Санта-Круз
Санта-Круз – это один из городов Калифорнии, расположенных на побережье Тихого океана. Город был не таким большим, как Сан-Франциско, но сравнительно больше нашего Саннисайда и домов было больше. Они были другими, более легкими постройками. Стены их были белыми, и когда на них попадало солнце, казалось, будто бы они улыбаются ослепительной белой улыбкой, и тебе тоже хотелось улыбнуться им в ответ. Наверно поэтому при въезде в город располагалась психиатрическая лечебница.
Когда-то этот город был пиратским портом, о чём сейчас напоминает разве что одно панно в парке аттракционов, расположенном на его главном пляже.
Рассказывают, что именно в Санта-Круз сити Штаты были обучены сёрфингу. Рассказывают, что в те дни в университете учился один из гавайских принцев. Сёрфинг, как известно - издревле являлся гавайским королевским спортом. Теперь и вам это известно. Он то и обучил местную молодежь скользить по волнам на тогда еще деревянных фанерных досках.
Город был другим. Воздух даже был другим – морским. На улицах попадались дорогие чистые машины, и мы на своем запыленном Ситроене выглядели немножечко чудаковато.
- Фрэнки, можно вопрос?
- Конечно Микки.
- Обещай ответить честно.
- Я постараюсь. Все зависит от формулировки.
- Формулировка такая. Тебе всего лишь 21 год, а ты уже старший сержант. Согласись, что просто так званиями не разбрасываются?
- Брат, а ты смекалистый. Ладно, так и быть, расскажу, только повторять не буду. Услышишь и забудешь, хорошо?
- Конечно, Фрэнки, могила – брат мне доверял. Я никогда не выбалтывал чужие секреты. Да и свои старался не оголять общественности.
- Итак, когда вы с родителями получили мое первое письмо с фронта, я действительно летал на палубном истребителе Макдоннелл F2H «Баньши» и охранял рубежи южан. Но позже от Белого Дома поступил сигнал по пересадке летного состава на реактивные истребители Локхид F-80 «Шутинг Стар». Но вскоре командование поняло, что эти машины неэффективны против МиГов и нас пересадили на более сильную машину – F-86. Именно на ней я и получил звание старшего сержанта за выполнение нескольких воздушных операций.
- Каких, Фрэнки?
- Прости, старина, но этого сказать я не могу.
- Скажи только, они были связаны с гибелью людей?
- Да, братишка, в Корее мне доводилось кушать куриные крылышки, но не каждый день. – Я хотел перебить Фрэнки, но он жестом руки предложил его дослушать - Понимаешь, у нас существовал такой обряд – пилотам, сбившим в этот день, допустим, 1 самолет дополнительно клали 1 куриное крылышко. За МиГи давали сразу 3 крылышка. Но не так часто и не все кушали «добавку». Бывало так, что место человека в столовой, с которым ты сегодня трепался за столом и шутил, на следующий день становилось пустым.
Брат тяжело вздохнул, тряхнул головой, что-то вспомнив – Ты спрашивал, было ли «это» косвенно связано с гибелью людей? Да, Микки, «это» было косвенно, а иногда и напрямую связано с гибелью людей. Я не мог не выполнить приказа, иначе родители меня больше не увидели бы. Старшего сержанта Френсиса Морриса просто отправили бы под трибунал и расстреляли по законам военного времени.
- Да, брат, попал ты меж двух огней.
- Давай закроем тему?
- Давай. Смотри, какой город интересный. А вот, смотри сюда, там океан, видишь? Давай в нем искупнемся, а то я и не помню уже, когда последний раз купался в океане.
- Ты же в нем никогда не купался?!
- Знаю, Фрэнки, это я так сказал, к слову, ну так да?
- Хорошо, Микки, но только после нашего визита к семье Билла, идет?
- Идет, Фрэнки.
- А вот, кстати, и тот дом, куда мы едем.
Действительно, это был именно тот адрес, куда мы держали путь. Оливе стрит действительно оправдывала свое название. Здесь и там попадались оливы. На солнце листья оливы приятно серебрились, создавая ощущение свежести и прохлады.
Дом номер пять на Оливе стрит являл собой двухэтажный коттедж белого яркого цвета с небольшим садом, в котором росли не только оливы, но и пальмы, причем довольно высокие. Дом располагался прямо у моря, достаточно было пройти не более двадцати метров, чтобы ноги омыла соленая морская вода.
Подойдя к дому, мы с Фрэнки заявили о своем присутствии, окрикнув хозяев и постучав в калитку, которая ограждала сад с домом только визуально, потому как была декоративной. Вернее всего услышали мой голос, поскольку он был звонче.
Вскоре нас заметили, и к нам вышла девушка и поинтересовалась кто мы собственно такие. Брат, увидев ее, сразу остолбенел, потерял дар речи. И было от чего, девушка была на вид лет восемнадцати, темные волосы как смоль спускались на ее загорелые плечи. Я часто замечал, что обычно у брюнеток карие глаза, ну или темно-серые. У нее же были светло-голубые глаза, оторваться от которых было невозможно. Узнав, что мы из морской пехоты Штатов, она попросила войти нас в дом и подождать миссис Бэррин – мать Билла. Хотя здесь я немножечко приврал, из морской пехоты был мой брат, а меня он представил как своего брата.
Войдя в дом Саманта, а именно так ее звали, усадила нас в холле и поинтересовалась, не хотим ли мы кофе или чая с джемом. Брат начал было отказываться, но мне хотелось сравнить вкус нашего джема с ихним. Поэтому я не отказался от этой процедуры. Тем более видя, что брат в ступоре я взял функцию успокоения на себя.
- Скажите, я не знаю вашего имени, вы ведь знали моего брата?
- Меня зовут Митчелл, а это мой старший брат и старший сержант авиации морской пехоты Френсис Моррис. Я лично не был знаком с вашим братом. Но вот Фрэнки пересекался с ним в Корее.
- Очень приятно, Саманта – она искренне улыбнулась, но потом снова погрустнела.
- А сколько нам ожидать миссис Бэррин? – поинтересовался я, намазывая на хлеб малиновый джем.
- Она уже скоро вернется. Скажи, Мик – она сразу же перешла со мной на «ты» – почему твой брат все время молчит? Он контужен?
- Нет, Саманта – я тоже перешел на «ты» – я думаю, ты ему очень понравилась как девушка – чтобы она не начала отнекиваться, тем самым, смущая брата, я перевел тему разговора на нейтральную. Но я успел заметить огонек в ее глазах, стрельнувших в брата.
– Мм…. Как вкусно. Это вы сами такой джем делаете?
- Да, этот джем делала я, у меня свой секрет приготовления этого джема, который я не скажу даже своей маме, а уж тем более тебе. Кстати, если ты будешь так много есть, то растолстеешь, и на тебя не посмотрит ни одна девушка – она оживилась, и начала меня подкалывать. Но я на это не обижался, поскольку мне это и надо было. Для нее это послужило бы разрядкой.
Смекнув, что я не интересую ее как мужчина и, заметив, с каким интересом она смотрит на Фрэнки, я вдруг понял, что счастье моего брата теперь в моих руках. Поняв это, я начал нахваливать брата, который деланно покашливал мне, давая понять, чтобы я заткнулся. Но я не унимался. Возможно, я так увлекся, расхваливая брата, что мог перейти грань разумного.
Вскоре пришла и миссис Бэррин. Сначала она была тоже в подавленном состоянии, но благодаря моим усилиям и рассказам брата, наконец-то открывшего рот, она немного повеселела. Ей так понравились наши рассказы, она все больше и больше увлекалась ими и требовала, чтобы мы рассказали что-нибудь еще. Мы рассказывали. Потом она рассказала о себе, сыне Билле, дочери Саманте. Оказалось, что они не родные брат и сестра. Попросту говоря, у них разные отцы. Мы с Фрэнки так же узнали, что Билл хотел после войны прикупить ферму и заделаться фермером. Саманта о себе говорила мало, сказала только что променяла бы город со всеми его достопримечательностями на тихую спокойную и светлую жизнь в сельской местности.
- Как хорошо, что мы встретились! Мы с Фрэнки живем как раз в сельской местности, около озера Тахо. Очень живописно и спокойно – сказал я с улыбкой. Тут все засмеялись. В общем, мой план успокоения удался. Так же я, надеюсь, сблизил сердца моего брата и Саманты.
Но в то же время я чувствовал, что пора выдвигаться домой, иначе мы вообще не уедем отсюда. Эти милые люди располагали к себе. Намекнув брату, что прошло уже немало времени и пора домой мы начали собираться в путь. Миссис Бэррин предложила нам остаться на ночлег у них в гостиной. Но мы объяснили, что родители будут волноваться в наше отсутствие.
- А на что же существует телефон? – резонно заметила миссис Бэррин.
- А, правда, Микки, давай позвоним родителям?
- Хорошо, Фрэнки, но объясняться с ними будешь ты.
- Нет, Мик, у тебя это лучше получится, ты у нас психолог.
- Ну ладно, так и быть.
Поговорив с родителями, мы условились, что к полудню завтрашнего дня мы должны быть на пороге нашего ранчо.
- Мы остаемся – сказал я, обратившись к миссис Бэррин.
- Вот и отлично, сейчас мы поужинаем. Вам после дороги тоже надо подкрепиться – сказала миссис Бэррин.
Радости миссис Бэррин не было конца. Саманта тоже не стала скрывать чувств и, выразив полное одобрение, побежала накрывать на стол. Теперь, когда мы остались втроем, миссис Бэррин лукаво улыбнулась и обратилась к моему брату.
- Френсис, вы ведь не станете отрицать, что вам приглянулась моя дочь?
Фрэнки покраснел как рак, но все-таки выдавил из себя – «да, она мне понравилась».
- Миссис, я знаю своего брата, Саманта ему очень-очень понравилась, просто он стесняется.
- Спасибо Митчелл, я так сразу и поняла. Френсис, на мой взгляд, вы подходите моей дочке и если у вас появятся чувства, я не буду вставать между вами, а наоборот очень порадуюсь за Саманту.
- Миссис Бэррин, я очень рад! Не беспокойтесь, теперь Саманта будет счастлива!
Тут в дверях появилась Саманта и, подойдя к Френсису, обняла его, обвив руками его шею. Очевидно, она все слышала, и по ее глазам было видно, что она рада. Мой брат тоже обнял ее и поцеловал в губы. Я всего ожидал от брата, но такой смелости, на глазах у меня и ее матери….
Меня со вновь испеченным женихом, то есть Фрэнки поместили в гостиную. Но спать моему брату не хотелось. Так же видимо не хотелось спать и Саманте. Они долго говорили о всяких пустяках, стоя, обнявшись на балконе, смотря на звезды. Я и не подозревал, что мой брат такой романтик.
Словом, в этот день я увидел своего брата в новом цвете.
На следующее утро мы с братом начали собираться в путь. Фрэнки решил познакомить Саманту с нашими родителями, поэтому сели в машину мы втроем. Понимая, что молодым надо поворковать я сел за руль. К тому времени как брат вернулся из Кореи, отец научил меня неплохо водить «папин лимузин» - так мы окрестили наш Ситроен. Заведя мотор, мы, теперь уже втроем, довольные, счастливые и окрыленные тронулись на ранчо.
По пути домой я вспомнил, что мы так и не искупались в океане.