Встреча с Андреем Вознесенским...
Не знаю откуда узнал, но «узнал что Вильнюс с презинтацией новой книги "Ров"приезжает Андрей Вознесенский» и творческая встреча будет проходить в «Белом зале»..дворца. Конечно никакого пригласительного не было, только юношесткое нахальство, ну и неосведомленость где этот дворец и его «белый зал». Мне и в голову не пришло что бывший «дом офицеров», ставший «работников исскуств» может быть дворцом, правда преподователь литературы рассказывала на «внеклассном», что это был «губернаторский дворец», в котором «и Кутузов жил», но когда это было...
И какой-то леший понес меня в глухомань и темень Веркяйского Дворца,тогда и автобусы к нему не ходили и нахожу освещенными только пару окон «явно не белого зала», что ж «обойду с другой стороны и загляну во все окна, может они там при свечах встречаются».В конце концов вышел «искуствовед» и пригрозил вызвать милицию, но увидя что в «белой рубашке и при галстуке» сжалился и объяснил: «Ну нету тут никакого Вознесенского...», «А днем ?» «...и днем не было» добавил сторож, «а в встречаются, скорей всего в «работниках искуств..».
И вот опять два километра бегу до ближайшей остановки, куча пересадок и наконец взмыленный «только бы успеть» врываюсь по лестнице в гардероб: «уже начали ?» и нахально передаю пальто гардеробщице, потом этот вопрос уже шепотом повторю «контролерше» у входа в «вожделенный Белый» и она наверно опешила от красных щек и «взмылености»... «О кокя пас юс эйле» заботливо донеслось в спину, но я уже «извиняясь» поджамаю живот пролазая и цеплясь за коленки «дам в вечернем»,оробевши от изобилия «откровенных глубоких декольте» видом сверху,на единственное свободное место в «обозримом пространстве», откуда не выведут без скандала ...
А на сцене сутулится и рубит сжатым кулаком «совковускую действительность», такой узнаваемый по неизменному серому растегнутому пиджаку и окуратной косынке на шее под рубашкой, любимый «живой классик»..
Черёмуха благоуханна.
Повсюду пенятся фужеры.
Не проверяйте мне дыхания,
хмельные милиционеры!
Замёрзшие, как богдыханы,
лягухи певчие стесняются.
Черёмуха благоуханна.
Белеет крестик христианства.
Между декламацией из «не печатываемого», поэт переходил на прозу жизни, радуясь успехам Саюдиса по «внедрению перестройки» у «литовских товарищей», только до сих пор помню грустную улыбку, на тирады молодого товарища по перу, у Эдуардаса Межелайтиса, скромно сидящего на сцене, кажется он так ни разу и не встал со стула, то сидя откинувшись и «вытянув ноги», скрестя руки на груди, то спрятав ноги под стул, весь поддавался вперед, как бы пытаясь вот вот вступить в «диалог культур». Думаю это было единственное мероприятие организованное Саюдисом, на котором участвовал наш поэт, да и то только из уважения к московскому «собрату по перу», в отличии от других местных «рускописящих» и награжденных «за верность» «Гедиминовскими крестами»...
Когда, не дождался заключительных оваций и «подтянулся» к сцене вместе с «редкими исключениями» таких же как я «чёкнутых» и пришедших на встречу с поэтом,украдкой ловлю лукавую смешинку сидящего в центе первого ряда «ногой на ногу», «литовского политика, общественного деятеля, музыковеда, искусствоведа и публициста»...
Немного отступлю, белые стихи нашего Поэта еще мальчишкой пытался рифмовать ...«Ты в помыслах моих такая, под деревом зеленолистным, стоишь беспомощно нагая, держа в руках листок мелисы...» Потом встречаясь с одной девушкой, на ее вопрос: «куда пойдем гулять?» всегда отвечал: «.. по паркам Зверинца, может Эдуардас Беньяминович свою таксу выведет на прогулку » и дождались таки в один из дождливых дней,потрепали «за ушком» добродушного пса, нахально подсунув Межелайтису книгу для «автографа на память»,из трехтомника в котором были те стихи...
«Ты в моих помыслах такая:
Под деревом зеленолистым, нагая, одним
прикрытая листком античных статуй, как
рыба белая,стройна, ты,словно дерево ветвями
держишь в чудесных, длинных , узких ,
пальцах плод яблони, как небольшое солнце,
округлый золотой моток, как будто предлагая
свить из него нить бытия. О счастье-
создавать творить! Сначала крохотно оно,
как маковое хрупкое зерно, но тоже
округлое как яблоко...
Но вернусь на сцену...
Публика очень тепло принимала каждый взмах руки Андрея Вознесенского «оживлением в зале», но хлопали редко,и почему то ярко горел свет, не создающий уютную обстановку, и даже в конце никаких громких аваций не было, но все встали, но если бы пришли ценящие творчество,а не жизненную позицию Андрея Вознесенского, «лохматые и не бритые наши Дидусенки» обстановка была бы иной но спасибо и на этом...
Крепче прижимая под мышкой первый том «Антологии советской поэзии» из БВЛ, не успев «лично поблагодарить» любимых поэтов, устремляюсь за ними в «неприметную каморку» у сцены, а там у входа два официанта в бордовых камезельках с бабочками, одной рукой протягивают подносы с бокалами белого и красного вина,а другая рука у них согнута за спиной, первый раз увидел .. А на «шведском столе» о котором тогда и не слыхивали, горы бутембродиков с черной , красной и "заморской" кабачковой икрой, шутка, и строгие ряды рюмочек с «беленькой» и «черным», пожалуй на вкус «рижским» бальзамом..
Сегодня пока не нашел в "книжном безобразии», как говорит супруга о нашей библиотеке , эту «анталогию» с дарственными двух великих советских поэтов. Может она «не глядя» сдала ее в макулатуру, довеском в обмен за «мадам Бовари»...