”Молодой человек с расчехленной камерой в руке окинул критическим взглядом обшарпанный восьмиэтажный дом и, пожав плечами, вошел в единственный подъезд.
Против ожидания, внутри дом выглядел гораздо лучше, чем снаружи. Гладкие, чистые ступени лестницы, выкрашенные светло-синей краской стены коридора без малейших признаков надписей, аккуратные двери с табличками над звонком. Даже табличка на лифте с надписью «не работает» была выполнена на куске ватмана чертежной тушью и по трафарету.
Молодой человек оперся о полированные деревянные перила лестницы, со вздохом посмотрел вверх, на ряд таких же перил – все-таки шестнадцать пролетов! – снова вздохнул и начал подниматься.
Коридор верхнего этажа был выкрашен в серо-стальной цвет. Половина его была перегорожена частой решеткой, на двери в которой висела табличка: «Посторонним вход воспрещен». Впрочем, за решеткой нетрудно было рассмотреть ведра, швабры, какие-то доски и прочие предметы подъездного быта, и молодой человек сразу потерял всякий интерес к подсобке. Он быстро нашел нужную дверь – на площадке их было всего две - немного постоял, рассматривая надпись на табличке, прибитой прямо к двери: «Профессор Соргот тор-Рафх». Надпись была сделана красивым витиеватым шрифтом, что издалека создавало впечатление затейливых иероглифов незнакомого языка.
Соргот тор-Рафх. Странное имя у профессора, а он и без того сильно выделяется среди населения крохотного городка… Впрочем, у ученых свои причуды.
И молодой человек решительно надавил кнопку звонка. Вместо обычного для среднего обывателя пронзительного трезвона звонок издал мягкую трель, похожую на птичью. Потом за закрытой дверью раздался резкий щелчок, будто упало что-то металлическое, кто-то от души чертыхнулся – и дверь открылась.
-Профессор Соргот тор-Рафх? – осведомился молодой человек, с интересом рассматривая хозяина квартиры.
-Ну я, - без особой приветливости отозвался невысокий полный хозяин тоном человека, которого оторвали от важнейшего и, главное, интереснейшего дела. – Что вам угодно, милейший?
-Добрый день, профессор, - заспешил молодой человек. – Я репортер местной газеты «Наша жизнь» Саймон Торвилль. Мне хотелось бы поговорить с вами…
-Весьма сожалею, молодой человек, но я страшно занят, - нетерпеливо отозвался профессор, косясь на закрытую дверь за своей спиной. Саймон отметил, что в маленькой прихожей было чисто убрано, только поперек двери в комнату лежала металлическая вешалка для шляп.
-Но, профессор, ваши исследования уникальны и люди имеют право знать…
-Люди, молодой человек, не имеют никакого права на мои исследования, - резко перебил профессор. – Это мое сугубо личное дело.
-Разумеется, но все же мне кажется, вы не правы, профессор. Вы работаете в малоизученной области робототехники, а это давно уже занимает умы фантастов. Но, по слухам, ваша работа превосходит все их фантазии. Вы создали нечто действительно необыкновенное и нам бы хотелось, чтобы вы поделились с человечеством результатами вашей работы.
-С человечеством… - проворчал профессор. – А скажите, молодой человек, готово ли это ваше человечество принять то, что я создал? До конца ли искоренено зло, жажда власти и наживы, агрессия, ненависть? Вы можете поручиться, что не найдется человек, который захочет использовать мое творение в угоду себе и во зло другим людям?.. Подумайте над этим, Саймон Торвилль. Всего хорошего. – И дверь закрылась перед носом ошарашенного репортера прежде, чем он сумел вымолвить хоть слово в ответ.
-«Н-да, не простой старикашка, - думал молодой человек, спускаясь по лестнице. – Ну да посмотрим, чья возьмет».
*****
Отделавшись от репортера, Соргот вернулся в лабораторию.
-Ну, кажется, все в порядке, ребята, - пробормотал он, любовно оглядывая свое творение. Посреди лаборатории стояли два обычных кухонных стола, застеленных белой клеенкой, а на столах… На столах неподвижно лежали люди. Два красивых плечистых парня, при виде которых затрепетало бы любое женское сердце. Только в широко раскрытых глазах жила пустота.
Профессор подошел к одному из парней, синеглазому и светловолосому, нежно провел ладонью по шелковистой коже лба.
-Сайрес, - позвал он. – Мальчик мой, вставай! Вставай, Сайрес!
Великолепное тело на столе слегка дрогнуло. Шевельнулись пальцы рук, чуть согнулись колени… Очень медленно Сайрес сел на столе. Повернул голову, посмотрел на профессора.
-На пол, Сайрес, - жестом указал Соргот, с трудом сдерживая волнение.
-На пол Сайрес – без выражения повторил андроид глубоким звучным голосом, и босые ноги с уверенностью автомата уперлись в холодный каменный пол. - На пол Сайрес на пол…
-Да-да, Сайрес, только не надо это повторять. Ты понял?
-Ты понял, - подтвердил Сайрес.
-Нет, не «ты понял», а «я понял». Повтори. Ты понял меня?
-Я понял.
-Кто ты? – профессор снова оглядел андроида.
-Кто я? – ответил вопросом Сайрес.
-Ты - Сайрес, телохранитель. Ты скоро будешь знать все, что тебе требуется.
Андроид молчал.
-Одевайся, - Соргот выложил перед ним на стол брюки, рубашку и пару кроссовок. Сайрес не двинулся с места.
-Одевайся, Сайрес! Начальные данные в твоем мозгу уже заложены.
-Заложены, - повторил Сайрес и взял кроссовок.
-Не так, Сайрес, сначала брюки и рубашку. Обувь в последнюю очередь.
Убедившись, что программа работает и Сайрес не вздумает надеть брюки на руки, профессор перешел ко второму телу.
-Рассел! Вставай, мальчик мой! Вставай!..
Процедура повторилась, за исключением того, что программа одевания у Рассела подключилась без сбоев.
Для профессора Соргота тор-Рафх настали золотые дни, дни его внутреннего триумфа, и он с ликованием наблюдал, с какой чудовищной скоростью его подопечные поглощают информацию.
Они учились всему – объем информации для них значения не имел. Гораздо труднее было научить их моральным и этическим нормам и осмыслению собственных поступков с этой точки зрения.
Саймон Торвилль приходил еще несколько раз, проявив завидную настойчивость. В последний раз Соргот рискнул выпустить навстречу ему Сайреса с приказом никого не впускать, и результат превзошел все ожидания.
Во-первых, репортер даже не заподозрил в парне андроида, наивысшее достижение робототехники, одно из творений профессора Соргота тор-Рафх, которые он так жаждал увидеть. Во-вторых, этот молодой проныра с нюхом охотничьего пса на сенсации явно не заметил ничего необычного, кроме разве что потрясающего спокойствия и ледяной твердости отказа.
Профессор был очень доволен. Единственное, что пока не устраивало его, - это уровень эмоциональной активности андроидов, из-за которого он, собственно, и начал эксперименты. Разработанная им система прекрасно показала себя в модели, но пока никак не проявлялась ни в Сайресе, ни в Расселе.
Теперь все усилия профессора были направлены на то, чтобы добиться от них хоть какого-нибудь проявления эмоций.
*****
Быстрый стук каблучков на лестнице прервал работу Соргота. Он вытер руки. Но прежде, чем успел сделать хоть шаг, дверь распахнулась – и в комнату ураганом ворвалась Леда дор-Соргот, семнадцатилетняя дочь профессора. Ворвалась и закружилась между испытательными креслами, принеся с собой запах хвои и теплого ветра.
-Привет, папочка! Как твоя работа? Когда ты разрешишь мне погулять с ними? Они уже достигли нужного тебе уровня?
Отвечать дочери профессор не успевал, да она и не ждала ответов.
-Пап, а сколько им по развитию лет? – она заглянула в неподвижные глаза Рассела.
-Сколько лет? – старик на мгновение задумался. – Сайресу что-то около двадцати пяти, Расселу… ну и Расселу примерно столько же.
-Значит, их личности уже сформировались?
-Личность человека совершенствуется и меняется всю его жизнь, - наставительно произнес профессор, увлеченно игравший с Сайресом в шахматы. – А андроиды почти такие же люди, только их гораздо сложнее уничтожить… Сайрес, букву «Г» нельзя отсчитывать по диагонали.
-Почему? – немедленно прозвучал спокойный вопрос. Синие глаза андроида в упор взглянули на Соргота.
-Просто нельзя, Сайрес. Таковы правила игры и не я их изобрел. Понимаешь?
-Да. Букву «Г» нельзя отсчитывать по диагонали. Я могу изменить последний ход?
-Да, Сайрес.
Леда протанцевала по комнате и в изящном пируэте присела на колено Сайресу. Профессор в который раз заметил, что она явно предпочитала его Расселу.
Соргот снова принялся мысленно перебирать руководящие микросхемы обоих андроидов. В чем же заключается все резче проявляющаяся разница их характеров? Ведь при абсолютно одинаковом порядке схем и уровне начальных данных и развиваться они должны были одинаково! И тем не менее Сайрес определенно был мыслителем, стратегом, мозговым центром, тогда как Рассел предпочитал просто выполнять команды, не особенно задумываясь над их смыслом и не пытаясь добавить что-то от себя.
-Вы играете, профессор? – голос Сайреса вывел Соргота из состояния задумчивости. Профессор взглянул на часы.
-Прости, Сайрес, доиграем в следующий раз. Мне надо идти.
-Хорошо, - андроид встал, взял доску и, не сбивая позиций, положил ее на шкаф.
Рассел, не шелохнувшийся с самого утра, неожиданно поднял голову.
-Профессор! – андроид спокойно дождался, пока Соргот повернется в его сторону. – Когда вы дадите нам оружие?
-Никогда! – отрезал профессор. – Никогда, Рассел! Я создал вас именно для того, чтобы избежать применения оружия! У вас обоих установлены ограничители враждебных действий против человека – убить вы не сможете. Так же, как и нанести смертельную рану.
-Если мы телохранители, оружие нам необходимо, - невозмутимо возразил Рассел. – В информации об этом времени нашего пребывания ясно сказано - и показано тоже! (андроид легким кивком указал на телевизор, стоявший в углу.) что оружие, холодное или огнестрельное, - необходимый атрибут телохранителя.
-Ты опять смотрел ночью боевики? – рассердился профессор. – Ведь я же запретил тебе, вам обоим!
-Я хотел проверить достоверность ваших слов, профессор. И убедился, что ваша информация неполна.
-Да пойми же, Рассел, эти боевики – выдумка, фантазия, в реальной жизни такого не бывает!
-Значит, это ложь? – уточнил Рассел.
-Если хочешь, в некотором роде. Только ложь и фантазия – далеко не одно и то же.
-Но ведь ложь – тоже выдумка!
-Я не собираюсь устраивать здесь с тобой философский диспут, Рассел. Если объяснить в двух словах, ложь – это осознанная выдумка, направленная на искажение информации во зло другим и в угоду себе. Фантазия тоже выдумка, но на этом сходство кончается. Фантазии имеют своей целью забаву, удовольствие, и прежде всего других людей. Поэтому то, что в боевиках телохранители с ног до головы обвешаны оружием, еще не означает, что это общепринятая в реальной жизни норма. Просто это красиво, это эффектно, и людям нравится смотреть на это на экране. В реальной жизни оружие представляет собой опасность для их жизни и отнюдь не вызовет восхищения. Ты меня понял?
-Вы не дадите нам оружие. Никогда.
-Правильно, Рассел… Леда, ты со мной?
-А ты куда?
Профессор поморщился.
-На встречу с отцами города.
-Когда мы вернемся домой?
Соргот пожал плечами, нахлобучил шляпу и вышел. На лестнице он столкнулся с соседкой снизу, вежливо приподнял шляпу в ответ на ее приветствие, но до самого выхода из подъезда спиной ощущал ее любопытный взгляд.
На улице он чувствовал себя словно под перекрестным огнем – полные праздного собачьего любопытства взгляды буравили его со всех сторон. Привыкнуть к ним он никак не мог, хотя и должен бы, ведь они неотступно преследовали его и Леду с той самой минуты, когда старик и девушка появились на окраине города.
Они были чужаками. Чужие манеры, непривычно плавная речь, странная одежда; решительный, даже резкий характер старика, так не вязавшийся с его добродушным обликом; нездешняя, диковатая красота его дочери… Они вызвали лавину сплетен уже тем, что прибыли пешком, имея на двоих только один чемодан, правда, внушительных размеров.
-Папа, ну почему ты выбрал именно это время? – допытывалась Леда. – Вторая половина двадцатого века… Застойный период.
Старик хитро улыбался.
-А потому, мышка-малышка, что это самое удобное время для моей работы.
-Но почему?
-Вторая половина двадцатого века – начало развития электроники, первые примитивные компьютеры. Это раз. И второе – не хочу столкнуться с теми, кого я знал или знаю.
-Но до их рождения еще как минимум два века!
Старик пожимал плечами.
-В конце концов, мне так захотелось!
…Городская ратуша возникла неожиданно. Профессор вздохнул, тронул разрешение на проведение экспериментов по электронике, лежавшее во внутреннем кармане пиджака, еще раз вздохнул, настраиваясь на долгие разговоры, и вошел в широко распахнутую дверь.
*****
Хлопнула входная дверь. Леда слышала, как отец поздоровался с кем-то на лестнице, постояла у окна, дождавшись, пока старик выйдет на улицу, и повернулась к Сайресу.
-Сегодня шахмат не будет, - сказал андроид. Леда кивнула.
-Жаль, отец выходить не разрешает.
Рассел встал.
-Телохранителям положено оружие, - сказал он. Сайрес молча посмотрел на него, ожидая продолжения. – Но раз профессор не хочет дать его нам добровольно, то нам остается только вынудить его это сделать. Во всяком случае, это часто практикуется в этом времени.
-Но отец же объяснил тебе, что боевики твои – просто сказка! – воскликнула Леда, в страхе пятясь от Рассела. – И ты согласился с ним!
-Я сказал только то, что он хотел от меня услышать, - спокойно возразил андроид. Он неожиданно шагнул к Леде и крепко взял девушку за плечи. – В этом времени такое действие называется «взять заложника». Ты – наш заложник, Леда дор-Соргот.
-Отпусти ее, - сказал Сайрес. Рассел повернулся к нему, не выпуская девушку.
-Нет. Если я телохранитель, у меня будет оружие, соответствующее эпохе. Вместо вот этого. – Он аккуратно поставил Леду в дальний угол за шкафами и вынул из ящика стола нечто, напоминающее металлическую двояковыпуклую линзу примерно с ладонь величиной. В месте соединения дуг линза имела форму слегка сплющенного диска.
-Что это? – невозмутимо поинтересовался Сайрес. Леда затрепетала: неужели и Сайрес против нее?
-Лазерный диск. Смотри. – Рассел слегка сжал выпуклости диска, направив его в сторону стола. Стоявшая на краю колба словно взорвалась, разлетевшись стеклянной пылью.
-И ты используешь это против профессора? – голос Сайреса был по-прежнему невозмутим.
-Как угрозу, не более.
-Ты не посмеешь! – крикнула из своего угла Леда. – Не посмеешь причинить отцу вред!
-Возможно, - согласился андроид. – Если только меня не вынудят на это.
Повисло напряженное молчание. Оба андроида сохраняли каменное спокойствие, будто ничего и не произошло, Леду же трясла мелкая противная дрожь. Она знала, что не должна бояться, но поделать ничего не могла. Еще никогда в жизни ей не было так страшно! К тому же у нее затекли ноги – угол, куда ее запихнул Рассел, был крохотным, - но девушка боялась шелохнуться, чтобы не привлечь к себе внимание. Она была уже на грани истерики.
В довершении всего окно вдруг с оглушительным треском осыпалось на пол грудой осколков и в комнату ввалился человек в темной одежде. Леда не успела даже осознать толком его появление, как Рассел молниеносно развернулся к нему, вскидывая руку с диском.
Человека отшвырнуло назад, словно тряпичную куклу. Он с силой врезался спиной в высокий подоконник и рухнул на осколки оконного стекла, бессильно заваливаясь на бок. Леда отчаянно завизжала: человек был мертв! Через оба глаза и переносицу пролегала широкая кровавая полоса.
Непостижимым образом Рассел сумел обойти запрет на убийство.
*****
Профессор Соргот тор-Рафх возвращался домой в отличном настроении. Он добился у отцов города продления разрешения на эксперименты и при этом – на сохранения тайны до полного их окончания, и потому был очень доволен собой.
Он думал о неоконченной шахматной партии с Сайресом, мысленно пытаясь обойти его многочисленные ловушки. Память у профессора была не по годам хорошая – он прекрасно помнил расположение всех фигур. Он уже почти обдумал обманный маневр, когда, подходя к дому, заметил распахнутое настежь (ему показалось, что распахнутое) окно лаборатории. Возле него стояла Леда, делая ему какие-то непонятные знаки.
У профессора была хорошая память, но очень плохое зрение. И ему показалось, что дочь торопит его.
-Иду, мышка-малышка, иду, - махнул он и поспешил к подъезду.
*****
Леда в отчаянии вцепилась в подоконник. Отец не понял ее! Вернее, понял с точностью до наоборот! Он идет сюда, а Рассел уже доказал, что запреты и ограничения для него ничего не значат. Он МОГ убивать.
Девушка повернулась – и поймала взгляд Сайреса. Странно, в непроницаемых обычно глазах андроида ясно читалась настороженность. А может, ей это просто показалось, потому что Сайрес отвернулся, вышел в прихожую и встал в простенке так, чтобы открывшаяся входная дверь оказалась перед ним.
Соргот тор-Рафх вошел в лабораторию.
-Леда… - и осекся. Взгляд профессора растерянно метнулся с явно перепуганной дочери в углу на мелкую блестящую пыль возле стола, на Рассела, который почему-то прятал за спину левую руку. – Что тут происходит?
Рассел отступил – и старик, ахнув, отшатнулся, увидев труп незнакомого человека возле окна.
-Кто это? Что случилось?! Рассел, отвечай!
-Этот человек ворвался в комнату через окно, - невозмутимо объяснил андроид. – Я не хотел убивать его, у меня просто дрогнула рука.
-Это невозможно! – воскликнул профессор. – Ты машина, робот! У тебя не могут дрожать руки! И уж тем более ты не мог убить его!
-И тем не менее я сделал это. Ваши программы очень хороши, профессор, но и они небезупречны. Мне пришлось поломать над ними голову, но все-таки я нашел способ обойти запрет.
-Рассел!..
-Подождите, профессор, это еще не все. Я не зря спросил вас утром об оружии. И убедился, что по доброй воле вы этого не сделаете, поэтому у меня остался единственный выход. У меня есть оружие. – Он протянул опешившему профессору диск, не позволив, однако, взять его в руки. – Оружие, соответствующее уровню ВАШЕГО времени. Но я отдам его вам, его и Леду дор-Соргот, только когда вы дадите мне оружие этой эпохи.
Соргот беспомощно оглянулся по сторонам – у входной двери стоял Сайрес.
-Ваша дочь видела, на что способен диск, - сказал он. – Поэтому лучше не упорствуйте.
-Идите, профессор, - сказал Рассел. – У вас два часа.
Словно оглушенный, старик медленно побрел к двери.
-Идите, профессор, - повторил Сайрес, отступая в сторону, и одними губами добавил. – Но не дальше первого этажа.
Соргот едва осознал это. У него подкашивались ноги, но, выйдя на площадку, он неожиданно для самого себя крикнул:
-Ты не получишь оружие, Рассел! Никогда! Даже ценой жизни моей Леды! – и с силой захлопнул дверь.
Спуститься он сумел только до седьмого этажа. Дрожа всем телом, прислонился к стене, съехал по ней на ступеньку. Он не понимал, какая сила заставила его выкрикнуть эти роковые слова. Или он вдруг сошел с ума?! Леда! Мышка-малышка!.. Как же он мог довериться Сайресу, бездушной машине, роботу?! Почему он так легко поверил ему?! Или это не он сам, а надежда, что эксперимент все же удался?..
“Леда, Леда… Прости, если я ошибся!..”
*****
Дверь захлопнулась со зловещим стуком. Леда сжалась в комок, судорожно вцепившись в подоконник, решив лучше броситься с восьмого этажа вниз, прямо на каменную клумбу на газоне под окнами.
Рассел повернулся к ней, поднимая диск, но Сайрес неожиданно задержал его руку.
-Подожди.
-Ты слышал. Оружие он не даст. Мне остается только выполнить угрозу.
-И ты думаешь, он даст тебе его после… этого?
-Он не допустит, чтобы убийца разгуливал по городу. Он знает, что я снова стану послушен, как только он выполнит мою просьбу.
-Но ведь в информации сказано не совсем так, - возразил Сайрес, кивнув на телевизор. – Сначала ты должен доказать, что говоришь серьезно. Вот так. – Андроид быстро подошел к окну, вынул из угла онемевшую от ужаса девушку, поставил ее спиной к себе и перехватил за горло полусогнутой рукой. – Ты должен дать ему увидеть это, а увидеть дочь за секунду до смерти… Ни один отец не сможет выдержать такого зрелища. И профессор – не исключение. Он не выдержит. Он согласится.
С минуту Рассел размышлял. Потом сунул диск за пояс и взял Леду за плечи, намереваясь вывести на площадку.
И тут у нее открылось второе дыхание. Дико заверещав, Леда рванулась с такой силой, что в руках у андроида остались рукава ее платья, в один прыжок оказалась у входной двери, сбрасывая на ходу туфли, и пулей вылетела из квартиры.
Реакция андроида не идет ни в какое сравнение с человеческой, но совершенно не ожидавший такого поворота событий Рассел чуть замешкался, предоставив беглянке несколько лишних мгновений. Среагировавший первым Сайрес подтолкнул его в спину, и оба андроида бросились за девушкой.
Несколько лишних секунд не спасли Леду. Рассел настиг ее на площадке между шестым и седьмым этажом. Пролетом выше на ступеньке сидел старик-профессор, но андроид не обратил на него внимания.
Леда оказалась зажатой в углу за лифтом. Проскользнуть мимо Рассела не было никакой возможности. Роботы ошибаются только раз, и второго промаха он бы не допустил.
-Я не хотел этого, профессор, - рука Рассела потянулась к поясу. – К сожалению, вы не оставили мне выбора. И если вы снова будете упорствовать, до утра не доживет никто в этом городе, кроме вас.
-Прошу тебя, нет! – воскликнул Соргот, забывая, что перед ним машина, которая не знает жалости. – Не делай этого!
Андроид не ответил. Его пальцы судорожно шарили по поясу, искали, искали… и не находили.
-Ты ищешь это, Рассел? – внезапно раздался за спиной профессора спокойный голос. Соргот сильно вздрогнул и обернулся.
На площадке седьмого этажа стоял Сайрес с лазерным диском в руке.
-Отдай мне диск, - Рассел шагнул к нему, протягивая руку, и…
-Леда!!!
Тело отреагировало машинально, прежде чем успел вмешаться разум. Леда ничком бросилась на пол, закрывая руками голову.
Оглушительный взрыв потряс дом. Заходила ходуном лестница, потрескалась штукатурка стен, с потолка дождем посыпалась побелка, жалобно всхлипнув, осыпалось оконное стекло. Перепуганные жильцы выбежали из квартир, столпившись на площадках, и глазам их предстали забрызганные кровью растрескавшиеся стены, груда бесформенных металлических обломков, плачущий от непонятного счастья старик, в котором трудно было признать прежнего профессора Соргота тор-Рафх…
И бережно, словно величайшую в мире ценность, светловолосый синеглазый парень нес на руках бесчувственную девушку.
На губах парня угадывалась легкая улыбка.
*****
Отчет об эксперименте «Эмо - андроид» был представлен в Академию наук 14 мая 2472 года.
При переброске произошел сбой системы транспортировки, и все компьютерные данные о ходе эксперимента были безвозвратно утеряны.
Единственный эмо-андроид Сайрес был оставлен при Академии наук с правом неприкосновенности в каком бы то ни было аспекте без его письменного согласия.
Профессор Соргот тор-Рафх трагически погиб в 2011 году при попытке повторить эксперимент.
Проект «Эмо-андроид» восстановить не удалось. По решению комиссии Академии наук он был закрыт, и по сей день никто больше не пытался создать андроида, равного человеку.”
Восстановлено со слов Леды дор-Соргот 16 января 2503 года.