Каждый российский май и июнь в пору школьных последних звонков и выпускных балов – чудесен, неповторим, незабываем. Страна сияет в ожидании чуда. Оно случается каждую весну. Много веков подряд. Не стала исключением и эта чудная пора последней четверти текущего тысячелетнего учебного года.
Выпускники и выпускницы всероссийской лицейшколыгимназии правят свой бал надежд. Шестнадцатилетние князья, княжны и комсорги, графы, графини и классные старосты, дворяне столбовые и пионервожатые, дети разночинцев и школьные общественники, кадеты и пэтэушники, наследники поместий, кулацких дворов и другие шестнадцатилетние с замиранием сердца прощаются со вчера, шагая с надеждою в завтра.
После торжественных речей, вручения аттестатов и чтения стихов зазвучала музыка. Переменяя друг друга, играли военный оркестр полка лейб-гвардии Его Императорского Величества и с самодельным усилителем магнитофон «Романтика».
Едва раздались первые звуки кадрили, исполняемой оркестром, сквозь толпу сверстников понесся юный князь Андрей. Он давно приметил прелестную барышню со сказочно русой косой, одетую в маскарадный костюм юной Офелии. Сдерживая дыхание, срывающимся от волнения голосом представился: – Князь Андрей. – С изящным поклоном: – Позвольте, сударыня, пригласить вас на кадриль.
Сквозь смех сударынь князь расслышал непонятный вопрос: – Вы кого кадрите, сударь?
Князь любезно повторил приглашение. Взгляд его был столь адресным, что у избранной сударыни сомнений не осталось. Она церемонно вышла из круга подруг, представилась: «Маша» – и ринулась в круговерть модной в ее годы румбы. Князь не растерялся и подчиняясь воле партнерши, заплясал незнакомый, но очень волнующий танец.
Маша, вплетая движения румбы в ритм кадрили, похвалила Андрея: – Ты очень хорошо читал Пушкина.
Князь Андрей, поощренный, скромно ответил: – Как не знать Пушкина, наши поместья размещены по соседству. Александр Сергеевич частенько заглядывает к моему папа в часы осеннего ненастья.
Маша рассмеялась, довольная шуткой своего кавалера. А тот, памятуя этикет и все больше восхищаясь своей избранницей, запел дифирамбы:– Вы, Маша, прирожденный чтец. Стихи про паспорт советский в исполнении вашем, просто чудесны. Я не имею чести знать автора сиих афоризмов, и что такое «советский» не ведаю, но адресую чудные слова паспорту российскому.
Маше все больше нравилась серьезная шутливость Андрея и, подыгрывая ему, прошептала: – А паспорт советский, как, надеюсь, вам хорошо известно, и российский, и украинский, и белорусский, и казахский, и грузинский, и всех других народов братских.
Князь Андрей улыбнулся милым разъяснениям барышни:– Вы правы, сударыня, как и во всем ином…
Князь не успел окончить фразу. Оркестр смолк, но тотчас раздались звуки магнитофона.
Маша по-приятельски предложила Андрею: – Потанцуем еще?
Юный князь был на седьмом небе от счастья. О таком развитии знакомства он и мечтать не мог. И тут же встроился в шеренгу «летки-енки», порой сбиваясь на фигуры мазурки и котильона.
Школьный вальс они танцевали, уже слившись мыслями в единое целое и без церемониальных приглашений.
Вальс закружил выпускной бал в вихре вечных надежд. Противоречия времен и сословий исчезли. Остались молодость и общность юных чувств, интересов, надежд.
Утро настало рано. Утомленная балом Юная Русь встречала рассвет Зрелой России. Многотысячная, многовековая армада вчерашних детей, счастливых свершенными надеждами, заканчивала прогулку по великой стране взрослых людей с большими надеждами на будущее.
Князь Андрей и Машенька стояли на набережной державной реки. Волны ее, плавно сменяя друг друга, текли из вчера в сегодня. Что сменяется в них? Какими они будут завтра? – Та же вода, тот же цвет, те же формы, тот же плеск. И все же волны, непременно, будут иные.
Князь Андрей читал всю ночь любимого Пушкина, Маша – своего кумира Маяковского. Она представлялась ему ангелом неземным из сказок бабушкиного прошлого. Ей он казался гостем из будущего. Оба были на седьмом небе от счастья. И не заметили, как первое из них и самое к земле близкое осветилось рассветными лучами солнца. Любимые стихи были прочитаны. Прозой говорить не хотелось. Молчать, стоя рядом друг с другом, казалось блаженством.
Настал день.
Маша, вздохнув, стала прощаться: – Домой пора, маме на работу в первую смену, папа в командировке, братика надо в ясли снести.
Князь, не поняв многое, уточнил главное: – Машенька, вы не беспокойтесь, я провожу вас, коли позволите. Мы вмиг домчимся. Вот мой экипаж стоит.
Восхищённо взглянув на золоченую карету, запряженную парой великолепных гнедых, она рассмеялась, заглушив тоску: – Какой молодец Андрей. И расставание скрасил шуткой.
Подавая руку, Машенька мило улыбнулась деликатной озабоченности Андрея: – Не волнуйтесь, сударь, мой персональный экипаж ждет меня.
И грациозно вскочила в подъехавший к остановке трамвай.
Князь опешил на миг от необычной красно-грязной машины, но тотчас напрягся слухом.
– До встречи, Андрей! Я не говорю – прощай…
Князь Андрей уже не слышал, но видел, как скрипучий гигантский экипаж уносит его ангела из сказочного прошлого.
Когда они встретятся …