К этому времени папа купил другую автомашину и тоже “ опель олимпия” Этот автомобильчик я часто видел, посещая папину работу. Он был припаркован к забору рядом с КПП и простоял там не менее трёх зим всегда с огромным сугробом на крыше. Своим ходом один из сотрудников органов, даже имя помню, майор Крутиков, пригнал его из Германии и как поставил к забору, так он и стоял пока отец не сторговал его и очень дёшево, всего-то за пять тыс. рублей. Денег отец уже дозанимал у своей тёщи, умел отец уговаривать любых женщин и тёща не один раз “инвестировала” его покупки. А мне, когда на кооперативную квартиру не хватало всего-то двести рублей, никто не мог дать взаймы, и я шёл по невскому проспекту с главпочтампа (звонил в Киров) с комком в горле от обиды и безпомощности, но это уже другая история, зато в моих браках у меня не было тёщ! Квартиру я всёравно купил
К моему возвращению меня перевели в семилетнюю мужскую школу номер 37 , в пятый класс. В моё время в городе не было смешанных школ, мальчики и девочки учились раздельно. После возвращения из Ленинграда произошло событие, которое слегка шокировало моих домашних воспитателей. В Киров приехала моя родная мама для пересмотра в суде алиментов, которые отец платил на свою дочь и мою сестру, и совсем неожиданно для всех нас.
Всё это мне рассказали позже и первое время от меня это скрывали, но был один факт, который и сегодня я рассматриваю как благородство и истинное понимание жизненных коллизий произошещих во всех обоюдных наших взаимоотношениях с моей новой мамой. У косноязычных и недалёких, ограниченных людей и поступки и слова не могут быть адекватны разуму и благородству. У них всё очень просто и любые доводы и аргументы могут быть приняты за “гадости”, и превращены в сарказм, ехидство и просто грубое оскорбление даже по отношению к ближнему! Как-то вечером , отца не было дома, зазвонил телефон, мамочка сняла трубку и стала разговаривать. Меня не интересовало, кто и что говорит, но вдруг меня подозвала жестом и спросила: хочешь свою маму послушать? Я согасился и прильнул к трубке, и стал слушать их диалог. Абсолютно не помню, о чём они говорили, но сам факт поступка с её стороны не остался для меня бесследным. Уже тогда я проглатывал книги, и Дюма и Гюго, и Джека Лондона, Шишкова, Кронина, Куприна и многих писателей, и размышлять научился очень рано.
Меня поразило уже то, что всегда и везде воспитывали во мне жёсткий антоганизм и ненависть к “ попадье “, другого имени я и не слышал, и вдруг! Поступок мамочки и авторитет сразу вырос в моих глазах, а больше меня ничего и не интересовало, хотя и взволноавло, антогонизм был и остался и скоро это проявилось и воочию и на неоспоримом факте.
Мне сшили костюмчик из старого папиного костюма, но тот был сначала распорот и выкрашен в чёрный цвет. Костюмчик получился классный, шили его в спец. мастерских описанных у Александра Исаевича Солженицына - “ В круге первом.”В этом костюмчике и в кепочке-восьмиклинке, размахивая новеньким портфельчиком, первого сентября я и направился в пятый класс новой школы. В школу можно было пройти разными маршрутами и разными улицами, но я отправился более длинным, пусть меня больше народа увидит, какой я важный и значительный! Подходя к угловому дому перекрёстка и пристроенного к этому дому палисадника, я увидел стоящую женщину у изгороди этого палисада. Не мамка ли это моя стоит, игриво подумал я. И только я подумал, как услышал – Гера, возьми подарочек! Какой ещё такой подарочек и какая-то тётка, лицо которой, даже не запомнил, развернулся и домой. Доложил отцу, и мы в школу направились уже вдвоём, но другим маршрутом. Вот такая встреча произошла через девять лет, после того как меня подбросили к отцу через хлебный магазин. А меня ждали новые, изучаемые предметы, учителя и школьные друзья, и конечно, дворовые пацаны.(продолжение следует)
http://www.proza.ru/2009/12/23/52