«В детстве меня часто мучил вопрос, что появилось раньше: деньги или слава. Слава или успех. В детстве я часто задавалась этим вопросом, буквально засыпала, мечтая обо всех трех его составляющих. Сейчас у меня есть первое, я имею дело со вторым. И, что самое интересное, все завидуют мне, потому что принято считать успешность сопровождающей единицей денег и славы.
Я так не считаю.
Обе стрелки часов приближались к полуночи. Еще когда мой бизнес только набирал обороты, я отказалась от секундной стрелки, уж слишком это стереотипно: считать, что у бизнесменов каждая секунда на счету. В рекламе классика, консерватизм – смерть. Человеческий мозг рассчитан на постоянство и адаптацию. Манипулировать легче взорванным от непонимания организмом.
Слишком много работы в моей голове, даже в пятницу мне тяжело отказаться от всех этих мыслей».
Она ехала в маленьком китайском автомобиле, где стеклоподъемник был перемотан зеленой изолентой и пахло ванильной розой. Аня заставляла себя думать об этом такси, где все пыталось ей напомнить, что бывает хуже, чем есть у неё.
Таксист в третий раз посмотрел на девушку в зеркало заднего вида и наконец решился сказать: «На счетчике уже 80, еще круг или вы уже придумали конечный пункт назначения?» - слова были сложные, речь быстрая и почти сложенная. Анна – спец по человеческой головоломке, поняла, что заставляет человека думать, фантазировать, склоняет его к анализу и, решив не мучить его так, ответила быстро и просто – назвала адрес, от которого сама пришла в ужас: «Проспект Революции 77, квартира 107»
- Мне вряд ли понадобится номер квартиры, - ответил довольный, успокоенный таксист.
- Вы не могли бы сделать рекламу чуть тише.
- Радио? Выключить?
- Да. Пожалуйста!
И она разразилась не веселым, а скорее отчаянным смехом.
- Приехали. С вас 92.40.
- Вот, сдачи не надо, - девушка сунула водителю в руки 100 гривен и еще одну такую бумажку оставила на заднем сидении, ведь умственный труд оплачивается дороже, чем физический, а водителю пришлось изрядно напрячь мозги, решая, кто она такая и почему катается по кругу города.
Вход в подъезд заграждала дверь с кодовым замком. Аня села на ступеньки, отложила сумку в сторону и облокотилась на перила. Можно было подумать, что она была очень уставшей, но со стороны она смотрелась очень пьяной. Она была на окраине города, сидела под подъездом когда-то друга, и ей было очень сложно придумать что-нибудь такое и сделать эдакое.
Вероятно, от свежего воздуха у неё пошла кровь носом, и Аня по привычке запрокинула голову вверх.
«Нет, кровь – это не новость, проблемы с давлением из-за переполненного города, в котором привыкла жить, были вполне обычны, а сейчас кровотечение спровоцировал разряженный воздух, наверное… вряд ли я переживаю из-за своего местоположения… я уже взрослая девочка».
Всеми силами она пыталась не думать, отключиться… но ничегошеньки у неё не получалось. И вот, Аня уже стала замечать звезды, которые на августовском небе не хотели держаться – подали, падали, падали.
- Глупая, самое время загадывать желание.
- Приятно видеть тебя совсем таким же, как раньше. – ответила она, но совсем она не чувствовала того, о чем говорила, - и долго ты за мной наблюдаешь?
- Мои окна выходят на другую сторону. Ты совсем забыла… - говорил голос, играющий грусть.
- Нет, я и не знала. Я была у тебя всего раз. Дай мне платок.
Антон вынул содержимое кармана – пачка сигарет, ключи; в другом – презерватив.
- Набор холостяка, - ничуть не смущено, и даже с какой-то гордостью, показал он все это Ане.
- Не густо… тогда давай сигареты.
- Ты ведь не будешь засовывать их в нос? У меня осталась одна, ближайший ларек уже закрыт, – я оставил её на утро.
- Да ты жмот… заботишься о моем здоровье?
- Не хочу менять твой образ в своей голове, - сказал Антон и пристально взглянул Ане в глаза.
«Какой пронизывающий взгляд. Он меня как будто ненавидит, но влюблен до той степени, в которой еще не понимает, что может все».
- Не думай обо мне так плохо. Мы не виделись три года, а не общались и того больше. Я не чувствую к тебе того, чего ты боишься, – остановил её Антон.
- Я бы никогда не испугалась твоих чувств. Я знаю, что с ними делать.
- Какая патетика. Прокатимся?
Аня проследила за взглядом Антона и рассмеялась – прямо напротив её ног стоял неаккуратно припаркованный Порше.
- Каен, турбо. Хороший. Я приехала к тебе на такси. И сигарета не сильно-то испортила бы меня, если ты считаешь, что я езжу на Порше. Я приехала на такси. Просто выпалила твой адрес, как зазубренную таблицу умножения первоклассник, которого посреди ночи разбудили.
Антон хотел было что-то возразить, но был ослеплен фонариком Бабушки Дуси, решившейся выйти из квартиры на шум и запах крови. Кажется, увидев Антона, старушка немого успокоилась, но сказать не решилась.
Он заулыбался. Аня все поняла.
- Здесь как-то все…
- Если нам не удастся покататься на Порше, пойдем пить кофе с сушками.
- Сушки?
- Пряники, всегда были пряники и вчера купил.
Они прошли в его квартиру. Аня – в душ, Антон – на кухню.
- Если я останусь сегодня, то уже навсегда. – прокричала она из ванной комнаты.
- Тогда утром я схожу за булкой… - отозвался Антон так тихо, чтобы не спугнуть дикую кошку, которая жила у него под диваном.