Совсем одна осталась Полина Андреевна в палате.
Тоскливо-то как! Скорей бы дочка приехала. Обещала быть
сегодня, только в какое время не могла сказать, не знала.
Это в больнице больным нет недостатка во времени, и оно ползёт, как столетняя
черепаха. Вне больницы тоже самое время летит со скоростью света, и его всегда мало.
Это Полина знает из своего собственного опыта. Грустно, когда словом не с кем
обмолвиться. Грустно и одиноко, когда сама себе собеседник. И беседа эта никогда
не прерывается. Это общение с самим собой. Только это молчаливая беседа.
А человеку свойственно живое общение. Поэтому и говорят зачастую вслух сами
с собой люди, проводящие много времени в полном одиночестве. Врагу своему
не пожелаешь такого.
Есть ещё один добрый и безотказный собеседник - это хорошая книга. Полина
Андреевна вынула из тумбочки роман Людмилы Улицкой "Искренне ваш Шурик".
Книгу принесла в первый день посещения дочка, толком ещё не знавшая, отчего её
мама попала в больницу. Читать Полине Андреевне не разрешалось категорически.
- Глазам нужен отдых и ещё раз отдых, - каждый день при осмотре напоминала врач.
Предварительно сделав из полотенца повязку на больной правый глаз, Полина Андреевна
стала разглядывать цветную обложку. На обложке в полный рост стоял чудесный
ребёнок, похожий на куклу (может это и есть кукла, - подумалось Полине). Крохотные
ручки ребёнок развёл в стороны и чуть-чуть воздел к небу. Взгляд его совершенно
круглых синих глаз не направлен на Полину Андреевну, а устремлён куда-то ввысь.
Головка чуть поднята вверх. А над головкой - золотое кольцо, вроде нимба. Ребёнок-
кукла заворожен созерцанием бесконечности и непостижимости голубого земного
шара...
Одним здоровым глазом Полина Андреевна углубилась в чтение.
- Мама, начнёшь читать, не оторвёшься, - с этими словами отдавала дочка
матери роман, недавно прочитанный ею. Дочка оказалась права. С первых же
прочитанных страниц, Полина поняла, что эта книга для её души. Хотелось неотрывно
читать и читать. Полина Андреевна только изредка ненадолго закрывала читающий глаз,
давая ему отдых.
- Мама, ты зачем читаешь, тебе же нельзя! - воскликнула внезапно появившаяся
в дверях долгожданная дочка, ненароком заставшая мать "на месте преступления".
- Я одним глазом, - снимая с больного глаза полотенце-повязку, - заоправдывалась
Полина Андреевна. Ты видишь, я тут совсем одна осталась, поговорить даже не с кем.
Всё, завтра буду проситься домой!
Дочь не понимала упаднического настроения матери:
- Так хорошо ведь, что одна! Никто не мешает. Делать ничего не надо - ни
посуду мыть, ни готовить. Кровать застелила с утра, вот и все дела. Отдыхай!
У тебя тут как на курорте, а ты домой рвёшься.
- Ой, Настя, ну ты скажешь "как на курорте". Да не люблю я и по курортам одна
разъезжать. Не переношу одиночества. По папе скучаю, по квартире нашей. Ладно,
с тобой хоть часто видимся здесь, а папа сможет приехать только в субботу.
- А я бы хотела куда-нибудь одна съездить, пожить в гостинице на всём
готовом, - размечталась дочь.
- И по Максу бы своему не скучала? - спросила мать.
- Ну я бы ведь ненадолго уехала, - неопределённо ответила дочь.
- Как вы с Максом живёте? Дружно? Не ссоритесь? - поинтересовалась мать.
- Нормально живём. Не ссоримся.
- Ну и хорошо, - успокоилась Полина. - Ты, дочка, будь ласковей с Максом.
Знаешь, любовью надо дорожить, а то и потерять её недолго, - не удержалась
от наставления Полина Андреевна.
- Мам, мне на работу надо спешить. Проводишь до лифта?
Полина Андреевна прошлась с дочкой через всю территорию больницы. Распрощались
у светофора на переходе:
- Настенька, будь осторожна везде, внимательна! Пока!
- Пока, мама.
В палате Полину ожидала приятная неожиданность - подруга собственной персоной !
По-летнему ярко одетая - в белые лёгкие бриджи и в солнечно-оранжевую блузку без
рукавов - сидела за столом в ожидании.
- Пришла, никого нет. Медсестра говорит "подождите, она вышла проводить
посетительницу".
- Алёна, господи, как я рада! И как это мы разошлись по дороге?! Хотя
немудрено, здесь такая огромная территория! Какая ты молодец, что приехала! Ну,
рассказывай, как у нас там на работе? - тараторила без умолку истосковавшаяся
Полина.
- Поставь цветы куда-нибудь и сложи вот это в тумбочку, - протягивая букетик
нежно-розовых фиалок, и, выгружая из сумки сок, йогурт, никторины, плитку
шоколада, - велела Алёна.
- Ну зачем ты так тратилась? Мне вон дочка нанесла всего. Я и так тут уже
живот нарастила. Подожди, я помою никторины, ты поешь. Хочешь, шоколадку ещё
разломаю?
- Полина, утихомирься ты, наконец. Я что, есть сюда приехала?! - сказала
подруга, надкусывая сочный фрукт - блестящий умытый никторин.
- Ну, слушай! Во-первых, привет все передают, во-вторых, у нас, как всегда,
завал с работой. Клиентов много, работаем только по двое - твоё место за кассой
пустует. Резервного оператора кадры не дают. Время отпусков. Во многих отделениях
не хватает сейчас работников. Справляемся своими силами. Да ладно, что я всё про
работу. Ты-то как?
- Моя Настя считает, что у меня здесь курорт, - засмеялась Полина. - Может
она и права. Выписываться завтра хочу, но на больничном ещё буду сидеть -
неизвестно сколько - врач уже предупредила. А я так по работе соскучилась!
- Нашла, по чему скучать! - воскликнула Алёна. - Ты не представляешь, какой
там сейчас ад! Духотища невозможная! От вентиляции, что у нас, сама знаешь, толку,
что от козла молока! Клиенты льют пот с одной стороны барьера, мы - с другой!
И все недовольны. Скорей бы уж эта жара шла на убыль.
- Расскажи, как у тебя дела на личном "фронте"? - с интересом спросила
Полина. - Как события разворачиваются с симпатизирующим тебе мужчиной-клиентом?
- Полин, а он пропал куда-то. Исчез с того самого раза, когда коробку конфет
всучил мне вместе с платежами, и на свидание всё набивался, пока чеки печатались.
А я ответила: - Ты что, думаешь, что ты меня коробкой конфет купил? Я не
продаюсь. - С тех пор не появляется. Интересно, где он теперь платежи свои
оплачивает?
- Дура, ты, подруга, упустила такого крутого мужика. Теперь он, поди, другую
себе нашёл, посговорчивее.
- Ну и шут с ним! Не очень-то и нужен такой. Если ему только одно надо -
любовницу. Дома жена, дети, а он ищет себе приключений на стороне. Все мужчины сво…
- Ну, подруга, ты даёшь! В сорок лет, ты что, от мужика ждёшь платонической
любви без постели?! Или хочешь, чтобы он из-за тебя сразу с женой разводился и
тебя в загс тащил, а не в постель? Наивная !
- Да, хочу ещё настоящей любви! - упорно стояла на своём Алёна.
- Хотеть, конечно, не вредно - здоровью не вредит, - пошутила Полина.
- А в семье у тебя какие новости?
- Сын не слушается, с мужем ругаюсь, со свекровью конфликтую! Представляешь,
понанимала сыну учителей-репетиторов, плачу им , а он, негодник, учиться не хочет!
Совсем от рук отбился. С папочки своего пример берёт. Тот тоже с работы (или не
знаю, откуда уж там) приходит поздно. В выходной повадился на велосипеде исчезать
на целый день. А то и ночевать не приедет. Объясняет просто "у друга заночевал".
- Ой, и как ты, Алёна, ему веришь?! - перебила Полина подругу.
- Верю, потому что он всегда был такой - ему секса много и часто никогда
не надо было - уже с молодости. Я тут как-то недавно решила первой начать любовные
ласки в постели, так он меня оттолкнул "устал, говорит, - спать хочу". Я так
обиделась. Урок мне - первой не привязываться к мужу.
- Вот и надо было изменить ему один раз с тем ухажором, что на свидание звал,
так проворонила, ворона. Другого случая может и не представиться. Хотя выглядишь
ты не на сорок, а на двадцать пять. Шанс есть, - подтрунивала Полина над
подругой.
- Ой, засиделась я тут у тебя! Ещё с сыном надо заниматься, и ужин готовить.
Убегаю, убегаю! - спохватилась внезапно Алёна.
Полина Андреевна проводила подругу до первого этажа. Опять осталась одна. Время
скоротала неплохо. Уже вечер наступил, восьмой час. Глядишь, скоро ночь придёт.
А завтра домой, домой!
От нечего делать, Полина Андреевна решила начать сборы домой.
"Как быстро человек при любых обстоятельствах, в любом месте, где бы он ни
находился, обрастает вещами. Теперь тащить это всё самой - две ночнушки, два
полотенца, куртка джинсовая, брюки (брала на случай холода - не понадобились),
шлёпанцы, халат - нелегко будет", - размышляла Полина...
В дверь раздался лёгкий стук.
- Да, войдите, - удивлённо произнесла Полина - медсёстры, обычно,
входили без стука.
- Кариночка! - ахнула Полина Андреевна. - Ты! Глазам своим не могу
поверить! Как ты узнала, что я в больнице? И примчалась в такой поздний час!
- Полиночка, а вы тут что, совсем одна? - оглядывая палату, спросила
Карина. - Тогда можно, я Женю позову - он там, в коридоре остался, - Карина
протянула Полине внушительных размеров букет фиалок небесного цвета.
- Так ты с Женей?! Зови, зови скорей! - обрадованно воскликнула Полина.
Карина вышла, а Полина Андреевна начала быстренько убирать с кровати обратно в шкаф
свои вещи...
По возрасту Карина годилась Полине Андреевне в дочки. Но они дружили. Уже целых
пять лет. Ровно столько, сколько прошло с тех пор, как Полина впервые увидела
молоденькую девушку…
В двухтысячном году Полина Андреевна была безработной. Шестнадцатого числа,
каждого месяца заходила она в почтовое отделение, отстаивала там длинную или
короткую очередь (в зависимости от того, как повезёт) к кассе, в которой
выплачивались жалкие детские пособия мамочкам и разного размера пособия по
безработице.
И ещё Полина Андреевна настойчиво, изо дня в день, вот уже четыре месяца искала
работу, чтобы выпасть навсегда из длинных списков безработных. Однажды ей повезло.
Такое везение, наверное, бывает раз в жизни, и воспринимается как чудо. По крайней
мере, Полина восприняла это именно так, когда при получении очередного пособия на
почте, увидела объявление на входных дверях: "Требуются операторы. Обращаться к
начальнику почты".
Сердце Полины встрепенулось. Обратиться? Но у неё нет специального образования.
Слово "операторы" для неё пустой звук. Она не представляет их работы. А работа
Полине так нужна! Просто необходима! Как воздух для лёгких. Без работы ей не
выжить!
И Полина Андреевна решилась. Подошла к первой кассе, заглянула в небольшое
окошечко, и на неё сразу же взглянули большие карие глаза с длинными и пушистыми
чёрными ресницами. Молоденькое миловидное личико с тугими щёчками,
аккуратненьким носиком и пухлыми губками. И впридачу, копна роскошных вьющихся
тёмных волос длиною чуть ниже плеч, и природная смуглость всей кожи с примесью
летнего загара.
Полина Андреевна завороженно разглядывала девушку и молчала.
- Здравствуйте! Пожалуйста, что вы хотели? - голос девушки был пронизан
просто лучащейся открытостью, естественной, без тени притворства, добротой.
- Я прочитала объявление, что вам требуются операторы, - робко от
стеснительности, начала Полина Андреевна, и сразу же добавила, - но у меня нет
специального образования…
И замолчала, почувствовав неловкость за себя, что напрасно отнимает время у этой
милой девушки.
- И не надо никакого специального образования, и ничего, что вы не знаете работы
оператора, - успокоила её девушка. - Вначале вы будете ученицей. Мы обучим вас
операторской работе.
Полина Андреевна не верила своим ушам.
- Я позову начальницу, она с вами подробнее обо всём поговорит, - девушка
встала, куда-то пошла и вернулась через минуту со своей начальницей.
Через два дня Полина Андреевна шла на почту уже не в качестве безработного за
пособием, а ученицей для получения специальности оператора. Её учителем стала та
самая чудная девушка, с которой Полина Андреевна уже успела чуть-чуть поговорить.
Ученица была старше своей учительницы почти в два раза. Но они подружились.
Кариночка оказалась замечательным учителем и очень толковым оператором. Полина
Андреевна в течении всего рабочего дня не отходила от своего учителя ни на шаг.
Она наблюдала, следила за каждым быстрым и ловким движением Карининых рук в
работе. Полина "всекала" в свою память почтовые правила, расписанные, казалось, в
неисчислимом множестве в почтовой книге, и объясняемые Кариной на практике в
процессе работы.
Через полтора месяца обучения Полина Андреевна успешно сдала экзамены и по теории
и по практике, и стала оператором. Она больше не стояла в очереди за пособием по
безработице, а выплачивала его другим. И сочувствовала каждому безработному,
разыскивая в списках очередную фамилию.
Через два года Кариночка ушла с почты. Она выдержала конкурс
и её приняли на работу в банк. Сейчас Карина уже начальник на одном из филиалов
Парекс банка. Заочно учится в банковской школе, и, как сегодня выяснилось, ещё на
бухгалтерские курсы ходит.
- И как только она всё успевает, - удивляется Полина Андреевна.
Кариночка единственная, такая неповторимая среди всех людей, с которыми знакома
Полина Андреевна. И ни с кем другим она так не отдыхает душой, как с этой
молоденькой женщиной, и ни с кем другим она не болтает так долго по телефону,
и не смеётся так молодо и заразительно, как с Кариной - от Карининых шуток.
Как-то Кариночка сказала Полине Андреевне:
- Полиночка, жаль, что вы не моя мама.
- Но ты можешь меня считать ею, - ответила Полина.
Карина с шестнадцати лет живёт у своей бабушки. С отцом Карины мать развелась,
когда Карине было четырнадцать лет. Снова вышла замуж, родила во втором браке
дочь. И не заметила, как трудно складываются отношения отчима с Кариной. Как
тяжело было противостоять Карине непорядочному во многих отношениях отчиму.
Когда Кариночка пыталась матери объяснить, насколько нехороший человек её новый
муж, мать не слушала свою дочь, а верила каждому слову мужа. В конце концов Карина
вынуждена была уйти от матери, чтобы не жить под одной крышей с отчимом.
С тех пор в доме матери она не бывает. И никаких отношений с матерью не
поддерживает уже лет семь. С семнадцати лет Карина зарабатывает себе на жизнь
сама.
Только один раз Полина Андреевна предприняла попытку поговорить с Кариной на
щепетильную тему:
- Кариночка, а тебе не кажется, что прошло достаточно много времени и не
пришло ли время для примирения с матерью?
Я уверена, что твоя мама очень страдает все эти годы от вашего разрыва.
Ведь ты такая добрая, чуткая девочка по отношению к своим подругам, знакомым
и даже к совершенно чужим тебе людям - твоим клиентам, и в то же самое время такая
жестокость по отношению к своей родной матери. Прости её, и вам обеим станет легче!
Враз помрачнев всем своим милым личиком, Карина ответила коротко, каким-то не
присущим для неё стальным, не терпящим возражений, голосом:
- Полиночка, вы просто не знаете моей матери и не знаете, что она мне сделала.
Такое не прощается...
Никогда больше Полина не напоминала Карине о матери. Только через время она,
как-бы случайно, рассказала Карине случай из своего детства:
- Мне было тринадцать, когда умер отец - ему было пятьдесят два года. Мама
на год моложе его, а уже вдова с четырьмя детьми на руках. Все ещё школьники.
Я училась в девятом, когда однажды по возвращению домой (а жили мы в деревне, в
собственном небольшом и очень бедном домике), обнаружила, что дом закрыт не на
замок, а с внутренней стороны на крючок.
Естественно, я стала стучать в дверь. Ведь кто-то же там должен быть. И должен
мне открыть, впустить меня в дом. Но за дверью стояла абсолютная тишина, как я
не прислушивалась, приложив ухо к двери.
Я стучала и стучала. Стучала изо всей силы. Бесполезно. Я была в растерянности.
И мне было страшно от неизвестности. Вдруг с тем, кто заперся изнутри, произошло
что-то ужасное, и поэтому мне никто не открывает. Я вспомнила, что в доме есть
окна. Я стала заглядывать по очереди в одно окно за другим, и ничего не могла
понять.
В окно первой комнаты, которая служила кухней, я увидела, что она пуста. А окна
второй комнаты были настолько тщательно зашторены, что я не видела ничего, кроме
штор. Всё это казалось мне таким странным. Я настойчиво стучала в окно. Мне во
что бы то ни стало нужно было видеть, знать, кто там среди бела дня скрывается,
и никак не реагирует на мой обеспокоенный стук.
Я больше не стучала, но от окон не отходила. Мне некуда было идти. Я пришла
домой, а дом не хотел меня принять по неизвестной мне причине. Я наткнулась всё
же на узкую светлую полоску стекла у одного края окна. Лучше бы её не было.
Сквозь эту щель я разглядела кровать, а на ней маму с каким-то мужчиной. Они даже
не встали, они продолжали, оказывается, лежать всё это время, пока я стучала,
заглядывала в окна, силясь понять, что происходит.
До сих пор не могу понять, почему мама не открыла мне, не встала сразу. Я пошла
прочь от дома, куда глаза глядят. А глаза ничего не видели от потока слёз.
Я не просто плакала, я рыдала во весь голос! Ночевала я у школьной подруги.
Благо, её мама разрешила мне остаться на ночь, ни о чём не расспрашивая.
На следующий день я вернулась домой, легла на диван, и лежала так два дня,
совершенно без слов, и никак не реагируя на бесконечные попытки матери поговорить
со мной, всё объяснить.
Как сейчас помню, как бедная мама, совершенно не зная, как заставить меня
подняться с дивана, упала передо мной на колени и умоляла меня:
- Ну, хочешь, ударь меня, ударь, только не молчи!
Я лежала безучастно. Она взяла мою правую руку в свою левую и моей ладонью стала
хлестать себя по лицу, приговаривая " прости ты меня Христа ради, прости!"
Я вырвала свою руку и молча встала с дивана. Мама поднялась с колен.
Мне нужно было ещё время, чтобы понять и простить ни в чём в сущности неповинную
мать. Как я была жестока в свои пятнадцать!
Но я поняла это только тогда, когда сама стала женщиной, вышла замуж, и моё тело
познало то, чем за зашторенными окнами занимались моя мама - молодая ещё вдова с
чужим мужчиной.
Мамы уже нет. Она умерла в 1993-ем году, а я продолжаю казнить себя за то, что
мать могла бы выйти замуж во второй раз, но не вышла, оберегая нас ,её детей, от
чужого мужчины.
Теперь я понимаю, как трудно ей было жить, моей ещё совсем не старой маме, без
мужчины. И потом, когда мы, все её дети, разъехались жить по разным городам в свою
взрослую жизнь, она доживала свой век в деревне, одна. А к нам приезжала только
погостить, пока ещё были силы на переезды из одного города в другой...
Полина Андреевна очень надеялась, что её рассказ поможет Кариночке понять, а
потом и простить свою мать…
С Женей Кариночка живёт уже четыре года. Вначале они снимали квартиру, теперь
перебрались к Жениным родителям.
- Женя, здравствуй! Кого угодно ожидала, но только не вас с Кариной!
Я специально не звонила вам, чтобы вы не знали, что я в больнице.
- А я позвонила вам вчера вечером, - начала рассказывать Карина, - трубку
взял муж, а не вы. Он сказал, что вы в больнице. Я от неожиданности трубку
положила сразу. Говорю Жене -Полиночка в больнице.
- Что с ней? В какой больнице? - Женя спрашивает. Я хватаюсь снова за
телефон, и теперь уже обо всём подробно расспрашиваю Петра Петровича. И вот мы
здесь. А поздно, потому что я прямо с бухгалтерских вечерних курсов. Женя заехал
за мной, и мы сразу сюда, к вам.
- У меня сегодня прямо день открытых дверей получился, - радовалась Полина
Андреевна.- Дочка была, Алёна - подруга-коллега. Теперь вы. Кариночка, выкладывай
все свои новости!
Полтора часа Карина, Женя и Полина Андреевна весело болтали, шутили, смеялись.
Около десяти вечера Карина спросила:
- А нас отсюда так поздно выпустят?
Женя пошутил:
- Ты можешь здесь остаться ночевать, кроватей хватает, а утром я за
тобой заеду. - И они дружно засмеялись. И засобирались уходить.
- Я всех своих посетителей до лифта провожаю, - поднялась Полина
Андреевна. - Спасибо вам большущее! Вы меня просто переполнили положительными
эмоциями!
А Женя опять пошутил:
- Мы, Полиночка, с корыстными целями вас проведали - в надежде, что вы нам
отплатите тем же, если мы окажемся в больнице.
- Конечно, конечно, обязательно навещу, - заговорила Полина Андреевна и
тут же спохватилась. - Тьфу, тьфу, Женя, типун тебе на язык, желаю вам никогда
не попадать в больницу!
- А для встреч и общения существует масса более привлекательных мест. Наша
предыдущая встреча с Кариночкой состоялась в Лидо!
- Да, Карина рассказывала, как вы там прообщались четыре часа и не заметили
даже, что так долго, - сказал Женя.
- Послушайте, вы же ещё нашей обновлённой квартиры не видели! - воскликнула
Полина. - Выпишусь из больницы и в ближайшее воскресенье приглашаю на смотрины!
- Уговорились?
- Уговорились! - в один голос подтвердили Женя с Кариной.
Лифт плавно закрыл двери и ушёл вниз. Полина Андреевна пошла звонить мужу,
благо автомат установлен тут же, напротив лифта. И она каждый вечер перед сном
переговаривалась по телефону с мужем. Он сразу поднял трубку.
"Наверное, сидел у телефона, ждал моего звонка, а я сегодня припозднилась", -
подумала Полина.
- Пётр, ты знаешь, кто у меня сейчас был в гостях? И, не дожидаясь ответа,
выпалила, - Карина с Женей! Два часа меня развлекали! И Настя была, и Алёна
приезжала! Так что сегодня я так славно скоротала время!
- А что у тебя? Как ты? Чем занимаешься? - засыпала жена вопросами.
И муж поведал ей, что у него всё нормально, питается нормально, сейчас смотрел
телевизор. Во время частых реклам разгадывает кроссворды. Жара только сильная
досаждает. Давление поднимается высокое - пьёт таблетки...
продолжение следует...
конец 5-ой главы.