Стандартизация

Чернуха. Пластилином мнется, вьюгой вьется, зверем воет, дитятем плачет, татем измывается. И толку с нее - нуль. Ашрам ее - для мудрых. А мудростью никогда не отличался. Умом, может быть, но не мудростью, уж, точно.  Тогда, что ж, мне эта мразь под ноги лезет? Анькой под рельсы моего жизненного паровоза прыгает? Может, во мне что-то не так и карма в карман за воздаянием лезть не жалеет? Да не, вроде все в порядке. Детство я как честный тимуровец прожил. Ни как тот Тимур, который дух человеческий в Замзу раздавливал, а тот Тимур, что знал сермяжную правду жизни и помнил, что воздастся каждому по делам его и если хочется в Царствие Коммунизма, где дух лысо-бородатый над водами витать будет, то нужно добро творить и счастье нести всем и даром. Молодость, как молодость: жадно срезать первые волоски над губой и втайне гордиться, трогать себя под одеялом и презирая себя, вспоминать лодыжки той девушки, соблазнительной и недоступной, лишь мелькнувшей перед взглядом, когда ехал в автобусе домой. Институт: попойки и сессии,- Все, что запомнилось. Работа. Ну что, поделаешь. Приходилось крутится, делать маленькие подлости, а потом, с запачканной совестью, занимать "неожиданно" освобожденное место. Дальше пенсия и никто не посещает меня в моем одиночестве. Впереди виднеется лишь чернуха. Черное небо, черная земля, которая глухо стукнет и накроет того господина, который называл себя "я".