Эти рисунки и поделки мне подарили школьники. Они всегда приветствуют меня, встречая на улице. Я ведь частый гость в школе. Рассказываю ребятам о войне, а потом вместе поём песни. Я солист хора ветеранов.
Родился я на хуторе в нынешней Ростовской области. Отец украинец, мать — донская казачка. Наша семья числилась середняками, хотя хлеба не хватало даже до Нового года. Я хорошо учился, обучил грамоте и свою мать. Тогда многие дети занимались ликбезом родителей. Коллективизация лишила нашу семью лошадей и другого добра. После публикации статьи Сталина «Головокружение от успехов» власть ненадолго ослабила давление на крестьян. Решительная мать предложила всё бросить и уехать. Мы оказались в Донбассе, где жила родня. Как-то отец повёл меня к врачу. Тот осмотрел и выдал диагноз:
— Он не больной, он голодный. — Мой дядя работал пекарем, не дал нам пропасть во время голода тридцатых.
Я окончил семилетку, в промышленном училище получил специальность электрослесаря, стал работать под землёй. Шахта — это настоящая каторга. Пыль такая, что в двух шагах ничего не видно. Мне было пятнадцать лет, а приходилось таскать тяжёлый кабель.
Работавший на соседней шахте родственник взял меня чертёжником в маркшейдерское бюро. Я быстро освоил нивелиры, теодолиты, логарифмические таблицы. Стал третьим помощником, пошёл учиться в техникум. У меня уже был практический опыт работы, поэтому учился отлично. После окончания техникума меня назначили главным маркшейдером (геодезистом) шахты. Ко мне, восемнадцатилетнему парню, все обращались по отчеству. Дипломная работа получилась толковая, только вот защитить её не успел…
В 1939 году раздался звонок. Приказали срочно рассчитаться на работе, постричься и прибыть в военкомат. Даже не успел заехать к родителям, только письмо черкнул. Из Харькова, где формировался эшелон, призывников привезли в Москву на Красную Пресню. Я был зачислен в знаменитую Пролетарскую дивизию. Мы, новобранцы, поправляли перед зеркалом будёновки и любовались новенькой формой. Я попал в оперативный отдел. Вскоре избрали заместителем секретаря комсомольской организации штаба. Над этой дивизией шефствовали многие заведения культуры. Воины получали бесплатные билеты в театры, на концерты. Как выходной, я позавтракаю, возьму увольнительную — и в театр. Пообедаю — и на вечернее представление. Пел я с детства; а, когда учился в техникуме, посещал Дом культуры, где также играл на цитре, балалайке, гитаре. Оказавшись в Москве, я смог наслаждаться творчеством профессиональных певцов и музыкантов. Однажды побывал в Большом театре вместе с сослуживцем, обладателем красивого голоса. С тех пор этот парень стал общаться со мной, напевая свои фразы...
Когда началась война, многие авиационные техники просились на фронт. Командование убеждало нас:
— Вы же знаете, что без вас ни один самолет не поднимется в воздух. — Не действовало. Некоторые офицеры даже нарушали устав, лишь бы их отправили на фронт.
Несколько раз я выезжал на передовую, бывал под обстрелами. В авиационно-техническом училище, ставшем позже академией, я прослужил восемнадцать лет. Через мои руки прошло три тысячи человек, некоторые стали генералами и докторами наук.
Окончил Академию Тыла, служил во многих частях. Не раз попадал в ситуации, где другой сломал бы себе шею. Когда здоровье стало подводить, уволился из армии. Месяц порыбачил, а затем впрягся в гражданскую повозку.
С будущей женой я познакомился в 1945 году. На следующий год мы поженились. Дочка-красавица рано покинула земную обитель, семь лет назад я овдовел. Жене довелось многое испытать. Разбомбило поезд, стоящий в тупике. Нашёлся смелый машинист, который отцепил вагон и вывез его. В вагоне находились тяжелораненые, один из которых просил медсестру Зину:
— Убей меня! — он был ранен в челюсть. Таких бойцы называли «челюскинцами». Зинаида тоже получила ранение и контузию. Из Севастопольского госпиталя людей вывозили на теплоходе. Зинаида не попала на судно. На следующий день её забрали на другой теплоход, а первый немцы разбомбили, едва он отошёл от пристани. Не было счастья, да несчастье помогло. Я стараюсь с оптимизмом переносить все жизненные невзгоды, следуя народной мудрости: «Чему быть, того не миновать».