги
Тогда было из-за пурги.
На вершине её только не было, -
Солнце, я и синее небо!
Подо мной облака плывут
Ярко-белые. Внизу, тут,
Не видал белизны я такой,
Да страны нет ни какой,
И чудес ни каких не видать.
- Не туда, знать, залез опять, -
Я подумал, но гордости бес,
Что всех выше в мире залез,
Меня так распирать там взялся,
Что не знаю, как жив я остался.
Я ж ужом, будто гад ползучий,
Уползал с поднебесной кручи,
Потому что взбесились Духи,
Ветры взвыли и от Белухи
Принялись меня отрывать.
С такой силой, что разорвать
На клочки меня бы могли,
Как так вышло, что не смогли,
Я не знал, а пришёл в себя ночью, -
Холод - лютый, одежда - вся в клочья,
Вдрызг разорвана, крест на мне
И Миколкин мешок на спине, -
Ясно стало, кто жизнь мне спас!
Но тут разум мой вновь угас, -
Мысль вползла, - я мудро решил!
Кто в походе погиб, тот жил,
Чтобы я путь в горах одолел,
Чтобы я один не околел!
28.
Мне потом Миколка приснился, -
Будто чудом с горы спустился,
Будто к людям его с Белухи
Снесли сами горные Духи.
И ещё раз мне как-то приснился, -
Будто мой Миколка женился,
Да, как умер-то он, сорок лет
Как раз было, что жизни секрет
Он узнал, и где Чудо земное
Искать надо! Тогда, я не скрою,
Мне хотелось от ярости взвыть.
Этот сон я не смог позабыть,
Хоть пытался, хоть гнал его прочь,
Но ко мне тот сон что ни ночь
Возвращался, всю жизнь до конца,
Что он ждёт, как родного отца,
Душегуба, меня, почитает!
Да чего уж во сне не бывает,
Это - сон, назойливый сон!
Разве в жизни спасся бы он?