Жизнь, как зебра. глава 6-последняя

   
         

     В свою последнюю ночь в больнице Полина Андреевна и вовсе не спала.
     В одиннадцать часов вечера привычно вылила в себя содержимое мензурки,
    закрыла  глаза.

       Почувствовала, как успокаивающая волна - тёплая, приятно расслабляющая,
        постепенно разливается по всему телу. Тело начало свой полёт в сон.
       И Полина  Андреевна  погрузилась  в  покой...

      Увы,  ненадолго. Ещё не проснулся рассвет, ещё господствовала ночь, а Полина
      Андреевна уже бодрствовала. Её состояние точно соответствовало простому
       изречению "сна ни в одном глазу".

      Включила настенное бра, перевязала полотенцем больной глаз, чтобы он не смотрел
     в книгу, а отдыхал, и погрузилась среди ночи не в сон, а в чтение...
 
     Когда выспавшийся розовый Рассвет заглянул во все больничные окна, то в одной
    из  палат он разглядел странную женщину, которая лежала в белоснежной кровати,
    но не спала, а была занята каким-то странным, непонятным для Рассвета, делом.

      Она держала перед собой какой-то предмет прямоугольной формы. Одним глазом
     сосредоточенно изучала его внутреннюю суть. Рассвет прислушался - непонятная вещь
     коротко вздыхала лёгким шуршащим звуком при каждом внезапном взмахе  женской
     правой руки.

        Над тумбочкой ярким светом горела лампочка, по форме похожая на округлую спелую
    грушу, только растущую не на дереве, а из металлического колпака. Рассвет засветился
    во всю свою мощь - он начинал новое утро...
    
      Раскалённую  от  напряжённой  ночной  работы  электролампу,  Полина Андреевна за
      ненадобностью выключила. Утро плавно переходило в новый день.
    
          - Доктор, всё, не могу больше здесь находиться, - сразу, едва войдя в кабинет,
     решительно заявила Полина Андреевна. - Я восьмую ночь почти не сплю. Посмотрите
     на меня - я измучена от недосыпания.

         - Понимаете, у меня такой особенный, дурацкий, можно сказать, организм -
        он вне дома выходит из строя. Всё в нём нарушается - он теряет аппетит, сон,
        он не может, простите за откровенность, в чужом туалете оправляться. И ничего
        его не исправит, не заставит работать слаженно в чужом месте - ни микстуры, ни
        таблетки снотворные.

       - Поверьте мне, проверено на личном опыте не раз. Поэтому мне надо домой. Дома
       мой организм опять придёт в норму, станет чётко выполнять все свои функции...
 
         Врач удивилась такому длинному монологу, вырвавшемуся вдруг из этой хрупкой
     женщины, обычно ведущей себя при осмотре очень тихо, без лишних слов, как-будто
      боясь собой помешать врачу.
    
          - Я вообще-то планировала выписать вас завтра, ещё лучше - послезавтра,
      но раз вы так настаиваете на сегодня - буду готовить документы на выписку.
      Приедете ко мне ровно через неделю к девяти утра на осмотр. Дома будете закапывать
      капли три раза в день в правый глаз, и пить таблетки. Я выпишу рецепт.
   
         -  Режим соблюдать очень спокойный. Никаких перенапряжений, волнений, и чтобы
       вес вашей сумки не превышал двух килограмм хотя бы пару месяцев. Поберегите себя.
         - Сегодня вам ещё будут сделаны все уколы, процедуры. Уедете домой ближе к
       вечеру. Договорились?
    
         - Спасибо, доктор, - поблагодарила Полина Андреевна и облегчённо вздохнула...
 
          Дом радовался возвращению Полины Андреевны. Он хорошо знал всех своих жильцов,
     третий десяток лет живущих под его крышей. К Полине Андреевне он относился с особой
     симпатией.
   
      "Муж тоже обрадуется, - подумала Полина,  раздеваясь в прихожей, - скоро должен
    вернуться с работы", - бросив взгляд на часы, стрелки которых дошли к тому времени
    до половины пятого.

        В следующую секунду она почувствовала непреодолимое желание лечь на свой родной,
      любимый,  домашний диван. Это её организм в родных стенах нормально
      зафункционировал.

       "А я что говорила врачу", -  успела подумать Полина Андреевна и немедленно
     ушла вся в сон, прямо-таки утонула в его обволакивающих и убаюкивающих волнах…
 
        Вернувшись  домой, Пётр Петрович залюбовался  спящей женой :
        " Как она прекрасна, и как сладко спит! Совсем как малое дитя,уставшее
         от своих детских игр..."
          На душе у него стало спокойно и радостно.
   
                конец.