Эта история произошла в девяностые годы прошлого столетия. Да, да, в те годы все летело в тартарары. Устоявшаяся работа, образ жизни, семейные отношения, наконец.
Он и она поженились на втором курсе. Он был сильным, веселым молодым человеком, увлекался спортом, легко учился, особенно не утруждая себя при этом. Он взял на себя все заботы о ней, хрупкой, нежной девушке, отличнице, идеалистке и мечтательнице, по его мнению, совершенно не приспособленной к жизни. И он разгружал вагоны, подрабатывал охранником и всеми возможными способами. Все для того, чтобы она не нуждалась ни в чем.
После окончания института оба получили распределение в научно-исследовательский институт. Как молодые специалисты и молодая семья, получили однокомнатную квартиру, маленькую, но свою. Его уже назначили заведующим лабораторией, и они начали подумывать о его кандидатской диссертации, как «грянул гром среди ясного неба».
Научно-исследовательский институт закрыли после того, как они полгода проработали без зарплаты. Он растерялся. Молодой, сильный, смелый, не боящийся никакой работы человек куда-то пропал. Слабый, вечно ноющий, жалующийся на несправедливость жизни, опустившийся и как-то сразу постаревший мужчина валялся на диване целыми днями.
Она попыталась заняться «челночной» торговлей. Поехала в Польшу, накупила на все оставшиеся деньги модных «тряпок». Но торговать на стихийных рынках, возникших, как грибы после дождя на площадях и стадионах города, ей не пришлось. Молодую женщину обманули, при переезде границы пропали ее сумки. Она вернулась разбитая, опустошенная, виноватая.
Более удачливая подруга на вырученные от торговли деньги открыла маленький магазинчик и взяла ее уборщицей.
- Торговля не твой «конек», милочка. – Что тут было возразить.
А еще лестницы. Нескончаемые лестницы многоквартирных домов, сгрудившихся около их дома. Это было поле ее деятельности, оказалось, что она могла часами, не разгибаясь тереть грязные, заплеванные ступени.
- Есть, что пожрать? – донеслось с дивана.
Женщина тяжело поднялась со стула, на который опустилась, едва открыв входную дверь, превозмогая себя, собрала на стол, подошла к окну. Осень никак не хотела уходить. Декабрь на дворе, скоро Новый год, а тут так надоевший дождь, сырость, туман.
Она стояла и стояла. Капли дождя скользили по оконному стеклу, собираясь в малую лужицу на жестяном откосе.
«Хорошо, что нет детей» - поймала себя на мысли женщина.
Серо за окном, серая жизнь, и на сердце ни одной яркой краски.
Она заболела. Может, простудилась, может, организм так устал, что сказал решительное нет такой жизни.
Он не на шутку испугался. Жена лежала в жару, бредила и звала его. Он понимал, что звала она не этого растерянного мужчину, а того, кто остался там, в молодости, сильного, смелого, решительного.
Врач поставил страшный диагноз: пневмония. Больницы, которых в те годы стало меньше требуемого, были переполнены.
Она лежала такая бледная, худенькая, почти не видимая, не осязаемая под одеялом, и не боролась за свою жизнь. Подруга колола многочисленные лекарства, тормошила, приносила что-то вкусненькое, но она отворачивалась к стене, отказываясь от еды. Новый год наступил незаметно, ничего не изменив в их жизни.
Возвращаясь из аптеки, на доске объявлений, он прочел: «Открылся новый оптовый склад. Требуются грузчики».
«Все продают, кто же покупает?» - удивился мужчина, чуть подумал: «Грузчиком, так грузчиком». – И решительно повернул.
Его взяли на работу. Знание компьютера, умение мыслить, обобщать, желание работать, не чураясь любой, было замечено. Через неделю его перевели на административную работу.
Переодевшись после работы, он подошел к, лежащей свернувшись калачиком, жене, взял за руку.
- Нужно поговорить, - голос задрожал, но он продолжил. Все счастливые моменты их такой еще короткой жизни, вызванные его рассказом, как в кино, прошли перед ее внутренним взором.
- Любовь ушла, - тихо отозвалась она.
- Нет, нет, не говори так. Она просто замерзла, заснула, замерла под гнетом трудностей. Она ждет, чтобы мы отогрели, вернули ее к жизни.
- У меня нет сил.
- Зато у меня они, наконец, появились. – Она посмотрела на него, заглянула прямо в душу. Что там было, известно только ей. Пружина, закрученная до предела трудами, болезнью, душевным одиночеством, наконец, лопнула, дав накопившейся печали вылиться обильными слезами.
Он подхватил родное тело на руки, закружил по комнате, поднес к окну, крикнул:
- Смотри!
За окном шел снег. Он покрывал грязь, лужи, укрывал белыми шубами деревья и кустарники.
- У нас впереди вся жизнь, и, чтобы она нам не принесла, вдвоем мы все выдержим, обязательно, - сказал он.
Она поверила, так же безоглядно, как в юности и улыбнулась.
- Я хочу, есть, - Эти слова прозвучали для него, как самая лучшая в мире музыка.
Двое ели за кухонным столом. А за окном шел снег, первый в Новом году.