Рейли М. В. Истоки жизни: русские обряды и традиции
НИТИ СУДЬБЫ
Если женщина долго мучается родами, то бабушка-повитуха говорит о ребенке: «Верно, Бог судьбу ему ишо пишет». Чем дольше роды, тем больше событий, приключений, испытаний будет в жизни будущего человека.
Как пишется эта судьба? Представления о судьбе человека во многих мифологиях связаны с образом нити, пряжи (нить судьбы). Качество этой нити говорит и о качестве жизни человека.
Наша Баба Яга, которая сидит в избушке на курьей лапке, на веретенной пятке «за пряслицей, прядет шелкову кудельку на золотое веретенце...» и указывает герою или героине путь к цели? Такая Баба Яга является хозяйкой всех зверей, птиц и морских животных. К тому же в сказках часто встречаются три сестры Бабы Яги, из которых каждая младшая посылает героя к более старшей сестре за советом: «Впереди по дороге живет моя большая сестра, может, она знает; есть у ней на то ответчики: первые ответчики — зверь лесной, другие ответчики — птица воздушная, третьи ответчики — рыба и гад водяной; что ни есть - на белом свете — все ей покоряется».
Вспомним путеводный клубочек бабушки-задворенки.
Из глубины веков дошли до наших дней молитвы и заговоры на зачатие и рождение ребенка, знания, как зародить мальчика или девочку с определенными задатками и характером; как беременной женщине вынашивать ребенка и определять, кого она носит; что должна делать роженица, как вести себя, чтобы родился здоровый и красивый ребенок.
Очень важен был сам момент зачатия: «В какой день зачать ребенка, в какую пору-время, ти в счастливое, ти не в счастливое — мы не гадали, а знавали. Вот на Купалу в Иванову ночь зачнешь, богатырь будет, а в Святую Троицу — богобоязнен станет. На ущербе молодого месяца зачнешь, болезен будет, а при полной луне — здоров и богат. И на небо на частые звёзды взглядывали и зори высчитывали. На вечерней заре зачнешь, дите угрюм и зол родится, на утренней — весел и добер будет. В полдень зародится, будет ленив, а в полночь — работлив».
Перед тем, как отправиться рожать, женщине рекомендовалось взять яйцо, окатить его водой и сказать: «Как с яйца вода стекает, так с меня ребенок выкатись!» — и по животу это яйцо покатать.
Мы можем вспомнить символический смысл, который связан с яйцом как вместилищем всего сущего. Яйцо содержит в себе зародыши жизни и движения, хотя само не является живым и не движется. В нем содержатся непроявленные семена всех вещей. Кроме того, яйцо — символ плодородия и вечности. В представлениях некоторых народов яйцо связано с понятиями собственности и интимной близости и символизирует семью и ее единство. Читалась роженицей и молитва:
«Господь Всемилостивый и Всемогущий, будь со мною, оберегай меня, рабу твою, во дни и ночи и на всякий худой час! Прошу и молю тебя, Господи, через муку твою святую, что претерпел нас ради грешных, и кровь святу праведную излил. Молю, позволь, в муках ли, в безболии ли — дитятко приимать из темени утробной на белый свет Божий».
Рожали если не в поле («в борозде»), что было частым явлением, так как беременная женщина но последнего момента принимала участие в потных работах, то чаще всего в бане, так как это было одновременно и самое стерильное, и самое уединенное место. В бане распаривались и размягчались кости, значит, и боль при родах была меньше, и ребенку легче было пройти через родовой канал. Вода всегда была связана с женским началом, как и земля. В бане проще было и познахарить, оградить заговором и молитвой от сглаза, от чужой злобы и зависти. Роженица просила:
«А бабушка добрая, рука твоя легкая, сведи меня, страдалицу, во теплу парну баенку, в белу умываленку. Вызволи меня, бабушка, от мук и болестей».
Для паренья готовили веники из молодой березы. Бабка-повитуха шла с новым ведром на реку, зачерпывала воду обязательно по течению реки. Вернувшись в баню, молилась. Потом опускала в ведро правую руку, черпала горстью воду, сливала ее по руке через локоть в ушат и наговаривала:
«Как вода на локте не держится, так на рабе Божьей Марьюшке — ни уроки, ни призеры не держитесь!»
Так она черпала воду тридевять раз и с молитвой опускала в эту воду три раскаленных докрасна уголька и чертила на воде ножом крест. Потом бабка сажала роженицу на порог бани лицом на восток и трижды брызгала ей в лицо наговоренной водой, притом трижды повторяя слова:
Вода-водица!
Вода-царица!
Вода-благодарица!
Ты течешь, омываешь
Красны бережочки,
Желтые песочки,
Пенья и коренья,
Белы каменья,
Так омой (рабу Божью)!
Сухватки, призоры,
Лихие оговоры —
Из лиц и косиц,
Из ясных очей,
Из черных бровей,
Из белого тела,
Из ретивого сердца,
Из горячей крови.
Тем словам моим ключ и замок,
Крепкий заговор!
Оставшаяся вода выливалась роженице на голову. Потом бабка помогала роженице улечься на полок, разминала и растирала тело и живот руками и суконными тряпочками, парила березовым веником, приговаривая: «Идет красна девка с сухим веником, тушит-гасит баенную нечисть, все сухватки и боли! Как у этого веника листки опадут, так и сухватки и боли пропадут!»
После появления младенца на свет оставалось обрезать и перевязать пуповину и дождаться рождения детского места. Иногда повитуха медлила сообщить о рождении ребенка матери и не спешила перерезать пуповину. Боялась, что мать слишком зарадуется и роды прекратятся, а послед не выйдет. Пуповину перевязывали суровой льняной ниткой, отступив три-четыре пальца от живота, и потом обрезали ножницами. Перевязыванию пуповины уделяли особое внимание, так как это помогало ребенку отделиться от матери и войти в новый для него мир, а матери отпустить его менее болезненно. В некоторых областях это перевязывание делали два раза. Для этого отрезали несколько волос из косы матери и этими волосами перевязывали пуповину близ живота, потом, отступив вершок, перевязывали другой раз и потом перерезали пуповину между перевязками. При обрезании пуповины применялись предметы, которые магическим образом могли повлиять на формирование будущего труженика в определенной сфере.
У мальчика, например, пуповину рубили на топоре или на каком-нибудь другом плотницком или столярном инструменте ножом, чтобы работник был хороший, а иногда — на книге, чтобы хорошо учился. Девочкам повитуха рубила пуповину на чесалке для льна или на челне от ткацкого стана ножницами.
Отрезанную пуповину, как правило, зарывали в землю вместе с последом. Иногда кусочек завязанной пуповины высушивали и хранили в завернутом виде несколько лет, пока ребенок не начинал понимать. Тогда ему давали развязать пуповину, считая, что этим «развязывают» ему ум. Если он справлялся с задачей, то считался умным, если нет — глупым.
Повитуха, выкапывая ямку, чертила на дне этой ямки пальцем крест, клала детское место и приговаривала: «Месту гнить, а ребенку жить, да Бога любить, отца, мать почитать и бабку не забывать». Затем зарывала, чертила три креста на земле над ямкой, приговаривая: «Страстей твоих да убоится враг рода человеческого».
Последы всех родившихся в семье детей стремились спрятать в одно место, чтобы они впоследствии мирно жили друг с другом. При этом послед следовало закапывать так, чтобы отрезанная часть пуповины была сверху, иначе детей у роженицы больше не будет. Особого разговора заслуживает момент рождения младенца в «сорочке», неразорвавшемся плодном пузыре.
Про ребенка в этом случае говорили, что он в «рубашке» родился. Такое рождение предвещало счастливое будущее и особую удачливость в жизни не только родившемуся в ней, но и всему дому. После родов «сорочку» высушивали, зашивали в мешочек и либо прятали, либо носили, как ладанку, вместе с нательным крестом. Впоследствии она передавалась из рода в род. Счастливым амулетом «сорочка» служила не только законному владельцy, но и любому человеку, если попадала ему в руки. Поэтому иногда она становилась предметом продажи или воровства. При этом верили, что вместе с исчезновением «сорочки» счастье уходит и от родившегося в ней, и от его семьи. Одна повивальная бабки рассказывала о том, как ей пришлось принимать одно дитя, рожденное в «рубашке». И с того дня, как эту «рубашку» повесили к образам в доме, во всем пошла удача: жито стало родиться, и скот стал водиться. Потом эту «рубашку» кто-то украл, и семья после этого обнищала.
Если роды прошли благополучно, то оставалось определить, все ли в порядке у новорожденного, и по возможности исправить недостатки. Новорожденного обмывали, а потом повитуха его «правила»: вытягивала и расправляла ему ручки и ножки, «лепила» кругленькую или, наоборот, продолговатую головку. Потом брала на руку, чтоб ребенок был на весу, но голову поддерживала и приговаривала: «Спи по дням, расти по часам, то твое дело, то твоя работа, то твоя кручина, то твоя забота. Расправлен уж — уродцем не будешь». А потом потягивала за нос и говорила: «Не будь курнос и спи крепко!»
По некоторым приметам можно было предсказать будущее ребенка. Считалось, что если у младенца пятки короткие, мало закруглены, уши мягкие, соски с ямочками, если он родился личиком к земле, то будет недолговечен. Если родился с волосиками на голове — будет скромным. Родился в плохую погоду — будет суров и угрюм и т. д.
Повитухой называли женщину, обычно уже пожилую, которая помогала в родах принять ребенка, оправиться роженице. Она же лечила детей и мать в случае болезней или осложнений, вызванных родами, присматривала за ними в течение всего «очистительного периода», выполняя и домашние обязанности роженицы. За помошью к повитухе обращаются даже водяные и лешие. В одном из мифологических рассказов, например, говорится о том, как леший отправляется искать бабку для своей родившей жены. Приходит к бабке и говорит «Бабка, обабь». И тащит её к жене, бабить.
Бабка помогала не только родить. Она оказывала помощь в лечении всех женских и мужских болезней при бесплодии одного из супругов. При импотенции, например, если муж переставал ходить к жене, повитуха посылала мужика в баню. Когда он там распаривался и расслаблялся полностью, она давала ему настой из калгана, добавляя его в квас или в чай. При приготовлении настоя она приговаривала: «На море-окияне, на острове Буяне стоит дуб железен. На том дубу железне сто веток и одна мала веточка. Они ни от ветра не шелохнутся, ни от дождя не гнутся. Так чтоб у (раба Божьего) Ивана на (рабу Божью) Полину, на всяку девицу ль, молодицу ль, бабу ль сто жил и едина жила не гнулись и не ломались. Аминь!»
Повитуха помогала не только родить, но и предотвратить роды, то есть избавиться от ребенка, если у женщины уж совсем не было сил рожать или если стыдно рожать в девках.
Наиболее распространенным в крестьянской среде было представление о том, что душу в младенца вкладывает Ангел еще в утробе матери и одновременно ребенок начинает шевелиться. То есть плод считался одушевленным, начиная со второй половины беременности. С этого же момента, по народным верованиям, Господь начинал записывать его судьбу.
По другим сведениям, Ангел прилетает на рождение младенца, принося ему душу, и одновременно пишет в свою Книгу Жизни судьбу и кончину новорожденного.
Общепринятым можно считать представление о том, что ребенок зарождается в момент соития, а душу ему дает Бог. Таким образом, вытравление плода, с точки зрения верующих, либо лишало жизни наделенное душой живое существо, либо губило его, не дав обрести душу.
По христианским представлениям, бытующим в народе, считалось, что до крещения младенец лишен души.
Рейли М. В. Истоки жизни: русские обряды и традиции. — СПб.:, Невский проспект, 2002.