Следуя дальнейшим приказам полковника, объект не стали вытаскивать из саркофага, группа омоновцев понесла его в тайгу. Вертолет бесполезной железкой, как и НЛО остались на поле боя у деревни Долбилово. Нинель почувствовала сильную усталость, направилась к деревне, думая о неблагодарности человечества, в данном случае полковника.
- Стоять – скомандовал ей Сергея Александровича. – Ты куда? - Нинель растерянно перебирала в уме, что бы означал этот вопрос, но полковник не стал ее мучить. – Шагом марш в группу.
- Куда? – последний раз ее звали в группу в детском саду.
- Поппель, или ты идешь с нами, или навечно остаешься здесь, - полковник не шутил, направив на беззащитную растерянную девчонку оружие.
Она удивленно смотрела на короткий ствол автомата, и не могла поверить, что из него ее могут убить. Не серьезно все это как-то, почему она должна бояться вот этой железки с черным дулом. В ее сознании не укладывалось, что Сергей Александрович с которым она познакомилась три дня назад, может ее застрелить. Ведь она ничего не сделала, нет причин лишать ее молодую, красивую, ни в чем не виноватую, жизни.
- Вы шутите так? – на всякий случай уточнила Нинель.
- Я никогда не шучу. Считаю до трех. Мне живые свидетели на свободе не нужны.
Раз! Два!
Нинель не трусиха, но глаза зажмурила, цифру «Три!» она не услышала, потому что ноги оторвались от земли, руки взмахнув как крылья, пронесли в воздухе. Приземляясь животом на широкое, крепкое плечо, она услышала:
- Второй раз за одни сутки спасть жизнь, даже такой красивой девушки, как ты, это перебор. – Тот же голос громко доложил полковнику, что вертолет и НЛО заминированы, через пять минут они будут уничтожены.
- Во время, во время, - одобрил полковник, - и даже два раза правильно. Отлично боец.
Нинель уже несколько километров ехала на плече Гарика, это был «уничтожитель ее будущего». Она даже подумала, может он не такой уж плохой, но обида за утраченный репортаж, за ограничение свободы, но самое главное, висеть вниз головой, и постоянно тыкаться носом в спину или рюкзак спасителя, ей надоело.
- Пусти, сама пойду, - стукнула она его своим кулачком.
- Прямо сейчас? – заботливо уточнил Гарик.
- Да, - решительно заявила Нинель, и тут же была опущена на землю.
О, как она пожалела об исполнении своего желания, перед ней тек небольшой, но глубокий ручей, который омоновцы поочередно переходили по пояс в воде. Нинель сразу вспомнила ледяную морось, а теплого костра здесь ждать не приходилось. Ее ноги свело судорогой, и она стала медленно оседать, заранее дрожа от холода.
- Нет, я конечно, могу спасти твою жизнь и в третий раз, но здесь без благодарности не обойтись, - в глазах Гарика бегали веселые искорки.
- Я согласна, - слабо произнесла Нинель.
- На что согласна, красавица?
- На поцелуй, - она смирилась с неизбежным.
- Я на работе взяток не беру, - серьезно ответил Гарик. – Дальше сама ножками пойдешь? – Девушка кивнула, мгновенно мужчина сграбастал ее в охапку и перенес через ручей.
Идти ногами, да еще по тайге, да еще успевать за привыкшими к походу военными, дело не мыслимое для городской девушки. Нинель старалась, как могла, но постоянно отставала и теряла из виду Гарика, который из-за нее шел последним. Как только она переставала ориентироваться, то слабо звала его, он откликался, командовал: «Бегом, марш». В первый раз, для Нинель это прозвучало, как издевательство, но последующая награда сделала Гарика в глазах Нинель добрейшим из живущих. Как только обессиленная, измученная девушка добежала до мужчины, он посадил ее на закорки и быстро догнал группу.
Боже, какое же это было блаженство, сидеть за спиной Гарика, обнимать его мускулистую шею руками, и прижавшись к его спине согреваться. Нинель слишком легко оделась для этой неожиданной прогулки, не ела с ночи, разве сухарь можно назвать полноценной едой, если до этого сутки ни крошки во рту.
Приближалась ночь. Нинель пригрелась на широкой спине Гарика, ее клонило в сон, но она услышала приказ полковника «привал сорок минут».
Гарик поставил ее на землю, и девушка стесняясь, но еще больше опасаясь потерять своего защитника призналась: «Я в туалет хочу». Тот не смутился, даже бровью не повел, скинул рюкзак на землю: «Ты в ту сторону, я в другую. Встречаемся здесь. Придешь, разденешься, и…» Нинель напряглась: «Вот так, - подумала она, - людям верить нельзя. Нет бескорыстной помощи в этом мире». Но Гарик вытащил из вещмешка тельняшку: «Оденешь это. Ночь впереди, совсем замерзнешь», и он ушел.
Нинель ругала себя за плохое знание людей, а больше всего за то, что подумала о Гарике нехорошо. Ведь он уже трижды спасал ее жизнь, правда, она на все сто была согласна только в двух случаях: тельняшка и холодный ручей. Угрозы полковника, это не основание, что ее жизнь была в опасности. А вот зачем он ее пленки на сопке уничтожил, Нинель не могла объяснить, да еще назвал это «спасением ее жизни».
Теплая большая тельняшка, укутала Нинель, как шерстяное платье ниже колен. Правда пришлось ветровку наверх одеть и рукава закрутить, но сейчас речь о красоте не шла, надо было выжить. Как быстро столичная избалованная цивилизацией девушка сориентировалась и поняла, что в этот суровом таежном мире, красота и образование не принесут привычного результата. Здесь надо уметь приспосабливаться, уметь делать выбор. Гарика все не было, и девушка заволновалась, полковник подошел к ней.
- Фотоаппарат отдай, - потребовал он.
- У меня нет фотоаппарата, - громадные глаза Нинель честно, в упор смотрели на полковника, - Вы же его еще во дворе разбили.
- Так, какого…, ты за нами пошла?
- Интересно было, я же журналистка, никогда работу ОМОНа не видела. Подумала, если не фоторепортаж, то просто статью напишу.
- Значит, я не ошибся, что тебя с собой забрал, - полковник задумался, - Ты теперь ничего не докажешь. Фотографий нет, а на слово кто тебе поверит.
- Разрешите доложить? – Гарик возник как из-под земли.
- Отойдем, - согласился полковник.
Гарик каким-то неимоверным образом сунул Нинель банку консервов и какой-то твердый брикет.
Нинель сама не поняла почему, но все время старалась держаться рядом с Гариком. Что-то в нем было такое, от чего ей было спокойно и полковник уже не страшил, даже со своим оружием. Поэтому бочком-бочком, скользя на попе, она оказалась в зоне слышимости.
- НЛО все время над нами? Почему не атакуют? Как думаешь?
- Видимо, им нужно открытое пространство, - предположил Гарик.
- Утром выйдем к железке, там мотаня с базы ждать будет. Не успеют перехватить, – полковник был в задумчивости, но одно сомнение его терзало, - Боец, а почему мы взрыва не слышали, ты же сказал через пять минут.
- Взрывчатка, новая разработка, бесшумная, все в пыль превращает.
- Надо же, как я за эти годы отстал.
Любопытство не давало покоя, пока все отдыхали, Нинель подошла к саркофагу. Парень лежал в нем спокойный и отрешенный от бурных событий, кипящих вокруг него. Ему лет двадцать, может двадцать пять, только очень худой, даже светится изнутри. Черные прямые волосы, длинные черные ресницы под правильной дугой черных бровей. Прямой тонкий нос, губы плохо видно, из-за наползающих сумерек, а может, они сильно сжаты.
- Он человек? – спросила Нинель подошедшего Гарика.
- Без сомнения.
- А полковник все лунатик, лунатик.
- Ты бы трепалась меньше, и нос свой, куда не надо не совала, давно бы дома была.
Привал закончился, она залезла Гарику за спину, уставшая и впервые как следует поевшая за последние сутки, Нинель стала засыпать. И вскоре он нес ее перекинув через плечо, потому что руками она уже не могла держаться за его шею. Ее совсем не беспокоило, что руки и голова безвольно мотаются. Правда сквозь сон она слышала, как кто-то предложил Гарику понести девчонку, «давно запаха женщины не чувствовал». Она хотела возмутиться, что никому не позволит распоряжаться собой, но для этого надо было почему-то залезть на высокую-высокую сопку. Нинель провалилась в глубокий сон. Сколько плеч и рук она поменяла, девушка уже не слышала, но проснулась она в крепких объятиях Гарика.