Попробовать написать правду. Потому как, что может быть легче? Вот, например, ну хоть бы и автобиографию. Ну или анкету там какую-нибудь заполнить. Просто пишешь правду и всё. И всё? Ну тогда, на этом стоило бы закончить. Ничего скучнее не бывает. Мы даже и пытаться не будем. Будем врать? Так это ж граждане трудно. А что трудно, то тоже скучно. И спорить не стоит. Но! А отчего не попробовать? Короче всё правда и ничего кроме...
...Жих и Гарик шли по перрону. Уже неправда, они по перрону носились, как потерявшиеся куры. Сравнение дополняли растопыренные руки, под которыми были зажаты свёртки, чемоданы и прочий скарб. На поезд опаздывали классически. А почему? Огурчиков солёных захотелось на закуску. Всё к поездке приготовили, а огурчики забыли! Жих нипочём не хотел ехать не укомплектованным. Значит пришлось на базар переться. На базаре опять проблемы, то есть огурцов-то хватало, но, то крупноваты, то не так хрустят, то цвет не натуральный. Завал короче, Жих бы ещё долго сокрушался, но Гарик сумел проявить недюжинную решимость. Огурцы были куплены и друзья устремились на вокзал. Хорошо хоть всё остальное было приобретено заранее и вокзал рядом с базаром. Или базар с вокзалом рядом? Базар-вокзал короче.
На перроне два пути, на одном пути поезд. Естественно, каждый опаздывающий кидается в вагон, лишь бы успеть. Кинулись и наши приятели, уже и на полочку, самую верхнюю, чемодан закинуть собрались...Поезд неожиданно тронулся, почему-то минут на десять раньше. Кто, каким глазом, успел заметить на перронном табло направление? Об этом спорили долго, но безрезультатно. В общем, на табло было указано совсем другое направление! Не в том поезде едем! (Правда ваша разлюбезная, ну и что в этом радостного?) А где же наш? Явно перрон перепутали. Выскакивали на ходу, чемоданы, баулы, свёрток с французской булкой , кулёк с огурцами. Ничего не забыли. И вот, носятся по перрону, как встрёпанные пернатые, никак собственного насеста, тьфу ты! – вагона не найти. Уже и этот поезд колёсами скрипнул нервно. Впрыгнули в какой-то вагон, устроились, как водится у опоздавших, в проходе, поближе к туалету. Не так уж и плохо, всё на людях, не скучно по дороге будет. Самая, что ни на есть правда.
Далее всё как у людей. Хоть и в проходе, а всё не стоя, на лавке устроились и столик имеется. Можно и посуду установить и огурчики расположить вокруг посуды этой. За отъезд, да за дорогу, да ещё за тех кто в море, кто в сапогах... Ну да мало ли причин у двух приятелей, чтобы горло в дороге промочить? И вправду не мало. Только вот возможностей ну никаких. Потому что, в вагоне столько народу образовалось, и всё какой-то народ напряжённый, не одобрительно, на приятелей, поглядывающий. Куда уж тут бутылочку на столик поставить, гляди как бы вовсе с места не согнали. Так и вышло, опять же правда. Протолкалась, по проходу семейка с детьми, пришлось место уступить. Точнее, пришлось столик ликвидировать. Если кто забыл, так в общих вагонах, боковые нижние полки трансформировались в два места и столик. Ну и наоборот – столик превращался в дополнительное место. Вот на это место разместили мамашу с младенцем. Остальные два места, Жих с товарищем, уступили сопровождающей бабушке и ещё двум малолетним пассажирам. Сами пошли в тамбур, курить. Час курили, а то и больше. За это время народ выходил на остановках, садился, мест как не было, так и не было. В сумке парилась бутылка сибирской, в кульке раскисали огурцы, на французской булке сидела крупная бабуля из большого семейства.
Поезд шёл, колёсами постукивал, жара в вагоне обрела формы и цвет и запах. Где-то на середине пути (Жих и Гарик ехали до конечной) семейство выкатилось из вагона. Парни заняли свои места, опять трансформировали полку в столик, но не тут-то было. В вагон загрузили, кое-кого буквально, роту молодых солдат. Видимо их перевозили на новое место службы. Что солдаты молодые, это наши ребятки определили легко, потому как сами были уже солдатами старыми, точнее бывшими. Вот потому, не смотря на открытые окна, жара в вагоне и приобрела форму, запах и зелёный цвет. Куда уж в таких условиях, водку на стол предъявлять? Понятное дело пришлось опять повременить.
Ну как, не надоело ещё правду читать? Правда ведь нудно получается? А каково это писать? Ну раз обещались – продолжим. Хотя бы объясним куда это наши приятели направляются. Дело было летом, Жих был в отпуске. Жена его уехала в заграничную поездку. Ну вот так получилось, что одна. Раньше нелегко было в заграницу попасть, хоть бы и в Болгарию. Повезло с одной путёвкой, а второй и не было. Ну и в общем-то Жих не жалел. Он зато к бабке, в деревню поехал. Гарик с ним напросился, тоже в отпуске делать нечего было. Чего с его женой было мы не помним. Ну вот честное слово не помним. Да и не важно. Всю правду никому знать не дано.
Гарик вообще раньше никогда в деревне не был. За городом бывал и коров видел не в зоопарке. Но вот чтоб вглубь неизведанных пленеров, так этого не случалось ещё. Вот значит и отправились.
Нет ничего нуднее, чем правду писать. Ну как например кадастры составлять. Впрочем, это ещё куда ни шло. Мне кадастры и списки всякие очень даже нравились. Как здорово было вникать в списки оружия, утвари, медикаментов, ещё каких-то припасов. Такие списки часто присутствовали в книжках Жюля Верна, Майн Рида. Помните *Таинственный остров*? Или вот, ещё лучше - *Робинзон Крузо*! Робинзон, кстати, сам был большим любителем составлять всякие списки. Да что там любителем! Он вполне тянул на профессионала, в этой области беллетристики. Помню, одно время, моей настольной книгой была - *Тайна золотой долины*. Произведение вовсе даже не заграничное, а абсолютно отечественного происхождения.
Собравшись путешествовать на велосипеде, из родного города в не менее родную деревню, я, с большим знанием дела, составил себе список необходимых в дороге вещей. Из расчёта,что я за три-четыре дня покрою расстояние в 380 км. Дальше списков правда дело не пошло, но сколько их было составлено, отредактированно, переписано набело... Действительно интересно было, заставляло тревожиться и трепетать. А вдруг не хватит соли? Вдруг сломается топор? И приходилось предусматривать лишние запасы топоров и соли. Много раз менять маршрут и места стоянок. С местами стоянок вообще было не просто. Я планировал ночёвки исключительно в копнах сена или на близлежащих, опять же сеновалах. По моим прикидкам получалось, что вдоль пути следования обязательно должно было присутствовать сено.
Конечно, намного интереснее было бы описать поездку на поезде по прерии. И чтоб нападали на поезд недружественные индейцы. И чтоб дружественные, совместно с главными героями, лихо постреливали в окна из кольтов и винчестеров. И чтоб бизоны и...
Вместо всего этого душный вагон катился из , скажем правду? Ну вроде того что из областного центра в центр районный. Вместо индейцев вагон захвачен ротой салаг, при помощи газово-портяночной атаки. Вместо дружественных племён весьма недовольный жизнью проводник. И наконец вместо бизонов – коровы.
Всё проходит. Армия вагон освободила от своего присутствия. Осталось ещё два часа пути. Как раз раскупориться и уработать пузырёк. Странно конечно пить за отъезд, когда уже скоро конечная станция. А с другой стороны, не нарушать же традиции. Не нами заведено, не нами и кончится. Жих и Гарик, такие традиции соблюдали, не смотря на то, что в свои тогдашние зелёные годы, числили себя нонконформистами. Впрочем не особо вникая в значение этого слова. А некоторые так и сейчас не вникают. И ничего себе живут. Короче пузырь скончался и часу не прошло. Ехать стало приятней и веселей. Жаль выходить, право слово! Однако станция.
На перрон соскочили весело, лихо и непринуждённо. Хотя позвольте, какой перрон? Их вагон до него и не доехал. Потому что он был короткий, а поезд длинный. На все вагоны места не хватило, соскакивали лихо и поневоле, куда-то на пропитанную мазутом щебёнку. Ну и ладно, подумаешь. Не в лесу высадили, уже хорошо. Представьте, что поезд захватили! Да нет, уже не индейцы, а банда зелёных. Да не тех, что из гринписа, а скажем батьки Ангела (в исполнении Папанова). Ну так там бы вас точно в лесу и высадили. Зелёные очень лес любят. И чтоб прятаться и в качестве топлива. А тут, всего и делов-то, мимо перрона соскочить.
Пришло время напомнить, нет, раз об этом в начале не говорилось, то и напоминать не о чем. Значит пришло время рассказать, что ехали друзья на так называемом рабочем поезде. Поезд выходил из города в семь часов вечера, а на конечную прибывал кажется во втором часу ночи. Суть, короче в том, что последний автобус давно ушёл. Конечно ребята об этом знали, конечно они были готовы к проблемам. Но одно дело знать, а другое дело приехали. Попутчики куда-то рассосались. За кем-то приехали, кто-то пешком пошёл домой. Некоторые и их было меньшинство, пошли в гостиницу. Это были оптимисты. Надеемся они ими и остались. Нет, в городке была гостиница. Только вот хрен ты в неё попадёшь за полночь. Жих об этом знал и уверенно направился в здание вокзала. Лучше уж на фанерных скамьях ночь скоротать, до первого автобуса. Посидели они там, на скамейках, поустраивались. Что-то не интересно получается.
- А что, - говорит Гарик, - далеко ли до места?
- Десять км. По большаку да плюс от большака километра три. Ну, может побольше.
- И я, из-за каких-то паршивых десяти километров, - почти цитируя известного киношного персонажа, сказал Гарик - из-за каких-то километров, буду эти скамейки терпеть?
- Пошли?
- А как же?! Двинули приятель!
Ну и правильно сделали. Парни крепкие, распределили поклажу и двинулись помаленьку. Везёт дуракам и пьяницам! То есть, это всего лишь первая попавшееся присказка и особенно наших героев не касается, но тем не менее им повезло. Когда уже прошли пару километров их нагнала машина и без всяких просьб со стороны путешественников, остановилась. Из кабины *козелка* (так называли в тех местах ГАЗ-69) выглянул водитель –
- Куда ребята идёте?
Жих назвал деревню.
- А к кому?
Да к бабке в гости и Жих назвал фамилию.
- Да ты, не Бориса ли, кузнеца, внук?
- Да, я самый и есть.
- Ну садитесь тогда, мы едем через В* в сторону Д*
(Здесь и далее названия населённых пунктов будут даваться в сокращении).
Ну, тогда нас до В* довезёте, а там уже поменьше останется.
А всё таки вовремя! Как раз дождик зарядил. Мелкий, тёплый, летний. Приятно прогуляться летней ночью под дождиком. Ну этак минут пятнадцать. А вот когда надо пройти шесть-семь километров? И ещё вещи тащить. Ага, через час будете мокрыми и весьма утомлёнными. Культурненко так сказано про весьма утомлённых. По правде-то будете мокрыми и злыми как сволочи.
А тут! Такая красота, на *козелке*, по пустому большаку, ночью. Ребята расслабились и не заметили, как водитель добрался до В*, а потом повернул и поехал к Е*. Жих было пытался что-то сказать, но не стал. Кто правит тот и прав. Тем более, ну что такое лишние три километра для машины? Не пешком.
Около Е* водитель лихо развернулся на трассе и затормозил у обочины. Жих растолкал задремавшего Гарика и стал выбираться из машины. Потом он пожал шофёру руку и вскинул на плечо рюкзак. Гарик, спохватившись, пошарил по карманам и жестами показал Жиху, что хочет поблагодарить водителя цивилизованным способом. Жих только плечами пожал, рискни мол. Гарик полез к водителю с зажатой в кулаке купюрой. Жих стоял в стороне и ждал. Водитель что-то тихо сказал Гарику, хлопнул дверью и уехал.
- Ну, что сказал?
- Послал.
- Далеко? – уже не скрывая улыбки, спросил Жих.
- Сказал, что ты проводишь. – так же ухмыльнувшись ответил приятель.
- Пошли, провожу. Нашёл где деньги предлагать, здесь тебе не город.
Что, не верите, что так бывает? Вынуждены сказать, что таки правда.
Друзья разделили вещи и потопали от большой дороги в гору, в сторону посёлка. Ни один огонёк уже не портил темноту августовской ночи. Дождик заканчивался, струи превратились в редкие капли, а потом и капли кончились.
Далее следует описать прелести летней ночи, запах трав, тревожные крики ночных птиц...и всякий разный дополнительный антураж. Но, поскольку собирались только правду, то ничего кроме и не будет. То есть, два здоровых, молодых мужика, хоть и кряхтели под тяжестью багажа, но довольно быстро прошагали три, или более километров. И вскоре Жих стучался в дверь бабкиной избы.
На скорую руку организовали застолье. Ну, буквально таки чуть-по-чуть, но всякой всячины с огорода, да ещё яишенку с салом, да огурчиков свежемалосоленых, да по правде уже и не надо больше и так захлебнуться можно.
Спать полегли. Гостя (Гарика) на перину определили, а Жиха на пол, на набитый свежим сеном тюфяк. К слову, так оно и лучше. Гарик в жаркой перине измучился, а Жих на прохладном полу уснул и не ворохнулся остаток ночи.
Как тут про утро начать и не знаем? Надо бы про прелести летнего утра в деревенской глуши что-то выдать. Медвяная роса, трель соловья (часа в три утра), пастух щёлкает бичом, провожая стадо на выгон. Далёкое женское пение (прачки понесли бельё на речку полоскать. Но надо же правду. Надо? Ну будем.
Петухи за окном орут, голова у них не лопнет! Мухи на нос норовят присесть. Солнце уже на полдень, легли-то поздно, как поглядеть. А в горле суши-ит, а в голове трещит, петухи опять же, как они гады могут так глотку драть? Короче выползли на крылечко. Бабка уже в огороде копошится. Завтрак на столе собрала да пошла. Парни морды сполоснули под рукомойником. Жих, Гарику удобства представил, за хлевом. В сад забрались. Август! Яблок завались, хоть в Англию поставляй. Жих слыхал, англичане без яблок жить не могут. Хотел об этом Гарику рассказать, но тот наверное жить не мог без рассола, ну, или хоть водички похолодней. Почему ж человеку не поспособствовать?
Пошли за водой. Можно бы и насос покачать, да там вода всё одно что *городськая*, так бабка выражается. Правильная вода, она под горкой в родничке. Бабка, в этом родничке себе астму заработала. Среди июля, на полдень, полезла сруб почистить. А вода! Зимой лёд теплее. Вот её и прихватило. Простуда, воспаление, ещё какая-то зараза. И как конечный результат – астма. Спасалась обычно ингаляцией да в иных случаях Рижским чёрным бальзамом. Не в целях рекламы пишем, а по правде.
Парни притащили из-под горки два ведра воды, перелили в бак. Гарика отпоили молоком. Значительно улучшив тем самым, кислотно-щелочной баланс его организма. После завтрака, затеядись на речку. Жих обещал купальню показать да и льда набрать надо, ну для коктейлей. Вечерком хотели устроить фуршет под яблоней и чтоб коктейли со льдом! Лёд хранился у купальни. Там его зимой заготавливали и пересыпали крупные куски торфом и соломой. Так и лежал и даже летом не таял! Вот точно правда, хоть и не верится.
Вот же дела! Ну совсем писать не хочется. И правильно.
2) Так, что дальше-то? Ага, вот сейчас вспомним, всю правду, как ни тяжко. Конечно хотелось бы приврать. Может так и будет. Потому что, кто узнает-то? С другой стороны, с этической, врать не хорошо, особенно если хорошо врать не умеешь.
Лёд решили использовать на месте. Когда ещё те коктейли поспеют, а тут пиво в кувшине нагреться может. Забыли упомянуть, что парни взяли с собой глиняный кувшин с деревенским пивом. В тех краях самогоном не увлекались. Может кто и гнал, про то не знаем. Вот пиво варили все. Ну, может редкие личности и не варили. Они как раз самогоном увлекались, но это досужие домыслы с нашей стороны. Отметём! Пока тут рассуждали, пиво уж точно могло согреться. Однако, сметливый Жих поставил кувшин под куст, накрыл полотенцем, на полотенце уложил лист лопуха, а сверху, добытый из ледника, кусок льда. Верхние слои пива таким образом охлаждались и опускались на дно, более тёплые занимали их место и тоже охлаждались. Так бы могло продолжаться долгое время. Если бы не закончилось пиво. Ну что такое полтора, два литра пива? Хоть бы и деревенского. Честно говоря, на жаре, очень даже много. Пиво, видите ли, такое варили в тех краях, что с шести стаканов валились под лавку самые крепкие мужики. Правда истинная! Вот как свят! Сами пробовали.
Друзья вволю накупались. Речка, в этом месте, делала крутой поворот и разливалась пошире. Правый берег был пологий, дно в купаленке песчаное, чистое. С левого берега чуть покруче, ну совсем чуть. Едва хватило над водой прыгалку укрепить, над самым глубоким местом. В детстве, Жих, около этой прыгалки часы нашёл, командирские. Очень хорошие часы. В деревне такие новости быстро разлетаются. К вечеру, помнится, все уже знали кто, какие часы и где нашёл. И куда подевал. Никуда особенно правда и не девались часы. Лежали в бабкином доме, на подоконнике. Ждали когда хозяин объявится, но так и не нашёлся такой. Видать какой-то проезжий обронил. Полежали часы неделю, а потом Жих дядьке их отдал. Чего с ними дальше было не известно.
Пиво вдруг кончилось! По шесть стаканов не вышло, может по четыре. То есть на ногах парни ещё стояли, но мысли уже у обоих появились геройские! Заскучали парни, захотелось им общества и коньяка. Почему коньяка не понятно. Сроду в сельмаге местном коньяка не было. Но пиво, почему-то, подсказало Жиху, что коньяк в магазине непременно есть! Стоит только пройти две версты, делов-то? Деньги с собой были. Погода великолепная, дорога известная. Про то, что бабка забеспокоится, даже не вспомнили. Впрочем можно было послать кого-нибудь гонцом. Вот только некого. Ну да ладно, мы быстренько, - решил Жих.
- Конечно быстро! – подтвердил Гарик, - и дружки двинулись через речку.
За рекой дорога вилась меж кустами да густым ольховником. Кое-где, после недавнего дождя, образовались лужи. Почва была глинистая и уж поверьте, лужи потому, на этой дороге, да и по всему району, стояли с весны до осени. Редко когда высыхали. А на ту пору, что парни гостили у бабки, как раз дождило сильно. К чему это всё? Вся эта климатическая тема? Правда потому что, да и надо об чём-то писать.
На встречу, бодро шагающим по обочине, друзьям двигалась машина. Это был, натужно ревущий движком, ГАЗ-52 или 53. Короче грузовик. Малость не доехав до Жиха, грузовик остановился. Из кабины высунулась лохматая голова и вопросила,
- Тута, штоль, дорога на Котоново? В магАзин нам, - добавил лохматый.
- Можно и тут проехать, - как можно авторитетней сказал Жих. На удивление быстро он решил, что в Котонове магазин на порядок лучше. Машина явно шла из Е*, куда дружки стремились попасть, на предмет обзаведения коньяком. А раз машина шла оттуда и в *магАзин*, то стало быть *магАзин* в Е* обитателей транспортного средства разочаровал.
- Давай мужики мы с вами поедем. – Как бы и предлагая и спрашивая и утверждая, сказал Жих. Мужики не возражали и Гарик с Жихом забрались в кузов. Машина тронулась вперёд без особой спешки. Дорога была такая, что казалось путешествие происходит на корабле. Ну по крайней мере на корабле пустыни. Кидало с борта на борт, с кормы на нос. По всему было видно капитан корабля, водила то есть, справлялся со штормившей дорогой, как? Ну скажем, как граф Монте Кристо со своими сокровищами. То есть довольно небрежно. Но справлялся. Пока не сел на мель. Это фигурально. По правде-то в луже завязли. Пришлось команде сигать за борт и приложить усилия для того чтобы отправиться дальше. Команда не роптала и при других препятствиях, бодро прыгая за борт и обратно по первому слову лохматого штурмана. Впрочем, штурман и сам принимал участие в спасательных операциях. Он и командовал и первым кидался на абордаж, с каждым разом теряя всё больше сил. Водила, за всё время поездки не сказал ни слова, крепко держась за руль. У него было загорелое до медной красноты лицо, крепко , в тонкую нитку, сжатый рот и выпяченный вперёд волевой подбородок. Так бы мы обрисовали его в приключенческом романе. А по правде? Красная рожа и надвинутая на нос кепка, не давали никакой возможности углядеть никакого характера и ко всему, никакой мысли.
Тем временем машина, вернёмся к сухопутной терминологии, поскольку к тому времени лужи кончились, машина остановилась на развилке. Жих и Гарик, отдыхали от тряски используя неожиданную остановку. Как видно, штурман потерял направление и собрался пойти поискать каких примет. Далеко правда не ушёл и мягко завалился на обочину. Через минуту он напоминал убитого фламинго. Это так, для красивости слога. На самом-то деле задрых, как сурок. Какое-то время спустя, водитель выбрался из кабины на спасение лохматого. Выглядело это так. Дверь распахнулась и шофер выпал на землю. Жих заинтересовался. Водитель утвердился на карачках и уверенно двинулся в сторону штурмана. Подобравшись поближе он склонился к приятелю, пытаясь заглянуть тому в лицо. С головы водилы упала кепка. Не пытаясь применить руки, он, прицелившись попытался попасть в кепку головой. Это усилие его и добило. Он пал рядом и подкатившись под бок дружку захрапел с ним в унисон. Тут уж ребята, с которых слетел последний хмель, вовсе разочаровались в путешествии. Махнув на все возможности облагородить вечер коньяком, они устало выбросились из кузова на сельскую дорогу и отправились обратно. Благо, не смотря на длительность поездки, далеко от купальни так и не отъехали.
Честное, благородное слово, больше писать абсолютно не о чем. И так удивляемся, что столько вспомнилось.
Эпилог.
Осенью этого года (имеется в виду, когда состоялась поездка) Жих разошёлся с женой. Гарик, тоже самое только позже. Никаких выводов в связи с этим, мы не делаем. Просто нужен какой-то финал. Или не нужен?