Я думал, что теперь, когда мы одни – не стало папы – оставшимся надо быть, насколько это возможно, вместе. Поэтому, вернулся на наш «семейный» завод – ПО «Горизонт». На заводе папа работал с 47 – го года, мама с 49-го, старший брат – начинал токарём, потом инженер, его жена, были и ещё родственники, кто работали в различных местах и так же немало лет. Чем не «семейный» завод?
Работать начал в десятом цеху. Этот цех ещё, между своими, назывался «военным». Между своими потому, что в Союзе ведь процент военного производства весьма мал. Оно и верно, а то, что почти на каждом большом заводе имеется военный цех, отдел, это уже совсем иное дело.
Военное производство использует передовые технологии, лучшее оборудование и высокоточное изготовление изделий. Последнее – это касалось нашей работы. В цеху пятьсот рабочих, участки разного профиля. Наш фрезерный - пятнадцать человек в смену, ещё десять в другую. Токарный – около тридцати человек, а ещё имеются участки: шлифовки, плоской и круглой, участок станков СНС (автомат – компьютер), различного профиля слесарные участки, сварка, заготовительный, сборочный, участок контроля (ОТК), технологи, конструктора, нормировщики, на самом заводе ещё и отделы с конструкторами и инженерами именно нашего цеха, они объединены под одним названием СКБ – специальное конструкторское бюро. А сам завод, Производственное Объединение «Горизонт» (ПО «Горизонт») - это завод, ранее назывался «Радиозавод им.50-летия КПБ» (вроде так). Всего около двадцати тысяч человек. По колличеству работающих, не крупный завод. Хотя и не маленький.
---------
К слову, помню рассказ стариков с завода. Всем известно имя – Освальд. Якобы, убийца американского президента Кеннеди. Так Освальд одно время был в Минске и работал на нашем заводе. Слесарем. Приходил на работу в чистом комбинезончике. Пил в начале кофе - в те то годы, кофе, перед работой!!!! Его то обеспечивали продуктами. Теперь я знаю, это нормальный стиль работы на западе, а тогда это было что то!!! Ещё любил отдыхать, положив ноги на столик перед собой. Типичный не советский образ поведения.
Жил он в доме на Круглой площади, где гастроном. У меня была знакомая девушка, которая жила в том же доме, в квартире, которая находилась над той, где Освальд жил. Хоть тогда и маленькая она была, девушка, а помнила, что к ним приходили люди и ставили какую то технику на пол квартиры – чтоб быть в курсе того, что там Освальд делает!!!!!!!!!! А потом Освальд женился на девушке с завода и увёз её в Америку. Где впоследствии и сотворил то, что его имя сделало известным миру.
Память удивительная штука. Я помню станки, на которых работал, во множестве мест. А вот станок в старом корпусе цеха, где тогда начал работать – нет. Лёня работал в основном на большом плоскошлифовальном, Саша тоже фрезеровщик. Саша спец от бога, как говорится. Работы, которые старые опытные спецы делали за часа три – четыре, Саша, с такими же деталями, справлялся минут за сорок. В старом корпусе я проработал недолго. Как раз напротив заводских корпусов по улице Куйбышева закончилось строительство нового здания. Туда перебирались многие цеха и службы. С основной территории был переход со второго этажа, над дорогой. Туда и наш цех перебирался. Ему выделили два этажа. Завезли много нового оборудования, станков. Переезд происходил постепенно. Часть людей ещё работали в старом корпусе. Меня и Сашу отправили в новый цех снимать станки с консервации – отчищать от смазки, пробовать их в работе, а новые станки настраивать и проверять для работы.
Хорошо тогда было. Людей мало. Никто не дёргает, спокойно. В дальнем от центра цеха углу стояло шесть станов, купленных в Ереване. И с завода изготовителя приехал парнишка, Ашот, привести их в рабочее состояние. Работал он в день часа по четыре, изредка только прихватывал ещё час другой. Но надо сказать, работал сильно. Наладка – дело и тонкое, измерительными приборами надо выставлять стол станка до двух – трёх соток, на шпинделе отлаживать расположение и его работу, и тяжёлое физически – разрабатывать направляющие стола станка – это трудно.
А так как нам никто не мешал, то зачастую он не уходил сразу домой и мы втроём приземлялись где поудобнее, принимали во внутрь вовсе не «нарзан». Ашот рассказывал нам о том, как там они трудятся, у себя на заводе. У них в столовой курить разрешают. (вот здорово!!). В такие командировки не только он ездит, и не всегда. У них бригада слесарей. Работают и на месте и вот в таких поездках. Только приехать должно было трое, а не он один. Да, работу делать за троих непросто. Зато деньги и ему и на бригаду немалые. А когда у себя работают, тоже приходится химичить – иначе заработать непросто. Система такая. Да всюду так.
Станки он привёл в рабочее состояние и уехал. Наши посмотрели, попробовали. Да, работать на них можно, но для нашего производства – точность дать на них очень трудно. И завод перепродал эти станки в сельское хозяйство, какой то колхоз. Там им место.
Время шло, неделя, другая, месяц. Цех заполнялся людьми, переезд заканчивался, шла привычная работа.
Я ещё успел в полупустом помещении посидеть с малым застольем, как то вечером, с нашей кладовщицей Ирочкой. Хорошая девушка. У неё только одна особенность. Ноги колесом. Сильным!!. Зато удобно выносить с завода бутылки со спиртом. Она их в голенища сапог ( в зимнее время). Только раз прокололась. С завода вынесла то. А вот в трамвай заходила, надо было ногу высоко поднять, на ступеньку. Так одна бутылка выпала и разбилась. Вот так вот было.
Мне рассказывали ещё забавный случай. Девчушка одна выносила в трусиках пузырёк со спиртом. Вахтёра на проходной уже прошла, а со следующего шага резинка порвалась и трусики упали. И пузырёк тоже. А народу то тьма в это время на проходной, как раз смена закончилась. Так пока охрана прочухалась, девушка сообразила – перешагнула упавшее и ушла.
Несколько хороших работ от меня уплыло из-за пьянок. Работ – халтур. Это те, которые с или без разрешения мастера можно было сделать и получить за них что нибудь. Как уже упоминал как то, заводские предпочитали рассчитываться спиртным – не всегда ж его покупали за свои кровные. Спирт на заводе – валюта, его много. Да, доставать не каждый может. В том то и сложность. А ещё же много деревенских, потому иной раз оплата шла самогоном. Я его не любил. Но пил!
В тот раз получилось таки взять работу, в СКБ у инженеров знакомых, они новый заказ разбирали. И прежде чем заказ попал в цех по обычной цепочке, договорились там, тут, с начальством и взялись за работу. Вчетвером.
Детали – двадцать штук, коробочки из аллюминия. С нормировщиками тоже договорились, они расценили детали по двадцать рублей, пообещали, что ещё посмотрят и позже добавят. Вся работа – четыресто рублей. По сто на нос – нас четверо. Думали, управимся за неделю. А месячная зарплата тогда в среднем – сто восемьдесят рублей.
Работа была срочная. Нас попросили напрячься. Что мы и сделали.
Размеры – четыресто милимметров на шестьдесят на двадцать. Стенки толщиной полтора милимметра, по наружным боковым плоскостям направляющие и различные отверстия, уголки, выступы,карманы. Внутри также наворочено всякого – различной глубины ступени, переходы, вертикальные пирамидки, разнонаправленные скосы, вырезы, окна и ещё всякого, чего сразу и не разберёшь. К нам привезли заготовки – двадцать пять брусков, то есть, пять – запас. И поехало.
Я стал на большой немецкий станок. Станок новый, но было много неувязок в его конструкции, которые сами мы отлаживали. И были они такие знакомые, что не вязалось это с вообщем то знакомым аккуратным типом работ оттуда. Ещё шутили – всё так потому, что делали то его в Германии, но похоже на то, что рабочие были там точно наши из Союза.
Стружка с пол пальца. Во все стороны, да такой силой, как летящий камень, даже сильнее. Экраны то я поставил, но всё не закроешь. Закончив обдирать, перешёл на свой обычный станок. А ребята там уже продолжали. Мы делали по операции, передавая со станка на станок. Перепроверяя и придумывая по ходу процесс. Заранее, конечно, всё рассмотрели, представили и продумали как и что. Но многое возникает по ходу, ибо ничего не бывает идеальным и бывает так, что возникает неожиданное препятствие то со станком, то с инструментом.
Начали работу мы с утра. Закончилась первая смена. Решили – не перебивать настрой. Продолжаем. Вторая смена подошла к концу. Остаёмся в ночь. Вот и утро. В десять не выдержал один – всё, домой. Ушёл. В двенадцать второй вырулил на выход. Мы с Сашей держимся. Уже пару деталей подпортили, терпимо, жаль конечно, но состояние уже наступило такое, что всё по барабану. В два часа закончили и мы. Всё!!
Домой пришёл – голова чугунная, руки гудят. Температуру смерил – тридцать девять и девять. Упал в кровать – спааааааать!
Бум – сплю. Всё.
На следующее утро, как обычно, на смену. Пришли, оставалось немного доделать. Нормировщики добавили пару копеек.
Вот только вместо двадцати деталей нужных, пошло только девятнадцать.
--------
В 80-ом я поступил в наш Белорусский Политехнический институт. Со второго раза, на заочное отделение, специальность – обработка металлов резанием и давлением. Для минчан, обучающихся на заочном отделении, проводили вечерние занятия. Желающие могли их посещать, а потом несколько раньше остальных сдавать сессии. Я учился, привычки оставались прежние – питиё, потому не смог сдать один экзамен за четвёртый курс, не смог пересдать через месяц и был отчислен. Как то собравшись, смог на следующий год восстановиться и продолжать учёбу. Дотянул, иначе не скажешь, до шестого и даже вышел на диплом. Но не стал защищать его.Убедил себя и всех, кому был не безразличен, что в настоящий период времени, инженер – это тьфу, а деньги можно зарабатывать рабочим, ушёл из института. На самом деле то, причина уже упомянутая – коль учёба мешает пьянке, то ну её чёрту, эту учёбу.
Таиса училась в другой группе на нашем же потоке. Маленькая, тихая, но умнииииица, ух какая. К ней бегали с просьбами помочь то по курсовой, то по расчётам сопромата со всех групп. Так и я с ней познакомился. Жила она далековато от института, зато вполне легально я мог к ней ездить и оставаться там до утра – занимались, учились. Раз или два она таки помогла мне с курсовой. А остальное время – коль уж домой мог вечером не ехать, «усиленно занимаюсь», отговорка то какая, то застолье ну не рекой лилось, но и не ручейком. А Таиса ещё и влюбилась в меня. Вот это была проблема. Она хорошая, славная и обаятельная, но…но…но… Как то , после очередных посиделок, она восхитительно наивно озвучила свои мысли – ну ты же женишься на мне. Я был пьян, однако дошло и я внутри даже окаменел. Отдышался, задумался – надо что то делать. И обижать не хочу, но и всё уж слишком серьёзно.
А в то время, гораздо раньше знакомства с Таисой, я уже встречался с женщиной, которая была мне по сердцу и уже не один год. Загвоздка была там в том, что возможностей для близости у нас было мало, она не могла абы как и абы где. А женщина - есть женщина, и когда я как то произнёс слово «стоя», а дело происходило у неё на кухне ночью, ей послышалось имя. Имя – Зоя. У меня тогда никого с таким именем и не было. Но ревность слепа, и мне долго пришлось доказывать обратное.
Я и на контакты с другими тогда шёл и случалось бывал душевно открыт не только по причине образа жизни, но и гормоны то играли, а с желанной ни ни.
Таисин дом далеко от нашего района. Так нет же, во время зимних посиделок у неё захотели пойти на лыжах покататься. И нет бы где рядом. Поехали через весь город в парк Челлюскинцев. Там лыжная база хорошая и лыжи напрокат можно взять. Такие базы были в разных районах города. Кто догадается, чья идея была, поехать именно в этот парк? Да, моя. Поехали вчетвером, взяли лыжи. Вторая пара так ещё ничего – могли идти неплохо, а Таиса пройдёт немного, падает. Я её поднимаю, а делать это на лыжах не очень удобно.
И в очередной раз поднимая её, выпрямляюсь и ….всё!! Классика! Мимо проходит с санками и детьми дорогая мне женщина. ОООО!!!!!
Она на мгновение задержалась, ничего не сказала, пошла дальше.
Я смог впоследствии оправдаться, мол – сессия же, маленький отдых и только лыжи и ничего больше, пьянки когда – так она же не терпит пьянства, вот и не показываюсь какое то время ей на глаза.
Но, честно говоря, кому от вранья хорошо? Но и куда же от него? Заколдованный круг. От осознания, что его создаёшь сам – не легче.
С Таисой встречались ещё с пол года, потом резко оборвал. Видел её в институте иногда, но не подходил, только мысленно вздыхал – мне её жалко было, и больно, что больно ей сделал.
===========
Игорь Двоюродный брат Саши. Его отец – полковник МВД. А Игорь вот захотел работать на заводе. Умелец. Может машину отрихтовать, играть на гитаре, замутить хитрость какую, умный парень, на станке работает как спец, разбирается во множестве вещей, любит выпить и погулять. Всегда себе на уме, как говорится. Я не назову его хорошим товарищем. Приятель, да. Но общаться с ним было интересно.
Мы хотим выпить. Денег нет. Расходимся в их поисках. Я иду в одну сторону цеха, спрашивая тех, у кого есть вариант наличия финансов – могут ли одолжить, Игорь идёт по другим участкам. Хотя зачастую мне казалось, что у него есть, а он только имитирует отсутствие. Через время сходимся. Ну как? Я говорю:
-- Нашёл. Пятнадцать рублей. И ещё можно. Парнишка обещал одолжить пятёрку, в гардероб пошёл за кошельком. А у тебя что?
-- тоже нашёл. Восемь.
-- о, хватит нам. Пойду, скажу парню, что не надо уже.
-- ты что! Иди возьми.
--- да зачем?
-- Больше – лучше!!!
-------
Я в очередной раз в завязке. Не пью уже дня два. К станку подходит Игорь.
-- ну что, пойдём?
- неееет! Всё! Не пью.
Он постоял, посмотрел на то, как жёлто-золотистая латунная стружка покрывает стол возде тисков.
В те времена спиртное продавали по талонам и в ограниченном колличестве: две вина и одна водки на талон. И, разумеется, талоны были в ходу, как валюта, их подделывали, доставали, ими обменивались.
-- а у меня талоны есть!!
--нет!
-- и бабки тоже (деньги- жаргон).
-- нет!
-- Рома, а у меня вот в тумбочке ( его и моя рядом стоят) спирт есть.
-- доставай.
----------------------
Саша такой довольный. И действительно, подобного рассчёта за халтуру я ещё не встречал: девчушка с участка сборки, попросила сделать фен. Договорились – десять рублей. Он сделал. Она заплатила червонец, ещё и спирта принесли – они выпили. Потом он проводил её до дома. И там они ещё и полюбилися. Полный комплект!!
-----------
Слесарь попросил аквариум сотворить. Большой. Принёс метровые листы оргстекла, десятка – толщина. И где и как только достал. Мы оставались после работы два вечера. Я на большой станок становился, форму, скосы делал. Сашка придумал, как сотворить пирамидки в профиль для крепления листов. Готово. Слесарь принёс четыре полулитровых банки компота. Вишнёвого цвета, крышечки закатаны, как из магазина. - Что это? - Самогон! Я его подкрасил вареньем, чтоб на завод пронести. Крепкий, 70-градусов!!
Мы с Сашей провели процесс от дегустации до употребления и убедились, действительно, крепок!! И варенье его не испортило…
--------------
=========