Бессонница эти двое суток длится до 2 -3 часов ночи. Красный зрачок чёрного телевизора разглядывает меня в упор. Не уснуть. Подхожу к окну. А там!...
Шаманский бубен Луны гудит во всё небо - вокруг Луны огромный сияющий размытый круг. Бубен зовёт, гудит долгим низким глухим "Ту-у-ум-м-м!" Небо застыло от страха. Звёзды тщетно пытаются спрятаться в себя.
Открыты все двери моего мира, рассыпаются оконные стёкла, как мозаика. Весенний ветер шарит под окном, вертится вокруг невидимых осей, но, привязанный за хвост, не может улететь на свободу. Собаки молчат, затаившись, как дезертиры.
Это ночь моей свободы! Я превращаюсь в мышь. В летучую мышь.
Теперь мой выход. Полнолуние.
Я издаю клич. Хочется крикнуть так, чтобы проснулись все собаки в округе. Но я издаю всего лишь писк. И улетаю.
Я плохо вижу, но в размытой картине мира вижу тень на земле от своих крыльев, она гладит землю, притихшую от страха перед Луной.
Небо гипнотизирует Землю огромным лунным глазом.
Моя тень прошелестела с ветром по цветущему абрикосовому дереву. Аромат сильный и сладкий. Этими цветами теперь пахнут мои крылья.
Все кошки вышли получать лунный загар. С высоты кажется, что Земля - это планета кошек. Я узнаю их по пятнам на грунте, по светящимся точкам глаз. Они следят за моим полётом, не двигаясь с места. Они ждут какого-то сигнала, их глаза отсвечивают болотными огнями.
Собаки дрожат, жмутся от страха в своих конурах, но не смеют выть, чтобы себя не выдать. Боятся, что я выпью их вонючую кровь.
Я закрываю глаза в полёте и сразу чувствую, как тёплые струны ветра звенят под моими крыльями. Я парю над соседними улицами и открываю глаза только над кладбищем. Оно красиво в лунном свете. Надгробия и кресты из чистого серебра.Пахнет молодой травой. Корни деревьев растут, тянутся под землёй, ищут простора, огибают фундаменты надгробий. Липкие листья на ветвях огромных черных монстров медленно разворачиваются, и я острым слухом улавливаю колебания звука, который они издают в ветвях.
Я захлёбываюсь от звуков, что меня окружают - эхолокация работает чутко. Вкусные насекомые копошатся внизу, под могильной молодой травой, но мне теперь не до них. Я лечу.
Покружив над могилами, улетаю в поле, где юная пшеница расправляет свои коленца, вздрагивает на ветру мягкими хрящиками тонких светло-зелёных листьев. Тишина пахнет серединой весны и полной Луной.
Я улетаю. Я режу ночь крыльями. Тонкие волосинки прижаты ветром к моей упругой коже.
Я засыпаю в своём широком свистящем полёте.