Сегодня я стояла под елкой с Дедом Морозом, и старалась не рассмеяться.
Для переодевания в костюмы нам выделили не самую удобную комнату. Без двери. И чтобы для дошколят волшебные герои все же остались чудом, нам пришлось надевать свои костюмы буквально на скорость - за то время, пока воспитатель частного детского сада рассаживала малышей на стульчики в соседнем зале.
Слово "частный"я упомянула неспроста. Все дело в том,что в частных заведениях детям не запрещают вставать с мест и делать все,что душе угодно. И только что, каких-то три минуты назад, один любопытствующий ребенок прямо посреди праздника решил осведомиться - все ли в порядке в соседней комнате, которая по праву считается игровой. Краем глаза я видела, что мальчик встал со стульчика и вышел из зала. Буквально через мгновение ребенок с криком примчался назад. Встретившись со свежепереодевшимся Дедом Морозом, который переодевался самым последним, так как появлялся только в конце утренника, ребенок пришел в ужас. Уже на коленях у матери, которая стала его утешать, мальчик прекратил плакать и онемев уставился в сторону дверного проема. В это время по сценарию был выход Деда Мороза.
Я посмотрела в его сторону, и увидела, что роскошные седые усы старика не лежат благородно над верхней губой, а топорщатся посудным ершиком в противоположную сторону, т.е. вверх. И тут я поняла, что это все. Сейчас расхохочусь. Я даже встала с другой стороны елки, чтобы вести стихотворный переклич с Дедом Морозом, не видя его. И чтобы отвлечься от внесценарного конфуза, я стала рассматривать родителей детей.
И тут мне показалось,что слово "частный", воспринимаемое нами как признак элитности, избранности, к ним не относится. Уставшие, затюканные заканчивающимся годом, словно равнодушные ко всему происходящему, они прятали свои лица за фото и видеокамерами. И каким-то серыми они выглядели на фоне блестящей мишуры, разноцветных елочных игрушек, фантиков конфет, которые выпадали из детских рук, королевских платьев девочек, по-взрослому строгих галстуков-бабочек мальчиков, и блестящих, пытливых глаз всех малышей.
...А дети умилительно-трогательно читали стихи, выговаривая каждую букву. Одна девочка вышла к елке и сказала, что просто скажет, как воспитательница:"Здравствуйте, дети!" Другая девочка в костюме лисы подошла к Деду Морозу с явным желанием рассказать стихотворение, но растерялась. И тогда Дед Мороз сказал: "Вы только посмотрите, какой у нее красивый костюм! А какой длинный и пушистый хвостик!" Сразу за лисой вышел песик, который едва дойдя до елки, развернулся ко всем спиной и громко сказал, что у него тоже есть хвостик. И все это дети двух с половиной лет, совсем крошки...
Среди взрослых я обратила внимание на женщину, лет пятидесяти. Она активно участвовала в праздничной программе. Когда надо было петь, пела, отгадывала загадки, водила вместе с детьми хоровод. Она громче всех хлопала в ладоши, и живо реагировала на каждую реплику артистов. Она была не такой как прочие родители. Ее голову плотно покрывал платок. Такие обычно носят после химиотерапии...